Театральное Чтиво...

ЗНАЧЕНИЕ
«Дешёвое чтиво» - английское «Pulp» - британский триллер с элементами комедии, не отличающийся высокими идейными и художественными достоинствами.
ЛОГЛАЙН
Это произведение о возрождении самого себя и о том, что человеческая личность способна на регенерацию, что даже в трагических ситуациях есть шанс достичь невозможного и стать лучшей версией себя.
ПРОЛОГ
Стихи рождались в муках. Смерть их читала, а они не переставали писать. Так прошёл год и три месяца. А на четвёртом месяце, Она решила уйти. Молча, без слёз. Просто взяла Смерть за руку и ушла. Он её не остановил. Ни слезинки не проронив, он провожал её взглядом, а потом закрыл глаза. Через секунду, он умер. Но это было не страшно, ведь теперь он всегда был с ней.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ФАБРИКА
ЗНАКОМСТВО ГИЛБЕРТА И КЛЭР
Девушки выпорхнули из главного выхода театрального училища, они весёлой стайкой парили по улице. Так порхают бабочки - те, что только вылупились из своих волшебных коконов.
Клэр чуть отстала, она, задрав голову, смотрела на облака. Осеннее солнце било в стёкла небоскрёбов и отражалось в лужах, покрытых тонкой корочкой льда, уже подмораживало по вечерам.
Мимо неслись машины. Бип! - Она обернулась, маленькая дамская сумочка, что висела на ее плече, хлопнула по бедру. Клэр была хороша, ее черные, слегка вьющиеся волосы ниспадали на воротник белого, кожаного, модного пальто. Черные строгие туфли на безумно длиннющих шпильках, что Клэр купила на распродаже в Де-Ленси со скидкой, подчёркивали изящество ее ног, а лёгкий и прозрачный, словно ветерок оранжевый шарф завершал наряд.
Нью-Йорк, шумный и бешеный, в огнях, блеске и нищете, окружал её. Машина притормозила чуть впереди, у поребрика. Луч солнца скользнул по молдингу, дверь открылась. Клэр поправила сумочку, её подруги прошли мимо машины, что-то весело говоря друг другу и шурша плащами растворились в толпе. На Клэр смотрел молодой человек, он вышел из задней двери лимузина.
«Красавец» - заметила Клэр, уже поравнявшись с машиной.
Был осенний вечер, солнечный и прозрачный, один из таких, которые вы запомните на всю жизнь.
«Так бьётся сердце!» - подумала Клэр, делая вид, что не обращает внимания на молодого человека и прошла мимо.
- Мэм! - прозвучал ей вслед сильный мужской баритон.
Клэр вздрогнула, она никак не ожидала окрика. «А какой голос!»
Она обернулась, ну буквально на миг, обдать наглеца взглядом, полным безнадёжного презрения. «Чего он хочет? Явно богат и воспитан, но по отношению к ней! Так фамильярно... Мэм!»
«Хм, а он хорош» - чуть замедлив шаг, она бросила через плечо на незнакомца тот самый, убийственный взгляд.
Как учил её преподаватель сценарного мастерства, она как бы невзначай тряхнула головой и хотела отвернуться, но уже не могла оторваться от глаз этого незнакомого, но такого, как ей вдруг показалось, родного лица. «Чёрт, кажется, жар побежал по плечам».
«Держать шаг!» - мысленно скомандовала себе Клэр.
- Мэм! Простите, мне нужна ваша помощь! - услышала она вновь удивительный баритон.
Клэр сосредоточилась. «Догнать подруг? Сделать вид, что не слышит? Но, он хорош... Не пижон, и машина не уехала, может он простой парень, да что же это? Он идёт следом!»
Клэр резко остановилась. «Надо изобразить озабоченность и безразличие. Сердце, ну почему оно так колотится? Вот он, рядом!» - судорожно рассуждала она, пытаясь выглядеть уверенно.
- Мэм, простите.
Клэр обернулась, на неё пристально смотрел молодой человек, правильные черты лица, высокий, хорошо одетый, такие ботинки и костюм украсят любой бутик.
«Чёрт возьми!» - подумала Клэр и совсем растерявшись, отвернулась.
- Мэм, меня зовут Гилберт!
Она обернулась снова, собралась и сказала вежливо и строго.
- Вам не даёт права ваше имя знакомиться с приличными девушками на улице, когда вам захочется!
Гилберт опешил и отступил на шаг назад.
- Мы не представлены друг другу! - Клэр изобразила неприступность, так по крайней мере, ей казалось в этот момент.
«Глаза его, голубые, как осколки аквамаринов, ну почему он не отводит взгляд?» - билась одна мысль в голове Клэр.
Подруги впереди неё удалялись, весело переговариваясь. Вот, кто-то из них обернулся.
Кровь прилила к лицу Клэр. «Чёрт, вот же ещё не хватало!» - промелькнуло в её голове.
Клэр повернулась. «Что это? Так стучит сердце!»
Мысли - все не о том... «Что он говорит, этот Гилберт? Да к чёрту его, хотя... Разве что, краем уха послушать?» - размышляла Клэр, посматривая искоса на незнакомца.
Гилберт остановился чуть позади, он давно стерёг удобного случая и вот, она - та, которую он так давно заприметил, наконец, без её вечных подруг и он решился-таки подойти. Боже, эта пакостная неуверенность в себе, так ненавидимая им самим...
«Но, впрочем, я ничего дурного не задумал, так ведь?» - размышлял Гилберт, говоря Клэр что-то, что пришло в голову на ходу.
- Мэм, я прошу просто меня выслушать.
Клэр остановилась и смело посмотрела в глаза Гилберту, но смутившись отвела взгляд.
- Меня зовут Гилберт.
— Это я уже знаю, - тихо сказала Клэр.
- Простите, но как ваше имя? - учтиво спросил Гилберт.
- Клэр Батлер, только ваша наглость...
Она не закончила, краска прилила к щекам вновь, роль строгой дамы не удавалась Клэр.
«И эти глаза, и вообще... Он, красив и воспитан, но что он хочет?» - размышляла Клэр.
- Клэр? - Гилберт отошёл на шаг, поклонился с достоинством и продолжил.
- Разрешите представиться, Гилберт Шнайдер.
Клэр почувствовала, что более не может играть, не может и всё, она просто растаяла. «Что же он тянет?» - подумала она и вежливо кивнула в ответ. Гилберт продолжил.
- Понимаете, мэм. Мне нужно помочь одному другу и боюсь, что только вы сможете выручить нас...
- Помочь? Но что я могу сделать? - выдавила смущённо Клэр.
Они опять шли и как им казалось, быстро, но на самом деле, сами того не замечая, постоянно замедляли шаг.
- Понимаете, Клэр. Он, мой друг, художник. А вы, ну как бы это сказать, близки к тому идеалу, который видит мой друг.
- И что-же я должна сделать? - учтиво улыбнувшись повторила Клэр вопрос, и чтоб скрыть смущение поправила причёску.
Солнечные блики, играя на локонах, придавали глубокий, ровный чёрный цвет её волосам. Она заметила, как Гилберт, кажется, любуется ею, смотрит искоса.
Она не чувствовала страха перед незнакомцем. «На вид ему не более двадцати. Что-ж, вполне» - благосклонно подумала Клэр.
«Ах, да!» - прислушалась к болтовне Гилберта Клэр.
- Друг, художник. - говорил и говорил Гилберт. - И, если вы согласны, мы можем поехать к нему в студию, хоть сейчас?
Он ещё что-то говорил, но Клэр уже не слушала его. «Что это? Предлог для знакомства, или действительно, я муза художника?» - думала она, разглядывая Гилберта.
- Но почему этот ваш художник сам не ищет натурщицу? - спросила Клэр.
Вопрос сбил Гилберта, молчание Клэр он принял за согласие помочь и уже готов был махнуть рукой водителю, лимузин остался метрах в ста позади. Он стоял, как льдина у причала, огромный, белый и красивый, как жизнь тех богачей, которые так часто сидели на премьерах в модных театрах в первых рядах, тех, чьи жизни и деньги хранились за большими дверями банков и шикарных вилл.
«К чертям!» - Клэр тряхнула головой и отогнала эти меркантильные, такие, как ей казалось, чуждые творческому человеку мысли.
Гилберт, чуть двинув рукой, опустил её. Он ошибся, Клэр не собиралась никуда ехать, ну пока, по крайней мере.
- Он, ну вы знаете, он не совсем обычный художник! - лепетал Гилберт.
Клэр напряглась, Гилберт заметил, как её выражение лица сменилось на тревожное, и он поспешно продолжил.
- Нет-нет, мэм. Не волнуйтесь, он... - Гилберт замялся и смущённо продолжил. - Слеп.
- Что? - Клэр опешила.
- Да, мэм. Он слеп, потому я и помогаю ему. Понимаете, - чуть замялся Гилберт, - Ему придётся, ну как вам сказать, ощупать пальцами ваше лицо.
Клэр смущённо опустила глаза. Она, сама не замечая этого, нервно теребила ремешок сумки. Гилберт посмотрел на её пальцы и Клэр вовсе растерялась.
Все навыки уроков сценарного мастерства, которые она рассчитывала так грамотно применять в разговорах с мужчинами, испарились.
Она проклинала себя и понимала, что не откажет этому благородному, как ей казалось в тот момент, красавцу.
- Так, что? Вы можете? Вот, хоть сейчас? Машина нас ждёт. - настойчиво напомнил о себе Гилберт.
- Да, - Клэр посмотрела прямо в глаза Гилберту и продолжила.
- Я поеду, только...
Она снова как-то странно почувствовала себя. «Тревога? Но от чего? Он хорош, не опасен, да я, кажется, просто влюбилась».
- Да, - уже тихо и совсем без наигранности сказала Клэр.
Гилберт махнул рукой водителю. Машина, шурша шинами, приблизилась. «Так подплывает пароход, что должен увести вас в далёкое счастливое плавание», - подумала Клэр.
Щёлк! Сработал замок на двери лимузина, Гилберт учтиво открыл дверь. Клэр, не колеблясь, уселась на заднее сиденье Олдсмобиля. Стеклянная перегородка, разделяющая салон, медленно поднялась. Хлоп! Дверь закрылась, Гилберт уселся на другой край сиденья, длинного и широкого, как стол.
    СЛЕПОЙ ГАРРИ И ЭНДИ УОРХОЛ
Они неспеша ехали в ту часть Нью-Йорка, где Клэр бывала нечасто. Здесь, среди домов, так отличавшихся от жилья Клэр, она чувствовала себя неуютно. Централ Парк теперь, осенью, казался просторнее, и листья на клёнах - те, что ещё остались на ветках, как кляксы неаккуратного художника то тут, то там висели на ветках.
Солнце пробежало бликом по платью и коленям Клэр, она одёрнула юбку, краем глаза заметила, как Гилберт скользнул взглядом по её руке.
Клэр отвернулась. «Почему он теперь молчит?» - мелькнуло в её голове. Она искоса взглянула на Гилберта, тот смотрел в окно. Казалось, что он забыл о ней.
Они почти проехали Тайм Сквер, как Гилберт нажал на кнопку, и перегородка медленно опустилась. Водитель Остин, чёрный малый лет сорока, лысый, в отличном костюме, повернул голову.
- Проедь в арку. - приказал Гилберт.
Остин кивнул, машина медленно проползла к проезду, перегороженному воротами, такие могут украсить любую виллу миллионера, любителя антиквариата.
Ворота открылись и Олдсмобиль, плавно качнув кормой, перевалил невысокий поребрик и заехал внутрь двора.
Клэр сидела и смотрела в окно. Она никогда не бывала в этой части Нью-Йорка, здесь обитали художники и скульпторы. Район не считался богатым, основные жители здесь были простые служащие и синие воротнички.
Водитель вышел и открыл дверь сначала Гилберту, а затем Клэр.
Учтиво поблагодарив, впрочем, только поклоном головы, Гилберт проводил взглядом Остина, подошёл к стоящей у машины Клэр.
- Прошу вас, мэм, не стесняйтесь. В этом доме живут мои друзья, художники, - сказал он учтиво.
«Вот ещё, стесняться!» - подумала Клэр и собралась, - «Да, он хорош», - размышляла она.
Но что-то в его глазах, таких пронзительных и холодных, по-прежнему тревожило её.
«Трусиха», - обругала себя мысленно Клэр, - «Будь же увереннее, ты явно ему нравишься, смелее!»
«Что, смелее? - тут же задала сама себе вопрос Клэр. - Что за глупые влюблённости... Я приехала помочь художнику!»
Она придала, как она думала, безразличное выражение своему лицу.
Гилберт распахнул дверь дома, и они прошли внутрь. Это было так необычно, её, которой только исполнилось шестнадцать, девчонку, так мечтавшую о знакомстве с творческой интеллигенцией Нью-Йорка, пригласили к художникам!
Она много видела работ местных отличных мастеров, как знать, кто там, кто так ждёт её?
Они шли по коридору, заваленному всяким старьём, банками с красками и растворителями.
- Клэр, - обратился к ней Гилберт, - Проходите сюда!
Он толкнул облезлую дверь и коридор на секунду осветился солнечным светом.
Только теперь Клэр увидела множество картин, висевших по несколько штук на стенах, одна на другой, и запах красок и старого полотна, пыли и ещё чего-то, что так дополняло антураж, созданный ароматом марихуаны и перегара, вскружил ей голову.
- Прошу! - Гилберт улыбаясь пригласил жестом пройти Клэр в комнату.
Клэр, не колеблясь вошла.
В огромном помещении, когда-то богато отделанном золотом и шёлком, теперь творился тот неописуемый, такой странный на первый взгляд для человека, далёкого от творчества, бардак.
Эскизы и мольберты, стояли там и тут. Вот, у окна картина в подрамнике, - "она не закончена", - заметила Клэр краем глаза и прошла к ней.
«Это странная картина», - подумала Клэр.
В ту же минуту на диване, чья обивка уже давно лежала лохмотьями вокруг, в тряпках, похожих на что угодно, только не на одеяло, что-то зашевелилось, и показалась лохматая, сонная рожа человека лет двадцати пяти.
- Гарри, привет! - прикрывая дверь, крикнул Гилберт.
Человек на диване вздрогнул, его глаза, мёртвые и широко открытые, не мигая уставились на Гилберта. Руки Гарри, шаря по тряпкам, словно крабы, лихорадочно бегая тонкими нервными пальцами по складкам одеяла, наконец нащупали очки.
Круглые чёрные и непрозрачные стекла, через которые теперь, смотрел Гарри на Гилберта, делали его лицо страшным.
Клэр повернулась и кисточка, вставленная в щель на мольберте, зацепилась за рукав её платья. Тук! - раздался глухой звук.
Это кисть, она упала на пол и в тот же миг Гарри повернул голову так, как локатор наводится на цель, пожалуй, ещё быстрее, он уже смотрел чёрными жуткими окулярами на Клэр, она замерла.
- Кто тут?
Испуганно сказал Гарри. Он, подобно ребёнку, подтянул колени к подбородку и укрылся одеялом с головой.
- Гарри! - весело и громко крикнул Гилберт, — Это Клэр!
— Это ты, Гилберт? - спросил тихо Гарри.
Он откинул одеяло, провёл взглядом на дверь, где стоял Гилберт.
- Закрой дверь, кто с тобой? «Мне страшно», —прошептал он.
— Это я, Гарри - Гилберт прошёл к кровати и положил руку на руку Гарри. - А это! - он кивнул головой Клэр и она, чуть поколебавшись, подошла к дивану, - Клэр, наша модель, - закончил Гилберт знакомство.
Гарри ощупал руку, а затем лицо Гилберта. Секунду помедлив, уже улыбаясь, он протянул руку в пустоту. Гилберт жестом попросил Клэр подставить лицо.
Пальцы, сухие и нервные, подобно лапкам огромного паука-птицееда, пробежали по лицу Клэр, раз, затем ещё и ещё. Клэр передёрнуло, она стойко терпела, Гарри заметил её гримасу и отдёрнул руку.
- Простите. - выдавил он смущённо.
- Ничего, очень приятно познакомиться. - прошептала Клэр.
Гарри улыбнулся, откинул тряпьё. На нём оказались выцветшие до белизны джинсы и чёрный свитер, огромный и дырявый, потёртый и в пятнах засохшей краски, он напоминал шкуру старого пуделя.
Босой, он встал с дивана, уверенно, как зрячий прошёл в тот угол, где были свалены в кучу стулья. Взяв пару, он двинулся к мольберту и поставил их у незаконченной картины.
- Слушай, Гилберт, ты останешься? - громко спросил Гарри и повернул голову к дивану, солнечный блик сверкнул в стёклах его мёртвых очков.
- Да, - ответил Гилберт, - Посижу, сегодня я полностью в твоём распоряжении.
Гарри махнул Клэр рукой, она стояла у дивана и смотрела, как тот ловко скрутил косяк, уселся на стул и налил из початой бутылки виски в стакан, стоявший тут же на мольберте.
Гарри щёлкнул Зиппо и дым пополз по комнате. Гилберт уселся на диван и нащупав пульт, нажал кнопку. В углу комнаты, среди рам и прочего, на подставке из автомобильных колёс заработал ТВ, Гилберт придавил звук.
Клэр подошла к Гарри, уселась на стул. Дым от его сигареты щекотал ей нос, тот затянулся и отхлебнул ещё из стакана.
- Клэр, - раздумчиво произнёс Гарри, - Ну что-ж, давайте попробуем?
- Да. - тихо прошептала она.
Клэр по-прежнему не могла расслабиться. Так она чувствовала себя только однажды, ещё девочкой. То чувство щемящей радости, тревоги и одновременно страха и восторга от присутствия, только присутствия того человека, вот и теперь она испытывала его, но гораздо отчётливее, это чувство проявилось как лицо, что внезапно прижалось к запотевшему стеклу, и теперь ты видишь его отчётливо и ясно.
- Я должен ещё раз ощупать ваше лицо.
Отдалённо, как во сне, услышала она голос Гарри. Видимо, марихуана торкнула Клэр, она вздрогнула, отвлекаясь от своих мыслей.
- Да, я не против.
Она чувствовала на себе взгляд Гилберта, он сидел на диване, рассматривал её спину и ноги. Он не видел её лицо, но хорошо его помнил. Эта девушка была такая необычная, от манеры поведения и до черт лица.
Большие, голубые глаза с разрезом, что вы видели у индийских диво-танцовщиц. Белая, подобно облаку, гладкая кожа, а он заметил это, когда держал её ладонь. Она не высокая ростом и пропорции её тела идеальны. Элегантная внешность, тонкая кость, аристократичные манеры. Он разглядывал её, как вещь, так выбирают лошадь, и свой выбор он сделал.
Гарри снова небрежно пробежался пальцами по лицу Клэр, теперь она спокойно сидела и не двигалась. Клэр наивно полагала, что это и есть те жертвы, которые требуется приносить искусству, к которому, как ей казалось, теперь она имела прямое отношение.
«Он уже не молод», - думала Клэр, разглядывая лицо Гарри.
Она с интересом наблюдала, как Гарри точными движениями пальцев нащупал на палитре кисть. А краски - он точно знал, где и какая у него приготовлена и безошибочно кистью брал нужную. Впрочем, их было не много, красная и чёрная, ещё белая. Клэр было чертовски интересно увидеть, как она будет выглядеть на портрете.
- Вы напишете мой портрет? - спросила она, стараясь не менять выражения лица, от этого вопрос прозвучал как-то плоско и вяло.
Гарри вздрогнул, и белая жирная капля краски, секунду повисев на кончике кисти, шлёпнулась на пол, став кляксой среди десятков таких же пятен разного цвета. Гарри повернул голову к Клэр. До этого он смотрел в холст, если, конечно, можно представить себе взгляд слепого.
Клэр видела только круглые, как чёрные дыры, стёкла очков Гарри.
- Нет, мэм. - Гарри замялся, — Это не будет ваш портрет, впрочем, я могу рассказать.
- Энди Уорхол работает с новой технологией письма, - донёсся голос Гилберта.
Он раскурил косячок и раскинувшись на диване, продолжил, разглядывая свои дорогие ботинки.
- Так вот, Гарри подготавливает для него материал, точнее натуру.
Гилберт затянулся покрепче и выпустил дым.
- Этот способ позволяет печатать картины, - добавил Гарри.
Он уже наносил на полотно мазки и то, что видела на картине Клэр, не очень напоминало ей то, что она видела в зеркале по утрам.
- Печатать? - удивлённо спросила Клэр, - Разве каждое полотно не должно быть уникально?
Она задала этот вопрос как бы себе, не громко.
- Нет, не должно, - донёсся с дивана уверенный баритон Гилберта.
- Понимаете, Клэр, на свете живёт много людей, которые оценят красоту, что им предлагает увидеть художник, но разве эту красоту он нёс только одному человеку? Ну тому, что повесит у себя в особняке вещь и никто, поверьте, никогда её больше не увидит. - веско добавил Гилберт.
- Но ведь ценность полотна в его уникальности? - слабо возразила Клэр, ей не хотелось спорить, она не чувствовала себя уверенно, особенно, когда рядом молча и сосредоточенно работал настоящий мастер.
Она разбиралась в техниках письма. То, что делал Гарри, было просто удивительно, постепенно проступали черты лица. «Вот, пряди волос и глаза, и вот ещё нос, но разве у меня такой?» - думала Клэр, лихорадочно соображая, что ответить развалившемуся на диване Гилберту. Его отличный модный парфюм, смешиваясь с запахом перегара, мужского пота и марихуаны, окончательно взволновал её.
- Энди Уорхол считает, - веско сказал Гарри, - Что картины должны видеть все желающие, ведь глупо издать книгу в одном экземпляре.
Гарри чётко прорисовал прядь, до которой он лишь прикоснулся слегка своими измазанными краской пальцами. «Его ногти, аккуратно постриженные и ухоженные, - обратила внимание Клэр, она была как во сне, — Вот эти люди, творцы и Энди Уорхол! Гарри знает его лично? Спросить? Или...» - лихорадочно размышляла Клэр.
- Но если копии есть у всех, то, как понять, где оригинал? - Клэр уже пожалела, что задала этот вопрос.
- А какая разница, где оригинал? - иронично спросил Гарри.
Он повернул голову к Клэр, и она опустила глаза. Эти очки! Клэр казалось, что Гарри видит её насквозь.
- Но цена... - Клэр не закончила, Гарри резко перебил её.
- Цена картины, расходники! Вот и всё! А дальше конкурс кошельков.
- Конкурс?
Тихо переспросила Клэр и решила больше не стараться казаться умной. От природы она не была глупа, но тут, в присутствии Гилберта и Гарри, она чувствовала, это не её круг, по крайней мере пока.
- Цена возникает, когда есть оригинальная идея, - добавил важно Гилберт, лёжа на диване, - Идея и монополии, вот что может принести богатство! - закончил он, многозначительно покачав головой.
- Художник, думающий о деньгах, не достигнет ничего.
Гарри сказал это тихо, но веско, он тщательно выводил контур подбородка.
Клэр бросила взгляд, как бы невзначай, чуть повернув голову к мольберту, Гарри мгновенно обернулся, ей стало жутко. «Как он чувствует каждое моё движение?» - мелькнуло в её голове.
- Что-то не так, Клэр? - спросил Гарри, он отложил кисть и взял тряпку, которая висела тут же, на мольберте.
- Не похоже, - выдавила Клэр.
На неё с холста смотрела дама лет сорока, довольно красивая, но в ее глазах была такая тоска и мука! Клэр не хотела видеть себя такой.
- Я не выгляжу на сорок, - она слегка обиделась.
- Ого! - с дивана донёсся голос Гилберта.
Он затянулся сигаретой, встал и неспеша подошёл к Гарри. Тот, опустив голову, стоял у мольберта, Клэр стало жаль его. Теперь она заметила, и это бросалось в глаза, что Гарри сутул. Он не был высок и оттого мольберт чуть нависал над ним, а портрет смотрел на него чуть укоризненно, так показалось Клэр.
— Это ты, Клэр, - сказал Гилберт, - Ты станешь чем-то, что останется навеки.
- Мне не нравится этот портрет.
Клэр смотрела на даму и ей казалось, что это её родственница, о которой никто и никогда ей не рассказывал, но от которой зависит вся её дальнейшая жизнь. Ей стало не по себе.
Гилберт, слегка приобняв её за плечи, смотрел на портрет. Клэр чувствовала его руку, тяжёлую, настоящую мужскую руку на своём плече.
«Жаль, что подруги не видят меня», - мелькнула честолюбивая мысль в её голове, как вдруг она увидела слёзы, они катились по щеке Гарри, из-под страшных, круглых и чёрных, как бездна, очков.
Промасленная тряпка, которую Гарри сжимал в руках, теперь показалась Клэр маленьким цветным котёнком.
Гилберт перехватил её взгляд, его рука плавно опустилась с плеча Клэр, нащупала её ладонь и крепко сжала. Он потянул Клэр за собой, они вышли из мастерской и тихо прикрыли дверь. Лимузин по-прежнему ожидал их во дворе. Гилберт учтиво открыл перед Клэр пассажирскую дверь, кивнув Остину - «Не волнуйся».
- Вы отвезёте меня домой? - спросила Клэр, она не сомневалась в этом, её угнетало молчание Гилберта.
- Вы знаете, я не... - промямлил Гилберт, усаживаясь на кожаное сиденье.
Он закрыл дверь, машина не двигалась, Остин смотрел на него в заднее зеркало и ждал указаний.
- Остин, отвези нас на Таймс Сквер. - сказал Гилберт.
Клэр напряглась. «Как, он не повезёт меня домой?! Но ведь это не составило бы ему труда!» - разочарованно подумала она.
Она отвернулась и уставилась в окно, лимузин тронулся. Нью-Йорк, вечерний и загадочный, уютно раскинулся на берегу Гудзона. Казалось, он был тут всегда, но так только, казалось, и если приглядеться, то там, вверху, вы могли увидеть сотни огней, это не были звёзды, это были огни строящихся небоскрёбов.
Нью-Йорк - тот, что так не нравился Клэр, заброшенный и воняющий мочой, с каждым годом исчезал.
Исполины небоскрёбов и парковок, мишура из рекламы, впрочем, добавлявшей городу некоей загадочности и уюта, всё больше нравились Клэр.
- Клэр, - Гилберт тронул её за локоть.
Клэр обернулась, - «О, боже, его глаза! Пронзительные и холодные». Она наткнулась на этот взгляд, как на иглу, что лежит забытая в кармане и внезапно впивается в палец.
- Понимаете, - сказал Гилберт, — Это машина и водитель Энди Уорхола, и я не могу распоряжаться ею полностью.
- О, да! - буркнула Клэр и изобразив иронию на лице поспешно отвернулась.
Она смотрела в окно. Мимо пронеслась реклама Кока-Колы, и она знала, что автор дизайна этих огромных красных букв тот самый Энди Уорхол, уже не молодой и очень странно выглядящий, он был кумиром для молодёжи шестидесятых.
Этот экстравагантный человек рисовал и тиражировал совершенно банальные сюжеты. Однако, как это часто бывает, эпатаж возымел своё действие и масса поклонников его пошлых, но эпатажных перформансов обосновали культурный слой, в которой Энди основательно пустил корни и играл роль кумира, а его поклонники свиту короля.
Ниша, в которой он обосновался, была убежищем для его мировоззрения. Или по крайней мере той его части, которую Энди готов был выставить напоказ всем, кто считал его гением. Он притягивал всех тех маргиналов, которых не устраивали ни нынешние герои, ни картины. Энди был пассионарен и как многие люди этого склада ума, был озарён в творчестве своим честолюбием и уверенностью в собственной гениальности.
Он имел право так считать, ибо, создавая предметы искусства и постмодернизма, панк-арт-дизайна, отчётливо чувствовал, как время выдвигает его в авангард любого скандального, спорного или на первый взгляд, безумного перформанса.
Клэр много знала об Энди Уорхоле, её интерес был связан с работами маэстро, её поражало, как он мог так легко и непринуждённо находить сюжеты для своих короткометражек. Перформанс «Мужчина, меряющий трусы», произвёл на Клэр неизгладимое впечатление своей пустотой. Звенящей, кричащей всем: «Посмотрите! Я бездарен! Но это и есть самый большой дар!»
Так она размышляла, пока Гилберт ещё что-то лепетал про свою любовь ко всему современному и неординарному.
«И ни слова о себе, - подумала Клэр, - Кто он? Я по-прежнему, ничего о нём не знаю! А он? Он не спрашивает обо мне...»
Впрочем, и хорошо. Хвастаться, а тем более задаваться, у Клэр не было причин. Её происхождение могло удивить только помойных котов, да и то, не из Нью-Йорка. Она вспомнила своё нищее детство, маму, как они мыли полы в забегаловке у Чао, китаец был скуп и думать о нём Клэр не хотела.
- Так как, Клэр? - сказал Гилберт, - В субботу я могу рассчитывать на вас? - Гилберт смотрел на Клэр, они уже приехали, и машина замерла на парковке у Вулворта.
- В субботу? - Клэр повернулась, она решила понять, что же на самом деле испытывает к этому загадочному Гилберту.
- Что будет в субботу? - она заметила, как Гилберт слегка покраснел, похоже он понял, что Клэр не слушала его болтовню.
- Я смогу познакомить вас кое с кем... - он замялся, - Слой общества, в котором я вращаюсь, это художественный андеграунд. Я художник, и не богат, но порой нам выпадает счастье, богатые люди покупают картины, я продал одну из своих, так вы составите компанию на фуршете? - он выпалил фразу скороговоркой и заискивающе посмотрел Клэр в глаза.
- Вы художник? - Клэр вскинула брови, - Я не вижу на вас ничего, что может на это указать, вы отлично одеты и руки...
Клэр оборвала себя на полуслове, смутилась и отвела взгляд от рук Гилберта. Ей на самом деле нравился он всё больше и больше и его красивые ладони, тонкие и подобно раковинам, изящные и розовые, волновали Клэр.
- Что, руки? - Гилберт удивлённо посмотрел на ладони, - Что, руки? - повторил он, глядя в глаза Клэр.
- Они, - Клэр смутилась, - Они чистые, а у художников под ногтями часто есть краска...
«О, боже, что я несу, ну почему я не верю ему?» - пронеслось в голове Клэр.
«Да, не верю! Он хочет компании, так пусть объяснит мне всё!», - в Клэр взыграло женское самолюбие.
- Ах это! - смущённо пробормотал он, глядя на свои ладони и добавил.
- Я в основном занимаюсь фотосъёмкой, что не мешает мне считать себя художником. - закончил он, улыбнувшись.
- Боже... - смущённо пробормотала Клэр, - Простите, я смогу составить вам компанию, я порой слишком мнительна.
Она почувствовала, что краснеет и быстро отвернулась.

                БУДНИ ТВОРЧЕССКОЙ БОГЕМЫ
В субботу Клэр проснулась к обеду. С тех пор, как не стало мамы, она больше не ходила мыть забегаловку Чао.
Мама была опорой и помощником, она убедила Клэр поступить в театральное училище, она отдавала всё до копейки для репетиторов Клэр, её старенькие боты всё ещё стояли на полке в прихожей. Клэр скользнула по ним взглядом, целый был правый, а левый, чуть оторванной подошвой, словно старик, тихо улыбался.
Клэр посмотрела в зеркало и окинула себя требовательным взглядом. Одета прилично, не вызывающе, но стильно. Джинсы, потянутый свитер, туфли. Пожалуй, среди художников она не будет выделяться. «Да! Определённо хороша!», - отметила Клэр и подмигнула своему отражению в зеркале.
Подцепив на плечо сумочку, она выпорхнула из квартирки. Этот район не был мечтой и жить тут была та ещё радость.
Клэр ощупала баллончик с газом в сумке, впрочем, машина Энди Уорхола с водителем Остином за рулём и Гилбертом на пассажирском сиденье, уже ждала её внизу, бояться ей было нечего, так ей казалось. Прошмыгнули бедные районы и лимузин уже катил по вечерним улицам Даунтауна. Тут не было надоевшей рекламы, район этот населяли настоящие денди и миллионеры. Деловой центр, так забавно заполненный дорогущими таунхаусами и небоскрёбами, кишел дорогими машинами и хорошо одетыми людьми. В этот вечерний час Нью-Йорк был особенно хорош, даже несмотря на дикие, порой сбивающие с ног порывы ветра с Гудзона.
Этот ветер трепал всё, как злющий старый пёс он кидался под ноги и налетая с ходу бил в спину, затем проносясь мимо, воя и гудя за поворотом, цепляясь к углам небоскрёбов, терялся в паре, валившем из труб отопления, и совсем растворялся в удушливой вони выхлопных газов нью-йоркского такси.
Гилберт молчал всю дорогу, он сухо поздоровался, вот и теперь он был задумчив и смотрел в окно.
Машина остановилась, Гилберт вышел и открыл дверь Клэр.
- Прошу вас, мэм!
Он галантно поклонился, подал руку Клэр. Она вышла и элегантно, как учили на уроках актёрского мастерства, лёгким, небрежным поклоном отблагодарила Гилберта. Она решила перенять отстранённую, слегка безразличную манеру общения этого неразговорчивого и загадочного молодого человека.
Гилберт оценил её молчание, улыбнувшись он закрыл дверь, отчего лимузин чуть качнуло, и он отчалил, стоять тут было запрещено. Они оказались на парковке фешенебельного гостиничного комплекса.
Клэр оглянулась. Перед ней был подъезд, украшенный лепниной и вазонами с цветами, с крышей над тротуаром и бесконечными подсветками, именно так выглядят неприступные для простых людей входы в иную и возможно, счастливую жизнь.
Теперь при ярком свете ламп, когда Клэр увидела, что Гилберт одет в великолепно пошитый костюм, а на его ногах красовались изящные итальянские ботинки, она почувствовала себя простолюдинкой.
«Ну вот, - думала Клэр, - Он вырядился, как на приём к Папе Римскому, а вот я ...»
Гилберт взял её за руку и уверено провёл Клэр мимо швейцаров, чей взгляд может безошибочно определить состояние клиента, но не душевное, которое не несёт чаевых, а то, что с нулями, пахнущее банком - материальное.
Гилберт посмотрел на неё. Казалось, он окинул взглядом её наряд. Да! Так и есть! Женщина всегда чувствует именно такой взгляд, но в нём Клэр не увидела презрения или ещё чего-то, что так сильно ранит женскую гордость.
Впрочем, в этот момент она почувствовала себя удивительной собачкой, которую ведут на показ. «Что это? - подумала Клэр, - Что означает этот оценивающий взгляд?»
Лифт почти бесшумно поднял их на один из верхних этажей. Тут располагались частные владения. Клэр оглянулась, скромное, но такое очевидное обаяние денег щекотало нервы и делало всё вокруг загадочным.
Обитый персидским ковром пол коридора скрадывал шум шагов. Клэр шла чуть позади Гилберта, его широкие плечи, уверенная походка и ягодицы, что порой она видела, обтянутые дорогой тканью брюк, особенно успокоительно действовали на неё. Она почувствовала, как покраснела.
«Боже - одёрнула себя Клэр, - Какая чушь в моей голове!»
Она не успела это всё подумать, как дверь распахнулась. Их явно ждали, проход загородил человек небольшого роста. Его белая, отчаянно лохматая шевелюра была оттенена черными, густыми, широко расставленными бровями, вольготно расположившимися на широком унизанном морщинами лбу, под которыми прятались, глубоко в глазницах, большие, голубые с поволокой глаза, окружённые детскими, трогательными, черными пушистыми ресницами. Его огромный массивный и блестящий славянский нос отлично гармонировал с толстыми губами, сложенными в неприметно насмешливую линию, от чего оно имело пренебрежительную гримасу. Подбородок, квадратный и массивный, под стать носу придавал лицу мужественное и уверенное выражение. Кожа была изрыта оспинами и от того, казалась сделанной из переваренного картофеля. Человек задёрнул старый халат, который, пожалуй, не украсил бы и самый захудалый помойный бак.
- Гилберт! - воскликнул он и приветливо улыбнулся.
Он не был стар, на вид ему было не менее пятидесяти, но его повадки и сам стиль поведения скорее подходили ребёнку.
— Это та самая леди? - он указал на Клэр.
- Мэм. - произнёс он и поклонился одним лишь кивком головы.
Клэр было дёрнулась протянуть свою ладонь, но заметила, что Энди Уорхол, а она узнала его, не спешил, и когда он подал ей руку, - Клэр протянула ладошку, Энди непринуждённо поцеловал ее.
- Клэр Батлер. - представилась Клэр смущённо, она старалась выглядеть независимой, но злилась на капельки пота, что выступили над бровями и она это чувствовала, она волновалась.
«Энди Уорхол знает обо мне» - крутилось в её голове.
Тем временем они прошли в зал, по виду он напоминал нечто среднее между небольшим кинозалом и мастерской фотографа.
- Да, Гилберт, - громко говорил Энди, проходя мимо фотоувеличителя и поправляя настройку, - Я пробовал именно тот набросок, но экспрессия Гарри...
Энди обернулся и посмотрел на Гилберта так, как смотрят на всё понимающую няню и продолжил.
- Она вносит трагизм, а мне нужно торжество пустоты и покоя, ну ты же понимаешь? - Энди вопросительно взглянул на Гилберта.
Гилберт улыбнулся и кивнул в ответ.
- Так вот, - продолжил Энди, усаживаясь в кресло, - Я вижу, что сам оригинал идеален!
Клэр почувствовала себя вещью. Гилберт уселся напротив Энди, только теперь Клэр увидела ещё несколько человек. Они рассматривали картины и странный перформанс из десятков одинаковых ящиков для фруктов.
Это не были клерки или случайные люди, всего их было человек десять или более, но та тишина и почтение, с которым они осматривали экспозицию, говорила о неподдельном интересе и профессиональном подходе.
Наконец, Гилберт придвинул ещё одно кресло и плеснув в стаканы чего-то из бутылки, которая стояла тут же на сервировочном столике, жестом пригласил Клэр усесться.
- Так вот, - продолжил Энди, - Я думаю, что метод окисления не совсем эффективен, хоть часть тела и становится кистью...
- Извини-извини, - Гилберт отхлебнул. - Извини, что перебил, но Энди, ты же сам руководствовался советами Эмиля де Антонио? Это-же квинтэссенция творчества!
- Мне не нужно творчество, Гилберт, мы с тобой уже обсуждали это, и ты согласился с Эмилем де Антонио, когда он растолковал тебе суть доктрины пустоты. Именно тогда и появятся те самые поклонники или свита, что сыграет меня в полной пустоте. Я уважаю Эмиля с его стремлением к пустоте, как к мерилу таланта!
Энди посмотрел на Гилберта изучающе и продолжил.
— Вот, что меня интересует, но для этого мне, - он взглянул на Клэр, - Нужен абсолютный, созданный пространством объект, ну как в «Мужчине, меряющим трусы».
Энди обвёл взглядом помещение и задержав его на Гилберте, закончил.
- Ты помнишь?
Энди посмотрел на него задумчивым взглядом, который может быть адресован только самому близкому человеку. Гилберт молча кивнул.
- И ещё, - Энди задумался на секунду, — Вот, понимаешь, когда я применяю свой окислитель, эффект не всегда предсказуем. А вот ты пьёшь так много витамина В, и вуаля!..
Он покачал головой. Гилберт слушал, затаив дыхание, Клэр стало неуютно. Но её гордость и врождённое чувство такта не позволяло перебить или задать вопрос Энди.
- Другие оттенки!
Закончил Энди торжественно. Гилберт смотрел на него восхищённо, было видно, что ему льстит внимание мастера и он готов слушать его вечно.
Энди обвёл зал взглядом, посетители рассматривали галерею.
Клэр обратила внимание на практически голую даму, её ноги были обмотаны цветным скотчем, она томно обдувала себя веером. Эта особа постоянно вертелась и видимо пыталась встретиться взглядом с Энди, но натыкаясь на любопытный взгляд Клэр, смущённо отворачивалась. Энди же не обращал на неё ровным счётом никакого внимания.
Клэр прислушалась к разговору. Она - та, что так красиво говорила в кругу подруг, жонглировала именами, красноречиво рассказывала о сути искусства, теперь сидела и слушала. Как колода в мёрзлом сарае, она зябла и хотела выпить.
- Потому я и снимаю именно так, - услышала Клэр с обрывка слова Энди, - Так ведь, Клэр?
- Так, - машинально кивнула Клэр, - А что за окислитель вы используете?
- О это секрет, - загадочно улыбаясь произнёс Гилберт.
Клэр, взяв стакан и чуть качнув его в сторону мужчин, произнесла.
- За секреты! - и опрокинула всё в рот.
Гилберт поперхнулся, Энди отвёл глаза, Клэр поняла, что хлебнула полстакана неразбавленного виски.
«Да, к чёрту!» - пронеслось в её голове.
- Пошли!
Сказал Энди и встал, ловко выбив из руки Клэр пустой стакан и элегантно поставив его на стол.
Его слегка вытянутое лицо, чёрные густые брови, уши, торчащие из седых волос и нос, огромный и мясистый, вызывали у Клэр ассоциацию с троллем, драный халат усугублял картину.
В её голове слегка зашумело, виски сделал своё дело. Гилберт учтиво подхватил её под руку, и они втроём прошли в ту дальнюю часть зала, что была отгорожена ширмой.
- Сегодня я покажу вам, мэм, что значит метод Энди Уорхола.
На ходу, через плечо говорил Энди Клэр, та внимательно слушала и кивала головой.
— Это не сложно, как и любое настоящее искусство, - обратился он к Гилберту.
- Хм, - Гилберт усмехнулся.
- Да-да, Гилберт, ты можешь тоже войти в историю, у меня как раз подготовлено два проекта.
Тем временем они зашли за ширму, тут оказалось есть два полотна, низко на подставках они стояли у стены. Энди махнул рукой в сторону Клэр, и она чуть отстала.
- Мэм, останьтесь тут, наблюдайте за работой мастеров!
Энди прошёл к одной из картин, его ноги в шлёпанцах и полы халата, как декорации странного театра, сценой которого являлся таз, подставленный под картину, а сама же картина, словно задник неплохой декорации, внезапно, Клэр не поверила своим глазам, облилась чем то желтоватым!
«Да это-же моча!» - мелькнуло в голове Клэр.
Гилберт, чуть помешкав, подошёл ко второй картине и помочился на неё.
- Так вот, моя дорогая Клэр, - сказал Энди, обернувшись через плечо, - Метод окисления я придумал, когда наблюдал кренделя голубей и их анальное творчество, но я пошёл дальше, - он запахнул халат и повернулся к Клэр, - Картины, вот эти, - он махнул в их сторону  рукой, - Из меди, а от состава мочи зависит, как она раскрасится, у всех разная, понимаете-ли.
Он подмигнул Клэр и добавил с усмешкой, отчего ей стало не по себе.
- Не хотите попробовать себя в этом творческом процессе?
Клэр стало нехорошо, она перевела взгляд на Гилберта, тот непринуждённо застёгивал брюки и улыбаясь слушал.
Она ещё слышала какие-то голоса, но ноги уже подкосились и всё, что она запомнила, это хруст подломившегося каблука и падение.
Шлёп-шлёп! Кто-то легонько хлопал Клэр по щекам, она лежала на кушетке у стола, где недавно они выпивали с Энди и Гилбертом.

Она открыла глаза, помешательство, вызванное странным перформансом, виски и марихуаной, постепенно прошло. Гилберт склонился над ней, это его ладони слегка, нежно и заботливо хлопали по щекам Клэр. Она открыла глаза, и услышала, как та самая дама, совершенно голая, со скотчем на ногах, стоя рядом с Энди канючила слезливо. Она говорила негромко, но настойчиво.
- Энди, милый, но ты обещал мне, - гундосила голая женщина, ничуть не смущаясь и не обращая внимания на Клэр и Гилберта. Она смотрела с мольбой на Энди и продолжала ныть.
- Ты сделаешь только один снимок, прошу!
Она жеманничала и картинно тянула руки к Энди. Тот смотрел мимо неё, он смотрел на Клэр.
- Уйди, пожалуйста, Сара. Ты не даёшь мне уловить вибрации, - он поставил стакан с виски на стол, и раздражённо прошипел, - Ты понадобишься мне ассистенткой, и прекрати давить.
Энди взмахнул рукой так, будто он фокусник и провожает в последний путь кролика, и теперь снова его место в цилиндре, раз и навсегда. Клэр уселась на кушетке. Сара бросила на неё уничижительный взгляд и всхлипывая удалилась в тот угол, где стояла ширма.
- Как самочувствие? - проводив Сару задумчивым взглядом, спросил вежливо у Клэр Гилберт.
- Уже хорошо, пробормотала Клэр и огляделась по сторонам. Энди делал какие-то приготовления на столе у стены. Внимание Клэр привлекли приборы, валики и прочие, больше подходящие для фотолаборатории, принадлежности. Она смотрела на всё это великолепие хрома, на провода и лампы и её сердце замирало от предвкушения чего-то огромного, желанного и такого загадочно манящего. Ей казалось, что обернись Энди и предложи ей участие в самом безумном перформансе и она бы согласилась не раздумывая.
- Если ты хочешь, я отвезу тебя домой? - заискивающим тоном пробормотал Гилберт, заглядывая в глаза Клэр.
Она не собиралась никуда уезжать, её интерес к Энди Уорхолу и всему, что его окружало, только возрос. Она чувствовала себя простушкой, попавшей за кулисы удивительного театра.
- Так, что?
Повторил вопрос Гилберт. Он держал её за руку, Клэр чувствовала, как он сжимает её ладонь. Нет, конечно, он не хотел, чтобы она уехала. Клэр чувствовала его желание, она не собиралась играть с ним.
- Да, я... Я в порядке! - собралась она с духом, - Только...
- Что? Что, Клэр? - добавил он, глядя на неё, она отвела взгляд.
- Я хочу посмотреть... Ну... - она замялась, - Посмотреть на те картины.
- А! - облегчённо и весело воскликнул Гилберт, - Простите, Клэр! Мы эпатировали вас?
- Нет-нет, что вы!
Клэр покраснела и теперь ей стало совсем неуютно. Она смутилась и прошептала.
— Это всё виски. Я почти не пью. - бормотала Клэр, прикрывая лицо.
- Идите сюда!
Крикнул Энди и махнул им рукой, подзывая к столу, на котором, как видела Клэр, стояло полотно и куча всяких непонятных инструментов. Энди, не оборачиваясь настраивал рамку с сеткой, наложив её на картину. Что на ней было изображено, Клэр не видела.
Гилберт слегка потянул её за ладошку, и она поднялась, пошла следом за ним к Энди.
- Знаете, Клэр, - сказал Энди и обернулся.
Его взгляд Клэр запомнила на всю жизнь, потом через много лет она задавала себе вопрос - «Почему она не ушла тогда?»
Глаза Энди были полны тоски и загадки, но не той, что пугает. Нет, это было восхитительно, так смотрит человек, точно знающий, чего он хочет, понимающий всё, что он делает и в этом взгляде не было безумия, хотя он пугал Клэр своей откровенностью и манил одновременно.
- Я придумал новый метод, он позволяет тиражировать объекты искусства.
Сказал Энди торжественно.
- Но разве копия может быть столь же ценной, как и оригинал? - заметила Клэр.
- Что вы, мэм, - сказал Энди, отвернувшись к столу и ловко продолжая натягивать тонкую сетку на портрет.
Теперь, подойдя ближе, Клэр разглядела, что это тот самый портрет, который нарисовал слепой Гарри. А Энди продолжал говорить.
- Ценность произведения определяет кошелёк платящего, а не количество экземпляров, в этом суть моей концепции. Каждый может стать обладателем шедевра, условие одно, к нему должны прикоснуться руки мастера, то есть мои.
Энди снова обернулся и улыбка - та, что ещё миг задержи он гримасу на лице, станет безумной, осветила его лицо.
— Это же то полотно! - Клэр указала на холст и обернулась к Гилберту.
- Да, - он улыбнулся и прошептал на ухо Клэр, - Сейчас произойдёт чудо.
Энди посмотрел на Гилберта и тот посерьёзнел и чуть отшатнулся от Клэр. Энди снова повернулся к столу и сказал тихом голосом человека, уверенного в том, что его слушают очень внимательно.
- Мой способ, дорогая Клэр, довольно прост, он заключается в следующем.
Энди колдовал над портретом и одновременно комментировал происходящее.
- Само изображение получается путём контактного засвечивания, я беру вот эту сетку - он снова обернулся к Клэр, та смотрела внимательно, как тонкие нервные пальцы Энди, словно огромные пауки, быстро пробегали по раме и полотну.
- Само изображение получится на сетке, она пропитана эмульсией, это произойдёт при контактном засвечивании, однако, в данном случае диапозитивом для засвечивания выступает, как вы видите, Портрет Незнакомки!
Он торжественно приподнял рамку, на портрете сетка постепенно темнела и вот, Энди осветил её ультрафиолетовым фонарём и на сетке проступил рисунок. Энди удовлетворённо покачал головой и неспеша продолжил комментировать происходящее.
- Теперь мы возьмём эту сетку, - он аккуратно снял сетку и Клэр увидела оригинал, на неё смотрела она, только, пожалуй, как и в первый раз, когда она увидела работу Слепого Гарри, ей показалось, что дама на портрете лишь отдалённо напоминает постаревшую лет на двадцать Клэр.
- И будем использовать как матрицу, - продолжал свой рассказ Энди, - Таким образом, ваше лицо, а теперь мой шедевр, смогут лицезреть сотни людей.
Он сделал многозначительную гримасу и обвёл всех торжествующим взглядом, затем остановив его на Клэр, торжественно закончил.
- Всё зависит от того, какое количество копий я захочу сделать.
Клэр покраснела, она заворожённо смотрела, как Энди ловко положил уже подсохший шаблон на чистый холст, подсушил его феном и взяв в руку валик, обмакнул его в чёрную краску. Быстро, одним махом, он провёл по сетке, раз и ещё раз! И вот, слегка потрескивая, отделил матрицу от нового, только что созданного шедевра.
Клэр смотрела на оттиск и это было чудо. Вот же, секунду назад ещё не было ничего и вот, её образ. Энди уже нёс свежий оттиск ближе к окну. Там, на свободном от картин месте, он бережно укрепил его.
Зрители, а среди них, как поняла Клэр, не было случайных людей, обступили Энди и тихо перешёптывались, обсуждая творение.
Энди задом, через толпу, уверенный, что за спиной нет никого, отошёл на десяток шагов, публика расступилась, образовав коридор. Наступила тишина.
Энди смотрел на оттиск, он теребил платок и кажется, ждал чего-то. Как вдруг Сара в один прыжок подбежала и на глазах затихшей публики сорвала портрет и швырнула его на пол. Она кинулась на него, издав дикий визг и ещё не засохшая краска, измазав её тело, полностью исказила изображение.
Никто не двигался, Клэр зажала себе рот рукой. Она дёрнулась, но почувствовала, как сильно её сжали за локоть пальцы Гилберта.
- Не надо, - еле слышно сказал он и кивнул в сторону Энди.
Тот стоял и улыбался, он наслаждался видом извивающегося на полу тела Сары. Он развернулся и прошёл к столу, на котором стоял оригинал, затем взял сетку и снова нанёс валиком изображение на новый холст.
Клэр стояла оцепенев, как и все, в полной тишине и было слышно, как валик пробегает по сетке.
Энди отделил холст и сразу, не дав даже подсохнуть, взял в руки. Торжественно он прошёл с ним через зал и укрепил на том месте, где висел первый экземпляр.
Сара, как ни в чем небывало, подняла изуродованный портрет и передала его Энди, тот закрепил его рядом с только что изготовленным.
— Вот это я называю совместным творчеством. - он оглядел всех и торжественно разведя руки в стороны, резюмировал — Это и есть настоящий перформанс.
Сара, размазывая по лицу краску, улыбалась.
- Ты оригинальна! - сказал Энди и посмотрел на Сару с восхищением.
- Я твоя муза. - проворковала Сара и сделала книксен. Публика захлопала и из толпы послышались выкрики «Браво!»
Сара томно улыбнулась и прильнула к Энди, тот приобнял её и сказал.
- Друзья!
Он выдержал паузу и окинув всех взглядом, полным тепла, продолжил.
- Я хочу показать вам наш маленький сюрприз, мы с Гилбертом приглашаем вас!
               ЭКСТРАВАГАНТНЫЕ ФИЛЬМЫ ЭНДИ УОРХОЛА
Было темно, светился только киноэкран и на нём мелькало чёрно-белое изображение.
Клэр и Энди стояли посреди зала, а те посетители, что ещё не ушли, смотрели на экран в дальнем, затемнённом углу.
- Мы с Гилбертом, - произнёс тихо Энди на ухо Клэр, - Создали новый перформанс.
Гилберт налил себе виски и подошёл ближе к Клэр и Энди, все вместе смотрели на экран, не отрывая взгляда, там на стуле сидел Гилберт и...
...Камера плавно обогнула спинку стула и Клэр увидела Сару, та склонилась над пахом Гилберта, сомнений не было, она делала ему минет.
Гилберт сидел, закрыв глаза, на его лице гримаса удовольствия переходила постепенно к выражению лица, полностью удовлетворённого человека.
Клэр смотрела и не верила своим глазам.
- Да, вот этот перформанс мы назвали «Минет».
Прошептал Гилберт на ухо Клэр, она чувствовала тепло его ладони, что сжимала её пальцы. Клэр высвободила руку и чуть отодвинулась от Гилберта, ей стало противно и неуютно.
Гилберт хмыкнул, Клэр чувствовала его дыхание и запах перегара из его рта, от только что выпитого виски, был отвратителен. Сигаретный дым, полумрак и в довершении всего, громкий треск киноаппарата, подобно пулемётной очереди окончательно добил её.
...она снова почувствовала себя дурно. Ступив шаг назад, она буквально провалилась в объятия Гилберта.
- О, боже, - она смутилась ещё больше, когда почувствовала, как его руки подхватили её за талию, не дав упасть.
- Этот перформанс, - торжественно выдал Энди, - Начало нашей новой, большой работы!
Энди смотрел торжествующе на Гилберта.
- Правда, Гилберт, мы же сделаем трилогию? - спросил он, лукаво прищурившись.
Энди подмигнул Гилберту и перевёл взгляд на Клэр. Она смотрела в его синие, грустные глаза под далеко раздвинутыми чёрными бровями, на квадратный и массивный подбородок на трогательную, такую беззащитную улыбку  и всё это сбивало с толку Клэр, она не могла поймать тон, с которым так легко и иногда панибратски разговаривали с Энди Сара и Гилберт.
- Мы сделаем, но... - Гилберт замялся, он посмотрел в глаза Клэр.
Её передёрнуло, она заметила, как Энди презрительно глянул на неё.
- Вы, Клэр! - Энди говорил громко и смотрел в упор на Клэр, - Вы готовы?
- Послушай, Энди. Она... - пробормотал Гилберт.
- Нет, это ты послушай, Гилберт, - оборвал его Энди, - Творчество не терпит отлагательства! Сегодня! Мы будем это делать сегодня!
Он выключил киноаппарат. Прошёл к стене и включил бра.
- Что вы хотите делать? - Клэр обвела всех непонимающим взглядом.
Публика смотрела с интересом на приготовления.
- Понимаете, Клэр, - сказал Энди, - Моя идеология Хомо Универсале предполагает, что любой материальный объект может стать поп-артом. Любое действие или событие, например, половой акт, так сказать, зачатие, может быть объектом перформанса.
- Но, - Клэр смутилась, - Но как может быть... - она смутилась ещё больше, и краска залила её щеки, Гилберт улыбнулся и отвернулся, делая вид, что заинтересован картинами.
- Как это возможно... Ведь... - замялась Клэр.
- Что? - Энди спросил это так, что Клэр не захотелось продолжать диалог.
Она внезапно, как это бывает при пробуждении, увидела себя со стороны. Девчонка, в окружении этих странных, но интересных людей. И она часть перформанса? "Нет!" - пронеслось в ее голове, - "Я творец, а не материал".
Клэр гордо вскинула голову и посмотрела в глаза Энди, тот не выдержал и отвёл взгляд.
- Бросьте свои мужские иллюзии и самомнение. У меня никогда не было, и никогда не будет желания участвовать в ваших перформансах!
- Ого! - Энди отступил на шаг назад.
- Да! И снимать зачатие ради перформанса, чудовищно! - Клэр набралась наглости и смотрела на Энди, тот молчал и его лицо становилось всё унылее и унылее. Клэр сделала паузу и добавила.
- Только ради рождения и новой жизни я согласна, но никак иначе!
Она обвела всех торжествующим взглядом. Клэр была довольна собой, она заявила о себе и своём мнении и мир не лопнул и её никто не выгнал. Напротив, некоторые зрители подошли поближе и слушали перепалку с интересом.
- Ну, вот и отлично, - как-то безразлично и тихо сказал Энди, - Следующая часть перформанса связана с родами. - он посмотрел на Клэр победоносным взглядом.
- Но зачем? Что покажет людям эта лента? - недоуменно спросила Клэр.
- Мне всё равно, что она покажет, - Энди сделал паузу и продолжил более мрачным тоном, - Мне важно передать пустоту момента и зачатие, как процесс.
- Эй, ты готов? - обратился Энди к Гилберту.
Клэр чувствовала, что вот сейчас за неё решают, ей стало не по себе, она посмотрела на Гилберта, тот смущённо улыбался.
- Так что? - Энди ждал от него ответ, - Что? Ты не готов, или... Тебе больше нравится Сара? - Энди сделал рукой движения как бы подчёркивающие пышные формы Сары.
- Энди! - Сара простёрла к нему руки, он отмахнулся, не глядя в её сторону.
- Энди, ты обещал эту роль мне! - сказала плаксиво Сара и продолжила ныть.
- Ты... Ты так умолял меня, и теперь хочешь вот эту. - она указала рукой на Клэр.
- Успокойся, я прошу тебя, - Энди раздражённо взмахнул рукой, и Сара сразу затихла, - Мне решать, какие краски и кисти использовать, - он обернулся к Клэр и спросил, глядя ей в глаза.
- Правда, Клэр?
- Что? - Клэр опешила, совсем растерялась.
- Художник решает сам, - назидательно говорил Энди, - Как и какие краски использовать... Разве краски могут говорить?
Он уставился на Клэр немигающим взглядом и в зале стало тихо.
- А, Клэр? - Энди, смотрел на неё тем самым безумным взглядом.
- Что вы хотите от меня? - Клэр вспылила, но тут же пришла в себя и постаралась выглядеть уверенной.
- Гилберт, - сказал громко Энди, - Я увидел тебя и твою подругу в перформансе «Зачатие». Я хочу, чтобы вы снимались вместе.
Он не успел это сказать, как Сара, словно разъярённая кошка, в один прыжок оказалась около Клэр, махом она выплеснула из банки для мойки кистей воду на голову Клэр, отскочив в сторону, скрючилась и зашипела.
Клэр ошарашенно смотрела на окружающих, разводы краски стекали по её лицу и свитеру на джинсы и пол.
Энди схватил со стола Полароид.
Вжик! Вжик! Выплюнул аппарат свеженькие фото, кто-то, кажется Гилберт, подал Клэр полотенце.

                КЛЭР И ЗАМЫСЛЫ ПРИРОДЫ
Лимузин Энди Уорхола вёз её домой, она не захотела, чтобы Гилберт провожал её, хоть он и был смущён и галантен, что-то отталкивало Клэр от него, она не могла понять, что именно... Толи это был осадок от увиденного сегодня, или её сердце чувствовало нечто, чего сама Клэр в виду молодости и неопытности не могла сформулировать и постигнуть.
«Глупости, ты боишься влюбиться в него, ты трусиха, но разве можно запретить себе влюбиться?» - размышляла Клэр, глядя в окно лимузина.
Там осенний Нью-Йорк дарил прозрачную, яркую синеву неба, но только высоко над небоскрёбами маленькие его клочки и было видно.
Клэр вздохнула, Централ Парк, в котором она весной читала своего любимого Экзюпери, теперь был словно та палитра Слепого Гарри, пёстр и неприлично красив.
«Вот, это, пожалуй, то, о чем говорил Энди, - подумала Клэр, - Красивая пустота. Наверное, это и есть то, к чему мы приходим в конце». Она улыбнулась. Ирония, присущая её характеру, такая открытая и яркая, развеселила её.
«Тоже мне, философ», - усмехнулась себе Клэр. Ей внезапно захотелось бросить всё и пройти по Таймс Сквер не спеша, чувствуя себя своей среди посторонних, туристов и просто зевак. Затеряться и раствориться.
- Остановите! - она тронула водителя за плечо, тот кивнул, включил поворотник и притормозил у поребрика.
- Вас ждать, мэм?
«Остин, как всегда, галантен», - отметила Клэр про себя.
В ее голове пронеслась мысль о том, как эффектно она выпорхнет из лимузина, сердце стукнуло, Клэр придавила гордыню и улыбнулась Остину.
- Нет, уезжайте, я погуляю. - сказала она.
Лимузин замер и Остин вышел из машины, не спеша, ощущая на себе взгляды зевак, важно словно свита королевы, он прошёл к задней двери лимузина.
Щелк! Замок на двери, подобно затвору, сработал чётко. Свет от реклам и уличных фонарей блеснул по лаку двери и словно проворный котёнок, проскочил в салон.
Клэр потянулась, она наслаждалась моментом.
«А что, - думала она, - Кто знает, что за особа выходит?»
Ей льстило, что она вот так, запросто ездит в лимузине Энди Уорхола. Номера говорили сами за себя и этот лимузин был широко известен. Он часто красовался на глянцевых страницах модных журналов, а в разделе, посвящённом знаменитостям, всегда можно было найти интервью с Энди, как всегда шокирующее и удивительно экстравагантное.
Она вышла, Остин закрыл дверь, учтиво ответив кивком на её улыбку.
Зеваки...
Они смотрели!
- Кто это? - перешёптывались и разглядывали её прохожие.
Они ещё не знали её, - «Но, - подумала Клэр, - Вы меня ещё узнаете!»
На ней был всё тот же свитер, теперь, после краски, из белого он превратился во вполне себе модный цветной пуловер, джинсы же не пострадали, как и обувь. Клэр оглянула себя в зеркало витрины. «Окей!» - пронеслось в её голове.
Фрэнк Синатра напевал «Мой путь», музыка доносилась из Стар Бакса и Клэр решила заглянуть туда.
Ей нравилось, что она, коренная жительница Нью-Йорка, могла позволить себе одеваться небрежно, но стильно в отличие от большинства туристов европейцев, одетых скромно и немодно.
Кафе было набито посетителями битком. Она осмотрелась и прошла к витринам в дальнюю часть зала, там музыка играла громче и гомон голосов туристов не так донимал.
Клэр пила свой любимый кофе с корицей, слушала Фрэнки и размышляла, глядя на улицу. Ей вспомнилась перепалка с Энди и она, как бы продолжая с ним спор, подумала.
«По замыслу Природы, женщина всегда приходит в этот мир к детям, служит только им!»
Она оглянулась и увидела за соседним столиком пару мужчин. Они любовались друг другом и держались за руки, а когда оживлённо беседовали, то жестикулировали, жеманно угощали друг друга мороженым. Ложечками, полными сладкого продукта, они кормили друг друга из своих креманок. Тот, что был моложе, брюнет, капризничал. Клэр стало противно, и она отвернулась.
«Есть чёткие гендерные задачи, - размышляла она, отпивая кофе, — Вот, например, мужчина приходит в Жизнь, чтобы её защищать и улучшать, так?» - пыталась размышлять здраво Клэр.
Она посмотрела на соседей. Блондин вытирал платочком рот коротышке брюнету...
«А Женщина приходит в Жизнь, чтобы её продолжать, а центром мира мужчины является его женщина и его самореализация», -подумала Клэр.
Она снова посмотрела на соседей, так из-под тишка. Она увидела, как тот, что кормил маленького брюнета, гладит его по колену и оживлённо рассказывает что-то.
Клэр допила кофе, она и раньше наблюдала гомосексуалистов, но теперь, как ей показалось они были по всюду.

                ГЕНИЙ

Энди сидел в кресле у окна и смотрел, как рабочие быстро штампуют плакаты. Его лицо было сосредоточено, возможно, именно сейчас в его голове возникла идея нового, ещё не виданного сюжета для перформанса? Сара и Гилберт сосредоточенно осматривали готовые продукты: Мэрилин Монро, Элизабет Тейлор и ещё чёрт знает кто был изображён на этих прекрасных, оригинальных, размножающихся, как тараканы полотнах.
Вот, валик прокатился по сетке и новая Мэрилин готова. А вот и банки с супом "Кэмпбэлл"! Теперь названия и сами банки стали гораздо аристократичнее. Эти картины украсят частные галереи и им позавидуют все деликатесы Нью-Йорка.
Энди отвлёкся от своих мыслей, обернулся, махнул Гилберту и Саре рукой, налил себе виски в пластиковый стакан и отпил.
- Гилберт, Сара! Идите сюда! Да бросьте-ж вы разглядывать всё это... - позвал он коллег, а про себя добавил «дерьмо». Он чувствовал себя бревном, тем самым, как в детстве, когда его не принимали всерьёз.
Из-за болезни он отстал, а потом и не думал нагонять. Он был бревном, пока не понял, что он исключительный. Он понял это как-то сразу, написав первый портрет. Ему удалось сделать это так, что никто не верил, что это его работа, так он был хорош, тот портрет. И он, чёрт, он ненавидел себя, не смог его повторить. Тогда он понял, дар и вдохновение, только они способны создать шедевр. С тех пор он ждал вдохновения и когда оно посещало его, он был счастлив. Именно находясь в полном одиночестве и только один на один со своей музой, он мог создавать новые шедевры современного американского искусства.
И пусть всё, что он делал у самого него вызывало отвращение, ибо, будучи человеком от природы не глупым, он прекрасно понимал в чём секрет его успеха, и именно ясное, циничное понимание человеческой сути отравляло ему творческий процесс.
Он был уверен, что как и тогда, в юности, так и сейчас, его окружают простые бездари, создавшие в полном вакууме американской обывательской серости иллюзию творческого процесса, и единственная мысль, которая утешала Энди, была о том, что сам этот процесс, а не его результат, можно было считать перформансом. Все что ему оставалось - наблюдать со стороны бессмысленный и планомерный расход краски и бумаги на производство унылых портретов давно вышедших в тираж звёзд. Иногда ему хотелось выгнать всех, всё переломать и так завершить всё начатое, ибо сам он уже всё реже и реже ощущал в себе тот подъём и творческий энтузиазм, свойственный молодёжи.
И вот теперь создав из пустоты и банальностей новое направление поп -арт, когда большинство ровесников и слыхом не слышало об андеграунде он перестал ощущать себя бревном в бурных водах их бездарности. Он почувствовал себя бригантиной.
Теперь уныло, глядя на всех этих людей, которые верили ему и чистым принципам искусства и поп-арта, преклоняющимися перед его гениальностью, и ждущими от него новых идей, он снова почувствовал себя тем самым заурядным бревном. Да, точно, бездарным бревном, но на другом уровне. Он мучительно ждал вдохновения, но его не было.
Подойдя ближе, Сара и Гилберт тихо присели за стол и смотрели на погруженного в раздумья Энди. Они как никто были нужны Энди в моменты творческого кризиса, однако ему нельзя было мешать пребывать в одиночестве гения. Оставалось ждать, когда Энди изволит сам продолжить разговор.
Сара налила себе и Гилберту виски, оба отхлебнули, работа по печатанию ВИП плакатов шла хорошо, модный мотивчик наполнял помещение Фабрики. Энди любил музыку и Макинтош в углу исполнял композицию Theme from A Summer Place в исполнении Перси Фейт.
- Так что, мой дорогой, - сказал задумчиво Энди, глядя на Гилберта, - Я подумываю снять перформанс «Зачатие», что скажешь?
— Это гениально! - пробормотал Гилберт и закатил глаза, а затем картинно взмахнул рукой.
- А я, Энди?! - Сара выставила напоказ обтянутый блузой бюст. Она была хороша, но по лицу Энди всё сразу стало ясно - «Нет, дорогая!»
Энди помотал головой, отчего волосы его итальянского парика разметались в разные стороны. Казалось, что они вот-вот покинут голову гения и осядут на полу, словно зонтики семян одуванчика. Сара сникла, но ненадолго.
- Клэр должна будет родить? - спросил Гилберт, отхлебнул виски и нащупал сигареты на столе, не отводя взгляд от Энди.
- Нет, - безразлично сказал Энди, - Заключительная часть перформанса «Зачатие», аборт!
Энди зевнул.
- Но ты же хотел заснять рождение? - удивлённо вставила Сара.
- Концептуально, - опять зевнул Энди, растягивая слова, - Рождение не вписываются в образ полной пустоты.
- Пустоты? - удивлённо воскликнул Гилберт и кажется заинтересовался.
- Хомо Универсале! - торжественно заявил Энди, — Это и есть финал эволюции, понимаешь?
Гилберт кивнул и по его лицу было видно, что он ничего не понимает.
Энди закурил, выкинул спичку в пепельницу, завитки дыма образовали забавные переплетения, Энди на секунду задержал на них взгляд.
- Понимаешь, Гилберт, - Энди выпустил колечко дыма, а затем ловко проткнул его пальцем, продолжил.
- В конечном итоге только пустота идеальна, как финал художественного творения, как Ван Гог и его вяленые уши, поедание краски в психбольнице и прочие, экстравагантные фокусы, борьба за права островитян и конечно, наркотики. Это и приводит к известности! И разумеется, он при жизни продал всего одну картину, это говорит о том, что он абсолютно пуст, только его поведение вне искусства сделало этим полотнам профит, однако его творческая пустота меня просто поражает! Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?
Энди вопросительно посмотрел на Гилберта.
- Не совсем, - завёлся Гилберт, - Какой смысл в пустоте и что ты покажешь зрителю?
- Зритель это я, дружище, разве ты не понял, что любой художник, прежде всего развлекает себя?
Энди смотрел, не мигая на Гилберта и был очень серьёзен.
- Черт возьми, Энди, но Клэр не будет...
— Это твои проблемы, дорогой! - оборвал его Энди и раздражённо взмахнув рукой, продолжил.
- Твои это проблемы, и твоей подруги! Пустота, вот что меня интересует, а не твоя Клэр. Вон, Сара, готова?
Он посмотрел на Сару так, что «нет» сказать было просто нельзя.
- Да, - её голос дрожал, она знала, что это не шутки.
- Брось, - Гилберт приобнял Энди, тот не отшатнулся, даже наоборот, посмотрел с любопытством.
- Я всё устрою! Скоро, Энди!
- Что-ж, Гилберт, - задумчиво сказал Энди, - Не тяни, дружище, не тяни.
Энди смял стакан и выкинул в ведро, затем погасил сигарету и обвёл Сару и Гилберта долгим и тяжёлым, как камень взглядом.

                ВОЛОСЫ
Клэр прикидывала, что ей больше к лицу, косынка или кепка?
- «Пожалуй, косынка», - решила она и оглядела себя в зеркало.
Этот аксессуар дополнил наряд, который состоял из её любимых джинсов и раскрашенного Сарой свитера.
С деньгами у Клэр было не очень, и гардероб она почти не пополняла, но тут ещё дело было в Энди, его трясло от злости, когда он видел Клэр в этом свитере. Он завидовал Саре и её удачной выходке с красками, но самое главное, теперь он отчётливо понимал, какими чарами обладает Клэр.
Она уводила всё дальше и дальше в свой обывательский мир его тайного кумира Гилберта.
Нет, Гилберт не был гениален. Он был, как и Энди, гомосексуалистом и интересовал Энди только как объект сексуальных утех и забав.
Клэр ухмыльнулась, она умышленно издевалась над Энди. Она смела в совок свои остриженные волосы, выпрямилась и бросив веник, решительно сменила платок на кепку.
Так, как ей казалось, она выглядела брутальнее и уже догадавшись о тайной страсти Гилберта к Энди, всеми силами старалась выглядеть мужественнее, наивно полагая, что в отношениях гомосексуалистов решающую роль играет внешность.
Она снова взяла веник в руку и домела волосы, лежавшие на полу красивыми чёрными прядями. Она спешила, сегодня Энди лично хотел присутствовать на репетиции. Вот уже месяц, как Клэр была фронтменом его группы Velvet Underground. Клэр влетела в зал, когда репетиция началась и первые аккорды уже звучали.
Энди окинул её раздражённым, злым взглядом и указал на микрофон. Она была довольна собой. Гилберт настоял на том, что Клэр будет фронтменом и Энди приходилось с этим мириться.
Он посмотрел на Гилберта, тот стоял с гитарой наперевес и любовался Клэр. Энди поморщился он прекрасно видел с каким восторгом смотрел Гилберт на Клэр.
Она встала к микрофону и начала петь, она старалась, как могла попадать в ритм, но Энди, видимо считая необходимым вмешиваться, дирижировал, и барабанщик, послушно выполняя его команды, менял хаотично ритм.
Клэр это надоело, и она оборвала песню на половине. Музыка погасла, словно тот залитый пионерским способом костёр.
- Что, Клэр? - спросил Энди и посмотрел на неё удивлённым и нетерпеливым взглядом, - Ты же вытягивала ритм в стиле блюз, что с тобой? Мне надо чтобы ты опережала мелодию! Ну, понимаешь?
Он почти шипел и то, что он требовал от Клэр было просто невозможно, однако никто не смел возразить или указать Энди, когда тот творил.
Клэр сняла кепку и барабанщик, встав с места, присвистнул.
- Ого! - добавил он, усаживаясь на место и весело глядя на Клэр.
- Так, - удивлённо сказал Энди, разглядывая новую Клэр.
Она ему нравилась и ранее, её внешность не была выделяющейся, она была просто особенной. Клэр можно было бесконечно рассматривать и находить всё новые линии, такая красота никогда не приедается и именно она является объектом той звериной и лютой женской зависти простушек.
- Я решила, - сказала Клэр обращаясь к Гилберту, - Что так буду больше нравиться тебе, милый!
Она посмотрела на Гилберта и тот как-то жалко и неестественно хихикнул. Клэр поёжилась.
- Гилберт, ты меня любишь? - спросила она нежно.
Она всё ещё надеялась на то, что Гилберт оценит её поступок. Но он смотрел на Энди и Клэр понимала, большего счастья для Энди она и не могла доставить.
Она подошла к Гилберту и сняв гитару с его плеча, присела на колонку, затем положила гитару себе на колени и запела тихим и низким голосом.
- Захочет воздуха та птица что сидела и смотрела на...
 Постепенно набирая ритм, мелодия становилась всё агрессивнее и наконец, она превратилась в ритмичный рок.
Клэр продолжала петь и играть на гитаре. Она обошла Энди и Гилберта вокруг и закончила песню.
Это было эффектно и неожиданно. Песня была о любви и страсти мужчины и женщины друг к другу и Энди понял намёк сходу.
- Ревность не помощник в совместном творчестве.
Урезонил он распалившуюся Клэр. Она не обратила внимания на реплику Энди и подошла к Гилберту. Тот попятился, но Клэр была настроена решительно и схватив его за ремень, притянула к себе и прошептала так, чтобы Энди слышал отчётливо.
- Аборта не будет.
Лицо Энди перекосила гримаса отчаяния, он схватился за голову и выбежал из зала. Гилберт, грубо отпихнув Клэр, рванулся за ним и запутавшись в проводе от гитары, рухнул навзничь.
Клэр стояла и хохотала, она не хотела любить это ничтожество и с отвращением к самой себе, в своей душе взращивала, как могла росток ненависти. Она обильно поливала его своим разочарованием, чтобы однажды повесить Гилберта на окрепшем и огромном дереве ненависти.
Однако, то чувство, которое она испытала к нему при встрече, светлой и такой неожиданной любви, всё ещё жило в её душе и жаждало от него живительной влаги. Будучи корнями своими сплетено с плотью, оно тревожило Клэр и ей порой, казалось, она старуха и родить от Гилберта самая большая удача в её такой постной и однообразной жизни.
Она не понимала, что Гилберт, как тот завалившийся под диван старый ёлочный шарик, только казался ей огромным сокровищем, пусть и с небольшой червоточинкой, дырой в боку и пустотой внутри.

                КАФЕ "У ЧАРЛИ"
Телефон звонил и звонил.
- Дзинь! - Дзинь! - голова Клэр наполнилась звуком, как колокол.
Она открыла глаза, часы на столике у кровати показывали одиннадцать утра.
- Дзинь! - Дзинь!
Проклятый телефон, он стоял в коридоре и трезвонил, не переставая.
Клэр потянулась, встала с диванчика, поёжилась и накинула халат, дрожь снова пробежала по её телу, в окно лупил противный серый октябрьский, беспросветный дождик, казалось, что Нью-Йорк превратился в аквариум.
Она быстро прошла в коридор, сняла трубку и наконец, звонок заткнулся, зато сильнейшая головная боль заставила ее зажмуриться на мгновение. Клэр поморщилась и отвела трубку от уха, там настойчиво звучал голос, мужской и такой знакомый...
- Клэр! Эй, Клэр, - слышалось из трубки.
Клэр откашлялась, после вчерашнего кальяна у неё появилась хрипота, она почувствовала это, пытаясь сказать в трубку «Привет».
Вышло что-то, типа «Хривет». Она снова прокашлялась.
- Привет, - теперь её голос прозвучал натурально и почти бодро.
- Ты... - Гилберт замялся, - Ты как?
- Сиплю и голова раскалывается. Что мы вчера курили?
- Ты пила, ты забыла?
- Правда? - Клэр почесала висок, - И много?
- Ты выпила с Энди литр виски.
- Врёшь!
- Точно тебе говорю, вы помирились и дали жару. Энди сделал фотки, как всегда, гениальные...
- Ничего не помню, - Клэр усмехнулась себе в зеркало на трюмо.
- Так как, у Чарли через час? - Гилберт сказал это с напором.
- Да, милый, я буду готова. Сегодня особенный день, так ты говорил вчера?
- Сегодня наступило, дорогая.
Гилберт сказал это тихо.
- Я готова. - она повесила трубку.
Милый Гилберт, как она боялась ему довериться, но он своим обаянием, манерами, обворожил её! «Боже! Как он аристократичен, всегда хорошо одет. Как жаль, что он тянет с предложением», - размышляла Клэр, приводя себя в порядок.
Теперь, когда ей заплатили первый гонорар за Портрет Незнакомки, она воспряла. Конечно, она могла экономить на чём угодно, но, боже, как приятно не считать деньги.
Её волосы чуть отросли, и она выглядела взросло и целеустремлённо. Она посмотрела оценивающе на своё отражение в зеркале и осталась довольна увиденным.
Она оделась. Дождь кончился и осенний Нью-Йорк сиял перед ней, умытый и готовый к тому, что случается зимой, снегопадам и метелям, Рождеству и запаху французских булок на Пятой, там, где пекарни были со времён контрабандистов алкоголем.
Клэр вспомнила забавный сюжет из старого фильма, где вот в такой пекарне, в которую она спешила на встречу с Гилбертом, в двадцатые годы, во времена сухого закона, контрабандисты в батоны закатывали бутылки с алкоголем и развозили клиентам.
Клэр торопилась, вот уже показалась в далеке старинная вывеска, "Пекарня - У Чарли". Впрочем, древней она казалась лишь снаружи, владелец умышленно не менял ее антураж и это было так мило.
Внутри-же всё было оборудовано по последнему слову моды, хром и кожа обивок, великолепная атмосфера уютного, родного заведения. Дух Франции с ее нежным обаянием домашнего очага и ароматом выпечки, искренняя забота персонала о клиентах, и, конечно, благородная музыка, вот та атмосфера, в которую попадали люди, заглянувшие в пекарню старого солдата Чарли.
Клэр с удовольствием отметила музыку - «Tous les gar;ons et les filles» - подчёркивала постоянство вкуса владельца заведения, француза Чарли. Она знала хромого Чарли с детства. Так его звали друзья и посетители. Чарли не обижался, а наоборот - гордился своим прозвищем. Все знали что Чарли был покалечен на второй мировой, одна нога его была короче другой и трость стала его вечным аксессуаром. Он видел танковые атаки немцев, и именно в одной из них он покалечил ногу, когда, вылезая из окопа, упал и потеряв сознание попал в плен. Нога в лагере кое как срослась, но с тех пор он ненавидел всё, что было связано с немцами, танками и оружием. Вернувшись из плена в родную Францию, он скоро эмигрировал в США, так ему казалось, что он будет как можно дальше и мысленно, и физически от Германии и войны и презираемых им немцев. Он стал на новой родине печь хлеб. Только цветы и чудесные Французские батоны, вот что доставляло Чарли радость. И, конечно, музыка.
Чарли балдел от вокала Франсуазы Арди и рассеянно смотрел в окно, он не заметил, как Клэр вошла.
- Здравствуй, Чарли, - Клэр тронула его за плечо, он вздрогнул, поднял голову и улыбнулся, рассеянно глядя на неё.
- А, это ты, детка! - искренне обрадовался Чарли.
Он приподнялся, нащупал трость одной рукой, другой взял руку Клэр и галантно поцеловал её.
- Ой! Как мило. - она зарделась.
- Ты давно не навещала старика Чарли, я сам... - он пытался встать и поухаживать за Клэр.
- Нет, не утруждайся, Чарли, - попросила его Клэр.
- Усаживайся, я сам тебе подам.
Он, учтиво взяв Клэр за локоть, усадил её на своё место.
- Ну... Хорошо!
Смущённо пробормотала Клэр и изображая госпожу, благосклонно согласилась. Всё это было частью их старой игры, когда ещё девчонкой она разыгрывала сценку, а Чарли приносил ей угощение, конфеты или кофе.
Клэр смотрела вслед уходящему Чарли, его фигурка маленького человечка, побывавшего на большой войне, напомнила ей известного всем Чарли Чаплина.
«Только котелка не хватает», - подумала Клэр с грустью. Годы брали своё и Чарли был уже не тот, что раньше. "Он стал как-то меньше ростом и хромает сильнее прежнего", - отметила про себя Клэр.
Динь! На двери колокольчик весело и мелодично сообщил о приходе гостя.
Клэр, не глядя, знала кто это. Она чувствовала, когда Гилберта нет рядом. Это было просто, одиноко и скучно, но стоило ему появиться, всё сразу становилось цветным, в каждой вещи возникал свой, особый, известный только им обоим смысл, а весёлый смех рождался просто, из ниоткуда. Ей было хорошо и спокойно с ним. Как же она надеялась на взаимность! И порой, она готова была дать голову на отсечение, он был от неё без ума. Так ей казалось тогда, сидя в кафе у Чарли, на дворе был 1964 год, ей было всего семнадцать и жизнь начинала обретать некий смысл, ведь Фабрика Уорхола была именно тем местом, где и мечтать не мог оказаться посторонний.
Она окинула вошедшего в зал Гилберта радостным взглядом и вставая выкрикнула.
- Гилберт! - Клэр подбежала к нему, он улыбнулся в ответ.
«Как всегда, подтянут и модно пострижен, - отметила мысленно Клэр - И этот серый костюм от Армани, так ему идёт».
- Клэр! Дорогая! - Гилберт прижал её к себе, и прошептал, - Ты необыкновенно хороша, как голова, уже прошла? И где Чарли, чёрт возьми?
- Прошла, милый, как ты появился. А Чарли? Он готовит мне кофе, - Клэр прикоснулась к щеке Гилберта, он мило улыбнулся.
Чарли как раз появился в зале, когда Клэр и Гилберт уже уселись обратно за стол. Он нёс поднос с выпечкой и кофейник и просиял, увидев Гилберта.
- Гилберт! - радостно воскликнул Чарли, - Ну наконец-то заглянул! Ты совсем пропал, где и что ты сейчас? - возбуждённо тараторил Чарли, ловко расставляя стаканы, кофейник и свежие булки на столе.
Их аромат Клэр помнила с детства, когда вся твоя еда на целый день такая булка - запомнишь. Чарли часто подкармливал её, - "сиротка, что ей может приготовить жизнь?" - сентиментально думал Чарли, каждый раз, когда эта застенчивая, голубоглазая девочка несмело заходила в его заведение и водила носом наслаждаясь запахами свежей выпечки и кофе. Вот и теперь, он выбрал булочку потолще и пододвинул Клэр, Гилберт улыбнулся и весело воскликнул.
- Привет, Чарли! Старый солдат, ты испортишь моей будущей жене фигуру!
Он весело подмигнул Клэр, та удивлённо улыбалась. Чарли замер на секунду и выпучив глаза, закричал.
- Дети мои, Господи! - он простёр руки к воображаемому небу, - Как я рад! И когда свадьба?
Клэр смотрела на Гилберта, затаив дыхание, она не ослышалась?
- Гилберт, - Клэр зарделась, - Ты правда, милый?
- Гилберт, Клэр... - суетливо бормотал Чарли, - Я хочу запечатлеть вас и меня в столь радостный день! - шептал он возбуждённо.
- Джуди! - крикнул он официантке, - Иди сюда! Сфотографируй нас!
К ним быстро подошла чёрная леди, одетая в синий комбинезон, лет двадцати на вид, ловкая и проворная. Она уже несла Полароид.
Вжик! Из Полароида вылезло свежее фото. Джуди отдала его Чарли и сделав всем реверанс, удалилась. Чарли достал из кармана ручку положил фото на стол и написал на его обратной стороне - "Это фото сделано в день, когда Гилберт предложил Клэр руку и сердце". Он полюбовался на уже проступившее изображение и бережно приколол фото на стену, где оно заняло своё место среди десятков подобных творений. Полюбовавшись секунду на композицию, он тяжело оперевшись на трость, перевёл дух, обвёл Клэр и Гилберта добрым взглядом, помолчал и сказал.
- Счастья вам, - и смахнул слезинку.
- Ну что ты, Чарли, - Клэр тронула его за плечо, он погладил её по руке. - Ну же, мы будем заходить, как и раньше... - добавила Клэр.
- Да-да, - Чарли вынул платочек и вытерев глаза, поковылял прочь.
Клэр смотрела ему в след. Кофе остыл, она отпила и поморщившись отставила в сторону кружку.
Гилберт изучающе и строго, смотрел на неё и Клэр смутившись отвела взгляд.
- Я хочу, чтобы ты стала моей, на сегодня и навсегда, - тихо сказал Гилберт.
- Мы вместе, милый, - Клэр недоуменно посмотрела на него. - Ты сказал, что я стану твой? Или...? - она опустила глаза.
Клэр показалось, что она что-то выпрашивает.
- Да, милая, после сегодняшнего перформанса мы будем вместе, навеки.
Гилберт сказал это без всякого выражения. Это окончательно сбило с толку и начало злить Клэр. «Что за игры?» - подумала она.
- Перформанса? На Фабрике Энди? Ты об этом, милый?
- Да, - Гилберт смотрел на неё не мигая, — Это важно в нашей с тобой истории.
- Важно? Но почему?
Клэр слушала очень внимательно, глядя Гилберту в глаза.
- Для самореализации, - Гилберт отвернулся, - Для формирования центра... - пробубнил он.
- Что?! - опешила Клэр и отставила кружку.
- Для формирования центра мужского мира, как квинтэссенции по теории Энди...
- Хватит!
Клэр резко распрямила плечи.
- Этот Энди, подонок! Он манипулирует тобой и всеми нами, что ты несёшь?
Гилберт смотрел на Клэр удивлённо. Клэр добавила тихим и уверенным тоном.
- Женщина приходит в жизнь, чтобы её продолжить!
Она смотрела победоносно на Гилберта.
- Правильно! И центром мира мужчины является его женщина! Это основной объект мужского вожделения и реализации творческих задач через секс.
Гилберт был очень доволен своей находчивостью. Клэр вскинула брови и парировала.
- Женщина и реализация, не одно и тоже!
Клэр отчеканила фразу, как дробь заправский барабанщик. Гилберт ухмыльнулся.
- Ты ревнуешь меня к Энди? Так, милая?
Гилберт положил свою ладонь поверх ладошки Клэр, и она не убрала руку.
- Нет, милый, но личное и общественное, разделено.
- Нет, ты не понимаешь и сегодня...
- Что, сегодня? - Клэр выдернула ладонь и переспросила уже громче, - Что, сегодня?!
Она пыталась поймать взгляд Гилберта, но тот упорно смотрел в кружку. Наконец, Гилберт посмотрел на неё тем самым взглядом. Так смотрят на лошадь, что не купили к концу базара и чья цена - ворох сена, да место в стойле.
- Мы будем сегодня у Энди, и ты сама этого хочешь. - сказал Гилберт, наконец взглянув прямо в глаза Клэр.
Щеки Клэр вспыхнули. Да, она хотела Гилберта, как мужчину, с самого первого взгляда, тогда у училища, но что-то ещё более сложное творилось в её душе. Ей казалось, что она способна раскрыть ему глаза на чудовище - Энди Уорхола, что вот ещё один поцелуй и чары мага спадут и Гилберт полностью стает принадлежать только ей.
- Да, - сказала тихо Клэр, - Ты прав, я готова, для тебя, слышишь?
Она замерла на мгновение.
- Я... - Я люблю тебя!
Она выпалила это и прикрыла рот рукой, Гилберт притянул её голову к своей и зажав её лицо между ладоней, нежно и вкрадчиво, как он умел, сказал.
- Ты в моих руках, главный перформанс, это наша жизнь! Едем, нас ждут!
                ПЕРФОРМАНС "ЗАЧАТИЕ"
Сумерки привносили в атмосферу студии особый, совершенно неповторимый шарм. Реклама Кока-Колы и Сони навязчиво лезла своими отблесками на стены, и терялась, дробясь в многочисленных окнах, стоящих вплотную друг к другу небоскрёбов. Полумрак успокоил Клэр, она одёрнула любимый, раскрашенный Сарой свитер, провела руками по бёдрам. Сценарий в её руке, что дал ей Энди, был прост и незамысловат. Треск камеры вывел Клэр из ступора, она двинулась к столу, на котором был постелен простой матрас. Медленно, как во сне, она уже на подходе стянула с себя свитер, расстегнула джинсы, и они скользнули по её бёдрам. Клэр скинула туфли и джинсы, свитер выпал из её руки, она залезла на стол. Подобно кошке, той, что нашла место, она улеглась сначала на живот, а потом на спину. Она чувствовала комки ваты, шершавую поверхность тряпки и ничего более. Камера, стоя на штативе, там в углу и безучастно смотрела на неё. Её глаз, чёрный и мёртвый, пугал Клэр. Ей показалось, что это чудовище. Энди Уорхол, колдовал над окуляром и Клэр не сильно ошибалась. Она раздвинула ноги, приподняла попу и стянула с себя трусики. Ей стало страшно.
Треск камеры успокаивал её, а неяркий свет что проникал в студию всполохами от тех рекламных щитов что висели на соседних зданиях, привносил в атмосферу студии некий шарм загадочности происходящего. Она почувствовала движение воздуха и повернув голову, сразу увидела Гилберта, он был совершенно гол, его член, эрегированный и огромный, как тот огурец, привлёк внимание Клэр, она покраснела и закрыла глаза. В тот же миг она почувствовала тяжесть чужого, такого огромного и странно пахнувшего тела, навалившегося на неё всей массой. Что-то происходило, там внизу, но она зажмурилась и не смотрела. Гилберт обнимал и гладил её, всё ближе и ближе к тому месту, где, Клэр знала, жило наслаждение. Мощная волна возбуждения пробегая по её телу, раз за разом накатывала все сильнее и унося уже окончательно в мир наслаждения, успокоила Клэр. Она чувствовала руки Гилберта, они казались ей огромными. Вдруг, нечто твёрдое и упругое проникло в её лоно. Боль и наслаждение одновременно свернулись в одну томительную, выносящую мозг истому. Теперь, ритмично, наваливаясь словно поршень паровоза, всё нарастая, это чувство, сопровождаемое толчками, достигло предела. Клэр закричала и заплакала, она могла себе это позволить, она участвовала в своей жизни, в своём перформансе.

                ГЛАВА ВТОРАЯ
ЭНДИ УОРХОЛ И УНДЕРВУД
Энди проснулся рано, он специально ушёл с вечеринки, накануне стало известно о смерти его близкого друга художника экспрессиониста Альберта Дженкинса. Тот скончался от новой, ещё совершенно неизвестной болезни, иммунодефицита. СПИД начал своё шествие по Америке как-то заурядно и буднично, ежедневно унося самых молодых и самых активных гомосексуалистов. По непонятной причине он обходил стороной тех, кто вёл умеренный и такой милый обывателю, скучный семейный образ жизни. Новость о смерти друга пришла как-то совершенно ожидаемо, Энди уже видел, как осунулось и посерело лицо Дженкинса. Альберт шутил что употребление героина сказывается на его здоровье, но по иронии судьбы он внёс вклад в науку скончавшись вовсе не от злоупотребления наркотиками.
Энди нехотя, лёжа посмотрел на электронный будильник, тот вот-вот должен был зазвенеть. Энди плохо спал и всю ночь просыпаясь, смотрел на зелёные безучастные цифры, он боялся проспать утреннюю службу в Свято - Николаевском соборе что находился на углу 97 стрит между Мэдисон и 5-стрит Авеню.
Наконец, на циферблате появились цифры - ровно восемь ноль-ноль. Тут же заиграла пошленькая мелодия в стиле кантри. Энди поморщился, эта музыка вызывала в нём отвращение. Она была удивительно пуста. Энди стукнул кулаком по кнопке "стоп" на будильнике и когда стало тихо, вздохнул и сунув ноги тапочки, встал.
Трусы и майка на нём были смяты, как на дурно, нервозно спавшем человеке, к тому же его голова, не украшенная париком, в плешинах и остатках некогда красивой и пышной шевелюры, не добавляла Энди респектабельности. Он мельком взглянул в зеркало и тут же увидел, как огромный, отвратительно блестящий, рыжий, жирный таракан неспеша выполз из пакета Макдоналдс, что лежал на столе. Безразлично посмотрев на Энди и пошевелив усами, он деловито обследовал объедки на столе, развернулся и влез обратно в пакет. Энди передёрнуло. В помещении Фабрики, где он сегодня ночевал, было прохладно и он, накинув старенький пиджак на плечи, присел за стол. Очень осторожно, почти не шурша пакетом, он развернул его и заглянул внутрь. Таракан замер и смотрел на Энди. Сказать, что он не мигал было нельзя, Энди почудилось, что таракан как бы спрашивал, шевеля усами и нагло таращась на него.
- Ну чего надо, мягкий?
Энди тихо завернул пакет и отложил в сторону. Он посмотрел на лежащий на столе со вчерашнего вечера недоеденный гамбургер и придвинул к себе валявшийся тут же, блокнот. Чуть подумав, он раскрыл его и записал пару строк.
Он вёл дневник уже давно, с самого детства, и теперь ему доставляло особое удовольствие, ощущая, что всё важное он записал и продолжает это делать, вести его с особой тщательностью.
Он вывел число, время и даже написал, какая погода за окном. Нью-Йорк не радовал тёплой осенью, этот год выдался на редкость не благополучным. Вот и сегодня с утра в окно колотил противный серый дождик. Энди вздохнул и записал с новой строки.
- Сегодня снова увидел таракана, он ест мою еду, я не могу его убить, ведь он единственный мой знакомый, который считает меня именно тем, кто я есть - пустым местом.
Энди подумал ещё и дописал.
- Я собираюсь написать историю Клэр Батлер. Кажется, я видел всё, что её ждёт в будущем в своём недавнем, удивительном сне.
Он отложил ручку и поднявшись с табурета, пошагал в сторону ширмы, за которой был виден рукомойник. Тщательно умывшись, почистив зубы и осмотрев веки глаз он, удовлетворённо хмыкнув, натянул на бедра узкие, словно дудочки брюки тёмно-бордового цвета. Затем одел белый, тонкой вязки итальянский свитер и завершила его наряд пара отличных, коричневой кожи туфель на весьма высоком каблуке.
Небрежно окинув себя взглядом в зеркало, Энди отпёр шкаф, что стоял тут же за ширмой и выбрал из десятка, подходящий случаю парик. Он следил за тем, чтобы парик, надетый сегодня, был как бы более отросшим по сравнению с предыдущим. Парик, это чудо итальянских гениев цирюльного дела, давал Энди возможность быть кем угодно, у него было множество женских и мужских, обычных и весьма эффектных париков, но ежедневно, в обычной жизни он носил парик одной модели, но с различной длиной волос.
Этот парик был подобен небольшой копне сена, чьи колосья торчат в разные стороны, словно иглы ежа. Цвет его был скорее седой, нежели блондинистый, этот цвет отлично гармонировал с цветом его глаз, пронзительно синим, глубоким, словно зев колодца в тёмную ночь. Энди взглянул ещё раз в зеркало, удовлетворённо кивнул и прихватив с вешалки у двери зонт, вышел из помещения.
Он шёл по 47-ой стрит и слушал, как капли дождя стучат по нейлону зонта. Тук-тук, тук, получалась мелодия. Он остановился и достал из кармана блокнот, прикрывая странички от порыва ветра, Энди быстро записал пару нот и улыбнувшись самому себе быстро зашагал, умышленно, словно мальчишка, шлёпая дорогими ботинками по лужам. Он спешил и когда вошёл в церковь служба ещё не началась. Энди прошёл к своей любимой иконе Николая Чудотворца. Он регулярно посещал именно ортодоксальную христианскую русскую церковь. Лики, глядевшие на него с икон, что он видел с детства в своём доме, будучи ещё ребёнком, когда проживал в Европе с родителями, запали в его душу на всегда. Энди казалось, что все они его родственники. Магия, которая безусловно исходила от икон, произвела на его детскую психику неизгладимое впечатление. Вот и сегодня он невольно замер, войдя в зал. Оклады из золота и серебра, сами изображения, созданные как под копирку, стиль письма и обилие ярких, но в меру применённых красок заставляли Энди любоваться святыми ликами бесконечно. Он был очарован тем, что видит именно те самые не искажённые, нарисованные методом накалывания и такие знакомые образы, и мысль о том, что и сам он штампует современные лики, на которые молиться богема и простолюдины, возбуждала в нем честолюбивые чувства и ощущение некоей причастности к тайне и вечности.
Свет свечей, загадочно переливаясь и отражаясь многократно в витражах, падал цветными бликами на оклады, которыми были прикрыты старинные иконы и казалось, что это окна в другой, наполненный добром и счастьем мир. И только подойдя почти в плотную, чуть склонившись и присмотревшись, вы могли разглядеть грустные, добрые, порой строгие взгляды святых, тех чьи изображения были намертво закованы в драгоценные, местами покрытые древней патиной, оклады.
Энди смотрел в глаза Николая Чудотворца и его наполняла такая волна тепла и благодарности, что в порыве нежности он прикоснулся губами к стеклу, поцеловал его и отстранился, чуть смущённо оглянувшись по сторонам. Однако, как и в большинстве храмов, до него никому не было дела.
Он перевёл взгляд на образ, что висел чуть левее, там был изображён Святой целитель Пантелеймон, эта икона была особенно интересна Энди, она не была закрыта окладом и можно было рассмотреть одеяния святых. Он впился в неё взглядом и чуть помешкав, вынул блокнот и быстро зарисовал Святого Пантелеймона и его наряд. Чуть оглянувшись по сторонам, он подошёл ближе, прислонил блокнот к стене и срисовал ту часть иконы, где были изображены другие персонажи. Он не заметил, как Святой Отец подошёл к нему сзади и молча наблюдал за появлением рисунка. Как только Энди убрал блокнот, батюшка тронул его за плечо и сказал тихим, но не терпящим возражения голосом.
- Сын мой, Господь дал тебе глаза, чтобы видеть и творить, к чему ты копируешь то, что уже есть?
Энди отступил на шаг от батюшки. Тот был, как и подобает попу в русской церкви, уже в летах, невысок и грузен, а выражение лица имел слегка надменное и грустное. Его чёрная, богато расшитая золотом ряса сияла, а седая окладистая борода была подобна лопате. Огромный золотой крест на цепи чуть тоньше чем корабельная лежал на круглом словно барабан пузе, что был обтянут бордовым подрясником, а главное, взгляд голубых, пронзительно ясных глаз не вызывал желания спорить. Впрочем, Энди и не собирался этого делать. Чуть смущённо и отведя взгляд в пол, он произнёс.
- Должен же я как-то себя развлекать.
Батюшка усмехнулся.
- Полно развлечений в мирской жизни, а в Храме Божьем не место праздной ерунде.
Он нахмурился и протянул руку.
- Что? - удивлённо спросил Энди.
- Рисунок, сын мой, отдай-ка мне.
- Но...
Энди замялся, разговор начал привлекать внимание окружающих, собравшихся на воскресную службу прихожан.
- Отдай. - властно и настойчиво повторил батюшка.
Энди вынул блокнот и вырвал лист, затем протянул святому отцу. Тот без промедления поднёс его к огню свечи и тот мгновенно вспыхнув, необыкновенно быстро сгорел.
- Писать картины можешь, а святых нет! Сие дело только тех, кто церкви близок.
Энди смущённо переминался с ноги на ногу. Кое кто из прихожан покивал головой, одобрительно глядя на батюшку. Тот, более не затягивая, приступил к службе.
                БЛОШИНЫЙ РЫНОК 
Когда Энди вышел на улицу, ему показалось, что он снова жив. Отчего в церкви у него возникало чувство усмирения и покоя, подобное смертельному сну? Толи от магического сияния золота и свечей, толи от ладана, коим в изобилии приправляли свои проповеди служители церкви? Он не хотел разбираться в этом сейчас. Он брёл по Манхеттену в сторону Green Flea, который располагался на Columbus Avenue, между 76-th и 77-th Street.  Там продавали свои картины никому не известные, но порой талантливые художники. Его страсть к блошиным рынкам появилась ещё в далёком, голодном и нищем детстве. Именно блошиный рынок был тем местом, где можно было найти те самые, драгоценные для любого пацана сокровища, стеклянные шарики, старые пластинки и кучу всяких непонятных, а порой и загадочных предметов.
Энди уже неспеша шёл вдоль рядов сокровищ. Старинные вазоны и портреты, облезлые рамы и мутные холсты, возможно, среди всех этих картин есть неизвестные никому шедевры. О, как он мечтал, будучи ещё юнцом, вот так прогуливаясь мимо полотен, однажды увидеть её, ту самую, никому ещё не известную картину великого Микеланджело или Моне! И тогда, как наивно полагал маленький Энди, мир заиграет новыми красками, закончится нищета и наступят тучные, такие желанные для голодранца дни.
Но время шло, складываясь в дни и недели, а затем в месяцы и годы, а чуда всё так и не происходило. И вот однажды он, пацан, решил сам, во что бы то ни стало, разбогатеть. Что же было у маленького Энди в запасе для стремительного и точного удара по обществу, чьё мнение порой столь необходимо нам для собственной самооценки?
Он чувствовал в себе необыкновенную лёгкость и пустоту, отсутствие догм, а главное, понимание ничтожности и убожества своего положения, отсутствие возможности проиграть, так как не может проиграть тот, кто и так уже на самом дне.
Пустота и звенящее чувство превосходства, умение скрыть подлинное отношение к предмету и одновременно глубокое, философское видение корней, порождавших так называемые мировые культурные ценности, дало Энди уверенность в собственном превосходстве над окружавшими его ровесниками, а затем и людьми старшего возраста.
Однажды ощутив сладкое, вязкое и такое умиротворяющее чувство озарения и превосходства, что даёт признание твоей работы зрителем, он более не мог себя сдерживать. Подобно наркоману, чей метаболизм развит до предела, он требовал всё большие и большие дозы признания и когда его не осеняло, когда он не чувствовал, что зацепил общество, Энди пугался, что его дар, быть пошлым и посредственным - улетучился.
Вот и сегодня, он брёл мимо развалов все ещё надеясь увидеть шедевр, искоса поглядывая то направо, то налево. Дождь наконец закончился и сложив зонт, Энди огляделся. Его взгляд остановился на печатной машинке, что стояла в паре метров от него на старом стуле. Рядом негритянка, одетая в синий плащ и резиновые сапоги красного цвета, полная и невысокая дама лет пятидесяти, импозантно выгнув спину и облокотившись на столб, курила сигарету, вставленную в мундштук. Её черные глаза в упор смотрели на Энди, не мигая и выпустив дым, она сказала громко и отчётливо.
- Здравствуй, Энди.
Он вздрогнул и неловко помахав зонтом, зачем-то ощупав парик, выдавил.
- Мы знакомы? Я не помню вас, простите, - он хотел было развернуться, но что-то удерживало его, одновременно привлекая и пугая, и он снова вздрогнул, когда услышал.
- Хорош, Энди. Я Мими, я снилась тебе сегодня.
Энди замер, теперь он вспомнил, где видел эту чёрную даму - во сне, сегодня ночью. Ещё ему снилась Клэр, и кое-что, от чего мурашки бегали по загривку.
- Так что, Энди, ты решил? Твой перформанс закончится как ты хочешь, надо только всё хорошенько написать.
«Сумасшедшая» - подумал Энди, но ноги его не двинулись с места.
Последние сказанные Мими слова вызвали тревогу в его душе. Он, который так ненавидел посторонних в своей личной жизни, вот только что, прямо на улице, чёрт знает от кого, слышит о своих, почти тайных перформансах!
- Слушайте, кто бы вы ни были, - пробормотал Энди и поднял взгляд на Мими, - Или объясните, что это значит, или...
Он не закончил, дама улыбнулась и пробормотала, как можно вежливее и добродушнее.
- На, напечатай всё, - она протянула Энди Ундервуд и тот взял его в руки без колебаний. - Дарю! Если что, принеси сюда, я тут каждый день, но только по воскресеньям!
Не успела она это сказать, как раздался такой раскат грома и дождь полил с какой-то уж совсем невиданной мощью, смывая и продавцов, и их нехитрый скарб. Мими хохотнула и в припрыжку побежала по мостовой, подпрыгивая и не прячась от дождя, она напевала что-то из луизианских мотивов, пока не скрылась за углом. А дождь всё усиливался и Энди, стоя с Ундервудом в руках и с зонтом, перекинутым через руку, в промокшем парике всё стоял и смотрел ей вслед.

                ЛИТЕРАТУРНЫЕ ОПЫТЫ ЭНДИ          
Первым делом, придя на Фабрику, Энди поставил Ундервуд на стол. Затем снял, аккуратно и тщательно просушил, и расчесал парик. Свитер и брюки с туфлями он разложил на еле тёплой батарее. Чихнув и напялив на себя свой любимый драный домашний халат, Энди довольно крякнул и заглянув в пустой пакет от Макдоналдса, спросил таракана.
- Не мёрзнешь?
- Не, - буркнул таракан и отполз в угол пакета.
- Глюк, - подумал вслух Энди.
«Нет» - послышался в его голове голос таракана.
Энди прикрыл пакет и хотел уже хлопнуть им по столу, однако остановил руку на полпути. Опустив пакет на стол, он вздохнул и придвинул Ундервуд поближе. Вставив лист, он необыкновенно быстро, словно всю жизнь имел дело с печатными машинками, отпечатал лист, а затем ещё и ещё. Наконец, очередной лист был закончен и Энди с довольным видом откинулся на спинку стула. Он придвинул к себе телефон, быстро набрал номер и нажал на кнопку громкой связи. Сразу после первого гудка помещение наполнил голос Гилберта.
- Але, слушаю.
- Здравствуй Гилберт, это Энди, я жду тебя как можно скорее.
- Что случилось, - голос Гилберта звучал взволнованно.
- Я придумал как закончить наш проект, - Энди помолчал, и добавил торжественно, - Мими подарила мне Ундервуд.
Раздались гудки и Энди выключил громкую связь, по его лицу блуждала загадочная, довольная улыбка.
ПУСТЫЕ СТРАНИЦЫ
Появление Гилберта, как всегда одетого по последнему писку моды, наполнило помещение Фабрики благоуханием модного мужского парфюма. Элегантно скрестив руки на груди, стоя у столика и глядя снисходительно на суетящегося у печатной машинки Энди, он говорил, тихо и задумчиво, одновременно затягиваясь сигаретой.
- Я не понимаю, что интересного писать вот эту писанину, Энди. Это же вчерашний день.
- О нет, дорогой Гилберт, - взволнованно сказал Энди, доставая из-под ролика лист и складывая его в тощую стопочку, - Я так полагаю, что имея отношение к истокам форм хранения информации, смогу не только оставить след в литературе, но и показать как просто достичь известности и в этой области искусства.
- Но не признания, - вставил веско Гилберт.
Энди посмотрел на него строго и произнёс назидательным тоном.
- Известность и признание это сёстры, при том, сиамские, сросшиеся спинами.
- О, боже, - только и пробормотал Гилберт и взял в руки листы, что протянул ему Энди.
Он перевернул один лист, затем другой и посмотрел на Энди непонимающим взглядом.
— Это что, розыгрыш? - спросил он задумчиво.
- От чего? - рассеянно пробормотал Энди, заходя за спину Гилберта и глядя в листы, - Что ты имеешь в виду?
- Тут пусто, Энди. Нет ни строчки, ты хотел показать мне пустые листы?
- Что-ты! - пробормотал Энди, — Вот же, написано всё, что будет с Клэр, когда мы с тобой закончим наш перформанс - "Аборт".
- Чёрт возьми, - разозлился Гилберт и потянувшись за бутылкой виски, так посмотрел на Энди, что тот слегка опешил. В этом взгляде ясно читался приговор, - "Ты спятил, Энди!"
Энди отшатнулся и взял из руки Гилберта листы. На них он отчётливо видел текст.
Гилберт налил себе в стакан виски, выпустив дым и снова уселся в кресло. Закинув ногу на ногу, он оглядел Энди сверху вниз тем взглядом, которым оценивают умственные способности, затем произнёс вкрадчиво.
- Послушай, Энди. Я боюсь, что Клэр не пойдёт на аборт. В последнее время она отстранилась, я больше не авторитет для неё.
- Именно! - оживился Энди и запахнув поплотнее халат нервно ощупав парик свободной от листков рукой продолжил говорить. Он возбуждался все больше и больше и уже почти кричал.
- Именно это я и хотел тебе сказать, ну прочти же, что я написал!
Гилберт, чуть помешкав взял листы снова и отставив стакан, сделал вид что читает. Он уже понял, что Энди надо отдохнуть, но сказать это прямо ему в глаза, он не решался. Энди мог взорваться, впасть в отчаяние и замкнуться.
- Ну как?
Настойчиво и нетерпеливо прошептал Энди, глядя на Гилберта. В его голосе чувствовалась надежда на похвалу. Гилберт отметил, что ранее не замечал за ним такого.
- Ну ничего так, - пробормотал Гилберт, внимательно глядя на реакцию Энди.
- Ничего так?! - Энди подпрыгнул на месте, стащил с головы парик и забегал вокруг кресла, в котором сидел Гилберт.
- Так ты ничего не понял, - он остановился перед Гилбертом и потряс париком.
- Да что, чёрт возьми, я должен понять? - вспылил Гилберт.
- Иди туда, - Энди властным жестом, картинно и наигранно трагичным тоном указал на стол, на котором красовался Ундервуд.
Гилберт встал и неуверенным шагом, оглядываясь на Энди, который шагал от кресла к окну, скрестив на груди руки словно Наполеон перед решающей битвой, подошёл к Ундервуду. На мгновение ему показалось, что у Энди в руке не его парик, а маленький седой щенок. «Чушь какая - седой щенок!», - подумал Гилберт и его руки невольно потянулись к Ундервуду.
Он ловко заправил бумагу и напечатал несколько листов, прямо так, стоя. Затем взяв последний в руку, он сложил их в пачку. Он и не заметил, как Энди вырос рядом, словно гриб. «Мухомор, не иначе», - подумал Гилберт и поднёс листки к глазам.
Он читал и холодный пот прошибал его от макушки до пяток. Он чувствовал, как отвратительная, словно студень слизь, пропитывает его дорогие носки. Но остановиться он не мог. Энди вырвал листки из его руки и посмотрев на них, удовлетворённо пробормотал.
- Ну вот. Ничего нет. Значит ты правильно понял, чего я от тебя хочу.
Гилберт смотрел обалдело на Энди, а тот улыбаясь гладил его по голове.

                ГЛАВА ТРЕТЬЯ
КЛЭР РАССТАВЛЯЕТ ВСЕ НА СВОИ МЕСТА
Тошнота, от которой выворачивало Клэр, не проходила. Она сидела в ванной на унитазе и плакала. В зеркале на стене, её отражение было похоже на тот портрет, который написал Слепой Гарри в первый день её знакомства с Гилбертом. Клэр снова скрутило, она сползла на пол и стоя на коленях блевала в очко. Наконец, спазм прекратился. Она встала, смыла воду, попутно подумав, что это всё, и беременность, и Фабрика Уорхола ей бесконечно омерзительны. Накидывая халат, она явственно, тем самым шестым чувством, которое живёт только в сердце женщины, ощутила, что Гилберт окончательно отдалился от неё.
«Да что там, - подумала она, - Он проводит всё время на Фабрике с Уорхолом».
Она уже не раз замечала, как ловко Энди сосредотачивал всё внимание Гилберта на себе, даже несмотря на присутствие Клэр и окружающих. Казалось, что он как тот преступник, делал всё, чтобы его поймали за руку. Она решила, что больше загадок в её жизни не будет.
Она прошла в комнату, скинула халат. Вот уже три месяца миновало после перформанса "Зачатие", а Гилберт не позвонил ей ни разу, беременность уже было заметно. Клэр провела рукой по груди и ниже, по чуть округлившемуся, такому трогательному животику. Она улыбнулась себе и подмигнула отражению в зеркале.
«Ничего, - подумала она, - Я теперь не одна. Наверное, Гилберт просто очень занят, вот и не звонит, и просил не беспокоить его, тогда на похоронах Чарли». Улыбка сползла с её лица, она вспомнила старика Чарли, как он подкармливал её тогда шесть лет назад, после смерти мамы. Ей было всего одиннадцать, и он относился к Клэр, как дочке. Теперь он был мёртв. На четвёртый день после той встречи в пекарне, где он так весело шутил, он скоропостижно скончался. Оказалось, что ещё с войны в его сердце сидел не вынутый осколок. Старика Чарли тихо и без посторонних похоронили на Кладбище Салем Филдс, что находилось в Сайпресс-Хиллз.
 Клэр, смахнув слезинку, направилась в комнату.  Она быстро переоделась в свитер и джинсы, сверху натянула своё старенькое пальто и одев мамины боты, поспешила на улицу. Её руку оттягивал тяжёлый бумажный свёрток, который передала ей официантка Джуди, на похоронах старика Чарли.
СИТУАЦИЯ С ЭНДИ УОРХОЛОМ
Сара, Гилберт и Энди, сидели у журнального столика в креслах и тихо переговаривались. Они как один, посмотрели на вошедшую в зал Фабрики Клэр.
- Привет, - улыбнувшись всем, сказала Клэр, она хотела казаться приветливой.
- Здравствуй, Клэр. - Энди приветливо махнул ей, предлагая присесть.
Клэр уселась в кресло и положила свёрток на стол.
«Какого чёрта?!» - подумала она, глядя как Гилберт прячет глаза. Сара кивнула Клэр и с интересом уставилась на свёрток. Она была одета в синий джинсовый комбинезон и ярко накрашена.
- Ты принесла сюрприз? - Энди указал на свёрток, - Что это, Клэр?
— Это...
Клэр замялась, и чтобы скрыть растерянность, налила себе полстакана виски. Добавив льда, она отпила глоток и спросила, обращаясь к Энди.
- А что, Энди, есть курнуть?
- О, да, - он протянул ей бонг и улыбнулся.
Клэр взяла из его рук бонг, поднесла к губам, и уставилась вопросительно на Гилберта, тот крутил в руках Зиппо и с интересом смотрел на Клэр.
- Ну! - Клэр кивнула на зажигалку в руке Гилберта, - Ну, поджигай-же.
Она снова требовательно кивнула головой. Гилберт колебался, он как-то жалко взглянул на Энди, тот отпил из стакана и наблюдая за Гилбертом с напускным равнодушием рассеянно улыбался.
- Но ты же... - протянул Гилберт.
- Что? - Клэр отвела от рта бонг, - Что, я ...? - она сказала это с нажимом и серьёзно глядя Гилберту в глаза, он потупил взгляд, Сара хмыкнула.
- Ха, Энди, - иронично сказала Сара, - Посмотри, похоже намечается семейная сценка.
Она криво улыбнулась Энди, и тот пожал плечами в ответ. Сара взяла ручную кинокамеру со стола и включив её направила объектив на Энди.
Тот смотрел на Клэр тем самым взглядом, полным равнодушия и покоя, его руки, лежащие на коленях, подобно огромным паукам-птицеедам, медленно перебирали пальцами, так будто он играл на невидимом рояле только одному ему известную композицию. Клэр на секунду показалось, что от его пальцев, словно паутинки, отходят нити ко всем, кто находится в зале. Её передёрнуло и Энди заметил это, он перехватил её взгляд и его руки на мгновение замерли.
- Ты же беременна!
Выпалил Гилберт.
- Хм.
Злорадно выдавила Сара и зажала себе рот рукой. Она увлечённо снимала происходящее на камеру. Энди поморщился. Гилберт как-то сник, он показался теперь Клэр жалким и маленьким, ничтожным, как тот, оставшийся от огромного сугроба, клочок снега на майском солнце.
- Правда?
Изображая наивную дурочку, уточнила Клэр. Она играла с Гилбертом, её бессонница, злость и усталость теперь вдруг слились вместе в полное и такое приятное безразличие к Гилберту и всему происходящему. Она посмотрела на Гилберта и сказала ему нежно, так, что стало не по себе даже Саре.
- Ты озабочен, милый? - она смотрела в упор на Гилберта и тот отвёл взгляд.
Клэр повернулась к Энди и с иронией в голосе поинтересовалась.
- А ты, Энди? Ты тоже заботливый отец?
Клэр вульгарно подмигнула ему. Энди опешил, и Клэр восторжествовала. Пожалуй, теперь, когда Клэр наконец удалось нащупать тот тон, от которого Энди перетряхивало, она почувствовала себя взрослой и уверенной.
- Ты будешь снимать мои роды? Ты этого хотел? - спросила Клэр тихо у Энди.
- Нет, - Энди посмотрел на Клэр холодным и злым взглядом и продолжил, - Я говорил Гилберту, что концепция изменилась и ты будешь делать аборт, в этом смысл перформанса.
- А! Вот, как! - Клэр отпила из стакана виски, в голове зашумело, она отставила бонг.
— Вот как, Энди? Вот почему Гилберт мне не звонит! Ты... - она ткнула пальцем в Гилберта, - Ты просто ничтожество, я готова была родить ребёнка от тебя, но...
- Ха-ха ха, - Сара разразилась гомерическим хохотом, она была взволнована, но Энди сделал ей знак, и она тут-же заткнулась. Неожиданно Гилберт выпалил.
- Я не любил тебя, Клэр и не люблю!
Он подумал и добавил тихо.
- Ты всё придумала себе.
Клэр поставила бонг на стол и глядя на Гилберта, прошептала.
- Ты подонок, Гилберт, ты и вся ваша проклятая Фабрика. Вы, - она обвела взглядом Энди и Гилберта, - Вы гомосексуалисты?
- Да, Клэр, и что? Что ты, в восторге от разоблачения? - сказал Гилберт и посмотрел на неё презрительно.
- Так что, Клэр? - вставила Сара, поглядывая на Клэр и снимая на камеру всех присутствующих. - Срок позволяет сделать аборт хоть сейчас!
Она прыснула от смеха, и свободной рукой взяла со стола ножницы.
Щёлк, щёлк! - они сияли в её руке, Сара делала кивки Клэр, мол: «Давай, не ссы!», одновременно снимая её на камеру.
Клэр опешила, а Гилберт прошептал.
— Это и есть центр самореализации, - завёл он старую пластинку и продолжил увереннее, глядя на Клэр.
- Пойми, для мужчины это главное...
Гилберт не закончил, Клэр оборвала его.
- Ты глуп и не понял, что женщина и самореализация - не одно и тоже.
Она обвела всех презрительным взглядом разворачивая свёрток и продолжая говорить.
- Центром мира для женщины являются её дети! - она продолжала разворачивать свёрток.
- Чушь!
Сказал Энди и откинулся в кресле. Он с интересом глядел на Клэр, та не обратила на его реплику никакого внимания и продолжила.
- Поэтому, вся генетика нормально сформированной женщины направлена на то, чтобы родить и воспитать конкурентно способных детей. Как минимум, хотя бы одного ребёнка.
Гилберт бросил взгляд на Энди и выдавил.
— Это противоречит концепции Хомо Универсале.
Теперь он, не скрывая своего мужского обаяния, посмотрел на Энди, тот улыбнулся в ответ. Клэр внезапно стало скучно, и она сказала без выражения.
- Я скорее застрелюсь, чем сделаю аборт.
С этими словами Клэр скинула остатки бумаги и в её руке сверкнул Парабеллум. В наступившей тишине было слышно, как расправляясь шуршит упаковочная бумага от свёртка. Клэр встала, огромный и чёрный Парабеллум поблёскивал в её руке. Гилберт начал медленно вставать, Сара прикрыла рот рукой, она с интересом наблюдала и снимала на камеру. Клэр подняла Парабеллум к виску и нажала на курок. Щёлк! Щёлк! Она жала на курок, но ничего не произошло.
- Цирк! - крикнула Сара и засмеялась нервным, нехорошим смехом.
- Дай-ка сюда! - Гилберт протянул руку и Клэр передала ему Парабеллум.
Гилберт ловко взвёл затвор, дослал патрон в патронник и снял с предохранителя пистолет. Энди смотрел, не отрываясь на Гилберта, в одной руке он держал стакан с виски, а другой нащупывал на столе "Полароид", он не расставался с ним.
- На, застрелись. -  иронично прошептал Гилберт Клэр и предал ей Парабеллум.
Она неловко взяла Парабеллум в руку.
- Теперь всё получится, - цинично подбодрил ее Гилберт и посмотрел на Энди, тот уже навёл видоискатель на Клэр, а Сара снимала, держа камеру прямо напротив лица Клэр.
В голове Клэр что-то щёлкнуло, и она увидела себя со стороны...
...с Парабеллумом в руке, лысая, беременная, напротив Уорхол с дурацким Полароидом, нацеленным на неё словно оптический прицел. Она ощутила себя так, как в том сне, что приснился ей накануне: Она вышла на сцену, был полный зал, и она не знала, что играть, она не забыла текст, она вообще не знала, что делать!
Клэр встрепенулась, смех и ужимки Сары и в довершение всего Гилберт, смотрящий на неё тем самым, безразличным взглядом гомосексуалиста, всё это подействовало на Клэр отрезвляюще, и она поняла, ей не показалось, всё дело в Энди Уорхоле и его влиянии на всех и вся. Он проникал в подсознание и влиял на мысли людей одному ему известным способом. Клэр показалось, что Энди как бы говорил ей своим взглядом, полным любопытства: «Ну же, стреляй в меня!»
Она подняла руку, в которой был сжат Парабеллум, покрутила его у своей головы, разглядывая секунду и более не колеблясь, направила его на Энди.
Бах-Бах-Бах! - грохотали выстрелы...
...Парабеллум давал отдачу, и она держала его крепче после первого выстрела.
Она смотрела в лицо Энди, довольное и искажённое гримасой боли. Его синие, добрые глаза наполнившись слезами казались огромными.
Вжик! - зажатый на мертво в руке Энди Полароид выплюнул свежее, ещё влажное фото.
Дзинь-Дзинь! - в наступившей тишине слышно было, как упали стреляные гильзы на пол. Клэр навела парабеллум на Гилберта. Щелк! Выстрела не произошло. Патроны - их было всего три. Гилберт прикрыл лицо, сполз под стол и взвыл от ужаса. Сара бросила камеру и упав на пол, уползла в дальний угол, за ширму. Энди сидел в кресле и часто дышал. Полароид выпал из его руки, его глаза закрылись. Клэр с удовольствием заметила, как он обмяк. «Сдох» - безразлично подумала Клэр. Она посмотрела на Парабеллум в своей руке, швырнула его на стол и быстро вышла из зала, не закрыв дверь. Она не заметила, как оказалась на улице. Полицейская машина стояла на углу. Клэр прошла к ней. Она всё понимала и то чувство, которое она испытала, стреляя в Энди Уорхола, поразило её. Она подумала - «Оказывается, убивать совсем не страшно!» и заглянула в открытое окно полицейской машины.
- Я стреляла в Энди Уорхола.
Сказала Клэр приветливо улыбнувшемуся ей полисмену.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
;
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
«ТЕАТР ПИКВИК»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ИНДЕЙСКАЯ РЕЗЕРВАЦИЯ - БИГ-САЙПРЕСС - КАЗИНО - НОЧЬ
Рулетка замерла и остановилась на цифре тринадцать. Марк сидел за столом и обняв голову руками, смотрел в одну точку. Его модный, отливающий сталью серый пиджак с узкими лацканами не сочетался со светлыми, словно солома, взъерошенными волосами, достававшими до плеч.
Марк вытер ладони рук о модные брюки, которые он так тщательно погладил перед отъездом из Чикаго. Теперь они были помяты, а один карман и вовсе вывернут наружу. Марк спокойно заправил его обратно и перевёл полный ненависти взгляд на крупье - невысокого и коренастого индейца, со скуластым лицом, лет сорока, с косичками, достававшими до ремня, на бляхе которого, был изображён орёл - символ племени Семинолов. Глядя на Марка полным безразличия взглядом, индеец неспеша сгрёб со стола фишки и Марк проводил их грустным взглядом. Стук, с которым они попадали в ящик стола, вывел его из ступора и пошарив на всякий случай в карманах пиджака, он встал и двинулся к выходу.
Его покачивало и мутило от дешёвого индейского пойла, коим угощали посетителей без ограничений. Все деньги, что дала ему мать, испарились как тот алкоголь, что он вылакал, садясь за стол. Он уже хотел покинуть помещение и оглядев напоследок зал, в котором стоял десяток столов для покера, впрочем, пустых, и пара столов для рулетки, увидел среди десятка посетителей девушку.
Она была молода и на вид ей не было и шестнадцати, она азартно ставила на рулетку и фишки в её руках мелькали, словно шарики в руках умелого фокусника. Пара индейцев и несколько белых следили за её игрой и по недовольному взгляду крупье, по его сжатым губам и резким движениям рук, Марк понял - она выигрывает. Крупье, тот, что играл за столом, который только что покинул Марк, подошёл к столу девушки и наблюдал с интересом. Марка замутило, и он быстро вышел.
Проблевавшись за углом индейского казино и полюбовавшись на звёздное, чёрное и такое загадочно безразличное к его судьбе небо, он, чуть поколебавшись, снова двинулся ко входу. Вывеска манила и светилась всеми цветами радуги, на ней аляповато раскрашенный индеец, приветливо улыбаясь, манил проезжих простаков. Он как-бы показывал путь к успешной и такой желанной лёгкой жизни, а его глаза - пустые и чёрные, как бездна, но лукаво прищуренные, отчего казалось - индеец желал всем удачи и выигрыша, разозлили Марка ещё больше.
- Чёрта с два - прошептал Марк и пнул дверь ногой.
Его возвращение не привлекло внимания, лишь сидящий у двери огромный как медведь, грузный и сонный вышибала, один из местных представителей племени, фыркнул презрительно и отвёл взгляд.
Он тоже смотрел на ту молодую особу, вокруг которой сгрудились все посетители.
- Всё на красное! - крикнула она и поставила фишки на стол.
Марк протрезвел мгновенно, а крупье секунду помешкав, крутанул рулетку. Раздался мелодичный звон и шарик закружил по чаше. Марк подошёл поближе и девушка, окинув его безразличным взглядом, снова уставилась на волчок.
Звон шарика заставил Марка отвести взгляд от её лица. Как же она была хороша! Марк смотрел на барабан и уже было видно - шарик лежит в красном секторе.
- Красное! - буркнул крупье, и девушка быстро сгребла все фишки к себе.
Зеваки охнули, и кое-кто завистливо поцокал - судя по ставке, леди выиграла не меньше двадцати тысяч долларов.
Она уже намеревалась встать из-за стола, когда тот самый, огромный и неуклюжий охранник индеец подошёл к ней.
- Мэм, - сказал он, сильно коверкая слова, - Ваш выигрыш составляет гораздо большую сумму, чем есть в нашем казино.
- Так потрудитесь найти мои деньги! - с вызовом в голосе произнесла девушка, вставая.
Однако индеец, не посмотрев на неё, прошёл к своему стулу и уселся на него с таким видом, что было ясно - разговор окончен. Зеваки разбрелись кто куда, а леди подойдя к окошечку кассы, требовательно постучала в него.
Индеец, тот, что сидел на стуле окинул её удивлённым взглядом и подошёл к двери в кассу. Неспеша пройдя в неё, он открыл окошко.
- Нет денег, - сказал он, глядя нагло в глаза леди, та напряглась.
Марк заметил, как сжались её кулаки. На ней было одето индейское пончо и ноги обуты в ковбойские сапоги. Волосы, светлые и лёгкие словно лён, спадали на её плечи, её уверенный тон и голубые, наглые, огромные и выразительные глаза, заворожили Марка. Он опомнился, когда снова услышал её голос, чёткий и громкий, этот голос принадлежал человеку, который точно знает, что прав и уже неоднократно добивался своего.
- Что? Да я своими глазами видела, как вот он, - она ткнула пальцем в Марка, не оборачиваясь, - Проиграл не меньше тридцати тысяч.
Сказав это, она уставилась на индейца, не мигая. Тот окинул Марка взглядом.
- Денег нет.
- Как, нет? - выпалил Марк.
Ему стало обидно и одновременно в нём взыграло мужское самолюбие, мысль о том, что его деньги достанутся не индейцам, а вот этой девушке, как-то раззадорила его.
- Я просрал двадцать восемь штук в вашем помойном казино, вот только что!
- Да, - леди посмотрела торжествующе на индейца в окошке, - Он просрал, а я выиграла! Гони бабки, краснокожий.
Окно резко захлопнулось, но Марк быстро подбежал и налёг на дверь. Послышался удар и косяк заходил ходуном. Леди быстро, словно кошка, кинулась к столу крупье и схватив его за косы, необыкновенно проворно подтащила к окошку. Все замерли, а она, прижав лицо крупье к вывеске «Касса», прошипела.
- Или он отдаст мои деньги, или я сниму с тебя скальп!
Индеец крупье извивался, молча он пытался снять со своего горла её пальцы, но тщетно. В этот момент Марк увидел в её руке опасную бритву и посильнее приналёг на вздрагивающую от ударов дверь. Оставшиеся пара белых посетителей отстранённо наблюдали за перепалкой, а индейцы, крупье и бармены в страхе забились по углам.
Дверь перестала биться в тот момент, когда леди поднесла бритву к скальпу крупье. Щёлкнули запоры, и заслонка на окне поднялась. Сразу же, как по мановению волшебной палочки, на полочке появились пачки долларов. Марк смотрел восхищённо на леди, которая сгребла свой выигрыш и засунула под пончо. Затем, не убирая с горла крупье руку, она обвела всех спокойным взглядом и двинулась к двери на выход, таща крупье за собой. Марк быстро, одним махом, подставил стул под ручку двери кассы и сунув руку в карман, произнёс.
- Кто рыпнется, пристрелю!
При этом он оттопырил палец так, что казалось, в его кармане пистолет. Леди бросила на него одобрительный взгляд и быстро отпихнув от себя крупье, выскочила на улицу, Марк выбежал следом.
Он подбежал к припаркованному неподалёку новенькому чёрному
Mercedes Benz 560 SL Convertible, 87", тот стоял с открытой крышей. Марк ловко плюхнулся на сиденье водителя, он махнул рукой и леди запрыгнула в машину в тот момент, когда дверь казино распахнулась и тот самый, похожий на медведя, индеец кинулся к Мерседесу. К счастью, Марк мгновенно завёл мотор и машина, взревев, сорвалась с места, поднимая клубы пыли. Через секунду стоп-сигналы Мерседеса растворились в ночной темноте. Здоровенный индеец плюнул себе под ноги и поковылял обратно в своё тухлое заведение.
Марк давил на газ и поглядывал на свою новую знакомую. Она отвернулась и смотрела в пустыню. Темень и только мелькающая, как сумасшедшая, разметка, изредка разделяясь, ускользала на соседнюю дорогу, как вдруг Марку показалось, что он увидел силуэт повозки. Он успел перенести ногу на тормоз, как девушка, взглянув вперёд, выкрикнула.
- Тормози!
Марк теперь отчётливо увидел чёрную бричку, запряжённую лошадью, та двигалась неспеша вдоль обочины, и свет фар выхватил странно одетых мужчину и пару дам. Те целовались в темноте, но свет фар и рокот мотора напугал их. Марк резко крутанул руль влево и в тот же миг машину занесло, делать такие манёвры на заднеприводном короткобазном автомобиле было опасно, но кровь взыграла и он, чувствуя, как теряет контроль над машиной, прокричал.
- Держитесь, - и вцепился в руль.
Он видел, как лошадь, испугавшись, дёрнула и бричка понеслась в поле. Марк рулил изо всех сил, стараясь удержать Мерс на дороге, но столб с рекламой Табаско возник перед капотом столь внезапно, что Марк, бросив руль, закрыл лицо руками.
Раздался удар и искры посыпались из глаз Марка, казалось, они осветили шоссе миллионом ярких огней, но так только казалось. Машина замерла и Марк, треснувшись о руль, теряя сознание, ещё увидел, как его пассажирка вылетела из кресла и исполнив замысловатый кульбит, приземлилась в стог сена, тот, что оказался не далеко от обочины.
«Всё, приехали...» - подумал Марк и отключился.

                ГОСТЕПРИИМНЫЕ АМИШИ
Когда он снова открыл глаза, то увидел старинную плиту, красивую, на гнутых ножках, в фаянсовых накладках с искусственно созданными подпалинами. Важная и массивная, она стояла у стены и от неё шло тепло. Марк бросил взгляд на окно, оно было прикрыто ставнями и оттого в комнате, где он находился, царил полумрак. Он перевёл взгляд на древний, покрытый резной росписью шкаф и затем на необычный, будто бутафорский канделябр на потолке.
Чуть пошевелившись, он услышал скрип и только теперь понял, что лежит на антикварной кровати с высокой резной спинкой, украшенной вензелями, рядом с которой примостилась лежанка попроще. На ней он увидел нечто, замотанное в пончо. Он было потянулся к нему, чтобы посмотреть, но боль пронзила его тело.
Его правая рука была плотно умотана в нечто, напоминающее гипс. Только теперь Марк почувствовал отёк на лице и понял, что видит всё одним глазом. Тело на лежанке не шевелилось, однако, по льняным, растрёпанным волосам, и прелестной, торчащей из-под одеяла ножки он понял — это та его недавняя попутчица. «Впрочем, - подумал Марк, - Я даже не знаю, как её зовут».
Он огляделся и морщась, приподнялся на локте. По-видимому, было раннее утро и солнце всё ярче и ярче освещало через щель в ставнях помещение. Он увидел, что лежит на кровати одетый и даже в обуви. Он помнил казино и как он мчал в Мерседесе и более - ничего.
- Он очнулся.
Услышал Марк фразу, произнесённую тихим молодым женским голосом на искажённом диалекте немецкого языка. Голос доносился из-за неплотно прикрытой двери, и Марк увидел белый чепчик, на манер голландских, и миловидное личико девушки. Тут же в щели показалось лицо молодого человека, тот быстро взглянув в щель, прикрыл дверь.
Марк услышал, как мужской, молодой голос быстро пробормотал на том-же диалекте немецкого.
- О, боже! О, боже! Они видели нас! Они видели, как мы целовались, теперь уж точно мне объявят шанинг, и я...
В тот-же миг раздался третий, низкий и красивый женский голос, он не был похож на голос той первой девушки в чепце.
- Тише, Стефан. Ты слишком болтлив, ты же не знаешь точно, прекрати панику.
Марк замер и тот первый, мелодичный и совсем молодой голос девушки, который он слышал ранее, быстро затараторил.
- Стефан, милый, ты же ещё не принял клятву, тебя не будут судить, ты можешь уйти и не возвращаться...
Властный и назидательно уверенный, низкий женский голос перебил её.
- Да, конечно. Он уйдёт, а ты и я? Что мы будем делать?
- Изабелла, - послышался мужской молодой голос, принадлежавший тому пареньку, что заглядывал в щель двери, - Мы всё уладим.
- Что, - прозвучал женский голос Изабеллы, который Марк сразу запомнил и слушал очень внимательно, - Что ты несёшь, Стефан?
Марк услышал возню за дверью, и она закрылась, но успел расслышать конец фразы.
- Как ты братец Стефан, и ты, Луиза? Как? Как вы уладите мёртвого епископа?
Марк услышал женский стон и стук, видимо кто-то упал в обморок и тотчас из-за двери послышался низкий женский голос.
- Луиза, сестра, очнись! Ну что ты стоишь Стефан? Как прелюбодействовать, ты скор. Неси воду и полотенце! И прикрой дверь поплотнее!
Марк закрыл глаза. «Что за бред?» - только успел подумать он, как на лежанке раздался шорох и он, уже не ожидая ничего хорошего, прикрыв глаза и прикинувшись спящим, увидел, как девушка, лежащая на кровати, откинула одеяло, встала и чуть пошатываясь, двинулась к двери на выход.
Её наряд был всё тем-же, пончо до пят, распущенные волосы, пепельно-льняного цвета и на ногах - отличные ковбойские сапоги. Не успела она сделать и пару шагов, как покачнулась и Марк, вскочив, как перепел, ловко подхватил её оседающее на пол тело. Он только увидел её лицо - бледное и такое красивое, что сердце его сжалось и казалось, больше не сможет стукнуть ни разу. Однако, девица улыбнулась, и они вместе повалились на кровать Марка.
Скрипнула дверь и в комнату, озираясь, несмело вошла особа, одетая в старинный белый капор и чёрное, глухое словно гроб, платье до пят, кружевной передник придавал ей сходство с прислугой. Это была та самая, заглянувшая первой в щель двери, Луиза. Следом за ней, чуть пригнувшись из-за своего огромного роста, в комнату протиснулся молодой человек. На нём был одет обычный чёрный недорогой костюм. Его голову украшала ковбойская шляпа. Третья дама, вошедшая в комнату, была старше на вид, ей было не менее тридцати лет и в отличие от Луизы, её голову украшал чёрный чепец, в остальном её наряд не отличался от наряда Луизы.
Марк догадался, что молодого человека зовут Стефан, он узнал его шляпу, это было единственное, что он успел разглядеть в темноте на шоссе. Он отпустил незнакомку, которая не сильно то и выбивалась из его объятий и присел на кровати. Незнакомка хмыкнула и потерев затылок, уставилась на вошедших. Она смотрела, не мигая и Марк понял - она кинется на них, прояви те хоть каплю агрессии. Он знал, что у этой девушки есть страшная и безотказная опасная бритва и уже готов был открыть рот, как взрослая дама заговорила тем самым, низким, грудным, очень выразительным голосом.
- Простите нас. О, боже! - произнесла она на английском языке, протягивая руки к девушке, сидящей на кровати рядом с Марком. Марк встал.
- Нет-нет, сидите-сидите, - воскликнула та девушка, что была помоложе и приблизилась к незнакомке на кровати.
Марк уселся обратно, ему стало ясно, что эти люди не несут им никакой угрозы. Он видел по их лицам и особенно по лицу Стефана, что все растеряны. Незнакомка встала с кровати и неожиданно бодро выпалила.
- Вы кто?
- Да! - привстал Марк, - И где мы? И где моя машина?
- Именно, - напористо добавила девушка, - Где наша машина?
Марк искоса взглянул на неё. «С такой не пропадёшь», - мелькнуло в его голове.
- Понимаете, - пробормотала Луиза, - Вы чуть не сбили нашу повозку, и мы...
Она не закончила, её перебил Стефан.
- Машина тут, во дворе. Разбита фара и более ничего. Как вы себя чувствуете? - он обратился к девушке.
- Ничего, только ломит всё тело.
- Уж не удивительно, - пробормотал Стефан и протянувши ей руку, представился.
- Я Стефан. А это - он указал сначала на Изабеллу, та поклонилась, а затем на Луизу и она сделала лёгкий реверанс, - Мои сёстры, Изабелла и Луиза.
- Дженни, - непринуждённо сказала девушка и посмотрев на Марка, добавила - А это, мой жених.
- Марк, - пробормотал Марк смущённо и протянул руку Стефану.
Тот пожал его ладонь, а Изабелла и Луиза приветливо улыбнулись. Дженни незаметно подмигнула Марку и чмокнула в щеку.
- Так, что? - спросил Стефан задумчиво, - Раз всё так закончилось, можно проводить вас?
- Куда? - удивлённо вскинул голову Марк.
- Туда, куда вы так спешили, - вежливо уточнила Луиза.
- Мы не спешили, мы удирали, - неожиданно вставила Дженни.
- Удирали? - Изабелла придвинула стул к кровати и присела на краешек, - От кого?
- От индейцев, - без выражения пробормотала Дженни и вытащила из-за пазухи пару пачек долларов, — Вот из-за этих денег.
- Ах, из-за денег, - протянула Изабелла и посмотрела выразительно на Стефана и Луизу.
- Деньги несут одни проблемы, - пробормотал Стефан, глядя жадным взглядом на пачки долларов.
- И нечего на них пялиться - выпалила Луиза, - Подумаешь, деньги!
Она, по-видимому, ревновала Стефана и то, как он с вожделением смотрел на пачки в руке Дженни, злило её.
- Да что ты, сестрица? - наигранно бодрым тоном сказал Стефан, - Я уж и не думаю о плотском.
- Уж ты не думаешь, - с укором в голосе произнесла Изабелла, окинув его сверху вниз взглядом, в котором читалось одновременно и снисхождение, и любовь.
- Ну, сестрицы, вы меня и затюкали, говорю-же, я всё устрою.
- Ох уж, твои обещания! Ты уже устроил драку на свадьбе сестры. Уж Изабелла тебе благодарна, поди, - выпалила Луиза.
- Луиза, - со вздохом произнесла Изабелла, - Наверное не тут мы будем говорить, как же ты не понимаешь?
Она посмотрела с укором на Луизу, и та примолкла, уставив взгляд в пол.
- Вы что, воры?
Пробормотала Изабелла, переводя взгляд с Марка на Дженни.
- Ха! Да какие мы воры? Мы честные игроки в казино. - гордо заявила Дженни и незаметно толкнула в бок Марка, тот поспешно кивнул.
- Казино, это рассадник грехов. - вздохнув прошептала Изабелла.
Она ещё хотела что-то сказать, но наткнулась взглядом на руку Марка и спросила.
- Рука... Ваша рука, как она?
Марк пошевелил рукой и поморщился. «Видимо, лёгкий вывих», - подумал он, а вслух сказал, бравируя перед Дженни.
- Почти не болит, рулить смогу. А что это вы говорили про мёртвого епископа? Я уж испугался, что ваша повозка перевернулась и четвёртый пассажир, это и есть мёртвый епископ?
- Какой епископ? - делая круглые глаза, спросила Изабелла.
- Ну тот, о котором вы говорили на немецком, стоя за дверью.
Марк махнул на дверь рукой и внимательно следил за выражением лица Изабеллы, та побледнела и сказала уверенным, наигранным, и оттого фальшивым тоном.
- О, что вы? Мы обсуждали нашу постановку, в местном театре.
- Да, вы знаете, - подхватила Луиза, - Такая драма!
- Какая драма? - заинтересованно воскликнул Марк.
- Да, в принципе, ничего особенного, - вступил в разговор Стефан, - Об инцесте в семье амишей.
- Стефан! - выкрикнула Изабелла и закрыла лицо руками.
- Прекрати! - Луиза дёрнула его за руку, и Стефан замолк, на его лице возбуждение сменилось разочарованием.
- Нет, но это же очень интересно, - заинтригованно проговорил Марк, - Можно мне узнать поподробнее, что же произошло?
- О, боже, - прошептала Изабелла и встав со стула, подошла к окну.
Она открыла ставни и комнату наполнил свежий и такой удивительно волнующий свет. Смешанный с запахом полевых цветов и пением птиц, он создавал небывалую атмосферу нереальности всего происходящего.
- Послушайте, - произнесла Луиза и подошла к кровати, на которой по-прежнему сидели Марк и Дженни, - Вы вряд ли заинтересуетесь этим банальным сюжетом.
Она не закончила, как Изабелла, воздев к Стефану руки, произнесла.
- Я заберу эту тайну с собой, я совершу самоубийство, но не опозорю вас, мои дорогие брат и сестра!
- Изабелла! - выкрикнул Стефан и кинулся к сестре.
Он подбежал и обнял её за талию. Его огромные ручищи гладили её по голове и она, прижавшись к нему всем телом, всхлипывая, бормотала.
- Только так, мой родной братец, только так мы разрубим этот гордиев узел.
Луиза подошла к ним и обняв обоих, тихо прошептала.
- Тогда все вместе, так будет правильно.
- Да что, чёрт возьми, происходит? - выкрикнул Марк, но Дженни прикрыла его рот рукой и сделала знак головой, мол: «Молчи!»
- Нет, что вы, сестрёнки, - горячо зашептал Стефан, не обращая внимания на гостей, - Нет-нет, тогда уж лучше я возьму вину на себя, я завтра признаюсь, что это я застрелил епископа, меня отлучат от общины, но вы, мои любимые, вы останетесь не запятнанными.
- Что от того толку, Стефан? - всхлипывая пробормотала Луиза, - Дневник Изабеллы уже прочитали все в нашей общине, такого позора мы не снесём, что же нам остаётся?
Она покачала головой, и Изабелла заявила решительно и строго.
- Всё решено! И полно об этом.
- Так-так-так, - медленно и смакуя паузы произнесла Дженни, - Похоже, я всё поняла! Вы амиши, и вы совершили инцест?
- Не говорите так! Вы ничего не знаете о нашей жизни, - выкрикнула Луиза.
- Вы понятия не имеете, что такое жить из поколения в поколение под гнётом религиозных догм! - заявила Изабелла и разрыдалась.
- Да уж, судя по вам, вы яркие представители Инглиш, - презрительно добавил Стефан,
- Не вам нас судить, к тому-же, вы не знаете всего. - прошептала Изабелла. Стефан гладил плачущую Изабеллу по спине и та, успокаиваясь пробормотала.
- Вы ничего не знаете... Ни - че - го!
- Так расскажите, - требовательно заявила Дженни.
- С чего бы нам рассказывать вам такое? - язвительно заявила Изабелла.
- А с того, что мы тоже теперь знаем, кто убил епископа.
- Ерунда, это знает вся община, - выпалил Стефан - Его убила она! - он ткнул пальцем в Изабеллу и закончил, - Дальше-то что?
- Боже, Стефан, - Изабелла выпуталась из его объятий и прошла к рукомойнику, умылась и продолжила.
- Я хочу покаяться, и господь послал нам этих людей. Перед ними, перед их грехами и их душами, только тут и только они смогут, наверное, меня простить.
- Надеюсь, вы не будете накладывать на себя руки? - смущённо спросил Марк.
Изабелла посмотрела на него каким-то странным, отстранённым и в то же время пронзительным взглядом, и заговорила монотонным голосом.
- Я имела глупость вести дневник и записывать в него свою жизнь. Мы грешили с детства. Я, Луиза и он, - она указала рукой в сторону Стефана, - И вот, детские шалости перешли грань, я была так наивна и молода, что записала всё в дневник. И вот, накануне моей свадьбы мой отец, избранный епископ, нашёл мой дневник. - она всхлипнула, но продолжила тихим и уверенным тоном. - Он прочёл его, и... - она снова всхлипнула и обведя взглядом комнату, добавила, - Пытался меня изнасиловать, шантажируя тем, что всё останется в тайне.
- Ого! - произнесла Дженни, её глаза сияли и было видно, что рассказ очень сильно её возбудил.
Изабелла посмотрела на неё так, что казалось, из углов комнаты повеяло холодком, Дженни согнала улыбку с лица.
- Я застрелила его тут, прямо на этой кровати. - тихо прошептала Изабелла.
Марк встал и оглядел свой зад. Ему казалось, что на нём отпечатались капли крови епископа, но так только казалось. Дженни встала и подошла к Изабелле.
- Бедная, какая-же ты бедная, и вы, - она обернулась, и Луиза со Стефаном подошли ближе. - Я прощаю вас, и нет никакого греха, ты всё правильно сделала, Изабелла.
- Да, да, - пробормотал Марк, он был подавлен и перемена, та, что произошла с Дженни, той наглой и циничной ранее и теперь чувственной и такой искренней, поразила его. Удивительная исповедь Изабеллы навела его на некую идею, ту, что витала в воздухе, но сеть из мыслей и грёз всё никак не могла её зацепить и Марк сосредоточенно думал. Он не спешил, он знал - надо ждать щелчка в голове, после которого он усядется и напишет гениальную пьесу. Солнце вставало и, наверное, было уже около пяти утра, когда вид кукурузного поля за окном, раскинувшегося вольготно и невероятно живописно, сразу натолкнули Марка на приличное название для его первой пьесы.
«Самоубийство в кукурузном поле» — вот достойное название для этой истории, он напишет её, и героиня его пьесы совершит самоубийство! «На глазах зрителей она выстрелит себе в висок и упадёт в колодец вниз головой!» - так лихорадочно соображал Марк, когда услышал, как его настойчиво окликнули снова и снова.
- Так едем же, милый, - громко и отчётливо бормотала в ухо Марка Дженни, - Едем, уже утро. Оставим этих несчастных.
Они, не прощаясь вышли и их никто не задержал. SL600 поблёскивал лаком, только фара, которой Марк влетел в столб, была разбита, да слегка примят бампер. Дженни деловито осмотрела машину и обратилась к Марку повелительным тоном.
- Сделаешь ремонт и будет всё ок!
- На какие это шиши? - буркнул Марк, усаживаясь за руль.
Дженни посмотрела искоса на него и залезла на пассажирское, ловко, словно тренированный атлет, перемахнув через запертую дверь. «Надо же - подумал Марк, - А говорила, что всё болит». Однако, он не придал значения своему наблюдению и заведя мотор, спросил деловито.
- Я вообще-то по делу тут, так что, крошка, говори, куда тебе надо и наши дорожки разойдутся.
Дженни, не обращая внимания на его слова, небрежно махнула рукой, мол: «Двигай, не парься». Марк пожал плечами и Мерседес неспеша выкатил за пределы двора.
Реальность снова подступила и её очевидность сильно угнетала Марка, как же отлично было вчера, он выпил и нарочно матери, не выполнил ни одной её заповеди. Он играл и проиграл всё, он выбрал самое отвратительное казино во Флориде и теперь все деньги, что ему дала мать на оплату трёх лет учёбы в театральном училище, были потеряны. Он знал, что после этого его мать точно отправит его или в армию, или ещё куда подальше. Её последняя фантазия, сделать Марка сценаристом, была так противна Марку, что он пошёл на последний и отчаянный шаг, бунт.
Как же он был вчера доволен собой, но вот сегодня его настроение резко переменилось. Он искоса бросил взгляд на Дженни, та, достав пачку долларов, увлечённо их пересчитывала. Марк видел, что это именно те, нераспечатанные пачки, что он обменял на фишки в казино индейцев. Однако, теперь они принадлежали Дженни, и Марк с особой гордостью отметил, что как ни крути, а денежки-то его.
Мало того, ночная авария и встреча с этой Дженни, а потом и ночёвка у Амишей, натолкнули его на мысль, которая снова и снова всплывала в его голове. Написать пьесу и назло его матери, поставить её на сцене самого настоящего театра, вот что теперь больше всего волновало Марка.
- Ты кто по жизни? - услышал Марк вопрос Дженни и вздрогнул.
Он задумался, она смотрела на него, он чувствовал её взгляд и никак не мог понять, какую играть роль. Ему чертовски не хотелось выглядеть богатым тупым маменькиным сынком, но, с другой-то стороны, кто он на самом-то деле, как нельзя серьёзнее задал сам себе вопрос Марк. Пожалуй, сценарист, но вот проблема, без денег и амплуа.
- Я сценарист, - брякнул Марк, а про себя подумал: «Да, именно с этой минуты, сценарист, свободный художник».
- Сценарист?
Дженни удивилась по-настоящему и досчитав деньги, объявила.
- Двадцать восемь штук!
- Ого! - воскликнул Марк, он продул двадцать пять и значит Дженни забрала всё, что было в казино, — Вот же злятся эти краснокожие, но и поделом.
- Я видел, как ты их обула и не говори, что у тебя нет системы, - он повернул к ней голову и подмигнул дружелюбно, как подельнику.
- Система? Ха-ха, тут всё дело в наблюдательности. Тот стол, за которым я играла, стоит дальше всех от кондея. Вот его и перекосило, я это заметила, вот и всё.
— Вот как? Но это-ж надо долго наблюдать, - резонно заметил Марк.
- Вовсе нет, большинство игроков верит в удачу, а это глупо. Я заметила, что в течение часа выпадало красное и часть цифр по одной стороне, а крупье так туп, что всегда кидает шарик одинаково, за это я и люблю индейские казино, да и проблем с ними меньше.
Она замолчала, бросив на Марка быстрый оценивающий взгляд. Марк заметил его и распрямив плечи, слегка вытянулся в кресле. Дженни нравилась ему всё больше и больше. Это была не простая симпатия, эта девушка имела опыт жизни и это чувствовалось сразу по всему, и по манере говорить, и по её простому с виду наряду, под которым можно было скрыть любое оружие.
Марк подумал, что ни хрена о ней до сих пор не знает, и только собрался расспросить её, как Дженни заговорила сама.
- Знаешь, а ты мне понравился. Так решительно ты запер дверь и вообще, - она потрепала Марка по щеке, - Ты хорош.
Марк зарделся.
- Откуда ты, Дженни? - спросил Марк и огляделся. Он рассчитывал найти мотель.
- С запада, это не важно, ты, наверное, хочешь есть и трахаться?
Марк опешил.
- Я хочу, - только и выдавил он из себя, тут-же почувствовав волну возбуждения.
Дженни положила руку ему на колено и произнесла таким сладким голосом, что у Марка вспотели ладони.
- Через пару миль будет изумительный мотель, мы можем там отдохнуть, если, конечно, ты не против.
Она размотала его импровизированный гипс из тряпки и палок и Марк, словно старую добрую подругу, приобнял Дженни, держа свободной рукой руль и поглядывая по сторонам.
                МОТЕЛЬ "ТИА-КАНА"
Старый придорожный мотель не вызывал желания задержаться в нем подольше и насладиться дешёвым уютом. Номер был под стать внешнему виду. Затхлая вонь старого ковролина, просиженное кресло в углу с протёртой до дыр обивкой на подлокотниках, чугунная пепельница в виде орла на столике и зеркало, украшенное лепниной с фальшивой позолотой и потугами на роскошь, вот и вся обстановка. Как и полагается, в углу стоял совершенно дрянной ТВ, упорно показывающий рекламу. Тут, царила та, неповторимая, унылая обстановка, свойственная глухому захолустью, не было ничего на чем можно было бы задержать взгляд без чувства брезгливого отвращения. Висящая над старой кроватью, пошлая картина, с изображением висложопого гнедого коня, вёзшего в непонятном направлении, скучающего индейца, на лице которого бродила загадочная улыбка - веселья обстановке не добавляла. Под ней на кровати, совершенно голые, лежали два разнополых представителя молодого поколения американцев.  Блондин, как вы уже догадались был тот самый Марк, а рядом с ним изящно скрестив ноги расположилась Дженни и выпуская колечки дыма говорила тихим и развратным голосом.
- Когда кончаешь, надо обязательно это делать внутрь, пойми, это физиология и так естественнее.
Марк лежал на спине и глядел в потолок, от голоса Дженни в его голове крутились разноцветные фонарики. Всё, что она говорила, казалось Марку пошлым, но таким прямым и очевидным, что он решил не спорить со своей новой подругой. Он кивал и ждал, когда сможет встать и пойти в душ. Однако, Дженни говорила и говорила, и её голос успокаивал Марка.
— Вот, когда занимаешься анальным сексом...
- Дженни! - перебил её Марк и почувствовал, как покраснел.
- Что, медвежонок?
Дженни загасила окурок и придвинувшись к Марку, взяла его член в руку. Нежно сжав его в ладони, она заглянула в глаза Марку и тот невольно притянул её к себе. Дженни податливо, словно тающий мёд, прильнула к Марку и поцеловала взасос. Он чувствовал, как её язык настойчиво-нежно и бесцеремонно ласкал его. Наконец, она оторвала свои губы от его и проворковала.
- Расскажи-ка мне о себе, медвежонок. Ведь тебе нравится, когда я так тебя называю? - и Дженни потрепала нежно Марка за ухо.
- Да, но лучше если ты бы называла меня слоник.
- Что? - Дженни привстала, отчего оголилась её грудь и Марк, невольно залюбовавшись ею, добавил, - Так звала меня мама в детстве.
- Тьфу ты, Марк! - Дженни встала и приподпрыгнув на кровати, пропела, - Маменькин, маменькин сынок.
- Перестань, прекрати сейчас же, - Марк приподнялся на локтях, - Я сам! Понимаешь? Сам иду своим путём...
Он не закончил, а Дженни сказала уверенным тоном.
- Ты же просрал её деньги, и машина, откуда у такого, как ты может быть столько денег?
- Ты, - Марк подбирал слова, глядя на Дженни, а та, откровенно глядя в его глаза, улыбалась гадкой и наглой улыбкой, - Ты не смеешь говорить гадости о моей матери, ты её не знаешь!
- Ну, может и узнаю. - усмехнулась Дженни.
- Что? Да кто ты такая?
Марк осёкся, Дженни присела на кровати и ему стало видно всё, что у неё имелось между ног. Марк замер, а она прошептала.
- Пора стать мужиком, мед-ве-жо-нок.
Последнее слово она выговорила отчётливо и по слогам.
- Слушай, Дженни. Я, пожалуй, поеду, а ты оставайся, - Марк напустил на себя важный вид, однако, лёжа и без трусов его слова не достигли нужного эффекта. Дженни фыркнула и резюмировала.
- Начинаешь взрослеть.
- Хватит меня унижать, что ты позволяешь себе? - Марк напустил на себя обиженный вид, он и не думал никуда уезжать.
- Нет, Марк. Унижает тебя кое-кто другой. Не давая тебе, взрослому мужику, делать то, что ты хочешь.
- Ты что? Ты что хочешь сказать о моей маме?
Марк сказал это как-то вяло, просто чтобы убить паузу.
- Да сам ты всё понимаешь, медвежонок, - прошептала Дженни, глядя ему в глаза, зевнула и добавила. - Ты пока подумай, а я выкурю косячок.
- Погоди, - Марк встрепенулся, - А что, если, - он задумался на секунду, - А что, если ты сыграешь в моей пьесе?
- Я? - Дженни изобразила удивление, - Ну что-ж, я могу. Но вот, как с гонораром, дорогой мой продюсер?
- Слушай, я серьёзно, - Марк заговорил быстро, заговорщицким тоном, - Я просрал деньги на учёбу, но, если ты одолжишь мне, я помогу тебе.
- Как же ты поможешь мне? - с деланным пренебрежением сказала Дженни, глядя в потолок.
- Я добьюсь того, что ты сыграешь главную роль в моей пьесе!
- В одном из лучших театров?
Иронично уточнила Дженни.
- В театре Пиквик!
Он выпалил это и взяв руки Дженни в свои, посмотрел ей в глаза.
- А ты умеешь держать слово? - в тоне Дженни послышалась угроза, но Марк не придал этому значения.
- Я сделаю для тебя всё, что ты захочешь, - пробормотал Марк, целуя руки Дженни и постепенно переходя на грудь.
— Вот как, - томно глядя в глаза Марку прошептала Дженни.
- Уж поверь, теперь, когда я уже почти придумал сюжет, остаётся только написать хорошую, настоящую пьесу.
- И, о чем же она будет? - криво усмехнувшись поинтересовалась Дженни.
- Она будет, - Марк возбуждённо пощёлкал пальцами и встав на ноги, глядя на Дженни сверху вниз, торжественно сообщил.
- О самоубийстве в кукурузном поле!
ГЛАВА ВТОРАЯ
В этот сырой и пасмурный день, такой обычный в сентябре для Чикаго, Клэр вспоминала, как ещё студенткой в Нью-Йорке, выбегая из театрального училища, встретила Гилберта. Театр Пиквик уже виднелся вдалеке, такси ехало по продрогшим улицам Чикаго, ровно двадцать пять лет назад Гилберт появился в её жизни.
- Боже, боже, - прошептала она, прикрыв глаза, - Как это было давно...
Такси подъехало к главному входу. Так, пожалуй, может подъехать дорогой лимузин к подъезду фешенебельного дома, однако, старое такси никак не походило на лимузин, да и водитель не спешил распахнуть свою дверь, не говоря о двери Клэр. Клэр вздрогнула, открыла глаза. Таксист, чёрный малый, перегнувшись через спинку кресла, с интересом разглядывал пассажирку. Из-за стекла с дырками, разделяющего салон, он походил на некое странное животное. Впрочем, Клэр быстро отогнала эту глупую мысль, порывшись в сумке, она достала деньги, отдала водителю. Тот шустро сунул всё в карман.
- Спасибо, мэм!
Он сказал это таким тоном, что Клэр не ожидала сдачи. Клэр вздохнула, этот прохиндей возил её по зоомагазинам исключительно к закрытию очередного, впрочем, ей всё же удалось купить корм для своего любимца, спаниеля Чарли, она рисковала опоздать на спектакль, но, чёрт возьми... Эта дурацкая пьеса! Да Клэр, порой, сама хотела, чтобы её выгнали. И этого бездаря Марка Фишера, сценариста. «Боже! Ну как рожают таких самовлюблённых идиотов, впрочем, он молод и глуп», - так размышляла Клэр, выбираясь из такси, ветер задрал краешек пальто, жёлтый лист порхнул и... Хлоп! - дверь такси закрылась и лист, прилипши к стеклу отправился в своё последнее путешествие. Клэр проводила его равнодушным взглядом, скользнула по афишам. Там и тут в глаза бросались аляповатые рекламы постановок. И, конечно, нет. Не её фото на афише. Вместо желанного Клэр, её изображения, с афиши на неё смотрело молодое и нагловатое, впрочем, весьма симпатичное лицо Дженни Купер, новой примы театра Пиквик. Клэр отвела взгляд и прошла ко входу. Театр Пиквик... И эта чудовищная постановка «Самоубийство в Кукурузном поле», этого молодца Марка Фишера, кто мог подумать, что режиссёр театра Эллиот Шварц, согласится ставить такую пошлость? «Кассы, как всегда, не переполнены», - заметила про себя Клэр и поправив волосы направилась к служебному входу, посматривая искоса на зрителей в фойе. Ей так хотелось, чтобы кто-то подошёл, взял автограф. Но среди пары десятков зрителей, вряд ли были театральные знатоки, скорее эти люди пришли скоротать вечерок не особо тратясь, так как билет стоил дешевле, чем в самое захудалое кино. Это фойе видело триумфы и аншлаги, сегодня тут царила скука и запустение. Клэр уже подходила к своей гримёрке, когда её окликнул одетый в неброский чёрный костюм, добротные туфли и фиолетовую бабочку, пожилой мужчина среднего роста. Его черные, аккуратно постриженные волосы были обильно смазаны бриолином и зализаны назад, отчего он казался похожим на утку. Клэр отвлеклась от грустных мыслей и обернулась.
- Клэр! Ну что-же ты опаздываешь? - воскликнул мужчина.
- Здравствуй, Эллиот, - сказала Клэр с вызовом, - Да, я опаздываю, я искала корм для Чарли.
Заходя в гримёрку, Эллиот услужливо придержал перед Клэр дверь, прошёл к креслу и уселся в него, элегантно закинув ногу на ногу. Он был красив когда-то, но нервотрёпка сделала своё дело и морщины, подобно тем, что пролегают по-старому, валявшемуся черт знает сколько времени под лестницей картофелю избороздили его лицо. "Но карие глаза, остались прежними, грустными и глупыми, как у старого спаниеля Чарли", - так размышляла Клэр, усаживаясь в зеркало перед трюмо. Она нажала выключатель на стене, теперь уже пристально глядя на себя в отражение и ощупала морщинки у века.
«Боже, вот и старость», - мелькнуло в ее голове.
Взгляд Клэр упал на фото, то что было прикреплено в правом углу зеркала, с него на неё смотрел мальчик, на его руках сидел пёс Чарли, да, это он, и рядом Клэр, её обнимает Брэндон, её муж. Он, красив и подтянут, но в таком потрёпанном костюме он не станет кумиром модников.
«...Эллиот уже долго говорит, как же раздражает эта его манера, не слушать собеседника! Не даром его зовут в труппе попугаем, и повторяет и говорит сам с собой», - размышляла Клэр, прислушиваясь в пол уха к болтовне Эллиота. Вникать в нытье режиссёра у неё не было никакого настроения, ей надо было самой наложить грим и переодеться.
«Что он тут расселся?» - всё больше раздражаясь, думала Клэр.
Эллиот встал с кресла и наклонившись к ее уху, так что ей стало щекотно, противным ненатуральным голосом прошептал.
- Или не ты просила взять тебя обратно в труппу, ну, тогда? Помнишь, после клиники доктора Шульца? Ты забыла, как ты умоляла меня: - «Ну Эллиот, ну прошу, дай мне любую роль или я застрелюсь!»
Он произнёс последние слова так, как дразнятся дети и стоял, вопросительно глядя на Клэр. Пудра с тампона, которым Клэр накладывала себе грим невесомым облачком опустилась на столик и Клэр небрежно сдула её в сторону Эллиота.
- Эллиот, - с чувством произнесла Клэр, - Я делаю всё, что могу. Она окинула его, через зеркало, долгим, задумчивым взглядом, и продолжила.
- В этом спектакле новая прима играет главную роль уже полгода. Ты обещал мне поменять репертуар. Когда это произойдёт? Скажи мне, скажи!
Эллиот отряхнул пудру с брюк и поморщившись прошипел.
- Дорогая, не устраивай истерик. Через пятнадцать минут ты должна быть на сцене. Будь профессионалом. Ты же знаешь, как важно для нас сотрудничество с Дженни Купер.
Клэр обмахнула лицо тампоном с пудрой и повернулась к Элиоту.
- Я профессионал, в отличие от той, кто играет сейчас у тебя в главной роли!
Эллиот оценивающе посмотрел на Клэр, затем подошёл к ней вплотную. Клэр испуганно вскинула голову. Эллиот наклонился к ней.
- Послушай, милая, - он сделал паузу, - Я бы не стал так громко кричать в театре, где много любопытных ушей. К тому-же очень желающих снова увидеть тебя в психиатрической клинике.
Клэр смотрела на Эллиота и её глаза наполнялись слезами.
- Полгода назад, - продолжал давить Эллиот, - Ты умоляла меня и доктора Гэмбла оказать содействие твоему восстановлению в труппе. Я единственный согласился стать твоим гарантом после той истории.
Клэр резко вскочила с кресла и случайно ударила Эллиота плечом в нос.
- О, чёрт! - вскрикнул Эллиот и отскочил, зажав нос, он удивлённо смотрел на Клэр. Она схватила тампон, приложила к носу Эллиота.
- Поделом тебе! - сказала тихо Клэр, - Я не буду извиняться перед тобой! Ты не смеешь говорить мне такие слова!
Она отпихнула от себя Эллиота. Вид у него в этот момент был раздавленный.
- О, чёрт! Прости, прости меня! - Эллиот искренне раскаивался, - Я несу какую-то чушь.
Он был смущён и сожалел о сказанном. Клэр подошла к Элиоту, забрала тампон, ловко вытерла кровь с его щеки. Секунду поколебавшись, поцеловала его в щеку.
                ТЕАТР ПИКВИК - ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ

Детектив Стив Донахью, белый мужчина среднего роста, лет сорока на вид, одетый в бежевый замшевый пиджак, потёртые джинсы и лихие ковбойские сапоги, расположился на заднем ряду. Отсюда он отлично видел всё, что происходило на сцене, он не любил, когда за спиной кто-то сидел, да и билет стоил дешевле. Его загорелое, скуластое лицо украшал крупный нос с горбинкой, а его чёрная, ещё не седая шевелюра придавала Стиву сходство с известным актёром, чьё амплуа ковбои и рейнджеры. Однако глаза его, карие и печальные, с морщинками у краешков век и тем самым, свойственным пожившим и уже многое повидавшим людям, выражением, выдавали его настоящий возраст. Недавно Стиву стукнуло пятьдесят и он, разглядывая себя в зеркале понял, что давно подошёл к финишу. Словно употребивший допинг спортсмен, он пробежал свою жизнь внося залоги и разбирая чужие проблемы и вот теперь, ему осталось только скинуть темп и посещая театр, наслаждаться игрой любимой актрисы. Он был рад протрезвлению и тому удивительному безразличию к жизни, которым наполнило его осознание прожитого, а мысль о том, что ему может не понадобится более пятнадцати календарей, окончательно угомонила в нём страсть к приключениям и поискам. Он понимал, что вряд ли перевалит отметку в шестьдесят пять лет и теперь просто доживал остаток наедине с собой. Стив зевнул и огляделся, в его руках была программка, он прочёл название пьесы: «Самоубийство в кукурузном поле» и поморщился, его коробило от современной американской драматургии.
- Постановка Эллиота Шварца, сценарий Марка Фишера, - прочитал он вслух.
Это он уже знал, он искал глазами по строкам имя его любимой звезды, Клэр Батлер. «Но почему она не в главной роли?» - рассеянно подумал Стив. Дженни Купер, новая прима театра Пиквик, которая сейчас играла в главной роли Изабеллу, самоубийцу, на взгляд Стива, не тянула. Впрочем, ему было всё равно, кто в главной роли и то, о чём эта пьеса. Он любовался красотой и пластикой Клэр Батлер, он ходил на постановки только с её участием. Стив отвёл взгляд от программки, с которой ему улыбалась с фото Клэр Батлер и посмотрел задумчиво по сторонам. Полупустой зрительный зал. Зрители... Эти люди не похожи на эстетов. Хруст пакета для попкорна в руках рыжего юноши в середине зала отвлёк Стива от размышлений. Подруга рыжего неприлично громко хихикала.
«Она одета как шлюха из захудалого борделя... Впрочем, и рыжий похож на сутенёра», - подумал Стив. Девушка отпила из стаканчика колу, мило прикрыв рот рукой, рыгнула и снова расхохоталась. Началось представление, Стив много раз видел его и только появление Клэр Батлер на сцене его взволновало. Как и тогда, в первый раз, он смотрел на это чудо, на её руки, на красивый греческий профиль её лица. Её грация, отстранённость и невероятная проникновенность игры, пробирали Стива до печёнок. Он не заметил, как наступил антракт. Стив увидел, когда зажегся свет, что рыжий и его подруга спят. Стив улыбнулся, пьеса располагала к дремоте. Он потянулся и снова уставился в программку.
ТЕАТР ПИКВИК - КУЛИСЫ - КОРИДОР
Марк Фишер почти бежал по коридору держа в руке огромный букет алых роз. Одет он был, как всегда, в кожаную коричневую куртку Пилот, широкие голубые джинсы и белые кроссовки. Все его попытки выглядеть стильно, разбивались о полное отсутствие вкуса, чего, однако сам Марк не замечал. Он спешил и наконец догнав Дженни, одетую в женский сценический костюм амиша, воскликнул.
- Привет, любовь моя!
Марк попытался вручить букет, но Дженни была в дурном расположении духа и расстроена тем, что её игра в главной роли Изабеллы не производила впечатления на зрителей.
- Марк! Зачем ты припёрся в антракте? - она ускорила шаг и оттолкнула букет и руку Марка, но тот упорно шёл за ней следом.
- Белла, Белла донна! - бормотал Марк и семенил следом за Дженни.
ГРИМЁРКА ДЖЕННИ КУПЕР
Дженни прошла к трюмо и уселась в кресло перед зеркалом, где её ждал Ален, высокий, голубоглазый  молодой человек, рыжий и с кожей такой белой, что казалось она светится. Усыпанное веснушками и шрамами лицо его напоминало решето, это были следы от оспы, но они не портили его, наоборот, придавали некой брутальности. Ален был прекрасным специалистом - гримёром, молодой и стильный он мог бы легко навести лоск и на своём лице, но мужественность, которую придавали ему оспины он ценил больше. Как всегда одетый в обтягивающие ягодицы голубые джинсы и белоснежную, туго облегающую грудь футболку, он мило улыбнулся Дженни и окинул неодобрительным взглядом пошлый наряд Марка. Ален был геем и не скрывал этого. Небрежно кивнув Марку, чуть жеманно сжав губы он принялся поправлять грим на лице Дженни. Марк терпеливо топтался рядом с букетом в руке. Дженни кинула на него уничижительный взгляд и сказала капризным тоном.
- Мне не до тебя сейчас, Марк. Я хочу отдохнуть и привести себя в порядок перед вторым актом.
- Дженни! - Марк протянул к ней руки и продолжил важным тоном.
- Я сегодня встречаюсь с миссис Фишер и хочу с ней обсу...
Дженни грубо оборвала его. Она была раздражена, а при упоминании имени его матери, выражение её лица сменилось на презрительное.
- Ну так и езжай к своей мамочке! Мама-Мама! Только и слышу от тебя про неё!
Она кинула салфетку, которой протирала лоб, в ведро, и...
Бам! Так хлопнула крышкой, что даже Ален, давно привыкший к её фокусам, вздрогнул. Однако Марк хоть и был смущён, не спешил уходить. Ален поправлял причёску Дженни и бросал на него косые взгляды мол, «Что не ясно?» Марк взял нелепый кувшин и неловко впихнул концы цветов в горлышко, вышло так себе.
Бамс! Всё упало на пол. Марк опустился на колени, суетливо собрал осколки и букет.
- Идиот! - прошептала Дженни и посмотрела на Марка сверху вниз, он увидел в её глазах презрение и смущённо прошептал.
- Ты же знаешь, она очень занятой человек, и встречи с ней лучше не пропускать, иначе потом не дождёшься следующей...
Он ещё что-то гундосил, но Дженни уже не слушала его.
- О, боже, Марк! Тебе почти двадцать пять! Ты уже взрослый, а ты всё пляшешь под ее дудку.
Она подмигнула Алену, тот в ответ сделал смешную рожу и покосился на копающегося на полу Марка.
Марк встал, букет в его руках выглядел жалко.
- Ну зачем ты так? Миссис Фишер, как я тебе и обещал, полностью финансирует мою постановку «Самоубийство в кукурузном поле», и я думаю...
Дженни снова оборвала его.
- Так может, мне с ней закрутить роман? Зачем мне посредник в виде тебя?
Дженни вульгарно расхохоталась и её смех был отвратителен, а Ален состроил рожу, что говорила «полный привет!»
Марк посмотрел на осколки вазы и казалось он вот-вот заплачет. В этот момент Дженни мгновенно изменилась.
- Ну что ты, котик. - сказала Дженни наиграно-серьёзным тоном.
Марк видел, что она фальшивит и даже не пытается быть естественной. Дженни встала с кресла, подошла покачивая бёдрами вплотную к Марку и пристально посмотрела ему в глаза. Марк сделал шаг навстречу, его лицо посветлело и Дженни сказала сладким голосом.
- У нас самая настоящая, взрослая любовь!
Дженни сжала щёки Марка ладонями и потормошила, как щеночка.
- Правда? - прошептал Марк с искренней надеждой в голосе.
- А как же! - ухмыльнулась Дженни.
 Марк был молод и глуп, и Дженни играла с ним, как кошка с мышью.
- Я без тебя не представляю и дня, мой ласковый слоник! - прошептала она напоследок и быстро выпроводила Марка из гримёрки. Закрыв поплотнее дверь, она уселась в кресло у зеркала. Было слышно, как Марк кричит в закрытую дверь. Его голос звучал глухо, как из гроба.
- Ты моя муза, Дженни!
- Ну и кретин.
Пробормотала Дженни себе под нос, наблюдая за работой Алена.
- И как ты его терпишь?
Пожимая плечами, спросил Ален и улыбнулся, через зеркало Дженни.
- Пусть будет на коротком поводке, если режиссёр захочет меня снять с роли, будет иметь дело с семейкой гангстеров Фишеров.
В её голосе чувствовалась угроза и Алену, как никогда стало ясно, лучше не связываться с матерью сценариста. Ален посерьёзнел, они молча думали каждый о своём, пока он заканчивал с гримом.

ТЕАТР ПИКВИК – КОРИДОР ЗА КУЛИСАМИ
Марк швырнул букет в урну у двери, потоптался секунду и резко обернувшись, наткнулся на взгляд Эллиота Шварца, тот наблюдал и слушал, стоя у окна. Он оперся на подоконник и по его лицу было видно, что ему скучно.
- Извините, мистер Шварц. - Марк смущённо отвёл взгляд.
- Ничего, бывает. - снисходительно кивнул головой Эллиот и подошёл поближе к Марку.
— Это просто комедия! - криво улыбнулся Марк.
Он сказал это игривым тоном, Эллиот иронично усмехнувшись заметил.
- О, да! Такие страсти даже трудно себе представить.
 Марк почувствовал иронию в голосе Эллиота и поспешил закончить диалог.
- До свиданья, мистер Шварц.
Марк кивнул, и быстрым шагом удалился, Эллиот махнул ему рукой, постучал в дверь гримёрки Дженни и вошёл внутрь. Ален, приветливо улыбнувшись, кивнул ему, Эллиот улыбнулся ему в ответ. Дженни никак не отреагировала, она смотрела в зеркало и казалось, глубоко задумалась. Эллиот подошёл ближе к трюмо и склонился к креслу, в котором сидела Дженни.
- Дженни, обрати внимание на интонации. Экспрессия, её порой сверх меры, дорогуша. - вкрадчиво прошептал он на ухо Дженни.
- Экспрессия? Я работаю с тем, что написал ваш сценарист, указывайте ему!
Она посмотрела через зеркало на Эллиота злым, полным ненависти взглядом.
— Вот как!
Пробормотал Эллиот и смутился. Деланое безразличие Алена действовало на Эллиота угнетающе, он почувствовал себя старой глупой нянькой.
- Ну, не буду тебе мешать. Удачи во втором акте. - выдавил грустно Эллиот.
- Спасибо, мистер Шварц. - Дженни собрала всё презрение, какое смогла найти в себе в этот момент и вложить в эту фразу.
Эллиот вышел, он чувствовал себя старым псом, которому дали под зад вместо той, заслуженной, сахарной косточки. Ален удивлённо посмотрел на Клэр через зеркало, завитки её волос аккуратно, подобно волнам, ложились прядь за прядью под умелыми руками Алена на свои места. Он взял баллон и брызнул лаком на волосы Дженни, закрепляя полученный результат.
- Кто же твой принц на белом коне? - спросил он и подмигнул Дженни, при этом ловко вертя баллон с лаком в руке.
- Ну точно, не он, этот режиссёришка сам зависит от денег мамочки Марка, — сказала Дженни.
Ален сделал многозначительную гримасу, Дженни встала, пора было идти на сцену.
ТЕАТР ПИКВИК – КОРИДОР ЗА КУЛИСАМИ
Эллиот шёл по коридору, размышляя о том, что у него, почти шестидесятилетнего режиссёра, нет ни приличной постановки, ни примы. Он прошёл мимо двери с табличкой «Клэр Батлер», не заметив этого. Только около выхода на сцену, где происходило чудо постановки, где оживали пыльные страницы старых, талантливо написанных пьес, там, где даже бездарное творение такого вот сценариста Марка Фишера обретало жизнь, он вспомнил, что хотел поговорить с Клэр. Он шёл по сцене за занавесом и думал о том, как много надо посвятить труда, будучи талантливым, чтобы показать зрителю свою работу, и как просто, вот так, имея деньги родителей и уверенность в собственной гениальности, написать такую гадкую пьесу «Самоубийство в кукурузном поле» и развалить её постановкой всю труппу. Сама по себе Дженни Купер, протеже сценариста Марка Фишера, вызывала неприязнь своей надменностью, непроходимой тупостью и лицемерием не только у него, как у режиссёра. Её самомнение гасило всякий творческий порыв партнёра, да и сам факт отсутствия у Дженни должного образования, профессионалам бодрости не придавал. Но таковы были условия контракта, по которому сценарист сам подбирал на главную роль актрису и чего там говорить, в тот момент, когда постановка спасла театр от банкротства этой особе - Дженни Фишер, фаворитке сценариста, не было альтернативы. Семейка Фишеров, во главе с матерью Марка, Гретхен Фишер, плотно обложила театр как раз год назад, когда прима театра Пиквик Клэр Батлер загремела в клинику доктора Шульца после попытки вскрыть себе вены. Её успели спасти случайно, гримёр Ален вернулся за курткой и увидел Клэр на диванчике гримёрной всю в крови.
Эллиот отёр лоб и остановился. Антракт был в самом разгаре и зал опустел. Только на заднем ряду, Эллиот это хорошо разглядел, сидел неприметный мужчина в потёртой коричневой куртке и внимательно читал программку.
«Надо-же, - подумал Эллиот, - Даже у бездарей есть поклонники».
Он поправил занавес, задёрнул щёлку, через которую подглядывал и снова вспомнил, что хотел заглянуть к Клэр Батлер и поговорить об образе её героини Луизы. Он вздохнул и поплёлся по пыльному закулисью к гримёркам, в другую часть здания.
ГРИМЁРКА КЛЭР БАТЛЕР
Клэр сидела перед зеркалом и причёсывалась, когда в гримёрку с рассеянным выражением на лице вошёл Эллиот. Он не постучал, Клэр вздрогнула и обернулась.
- Эллиот, ну какого черта? Когда ты научишься стучать? Заходишь, как к себе домой!
- Прости.
Пробормотал Эллиот, он был расстроен и подавлен. Он подошёл к Клэр и поцеловав её в шею, посмотрел на неё через зеркало.
- Боже, как ты великолепна, - Эллиот картинно закатил глаза.
- Ты ещё не устал повторять, что я великолепна? Конечно же, я отлично сыграла!
Клэр поправляла грим, глядя в зеркало.
- Я получу когда-нибудь нормальную роль? Или так и буду до самой старости побираться по эпизодам?
- Каждая роль важна, дорогуша. Мы все работаем над общим делом.
Эллиот пытался быть убедительным.
- Бла-бла-бла! Эллиот, не считай меня полной дурой! Ты думаешь я не вижу, что Дженни бездарность? И все видят! Поэтому зрители и выходят из зала! А ты терпишь такую на главной роли!
Клэр снова взяла в руку расчёску, и стала медленно, элегантно расчёсывать волосы продолжая давить.
- Ты разве сам не видишь? Или она просто моложе? А? Что молчишь?
Клэр требовательно посмотрела на Эллиота.
- Ну что ты такое говоришь? Я же предлагал тебе роль Изабеллы! Ты сама отказалась. Чего ты теперь от меня хочешь?
- Я уже говорила, что не буду играть в этой пьесе самоубийцу! Эта роль мне неприятна, - тихо и вполне серьёзно сказала Клэр.
- Но у меня пока нет для тебя другой роли! Ты подумай сама, - продолжил он, - Ты не хочешь видеть Дженни в роли Изабеллы. Так? - он посмотрел вопросительно на Клэр, та поджала губы и замерла. - Тогда почему бы не убить двух зайцев и не согласиться на роль Изабеллы? - закончил вкрадчиво Эллиот.
- Я скорее застрелюсь, чем стану играть роль Изабеллы.
- Застрелись! Да! Именно!
Эллиот в отчаянии хлопнул себя рукой по ляжке, он расстроился и был подавлен. Клэр разозлилась и швырнула расчёску в корзину.
ОФИС ГРЕТХЕН ФИШЕР - ФОТОЛАБОРАТОРИЯ
Горел красный свет. Гретхен Фишер, дама лет пятидесяти на вид, налила в лоток реактив. На ней был строгий, брючный, темно зелёный костюм и жуткие армейские туфли коричневого цвета. Одеваться стильно она не пыталась, поверх её наряда был накинут простой чёрный резиновый передник. Её жидкие, стянутые на затылке в узел волосы, покрашенные в оранжевый цвет, в свете красных ламп лаборатории казались пропитанной кровью паклей. Она поправила тяжёлые роговые очки, что украшали её опухлое и некрасивое лицо, мужеподобное и удивительно несексуальное. Взгляд её серых и холодных глаз, словно у воблы, не выражал никогда никаких эмоций. Миссис Гретхен взяла пинцет и зацепила лист, затем погрузила его в лоток с реактивом. На листе медленно проявилось изображение Клэр Батлер. В кабинете, за дверью фотолаборатории раздался телефонный звонок, он трезвонил не переставая.
Гретхен Фишер вышла из лаборатории и прошла через весь кабинет к столу, на ходу вытирая полотенцем руки. Она быстро сняла передник и скомкав вместе с полотенцем, бросила на пол, бережно держа другой рукой только что сделанное фото. Она положила ещё мокрый снимок на стол. Телефон звонил, не умолкая, она подняла трубку и сказала.
- Да-да, пусть заходит, я жду.
Дверь тотчас же открылась, и Марк зашёл в кабинет. Он подошёл к матери и поцеловал в щёку косясь на фото. Гретхен довольно улыбнулась и напыщенно сказала.
- Здравствуй! Здравствуй, мой дорогой сынок!
Гретхен притянула за руку Марка к себе, обняла и похлопала по спине рукой. Марк улыбнулся и крепко обнял мать. Казалось, что они не виделись вечность. Гретхен разомкнула объятия, и Марк взял фотографию Клэр со стола.
- Клэр Батлер?!
Сказал Марк и удивлённо вскинув брови повернул фото к Гретхен.
- Да, это она, я готовлю ее портфолио, для режиссёра и думаю, что пора ей попробовать себя в главной роли.
Гретхен Фишер сказала это спокойно и уверенно глядя на Марка.
Марк уселся на диванчик, держа фото в руках. Гретхен плюхнулась в кресло за столом.
- Эллиот Шварц не нуждается в ее портфолио, он знает ее много лет! Что за чушь! - воскликнул Марк.
- Нет именно он сказал мне что при наличии портфолио и рекомендаций сможет рассмотреть кандидатуру Клэр Батлер в роли Изабеллы. Дженни Купер не тянет, или я не права? - сказал она не терпящим возражений тоном.
- Ах вот как.  - пробормотал Марк, - ты уже сама решаешь с режиссёром кого поставить на главную роль в моей пьесе?
- Ну ты же слеп от любви, мой дорогой сын.
- Ты так считаешь? - глядя оценивающим взглядом на мать произнёс тихо Марк.
- Да именно так я считаю. - твёрдо заявила Гретхен.
- С тобой невозможно иметь дела!
Марк горестно покачал головой и обвёл кабинет рассеянным взглядом, как бы ища поддержки у невидимых зрителей.
Гретхен Фишер, нетерпеливо тряхнула головой и выдавила.
- Давай поговорим о деле. Вряд ли ты соскучился по мне.
Лицо Марка стало серьёзным. Он выпрямил спину и глядел матери в глаза. Он поднял фото на уровень своего лица и сказал тихо.
- Всё, что я скажу, бесполезно, потому что я вижу вот это! Полгода назад она лечилась, и ты дала мне полное право выбрать актрису на главную роль. Мы провели кастинги, и вместе выбрали актрису Дженни Купер. Теперь ты...
Он не закончил, как Гретхен резко встала и кресло откатившись, ударилось об стену. Марк отшатнулся, уронил фотографию и она, кружась улетела под диван. Гретхен Фишер подошла к Марку и ему показалось, она вот-вот ударит его. В этот момент Гретхен Фишер не была похожа на любящую мать. Марк овладел собой и попытался встать, но Гретхен так над ним нависла, что Марк рухнул обратно на диванчик.
- Вы, уважаемый сценарист, совсем неправильно разговариваете с уважаемым продюсером. - сказала она зло.
Марк захлопал глазами и было похоже, что он вот-вот заплачет. Гретхен обмякла и отошла назад, миролюбиво сказав.
- О, чёрт, сынок. Однако иной раз встреча с тобой сразу приводит меня в бешенство. Я много сил потратила на то, чтобы раскрыть твой талант сценариста. Преодолеть твоё упрямство было нелегко. Кем ты только не собирался стать, начиная с заправщика реактивных самолётов, и заканчивая твоими попытками поступить в театральное училище. Но только я смогла указать тебе путь и отправила тебя в Нью-Йорк учиться на сценариста. Теперь послушай меня. Гретхен снова нависла над Марком, он смотрел на мать снизу вверх, его взгляд был наполнен недовольством. Гретхен продолжила.
- Клэр Батлер в клинике Доктора Шульца с успехом прошла лечение. Уже полгода, как она выписалась из клиники и адаптировалась в труппе. Теперь она в состоянии сыграть главную роль. Ты прекрасно знал, что эта роль писалась под неё. Перестань мне перечить, мой дорогой сын. Гретхен сделала паузу, осмотрела Марка и выдала.
- А Дженни хороша, я бы, и сама её попробовала.
Марк покраснел и отвёл взгляд.
- Ну-ну, не стесняйся, сынок. Трахай дальше Дженни Купер, но только не лезь в мои планы, о-кей?
Гретхен отошла от дивана и села за стол. Марк, чуть подумав, сказал.
- Мама, ну при чём тут бабы? Я талантливый сценарист? Так? Кассовые сборы не определяют, насколько постановка гениальна. Ты, как всегда, думаешь только о деньгах. Конечно, пока ты финансируешь мои постановки, я не смогу тебе отказать. Но так будет не всегда!
Марк встал с дивана и решительно подошёл к столу. Гретхен Фишер посмотрела снисходительно на сына. Он наклонился к матери и тихо сказал.
- Почему именно эта актриса, мама? Она же сама не хочет играть эту роль.
Гретхен обвела стол взглядом.
«Какой же он наивный и глупый», - подумала Гретхен Фишер, пока Марк, думая, что мать его слушает, поднажал.
- Ты, мама, слишком много придаёшь значения своему мнению, полагая, что я сам не найду деньги на декорации и гонорары, но в нашей труппе я авторитет и прошу...
Гретхен крутила в руках карандаш и смотрела, как Марк всё больше распаляется. Хрусь! И карандаш разломался. Марк испуганно взглянул на мать и воскликнул.
- Ой! Ты что?
Гретхен медленно, словно ракета из подземной шахты, поднялась со своего кресла, глядя на Марка пустым и холодным взглядом, исходившим из её некогда голубых, но со временем сменивших цвет на серый, глаз, процедила сквозь зубы.
- Если однажды, возможно, я расскажу тебе, почему это должна быть именно Клэр Батлер, ты угомонишься?
Марк покраснел и выпалил.
- Что за словесный слалом, мама? Сплошные «если». Когда и что ещё ты мне расскажешь? Я постоянно делаю только то, что хочешь ты. Ты не заметила? И вот она... - Марк указал рукой под диван, - Сейчас как раз там, где и должна быть.
Марк, трусливо озираясь, как будто ища поддержки у невидимых свидетелей, попятился к диванчику. Гретхен Фишер побагровела, подобно той самой, набравшей стартовую скорость межконтинентальной ракете, она в один прыжок подлетела к диванчику, и зло прошипела.
- Нагнись, и достань портрет актрисы!
Марк колебался, было похоже, что он решил в очередной раз показать характер. Гретхен секунду смотрела прямо в глаза Марку.
- Достань. - повторила она.
В её голосе прозвучала угроза и она была реальной. Марк присел, он пошарил рукой под диваном, не сводя глаз с матери, наконец достал фото и протянул его ей. Гретхен взяла фотографию и подошла к магнитной доске на стене. Сдув пыль и осмотрев фото, Гретхен Фишер приложила его к доске и плюхнула магнит сверху так, что от стука, который он издал, Марк вздрогнул и посмотрел на мать. Он был напуган, весь обмяк и было видно, что этот разговор его угнетает. Он посматривал на фото Клэр Батлер и ему стало не по себе. Гретхен взяла указку и повернувшись лицом к Марку, указала ею на фотографию. Глядя сыну в глаза, она выдержала паузу и сказала.
- Разрешите вам, дорогой сценарист, представить актрису на главную роль в вашей потрясающей пьесе. Это Клэр Батлер, она закончила в 1976 году высшие сценарные курсы, на протяжении двадцати лет она работала во многих театрах, за её плечами десятки ролей от простеньких до сложнейших. А теперь, озвучьте реноме представляемой вами актрисы?
Марк покраснел и сжал кулаки. Гретхен продолжила.
- Ну что-же вы, молодой человек? По-моему, её зовут Дженни Купер и никакого образования, и опыта у неё нет. Ах да, ещё она, по-моему, спит с нашим замечательным сценаристом? - Гретхен ткнула указкой в Марка. Она была серьёзна и зла.
- Мама! Перестань! - Марк заломил руки, - Я не желаю продолжать разговор в таком тоне! Дженни ...
- Шлюха! - подвела черту миссис Фишер.
- Мама! - выкрикнул Марк, картинно закатывая глаза, он был дурным лицедеем и всё это действо выглядело пошло и вызывало у Гретхен отвращение.
- Да! Да, дорогой мой сынок. - Гретхен наслаждалась страданиями сына, она смотрела на него и впитывала эту отвратительную энергию, она питалась ей, подобно пошедшему в разнос старому дизелю, что уже пережигает собственное масло, выдавая жуткий дым из трубы, воет и вот-вот полностью самоуничтожится. Марк сжал голову руками и медленно осел на диванчик. Гретхен выдохнула и придавила эмоции. Она подошла к дивану и уселась рядом с Марком, при этом она толкнула его панибратски в плечо своими массивными и упругими, как мяч, грудями. Марк смущённо улыбнулся, взглянул в глаза Гретхен, и она продолжила.
- Конечно, сынок, она обыкновенная шлюха, которая спит с тобой ради своей выгоды. - Гретхен приобняла сына за плечи, и они сидели рядом, их спины были выпрямлены и напряжены. Марк посмотрел на мать и тихо, с мольбой в голосе сказал.
- Нет, мама, ты ничего не понимаешь. Дженни любит меня, а я люблю её. И настаиваю на её участии в главной роли, и никакая выпускница шизофренической клиники мне не помешает! - последние слова он сказал с нажимом.
- Ну что-ж, сынок. Не буду спорить. Время покажет.
Гретхен небрежно похлопала его по плечу и встала с дивана, разговор был закончен и Марк, как и много раз до этого, уходя от матери, не испытывал ничего нового. Его душила злоба, а его самолюбие, то, что он так лелеял, надеясь на свою неординарность, выла от унижения и неприятия. Он делал, как ему казалось всё, чтобы доказать матери, что он вполне взрослый мужчина, но Гретхен Фишер упорно этого не замечала. Марк разочаровался и уже чувствовал, что более не желает унижений и скорее разорвёт отношения с матерью, нежели продолжит терпеть от неё подобное сегодняшнему отношение.
ТЕАТР ПИКВИК - ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ
Последний акт завершился, в зале включился свет. Редкие зрители вяло хлопали сиденьями кресел.
Рыжий и его подруга шли к выходу из зала и перекидывались смешками. Девушка запульнула пакет, и он полетел в сторону сцены. Рыжий загоготал, кинул стакан следом.
В первом ряду, прямо по середине, сидел Эллиот Шварц и спокойно дремал. Когда стаканчик пролетел и ударился о спинку его кресла, он вздрогнул и сразу, очнулся.
Оглядевшись и протерев глаза, Эллиот, проводил взглядом последнего зрителя.
- Да уж, гениальная пьеска, - пробормотал Эллиот себе под нос. - Ничего не скажешь.
Он потёр висок рукой, мигрень снова дала о себе знать, и половина головы раскалывалась от боли. Он взял программку с кресла, встал и медленно побрёл к выходу из зала. Он не заметил тихо подошедшего к нему сзади Стива. Тот отлично слышал грустные размышления Эллиота.
- Почему? - Стив сказал это, как старому знакомому, - Не так уж и плохо. Бывает, что вообще зрителей нет.
Эллиот обернулся. Он не был готов к диалогу. «Какого черта?» - раздражённо подумал он.
- Простите, с кем имею честь? - спросил он и остановился, окинув мужчину неприветливым взглядом.
«Высокого роста, лет пятидесяти на вид, белый, одет не дорого, но аккуратно, пожалуй, он похож на офицера или полицейского. Тот стиль общения, что предложил незнакомец, как раз соответствует манерам этих ребят», - так размышлял Эллиот, разглядывая Стива.
Стив подошёл ближе, достал из кармана визитку, кивнул и улыбнулся.
- Детектив Стив Донахью.
Он протянул визитку Эллиоту тот пробежал по ней взглядом, удивлённо вскинул брови и пробормотал.
- Режиссёр Эллиот Шварц, чем собственно обязан?
— Это я вам скорее обязан.
— Вот, как и чем же?
- Ну хотя бы постановкой. - Стив дружески подмигнул.
- Ах это... - Эллиот обвёл пустой зал скучающим взглядом и грустно заметил.
- Сценарист у нас очень талантливый.
- Я уже заметил, с сарказмом сказал Стив и Эллиот вскинув на него оценивающий взгляд буркнул.
- В драматургии разбираются все, а вот написать что-то стоящее никто не может.
- Простите, я не хотел вас обидеть.
- Понятно, так это все, о чем вы хотели поговорить, я пойду?
- Хотелось бы узнать отчего Клэр Батлер не играет Изабеллу? На мой взгляд она и по возрасту больше подходит?
Эллиот демонстративно долго посмотрел на визитку и прочитал отчётливо по слогам в слух.
- Де-те-ктив. - он помолчал и продолжил, - Вы детектив, по-моему, ваше дело что-то искать и находить? А наше дело - развлекать. - он посмотрел на Стива без интереса, этот взгляд усталого и пожившего человека, не связанного с криминалом, был очень знаком Стиву. Эллиот отвернулся и пошёл между рядов кресел, бурча себе под нос, - У меня нет настроения с вами обсуждать технические вопросы. Может в будущем я найду для вас пару минут. Заходите как-нибудь в другой раз, после спектакля. Стив догнал его и выпалил.
- Постойте!
- Ну что ещё? - нетерпеливо спросил Эллиот и остановившись окинул Стива неприязненным взглядом.
- Я просто хотел сказать, что Дженни Купер...
- Ой да хватит, - махнул раздражённо рукой Эллиот продолжая говорить.
- Сценариста и его мамашу спросите...
Он осёкся, бросил на Стива изучающий взгляд и удаляясь громко добавил.
- Не ваше это все дело, не ваше!
Стив снисходительно улыбнулся и проводил взглядом удаляющуюся фигуру Эллиота.
ГРИМЁРКА КЛЭР БАТЛЕР - ВЕЧЕР
Дверь в гримёрку с грохотом распахнулась настежь и Клэр испуганно обернулась, она смывала грим и уже почти закончила. Дженни Купер быстро вошла и приблизилась к сидящей у зеркала Клэр.
- Я не дам тебе манипулировать Эллиотом! - выпалила Дженни.
- Послушай, Дженни, - сказала Клэр тихим, спокойным голосом, - Во-первых, запри дверь, а во-вторых, успокойся.
Дженни надула губы, её снова ставит на место эта, с позволения сказать, прима? Она прикрыла дверь и подошла в плотную к сидящей в кресле Клэр.
- Ты... - Дженни подбирала слова, Клэр замерла, она ещё не видела Дженни такой злой и испуганной.
- Ты не сможешь сыграть Изабеллу!
- Правда? - с сарказмом уточнила Клэр.
- Марк сказал, что его мамаша хочет видеть тебя в главной роли, даже не мечтай, старуха!
- Ах Марк сказал? - криво усмехнулась Клэр.
- Я пока не знаю когда и как мистер Шварц снюхался с миссис Фишер, но тебе это не поможет! Я сделаю все чтоб тебя выперли из труппы!
Дженни выпалила это и отступила на шаг, победоносно глядя на Клэр.
- Пошла вон! - Клэр привстала, Дженни попятилась. - Вон! - Клэр топнула ногой.
Дженни просияла, эта улыбка, что посещает лицо, когда вы видите, как ваш враг корчится в бессилии, казалось, осветила гримёрку странным, мертвецким синеватым светом. Так показалось и Клэр, она нащупала на столике стакан с водой и отпив добавила.
- Ты просто не знаешь, с кем связалась.
Клэр смотрела на Дженни не мигая.
- С психически неуравновешенной!
Дженни наслаждалась моментом и не отводила взгляд.
- Да, я регулярно прохожу обследование в клинике доктора Шульца, - сказала Клэр тихо, - Но я, - она сделала паузу, - Попала в театр через труд и учёбу, а ты через постель и ещё притащила в театр семейку гангстеров во главе с мамашей Гретхен Фишер и её бездарем сынком Марком. - Да ни ты, ни её сынок, этот наивный сценарист Марк Фишер, никогда не станут настоящими профессионалами, а ты, - Клэр окинула уничижительным взглядом сверху вниз Дженни, - Шлюха!
Клэр выдала последнее слово веско, она умела сказать так, что вам казалось, та плита из бетона полегче. Дженни резко сменила выражение лица, теперь на нём была ненависть, её кулаки сжались и она, подобно разъярённой львице, сверлила Клэр холодным взглядом. Прошла, наверное, минута и она прошипела.
- Я отправлю тебя обратно!
Дженни, кажется, была готова наброситься на Клэр.
- Куда? - усмехнулась Клэр.
- В дурку! - выпалила Дженни.
- Так я там регулярно живу.
Иронично заметила Клэр.
- Именно туда я тебя и сплавлю на всегда, старая кляча! А Марк любит меня! Пока его мамаша платит, я буду в главной роли в любой его пьесе! - она победоносно посмотрела на Клэр и продолжила, - Да, я шлюха! Но с головой у меня всё в порядке!
Дженни развернулась и вышла, со всей силы хлопнув дверью. Клэр вздрогнула и медленно села в кресло, по её щекам текли слезы. Она смотрела на стакан, в котором была вода, он был зажат в её руке, и он был в крови, она раздавила его. Клэр нажала на педаль, мусорный бачок откинул крышку и куски стекла, красиво окрашенные её кровью, негромко позвякивая, попадали на дно. Не успела она протереть руки как в дверь постучали и в щель просунулась голова Эллиота. Он окинул оценивающим взглядом Клэр и улыбнулся. По его загадочному выражению лица Клэр поняла, что он стал свидетелем недавней перепалки с Дженни.
- Да уж проходи, - устало махнув ему рукой пробормотала Клэр.
Эллиот вошёл, запер дверь на защёлку и подойдя к Клэр упал на колени. Клэр посмотрела на него и вздохнула, она знала - сейчас он снова скажет глупые слова о любви и начнёт гладить сначала ее ноги, а потом все выше и выше, она вскочит, он прижмёт ее к себе лапая, где только сможет достать уже не скрывая страсти. Она, отпихнув его, картинно свалится на диванчик и скажет устало, но гордо.
- Пошёл вон пошляк!
Эллиот всхлипнет протрёт засаленным платком запотевшее пенсне и выйдет, тихо прикрыв дверь.
Эта картина так явственно встала у неё перед глазами что Клэр улыбнулась. Она назло Дженни решила показать кто тут прима, одним махом разметав на столе всю конструкцию Марка и его мамаши. Она начнёт с этого вот, размазни Эллиота, укреплять свои позиции, а уж как она теперь была согласна на роль Изабеллы! Конечно, она понимала, что сам секс с режиссёром ей не был нужен, ведь достаточно только ее согласия на главную роль, но рвение, которое после него будет проявлять Эллиот, станет искренним и вполне полезным. Она встала и молча скинула с плеч бретельки одну за другой. Ее грудь оголилась и Эллиот удивлённо вскинув брови шустро ощупал ее тело и поднялся на ноги. Затем он развернул ее к себе спиной, так что Клэр увидела себя в зеркало и без промедлений вставил эрегированный член в ее влагалище. Клэр стало противно, и она закрыла глаза. Когда прошло какое-то время, она снова посмотрела на себя в зеркало. Теперь ей нравилось, как она опирается на стол руками. Она смотрела как Эллиот, задрав ее юбку, ритмично нажимал пахом на ее молочно-белые ягодицы. Она смотрела на его лицо, и эта гримаса животного удовольствия была так знакома Клэр!
«Как же они смешны все в этот момент», - промелькнуло в голове Клэр. Эллиот, отчаянно тужась, ускорял ритм, Клэр стало скучно. Она ровным счётом ничего не чувствовала. С тех пор, когда ещё в Нью-Йорке, в молодости, у неё была неудачная беременность и роды, закончившиеся смертью ребёнка, она перестала испытывать приятные ощущения от полового акта и оргазмы пропали. Она посмотрела через зеркало на потное лицо Эллиота и посильнее упёрлась в стол руками. Клэр питала нормальное, врождённое и естественное для воспитанного человека отвращение к разного рода скотскому разврату, как на сцене, так и за кулисами. Впрочем, ещё недавно, она готова была быть верной женой, до того, как Брэндон напал на неё и поджёг в Рождество вместе с ёлкой, год назад. Она скрыла всё от полиции, а он, проспавшись вымолил у неё прощение, но у неё случился припадок, который смогли купировать только в клинике доктора Шульца. Сейчас она делала Эллиоту большое одолжение, ведь откровенный разврат приводил её в состояние исступления и нёс душевные муки.
Она каждый день утром мысленно рвала в себе, как могла, любые нити, связывающие её сознание с повседневной театральной рутиной и той массой интриг, что так настойчиво накатывали на неё, втягивая в паутину липких и гадких сплетен, не давая ей погрузиться в волшебный мир Мельпомены полностью. Она мечтала, оставшись в нем невидимкой, лишь иногда поглядывать в мутное окно повседневности, посмеиваясь над глупыми завистниками.
Но, чем дольше она барахталась в паутине реальности, тем только сильнее запутывалась. И всё то, что ей так было дорого с юности - то, что жило в её сердце с рождения, эта таинственная и священная, странная для пошлого обывателя и естественная для настоящей актрисы духовная связь с миром искусства и Мельпомены и службой в Театре на алтаре её Храма - сцене, день за днём, всё больше и больше опутывала гадкая и липкая слизь разврата.
Остатки её юношеской, чистой и невинной надежды на бескорыстное служение делу искусства уже не первый раз вызывали в Клэр антагонизм к поведению Эллиота. То, что сейчас происходило у неё за спиной, было омерзительно Клэр, она терпела, как та кобыла и мечтала только об одном - когда он кончит и она спокойно поговорит с ним о деле. В ней проснулось мстительное чувство, она наслаждалась моментом, так гадит в тапки кошка. О, если б глупый Эллиот знал, что заставляло Клэр улыбаться и постанывать от удовольствия. Она изменяла Брэндону впервые в жизни и делала это не, из корыстных побуждений, не ради роли. Она мстила мужу. Ничего более унизительного для Брэндона она и придумать не могла при том, что и не собиралась ему говорить об измене. «Пусть ходит рогатый», - думала она. Так он в её глазах выглядел ничтожнее и смешнее, к тому-же, у него не будет лишнего повода упрекать её в неверности, а уж он это непременно сделал бы при сыне. Она больше не уважала Брэндона, она презирала его за то, что он совершал с ней самое отвратительное, что мог сделать мужчина и муж. Он обращался с ней, как с грибом, держал в темноте и кормил дерьмом. Каждый день Клэр ожидала от него новую гадость, и сама никак не подталкивала их брак к развалу, в то время как сам Брэндон, своим пьянством и демонстративным игнорированием интересов всей семьи, завёл их отношения в тупик. Напиваясь и толкая Клэр к выяснению отношений, он тем самым настраивал сына против неё окончательно. Он хотел оставить Клэр без дома, но с сыном на руках, для этого он ждал удобного момента, очередной её госпитализации. «Что-ж, - подумала Клэр, - Тот аванс, что муж дал мне побоями, я вернула ему с процентами в виде красивых, ветвистых и таких подходящих, хоть и милым, но глупым старым оленям». Тем временем, Эллиот вот-вот должен был кончить и стремительно шёл к успеху. «Я могу изобразить ему оргазм, вон как старается», - усмехнулась Клэр про себя.
Она застонала, обернулась и встретилась взглядом с Эллиотом, тот как раз финишировал, мощно толкнув Клэр так, что она еле удержалась на ногах.
Она застонала с ним в такт.
-Да-да! Да-да. О, да! Я согласна!
Она сделала несколько конвульсивных движений талией. Эллиот последним резким толчком прекратил фрикции, вынул из Клэр член и отошёл на шаг назад, тяжело дыша, заправил рубашку и хозяйство в брюки и застегнул ремень.
- Что? Ты о чем, Клэр? - спросил Эллиот.
Он тяжело дышал и чувствовал себя настоящим техасским жеребцом. Клэр натянула на попу трусики и поправила юбку.
- Я говорю, чёрт с тобой. Я согласна на роль Изабеллы.
- Ого!
«А я хорош!» - подумал про себя Эллиот, попытался успокоить дыхание и огляделся вокруг, его мучила жажда. Он налил себе в стакан воды из графина, затем жадно выпил и посмотрел на Клэр, та заправляла в декольте грудь.
- Да! Пусть кое кто знает своё место! - медленно, растягивая слова, с удовольствием, сказала Клэр.
- Но это не просто теперь устроить.
Выдавил Эллиот и почесав затылок, уставился на Клэр, та скроила вопросительную гримасу, и Эллиот снова залепетал, лебезя и заискивая.
- Мне надо поговорить с Марком и утрясти с Дженни смену её героини. Теперь она будет играть Луизу, я так думаю.
Он замялся и посмотрел на Клэр, как-бы прося помощи. Подобострастие на его лице сменилось на гримасу раздумья. Эллиот что-то прикидывал в голове и шевелил губами, думал.
- Разговоры закончились, более я не желаю о ней слышать, ты понял? А мнение Марка и его мамаши вообще не должно тебя волновать!
Эллиот икнул и поставил пустой стакан на стол.
ГРИМЁРКА ДЖЕННИ КУПЕР
Дженни смывала грим ее волосы по-прежнему были красиво уложены на голове и спускались на плечи золотистыми завитыми буклями. Платье своей сценической героини - Изабеллы, она уже сняла и на ней остался только чёрный сплошной боди. Он эффектно облегал точёные формы тела, а Грации, с которой она выкинула тампон в ведро позавидовала бы балерина, однако на том таланты Дженни в области искусства заканчивались.  Без грима Дженни выглядела гораздо моложе, на вид вы не дали бы ей больше восемнадцати лет. Дженни внимательно осмотрела в зеркало своё лицо и в этот момент раздался стук в дверь.
- Войдите!
Дженни посмотрела на дверь с любопытством. Это был Эллиот, смущение и подавленность на его лице насторожили Дженни и мысленно она собралась в кулак. Она чувствовала сердцем, что Клэр не простит ее выходку и оскорбления и попробует получить сатисфакцию. Эллиот заполз в гримёрку как уж - тот, что не укусит, но точно напугает и удивит.
- Дженни, ну что за настроение у тебя? И ты снова забыла текст! На импровизациях, конечно, можно выехать...
Начало было хорошее, но к середине фразы напор Элиота погас как свечка на ветру, он потерял темп и не привлёк внимания Дженни, та отвернулась и уставилась в зеркало недовольно барабаня пальчиками по столу. Теперь Элиот знал - скандал обеспечен, а может и ещё, что похуже.
Дженни взглянула через зеркало на Элиота и продолжила с безразличным видом стирать грим.
Элиот набрал воздуха и забубнил, монотонно и не глядя на Дженни.
- Послушай, Дженни, так невозможно, вот уже полгода мы топчемся на месте, я уж не говорю о том, что ты обещала пойти на курсы повышения актёрского мастерства. В конце концов, я ведь могу лишиться работы. Мы не даём сбора с начала года! - Эллиот вроде нащупал тему и начал набирать обороты.
- Ну и что? - Дженни говорила это тусклым, невыразительным голосом, - Мало ли, что я обещала? Я пойду на курсы сразу, как Марк напишет настоящую пьесу, а пока Гретхен Фишер, мамаша Марка, даёт деньги на это, - «фуфло», подумала она про себя, и продолжила в слух, - Ты будешь ставить «Самоубийство в кукурузном поле», где я буду играть главную роль. Я могу играть главную роль в любой пьесе. Я могу сыграть роль даже без репетиции. Ты же знаешь.
Дженни повернула голову к Элиоту, глядя развратно на него снизу вверх. Эллиот поднял руку к глазам, он устал от интриг и теперь стал как-то совсем жалок.
- О, боже-боже! - забормотал он, нервно потирая виски, — Это же театр, чёрт побери! Театр! А не балаган! Я же не могу разорваться! Дженни, я прошу! В тот раз, это было что-то, что должно быть забыто!
Эллиот отошёл на шаг от кресла. Дженни развратно посмотрела на Эллиота и протянула руки к его брюкам.
- Нет, Эллиот! Это было не просто так. Ты сам знаешь, разве не ты предложил мне тебя удивить? - она расстёгивала пуговку на его брюках. Эллиот вяло сопротивлялся и тихо бормотал, пытаясь убрать её руки.
- Дженни. Я прошу, я умоляю, не надо. Не здесь, я прошу. Я не могу тут, в окружении этих стен. Ну пожалуйста, перестань.
Дженни рассмеялась и убрала руки от Элиота.
- Так, что? У господина режиссёра ещё есть вопросы к моему сценическому мастерству?
Она весело заглянула в глаза Эллиоту. тот лихорадочно застёгивался. Дверь распахнулась и на пороге появилась Клэр. На ней в этот момент был одет чёрный брючный костюм. Эллиот резко отдёрнул руки от ширинки, но одна пуговка предательски осталась торчать, зацепившись за ткань клапана на его брюках. Дженни удивлённо посмотрела на Клэр, и та пробормотала.
- О, чёрт! Эллиот! Ты? - смутилась Клэр.
Её взгляд скользнул по брюкам Эллиота и остановился на пуговке - той, что торчит.
- Ах ты развратная свинья! - Выкрикнула Клэр, глядя на пах Эллиота, тот перехватил её взгляд и поправил ширинку.
- Воспитанные люди стучат, прежде чем открыть дверь, даже если они её хотят пнуть, видимо от бессилия. - сказала Дженни, гадко улыбаясь.
Она смотрела на Клэр и её улыбка, уверенная и отчаянно наглая, разозлила Клэр. Она подошла к Дженни и ударила её по щеке со всей силы. Дженни схватилась за лицо, вскочила и кинулась на шею Эллиоту. Она уткнулась ему в плечо и заревела так, что и в самом деле можно было подумать, что случилось нечто непоправимое. Элиот был бледен, в его газах читался испуг и такая преданная любовь к Дженни, что можно было подумать, он заботливый отец, утешающий дочь. Клэр смотрела на этот дешёвый цирк и вдруг ей стало тошно. Она прикрыла рот рукой и вышла из гримёрки. Она слышала, как Эллиот что-то говорил ей вслед, но ей было всё равно.
- Клэр, постой! - донёсся до неё голос Элиота, она не обернулась, только ускорила шаг.
                ДЖЕННИ ЗНАЕТ СВОЕ ДЕЛО
Эллиот стоял у двери гримёрной и гладил по голове Дженни.
- Дженни, ну-ну, ну прошу, перестань, я прошу тебя.
Эллиот продолжал гладить, словно девочку, Дженни. Дженни заплакала ещё громче, прижалась к Элиоту.
- Как же вы все жестоки, я просто игрушка в ваших руках. Вы все! И ты, и эта старуха Клэр, и даже Марк! Хоть он и любит меня, как мало он уделяет времени мне и моей карьере. А-а-а!
Она картинно зарыдала и от этого Эллиот, почувствовав всю фальшь момента, как-то сник, он увидел себя со стороны и ему стало противно. Дженни фальшиво рыдала, переигрывала. Эллиот гладил её по волосам и спине. Ему было не по себе, он оглянулся на дверь и наконец, потянулся рукой к защёлке. Дженни, увидев это, сделала небольшой шажок вперёд. Эллиот закрыл защёлку, Дженни мгновенно впилась в губы Эллиота. Она нежно целовала его взасос. Руки Эллиота со спины Дженни перешли на попу. Эллиот уже не мог остановиться, он хотел её всем телом и мысли, что ещё так недавно были в его голове при разговоре с Клэр, испарились. Он почувствовал руки Дженни там, где нарастало возбуждение и крепло, словно тот молодой майский бамбук. Дженни повернулась к нему спиной, расстегнула боди, затем деловито, без промедлений, вставила его эрегированный член себе во влагалище.

                ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - ПОМЕЩЕНИЕ БИНГО
Самое лучшее и не оставляющее уже никаких иллюзий о будущем, тихое прибежище для тех, кто прошёл почти до конца свой путь, и теперь спокойно и достойно встречает старость, а за ней подругу всех успокоенных, смерть, вот что такое Дом Престарелых. Сотни заведений по всем Штатам, как правило создаваемых как под копирку, таких как Сант-Пайпер Кроссинг, имели помещение для столь модного теперь Бинго.
Это, некогда задуманное как тренажёрный зал помещение, теперь было украшено сияющими рекламами игры Бинго. Блестящие надписи на стенах и разноцветные ленты должны были придать помещению бравый и привлекательный вид, однако сочетаться с седыми кудрями стариков, безвкусное и аляповатое убранство не хотело.
Тишина и скука. И только муха, раз за разом жужжа, с поворота билась о стекло окна и нарушала тишину послеобеденного блаженного покоя. Десяток столов, за которыми расселись пожилые обитатели Дома Престарелых, сгрудились поближе к сцене, на которой стоял аппарат для игры в Бинго и микрофон.
Миссис Джексон, пожилая негритянка лет семидесяти на вид, одетая в скромное синее платье и бежевый жакет, сидела за столом в окружении своих друзей. Она раскладывала карточки и с интересом посматривала на сцену. Там штатный психолог, мистер Донован Эшли в форменной одежде, лет сорока, высокий, белый, засыпал шарики в аппарат для игры в Бинго. Его очки в никелированной, круглой, железной, старомодной оправе, хорошо гармонировали с костюмом сотрудника дома престарелых - черным пиджаком и брюками, украшенными золотистыми лампасами. Эта форма вызывала у обитателей дома престарелых ассоциации с дорогим похоронным бюро и миссис Джексон иногда весело шутила, спрашивая мистера Эшли, не умерла ли она и куда попала, в колумбарий или крематорий? Мистер Эшли тихо и вежливо смеялся, отчего его благообразное лицо приобретало добродушный и рассеянный вид, а голубые добрые глаза наполнялись слезами. Он был сентиментален от рождения и воспринимал все шутки стариков снисходительно с присущим образованному человеку пониманием и тактом. Он каждый раз терпеливо объяснял, что колумбарий, это то место, куда попадают уже после крематория, и миссис Джексон тихо смеялась, качая головой. Она подыгрывала мистеру Эшли и тот, конечно, всё понимал. Миссис Джексон перевела взгляд на своего соседа справа, того, что сидел в инвалидном кресле. Мистер Кински был парализован уже десять лет. С тех пор, как его разбил паралич, он стал весел и совсем беззаботен. Его цинизм смешил постояльцев дома престарелых, а его отношение к смерти привело к тому, что ему дали кличку «Бессмертный Кински». Мистер Кински уже два раза побывал на том свете и каждый раз, вернувшись из реанимации, пребывал в приподнятом настроении. Он рассказывал соседям о своих ощущениях. Это всё, что он мог делать, ибо вся остальная физиология в его теле практически отказала. Он мочился в утку, прикреплённую к креслу и задорно, а порой и довольно похабно, смотрел на медсестёр, кормивших его с ложечки. Вот и теперь мистер Кински поглядывал на миссис Джексон тем самым, намекающим на интим взглядом, и напор его серых холодных глаз беспокоил миссис Джексон. Кински отвёл от неё взгляд и пробурчал.
- Надеюсь, сегодня мне повезёт! А, миссис Джексон?
Он подул на свою карточку, и она подлетела к руке миссис Джексон. Она придвинула карточку к себе и кокетливо состроив глазки, улыбнулась.
- Да, я надеюсь. Только не смотрите на меня вашим, вот ТЕМ взглядом.
Она флиртовала и Кински, подхватив нотку, заметил.
- Только когда вы будете штамповать мою карточку, дорогая, только тогда.
- Да-да, именно, - добавила, слегка смутившись, миссис Джексон, а соседка слева - миссис Дороти Вильямс, белая старушка лет восьмидесяти, совершенно седая, одобрительно кивнула. Её лицо, когда-то давно было красиво, но теперь оно было подобно тому сморщенному помидору, что пролежал в холодильнике не один месяц, забытый и холодный. Её некогда красивые тёмные брови, которые она так заботливо выщипывала в юности, теперь разрослись косматыми зарослями над потухшими и уже ничего не выражающими глазами, руки, словно высохшие ветви старого дерева, торчали из простого белого халата. Миссис Вильямс оторвала взгляд от своей карточки и чуть надменным, неожиданно сильным и уверенным голосом произнесла.
- Вы, миссис Джексон, уж больно любезны с мистером Кински.
Она посмотрела на Кински и тот почувствовал в её голосе ревность. Он улыбнулся загадочно, а миссис Джексон, скользнув взглядом по его лицу, быстро перевела взгляд на миссис Вильямс и добродушно парировала.
- Ой, что-вы, я не более чем оказываю маленькую услугу, уж не вы ли хотите штамповать карточку мистера Кински?
Она посмотрела весело и требовательно на миссис Вильямс, и та отвела взгляд. По тому, как она барабанила пальцами по столу, было видно, что она слегка раздражена.
- Что-ж, - деланно безразличным тоном сказала миссис Вильямс и достала баночку из халата, - Мне что, нечего делать?
Она открыла баночку и вытряхнула на стол одну таблетку. Миссис Джексон посмотрела на неё искоса, а мистер Кински заёрзал в своём кресле и воскликнул.
- Колеса от мистера Грега?
Миссис Джексон посмотрела на него и прошептала.
- Колеса, - она зажмурилась и продолжила, - Колёсики счастья!
- Да-да, именно счастья, так их называет мистер Грег, - весело подхватила миссис Вильямс и закинула таблетку себе в рот.
- Миссис Джексон, - сказал мистер Кински, - Я, пожалуй, тоже попробую, достаньте из моего кармана брюк пилюльки.
- Но мистер Кински, вы же помните, что говорил мистер Грег? Перед сном, и никак иначе! - попробовала урезонить мистера Кински миссис Джексон.
- А, ерунда! - весело подмигнув, отмахнулся Кински, - Ну-же!
И он нетерпеливо поморгал обоими глазами.
- Хорошо-хорошо, только не волнуйтесь! - прошептала миссис Джексон.
Она наклонилась к креслу и засунула руку в карман брюк мистера Кински, тот заулыбался. Он знал, что в этом кармане пусто и ему нужно подъехать другим боком, но ему чертовски нравились прикосновения и он ждал, пока миссис Джексон поймёт, что карман пуст. Миссис Вильямс бросила на Кински взгляд, полный ревности, но тут-же как-то вся напряглась, спина её выпрямилась, а руки замерли. Казалось, что она умерла с открытыми глазами и только её равномерно вздымающаяся грудь выдавала присутствие жизни.
Миссис Джексон наконец, вынула руку из кармана мистера Кински и улыбнувшись, сказала.
- Шутник, а ну-ка дайте-ка мне пошарить в другом кармане.
Мистер Кински кивнул и миссис Джексон встала и держась за стол одной рукой, другой ловко развернула кресло мистера Кински. Она по-хозяйски обшарила второй карман и вынула оттуда коробку с таблетками.
Быстро поставив на место коляску с мистером Кински, лицом к столу, она вытряхнула таблетку на ладонь. Он кивнул головой и миссис Джексон ловко закинула таблетку ему в рот.
Она подумала секунду и уже заметив, как мистер Кински напрягся, и также, как и миссис Вильямс, замер, сунула руку в карман и достала оттуда коробочку с таблетками. Она посмотрела на сцену, где вот-вот мистер Донован Эшли должен был объявить начало игры.
Миссис Джексон открыла коробочку и на её коричневую ладонь выпала белая, круглая и совершенно неприметная таблетка. Она посмотрела на неё и в тот момент, когда раздался гонг, закинула её себе в рот.
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР - ДЕНЬ
В торговом центре почти никого не было. Гилберт, белый парень выше среднего роста, лет тридцати на вид, в косухе и джинсах, шёл мимо витрин.
Рядом, крутя банку снюса в руке, семенил Грег, мулат маленького роста, на вид ему не дашь и двадцати лет. Он зевнул, на ходу открыл баночку со снюсом, торопливо положил порцию табака под язык и обернувшись, спросил.
- Может, в кинцо?
Грег чуть замедлил шаг и перекинув во рту снюс, сплюнул на пол и переспросил.
- Комедос запилим, или? Вместе? Или как?
Гилберт оглянулся по сторонам и ткнув в бок Грега, выкрикнул.
- Не-е, детектив! Комедосы как-то не очень выходит.
Друзья прошли по галерее и удалились в сторону огромной вывески: КИНО «СЕГОДНЯ И ЕЖЕДНЕВНО: ПОСЛЕДНИЙ ФИЛЬМ»
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР - СТОЯНКА - ДЕНЬ
По ступеням медленно, напрягая свои старые ноги, обутые в потёртые дешёвые шлёпанцы, поднималась миссис Джексон. Тук-тук! Стучала её трость по ступеням. На миссис Джексон была одета простая куртка синего цвета, платье из того отдела Де Ленси, где всегда висит баннер «Скидка». Её шляпка в виде маленького гнёздышка была так мила и казалось, что вот-вот из неё выпорхнет птенец. Её чёрная кожа местами стала рыжеватой, на руках от старости уже проступили вены. Синие и страшные, как канаты, казалось, они лопнут, напрягись она посильнее. Миссис Джексон была уже на полпути к двери. Оперев руку на стену, она перевела дыхание. Вжик! Двери распахнулись и миссис Джексон смело шагнула вперёд.
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР - ФУДКОРТ - ДЕНЬ
Столики и столы. Тут тоже было не многолюдно. Келвин, белый парень лет шестнадцати на вид, в красивой куртке Найк, белых слаксах и в модных кроссовках Конверс, вальяжно сидя за столиком у окна, разговаривал с Джульеттой, белой девушкой, которой на вид было не более пятнадцати лет. Длинные светлые волосы, голубые глаза, оранжевая кенгуруха, шапка с помпоном и невероятные шузы, смесь кроссовок и туфель, делали Джульетту похожей на персонажа из комиксов. Однако, она была хороша собой и её лицо было так молодо и прекрасно, а её улыбка мила и естественна, что было не удивительно, как Келвин смотрел на неё - с обожанием и нескрываемой симпатией. Так смотрят на вожделенную игрушку, что вот-вот упадёт вам прямо в руки. Джульетта грациозно налила чай из чайника в стаканчик и заглядывая в глаза Келвину, тихо, но настойчиво протараторила.
- Зачем? Зачем сейчас? Пусть будет как в тот раз? Свадьба и всё такое, ну же, пожа-а-алуйста!
Келвин отвёл взгляд от Джульетты и посмотрел куда-то мимо неё, его внимание привлекли Грег и Гилберт. Они как раз проходили по галерее ко входу в КИНО и переговариваясь, оживлённо жестикулировали. Келвин перевёл взгляд на Джульетту и спросил.
- Сходу? Ну не знаю!
Он оглянулся по сторонам и пробормотал вяло.
- Народу мало.
Затем перевёл взгляд на Джульетту и улыбнувшись, добавил.
- Ладно, согласен!
Джульетта радостно кивнула головой и сдула пар, который вился над стаканчиком с чаем, она смотрела с восхищением на Келвина и жевала пиццу, запивая чаем.
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР - КИНО - КАССЫ
Миссис Джексон, брела мимо рекламных проспектов. Она внимательно смотрела под ноги, её взгляд не отрывался от пола. Ей было тяжело идти.
На стенах висели плакаты. На них была только одна надпись:
«ПОСЛЕДНИЙ ФИЛЬМ»
Более на афишах не было надписей. Не было указано ни имён актёров, ни описания сюжета. Однако, навязчиво мигала реклама.
«СЕГОДНЯ И НАВСЕГДА! В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ И ДЛЯ ЛЮБОГО ВОЗРАСТА! БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ! ТЫ УСПЕЕШЬ ВСЁ!»
Миссис Джексон замерла на секунду, она тяжело дышала. До кассы идти оставалось ещё примерно сто шагов. Гилберт и Грег шли не спеша. Они вежливо обошли замершую, отдувающуюся, еле не падающую с ног миссис Джексон.
КАССА - ДЕНЬ
Орнуэлла, белая кассирша средних лет, толстая и некрасивая, но очень следящая за собой дама. Длинные, почти до пояса, ярко зелёные волосы. Лицо, припудренное дешёвой пудрой, комочки которой хорошо видно, глаза намазаны слишком сильно, ресницы длинны, но скорее это уже ветки дерева. Толстый слой помады на губах, в довершение всего, бейдж висел на груди Орнуэллы вверх ногами.
Орнуэлла мило улыбнулась приближающемся Гилберту и Грегу, вид у неё в этот момент был, как у млеющей на солнце жабы.
Грег подошёл к стойке первым. Орнуэлла жеманно поправила прядь волос и посмотрела на него.
Следом за ним подошёл Гилберт. Орнуэлла смотрела на него, не скрывая восхищения. Грег заметил это, а Гилберт равнодушно скользнул взглядом по нескладной фигуре Орнуэллы и отвернулся. Грег напустил на лицо игривое выражение и видимо, пытаясь произвести впечатление на Орнуэллу, выпалил игриво.
- Привет! Нам пару обычных!
Орнуэлла окинула сутулую фигуру Грега презрительным взглядом и посмотрела на двухметрового Гилберта. Гилберт глядел на стоящую за стойкой Орнуэллу снисходительно. «Такая красотка, что отворотясь не наглядишься», - подумал Гилберт.
Орнуэлла смутилась, Гилберт её очаровал. Она перевела взгляд на поскучневшего Грега и спросила.
- Вам со спец обслуживанием?
Грег подумал секунду.
- Не. Нам давай подешевле, и это.
Он оглянулся на переминающегося с ноги на ногу Гилберта и продолжил.
- Лирику и сопли не надо? Ну, типа, покороче?
Гилберт кивнул. Ясно, что культпоход не был приключением всей их жизни.
Грег снова повернул голову к Орнуэлле, и та сказала обычным тоном.
- Ясно, мальчики.
Она взяла сканер и Грег слегка наклонился вперёд. Орнуэлла поднесла к его глазам сканер. БИП!
Затем Гилберт быстро нагнулся и Орнуэлла теперь поднесла к его глазам сканнер. БИП! Прозвучало снова. Орнуэлла махнула рукой и произнесла, вежливо улыбнувшись Гилберту.
- Прошу, господа! Проходите в зал.
Грэг все ещё надеялся найти подругу в лице Орнуэллы и флиртуя, спросил.
- Может, и ты с нами? А, крошка?
Орнуэлла посмотрела на Грэга свысока, она бы не прочь, но не с ним, и работа! Она заглянула Гилберту в глаза и улыбаясь той двусмысленной улыбкой, проворковала.
- Я завтра свободна!
Гилберт окинул её с ног до головы взглядом, от которого Орнуэлле стало как-то неуютно и скучно, и пробормотал безразличным тоном.
- А я занят.
Улыбка погасла на лице Орнуэллы. В этот момент Миссис Джексон, тяжело опираясь на трость, наконец доползла и остановилась у кассы. Орнуэлла посмотрела на миссис Джексон равнодушно и перевела взгляд на спины удаляющихся Гилберта и Грега. Миссис Джексон достала из кармана куртки платочек и протёрла им глаза. Пытаясь прочитать имя на бейдже, приколотом на груди Орнуэллы, она шевелила губами и было видно, что получается у неё не очень. Она посмотрела заискивающе на Орнуэллу и пробормотала.
- Доченька, мне...
Миссис Джексон замялась, она изо всех сил пыталась прочесть имя на бейдже.
- Оруэ...
Наконец выдавила миссис Джексон и виновато посмотрела по сторонам, как бы извиняясь за свою немощность.
Орнуэлла терпела и морщилась. Она нехотя перевела взгляд со спин ребят на миссис Джексон. Этот взгляд, которым посмотрела Орнуэлла на миссис Джексон, утвердил старушку в правильности выбора. Она устала жить и всем мешать, а её немощь уже окончательно уничтожила всякое желание появляться на людях, да и зачем, собственно? Так рассуждала миссис Джексон, разглядывая Орнуэллу.
Та окинула брезгливым взглядом наряд миссис Джексон и сказала тихо.
- Орнуэлла.
Миссис Джексон сжалась в комок, а Орнуэлла, повышая тон, прошипела.
- Орнуэлла! Меня зовут Орнуэлла!
Она смотрела сверху вниз на миссис Джексон и казалось, что та становится всё меньше и меньше, и вот-вот исчезнет вовсе. Миссис Джексон опешив тёрла глаза платочком и шептала.
- Орнуэлла... Доченька, мне один, простой, заключительный.
Орнуэлла, слегка раздражённо, не очень вежливо поднесла к лицу миссис Джексон сканнер. Она ткнула им миссис Джексон почти в лоб. Та тихо стояла и ждала. Наконец, Орнуэлла выпалила.
- Всё! Идите в зал!
Орнуэлла развернулась задом за прилавком. Миссис Джексон прошла, опираясь на палочку, к залу. Тук-тук, слышался удаляющийся стук её трости.
КИНОЗАЛ
В зале было темно. На экране мелькали кадры. Улицы города. Синий слон бежит, похоже, это погоня. Да, это погоня на слонах по городу.
КИНОЗАЛ - МЕСТА ГРЕГА И ГИЛБЕРТА
Грег и Гилберт уселись на первые попавшиеся места. Происходящее на экране их не интересовало. Грег достал из кармана вэйп, затянулся и выпустил дым, усаживаясь поудобнее. Гилберт уселся в кресло рядом. Грег, глядя в экран, протянул ему вэйп. Гилберт помахал отрицательно головой и посмотрев по сторонам, сказал.
- Херня.
В зале было почти пусто. Правда, на заднем ряду расположилось человек пять подростков, да десяток одиночных зрителей расселись кто куда. Огромный зал был задуман под премьеры с миллионным сбором, но судя по облезлым обивкам кресел, вытертому полу, неработающей тут и там подсветке пола, лучшие времена уже давно прошли. Дверь в зал медленно открылась и миссис Джексон замерла на пороге. Она осмотрелась и смело шагнула в зал. БАМС! Дверь с грохотом закрылась. Миссис Джексон стояла в темноте, всполохи света от экрана освещали её лицо. Чуть поколебавшись, она села в ближайшее кресло. Она смотрела на экран и улыбалась.
ЭКРАН
На экране посреди улицы современного города стоял синий слон и жевал траву.
МЕСТА ГРЕГА И ГИЛБЕРТА
Грэг хлопнул себя по коленям и выкрикнул.
- Погнали, с-сучара!
Гилберт обернулся на его вопль и спросил безразличным тоном.
- Как тогда? Банк?
Грег молчал и смотрел на экран, не мигая.
ЭКРАН
Грег и Гилберт, они на заднем плане, за слоном. Слон медленно растворился. Грег и Гилберт заходят в здание БАНКА.
ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ - МЕСТО МИССИС ДЖЕКСОН
Миссис Джексон смотрела сосредоточенно на экран, она была полностью погружена в сюжет.
ЭКРАН
В здание банка вошли Гилберт и Грег. За их спинами маленький сквер. Сгорбленная старушка негритянка в синей куртке и странной шляпке сидит на скамье. Это миссис Джексон, она сидела на скамье и смотрела через парк на спины входящих в здание Гилберта и Грега. На экране снова возник синий слон и быстро растворился.
МЕСТА ГРЕГА И ГИЛБЕРТА
Гилберт и Грег смотрели на экран кинотеатра, не отрываясь. Вэйп выпал из руки Грега, он не шевелился, его спина была напряжена, ладони рук сжаты в кулаки, а взгляд был направлен в экран. Гилберт, откинувшись на спинку кресла, смотрел на экран, он был не менее напряжён и сосредоточен.
МЕСТО МИССИС ДЖЕКСОН
Она смотрела на экран и улыбалась.
ЭКРАН КИНОТЕАТРА
Там машины снуют по улице туда-сюда, место красивое, чем-то это напоминает Таймс Сквер, но это не он, на улице день. Миссис Джексон сидит на скамейке в сквере.
ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ
Дверь открылась и в зал вошли Джульетта и Келвин.
МЕСТА ГРЕГА И ГИЛБЕРТА
Грег смотрел на экран, его кулаки сжимались. Гилберт подался вперёд, он смотрел на экран не мигая.
ЭКРАН
Внутри банка стоял Грег, приставив 45-ый к голове Джуди, белой девушки лет двадцати пяти... При этом посетители Банка валялись на полу, напоминая дохлых рыб. На груди Джуди висел бейдж, на нём отчётливо было видно надпись КАССИР. Гилберт стоял к ним лицом, в его руке был сжат 45-ый.
БАХ! Он выстрелил в лицо Джуди! Голова Джуди разлетелась, как спелый арбуз. Мгновенно появилась кровь на рожах Грега и Гилберта. Тело Джуди повалилось на пол. Посетители Банка взвыли от ужаса, кое-кто описался и просил пощады.
ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ
Одновременно с выстрелом Грега на Экране, голова одной из зрительниц в зрительном зале повисла, кровь и части черепа улетели на задний ряд.
ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ
На экране Грег смотрел на Гилберта с презрением и страхом.
В-А-У! В-А-У! Сработала сигнализация.
Грег орал на Гилберта.
- Идиот! А сигналку и ключи?!
Гилберт вытер лицо от крови, смотрел на труп кассира у его ног и улыбался.
МЕСТО МИССИС ДЖЕКСОН
Она сидела, закрыв глаза руками, её плечи вздрагивали.
ЭКРАН
Бах! Прогремел второй выстрел. Это стреляет Грег в дверь банка. Гилберт быстро пробежал к дверям банка, 45-ый был в его руке. Грег бежал следом.
МЕСТА ДЖУЛИИ И КЕЛВИНА
Джулия и Келвин целовались, Келвин не закрывал глаза и смотрел на экран, где миссис Джексон сидела на скамейке в парке и смотрела на двери банка. Она была крайне сосредоточена. Дверь банка ходила ходуном и казалось, вот-вот откроется. Миссис Джексон смотрела, она как будто ждала чего-то. Келвин целовал Джулию, её глаза были закрыты. Он смотрел на экран всё более сосредоточенно, там на нём по улице проехал лимузин с молодожёнами и тормознул напротив банка. Из машины вышла Джулия в свадебном платье, за ней Келвин в наряде жениха, а вот и гости вылезли следом.
БАХ-БАХ-БАХ! Прозвучали выстрелы, пули пробили двери банка изнутри.
ЭКРАН - СИТУАЦИЯ В БАНКЕ
Гилберт высадил всю обойму 45-го в дверь. БАХ! БАХ! БАХ! Грег не отставал. 45-ый в его руке сидел уверенно. БАМС! Грег со всей силы ударил дверь ногой, и та распахнулась.
МЕСТА ДЖУЛИИ И КЕЛВИНА
Келвин слегка отстранил Джулию и посмотрел удивлённо на экран, где очень быстро из распахнутой двери банка выбежали Грег и Гилберт, вид у обоих был идиотский, особенно на фоне свадьбы с гостями. Гости, услышав выстрелы с воплями, полезли обратно в лимузин, Джулия и Келвин последней заскочила в машину. Грег и Гилберт, в кровище, с 45-ми в руках, стояли посреди улицы и растерянно смотрели по сторонам.
ЗРИТЕЛЬНЫЙ ЗАЛ - МЕСТО МИССИС ДЖЕКСОН
Миссис Джексон улыбалась и её глаза были открыты. И если б не дыра от пули 45-го в груди миссис Джексон она сошла бы за живую.

ЭКРАН
Миссис Джексон сидела на скамейке в парке, вокруг пели птицы. Она медленно растворилась, её образ исчез с экрана. Грег и Гилберт стоя по-прежнему посреди улицы с 45-ми в руках тупо озирались по сторонам. Лимузин растворился.
МЕСТА ГРЕГА И ГИЛБЕРТА
Грег оглянулся на Гилберта, на лице у обоих были идиотские улыбки, похоже, что они были довольны приключением. Грег встал, за ним Гилберт, они оглядели зал, зрителей на заднем ряду, целующихся Келвина и Джулию.
Грег посмотрел на простреленную голову девушки, той, что сидела в первом ряду, кровь залили воротник ее куртки и живописно растекаясь под креслом загадочно поблёскивала. Гилберт мельком посмотрел на старушку - Миссис Джексон на её спокойное лицо руки, сложенные на груди и глаза. Они были открыты, она, не мигая смотрела на экран.
Только... огромное кровавое пятно на ее груди указывало на то что она уже мертва.
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР - ФУДКОРТ - ДЕНЬ
Гилберт и Грег сидели за столиком и жевали фастфуд, на столе был бардак. Гилберт проглотил кусок.
- Не бухти, ну влепил я с размаху в башку, ну всё равно. Нам до сейфа не удалось пройти ни разу! Чё-б не повеселиться!
Грег отпил Кока-Колу и рыгнул, отёр рот и пробубнил.
- Ну, ладно. Получила, что хотела. Вот уж, я прям обалдел!
Он осмотрелся и добавил.
- Ну чё? Нам пора?
Гилберт отёр рот, небрежно кивнул и кинул салфетки на пол.
ПРОБУЖДЕНИЕ МИССИС ДЖЕКСОН
Миссис Джексон проснулась от того, что кто-то хлопал её по щекам. Настойчиво, всё сильнее и сильнее. Наконец, она открыла глаза и обвела мутным взглядом всех. Доктор Эшли смотрел на неё обеспокоенно и переведя взгляд на мистера Кински, спросил.
- Из этой коробочки? - и потряс пустой коробочкой от таблеток.
Мистер Кински кивнул. Он выглядел странно, из его рта стекала слюна и его глаза смотрели в одну точку. Он кивал и кивал, пока Эшли не притронулся к его голове и тот замер мгновенно. Доктор обеспокоенно проверил его пульс, покачал недовольно головой и пощёлкал пальцами перед носом мистера Кински. Реакции не было.
Он перевёл взгляд на миссис Вильямс, та сидела с поднятой рукой, в ней был зажат штампик для отметок, но карточка её была пуста. Казалось, что миссис Вильямс вот-вот опустит руку, но она сидела и смотрела пустым мёртвым взглядом мимо доктора Эшли.
Доктору стало не по себе, все старики уже разбрелись, и он заметил эту странную компанию, уже закончив игру. Он вёл её автоматически и не очень-то обращал внимание на игроков, его волновали проблемы с собственным здоровьем. Он подозревал у себя рак, но никак не мог уговорить себя лечь на обследование. Сам презирая себя за малодушие, он внушал старикам мысли о необходимости ежедневных процедур и обследований. Такие люди, как мистер Кински, вызывали у него настоящее уважение своим мужеством и вот теперь, этот старик сидел и пялился в пустоту, а миссис Джексон потряхивало, и она была явно не в себе. Доктору понадобилось чуть ли не пять минут для того, чтобы вывести её из ступора. Он ещё раз осмотрел коробку и спросил, теперь уже у миссис Джексон.
- Вы принимали таблетки из этой коробки?
Казалось, что миссис Джексон не поняла вопроса, её глаза не выражали ничего, но она кивнула и заговорила каким-то странным, не своим голосом.
- Я не хочу пока умирать, и не хочу на последний фильм. Прошу, доктор продайте мне билет на новую жизнь.
Она замолкла и моргнула, похоже, приходила в себя. Доктор Эшли ошарашенно глядел на миссис Джексон и нащупывал руку миссис Вильямс. Мгновенно его лицо сменило выражение с удивлённого на серьёзно озабоченное и он отпустил руку миссис Вильямс. Она повисла, как плеть и стало ясно, что миссис Вильямс мертва. Доктор перевёл взгляд на мистера Кински, по щеке его текла слеза и доктор стер её, вынув платочек из кармана. Внезапно, мистер Кински ожил и заговорил монотонным голосом.
- Я видел третий раз смерть, она пришла и забрала миссис Вильямс, но раньше я сам ходил в гости к смерти.
Он замолк и миссис Джексон перевела на Эшли взгляд, полный мольбы. Она протянула к нему руки и пробормотала.
- Я была в кино и видела там, как меня убили.
- Что?
Опешил от услышанного доктор Эшли, нащупывая рацию и уже хотел нажать кнопку, но замер.
- Да, и я видела, как тот, Гилберт, убил ту девушку, у которой я принимала роды в 1965 году в Нью-Йорке. Только...
Она замялась.
- В жизни-то он приезжал забирать своего сына, который родился в тюрьме.
Она замолчала, доктор Эшли опустил руку миссис Вильямс на стол и миссис Джексон только теперь повернула к ней голову. Она покачала головой и совершенно равнодушным тоном сказала.
- Умерла, а ведь я её предупреждала.
- О чём?
Доктор Эшли спросил это машинально, он смотрел на труп миссис Вильямс и его руки потряхивало.
- О том, что таблетки мистера Грега надо принимать на ночь, а днём от них одни неприятности. Уж я-то знаю.
И она лихо подмигнула, сначала доктору Эшли, а затем мистеру Кински. Тот пукнул и закрыл глаза. Доктор Эшли вздрогнул, провёл по лицу усопшей миссис Вильямс ладонью закрывая ее глаза и произнёс в рацию.
- В помещении Бинго скончалась миссис Вильямс.
ОФИС ДЕТЕКТИВА СТИВА ДОНАХЬЮ - ВЕЧЕР
Пыльные жалюзи на окнах, старый стул и стол — это помещение было не для деловых встреч. Картину довершала вешалка в углу и рядом облезлый шкаф. Казалось, жизнь случайно заскочила сюда когда-то давно и умерла там, за пыльным диванчиком. Правда, календарь на стене был, но прошлогодний, на нём девушка, чем-то отдалённо напоминавшая Стиву Клэр Батлер, элегантно выгнув спину, демонстрировала преимущества джинсов Ли Купер перед всеми теми, что не сильно то и отличались по качеству, но им не посчастливилось быть натянутыми на её прелестную попу.
Стив перевёл взгляд с попы незнакомки на год на календаре, цифры были приятно выпуклы и казалось, всё ещё впереди. Но год уже шёл новый, 1987 и надпись 1986 выглядела глупо и неактуально. Он не собирался снимать этот календарь, ему нравилась дама, а следить за числами он перестал и завершал дела, которых и было то, раз два и обчёлся. Он скопил денег, много потрудившись в своей жизни, к тому же в доме престарелых, где он работал, чтобы не одуреть от безделья, хорошо и аккуратно платили.
Он устал вносить залоги и общение с криминальными элементами уже начало его угнетать. Он хотел уехать куда-нибудь на юг, в Лос-Анджелес или ещё куда, подальше от промозглой сырости Чикаго, и наслаждаясь вечным летом, дожить оставшиеся 10-15 лет в покое, сидя в шезлонге и читая любимые произведения Теодора Драйзера и Эрнеста Хемингуэя.
Он, попивая пинаколаду, смотрел бы на океан и думал о гениальной вещи Хемингуэя - "Старик и Море". Он и был старик, а прожитая жизнь - море. Пятьдесят прилетело внезапно, но ещё внезапнее он ощутил, что осталось, если, конечно, он будет хорошо себя вести, лет десять-пятнадцать, до того момента, когда его подруга смерть заглянет и к нему на огонёк. Он тоже поймал свою рыбу и теперь хотел её остатки съесть сам, не деля ни с кем. Именно поэтому он не менял календарь и не носил больше часов, ему надоело считать остаток. Он хотел прожить его для себя, и Стив уверенно к этому шёл. Стив сидел за столом, на нём был строгий чёрный костюм, белая рубашка и синий галстук, на ногах были одеты приличные туфли. Он перевёл взгляд на автоответчик и его палец нажал кнопку "пуск". Зашуршала плёнка, новых сообщений не было. Стив вздохнул и посмотрел на электронные часы на стене. Они показывали 18:59.
Стив встал с кресла и подошёл к шкафу он взялся за ручки и посмотрел ещё раз на часы. Время на них сменилось на 19:00. Стив открыл шкаф и аккуратно сняв туфли, брюки, галстук, рубашку и пиджак, повесил всё в шкаф. Он снял с другой вешалки одежду попроще и быстро оделся.
Теперь на нём была белая футболка, бежевый пиджак и синие джинсы. Стив наклонился и достал обувную коробку из нижнего угла шкафа, аккуратно уложил дорогие туфли в коробку и убрал её в шкаф, затем достал из другой коробки неновые, но ещё не убитые Найки, неспеша обулся и вышел из своего офиса.
ОФИС СТИВА - СТОЯНКА - ВЕЧЕР
Стив закрыл дверь офиса на ключ и повернулся. Над его головой неоновым светом мерцала вывеска: «Детективное агентство - Залоги и слежка - Стив Донахью». Стив щёлкнул выключателем, который был тут же, на стене у двери, и вывеска погасла. Чёрный Кадди 78” одиноко стоял под фонарём на стоянке неподалёку. Он был говном, когда сошёл с конвейера, и с годами лучше не стал. Стив подошёл к Кадди и сел за руль. Мотор нехотя завёлся с третьей попытки. Стив погазовал и Кадди, выплюнув облако сизого дыма и сажи, уехал.
ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - СТОЯНКА - ВЕЧЕР
На стоянку Дома Престарелых, принадлежащей корпорации Сайнт Пайпинг Кросс, заехал чёрный Кадди. Стив рулил и думал о том, что свободны, только места для инвалидов. Был субботний вечер, и многие родственники приехали навестить своих стариков. Стив огляделся по сторонам, достал из бардачка наклейку «Инвалид» и положил на торпедо Кадди. Затем он припарковался на месте для инвалидов и вышел из машины.
Он шёл ко входу в учреждение, когда увидел жёлтый Хаммер, тот занял служебное место парковки, выделенное специально для Кадди Стива. На секунду Стив задержал взгляд на нём и прошёл мимо, он спешил. Он шёл к лестнице и быстро по ней взбежав, прошёл в автоматически открывшиеся двери.

ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - ХОЛЛ - ВЕЧЕР
Хлоп! Двери сомкнулись за спиной Стива. Он прошёл несколько шагов и оглянулся. Стул охранника у двери был пуст. Напарник уже уехал, не дождавшись Стива, тот опоздал, пока парковал Кадди и был зол на владельца Хэмми.
Стив неспеша достал из нагрудного кармана бейдж и пристегнул на лацкан пиджака, затем уселся поудобнее на стуле и грустно смотрел прямо перед собой, мы понятия не имеем, о чём он думал в этот момент. Так он сидел минуту или чуть более. Потом Стив оглянулся по сторонам, неспеша встал и подошёл к стойке ресепшен. Он перегнулся через неё и нашёл пульт от телевизора. Стив навёл пульт на телевизор и нажал кнопку. Телевизор включился и звук наполнил фойе. На экране была заставка семичасовых новостей. Стив на секунду задержал взгляд на телевизоре.
Стив поправил бейдж, на котором было написано: «Охранник Стив Донахью». Он развернулся обратно к стойке, снял трубку телефона и быстро набрал номер. Почти сразу ему ответили.
- Здравствуйте. - сказал он в трубку, - Вас беспокоит охрана дома престарелых «Светлая Даль». Я хочу вызвать эвакуатор.
- Да, он на нашей стоянке. - он послушал секунду, и продолжил, - Я охранник Стив Донахью, - снова послушал и добавил, - Жду.
Стив повесил трубку и злорадно улыбнулся. Ждать долго не пришлось.
Эвакуатор уверенно поднял Хаммер и закинул его себе на платформу. Фыркнув воздухом из тормозной системы, уехал.
- Поищи теперь своё чудо автопрома на штрафстоянке, - злорадно пробормотал Стив, провожая Хаммер взглядом.
Он подошёл к Кадди и усевшись в салон, со второго раза завёл мотор. Стив грустно усмехнулся. Свечи, он не менял их давно и мотор капризничал, запускался с трудом. Стив поставил Кадди на своё место - туда, где только что стоял Хэмми.
                ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - ХОЛЛ

Стив смотрел новости, мимо ходили посетители и обитатели Дома Престарелых. Он не обращал на них внимания, а старики знали его, они знали всех в лицо, ведь когда эти лица последние в твоей жизни, они становятся удивительно интересными. Стив уже забыл про Хаммер, когда услышал с улицы вопль.
— Это что за говно?!
Стив посмотрел через стеклянную дверь на улицу. Белый парень, среднего роста в чёрном костюме Адидас и белых кроссовках того же бренда, стоял и смотрел растерянно на Кадди Стива. Он окидывал стоянку взглядом, в надежде увидеть свой Хэмми, но тщетно. Стив краем глаза видел, как этот парень, минуту назад прошёл мимо него. «Так вот как выглядят владельцы похабных, выкрашенных в жёлтый цвет Хаммеров», - подумал Стив.
Парень покрутил головой и кинулся к дверям, взбежав по ступенькам, он, буквально раздвигая неспешно двигающиеся автоматические двери, быстро подбежал к Стиву.
- Потише парень, - сразу осадил его Стив, - Сломаешь двери, - сказал он приближающемуся незнакомцу.
- Слышь, - не здороваясь сказал парень, - На этом месте стояла моя машина!
- Жёлтый Хаммер? - уточнил вежливо Стив.
- Да! Я видел, как на его место ты поставил своё ведро! - он попёр на Стива.
- Я отправил твой Хаммер на штрафстоянку! - Стив улыбался, он был уверен в себе и доволен.
- Тогда я уеду на твоей помойке! - сказал парень с угрозой в голосе.
Стив ухмыльнулся, он сидел спокойно, нога на ногу. Ему было любопытно что буде дальше, он разглядывал парня и держал руку на баллоне с газом, что был у него на ремне в кожаной кобуре. Теперь он уже открыто, нагло улыбался в глаза незнакомцу и можно было подумать, что Стив смотрит любимый сериал.
- Сука, твою мать! - выпалил парень.
Было видно, что он остерегается Стива, он понимал, что тот прав и, если не перестать быковать в помещении Дома Престарелых, Стив скрутит его и зальёт газом под пробку.
Стив смотрел, как парень рванул по коридору к выходу и быстро сбежав по ступеням, подбежал к Кадди. Стив привстал, парень дёрнул дверь машины, она открылась, замок был сломан и дверь на ключ не закрывалась, он торжествующе оглянулся на Стива, и уселся за руль.
«Чёрт», - подумал Стив, он такого не ожидал и поспешил к машине.
Парень откинул козырёк и ключи выпали на пол. Связка упала под сиденье, пролетев между колен незнакомца, тот поднял голову и увидел, как Стив быстро приближался к Кадди. Парень быстро нажал на кнопку блокировки дверей. Стив дёрнул ручку, но поздно, изнутри замок можно было закрыть. Парень нашаривал ключи, когда Стив быстро открыл багажник и подставил домкрат под порог. Он уже слышал, как сработал стартер, когда он, быстро вращая ручку домкрата приподнял заднее левое колесо от земли и оно, не касаясь асфальта, повисло в воздухе. В тот же миг мотор взревел, и колесо бешено завертелось. Парень жал газ, но машина стояла на месте как вкопанная.
«Дифференциал работает отлично», - подумал Стив. Он прикинул, что если машина упадёт с домкрата, то тот мгновенно отлетит Стиву в лоб, а сам Кадди впечатается в машину, стоящую напротив, успеть вырулить при таких оборотах двигателя будет невозможно. Ему стало немного жаль красивую вишнёвую, пластмассовую Хонду что красовалась напротив Кадди.
«Кадди не оставит от неё ни шиша», - размышлял Стив, когда парень бросив газовать, перелез на пассажирское сиденье и открыв дверь, выскочил как ошпаренный из Кадди и помчался по стоянке, пригибаясь и петляя между машин, словно заяц. Наверное, он думал, что Стив будет стрелять, но он и не собирался ничего делать. Стив залез в салон через пассажирскую дверь и заглушил мотор. Затем неспеша, убрал домкрат в багажник и закурил стоя у машины, глядя задумчиво на облака. Он докурил и вернулся в холл.
Не успел Стив усесться поудобнее на стул снова, чтобы спокойно посмотреть ТВ и выпить кофе, как увидел миссис Джексон. Пожалуй, такие старики встречаются только в подобных местах. Маленького роста, чуть сутулая, она спешила что-то сказать Стиву. Её карие глаза слезились. На ней были одеты бежевые брюки и белая вязаная кофта. Её волосы были подобны белому, невесомому облаку, что зацепилось краешком за вершину невысокого холма и подуй ветер сильнее, его сдует без следа.
Миссис Джексон улыбалась Стиву, он знал её хорошо. Миссис Джексон с первых дней работы Стива в доме престарелых взяла над ним шефство. Она рассказала ему, кто и с кем дружит, какие болезни у её подруг. Она была старожилом, уже пятнадцать лет она жила здесь и, конечно, её любили и уважали за добрый характер и весёлый нрав. Стив, снисходительно принял на себя роль главного мужчины в этой огромной семье стариков. Но сегодня миссис Джексон была взволнована. Она заглянула в глаза Стива и торопливо заговорила, проглатывая окончания слов.
- Ой, мистер Донахью, а как же наши таблеточки?
- Здравствуйте, миссис Джексон, - Стив учтиво улыбнулся.
Он привык к тому, что старики иногда задают странные вопросы, лишь бы поболтать, но зная, что миссис Джексон зря жаловаться не будет, он задорно подмигнул ей и любезно ответил.
- Надо спросить вашего наблюдающего доктора.
- Нет! - она всплеснула руками и кокетничала, отчего выглядела трогательно.
- Таблеточки, что привозит нам мистер Грэг. - сказала она.
- Кто? - переспросил Стив.
- Мистер Грэг. - и миссис Джексон указала рукой на улицу.
- Ну тот, на жёлтом автобусике. - уточнила она приметы машины.
- Тот парень, что на нем приехал? - уточнил удивлённо Стив, - Его зовут мистер Грэг?
- Да, - миссис Джексон радостно улыбнулась и сообщила Стиву заговорщицким тоном.
- Мы собрали, как он говорил, со всех желающих пожить подольше.
Стив слушал и ничего не понимал. И вдруг до него дошло то, о чём говорила миссис Джексон. Он услышал её слова с обрывка, когда отвлёкся от своих мыслей.
- ...Он был у меня в комнате, когда увидел в окно, как его автобусик увёз эвакуатор. Тогда он схватил деньги и удрал!
- Удрал?
- Натурально, только... - она посмотрела на Стива непонимающе, и пробормотала, - Зачем удирать, мы уже не первый раз покупаем, платим аккуратно и он про...
- Вы можете показать упаковки того, что он вам продавал? - строго, но без грубости перебил Стив миссис Джексон.
- А они в коробочках, надписей нет. Очень хорошие таблетки, мы с девочками только их теперь принимаем, - она хихикнула, - Мистер Грэг говорит, что с каждой таблеткой мы продлеваем себе жизнь на месяц!
- Да ну?
Наигранно удивлённо сказал Стив. Он понял, что в его доме престарелых какие-то подонки продают старикам наркотики.
- А у вас нет его телефона или там ещё чего? - уточнил Стив.
- Нет! Зачем? Он приезжает раз в два дня, сам! - выпалила она радостно.
Стив прикинул, что сегодня он просто случайно застал бегунка и его Хаммер. «Напарник, видимо, прикрывал глаза на посторонних и имел откат с торговли наркотой. Мистер Грэг просто задержался и нарвался на меня», - подумал Стив.
- Не волнуйтесь, он вернётся.
Стив знал, что говорил, свои точки бегунки никогда не бросали и клиентов не обманывали.
- Давайте, я провожу вас в вашу комнату?
Он протянул руку и сжал своей ручищей ладошку миссис Джексон.
- А наши деньги? - миссис Джексон смотрела на Стива так, что ему захотелось отдать ей все деньги, что у него были.
- Сколько он взял у вас? - поинтересовался Стив.
- По пятьдесят долларов с каждого. Всего пятьсот долларов со всего этажа.
Миссис Джексон горестно покачала головой.
- Ого, - Стив присвистнул, - Я займусь этим делом, - сказал он, и миссис Джексон посмотрела на него с нескрываемой симпатией.
Он сказал так, чтобы успокоить пожилую даму, а сам решил последить как следует за посетителями и возможно, он ещё встретится с мистером Грэгом. Он не сомневался в этом после услышанного от миссис Джексон.
- Пойдёмте, миссис Джексон, - сказал Стив, вертя в руках театральную программку.
Он хотел положить её на стойку. Он поднял её с асфальта тогда, на стоянке, она выпала из кармана двери, когда мистер Грэг открыл дверь Кадди, пытаясь его угнать.
Стив бережно обтёр программку и миссис Джексон сказала, указав на фото Клэр Батлер.
- Красавица какая. Театр посещаете? Это полезно, молодой человек.
- Да, знаете ли. Новая постановка. - смутился Стив.
- Разрешите полюбопытствовать. Давненько мне не приходилось посещать театр.
Миссис Джексон вежливо взяла программку из рук Стива. Они уже шли по пустому коридору. Казалось, что взрослый сын пришёл навестить старенькую маму. Миссис Джексон читала, держа программку в вытянутой руке, она делала это на ходу.
- Самоубийство в кукурузном поле. Режиссёр: Эллиот Шварц. Сценарий: Марк Фишер. В ролях. Изабелла: Дженни Купер. Луиза: Клэр Батлер. Ой, нет. Таких не знаю. А актрисы-то красивые!
Бормотала миссис Джексон, рассматривая фотографии труппы. Они уже подошли к двери комнаты миссис Джексон, Стив учтиво открыл перед ней дверь.
ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - КОМНАТА МИССИС ДЖЕКСОН – ВЕЧЕР
Миссис Джексон прошла к диванчику и уселась. В комнате стояло трюмо и на нём фотографии разных людей. Два симпатичных креслица у окна, украшенного тюлевой занавеской, дополняли уюта. А в углу красовался небольшой телевизор. Стив подошёл к миссис Джексон и поправил подушки на диванчике, та уселась поудобнее. Её заинтересовала программка. Стив стоял рядом и терпеливо ждал, когда миссис Джексон налюбуется красавицами актрисами.
- Та, что брюнетка, постарше, на левой фотографии, ее зовут Клэр Батлер, очень мне нравится. - смущённо признался Стив.
- Да. Они, актрисы, все красавицы. Вот у такой же - и она указала на фото Клэр Батлер, - Принимала я роды двадцать пять лет назад. А сколько этой-то сейчас годков? Больно уж она похожа. Может это она и есть? Миссис Джексон забавно хихикнула и посмотрела весело на Стива.
- Хотя, чего я, старая, напридумывала? Ты уж, расскажи мне потом про эту пьеску поподробнее.
Миссис Джексон улыбнулась такой трогательной улыбкой, что Стиву стало стыдно, что он ничего толком не знает о Клэр Батлер и вообще, слабо разбирается в драматургии.
- Хм. Да там особо и сюжета то нет. Сценарист, какой-то молодой парень. А её давненько не было на сцене, но вот, полгода назад опять начала играть.
- А что же с ней было?
Искренне переполошилась миссис Джексон.
- Да, я не знаю.
Стив пожал плечами и протянул руку, миссис Джексон отдала ему программку.
- Спокойной ночи, миссис Джексон.
Сказал Стив и вышел, тихо прикрыв дверь. Он слышал, как миссис Джексон сказала ему вслед.
— Это ТА девушка.
Стив не придал этим словам никакого значения. Он спешил к телевизору и своему любимому Синнабону, который он всегда покупал по пути на работу. Он любил ночью не спать и в одиночестве размышляя, жевать это удивительное произведение искусства пекарей и кондитеров.
СИТУАЦИЯ С ХАММЕРОМ
Стив не успел закрыть двери на ключ и включить сигнализацию, время близилось к девяти, как вдруг он услышал рокот и через прозрачные двери увидел, как на стоянку вкатил жёлтый Хаммер. Он отлично видел машину через прозрачные двери. «Тот самый», - подумал Стив, и отложил Синабон, у него на лице возникла гримаса удивления.
«Он дурак?» - подумал Стив, глядя как Хаммер запер Кадди, ещё и надавил бампером на капот. Такого хамства Стив стерпеть не мог, он встал и взял в руки огнетушитель. Накинув на него полотенце так, чтобы было не понятно, что у него в руке, он, не торопясь вышел на стоянку. Он шёл, спокойно глядя, как водитель, татуированный дебил, сидя за рулём своего Хамми, давил на газ и царапал бампером Кадди. Стив быстро и незаметно обошёл Хаммер, открыл заднюю дверь, выпустил всё, что было в огнетушителе в салон и быстро закрыл дверь. Водитель вылетел из машины, как ошпаренный, пробежал по капоту Кадди и споткнувшись, упал. Из Хаммера валил белый дым, углекислотный огнетушитель сработал как надо, и теперь весь салон превратился из кожаного чёрного в белый кокосовый. Парень быстро вскочил, и Стив поднял над головой огнетушитель, намереваясь его кинуть в голову мистера Грэга. Но тот поднял руки и проорал.
- Эй, чувак, тормози!
Стив опустил огнетушитель. Он хотел есть свой любимый Синнабон и смотреть повтор - "Зелёные Акры", это был его любимый сериал, а вот эта сволочь портила ему вечер.
- Есть базар, - сказал мистер Грэг.
- Мне базар не нужен. - выпалил грубо, проверенную и банальную ответку Стив.
Он понял, этот крендель приехал обратно не мстить, тут было что-то другое. Он решил не играть в кошки мышки, он знал, что из себя представляют эти люди и умел с ними разговаривать.
- Отдай старикам деньги и убирайся. - буркнул Стив, глядя из-под лобья на Грэга и угрожающе покачивая огнетушителем.
- Мужик, давай перетрём. - Грэг не собирался отступать, - Ты, конечно, сам можешь барыжить на своей точке, но заплати за товар и торгуй.
- Чего, чего? За какой товар? - искренне удивился Стив.
- Тот, что ты дёрнул из моей брички, которую потом отправил на штрафстоянку, - уточнил мистер Грэг.
Стиву стало интересно.
- Давай поговорим, залезай, - сказал Стив и махнул на Кадди.
Они уселись в машину, Стив на переднее пассажирское, а Грэг на заднее сиденье и Стив сразу начал прессовать бегунка.
- Ты отдаёшь деньги старикам и говоришь на кого работаешь, а взамен я отпущу тебя с миром, идёт?
Стив обернулся и нагло посмотрел на Грэга.
- Чувак, ты слишком много хочешь, ты отжал товара на тридцать штук, если не можешь отдать сразу, я смогу договориться с боссом, и он даст рассрочку.
Грэг говорил это искренне, он был уверен, что Стив просто валяет дурака.
- На тридцать штук? - удивился Стив.
- Да, как минимум, - сказал мистер Грэг.
- А давай-ка, ты мне расскажешь, чего это я на тридцать штук подцепил?
- Это специальный препарат, он продлевает жизнь старым людям.
Грэг вешал эту лапшу не на тот куст.
- Да ну? - Стив по-прежнему косил под простачка.
- Да! - уверенно махнул гривой Грэг.
- Ты дурак? - Стив сказал это серьёзно, глядя в глаза мистера Грэга.
- Что? - мистер Грэг опешил, с его точки зрения он уже закончил деловые переговоры триумфом.
- Ты впариваешь старикам наркоту и считаешь всех и меня идиотом?
Стив уже готов был проучить это уличное животное.
- Слушай! - начал Грэг и тут же закончил.
- Не могу я тебя слушать, тошнит! И наехать на меня с предъявой не выйдет. Или говори, что да как, или иди на хер, пока я тебя в багажнике не свёз в пустыню.
- Эй, мужик! Ты чего?
Грэг был испуган, он понимал, что прилип на бабло, но не мог понять, кто спёр кейс с препаратом из его Хаммера.
- У меня в Хаммере был кейс и теперь его нет, - сказал он Стиву.
- Ясно. Зачем было портить мне машину?
- Слушай, мужик, я покрашу и всё будет, как ты скажешь, только верни товар, или...
- Что? - перебил Стив.
- С тобой будут тереть другие люди.
- Тогда давай так, подтягивай своих людей!
- Тебя убьют. - прошептал Грэг без эмоций.
- Тебе то что? - в тон ему ответил Стив.
- Зря, мужик, с Шульцем шутки плохи.
Грэг вышел из машины и сильно хлопнул дверью. Он сел в свой Хаммер, завёл и уехал.
СТИВ ЕДЕТ НА ШТРАФСТОЯНКУ
Стив закончил смену и не рассказал о произошедшем напарнику. «Плевать - подумал он, - какое мне дело до его темных делишек?» Он уже догадался, где кейс, а ввязываться в разборки и быть Робин Гудом он не собирался. Всё, что его интересовало, это пятьсот баксов, которые взяла эта сволочь - бегунок Грег, у стариков.
Он свернул на 12 st. и проехав по ней до конца, тормознул напротив вагончика, который и был конторой. Сама стоянка для конфискованных машин располагалась за ним. Это были частные владения, муниципалитет оплачивал владельцу места, а сторожили её простые охранники вроде Стива, отставные военные или качки. Он сталкивался и ранее с такими деятелями, они обворовывали машины, что привозили эвакуаторы полиции. Часто владельцы таких машин больше вообще не появлялись. Стив видел, что ворота выбиты и висят кое как. «Странно» - подумал он.
Он точно не знал, сменились ли те, что принимали машину Грэга на стоянку. Впрочем, способ возвращения украденного предполагал наезд и тут уж не было разницы, кого он будет прессовать. Если это не те охранники, он добьётся, чтобы они вызвали своих сменщиков. Он был уверен, что машину Грэга обворовали тут. Но самое главное, он не понимал, нахер им нужен чемодан наркоты? Такое не брали воры, они знали, что за этим придут. Или они дебилы, или наркоманы - размышлял Стив. Второе было хуже, он вздохнул и вытащил из бардачка 45-й. затем сунул под мышку в кобуру. Он вышел из Кадди и через минуту был у ларька охранников.
Стив сильно пнул дверь в ларёк и быстро вошёл внутрь. На него с удивлением смотрели двое охранников, забившись в дальний угол, лет тридцати на вид, ещё не опустившиеся окончательно, но идущие полным ходом ко дну. Их лица были похожи на блины, те, что давно лежали на столе и покрылись пятнами плесени. Под глазами у обоих, видны были, нездоровые, коричневые тени. Так выглядели типичные наркоманы - винтовые, Стив хорошо знал такую масть. Только насилием и грубостью можно было заставить их делать то, что нужно тебе. В полумраке, они сидели за столом, на котором стоял кейс. Он был открыт и когда Стив быстро подошёл ближе, один из них - тот, что был помордастее, захлопнул крышку и оба уставились на Стива пустыми и тупыми взглядами.
- Муниципальный Департамент контроля трафика наркотических веществ.
Сказал Стив, и вытащил значок одной рукой, а второй, откинув полу пиджака, взялся за ручку 45-го.
- Руки вверх! Я детектив Эндрю Квакер, вы арестованы, на пол!
Стив уже понял, кейс на столе именно тот, что он искал. Такому великолепному кейсу нечего было делать в этой грязной и вонючей дыре.  Эти двое не походили на миллионеров, кейс был дорогой и это бросалось в глаза. Охранники, не говоря ни слова, рухнули на пол. Стив с удовольствием пихнул 45-го в кобуру, он не любил стрелять, промахивался и вообще, потом в его ушах стоял звон, который мешал ему слушать музыку.
- Лежать, ноги в стороны! - скомандовал Стив.
Он подошёл к сторожам и раздвинул им ноги пошире, сопротивления не было и это расстраивало Стива, было неинтересно.
- Я изымаю кейс как вещь док! Сержант! - Стив сделал вид, что крикнул в дверь воображаемому помощнику, - Опишите и арестуйте преступников.
- Нет, это не наше! Нет-нет! - лепетали по очереди двое, лёжа на полу.
- А чьё?! - грозно и громко, словно всевышний с небес спросил Стив, он еле подавлял смех.
- Мы... - мордастый замялся, - Мы взяли это в том Хаммере.
- В каком? - оживился Стив.
- В том жёлтом, что угнали с нашей стоянки вчера вечером. Чёрт в адидасовском костюме, это его машина. Мы хотели положить кейс обратно, но он угнал машину, пока мы тут разглядывали товар! - испуганно бормотал мордастый.
- Мы не успели положить его обратно. Нам это дерьмо не нужно, мы простые воры. - добавил тот, что был помоложе.
- Жёлтый Хаммер, - Стив изобразил снисхождение. - Сержант, запишите номер!
Разумеется, Стиву не нужен был номер, он доигрывал дешёвый развод и взяв за ручку кейс, быстро вышел из ларька, говоря воображаемому сержанту на ходу, громко.
- Запишите приметы машины, а этих...
Стив что-то пробурчал себе под нос и быстро перешёл дорогу, сел в Кадди и быстро запустив двигатель, рванул побыстрее подальше.
ДЕТЕКТИВ СТИВ ДОНАХЬЮ ЗНАКОМИТСЯ С ДОКТОРОМ ШУЛЬЦЕМ
Телефон в Кадди зазвонил, когда Стив почти приехал к себе в контору. Было уже поздно, он устал и был голоден. Сняв трубку, он услышал наглый и уверенный голос.
- Стив, есть разговор.
- Кто это?
- Тот, чей товар лежит в твоей машине.
- Что ты хочешь? - буркнул Стив.
- Надо поговорить.
- Я в конторе.
- Мы видим.
Стив оглянулся по сторонам, вокруг никого не было.
- Жду в конторе. - сказал он и повесил трубку.
Стив взял кейс и вышел из машины. Он прошёл по дорожке к дверям офиса и зашёл внутрь, он был совершенно спокоен, он знал, что ему нечего бояться пока товар у него - "пусть видят, если следят", - злорадно думал он.
Он зашёл в офис и включил диктофон, затем налил в чайник воды и поставил на плитку нагреваться. Стив видел, как двое прошли мимо витрины, где было написано его имя и зашли в контору.
Они были одинаково одеты в чёрные кенгурухи и чёрные штаны. Ботинки военного образца, которыми можно забить насмерть, завершали наряд.
- Здарова! - сказал один и плюхнулся в кресло. Он специально коверкал слова.
- Как житье, мужик? - спросил другой, и бандиты переглянулись.
- Ну что, ты должен нам, сам знаешь. - не дождавшись ответа от Стива, начал наезд тот, что был поздоровее.
- Да, немерено бабла, - поддакнул другой.
Стив понял, вместо решал ему прислали шестёрок самого низкого сорта, бакланов, а проще говоря, хулиганьё. Они, вероятно, были вооружены, но Стив уже имел опыт общения с подобным быдлом и не говоря ни слова более, взял закипевший чайник и подойдя как можно ближе к тому бандиту, что развалился в кресле, начал медленно лить кипяток на пах придурка. Тот сначала изумлённо смотрел, как струя воды льётся ему на яйца, а затем заорал.
- Мать твою, урод!
Он вскочил и завыл так, что было слышно на Мичигане и затем вылетел из конторы. Второй, внимательно глядя на Стива, обходил его стороной, как раз в тот момент, когда Стив снял крышку с чайника и окатил ему морду остатками кипятка. Вопль, который издал этот тип, больше понравился Стиву, чем тот, первый. Он был искренен и полон раскаяния. Чувак вылетел вслед за товарищем в дверь и исчез. Сразу зазвонил телефон.
- Алло! - Стив снял трубку.
- Так дела не делают. - услышал он тот же спокойный голос.
- Правда? - Стив издевался, - А как надо?
На том конце помолчали, видимо прикидывали, как надо.
- Мы можем поговорить?
Это был всё тот же голос, непонятно было женщина, или мужчина говорит.
- Если вы хотите, то дерьмо в кейсе, забирайте, но не присылайте ваших хомяков. Я верну товар в обмен на обещание не травить стариков там, где я работаю и ещё, только выяснив, с кем имею дело. - Стив помолчал и добавил. - А так, могу и в унитаз всё смыть, мне до лампочки.
- Впечатляет. Вы самоубийца?
- Хватит, на меня это не действует. Сегодня до полуночи моё предложение в силе, а ещё пятьсот баксов старикам ваш бегунок должен, так что я ваше дерьмо растворю в канализации с особым пристрастием!
Стив посмотрел на часы.
- Через час! - радостно закончил он.
На часах в его конторе было одиннадцать вечера.
- Подождите! - на том конце явно остерегались хамить и угрожать.
- Мы согласны, - услышал Стив в трубке.
- Кто это, "мы"? - Стив понял, что выиграл шантаж и может давить.
- Мы серьёзные люди, и мы согласны.
- Не, так не пойдёт. Вы знаете, кто я и мне устроить проблем вашему бегунку раз плюнуть. Как его? Грэг? Или это погоняло? Закроют его, доберутся и до вас. Но пока будут добираться, я жить и оглядываться не хочу, я должен знать, с кем имею дело.
- Вы узнаете.
- Не тяните, время - деньги, - зло сказал Стив.
- Вам то, что до наших денег?
- Слушай, кто бы ты ни был, - Стив завёлся, - Шульц или ещё кто, твой бегунок уже наболтал достаточно, я тебя найду и знаешь почему?
На том конце молчали.
- Шульц, - повторил Стив, - Так? Я угадал?
— Это не важно, как вы вернёте нам товар?
- Ты приедешь сюда и заберёшь.
- Ждите один час.
Трубку повесили.
Стив отпёр кейс, замки были взломаны до него теми идиотами сторожами на стоянке. Он открыл крышку и обомлел. Кейс был полон упаковок без названий.
«Нелегальная фармацевтика, вот что это, - подумал Стив, — Это не наркотики, это что-то похуже. Похоже, кое-кто проводит испытания препаратов на людях?» Стив уже ничему не удивлялся.
Он услышал, как хлопнули двери и в контору вошёл человек в чёрном плаще и шляпе. Она была круглой и оттого лицо человека казалось более овальным, усики прямо под носом, на манер Адольфа, украшали его лицо. Карие выпуклые глаза смотрели нагло из-за круглых простых, в металлической оправе, очков. Он прошёл уверенной походкой к столу, на котором, стоял открытый кейс.
Стив смотрел на него, он не чувствовал угрозы, он понимал - те, с кем он связался не глупы и предполагали, что Стив принял защитные меры. Возможно, кто-то смотрит за всем, а возможно, есть более изощрённый способ, который, если его убить, разоблачит всё дело. Но дело было в том, что Стив всегда действовал на шару, и никто, кроме диктофона, его не прикрывал. Этого доктор Шульц не знал и был крайне осторожен.
- Шульц, - он помолчал и добавил, - Герман Шульц, - он ещё помолчал и добавил, - Психотерапевт доктор Герман Шульц.
- Стив, - Стив сделал паузу, - Детектив Стив.
Затем подумал и добавил с издёвкой, подражая манере Шульца.
- Короче, коп.
— Это нам известно, - бесцветным голосом сказал Шульц. - Вы достаточно получили обо мне информации?
Он достал визитку и положил на стол. Стив вскользь пробежался по ней взглядом. Всё совпадало. Он вопросительно посмотрел на Шульца.
- Права?
— Вот.
Шульц достал удостоверение и подал Стиву. Тот прочёл. Сомнений больше не было, перед Стивом был некий доктор Шульц, владелец частных клиник и приличный человек.
- Вы не пешка, что за бизнес вы ведёте? - спросил Стив.
- Вас это не касается, мы же договорились, мои люди более не потревожат заведение, в котором вы работаете.
- Ну, это понятно, - сказал Стив и махнул рукой, - Ладно, забирайте и проваливайте. Пятьсот долларов старикам не вижу. Пошевеливайтесь, меня от вас тошнит.
 Шульц достал бумажник и отсчитал пять купюр по сто долларов, затем вежливо поклонившись положил их на стол.
- Взаимно. - сказал Шульц тоном, каким врачи ставят диагноз безнадёжным больным, - Прощайте, детектив Стив Донахью.
Он закрыл крышку кейса, взял его под мышку и вышел. Последние слова он отчеканил тихо и в них прозвучала угроза. Стив подумал, что в его практике бывало и не такое. Он налил чай, достал из кармана пиджака Синнабон, который не доел на работе и подогрев его снизу при помощи Зиппо, неспеша откусил кусочек.

                СМЕРТЬ МИСТЕРА ГРЕГА

Стив проснулся от шума, мусоровоз подъехав к его дому выпустив воздух, газанул и дребезжа удалился. Стив потянулся в кровати. И хоть он проспал почти сутки, ещё минутку полежал и с улыбкой вспомнил, как вчера ночью встречался с доктором Шульцем. Прошли сутки с тех пор, на дворе снова была ночь.  Само знакомство не вызывало в нем желания увидеть лицо Шульца, а вот мысль о том, как он отдаёт миссис Джексон деньги, те самые пятьсот долларов, Стива взбодрила. Он вылез из постели и быстро надев на себя кожаные штаны, чёрную футболку и оранжевую мотокуртку фирмы Дайнезе, схватив на ходу кусок колбасы из холодильника, жуя вышел из дома. Его Харлей стоял перед домом рядом с верным Кадди. Стив любил прокатиться на мото по ночам, и был доволен тем, что в выходной он не будет бездумно гонять по городу, а займётся делом - вернёт деньги старикам. Он ощупал пачку долларов, что небрежно положил в карман перед выходом из дома. Все было на месте, оставалось завести мотор и надев шлем выдвинуться в сторону Дома Престарелых. Ещё не было и десяти вечера, он знал, что миссис Джексон рано не ложится и представил ее счастливое лицо, с которым она сейчас сидит в своей комнатке и смотрит любимый сериал. Стив завёл мотор и тот рыкнув так что из помойных бачков повыскакивали коты, заработал ровно, словно конь копытами выбивая дробь выстрелами из укороченной и стильной выхлопной системы. Стив послушал как работает на холостых мотор, надел шлем и усевшись поудобнее убрал подножку, включил первую передачу и отпуская плавно сцепление дал хорошенько газу. Заднее колесо провернулось на месте издав вой, мотор взревел и мотоцикл рванул во тьму, лишь свет от стопака был виден некоторое время, но и он вскоре исчез. Он мчал по () и ветер бил в грудь так, что порой, казалось, ещё мгновение и Стив не справится с напором сбавит газ, но это было не так. Ветер темнота и рёв мотора, дорога и свист в ушах, вибрация и одиночество, только раззадоривали Стива. Он поддал газу и посмотрел в зеркало, там позади ещё далеко, он различил свет фар. Стив добавил газу, на спидометре стрелка уперлась в отметку сто миль. Однако фары приближались. Что-ж пусть несётся подумал Стив и решил больше не разгоняться - без обтекателя ветер создавал такие потоки что ему уже было некомфортно ехать. Тем временем машина нагнала его и теперь уже ехала совсем близко. Водитель и не собирался тормозить. Он не сигналил фарами, он подъезжал все ближе и ближе, и Стив уже видел в зеркала огромную никелированную решётку радиатора. Хаммер, пронеслось в голове Стива, — Это та машина, но какого черта ему надо? Стив кинул взгляд в зеркала, теперь, когда он увидел цвет машины - ярко жёлтый, он понял - угроза расправы в голосе Шульца была реальной. Стив поддал газу, но Хаммер мгновенно сократил дистанцию и продолжил нагонять Харлей. Стив понял - этот тип за рулём хочет его разогнать, добиться того, чтоб Стив сделал ошибку и разбился. Вот тебе хрен, - подумал Стив и пригнувшись, добавил газу. Он прекрасно знал, что делать. Все что ему было нужно - небольшая фора в скорости и дистанции. Мотор Харлея мог разогнать мотоцикл до 140-ка миль в час, и Стив видел, как быстро он набирает дистанцию. Однако и Хаммер ускорился и теперь, когда расстояние сокращалось, Стив, зафиксировав ручку газа стопором, быстро правой рукой расстегнул кофр и вытащил оттуда монтировку. Хаммер снова нагнал Харлей и в этот момент, Стив на мгновение обернувшись назад, точным движением руки запустил монтировку в лобовое стекло Хаммера. Он слышал хлопок разбитого лобовика и свист тормозов. Посмотрев в зеркало, он увидел, как Хаммер занесло, затем он упал на бок и высекая снопы искр загорелся. Лёжа на боку, он проехал пару сотен метров и замер, объятый пламенем. Оно постепенно охватывало машину. Начав гореть с задней части, все больше и больше разгораясь оно вот-вот должно было достичь кабины. Стив нажал на тормоз и спрыгнув с Харлея побежал к Хаммеру. Жар от огня заставил его прикрыть лицо курткой, однако он смог нагнуться и увидел сквозь разбитый лобовик мистера Грега. Тот, вися на ремне безопасности смотрел на Стива с ненавистью, пытаясь вытащить из шеи монтировку. Кровь заливала его лицо, и Стив удовлетворённо подумал, что эта сволочь готовила ему именно такую ужасную смерть. Он хотел добить Грэга, но в тот момент, когда Стив уже замахнулся, мистер Грег пробормотал.
- Ты не получишь миллион, Шульц не платит никому...
Пена пошла изо рта мистера Грега, и он уже отрубаясь добавил.
- Шантажировать мистера Шульца было плохой идеей, - прошептал Грег и его глаза закрылись.
Стив быстро вытащил монтажку из шеи мистера Грега, плюнул на дорогу и отошёл в сторону, жар стал уже невыносимым и глядя на всполохи огня он прикинул, что скоро тут будут копы встречаться с которыми ему вовсе не хотелось. Ему повезло, дорога по которой он поехал была второстепенной, видимо Грэг следил за ним от самого дома и тут на пустом шоссе свидетелей разборки не оказалось. Стив сел на мот, отёр и убрал монтажку в кофр. Быстро развернувшись, он, проезжая мимо пылающего Хаммера бросил окровавленную тряпку в огонь, и она мгновенно вспыхнула. Он добавил газу и соображая над словами мистера Грега понёсся обратно, он понял, что Шульц обманул мистера Грега - своего бегунка, не сказав о том, что Стив отдал кейс. Видимо Шульц наврал Грэгу о несуществующем шантаже Стива и вымогательстве миллиона. Это было вполне правдоподобно, ведь натравить на убийство, такого дурака как мистер Грег было делом простым и очевидным. Теперь Стив понимал, какую угрозу для него представляет доктор Шульц и хотел побыстрее сам с ним поговорить лично.
Приехав домой, он быстро нашёл ту самую визитку Шульца. Более не мешкая, Стив вышел из дома, завёл Кадди и выдвинулся в Эванстон, где согласно информации на визитке находилась клиника доктора Шульца. Он пока точно не представлял, что он скажет Шульцу, однако настроен был решительно. Рассчитывать на то, что Шульц будет в клинике не приходилось, но это было единственное место, где его можно было найти и Стив решил не тянуть и ехать прямо сейчас.
Уже было почти восемь часов утра, и на стоянку у клиники стали съезжаться машины. Стив припарковался у въезда и следил за всеми, кто приезжал. Наконец он увидел чёрный БМВ. Эта машина выделялась на фоне других, распластанная словно скат, с широченными колёсами, чёрная и страшная, мордой она напоминала акулу. Стив поднёс бинокль к глазам и увидел, как из машины вышел доктор Шульц и не спеша проследовал к двери клиники. Стив лихорадочно соображал, что делать дальше. Спустя секунду, он вышел из Кадди и подойдя к багажнику отпёр его.  Порывшись в чемоданчике, том, что лежал в багажнике, он быстро сунул в карман небольшой предмет, по виду напоминавший пачку сигарет.

                ДУРНЫЕ ВЕСТИ

Доктор Шульц прибывал в хорошем настроении в тот момент, когда, зайдя в кабинет включил стоявший в углу огромный ТВ. Он снял шляпу, небрежно бросил ее на вешалку, раздвинул шторы на окне и уселся за стол в любимое кожаное кресло. Кофемашина стояла тут же у стола на маленькой подставке и доктор Шульц, весело мурлыча себе под нос модный мотивчик налил кружку кофе. ТВ прогрелся и диктор программы () читал новости, те, что так приятно бодрят по утру. Его голос заполнил весь кабинет и доктор Шульц, вздрогнув пролил на брюки кофе.
- машина полностью сгорела - безразличным голосом говорил диктор на фоне быстро сменяющихся кадров с места происшествия.
Шульц смотрел в экран и пятно на его брюках расплывалось все больше. Однако он совершенно не обращал на это внимания, он был полностью поглощён подробностями, которые сыпались из ТВ как из рога изобилия.
- Полиция установила - монотонно и безразлично сообщал диктор, что автомобиль зарегистрирован на имя некоего мистера Грега Борделли, к сожалению, установить личность водителя пока не удалось так как труп сильно обгорел.
- Твою мать, - пробормотал доктор Шульц и поставил кружку с остатками кофе на стол. Он сидел и смотрел на экран, где видно было как пожарные тушат Хаммер, сомнений у него больше не было - мистер Грег мёртв. Доктор Шульц посмотрел в окно, осенний день прозрачными струями солнечного света пронзительно и чётко высветил уже облетающие от листьев ветки старинных дубов и клёнов что в изобилии росли вокруг клиники. Тревожная музыка новостной программы и монотонные голоса дикторов из телевизора казались доктору Шульцу совершенно не уместными на фоне гармонично сочетающихся разноцветных листьев, акварельной голубизны неба и очевидной осенней тишины за окном. Он поморщился нажал кнопку выкл на пульте ТВ и тот погас, в тот же миг раздался звонок интеркома. Доктор Шульц посмотрел на него с нескрываемой неприязнью, он чувствовал - сегодняшний день не принесёт ему ничего хорошего. Он ткнул пальцем в кнопку и тотчас из интеркома послышался мелодичный голос секретарши.
- Мистер Шульц к вам детектив Стив Донахью.
"Ну вот, началось". - с раздражением подумал доктор Шульц и сказал.
- Пусть проходит раз пришёл.
Раздался щелчок и интерком выключился, Шульц смотрел на дверь и долго ждать ему не пришлось. Резким толчком она распахнулась и в кабинет вошёл Стив Донахью. Он окинул презрительным взглядом сидящего за столом доктора Шульца и пройдя ближе уселся в кресло.
- Какого черта вам надо? - не здороваясь и зло глядя на Стива процедил Шульц.
- Мне? - Стив загадочно улыбнулся, - мне никакого черта не надо, а вот мистеру Грегу видимо черти теперь будут вечно лучшими друзьями.
- На что вы намекаете?
- Да бросьте доктор Шульц ломать комедию, вы натравили на меня своего бегунка и теперь он мёртв.
- Вы убили его.
- Ну да, я убил его, а иначе он бы убил меня, вы так испугались что решили устроить мне ДТП с летальным исходом?
- Я ничего не устраивал и понятия не имею что в голове этого Грэга, он наркоман и более говорить о нем я не желаю.
Шульц уставился на Стива не мигающим взглядом. Стив вынул коробочку, ту, что взял в кейсе в Кадди и незаметно прикрепил к столешнице, снизу подальше от глаз. Теперь, когда дело было сделано и надо было побыстрее смыться он дружелюбно, изображая простофилю, глядя Шульцу в глаза пробормотал.
- Ах вот как! Наркоман, то-то я думаю - мы ж с вами договорились, тогда в моем офисе, ну раз он сам решил со мной расправиться - к вам нет претензий.
Доктор Шульц подавил на лице гримасу удивления, он никак не ожидал, что Стив так быстро согласится с его непричастностью к покушению. Теперь он понимал - перед ним умный и опасный свидетель. Однако продолжая разыгрывать добропорядочного человека он продолжил игру.
- Конечно, договорились. Вам нечего бояться.
- Ну что-ж, - сказал Стив, лучезарно улыбаясь, - всего хорошего и надеюсь инцидент исчерпан.
- Полностью, - вежливо скалясь пробормотал Шульц. - а про себя подумал - "Теперь я размажу тебя по стенке".
Стив встал и быстро вышел из кабинета, не закрыв за собой дверь. Доктор Шульц сидел и смотрел в след его удаляющейся фигуре.

          СТИВ ПОДСЛУШИВАЕТ РАЗГОВОР ШУЛЬЦА И ГРЕТХЕН

Быстро вернувшись на стоянку, Стив отпёр багажник Кадди и достал чемоданчик. Затем усевшись в салон, он бережно положил его на пассажирское сиденье и открыв крышку включил пару тумблеров на панели, что была вмонтирована в нижнюю часть. Из динамика послышалось шипение и потом шорох и наконец чёткий и громкий голос Доктора Шульца произнёс.
- Чёрт дери этого детектива, - ругался в слух доктор Шульц.
Судя по тому, что ему никто не оппонировал, он говорил сам с собой.
- Связался я с этим мудаком Грэгом ох уж...
Стив сделал потише и достал диктофон из бардачка. Он включил его и положил рядом с кейсом. Его внимание привлёк белый Роллс-Ройс что вкатывал на стоянку. Машина была столь грандиозна что Стив невольно залюбовался переливами перламутра на ее боках. Роллс-Ройс проехал к самым дверям клиники и замер. Из задней двери вышла дама лет шестидесяти на вид и проходя мимо опущенного окна водителя громко скомандовала.
- Жди меня тут, - тот подобострастно кивнул.
Толстая и неуклюжая, одетая пошло и через чур вызывающе в чёрное вечернее платье эта дама своим нелепым нарядом сразу заинтересовала Стива. Дама быстро прошла в двери клиники и исчезла в холле.
Стив посмотрел на приёмник, который был вмонтирован в чемоданчик и диктофон, что крутил кассету и записывал все что было слышно. Прошло наверно несколько минут, как из динамика приёмника послышалось шуршание и вызов интеркома, затем щелчок. Сразу за тем Стив услышал мелодичный женский голос.
- К вам миссис Фишер, доктор Шульц.
- Пригласите жду, - услышал Стив голос доктора Шульца.
Послышалась возня и за тем Стив узнал голос, принадлежавший нелепо одетой пассажирке Роллс-Ройса.
Его невозможно было забыть. Он был груб и мужеподобен.
- Здравствуй Шульц, - прозвучало в динамике.
- Здравствуй Гретхен, - ответил Шульц.
Послышалась возня, "наверно гостья, - подумал Стив, - усаживается в кресло, видимо Гретхен и есть пассажирка Роллс-Ройса?"
Тем временем доктор Шульц уже начал диалог с посетительницей и Стив прислушался к его голосу, который доносился из динамика приёмника.
- Сегодняшняя процедура будет болезненной, но я дам тебе препарат, мой новый.
- Как на крысе, ты испытал на мне все свои идеи, - послышался недовольный голос Гретхен.
- Ну что ты, все препараты я проверяю до того, как дать тебе.
- Я знаю, на стариках. - иронично заметила Гретхен.
— Это не должно тебя волновать. - парировал доктор Шульц.
- Но меня это волнует, видел новости?
- Видел и даже говорил с этим ушлепком - Стивом Донахью, только что.
- А вот как! Отлично, мало того, что он сует свой нос в театр, так он уже и с тобой крутит дела?
- Да какие дела ну что ты несёшь.
Гретхен грубо оборвала его.
- Хватит, я видела, что устроил твой бегунок - мистер Грег и уж без твоего участия он на такое не пошёл-бы никогда.
- Этот Стив сунул слишком глубоко нос в мой зад.
Попытался вяло оправдаться доктор Шульц.
- И поэтому ты его решил замочить? - иронично уточнила Гретхен.
- Да. - сказал Шульц безразличным тоном.
- Оригинально, мало нам проблем с Клэр Батлер, так ещё теперь за нами будет следить детектив.
Гретхен распалялась все больше, и доктор Шульц попытался ее урезонить.
- Он опасен и скоро я избавлюсь от него.
- А ты знаешь, что он интересовался Клэр Батлер? Мне сказал Эллиот что к нему приходил детектив как раз с фамилией Донахью.
— Это просто совпадение. - растерянно прошептал доктор Шульц.
- Ну, конечно, сначала пропадает кейс с дерьмом, потом некто детектив Стив интересуется у режиссёра делами в театре и нашей подопечной, а потом умирает твой самый верный бегунок... Не много совпадений?
- Я же сказал - я полностью беру на себя этого Стива, он долго не проживёт.
- Ты уж постарайся дорогой Шульц, в наши планы не входило сидеть в тюрьме.
- Хватит давить Гретхен, мы всю жизнь с тобой ходим по краю и нечего нагнетать из-за такой мелочи как какой-то тупой коп в отставке.
- Ну что-ж, хорошо. - прошептала, успокаиваясь Гретхен.
Стив хмыкнул, он ничего не понимал, но упоминание Клэр Батлер засело в его голове намертво.
- Итак сегодня мы удалим остатки яичек и члена, за тем проведём химеотерапию, и ты наконец станешь практически полноценной дамой. - Послышался голос Шульца из динамика.
Стив замер, - "да что черт возьми происходит?" - лихорадочно соображал он.
- Я смогу вечером ходить?
Спросила тихо Гретхен.
- О да, конечно, мы применим лазерную хирургию, максимально эффективную и безболезненную.
- Что-ж не будем тянуть, вечером я приготовила Марку сюрприз. - торжественным тоном сообщила миссис Гретхен.
- Надеюсь это приблизит нас к финалу? - с искренним интересом в голосе уточнил доктор Шульц.
- О да, я-то уж точно знаю как бороться с его ослиным упрямством, есть у меня для него подарочек.
Раздался щелчок кнопки, и Стив услышал голос секретаря.
- Слушаю мистер Шульц.
- Проводите миссис Гретхен Фишер в ее палату. - распорядился доктор Шульц.
- Непременно, - услышал Стив голос секретаря.
Послышался стук двери, возня, видимо Гретхен Фишер удалилась из кабинета.
Стив вздохнул, - "выходило что некая Гретхен Фишер знает Клэр Батлер, но кто она?" - задавал себе вопрос Стив, -" и что так плотно связывает ее с Шульцем, если он открыто говорит с ней о моем убийстве?" Он решил проследить за Гретхен Фишер, ждать он привык.

                ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ДОМ СЕМЬИ БАТЛЕР - ВЕЧЕР
«Боже мой, - думала Клэр, сидя в такси, - Когда же, наконец, я смогу реализовать свой актерский дар полностью? Марк, этот чудо ребёнок! Откуда берутся такие бездари? Его мамаша Гретхен Фишер глупа и настолько увлечена сценариями сына! Это непроходимое убожество сюжета, да и вообще, сама атмосфера в труппе», - грустно размышляла Клэр.
Образ довольной жизнью и наглой Дженни Купер всплыл в голове Клэр так явно что ее покоробило. Театр Пиквик угасал на глазах, режиссёр Эллиот Шварц делал всё, чтобы спасти сборы, но увы, дела шли под гору. Сегодня со сцены Клэр видела, как уходили зрители во время первого акта, а что может быть хуже? Клэр, уже сомневалась, что правильно согласилась-таки играть главную роль самоубийцы в этом убожестве Марка Фишера, сценариста и любимого единственного сына Гретхен Фишер, меценатки и миллионерши.
Впервые она сталкивалась с такой бездарной постановкой. Пока ещё Дженни играла роль Изабеллы, однако, видя всю пошлость диалогов и полное отсутствие драматургии в сюжете, Клэр сомневалась, хватит ли у неё самой обаяния и таланта раскрыть роль и сыграть Изабеллу так, чтоб зрители в зале зарыдали.
 Такси тормознуло около неприметного одноэтажного дома, среди десятков таких-же домов на этой улице. И хоть он выделялся ухоженностью, вы вряд ли бы захотели провести в нем лучшие годы своей жизни. В окружении старых ив и тополей, эти строения только с виду могли казаться уютным гнёздышком навсегда, на самом деле всё говорило о плачевном состоянии дел их владельцев. Белые уезжали из района толпами, целые семьи чернокожих и прочих, совсем не типичных ранее, в хорошие времена людей, заселяли домики вокруг дома Клэр. Вот и сегодня Мистер Джексон, чёрный как смола уроженец Ямайки, снова поставил свой Додж так, что Клэр пришлось его обходить. Этот мистер был приветлив, но только тогда, когда ему было надо, в остальное время он не замечал, какие неудобства он доставляет соседке. Порой Клэр казалось, он делает специально всё, чтобы она съехала. Краем глаза она заметила, как дёрнулась штора на окне дома мистера Джексона. «Подглядывает», - подумала безразлично Клэр. Она обошла машину соседа, неудачно зацепив коленом бампер, поморщилась, на пальто осталась полоска грязи. Джексон не мыл свой Додж месяцами. Впрочем, теперь Клэр было совершенно наплевать на всё это, впереди её ждал развод с мужем Брэндоном, а в домике, сын Флойд и любимая собачка, спаниель Чарли. Купленный утром пакет с кормом, так оттягивающий ее руку, был для него. Клэр шла по бетонной дорожке и размышляла о том, что домик их вполне хорош, несмотря на склеенную скотчем уточку на газоне.
«Чёрт побери» - пронеслось в голове Клэр.
... Костыли! Они лежали на газоне в дести шагах от двери в дом! Клэр поморщилась, ничего хорошего за дверьми её не ждало, не считая Чарли. Она слышала, как он поскуливает за дверью, когда она нагнулась, чтобы подобрать костыли сына. Никто не спешил открыть дверь, хотя в окне был виден свет, в комнате Флойда явно кто-то был. Клэр вздохнула, толкнула дверь - не заперто, так она и знала. Спаниель Чарли, словно ворох жёлтых листьев, случайно поднятый порывом ветра, выкатился под ноги Клэр. Пёс, поскуливая и виляя хвостом, заглядывал в глаза Клэр. Наверное, на своём собачьем языке так выражают самую большую радость и преданность хозяину. Клэр прошла в прихожую, прикрыла дверь, пёс, поскуливая вертелся у ее ног. Клэр поставила костыли к стене, слышно было как в комнате Флойда работает ТВ. Она нагнулась, чтобы снять туфли. Пёс лизнул её в лицо, неловко задев задом костыли, играючи укусил пакет с кормом. Пакет, не выдержав хватки, порвался. Корм высыпался на пол и в довершение всего, костыли, сначала один, а затем и второй, упали и больно, один за другим, ударили Клэр по голове.
Клэр, не пытаясь отбросить костыли, повалилась на пол, и прикрыв лицо руками тихо заплакала. Так прошло несколько минут, пёс слизывал с её лица слезинки, смешно разметая хвостом корм по всей прихожей.
«Собака, только она, наверное, меня и любит по-настоящему», - думала Клэр, всхлипывая и чувствуя, как мягкий и тёплый язык Чарли прикасается к её щекам. Она потормошила пса и уже сидя, прямо так, на полу, разулась, обтёрла лицо платком, встала, стянула с себя и повесила на вешалку старенькое пальто. Она носила его уже не первый год.
- Флойд, сынок! - позвала Клэр сына.
Звук ТВ стал только громче.
Флойд был особенным ребёнком - с ДЦП. Сказать, что Флойд отставал в развитии было нельзя, он хорошо учился и прекрасно понимал, что родители давно уже не любят друг друга. Более всего ему отравляла жизнь мысль о собственной неполноценности и, хотя на людях он бодрился, но наружу недовольство само собой прорывалось. Как правило, его потоки изливались на Клэр, сын не мог простить матери свою особенность, в кавычках.
 Он лежал на диване в своей комнате, когда туда вошла Клэр. Флойд не двинулся с места, просто сделал громче, нажав на кнопку пульта и даже не взглянув на мать, демонстративно пялился в экран. Там вот-вот должны были дать старт чемпионату по бейсболу. Этот замечательный, не требующий больших умственных усилий как от игроков, так и от зрителей, в меру агрессивный и по-американски демократичный, наивно-патриотичный вид спорта покорил Флойда с тех пор, как он первый раз увидел ТВ. Он стремился слиться с толпой, лёжа на диване, и изо всех сил старался представить как отбив мяч, на сильных и упругих словно пружины ногах стремительно несётся вперёд и побеждает. Но его ноги только слабо подёргивались и все усилия были напрасны. Он помнил себя совсем ребёнком, когда его посетило то чувство - глубокого разочарования в себе и родителях оно поселилось в его сердце и более не покидало его никогда. С тех пор в его жизни мало чего изменилось, а новых интересов он не заводил умышленно, сократив общение с миром почти до нуля. Он словно опустив светомаскировку жил, не выглядывая в окно реальности. Желания общаться с родителями у него не возникало. Да и откуда ему было взяться? Его отец, Брэндон Батлер, пил. Нет, он не пил постоянно, он пил регулярно. Разумеется, его мало интересовала жизнь сына, точнее он в ней не участвовал. В перерывах между попойками и написанием дешёвых, надо сказать весьма забавных сценариев, он страдал. Просто сидел в своём кабинете и читал Оноре Де Бальзака. Втайне Брэндон считал себя гением, но сам не говорил никогда об этом. Стать сценаристом его заставила жизнь, а не талант. Однажды, пребывая в очередном запое, когда все возможные честные для интеллигента, коим себя считал Брэндон, способы заработка были утрачены, он от друга услышал, что можно подзаработать на сценариях. С тех пор Брэндон забросил попытки найти достойную работу и бредил продажей сценария кинокомпании. Разумеется, эта затея не привела его к известности и материальному благополучию. Однако, он не оставлял попыток раскрыть свой талант, а судя по тому, что стал одеваться в дорогой костюм и итальянские туфли ручной работы, добывал-таки деньги писательством. При этом пить стал регулярнее прежнего, не просыхал и научился пропивать гонорар ещё до получения такового. Разумеется, всё это только угнетало Клэр всё больше и больше. Её давно не интересовали творческие успехи мужа. С тех пор, как Брендон впервые ударил её, он перестал существовать. Клэр требовала развода, но Брэндон делал всё, чтобы отсудить дом и Клэр плюнула, она ждала. Ждала, когда он сопьётся окончательно и сдохнет.
Клэр прошла к дивану, уселась на краешек.
- Сынок.
Она протянула руку к голове Флойда. Флойд отодвинул голову, в этот момент он не желал прикосновений матери.
- Не надо. Не трогай меня, пожалуйста. Папа выкинул мои костыли на улицу... Я хочу побыть один.
- Флойд, милый, прости его. Ты же знаешь, как папа любит тебя, но, когда выпьет, становится изувером. Он не бил тебя, как тогда?
Флойд бросил на мать равнодушный взгляд и процедил сквозь зубы.
- Я прошу! Прошу тебя, уйди!
Флойд снова приподнялся на локтях, сделал громкость на полную, свист стадиона наполнил комнату, судья дал старт игре.
- Ты! Ты так жесток ко мне! Мы разводимся, и ты знаешь, что не по моей вине! - прошептала Клэр.
Она сидела на краешке дивана и плакала. Флойд мельком посмотрел на мать и сполз с дивана. Опираясь на руки, подобно раздавленной гусенице, он пополз в коридор. Клэр встала, быстро обогнала его, побежала вперёд. Она взяла костыли и подошла к ползущему по полу сыну, наклонившись протянула ему костыли. Флойд сделал вид, что не замечает Клэр, отпихнул костыли и прополз мимо неё. Он толкнул дверь в туалет, она открылась. Флойд, как змея, заполз в туалет. Клэр шла следом.
- Флойд, дорогой, ты не сможешь сделать по-маленькому без моей помощи или костылей. Не упрямься, милый, я помогу.
Шептала она пытаясь поставить на ноги сына.
- Возьми костыли, сынок! - умоляла Клэр.
- Оставь себе, мне вашей помощи не надо. - прошипел Флойд, лёжа на полу туалета и захлопнул дверь.
- Вы и так уже сделали для меня всё, что могли. Мне не привыкать с унитазом обниматься, пописаю сидя. - громко говорил он, его голос звучал из-за двери тихо и тускло и был полон ненависти и злобы.
Клэр подняла руки, в них были костыли. Она посмотрела на них секунду, а затем швырнула на пол. Костыли со звоном разлетелись в разные стороны.
Бамс! Хлопнула входная дверь. Клэр вздрогнула и повернула голову в сторону прихожей. По коридору ей навстречу улыбаясь шёл Брэндон, мужчина на вид лет сорока пяти, мятый костюм, седые волосы подстрижены и уложены модельной стрижкой. На ногах туфли, впрочем, давно вышедшего из моды фасона. Вид был у Брэндона в этот момент, как у опустившегося Алена Де Лона, к тому-же, Брэндон был опять здорово пьян.
- А-а-а-а! Жёнушка уже дома! - развязно пробормотал Брэндон и икнув добавил.
- Я смотрю, ты сегодня какая-то мятая.
Он оглядел Клэр нехорошим, пьяным и злым взглядом и снова икнул.
- Впрочем, формально ты мне ещё жена, а по жизни, прости, нет.
Он гадко улыбнулся, покачнулся, ухватившись за косяк рукой постоял секунду и двинулся по коридору к Клэр. Развязно шатаясь, он подошёл к Клэр, наступил на костыль и! Хрусть! Ручка костыля отломилась. Брэндон приподнял ногу, посмотрел на костыль. Перевёл взгляд на Клэр. Поставил ногу на пол и откинув костыль в сторону, взял за подбородок Клэр.
- Ну, как успехи на поприще Мельпомены? Сегодня снова аншлаг?
Он посмотрел на Клэр, и она поняла по его пустому взгляду - больше ничего их не связывает. Она молчала и не двигалась, она боялась это пьяное чудовище и не зря.
- Тьфу. - Брэндон сплюнул на пол.
- Убери руки и иди проспись! - Клэр с опаской смотрела на Брэндона, её голос был наполнен презрением и тоской.
- Ты мог бы писать не хуже голливудских мастеров, но пьянствовать тебе интереснее. - она знала, как пнуть его самолюбие побольнее.
Брэндон прищурился, отошёл на полшага назад. Клэр сжалась в комок, Брэндон замахнулся сжатой в кулак рукой. Клэр резко присела, опыт есть. Бамс! Кулак Брэндона с размаху ударил в стену! Брэндон отдёрнул руку, его лицо исказила гримаса боли. Клэр быстро, не поднимаясь, на четвереньках удрала в спальню и закрыла дверь. Брэндон, схватившись за руку, прыгал по коридору, пытаясь ногой ударить Чарли, тот скулил, прятался под вешалку, не лаял и не пытался кусаться. Он боялся, он знал, что может быть гораздо хуже, Брэндон выгонял пса на улицу, срывая на нём злобу и мстя Клэр за унижения. Он знал, что Чарли дорог Клэр.
ДОМ СЕМЕЙСТВА БАТЛЕР - СПАЛЬНЯ - НОЧЬ
 Когда Клэр вошла в спальню на ней был одет все тот же чёрный брючный костюм. Она вздохнула и прошла к тумбочке, нагнулась и подняла с пола фото. С него на неё смотрел Флойд в окружении семьи. «Тут на фото ему ещё нет и шести лет, - подумала Клэр - И Чарли, и Брэндон, и я, все так счастливы». Клэр вздрогнула и оглянулась. Стуча костылями в спальню, вошёл Флойд. Сломанную ручку он примотал на скотч. Клэр посмотрела на сына, на то, как Флойд, с усилием передвигая костыли, как-то сгибаясь и нелепо дёргаясь, подошёл к кровати, на которой лежал голый Брендон. Он сладко сопел, пребывая в пьяной отключке. Флойд посмотрел на отца и комната, наполнилась удушливым презрением, которое исходило из самого сердца Флойда. Он перевёл взгляд на мать и заговорил тихо, но уверенно.
- Мама, прости меня. Этот урод виноват во всём! - прошептал Флойд. — Это из-за его побоев ты оказалась в психушке. Когда же он, наконец, сдохнет от пьянки!
Он кивнул на сопящего Брэндона, тот как раз что-то бормоча, перевернулся на бок, и слюна вытекла из его приоткрытого рта. Брэндон сладко почмокал и засопел дальше.
- Ну что ты, сынок! - прошептала Клэр, — Это же твой отец, перестань, прошу! - она протянула руки к Флойду, - Иди ко мне, я поцелую тебя. Я люблю вас всех, ты вырастешь и не будешь так думать? Правда? - она пыталась заглянуть в глаза сына, но тот упорно отводил взгляд.
- Нет, я не прощу его никогда. - безразлично сказал он, разглядывая Брэндона.
Флойд легонько тыкнул концом костыля в спину спящего отца. Наверное, сейчас Флойд представил, что Брэндон умер. Но Брэндон сопел, пьяный и неопрятный, одеяло упало и было видно, как его тонкие ноги, пронизанные синими жилами и покрытые редкими черными волосами, подёргивались. Брэндон бежал во сне. Куда? Впрочем, какое нам до него дело? Флойд подошёл к Клэр и наклонил голову. Она погладила его по волосам. Бип! Раздался звук клаксона. Клэр вздрогнула и отпустив Флойда подошла к окну. Откинув штору, она увидела на парковке перед домом синий Форд Таурус 86". Эллиот сидел за рулём и нетерпеливо поглядывая на часы снова надавил на клаксон. Раздался гудок, и он был более продолжительный чем предыдущий. Клэр развернулась на каблуках, так резко что чуть не столкнулась лбом с тихо подошедшим сзади Флойдом.
— Вот как мама! Вот как! Ты крутишь романы? Это что за хрен?
- Сынок, прекрати это же режиссёр Эллиот Шварц, нас пригласили на день рождения, вот он и заехал за мной!
- А я знаю такие дни рождения! В ближайшем дешёвом мотеле они проходят три раза в неделю!
Клэр ударила его наотмашь по щеке отчего Флойд пошатнулся и упал. Он зарыдал и опускаясь на колени Клэр опять услышала вой клаксона.
- Да иду уже, - она пыталась обнять сына, но тот отпихнул ее руки и заполз под диван. Клэр пыталась тянуть его за ногу, но тщетно.  Брендон проснулся и слушал с интересом, затем перевернулся на живот и выпустив газы пробормотал.
- Приключения продолжаются.
Клэр, заткнув нос выбежала из спальни громко треснув дверью. Прихватив на полке в прихожей ридикюль, потрепав Чарли и чмокнув его в нос она быстро вышла. Уже пробегая по дорожке, видя, как Эллиот машет ей рукой она снова больно ударилась о задний бампер Доджа соседа. Клэр нагнулась и подняв со своего газона склеенную скотчем уточку кинула в лобовик Доджа. Пуф! - раздался звук на подобии хлопка детской хлопушки и стекло осыпалось. Сработала сигнализация. Клэр неспеша с довольным видом прошла к Форду. Эллиот смотрел на неё с нескрываемым удивлением. Клэр уселась на пассажирское сиденье, и громко хлопнув дверью скомандовала.
- Заводи бибику!
Эллиот кивнул, мотор стартанул и Форд быстро растворился в мраке ночи.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ МАРКА ФИШЕРА
Жемчужного цвета Роллс-Ройс Гретхен Фишер важно катил по ночным улицам Лэйк-Дженива. Сюда в начале прошлого столетия начали съезжаться богатые семьи из Чикаго, сколотившие состояние самыми разными способами. Тут обосновались вполне легальные бизнесмены и представители теневого сообщества. И те и другие стремительно разбогатели во времена сухого закона. Дом Марка Фишера не выделялся среди роскошных домов соседей, построенных в тот далёкий период удивительных американских экономических чудес.
Марк как раз был в гостиной, что находилась на втором этаже и случайно увидел в окно, как на стоянку перед домом заехал и остановился белый Роллс-Ройс. Водитель, одетый в белый костюм и перчатки того же цвета, вышел и открыл дверь пассажиру. Из задней двери вышла Гретхен Фишер и похлопала водителя по плечу, снисходительно глядя на него сверху вниз. Она была выше среднего роста, отчего водитель казался рядом с ней маленьким услужливым аксессуаром. На миссис Фишер был безвкусный и пошлый наряд, вызывающий недоумение. Разноцветные, длинные перья на её шляпе с лёгкостью украсили бы зад глупого павлина, а с чёрного, безнадёжного словно гроб отлично подходящего для похорон, платья, для полного комплекта пошлого, многочисленного рюша и кружев, нужно было не снимать ценник.
Дама огляделась вокруг, как будто осматривая отданное в управление поместье, и неспеша пошла через ухоженный сад к лестнице в дом.
Марк вскинул руку и посмотрел на Ролекс, время давно перевалило за полночь, "Мама демонстративно опоздала на мой день рождения", - грустно подумал Марк. Ничего хорошего от этого дня он уже не ждал. Он оглянулся, Мелвин, молодой блондин, одетый в шикарный белый бархатный халат с именным вензелем, на котором красовались инициалы Марка Фишера, сидя на диване, целовал и щупал одетого в шорты и майку, гримёра Алена. Мелвин прижимал к себе Алена и шептал ему что-то на ухо. Ален кивал головой и застенчиво улыбаясь, гладил Мелвина по коленке.  Мелвин был членом труппы и не пригласить его Марк не мог. Мелвин играл в его пьесе Стефана, других актёров, которые бы подошли на эту роль в труппе не было, и Марк очень ценил то, как талантливо и непринуждённо Мелвин играл эту, в сущности, не такую уж и интересную роль. Однако, Марку стало неприятна та бесцеремонность, с которой Мелвин брал его вещи, вот, например этот его новый халат, который подарил ему сегодня Ален.
- Я жду вас у бассейна. - пробормотал Марк.
Он постарался сказать это уверенным, чётким голосом, но вышло как-то невыразительно. Марк почувствовал это и опустив голову, побрёл к двери, он видел, что друзья слишком заняты собой и до него им нет дела.

                ГРЕТХЕН ФИШЕР ГОТОВИТ СЮРПРИЗ

Миссис Гретхен Фишер уже поднималась по ступенькам и в тот момент, когда дверь в дом открылась, она увидела дворецкого Кларка, который был одет, как и полагается, в чёрный смокинг и белые перчатки. Туфли на его ногах сияли и Гретхен казалось, что она видит в них своё отражение. Его вытянутое, благообразное лицо излучало гостеприимную улыбку. Седые, коротко постриженные волосы были густо смазаны бриолином, от чего его голова блестела словно ёлочная игрушка. Он, учтиво поклонился и сказал не громко.
- Здравствуйте, мадам Фишер. Гости уже собрались.
Дворецкий открыл шире дверь и отступил внутрь дома, жестом руки приглашая Гретхен зайти.
- Скажи, любезный, моему водителю, чтобы не уезжал. Я на стоянке видела машину Мелвина, этот чудовищный лоурайдер фиолетового цвета его? Он что, здесь? - проигнорировав приветствие, миссис Гретхен Фишер сразу задала вопрос дворецкому.
- О, да, миссис Фишер. Собрались все. Такое торжественное событие.
Кларк поцокал языком и изобразив почтение на лице, добавил.
- Ален тоже приехал, и Дженни Купер и Клэр Батлер и...
Гретхен раздражённо махнула рукой и проходя мимо Кларка к лестнице что вела в апартаменты прошипела тихо и недовольно.
— Вот именно поэтому, я долго и не задержусь.
Миссис Фишер была не в духе от услышанного и не скрывала своего раздражения.
ДОМ МАРКА ФИШЕРА - ГОСТИНАЯ
В интерьерах, какие вы видели в шикарных отелях, на мебели, которой позавидует Сотбис, среди антикварных канделябров, в полумраке на диване сидели Мелвин и Ален. Дверь открылась и Гретхен зашла, она щёлкнула выключателем на стене и комнату залил яркий свет.
- Здравствуйте, господа. А где остальные?
Вежливо спросила Гретхен и окинула презрительным взглядом парочку мужчин, сидящих на диване. Ален слегка отодвинулся от Мелвина и убрал руку с его колена. Он не смутился, наоборот, улыбнувшись, непринуждённо и громко выпалил.
- Приветствую вас, миссис Фишер! Мы с Мелвином обсуждали проект вашего сына. А сам он с гостями, у бассейна. Все уже заждались вас!
- Мы решили, что вы уже не приедете. - угрюмо сказал Мелвин.
Гретхен подошла к дивану и Мелвин быстро накинул себе на колени полы халата. Он был смущён и прятал глаза.
- Хм, я смотрю, и практическая сторона у вас не отстаёт!
Заявила Гретхен, глядя на голые коленки Алена и разбросанные тут и там презервативы.
- Как всегда, ребята! - она подмигнула обоим и резко сменив тон процедила сквозь зубы, - развлекайтесь, маль-чи-ки.
Последнее слово она произнесла с таким презрением, что кажется даже канделябры чуть поникли и позолота потускнела. Мелвин покраснел, а Ален судорожно прятал упаковки от лубрикантов. Миссис Фишер подошла к канделябрам, задула свечи, прошла к двери. Она нажала выключатель и зал погрузился в полную темноту. Только полоска света, когда она выходила и прикрывала дверь, вырвала из мрака бледные лица Алена и Мелвина и в тот же миг дверь закрылась.
ДОМ МАРКА ФИШЕРА - БАССЕЙН
СПА пятизвёздочного отеля позавидовали бы роскоши этого места, полностью оборудованного для весёлого массажа на открытом воздухе. Играла музыка. Вальс Штрауса. Марк отмокал в бассейне. В этот момент он был похож на толстую, глупую жабу. Дженни в откровенном купальнике с бокалом в руке сидела рядом с ним. Эллиот отдыхал за столом у бассейна, рядом с ним сидела Клэр. На ней красовался купальник леопардового раскраса, Эллиот же оставался одетым в элегантный фиолетовый костюм и оранжевую рубашку, а его шею украшал жёлтый галстук-бабочка. Они мирно пили вино из бокалов и тихо беседовали, когда миссис Гретхен Фишер появилась у бассейна и уверенно прошла к их столику. Марк и Дженни вылезли из бассейна.
- Ну привет, сынок! С днём рождения тебя!
Угрюмо сказала Гретхен и посмотрела на приближающуюся парочку. Дженни отстала, а миссис Фишер разглядывала лицо сына оценивающе и строго. Она слегка приобняла мокрого Марка, похлопала его по плечу и отошла на полшага, брезгливо отряхивая от воды руки. Марк, не выдержав взгляд матери отвернулся и буркнул.
- Прости, мама. Мы устали ждать. Присоединяйся к нам, все будут только рады. - наигранно весело и фальшиво произнёс Марк.
- Да-да! Миссис Гретхен, выпейте с нами!
Воскликнула Дженни и налила в бокал шампанское. Она передала в руки Гретхен бокал, та вежливо кивнула и отпила глоток.
- Да-уж! Повод действительно замечательный!
Вставила слово Клэр и глядя на Марка, не скрывая сарказма, продолжила.
- В свои двадцать пять лет ваш сын пишет такие замечательные сценарии!
Эллиот незаметно наступил на ногу Клэр под столом и она, поморщилась. Эллиот был уже хорошо пьян и глядя в стол пробормотал.
- Миссис Фишер, я рад приветствовать вас, Марк просто гений! — он пытался быть искренним, но пьяные нотки в его голосе всё испортили.
Клэр поставила бокал на стол, встала, подошла к бассейну и нырнула в него, окатив брызгами столик и всех гостей.
- О, чёрт! - выругалась Гретхен.
Брызги попали на её лицо. Она была недовольна и отряхивалась, зло глядя на купающуюся Клэр. Полюбовавшись на голую задницу Клэр, а Клэр старалась, как могла, изображая из себя золотую рыбку, Гретхен отвела от бассейна взгляд и обратилась к сыну.
- Мой дорогой сын. Я поздравляю тебя с Днём Рождения и дарю полную свободу действий в твои двадцать пять лет. Отныне ты можешь делать всё, что хочешь. Больше я не возражаю против твоих пикантных, с позволения сказать, друзей, и всех твоих плясок вокруг театра Пиквик.
Гретхен залпом выпила бокал. Все, затаив дыхание, слушали. Клэр вынырнула из воды и плавала, не обращая ни на кого внимания. Миссис Фишер зачерпнула крекером чёрной икры из креманки, стоящей тут же на столе и положив его в рот, зажмурилась и жевала, закрыв глаза. Хруст в тишине звучал загадочно и зловеще. Наконец, Гретхен перестала жевать.
- Отныне ты полностью финансово свободен, дорогой сынок. - говорила Гретхен в полной тишине. - В моих руках ты не видишь подарка? Так это он и есть!
- Упс! Ха-Ха! - рассмеялась Клэр.
Она была очень довольна услышанным. Набрав побольше воздуха Клэр показала из воды попу и нырнула глубже.
- Мама, это какой-то розыгрыш? Я не понимаю, что всё это значит? Объясни, пожалуйста. - Марк был растерян.
Гретхен вздохнула, развернула ближайший стул спинкой к себе, уселась на него верхом словно на кобылу, затем неспеша положила руки и голову на спинку стула и обвела всех медленным взглядом. Эллиот, закатил глаза и обмахивая себе салфеткой лицо, тихонечко съезжал со стула под стол. Дженни налила полный бокал, затем налила второй полный бокал. Марк протянул руку к бокалу, но Дженни отстранила его руку и быстро выпила первый бокал, тут же выпила второй. Пошатываясь, она ушла к бассейну и нырнула. Марк медленно опустился на стул. Он был похож на мумию с живыми глазами.
- Мой дорогой сын, - тихо и выразительно сказала Гретхен, - Двадцать пять лет я продюсировала твоё существование, но я поняла, что мои деньги не приносят тебе ничего хорошего.
Она замолкла и проводила задумчивым взглядом внезапно появившихся Мелвина и совершенно голого Алена, те держались за руки и мило беседовали.  Проходя мимо Гретхен Мелвин, улыбнулся ей двусмысленной развратной улыбкой и небрежно скинув с плеч халат бросил его на пол. Казалось, эти милые шалуны прибыли из другого мира и всё, что тут происходит, их не касается, впрочем, так оно и было. Мелвин демонстративно откровенно приобнял Алена, и они, вместе разбежавшись как следует, бомбочкой плюхнулись в бассейн. Лицо миссис Гретхен снова окатило брызгами и перекосило гримасой отвращения, она вынула платок и отеревшись, прошипела словно старый примус.
— Вот эти твои друзья, - Гретхен кивнула на сладкую парочку что миловалась в бассейне и полюбовавшись откровенными улыбками Алена и Мелвина, продолжила. - Мне, мой дорогой сынок, не по душе. Как только у тебя исчезнут деньги, они исчезнут вслед за ними.
- Мама! При чём тут эти люди? - Марк заломил руки и говорил экспрессивно. — Это просто члены труппы и персонал. Ты же знаешь, как я люблю театр. Это вся моя жизнь! Ты хочешь сказать, что я больше не получу денег на свои проекты?
- Да, сын, денег больше не получишь, ни ты, ни эти члены! Именно это я при всех и хочу сказать.
- Мама прекрати! - Марк заломил руки и закатил глаза, но вышло фальшиво и пошло.
- Члены, сплошные члены, - пробормотала Гретхен и закончила.
- Но не за мой сынок счёт, - она обвела всех задумчивым взглядом, и добавила, - не за мой!
Гретхен была спокойна. Она смотрела на режиссёра Эллиота. Перья на её шляпе намокли и повисли как тот, увядший в жару лук. Эллиот сполз со стула и уже упираясь затылком о спинку пробормотал.
- Ну вот и закончились наши мучения.
- Они только начинаются! - выкрикнула из бассейна Дженни.
- Ой, кто это тут пукает?
С издёвкой в голосе, заплетающимся языком выпихнул из себя слова Эллиот, прекратив съезжать и подобравшись. Он, не приподымаясь, налил себе полный стакан виски и выпил залпом, а затем смачно закусил чёрной икрой.
- Я знал, что вы все доведёте меня до инфаркта, - пробормотал он и быстро налив себе снова опрокинул стакан в рот.
- Ну спасибо тебе, мама. - произнёс Марк, он был обескуражен и грустен, - Ты точно знала, как испортить мне настроение в такой день.
Он посмотрел на мать злобным взглядом, словно голодная дворняга на того, кто украл её кость, затем прошёл к бассейну и бомбой прыгнул в воду. Сидящих за столом опять окатило брызгами. Гретхен Фишер смотрела на него безразличным, полным презрения взглядом.
- Ну что ж, сынок. Я вижу, ты ведёшь себя, как настоящий мужчина, - тихо сказала Гретхен, отряхивая воду с одежды. Эллиот дрожащей рукой налил себе ещё виски и улыбнулся, многозначительно подмигнув Клэр.
ДОМ МАРКА ФИШЕРА – СТОЯНКА - ВЕЧЕР
Стив уже несколько часов сидел в своём Кадди и внимательно наблюдал. Он следил за Роллс-Ройсом Гретхен Фишер от самой клиники доктора Шульца и заехав следом за ним на стоянку у дома, встал так, чтобы не привлекать внимания к своему старому Кадди. Миссис Гретхен Фишер вышла из особняка и неспеша шла к Роллс-Ройсу одновременно тихо разговаривая по мобильному телефону.
САЛОН КАДДИ - НА СТОЯНКЕ
Стив, не отрывая взгляда от миссис Гретхен, нащупал на пассажирском сиденье Кадди бинокль, затем поднёс его к глазам. Другой рукой он достал из кармана портативный диктофон.
Щелчок! — это Стив нажал кнопку диктофона.
- Я сказала Марку при всей компании, о том, что денег больше не будет. Теперь Дженни Купер не преграда, а интересующая меня актриса получит главную роль, если, конечно, режиссёр не дурак. Впрочем, у него нет выбора. Можете переходить к активной фазе обработки Клэр Батлер.
Стив артикулировал и говорил в такт произносимым миссис Гретхен словам, он читал по губам и записывал сказанное миссис Гретхен по телефону, на свой диктофон. Стив быстро говорил, одновременно глядя в бинокль.
- Я уверена, доктор Шульц, мы получим долгожданный результат в этот раз, и ваше финансирование...
Гретхен сделала паузу и слушала, по её гримасе было видно, что ей не нравится то, что говорит ей в ответ доктор Шульц. Наконец, она грубо оборвала его.
- Нет, нет и нет! Вы получите оплату как мы ранее и договаривались, как только я увижу результат на сцене. Безупречно выполненный сценарий моего сына и ваша психоневрологическая обработка, вот что является гарантией общего успеха, доктор Шульц.
Не слушая ответ, миссис Гретхен закончила разговор. Стив убрал бинокль от лица и внимательно наблюдал за ней. Миссис Гретхен Фишер, быстро открыла дверь Роллс-Ройса и проворно забралась на сиденье. Хлопнула дверь и тотчас машина плавно тронулась. Стив пригнулся, и наблюдал как качнув кормой она исчезла во тьме.
ДОМ МАРКА ФИШЕРА - БАССЕЙН
Мелвин и Ален плескались в воде. Ален пытался поймать Мелвина и тот не особо сопротивлялся объятиям и поцелуям. Он закатывал глаза и жеманно улыбаясь отмахивался руками, но так, что было ясно — это весёлая игра гомосексуалистов, с продолжением. Клэр пила из бокала шампанское, стоя у борта бассейна и смотрела на них безразличным взглядом. Дженни подплыла вплотную к Клэр и злорадно прошептала.
- Думаешь я не чувствовала, что к этому идёт? Обойдусь без этого бездаря, Марка, теперь все решает Эллиот! - и окинула презрительным взглядом Клэр.
- Какая-же ты пустая дрянь! - не сдержалась Клэр.
Дженни хлопнула ладонью по воде, брызги окатили Клэр.
- Зато молодая и красивая. А твои часы уже...
Дженни взяла бокал с шампанским, который стоял тут же на бортике бассейна и опрокинула его содержимое в рот, затем перевернув бокал покачала его из стороны в сторону и продолжила.
- Тик-так, давно заржавели, - с сарказмом подвела итог Дженни.
Она нырнула и отплыла под водой, от Клэр, подальше. Клэр вышла из бассейна и вытирая лицо надеялась, что никто не видит её слез. Она положила полотенце и присела к Эллиоту за стол. Тот улыбнулся и посмотрел на неё пьяным добрым и косым взглядом.
- Ну вот, милочка. - обратился Эллиот к Клэр, - Теперь главная роль твоя. Денег на новые декорации у нас нет и не будет, так что "Самоубийство в кукурузном поле", станет главной и единственной постановкой.
Он рыгнул.
- Ой, извини! На полной самоокупаемости! - Эллиот скорчил многозначительную гримасу и потряс кулаком, улыбнулся и потянулся к бутылке, продолжая бухтеть.
- Но зато всё будет как в старые, добрые времена. Ты моя королева, а я твой король!
Клэр потеребила по щеке Эллиота. Он посмотрел на неё и было видно, что Эллиот очень любит Клэр, его выражение лица было так трогательно, он как старый пёс заглядывал ей в глаза и если б высунул язык и полаял, то Клэр наверняка купила бы ему намордник и поводок. Она представила, как идёт по улице и рядом с ней бегут Чарли и Эллиот, они весело обнюхивают кустики, а Клэр оттягивает за поводок Элиота от кучки фекалий... Ей стало смешно.
- Эллиот, - сказала, грустно улыбнувшись Клэр, - Завтра, когда ты проспишься, ты заговоришь по-другому.
Эллиот уронил голову на руки и смотрел на Клэр с восхищением.

                НЕОЖДАННЫЙ ГОСТЬ

Сначала Стив услышал рокот мотора, затем из тьмы показалась фара. Стив подумал, что только ещё не хватало мотоциклистов, как в свете фонаря отчётливо увидел силуэт машины. Он приближался и наконец Стив увидел источник звука вблизи. Чёрный, потёртый, видавший виды Порш в сопровождении звука напоминающего рычание льва, гордо и непререкаемо заехал на середину парковки и газанув так что в особняке зазвенели окна замер. Водительская дверь открылась и из неё вышел мужчина выше среднего роста, одетый в мятый но ещё не заношенный чёрный костюм и давно не чищенные итальянские туфли. он был аккуратно пострижен, но укладка ещё прошлой ночью стала историей, отчего его каштановые с проседью волосы на затылке топорщились словно перья у куры под хвостом. Стив с интересом разглядывал мужчину и гипс, что украшал его правую руку. Мужчина элегантно, пинком ноги закрыл дверь Порша и насвистывая весёленькую мелодию себе под нос неспеша продефилировал ко входу в особняк. Он быстро взбежал по ступеням. Не задерживаясь на пороге, он вошёл, громко хлопнув дверью. Стив зевнул - ничего интересного пока не происходило.

                ДОМ МАРКА ФИШЕРА - СПА

Дворецкий Кларк быстрой походкой подошёл к столику, за которым сидели Клэр и Эллиот. Глядя снисходительно, через плечо на брызгающихся в бассейне Мелвина и Алена он прошептал на ухо Клэр.
- Приехал ваш муж, мистер Батлер. Он ожидает внизу и очень настойчиво просит вас выйти. По-моему, он пьян. Простите, Мэм, за такую подробность, но я не хотел бы вызывать полицию, как в прошлый раз.
Клэр резко встала, стул опрокинулся, дворецкий неловко отступил, зацепился за ножку стула и упал в бассейн. В это время в помещении появился Брэндон и быстро прошёл к столикам. Его правая рука висела на повязке в гипсе. Дорогой костюм, давно потерявший лоск выглядел пошло и неуместно. Его запойное лицо и наглый взгляд были отвратительны Клэр и ничего хорошего не предвещали. Она напряглась, готовясь к отпору и скандалу. Брэндон игриво помахал ей загипсованной рукой.
- Жёнушка моя! Ох, как же ты хороша, в этом купальнике.
Брэндон кривлялся и выглядел комично.
- Для меня, ты так давно не одевалась.
Он сделал реверанс и теперь стал вовсе смешон. Не ожидая приглашений, Брэндон без церемоний, налил себе виски и выпил залпом. Клэр отшатнулась и прошептала тихо, быстрой скороговоркой, не предполагающей никаких обсуждений.
- Зачем ты приперся? Вопрос об опеке над сыном, которую ты так оспариваешь, решится на суде. И твой сегодняшний кухонный бокс будет не лучшим аргументом в твою пользу. Не смей ко мне приближаться, я вызову полицию. Уходи.
Брэндон слушал и улыбался. Ему нравилась Клэр вот такая, озлобленная, загнанная в угол, подобно той несчастной кошке, что надеется найти спасение в коробке для обуви, такая Клэр нравилась Брэндону.
Он прошёл к бассейну и протянул здоровую руку Кларку, тот ухватившись сразу вылез, а Брендон дружелюбно похлопал его по спине и подтолкнул к выходу.
- Кларк! Переодевайся и приходи к нам!
Крикнул Мелвин, плескаясь и хохоча.
- И будь другом, прихвати ещё шампанского и чёрной икры!
Добавил Ален вслед удаляющемуся Кларку затем обнял Мелвина и поцеловал взасос. Брэндон поморщился и отвернулся. Он посмотрел на удаляющуюся фигуру дворецкого и крикнул.
- Захвати мои любимые сигары, которые ты мне подавал в прошлый раз!
Кларк, не оборачиваясь махнул рукой. Клэр подняла стул и уселась на него. Тем временем Брэндон, Мелвин и Ален рассаживались за столом. Марк смотрел на Брендона из-под лобья и цедил неразбавленный кампари прямо из бутылки. Брендон обвёл всю компанию весёлым взглядом, и остановив его на Марке сказал.
- С Днём Рождения Марк!
Марк кивнул и пробормотал.
- Давай покороче и не вижу подарков.
- Так меня и не приглашали. - парировал Брендон.
- Так может ты свалишь? - с угрозой в голосе сказал Марк.
- Обязательно, - нагло улыбаясь говорил Брендон наливая себе виски, - только выпью и закушу.
Марк отвёл взгляд от Брендона и посмотрел на плавающую в бассейне Дженни. Он пытался встретиться с ней взглядом, но та упорно не замечала его усилий. Наступила неловкая пауза.
- Ну что, друзья. - пробормотал Ален подняв бокал и глядя на Мелвина, - Похоже, у вас наступают тяжёлые времена.
- А с какого ты решил, что тебе будет хорошо? - спросил Мелвин и продолжил, повернув к нему голову.
- А? Ален? Финансирование, как я понимаю, сегодня закончилось для всех!
Мелвин обвёл собравшихся серьёзным взглядом и добавил.
- Но! Зато, теперь мы можем нормально общаться с Марком. Пошла эта старая кошёлка на хрен! - подытожил он.
Ален неуверенно кивнул и выпил.
— Это точно! - сказал Брэндон, наливая себе виски, - Пошла она на хрен! С тех пор, как она появилась в театре Пиквик, у моей жены совсем поехала крыша. Так ведь, Клэр?
- Так-так. Угомонись. - Клэр не хотела говорить об этом. Брэндон усмехнулся и махнув рукой в гипсе, подытожил.
- Да и черт с ней, старая скряга, ещё пожалеет. Пейте! Веселитесь!
Брэндон открывал шампанское бутылку за бутылкой. Марк налил себе виски, выпил и окинув суетящегося Брендона презрительным взглядом подошёл к стереоустановке. Он сделал музыку на полную и Секс Пистолс во главе с Джонни Роттеном исполнил песню о проблемах молодёжи в Великом Королевстве. Вой гитар и вопли Роттена заполнили всё пространство вокруг, придавая вечеринке безумия и веселья. Брэндон выпил ещё и закусил чёрной икрой.
— Вот это отдых! К чертям всё! - бормотал он, - Нажрусь-ка я, ребята!
Выражение сладостного удовлетворения на его лице сменилось на озабоченное. Брэндон оглядел полупустые бутылки и подтащил к себе поближе те, в которых было побольше пойла.
- Брэндон!
Клэр с окрика перешла на шёпот и продолжила тихо и зло.
— Вот именно поэтому я и хочу с тобой развестись. Следующий этап твоего опьянения я видеть не желаю. Проваливай-ка.
Мелвин нежно посмотрел на Алена, они встали и удалились в дальний конец площадки. Держась за руки, они улеглись на шезлонге и стали мило беседовать, смеясь и угощая друг друга поцелуями и пирожными, что стояли в изобилии повсюду.
Эллиот поднял голову и обвёл всех осоловелым взглядом. Брэндон, тем временем, облизав ложку и снова сунув её в икорницу, разглагольствовал.
- Немного мне приходилось за твой счёт, дорогая, покушать чёрной икры. Я пахал, а у тебя...
Брэндон кривлялся и продолжал всё больше пьянея, нести гадости.
- Ведь у нас постоянно какие-то репетиции и премьеры.
Он сделал пассы руками, изображая балерину.
- И вуаля, наш сынок не получил прививки!
Брэндон высунул язык и сделал пузыри ртом.
- Ты, подлец! - Клэр вспыхнула и с отвращением и злобой посмотрела на Брэндона.
- Я же зарабатывала деньги! Ты сидел на моей шее и писал свою белиберду. Искал каких-то мифических продюсеров и мечтал о миллионах. Лучше бы пошёл писать статьи в газету по пятьдесят центов за строчку!
Эллиот встрепенулся, воскликнув.
- Брэндон пишет? Когда у него не заняты руки гипсом?
Эллиот сказал это и пожалел. Брэндон зло посмотрел на него, приподнялся со стула, намереваясь ударить в лицо. Эллиот вскочил, поскользнулся и упал плашмя, он ударился затылком об мраморный пол так, что зазвенели бутылки на столе и лежал, больше не шевелился, сознание покинуло его.
Брэндон быстро подбежал к нему и легонько похлопал по щекам. Эллиот не открывал глаза. Клэр привстала, прикрыла рот ладошкой.
- О, боже! - сказала она, глядя на Брэндона, - Если он умер, тебя обвинят в убийстве. Что с ним? Что с ним такое?
Кларк старательно выполнил заказ гостей и возвращался с бутылкой шампанского в руках и коробкой сигар. Маленькое ведёрко с икрой было надето на локоть. Его наряд теперь был купальный, в шапочке и плавках Кларк выглядел забавно. Однако, когда Кларк увидел лежащего на полу Эллиота и склонившуюся над ним Клэр и Брэндона, он развернулся и быстро посеменил к выходу. Он остановился только для того, чтобы поставить ведёрко с икрой и коробку сигар на кафель пола.
- Кларк! - крикнула ему в след Клэр, - Вы всё неправильно поняли! Не вызывайте полицию! Мой муж никого не бил на этот раз. Нам нужен нашатырный спирт. Эллиот сам упал в обморок.
Кларк остановился, повернулся и медленно подошёл к Клэр. Марк сидел с отсутствующим видом, похоже, было, что он накачался спиртным как следует.
- Мэм, - Кларк смотрел с опаской на Брэндона, - Я очень боюсь вашего мужа. Он обещал убить меня. Хотя я знаю, что вряд ли он это сможет сейчас сделать, но и одной руки ему хватит, чтобы покалечить.
Брэндон не обратил внимания на слова Кларка он наклонился к Эллиоту и снова похлопал его по щекам. На этот раз Эллиот открыл глаза.
Клэр облегчённо вздохнула, подошла ближе. Кларк чуть осмелел и смотрел через плечо Клэр на Эллиота.
- О, боже! - воскликнул тот и обвёл всех осоловелым взглядом, - Что со мной? Я ничего не помню. Что случилось?
Он действительно ничего не понимал, попытался встать и Брэндон с Клэр помогли ему. Наконец, его усадили на стул.
Брэндон облегчённо вздохнул. Кларк сходил за брошенными икрой и шампанским, и поставил ведёрко и бутылки на стол.
Из бассейна вылезла Дженни, она подошла к столику, окинула всех победоносным взглядом и зачерпнув полную ложку икры, отправила в рот. Затем она взяла фужер и налив шампанского до краев бокала, выпила.
- О, Дженни! - Эллиот ликовал, - Ты как раз вовремя. Смотри, не подавись. Твой дружок теперь без денег, - он кивнул на Марка, - И не может мне указывать, какие роли ты будешь играть. Поэтому, отныне ты снимаешься с роли Изабеллы и будешь играть Луизу. А Клэр будет играть теперь Изабеллу!
Дженни медленно жевала. Сглотнув, она окинула Эллиота злым, нехорошим взглядом и тихим уверенным тоном сказала.
- А ты не сильно ли башкой треснулся? Я могу просто отказаться и уйти к другому режиссёру! Пока ты будешь подбирать актрису на роль Луизы, вылетишь в трубу окончательно!
- Нет, никуда ты не уйдёшь.
Заявил Эллиот, он старался казаться трезвым и разумным в этот момент.
- Ты себе цену сама знаешь. Никому такая бездарная актриса, как ты, не нужна. Если только в борделе.
Дженни посмотрела в упор на Эллиота и отпила из бокала. Брэндон слушал с интересом и зачерпывая икру, усердно глотал и запивал шампанским. Проглотив очередную порцию икры, он воскликнул.
- Правильно!
И ткнув ложкой, как указкой, в сторону Эллиота заметил.
- Клэр талантливая актриса. Хватит держать её в стойле!
Дженни подошла к Марку и панибратски похлопав его по плечу сказала игриво.
- Вы мужики похожи на сортир, - Дженни загибала пальцы на руке перед носом Марка и перечисляла, - занят, полон дерьма или не работает.
Затем разжав кулак, в наступившей тишине она произнесла громко и чётко словно приговор.
- Ты из третьей категории!
Марк удивлённо смотрел на Дженни, и улыбка на его лице сменялась на гримасу отвращения.
- Ты шлюха!
Неожиданно для себя он кинул в лицо Дженни слова матери. Марк был по-настоящему взволнован, он был растерян и раздавлен. Его глаза бегали, Дженни смотрела на него безразличным, презрительным взглядом и видно было, что Марк судорожно подбирает слова, собирается с духом и наконец, он выпалил.
- Мама была права!
Он обвёл всех негодующим взглядом. Дженни развернулась и пошла к выходу, на её лице было такое презрение, что Марк взбесился, вскочил и заорал, что есть сил.
- Ах, так?! Ну и вали тогда нахер отсюда! Сама приползёшь ещё! Клэр Батлер я лично приглашаю на роль, вот прямо сейчас, официально!
Он схватил стакан со стола и кинул вслед Дженни. Тот, пролетев над ее головой, ударился об стену и разбился вдребезги. Дженни резко остановилась и чуть пригнувшись, обернулась.
- Ах ты, толстый гадёныш! - прошипела Дженни.
Она знала, как зацепить Марка, тот комплексовал из-за веса. Дженни оглядела Марка тем уничижительным, невыносимым для мужчины взглядом, от которого становится неуютно и добавила.
- Ты не представляешь, что может сделать обиженная женщина! Ты об этом сильно пожалеешь! Поверь мне, я не забуду эту выходку!
Дженни аккуратно обошла осколки и скрылась в двери.
- Ха-ха! - донёсся весёлый смех Брэндона.
- Ну и кто тут хулиган?
Брэндон обвёл всех победоносным взглядом и добавил.
- Я сегодня веду себя лучше всех! Эй, Марк!
Брэндон протянул к нему руку, и сказал вежливо.
- Перестань бить посуду, забудь ты про эту тёлку. Мне жена сегодня объявила о разводе. А я не грущу! Нам, мужикам, проще. Это они старухи, а мы всегда кобели!
Марк посмотрел на Брэндона оценивающе и выпалил.
- И вы все валите нахер отсюда! Падлы! Ненавижу вас всех!
Брэндон опешил, но не оставил попыток собрать компанию.
- Эй, старик! Так с гостями не поступают, не нарывайся, я ещё икру не доел, - дружелюбно сказал Брэндон Марку.
Клэр захотела уйти её уже тошнило от этого безумия, она сделала знак Элиоту, и они быстро вышли. Она не желала быть нянькой этим, с позволения сказать, мужчинам. Она оглянулась на Марка, и ей стало жаль его.
               
                ДОМ МАРКА - СТОЯНКА - НОЧЬ

По мраморным ступенькам крыльца спускалась Дженни Купер. Стив протёр глаза и посмотрел в бинокль, теперь он видел ее лицо отчётливо и ясно. Это была она, без макияжа и грима она казалась совсем юной. Ее глаза сверкали злобой и были полны слез. О если б она знала, что ее видят! Она бы уж постаралась не показать обиды и разочарования. Однако Стив был далеко, в машине и увидеть его Дженни никак не могла. Она, всхлипывая и сжимая кулаки, на ходу открыла ридикюль, достала платок и вытерла глаза. На ней было одето откровенное, вечернее, красное платье, чей подол не доставал колен, на плечи было накинуто элегантное серое норковое манто и ноги украшали модные туфли на высоченных шпильках. Стив невольно залюбовался тем, как она грациозно шла к белому Шевроле Корвету. Неспеша отперев дверь она уселась на водительское сиденье и включила музыку, закурила сигарету. Заиграла песня "My Boy Lollipop" в исполнении Mille Small.  Стив смотрел на Дженни, на то, как она смакует каждую затяжку и ему самому захотелось закурить, он уже потянулся к пачке как заметил, что по ступеням спускается ещё одна пара. Он снова поднёс бинокль к глазам и тут не смог не крякнуть от удивления. По ступеням, рука под руку спускались режиссёр Эллиот Шварц и Клэр Батлер. Стив смотрел на Клэр и в его голове крутился один вопрос - "Куда он приехал и что происходит?" Он услышал звук резко закрывающейся двери и визг покрышек. Поднимая клубы белого дыма, с заносами, так что Стив уже был готов к удару, мимо него пронёсся Шевроле Корвет за рулём которого сидела Дженни. Стив снова посмотрел на Эллиота и Клэр, те замерев смотрели как Шеви на полном ходу, пропахал газон и брякнув глушаком об бордюр, воя мотором скрылся во тьме. Клэр что-то сказала Эллиоту и тот отмахнувшись улыбнулся. Он тянул Клэр к стоявшему в дальнем углу стоянки синему Форду Таурусу. Стив открыл окно и прислушался. Он услышал разговор с обрывка.
- Я поведу Эллиот, ты пьян. - урезонивала Клэр режиссёра. Тот упорно лез к водительской двери. Наконец Клэр мягко отстранила его и уселась на водительское сиденье, Эллиот что-то пробормотал в ответ и придерживаясь рукой за машину, шатаясь прошёл к пассажирской двери и плюхнулся на сиденье.
- Ну и весёлая же мамаша у Марка. - громко сказал он и икнул.
- Прекрати, ни ее сын ни она ни в чем не виноваты, к тому-же это все нам на руку, так? - она посмотрела на Эллиота оценивающе.
- Клэр я тебя обожаю, - Эллиот потянулся к Клэр, но та его мягко остановила.
- Проспишься тогда поговорим, - и захлопнув дверь завела мотор Форда. Эллиот закрыл свою дверь и опустив стекло, уже проезжая мимо ступеней крыльца проорал в сторону дома.
- Хер вам всем! - и показал неприличный жест рукой.
"Да что тут творится?" - мелькнула в голове Стива тревожная мысль. Он проводил взглядом Форд и уже не удивляясь увидел на ступенях белокурого молодого человека и того самого мужчину в мятом костюме с гипсом на правой руке, приехавшего на чёрном Порше с разбитой левой фарой. Молодой человек был одет в белый бархатный халат, на котором Стив разглядел инициалы "М и Ф". На мужчине был все тот же мятый костюм. Оба шли, шатаясь к чёрному Поршу, что по-прежнему стоял посреди стоянки. Стив прислушался. Молодой человек пел и обнимая мужчину с гипсом пытался его поцеловать. Тот морщился и явно не желал его ласк. Наконец убрав лицо парня от своего рукой он проговорил заплетающимся голосом.
- Марк, ну прекрати, я не гомик.
- Я тоже не гомик, но я тебя уважаю, знаешь Брендон за что?
- За что? - Брендон остановился и покачиваясь внимательно смотрел на Марка.
- За то, что ты настоящий мужик, только такой мог стать мужем такой талантливой, - Марк пощёлкал в воздухе пальцами подбирая выражение и добавил, - красавицы как миссис Батлер!
 Он улыбался и Брендон скроив самодовольную рожу ответил в том же тоне.
- А я рад что дружу с таким талантливым сценаристом, сыном такой прекрасной женщины мечты - Гретхен Фишер.
Марк резко замотал головой.
- Она чудовище, ты Брендон не знаешь мою мамашу и...
Брендон поднял руку, и Марк сразу замолк.
- Ты ещё глуп, - он, слезливо улыбаясь, попытался погладить Марка по волосам, но тот отойдя на пару шагов выпалил.
- Да я глуп, но я искренен, в отличии от некоторых.
Марк встал в третью позицию и подобно Наполеону скрестил руки на груди. Брендон окинул его пьяным взглядом и состроив серьёзную гримасу уточнил.
- Ты о Дженни? Да это та ещё штучка. - пробормотал Брендон.
Марк горестно потряс головой. Приобняв Брендона за плечи, он неспеша пошёл вперёд, увлекая того за собой.
Они уже подошли к Поршу и Брендон уселся за руль. Он посмотрел на Марка и сказал отеческим тоном.
- Иди к друзьям, сынок. С Днём Рождения тебя!
Мотор Порша взвыл, Брендон дал газу ещё и ещё и наконец просигналив клаксоном кукарачу, стартанул. Марк посмотрел на корму Порша, вдруг согнулся по полам и его стошнило. Стив отвёл глаза. Теперь он понял - перед ним Марк Фишер сценарист, та дама в Роллс-Ройсе его мать Гретхен Фишер, этот пижон на Порше - Брендон, муж Клэр Батлер. Он проводил взглядом удаляющуюся ко входу в дом фигуру Марка и завёл мотор, более тут нечего было делать.
                ГЛАВА ПЯТАЯ
ТЕАТР ПИКВИК - ГРИМЕРКА КЛЭР БАТЛЕР
Повсюду, где только возможно, стояли букеты. Клэр сидела в кресле у зеркала. Гримёр Ален снимал грим с ее лица, когда в приоткрытую дверь заглянул Эллиот, секунду поколебавшись он прошёл к Клэр и обнял её. Клэр недовольно выкрутилась из его рук.
- Дорогая! - он сделал вид, что не заметил реакции Клэр на его объятия. - Ты слышала эти аплодисменты? Успех! Вот так он звучит!
- Я же просила называть меня Изабеллой!
Сказала Клэр и зло посмотрела на Эллиота через зеркало.
- Но это так, - он замялся, - Экстравагантно! - подобрал нужное выражение Эллиот.
- Да, я загадка, а что? - она кокетничала.
- Я рад, что ты снова полна творческого энтузиазма!
Заискивающе, сказал Эллиот, он пытался поймать её взгляд, но тщетно. Клэр была задумчива, по её лицу пробегали, словно всполохи огромного пожара, блики тех размышлений и тревог, что сейчас мучали её.
- Конечно ты рад, ещё бы! - сказала в ответ Клэр, убирая пудру в стол, а сама подумала.
«Я уж постараюсь, чтобы ты побыстрее избавился от Марка с его криминальной мамашей».
Клэр слушала в пол уха болтовню Эллиота. Она вспомнила о Флойде и её разговоре с ним тогда, в туалете. Она переживала только об одном, о том, что сын ненавидит её и ей показалось, только на секунду, что она думает о Марке Фишере, как о сыне. Какие-то странные параллели со своей неудавшейся личной жизнью возникали в её голове между семьёй Марка, его матерью Гретхен Фишер и её личной жизнью. На секунду ей стало тошно от того, что вместо искусства она занимается вот этими, глупыми интригами и психоделическими опытами. Она снова захотела ощутить себя молодой и пустой, как барабан, чтобы в голове звенело и было не жаль минуток - тех, что убегают безвозвратно и становятся морщинками у век. Клэр пыталась представить себе, как будет жить без Брэндона и ей стало грустно. Она снова попробовала разжечь в себе ненависть к нему, но не смогла. Грусть и светлое, такое неуместное сейчас, чувство нежности вдруг проснулось в её душе к этому, уже чужому теперь для неё человеку. И вдруг она заметила, как быстро сменилось её настроение, ей стало стыдно. Она мать, что же с ней? Почему у неё такая ненависть к этой, в сущности, неплохой женщине, матери Марка Фишера, Гретхен Фишер?
??Гретхен Фишер прошла жизненный путь в одиночку, а Клэр знала, что отец Марка исчез при невыясненных обстоятельствах сразу после его рождения. Гретхен вырастила Марка и дала отличное образование драматурга, сценариста. Она была достойна уважения и Клэр сейчас легко подавила в себе всплески злости и неприязни к ней. Как мать, Гретхен Фишер пожалуй вызывала у неё уважение.
Эллиот бубнил что-то, она его не слушала. Клэр посмотрела на Эллиота грустным взглядом и сказала.
- Теперь я Изабелла, - она посмотрела ему в глаза, - И я пройду до конца этот путь, дорогой мой режиссёр!
«Жаль, - подумал про себя Эллиот, переминаясь с ноги на ногу, что я сам не могу написать пьесу для неё».
Эллиот потоптался ещё минуту и почувствовав на себе косой взгляд Алена, вышел из гримёрки.
ТЕАТР ПИКВИК - КАБИНЕТ РЕЖИССЕРА
Эллиот Шварц сидел за рабочим столом, уткнувшись в бумаги. Раздался стук в дверь, и он оторвал взгляд от сценария.
- Да! Входите!
Слегка раздражённо крикнул он, ему нужно было вычитать новые роли, а текст Марка Фишера был просто ужасен. Эллиот с отвращением посмотрел на стопку листов сценария и переведя взгляд на дверь, повторил, теряя терпение.
- Да входите уже!
Дверь чуть приоткрылась и в неё просунулась голова Дженни. Она, игриво улыбаясь, смотрела на Эллиота.
- Не хочешь ли пошалить? - спросила Дженни и прошла к столу. На ней был надет реквизит, подвенечное платье Луизы.
- Если честно, я занят, ещё много дел. Вот, - он ткнул пальцем в пачку бумаг, которыми был завален стол и пробормотал с нескрываемым отвращением, - Переписываю за гением.
Дженни прикрыла дверь и пройдя к столу, за которым сидел Эллиот, опустила бретельку с плеча, потом вторую. Она медленно расстегнула молнию на платье, и оно упало на пол. Теперь Дженни была абсолютно голая. Она встала спиной к столу Эллиота, села на край и легла на пачки сценариев.
— Вот тебе ещё одно дело на сегодня, - сказала она, устраиваясь поудобнее.
Стопки сценариев повалились на пол. Эллиот суетливо собирал их, пытался всё исправить, но тщетно. Дженни извивалась, лёжа на столе и от этого всё валилось снова и снова. Она смотрела развратно в глаза Эллиоту и тот, шаря по полу руками, наощупь собирал листы и не мог отвести от неё взгляд.
Дженни говорила тихо, тем самым голосом, от которого у мужчин бегают мурашки по коже. Она смотрела на Эллиота так, что от её взгляда даже самый верный муж впал бы в тоску и его поглотили бы сомнения относительно своего, вроде-бы счастливого брака.
Эллиот млел, он не мог прервать этот шёпот и тот, кто однажды встречал настоящую ведьму, понял бы его легко. Чары Дженни не были чем-то особенным, просто она, однажды ощутив эту власть, развила в себе до предела женственность и цинизм, и эта связка действовала на мужскую психику безотказно.
Она потрепала Эллиота по щеке и добавила.
- И тебе придётся сначала заняться мной, а потом уже всем остальным.
Дженни раздвинула ноги и жестом пригласила Эллиота взять её. Эллиот уже расстёгивал брюки, когда...
Открылась дверь и в кабинет зашла Клэр в костюме Изабеллы.
- Эллиот, дорогой, я ... - она осеклась, и прошептала, - Какого чёрта здесь происходит?
Она окинула Дженни и Эллиота удивлённым, полным негодования взглядом. Эллиот снова схватил пачку бумаг в руки и лихорадочно прикрыл ею ширинку. Затем быстро присел и суетливо шаря по полу руками, забормотал.
- Клэр, дорогая, ты всё не так поняла! Мы репетируем новую постановку!
Эллиот лебезил и это было отвратительно, он заигрывал с Дженни, ожидая поддержки и услужливым тоном спросил её.
- Правда, Дженни?
Говоря это, он посмотрел на Дженни и заискивающе улыбнулся. Дженни посмотрела на Клэр глазами, полными детской непосредственности, она выглядела, как та малышка, укравшая конфетку на виду у всех. Клэр, глядя на Эллиота выдавила тихим злым голосом.
- Изабелла! Называй меня Изабелла!
Тут же разъярившись мгновенно, она кинула ему в лицо.
- Ах ты, кобель. - она сделала паузу, набрала воздуха и добавила.
- Я так и знала. Эта сука не даёт тебе покоя!
Шептала Клэр, с ненавистью глядя на Дженни, пока Эллиот застёгивал штаны и удручённо смотрел на неё. Дженни рассмеялась и встала со стола.
Клэр смотрела на её тело и Дженни не спешила. Она была хороша, и зная это, как любая красивая женщина, не упускала возможности покрасоваться. Она оглядела Клэр сверху вниз и уточнила.
- Изабелла? Ты что, Клэр, спятила?
Дженни иронично улыбнулась и посмотрела на Эллиота, поправляя бретельки на плече.
- Заткнись, бездарная шлюха!
Клэр выпалила это в лицо Дженни, подошла ближе и добавила.
- Ты что? Думаешь, раздвинула перед ним ноги, и он вернёт тебе роль? - продолжила она тише, - Дура.
Прошептала Клэр и посмотрела в упор на Дженни. Затем она перевела взгляд на Эллиота. Тот заискивающе улыбался, он был растерян и выглядел жалко. Он поднялся с карачек, положил бумаги на стол и прошептал миролюбиво.
- Девочки, успокойтесь! Это же театр!
Бормотал себе под нос Эллиот, и пытался держать тон, но выходило фальшиво, и он замолк.
— Это я, дура?! - Дженни была искренне возмущена, - Ты! - она ткнула пальцем в Клэр, - Трахалась с режиссёром ради роли, а меня ещё упрекаешь в том же! Ты... - она подобрала нужное слово, - Ты смешна! - она сказала это с иронией, глядя Клэр в глаза, и та отвела взгляд, но парировала.
- Детка, - Клэр говорила тихо и тон её был снисходительно-уничижительный. - Я показала тебе так, на память, что такое талант, ты же сама видела и слышала эти овации? - Клэр посмотрела победоносно на притихшую Дженни.
- А ты? - теперь она обращалась к Элиоту, - Долго будешь ты ей пудрить мозги? - она посмотрела на Эллиота и презрение наполнило её взгляд.
- Ну что ты, Клэ… э… Изабелла! - Эллиот смотрел заискивающе, то на Клэр, то на Дженни, - Роль Изабеллы твоя! - он жалко улыбнулся.
Дженни презрительно смотрела на Эллиота, она говорила тихо и без выражения.
- Эх, какое же ты ничтожество, Эллиот!
Тот покраснел и отвёл глаза.
- Хм! - Дженни фыркнула, обернулась и взяла Эллиота за пах, от чего тот поморщился, но терпеливо принял унижение. Дженни повернулась к Клэр и подтащив к себе поближе Эллиота, продолжила говорить голосом, не передающим никаких эмоций.
- А ты, Клэр! Зачем тебе этот стареющий неудачник?
Она сжала хозяйство Эллиота и тот морщась от боли прикрыл глаза.
- Будьте вы оба прокляты! Я Изабелла, была и буду! - выпалила Клэр.
Дженни убрала руку от брюк Эллиота, тот сжал коленки, чуть присев. Клэр повеселела и сказала громко, с издёвкой в голосе.
- Какие страсти, Шекспир позавидует.
Она окинула Дженни ироничным взглядом и произнесла серьёзным тоном.
— Вот это текст! - Клэр зловеще улыбнулась и добавила с сарказмом, - Запиши для новой пьески и подари Марку.
Эллиот посмотрел на Клэр недоуменно. Дженни отшатнулась и глядя на Клэр, попятилась, прячась за спину Эллиота и тот озабоченно пробормотал.
- Клэр, что с тобой? Ты что говоришь?
- Да неужели ты не видишь, Эллиот? У неё совсем поехала крыша!
Дженни покрутила у виска рукой и весело улыбаясь, похлопала по воображаемой голове Клэр.
- Ау, Клэр! Ты не на сцене! Опомнись. Ха-ха-ха. - Дженни была в восторге.
- Я Изабелла! - пробормотала Клэр, - Изабелла!
Клэр попятилась задом к двери и в этот момент Эллиот заметил безумие в её глазах, но он знал точно, это только предвестник. Такой взгляд бывает у загнанной в угол кошки, которой обстригли когти и стерилизовали и теперь она и не помнит, как лазать по деревьям и что делать с котами.
Клэр, развернувшись, подобно волчку так, что полы платья взлетели и обнажили её стройные и загорелые ноги, вышла из кабинета, гордо глядя перед собой.
ТЕАТР ПИКВИК - КОРИДОР ЗА КУЛИСАМИ
Клэр быстро шла по коридору.
- Я убью эту сучку! - бормотала она, - Прикончу! Вот ведь пронырливая тварь! Дрянь!
                КАБИНЕТ РЕЖИССЕРА - ПРОДОЛЖЕНИЕ

Эллиот смотрел, как Дженни ловко поправляла бельё и бюстгальтер.
- Я люблю тебя, Дженни. - сказал он неуверенно.
Эллиот пытался завести старую пластинку, ему казалось, что Дженни вроде настроена выяснить отношения до конца?
Дженни поджала губы и слушала, а Эллиот, воодушевившись ещё больше, продолжил.
- К театру это не имеет никакого отношения. Я люблю тебя! А это гораздо сильнее и глубже, чем...
Взмахнув раздражённо рукой Дженни оборвала его и заявила.
- Я не поняла!? - она зло посмотрела на Эллиота, - Какая, к чёрту, любовь? Ты слышишь себя? - она взяла Эллиота за подбородок, тот терпел и не шевелился.
- То есть, ты не собирался возвращать мне главную роль?
- Как я могу тебе вернуть роль? Ты пойми, будут ещё роли, эта - он сделал безразличное лицо - Пустышка!
- Будут? - она резко отпустила его подбородок. - На хрен мне твоя любовь?
В этот момент она была груба и цинична и больше не улыбалась.
- Между нами всё кончено! - она сказала это, как отрезала.
Дженни встала в лежащее на полу платье невесты и натянула его на себя, затем неспеша подошла к Эллиоту.
Шлёп! Дженни отвесила Эллиоту мощную пощёчину и как плевок, бросила.
- Скотина! - она сказала это безразличным тоном, так обращаются к надоевшему покойнику.
ТЕАТР ПИКВИК - ЗА КУЛИСАМИ
По коридору сновали туда-сюда сотрудники театра и актёры. Дверь с табличкой «Режиссёр Эллиот Шварц» распахнулась со всего размаху и громко ударилась об стену. Из кабинета вышла Дженни и неспеша пошла по коридору, она смотрела на суетящихся людей и ей было совершенно на них наплевать. Она не воспринимала их всерьёз, ей казалось, что это проходной двор, и она только на секунду здесь.
Когда то, она думала, что скоро начнёт новую, полную смысла и интересных ролей жизнь. Однако, сама работа в Театре, кишащие вокруг неё люди, были ей неприятны. Они не относились к ней с пиететом и где-то в глубине души Дженни комплексовала, но только там, глубоко в душе.
Следом за ней в коридор выбежал Эллиот.
- Дженни, постой! - он запыхался, догоняя её.
Дженни остановилась, резко развернулась на каблуках и с презрением взглянув на Эллиота, выпалила.
- Ты глупый старый осел! Оставь меня в покое!
 Проходящие мимо рабочие обернулись. Они несли бутафорскую статую и Эллиот, на секунду задержав на ней взгляд, голосом, максимально приближенным к деловому, махнув им рукой, изображая искреннюю озабоченность скомандовал.
- Аккуратнее с реквизитом!
Он хотел скрыть растерянность, однако попытка выглядела жалко. Рабочие ускорили шаг, многозначительно переглядываясь, один что-то шепнул другому и тот засмеялся. Эллиоту стало неуютно.
- Тише, на нас же смотрят.
Попытался он сменить тон, обращаясь к Дженни, но люди оборачивались и с любопытством поглядывая на них замедляли шаг. В результате образовалась сложная мизансцена из актёров и персонала, в её центре были Дженни и Эллиот.
- Между нами всё кончено!
Дженни чеканила каждое слово, ей нравилось быть в центре внимания. Ещё не известно, где больше проявлялось то, что она считала талантом лицедейства, тут или на сцене. Она была вдохновлена интригой по-настоящему и продолжала добивать остатки репутации Эллиота. И хоть она шептала, но её слова разносились по коридору, словно гром.
- Найди себе другую дурочку для романтической любви!
Эллиот в замешательстве обернулся к зевакам и махнув рукой, выдавил.
- Ну, что уставились?
Сейчас он был ничтожен и понимал это, пытаясь быть убедительным, он сменил тон и тихо и вежливо обратился к толпе.
- Идите-идите, займитесь делом!
Эллиот раздражённо махнул рукой.
- Нет, стойте! Пусть все знают, какой ты дешёвый романтик! - выкрикнула Дженни и рассмеялась ему в лицо, - На что ты рассчитывал? Что я влюбилась в тебя, как девчонка? Ты посмотри на себя! Кому ты такой нужен? Наверное, только Клэр Батлер.
Она специально произнесла имя Клэр полностью, смакуя эффект. Публика млела и расходиться не собиралась, наоборот. На шум сползлась вся труппа и Дженни добавила оборотов.
- Хочешь и дальше меня любить, тогда верни мне мою роль! Понял меня?
Теперь тон Дженни был наглый и самоуверенный. Она, да и все вокруг, видели, что Эллиот раздавлен. Его перекошенное пенсне и старый, давно не чищенный, некогда щегольской костюм, вызывали жалость. Лицо его было тускло и уныло, сейчас он выглядел, как внезапно потерявший дар волшебник среди разочарованных детей.
Эллиот стоял и стыдливо прятал глаза от окружающих. Дженни обвела всех торжествующим взглядом, но оваций не последовало. Презрительно фыркнув напоследок словно, кошка, она ушла по коридору, одна и в полной тишине. Было слышно только цоканье каблуков её туфель по старому видавшему и не такое, паркету. Толпа быстро рассосалась и Эллиот остался один на один со своими переживаниями. Он смотрел на портрет Клэр Батлер, что висел на стене как раз напротив него и тихо плакал.
ГРИМЁРКА КЛЭР БАТЛЕР
Эллиот плёлся по коридору и размышлял о своей жизни. Дженни он любил, как ему казалось, по-настоящему, но и завалить работу театра он не мог. Клэр Батлер в первый же день, как вышла на сцену в роли Изабеллы, собрала аншлаг. Театралы и просто ценители помнили её. Они шли смотреть на любимую актрису, снова играющую в главной роли. Зал был полон несмотря на то, что премьера давно миновала.
Однако, Эллиот был не рад этому от того, что теперь, ему придётся искать на роль Луизы новую актрису. Он сделал выбор в пользу театра, а не своей любви к Дженни и честолюбиво размышлял о том, что все принесённые им жертвы не напрасны. Он настоящий театрал и профи, так он мысленно бодрил себя и наконец добрел до двери гримёрки с надписью «Клэр Батлер».
Стук в дверь раздался, когда Клэр уже переодевалась в повседневную одежду.
- Войдите! - крикнула Клэр.
Эллиот облегчённо вздохнул.
— Это я, Клэр! - прошептал он и приоткрыл дверь.
Эллиот заполз в щель. Его лицо имело виноватый вид.
- Что тебе? Хочешь ещё поиздеваться надо мной?! - выпалила Клэр и отвернулась, Эллиот прикрыл дверь у себя за спиной и замер.
- С Дженни всё кончено. - пробормотал он, — Это чудовище морочило мне голову столько времени!
Он изобразил на лице разочарование, поправил пенсне и посмотрев в лицо Клэр через отражение в зеркале торжественно добавил.
- Она закатила истерику при всей труппе, после такого считаю дальнейшее сближение сторон не возможным!
Эллиот выдохнул. Клэр обернулась и посмотрела на Эллиота оценивающе.
Она была удивлена и обрадована.
- Так тебе и надо, идиот! Боже, какой же ты дурак! Хотя я, конечно, понимаю тебя.
Клэр бросила на себя в зеркало задумчивый взгляд и продолжила.
- Дженни молода и привлекательна, я не спорю. - как бы размышляя в слух, говорила она, снова переведя взгляд на себя в зеркало.
- Если бы она не была такой бездарной дрянью, то мы даже смогли бы сблизиться, - продолжила Клэр и отложила кисть для грима. Она посмотрела на Эллиота, мнущегося у двери.
- Прости, Клэр, Я старый идиот. - искренне сказал он, глядя в пол.
- Получается, Дженни спала с тобой просто так, не понимая, что выгоды никакой она не получит? Она такая дура?
- Ага.
Эллиот подобострастно кивнул головой и поднял взгляд на Клэр. Клэр совсем перестала злиться и улыбнулась, она встала и подошла к поникшему Эллиоту, обняла его и поцеловала в лоб.
- Ты её наказал!
Клэр потрепала Эллиота по щеке, мило, без злобы.
- Но я всё равно ненавижу тебя, - тихо произнесла она и погладила Эллиота по голове.
Эллиот расцвёл, как тот майский цветок. Какая-то мысль на секунду озарила его голову и по его лицу пробежала улыбка.
- Ты простишь меня, Изабелла? - он посмотрел на неё, как она отреагирует?
Клэр замерла и взглянула Элиоту в глаза таким взглядом, от которого у него побежали мурашки по спине.
- Я подумаю.
Она оценила то, как он её назвал. «Да, я Изабелла, самоубийца», - размышляла Клэр, глядя на Эллиота и продолжила.
- Тебе придётся постараться, чтобы заслужить прощение. - сказала она серьёзно, и Эллиот кивнул. Он наклонился и стал целовать её руки, а она гладила его по голове.

                МАГАЗИН СТАРЫХ ВЕЩЕЙ

Клэр была одета в чёрный брючный костюм, итальянские туфли на тонких изящных шпильках украшали её ноги, её вьющиеся , черные, распущенные волосы ниспадали на плечи, она с интересом рассматривала предметы на полках.
Это был магазин, где среди старых пластинок и плакатов то тут, то там ждали своего покупателя вещи из прошлого, тут вы не найдёте пошлой электроники и прочих чудес 20го века. Только старьё и винтаж.
Клэр обратила внимание на Ундервуд в углу на полке у фикуса и подошла поближе. В её руке была пластинка Джо Да Ссена. Клэр отложила пластинку в сторону.
Продавщица Мими, совершенно лысая, дородная негритянка лет сорока, одетая в цветастое платье, сидела за столиком и смотрела искоса на Клэр. Зевнув, она уткнулась в старый Роулинг Стоун и продолжила перебирать страницы. По её лицу бродило безразличное выражение.
Клэр разглядывала Ундервуд. Тук! Клэр ударила несмело пальцем по клавише. Штанга с буквой стукнула по барабану. Мими оторвала взгляд от журнала.
- Мэм! Пожалуйста, осторожнее! Эта машинка не продаётся!
Клэр повернулась на голос, она не видела Мими. Горы вещей загораживали обзор. Там были лыжи и колеса от телег, вазы и старинные канделябры, а вот доспехи поблескивают в углу. Картины были навалены вперемешку с сёдлами. Клэр прошла на голос, пробираясь по завалам и стирая пыль с лица.
- Апчхи! Ой, простите! Я не заметила вас! - смущённо пробормотала она.
Мими улыбнулась и посмотрела на Клэр, она листала журнал и страницы с шорохом ложились одна на другую. Клэр подошла к столику почти вплотную и Мими отложила журнал. Мими смотрела на Клэр не мигая. Её черные глаза сейчас выглядели жутковато.
- Меня зовут Клэр Батлер! Я актриса.
Клэр протянула ей ладошку. Мими оценивающе посмотрела на неё. Взгляд её чёрных глаз постепенно становился добрее. Она подняла свою пухлую руку и жеманно пожала ладонь Клэр.
- Меня зовут Мими, но это не поможет тебе, крошка, эту машинку я не продаю.
- Зачем же она там стоит?
Клэр махнула рукой в зал.
- Ведь это магазин? Я проезжала мимо и увидела вывеску «Винтаж и старина», мне вообще-то был нужен старый матрас для постановки, я подрабатываю художником оформителем на сьёмках короткометражек, и...
Мими замахала руками, перебивая. Ей всё это было не интересно. Она была раздражена.
- Стоп-стоп-стоп! Я не знаю тебя и больше, чем вижу, знать не хочу! Ты спрашиваешь зачем она там?
Мими кивнула головой в сторону Ундервуда.
- Хочешь узнать?
Переспросила она и внимательно посмотрела на Клэр. Клэр кивнула утвердительно.
- Ты уверена, что всегда хочешь знать ответы на свои вопросы? А?
Мими смотрела с сомнением на Клэр. Клэр смущённо молчала, она уже жалела о том, что заглянула в этот магазин. Она оглянулась по сторонам и чуть отойдя назад, сказала.
- Я... Я не знаю, Мими. Я не знаю, но что? Что особенного я спросила? Пожалуй, я пойду. Я, видно, не вовремя, простите.
Клэр попятилась к выходу.
- Клэр! Завтра ты сама мне скажешь, почему она тут стоит. Бери, сегодня я разрешаю тебе!
Клэр остановилась, она была растеряна. Она смотрела в зал. Ундервуд на полке загадочно поблёскивал.
- Я могу взять её без оплаты? Вы это имели в виду? До завтра? Но какой в этом смысл? Я не понимаю...
Клэр мялась с ноги на ногу.
- Я решила, и так и будет. - заявила Мими.
Она прошла к печатной машинке, сняла её с полки, подошла к Клэр и торжественно вручила прямо ей в руки. Ундервуд был тяжёлый и Клэр держала его с трудом.
Мими прошла мимо Клэр и исчезла за ширмой. Клэр стояла в замешательстве, похоже было, что Мими совсем вышла из зала. Клэр, чуть помешкав, вышла из магазина через дверь, толкнув её плечом. В её руках поблёскивал хромом Ундервуд.
ДОМ СЕМЕЙСТВА БАТЛЕР - ГОСТИННАЯ - ВЕЧЕР
Ундервуд стоял на столе. Бумага была заправлена. Клэр возилась с лентой. Что-то шло не так. Наконец, вот! Всё было готово! Клэр уселась за стол. Горела лампа и её зелёный абажур рассеивал мягкий свет по комнате.
Клэр смотрела в рукопись и печатала очень быстро. Вжик! Клэр ловко вынула лист и морщась прочитала текст. Она осмотрела каретку и заправила новый лист бумаги. Тук-тук. Стучали её пальчики по клавишам.
Клэр снова прервала печать и посмотрела на текст, не вынимая бумаги из каретки. Она видела на листе много пропусков и вообще, текст выглядел не очень, было много не допечатанных букв. Клэр разочарованно посмотрела на Ундервуд. Потянувшись, она взглянула на часы что висели над диваном. Стрелка минут, догнав часовую, упёрлась в цифру двенадцать. Наступила полночь. Клэр погасила лампу и встала, зевнула и неспеша пошла к двери.
СПАЛЬНЯ - НОЧЬ
Клэр в ночном пеньюаре стояла у зеркала. На неё смотрело усталое, слегка тронутое морщинками лицо, голубые красивые глаза Клэр были грустны. Лёгкая ироничная улыбка бродила по её лицу. Клэр взяла в руку фото с трюмо. На фото была запечатлена Клэр и мальчик лет десяти на вид. Клэр поцеловала фото и грустно улыбнулась. Она подошла к кровати и положила фото на тумбочку. Выключатель в руке Клэр щёлкнул и свет погас.
ГОСТИНАЯ - НОЧЬ
В окно косо светил луч от фонаря. Ундервуд стоял на столе, и бумага была заправлена. Клавиши Ундервуда нажимались сами и...
...там, где закончила печатать Клэр, появлялся текст, строки ложились на лист одна за другой.
СПАЛЬНЯ - НОЧЬ
Клэр спала. Она свернулась в комок на огромной пустой постели. Дверь в спальню была закрыта.
ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! Слышался приглушённый стук клавиш печатной машинки.
Клэр пошевелилась, перевернулась на спину и открыла глаза. Она слышала звук печатающей машинки и её глаза открывались всё шире и шире. Клэр лежала не шевелясь. На её лице сонное удивление сменилось гримасой ужаса. Клэр приподнялась на локте и прислушалась.
ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! Стучали быстро клавиши. Клэр медленно встала с кровати и несмело нащупывая ногами тапки, огляделась по сторонам. Она была в полной растерянности, она была напугана.
Щёлк! Зажглась лампа на тумбе. Клэр посмотрела на дверь.
ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! Слышно было, как быстро печатал Ундервуд там за дверью - в гостиной.
ГОСТИНАЯ - НОЧЬ
В гостиную медленно вошла Клэр. Клавиши замерли мгновенно. Было темно. Клэр шла по гостиной, в её руке был зажат молоток. Она подошла к торшеру и нажала кнопку. Лампа вспыхнула и Клэр увидела, что в гостиной никого, кроме неё нет. Лист, вставленный в Ундервуд, был полностью отпечатан. Он мог вот-вот выпасть из-под ролика. Клэр без колебаний смело прошла к машинке. Постояв секунду, она взяла лист в руку и стала читать.
Её лицо быстро меняло выражение. Из спокойного, оно всё больше и больше становилось тревожным, и складка между бровей Клэр стала заметнее, а затем глаза её расширились и рот перекосило судорогой ужаса. Глаза Клэр были выпучены, и она издавала какие-то странные звуки, будто задыхаясь пыталась кричать. Клэр на секунду отвела руку с листом от глаз и молоток выпав из другой её руки с грохотом стукнулся о б пол. На её лице была жуткая гримаса. Это были боль, ужас, и негодование одновременно, так выглядит мать на глазах которой умер её ребёнок. Клэр снова поднесла лист к глазам и зажала себе рот рукой. Она выла и читала до конца. Лист выпал из её руки и Клэр повалилась на пол. Клэр смотрела беспомощно в темноту, бессмысленность и отстранённость были в её взгляде.
МАГАЗИН СТАРЫХ ВЕЩЕЙ - УТРО
Мими открыла двери и пройдя в магазин, перевернула табличку «Закрыто-Открыто». В этот момент из старого Форда на стоянке напротив магазина вышла Клэр, отпёрла багажник и достала из него Ундервуд. Она бережно понесла его. Мими не видела Клэр и прошла в магазин.
Клэр носком туфли поддела дверь и зашла внутрь. Она быстро прошла к стеллажу, на котором вчера стоял Ундервуд и поставила машинку на место. На её лице были огромные чёрные очки от солнца. Мими тайком смотрела из-за ширмы на Клэр. На лице Мими было безразличное выражение. Клэр быстро вышла из магазина и сев в Форд, уехала.
ЧИКАГО - ОФИСНОЕ ЗДАНИЕ - СТОЯНКА - ДЕНЬ
На стоянку перед офисным зданием, какими застроена вся деловая часть Чикаго, медленно и важно, словно дирижабль, вкатил чёрный S600. Проехав прямо к ступеням, машина остановилась. Задняя правая дверь лимузина открылась и из неё вышел доктор Якоб Гэмбл, мужчина невысокого роста, лет шестидесяти. Лицо его было приветливо и имело рассеянное выражение, а взгляд глубоко посаженных умных серых глаз был открытым. Вид он имел благообразный, его дополняла борода, седая эспаньолка. Черные усы, с подкрученными кверху кончиками, придавали доктору лихой и уверенный вид. На нём был одет дорогой костюм и туфли, которым позавидует лондонский денди, а его совершенно лысую голову украшала прекрасная техасская шляпа, винчестер в руке дополнил бы картину.
Однако, как и подобает приличному доктору, Яков Гембл нёс в руке дорогой кожаный кейс чёрного цвета. Такие обычно дарят на юбилей важным и уважаемым людям и носят эти портфели годами, любуясь на ту самую, чуть тронутую патиной юбилейную дарственную табличку с именем владельца.
Доктор Гэмбл неспеша обошёл машину. Он, бережно держал в руке кейс из прекрасной итальянской кожи и размышлял. Всю дорогу до офиса он думал о сне его подопечной, Клэр Батлер и приснившемся ей Ундервуде и теперь окончательно запутался в своих догадках. Он знал, что сны играют совершенно определённую роль в формировании нашего сознания и восприятия мира. Именно поэтому ему не давала покоя мысль о том, что он сам присутствовал в сне Клэр Батлер и читал то, что напечатал Ундервуд.
То, что узнал доктор Гэмбл было чудовищно, но больше всего он страдал от того, что, как и любой сон, этот быстро забывался и доктор мог лишь зарисовать прочитанное, да и то кусками, вытягивая из кошмара сна самые яркие эпизоды. Он, как практикующий психотерапевт, был обязан знать суть происходящего, но даже не догадывался, как он мог проникнуть в сознание пациентки. При этом, как он понял, когда Клэр рассказала ему про сон Ундервуд, она не видела его в своём сне, хоть он и стоял у неё за спиной и читал напечатанное. Клэр, проснувшись забыла напечатанный текст и теперь доктор Гембл ломал голову над вопросом, стоит ли рассказывать ей о том, что она прочла на листах, отпечатанных Ундервудом в её сне.

ОФИСНОЕ ЗДАНИЕ - ХОЛЛ
Доктор Гэмбл шёл по холлу большого офисного здания, в таких обитают юристы и практикующие психотерапевты. Тут можно встретить и банкира, и нищего должника.
Однако, в холле не было никого, кроме доктора Гэмбла и консьержки. Её звали Эмми, на вид лет тридцати, она сидела за стойкой и делала себе маникюр. Эмми оторвала взгляд от ногтей на руке и отложила пилочку в сторону, она смотрела на вошедшего в холл доктора Гэмбла, тот брёл по холлу, тихо размышляя вслух, сам с собой.
- ...и не понятно, когда она снова начнёт печатать...
Бормотал себе под нос доктор Гэмбл, пожимая плечами и удаляясь в ту часть зала, где были расположены двери лифтов. Он вздрогнул, когда услышал голос секретарши.
- Доктор Гэмбл, добрый день! Вам письмо! - приветливо окрикнула его Эмми.
Доктор Гэмбл обернулся, он прошёл мимо, размышляя кое о чём и теперь спохватился, помахал Эмми и развернувшись, подошёл к стойке. Он улыбнулся, приветливо глядя на неё и сказал.
- Добрый день, Эмми. Письмо? От кого? - он удивился.
Эмми протянула доктору Гэмблу письмо, мельком взглянув на штемпель, она пожала плечами.
- Обратного адреса нет. Может это просто реклама?
Доктор Гэмбл взял письмо в руки и стал с интересом его разглядывать. Затем сказал.
- Ну что ж, почитаю в офисе, больше ничего? - он посмотрел на Эмми добрым и немного усталым взглядом.
Эмми в ответ кокетливо улыбалась, отрицательно качая головой.
ОФИСНОЕ ЗДАНИЕ - КОРИДОР
Доктор Гэмбл прошёл по коридору и остановился напротив двери с табличкой «Психотерапевт Доктор Якоб Гэмбл», достал ключи из кармана брюк и отперев дверь, прошёл внутрь.
КАБИНЕТ ПСИХОТЕРАПЕВТА ДОКТОРА ЯКОБА ГЭМБЛА
Он прошёл к столу и поставил на него кейс, нажал кнопку на автоответчике. Щёлк! Сработал стоп. Новых сообщений не было. Доктор Гэмбл вынул из ящичка что стоял на столе сигару, уселся в кресло за столом, закинул ноги на стол. Он взял графин с виски и плеснул немного в стакан.
В тишине доктор Гэмбл разорвал конверт и отхлебнув виски, приготовился закурить сигару. Он открыл конверт и из него выпал сложенный втрое лист бумаги. Словно пёрышко, он несколько раз перевернулся и упал на пол.
- Ох-чёрт! Чёрт-чёрт! - пробормотал доктор Гэмбл себе под нос.
Он наклонился и поднял с пола листок. Разгладив его, он прочитал написанное вслух, отхлёбывая виски.
- Здравствуйте, уважаемый доктор Гэмбл! - начал читать он вслух, - Я, не имея возможности застать вас на месте и посетить вас лично, вынужден написать вам это письмо.
Доктор Гэмбл отложил письмо и уселся поудобнее в кресле, закурил сигару.
Он выпустил дым и положил сигару в пепельницу, посмотрел минуту, как сизое облако наполнило кабинет, отхлебнул из стакана и продолжил читать в слух.
- Мои симптомы уже не могут быть игнорированы. Я просмотрел исследования по шизофрении и паранойе. Доктор Шульц описывает мои ощущения в своём труде довольно подробно, и это заставляет меня поставить себе диагноз шизофрения. А мои бесконечные письма, которые остаются без ответа вот уже полгода! Я пишу их вам специально. Ведь только вы можете понять меня! Впрочем, если мою шизофрению ещё можно остановить, прошу вас, Доктор Гэмбл, примите меры. Найдите время встретится со мной! Впрочем. Я думаю, что скоро вы сами будете искать встречи со мной!
Доктор Гэмбл опустил руку с листком и положил его на стол.
О, если б вы, мой читатель, могли взглянуть на этот листок! Вы бы удивились, ведь на нем не было ни сточки!
Доктор Гэмбл посмотрел угрюмо на погасшую сигару. Он неспеша, отпивал смакуя, глоток и ещё глоток. Доктор протянул руку, затем перевернул лист и смотрел на него, пока не смял и не швырнул в угол. Затем снял со стоящего тут же на столе телефона трубку и чуть подумав, набрал номер, и произнёс.
- Алло! Приветствую! Это доктор Гэмбл.
Он послушал собеседника, и снова раскурил сигару.
- Я получил новое письмо! - сказал доктор Гэмбл в трубку.
Он затянулся и выпустил дым и пылинки поплыли в нём, сияя в лучах солнца, словно блёстки в дешёвом мутном лаке. Доктор Гэмбл полюбовался на пыль и продолжил разговор.
- Он снова настаивает на встрече со мной, - сказал доктор Гэмбл в трубку и замолчал, слушая ответ.
- Ну как же я могу с ним встретиться? - доктор Гэмбл нервно стряхнул пепел в пепельницу. - Я занят постоянно! Умоляю, доктор, примите пациента. Только вы, дорогой доктор Гэмбл, сможете ему помочь!
Доктор Гэмбл кивал головой, слушая ответ по телефону. Он взял карандаш и что-то записал на листке бумаги.
- Благодарю вас, доктор Гэмбл! - он быстро писал на листке и говорил, - Так, так... Именно... На лицо все признаки паранойи и шизофрении... Да–да, полная деградация внешних связей. Что? Клаустрофобия? Пожалуй, есть немного, но по письмам сложно судить...
Доктор Гэмбл слушал внимательно в трубку и быстро рисовал на листке домик и собачку. Разбитая уточка на газоне и костыли на дорожке, что вела к домику, завершили картинку.
- Так-так, записал! - бормотал доктор Гэмбл, обводя домик по контуру. - Ну, что-ж. Теперь, не позднее последнего понедельника в этом месяце, Якоб Гэмбл прибудет на первую беседу. Благодарю вас, доктор Гэмбл.
Доктор Гэмбл повесил трубку и взял рисунок со стола. Он рассматривал его и бережно прогладив рукой, открыл ящик стола. Он положил рисунок поверх целой кипы подобных творений. Его взгляд скользнул по проводу, что шёл к телефону, он безразлично смотрел на штепсель, который валялся на полу, никуда не подключённый.

                ГЛАВА ШЕСТАЯ

                ВЫСТАВКА

    Дженни гуляла по вечерним улицам Чикаго, прошла уже неделя с тех пор, как Гретхен Фишер на дне рождения Марка заявила о окончании финансирования театральных проектов. Марк не звонил и Дженни почуяла - она перегнула палку. Она сожалела о сказанном в адрес Марка, это было так опрометчиво - угрожать. Тогда у бассейна, надо было затаится, и вот теперь она потеряла и протекцию и так глупо порвала с ним отношения. Она уже брела по 18-ой стрит и ее светлые похожие на лен волосы, что выбивались из-под красивого, цветного платка, развевались на ветру. Этот ветер напоминал ей ее детство прошедшее в холодном и сыром климате северной Дакоты.
     Дженни закуталась посильнее в модный серый плащ и оглянувшись по сторонам увидела вывеску - "Художественная Галерея". Над входом красовался портрет человека в сером, отлично сделанном парике, черных стильных очках и простой рубашке в клетку. Его массивный подбородок и огромный, мясистый славянский нос заставили Дженни задержать взгляд. Где-то она уже видела этого человека. Спокойное выражение лица, почти безразличное и только губы, массивные под стать носу, они были сложены в линию, ту, что образуется тогда, когда боль ещё не выплеснулась на ружу, этот излом, несимметрично пробегающий между плотно сомкнутых губ, как бы сдерживал все то, что давило изнутри. Дженни наморщила лоб, но не смогла вспомнить, где видела этого человека.
     Впрочем, это было и не нужно, под портретом красовалась надпись. "Ретроспективная выставка картин Энди Уорхола". "Так вот кто это!" - Подумала Дженни и наконец вспомнила что на обложке "Вог", это лицо она видела не однократно. "Оказывается Энди Уорхол художник", - подумала Дженни. Она искренне считала, что он актёр. Дженни никогда не читала статьи в модных журналах, она с интересом разглядывала картинки. Они говорили ей больше о современных тенденциях в творчестве, чем самые забористые статьи. Читать Дженни вообще не любила. Ещё в детстве, она поняла, что чтение не ее конёк. Что бы она не читала результат был один, через пять минут она засыпала. Что же касается картинок, то тут ей не было равных. Она копировала каждую мелочь в нарядах известных персон при том, совершенно не запоминая кто перед ней. Это было не важно, и она не ошибалась, следуя веяниям моды, под влиянием шестого, доступного только совершенно раскрепощённым и пустым как та бутыль от рождественского бренди людям, она подражала и это приносило свои плоды.
     Ей удавалось выглядеть стильно, и она видела какими завистливыми взглядами провожают ее простушки и как заворожённо смотрят на неё мужчины, те, что тащили за своими жёнами кульки из Вулворда.
     Дженни уже хотела заглянуть в Старбакс, что виднелся не по далёку, как заметила лимузин. Он подкатил к самым дверям выставки, мгновенно его дверь распахнулась и из него вышла Гретхен Фишер. Дженни замерла. "Удача или просто совпадение?" - мелькнуло в ее голове. Она остановилась и смотрела, как Гретхен Фишер, одетая в чудовищную синюю кофту и мешковатые брюки коричневого цвета, обутая в черные ботинки военного образца, прикрываясь от ветра зонтом, прошла в двери и исчезла в глубине зала.
     Дженни, поколебавшись минуту и проводив удаляющуюся фигуру миссис Гретхен задумчивым взглядом, решительно двинулась следом за ней. Пройдя в зал и оглядевшись по сторонам, она сразу увидела, как Гретхен Фишер неспеша прошла к портрету дамы, черты лица которой показались так знакомы Дженни. В зале было не многолюдно, по всюду висели красочные и такие неожиданно оригинальные картины Энди Уорхола. Сам он сидел в углу помещения за небольшим столиком и что- то писал на листе бумаги. Дженни сразу узнала его, но он не вызвал у неё никакого интереса. Уже не молодой, явно в парике, впрочем, высокого качества, как сразу заметила Дженни. В немодном чёрном пиджаке, чьи локти на рукавах были прикрыты огромными коричневыми заплатами из замши, в потёртых серых брюках и видавших виды штиблетах, Энди не вызывал у неё желания познакомиться поближе. Он был стар. К тому-же он, как наивно полагала Дженни, не был связан с театром и кино настолько чтоб быть авторитетом, а это являлось для Дженни основным мерилом успеха. Дженни секунду поколебалась и подошла к Гретхен Фишер. Она сделала это так будто случайно ее заинтересовал именно тот самый портрет, который по-прежнему разглядывала Гретхен.

     Дженни понятия не имела с чего начать разговор с Гретхен. Инстинктивно она понимала — это шанс сблизиться с матерью Марка, что это давало ей она не могла пока просчитать, но и упускать возможность поговорить с глазу на глаз она не могла. Дженни с неподдельным любопытством разглядывала портрет и вдруг отчётливо поняла - на неё с полотна смотрит Клэр Батлер.
     - Черт тебя дери, - зло прошептала Дженни и тут же замолчала. Но было поздно, Гретхен Фишер мгновенно развернулась и оглядев Дженни сверху вниз произнесла.
     - Ах это вы миссис Купер. Какая неожиданная встреча, как вас сюда занесло и чем я вас так разозлила?
     - Здравствуйте миссис Фишер, виновато прошептала Дженни. - Я случайно забрела сюда, и вовсе не хотела вас обидеть.
     - Обидеть? Ну что вы! —наигранно весело заметила Гретхен.
     - Да-да, я увидела вот ее, - Дженни пренебрежительно махнула в сторону портрета Клэр, - и не смогла сдержаться. Я и не видела вас. - не колеблясь наврала Дженни глядя в глаза Гретхен.
     - Ах вот оно что, - задумчиво глядя на Дженни произнесла Гретхен и понимающе покачала головой. Дженни зло добавила.
     - И уж точно, я не ожидала увидеть тут портрет Клэр Батлер.
     - Ну что вы, вам померещилось. - Гретхен Фишер изучающе посмотрела на Дженни, и добавила, - из вас хлещет ненависть и застилает вам глаза.
     - Вы правы. - смущённо пробормотала Дженни, - она была морально не готова к разговору, да и портрет Клэр Батлер выбил ее из колеи. Она была почти уверена, что не ошиблась и собравшись с мыслями выпалила уже не пытаясь сохранить реноме.
     - Я готова пристрелить ее!
     Энди Уорхолл оторвал взгляд от рисунка и с интересом взглянул на Дженни, Гретхен отвернулась так что он не мог видеть ее лицо и выдавила.
     - Как интересно, - сарказм в ее голосе насторожил Дженни, и она прошептала, понижая градус.
     - Да порой я думаю, что именно из-за неё у Марка возникли разногласия с вами.
     Дженни ляпнула это просто так, развить тему и даже не представляла себе, что попала точно в десятку. Миссис Фишер задумалась. В ее голове тут же созрел план дальнейших действий, однако, как и подобает опытному игроку она начала водить Дженни за нос намёками.
     - Вам милочка надо обратиться к психотерапевту.
     Сказала Гретхен Фишер внимательно наблюдая за реакцией Дженни на ее слова.
     - Что? - опешила Дженни и отошла на шаг назад.
     - Именно то, что я сказала, вам надо к доктору Шульцу.
     - Я не знаю никакого доктора Шульца, - уже сожалея о затеянном разговоре растерянно прошептала Дженни.
     Гретхен ободряюще посмотрела на неё от чего у Дженни вспыхнули щеки.
     - Так познакомьтесь, это прекрасный специалист, вот, - она порылась в ридикюле и вытащила оттуда визитку.
     - Возьмите, - она протянула визитку Дженни и та, чуть поколебавшись взяла ее в руку.
     - Доктор Шульц, психотерапевт, - прочла Дженни в слух.
     - Именно-именно! Он решает все проблемы, - дружелюбно проворковала миссис Фишер.
     - Все проблемы? - переспросила Дженни и уставилась на Гретхен не мигающим откровенным взглядом.
     - Да, он просто волшебник, - серьёзно глядя в глаза Дженни прошептала Гретхен и развернувшись на каблуках, топоча и переваливаясь с ноги на ногу прошествовала к выходу.
     Энди проводил ее безразличным взглядом, а Дженни, посмотрев секунду на портрет Клэр, быстрым шагом вышла вслед за Гретхен.

ЧИКАГО - ОКРУЖНОЙ СУД
Зал заседаний был отделан в духе восьмидесятых. Выцветшие деревянные панели на стенах, ряды потёртых кресел. И подмаргивающие тот тут то там, иногда противно гудящие словно улей лампы дневного света. В углу, на подставке из полированного дерева красовался непременный атрибут истинной демократии и неподкупного правосудия - американский флаг. Пожалуй, это было единственное цветное пятно во всей серой и унылой обстановке. Стол судьи был пуст. Напротив него стоял стол, за которым расположилась Клэр. Рядом с ней сидел адвокат Дэвид Олдман, белый, лет шестидесяти на вид, чёрные волосы, аккуратная модельная стрижка, хороший костюм и дорогие туфли, вот его наряд. Дэвид Олдман сосредоточенно читал материалы дела и наконец, оторвавшись от бумаг, по-прежнему, перелистывая страницы дела, окинул взглядом зал.
Клэр рассеянно смотрела по сторонам, она чувствовала себя не в своей тарелке. Открыв сумочку, она достала платочек и обмахнула лицо. Она была первый раз в суде, и подобная обстановка на неё действовала угнетающе.
Брэндон сидел за соседним столом, вид он имел помятый, а из накинутого на плечи пиджака выпирала рука в гипсе и придавала ему сходство со старым стулом, чья ножка вечно примотана тряпкой. Его синий костюм был в пятнах, туфли в пыли. Брэндон посматривал искоса на Клэр и отводил взгляд, когда она пыталась увидеть его глаза.
Рядом с Брэндоном сидел его адвокат Гарольд Бейкер, белый, лет сорока на вид. Борода и усы в техасском стиле были слишком вычурны, и этот парень вполне сошёл бы за ковбоя, поменяй он дорогой костюм и туфли на жилет и мокасины. Адвокат Бейкер сидел, развалившись на сиденье и победоносно оглядывал зал.
Флойд устроился, на последнем ряду, ближе к двери и смотрел в одну точку. Он был грустен. В его голове уже пару лет крутились одни и те же мысли. Он взрослел и с каждым днём понимал все отчётливее, он урод, что бы ни говорили вокруг.
Его наполняла ненависть к Клэр, она родила его таким, споила отца, пошла на сговор с адвокатами и теперь делит дом. Флойд был зол и на Брэндона, но в тайне надеялся, что отец бросит пить после развода и заберёт его к себе. А возможно, они вообще будут жить без Клэр, если её снова упечёт в свою клинику доктор Шульц.
Он помнил, что ещё ни разу Клэр не возвращалась из его клиники раньше, чем через полгода, после обследования. Флойду не было жаль мать, его сердце давно сгнило от ненависти и унижений сверстников. Он перевёл взгляд на костыль, что был перемотан скотчем.
Секретарь, белая девушка лет двадцати пяти, стройная, в красивом бежевом брючном костюме, приготавливалась к стенографированию, когда в зал вошёл судья Барни Харрис. Чёрный, лет шестидесяти, пышные бакенбарды, усы и очки в роговой оправе придавали брутальности его непроницаемому лицу. Судья Харрис грузно уселся за стол, он не смотрел на присутствующих, просто махнул рукой, другой раскладывая материалы дела на столе.
- Встать! «Суд идёт!» —сказал секретарь.
Флойд не пошевелился, остальные встали.
- Прошу садится!
Буркнул судья Харрис, листая дело. Костыль Флойда упал, и судья посмотрел на него исподлобья и снова уткнулся в дело.
- Слушается дело о разводе Брэндона Батлера и Клэр Батлер. Адвокаты сторон в наличии?
Судья Харрис осмотрел стороны. Адвокаты кивнули, а Брэндон принял позу «На пляже» - мол, что тут тянуть?
Судья Харрис окинул Брэндона брезгливым взглядом и посмотрев на Олдмана кивнул, тот кивнул в ответ.
- Да, Ваша Честь! Мы готовы, — сказал Олдман и искоса посмотрел на Клэр.
- Сторона ответчика готова, Ваша честь! - адвокат Бейкер был тоже полон уверенности в победе. Он надменно посмотрел на Олдмана.
Адвокат Олдман улыбнулся, сделал рукой пистолетик в сторону Бейкера и сдул воображаемый дымок с пальца, поднеся его к своему рту.
Адвокат Бейкер сделал вид, что отшатнулся, как бы пропуская невидимую пулю мимо себя, и «выстрелил» в ответ. Судья Харрис покачал головой, сделал грозящий жест рукой обоим и начал.
- Итак, как видно из материалов, вы, миссис Батлер инициировали бракоразводный процесс. Адвокат Олдман, у вас есть что пояснить по делу?
Адвокат Олдман надменно посмотрел на Бейкера, поднялся с места и сразу начал речь.
- Ваша Честь! Уважаемые присутствующие! Как следует из материала дела, супруг Клэр Батлер неоднократно избивал свою жену. Более того, в результате побоев и унизительного отношения на бытовом уровне, миссис Батлер попала в психиатрическую лечебницу...
Адвокат Бейкер, поднялся со стула, как туча из-за горизонта.
- Протестую, Ваша Честь! - перебил он Олдмана, - В материалах дела нет прямых указаний на связь между личными отношениями сторон и лечением миссис Батлер. Она имела и ранее контакты с психотерапевтом, Доктором Якобом Гэмблом, нам известно, что она наблюдается им с восемнадцати лет. Таким образом, мы имеем дело с рецидивом старого психического расстройства.
- Протест отклонён. - буркнул судья Харрис и махнул рукой Олдману, - Адвокат Олдман, продолжайте!
- Ваша Честь! Предлагаю допросить самого мистера Батлера, пусть он расскажет суду, что случилось с его рукой.
- Я выражаю повторный протест! Мой подзащитный упал с крыльца!
Адвокат Бейкер сказал это, не вставая, но Олдман улыбнулся и продолжил давить.
- Протестую, Ваша Честь! Адвокат Бейкер явно не в курсе дела! Он введён в заблуждение своим подзащитным.
- Предупреждение обоим сторонам! - процедил судья Харрис.
Он, листая материалы, говорил вяло и по его лицу было видно, что его мало интересует перепалка адвокатов. Он оторвался от бумаг и сказал громче.
- Слово мистеру Батлеру.
Судья Харрис посмотрел на Брэндона и снова уткнулся в дело. Брэндон выполз из-за стола и встал за трибуну.
- Ваша Честь! Моя супруга, Клэр Батлер, по непонятной мне причине решила разрушить наш счастливый брак. Наш сын получает от неё лишь упрёки. Она ничего не хочет знать, кроме своего театра. Я поставил одно условие, наш сын должен остаться со мной. Я настаиваю на этом, в противном случае, я требую психиатрической экспертизы для Клэр. Она не может принимать решения самостоятельно и нести ответственность за несовершеннолетнего.
Судья Харрис поднял голову и осмотрел зал. Клэр оглянулась назад. Она знала, что доктор Гэмбл в зале суда, она надеялась на него.
Тот дремал на заднем ряду, недалеко от Флойда и вздрогнул, когда судья Харрис сказал громко.
- Доктор Якоб Гэмбл, что вы, как свидетель, можете сообщить суду?
Доктор Гембл вздрогнул открыл и неспеша протёр глаза.
- Ваша Честь! Я прошу прощения!
Он обвёл всех осоловелым взглядом. Он встал и было видно, он всё проспал и не понимает, что говорить.
- Доктор Гэмбл, вы готовы выступить в качестве свидетеля? - переспросил судья Харрис.
- Да, Ваша Честь! Я готов!
Доктор Гэмбл собрался и посмотрел на Клэр. Он улыбнулся ей, она успокоилась и отвернулась.
- Садитесь, доктор Гэмбл. Суд вызовет вас. Слово предоставляется миссис Батлер. А вы мистер Брендон займите своё место.
Брэндон кивнул и уселся с таким видом, будто дело уже решено. Он посмотрел на Клэр, на её плечи и трогательную чёлку, и на мгновение ему стало её жаль. Он подумал, что может всё это зря, и можно решить по-доброму, но честолюбие и обиды снова затуманили его мозги. «К черту всё! - отмёл сомнения Брэндон. - Дом будет мой, а потом Флойд пусть катится со своей чокнутой мамашей куда угодно», - цинично подумал он, когда Клэр подошла к трибуне и сжав в руке платочек, которым протирала глаза, приготовилась говорить.
Она обернулась и посмотрела на адвоката Олдмана, тот одобрительно кивнул головой и тихо сказал, прикрывая рот.
- Миссис Батлер, не волнуйтесь. Говорите всё, как есть.
Она кивнула в ответ и повернув голову к судье, начала рассказ.
- Ваша Честь! Мой муж был когда-то талантливым сценаристом, он написал пьесу, благодаря которой я стала известной. Но это было давно.
Она вытерла веки платком и продолжила.
— Вот уже десять лет, как мой муж унижает меня и упрекает излишним вниманием к театру. Но, Ваша Честь! - она протянула руки к Харрису и это не выглядело наигранно. - Театр, это всё, что у меня есть! Я прошла лечение в психиатрической клинике год назад, и по освидетельствованию доктора Гэмбла, я совершенно здорова. Я имею полное право на опеку своего сына. Брэндон просто ставит препятствия для развода, оспаривая моё право на ребёнка. Ведь после развода Брэндону будет негде жить, дом принадлежит мне и нашему сыну.
- Протестую, Ваша Честь. - сказал, не вставая с места, адвокат Бейкер. - Согласно справке в приложении к делу, дом был приобретён на совместные средства. Миссис Батлер не имеет права на весь дом, имущество подлежит разделу.
- Я хочу жить с папой! - донёсся голос Флойда с последнего ряда.
Брэндон обернулся и посмотрел удивлённо на Флойда.
- Предупреждение свидетелю! - судья Харрис указал на Флойда молотком. - Ждите, когда я дам вам слово, Флойд Батлер.
- Продолжайте, миссис Батлер.
Сказал Харрис, учтиво обращаясь к Клэр, и положил молоток на стол. Клэр вытирала глаза и оглядывалась смущённо по сторонам. Она всхлипнула и продолжила рассказ.
- Ваша Честь, я прошу учесть, что мистер Батлер избивал меня. Сейчас он малодушно боится сознаться в этом, я могла бы простить ему многое, и это, ведь он отец нашего ребёнка. Когда-то он был талантливым сценаристом, но я не могу простить его подлых попыток манкировать чувствами сына, и затягивать развод. Мой мальчик просто не понимает, какое чудовище его отец.
Клэр смяла платочек в руке и оглянулась на адвоката Олдмана. Харрис взглянул на Клэр и махнул рукой.
- Садитесь, миссис Батлер.
Похоже, он снова утратил интерес и ему всё стало понятно. Судья посмотрел в дело, затем перевёл взгляд на доктора Гэмбла. Тот сидел на заднем ряду и склонив голову, что-то писал на листе бумаги. Судья Харрис громко объявил.
- Слово свидетелю, доктору Гэмблу.
Доктор Гэмбл вздрогнул и оторвал взгляд от бумаги. Он встал и быстро прошёл к трибуне.
- Представьтесь суду. - строго сказал судья Харрис.
Доктор Гэмбл был смущён и полон почтения. Он начал говорить, глядя в глаза судье.
- Моё имя Якоб Гэмбл, я практикующий психотерапевт. Я веду Клэр Батлер в качестве пациентки вот уже двадцать три года. Могу сказать, что за последние полгода у миссис Батлер наметился весьма устойчивый прогресс. Симптомы шизофрении, которые были столь мучительны для неё ещё пять лет назад, отступили. Лечение в психиатрической лечебнице доктора Шульца принесло хороший результат. Я не вижу оснований отказывать ей в опеке над сыном.
Доктор Гэмбл отвёл взгляд от Харриса, и тот снова уткнулся в дело, полистав его он спросил.
- Как обстоят дела с суицидальными наклонностями миссис Батлер? Год назад она пыталась сжечь себя заживо?
- Ваша Честь! Это был рецидив, после этого случая миссис Батлер прошла дополнительный курс, сейчас у меня нет оснований продолжать лечение. - искренне и убедительно сказал доктор Гэмбл, глядя в глаза судье.
- Прошу слова, Ваша Честь!
Адвокат Бейкер поднял руку и посмотрел на судью Харриса требовательным взглядом уверенного в себе человека. Харрис кивнул и указав рукой на Бейкера сказал.
- Доктор Гэмбл, пройдите на место, у Суда вопросов к вам больше нет. Слово предоставляется защите мистера Батлера.
Доктор Гэмбл вежливо кивнул головой судье и освободил трибуну.
Адвокат Бейкер встал, огладил бороду и прошёл к трибуне.
- Спасибо, Ваша Честь! С позволения всех присутствующих, я начну. Мой подзащитный не ангел. Да, он распускает руки. Да, он опустился, и не может содержать семью. Страшно даже подумать об опекунстве в таком случае, ну что может дать этот человек своему сыну? Однако его сын настаивает на таком решении. Почему же Флойд не хочет остаться с матерью? Задайте себе этот вопрос, господа. Я предлагаю задать его самому Флойду Батлеру, если вы не возражаете, Судья Харрис.
Бейкер протянул руку и указал на Флойда. Доктор Гэмбл с любопытством наблюдал за происходящим. Судья Харрис кивнул головой, он был согласен и обратился к Флойду, уже нащупывавшему свои костыли.
- Свидетель Флойд Батлер, пройдите к трибуне. Адвокат Бейкер, вы можете садиться.
Бейкер прошёл за стол и посмотрел весело на Брэндона, тот улыбнулся ему в ответ кривой улыбкой.
Флойд встал, и опираясь на костыли проковылял к трибуне.
- Добрый день, Судья Харрис. - сказал он, опираясь руками на трибуну и глядя исподлобья на Харриса.
- Представьтесь Суду. - сказал Харрис, не отрываясь от дела.
- Меня зовут Флойд Батлер, я сын этих двоих. - он замолк, и кивнул в сторону родителей, затем посмотрел на свои костыли.
- Расскажите Суду, что вызвало у вас такой непримиримый антагонизм к вашей матери.
Харрис оторвался от дела и пристально разглядывал Флойда, словно вещь. Флойд висел на костылях, как на вешалке и в его глазах поблёскивали слезы.
- Эта женщина... - Флойд показал рукой на Клэр, его голос дрожал, он натурально был расстроен, - ...Была так занята своим театром, что не потрудилась сделать мне прививку. В результате я инвалид, а обвинять после этого моего отца в пьянстве, так это всё, что она может, бездарная актриска!
Последние слова он выкрикнул и зло посмотрел через плечо на Клэр. Она не выдержала его взгляд и отвела глаза. Судья Харрис стукнул молотком.
- Предупреждение свидетелю! Выбирайте выражения, молодой человек, речь идёт о вашей матери.
Флойд вздрогнул, повернул голову к судье и посмотрел с укором в его глаза.
- Папа всегда просил у неё прощения. А в чём он виноват? Его пьеса была поставлена в театре Пиквик, мама была на главной роли, пока не связалась с этим режиссёришкой Элиотом Шварцем. Я ненавижу их всех!
Флойд замолк и смотрел в пол. Судья Харрис посмотрел на него минуту и требовательно произнёс.
- Молодой человек, говорите по существу! Ваш отец избивал вашу мать? Вы были свидетелем таких случаев?
- Нет! - без раздумий выпалил Флойд.
- Нет? Вы уверены?
Харрис сделал паузу и добавил.
- Флойд Батлер, вы опрашиваетесь как свидетель. Вы имеете право не свидетельствовать против своих родителей.
- Я не хочу жить с матерью. - еле слышно пробормотал Флойд.
- Ясно, садитесь!
Судья Харрис махнул рукой и снова уткнулся в дело. Флойд медленно побрёл на своё место, его костыли стучали по кафелю пола, будто отсчитывали секунды.
Судья Харрис посмотрел на часы на стене.
- Суд объявляет перерыв! - он взял молоток и ударил по подставке.
Клэр вздрогнула, она смотрела на сына, задумавшись над его словами, и наполнявшая её пустота разливалась по новым закоулкам её души, всё больше и больше питавшей безразличие к происходящему.

                РАЗГОВОР ФЛОЙДА И БРЕНДОНА
Прошло некоторое время, перерыв продолжался. Флойд сидел на своём месте, разглядывая свои ботинки. Доктор Гэмбл что-то писал в своём блокноте. Брэндон встал, подошёл к сыну, улыбнулся и погладил его по голове.
- Флойд, сынок.
Флойд убрал голову, посмотрел на отца и тот увидел в его глазах слезы.
- Ненавижу вас обоих! Тебя, алкаша, и эту звезду! - он вытер кулаком глаза, не отводя взгляд.
Брэндон смущённо огляделся по сторонам и встретился взглядом с доктором Гэмблом. Тот смотрел на них с любопытством, и не заметил, что из его блокнота выпал лист, на котором Брэндон разглядел койку, капельницу, человека в медицинском халате, шприц и ещё что-то непонятное, нарисованные карандашом.
Доктор Гэмбл быстро подобрал листок и сунул его обратно в пачку. Брэндон хмыкнул, посмотрел на Гэмбла снисходительно и обратился к сыну.
- Сынок, ну что ты... - он замялся, но продолжил. - Я так виноват. Прошу, прости меня. Ну что я могу теперь поделать? Я до последнего момента был уверен, что твоя мать не пойдёт в суд.
Он пытался заглянуть в глаза Флойда, но тот отводил взгляд и Брэндон продолжил, глядя в макушку сына.
- Видимо, она больше не любит ни меня, ни тебя. Но ты, как мужчина, должен быть с ней!
 Флойд отбросил костыль в сторону и посмотрел на Брэндона в недоумении.
- Что? Ты же сам мне говорил, что это лучшее решение, если мы с тобой будем вдвоём! Ты что? Ты не хочешь, чтобы я жил с тобой? Ты хочешь отправить меня к этой сумасшедшей? Ты врал мне опять?
Флойд распалялся всё больше, когда к ним подошёл Адвокат Бейкер. Он просто стоял рядом, слушал и не вмешивался. Брэндон смутился и, виновато глядя на сына, присел в кресло рядом с ним.
- Ну, что ты. Флойд, ты не так понял. Просто я должен работать. И кто же будет присматривать за тобой? Ну, понимаешь? Я серьёзно, я мужик...
- Ты не мужик, а говно! Резко оборвал его Флойд.
Брэндон опешил, адвокат Бейкер отвернулся, сделав вид, что не слушает. Доктор Гэмбл горестно качал головой и перебирал свои рисунки.
Флойд, опираясь на костыли, встал. Адвокат Бейкер подал ему костыль, а Брэндон попытался ему помочь, но Флойд отшатнулся, отпихнул его руку и поковылял вдоль кресел к выходу из зала.
- Флойд! Заседание сейчас начнётся, не уходите! - крикнул Бейкер ему в след.
- Ничего. Если что, подождёте, пока я отолью. - огрызнулся Флойд через плечо.
Брэндон посмотрел на адвоката Бейкера невинным взглядом и подло улыбнулся.
- Мне эта опека без дома нахер не нужна. Пусть он остаётся с матерью, как она и хотела. - сказал он сквозь зубы Бейкеру, тот кивнул.
- Ясно, будем сводить всё к разводу без раздела имущества.
Бейкер был хладнокровен, как рыба, и говорил без выражения. Брэндона задело его безразличие.
- Да, пусть все идут к чёрту! - закончил обсуждение диспозиции Брэндон.
ЧИКАГО - ОКРУЖНОЙ СУД - ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ - ПОСЛЕ ПЕРЕРЫВА
Перерыв закончился и в зал суда вошёл судья Харрис.
- Встать, Суд идёт! - громко сказала секретарь.
Судья Харрис уселся за стол, осмотрел присутствующих, затем махнул рукой, все сели на места. Он посмотрел в бумаги на столе и объявил.
- Заседание по бракоразводному процессу мистера и миссис Батлер продолжается. Вызывается свидетель Флойд Батлер.
Никто не встал и не пошёл к трибуне, в зале было слышно недоуменное перешёптывание. Клэр обернулась и посмотрела на то место, где сидел Флойд, там было пусто.
- Где свидетель? - судья Харрис вопросительно посмотрел на секретаря, та пожала плечами.
Бамс! Хлопнула дверь.
Флойд и его костыли показались в проёме. Судья Харрис снисходительно пожурил Флойда.
- Опаздываете на заседание, молодой человек. Впрочем, вам простительно. Итак, вы готовы ответить на вопросы Суда?
Флойд заполз за тумбу, устроился поудобнее и окинул судью безразличным взглядом.
- Я уже всё сказал. - произнёс он, глядя в пол. - Моя мать? Да она не занимается ничем, кроме своего театра. В доме нет даже готовой еды!
- Ясно, - поморщился Харрис. - Пройдите на место. Слово защите миссис Батлер.
Адвокат Олдман неспеша встал и прошёл к тумбе. Флойд неловко повернулся и один костыль упал.
Дзинь! По залу разнёсся мелодичный звон. Флойд наклонился за костылём, и упал.
Стоящий рядом Олдман только успел нагнуться, чтобы поднять Флойда, но в этот момент Брэндон вскочил, подбежал к Флойду, опустился на пол и, стоя на коленях, уже помогал сыну подняться. Олдман поднял костыль и подал его Флойду. Клэр смотрела в одну точку и не двигалась.
А вот судья Харрис смотрел на всё с интересом, поглядывая то на Клэр, то на суетящегося около тумбы Брэндона, Флойда и адвоката Олдмана.
Наконец Флойд, опираясь на плечо отца, проковылял к своему месту. Брэндон заботливо усадил сына и быстро пошёл обратно.
Адвокат Олдман встал за тумбу, поправил пиджак, и отряхнул рукав.
- Итак, вам слово, адвокат Олдман. - сказал судья Харрис, - Слушаем Вас.
Олдман вздохнул и начал.
- Ваша Честь. Я, как адвокат Клэр Батлер, хочу заявить, что моя подзащитная ранимый и творческий человек. Мотив мистера Батлера, по которому он затягивает процесс, является для неё самим по себе серьёзной психологической травмой. И тем не менее я озвучу его для ясности дела, в интересах правосудия и торжества истины.
Адвокат Бейкер привстал и заявил протест.
- Господин судья этим словам нет никакого документального подтверждения.
Судья Харрис раздражённо махнул в его сторону рукой и вежливо кивнув с интересом уставился на адвоката Олдмана.
Олдман сделал многозначительную паузу.
- Этот мотив - месть за личное непризнание его таланта писателя со стороны его жены.
— Вот как? - заинтересованно переспросил судья Харрис.
- Именно так. - уверенно заявил адвокат Олдман.
Брендон ёрзал на стуле глядя на адвоката Бейкера глазами полными надежды, так смотрят на крошащуюся под ногами льдину.
Адвокат Бейкер встал, и судья Харрис тут же усадил его на место взмахом руки. Затем сказал задумчиво.
- Мне показалось что им правит корысть, желание владеть и распоряжаться совместно нажитым и мужеством самолично.
- Разумеется и это. - удовлетворённо покивал головой Олдман и продолжил, - Но ещё, мистер Батлер скрывает от суда и от супруги довольно приличный источник дохода, который есть у него с некоторых пор. Эта весьма пикантная подробность вскрылась недавно. Его сын, кое-что поведал мне о делах отца, когда я встречался с ним накануне. Мне кажется, что мистер Батлер сам сможет раскрыть правду. Ведь с недавних пор он снимает прекрасный пентхаус. Пусть укажет, на какие деньги он может себе это позволить.
Олдман закончил и посмотрел вопросительно на судью Харриса.
- Защита просит слова! - выпалил Брэндон и встал.
- Слово адвокату мистера Батлера. - судья Харрис указал молотком на Бейкера. - Прошу вас, мистер Бейкер. - А вы, - теперь он указал на Брэндона, - Сядьте!
Брэндон послушно опустился на своё место и Бейкер решительно заявил.
- Ваша Честь, поставленный вопрос не корректен. Я протестую!
- Протест отклонён! - судья Харрис терял интерес. - Говорите, по существу, или я передам слово адвокату миссис Батлер.
Бейкер оглянулся на Брэндона и тот отвёл взгляд.
- У моего подзащитного нет нелегальных источников дохода! - уверенно сказал Бейкер, глядя в глаза судье Харрису.
- Протестую, Ваша Честь! - не церемонясь прервал его Олдман. - Я знаю об утаённом от семьи источнике дохода мистера Батлера. Брэндон умышленно врёт, у него легальный, но весьма пикантный доход. Так может быть, он поделится с судом своей тайной? В противном случае это сделаю я.
- Адвокат Олдман! - сказал судья Харрис, строго посмотрев на Олдмана. - Второе предупреждение, соблюдайте порядок! Я предоставлю вам слово.
Он сделал паузу и обратился к Бейкеру.
- Итак. Вы, адвокат Брэндона Батлера, отказываетесь назвать источник дохода, о котором говорит мистер Олдман?
Бейкер снова оглянулся на своего подзащитного. Брэндон покраснел, встал и заявил.
- Господин судья, прошу слова!
Он стеснялся, и судья Харрис подбодрил его.
- Пожалуйста, мистер Батлер. Вам слово! - к судье Харрису снова вернулся интерес.
- Адвокат Бейкер, пройдите на место!
Бейкер прошёл к своему месту и сел, непонимающе глядя на своего клиента.
- Господин судья!
Брэндон обвёл зал задумчивым взглядом, и произнёс.
- Я должен сказать правду сам, здесь, в присутствии своей семьи и своего сына.
Он сделал паузу и продолжил.
- Да, я должен сказать её сам. Я пишу сценарии порнографических фильмов.
Клэр встрепенулась и пробормотала.
- Талант не пропьёшь.
Брэндон посмотрел на неё снисходительно и парировал.
- Да, это не лучший выбор профессии. Но, Ваша Честь. Прошу! Вы, как мужчина и как глава семьи, возможно, меня поймёте. Что делать, когда твой ребёнок просит еды, а денег нет? Клэр пыталась создать подобие материального благополучия. Но я, Ваша Честь, видел, как тщетны её попытки. А мои сценарии. - он замялся, - Ну вы сами знаете, - он развёл руками. - И вот однажды, идя по улице, я увидел объявление. Работу оплачивали сразу и наличными. Я не смог устоять. Тогда я купил новые костыли своему сыну, со своего первого гонорара, в семьдесят долларов. Я скрывал, долго скрывал на что живу. Я врал и скрывал это от жены и сына, но всё стало явью. Я сам рассказал Флойду правду, и он сказал, что эту тайну никто не узнает, однако всё стало известно тут, на суде.
Брэндон был искренне расстроен и раскаивался. Качая головой, он обернулся через плечо и посмотрел на Флойда.
Его признание вызывало жалость. Гримасничая, Брэндон размазывал рукой в гипсе по щекам слезы. Судья Харрис поморщился, глядя на всё это. Клэр всхлипнула, а адвокат Олдман победоносно посмотрел на Бейкера. Судья Харрис брезгливо махнув рукой процедил сквозь зубы.
- Идите на место, у Суда нет вопросов.
И снова уткнулся в дело. Наступила тишина, и напряжение от ожидания вердикта стало невыносимо для Клэр. Она хотела домой, ей уже было почти всё равно, что скажет судья. Её терпение просто умерло, и гудящая пустота наполняла её голову всё больше.
Наконец, судья Харрис встал и быстро, глотая и комкая слова, зачитал своё решение.
- Суд, ознакомившись с материалами дела, выслушав доводы защиты и показания свидетелей, постановил провести дополнительную психиатрическую экспертизу миссис Батлер. Передать права на опекунство, до окончания бракоразводного процесса, отцу Флойда Батлера, мистеру Брэндону Батлеру.
Он сделал паузу оглядел зал и продолжил неожиданно поставленным голосом, с выражением и чётко, проговаривая каждое слово, от чего Клэр стало совсем страшно.
- Ограничить, до окончания психиатрической экспертизы, встречи Флойда Батлера с его матерью, Клэр Батлер, до одного раза в неделю, день посещения согласовать через адвокатов. Брэндон Батлер имеет право, до окончания психиатрической экспертизы, разместить своего сына у себя, в пентхаусе, указанном адвокатом Олдманом. Заседание закрыто.
Бамс! Судья Харрис ударил молотком, собрал свои бумаги и удалился.
Клэр потеряла сознание и медленно сползала со стула под стол. Адвокат Олдман пытался привести её в чувство и неловко шлёпал её по щекам. Флойд сидел с опущенной головой. Брэндон с обалделым видом смотрел на своего адвоката, нервно собирающего бумаги в портфель.
— Вот это расклад! - сказал Брэндон.
Адвокат Бейкер недобро посмотрел на Брэндона и тихо прошипел.
- На следующее заседание поищи себе другого адвоката! Если бы ты мне заранее рассказал о доходе, я мог бы парировать.
Бейкер хлопнул портфелем по столу и пошёл к выходу. Флойд смотрел с презрением на отца. Клэр пришла в себя и направилась к Брэндону. Она ударила его с размаху по щеке и тот, закрыв лицо руками, сел на стул.
В этот момент доктор Гэмбл встал с кресла. Он поспешил к Клэр, и обнял её за плечи, а она уткнулась лицом ему в грудь и заревела. Доктор Гэмбл прижал её к себе, и погладил по голове. Он окинул всех тем взглядом, который, как бы говорил: «Я не дам в обиду мою девочку», при этом он негромко приговаривал.
- Ну-ну, милочка. Не надо так расстраиваться. Это жизнь, ты же прекрасная актриса, соберись. Ну же, ну не надо, дорогая моя, - он чуть отстранил Клэр от себя, вытер своим платком её слезы, - Вот-так, вот-так, - говорил он, утешая её.
               
               





               



                ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ДОМ СЕМЕЙСТВА БАТЛЕР - УТРО
Клэр жарила яичницу и думала о своём сне, что приснился ей накануне, перед судом. Она пыталась вспомнить, что же напечатал Ундервуд на тех листах в её сне, и не могла.
Она услышала, как стучали по кафелю костыли. По коридору шёл Флойд. На нем была майка и трусы, вид у него был мятый и недовольный. Флойд зашёл в ванную. Клэр отвлеклась от своих мыслей и секунду смотрела через коридор на сына, он не закрыл дверь, и она хорошо его видела.
- Завтрак готов, сынок! - она позвала его и сняла сковороду с плиты.
Флойд закрыл дверь в ванную и было слышно, как потекла вода. Клэр посмотрела в окно. На стоянку перед домом заехал чёрный Порш. Из машины вышел Брэндон. Бриолин на его волосах сиял, как лак на ногтях дешёвой проститутки, правая рука Брэндона была по-прежнему в гипсе, а костюм, как всегда, помят, но с претензией на шик.
Динь-Донн! Раздался звонок. Клэр взяла полотенце со стола и вытерла руки. Она прошла по коридору и открыла дверь. На пороге стоял Брэндон и тёр лоб.
- Привет, моя вечная жёнушка! - съязвил Брэндон.
- Не рано приперся? - нахамила Клэр в ответ.
Брэндон бесцеремонно отодвинул ее и по-хозяйски прошёл в дом не закрыв дверь. Клэр неспеша шла за ним по коридору. Она не хотела расставаться с сыном и её надежда на то, что Брэндон не приедет более никогда, растаяла.
- Мы уезжаем сейчас, ты не позвонил. - сказала Клэр упавшим голосом.
Брэндон криво улыбался и не обращал на Клэр внимания. Он прошёл в кухню, уселся за стол и стал накладывать яичницу в тарелку. Флойд вышел из ванны, сел рядом с отцом и искоса, настороженно посмотрел на него. Клэр неспеша уселась на своё место, не сводя с Брендона глаз.
- Здравствуй, папа! - выдавил Флойд.
Брэндон увлечённо намазывал хлеб арахисовым маслом и смотрел на Клэр, она сидела напротив и разглядывала Брэндона так, как будто видит его впервые. Наконец, он откусил и жуя, обратился к сыну.
- Собирайся, сынок. Поедем ко мне, суд постановил, надо выполнять, хоть твоя мама и против, как я вижу.
Брэндон вопросительно посмотрел на Клэр.
- Ты же не собиралась везти сына ко мне? - теперь он смотрел на Клэр в упор, не мигая.
- С тобой поздоровался твой сын, ты не удостоил его приветствием. - сказала тихо Клэр и отвела взгляд в сторону.
- Я сам разберусь со своим отцом! - громко заявил Флойд, он ковырял яичницу и смотрел в тарелку, продолжая говорить на повышенных тонах.
- Ты не лезь, тебе на обследование надо ложиться, а не папу воспитывать.
Брэндон смотрел на сына с уважением и жевал яичницу. Он перевёл взгляд на Клэр и буркнул.
- Я забираю его, а тебе советую как можно скорее связаться с психиатрами.
Клэр передёрнуло. Она собралась с мыслями, ночной кошмарный сон не шёл у неё из головы, она подумала и сказала, глядя в глаза Брэндону.
— Это не твоё дело.
Её голос дрожал. Она как-то странно посмотрела на Флойда и добавила.
- Мне надо подготовить всё в театре, моя роль сейчас не может снова перейти к Дженни.
Клэр отложила вилку и обняв свою голову руками, простонала.
- О, боже! Это какой-то замкнутый круг.
Брэндон смотрел исподлобья как Флойд неловко поставил костыли, затем опираясь на них, встал и поковылял в коридор бормоча себе под нос.
- Завтрак в твоём стиле, пережаренная яичница и хреновый кофе.
Он сказал это на ходу, небрежно, собрав всё презрение, какое ещё в нем осталось.
Клэр тихо всхлипнула, она встала из-за стола и стала убирать посуду. Тарелка упала из её рук и осколки полетели в разные стороны. Брендон посмотрел на осколки, встал и наступая на них так что хруст наполнил кухню, вышел вслед за сыном. Клэр села на пол посреди осколков и заплакала. Она вытирала глаза руками и чёрные разводы от потёкшей туши делали её лицо жутким.
КОМНАТА ФЛОЙДА
Брэндон укладывал в сумку вещи Флойда. Он хотел взять с полки статуэтку футбольного кубка, когда Флойд подошёл и опередив отца, бережно прижал её к груди. Брэндон посмотрел на него удивлённо и Флойд сказал тихо и грустно.
— Это единственная вещь, которая не вызывает у меня отвращения, когда я вспоминаю о вас. - тихо и грустно сказал Флойд.
- Сынок, пройдёт время и всё устаканится. Ты не волнуйся, расслабься...
Флойд резко оборвал отца.
- Сам расслабься!
Он взял сумку и не глядя на опешившего, стоящего с растерянным видом Брэндона, вышел из комнаты, держа кубок в руке. Брэндон успел только сказать.
- Сынок, подожди!
Но Флойд уже уковылял в коридор и не собирался ничего ждать. Брэндон взял вторую сумку и повесил себе на плечо. Он быстро пошёл за сыном в коридор. В этот момент им навстречу из кухни вышла Клэр, её правая рука была за спиной. Клэр пропустила мимо себя Флойда. Брэндон уже проходил мимо неё, таща сумку на плече, когда Клэр резко взмахнула рукой, в которой был зажат кухонный нож. Она ударила Брэндона в спину, но удар пришёлся в сумку и Брэндон сразу обернулся. Он увидел нож в руке Клэр и опешив воскликнул.
- О, чёрт! Клэр! Ты что?
Он грубо отпихнул Клэр. Флойд обернулся, а Клэр снова занесла руку с ножом над головой Брэндона.
Флойд не раздумывая бросил сумку на пол и швырнув статуэтку в голову Клэр, крикнул, что было сил.
- Гадина! Ненавижу! Я всё расскажу доктору Гэмблу!
От неожиданности Клэр растерялась и статуэтка, ударив её по лицу, упала на пол, разбившись на десяток кусков.
Клэр бросила нож и он, упав, издал тихий звон. Она закрыла лицо руками и медленно оседая все ниже и ниже зарыдала. Пёс Чарли, который всё время бегал за ней, уселся рядом, он не лаял, он смотрел с опаской на Брэндона, но тот быстро ушёл по коридору и скрылся за углом.
Флойд посмотрел с ненавистью на плачущую мать, подошёл к ней и поднял фото, которое раньше было прикреплено к кубку. Клэр сидела на полу и прикрывала лицо руками. Он убрал руки Клэр и швырнул фото ей в лицо.
- Лечись! - сказал Флойд и поковылял к выходу.
Клэр поползла на карачках по коридору в кухню, она чувствовала, как кровь струилась из её рассечённой брови.
КУХНЯ
Клэр открыла ящик стола и достала перекись она вылила ее на рану и кровь, смешиваясь с ней и кипя, капала в раковину. Клэр открыла воду и розовая пена, закручиваясь, устремилась в сливное отверстие. Салфеткой промокнув рану, она снова пошарила в ящике и нащупала зеркальце, затем поднесла его к глазам. Кровь уже почти перестала сочится из небольшой ранки над бровью.
Клэр, глядя на отражение в зеркале, разжала кулак левой руки. В нём было фото, а на нём улыбающаяся молодая Клэр, лет двадцати пяти на вид.
Она прикоснулась губами к фото, и капелька крови растеклась по нему. «Как... кровь», - подумала Клэр и усмехнулась, да это не бутафория, это её кровь, а это её жизнь, она посмотрела ещё раз на фото.
Клэр задумчиво растёрла кровь по фото и открыла мусорное ведро. Разорвав фото пополам, она выкинула его вместе с окровавленными салфетками в ведро и захлопнула крышку.
КОТТЕДЖ БРЭНДОНА - ВЕЧЕР
Флойд сидел за столом, который был придвинут к поребрику бассейна. Он как раз закончил вытирать кеды. Вонь, которая шла от куска говна, прилипшего к подошве, допекла его и он раздумывал над тем, не опустить ли всю ногу в голубую воду бассейна. Он уже был готов это сделать, ковылять на костылях в ванную ему было лень, но тут Брэндон окликнул его, выглянув из дома во внутренний дворик через окно спальни.
- Иди сюда, сынок, - позвал его Брэндон и махнул рукой.
Флойд вздрогнул и обернулся, пьяное лицо Брэндона маячило в окошке, а его рука, которая была по-прежнему в гипсе, выписывала какие-то странные манящие пассы. Его попытки выглядеть гостеприимно были наиграны и неуместны.
Флойд поморщился и привстал, опираясь руками на стол, ещё раз провёл подошвой ботинка по кафелю, отчего на том остался чёрный, сдобренный дерьмом соседской собаки, след. Флойд посмотрел на него удовлетворённо и подставив костыли подмышки, поковылял в дом.
Брэндон был одет в домашний халат и шлёпанцы. На его голове красовалась сетка для волос. Он смотрел в телевизор, когда Флойд вошёл в гостиную. Флойд увидел на экране заставку и начало какого-то фильма. В этот момент Брэндон повернулся к нему и сказал.
- Ну, как тебе?
Брэндон улыбнулся и указал на экран, Флойд смотрел и видел начальные титры.
— Вот, сынок, кино по моему сценарию. Правда, оно для взрослых, но мы-то уже не дети?
Он подмигнул Флойду. Тот смотрел в телевизор, не отрываясь. Было видно, что сценарист знал своё дело. Действие на экране уже началось. Молодая леди настойчиво требовала внимания к себе самым простым способом, как и положено в подобных фильмах. Голая, в окружении нескольких мужчин, она стояла на коленях и делала по очереди каждому минет.
Флойд покраснел и посмотрел на Брэндона, тот кивнул головой - мол, «здорово, а?»
Но Флойд смутился, он обвёл гостиную взглядом и сразу узнал обстановку, всё было снято прямо тут, на этом ковре. Ему стало противно, а гордый вид, с которым Брэндон смотрел на экран, вызвал у Флойда настоящую тошноту. Он прикрыл рот, и рванул в ванную. Пока Флойд блевал прямо в раковину, Брэндон стоял у него за спиной с полотенцем и приговаривал.
- Эх сынок, сынок. Не стать тебе, видно, настоящим мужчиной без меня.
Только сейчас Флойд почувствовал, как от отца тянет спиртным перегаром.
- Уйди-по-жалу-йста, - пробормотал Флойд, вытирая рот протянутым Брэндоном полотенцем.
Он не смотрел на отца, в его голове крутилась фраза о том, что ему не стать мужчиной. Он хотел отвесить Брэндону в ответ гадость, указав на то, что от осинки не бывают апельсинки, но разумно сдержался не желая ставить себя в один ряд с этим чудовищем.
Брэндон пожал плечами и вышел из ванной. Флойд слышал, как отец открыл холодильник, звякнули бутылки и дверь закрылась.
«Опять нажрётся и будет рассказывать о своей гениальной пьесе», - с тоской подумал Флойд.
Он повесил полотенце, назло отцу не вдоль, а поперёк сушила. Флойд знал, что Брэндон не любит обнаруживать следы присутствия сына в его доме и делал всё наоборот. Он не мог простить отцу побои, от которых его мать сошла с ума, а жадность Брэндона теперь стала так очевидна сыну, именно теперь, когда он узнал о тайном доходе отца от съёмок порнофильмов.
                ДЭВИД ОЛДМАН И БРЕНДОН БАТЛЕР
Флойд вышел во двор дома и снова расселся у бассейна в тот момент, когда Мерседес адвоката его матери, Дэвида Олдмана, остановился на парковке. Дэвид Олдман неспеша прошёл к двери дома и позвонил. Брэндон в этот момент уже спешил к столику у бассейна.
- Заходите, кто бы там ни был, - весело крикнул Брэндон и уселся за стол рядом с сыном.
Брэндон распечатал бутылку виски и уже собирался налить в стакан, как увидел входящего на задний дворик Олдмана. Он удивлённо воскликнул.
- О! Адвокат Олдман, что привело вас к нам в этот вечерний час?
Брэндон закинул ногу на ногу и отставив бутылку, уставился на мистера Олдмана. Тот вежливо кивнул Брэндону и Флойду и пройдя ближе к столику, сказал.
- Мне показалось уместным приехать к вам домой, дабы не затягивать с оформлением формальностей, связанных с опекой и проживанием Флойда у вас, и я думал...
Брэндон приложил палец губам, и Олдман замолк.
- А, ну да, ну да...
Буркнул Брэндон, снова взял бутылку и кивнув на стул, пробормотал более дружелюбно.
- Садитесь, выпьем и обсудим, вы не против?
- Что-ж, я, пожалуй, опрокину стаканчик в такой тихий вечерок.
Олдман уселся на свободный стул, потянулся, выдохнул и сказал.
- Эх, до чего же прекрасна жизнь, друзья.
- Особенно, когда на суде знаешь, как и кого прижать, - добавил Брэндон, посмотрел с хитрецой на Олдмана и перевёл взгляд на Флойда, тот отвёл глаза и Брэндон, удовлетворённо хмыкнув, разлил по стаканам виски.
Олдман посмотрел на него удивлённо, а Брэндон как ни в чём ни бывало подвинул стакан Флойду, тот не колеблясь взял и опрокинул всё в рот. Олдман крякнул от удивления а Брэндон, одобрительно глядя на Флойда, сразу же налил ему ещё. Олдман выпил свой виски и напрягся, глядя как снова наполняются стаканы.
- Мистер Батлер, - начал было он, но Брэндон посмотрел на него так, что Олдман сразу замолчал.
- Мистер Олдман, - сказал тихо Флойд, - Зачем вы на суде так опозорили моего отца?
Олдман было уже собрался отпить ещё, но удивлённо вскинул брови и посмотрел на Брэндона, а потом на Флойда.
- Постой, сынок. Но я не обещал тебе, что это будет тайной. И потом, разве ты сам не хотел, чтобы мы поприжали твоего папашу?
Он сказал это шутливым тоном, рассчитывая на поддержку Брэндона, но тот угрюмо молчал, глядя в свой стакан.
- Папа сам мне рассказал, а я вам по секрету, а вы...
Флойд разочарованно посмотрел на Олдмана.
- Ну, сынок... - начал Олдман, но Флойд его перебил.
- Я вам не сынок!
Олдман согнал улыбку с лица, а Флойд опрокинул вторую порцию в рот. Брэндон сразу разлил ещё, но Олдман прикрыл стакан Флойда и Брэндон, глядя прямо ему в глаза лил и лил, пока тот не отдёрнул руку и не вскочил.
- Вы сумасшедший! - выкрикнул Олдман.
Флойд мгновенно опрокинул порцию виски в рот, Брэндон сделал тоже самое.
- Сядьте, Олдман. Вы не в суде, не надо тут разыгрывать социального работника. - Брэндон всё больше пьянел и становился груб.
- Я бы попросил...
Пробормотал Олдман и огляделся, как бы прося поддержки, но вокруг никого не было.
- Я, - продолжил он и взял со стола бутыль, - Не дам вам накачивать спиртным несовершеннолетнего мальчика.
- Что?
Брэндон удивлённо вскинул брови и угрожающе придвинулся к Олдману, бутылка в руке адвоката была зажата за спиной. Флойд нащупал костыли и пытаясь встать, схватился за стол, тот поехал по плитке и Флойд упал на пол, прямо лицом в воду. Его стошнило, в этот момент Брэндон умудрился выхватить бутылку из рук Олдмана и ударил ею несчастного адвоката по голове, тот рухнул на пол, как подкошенный. Брэндон даже не посмотрел на него. Он слышал, как Флойд пытается поднять голову из воды, но всё больше съезжает в бассейн и вот-вот захлебнётся блевотиной, плавающей вокруг него. Одним махом Брэндон дёрнул Флойда за ноги и выволок на кафель пола.
- Что, сынок, тошнит?
Только и буркнул он. Брэндон улыбался, только теперь Флойд понял, что отец пьян в хлам.
- Иди ты... - прошипел Флойд.
Неподвижно лежащий, без сознания, мистер Олдман, стёкла от бутылки, разлитый всюду виски и след от кеда в собачьем дерьме, вот что сейчас видел Флойд. Его мутило, он не понимал, что пьян. Ему казалось, что он всё понял про людей, что вот это недоразумение, его отец, не воспринимающий его всерьёз, и есть его жизнь, мать, беспомощное и забитое существо и он сам, инвалид.
- Ну, сынок, - Брэндон бодрился, сидя на краю бассейна, - Не вешай нос, давай ещё выпьем!
Он попытался встать, но качнулся и грохнулся в бассейн. Как-то неестественно скрючившись, Брендон отчаянно дрыгая ногами быстро погружался на дно. Флойд плюнул в бассейн, кое-как встал на костыли и не обращая внимания на пытающегося подняться на ноги Олдмана, поковылял в дом.
Он знал где лежат ключи от Порша и сразу их нашёл. Он решил сбежать от всех, уехать куда глаза глядят, его не смущало то, что он ездил за рулём всего однажды, когда они с другом угнали индейский грузовичок.
Флойд уже был у машины, когда увидел, как мистер Олдман и Брэндон ковыляют к стоянке. Мерседес Олдмана стоял так, что не загораживал выезд и Флойд быстро уселся в Порш, закинув костыли на соседнее сиденье. Он вставил ключи в замок и мотор взревел. Брэндон, который всё время вёл Олдмана под руку, сначала замер, а потом, услышав звук выхлопа, бросился к Поршу. Олдман быстро поковылял к своему Мерседесу, но в тот же миг Порш сорвался с места и свистя покрышками, исчез в темноте. Брэндон подбежал к Мерседесу и крикнул.
- Мать вашу, он же убьётся!
Олдман отпихнул его от водительской двери и отперев её, уселся за руль, Брэндон оббежал Мерседес и уселся на пассажирское сиденье. Лишь он успел закрыть дверь, как Мерседес сорвался с места вслед за Поршем.
- Жми, Олдман, прошу тебя, - прошептал Брэндон.
- Надо было думать раньше! - выпалил Олдман и зло добавил. - Я еду в полицию!
Брэндон сжал кулаки, а Олдман продолжал распаляться.
- Ваша семейка сведёт с ума кого угодно, - прошипел Олдман и тут же получил кулаком в лицо.
Раздался визг тормозов и Мерседес замер посреди дороги. Мистер Олдман снова отключился и Брэндон, открыв водительскую дверь, просто выпихнул его бесчувственное тело на дорогу. В этот момент он увидел, как далеко впереди засверкали полицейские мигалки. Он пересел на водительское сиденье и дал газ в пол.
Мерседес нёсся за машиной полиции, которая пыталась блокировать Порш, но тот не придерживался никаких правил и пёр под 200 миль в час, не снижая скорости ни в поворотах, ни на светофорах. Флойд рулил изо всех сил, его ноги не могли быстро управлять педалями тормоза и газа. Он держал левую на тормозе, а правую на газе, автоматическая трансмиссия переключала передачи сама, а немецкий, форсированный до предела движок Порша вывозил из любого поворота. Флойд видел полицейскую машину за собой, но знал, стоит ему выйти на прямик и этот коп не сдюжит, просто отстанет, ведь ехать 230 миль в час он не сможет.
Именно с такой скоростью вылетел Порш на магистраль. Флойд уже не видел погони, он не смотрел назад. Он видел, как приближается развязка и приготовился жать на тормоз. Он хорошо чувствовал педаль тормоза левой ногой, ему нравилась её упругость и вот, теперь настал момент, надо резко затормозить и бросив машину вправо, уйти на основную дорогу.
Он надавил на педаль тормоза, но она стояла как вкопанная. Ещё был миг и ещё можно было свернуть, но Флойд не смотрел на дорогу. Он пытался, скрючившись под торпедо и держа руль одной рукой, вытащить обломок ручки костыля из-под педали тормоза. Он услышал какой-то треск, машину выкинуло с шоссе и она, выполнив пару кульбитов в воздухе, ударилась крышей о землю.

                ВИДЕНИЕ ФЛОЙДА

Светило яркое солнце, а жирные белые кучевые облака казались нарисованными на голубом холсте неба.
Флойд, пацан лет пяти, в шортах и майке, весело бежал по полю. Его рыжая вихрастая голова мелькала среди невысокого кустарника и молодых кактусов. Сачок для ловли насекомых он крутил в руке на манер сабли, пытаясь поймать то кузнечика, то жука, зазевавшегося на листе.
Красивая огромная Бабочка подлетала к нему всё ближе. Хлоп! Флойд ловко накрыл её сачком. Он смотрел, как она бьёт крыльями и падает на землю. Флойд просунул руку в сачок и ловко схватил Бабочку за крыло, затем он поднёс её к своему лицу и посмотрев ей в глаза секунду, посадил себе на нос.
Бабочка взмыла в небо. Флойд полетел за ней следом. Её лапки крепко держали его за нос. Флойд махал руками. На его лице была блаженная улыбка. Он видел облака и голубое небо, а в нём целый рой бабочек.
Его Бабочка летела прямо к ним и покрепче сжала нос Флойда своими лапками. Флойду стало щекотно и смешно. Он увидел себя со стороны, как он висит в её лапках. Нос большой, а Флойд очень маленький.
Бабочка становилась больше и больше, и наконец, спикировала к земле. Флойд оказался вблизи роя бабочек, у каждой, он отчётливо это видел, в лапках было по такому-же мальчику и девочке, как и он сам. На лицах детей Флойд разглядел радостные улыбки.
Теперь Флойда окружали тысячи мальчиков и девочек, и у каждого была своя необыкновенная бабочка, не такая как у всех. Они были столь удивительно раскрашены, что Флойд невольно залюбовался пёстрым великолепием их крыльев.
Хлоп-Хлоп! Крылья бабочек были повсюду, рой порхал у самой земли. Флойд со своей Бабочкой выписывал сложные пируэты, опускаясь всё ниже и ниже. Он махал руками и приближался к красивой разноцветной бабочке. В её лапках он разглядел девочку лет шести, ее тёмные волосы были заплетены в косы. Пёстрая юбка и накидка из прозрачной ткани на плечах завершала её наряд. Девочка добродушно посмотрела на Флойда и его бабочку. Когда он приблизился она тихо спросила.
- Какая красивая у тебя бабочка, как её зовут?
Флойд подумал: «Странно, я не помню, как зовут мою бабочку», - а вслух сказал.
- Его зовут... - он подумал секунду и выпалил, - Флойд! А как зовут твою бабочку?
- Смерть, - сказала девочка, порхая рядом с Флойдом, и добавила, сделав сложный пируэт.
- Я из города сияющих куполов, а ты откуда прилетел?
Флойд присел на ветку куста, и его Бабочка сложила крылья и замерла. Сидя на веснушчатом носу Флойда, она медленно раскрывала и закрывала крылья, отчего Флойд иногда ничего не видел. Он оглянулся и увидев в очередной раз девочку, пробормотал.
- Я не знаю...
Девочка подлетела вплотную к Флойду и поцеловала его в лоб.

                ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ТЕАТР ПИКВИК - ГРИМЁРКА КЛЭР БАТЛЕР
Ален накладывал грим и Клэр морщилась, когда он касался ранки над бровью. Эллиот гундел в своём стиле и она тихо его ненавидела, с трудом сдерживаясь, чтобы не нахамить.
- Клэр! Ну что такое снова? Ты же прима, что за вид? Ты должна быть в полной форме! Сейчас ты, как никогда, должна быть на высоте. - давил Эллиот.
- Должна! Должна! Я кругом вам всем должна! Я должна сыну! Я должна этому бездарю мужу! Я должна на службе в театре! А мне кто-то, что-то должен? Мне должен кто-то любви, мне нужна забота? Я просто женщина! Все эти передряги, этот развод! Проклятый Брэндон! Он сам не знает, чего хочет. Теперь он окончательно настроит Флойда против меня.
Клэр обессиленно опустила голову на руки. Эллиот подошёл к ней, и погладил Клэр по голове.
- Суд постановил развести вас? - спросил он.
- Мне назначили дополнительное обследование, я сойду с ума! Эллиот! Я сойду с ума! Я снова должна лечь в эту страшную клинику, и даже доктор Гэмбл не может меня от неё спасти. О, боже! Это настоящий ад! Я снова потеряю роль? Скажи, Эллиот. Ты поставишь снова эту бездарную шлюху Дженни на главную роль? Ведь ты так не поступишь? Скажи, прошу!
Эллиот смотрел задумчиво на Клэр, проводя механически по её волосам рукой, по его выражению лица было ясно, что он озабочен будущим спектакля. Эллиот жалко улыбался. Наконец, он собрал свою волю в кулак и сказал.
- Клэр, детка. Ну-ну, конечно, нет. Мы приостановим эту постановку. Я думаю, что ты проведёшь не более недели на обследовании.
Клэр посмотрела на Эллиота и улыбнулась сквозь слёзы, она прижалась к нему, и он видел её элегантную шею такой беззащитной, что ему стало не по себе.
Эллиот отвёл взгляд и смотрел поверх головы Клэр, как Ален вытирал слёзы с её лица, пытаясь спасти грим. Эллиот как будто что-то прикидывал и внимательно рассматривая в зеркало Клэр, спросил.
- А что это у тебя над бровью?
Эллиот рассматривал ссадину над бровью Клэр. Он наклонился ещё ниже и Клэр смущённо прикрыла ссадину ладошкой.
- Так, пустяк. Ударилась в ванной утром. Знаешь, что-то голова закружилась. Я уверена, Ален всё замажет. - наврала Клэр и подмигнула Алену, тот подмигнул в ответ и промурлыкал уверенным, ласковым тоном.
- Конечно, звезда моя. Будешь, как новенькая, сейчас я тебя подлатаю.
Эллиот недоверчиво смотрел на работу Алена. Он колебался и наконец, решившись хоть на что-то, промямлил.
- Сегодня после спектакля обсудим, как лучше сделать перерыв. Может, это будет творческий отпуск.
Клэр посмотрела на него и рассеянно сказала.
- Не знаю. Я так устала, я хочу покоя.
Эллиот искоса посмотрел на Клэр, он был недоволен сложившейся ситуацией. Клэр не обращала на него внимания и сосредоточенно наблюдала в зеркало, как Ален маскирует ссадину. Эллиот вышел, тихо прикрыв дверь.
КОРИДОР ЗА КУЛИСАМИ
По коридору быстрой походкой шёл Эллиот, а следом за ним семенил Френсис, уже не молодой сутуловатый человек лет сорока, с одутловатым бледным лицом. Одет он был, в соответствующий его сценическому образу - костюм Епископа.
- Мистер Шварц, я хочу поговорить с вами о Клэр. - сказал Френсис.
- А что с ней, Френсис? - устало спросил Эллиот.
- Она как-то странно себя ведёт. Она меня пугает. Одно дело, что она себя просит называть Изабеллой, чтобы якобы лучше вжиться в роль, но она и меня называет за сценой Епископом Джеймсом. А я об этом её не просил. И мне это не нравится. Меня родители назвали Френсисом, и я хочу, чтобы так меня и называли остальные. Вы понимаете, о чем я, мистер Шварц?
О, да! Эллиот хорошо понимал, о чём говорит Френсис, и его всё больше терзали страхи за будущее постановки. Он подумал и пробурчал себе под нос.
- Френсис, заходи ко мне после представления, мы всё спокойно обсудим. Хорошо?
Френсис пожал плечами и разочарованно покачал головой.
КАБИНЕТ РЕЖИССЕРА ЭЛЛИОТА ШВАРЦА
Эллиот сидел в кресле за рабочим столом, он читал, когда раздался телефонный звонок, и он, скорчив кривую мину нехотя снял трубку.
- Алло. Да, Это я. Здравствуйте, доктор Гэмбл. Чем могу помочь?
Он послушал и кинул раздражённо в трубку.
- Она не выходит из образа Изабеллы.
Эллиот задумчиво посмотрел на часы. Его тяготил этот разговор, и он слушал, нервно барабаня пальцами по столу.
- Я всё понял. Спасибо за беспокойство, доктор Гэмбл. Мы все тоже переживаем за здоровье Изабеллы.
Он хотел ещё что-то добавить, но замолк, внимательно слушая собеседника. Наконец, тот закончил свою тираду и Эллиот вздохнув, выдавил.
- Нет, что вы. Я не ошибся. Это Клэр просит называть её в театре по имени героини. Это нормально, доктор Гэмбл?
Эллиот выслушал ответ и совсем без выражения пробормотал в трубку.
- Что-ж. Я надеюсь, что причин для беспокойства у нас нет. До свиданья, доктор Гэмбл.
Эллиот повесил трубку и откинулся на спинку кресла, так он сидел некоторое время крепко задумавшись. Затем он посмотрел на часы и тут же раздался стук в дверь.
- Входите, - сказал Эллиот.
Дверь открылась и в кабинет зашёл Френсис, он был по-прежнему одет в костюм епископа. Эллиот посмотрел на него с нескрываемым раздражением. Френсис закрыл дверь поплотнее и видя неважное настроение режиссёра пробормотал смущённо.
- Мистер Шварц, мне кажется, с Клэр не всё в порядке. Она пугает меня.
Френсис переминался с ноги на ногу. Эллиот откинулся на спинку кресла и спросил, спокойно глядя на Френсиса.
- Что ты имеешь в виду? Клэр просто старается максимально вжиться в роль!
Дверь резко распахнулась и Мелвин в одетый в сценический костюм амиша а за ним Дженни, одетая в аналогичный наряд Луизы толкая друг друга забежали в кабинет. Мелвин выпучив глаза проорал.
- Мистер Шварц! Вы должны что-то сделать! Клэр явно не в себе! Она пыталась меня соблазнить! Она думает, что я Стефан!
Эллиот приподнялся из-за стола и грозно выкрикнул.
- Оставьте несчастную Клэр в покое! Как вам не стыдно? Что вы набросились на неё?
Не успел он закончить, как в кабинет зашла совершенно голая Клэр. Эллиот посмотрел на неё удивлённо. Дженни повернулась к Клэр и рассмеялась ей в лицо.
- Ха! Обычно в этот кабинет заходят в одежде, и некоторых застают тут раздетыми.
— Вот, посмотрите сами, мистер Шварц! - сказал Френсис, указав рукой на Клэр.
Клэр радостно смотрела на Фрэнсиса и осторожно подходила к нему всё ближе, она чувствовала себя, как во сне. Френсис смотрел на грудь Клэр и медленно отступал. Клэр заломила руки и упав перед ним на колени, воскликнула.
- Епископ Джеймс! Вы живы! Я так рада!
Клэр на четвереньках подползла к Френсису. Она заглянула в его глаза и продолжила.
- Простите меня, епископ Джеймс! Я не хотела вас убивать! Просто вы так накинулись на меня, что мне оставалось делать? Я так раскаивалась! Я думала, что больше вас не увижу. Пожалуйста, возьмите меня, только сохраните мои тайны, молю вас!
Клэр на коленях подползла к Фрэнсису и положила руки ему на пах. Фрэнсис вежливо убрал её руки и отошёл в сторонку, теперь он понял, всё очень плохо. Он относился к происходящему с огромным волнением, он и раньше знал, что несчастные артисты сходят с ума сразу и навсегда, и как коллега, искренне переживал и даже Дженни стояла бледная и растерянная.
Эллиот снял трубку и быстро набрал номер бурча себе под нос.
- Нет, это уже никакой не розыгрыш. - бормотал Эллиот, слушая гудки. Наконец, трубку на том конце сняли, и он выпалил.
- Доктор Гэмбл! Это Эллиот Шварц. У нас тут ситуация с Клэр Батлер. Боюсь, вы были правы. Приезжайте скорее.
Он послушал ответ, кивнул и повесил трубку на аппарат, затем снял с себя пиджак и быстро подошёл к Клэр. Эллиот накинул его Клэр на плечи и поднял с колен. Она посмотрела на него жутким непонимающим взглядом, и он понял, она не узнаёт никого, у него было ощущение, что он никогда не знал Клэр, что это не сумасшествие, а какое-то наваждение, которое происходит со всеми, и с ним тоже, но не с Клэр.
Он подвёл её к диванчику и усадил на него, заботливо положив ей подушку под голову. Клэр улыбнулась, перевела взгляд с одного на другого и укуталась в пиджак Эллиота, она была похожа на Дюймовочку в окружении жутких жаб. Эллиот прошёл к двери и сказал тоном, не предполагающим возражений.
- Коллеги, прошу вас всех удалиться!
Дженни фыркнула и выпалила.
- Спятила! Все видели, как она голая по коридору за нами бежала!
Из кабинета вышли все, кроме Эллиота и Клэр, она сидела на диванчике и раскачиваясь из стороны в сторону, напевала песенку.
- Кто-то ходит по дорожке, кто-то хочет мои ножки...
Эллиот стоял рядом с ней и гладил её по голове, она смотрела на него снизу вверх и улыбалась самой искренней улыбкой, какой вас может одарить ребёнок, полюбив и доверившись.
Эллиот медленно отошёл назад и посмотрел на её лицо, он прощался с ней. Он понимал, она сгорела, и как та лампочка, которую ещё не швырнули в помойное ведро, она ещё цела снаружи, но тот божественный свет в сердце Клэр, который исходит из душ творцов и актёров, зажигает зрителя и освещает дарами таланта нам жизнь, угас навеки.
ДОКТОР ГЕМБЛ ПРИЕЗЖАЕТ В ТЕАТР
Доктор Гэмбл приехал в театр Пиквик довольно быстро. Его лицо побледнело и осунулось, Клэр не узнала его и он смотрел на неё, как на тот самый старый календарь, который давно закончился, но его картинки так хороши и воспоминания о прошлом так приятны, что рука не поднимается кинуть всё это в помойное ведро.
Он отозвал Эллиота в коридор, и когда они вышли из кабинета, прикрыл дверь и поколебавшись, сказал.
- Сегодня днём, её сын Флойд разбился насмерть.
- Как? - Эллиот опешил.
- Да, вот так, - замялся доктор Гэмбл, - Напился, угнал Порш отца и... Бамс! - воскликнул он и громко хлопнул по подоконнику ладонью.
- О, Боже! - Эллиот схватился за лоб.
Доктор Гэмбл покивал головой.
- Да, вот так...
Подумав секунду, он сказал.
- Я отвезу Клэр в клинику доктора Шульца, а вы, милейший, не говорите ей сейчас ничего. Это опасно, она может покончить с собой!
Он посмотрел на Эллиота, тот понимающе покивал и спросил.
- Надеюсь, её муж, Брэндон Батлер в состоянии организовать похороны?
- О да, он всё сделает, - сказал доктор Гэмбл и добавил, - Он раздавлен. Похоже, бросил пить. Навсегда.
Эллиот понимающе кивнул, и они зашли обратно в кабинет. Он понимал, что придётся остановить постановку и что Клэр, возможно, больше не сыграет после того, что он услышал сейчас от доктора Гэмбла.
Когда они вошли, Клэр встала с дивана и пиджак упал на пол. Она посмотрела безразлично на доктора Гэмбла и выпалила.
- Я сочинила стихи.
Клэр выпрямила спину, окинула Эллиота и доктора Гэмбла гордым взглядом и продекламировала громко, с выражением:
«Моя подруга - Смерть»
Заперты мысли в клетку,
Лет и сомнений тяжких.
Вот же он, луч надежды,
Грустный, как сдутый мячик.
Сделаешь шаг и сразу
Падаешь в пропасть мыслей!
Это же так прекрасно,
Думать, что ты единственный!
Нет! На пути у влюблённых,
Бога и чёрта - нету!
Есть только Смерть,
Что ждёт нас в самом конце, где-то.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА ДОКТОРА ШУЛЬЦА - ВЕЧЕР
Клэр с кляпом во рту и в смирительной рубашке сидела на кушетке. Два санитара крепко держали её за плечи. В кабинет вошёл доктор Шульц. Он искоса оценивающе взглянул на Клэр. Белый халат был накрахмален так, что мог стоять. Чёрные лакированные туфли сияли. Доктор Шульц, улыбаясь прошёл к столу и неспеша уселся на стоявший рядом стул. Клэр мычала, что-то говорила, но было ничего не понятно. Она пыталась приподняться, но санитары грубо усадили её на место.
- Итак, милочка, вы хотите говорить? - спросил Шульц.
Клэр отрицательно замотала головой, в смирительной рубашке в стенах клиники она выглядела дико, здоровенные санитары уюта не добавляли. Доктор Шульц посмотрел спокойно на Клэр, затем он встал и подошёл к Клэр вплотную. Он взял за подбородок её голову и посмотрел в глаза, затем доктор Шульц наклонился к лицу Клэр и тихо сказал.
- Вы, милочка моя, меня расстраиваете. Мы с доктором Гэмблом провели столько бессонных ночей, приводя в порядок вашу психику! А теперь вы полностью дискредитировали наш труд! Какая упрямая девочка! Что, Клэр? Сыграем роль выздоровевшей сумасшедшей? А, ты же всё понимаешь!
Доктор Шульц резко выпрямился. Клэр мычала, мотала головой, её глаза были полны слез. Санитары, скучая переглядывались, они видели представления и повеселее. Доктор Шульц подошёл к столу и усевшись поудобнее, достал из ящика стола коробочку.
Клэр извивалась, она практически кричала, но кляп был засунут хорошо. Из ноздрей Клэр сопли выдували пузыри, лицо побагровело, похоже было, что она вот-вот упадёт в припадке.
Доктор Шульц спокойно посмотрел на Клэр, ему всё это нравилось. Он неспеша снял пиджак и бросил на спинку дивана. Потом закатал рукав и распустив галстук, снял его. Он намотал его на руку, как жгут и достал коробку из стола, открыл её и вынул из неё шприц.
Клэр билась в истерике, она уже просто выла, но с кляпом во рту. В какой-то момент ей удалось выплюнуть кляп. Санитар нагнулся к Клэр, но она успела выкрикнуть.
- Доктор! Доктор! Прошу вас, доктор Шульц! Не надо! Только не ваш препарат, прошу! Позвоните доктору Гэмб...
Санитар вставил кляп в рот Клэр. Доктор Шульц замер на мгновение, посмотрел на Клэр и набрал полный шприц из ампулы, которая была тут же в коробке. Затем доктор Шульц поставил себе в вену укол. Он закрыл глаза. Его колотила мелкая дрожь. Доктор Шульц встал и подошёл к Клэр.
— Вот! Вот только это может помочь. Ваш доктор Гэмбл отстал от жизни. Только химия может вернуть человеку его сознание. Мой новый экспериментальный препарат гениален, а ваш доктор Гэмбл, просто тряпка!
Санитар развязал руки Клэр и закатал рукав, доктор Шульц перетянул галстуком руку Клэр и сделал укол. Она посмотрела на иглу в её руке и её глаза наполнились ужасом. Доктор Шульц снял галстук с её руки. Клэр била крупная дрожь, её глаза широко открылись. Санитары отпустили её тело и Клэр безвольно повалилась на диванчик.
Доктор Шульц аккуратно укладывал шприц в коробочку, а санитары терпеливо ждали и смотрели на Клэр. Доктор Шульц небрежно махнул в сторону Клэр, санитары положили её на носилки и вынесли вперёд ногами в дверь. Доктор Шульц надел пиджак, завязал галстук, уселся на стул и стал писать, шевеля губами и бормоча себе под нос.
- Рецидив у пациентки купирован, я применил состав номер два, в двойной дозе. Как и в прошлый раз, состав дал положительный результат, больная успокоилась, зрачки расширились. Не позднее, чем через два часа...
Он задумался на секунду и зачеркнул «два часа». Покрутив ручку у виска, он написал снова.
- Не позднее, чем через час. - Шульц мечтательно причмокнул, - Да, точно, через час, будет проведена повторная инъекция.
Он бормотал мечтательно себе под нос.
- И себе тоже поставлю, повторно.
Доктор Шульц закончил писать и закрыл тетрадь, на обложке которой было видно надпись: «Медицинская карта миссис Клэр Батлер».
Зазвонил телефон на столе. Доктор Шульц снял трубку.
- Алло! Да, доктор Гэмбл, приветствую вас! Я был прав, ваш метод не даёт стопроцентного результата!
Он послушал ответ и выпалил.
- О, нет! Она в ужасном состоянии, я дал ей свой состав и...
Он замер и раздражённо перебил собеседника.
- О, нет! Нет, нет, нет! А я говорю, нет! Впрочем, осмотреть можете сегодня!
Шульц выслушал доктора Гэмбла, покачал головой и мстительно улыбаясь, заметил.
- Да, уверен! Не угрожайте мне, милейший доктор, не надо. Вы психотерапевт, и должны отдавать себе отчёт в важности медикаментозного лечения психических расстройств.
Шульц взял ручку со стола и крутя её между пальцев, грубо перебил доктора Гэмбла.
- Ну и что? Рецидив на лицо! Если вы готовы дискутировать, жду вас завтра!
Он швырнул раздражённо ручку на стол и пробурчал недовольным тоном.
- Да! Завтра в двенадцать часов.
Доктор Шульц повесил трубку телефона и пробормотал себе под нос.
- Чёрт побери этого размазню Гэмбла! С самой институтской скамьи стоит на своём, вот же осёл! Уже всем ясна очевидность необходимости инъекций его пациентке, а он всё талдычит о Фрейде и его дурацком психоанализе.
Доктор Шульц подошёл к зеркалу и внезапно его лицо перекосила гримаса. Он запрыгал около зеркала, как горилла, выпучив глаза и глядя на своё отражение. Внезапно он неподвижно замер и через мгновение упал на диван. Его глаза закрылись, руки и ноги тряслись. Наконец он затих, встал с дивана и прошёл к столу, там он достал из ящика тетрадь и не усаживаясь, быстро записал, диктуя себе вслух.
- После введения двойной дозы состава номер два я получил психический шок и на несколько минут почувствовал себя гориллой. Затем начался эпилептический припадок, перешедший в полное отрезвление сознания.
Доктор Шульц закрыл тетрадь.  «Медицинская карта доктора Германа Шульца. Лечащий доктор - Герман Шульц». Было написано на первой странице.
ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА ДОКТОРА ШУЛЬЦА - ПАЛАТА - ДЕНЬ - 12:00 АМ
В палате на одной из коек лежало нечто, замотанное в смирительную рубашку. На лице мумии была кислородная маска. Остальные кровати в палате были пусты. Доктор Шульц деловым шагом вошёл в палату, на нём был белый халат. Следом семенил доктор Гэмбл. Он был взволнован и говорил громко, при этом размахивая руками. Доктор Шульц, казалось, не обращал на него никакого внимания.
- Послушайте, уважаемый коллега. Я настаиваю на шизофрении, но в совершенно неопасной для окружающих форме. - убедительно говорил доктор Гэмбл в спину шедшего перед ним доктора Шульца.
Они подошли к кровати, на которой лежало нечто, и доктор Шульц нетерпеливо замахал рукой, перебивая доктора Гэмбла.
- Бросьте! Бросьте, милостивый доктор! Я знаком с вашими взглядами. Болтовня и психоанализ по Юнгу и этому шизофренику Фрейду, вот ваш метод, когда пациентке срочно нужно медикаментозное лечение! И не спорьте, мы погрузили Клэр в искусственную кому, вводим препарат, согласно моей новой методике.
Доктор Гэмбл подошёл к койке вслед за Шульцем. Клэр теперь была больше похожа на большую тряпичную куклу. Её глаза были закрыты, к руке подключена капельница. По трубке из флакона шёл чудесный раствор доктора Шульца, катетер был введён прямо в вену Клэр. Доктор Шульц стоял у кровати и зачарованно смотрел на бутыль с раствором. Буль-Буль! - пузырьки в растворе кружили хоровод. Доктор Гэмбл стоял напротив и смотрел на Клэр. По лицу доктора Гэмбла стекала слезинка.
- И всё же, - он смахнул слезу, - Прошу, просто требую, наконец...
Кажется, доктор Гэмбл собрал всё мужество, и посмотрел в глаза доктора Шульца.
- Прекратите ваши опыты, мы друзья со студенческих времён, но вы доктор! Вы просто нагло используете моё к вам дружеское расположение! Чёрт возьми! Вы же пассионарий! Вы были всегда циничны, но не жестоки! И Клэр! О, боже. Выбрать её в качестве подопытного животного!
Доктор Гэмбл закатил глаза, и доктор Шульц резко взмахнул рукой. Улыбка на лице Шульца сменилась гримасой отчаяния.
- Не надо меня совестить, любезный доктор! Вы знаете, я испытывал препарат на себе в течение трёх лет. Конечно, он не идеален, но есть результат!
Его веко над правым глазом дёрнулось, и Шульц быстро отвернулся, и продолжил говорить, глядя на Клэр.
- Вы же прекрасно помните, что в прошлый раз, когда я с вашего, между прочим, согласия дал вашей Клэр препарат, результат превзошёл все ожидания! Ведь так? Ну, что вы молчите, милейший? Или это ваша болтовня по методу Фрейда и её снах помогла миссис Батлер?
Доктор Гэмбл посмотрел удивлённо на доктора Шульца, он поднял руку, как бы защищаясь, трогательно выпятил грудь, но было видно, что он сильно напуган. Он пытался перебить Шульца и случайно задел штатив, на котором висела банка с раствором доктора Шульца.
Банка с раствором упала на пол, и чудодейственная жижа растеклась по полу. Доктор Шульц сорвался с места, но попал пяткой дорогого ботинка в лужу и упал.
- Чёрт! Проклятый неудачник! Проваливай на хрен! Коллега... - вопил он, поднимаясь и отряхивая халат.
- О боже! Прости, прошу.
Доктор Гэмбл был искренне расстроен произошедшим. Он поспешил к Шульцу на помощь, но тот отпихнул его, и доктор Гэмбл попятился к выходу.
Доктор Шульц ползал по полу, собирая осколки. Затем встал, отряхнул руки, выкинул в ведро остатки бутыли и нажал кнопку вызова персонала. Он обернулся и посмотрев на доктора Гэмбла через плечо, подчёркнуто вежливо сказал.
- Дискуссия закончена, через неделю на осмотр в качестве наблюдающего психотерапевта, милости прошу. А сейчас уходи.
Он тщательно вытер руки платком и посмотрел на Клэр. Затем указал рукой доктору Гэмблу на дверь.
Доктор Гэмбл протянул руку к ручке двери в тот момент, когда увидел через стекло медсестру Габриэллу. Чёрная, лет пятидесяти на вид, крупная и невысокая, она приветственно кивнула доктору Гэмблу, они были давно знакомы. Доктор Гэмбл учтиво распахнул перед ней дверь и они, замешкавшись в проходе, чуть не столкнулись. Габриэлла мило улыбнулась доктору Гэмблу и тот сказал в ответ.
- Габриэлла! Простите, я так расстроен и рассеян! - он пропустил её и пошёл следом, обратно к койке Клэр.
- Добрый день, доктор Гэмбл, - учтиво поздоровалась Габриэлла на ходу.
Клэр на кровати начала шевелиться. Она нащупала катетер и как могла, завязала трубку, что шла к нему узлом так, чтобы никто не видел.
Доктор Шульц озабоченно осмотрел новую банку, которую вынул из тумбы и пытался подключить к ней трубку.
Тем временем доктор Гэмбл шёл вслед за медсестрой Габриэллой к кровати Клэр. Клэр привстала, и маска спала с её лица. Она обвела всех взглядом, полным безумия. Наконец она заговорила, но как бы в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Как ты собираешься уладить мёртвого епископа? Послушай меня! Тебе следует взять себя в руки! Так не может продолжаться. Между нами, всё кончено. Ты понял меня? Или, клянусь богом, я и тебя убью! Я убью каждого, кто приблизится к этой тайне!
Клэр дико озиралась, сидя на кровати. Она не понимала, где находится. Доктор Шульц растерянно посмотрел на Клэр, доктор Гэмбл подошёл к ней и развязал смирительную рубашку. Доктор Шульц смотрел на него и видно было, как желваки ходят по его скулам. Он был бы рад дать доктору Гэмблу в лицо, но мешала Габриэлла. Лишних слухов в клинике и так ходило слишком много и доктор Шульц, будучи по природе очень осторожным, предпочёл в присутствии свидетеля наблюдать и не вмешиваться. Тем временем, доктор Гэмбл, набравшись смелости заявил.
- Доктор Шульц, вы наврали мне! Пациент не в искусственной коме! Это простой наркоз! Вы! Вы!
Доктор Гэмбл переводил взгляд то на доктора Шульца, то на Клэр. Затем он осмотрел её лицо и достал из нагрудного кармана фонарик. Он посветил им поочерёдно в глаза Клэр и теперь стоял в растерянности.
Медсестра Габриэлла укладывала Клэр обратно в постель, когда доктор Шульц уже держал шприц наготове и подходил сзади к доктору Гэмблу. Клэр вырвалась из рук Габриэллы и вскочила на кровати. Она с размаху ударила в челюсть доктора Гэмбла и заорала.
- Предатель! Я всё слышала! - она была разъярена и готова вцепится в лицо любому, кто посмел бы её сейчас тронуть.
Доктор Гэмбл схватился за челюсть, а доктор Шульц мгновенно всадил ему шприц в шею. Доктор Гэмбл осел на пол и отключился.
Габриэлла удивлённо посмотрела на доктора Шульца и чуть отступила назад. Доктор Шульц в один прыжок подскочил к ней и сделал укол в ее шею. Габриэлла остановилась, но не упала.
Клэр с воем набросилась на доктора Шульца и вцепилась в его волосы. Она колошматила его головой об пол. Но шприц в руке доктора Шульца был всё ближе и ближе к шее Клэр.
Габриэлла с табуреткой в руках подошла и из последних сил обрушила её на голову доктора Шульца, ноги её подкосились, и она упала.
Хлоп! Шприц с раствором воткнулся в вену на шее Клэр и её руки мгновенно ослабели и отпустили доктора Шульца.
Табуретка больно ударила Шульца по лбу и кровь из ранки заливала глаз, он огляделся, лёжа на затихшей Клэр.
Габриэлла, упавшая на него без чувств, не давала пошевелиться Шульцу. Он отодвинул её ногой и поднялся сам, затем положил тело Клэр обратно на койку.
ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА - ПАЛАТА - ПРОДОЛЖЕНИЕ
Теперь в палате не было свободных коек. Клэр лежала на своей кровати. Доктор Гэмбл сопел на кровати у окна, а медсестра Габриэлла элегантно раскинула своё крупное тело на кровати у дверей. Доктор Шульц суетливо проверял пульс у всех по очереди, его голова была перемотана бинтом, через который проступала кровь. Его халат теперь не выглядел свежим, но в целом, можно было подумать, что слегка не выспавшийся заботливый доктор проводит обход пациентов.
Доктор Шульц был сильно озабочен состоянием подопечных. Он посматривал на часы и на дверь, за ней ходил медперсонал. Наконец, доктор Гэмбл пришёл в себя. Он привстал на кровати и потерев затылок, осмотрелся, в этот момент вид он имел непонимающий. Доктор Шульц быстро подошёл к нему и уселся на край койки.
Габриэлла пошевелилась и привстала на кровати, но тут же легла обратно, доктор Шульц кинулся к ней, говоря на ходу.
- Габриэлла, лежите! Произошёл выброс эфира. Раствор для анестезии, понимаете ли, нельзя вдыхать. Побочный эффект. Как вы себя чувствуете?
Он был излишне заботлив, но Габриэлла не придала этому значения. Доктор Шульц уложил Габриэллу обратно на кровать.
- Полежите ещё, я сейчас. Доктор Гэмбл тоже интоксицировался.
Габриэлла потёрла виски и поправила халат, она кивнула головой и лежала, глядя в потолок.
Доктор Шульц вернулся к кровати доктора Гэмбла и заботливо осматривая его лицо, спросил.
- Очнулся?
- Да, а что происходит? - Гэмбл непонимающе озирался по сторонам пытаясь встать.
- Лежи, лежи!
Шульц снова уложил его в кровать и поправив подушку под головой Гэмбла, продолжил.
- Помнишь, как потерял сознание? - он внимательно посмотрел на доктора Гэмбла.
- Нет! Ты знаешь, ничего не помню! А ты что с забинтованной головой? Что это?
Гэмбл протянул руку к повязке на голове доктора Шульца.
- Кровь? И так много! - удивлённо пробормотал доктор Гэмбл.
Доктор Шульц, морщась снял повязку и было видно, что кровь уже не идёт, ссадина была не большая. Доктор Шульц ощупал ранку и неспеша, внимательно глядя в глаза Гэмблу, сказал.
- Я тоже потерял сознание. Аппарат анестезии дал выброс, когда упал кронштейн. Вот ведь! Ты совсем ничего не помнишь?
Он заглянул в глаза Гэмблу.
Гэмбл помотал отрицательно головой, затем потёр лоб ладонью и посмотрев по сторонам, подумал и сказал.
- Только, как пришла Габриэлла. И дальше, провал.
Он ощупал свою шею.
- А что это? - Гэмбл попытался вывернуть шею и посмотреть на след от укола.
- Что это? - он снова вопросительно посмотрел на Шульца.
- Я вколол тебе витамины и адреналин, и себе тоже.
Шульц обернулся и продолжил.
- Габриэлла, если вы в порядке, прошу, помогите доктору Гэмблу.
Затем он повернулся к доктору Гэмблу и подытожил.
- Ну что, дружище, увидимся через неделю? Надеюсь, я поставлю нашу приму на ноги!
Доктор Гэмбл встал и махнул рукой в сторону Шульца, мол: «потом поговорим». К нему подошла Габриэлла. Мило улыбнувшись, она взяла доктора Гэмбла за локоть, и они вместе вышли из палаты.
Доктор Шульц подошёл к постели Клэр и заботливо поправил катетер на её руке, осмотрел приборы. Он провёл рукой по волосам Клэр и минуту поколебавшись, наклонился к ней. Клэр резко открыла глаза, и доктор Шульц отшатнулся. Клэр дёрнулась, но тщетно, она снова была намертво примотана к кровати.
- Доктор, прошу, я никому ничего не расскажу! Прошу вас, смилостивитесь надо мной! Вы же знаете, что я здорова! Мой брат Стефан и сестра Луиза и мой дорогой епископ Джеймс, они меня ждут! Я прошу вас!
Доктор Шульц посмотрел на Клэр и его лицо исказила гримаса отвращения. Он отошёл на шаг назад от кровати и злым голосом тихо сказал.
- Нет-нет, моя дорогая. Теперь я точно знаю, - он потянул трубку катетера, - Что ты водишь нас всех за нос. Ты в себе? - он нашёл узел, - Да! Ты в себе. - продолжил доктор Шульц злым и тихим тоном, развязывая узел, - Так вот, пока ты в себе, знай!
Доктор Шульц нагнулся к лицу Клэр и прошептал.
- Я вылечу тебя, я сделаю из тебя то, что я хочу. Ты забудешь всю себя прежнюю.
Раствор начал поступать из флакона в вену Клэр.
— Вот так, сейчас ты уснёшь, а через неделю...
Доктор Шульц заботливо разгладил трубку в том месте, где Клэр сделала узел.
- Я получу новую, чистую Клэр. Да, девочка?
Глаза Клэр открылись полностью, зрачки расширились и её взгляд потерял фокус. Доктор Шульц посмотрел удовлетворённо на лицо Клэр. Он опустил ладонью её веки, как покойнику, затем подошёл к двери, обернулся и посмотрев секунду на Клэр, погасил свет и вышел.

ЧИКАГО - ОЗЕРО МИЧИГАН - ПРИЧАЛ - ЯХТА “ТЕМНАЯ МЭРИ” - НОЧЬ
Гретхен Фишер, одетая в синие шорты и белую футболку с надписью «Капитан Флинт», в фуражке от Квик Сильвер стояла на палубе своей яхты с романтическим названием «Тёмная Мэри». Рядом с ней стоял доктор Шульц. Он был одет аналогичным образом, разница была только в надписи на футболке. Он предпочитал классику, и его жёлтая Лакоста отлично гармонировала с бежевыми шортами от Найка. Его фуражка была сдвинута на лоб так, что глаз было не видно.  Гретхен говорила, и доктор Шульц недовольно морщился от услышанного.
- Я отлично знаю на чем ездит Эллиот, его синий Форд Таурус и жуткий лоурайдер Мелвина невозможно не узнать, а вот что за чёрный Кадиллак с тревожным типом за рулём я видела на стоянке у дома Марка, я так и не поняла.
- Чёрный Кадиллак 78"? - задумчиво переспросил Шульц.
- Да именно, - кивнула головой Гретхен.
- На таком ездит Стив Донахью. - с деланным безразличием произнёс доктор Шульц.
- Ах вот как! Интересно почему он следит за мной?
- Не знаю, - сказал Шульц и ему стало не по себе, он начал кое-что подозревать, но не подал виду и решил перейти в атаку.
- Вопрос с оружием остался открытым, и я требую предоплату, - тихо, но выразительно сказал доктор Шульц.
- Вы не ответили на мой вопрос. - Гретхен смотрела искоса на доктора Шульца. Тот отвернулся и глядел на воду. Гретхен вздохнула и выдавила.
- Мы же договорились, оплата только после шоу. - она говорила с нажимом и пыталась увидеть глаза Шульца, тот упорно отворачивался и отвечал сухо и невыразительно.
- Мои расходы превысили все ожидания. Предыдущие провалы, между прочим, тоже были по причине плохого финансирования и непродуманности проекта вашего перформанса. Мне нужен аванс! И я смогу продемонстрировать результат на сцене театра Пиквик. Смерть актрисы будет настоящей. Осечек в этот раз не будет, но ваша часть сделки должна быть выполнена, пока я не вижу даже аванса.
Он замолк и Гретхен уточнила.
- О какой сумме идёт речь?
Шульц задумчиво молчал, и она продолжила, - Надеюсь, аванс в вашем понимании, это небольшое поощрение проделанной работы?
Шульц отрицательно помотал головой и ответил сухо и тише прежнего.
- Нет! Мне нужна половина. Пятьсот тысяч долларов! Наличными, желательно на этой неделе. Клэр Батлер готова к перформансу, и, если вы будете тянуть, мы пропустим окно возможности. Она может выйти из-под контроля в любой момент.
Он замолк и лёгкий плеск воды стал особенно хорошо слышен, Гретхен задумчиво произнесла.
- Вы получите указанную сумму в срок. Первую часть в день премьеры, и вторую часть сразу после шоу.
Гретхен наконец удалось встретиться взглядом с доктором Шульцем и тот заговорил, на этот раз чётко и уверенно глядя ей в глаза.
- Нет, премьера через неделю, или даже раньше. Мои накладные расходы и ваши невыполненные ранее обязательства затянули меня в долговую яму. И мне не нравится ваш тон! Когда вы год назад обратились ко мне с вашей идеей, Клэр Батлер проходила лечение в моей клинике. Но вы, предложив свои методы, разрушили, не без моей помощи, её психику.
Он отвернулся и продолжил, угрюмо глядя на воду.
- Последующие её поступки привели к неоднократным проверкам моей клиники. И я считаю, что вы должны компенсировать мои расходы. В противном случае, я сочту вами сказанное, как угрозы в свой адрес.
Гретхен была озадачена, для неё этот тон доктора Шульца являлся сюрпризом. Доктор Шульц ранее никогда не был так груб и смел. «Видимо, он дошёл до полного отчаяния в своих экспериментах», - подумала она и чуть более снисходительно сказала.
- Вы получите деньги на этой неделе. - она секунду подумала и добавила.
- Дженни Купер, любовница моего сына, Марка, готова кое-что сделать и, по-моему, это то, что нам нужно.
- Что же? - доктор Шульц с интересом взглянул на Гретхен Фишер.
- Она ненавидит Клэр Батлер, буквально хочет ее застрелить, я думаю, вам стоит ее осмотреть, как говорится направить на путь истинный.
- А вот, как! - Шульц задумался и сплюнул в воду, Гретхен отследила плевок и перевела взгляд на Шульца.
- Вы дадите Дженни Купер боевой пистолет, а остальное - она сделает сама.
- Слушайте, я же доктор, а не торговец оружием.
- Вы торговец смертью. - сказала Гретхен Глядя в глаза Шульца, тот не выдержал ее взгляд и отвернулся, а Гретхен продолжила с нажимом.
- Торговать в домах престарелых наркотиками вам не претит, хотя вы то уж точно знаете - жизнь они не продлевают.
— Вот уж не ваше дело читать мне морали, не вы ли первая предложили, мне, дорогая миссис Гретхен идею производства таблеток счастья и последующего их испытания на стариках?
- Слушайте Шульц, - Гретхен взяла жёсткий тон, - мы давно знаем друг друга, можно сказать, вы знаете меня лучше, чем я сама, глупо доводить меня и разговаривать со мной таким тоном.
- А вот, как, - доктор Шульц покачал головой и изобразив разочарование на лице отвернулся, посмотрел в темноту и продолжил.
- Шантаж ваша любимая игра. Однако я помню, какой ты был...
- Заткнись, - Гретхен повернулась к нему и казалось вот-вот ударит, но этого не произошло, Шульц посмотрел на неё так что, Гретхен отшатнулась, а Шульц прошипел тихо подобно змее.
- Заткнись? А мой препарат, тот, что даёт тебе возможность быть дамой, мне засунуть куда подальше?
Гретхен съёжилась, она стала как-то меньше ростом, уже не казалась она влиятельной и убедительной, доктор Шульц увидел, как та тайком вытирает слезы.
- Я сделаю то, что ты говоришь, - тихо и с чувством прошептал доктор Шульц, только по тому, что ты первая моя удачная операция и только за деньги.
- Ты Шульц, - прошептала Гретхен, уже совсем перейдя на ты, - слишком много знаешь обо мне а я о тебе. Я думаю, Мисс Купер свяжется с тобой очень скоро, я уже позаботилась об этом, остаётся немного подождать.
Гретхен Фишер развернулась на месте как танк и доктору Шульцу стало ясно, что разговор окончен. Он смотрел какое-то время вслед Гретхен, которая прошла по палубе яхты и удалилась в кают-компанию.
Доктор Шульц спустился по трапу на пирс и тот покачнулся на волнах. Его спина была сгорблена, а голова в дурацкой фуражке понуро опущена вниз. В этот момент он не был похож на счастливого человека.

                ДОКТОР ШУЛЬЦ НАХОДИТ ЖУКА

Доктор Шульц прошёл в кабинет и включил свет, он быстро огляделся. Тут не было ничего не обычного. Стол у окна, пыльные жалюзи небольшая подставка, на которой красовалась дорогая итальянская кофемашина да пара стульев у стены. В углу стоял простой платяной шкаф. Доктор Шульц не мешкая уселся на стул, тот на котором недавно сидел Стив. Оглянувшись по сторонам, он заглянул под столешницу и обомлел. Там в дальнем углу была приклеена на скотч чёрная коробка. Доктор Шульц отшатнулся от неё так будто увидел нечто ужасное. На его лице блуждала рассеянная улыбка. Он вспоминал подробности разговоров и особенно тот разговор с Гретхен Фишер в день рождения Марка и ему стало ясно - опаснее человека чем Стив Донахью он не встречал. Он потянулся к коробке, но на пол пути опустил руку. Снять и уничтожить жучка сейчас, значило раскрыть игру Стива. Доктор Шульц, помешкав секунду встал со стула и заходил по кабинету. Ему было не уютно, он словно чувствовал на себе незримый, неотступный взгляд. Теперь, когда Стив выследил миссис Фишер, Шульц понимал, тот так просто не отстанет.
ТЕАТР ПИКВИК – КАБИНЕТ ЭЛЛИОТА ШВАРЦА - ДЕНЬ
Эллиот сидел за столом. На нём был, как обычно, чёрный строгий костюм, бабочка и очки. Горела лампа. Он был занят сценарием, когда раздался стук в дверь и она открылась. Эллиот не успел ничего сказать.
Стив Донахью, лучезарно улыбаясь кивнул и вошёл, прикрыв дверь. Эллиот оторвал взгляд от сценария и удивлённо вскинул брови. Стив принял серьёзный вид и сразу приступил к делу, спросив весьма дружелюбным тоном.
- Разрешите, уважаемый режиссёр, заглянуть к вам на минутку?
Эллиот встал и протянув Стиву руку, небрежно сказал.
- О! Вот уж не ожидал! Неужели детектив хочет обсудить с деятелями искусств проблемы нашего театра?
Эллиот смотрел приветливо и с любопытством на Стива. Тот сразу принял тон и пожимая руку Эллиота, весело ответил.
- На пару слов! Простите, что отвлёк, но вижу, у вас есть настроение поговорить со мной. Клэр Батлер, вот кто меня больше всего интересует.
Эллиот удивлённо вскинул брови, и Стив заметил это. Они вместе подошли к дивану. Эллиот уселся поудобнее на подушку дивана и глядя на Стива, жестом руки пригласил его присесть в кресло рядом. Стив прошёл к креслу, сел и устроился в нём поудобнее. Эллиот нагнулся к бару и учтиво спросил.
- Выпьем? - он взял бутылку и налил себе чего-то в стакан, глядя вопросительно на Стива, тот отрицательно мотнул головой и произнёс.
- Если можно, что-нибудь безалкогольное. Я за рулём. В нашем возрасте, мистер Шварц, спиртное не приносит большой пользы.
Эллиот поставил бутылку на стол и сообщил безразличным тоном.
- Безалкогольного нет, так что я выпью один. Что-то я устал сегодня.
Он опрокинул виски в рот одним махом. Налил ещё и сделал пару глотков, затем посмотрел вопросительно на Стива. Тот повторил вопрос.
- Клэр Батлер, она так поменялась. Вы не находите? Я давно за ней наблюдаю, и в последнее время не вижу её на сцене. - Стив смотрел внимательно и изучающе на реакцию Эллиота.
Тот прятал взгляд. Стакан в его руке слегка дрожал и кубики льда побрякивали.
Дзинь-Дзинь! Эллиот потряс стакан, пытаясь скрыть дрожь в руках. Стив не отводил от него взгляд.
- Клэр Батлер? Она сейчас на лечении в психоневрологической клинике. Доктор Шульц вот-вот добьётся положительных результатов. Боже! Как она сорвалась в тот раз. И потом, эта госпитализация в клинику Доктора Шульца!
Эллиот с досадой хлопнул себя по лбу рукой и продолжил.
- Доктор Шульц, он всё сделает правильно. Хотя и спорит с наблюдающим психиатром доктором Гэмблом о методах лечения Клэр Батлер. Вы знаете, - он сделал паузу, посмотрев на Стива ничего хорошего не предвещающим взглядом, и закончил, - Её сын Флойд разбился на той неделе. Выпил, поругался с отцом и вот...
Эллиот потёр лоб и горестно помотал головой, продолжая.
- Разбился насмерть, удирая от полиции. Это официальная версия. Но говорят, что он специально направил машину под откос, самоубийца. Несчастная миссис Батлер ещё не знает, что у неё больше нет сына, а доктор Шульц сказал, что нужен специальный момент, чтобы ей сказать, вот так. А сегодня похороны Флойда, его отец взял все расходы на себя.
Стив подавил гримасу удивления, а имя доктора Шульца мгновенно засветилось красной надписью в его мозгу. Он уже был знаком с этим типом и теперь слушал особенно внимательно Эллиота Шварца.
Эллиот откинулся на спинку дивана и грустным взглядом посмотрел на Стива, тот сразу задал вопрос.
- А кто это такой, наблюдающий психиатр доктор Гэмбл? По-моему, многовато психиатров вокруг одной дамы. Интересный у вас театр, - усмехнулся Стив.
- Ну, вы знаете, труппа бывает разная. А уж какие сценаристы! Да вы и сами видели! - Эллиот махнул рукой так, как провожают покойника в последний путь и продолжил.
- Клэр Батлер делает невероятное на сцене. И такие срывы возможны у любого актёра. На мой взгляд, неуместно иронизировать насчёт количества психиатров. Если хотите, могу дать номер телефона доктора Гэмбла, поговорите с ним сами.
Стив посмотрел с интересом на Эллиота и кивнув, уточнил.
- Надеюсь, вас не затруднит написать телефон доктора Гэмбла в моём блокноте?
Он вынул блокнот из кармана и протянул Эллиоту. Тот достал из кармана Паркер и взял блокнот, затем быстро написал номер на чистой странице и вернул блокнот Стиву.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
КАДИЛЛАК - САЛОН - В ДВИЖЕНИИ - ВЕЧЕР
Стив рулил и одновременно набирал номер на мобильном телефоне. Трубку на том конце сняли, и он произнёс уверенным тоном.
- Алло! Доктор Гэмбл? Это детектив Стив Донахью.
Он послушал ответ и продолжил.
- И мне очень приятно. Могу сейчас подъехать?
Стив кивнул и выпалил.
- Отлично!
Он послушал, что говорил ему доктор Гэмбл по телефону и добавил.
- Да, я знаю этот бар. - Стив посмотрел на часы, - Через пятнадцать минут буду.
Он положил трубку в гнездо и добавил газу.

                БАР

... был оформлен в стиле семидесятых. В таком встретишь постаревшего хиппи, отведаешь дешёвого кислого американского пива и нанюхаешься дыма от сигарет.
Пара посетителей, что играли в карты за одним из облезлых столов, как раз и были одеты в стиле панков. Впрочем, сидящего за стойкой доктора Гэмбла всё это мало волновало.
Телевизор что-то бормотал в углу, шли вечерние новости на канале WGN-TV, когда дверь открылась и в бар вошёл Стив, он помахал приветливо рукой бармену Джиму, чёрному парню среднего роста, лет тридцати на вид. Тот протирал стаканы и смотрел в экран ТВ, когда Стив прошёл мимо него.
- Привет, Стив! - приветствовал его Джим и махнул.
Стив остановился.
- Привет, Джим! Плесни мне, как обычно. Сегодня уже никуда не поеду. Пешком дойду.
Стив окинул зал взглядом, Джим кивнул. Доктор Гэмбл вскинул голову и обернулся. Стив помахал ему рукой и спросил.
- Вы доктор Якоб Гэмбл?
Доктор Гэмбл кивнул головой и приветливо махнул рукой, приглашая Стива присесть рядом на свободный стул у стойки. Стив уверенной походкой прошёл к стулу и уселся на него. Доктор Гэмбл приподнялся и протянул руку.
- Я видел вас! Я видел вас в театре, и не один раз!
Он был искренне рад появлению Стива, который пожал руку Гэмбла и устроился поудобнее у барной стойки.
- Очень рад знакомству, хочу поговорить с вами о Клэр Батлер. - вежливо ответил Стив на приветствие доктора.
- Что ж, пожалуйста. О Клэр Батлер я готов говорить сколько угодно, и на любые темы. - сказал доктор Гэмбл и посмотрел приветливо на Стива.
Стив достал сигареты, он любил этот бар и не спешил, разговор намечался долгий. Джим принёс виски и удалился. Стив взял стакан и сделал глоток, смакуя поставил стакан на стойку и закурил.
Доктор Гэмбл убирал со стойки какие-то листки бумаги в портфель. Как вдруг! Хлоп! Пачка бумаги упала из рук доктора на пол. Доктор Гэмбл быстро наклонился. Он смущённо собирал листки, и Стив заметил, что на них нарисованы машина, собачка, мужчина на костылях, уточка, гроб, женщина и мужчина в широкополой шляпе и черных очках.
Доктор Гэмбл лихорадочно собирал листы. Гэмблу было ясно, что Стив увидел рисунки и от этого ему стало неловко, он кое-как засунул всё в портфель и тот, сверкнув именной табличкой, скрыл содержимое листов от глаз Стива. Доктор Гэмбл уставился на Стива не мигая, глядя ему в глаза.
- Я слушаю вас. - произнёс смущённо Гэмбл.
Стив затянулся сигаретой, выпустил дым и спросил.
- Вы заметили, как Клэр Батлер изменилась за последний год? Она находится в клинике. Вам это ведь известно?
Доктор Гэмбл утвердительно покачал головой.
- Да-да, конечно. Я знаю. Совсем недавно я сам там побывал. Лично осматривал пациентку. Вы знаете, произошёл странный случай. При осмотре я потерял сознание, но доктор Шульц объяснил это выбросом эфира.
Стив скептически посмотрел на доктора Гэмбла и спросил.
- Вы были у миссис Батлер? Окей! Расскажите мне поподробнее. Вы упали в обморок? Забавно. Вот бы не подумал, что такие проблемы с аппаратурой в клинике.
- Знаете, - Гэмбл смутился, - Я...
Он совсем поник и выдавил тихо.
- Я давно знаю доктора Шульца. Он всегда был каким-то странным. Его манили темы, находящиеся на грани фола. В психиатрии это плохо заканчивается. Когда-то мы дружили. Я смущён, но вам скажу прямо. Доктор Шульц не придерживается клятвы Гиппократа!
Стив внимательно слушал, а Гэмбл отпил из стакана и продолжил.
- Он... Он...- Гэмбл замялся, - Я провёл анализ своей крови. У меня не было отравления эфиром. Я обнаружил в своей крови психотропные вещества, комбинация которых приводит к потере памяти. У меня есть все основания полагать, что доктор Шульц умышленно усыпил меня и стёр память.
Гэмбл откинулся на спинку стула и торжествующе посмотрел на Стива, тот кивнул головой.
- Ого! Такие слова должны подтверждаться результатами анализа на бумаге. Надеюсь, они у вас есть?
Гэмбл придвинулся обратно и сказал заговорщицким тоном.
- Да-да, есть. Я смогу всё предоставить. Более того, у меня есть анализ крови Клэр Батлер. И ещё...
Он помолчал и набравшись храбрости, выпалил.
- Я самовольно провёл анализ крови медсестры Габриэллы Джованни, которая была с нами в палате. Все три результата одинаковые.
Он покивал головой и сделал многозначительное лицо. Стив разыграл удивление.
— Вот уж такого я точно не ожидал.
Он включил простака и продолжил.
- И что вы теперь собираетесь делать? Надеюсь, в полицию вы не пойдёте?
Стив следил за реакцией доктора Гэмбла и смотрел на него очень внимательно. Тот, не выдержав взгляд Стива, отвёл глаза и как-то очень по-детски спросил.
- Что?
Доктор Гэмбл был растерян и пробормотал недоуменно.
- Так вы же... Вы же, детектив, и есть полиция. Или это какая-то шутка?
Доктор Гэмбл смотрел таким наивным и честным взглядом на Стива, что тому стало неуютно. Стив сжалился над доктором Гэмблом и сказал.
- Нет. Это не шутка. Одно неправильное движение и Клэр погибнет. Разве вы ещё ничего не поняли? Вы просто боитесь самому себе сказать правду. Клэр давно подвергается психотропному воздействию, а вы являетесь соучастником происходящего, отнюдь не свидетелем.
Стив посмотрел очень серьёзно на Гэмбла и продолжил.
— Вот так.
Доктор Гэмбл побледнел. Стив посмотрел хладнокровно ему в глаза. Он ещё не решил, кто перед ним, друг или враг.
- Джим, принеси воды! Не хватало нам ещё обмороков.
Бармен Джим быстро принёс стакан с водой. Доктор Гэмбл ждал его с нетерпением и схватив, сразу всё выпил до дна. Джим усмехнулся, забрал стакан и удалился, а доктор Гэмбл прошептал тихо, как бы самому себе под нос.
- С тех пор, как в театре Пиквик появилась Гретхен Фишер и её сын Марк с любовницей Дженни Купер, Клэр Батлер обращалась ко мне за помощью, и не раз. Она не хотела играть самоубийцу, но была вынуждена под давлением обстоятельств согласиться на эту ужасную роль. У неё психологическая травма, связанная со стрельбой и попыткой суицида.
- Как интересно. - вставил Стив.
— Это очень и очень интересный случай, в юности она хотела застрелиться, но вместо того, чтоб пустить себе пулю в лоб, чуть не застрелила Энди Уорхола.
- Энди Уорхола - Стив сделал умное лицо, — это кто?
- Ну как же это известный, - доктор Гембл замялся, подбирая характеристику Энди и не найдя ничего лучше добавил, - основатель направления поп - арт!
- А вот что, - Стив понимающе покивал, - он припомнил что пару раз слышал имя этого человека.
Доктор Гэмбл покачал головой и продолжил.
- А недавно ей приснился странный сон, я думаю вам будет интересно. - он посмотрел на Стива, тот поморщился, отрицательно помотав головой. Огонёк в глазах Доктора Гембл погас, и он тихо прошептал.
- Я готов помогать, и понести наказание. Мне очевидно стало, какое чудовище доктор Шульц. Просто чудовище!
Стив в упор смотрел на доктора Гэмбла и в выражении его глаз не было угрозы, скорее сочувствие. Он подумал и спросил.
- Тот препарат, что использовал Шульц, предоставьте мне его. У вас есть доступ к подобным вещам?
Гэмбл вздрогнул и посмотрел непонимающе на Стива. Подумав секунду, он буркнул растерянным тоном.
- Зачем? Зачем вам это нужно? Я подразумевал другого рода помощь с моей стороны. Вы же втягиваете меня в какие-то тёмные дела. Я не понимаю вашей мотивации. Если у вас есть претензии, я готов дать показания в присутствии своего адвоката.
Доктор Гэмбл положил руки на барную стойку и посмотрел спокойно в глаза Стива. Затем он сказал с грустной усмешкой.
- Надевайте наручники, и поехали!
Доктор Гэмбл требовательно потряс кулачками и постучал ими по стойке, это было так мило, что Стив решил сбавить обороты. Он подождал, пока доктор успокоится и сказал строгим тоном.
- Перестаньте! Вы всё понимаете и будете делать то, что я вам скажу, ради Клэр. Вы же не хотите, чтобы она погибла?
Стив смотрел изучающе на доктора Гэмбла, тот тихо произнёс в ответ.
— Это безумие! Хотя бы объясните, что всё это значит?
Он смотрел на Стива и тот, глядя мимо доктора куда-то в стену за его спину, сказал.
- Официальные круги тут не помогут, и ваш арест ни к чему не приведёт. Хотите спасти свою Клэр, предоставьте мне препарат.
Он сделал паузу и отпив виски, продолжил.
- Больше мне от вас ничего не нужно. Если она погибнет, это будет на вашей совести. Препарат мне нужен от человека, которому я доверяю. Почему-то вам я доверяю. Он может стереть воспоминания на пять-десять минут?
Стив пока не знал, как будет использовать препарат доктора Шульца и решил проверить доктора Гэмбла на лояльность к себе этим вопросом. Доктор Гэмбл подумал минуту и сказал, уверенно и чётко.
- Да, этот состав на основе опиатов и вытяжек из марихуаны и ещё черт знает чего. Я думаю, что смогу добыть сам оригинал, я постараюсь. Ради Клэр я сделаю это. Я перейду черту, но моя совесть станет чиста.
Доктор Гэмбл был искренен и это отлично видел Стив. Он понял, что перед ним друг, наивный и добрый человек. Стив отпил ещё из стакана и сказал строго.
- Никакой самодеятельности, пока я не скажу. Ясно?
Он снова посмотрел на доктора тем самым взглядом копа и доктор Гэмбл съёжился и пробормотал.
- Я просто хотел...
Стив поднял руку и вежливо прервав доктора Гэмбла, добавил.
— Это хорошо, но рано. Если не можете изготовить сами, пока ничего не делайте, - он потянулся, - А что вы рисуете, друг мой?
Стив подмигнул доктору Гэмблу, как старому знакомому и перевёл взгляд на кейс, из которого предательски выглядывал уголок листа и виднелся рисунок. Доктор Гэмбл посмотрел на Стива и не отводя от него взгляд, на ощупь отщёлкнул замки на кейсе.
— Это, - он замялся, вынимая листы и снова чуть поколебавшись продолжил, - Записи того, что я помню из странного сна Клэр.
Он посмотрел на Стива взглядом, который как бы говорил - «Я не сумасшедший, послушайте, в этом есть смысл».
Стив увидел мольбу в его глазах, так смотрят на последнюю лодку, набитую спасшимися пассажирами и уходящую всё дальше в туман. Он подумал и переспросил.
- Сон?
Ему стало любопытно, что же видела в своём сне Клэр Батлер, и он попросил доктора.
- Расскажите, я не спешу.
Доктор Гэмбл оживился, было видно, что эта тема сильно его интересует. Он подумал, подбирая слова и прошептал.
- Понимаете, я как наблюдающий психотерапевт Клэр, раз в неделю провожу с ней встречи. Так вот, на той неделе, как раз перед отправкой в клинику доктора Шульца, она рассказала мне сон, в котором она купила печатную машинку Ундервуд, и та ночью напечатала удивительный текст, сама. Он перевёл дух, отпил виски и продолжил.
- Я бы не придал этому сну значения, но мне в ту же ночь приснился сон, в котором я стоял за спиной Клэр Батлер в какой-то комнате, а она держала в руках листы, которые на моих глазах вынула из Ундервуда и читала! Я видел текст и прочёл его, - он снова перевёл дух, - Так вот, Клэр сказала, что ничего не помнит из того, что напечатала машинка, а я-то помню почти всё!
Он торжествующе посмотрел на Стива, тот обалдело вытаращился на доктора и сидел не двигаясь. Доктор Гэмбл отхлебнул ещё, придвинулся ближе к Стиву и прошептал скороговоркой.
- Знаете, что там было написано? То, что сейчас и происходит!
Гэмбл хлопнул себя по голове и продолжил.
- Я могу зарисовывать то, что запомнил.
Он достал лист и показал Стиву. Тот посмотрел с любопытством, и доктор Гэмбл продолжил, указывая на рисунок.
— Вот гроб, это похороны её младшего сына, и ещё про роды помню, и что-то про то, что у неё было два сына!
Доктор Гэмбл отпрянул и уселся нога на ногу, тихонько постукивая ею по стойке. Стив посмотрел на его ногу, затем отвёл взгляд и прошептал.
— Это же бред!
Он отхлебнул ещё и пришёл в себя. Подумав, спросил.
— Это что, что-то значит?
Доктор Гэмбл моментально перестал стучать ногой пожал плечами и тихо сказал.
- Порой, наше сознание выкидывает и не такие номера.
Доктор Гэмбл был задумчив и говорил медленно и тихо.
- Понимаете, нам в одну и ту же ночь приснился один и тот же сон, но она во сне страдала, когда прочла, а теперь ничего не помнит.
Он отпил ещё из стакана и добавил.
- А я из сна знаю, что с ней в юности произошла большая беда, но с каждым днём я забываю подробности, а как только что-то вспомню, рисую, это не написать. Вам снились жуткие сны?
Доктор Гэмбл снова стал стучать ногой по стойке и посмотрел на Стива грустным взглядом. Стив был сильно озадачен, ему снились женщины, но редко, а Ундервуды никогда. Он поднялся с табурета, Доктор Гэмбл неспеша допил виски и тоже встал. Стив положил двадцатку на стойку, кивнул бармену, тот быстро сгрёб деньги и весело глядя на Стива и доктора Гембла выдал.
- Заходит горилла в бар, даёт двадцатку и говорит бармену.
- Налей мне мартини!
Бармен идёт к кассе и думает - "дам тупой обезьяне меньше сдачи", - 
 Возвращается, протягивает горилле доллар и говорит.
- Не часто к нам гориллы заходят.
- Ну да, - отвечает горилла, - мартини по 19 долларов! - я не удивлён...

                СТИВ ПЫТАЕТСЯ УВИДЕТСЯ С КЛЭР

Было раннее утро, когда Стив приехал в клинику доктора Шульца. Он плохо спал в голове его крутилась только одна мысль - под любым предлогом проникнуть в кабинет Шульца и снять маячок. Он остерегался разоблачения. Именно теперь ему нужно было время. Поводов убить Стива у Шульца было уже предостаточно, особенно в случае обнаружения жука. Стив быстро открыл лежавший на пассажирском сиденье чемоданчик и включил вмонтированный в него приёмник, затем набрал номер, указанный на визитке и трубку, сразу сняли.
- Алле, - прозвучал мелодичный женский голос, - приёмная доктора Шульца.
- Доброе утро мадам, это детектив Стив Донахью, я хотел бы увидеть доктора Шульца.
- Вам назначено? - вежливо поинтересовались на том конце провода.
- Нет.
- Тогда по какому вопросу вы хотите побеспокоить доктора Шульца?
- По личному.
- Хорошо, пожалуйста подождите.
В телефоне что-то щёлкнуло, а в приёмнике раздался звук интеркома.
В тот же миг он услышал голос доктора Шульца. Голос громко был слышен из динамика приёмника, и Стив быстро сделал тише громкость. Теперь он слышал голос Шульца только в телефонной трубке.
- Слушаю, ну слушаю же. - нетерпеливо говорил доктор Шульц.
- О доктор Шульц! - непринуждённо воскликнул Стив, - как ваши дела?
- Мои отлично, вы же не о них хотели спросить?
- О да, я хотел увидеться с миссис Батлер.
— Это невозможно в данный момент.
- Как жаль. - Стив притворился расстроенным.
- Да уж и мне тоже, надеюсь скоро вы сможете увидеть ее на сцене.
По тону доктора Шульца, Стив понял - тот нашёл жука.
- Ну я надеюсь с ней ничего серьёзного? - изображая простака, решил закруглять разговор Стив.
- Совершенно ничего, вам нечего беспокоиться.
- Ну что, ж в таком случае буду ждать ее выписки.
- Непременно, ждать долго не придётся.
- Всего вам доброго.
- Прощайте - сказал подавленным голосом доктор Шульц и повесил трубку.
Стив сделал погромче, покрутив ручку на приёмнике, но более ничего не услышал.
                ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
             
                СТИВ ДОНАХЬЮ ЕДЕТ В НЬЮ-ЙОРК

Стив закурил сигарету и открыл окно. Дымок выскользнул в щёлку, как мышь. Он стряхнул пепел и перевёл взгляд на карту. Стив не доверял памяти и хоть ездил по этой дороге не раз, всё же иногда сверял маршрут.
Он ехал в Нью-Йорк, там он рассчитывал встретиться с Энди Уорхолом и разузнать те подробности из жизни Клэр, которые остались для него загадкой после разговора с доктором Гемблом.
Он покрутил ручку настройки радио, встречная машина осветила его лицо, и он поморщился. Ночь и шорох приёмника создавали удивительное настроение, ему казалось, что он парит не двигаясь, только разметка мелькала, да редкие машины попадались навстречу. Стив посмотрел на часы на приборной панели его Кадди.
Часы показывали без пяти минут три часа ночи. Он был уже далеко от Чикаго и крупных городов, предстояло проехать больше тысячи миль, но он не грустил, он нажал на торец кассеты, и механизм магнитолы щёлкнул, захватил и втянул её внутрь.
Стив покрутил громкость и затушил окурок в пепельнице. Заиграл Делфоникс, и их популярная композиция Didn’t I Blow Your Mind This Time которую так любил послушать Стив по вечерам, заполнила салон звуками тромбонов и кларнетов, а голоса певцов так проникновенно вывели первые ноты, что у Стива сжалось сердце. Он рулил, слушал музыку и размышлял обо всем что удалось узнать от доктора Гэмбла и миссис Джексон.
«Этот Шульц, страшный человек, но как он связан с Гретхен Фишер и Клэр Батлер? Что значат эти дикие сны доктора Гембла и Клэр?» - всё это перемешалось в его голове, и он решил, ещё в Чикаго, обязательно разобраться во всём. Он закрыл контору, взял отгулы на работе в Доме Престарелых и рванул в Нью-Йорк. Он понятия не имел, каким образом встретится с Энди Уорхолом, но рассчитывал на удачу и свою наглость. Стив зевнул, теперь играл Крампс, Стив уже катил по дальнему пригороду Нью-Йорка. Он устал ехать и утреннее солнце, розовыми бликами осветившее лицо Стива, контрастно оттенило круги под его глазами.
Он знал адрес Фабрики Уорхола и решил, что не будет спать. Он закинул в рот таблетку эфедрина и нащупав флягу на сиденье, отхлебнул. Стив пил чай, именно он был во фляге.
Утренний Нью-Йорк встретил его суетой и потоками жёлтых такси. Он ранее бывал тут и теперь радости не испытывал. Этот город, который никогда не спал и был наполнен людьми всех рас и национальностей, не нравился Стиву. Его небоскрёбы и особенно башни Центра Всемирной Торговли, казались Стиву уродливыми.
Он ехал в район Даун Таун и проезжая по Бродвею, увидел, как бомж мочился, не скрываясь.
«Вот, - подумал Стив, — Это и есть настоящий Нью-Йорк, в котором принято стоять и писать, словно пёс на небоскрёб».
Проехав ещё немного, он остановился. Дальше надо было идти пешком, Стив закрыл Кадди и проверив парковочный автомат, неспеша побрёл по тротуару навстречу новому дню.
В это ранее утро Нью-Йорк был наполнен свежим и прозрачным воздухом, который так приятно бодрил, обдувая лицо Стива. Он шёл по Пятой Авеню и этот ветер, дерзкий и бодрящий, дувший с Гудзона, трепал волосы и пытался сорвать кепку с головы Стива, он улыбнулся и натянул её поглубже на голову.
Стив зашёл перекусить в Макдоналдс, он любил эти заведения, в них не бывало сюрпризов и он знал, его любимый гамбургер будет тот же, что в Чикаго или на Луне. Эти ребята умели донести культуру американского фаст-фуда куда угодно, гарантировав всем одинаковый кайф от еды.
Он ел гамбургер. Льда в его стакане не было. Он не любил все холодное, а без льда, вкус напитка был богаче. Он с удовольствием отхлебнул тёплую, пузырящуюся во рту, подобно фейерверку из газа и воды Кока Колу. Он думал о Клэр Батлер. Он представил её в палате. Там в Чикаго, в клинике доктора Шульца, она была уже третий день.
Но больше всего Стиву не давали покоя слова доктора Гэмбла о сне Клэр, и стрельбе в Энди Уорхола он решил, как следует покопаться в её прошлом.
Стив полагал, что его поездка в Нью-Йорк вряд ли вызовет тревогу у доктора Шульца. Ох, если бы он только знал, как он ошибался в этот момент!
Он доел гамбургер и посмотрел в окно, там мелькали машины, в основном такси. Они ехали друг за другом, подобно дням в его жизни, они были похожи одна на другую и так же скучны.
Стив отвлёкся от своих мыслей, взглянул на часы на стене. Он отметил про себя, что к десяти утра, а именно столько было на часах, приличные люди готовы к встречам и Энди Уорхол уже наверняка у себя. Стив вздохнул, ему казалось, что он занимается какой-то мутной, совершенно дикой историей, которая, став частью его самого, завершает важный этап жизни.
Он чувствовал, что всё, чем занимался раньше, уходило. Тот интерес, что был у него ранее, к той столь любимой с юности профессии детектива, угас. Он хотел уволиться из Дома Престарелых, но его просили пока не уходить и он работал, практически через силу, заставлял себя и его угнетало то, что он ежедневно видел, к чему придёт он и все те, так весело скачущие вокруг него люди.
Пора было что-то менять. Стив вышел из Макдональдса и пошёл по Пятой, размышляя под каким предлогом начнёт разговор с Энди Уорхолом.

                ПОХОРОНЫ
Фабрика Уорхола всегда была открыта для всех желающих приобщиться к современному андеграундному искусству Америки.
Двери были открыты и в этот раз, буквально нараспашку. Уже на подходе Стив понял, что-то случилось. Высокая и стильно одетая дама вышла из широко распахнутых дверей Фабрики. Спускаясь по ступенькам, она оглянулась назад и в сопровождении десятка человек, шестеро крепких парней на своих плечах бережно вынесли на улицу шикарный гроб. Стив подошёл поближе.
- Сара, - сказал один из нёсших гроб, - Вытри мне лоб, - он подставил ей лоб, и она быстро вытерла его платком.
Этот мужчина был одет в чёрный кожаный плащ до пят, лицо его украшали круглые, черные непрозрачные очки, на голове красовалась чёрная широкополая шляпа, а на его поясе висела белая трость. «Слепой», - подумал Стив, и в тот же момент человек в очках посмотрел на Стива так, будто видел его насквозь.
Стиву стало нехорошо. Этот слепой мужчина впереди, он был одним из шестерых - тех, кто нёс гроб к похоронному фаэтону. Это был Слепой Гарри, постаревший и седой.
Водитель фаэтона стоял у открытой задней двери машины и ловко помог поставить гроб в салон, затем Слепой Гарри и Сара та дама, что первой увидел Стив, уселись в машину и она тронулась.
Только сейчас Стив понял, что люди, которых он принял за прохожих, ждали начала похоронной процессии и сразу двинулись за медленно катившим похоронным лимузином. Стив машинально пошёл тоже. Слившись с толпой, он погрузился в какой-то странный транс, впрочем, это длилось всего минуту. Он ускорился, догнал лимузин и заглянул внутрь. Он увидел фото на крышке гроба и отшатнулся, с него на Стива смотрел Энди Уорхол немного усталым, добрым взглядом.
Стив замедлил шаг, толпа медленно обтекала его, и он стоял так глядя в след удаляющейся процессии, он опоздал. Энди Уорхол умер и теперь главный свидетель тех давних событий, что привели Клэр Батлер первый раз в психиатрическую клинику, медленно ехал в дорогом деревянном ящике на кладбище, совершая свой последний, неизбежный перформанс.
Стив огляделся. В лавочке что была не по далеко, он увидел газеты и зашёл внутрь. Он взял Нью-Йорк Таймс и бросив четвертак на тарелку у кассы, вышел. Он шёл обратно к Фабрике Уорхола, на ходу просматривая последнюю страницу. В колонке, где публиковались некрологи, он наконец нашёл то, что искал. Он медленно брёл в толпе прохожих и читал в слух.
- Энди Уорхол скончался 22 февраля 1987 года, его похороны пройдут в Пенсильвании в городе Питтсбург, на греко-католическом кладбище Иоанна Крестителя.
Стив потёр лоб. Это было то, что он уже знал. Он кинул газету на ступеньки у входа в Фабрику и уселся на неё. Он решил подумать, что делать дальше и закурил.
Откуда-то доносилась музыка, Iggy Pop исполнял Lust For Life, к тому-же, Стив отметил, вкусно запахло выпечкой. Он встал и пошёл на запах. Ему не пришлось долго искать его источник. «Пекарня - У Чарли» манила прохожих, приветливо распахнув двери, запах свежей выпечки шёл именно оттуда.

                ЗАГАДОЧНАЯ ФОТОГРАФИЯ
Стив зашёл в пекарню, отсюда он хорошо видел вход в Фабрику, двери были открыты и там ничего не происходило. Он пошёл вглубь зала, его стены были увешаны фото и плакатами, отправлявшими вас в те золотые шестидесятые, когда музыка исполнялась людьми прилично одетыми, а текст песни не заставлял краснеть отца, когда музыка лилась из приёмника и дети замерев слушали и подпевали, глядя с уважением на папу, принёсшего сие чудо из того удивительного магазина, наполненного плодами науки и техники.
- Привет!
Белая девушка лет двадцати на вид улыбнулась Стиву. На ней был передник и поварской колпак, её попу обтягивали синие джинсы, а розовая блузка под белым накрахмаленным передником удачно гармонировала с помадой ярко красного цвета, которая отлично подчёркивала изгиб её красивых, выразительных губ. Стив увидел бейдж на её груди, прочёл имя и улыбнулся ей в ответ.
- Привет, Элла, как дела? —просто и по-дружески сказал он.
- Отлично, - ответила она, - Что вы будете?
- Чай и вон ту булочку - Стив ткнул пальцем в витрину.
- Я принесу, присаживайтесь.
Мило улыбнувшись, Элла упорхнула в служебный выход.
Стив прошёл к столику у окна. Усевшись, он снова полистал газету, но ничего интересного не нашёл. Через пару минут к столику, за которым сидел Стив подошла Элла и поставила заказ на стол.
- Спасибо, - сказал Стив, - Энди Уорхол заглядывал к вам? - он спросил это так просто, не рассчитывая на диалог.
- Да, и часто с друзьями, я так любила послушать его рассуждения.
Она была слегка расстроена и говорила искренне.
- А вот эти все фото, - Стив обвёл рукой, указывая на стены, - Они такие старые, кто их собирал?
- Мой дядя, Чарли. Это он любил андеграунд и пацифистов и всё, что с ними связано, - сказала она, рассматривая Стива с интересом.
- И что, на этих фото есть и Энди?
- О, да. Вот, например, вот тут, - она указала на фото за спиной Стива, он обернулся.
Действительно, если присмотреться, то можно было заметить, что на стенах прикреплены полароидные фото и их очень много. Стив смотрел на фото, но не на то, что указала Элла, нет. Он смотрел на фото, с которого на него смотрела Клэр, оно было чуть прикрыто соседним, и Стив медленно отогнул край и увидел молодого человека рядом с Клэр и пожилого с другой. Мужчины на фото улыбались, а Клэр смотрела напряжённо и сосредоточенно.
- А это, - Элла радостно затараторила, - Мой дядя Чарли, - она ткнула в фото, которое разглядывал Стив.
- А кто рядом, вот этот молодой человек? - спросил без выражения Стив. На самом деле, он почуял, что вот тут, сейчас, он, возможно, что-то узнает.
- Не знаю, дядя не рассказывал мне обо всех фото, это он любил всех друзей фотографировать, - закончила она, с грустью глядя на фото.
- Ясно, - Стив высыпал сахар в чай и размешал, - А когда это фото сделано?
Он старался казаться максимально безразличным, он не знал кто его друг и кто враг в этом огромном и полном сюрпризов городе, и пока не доверял Элле.
- Там есть дата, - учтиво сказала Элла.
Она сняла фото со стены и посмотрела на оборот.
- 1964 год - сказала она - И больше ничего не написано, хотя, вот!
Она показала фото Стиву, он смотрел и не верил своим глазам. Надпись на обратной стороне фото гласила: «1964 год, это фото сделано в день, когда Гилберт предложил руку и сердце Клэр».
Стив разглядел подпись: «Автор фото Чарли Кринстон».
- Чарли Кринстон ваш дядя? - уточнил Стив.
- Да, - сказала Элла смущённо, - Он был так добр ко всем.
- А я ведь не представился, - Стив привстал, - Детектив Стив Донахью, - он достал значок и показал его Элле.
- Ого! -  удивлённо округлила глаза Элла.
Она отступила на шаг назад и переспросила.
- Детектив?
Она рассматривала Стива, как нечто удивительное и добавила.
- А что вы ищите?
- Я, - Стив замялся, - «Действительно, что я ищу?» - подумал он, а вслух сказал.
- Прошлое.
- Но прошлое прошло! - Элла кокетничала.
- Нет, Элла. Прошлое не проходит, оно каменеет и давит на плечи.
- Вы философ? - она улыбнулась
- Я старик, Элла, уже старик.
Стив грустно покачал головой.
- Нет, что вы! - воскликнула Элла, улыбнулась и добавила.
- Вы очень даже ничего, в самом расцвете сил! - она искренне хотела взбодрить Стива.
- Спасибо, - он сделал паузу, - А могу я это фото взять, на время?
- Возьмите на совсем, - улыбаясь сказала Элла и добавила, подумав.
- Я всё равно не знаю, кто такая Клэр и вот этот мистер, а фото дяди Чарли у меня много.
Она замялась, уже хотела уйти.
- И всё же, зачем вам оно?
Любопытство не давало Элле покоя, и она затараторила, не дожидаясь ответа Стива.
- А вы знаете, раньше Фабрика была далековато от нас, вот когда это фото сделано - она покрутила в руках фото. - Тогда арт-студия Энди Уорхола располагалась в Манхэттене, на 5-м этаже дома 231 по 47-й улице и называлась Silver Factory, но потом здание было снесено и в 1968 году Фабрика переехала на 6-й этаж дома 33 по Юнион-сквер в том же районе, где просуществовала до 1973 года. А в последующие 11 лет до 1984 года Фабрика располагалась в огромном помещении в северной стороне Юнион-сквера по адресу 860 Бродвей.
Элла перевела дух и продолжила.
- А последним пристанищем Энди стал обычный офис на 33-й улице, вот как раз тут, рядом снами!
Торжественно сообщила она Стиву и показала рукой в окно. Стив отпил чай и разочарованно произнёс.
- Ясно.
Это всё мало интересовало Стива, он приехал именно сюда потому, что знал эту историю. Он помолчал и грустно сказал.
- Эта дама на фото, - Стив взял фото из рук Эллы, - Актриса театра Пиквик, и сейчас она в психоневрологической клинике. Я думаю, что не просто так.
- Просто так в психушку не кладут, - резонно заметила Элла.
Стив кивнул и продолжил.
- Она была знакома с кем-то из окружения Энди Уорхола, но с кем и как, мне не известно, и её сегодняшние дела как-то связаны с прошлым.
- Ого, как романтично, - Элла была довольна рассказом и вежливо поинтересовалась, - Так, это она вас наняла?
- Нет, она не в состоянии, - грустно сказал Стив, - Я сам хотел разобраться, но Энди Уорхол умер, а без него мне тут делать нечего.
- Да-а, - протянула Элла, - Возьмите фото, пусть это поможет вам и вашей Клэр, - она мило улыбнулась и пошла в зал, в этот момент туда вошли посетители.
Стив глядел ей в след и думал о том, что все мы оставляем след и его порой не скрыть. Он перевёл взгляд на фото, с которого на него задумчиво смотрела молодая Клэр Батлер, тут по фото он не дал бы ей и пятнадцати, так она юно выглядела.

               


                СТИВ ЗНАКОМИТСЯ С САРОЙ
Уже допивая чай, он увидел, как у ступенек Фабрики, тормознуло такси и из него вышла та самая, высокая дама, на вид ей было лет шестьдесят, но стильная одежда и гордая осанка хорошо маскировали возраст. Стив положил десять долларов под салфетку и прихватив подаренное Эллой фото, быстро вышел.
Он успел догнать даму, когда она была уже в дверях и окликнул её.
- Мэм!
Она обернулась и удивлённо посмотрела на Стива. Тот сразу перешёл к делу.
- Мне надо с вами поговорить кое о чём.
Она посмотрела на него так, словно он черт, вылетевший посреди ночи из тёмного закоулка.
- Я не готова разговаривать с незнакомцами, - тихо сказала она.
Дама отвернулась и прошла быстрым шагом в распахнутые двери, Стив не отставал и нажимал.
- Я незнакомый детектив и поговорить придётся.
Стив блеснул значком. Он знал, что его лицензия в этом штате не действует, но оружия у него с собой не было, 45-ый он оставил в багажнике Кадди и рассчитывал, что дама не обратит внимания на штат, указанный на его значке. Он оказался прав, она скользнула по нему безразличным взглядом и произнесла бесцветным, надтреснутым голосом.
- А имена у детективов нынче имеются?
Она чувствовала напор и понимала, что придётся говорить, хотя после похорон она была вымотана и растоптана, и общаться не хотела.
- Стив Донахью. - улыбаясь сказал Стив, он пережал и теперь слегка снизил напор.
- Сара Штейнберг, - представилась дама и махнув Стиву рукой, добавила.
- Пойдёмте.

                СТАРЫЕ ЛЕНТЫ
Сара и Стив сидели в креслах и смотрели на экран, тот, что висел на стене, на нем мелькало черно белое изображение и было видно, как Энди Уорхол и какие-то неизвестные Стиву люди разговаривали, весело смеялись и выпивали. Стив читал по губам, это была старая немая чёрно-белая лента из архива. Сара слушала Стива и время от времени, отворачиваясь, вытирала слезы платочком. Стив делал вид что не замечает этого. Ему вовсе не хотелось кого-то утешать и быть жилеткой для чужих людей.
Помещение, в котором они находились, было небольшим офисом, оно совсем не было похоже на то место, где рождались гениальные перформансы Энди Уорхола в 1964 году.
Это была большая, простая и ничем не приметная комната, обставленная пошлой, дешёвой мебелью, какую вы увидите в любом офисе. Стив вслух озвучивал то, что успевал разглядеть, точнее то, что говорили люди на экране.
- ...именно так, Энди, - говорил Стив за человека похожего на Гилберта, впрочем, это он и был.
Стив читал по губам то, что говорили люди на экране, и Сара слушала его очень внимательно. Стив быстро говорил, глядя на экран.
- Я убеждал её и не раз сделать как ты просишь, но она истерит...
Стив замялся, Гилберт исчез с экрана, зато в кадре стало чётко видно Энди Уорхола, и Стив снова ожил, дублируя речь Энди.
- ...сами разобраться не можете в своей любви, ты-же обещал мне, что проблем не будет... а теперь именно из-за твоей нерешительности дорогой Гилберт, я не завершу перформанс «Аборт».
Лента кончилась, Стив замолк, и Сара смотрела на него, как на волшебника. Она уже не скрываясь, вытерла глаза платочком и тихо сказала.
- Как здорово, - она всхлипнула, - Как снова вернулась на двадцать пять лет назад... - пробормотала она. - Я и забыла, о чём они тогда болтали, я просто так снимала всё подряд, плёнки мы не жалели.
- Да, интересные записи. А вот Клэр, она что делала, какая была ее роль в вашем коллективе? - уточнил Стив.
- Клэр? - Сара изучающе посмотрела на Стива, - Да никакая, ничего она не делала, она хотела родить от Гилберта, это точно, но Энди с самого начала был против. Знаете, Энди и Гилберт были очень близки,
- Очень интересно, - Стиву были не интересны интимные подробности, но он надеялся на рассказ о стрельбе и поддакнул.
- и как же развивались события дальше, прошу это чертовски захватывающая история.
Сара одобрительно покивала улыбнулась и придвинувшись поближе к Стиву прошептала.
- Но Энди охладел к Гилберту!
- С ума сойти какая драма! - воскликнул Стив
— Это произошло после того, как Клер Батлер. Три раза подряд стреляла в Энди из парабеллума!
- Удивительно, - Стив почесал затылок, - Три выстрела из парабеллума и остался жив!
- Да! Клэр стреляла в упор в Энди и ещё хотела пристрелить Гилберта, но патронов не хватило, а потом, - Сара понизила голос, - Гилберта обвиняли в покушении на убийство Энди, Клэр-то сразу загремела в психушку, а его отпечатки тоже были на пистолете! Но Энди не стал подавать заявление и дело быстро замяли.
- Да нет удивительно с чего бы она стала стрелять в Энди?
- Он не хотел, чтоб она рожала, точнее хотел закончить трилогию "Минет" "Зачатие", Аборт, финальной лентой которой должен быть снятый на камеру реальный аборт.
- Как интересно!
Сказал Стив, разглядывая Сару.
- Ой, это потрясающая идея, простая как ящик и такая свежая, ну в те времена, по крайней мере. Сара как-то погасла ее взгляд уперся в фото Энди, в траурной рамке он выглядел стильно. Она покачала головой и прошептала.
- Да, а вот родители Гилберта оказались очень влиятельными людьми и вскоре он вообще исчез...
Сара замялась, и Стив сразу уточнил.
- Куда?
Сара пожала плечами.
- Не известно, вся его родня жила в Чикаго, туда вроде он и уехал, после операции по смене пола.
Она сказала это так, будто речь шла о простой операции по удалению чирья. Стиву показалось, что он ослышался и он переспросил.
- Чего?
Сара посмотрела на него и понимающе кивнув объяснила.
- Гилберт поменял пол и хотел заново построить отношения с Энди, но тот не принял такой перформанс.
Сара посмотрела задумчиво на Стива и закончила.
- Энди не простил его за провал перформанса «Аборт» и разлюбил, - она отвела взгляд.
- Значит, Гилберт поменял пол и внешний вид и исчез?
Переспросил Стив. Сара кивнула утвердительно и тихо произнесла.
- Да.
- Но Клэр была беременна? - уточнил Стив.
- Была, - горестно сказала Сара, - Она хотела рожать, но Гилберт был против. Я так думаю, что его родня из Чикаго ненавидела всю эту творческую тусовку, у него очень влиятельные родители. Но Энди, до этой истории со стрельбой, очень ценил Гилберта, как фотографа и человека неординарного, способного на поступок. - Сара сделала паузу и продолжила.
- Вы знаете, что Гилберт его не настоящее имя?
Стив посмотрел удивлённо на Сару и помотав отрицательно головой, сказал.
- Нет, а какое его настоящее имя?
Сара задумалась и поколебавшись, сказала.
- Том Эстер, вам говорит это что-то?
Стиву говорило это много. Фамилия Эстер принадлежала известным в Чикаго торговцам недвижимостью, впрочем, Стив это отлично знал, недвижимость являлась лишь ширмой для прикрытия темных делишек и отмывания денег. Семейка Эстеров сколотила состояние во времена Сухого закона, а потом торговала наркотиками и человеческими органами. Стиву стало кое-что понятно, и он подумал.
«Том Эстер называл себя Гилбертом и скрывал от богемы и творческого андеграунда своё происхождение», - а вслух сказал.
— Значит, Том Эстер скрывал от всех связь с мафиозными кругами и родственниками из Чикаго. Это интересно. И где он теперь?
Сара пожала плечами.
- Я этого не знаю. Том не то, чтоб скрывал, я то и Энди знали кто его родня, но вот Клэр он правды не говорил.
Сара смотрела в глаза Стиву, и он ей верил. Она была похожа на случайно запертую хозяином за дверью кошку, её взгляд блуждал, и она смотрела на Стива так, будто этот разговор мог воскресить Энди. Стив решил разузнать побольше, раз Сара была готова говорить и уточнил.
- А от чего умер Энди?
Он спросил это без особого интереса. Но Сара сразу подхватила тему, было видно, что всё, что связано с Энди Уорхолом её сильно волнует. Она снова вытерла глаза и сказала обречённым тоном.
- Сердце, на операционном столе оно не выдержало, и он умер.
Сара заплакала, но вытерла слезы и посмотрела на Стива.
- Ого! - только и произнёс он, закуривая.
- Да, так внезапно, простая операция по удалению желчного пузыря, - она замялась, взглянула на Стива виновато, - Я не понимаю в этом, простите, и боюсь.
Стив снисходительно кивнул и резонно заметил.
- Операция операции рознь.
Сара кивнула и улыбнувшись сквозь слёзы, произнесла.
- Он, он, - Сара всхлипнула, - Должен был завтра выписаться.
Она снова всхлипнула, вытерла глаза и продолжила.
- И я, и Слепой Гарри, так ждали этого момента, мы хотели поехать на Ямайку, отдохнуть...
Сара махнула рукой и прикрыла рукой глаза. Стив уточнил.
- Слепой Гарри? Это кто?
- Слепой Гарри, друг детства Энди, он ослеп почти сразу после рождения, что-то с роговицами, но у него открылся удивительный дар. Он умеет видеть людей насквозь! - Сара сказала это и мило улыбнулась.
- Да ну! - Стив знал, что среди творческих людей много шизофреников и не удивился услышанному.
Однако, он помотал головой и с деланным удивлением посмотрел на Сару, тем самым раззадоривая её говорить.
- Да! - Сара искренне подхватила его удивление, - Представляете, он может ощупать ваше лицо и написать портрет! Но, - она многозначительно помолчала, - Он пишет портрет будущего лица, понимаете?
Она посмотрела серьёзно на Стива, тот слушал очень внимательно.
- Да, понимаю, а если у человека нет будущего? Тогда как?
Стиву стало любопытно. Сара кивнула и пояснила.
- Он чувствует, что человек скоро умрёт, как он сам мне сказал, не видит его в будущем и не пишет портрет, отказывает сразу и потому к нему многие боятся идти.
Она распрямилась и выпучила глаза, прикрыла рот рукой, её как будто осенило.
- О, боже! - воскликнула Сара, - О, боже, - повторила она, убирая руку, она смотрела куда-то за спину Стива. Он инстинктивно обернулся, за спиной никого не было. Он уставился на Сару, та бормотала.
- Энди просил Слепого Гарри написать его портрет неделю назад, и Гарри сказал, что болен и отказал. Он знал. О, боже, он всё знал!
Сара сделала странные магические пассы руками и испуганно посмотрела на Стива. Тот выпалил.
- Чёрт!
И смутился, поправился.
- В смысле, вот, чёрт! - сказал он.
Сара улыбнулась.
- Нет, Слепой Гарри не чёрт, - Сара посерьёзнела и добавила.
- Он Ангел Смерти, хотите я вас с ним познакомлю?
Уже игриво спросила она. Стив кивнул головой.
- Ещё бы, - Стиву стало даже интересно, - Я готов, хоть сейчас, - добавил он.
     Сара окинула Стива оценивающим взглядом, неспеша встала и пройдя к холодильнику достала пару бутылок Кока-Колы. Зацепив пробку о пробку, она ловко открыла обе бутылки и присаживаясь обратно в кресло протянула одну бутылку Стиву.
     - О да, спасибо! - улыбнувшись произнёс Стив.
  Он с удовольствием отхлебнул из горлышка и шипящий освежающий поток побежал по горлу. Сара смотрела, как Стив, закатив глаза смакует вкус американской легенды. Он и в правду, каждый раз выпивая, первый глоток, готов был потерять сознание от непередаваемо прекрасного, наполненного нотками счастья и восторга букета. Сара устроилась поудобнее в кресле и проворковала.
      - Энди очень высоко ценил Кока-Колу, как часть американской мечты. Воплощённой и достигнутой.
      — Вот как. - Стив открыл глаза и с интересом посмотрел на неё, - Мне казалось, - продолжил он, разглядывая бутылку на свет, - что американская мечта столь же недостижима, как и попытки сформулировать ее суть?
      - Ну нет, от чего-же? - Сара мило улыбнулась, - это просто, -  Как говорил сам Энди “Что замечательного в этой стране, так это то, что Америка положила начало традиции, когда самые богатые потребители покупают, по сути, то же самое, что и самые бедные... вы можете знать, что президент пьёт кока-колу, Лиз Тейлор пьёт кока-колу, и, только подумайте, вы тоже можете пить кока-колу. Кока-кола есть кока-кола, и ни за какие деньги вы не сможете купить колу лучше”.
      - Трудно спорить, - веско произнёс Стив.
      - И не нужно, - устало подвела черту Сара. - ее глаза снова наполнила грусть и то, что Энди снова и снова присутствовал в ее жизни как живой, теперь тревожило и пугало ее. Казалось, что он жив и будет вечно преследовать ее оставаясь невидимкой до конца дней.
    Стива кумарило, время клонилось к пяти и усталость давала о себе знать, голова шумела и плохо работала.
«Надо поспать, вот только поговорю с Ангелом Смерти, Слепым Гарри», - размышлял Стив, закрывая газа.

                АНГЕЛ СМЕРТИ
Стив оплатил парковку. Он задержался в гостях у Сары, за разговорами время пролетело незаметно и когда они расстались наступила глухая ночь. Он уселся в машину. Завёл мотор.  Послышался рык, Стив довольно улыбнулся и сразу поехал, так салон Кадди прогревался быстрее. Он знал, что богема не спит в эту ночь. Похороны Энди Уорхола словно подвели черту под целой эпохой. Он слушал Fiver в исполнении Peggy Lee и думал. «Всё рано или поздно станет тленом и вот, музыка, - размышлял он, - Останется только до последнего человека у которого будет слух. Значит она также бессмысленна с точки зрения мироздания? Но зачем мы проводим столько времени, слушая её? Что мы хотим там услышать? И может, музыка — это волшебный ветер, который приносит в головы особых людей те мысли, что на самом деле есть чьи-то тревоги и страсти в другой, непонятной нам реальности?»
Стив отвлёкся от размышлений, он чуть не проехал нужный квартал и развернувшись на пустой улице, тормознул у въезда во двор, который перегораживали отличные старинные ворота.
Он снял трубку телефона и набрал номер, что дала ему Сара. Стив привык к жизни за рулём и бодрился, несмотря на начинающуюся головную боль. Таблетки эфедрина закончились и перестали действовать, он прикрыл глаза.
Гудки в трубке телефона однозначно говорили: «Иди на хрен, друг». Автоответчик не срабатывал, и Стив сбросил звонок. Он засыпал. Последнее, что он увидел, как ворота открылись. Но он уронил голову на руль и сопел, счастливо пуская пузыри ртом.
Вздрогнув от того, что кто-то тормошил его за плечо, Стив открыл глаза и увидел круглые чёрные и совершенно непрозрачные стекла очков почти перед своим носом. Его передёрнуло и отшатнувшись, он ударился головой о подголовник. На него через окно смотрел Слепой Гарри. Впрочем, смотрел тут не подходит, он стоял и ждал, когда Стив придёт в себя. На Гарри был надет чёрный плащ до пят и чёрная шляпа с широкими не загнутыми полями, вид он имел жуткий.
- Пошли, - сказал он Стиву, который удивлённо рассматривал его наряд.
Стив вышел из машины и прошёл в открытые ворота вслед за Слепым Гарри. Кадди остался стоять на улице. Они шли так, словно давно договорились обо всём, и теперь осталось завершить начатое. Стив был необыкновенно спокоен, ночь и впереди идущая, невысокая, сутулая, обтянутая плащом фигура Гарри казалась декорацией к фильму, а его головной убор был похож на шляпку странного ядовитого галлюциногенного гриба.
Стив быстро шёл за Слепым Гарри и что-то не давало ему покоя, как вдруг он понял, что у Гарри нет трости и он идёт как зрячий, уверено и быстро. «Даже быстрее, чем я могу поспеть», - подумал Стив, прибавляя шагу. Он и не заметил, как оказался в тёмном помещении, и Слепой Гарри деловито поставил на стол кальян и бутылку с мескалином.
Стив хорошо знал эту этикетку, это пойло уверенно доводило мозги до кипения, само алкогольное опьянение уходило на второй план и действие мескалина высвобождало в человеке всё то, что он сдерживал и о чём мечтал. Гарри забил бонг, закинул угли в кальян и присел в кресло.
Полумрак заполнял огромное помещение. Стив не понимал, где оно заканчивается, где потолок и окна. Казалось, свет от свечей на столе освещает всё то, что только и осталось в мире - стол, Слепого Гарри и Стива. Стив плеснул себе мескалина в стакан, который нашёлся тут же, на столе и затянувшись кальяном, отпил и выпустил дым. Слепой Гарри раскурил бонг.
Он нагнулся, оказалось, что Стив в темноте не разглядел проигрыватель, тот стоял на тумбе и Слепой Гарри опустил иглу. Зазвучала La Vie en Rose в исполнении Edith Piaf, и Слепой Гарри откинулся на спинку кресла, щёлкнул Зиппо и раскурил бонг.
Стив начал терять границы реальности, ему казалось, что его снимают скрытой камерой. «Что я тут делаю?» - пронеслось у него в голове и сразу по телу пронеслась тёплая волна, алкоголь приятно разлился по венам. Но Стив ждал прихода от мескалина и не расслаблялся.
- Стив, мне звонила Сара, - сказал без выражения Слепой Гарри, не шевелясь и почти не открывая рот.
Стиву стало не по себе. Он не верил в чертовщину, но тут его начало потряхивать. «Ерунда какая», - подумал он и сказал.
- Вы Гарри? - Стив смешался и продолжил.
- Вас называть Слепой Гарри? - Стив впервые в жизни ощутил беспомощность и страх.
- Да, я известен под этим именем, вам нечего бояться. - ответил Слепой Гарри.
- С чего это вы взяли? - Стив и в самом деле ощущал страх, но не хотел его показать. Но Слепой Гарри всё видел сердцем и сказал.
- У вас трясутся руки.
Стив опешил и растерянно оглядел свои руки. Они действительно дрожали, он почувствовал, как по спине побежали струйки холодного, мерзкого пота.
- Откуда вы знаете?
Стив снова посмотрел на свою руку, пальцы дрожали, такого он ещё не наблюдал за собой. Он убрал руку от света и растерянно пробормотал.
- Послушайте, вы же слепой, как вы можете это видеть?
Стив решил наехать на странного художника и добавил.
- Что-то не похоже, что вы слепы, - он был безжалостен и чувствовал, как мескалин начал пузырить его мозги.
Слепой Гарри снял очки, и Стив увидел его глаза, они смотрели на него не мигая, покрытые белёсой плёнкой, словно патиной, они не казались живыми. Стиву стало стыдно, а Слепой Гарри сказал, как ни в чём не бывало.
- Ничего, я привык. Надеюсь, мне не придётся пошло доказывать вам ещё что-то?
Он смотрел на Стива.
- Нет, - смущённо сказал Стив, - Я хотел узнать всё, что вы сможете рассказать о Клэр Батлер и Гилберте. И ещё...
Стив замялся и глядя на Слепого Гарри, попросил.
- Наденьте очки, пожалуйста.
- Пожалуйста!
Слепой Гарри сказал это всё тем же безразличным тоном и одел очки на нос. Стив облегчённо вздохнул. Он чувствовал себя, как в дурном сне, когда ты знаешь, что это сон, но ничего не можешь в нём изменить.
Слепой Гарри заговорил глухим голосом.
- Я знаю, что вам надо. Что касается Гилберта, его больше нет. Того, что вы видели на фото. Он умер. В клинике доктора Шульца. При пластической операции. Не как физический объект, а как человек и личность. Я не знаю, что с ним, я его не вижу.
- Не видите? - Стив переспросил специально, он был удивлён, и Слепой Гарри пояснил.
- Да, с тех пор я его не вижу в своих снах.
- Понятно, - сказал Стив и задумался.
Стив колебался: «Уйти, или нет?». Он искоса оглядел Слепого Гарри, теперь Стиву казалось, что всё это просто идиотский розыгрыш и Сара наверняка спряталась в дальнем углу и снимает всё на камеру. Слепой Гарри сидел, не шевелясь и Стив привстал было, намереваясь уйти, но услышал в своей голове голос Слепого Гарри.
- Рано.
«Дальнейший разговор теряет смысл», - подумал Стив.
- Нет, смысл есть.
Гарри сказал это вслух, по-прежнему не двигаясь, только изредка затягиваясь бонгом.
- Что? - опешил Стив и добавил - Я же только подумал...
— Это не важно, - Гарри отмахнулся от вопроса Стива и продолжил - Смысл есть порыться там!
Слепой Гарри махнул в темноту рукой.
- Вы издеваетесь? - ухмыльнулся Стив.
- Нет, - спокойно сказал Слепой Гарри и добавил.
- После того, как Клэр стреляла в Энди, Сара привезла ко мне кое-что, не интересовавшее полицию в качестве улик, а когда всё было кончено, коробки так и остались у меня, плёнки с кинопробами, фотографии. Около 475 лент, а фото никто не считал вообще. К сожалению, я не могу увидеть, что там, как вы понимаете.
- То есть, мои дрожащие руки вы видите, а плёнки и фото нет?
Иронично уточнил Стив и внимательно посмотрел на реакцию Слепого Гарри, тот подумал пару минут и произнёс веско.
- Именно так и есть, я вижу только живые объекты, а на ощупь, пальцами лишь уточняю детали, например лица.
- Ну да, а мой портрет напишите? - с поддёвкой произнёс Стив. Он уже не сомневался, что этот Слепой Гарри читает его мысли и решил говорить то, что думает. «Или это мескалин добавил мне паранойи?» - размышлял Стив, глядя на свечи и уточнил.
- Сара говорила, что вы пишите тех, кого видите в будущем?
- Да, пишу. Так вы идёте? - спросил Слепой Гарри.
- Куда? - уточнил Стив.
- Туда, в будущее! - Слепой Гарри махнул рукой в темноту и добавил.
- Энди Уорхола убил доктор Шульц, это его работа.
Стив отпил ещё мескалина, пыхнул кальяном и кивнул. «Ну, конечно, Шульц», - иронично подумал он, не много ли он о нём уже слышит? Теперь Стив был окончательно уверен, что не зря теряет время.
- Откуда вы знаете о Шульце? - спросил Стив.
- Шульц был другом Гилберта. Я часто их видел вместе. - Слепой Гарри сказал это тихо и навёл на Стива свои жуткие очки. Стив отвёл взгляд и спросил.
- Как Шульц причастен к смерти Энди Уорхола? Зачем ему это, и вообще, Энди умер на операционном столе. Его диагноз был известен, просто его сердце не выдержало, - как бы размышлял вслух Стив.
- Сердце не выдержало, вот именно.
Слепой Гарри повернул с сторону Стива голову и сверкнув своими круглыми окулярами, продолжил.
- Как странно? Вы интересуетесь Клэр, а у Энди Уорхола отказывает сердце на простенькой операции.
Ирония в голосе Слепого Гарри была очевидна, и Стив задумался на секунду, а затем сказал.
- Но мне безразлична судьба Энди Уорхола, мне нужно узнать подробнее, что было с Клэр после того, как она стреляла в него.
- Она родила мальчика. - сказал тихо Слепой Гарри и щёлкнув Зиппо, подкурил и затянулся бонгом. Стив оживился.
- Я знаю, этого, как его, - Стив хлопнул себя по голове, - Флойда!
- Нет, она раньше родила того, другого, сына, от Гилберта.
Слепой Гарри выпустил дым и улыбнулся. Стив опешил и переспросил.
- Не понял.
Слепой Гарри затянулся бонгом ещё разок, потом отпил из стакана мескалина и сказал, как ни в чём ни бывало.
- Я тоже!
Он подумал секунду и добавил.
- Вы записывайте, потом разберётесь, - он говорил серьёзно, и Стив потянулся в карман за блокнотом, но опомнился. Он был обескуражен, он не знал, что у Клэр двое детей.
- Один, - словно читая его мысли, сказал Слепой Гарри.
- Что? - Стиву снова стало страшно, Слепой Гарри знал всё, о чём думал Стив.
Слепой Гарри подумал и сказал.
- Теперь один остался, а было два.
Он ещё подумал и добавил.
- Пока Флойд не разбился.
- А это вы откуда знаете? - Стив уже не пытался умничать.
- Пресса! Вы-ж детектив, можно было и догадаться. Клэр Батлер звезда и газетные блохи уже разнесли новости по всем штатам.
- Логично, - веско сказал Стив.
Его пёр мескалин, он курнул кальяна и с уважением посмотрел на Слепого Гарри, тот развалился вальяжно в кресле и грустно сказал.
- Ну, а как вы хотели?
Слепой Гарри, щёлкнув Зиппо, снова раскурил бонг, затянулся и выпустив дымок струйкой, смотрел как тот расплывается, смешиваясь с дымом от кальяна. Стив и Слепой Гарри посидели так, глядя друг на друга, пока музыка не затихла.
Слепой Гарри встал и взяв со стола канделябр, пошёл во мрак. Он удалялся, и Стив запаниковал, испугался по-настоящему остаться в одиночестве в этом странном зале.
Он поднялся и поднажал, догоняя Слепого Гарри, но тот резко повернулся к нему, отчего свечи погасли. Стало темно и Стив почувствовал, как кто-то ощупывает его лицо, по его телу пробежала дрожь, и он упал в обморок.

                СТИВ ПРОСЫПАЕТСЯ
Он очнулся, сидя за рулём Кадди. Светало и он окинул взглядом всё вокруг. Он был на том же месте, ворота были заперты, а судя по совершенно непрезентабельному фасаду здания и битым стёклам в окнах, оно было давно заброшено. Ворота уже не казались такими изящными. Стив завёл мотор, посмотрел на здание ещё раз, на нём не было номера.
- С чего я приперся сюда сегодня ночью? - пробурчал он себе под нос.
«Вот же, надо отдыхать, приснится же такой бред», - размышлял он и включил заднюю, протянул руку к радио и только сейчас заметил небольшую коробку, она лежала на коврике переднего пассажирского сиденья.
Стив нажал на тормоз и наклонился к коробке. Он поднял её, открыл и так и замер, не выпрямляясь. В коробке лежали катушки с кинолентой. Стив уселся ровно, глядя в коробку, затем отвёл глаза от содержимого и задумчиво посмотрел в разбитые стёкла окон того самого заброшенного дома. Ему показалось, или это тень от птицы мелькнула в окне? Силуэт Слепого Гарри промелькнул и пропал в темноте внутри здания. Стив быстро отъехал от ворот и стартанул навстречу новому дню, в салоне играла мелодия Tequila в исполнении The Champs и он, сделав погромче, надвинул кепку на глаза и щурясь от восходящего солнца, нажал ногой газ в пол. Мотор Кадди взвыл, и машина рванула так, что вам лучше бы не оказываться на её пути. Стив решил возвращаться в Чикаго. Он быстро проехал по 17-ой стрит и проскочив Бруклинский мост свернул на 5-ую авеню. Сбросив газ, он взглянул на часы. Было около семи утра, и Стив решил заскочить в Макдоналдс, перекусить и всё спокойно обдумать.

                САРА СНОВА УДИВЛЯЕТ СТИВА

Он жевал свой любимый гамбургер и запивал тёплой Кока-Колой. Стив понимал, ему ничего не приснилось, ведь коробка не с неба свалилась. Ему не давала покоя фраза, сказанная Слепым Гарри. - "Шульц убил Энди".
Стив потёр затылок припоминая, - "или приказал? Как он говорил?" - наморщил лоб Стив, он набрался-таки вчера мескалина и теперь жалел об этом.
«Надо как-то поговорить с хирургом оперировавшим Энди Уорхола, или нет? - размышлял Стив, - Ну и что мне это даст?»
Доктор Шульц слишком часто мелькал перед носом Стива. Но как связано прошлое Клэр Батлер с недавним убийством, или просто загадочной смертью Энди Уорхола в больнице в Нью-Йорке и тем, что Гилберт был знаком с доктором Шульцем, Стив понять не мог. Он допил колу и вышел из Макдоналдса. Кадди стоял за углом. Стив быстрым шагом проследовал к нему и залез в салон, поёжившись он завёл мотор. Он покрутил настройку приёмника, приличной музыки не было. Стив выключил радио, зазвонил телефон.
Он снял трубку.
- Алё! - услышал он знакомый женский голос.
- Здравствуй, Сара.
- Здравствуйте, - радостно, словно старому знакомому обрадованно сказала Сара и затараторила.
- Вчера было так интересно я хотела вам...
Стив перебил ее тираду.
- Вы можете сказать, в какой больнице делали операцию Энди?
- Да, конечно, это Медицинский Центр Корнуэлла.
- Ясно.
Стив задумался, и Сара, почувствовав его настроение, спросила.
- Вы расстроены?
- Нет, просто... - Стив замялся, - Немного перебрал вчера со Слепым Гарри.
- С Гарри! - в её голосе прозвучала радостная нотка и она продолжила.
— Вот именно о нем я хотела вам рассказать. А мы были вместе с ним всю эту ночь, - она сделала паузу, - До утра он был в студии Энди.
Стив растерялся и выдавил.
- Как? - Стив замялся, он перевёл взгляд на коробку, - Но он...
И тут Стив опять почувствовал, как реальность покидает его.
- Алло! Стив! - голос Сары звучал растерянно.
- Да, Сара! - Стив слушал и думал.
- Он вам что-то сказал? - вежливо поинтересовалась Сара.
Казалось, она не удивлена и говорила так, будто с такими фокусами Слепого Гарри давно знакома. Стив подумал и сказал.
- Он дал мне коробку с лентами. - Стив смотрел на коробку и ждал ответ, Сара помолчала и спросила тихим загадочным голосом.
- Вы покажете их мне?
Стив прикинул, что он мог бы посмотреть ленты с Сарой, но ему казалось, что с ним нечестно играют и он уточнил.
- Сара! Слепой Гарри точно не покидал вас всю ночь?
Сара ответила без колебаний.
- Конечно! Вы не волнуйтесь, Слепой Гарри порой находится сразу в нескольких местах одновременно.
Она замолчала, и Стив понял - надо заканчивать разговор.
- Спасибо, Сара. Может ещё увидимся. - он повесил трубку.
Стив нашёл на карте интересующий его адрес. Нужно было возвращаться на Манхеттен, если, конечно, он хотел поговорить с хирургом. Нью-Йорк уже ожил полностью после ночного анабиоза. Впрочем, этот город, который так был неприятен Стиву своим кичем и пафосом, теперь стал как-то ближе, но также, как и умная женщина, ещё загадочнее. Стив вздохнул и развернувшись быстро покатил обратно, к Бруклинскому мосту.

               




                ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

           МЕДИЦИНСКИЙ ЦЕНТР КОРНУЭЛЛА - СТОЯНКА - УТРО

     Кадди вкатил на стоянку Медицинского центра Корнуэлла что располагался на Манхеттене. Стекло водителя было опущено и было слышно, как в салоне играла музыка, Боб Дилан старательно выводил мелодию The House Of The Rising Sun, его гнусавый голос не придавал окружающей обстановке жизнерадостности.
Стив, сидя за рулём, на ходу, отпёр бардачок и вынул оттуда портативный диктофон. Он выбрал место и ловко вращая руль одной рукой, припарковал Кадди. Тот качнул кормой и замер, словно та подводная лодка, что наконец пришвартовалась у родного пирса.
Оглядевшись по сторонам, Стив включил диктофон, тот исправно работал. Стив выключил его и положил в карман. Он не любил запоминать, особенно имена, и старался всё записывать.

                РЕГИСТРАТУРА
Стив зашёл в главный вход клиники и прошёл к стойке регистратуры. Там, за кипой бумаг и обставившись телефонами, его встретила Мари, медсестра лет сорока на вид. Она мило улыбнулась, когда Стив, изображая почтение, спросил.
- Мэм, с кем я могу поговорить об операции Энди Уорхола?
Её улыбка погасла, как мокрая сера на спичке, и она устало сказала.
- А вы кто?
- Детектив Стив Донахью, - он показал значок в окошко.
- Его оперировал Джеймс Гельман, он освободится, - она посмотрела на часы на руке, - Через пятнадцать минут.
- Я подожду его тут. - сказал Стив.
- Разумеется, - она кинула на Стива строгий взгляд.
Стив отошёл от стойки и уселся в кресло.

                ОПЕРАЦИОННАЯ
Доктор Джеймс Гельман мыл руки и думал о том, что сегодня он справился на редкость скоро, вырезая язву из кишечника очередного пожилого мистера. Новый анестезиолог был хорош, знал своё дело, и доктор Гельман отметил, что у оперируемого не было пробуждений, хотя вышел он из анестезии мгновенно, это говорило о хорошем опыте нового специалиста.
Он смыл пену с рук и тщательно вытер их полотенцем. Доктор Джеймс Гельман поморщился, он вспомнил, чем закончилась операция на желчном пузыре Энди Уорхола. Все детали так явственно ожили в голове доктора Гельмана, что он невольно замер. Всего сутки прошли с тех пор, и он хорошо помнил наполненные ужасом глаза Энди.
Доктор Гельман только собрался скинуть синий хирургический халат, как зазвонил телефон. Доктор Джеймс Гельман снял трубку без промедлений.
- Да, слушаю, - сказал он в трубку и его лицо становилось всё недовольнее по мере того, как он слушал что ему говорит Мари.
- Детектив? - переспросил он удивлённо, - Но я же уже всё сказал им, впрочем, это не ваше дело, он в холле?
Доктор Гельман послушал секунду ответ и кивнув головой, повесил трубку.
         
            СТРАННЫЙ РАЗГОВОР СТИВА И ДОКТОРА ГЕЛЬМАНА 
Стив скучающим взглядом смотрел, как к нему приближался мужчина, одетый в медицинский халат и шапочку. Не дойдя десяти шагов, незнакомец спросил.
- Вы детектив Стив Донахью?
Он подошёл ближе и протянул руку, Стив встал с кресла и пожав её, сказал в ответ.
- Да, очень приятно.
Ему не было приятно, но он решил быть как можно более галантным.
- Я Джеймс Гельман, хирург. Я делал операцию по удалению желчного пузыря Энди Уорхолу, - мистер Гельман присел в кресло напротив Стива и посмотрел на него спокойным и уверенным взглядом человека, хорошо знающего своё дело.
- От чего умер Энди Уорхол? - спросил прямо Стив.
- Я же уже давал показания! - удивился доктор Гельман и добавил. - Ваши коллеги также задавали мне одни и те же вопросы. Может вам почитать протоколы?
Он не был настроен на разговоры, его вымотали допросы и формальности, что проводились совсем недавно, после констатации смерти Энди Уорхола.
«В конце концов, - размышлял доктор Гельман, - У тысяч людей отказывает сердце, и этот Уорхол не особенный». Он посмотрел задумчиво на Стива и сказал.
- У него не выдержало сердце.
— Это мне известно, но вы же должны были знать, что такое возможно? - уточнил Стив.
- У него не было патологий, к чему вы клоните? - раздражённо спросил доктор Гельман.
- Да ни к чему, - сказал безразличным тоном Стив и добавил. - Я закрываю это дело, - наврал он, - И кое-что уточняю.
- Всё? - доктор Гельман приподнялся, собираясь уйти.
- Нет, - сказал резко Стив, нажав на кнопку диктофона, он держал одну руку в кармане пиджака.
- Что ещё-то?
Устало и совершенно подавленно спросил доктор Гельман.
- Мне нужно уточнить ещё о...
Стив вытащил блокнот из кармана и стал листать. Он тянул резину, лихорадочно соображая, кто ещё может быть в составе хирургической бригады и в его голове крутилось настойчиво одно слово, анестезиолог. Ему показалось, что он услышал голос Слепого Гарри, который настойчиво твердил: «Анестезиолог, анестезиолог!» Стив замер и посмотрев в пустую страницу блокнота, щёлкнул пальцами в воздухе и сказал.
- Анестезиолог!
Он захлопнул блокнот и засунул его в карман, глядя торжествующе на доктора Гельмана. Тот устало сказал.
- Я уже говорил вашим коллегам, что в тот день в моей бригаде работал анестезиолог Майкл Хорски и он уволился, сразу после той операции.
Доктор Гельман смотрел на Стива с нескрываемым отвращением. Но Стив не сдавался и снова задал вопрос.
- Почему? - давил Стив, ему казалось, он нащупал какой-то хвостик в этой мутной истории.
- Откуда я знаю, у него спросите. - грубо буркнул доктор Гельман.
Стив чувствовал, что этот Гельман что-то ему не договаривает, но что?
- Он сам уволился? - переспросил Стив.
- Сам, не сам, ну какая теперь разница? - раздражённо выдавил из себя доктор Гельман и подвёл черту под разговором.
- Мне надо идти, у меня операция начнётся через десять минут, я могу покушать спокойно?
Доктор Гельман резко поднялся с кресла.
- Да конечно! «Простите», — сказал Стив, не вставая, улыбнулся и глядя снизу вверх, добавил. - Спасибо!
Доктор Гельман развернулся и быстро ушёл, не попрощавшись со Стивом. Стив посмотрел на его широкую спину секунду и направился к регистратуре.
- Где у вас отдел кадров? - спросил он Мари.
- По коридору налево и вниз по лестнице.
Перебирая бумаги протараторила Мари скороговоркой, не глядя на Стива.

                СТИВ ЕДЕТ К МАЙКЛУ ХОРСКИ
Стив неспеша ехал в Бруклин и раздумывал о том, под каким предлогом заявиться к Майклу Хорски. Сумерки навалились резко, и он включил фары. Он посмотрел на карту, ехать предстояло долго и он, пошарив в бардачке, нашёл кассету и вставил её в магнитофон на панели. Раздался щелчок и голос Барри Вайта заполнил салон Кадди.
Было время подумать, и Стив закурил, он выкатывал на хайвей, где в этот час было много машин, люди ехали с работы и Нью-Йоркский траффик, так нелюбимый Стивом, поглотил его Кадиллак, и он медленно поехал среди тысяч подобных машин.
Он слушал Барри Вайта и пытался свести всё к одному знаменателю. «Зачем я ехал изначально? Я хотел поговорить с Энди Уорхолом насчёт прошлого Клэр, так?» - сам себя спросил Стив. - «Так!» - ответил он сам себе, разглядывая стоп-сигналы впереди идущего Крайслера.
«Но, Энди Уорхол скоропостижно умер. Да, именно скоропостижно. Ну и что?» - задал себе вопрос Стив.
Ехавший впереди Крайслер перестроился освободив полосу, и Стив ускорился. Музыка играла негромко он прислушался к баритону Барри, его голос располагал к размышлениям, и Стив неспеша закурил.
Слушая мелодию, он открыл окно и дым вытянуло тонкой струйкой в щель. Больше ощутимых результатов он не видел. Тот бред, что творился вокруг него он списал на усталость, таблетки и недосыпание, ну и выпитый накануне мескалин, плюс непонятно чем забитый кальян Слепого Гарри, который выкурил Стив, прозрачности его мыслям не придавал.
Он ехал по 14-ой и свернув на Парк Ридж Авеню, сразу увидел дом Майкла Хорски, внешний вид которого не удивил-бы вас неповторимым дизайном.  Это был жалкий одноэтажный сарай каркасного типа, который никогда не украсит обложку журнала «Архитектурное обозрение».
Не доезжая сотню метров до дома Майка Хорски, он остановился. Стив видел номер дома и не сомневался, что приехал куда надо и решил понаблюдать. Свет в доме не горел и хоть на улице уже стемнело, фонари у гаража и калитки, которые хозяева включают на всю ночь, были погашены.
Впрочем, уличного освещения было достаточно для того, чтобы наблюдать за домом и площадкой перед гаражом. Стив не видел машины перед домом. «Возможно, она в гараже?» - подумал Стив и развернул Синнабон, который купил по пути.
Синнабон остыл. Стив вытащил из обёртки шоколадки фольгу, положил на неё Синнабон и щёлкнув Зиппо, поднёс снизу огонь.

               

                ПИТБУЛЬ БИЛЛИ
Стив жевал тёплый Синнабон в полной темноте, когда мимо него проехал Шеви Нова 64". Лоурайдер медленно прополз мимо Кадди Стива, распространяя вокруг себя аромат марихуаны и чёткий бит олдскульного Нью-Йоркского рэпа в исполнении чёрных ребят из Ист-Сайда.
Стив чуть не подавился куском Синнабона, который он с особым удовольствием доедал. Пропитанная кремом и такая желанная серединка, была наконец съедена. Он проводил чудовищный лоурайдер взглядом. Его корма пару раз дёрнулась, пневмо-подвеска поднимала и опускала машину, то по диагонали, то корму, то переднюю часть. Это зрелище развеселило Стива. Он улыбнулся, но тут же посерьёзнел.
Лоурайдер остановился напротив дома Майка и входная дверь сразу открылась. Стив взял бинокль и поднёс к глазам, он увидел невысокого молодого человека, тот был коротко подстрижен и одет в спортивный костюм Адидас. Он быстро подбежал к машине и уселся в неё так, будто сам только что оплатил её кэшем.
Молодой человек сел за руль, а тот, что был там ранее, Стив его не видел, пересел на пассажирское сиденье, не выходя из машины. Музыкальная композиция сменилась на более агрессивную и машина, трясясь и бубня в любимой манере LL Cool J - Bigger and Deffer, удалилась. Стив сглотнул, посмотрел по сторонам, затем быстро вышел из Кадди.
Он подошёл к дому и постучал в дверь. В ответ он не услышал ни звука и подёргал ручку, было заперто и дверь не открывалась. Он огляделся, вокруг не было ни души.
Стив сбежал со ступенек и быстро пошёл за угол. За домом он остановился и внимательно осмотрел все окна. Разумеется, всё было заперто. Он вздохнул и пнул ногой решётку вентиляции у самой земли, и она выпала. Стив нагнулся и заглянул в подпол, эта конструкция домов только с виду была фундаментальна, на самом деле это были дешёвые каркасные строения, лишь обшитые по-разному, под кирпич или деревянный сайдинг.
Дом стоял на сваях и фактически то, что снизу, заглянув в вентиляционное окошко разглядывал Стив, было полом внутри дома. Он отлично знал конструкцию таких домов, так как сам жил в подобном архитектурном шедевре. Он ещё раз огляделся, незаметно вышел на улицу и подбежал к Кадди. Стив открыл багажник и порывшись, положил в сумку топор и небольшую пилу. Быстро вернувшись обратно, Стив пролез в вентиляционное окошко и пополз под полом дома. По канализационным трубам он отлично понял, где находится бойлерная и сортир.
Он подполз под то место, где как он думал, находится бойлер, туда сходилось множество труб, и он был уверен в успехе на сто процентов, когда, постучав в пол лёжа на спине, услышал глухой звук гнилой древесины.
Он нащупал в сумке топор и ударил им в щель, потянул, не вынимая и доска выскочила почти на метр, осыпав Стива трухой и пылью. Он сдержался, чтобы не чихнуть и прислушался. Негромко доносился джаз, откуда-то очень далеко. Стив накинул на лицо платок и начал долбить топором и пилить, где надо трухлявый пол бойлерной, который был над его головой.
Наконец, дыра позволила ему влезть в помещение. Он посветил фонариком, бойлер мирно булькнул и затих. Стив прислушался, было тихо. Он бросил в дыру пилу и она, мелодично звякнув, упала прямо в сумку, что стояла на земле подпола.
Стив сжал топор покрепче и нажал на ручку двери, она щёлкнула и открылась. Он оказался в коридоре, налево тот вёл в спальни, а направо - на кухню. Стив отправился на кухню, он хотел пить и первым делом налил воды в стакан. Утолив жажду, он огляделся.
Кухня была обставлена тем самым набором предметов мещанского быта, которые создают хозяевам иллюзию индивидуальности и исключительности. Ничего особенного тут не было. Холодильник, Стив заглянул в него и замер. Он отчётливо услышал возню за своей спиной. Глядя на полки холодильника, заставленные коробками с медикаментами, Стив снова услышал шорох за спиной.
Он успел подпрыгнуть, когда питбуль необыкновенно быстро, словно тень, метнулся из дальнего тёмного угла и энергично прыгая, глядя маленькими, полными злобы глазами, щелкал зубами. Стив сидел на холодильнике поджав ноги, и пёс скакал все неистовее. «Как капкан», - подумал Стив. Собака не лаяла и от этого было ещё более жутко.
Стив посмотрел на топор, что был сжат в его руке и прикинул, сможет ли он с одного удара убить эту несчастную псину, как вдруг его осенило. Он втянул ноги на холодильник, и в тот момент, когда собака, чуть отойдя назад, снова бросилась на дверь, открыл её и пёс с разгона влетел внутрь холодильника. Стив захлопнул дверь и беззлобно пробормотал.
- Прости, дружище, ничего личного.
Он держал крепко дверь и слезая, подумал, что собака задохнётся, если не сделать щель. Стив выдернул штепсель из розетки одной рукой, а другой придерживал дверь, питбуль упорно давил на нее, совершенно при этом не лая. Стиву стало не по себе, ему показалось, что он имеет дело вовсе не с собакой. Слышно было только возню Стива. Дверь холодильника давила так, что Стив чуть приоткрыл её и тотчас наружу высунулся нос собаки.
Клац-клац! Щёлкали зубы, Стив поморщился. Придерживая дверь коленом, он поднял шнур, питающий холодильник и связал ручки морозильного отсека с основным. Щель, в которую пёс сразу просунул нос была достаточна для дыхания. Стив отошёл на пару шагов, и собака перестала лязгать зубами.
«Всё-таки, это собака», - подумал Стив и посветил фонариком вокруг.
Он задумался, как он выпустит пса? Вдруг, хозяин не появится вовсе? Его радовало, что ему не пришлось убивать собаку и он, довольный собой, размышляя о том, что каждый делает свою работу как может, и в этот раз победила смекалка и проворство, а не клыки и злость, пошёл туда, где ещё не был, в спальни и кабинет.
Он быстро обшарил шкафы и комоды, осмотрел карнизы и заглянул в вентиляцию. Ничего интересного там не было. Стив вышел из спальни и прошёл в дверь напротив. Это был кабинет и тут, Стив это понял сразу, его ждала находка, он увидел на столе десятки упаковок.
Он подошёл и увидел надписи. Всё это были препараты, строго выписываемые врачом по рецепту. Стив дёрнул ящик стола и тот открылся, там лежали бумаги и он, машинально взяв их в руки, негромко прочёл вслух, перебирая листы.
- Справка о выписке из больницы, история болезни, - бормотал он, читая названия документов, это ничего ему не давало.
- Ну-ка-ну-ка... - пробормотал он и вновь прочитал первый лист.
- Справка, - бормотал он - Прошёл лечение, и... в клинике доктора Шульца.
Стив выпучил глаза и положил обратно все остальные бумаги. Он стоял и повторял: «В клинике доктора Шульца».
Он услышал тот самый ритм, он нёсся с улицы и его было слышно за версту. Рэп и лязг, издаваемый лоурайдером, приближался. Стив сунул лист в карман и закрыл ящик. Теперь он не волновался за пса. «Хозяин сам отпустит его, когда поговорит со мной», - подумал Стив, стоя за занавеской в спальне и сжимая в руке топор.
Он уже перешёл черту, но теперь, когда он снова напоролся на следы Шульца, Стив решил выяснить всё конкретно у того, кто точно был с ним знаком и не был представителем Нью-Йоркского андеграунда.

                ЗНАКОМСТВО С АНЕСТИЗИОЛОГОМ

Стив хорошо видел в окно, которое как раз выходило на улицу, как Майкл вылез из-за руля и громко, так что было слышно в комнате, сказал.
- Бричка что надо, заменяю на товар завтра, бро!
Он хлопнул рукой по крыше машины и пошёл ко входу. Лоурайдер исполнил совершенно неописуемый кульбит задним мостом и под ритм Heavy D & The Boyz - Living Large медленно удалился во тьму.
Щёлкнул дверной замок, Майкл пошёл в дом и позвал пса.
- Билли! Билли!
- Эй, ты где? - в его голосе чувствовалась тревога. Он прошёл в кухню, и...
- Мать твою, Билли! Что происходит?
Майкл развязал шнур, пёс выскочил из холодильника и рванул к Стиву, явно намереваясь на этот раз не промахнуться и вцепиться в шею. Майкл обернулся, увидел Стива и удивлённо охнув, упал на попу.
Стив был готов к атаке, он подставил Билли ручку топора в последний момент, когда тот уже прыгнул и разинул пасть. Зубы пса впились на пару сантиметров в древесину, и Стив схватил собаку за яйца, сжав так, что пёс замер, выпучив глаза.
- Отзови собаку! - сказал Стив Майклу.
- Что? - растерялся Майкл.
- Отзови пса! - повторил Стив.
- Что? - Майкл смотрел на Стива и видно было, как он напуган и растерян.
- Ещё раз скажешь «что», пристрелю!
Обе руки Стива были заняты. Одной он держал топор, а другой перекатывал в ладони шары Билли, тот понимающе замер. Пистолета у Стива не было, он блефовал.
- Билли, фу! - крикнул Майкл.
Пёс разжал пасть, и Стив отпустил его хозяйство. Собака плюхнулась на лапы и помчалась к хозяину. Пёс лизал лицо Майклу и с опаской поглядывал на Стива.
- Ты кто? - выдавил Майкл, глядя на Стива и придерживая пса, который снова рвался в бой.
- Я детектив Стив Донахью,
Он показал значок и добавил, без угрозы.
- Включи свет, надо поговорить.
Майкл не спешил и спросил.
- Как ты попал в дом? И...
Он замялся, и продолжил.
- Где ордер на арест?
Он по-прежнему сидел на полу, оперевшись спиной на холодильник и держа руку на голове Билли, он был готов каждую секунду дать команду «Фас».
- Арест? - Стив удивился и миролюбиво сказал.
- Хорош, парень. Вставай и убери собаку. Я задам тебе пару вопросов и от твоих ответов на них зависит вся твоя будущая говенная жизнь, ты же Майкл Хорски?
- Ну да. - Майкл кивнул, встал и включив бра, уселся за стол. Стив уселся напротив.
- Собака будет со мной, - сказал Майкл.
- Если мне не придётся её убивать, я согласен, - согласился миролюбивым тоном Стив.
Он знал этот тип людей, молодые врачи, они шли на всё, чтобы заработать. Порой они скатывались в бездну уже будучи хорошо образованными, соблазн быстрого обогащения, воровство и незаконная торговля медикаментами, вот чем заканчивали те, кто шёл работать в медицинские учреждения, имея корыстные цели.
Он видел, что этот парень уже «всё», круги под глазами и трясущиеся руки, бегающий неуловимый взгляд наркомана, подавленная воля, эти признаки отчётливо говорили о последних стадиях падения в пропасть наркомании.
Единственное, что смущало Стива, как Майкл работал анестезиологом в таком виде?
- Сколько тебе лет? - спросил Стив.
- Тридцать пять. - нехотя пробурчал Майкл.
- Хреново выглядишь.
Стив покачал головой и добавил.
- Как ты работал анестезиологом в таком виде?
- Работал нормально, меня выперли. Что, я не могу оторваться?
Майкл смотрел изучающе на Стива и тот равнодушно глядя на Майкла, выдавил.
- На здоровье, - он сделал паузу, — Вот.
Стив положил на стол лист и посмотрел вопросительно на Майкла.
— Это что?
— Это? - взгляд Майкла блуждал.
- Да. Вот, доктор Шульц, это кто? - Стив ткнул в лист.
- Слушай, как там тебя? Стив?
Майкл посмотрел на Стива и тот кивнул утвердительно. Майкл продолжил.
- Давай я вмажусь, а то кумарит меня не по-детски...
- Что? - опешил Стив.
- Ну, дозу мне надо и потом забазарим с тобой, хоть до утра.
Майкл потянулся к холодильнику. Но Стив знал, чем это закончится и уверенно сказал.
- Нет.
Майкл резко встал и пёс, глядя на Стива, зарычал. Майкл посмотрел на Стива и прошептал безразличным тоном.
- Тогда я пошёл спать.
Стив схватил его за рукав и предложил.
- Слушай, ну хорошо, давай. Но если тебя срубит, я скормлю твои яйца псу.
Майкл оживился и согласился сразу.
- Идёт.
Он сел обратно на стул и открыл холодильник затем взял оттуда ампулу и шприц.
Стив смотрел, как Майкл ставит себе укол и думал, что жизнь, которую нам дали один раз, не стоит тратить на дерьмо, типа того, что впрыскивал себе Майкл. Стив отвернулся. Майкл снял с руки жгут и расслабленно сказал.
- Этот состав создал доктор Шульц, это не героин.
- Ну, конечно... - сказал Стив.
Он безразлично смотрел на Майкла. Тот подумал и добавил.
- Да, я лечился у доктора Шульца, и он вылечил меня. Его препарат, вот этот - он указал на ампулы в холодильнике и поспешно встав, включил его в розетку, продолжил. - Помогает сидящим на героине избавиться от зависимости.
- И пересесть на раствор Шульца. - сказал Стив без выражения.
- Вы не понимаете.
Майкла пёрло, и Стив это видел, он знал, как действует героин, в этот раз это было что-то другое, но всё равно, Стив не собирался даже вникать в состав этого зелья и чётко сказал.
- Нет, не понимаю.
- Тогда, что вы хотите? - недоуменно спросил Майкл.
- Как умер Энди Уорхол?
Стив посмотрел в глаза Майкла и тот сразу ответил.
- Его сердце не выдержало.
Стив нетерпеливо махнул рукой.
- Ой, это я уже знаю. Давай-ка, Майкл, ты выключишь дурака и расскажешь мне что-то интересное.
- А почему я должен именно вам рассказать? - искренне удивился Майкл.
Стив подумал и сказал.
- А потому, что я, друг мой, занимаюсь этим делом с особым пристрастием, а твои проделки с таблетками на столе в кабинете, которые ты толкаешь байкерам наркоманам и варщикам мета, очень заинтересуют местного прокурора.
Майкл подумал минуту и сказал.
- Резонно.
Он снова задумался и сказал просто, без выражения.
- Да, к чёрту.
Он как будто сломался и его понесло.
- Этот Шульц поставляет мне товар, и я не могу ему отказать.
Выпалил Майкл, его пёрло, и Стив включил диктофон и не скрывая того, что идёт запись, положил его на стол. Майкл посмотрел на него равнодушным взглядом и выпалил.
- А неделю назад внезапно, как в жопу укушенный он позвонил, сказал надо сделать так, чтобы Энди Уорхол умер.
Стив сделал вид, что не удивлён и спросил.
- И что вы сделали?
- Ничего.
Майкл смотрел на Стива и улыбался.
- Не понял, - сказал растерянно Стив.
Майкл вздохнул и пояснил как ребёнку.
- Да, что тут понимать?
Он окинул Стива оценивающим взглядом и продолжил.
- Мы, анестезиологи, знаем, что если идёт речь о «ВИП», то будь уверен, парень знаком с наркотой. Так? - он вопросительно посмотрел на Стива, тот кивнул головой, и Майкл продолжил.
- Ну вот и значит, при анестезии надо поддать газу, это делают все. Хотя, разумеется, в истории больного нет указаний на наркоманию.
Майкл сделал паузу и закончил.
- Я дал ему стандартную дозу, и он проснулся на столе посреди операции, увидел свои кишки и умер от инфаркта!
Он сказал это со свойственной медикам циничностью и добавил.
— Вот и всё.
Стив сидел и его ноги косило. Ему казалось, что стул стал сам собой двигаться и удаляясь от стола, Стив увидел маленькую фигурку Майкла и за ним тень, но она не совпадала с фигурой Майкла, она принадлежала Шульцу и Стив видел, как тень покинула помещение, вылетев окно.
Он тряхнул головой и наваждение прошло. Его, что называется, прорубило, он ещё не понимал, какую роль играет в этой истории Гретхен Фишер, но отчётливо представил, что может сделать доктор Шульц с Клэр Батлер.
Теперь он понимал, что всё происходящее с ней было отнюдь не случайно. Он подумал, что слепой не замечает тьмы и от того знает путь. Он чувствовал себя тем самым слепым в этот момент. Он чувствовал сердцем, наверное, так, как это мог делать Слепой Гарри, что Клэр грозит смерть от её собственных рук.
СТИВ ДОНАХЬЮ СРОЧНО ВОЗВРАЩАЕТСЯ В ЧИКАГО
Он спешил, в его голове сложилась странная картинка. Доктор Шульц всячески препятствовал Стиву узнать что-либо о прошлом Клэр, сама же Клэр толи скрывала, что у неё есть ещё один ребёнок, толи не знала о нём? Но как мать может не знать о ребёнке? И куда делся Гилберт и какую он играет роль в стрельбе в Энди Уорхола? Эта каша так ему надоела, что он решил, побыстрее добравшись до Чикаго, наконец встретиться с Клэр Батлер и обо всем с ней хорошенько потолковать.
Он поднажал, был вечер и Стив, закурив, разглядывал облака над горизонтом, он нёсся по шоссе, превышая скорость и хотел плевать на всех, он чувствовал, что может опоздать. Он добавил громкости и любимый джаз ритмично пульсируя, заполнил голову Стива замысловатым мотивчиком.
Стив затянулся покрепче и в этот момент зазвонил телефон. Связь была не по всей трассе, а только вблизи крупных городов и Стив скинул газ, он не знал, где кончится зона покрытия, а на этот телефон в машине ему звонили только по делу, ему стало даже любопытно, кто это?
Он снял трубку.
- Алё! - Стив придавил звук на магнитоле.
- Здравствуйте, мистер Донахью, - услышал он знакомый, чуть хрипловатый голос доктора Гэмбла в трубке.
- А, это вы, дорогой доктор!
Стив искренне обрадовался, он устал от химер и приведений, что преследовали его в Нью-Йорке и был искренне рад услышать того, кому доверял.
- Да, это я, вы знаете, - доктор замялся, - Вы можете сейчас встретиться со мной?
- Нет, доктор. Я возвращаюсь из Нью-Йорка в Чикаго, и я ещё далеко, а что случилось?
- Понимаете, Доктор Шульц завтра выписывает Клэр Батлер из больницы, и она будет вечером снова на сцене театра Пиквик в роли Изабеллы, самоубийцы...
Связь прервалась. Стив остановил машину, он хотел развернуться, чтобы снова попасть в зону сети, но тут его прорубило, и он понял, что только он сможет спасти Клэр от самоубийства на сцене театра Пиквик. Он был абсолютно уверен, что так и будет. Ему надо было не опоздать, как минимум к 21:00, что соответствовало концу завтрашнего представления. Именно в конце пьесы "Самоубийство в кукурузном поле", Марка Фишера, как отлично помнил Стив, Клэр в роли Изабеллы стреляла себе в голову из пистолета и падала в колодец.
Он воткнул передачу и дал газу так, что покрышки взвыли и Кадди сорвался с места, отплёвываясь щебнем, что разметали бешено вращающиеся задние колеса. Облако пыли рассеялось, Кадиллак Стива удалялся всё дальше и дальше, уносясь по шоссе в сторону заходящего огромного, как шляпка гриба от атомного взрыва, солнца. Кадди сначала превратился в точку на дороге, а потом и вовсе растворился в оранжево-жёлтом мареве заката.
СИТУАЦИЯ С КОБРОЙ
Стив нёсся навстречу заходящему солнцу, он жал на газ как мог, но оно быстро склонялось за горизонт и Кадди Стива не мог за ним угнаться. Стив услышал характерный стук и машину затрясло, он был спокоен, запаска была в наличии.
Остановив Кадди у обочины, Стив вышел и потянулся. Обойдя машину, он обнаружил, что заднее правое колесо, на которое он и подумал, спустило. Он пнул Данлоп ногой и сплюнул на дорогу. Надо было пошевеливаться и Стив, надеясь, что просто ниппель испортился, присел на корточки.
Уже смеркалось, он нащупал колпачок и открутил его. Он не успел его снять, как боль, несильная, подобная укусу хомяка, пронзила его правую ягодицу, он повернулся и увидел кобру, она готовилась к новой атаке. Стив подскочил, как кот и мгновенно почувствовал, как тело его стало ватным. Он ещё пытался крутить головой, но упал и уже не мог пошевелиться, он смотрел, как кобра шустро подползла к нему поближе.
Она, казалось, хотела что-то сказать Стиву на ухо. Змея подползала всё ближе и ближе, он уже увидел слегка приоткрытую пасть и язык ощупал его лицо. Стиву стало страшно, он не мог пошевелиться, ему казалось, что это...
Свет фар проносящейся мимо фуры осветил кобру, и Стив отчётливо увидел у неё на капюшоне имя: «Слепой Гарри», оно чётко и красиво было вытатуировано чуть ниже очков. Кобра покачалась и прогремев напоследок что-то из испанских мотивов своей погремушкой на хвосте, быстро уползла под машину.
Стив посмотрел в пустыню, оттуда бил свет. К нему приближалась группа людей. Его сознание было трезво, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой и ему было спокойно и хорошо. Он отметил, что укус укусу рознь. Люди подходили все ближе и ближе. Это была группа индейцев племени Чероки. «Чудом их занесло в этот час сюда», - подумал Стив.

                ПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА
Они уже сидели у костра, и Стив спросил у старого Индейца.
- А когда мы сможем сделать мне укол? Ну, от укуса?
- А зачем? - ответил Индеец на его вопрос вопросом.
«Действительно, зачем?» - подумал Стив.
Костёр гудел и трещали поленья, на палке висел котелок и когда старый Индеец снял его и подал Стиву, тот отхлебнул и с удивлением обнаружил, что заварен его любимый чай.
Он отхлебнул чёрной жижи. «Да, - подумал он, - Чай в пустыне вкуснее, чем на кухне», - и передал котелок по кругу Энди Уорхолу, тот отложил косяк и взяв котелок, отпил и передал сидящему напротив него Слепому Гарри.
Стив посмотрел на Энди Уорхола и восхищённо подумал: «Вот же, действительно, легенда. Умер и всё равно, как живой», а за тем невозмутимым тоном спросил, обращаясь к Слепому Гарри.
- Гарри, ты как? После той попойки у тебя. Помнишь?
Слепой Гарри лишь буркнул.
- Ты бы плёнки посмотрел.
Он сказал это без выражения, глядя на Стива голубыми ясными как день глазами.
«Вот. Прозрел!» - подумал Стив.
- Я и не был слеп. Для того, чтобы видеть, глаза не нужны.
«Да, это верно, и мысли читаешь, как прежде», - подумал Стив и подумав ещё, добавил мысленно, - «Что может быть проще!»
«Ничего», - подумал в его голове Слепой Гарри.
- Я же это и подумал! - сказал Стив.
- Все мысли существуют независимо от того, говорил ты их, или нет. - сказал Энди.
- Резонно - подал голос Стив и тут же услышал голос Слепого Гарри в своей голове.
«А ты не так плох, как казался!»
«Ну, ещё бы! - подумал Стив, - Я тоже могу читать мысли!»
- Не обольщайся, мысли умеют читать все, - сказал старый Индеец и бросил в котелок, который опять кипел на огне, ту самую кобру, она была жива и последнее, что она успела подумать.
«Ну и хрен с ним!»
«Интересные у неё мысли в последний момент». - подумал Стив и тут же услышал у себя в голове голос Энди Уорхола.
«Короткие, только».
«Что?» - мысленно переспросил Стив, он ещё не успел привыкнуть к тому, что теперь слышал всех одновременно и не мог понять, где чьи мысли.
- Ты одно ухо заткни, помогает, - сказал вслух Слепой Гарри, - Тогда только с одной стороны будешь слышать, или вообще заткни оба, и подумай.
Стив решил не спорить, он заткнул оба уха и стало тихо. Он смотрел на старого Индейца, на Слепого Гарри, на мёртвого Энди Уорхола и ему вдруг стало так хорошо, он подумал, что он умер и убрал пальцы из ушей.
- ...почти, а сам-то как хочешь? - снова услышал он с обрывка голос Энди.
- Чего? - не понял Стив.
Он сказал это вслух, все переглянулись, он тут же напрягся. Теперь до него дошло, и он подумал: «Пожить ещё охота!»
- Ясно, тебе ещё рано, мне показалось ты с нами останешься, - задумчиво сказал Энди.
- С мёртвыми, что ли? - спросил Стив.
- Да какая разница? С нами и всё. Нет никакой смерти, как ты её себе думаешь. - сказал Энди.
- А как мне думать? - спросил Стив, глядя в огонь.
- Ну вон, - Слепой Гарри ткнул пальцем в Энди Уорхола, - Этого она не берет.
Стив посмотрел сочувственно на Энди Уорхола и спросил.
- Совсем?
- Не, - Слепой Гарри помолчал, он задумчиво смотрел в огонь и оторвавшись от него, посмотрел на Стива и добавил.
- Ни в какую, сколько ни просили.
- Так и пусть тусуется. - сказал Стив и посмотрел на Энди. Тот грустно улыбнулся.
«Мне бы, надо к своим», - услышал голос Энди Уорхола у себя в голове Стив.
«Его рот не открывается, но в целом он вполне сходит за живого», - подумал Стив.
«Да живой я», - раздражённо подумал Энди в голове Стива.
«А мёртвыми когда становятся?» - подумал Стив глупость и понял - «Да никогда!»
«Вот именно!» - произнёс в голове Стива голос Слепого Гарри.
«Ты зачем меня-то искал?» - подумал Энди Уорхол в голове Стива.
Стив задумался, настало время во всем разобраться. Старый Индеец передал ему котелок и подумал.
«На-ка, бледнолицый брат мой, попей отвара».
Последнюю фразу старый Индеец подумал не очень уважительно, но Стив подумал в ответ.
«Понимаю, после всего, что с вами сделали белые...»
И опомнился. Индеец удивлённо смотрел на Стива.
Стив взял котелок из рук старого Индейца и отпил. Змея не умерла, она плескалась в бульоне совершенно живая и когда выныривала на поверхность, смотрела на него задорным и лихим взглядом.
Стив уловил её мысль, она змейкой прошмыгнула в его пустой голове.
«Ну что, а ты так сможешь?»
Стив подумал в ответ.
«Нет!»
Стив отпил отвару и передал котелок Энди. Тот принял котелок и сделал отличный глоток. Стив подумал.
«Я хотел узнать кое-что о Клэр Батлер».
«Ну, спасибо, - подумал в его голове Энди, - Я-то знал, что так или иначе она меня добьёт».
«Кто?» - подумал Стив
«Ты тупой? - подумал в его голове Энди, - Клэр Батлер!»
«Выходит, доктор Шульц заметает следы». - подумал Стив.
«Да, они дважды убили моё тело». - раздался голос Энди Уорхола в голове Стива.
- Но не душу, - сказал Стив.
- Да, не душу, - вслух сказал Энди.
- А почему тебя не берет Смерть? - спросил Стив и ещё попил из котелка, змея вынырнула и подмигнула ему, затем потрясла своей трещоткой.
«Молодец!» - подумал Стив.
«А то!» - подумала змея и нырнула в бульон.
- Связываться не хочет, - сказал грустно Энди.
- Во, как! Это что, выходит, она чего-то боится? - вежливо поинтересовался Стив у Энди.
- Просто не любит, не нравится ей моя жизнь и работа, отправит она меня обратно... - Энди горестно покачал головой.
- Куда? - удивлённо спросил Стив.
- К вам, обратно в тело.
Энди сплюнул в костёр и продолжил.
- Засунет мою душу в какого-нибудь несчастного и всё, буду там конфликтовать с реальностью и посторонней личностью.
Энди сильно задумался, Стив сочувственно покачал головой и заметил.
- Так себе перспективка.
Слепой Гарри наклонился к Энди Уорхолу и прошептал.
- Слушай, Энди, ну понравься ты ей! Сделай, как я тебе сказал.
Энди колебался, Стив ещё немного попил отвару и отдал котелок Индейцу, тот допил остатки и вытряхнул змею на песок. Кобра, как ни в чём ни, бывало, уползла во тьму. Энди Уорхол наклонился к Стиву и прошептал.
- Послушай, я раскаиваюсь, скажи это Клэр, и...
Он склонился к уху Стива и шептал, хотя Стив, итак, слышал его голос в своей голове отчётливо и ясно. Он шептал и у Стива от услышанного вылезали глаза из орбит, он хотел вскочить, но как тогда у машины, не смог пошевелиться.
Стив слушал и ему всё стало так отчётливо ясно, что и рассказать он не смог бы. И только шёпот затих в его голове, как Энди Уорхол испарился и Стиву на секунду показалось, что он увидел женский силуэт в чёрном плаще за спиной Слепого Гарри.
То нечто, не имело ни глаз, ни рук, ни тела, но Стив отчётливо почувствовал на себе чей-то взгляд.

                ВОЛШЕБНАЯ НОЧЬ НА ИСХОДЕ
Перед Стивом сидел Старый Индеец, рядом с ним сидел Слепой Гарри, а Энди Уорхол исчез, как дым от костра, что поднимался вверх и растворялся где-то там в небесах, куда наконец отправилась его душа. Слепой Гарри вздохнул и с облегчением произнёс.
- Ну, все!
Он огляделся по сторонам и добавил.
- А то уж третьи сутки с похорон пошли!
Слепой Гарри посмотрел на Ролекс что украшал его руку.
- Ну, точно, - продолжил он, - В последнюю минуту успел.
Он посмотрел на Стива и сказал.
- А он же хотел в тебя вселиться, если бы выбор дали.
И Слепой Гарри толкнул Стива дружески в плечо.
- Зачем? - удивился Стив.
- Смерть запутать хотел, Старого Индейца вон потревожил.
Слепой Гарри покачал головой и добавил.
- Гений!
- Ясно, - Стив прикрыл глаза.
Он отчаянно пытался вспомнить, что ему рассказывал Энди Уорхол. Стив чувствовал, как слова Энди растворяются в мутном тумане прошедшей ночи, он силился ещё и ещё, но чем больше он старался, тем все больше забывал. Что-то про Клэр, и пистолет, и подарок, про Доктора Шульца и ещё, про выстрел!

                НАДО СПЕШИТЬ
Он тряхнул головой. «Бред». - подумал Стив и обернулся, мимо неслись машины, он сидел на корточках около Кадди, с колесом было всё в порядке.
Кадди стоял на том же месте, что и вчера вечером, только было утро. Стив встал и посмотрел на обочину, никаких следов костра там не было.
«Наверное, я упал в обморок и спал! Вот, что случилось», - подумал Стив.
Он открыл багажник и обнаружил, что запаска лежит не так, как он её кладёт обычно, домкрат и монтировки не были уложены на места, но самое главное, он увидел дыру размером с кулак с внутренней части колеса, которой оно теперь на него смотрело, лёжа в гнезде на своём месте в багажнике. Выходило, что он поменял-таки колесо? Но он совершенно не помнил этого.
Стив сел за руль и посмотрел на указатель, который был чётко виден впереди: «Чикаго - 500 миль». Он завёл мотор, тот заурчал с первого раза ровно и глубоко. Стив ещё раз напряг память, Доктор Шульц и пистолет сидели в его голове, и более ничего. Он нажал газ в пол и Кадди стартанул так, что Стив выпучил глаза от удивления и вцепился в руль, выводя на прямую траекторию машину, корму которой заносило и щебень градом летел из-под колёс в отбойник.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА ДОКТОРА ШУЛЬЦА - ПАЛАТА — НОЧЬ
Светил дежурный синий свет.
Муха ползала по плафону лампы и наконец взлетела.
- Ж-ж-ж-ж. - жужжит муха, этот противный звук нарастает.
Муха уселась на нос доктора Шульца. Тот лежал на кровати и смотрел в окно. На нём был белый больничный халат и шлёпанцы. Он видел решётку на окне, за ней столб и фонарь, лампочка качалась на ветру и оттого в помещении тени двигались, словно живые. Доктор Шульц вынул руки из карманов халата.
Муха ползла по его лицу, она намеревалась залезть в нос, Шульц терпеливо ждал. Вот муха уже в его носу.
Доктор Шульц выдул носом воздух, резко вскинул руки вверх. Хлоп! Ладони сомкнулись. Жужжание прекратилось. Стало тихо и жутко. Шульц вытер руки о халат. На его лице бродила загадочная улыбка. Теперь он смотрел на ещё одну койку. Некто лежал на ней в смирительной рубашке, а его лица не было видно в темноте.
Доктор Шульц встал с койки, подошёл к кровати с неизвестным и вынул из кармана халата, баночку с рисунком на этикетке, на которой была изображена курица. Он посмотрел на лицо лежащего на кровати. Через бинты виден был большой куриный клюв пациента.
Шульц протянул руку к клюву и подёргал за него легонько. В тот же миг клюв приоткрылся, и...
Щелк! Резко захлопнулся снова! Доктор Шульц быстро отдёрнул пальцы. На его лице бродило удовлетворённое выражение, он нагнулся к неизвестному и негромко пробормотал.
- Коко-ко!
Затем посмотрел внимательно на лежащего. Тот приоткрыл клюв и прокукарекал.
- Кукареку!
Доктор Шульц открыл баночку и вытряхнул на свою ладонь пару таблеток. Секунду помедлив, он ловко закинул таблетки в слегка приоткрытый клюв.
Удовлетворённо посмотрев, как клюв смыкается, доктор Шульц зевнул и прошёл к своей кровати. Он задёрнул штору и стало темно. Как-то жутко скорчившись, он залез под кровать и вскоре палату наполнил его храп.

             ДОКТОР ШУЛЬЦ НАХОДИТ СВОЮ ГОЛОВУ
В кабинете царил полный кавардак, стул валялся на полу, лампа на потолке была разбита вдребезги, а стол завален объедками. На столе, среди остатков куриц и чёрт знает чего ещё, сидел в позе лотоса Доктор Шульц, он был совершенно голый, седые волосы на груди были вымазаны чем-то красным, похожим на кровь.
Он видел себя со стороны, сидящим на столе.
Сердце доктора сжалось от тоски, он смотрел на себя и не узнавал, его лицо когда-то было красиво, но не теперь. Сморщенное и бледное. Веко дёргалось над левым глазом. Нос стал массивнее и волосы торчали из ноздрей неопрятной серой паклей. Но то, что увидел Доктор Шульц у себя за спиной, окончательно расстроило и напугало его.
Там, позади стола, среди мусора и тряпок лежали останки человеческого трупа, бинты и огромная куриная голова.
Доктор Шульц поднял свои ладони и посмотрел на них. Чёрная корка крови покрывала их, он воровато оглянулся и в тот-же миг сидящий на столе его двойник испарился. Доктор лихорадочно облизал ладони, задвинул объедки под стол ногой и огляделся. Он увидел своё отражение в зеркале: голый, с большой куриной головой и окровавленными руками, он стоял посреди пустого кабинета.
«Нет, это не моя голова» - подумал Шульц.
Он снял куриную голову и кинул в угол, затем вынул из ящика стола голову Доктора Шульца и с силой надел её на плечи.
«Так-то лучше» - весело подумал Доктор Шульц, усевшись за стол.

               







                КАБИНЕТ ДОКТОРА ШУЛЬЦА - УТРО
Он проснулся от того, что рука, на которую он положил голову, затекла и ныла. Доктор Шульц протёр глаза и осмотрев кабинет, пробурчал.
- Нужно снизить долю эфедрина и опиатов в препарате, такие сны мне не нужны.
Он разминал затёкшую руку, когда раздался вызов интеркома. Доктор Шульц недовольно поморщился и нажал кнопку.
- К вам посетительница, миссис Дженни Купер. - раздался мелодичный женский голос из динамика интеркома.

ПОДАРОК ДОКТОРА ШУЛЬЦА
Доктор Шульц смотрел внимательно на Дженни, она сидела на стуле перед ним и улыбалась.
Доктор Шульц окинул Дженни довольным взглядом. В строгом чёрном костюме, с красиво уложенными волосами и аккуратным неброским макияжем, Дженни выглядела шикарно. По пустым чашкам, в которых угадывались остатки кофе, было ясно, что они разговаривали уже некоторое время, когда Шульц сказал.
— Пора расставаться, - он хотел сказать «навсегда», но замялся.
- Я так рада, доктор Шульц, вы сотворили со мной чудо. Я чувствую, что готова к любым испытаниям. - искренне сказала Дженни.
- Ну и отлично, миссис Купер. Вот, - он открыл ящик стола, - Хочу передать вам на память кое-что.
Он вынул из ящика большую коробку и положил на стол. Дженни, удивлённо вскинув брови и мило улыбнувшись, заметила.
- Убийственное?
Доктор Шульц окинул ее оценивающим взглядом.
- Скорее это сюрприз для вашей знакомой актрисы.
- Ой как интересно, - жеманно прошептала Дженни.
- Откройте коробку, ну же! - подбодрил ее доктор Шульц и придвинул коробку к Дженни.
Он наблюдал за реакциями Дженни очень внимательно. Она непринуждённо посмотрела на доктора Шульца и спросила.
- Можно?
Дженни снова посмотрела на Шульца снизу вверх, так смотрит собака на хозяина, который кинул ей кусок мяса, но не дал команды есть.
- Открывайте смелее, миссис Купер! Это то, что вам совершенно необходимо. - торжественно заявил он.
Дженни торопливо разорвала ленты и открыв коробку, вскрикнула.
- Ой!
Она вынула из коробки новенький пистолет 45-го калибра и взвесив его в руке, сказала.
- Тяжёлый!
Уважительно покачав 45-ый в руке, она, направила его воображаемой жертве в лоб выкрикнула.
- Ба-ах! - и задорно посмотрела на Шульца.
- Рано, детка, рано. - он задумчиво смотрел на Дженни.
- А когда-же? Когда? - жеманничая и крутя в руках 45-ый, весело щебетала Дженни.
- Завтра! - уверенно произнёс доктор Шульц.
- Завтра! Я так рада! - выпалила Дженни, ее глаза сияли.

- Вы подмените пистолет и все. - тихо, глядя в глаза Дженни сказал доктор Шульц.
- Конечно! Пистолет такой же, как тот, холостой, бутафорский!
- Точно, - доктор Шульц одобрительно кивнул головой.
- Я поняла, доктор Шульц. Спасибо, я мечтала сделать этот сюрприз! - радостно сказала Дженни.
- Я знаю, я же исполняю любые желания, правда Дженни?
Он посмотрел ей в глаза долгим задумчивым взглядом. Дженни одобрительно посмотрела на него и кивнула. Она понимала, одно неверное движение или слово, и она будет в палате на койке. Похлопав её по плечу, доктор Шульц с сарказмом добавил.
- А ещё, я думаю, - сказал он загадочно и помолчал, посмотрев на Дженни так что улыбка сползла с ее лица, - именно вам будет особенно приятно сообщить миссис Батлер о смерти ее сына Флойда.
- Ой! - Дженни просияла и радостно затараторила, - я так рада что эта честь предоставлена мне!
- Именно вам, дорогуша, кому-ж, ещё.
Пробормотал доктор Шульц, бросив на Дженни ироничный, строгий взгляд.
- Уж, я-то постараюсь, поверьте, - прошептала Дженни и прижала коробку с пистолетом к груди.
- Идите, милочка. Вы свободны.
Дженни решительно поднялась, кивнула доктору Шульцу, развернулась и вышла из кабинета.

     КЛЭР БАТЛЕР ВЫПИСЫВАЕТСЯ ИЗ КЛИНИКИ ДОКТОРА ШУЛЬЦА
Сама клиника доктора Шульца и обстановка в холле для посетителей, не располагала к веселью. Доктор Гэмбл сидел на стуле у окна и разглядывал пыль на подоконнике. Он думал о том, что Стив, единственный кому он доверял, не приедет и не заметил, как Клэр подошла к нему.
- Всё! - выпалила она, глядя на лысину доктора Гэмбла усталым взглядом.
Он поднял голову, очнулся и оглядел Клэр, он ждал её появления уже четыре часа. Ее лицо осунулось, а глаза запали глубоко в глазницы и от того казались ещё больше. Она выглядела измотанной и не выспавшейся, что в прочем так и было. Сам доктор Гембл чувствовал себя не лучше. Доктор Шульц позвонил ему утром в 09:00 и сообщил, что Клэр выздоровела и он может её забрать. Позвонив Стиву на мобильный, доктор Гэмбл примчался в клинику. Он чувствовал, что приближается нечто. Так набирает массу то событие, которое потом раздавит своими последствиями все потуги реальности к порядку, наведя всюду хаос и ужас.
Клэр смотрела на него, и доктор Гэмбл встрепенулся и приветливо сказал.
- Здравствуйте, миссис Батлер, - он искренне обрадовался и поцеловал её руку. Она смутилась, но лишь на секунду.
Они быстро вышли из фойе, доктор Гембл был рассеян и думал о том, что их план сработал и Клэр симулировала симптомы выздоровления так, что им удалось провести доктора Шульца.
Клэр была довольна, она снова завтра будет на сцене в главной роли.  В этот момент она хотела как никогда жить, а не умереть.



ТЕАТР ПИКВИК - ГРИМЕРНАЯ КЛЭР БАТЛЕР - ВЕЧЕР
Клэр сидела перед зеркалом и свет от ламп освещал её лицо. Ален ловко орудовал кисточками, нанося грим. Клэр уже была одета в шикарное белое вечернее платье её сценической героини Изабеллы. Ален колдовал над ее причёской и шептал.
- Сегодня, в ваш День Рождения, мне особенно приятно делать вас ещё прекраснее. Вы просто моя муза причёсок!
Бормотал Ален и мило улыбался. Он, от природы был женственен и от этого выглядел несколько комично. Клэр спокойно относилась к гомосексуалистам, они казались ей забавным недоразумением, не представлявшем угрозы для общества. Она взглянула на Алена и кивком головы поддержала его кривоватый, но такой искренний комплимент.
Клэр осматривала себя в зеркало, когда дверь распахнулась и в гримёрку вошла Дженни. Она была одета в сценический костюм Луизы - чёрное глухое платье до пят и белый передник, на голове красовался белый капор. Было почти не заметно как оттопыривается передник на ее груди.
Клэр обернулась и Ален вежливо отошёл в сторону. Подняв руки, в которых в этот момент были ножницы и баллончик с лаком, он удивлённо смотрел на Дженни.
- Здравствуй Клэр, невинно улыбаясь сказала Дженни.
- Ну здравствуй, - неприветливо, недоуменно разглядывая Дженни выдавила Клэр.
- С Днём Рождения Клэр, как прошло лечение? Надеюсь, я не слишком тебя расстрою новостями?
- Спасибо за поздравление Дженни, боюсь, что ты вряд ли сможешь меня удивить, - сказала Клэр с сарказмом.
- Отчего-же, твой сын Флойд мёртв, ну как тебе такие известия?
Клэр замерла, она не видела сына с тех пор, как его увёз Брендон и напряглась. Ален зажал себе рот рукой и попятился к диванчику, что стоял у стены. Дженни смотрела на Клэр не отрывая взгляд и было видно, как подлые и низменные чувства, выплеснулись отвратительной, гадкой улыбкой на ее лице.
— Это какой-то злой розыгрыш? - прошептала Клэр переводя взгляд с Дженни на Алена.
- Нет Клэр, - громко отчеканила Дженни, - твой сын Флойд мёртв, и уже похоронен.
Ален с негодованием посмотрел на Дженни, но она не замечала его взгляд, она смотрела на Клэр и улыбалась.
- Этого не может быть. - бормотала Клэр вставая.
Ален перевёл взгляд на неё, он был растерян, он знал, что это всё правда и был уверен, что Клэр ещё не знала о смерти сына. Именно поэтому он нёс пургу и делал всё, чтобы разговоры с ней не касались реальности. Он стоял и проклинал себя за то, что не может выдавить из себя ни слова. Он был растерян. Клэр опустилась обратно в кресло и подняла голову посмотрев на него отрешённым взглядом, тихо спросила.
— Это правда, Ален?
Она смотрела на него не мигая, он кивнул и взял газету со столика. Раскрыв там, где был опубликован некролог и краткая статья о произошедшем, он подал её Клэр. Дженни быстро прошла к дивану, на котором лежала кобура с вставленным в неё бутафорским пистолетом. Воспользовавшись замешательством, она вынула бутафорский пистолет из кобуры. Затем шустро вытащив из-за пазухи боевой, ловко поменяла их местами. Ален неожиданно обернулся, Дженни с безразличным видом, небрежно положила кобуру с револьвером на то место, где он лежал ранее. Воровато оглянувшись на Алена, который не придал этому значения и отвернувшись снова гладил Клэр по волосам пока та читала некролог, Дженни быстро вышла из гримёрки. Ни Ален, ни Клэр не обратили на ее исчезновение ни малейшего внимания. Клэр дочитала некролог, и тихо сказала.
- Уходите!
Газета с шорохом выпала из ее руки. Клэр посмотрела на Алена взглядом, полным безумия. Это была уже не Клэр, и Ален попятился к двери.
- Прощай, Ален.
Клэр сказала это вслед его удаляющейся фигуре тихо, без выражения. Ален плакал и его плечи вздрагивали.

                КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ
               
                "ТЕАТРАЛЬНОЕ ЧТИВО"
                ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
                ГЛАВА ПЕРВАЯ

Она играла как обычно, только новость о смерти сына создавала в ее голове какой-то странный, непонятный для Клэр эффект. Ей, казалось, что это все сон, жуткий и непонятный, тот, что, закончившись, после пробуждения оставляет на теле липкий, гадкий и противный холодный пот. Тот сон, который помнишь ровно пять минут и не более. Декорации кукурузного поля, старый колодец и Дженни в традиционном костюме амиша -Луизы, Мелвин в костюме амиша - Стефана создавали совершенно сюрреалистическую картину. Она видела сколь они нелепы в этих костюмах. Эта отвратительная роль Изабеллы, согласно которой она должна в последней сцене застрелиться и упасть вниз головой в колодец, была Клэр особенно неприятна.
Она с нескрываемым отвращением, что соответствовало сценическому образу Изабеллы произнесла, туда в темноту зала.
- Как же вы собираетесь жить с таким позором?
- Но сестра, не делай этого! - наигранно и фальшиво пробормотал Мелвин.
- Да, мы обязательно что-то придумаем, - сказала Дженни фразу своей героини и подло усмехнулась.
Клэр заметила ухмылку, это не соответствовало роли Луизы. Впрочем, в этот момент ей было все равно, она хотела поскорее завершить финальную сцену и прошла к краю сцены, затем остановилась, зрители замерли. Она откинула подол платья и достала пистолет из кобуры, взвела курок и медленно поднимая руку вверх, произнесла.
- Прощайте, я уже все решила.
Клэр, окинув Луизу и Стефана победоносным взглядом поднесла пистолет к виску.
Глаза Дженни широко раскрылись, она заворожённо смотрела на Клэр каким-то нереальным, жутким восторженным взглядом.
Вдруг раздался грохот, Клэр оглянулась и увидела, как мужчина в коричневой куртке и синих джинсах, быстро выбежал из-за кулис на сцену.
Он дико озирался по сторонам и рванувшись к Клэр, мгновенно приблизился, Клэр машинально навела пистолет на него. Очевидно, мужчина, намеревался выбить пистолет из её руки, как вдруг, Клэр испугавшись, нажала на курок и 45-й выстрелил, всё произошло быстро и одновременно.
Бабах! Прогрохотал самый настоящий выстрел. Отдача оказалась неожиданно большой, руку Клэр откинуло в сторону, и она увидела, как мужчина схватился за плечо, его лицо озарила радостная улыбка и он рухнул на пол. Клэр смотрела удивлённо на дымок, что все ещё шёл из ствола 45-го. В зале раздались робкие аплодисменты, они нарастали и перешли в овацию.
Клэр снова и снова непонимающим взглядом смотрела на пистолет, потом на Стива, а это был именно он. Стив лежал на полу сцены и на него сыпались букеты, его кровь сочилась из раны, растекалась по цветам и красивой алой струйкой капала на лепестки белой георгины, упавшей у его груди.
Клэр, Дженни и Мелвин, потрясённо смотрели на Стива, когда занавес наконец сомкнулся. Клэр кинулась к Стиву и упав на колени, стала зажимать рану, шаря руками по его груди. Наверное, так, как сейчас, Стив не был счастлив никогда. Клэр совершенно не соображала, что делает, пока Дженни не заорала страшным голосом.
- Врача!
Мелвин кинулся за кулисы. А Дженни подбежала и приподняла голову Стива и держала так на руках, пока он смотрел на Клэр и не отключился вовсе.

                ШАХМАТЫ

Внезапно перед Стивом возникла шахматная доска, и он увидел, как нечто, до этого таившееся во тьме материализовалось в существо, от вида которого мурашки побежали по спине. Стив откинулся назад и почувствовал, что сцена на которой он сидел стала мягкой, он пошевелил рукой и неожиданно легко одним махом, расставил фигуры на доске. Тем временем нечто, имевшее на том месте, где должно было быть лицо, где вместо глаз были ещё более тёмные провалы, присело к доске. Стив пытался разглядеть лицо противника и в друг в какой-то момент увидел себя. Он опешил и перевёл взгляд на доску, там кривляясь и припадая на одну ногу, Энди Уорхол, вырядившийся черным слоном, делал ему реверансы. Он подносил руки к лицу, что-то кричал, но Стив уверенным жестом двинул его навстречу белому коню, мгновенно всадник сидящий на нем, напоминавший лицом анестезиолога Майкла Хорски взмахнул саблей и от Энди Уорхола отделилась голова, она смешно проскакала по доске и уткнувшись в ладонь Смерти тут же исчезла. Стив понял, что игра предстоит сложная. Смерть смотрела на фигурку Клэр, наряженную в белую мантию ферзя, та стояла, покорно склонив голову и как будто сама хотела двинуться вперёд, к Брендону, который судя по белой мантии был королём. Брендон подло прятался за пешку, которой при ближайшем рассмотрении оказался его сын. Смерть склонилась к доске и что-то тихо шептала на ухо Клэр. Клэр кивнула и сделала неуверенный шажок в сторону Брендона, мгновенно чёрный слон, так быстро что Стив только сумел об этом подумать, пронзил пешку и Флойд падая простёр руки в сторону Клэр, та закрыла лицо руками, а Стив, взглянув в глаза Смерти увидел свой собственный взгляд, холодный и мёртвый, словно взгляд кобры. Он смотрел на доску и видел, как кровь, и слезы смешиваясь растекаются и вот-вот начнут капать на сцену. Он окинул взглядом все вокруг, но темень и Смерть были только в этот момент его свидетелями. Чтож, подумал Стив, игра не кончена, и он перевёл взгляд на чёрного Короля, он сразу узнал себя по джинсам и потёртой куртке из кожи, на плечах его был накинут прекрасный чёрный плащ.
Стив посмотрел на себя со стороны, это было жутко и забавно, его чёрный слон - Энди Уорхол, лежал обезглавленный, белый всадник смотрел отрешённо на дело рук своих и лишь изредка вздрагивал под ним конь. Стив протянул руку, но в этот миг его двойник там на доске, закрыл лицо руками и отчаянно замотал головой, Стив убрал руку, - нет, - подумал он, — это плохое решение, нужна рокировка.
 Он перевёл взгляд на ту, покрытую мраком часть доски, до которой не доставал свет. Он увидел, как оттуда показалась чёрная фигура ладьи, завёрнутая в саван, это был Доктор Гембл, он был бледен и надвигался, все ближе и ближе, Стив видел его глаза, широко открытые, они смотрели с мольбой и какой-то неотвратимой решимостью. Фигурка чёрного короля в роли которой оказался двойник Стива, любезно обошла подошедшую фигуру доктора Гембла и встала рядом. Так-то лучше, подумал Стив, как в тот же миг, второй белый конь во всаднике которого Стив разглядел Гилберта, придвинулся к доктору Гемблу и одним выстрелом из пистолета поразил несчастного. Доктор Гембл вскрикнул и осел на доску сразу, всем телом, а конь, взвившись над Фигуркой Стива должен был вот-вот растоптать его двойника - чёрного короля. Стив, тот, что стоял на доске, прикрылся в ужасе от него мантией и замер.
 Сам Стив стиснул голову руками и застонал, он снова взглянул на нечто и увидел лицо Гретхен Фишер, та, кривляясь и скалясь смотрела Стиву прямо в глаза и тот снова уставился в доску, не выдержав ее гримас.
      Ещё оставался чёрный конь, но режиссёр Эллиот в роли всадника, как сразу заметил Стив, вовсе не желал лезть в бой. Он отворачивался и не смотрел в глаза Стива.
      Окинув доску быстрым взглядов, Стив, более не раздумывая двинул чёрного коня вперёд, но белая пешка, мгновенно поразила Эллиота пикой в сердце, и он скрюченный и жалкий свалился с грохотом на доску, в тот же миг Стив услышал отвратительный хохот Гретхен. Он поднял глаза и увидел, как ее лицо трансформировалось в лицо молодого человека с того фото, в кафе в Нью-Йорке.
     - Гилберт, вот кто это, - мелькнуло в голове Стива, он посмотрел на доску и только сейчас понял, что, играя черными никогда не освободит Клэр, ведь она белая королева... - Что-ж это? думал Стив в смятении теребя себя за волосы, - что же только проигрыш, мой проигрыш даст ей шансы?
 Он оглядел доску, и в его голове мелькнула дикая, но такая очевидная мысль: - проиграть Смерти! - Что-ж у неё ещё никто не выиграл, - резонно подумал Стив и уверенно двинул фигурку чёрного короля прямо к Клэр под мат. В тот же миг Смерть растворившись в тьме исчезла, а все фигуры и живые и мёртвые с весёлым смехом полезли в ящики.
     - Игра окончена, - крикнула весело Клэр и с грохотом повалилась в ящичек, который в тот же момент захлопнулся и исчез.

                КАБИНЕТ РЕЖИССЕРА

     Клэр и Эллиот сидели на диванчике. Эллиот гладил ее по руке в тот момент, когда Клэр встрепенувшись как от сна спросила.
- Я убила этого человека? - пробормотала она бесцветным надтреснутым голосом.
- Нет-нет, что ты, Клэр. Он жив, ты ранила его в руку, вскользь. Его перевязали и сейчас опрашивают, он претензий не предъявлял.
Эллиот посмотрел внимательно на Клэр, и продолжил.
- Этот человек тут и хочет поговорить с тобой. - и поколебавшись секунду добавил.
- У полиции тоже есть вопросы, по поводу пистолета и патронов. Они ждут. - закончил он.
- Я понятия не имею почему он выстрелил по-настоящему и не буду сегодня с ними говорить, позвони адвокату Олдману и позови того человека. Пусть сейчас придёт, - сказала она непререкаемым тоном.
- Этот человек, - Эллиот замялся, - Детектив Стив Донахью, я знаю его, он частенько приходил смотреть постановки, где ты в главной роли и недавно мы познакомились.
- Ах вот как, - она подумала и спросила с угрозой в голосе.
- Почему я узнаю от Дженни о смерти своего сына? Почему меня держат в неведении? А Эллиот?
- Я хотел, хотел тебе сам все рассказать, но чуть позже, пойми...
Клэр подняла руку и перебила его.
- Что происходит?
- В смысле? - пробормотал Эллиот.
Он больше всего не хотел сейчас нового срыва Клэр и был максимально индифферентен стараясь перевести тему разговора. Помолчав Эллиот, горестно покачал головой и спросил, как бы сам себя.
- Но откуда-же взялся боевой пистолет?
- Я тебе уже сказала, что понятия не имею, допрашивай реквизитчиков, я работаю с профи или дилетантами?
Выпалила Клэр и посмотрела на Эллиота не мигая так, что он отвёл взгляд. Клэр обняла голову руками и тихо прошептала.
- Флойд, мой милый сынок...
Она закрыла лицо руками, и только теперь до неё начал доходить весь ужас ее положения. Она почувствовала, что если вот прямо сейчас, не отрешится от реальности, то сойдёт с ума окончательно. Одна только мысль о докторе Шульце и его клинике придала ей сил. Собравшись с духом, она произнесла уже чётким и уверенным тоном.
- Я хочу видеть того человека?
Внезапно раздался стук в дверь.
- Да, войдите, - крикнул Эллиот.
Он ничего хорошего уже не ждал. В кабинет вошли двое мужчин в гражданском и представились по очереди.
- Я детектив Сэм Осборн. - сказал брюнет, тот, что был пониже ростом.
- А я детектив Нельсон Мортон. - сказал второй, высокий и тощий блондин с носом, напоминавшим птичий клюв.
- Вы Клэр Батлер? - бесцеремонно спросил он, ткнув в сторону Клэр пальцем украшенным дешёвым перстнем.
Клэр кивнула и сказала твёрдо.
- Сегодня я ничего вам не скажу, тем более без адвоката.
- Но, миссис Батлер.
Сэм Осборн протестующе поднял руку. Клэр заорала.
- К черту! Идите к черту! Арестуйте меня! Расстреляйте! Проваливайте!
Клэр кидала в них все что попадалось в руки, расчёски, баллоны с лаком, букеты цветов и в след за ними летели вазы. Они пролетали над головами детективов словно снаряды и громко хлопая об стену, с весёлым звоном разлетались по всей гримёрке разбившись на мелкие кусочки. Эллиот даже не пытался её успокоить, детективы переглянулись и исчезли в дверях. Клэр постепенно успокоилась и отпив воды сказала, обращаясь к Элиоту.
- Я хочу видеть ТОГО детектива, - она не запомнила его имени и не собиралась.
- Да-да. - буркнул Эллиот.
Он встал и засеменил к двери, но не успел её открыть, как в неё просунулась голова детектива Сэма Осборна и только тот собрался раскрыть рот, как Эллиот выпихнул его и вышел сам.
Клэр услышала, как Эллиот выпускал пар, он орал на детективов, на всех, кто был за дверью так, что Клэр невольно улыбнулась. Вот такой Эллиот был ей по душе, уверенный в себе, умеющий поставить любого на место в своём театре.
Похоже, его тоже проняло. Он проклинал и полицию, и глупых обывателей, и себя за свою мягкотелость. Постепенно он успокоился и его голос затих, он шёл по коридору и окружающие, что попадались на его пути, втянув головы в плечи старались побыстрее исчезнуть из его поля зрения.
Эллиот прошёл по коридору к общей гримёрной, где после ранения оказали первую помощь и перевязали Стива. Его рана оказалась на редкость удачной, пуля пробила мышцы на правой руке, а не грудь, и вышла. Она ударилась в стену и искать её полиции долго не пришлось. Стив как мог изобразил подпитие, а учитывая, что он ехал почти пятнадцать часов, выглядел он соответственно и все поверили, что он поклонник, перебравший в антракте веселящего коктейля.
К тому же, Стив сразу показал значок и коллеги детективы отнеслись к нему с пониманием, они изъяли пистолет и так как Стив отказался от заявления, пообещали всё спустить на тормозах. Именно это и нужно было Стиву, он лежал и улыбался. Он был уверен, всё позади и теперь осталось найти те звенья, что унёс вместе со своим исчезновениям, тогда в Нью-Йорке, Гилберт.
Теперь Стив не сомневался, у этой истории двойное дно и его ещё ждали сюрпризы, но больше всего он радовался тому, что его не подвело чутьё.
Ему показалось, что он увидел тень Слепого Гарри - там, в дальнем конце гримёрки, где члены труппы обсуждали сегодняшние события. Стив улыбнулся, Слепой Гарри и его коробка... Чёрт возьми! А ведь он так и не посмотрел ленты.
Он приподнялся на кушетке и уселся как раз в тот момент, когда в гримёрку вошёл Эллиот. Он мог позвонить и пригласить Стива, но он хотел лично позвать его, он понимал, что этот неразговорчивый человек вольно или нет, спас только что Клэр от смерти.
- Вас хочет видеть Клэр Батлер, - сказал он учтиво и поклонился.
- Я с удовольствием, - Стив чуть поморщился, плечо побаливало, но терпимо.

                КЛЭР ЗНАКОМИТСЯ СО СТИВОМ
Клэр сидела на диване и смотрела в одну точку, когда в кабинет зашёл Эллиот а следом за ним и Стив. Из приёмника доносилась Серенада Солнечной Долины и Эллиот сделал потише, но Клэр сделала ему знак рукой, и он снова сделал громкость, как было.
- Здравствуйте. - тихо сказала Клэр и поднялась с дивана, на ней было всё тоже шикарное вечернее платье.
Стив подошёл к ней и сделал то, что не раз виделось ему в его наивных мечтах. Он протянул руку и сказал.
- Стив Донахью, детектив!
Клэр улыбнулась, он был ей симпатичен и ей показалось, что она раньше где-то видела его лицо.
- Клэр Батлер, актриса, - представилась Клэр, без жеманства гордо.
Он нравился ей всё больше и больше и в её сердце вспыхнуло чувство всего за секунду, ту, что она видела его глаза на сцене, полные самоотверженности и мужественной уверенности в себе. И теперь она почувствовала, как в её душе разгорается надежда на что-то, чего она не могла пока себе объяснить.
- Расскажите мне, как вы оказались на сцене?
Клэр присела на краешек дивана и махнула рукой, приглашая Стива присесть. Он вежливо кивнул и уселся в кресло напротив Клэр, поморщился слегка, незаметно, но это не ускользнуло от взгляда Клэр.
- Ваша рука болит? - участливо спросила Клэр.
В её голосе звучали искренние нотки, и Стив оценил это. Он придал мужественности своему лицу и небрежно отмахнувшись левой рукой, сказал.
- Так, ерунда. От 45-го много шума, я потому и не люблю их, а вот 42-ой гораздо лучше, он и меньше, и...
Стив замолк, заметив, как Клэр изучающе его разглядывает. Его гонор и важный вид мгновенно пропали, и он тихо сказал, глядя Клэр прямо в глаза.
- Эти раны заживут, миссис Батлер, всё уже позади.
Он сказал это так тихо, что Клэр стало хорошо и уютно.
- Я случайно нажала на курок, я испугалась.
- Я знаю, - Стив смотрел на неё и ему не хотелось говорить об этом.
— Это не важно, миссис Батлер...
- Можете называть меня просто Клэр, - сказала она.
- Можно, - он улыбнулся, - Я буду называть вас просто, красавица?
Клэр вспыхнула, как девочка и ей стало неловко. Эллиот, сидя за столом читал сценарий, затем он встал и ни к кому не обращаясь, на ходу бормоча под нос, что-то типа «Надо проверить занавес», быстрым шагом, вышел из кабинета. Клэр и Стив проводили его взглядами и улыбнулись друг другу.
- Клэр, вы знаете, - чуть замялся Стив, - Я ездил в Нью-Йорк.
- В Нью-Йорк? - переспросила она удивлённо.
- Да. Я, ну вы знаете, я давно интересуюсь вашими ролями, точнее...
Он почувствовал, как косноязычен и ему стало стыдно. Стив собрался с мыслями и выпалил.
- Я самолично начал расследование, касающееся ваших...
Он замялся, понимая, что выбрал снова не тот тон. Он никак не мог собраться. Присутствие Клэр, сама ситуация, будоражили его и он терялся в своих мыслях. В самом то деле, какого чёрта ему было надо, и что теперь?
Она смотрела на него и не перебивала. Она понимала, что сейчас, в её жизни происходит что-то важное и этот человек, возможно, знает о её проблемах больше, чем она сама.
«А если, он просто псих?»
Клэр искоса посмотрела на лицо Стива как Тот морща лоб, тараща глаза и сжимая кулаки, дико озираясь по сторонам, усиленно подбирал очередное выражение. «Но как он узнал, что пистолет боевой? Откуда этот человек взялся?» - снова замкнулся круг в её голове.
Стив собрался с мыслями и глядя в глаза Клэр, сказал.
- Я ваш поклонник и вот, однажды я заметил, что вас долго нет на сцене, а потом, когда мистер Шварц рассказал мне о ваших психических расстройствах, - Стив посмотрел на Клэр, она спокойно слушала, и он продолжил, - Меня заинтересовал доктор Шульц, точнее, - Стив замялся и добавил, - Я познакомился с Шульцем по другому вопросу но это не касается вас.
Он хмыкнул, вспомнив дело на стоянке, воровство и возврат наркотиков и продолжил.
- Так вот, когда я узнал, что он ваш лечащий доктор, я насторожился.
- Почему?
Клэр заинтересовалась рассказом и ждала ответ.
- Он оказался нечист на руку, торгует наркотиками.
Стив решил ничего не скрывать от Клэр.
- Не может быть! - Клэр прикрыла себе рот рукой.
- Может, и уж поверьте, у меня есть доказательства. - веско заявил Стив.
- Кошмар!
Клэр была искренне взволнована. Она уважительно посмотрела на Стива и спросила.
- И зачем вы ездили в Нью-Йорк?
- К Энди Уорхолу. - ответил Стив.
- Вы его знаете? - удивилась Клэр.
- Нет, но он знал вас. - сказал Стив.
- И что?
Клэр посмотрела на Стива с недоумением.
- И он умер странной смертью за день до моего приезда и знаете, что самое интересное? Шульц приказал убить его своему ученику наркоману анестезиологу Майклу Хорски, не слышали о таком?
- Нет! - Клэр смотрела на Стива и в её глазах был испуг.
Стив продолжил рассказ.
- Энди умер, зато я нашёл кое-кого из ваших старых друзей, и они напомнили мне, что именно вы стреляли в Энди Уорхола летом шестьдесят четвёртого, и у вас был друг загадочно исчезнувший молодой человек по имени Гилберт, помните?
Клэр встрепенулась и сказала громко.
- Да. Отлично помню! Я и сейчас всадила бы пулю в лоб Энди, а Гилберта загрызла бы зубами.
- Ого!
- Да, а кто вам рассказал о том, что именно я стреляла в Энди, вы сказали, что вам напомнили мои друзья, значит вы и раньше знали?
- Мне сообщил об этом доктор Гембл, это и толкнуло меня к мысли о поездке и встрече с Энди.
- А ну да, он знает об этой истории много, что есть то есть я всадила в Энди три пули.
Клэр возбудилась и смотрела на Стива каким-то диким не человеческим взглядом. Стиву стало жутко, он встряхнулся, отвёл глаза и делано бодрым тоном выпалил.
— Вот!
Стив радостно хлопнул себя по колену и продолжил.
- Значит, я был прав, что-то из вашего прошлого не даёт вам жить спокойно.
- Что? - Клэр посмотрела на Стива с любопытством.
Стив прищурился и спросил.
- Что у вас было с этим самым Гилбертом?
Он положил фото полароид на стол. Клэр взяла фото и посмотрела на него. Она замерла и всё то, что так давно, как ей казалось, умерло в Нью-Йорке, снова больно укололо её в сердце. Она смотрела на себя, ту молодою и счастливую, она снова сидела в любимом кафе и старый Чарли делал фото, а Гилберт, её любимый в тот момент Гилберт, обнимал её и говорил ей слова, от которых ей хотелось петь и делать для него всё, так она любила его тогда.
Она отдала фото Стиву и прошлое, словно старый пёс, сжалось и забилось под стол. Клэр подумала и тихо сказала.
- Гилберт был любовником Энди Уорхола.
— Вот как! - воскликнул Стив.
Он посмотрел ободряюще на Клэр, и та добавила.
- Гилберт втянул меня в перформансы Энди Уорхола и хотел, чтобы я сделала аборт на камеру, по-настоящему.
- Ого! - воскликнул Стив, об этом он уже знал от Сары, но изобразил на лице удивлённое выражение и покивал головой, подбадривая Клэр. Та, поколебавшись секунду, выпалила.
- Я отказалась, они ссорились из-за того, что Энди не может закончить перформанс «Аборт», а Гилберт не может меня убедить не рожать и сделать-таки последнюю часть перформанса, сам аборт.
Она замолкла и отвела взгляд в сторону.
- Нифига себе, богема развлекается, - задумчиво сказал Стив. - А куда делся Гилберт?
Он помнил, что рассказала ему о Гилберте Сара, но хотел послушать, что скажет Клэр.
- Он пропал, я почти ничего не знала о нём. После того, как я сдалась полиции, меня арестовали и через шесть месяцев я родила мальчика в тюрьме. Он умер при рождении, а я попала в психиатрическую клинику, сюда в Чикаго. Почему сюда, я не знаю, потом были обследования, меня признали невменяемой и не осудили за покушение, да и Энди сам не раздувал, всё замяли.
Она посмотрела в глаза Стива и спросила.
- Вы это хотели узнать?
- Да, это интересно, значит, Гилберт исчез? - уточнил Стив.
- Я больше никогда его не видела. - грустно сказала Клэр.
- А вам говорит что-то имя Томми Эстер? - спросил Стив.
- Нет, кто это? - без интереса спросила Клэр.
- Да, не важно, я потом вам расскажу.
Стив решил пока закончить разговор с Клэр, та и так держалась как могла. Он взглянул на неё и спросил.
- Знаете, - он посмотрел на часы, - Может, поговорим в другом месте? Я привёз из Нью-Йорка ленты, мне дал их Слепой Гарри, помните его? А Сара, это она меня с ним познакомила, очень хорошо вас помнит.
Клэр оживилась и переспросила.
- Гарри и Сара?
Она встрепенулась и светлая, такая трогательная улыбка осветила её лицо.
- Как они? - она тронула Стива за руку и тот замлел.
Он помолчал и Клэр убрала руку с его ладони. Стив подумал и сказал.
- Отлично, и передавали вам привет.
Стив подмигнул Клэр, и она просияла. Чуть подумав, она спросила.
- А ещё, кого ещё вы видели?
- Ангела Смерти, - сказал Стив, глядя Клэр в глаза.
Клэр удивлённо посмотрела на Стива. Из приёмника доносилась мелодия песни Starman в исполнении Дэвида Боуи. Стив смотрел на Клэр, чуть улыбаясь и грустя. Он понимал, те минуты, что он проведёт вместе с ней, станут самыми главными воспоминаниями потом, когда пройдёт много лет и он, уже старый и совсем погасший, будет ворошить пепел прошлого в поисках тех угольков, что, угасая окончательно, уносят с собой часть нашего мира.
Клэр не двигалась, подобно редкому дикому красивому зверю, что почуял опасность и обернувшись на шорох, внезапно встретился с незнакомцем взглядом, она замерла.
Словно дикая волчица, она настороженно смотрела на Стива и ему показалось, что он увидел в её глазах искорки доверия. Она посмотрела Стиву в глаза и спросила.
- Вы сказали, что Слепой Гарри вам передал ленты?
В её голосе чувствовался интерес, Стив ухватился за этот хвостик и радостно воскликнул.
- Да! Хотите посмотреть? - он был рад поводу ещё продолжить общение с ней. Клэр улыбнулась.
- Но зачем вы лазали за кулисами? Вы же могли показать значок и пройти в зал?
Стив жестом руки вежливо прервал её.
- Я уже мало чего соображал, не спал толком трое суток. А в Нью-Йорке, уж поверьте, вы удивитесь, когда я вам расскажу, вообще творилась какая-то чертовщина.
Клэр вскинула брови.
- Чертовщина?
- Натуральная!
Воскликнул Стив, отмахнулся и скроив гримасу отвращения на лице, продолжил.
- Я остерегался, что мне помешают. Я не понимаю до сих пор до конца, что происходит. Потому я пролез в окно служебного туалета и вуаля! Дальше вы знаете, - он улыбнулся.
Клэр кивнула благосклонно и сказала.
- В малом зале есть оборудование для просмотра.
Она опять улыбнулась, глядя на Стива и он, потрогав простреленное плечо, улыбнулся в ответ и спросил.
- Ленты у меня в Кадди, я его бросил прямо у входа в Театр. Я схожу и быстро вернусь?
Он приподнялся и посмотрел вопросительно на Клэр. Она кивнула и тихо произнесла.
- Да, только... - она замялась и продолжила, - Заприте дверь, и возвращайтесь скорее, я...
Она отвела взгляд, подумала и прошептала.
- Боюсь.
Клэр снова взглянула на него так беспомощно, что Стиву захотелось, словно Дюймовочку, посадить Клэр в ладони и так бережно нести в руках, любуясь её красотой и оберегая от любых невзгод. Он поймал себя на мысли, что стал чересчур сентиментален и таял от присутствия Клэр, как пломбир на солнцепёке.
«К чёрту! - подумал он, - Мне спокойно и тепло рядом с ней! К чёрту все маски! Она не будет моей никогда, тогда не всё ли равно, что она думает обо мне?» - размышлял он, эгоистично пряча ту самую, настоящую любовь к ней за дырявой ширмой своей мужской гордости.
Он увидел себя со стороны в этот момент, пожилой мужчина с забинтованной рукой в коричневом, потёртом, немодном пиджаке и старых джинсах. А его лицо, он мельком видел себя в гримёрке, серое от недосыпа и потери крови было похоже на выжатый лимон. Он чувствовал себя словно старый, давно потерявший зубы волкодав, мирно беседующий с волчицей, которой не составит труда одним махом перекусить ему шею, знай она о своём происхождении и проживи жизнь с волками в стае.
Однако, Клэр воспитало общество людей, а оно со своими законами и моралями могло и самого лютого дикого зверя превратить в плюшевого мишку. Стив понимал теперь, что Клэр только играет навязанную ей с детства роль простой дворняжки. Он отлично знал, что волк никогда не сможет стать дворовым псом и другом. Он думал о том, что готов играть любую роль в той пьесе, где есть эта, загадочная волчица и теперь она его хозяйка, на другие роли старые псы не годятся.
Клэр прекрасно понимала, о чём думал в этот момент Стив, просто догадывалась. По его неуверенным действиям и вопросительному тону, да чёрт его ещё знает, как женщины видят сердцем?
Она видела, как этот мужественный и смелый человек подчиняется ей, словно ребёнок и её сердце наполнялось симпатией к нему. Он не рисовался. Он был влюблён в неё по уши, он краснел и не замечал, как постоянно смотрит на неё, ловя каждое её движение.
Как и любая женщина, Клэр испытывала в этот момент некоторую ответственность, нет, не перед ним, перед собой. В её душе снова расцветал тот удивительный цветок, который она однажды уже поливала надеждой и собирала нектар радости, когда была влюблена в Гилберта.
Теперь она должна была сохранить этот росток, зачем? Этот вопрос не звучит в голове женщины, влюбляющейся стремительно.
И поток нежности, что исходит от возлюбленного, окрыляя и доводя до исступления в попытках положить свою жизнь на алтарь взаимности утопил Клэр.
ТЕАТР ПИКВИК - МАЛЫЙ ЗАЛ - ВЕЧЕР
Клэр сидела в первом ряду, Стив колдовал в аппаратной над лентами. Был уже вечер, и они остались вдвоём, не считая охраны. Эллиот разрешил воспользоваться аппаратурой в Малом зале и уехал отдыхать.
Стив установил катушки на проектор, он отлично разбирался в этой технике. Когда-то давно, в молодости, он работал киномехаником в порно кинотеатре. Тогда эти заведения пользовались огромным успехом, но видеомагнитофоны убили публичные порно-кинотеатры.
Наконец, он выключил свет и аппарат затарахтел. Стив быстро вышел в зал. Он увидел, как чёрно-белое изображение появилось на экране. Стив смонтировал все ленты в одну, пока Клэр задремала, ожидая сеанса.
Она вскинула голову, очнувшись от треска киноаппарата. Тридцати восьмимиллиметровый стоял в отдельном гнезде и строчил, подобно пулемёту. Разумеется, звук отсутствовал, все записи были немыми, они были так стары и из тех времён, когда звук был роскошью даже для больших студий. Что уж было говорить про ленты, снимавшиеся Сарой, Энди и кем, попало, они часто не имели вообще никакого смысла.
Сара снимала всё подряд, но на тех кадрах, что видел Стив, смысл определённо был. Он увидел, как Клэр напряжённо вцепилась в поручни кресла и спина её выпрямилась, она смотрела на экран, не отводя взгляд и не мигая.
Стив видел её на экране, молодую и удивительно трогательную девочку в платке. Клэр держала в руке парабеллум, и он отплёвывал в грудь Энди Уорхола пули, одна за другой они вылетали из ствола и били его в грудь. От этих ударов он скорчился и на его лице гримаса удивления сменилась на радостное выражение.
Стив видел, как Клэр сжала пистолет посильнее после первого выстрела и всадила ещё две пули почти в одно место. Изображение дрогнуло, похоже Сара выронила камеру. Стив разглядел Гилберта и Энди, а лицо Сары мелькало вначале, она сама навела на себя объектив, но с руки было мало расстояния для наведения фокуса и её лицо было смазано, однако, Стив узнал её.
Сразу начался новый эпизод, и Стив увидел стол и лысую девушку, он сразу узнал её, это была Клэр. Она лежала на матрасе, которым был застлан стол и раздвинув ноги, стягивала с себя трусики. Съёмка велась статично установленной камерой и в кадр вошёл Гилберт, молодой и уверенный в себе, было хорошо видно его эрегированный член. Он подошёл к Клэр и улёгся на неё, затем, это было ясно по движениям его рук, вставил свой член в лоно Клэр и сделал несколько ритмичных движений тазом.
В его действиях не было никакой сексуальности, сама сцена вызывала скорее недоумение, нежели отвращение.
Новый эпизод появился на экране, и Стив увидел Энди Уорхола, сидящего за столом в помещении Фабрики. К нему шла дама, она была вульгарно одета и экспрессивно размахивала руками. Энди смотрел на неё с нескрываемым отвращением.
Оператор давал крупный план лиц обоих персонажей и всё это было снято почти профессионально, камера не дёргалась и было видно, что оператор относился очень серьёзно к происходящему. Дама жестикулировала и говорила.
Стив умея читать по губам, без усилий понимал, что она говорит. Он начал шептать вслух с обрывка, так чтобы и Клэр было слышно, он подумал, что ей будет интересно.
- ...показать свою любовь. Энди, я сделал для тебя всё! Для тебя и нашей любви...
- Послушай, - перебил даму Энди, Стив шептал и Клэр удивлённо глянула на него, но тут же снова перевела взгляд на экран.
- ...ты Гилберт, - Стив удивился, - «Я неправильно прочитал?» - подумал он и Клэр посмотрела на Стива удивлённо, он продолжил шептать ей на ухо то, что говорил Энди странной даме в этот момент.
- Гилберт, ты зря пытаешься всё вернуть, ты смешон в этом женском наряде! Ты сменил пол?
Стив сам не верил своим ушам. Оператор дал крупный план лица Дамы, и Стив понял, насколько она была похожа на того молодца Гилберта с полароидного фото из кафе Чарли в Нью-Йорке. И вдруг его осенило, это же молодая Гретхен Фишер, вот у кого он видел эти глаза и эту манеру ходить, словно слон, топоча и шатаясь. Он хотел уже прошептать свою догадку на ухо Клэр, но она опередила его, воскликнув.
— Это же молодая Гретхен Фишер!
Она вскочила и рухнула обратно в кресло.
- Да-а...
Обалдело глядя на Клэр, протянул Стив и в этот момент закончилась лента и киноаппарат, щёлкнув автостопом, затих. В голове Стива была такая каша, что он и не собирался её расхлёбывать. Он уставился на оцепеневшую Клэр и только повторил.
- Гилберт стал Гретхен Фишер, сменив пол?
- Этого не может быть, - шептала Клэр, теребя платок, - Гилберт исчез? Нет! Это точно она, то есть он!
- Да кто?
Ещё не веря самому себе воскликнул Стив. Клэр посмотрела на него странным взглядом и спросила.
- Гретхен Фишер, мать Марка Фишера, сценариста, раньше была Гилбертом?
Она посмотрела на Стива осоловело и тихо добавила.
- А когда у Марка Фишера день рождения?
- Понятия не имею, - сказал задумчиво Стив.
Он лихорадочно припоминал тот разговор, на стоянке у дома Марка Фишера в его день рождения. «Чёрт, ведь речь шла о деньгах и каких-то возможностях, и о Клэр!» Он решил пока ничего не говорить о подслушанном им на стоянке телефонном разговоре Гретхен Фишер и доктора Шульца.
Клэр посмотрела на Стива и вдруг уверенно сказала.
- Я вспомнила! Двадцать пятого декабря!
Она подумала и добавила.
- В этот день, двадцать пять лет назад у меня были роды, и ребёнок умер, так мне сказали!
Она уставилась на Стива тем самым, волчьим, холодным и пронзительным взглядом и Стив почувствовал, что если сейчас-же всё ей не объяснит, то Клэр вцепится в его горло зубами и будет грызть жилы, пока он не сдохнет вместе с этой тайной. Стив собрался с духом и сказал.
- Клэр...
Стив боялся её в этот момент, и был рад, что у неё нет пистолета за пазухой, он видел её грудь. Клэр была всё в том же прекрасном белом платье, заляпанном кровью Стива. И в декольте, он видел то, чему там и полагалось быть, краешки груди Клэр. Он смутился и отвёл глаза. Клэр перехватила его взгляд и сказала.
- Что?
Она толкнула его в плечо, и Стив поморщился. Вдруг Клэр как-то осела и сгорбилась, она была похожа в этот момент на прекрасный, но увядший цветок, забытый своим хозяином на балконе поздней осенью.
Стив смотрел на неё и было видно, что Клэр глубоко погрузилась в свои мысли, он понял это по отстранённому и теперь, такому беззащитному взгляду, которым Клэр уставилась в пустой экран. В зале было сумеречно и казалось, на экране вот-вот появится изображение и мы, наконец, узнаем все секреты.
- Клэр, - сказал тихо Стив, - Давайте поужинаем и всё обсудим, я запутался окончательно.
Он потёр лоб и взглянул на неё. Она кивнула в ответ.
- Да, пожалуй, - она сказала это обыденным тоном так, будто то, что они сейчас узнали, происходило не с Клэр.
Стив понял, она отстранилась, заперлась, и это может стать началом нового приступа. Он привстал с кресла и потянул её за руку.
- Поедем, Клэр...
- Моя Красавица, - она сказала это невпопад и Стив, опешив переспросил.
- Что?
- Зови меня Моя Красавица, - она повернула лицо к Стиву и добавила.
- Ты так хотел?
- Ну, да.
Стив смутился и отвёл взгляд. Она положила ладонь на его плечо, вставая. Это было прикосновение, но оно, как и когда он лежал на сцене театра Пиквик и истекал кровью, показалось ему чем-то, совершенно нереальным, а её слова просто снесли ему крышу.
- Да, Клэ... - он быстро поправился - Красавица.
Она встала с ним рядом и глядя в глаза, тихо, но настойчиво прошептала.
- Скажи, Моя Красавица.
- Моя Красавица, - сказал Стив уверенно.
- Теперь, - она резко отстранилась от Стива и выкрикнула громко на весь зал.
- Поехали!
                ГЛАВА ВТОРАЯ

Они неспеша ехали по ночному Чикаго, Стив курил сигарету за сигаретой. Ему пришла мысль в голову, он посмотрел на Клэр в зеркало заднего вида.
Стив снял трубку телефона и набрал номер. Он затушил окурок и негромко сказал в трубку.
- Але, мистер Фишер?
В салоне было тихо и можно было разобрать голос Марка.
- Да, это я.
— Это Стив Донахью, детектив.
- Вы снова пьяны? - уточнил Марк.
- Что? - опешил Стив.
- Ну это ж вы сегодня сорвали представление, так?
- Так.
Стив улыбнулся.
- И что вам надо?
- Видите ли, - Стив замялся, ему самому ничего не надо было от Марка, он подумал и сказал.
- Вам надо кое-что узнать о своей матери.
- Какое отношение вы имеете к моей маме?
Вспылил Марк, и Стив уверенно сказал.
- Прямое!
- Вы точно, пьяны, - разочарованно пробормотал Марк и замолк.
Стив добавил.
- Ещё нет.
Он подумал, что точно напьётся сегодня вечером.
- Тогда что вам надо от меня? - выдавил Марк раздражённым тоном.
Он был зол и это чувствовалось по его голосу. Стив вежливо и спокойно сказал.
- Приезжайте, поговорим.
На том конце помолчали и затем Марк выпалил.
— Вот ещё, хотя...
Марк подумал и поинтересовался.
— Это касается моей постановки, Самоубийство в кукурузном поле?
- Ну-да, - Стив поднажал, - Вы же хотите знать, что я делал на сцене и откуда взялся боевой заряженный пистолет в кобуре миссис Батлер, всё это касается вашей личной жизни, и - он замялся и продолжил, - Ну и вот той вашей, матери...
Стив замолк и подумал. «Боже, какой бред! Гретхен Фишер же, переделанный в даму мужчина Гилберт? Он мать или отец?»
Он запутался окончательно и замолк. Марк пробурчал зло.
- Скажите по телефону, что за тайны?
— Это...
Стив замялся и выпалил нервно.
- Очень личное, и касается вашей матери...
Марк оборвал его.
— Это не ваше дело!
— Это точно!
Весело заметил Стив и добавил.
- Приезжайте в Дом Престарелых к девяти вечера.
Марк подумал секунду и сказал.
- Послушайте, моя мама очень влиятельный человек и, если это пьяные шутки, вы получите по полной программе за ваши проделки и розыгрыши. То, что вы детек...
Стив оборвал его и резюмировал разговор.
— Вот, как раз о том, насколько влиятельна ваша мама, мы и поговорим.
Он подумал и добавил.
- Приезжайте!
Марк сменил тон, теперь в его голосе звучала растерянность, и он тихо пробормотал.
- Вы точно не в себе, мистер Донахью, что мы там будем, хороводы со стариками водить?
Стив повесил трубку, он посмотрел в зеркало на Клэр она смотрела на него. Потянувшись, она сказала тихим голосом.
- Я всё слышала.
Она улыбнулась и продолжила говорить.
- Мне уже кажется, что я поверила во всё это. Знаешь, а если этот, на плёнке, просто похож на Гилберта, вдруг это перформанс с переодеваниями, и это не он?
Стив задумался и прибавил звук на магнитоле, играл его любимый Дельфоникс. Он кинул взгляд в зеркало заднего вида, Клэр смотрела на него, не мигая и он задумчиво произнёс.
- Да, возможно ты права...
Он опять посмотрел на неё в зеркало, их взгляды встретились, и она улыбнулась.

              СТИВ УЗНАЕТ КОГО ОН ВИДЕЛ В ПУСТЫНЕ

Кадди въехал на стоянку перед Marge’s Still и остановился на свободном месте. Стив любил посидеть в этом заведении и поразмыслить над своей уже, в сущности, прожитой жизнью.
Он не случайно привёз Клэр именно сюда. Он хотел, чтобы этот вечер, который ему подарила судьба, был самым романтичным для неё. Несмотря на всё то, что постепенно сегодня узнавала Клэр о своей жизни, он всеми силами старался не травмировать её и быть как можно более деликатным.

                РЕСТОРАН
Стив провёл Клэр в ту дальнюю часть зала, где он имел обыкновение отдыхать. Играла музыка и популярная мелодия джазовой композиции () в исполнении Диззи Гиллеспи ласкала их слух.
- Сюда.
Стив указал на кресло у стола. Клэр села, он уселся напротив, и официант возник, словно фокусник. Махнув салфеткой, он зажёг свечи и вежливо склонившись в сторону Стива, глядел подобострастно на Клэр, и делал вид, что не обращает внимания на ее наряд. И хоть Её вечернее платье в пятнах крови выглядело весьма экстравагантно, а мятый пиджак Стива и его забинтованная рука не вызывала сомнений у официанта в том, что перед ним влюблённая пара, выяснившая отношения и помирившаяся, он старался ни коим образом не разжечь новый пожар скандала. И пока эти двое не отрываясь смотрели друг на друга, официант делал всё, чтобы не нарушить романтичную обстановку. Стив отметил его подобострастие и произнёс, тихо обращаясь к Клэр.
- Моя Красавица, тут подают отличные стейки и пиво.
Клэр улыбнулась.
- Я готова съесть живую лошадь!
Она посмотрела на Стива тем самым, диким взглядом волчицы, что бежит между флажков и не знает, что можно нырнуть под канат и рвануть на волю.
Официант сделал непроницаемое лицо, он отлично знал свою роль и вежливо обратился к Стиву.
- Велите зажарить целиком или частями?
- Что?
Переспросил Стив и посмотрел непонимающе на официанта. Тот кивнул и повторил.
- Лошадь сэр, как подать? Частями, биточками или нарезать под отбивные?
Клэр тихо засмеялась, легко и непринуждённо. Стив улыбнулся, он оценил чувство юмора официанта, но больше всего он был благодарен ему за тот смех, тихий и ну может, не счастливый пока, впрочем... Он перевёл взгляд с Клэр на официанта и сказал.
- Два стейка с кровью и пиво.
Стив посмотрел на Клэр, она кивнула. Официант поклонился и удалился. «Он уже заслужил щедрые чаевые» - подумал Стив.
Они говорили о вкусе мяса и ещё о всякой всячине, Клэр получала удовольствие от этого ужина, внутри неё та Клэр, которой было не по силам принять правду, сжалась в маленький комок, словно котёнок, спрятавшийся в галошу посреди бушующего осеннего ручья.
Она смотрела, как Стив ест и отметила, что ей нравится спокойствие, с которым он деловито резал мясо и подкидывал в её тарелку очередной отлично прожаренный кусочек, приговаривая.
— Вот, попробуй Моя Красавица.
Клэр понимала, реальность давно улетучилась из её жизни. «Не было смысла быть собой», - подумала Клэр, и она стала Волчицей. Ей больше не нужно было думать о своём гнезде, оно было разрушено, а правда её мало волновала, ведь вот этот, сидящий напротив «Стив Донахью», она мысленно произнесла его имя, обо всём позаботится. Стив перехватил её взгляд и замерев, спросил.
- Что?
- Я вспомнила, где тебя видела.
- В театре. - Стив не удивился.
- Нет, я видела сон, в ночь накануне выписки, когда была в клинике доктора Шульца. В том сне я на секунду оказалась у костра и видела Энди Уорхола и Слепого Гарри, и Старого Индейца, представляешь?
Она посмотрела на Стива, тот напрягся и Клэр добавила.
- Там у костра сидел мужчина похожий на тебя и ему на ухо что-то прошептал Энди Уорхол и потом мгновенно исчез!
Стив вспомнил наваждение в пустыне и ему снова стало не по себе. Клэр помолчала и закончила.
- Так вот тот незнакомец, который остался, это ты и был!
Стив вспомнил видение у костра за спиной Слепого Гарри, которое он принял за Смерть, то была Клэр, она явилась простить Энди Уорхола - понял Стив. Клэр смотрела на него, не мигая и тронув его за руку, спросила.
- Что это значило, Стив?
- Так это ты была там! В пустыне!
Стив осёкся и подумав, добавил.
- Я не узнал тебя, я думал, это Смерть, но это была ты.
Клэр посмотрела на него озадаченно и уточнила.
- В какой пустыне?
Стив понимал, что ему будет трудно рассказать Клэр о том, что с ним произошло ночью в пустыне. От тех событий в его голове остались лишь короткие обрывки, как от дурного сна. Он представил, что вот сейчас он начнёт ей объяснять, что такое Смерть, и Клэр точно подумает, что он спятил. Он решил всё упростить для неё и глядя прямо в глаза Клэр, сказал.
- Слушай, это не сон и вообще, наши сны, это...
Он задумался на мгновение и продолжил.
- И есть реальность, ну так я теперь думаю. И ты явилась тогда в пустыне, простила Энди и его забрала Смерть.
Клэр удивлённо вскинула брови и удивлённо воскликнула.
- Простила?
Стив кивнул и тихо сказал.
- Да, моя Красавица.
Он отрезал кусок мяса, положил в рот и медленно жевал, наслаждаясь вкусом. Клэр очнулась, она не заметила, как её рука накрыла руку Стива и сжала. Он не убирал ладонь. Она смутилась, разжала руку и прошептала.
- Ты...
Она замялась, подбирала слова, Стив замер с куском во рту и смотрел на неё очень внимательно, он перестал жевать и Клэр стало неловко. Она улыбнулась.
- Кушай.
Он прожевал кусок и Клэр спросила.
- У тебя есть дети?
Стив отложил вилку и посмотрел на Клэр. Он подумал и ответил.
- Да, сын, он военный, сейчас там, - он махнул рукой, - На Аляске служит, штурман на подводной лодке.
Стив посмотрел в глаза Клэр.
- А что?
Клэр не убирала руку с руки Стива, и он млел. Она подумала и уточнила.
- А жена?
Ей стало интересно всё, что касалось личной жизни Стива, она понимала тем чувством, которое живёт где-то глубоко в сердце женщины, что не расстанется с ним теперь никогда. Она понимала, чему открывается и знала, он любит её, и этой любви хватит наполнить их обоих до краёв.
Клэр нравилась себе такой, отчаянной и никому ничего не должной. Ей нравилось выбирать мужчин, притом не из тех, что вились вокруг неё в театре, эта категория её не интересовала вовсе.
Случайные встречи, как эта, меняли каждый раз её жизнь и как она видела в данном случае, этот человек, шёл за её спиной, не пытаясь привлечь её внимание дешёвыми трюками, от которых Клэр, как и любую образованную, взрослую даму, тошнило.
Стив отвёл взгляд от лица Клэр.
- Мы давно в разводе, она живёт в Хьюстоне. Мы поздравляем друг друга с Рождеством и Днём Независимости, - не к месту добавил Стив и смутился.
Клэр улыбнулась.
- Теперь я знаю о тебе всё.
Стив пожал плечами.
- А я о тебе нет.
Клэр резко встала и весело воскликнула.
- Скоро узнаешь! Ты же приготовил своей Красавице ещё один сюрприз?
Стив кинул пару сотен баксов на стол, встал и задумчиво сказал.
- Думаю, и не один.
                ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ - КОМНАТА МИССИС ДЖЕКСОН - НОЧЬ
Миссис Одри Джексон доедала свой вечерний творожок и смотрела любимые Зелёные Акры, когда в её дверь тихо и вежливо постучали. Она сидела на диванчике обложившись подушками и обернувшись, весело сказала.
- Да-да! Входите пожалуйста!
В дверь зашёл Стив и следом Клэр. Миссис Джексон улыбнулась, она сразу узнала Стива и вставая с диванчика, радостно воскликнула.
- А, мистер Донахью!
Стив кивнул и когда Клэр вышла вперёд, указав на неё рукой сказал.
— Это Клэр Батлер.
Клэр сделала милый реверанс и миссис Джексон вскинула руки и снова шлёпнулась на диванчик.
- Вы...
Она смутилась и переводя взгляд со Стива на Клэр и снова на Стива, продолжила.
- Вы сделали такой подарок мне!
Клэр смутилась и пробормотала.
- Ну что вы...
Она оглянулась на Стива. А миссис Джексон радостно прошептала.
- А я сразу вас узнала тогда, увидев ваше фото на программке театра Пиквик, я так и знала...
Миссис Джексон погрозила пальцем Клэр и продолжила.
- Что, когда увидела вас в первый раз при родах, вы станете большой звездой!
- Вы акушерка? - Клэр опешила.
- Была когда-то, доченька.
Сказала грустно миссис Джексон. Клэр посмотрела на неё внимательно и ей показалось, что действительно, она видела эту пожилую даму давным-давно. Она подумала и спросила.
- Вы принимали роды моего сына Флойда?
- Ну уж, не знаю, как вы назвали своего малыша.
Смущённо сказала миссис Джексон и посмотрела вопросительно на Клэр.
- Флойд. - сказала Клэр.
- Хорошее имя, - кивая головой сказала миссис Джексон.
Стив открыл дверь и в комнату вошёл Марк Фишер.
Миссис Джексон, лишь бросив на него взгляд воскликнула.
— Вот и он! Какой вырос красавчик.
Марк смутился и представился миссис Джексон.
- Марк Фишер.
- Как?
Всполошилась миссис Джексон и указав на Клэр спросила.
- Ваша мама сказала, что назвала мальчика Флойд?
Клэр растерянно смотрела то на миссис Джексон, то на Марка. Стив вмешался и спросил у миссис Джексон.
- В каком году вы принимали роды у миссис Батлер?
Миссис Джексон на секунду задумалась и выпалила.
- В тысяча девятьсот шестьдесят четвёртом, я-то точно помню, она в нашу окружную тюрьму в аккурат к рождеству попала и родила прямо в рождество, двадцать пятого декабря, пацана, да вот его!
Миссис Джексон указала рукой на Марка, тот растерянно озирался и наконец спросил.
- Что?
Марк смотрел ошарашенно то на Клэр, то на миссис Джексон. Он собрался с духом и выпалил.
- Что за бред?
Клэр удивлённо спросила у миссис Джексон.
- Но мне сказали, что мальчик умер при родах?
Миссис Джексон подумала и сказала.
- Вовсе нет! У новорождённого мальчика, как и у вас, вот тут... - она ткнула пальцем в свою ягодицу и продолжила.
- Были родинки, как листик, - и она мило улыбнулась.
Стив покосился на Марка, тот стоял перед ним и рядом с ним стояла Клэр.
Они ещё не могли увидеть всю эту чудовищную картину целиком, они мысленно обводили новые открывшиеся её части и переглядывались, у обоих была родинка на этом месте, и они оба знали это.
Марк оттопырил брюки, а Клэр подняла подол платья и они, как по команде «смирно», вывернув шеи, посмотрели на левую верхнюю часть талии, переходящую в ягодицу. На обоих попах была видна родинка в виде кленового листка. Миссис Джексон встала и осмотрев обе попы, торжественно сообщила.
— Ну вот же, точно!
У Марка плыло всё перед глазами, он покачнулся, Стив подхватил его под мышки и усадил на диван.  Клэр охнула и села в кресло напротив. Они сидели и смотрели друг на друга так, как будто не были знакомы целых пять лет, с тех пор как Марк Фишер появился в театре Пиквик в качестве сценариста.
Клэр поняла, что перед ней сидит уже взрослый, похищенный отцом новорождённым, её сын, написавший чудовищную пьесу, в которой она должна была сыграть самоубийцу и умереть на сцене театра Пиквик.
Наконец, она осознала, что Гретхен Фишер, это в прошлом Гилберт, и он изо всех сил мстил Клэр за развал отношений с Энди Уорхолом, и поэтому он усиленно финансировал постановку пьесы «Самоубийство в кукурузном поле», которую и написал их сын, Марк Фишер.
Гилберт сменил пол, стал Гретхен Фишер, наврал Марку о его происхождении, выдавал себя за его мать, оплачивал услуги доктора Шульца по одурманиванию настоящей его матери, Клэр Батлер, с целью доведения до самоубийства на сцене театра Пиквик.
Марк смотрел на мать и слёзы катились по его щекам. Он вытер глаза платком и спросил Клэр.
- Гретхен Фишер была мужчиной?
Он спросил это спокойно, так спрашивают о дате смерти давно умершего человека. Клэр кивнула.
- Да, она называла себя Гилберт, в шестьдесят четвёртом.
Стив вмешался и добавил.
- Но это псевдоним, Гилберт-Гретхен принадлежит к очень богатой ветви Эстеров и настоящее его имя Томми Эстер.
Марк покачал головой и тихо сказал.
- Так значит, я ещё и незаконнорождённый. Мне говорила мама Гретхен, что мой папа погиб на войне во Вьетнаме. А на самом деле, она то и есть мой отец!
Он покачал головой, глядя в одну точку. Затем произнёс.
- Мама, какая чудовищная ложь!
Марк схватился за голову. Стив посмотрел на него снисходительно и добавил.
- Да, родители Гилберта еле отмазали его от тюрьмы, в той истории его кое кто хотел сделать заказчиком, ведь это он передал в руки Клэр заряженный пистолет из которого она, - Стив указал рукой на Клэр, - Стреляла в Энди Уорхола.
Он подумал и добавил.
- Гилберт, сделав пластическую операцию, пытался снова найти расположение Энди, но тщетно. Энди разлюбил Гилберта и даже боялся, ведь именно он привёл в их тусовку Клэр. Его Чикагская семья не приняла такой перформанс по смене пола и отреклась от него.
Стив замолчал, он уже догадался, на чём совместно с доктором Шульцем зарабатывало то, чем теперь было всё, что осталось от Гилберта. Гретхен Фишер торговала новой наркотой, изготовленной в клинике доктора Шульца по его оригинальным рецептам. Она упорно развивала сеть сбыта нового препарата доктора Шульца по всем медицинским учреждениям штата. Теперь все стало очевидно, но Стив не стал подливать масла в огонь. В его кармане лежали пятьсот долларов, те, что так и не вернул старикам мистер Грег. Стив положил их на столик и бросив взгляд на притихшую миссис Джексон, вышел из комнаты.

                ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Ночь Рождения»
Покинув миссис Джексон, все трое поехали к дому Клэр. Марк остановил свой Форд позади Кадди Стива. Клэр не хотела ночевать в своём, как она уже чувствовала, бывшем доме и попросила Стива сходить забрать спаниеля Чарли, и кое-что из её личных вещей.
 Чарли смотрел на Стива недоверчиво, когда тот вошёл в дом, но Клэр, позвала его и он кинулся в дверь, затем пронёсся по дорожке и запрыгнув прямо в салон через открытое окно, стал радостно облизывать Клэр лицо. Она потормошила пса, Марк вышел из своей машины, подошёл и попытался погладить Чарли, но тот зарычал, он был ещё не знаком с новым членом семьи, сыном Клэр, Марком Фишером.
Стив по-хозяйски обшарил шкаф и выбрал для Клэр джинсы и свитер, он заботливо прихватил женские носки и пачку прокладок, которые лежали на полке в шкафу. В ванной он сгрёб крема и прочие склянки в большой пакет.
Оглядевшись по сторонам, Стив запер дверь дома и вернулся к машине, сел за руль, обернулся назад и положив пакет с вещами на сиденье, посмотрел на Клэр.
Она была радостна в этот момент и гладила Чарли по голове, пёс лизнул её в нос, дал погладить себя Марку и больше не рычал. Марк улыбнулся и пошёл к своему Форду, он не хотел знать, куда они поедут, он чувствовал сейчас себя совершенно взрослым, как будто волшебный кокон распался, и он выпорхнул в мир, ему было легко и радостно, и он ехал за Стивом, не думая ни о чём.
Стив рулил и размышлял над сложившейся ситуацией и как та сторожевая лошадь, приехал прямо к себе домой. Клэр не спрашивала, куда они едут, она молчала и смотрела в окно Кадди, когда они остановились у неприметного домика, который Стив снимал по дешёвке. Он хотел поменять жильё на более респектабельное, но всё так и не собрался.
- Где мы? - спросила Клэр.
- Я тут живу.
— Это твой дом? - уточнила Клэр, глядя в окно.
- Я снимаю эту халупу.
- Ну почему, халупа?
Клэр искренне считала, что этот на ее взгляд уютный домик, выглядит прекрасно и район, который она просто не видела днём, был ей сейчас весьма симпатичен.
ДОМ СТИВА ДОНАХЬЮ - ГОСТИНАЯ - НОЧЬ
Они сидели в тёмной комнате и пили пиво, играл проигрыватель и звучала композиция Put your head on may Shoulder в исполнении Paul Anka.
Марк смотрел в выключенный телевизор, Стив не отводил взгляд от Клэр, а она, отпивая прямо из горлышка пиво, разглядывала Марка. Тот оторвался от экрана и сказал.
- Странная ночь.
- Да, - сказала Клэр, подумала секунду и добавила.
- Ночь Рождения.
- Ночь Рождения? - переспросил Марк.
- Мы рождённые во тьме. - сказал Стив.
- Рождённые во тьме. - как эхо повторил Марк.
- Мы Ангелы Смерти, - тихо прошептала Клэр, ей показалось, что занавеска шелохнулась как-то особенно сильно и в тот же миг пред ними возник Слепой Гарри.
- Слепой Гарри! Ты снова с нами? - радостно воскликнула Клэр.
Стив оглядел Слепого Гарри и перевёл изумлённый взгляд на Клэр. Потом он посмотрел на Марка, тот был спокоен и тих. Клэр же напротив сильно возбудилась, а Чарли поднял голову и смотрел на неё настороженно.
Слепой Гарри обвёл всех взглядом и сказал.
- Я никуда не уходил, просто стал видимым.
- Понятно, - будничным тоном сказала Клэр.
По её лицу блуждала радостная улыбка, она посмотрела на Марка и Стива, как бы говоря: «Ну что, убедились? Я не сумасшедшая».
Впрочем, так никто и не считал. Стив обрадовался появлению Слепого Гарри и очень хотел узнать, кто же тогда явился к ним в пустыне. Он только подумал об этом как Слепой Гарри сказал будничным тоном.
- Она!
И ткнул пальцем в Клэр, а Стив, как и тогда у костра, услышал его ответ в голове. Слепой Гарри не открыл рот и Стива это не смутило.
- Завтра я хочу поехать на кладбище к Флойду, - сказала Клэр.
Она сидела на диванчике, поджав ноги. Стив зажёг свечи и свет от них осветил их лица, он мерцал, когда из приоткрытого окна дул свежий ветерок с улицы.
- Конечно, - кивнул Стив.
- Флойд был моим сводным братом, я тоже могу навестить его?
Спросил Марк, отхлебнув из стакана.
- Да, - сказала Клэр Марку безразлично.
- Так, что вы хотите? - обратился Слепой Гарри ко всем.
Он обвёл их взглядом.
- Покоя, - сказала Клэр, - Для нас всех, и пустоты.
Стив кивнул, ему очень нужно было быть рядом с Клэр, он понял совершенно отчётливо, что готов умереть, но быть с ней.
«А как ты поймёшь, что умер?» - услышал Стив голос Слепого Гарри у себя в голове.
Стив задумался, в тот же миг Слепой Гарри снял свои жуткие очки, и все посмотрели в его глаза. На них не было той самой белёсой плёнки, они были прозрачны и глубоки как тогда, в пустыне.  Все мгновенно почувствовали, как волна тепла и покоя окатила их, и Слепой Гарри исчез.
Стив чувствовал её присутствие. От Клэр исходила дикая и в тоже время такая мирная, одуряющая своей неуловимостью благодать, что Стив сидел и любуясь её лицом, балдел. Шли минуты самых загадочных суток, и он чувствовал, волшебство не может быть вечным.
Марк был серьёзен и что-то происходило с ним. Было видно, что он глубоко о чём-то думал.
Он встал и пошёл к двери, даже походка его стала иной, уверенной и твёрдой, а взгляд задумчив и суров.
- Ещё увидимся, - сказал он, выходя в дверь.
Стив слышал, как Марк завёл свой Форд и уехал. Клэр задремала, и Стив подложил ей под голову подушку, а затем сходил в спальню за одеялом. Он взглянул на часы на стене, они показывали два часа ночи. Он налил себе ещё пивка и уселся на диванчик рядом с Клэр.
Внезапно Клэр проснулась и словно маленький волчонок, доверчиво прижавшись к нему положила голову на колени. Она лишь слегка приоткрыла глаза и тут же снова задремала. Стив подтянул одеяло, прикрыв её ноги и замер.
Он сидел так, и её голова лежала у него на коленях. Её волосы чёрным непроницаемым водопадом раскинулись по одеялу и пряди их, что упали на его лежащую на пледе руку, грели так, что Стив был готов поклясться, он чувствовал их шелковистое тепло.
Он думал о том, что в жизни много дней, но вот такие бывают не часто. Он размышлял о том, что ты можешь надеяться, что ещё много раз будешь вот так, сидя с любимой в тишине и покое рассматривать её лицо, но этого уже больше никогда не будет, не будет этих порывов ветра, тихого ночного шелеста листвы и пронзительных пугающих сирен, чей вой так похож на вой дикой волчицы. Не будет этой загадочности, полумрака и главное, той платонической и такой наивной любви, что есть самое большое чудо.
Он поставил стакан на столик, и его рука замерла, он глядел на спокойное лицо Клэр, она крепко спала и он, как воришка, который деловито озираясь, крадёт тёплые и шершавые огурцы на рынке, оглянулся. Он чувствовал себя пацаном, в сачок которого случайно залетела та волшебная, невиданная бабочка.
Он поколебался секунду и погладил Клэр по голове, она спала крепко и ничего не чувствовала. Ему стало не по себе и даже немного стыдно, и он убрал руку. Он любовался ею и не хотел потревожить или как-то навредить своей Волшебной Бабочке.

               
                ДЖЕННИ ЕДЕТ К ГРЕТХЕН ФИШЕР

Дженни собралась с духом и набрала номер на телефоне.
- Алле - послышался из трубки голос Гретхен Фишер.
— Это Дженни Купер, - пробормотала Дженни.
- Приезжайте в офис, я жду, - сказала Гретхен Фишер тихо и повесила трубку.
Выйдя из дома Дженни, завела свой старый Шеви74". Была уже глубокая ночь, однако тянуть резину было опасно, теперь все, что было так просто и весело, стало кошмаром, мало того, что Клэр подстрелила не понятно кого так и сама осталась жива, размышляла Дженни давя на газ.
Ночной Чикаго наваливался на неё небоскрёбами и огнями и отступал резко, словно совсем исчезал, там, где начинались фешенебельные районы. Он был похож на улей. Тот, что не спит никогда и Дженни глядя на огни и машины поймала себя на самодовольной мысли о том, что все-таки смогла добиться своего - жить и работать в большом городе, играть на сцене самого респектабельного театра и даже стать соучастницей убийства. Она криво усмехнулась и поддала газу, на часах было далеко за полночь, из театра она сбежала прямо так - в сценическом наряде. Впервые испугавшись по-настоящему, она потеряла контроль над собой и теперь сожалела и чувствовала - она попала под подозрение, она видела детективов, те опрашивали труппу и слышала, как Ален, бледный и потный лепетал детективам о том, что видел ее в гримёрке Клэр перед самым выходом на сцену. Дженни хорошо помнила тот момент, когда уже убирая боевой пистолет в кобуру столкнулась с Аленом взглядом. Когда Ален обернулся и увидел ее, она поняла - он невольный свидетель.
Дженни припарковала машину у офиса Гретхен Фишер и огляделась. Похоже никто не следил за ней, да и с чего бы, прошло слишком мало времени. Она вышла из машины и быстрым шагом, прикрывая лицо платком прошла в офисное здание.
Тут было темно и только светились кнопки лифтов. Она, не колеблясь нажала кнопку напротив которой было написано - Корпорация Фишер и Сыновья.
Двери лифта открылись, и она шагнула в внутрь. Пройдя по тёмному коридору к двери офиса она постучала, но никто не ответил. Она толкнула дверь и в тот же миг, ей показалось, что в щель, как-то боком и совершенно неестественно изогнувшись, ей на встречу прошмыгнул Марк. Он на мгновение задержался, окинув Дженни холодным и безразличным взглядом и видение исчезло. Дженни отшатнулась, ей стало страшно. Она толкнула дверь носком туфли и тряхнув головой как бы избавляясь от наваждения, несмело прошла в кабинет.
Она не прошла и пару шагов, как ужас охватил ее и сжал горло так что она не смогла закричать. В кресле, том, что стояло напротив двери сидела Гретхен Фишер, по ее выпученным, потухшим и страшным глазам было ясно, она мертва. Гретхен была одета в тот самый, отвратительный зелёный костюм, ее руки лежали на столе словно прибитые, так выглядит человек, которого смерть застала в врасплох. Дженни оглянулась на дверь, та была приоткрыта и казалось, что нечто, смотрит в щель, ее передёрнуло и закрыв дверь плотнее она подошла к трупу Гретхен Фишер. Сомнений не было, та была мертва и ещё не остыла, смерть наступила несколько секунд назад. Дженни осмотрела офис, и ее внимание привлёк сейф. Он стоял открытый на распашку. Она подошла к сейфу и осмотрела его содержимое. Однако там не было ничего интересного, если не считать кассетного диктофона и десятка кассет, он в целом, был пуст. Разочарованно осмотрев содержимое, Дженни чуть придя в себя, сгребла кассеты и магнитофон в охапку и выбежала из кабинета. Она неслась по коридору и ей казалось, что нечто парит с ней рядом, оно не пыталось мешать. Оно обдавало ее холодом и порой Дженни казалось, что она в жутком, нескончаемом сне.

                КАССЕТЫ МИССИС ФИШЕР

Только на улице Дженни слегка пришла в себя. Быстро стартанув, она мчала по ночным улицам Чикаго и ставила в магнитофон, тот, что был в ее машине, кассету за кассетой. То, что она слышала вызывало у неё оторопь и ужас. На каждой из кассет были разговоры доктора Шульца с Гретхен, там же Дженни обнаружила запись того разговора, что состоялся первым, когда Гретхен согласилась ее выслушать. Все было записано, но главное, Дженни поняла, ее, ту которая так ловко манипулировала и лгала, использовали в большой игре. Словно дешёвую дурилку, ее вели к тому, чего как ей казалось она хочет сама. Теперь ее душила злость, даже не страх разоблачения, а лютое, прорвавшееся сквозь обиду чувство мести одолевало ее и единственный кто мог ее удовлетворить, теперь после смерти Гретхен Фишер, был доктор Шульц. Каким-то шестым чувством Дженни понимала - этот человек играет ключевую роль и точно сейчас не спит. Она ехала в клинику доктора Шульца зная или он там, или она его дождётся и получит сатисфакцию. Кассеты, вот что давало ей шанс выкрутиться и может быть, получив деньги, исчезнуть.

               
                ДОКТОР ШУЛЬЦ И ДЖЕННИ КУПЕР

Доктор Шульц выбирал способ, которым можно легко избавиться от Дженни Купер. Во-первых, можно было просто растворить ее в кислоте, можно было сделать из неё овощ, но гораздо заманчивее казалась перспектива поставить ей официальный диагноз - шизофрения. В тот момент, когда он закончил очередную порцию препарата, раздался звонок. Он не был удивлён, уже зная о произошедшем в театре от Гретхен, он был готов к визиту полиции или ещё кого, поморщившись и с удивлением обнаружив что на часах уже далеко за полночь, он прошёл к телефону. Звонили с ресепшин, он понял это по лампочке на аппарате.
- Слушаю, - пробормотал доктор Шульц в интерком.
- К вам миссис Купер, - прозвучал строгий голос охранника.
- Миссис Купер, - утвердительно, как человек привыкший к тому, что все его планы сбываются, произнёс доктор Шульц и добавил властно, - пропустите!
Он прошёл к двери в лабораторию и запер ее на ключ. Затем сняв с головы респиратор он стянул с себя жёлтый хим-комбинезон. Под ним был надет приличный серый костюм. Доктор Шульц уселся в кресло и вперил взгляд в дверь. Ждать пришлось не долго и через минуту она открылась. В сопровождении охранника в кабинет вошла Дженни и застыла на пороге. В ее руке был пакет. Шульц кивнул охраннику и тот исчез за дверью, плотно ее прикрыв.
Кивнув Дженни на стул, тот, что стоял у стола, он выдавил.
- Здравствуйте миссис Купер, чем обязан?
Дженни осмотрела кабинет и неуверенно прошла к столу, затем уселась на стул, она хотела его подвинуть, но тот оказался привинчен к полу. Только теперь Дженни осознала - она полностью во власти этого человека, на что она рассчитывала, придя сюда? Она собралась с духом и выпалила.
- Клэр жива!
- Как интересно, - с сарказмом произнёс доктор Шульц.
- Клэр Батлер жива, - повторила Дженни.
- Ну а как же, она выписалась вчера, и я надеюсь представление с ее участием в главной роли прошло отлично!
- Слушайте, давайте говорить на одном языке, ваше ёрничество заведёт все дело в тупик.
- Какое дело, - продолжил издеваться доктор Шульц, с интересом наблюдая за реакциями Дженни.
- Да что-ж это, - всплеснула руками Дженни, — вот!
Она вытряхнула на стол кассеты и диктофон.
— Это что? - как-то тускло спросил доктор Шульц.
— Это все то, что было в сейфе, я поняла, как вы манипулировали мной, Гретхен мертва и это наверняка дело ваших рук.
- Похоже на шизофренический бред, - раздумчиво сказал доктор Шульц и взяв в руки одну из кассет покрутил в руке.
- Да? А может поговорим о деньгах и о том, что я могу рассказать полиции?
Язвительно с напускной смелостью выдавила Дженни.
- Перестаньте, я вижу, что вам нужна медицинская, психологическая помощь.
Попробовал урезонить Дженни доктор Шульц.
- Нет мне как раз этого не надо, а вот вам может понадобиться хороший адвокат.
- Правда? А если вы с диагнозом шизофрения, вот прямо отсюда, отправитесь в палату? Или вы хотите в тюрьму?
- Ой, не страшно, послушайте кассеты, - сказала Дженни собравшись.
- Ну что-ж давайте послушаем, - без иронии сказал доктор Шульц и придвинув к себе диктофон поставил первую попавшуюся кассету.
Он слушал и перед его глазами проплывали подробности тех встреч, на которых и были сделаны записи. Гретхен Фишер подло записывала все что говорил доктор Шульц и, хотя прямой уликой эти записи не были, наделать неприятностей могли. Он смотрел задумчиво на Дженни и прикидывал - успела ли та сделать копии и понял - нет, прошло слишком мало времени и по ее лицу, на котором пробегала тревожная гримаса он безошибочно понял - она думает о том же. Он вырубил магнитофон на полуслове и сказал миролюбиво.
- Ах Дженни, Дженни, раз вы знаете так много, придётся с вами считаться, однако деньги, те, что обещала Гретхен Фишер, исчезли и...
Он не закончил, Дженни перебила его.
- Вы, вы убили Гретхен Фишер и унесли все. Там был один миллион долларов, я буду молчать за половину.
Доктор Шульц окинул Дженни изучающим взглядом, теперь он понимал, что не до оценил эту малышку.
- Послушайте, я, как и вы стал жертвой, никаких денег я не брал и уж тем более не убивал Гретхен Фишер! Уж, наверное, я прибрал бы и кассеты?
— Согласна, это логично, оставлять такие улики не в ваших интересах, но тогда кто? - задумчиво глядя на доктора Шульца пробормотала Дженни.
- Вы! Это сделали вы и теперь хотите все свалить на меня.
- Что? - Дженни опешила, такого поворота она не ожидала и чуть привстав переспросила.
- Что вы несёте.
- А вы?
Доктор Шульц был серьёзен и спокоен.
- Черт побери, - прошептала Дженни медленно усаживаясь обратно на стул.
- То-то детка, пойдёмте я вам кое-что покажу.
- Что, - испуганно спросила Дженни.
- То, что сможет решить все наши проблемы.
Он встал и незаметно прихватив респиратор, жестом другой руки пригласил Дженни пройти к двери с надписью "Лаборатория".
Дженни встала и прошла вслед за доктором Шульцем. Когда они прошли в лабораторию, Шульц прикрыл дверь и указав Дженни на стул около шкафа сказал миролюбиво.
- У нас, дорогая Дженни есть кое-что, получше денег, он обернулся и улыбнувшись холодной улыбкой продолжил.
- Этот препарат, стоит миллиарды, не будем спорить о мелочах.
- Какой ещё препарат? - настороженно спросила Дженни и огляделась. Ей было не уютно, и она никак не могла понять, что задумал доктор Шульц.
- О, это очень интересный препарат, сегодня, я наконец сделал неплохое открытие, теперь он не имеет ни запаха, ни вкуса и может распыляться в виде газа. Действует почти мгновенно. Говоря это, доктор Шульц медленно, чтоб не привлекать внимание Дженни открывал кран на газовом баллоне, что стоял тут же у стола. Быстрым отточенным движением он надел себе на лицо респиратор и уставился, не мигая на Дженни. Та ещё что-то бормотала, но за тем как-то вся обмякла, ее глаза забегали она попыталась встать, но ее ноги подкосились, изо рта пошла розовая пена и последнее что она смогла пробормотать отключаясь.
- Не надо, я хочу жить.
Шульц смотрел ещё некоторое время, как ее тело скрючивается, как ноги и руки лихорадочно шарят по полу. Дженни описалась и лёжа в собственной моче была похожа на ужасную раздавленную гусеницу.
Доктор Шульц включил вытяжку, затем стянул с себя респиратор и нажал кнопку вызова охраны. Через пять минут дюжие санитары положили обессиленное тело Дженни на носилки и вынесли из кабинета.

                СТИВ И КЛЭР
Светало, простреленное плечо ныло. Стив плеснул ещё виски в стакан и сидел так, почти не шевелясь. Клэр только один раз сходила в ванную, она умылась и переоделась, а затем вернулась обратно. Она быстро забралась на диванчик и снова, уверено и доверчиво положив голову Стиву на колени, сразу уснула.
Стив был счастлив, он готов был стеречь, как тот египетский сфинкс, сон своей красавицы, лишь бы она была рядом и была счастлива. Чарли сопел в её ногах и посматривал на Стива доверчиво, когда тот шевелился. Он полюбил Стива за то, что тот постелил ему коврик у двери.
Наконец, первые лучи восходящего солнца осветили комнату, теперь было видно всё убожество её обстановки. Уже не было того загадочного ночного уюта и солнечные лучи, что так часто дарят нам надежду и радость, только высвечивали дыры на обоях да пыль, которой было покрыто всё вокруг.
Старый ТВ с поломанной антенной и куча пивных бутылок в углу, вот и все украшения, которые смог приготовить Стив к этому моменту. Он огляделся и ему стало стыдно. «Впрочем, - подумал он, - Клэр на этот бардак плевать», а ему и подавно. Эта халупа была лишь временным пристанищем Стива, он хотел уехать на юг, но всё не мог собраться.
Клэр открыла глаза и посмотрела на него так, как будто знала Стива всю жизнь и обведя комнатку взглядом, улыбнулась и потянувшись, сказала.
- Я, родилась заново в твоей норе сегодня ночью.
В её глазах не было ни грусти, ни печали, только покой и сила, она чувствовалась по тому, как Клэр говорила, уверенно и тихо.
- Ты спала так крепко-крепко, - пробормотал Стив, глядя ей в глаза.
- Я спала слишком долго.
- Нет.
- Да, милый. И почему ты ещё не назвал меня так, как ты придумал?
- Красавица?
- Нет!
Она снова потянулась и уселась на диванчике, нетерпеливо глядя на него своими удивительными голубыми глазами. Стив, наконец, выпрямил затёкшие ноги. Чарли спрыгнул с дивана и подошёл к двери, он хотел погулять.
- Моя красавица. - уверенно и тихо сказал Стив.
— Вот! - воскликнула Клэр и продолжила. — Это мне больше по душе!
Она улыбнулась и прошептала.
- Ты спас меня и пригрел в своей берлоге, старый пёс. Но я Волчица, ты не боишься?
- Боюсь, но я... - Стив замялся.
- Ты влюбился, милый. Ты влюбился в меня, и я это вижу.
- Клэр! - Стив смутился.
- Не бойся меня!
В её голосе снова прозвучали нотки безумия, и она продолжила.
- Твоя любовь сделала меня слабой, - она сделала паузу, придвинулась к Стиву поближе.
- Вчера на сцене я увидела твои глаза и поняла, я не могу убить, я Волчица, которой вырвали клыки и переломали лапы. Моя душа улетела вместе с душой моего любимого сына Флойда туда, где теперь утешает его и просит прощения.
Она задумалась на секунду и ещё тише зашептала Стиву в ухо.
- Я хотела бы быть невидимкой.
- Клэр! - воскликнул Стив и прижал её к себе.
Она чуть отстранилась и сказала ласково.
- Молчи!
Затем прикрыла его рот рукой.
- Молчи же, и слушай меня. Я играла роли и была до встречи с тобой жалкой куклой. Теперь, - она посмотрела на него, - Когда у меня есть ты, - она сделала паузу и сердце Стива заколотилось бешено, как тот паровой молот, - Я хочу быть Твоей Красавицей-Волчицей.
Она помолчала и посмотрев Стиву прямо в глаза, продолжила.
- До конца, где бы мы ни были, как бы ни сложились наши жизни, знай, - шептала она, - Я всегда готова согреть тебя и любить, видишь?
Она махнула рукой в угол, где валялось то самое бутафорское платье.
- Я скинула старую шкуру!
Клэр торжествующе смотрела в глаза Стива. Он отвёл взгляд. Только теперь Стив, взглянув в тот угол, куда указала Клэр, увидел то самое платье, в котором она была на сцене прошлым вечером. Оно было белым тогда, но кровь Стива хлеставшая из его вены, когда он лежал на сцене и улыбался от счастья, окрасила платье Клэр бурыми пятнами и казалось, что в углу комнаты валяется шкура волчицы, многократно простреленная и снятая с только что освежёванного животного. Он отвёл взгляд от платья и погладив её по руке, чуть подумав, прошептал.
- Я люблю тебя, моя красавица.
Она приблизила к нему своё лицо и он целовал её в губы и щёки, не разбирая чьи это слезы, его или её, он слизывал их с её губ и был счастлив, хотя не осознавал этого, потому что счастье приходит потом, когда всё сгинуло и остались лишь одни воспоминания. Его сердце сжималось, и он страдал от того, что она плачет, он чувствовал вину.
Ему на секунду показалось, не вмешайся он тогда, на сцене театра и Клэр уже была бы совершенно спокойна, мертва. Эта мысль мгновенно, как игла засела в его мозгу, и он поморщился, отгоняя её. Она посмотрела в его глаза и нежно сказала.
- Ты должен теперь присматривать за мной.
Клэр всхлипнула и была так беззащитна в этот момент, что Стиву захотелось прижать её к себе. Он кивнул и погладил её по спине и плечам, в его горле стоял ком и он, взрослый и брутальный мужик, с трудом сдерживал себя, чтобы не заплакать по-настоящему.
               
                ГЛАВА ПЯТАЯ
«Прощание»
Кладбище, на котором был похоронен Флойд, располагалось поблизости. Пока они ехали, Стив вспоминал, мог ли он увидеть младшего сына Клэр при жизни и понял, что нет.
Флойд никогда не приезжал в театр Пиквик к матери, и уж тем более, не ходил на постановки. Стив представил себе молодого человека, лет пятнадцати, нескладного подростка, лежащим в открытом гробу.
Клэр стояла рядом и шептала молитву, когда к ним неспеша подошёл Марк. Он, кивнув Стиву и Клэр, положил на свежую землю могильного холмика скромный букет белых георгин.
Клэр взглянула на него и притянула к себе, затем она другой рукой обняла Стива и так они стояли и смотрели на чуть покосившийся крест, который теперь навеки стал памятником Флойду.
- Он больше не страдает. - сказала Клэр.
- Я думал, - сказал Стив и замялся, - Знаешь, Клэр, - продолжил он и посмотрел на неё, - Я думал, а что, если бы ты застрелилась? Может так было бы лучше, я чувствую себя виноватым. Ты продолжаешь страдать, а ведь Смерть и покой были так близки? - выдавил из себя Стив.
- Нет. - улыбнувшись сказала Клэр и прошептала.
- Тогда я бы родилась снова Волчонком, и начала бы всё с начала, а я хочу идти дальше, до конца, имея опыт той, - она махнула рукой в сторону Чикаго, - Прошлой жизни, и ничего не хочу повторять.
Стив кивнул понимающе. Они постояли так и не сговариваясь, словно стая волков, что унесла ноги от погони, неспеша, уже не обнимаясь, пошли рядом друг с другом.
Впереди шла Клэр, а позади неё шли Стив и Марк. Они вышли за ворота кладбища, Чарли весело гонялся за опавшей листвой, казалось, что он единственный, кто наслаждается жизнью по-настоящему.
Тем временем все трое подошли к Кадди, рядом с ним стоял SL600 чёрного цвета, кабриолет родстер, двухместный моторизованный монстр немецкого производства. Марк подошёл к машине и отпёр багажник. Стив присвистнул.
- Ого! Серьёзная машина!
- Я забрал её у Гретхен Фишер, - сказал Марк.
Теперь он был хорош, за прошедшую ночь он повзрослел и уже не выглядел слюнявым мальчишкой. Он подошёл к багажнику и махнув рукой Стиву, сказал.
- Ночью я ездил к своему отцу, точнее к тому, во что он превратился   к Гретхен Фишер, и она раскаялась во всем. Я не смог ее простить. Гретхен или Гилберт, черт его дери, мёртв. Она умоляла, передать вам, вот это.
Марк кивнул в открытый багажник, Стив подошёл и заглянул внутрь, там стояла открытая сумка, набитая деньгами.
- Зачем они мне? - спросил Стив и усмехнулся.
Марк посмотрел на него искоса.
— Это существо, - сказал тихо Марк, - Гретхен Фишер, умоляло меня взять эти деньги, это гонорар доктора Шульца за его работу, твою мама травлю. Я забрал их перед самым носом Дженни, думаю это она подменила пистолет.
— Это в ее духе, - произнесла устало Клэр.
Стив посмотрел на Клэр и твёрдо сказал.
- Эти деньги принадлежат тебе.
- Я уезжаю. - ответила Клэр тихо.
- Куда? - удивлённо спросил Стив, он выглядел ошарашенным.
- Да, мам, куда? - Марк был обескуражен.
Она улыбнулась и потрепала сына по щеке.
«Красавец, и как я раньше не обращала на него внимания? - подумала Клэр, - Точно подмечено, свои дети самые красивые», - размышляла Клэр, пока Стив и Марк ждали ответа. Клэр огляделась и её взгляд упёрся в огромный указатель.
- Туда!
Она ткнула пальцем куда-то вверх, над головами мужчин. Стив повернул голову и прочитал вслух.
- Лос-Анджелес, шестьдесят шестая дорога, три тысячи девятьсот миль.
Он недоуменно посмотрел на Клэр, Марк захлопнул багажник и протянул Клэр ключи от Мерса.
— Вот, мам.
Он положил в её ладонь связку, и она тихо звякнула. Клэр вопросительно посмотрела сначала на Марка, потом на Стива и было ясно - они остаются.
- Что-ж, прощайте.
Сказала Клэр и поцеловала Стива в щёку. Затем, приобняв Марка, похлопала его по спине. Она прошла к пассажирской двери и отперев её, скомандовала.
- Чарли!
Пёс мгновенно бросил валять дурака и заскочил на пассажирское сиденье, Клэр захлопнула дверь. Она неспеша прошла к водительской двери Мерса, элегантно уселась на сиденье и её ножки исчезли в проёме.
Хлоп! Дверь родстера закрылась, стартер уверенно провернулся и издав характерный лязг, запустил двигатель. Слышно было, как в салоне Мерса заиграл The Ventures - Vibrashions.
Запах выхлопа и рёв мотора вывел Стива и Марка из ступора, а визг покрышек окончательно привёл их в себя. Они смотрели, как дым из-под широченных, как гусеницы танка, задних колёс Мерса рассеялся и его силуэт растаял в мареве, которое утреннее солнце уже успело навести над раскаляющемся асфальтом.
- По-моему, это плохая идея, отправить даму путешествовать по 66-ой в одиночестве. - задумчиво сказал Стив, глядя на быстро удаляющуюся корму SL600.
- Хуже не бывает. - иронично заметил Марк.
- Тогда, нам пора? - уточнил Стив.
Марк кивнул. Они подошли к Кадди, который стоял у них за спиной всё это время и уселись, каждый на своё место. Стив за руль, а Марк на пассажирское сиденье. Стив завёл мотор и включил магнитолу, заиграл Секс Пистолс (указать композицию). Стив бросил взгляд на указатель топлива. Бак был полон. Он нажал газ в пол и Кадди сорвался с места, поднимая пыль с обочины, он уносился по 66-ой в сторону Лос-Анжелеса. Стив знал, что они поедут по дороге счастья из прошлого в будущее, в котором их стая будет вместе до конца.

                ЭПИЛОГ
СИТУАЦИЯ С СЕМЬЕЙ СТИВА ДОНАХЬЮ
Было ранее утро, когда детектив Сэм Осборн, сидя за рулём своего красного Мустанга 74", неспеша ехал по задворкам Чикаго и разговаривал с напарником, сидящим рядом с ним на пассажирском сиденье, детективом Нельсоном Мортоном. Тот крутил в руках 45-ый и неспеша говорил.
- Повезло Клэр вчера, этот ревнивец, её муженёк Стив, однажды засадит ей пулю в лоб.
Сэм, элегантно руля включил радио, усмехнулся и добавил.
- Да уж, у них в семейке так и заведено, на каждый день рождения жены Стив напивается и гоняется за ней по всему кабаку с пистолетом.
Сэм покачал головой и Нельсон сказал с сарказмом.
- Певичка она, конечно, так себе, но как баба, о-го-го!
Сэм отвёл взгляд от дороги и строго посмотрев на Нельсона, пробурчал.
- Не скажи это при Стиве и проверь, чтобы он был трезв прежде, чем отдать ему пистолет. Если бы он не был нашим другом, я бы такого детектива сам сдал в психушку.
Детектив Нельсон утвердительно кивнул головой и произнёс.
- Ясное дело!
Он усмехнулся, отщёлкнул барабан 45-го, на его ладонь упали боевые патроны и одна стреляная гильза. Мустанг свернул к обочине и лихо притормозил напротив домика Стива. Сэм потянулся сидя за рулём, утренняя прохлада постепенно растворялась и день набирал силу.
Нельсон Мортон вышел из Мустанга и быстрым шагом прошёл по дорожке, что вела к домику. Он постучал в дверь, никто не ответил, было тихо. Он обошёл домик. Одно из окон было приоткрыто и занавеска, воздушная и лёгкая, выбилась сквозняком наружу.
Нельсон заглянул в щель, там в полумраке на диване сидели трое, пёс лежал в ногах дамы и казалось, все четверо крепко спят. Детектив Нельсон отшатнулся, трое и собака смотрели на него, не мигая. Он и раньше сталкивался с чертовщиной и не очень-то в неё верил, но в этот раз ему стало неуютно и тоскливо. Он откинул фрамугу и влез внутрь домика.
Теперь у него не было сомнений, все трое людей, сидящих на диванчике, были мертвы, как и пёс. Они смотрели на Нельсона тем безразличным и пустым взглядом покойника, от которого его передёрнуло.
Он отлично знал этих людей, Стив Донахью, его жена Клэр Донахью и их сын Марк Донахью сидели на диване. А спаниель Чарли, казалось, сейчас начнёт лаять.
Больше всего Нельсона поразил пёс, он лежал, словно живой. Его глаза смотрели на Стива и казалось, что просто кто-то нажал на паузу и сейчас Стив нажмёт снова на кнопку на пульте - ту, что его палец уже нащупал, и счастливая семья будет снова смотреть очередной весёлый и пошленький сериальчик по ТВ, а собака, радостно тявкнув, спрыгнет и побежит к миске.
Но сейчас телевизор показывал рекламу ночных заведений этого района и Нельсон сразу узнал, взглянув на экран, Клэр Донахью. Она пела в антураже дешёвого кабака грустную Индийскую песню, а бегущая строка приглашала посетить заведение под названием «Кривая Мэри». На Клэр было одето то самое вечернее платье, которое теперь валялось в углу комнаты. Реклама кончилась и на экране появилась заставка программы "Психология в жизни". Мелькнули первые кадры и на экране ТВ появился ведущий.
- Здравствуйте уважаемые друзья, - сказал он, - сегодня у нас в гостях доктор Шульц, психотерапевт и владелец обширной сети частных клиник.
Ракурс сменился и теперь на экране появился доктор Шульц. Он сидел напротив ведущего и вежливо улыбался, покачивая головой.
- Именно так. - Шульц подмигнул ведущему и тот, как бы спохватившись воскликнул.
- Я надеюсь вы поделитесь сегодня своим опытом?
- Безусловно, - доктор Шульц состроил довольную гримасу.
Ведущий посмотрел прямо в камеру и сделав многозначительное лицо, заявил.
- Итак, шизофрения, наша сегодняшняя тема — это краеугольный камень психотерапии, не так ли доктор?
- Так, именно так уважаемый мистер Джованни, диагностирование шизофрении и есть сегодняшняя проблема.
— Вот как? И в чем же трудность?
Мистер Джованни изобразил на лице удивление, а доктор Шульц снял очки, протёр их и нацепив обратно на нос важно заявил.
- А в том милейший, что нет никаких точных параметров для установки сто процентного диагноза.
- Неужели мы бессильны?
Добавил драматизма мистер Джованни, он был высококлассным ведущим и отлично играл роль простака.
- Да, весь трагизм ситуации заключается в том, что каждый психотерапевт может поставить диагноз любому исключительно исходя из своих частных построений.
- Что это значит? - кажется мистер Джованни начал проявлять искренний интерес.
— Это значит, что, например вот вам, можно поставить диагноз.
- Ну уж, доктор, - смущённо улыбнувшись произнёс ведущий, явно подзадоривая доктора Шульца.
- Именно вам, но вы должны быть со мной предельно честны.
- В чем?
- Ответьте мне на один вопрос.
- Так-так! Интересно на какой? — произнёс весело ведущий и поёрзал в кресле.
- Вы разговариваете сами с собой в слух? - быстро спросил доктор Шульц и пристально посмотрел на мистера Джованни. Тот на секунду отвёл взгляд и твёрдо сказал, глядя в камеру.
- Иногда бывает.
— Вот! - доктор Шульц хлопнул себя по ляжке и серьёзно добавил.
- У вас лёгкая форма шизофрении.
- Да что вы доктор! - воскликнул мистер Джованни. Он смущённо смотрел в камеру и улыбался. Доктор Шульц откинулся на спинку кресла и смотрел безразлично куда-то мимо него. Пауза затянулась.
 Нельсон оглянулся, трое и собака сверлили его спину мёртвыми взглядами. Он уже хотел выключить ТВ, протянул руку и так и замер, доктор Шульц заговорил и то, что звучало из динамика ТВ заинтересовало детектива. Он снова посмотрел на экран.
- Так вот недавно я закончил наблюдение пациентки, некоей певички варьете, имя ее называть я не могу, сами понимаете, но случай прелюбопытный.
Рассказывал доктор Шульц с экрана.
- Так-так, что же этот случай, он тоже связан с шизофренией?
Уточнил мистер Джованни.
- Скорее с попыткой обретения другой реальности.
Заявил доктор Шульц и подмигнул ведущему.
- И какой же? - нетерпеливо спросил мистер Джованни.
- Дама упорно утверждала, что она актриса театра и не какого то, а "Пиквик", конфликтовала в своих снах с труппой считая себя примой и была уверена что именно она стреляла в Энди Уорхола, но более всего меня поражало то, что она жила во сне одной жизнью, а наяву другой, полностью отдавая себе отчёт в этом.
- Как такое возможно?!
Выпалил мистер Джованни удивлённо вскинув брови и слегка ослабив галстук. Доктор Шульц окинул его равнодушным взглядом и произнёс.
- Именно это меня и интересовало, ведь просто диагноз ничего не решает, надо понять душу пациента, вжиться в него. - доктор сделал паузу и посмотрев пристально на мистера Джованни добавил.
— Вот вы, например, для чего живете?
- В смысле? - опешил мистер Джованни, он поворошил листки на столе, в сценарии не было ничего похожего.
- В прямом. - глядя холодным взглядом дохлой рыбы, процедил доктор Шульц.
- Ну я, как и все имею семью и, - доктор Шульц поднял руку, и мистер Джованни замолк.
- Шизофрения это дорогой мой ещё и неумение ставить задачи и формулировать предложения.
Мистер Джованни покраснел и надулся. Было видно, что он растерялся, а доктор Шульц продолжил как ни в чем ни бывало.
- Вы живете чтобы спать.
- Да что вы в конце концов, - мистер Джованни снова замолк на полу слове, а доктор Шульц закончил.
- Спать в уютной кроватке, за кирпичной стенкой, в обнимку с толстенькой жёнушкой, прислушиваясь к урчанию воды в унитазе и своему кишечнику, коий вы набиваете за ужином, впрочем, как и я перед сном. Нет ничего важнее сна, скорее вы сможете спать всю жизнь, чем не спать всю жизнь? Что выбираете?
- Ну я...
Мистер Джованни совсем скис, он нервно оглядывался как бы прося помощи.
- Что - вы? - доктор Шульц изучающе смотрел на совершенно раздавленного ведущего. Тот обводил все блуждающим взглядом, похоже простая мысль о том, что все и он в том числе живут чтоб спокойно спать потрясла его сознание.
Доктор Шульц зевнул и тоном, не терпящим возражений, подвёл черту.
— Вот вам и смысл вашей жизни.
  Нельсон усмехнулся и выключил телевизор, тот погас и его синеватое свечение экрана, которое придавало загадочности и жути происходящему, исчезло. Он взял покрывало, оно валялось на полу рядом со старинным бутафорским измазанным кровью платьем. Нельсон сразу отметил бурые пятна крови на нём. Он провёл ладонью по векам усопших и собаки, прикрывая их.
Нельсон почувствовал, что от покойников ещё исходило тепло и ему снова стало не по себе. Он взял в руку фото в рамке с тумбы рядом с диваном.
На него с фото смотрели совсем молодые Стив, Клэр и Марк, которому на вид было лет десять, не больше, а на его руках был спаниель Чарли, тот самый, что теперь лежал мёртвый на диване.
Нельсон посмотрел на обратную сторону фото и увидел надпись: «Чикаго, 25 декабря 1974 года, 10-й День Рождения Марка Донахью».
- Странная семейка...
Буркнул Нельсон себе под нос и поставил фото на место, рядом он положил 45-ый Стива.
Нельсон почесал затылок, расправил покрывало, и оно с шорохом легло на головы покойников, словно занавес. Перформанс под названием «Жизнь» для них закончился.
КОНЕЦ