Титаник несколько глав в одной Алексею Серебрякову

перекинула с фикбука



перевела всё Алексею Валерьевичу Серебрякову

соавторство поставлю только Алексею Валерьевичу Серебрякову

обожаю и люблю роскошного и и любимого нежного гения Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

глава требует доработки - обожаю и люблю и соавторство ставлю только Алексею Валерьевичу Серебрякову!!!

с благодарностью за то что он есть - при желании артиста соавторство поставлю только Алексею Валерьевичу Серебрякову!!!


 - Алексей Валерьевич Серебряков и есть символ кино

я ему посвятить имею право, но писалось изначально всё для людей, которым я не нужна.

Обожаю и люблю роскошного и любимого нежного гения Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

Майкл Фаррезе , чувствуя, что застрял в Великобритании, собирался домой. Он находился в порту Саутгемптона 10 апреля 1912 года около десяти часов утра. Стрелки бежали неумолимо, и он держал в руках заветный билет на «Титаник». Майклу было около 20 лет, и он уже был солидным представителем издательства в маленьком городке Висконсин. Правда, в Великобритании американцу очень даже не повезло: он вмешался в драку между англичанами и итальянцами, и его сильно побили в потасовке, и даже ограбили. Эмилио вернул Майклу деньги и документы, но основная часть вещей пропала. Хорошо, что Эмилио вернул Майклу билет на «Титаник». В благодарность, Питер взял молодого человека с собой, а, может быть, и для охраны его персоны там, на лайнере, потому что толпа басков, прорывающаяся по трапу корабля вверх, к звёздам, его не очень устраивала. На Титаник садились и миллионеры со своими миллионершами. На их смешные наряды Эмилио только смеялся, указывая пальцами, хотя Питер понимал, что так себя вести не прилично.

Саутгемптон. 10 апреля, 1912 года. 9. 20 утра.

"Титаник" возвышался, как будто гигантское здание гостиницы или же

какого-то небоскрёба. Он был похож на какой-то сказочный остров, вроде Атлантиды и

возможно, именно "Титаник" имел русский писатель с воронежскими

корнями Иван Алексеевич Бунин в своём рассказе "Господин из Сан-

Франциско". Трубы поражали воображение, особенно детей, которых

богатые и бедные родители везли домой.

Люди толпились вокруг корабля, подбрасывая шапки вверх и приветствуя

пары труб, которые они выбрасывали. Красивые машины, загадочные, как

сама Европа в то время проносились по воздуху, как будто летали.

На пирсе было много всего, что забавляло детишек. А родители

радовались, что автомобили, грузовики и извозчики отвлекают их чад от

долгого процесса подачи билетов на корабль. На палубе оркестр играл

туш-приветствие и пассажиры, стоявшие близко к трапу, могли слышать

оркестр и красивую, хоть и громкую музыку, пусть это было и десять

"форте".

Немолодой мужчина русский дворянин и артист оперы (баритон по совместительству) (семьдесят шесть лет) Александр Бельский держал за руку свою невесту Ольгу С. (тридцать пять лет), которая была одета в красивый дорожный костюм того времени по погоде. Сам он одет был по моде в красивый макинтош и на нём были слегка вульгарные меха.

Александр держал в руках трость и улыбался своей возлюбленной.

Неожиданно среди журналистов показался сам судоволаделец в шикарном

коричневом костюме явно не по погоде. Это был Брюс Исмей. Александр и

Ольга с любопытством посмотрели в его сторону. Исмея ослепили вспышки

камер. Сорокасемилетний Исмей почти прикрывался от них руками, и

спешил на трап корабля. – Исмей. – Сказал Александр и сжал руку молодой женщины. Ольга слегка покраснела, и улыбнулась жениху. Неожиданно, как откуда ни возьмись показался красивый коричневый "Рено" и раздался характерный гудок. Девочка, которую звали Рахиль, и которую держал Ноэль на руках обернулась, показав всем красивую, почти кукольную мордашку и

кучеряшки. Прекрасная актриса оригинального жанра Вирджиния Вандерс, вышла из дорого золочёного "Рено", которое привезло их с женихом Кристианом и матерью Ракел к порту Саутгемптона. Она была обручена с красивым молодым, двадцатишестилетним магнатом Кристианом, и об этом писали все газеты. "Титаник" для триумфального путешествия их с невестой и её матушкой в Америку. Вирджиния была начинающей актрисой, и Александр о ней кое-что слышал. Роуз была, конечно, не настолько известна, как, скажем, Габриэль Колетт, но свою публику в семнадцать лет она имела. Александр как-то пришёл на её концерт в Санкт-Петербурге, и познакомился там с Ольгой. Нужно сказать, что Вирджинии, которая мужчине ему жутко не понравилась, хотя у неё могло быть интересное будущее.

– Какой кошмар! – Сказала Вирджиния, выйдя из машины. – Мне кажется он

ничуть не больше "Мавритании".

– Ты всегда права, моя милая. – Сказал Кристиан Вайс. – Но только не на

счёт "Титаника". Этот лайнер просто сказка. А на счёт условий комфорта -

так ничего лучше в мире нет.

– Вы правы, мистер Вайс. – Сказала вышедшая из автомобиля Ракел,

которую за руку взял Петерс, слуга Кристиана. – Очень красивый

корабль.

– Не вижу в нём ничего необычного. – Буркнула как всегда всем

недовольная Вирджиния, и слуга пошёл договариваться с носильщиками, чтобы те за умеренную плату донесли их багаж. Вирджиния понимала, что её мама тоже силится перебороть себя, и говорит так, чтобы угодить мистеру Вайсу. Угождать мистеру Вайсу девушке явно не хотелось. Тем более, что накануне между ними произошла сцена по поводу того, что она не хотела надевать этот дорожный костюм.

– Я буду в нём похожа на Мадлен Астор! – Закипала как чайник невеста.

– Почему бы и нет? Они же в итоге поженились? – Негодовал жених,

ничего ровным счётом не понимая. Девушка невольно согласилась надеть шикарный

дорожный костюм, который так нравился её избраннику.

Молодой и быстрый Петерс чуть было не налетел

на Александра. Тот на него надменно посмотрел, и ничего не сказал. К

Александру подошёл его камердинер Виктор.

– Камердинер господина Вайса. – Указал на Вайса Виктор.

– Какая строптивая у Кристиана невеста. – Сказала Ольга. – Она на него не

смотрит. У них явно не ладится.

– Скорей всего, – усмехнулся Виктор. К нему подошла его подружка и

горничная Ольги Мэдди и он страстно обнял её за талию. Вирджиния посмотрела

на слуг. Виктору было тридцать шесть лет. Мэдди – семнадцать.

Вирджиния обречённо вздохнула и пошла вслед за матерью по трапу на корабль.

Подниматься было несколько страшно, и девушка мужественно держалась,

чтобы не свалиться за борт. "Всем покажется, что я наглая гордячка, -

думала Вирджиния, – ну и пусть! Главное б не потерять равновесие и не упасть. А то совсем конфузно будет".

Майкл Фаррезе работал на железнодорожной станции, но он был сыном начальника и его состояние позволяло ему

входить в салоны и видеть именитых писателей, таких как Марк Твен.

Также молодому человеку хватало средств чтобы путешествовать по

Европе и снимать недорогих проституток. Однако ж,... на путешествие

уходили почти все средства начинающего художника. Майкл учился

живописи в одной из престижных американских художественных школ,

куда его направил отец.

Майкл, начинающий писатель из Бостона, видел Вирджинию на сцене, когда та выступала в Париже, и был просто поражён её красотой. Но подойти к актрисе тогда он так и не решился, потом в газетах прочитал, что она стала невестой Кристиана Вайса – популярного издателя, и внука Рокфеллера.

Поэтому отец Майкла Ричард Фаррезе стал поддерживать клан Ротшильдов изначально, что почти погубило карьеру его сына. Мистер Джон Джейкоб Астор IV весьма хорошо оценил студенческие работы Майкла, и даже сказал отцу, что Джек мог бы пригодиться в гостиничном бизнесе – парень неплохо видел перспективу. Для паренька в двадцать лет, простого курьера в издательстве, ветвь которого принадлежала Вайсу, Вирджиния была всем. Вайс был довольно крупной личностью не только для Джорджии, но и для всех Соединённых Штатов тогда. Хокли знал Астор. Но и Джека тоже знал Астор. С той только разницей, что его дедушка – Джон Рокфеллер – сделал Вайса фактически недосягаемым ни для кого молодым человеком, и завидным женихом для женской аудитории.


Тем более, что Вайс владел издательством.

А вот попасть в это издательство в качестве автора колонки новостей мечтали

многие девушки. Вирджиния в школе писала романы, и очень неплохо, и её мать Ракел понимала, что стать писательницей женщина может только в случае, если её супруг будет занимать достаточно важный пост в сфере издательского бизнеса. В противном случае Вирджиния пришлось бы обучать швейному делу, несмотря на то, что Вирджиния шить не умела.

У них с Эмилио были билеты второго класса, и молодые люди поспешили тоже по трапу корабля занять своё место. Каюты показались не особенно роскошными, но приличными и в стиле французских королей. Питер глубоко вздохнул: наконец-то он вернётся в родной Нью-Йорк, где ждала его Энн. Он любил эту девочку, и хотел через два года на ней честно жениться. Молодые люди познакомились с мужчиной, который сидел за соседним столиком. Мужчина представился:

- Биззли. Лоуренс Биззли, - и пожал Майклу руку. Майкл решил, что Титаник – это рай для начинающего журналиста и решил всё путешествие наблюдать за тем, что происходит вокруг, внимательно замечая все детали, и записывая в блокноте всё, что встретится на пути. Питер понимал, что едет на самом величайшем лайнере всех времён и народов. Экипаж состоял из 860 человек, в том числе 475 стюардов, поваров и т.д., 320 техников, и 65 человек управляли судном. Лоуренс как-то сказал друзьям, что выбрал Титаник потому что он показался ему очень необычным и самым интересным из всех лайнеров. Питер с ним согласился. Троица подняла бокал шампанского, и произнесла коронную фразу всех путешественников:

- За знакомство.

Пассажиры Титаника могли наблюдать за кучей опоздавших на лайнер, которым так и не удалось побывать в его первом и последнем плавании. Лоуренс Биззли ухмыльнулся, и посмотрел в открытый океан, убегающий вдаль. Неожиданно, спокойствие пассажиров нарушило столкновение с судном Нью-Йорк – роковой и решительный знак. Было несколько пострадавших, но об этом не было ничего сказано ни Исмею, ни Эндрюсу, ни капитану, которые были главными на этом лайнере. Весь офицерский состав пассажиры видеть не могли, но Асторам иногда прислуживал прославленный офицер Чарли Лайтойллер.


ИХ АДРЕС r.m.s. Титаник
Александру Аникину

"Титаник", 16. 00

Кристиан Вайс – внук нефтяного магната Джона Рокфеллера, владельца

"Стандарт Ойл и компани", монополиста в сфере нефтяной торговле

расположился в закрытой прогулочной палубе, которая принадлежала

только ему. Самым реальным способом передвижения из Европы в

Америку была вода. Его невеста Вирджиния Вандерс явно задержалась

в Лондоне, где в принципе и произошло его обручение с ней.

Кристиан всё сделал правильно, согласно принятому этикету и в одном из прекрасных

ресторанов Роуз дала ему своё согласие стать его женой. Они сидели в

красивом зале в стиле королевы Виктории – отголоски этого стиля ещё

раздавались тёмными красками в эпоху короля Георга V, который

приходился российскому императору Николаю II, двоюродным братом.

Впрочем, братья не дружили. Хотя это уже не волновало никого. Самый

богатый человек мира после Джона Джейкоба Астора IV – Николай II

располагал огромными капиталами, шиковал (в понимании многих как

мог), и мечтал устроить быт его страны роскошно и богато.

Великобританию постигла чопорность королевы Виктории, правда в эпоху

Георга уже были железные дороги. И паровоз "Король Георг" рассекал по

великой Земле рыцарей и короля Артура.

Ресторан "Картер", где Кристиан сделал предложение невесте, собрал

немного гостей, но это всё была сплошь элита того времени.

И Кристиан сделал предложение. Вирджиния при всех сказала "да". Пара

просидела для виду в ресторане, потом разошлась по своим отелям. Всю

ночь бедная Вирджиния проплакала в подушку. Мать делала вид что не слышит

слёз дочери. У самой Ракел сердце разрывалось на куски, но она видела в

браке её дочери с Кристианом Вайсом спасение от бедности, а не беду. И

Хокли решил возвращаться в Америку. Был март 1912 года. В апреле

самым элитным круизным лайнером, уходившим за океан, считался

"Титаник" и Вайс, покупая дорогие билеты в каюту-люкс надеялся, что

этот лайнер надёжный как скала. Хотя он в принципе сомневался в том,

что в холодную апрельскую ночь отчаливать от берегов Земли короля

Артура это здравый смысл. Но лайнер был построен в быстрое время, даже

сам Джон Пилпорт Морган истинный хозяин "Титаника" не знал, что они

закончат так быстро. По слухам "Титаник" отстроили для молодой жены

Джона Джейкоба Астора IV Мадлен, которая была на четвёртом месяце

беременности, и всё-таки сын Джона Винсент, беспокоясь чуть за судьбу

своего сводного брата, которого на публику не считал сыном отца,

приказал ускорить процесс. Королева бала Мадлен должна была прибыть

на лайнер в восемнадцать тридцать (Вайс взглянул на стрелки часов,

которые показывали четыре) на пароме из Шербура вместе с мужем

Джоном и сопровождавшей чету вездесущей Маргарет Браун, которая по

мысли самого Хокли подошла бы Джону гораздо больше как жена, чем эта

маленькая курочка. Впрочем, возможно, Маргарита была не против женить

на себе Джона и выкинуть Мадлен из общества и сама. Она была в

разводе. Её муж Джон Браун замучил сорокасемилетнюю женщину

изменами, и она решилась на развод. С Астором правда, Браун свели

обстоятельства. Её сын телеграфировал из Соединённых Штатов о том, что

внук Маргарет болен. И бабушка, сломя голову, помчалась через океан.

Единственным лайнером, который отправлялся в ближайшее время, был

именно "Титаник".

Кристиан Вайс подошёл к своей невесте, и попытался поцеловать. Вместо этого он получил от Вирджинии солидную оплеуху по щеке, и они стали ругаться.

Это стало слышно их соседям.

– Опять ругаются. – Заключил Саша. – Вот с кем не повезло, так с соседями

по люксу. Пойду скажу Вайсу, что его невеста сошла с ума. А то вместо

ужина будет труп. Пойдём, дорогая.

Александр взял Ольгу под руку и они пошли по палубе прогулочным

шагом.

18. 30. Шербур.

В Шербуре на "Титаник" сели Асторы. и все их высыпали встречать.

Александр, Ольга в компании Арчибальда Грейси встретили знаменитую

пару, которая их даже не заметила. Было видно, что Джон полностью

поглощён своей Мадлен. Они сели в лифт, мимо которого прошла

вульгарная особа – Маргарет Браун.

Александр

поморщился. Маргарет Браун здесь не нравилась никому.

– Всё, сойдём в Куинстауне. – Решил Александр за Ольгу, и молодая

женщина согласилась. При входе в ресторан, они столкнулись с Руфь и

Роуз.

– Опять эти скандальные женщины. Час от часу не легче. – Александр

повёл Ольгу к ужину. Поужинав, в весьма неприятной компании, среди

которых были Штраусы, мужчина и женщина решили точно сойти в

Куинстауне, тем более, что, вернувшись из каюту они получили явно

порцию скандала, который закатила Вирджиния жениху. На этот раз на почве

платья. Роуз хотела снова надеть чёрное. За ней мать с женихом бегали,

уговаривая одеть хотя бы более светлый тон. Александр почувствовал

себя неловко в этой ситуации, и решил что сойдут на следующей


остановке в Ирландии.

Куинстаун, 11 апреля 9. 30 утра.

Ольга почувствовала в душе какую-то тревогу. И в это время между Вайсом

и его невестой разразился новый скандал. Соседи Вайсы по каюте ничего

не понимали. Их слуги тоже.

– Собирайте чемоданы. – Приказал Александр. Скоро Куинстаун. Мы

сходим на берег.

Кристиан накричал на невесту снова.

– Да что ж это такое! – Негодовала Мэдди: они с Виктором, не выдержав

скандала, прибежали в комнату господ. – Может, позвать полицию?

– Не нужно. Сами разберутся. – Решил за всех Александр. – Мэдди, хорошо

что Вы пришли. Помогите Ольге собраться. Мы покидаем этот лайнер, и,

похоже, что останемся в Ирландии. Мне уже не хочется ни к какой

тётушке. Ольга поняла настроения жениха, и её Мэдди увела чтобы одеться.

– Он расстроился. – Говорила Ольга Мэдди, которая ей помогала

зашнуровать корсет. – Мы сойдём в Куинстауне. Ужас какой. Этот Вайс

убьёт эту девушку.

– Или она его. – Мэдди тоже была недовольна. – Не понимаю, зачем

жениться, если нет согласия?

– Ей нужны только его деньги. – Заключила Ольга, одевая лиф платья.

– Согласна. Не туго? – Спросила Мэдди.

Четвёрка людей с чемоданами покидали "Титаник" в весьма дурном

настроении.

– Уже уходите? – Расплывался в улыбке стюард. – А у нас ещё много

сюрпризов!

– Заткнись! – Крикнули на него Виктор и Мэдди, и Александр с Ольгой и

друзьями сошли на ирландский берег. Было прохладно, и Александр

приобнял девушку.

– Всё, я уже никуда больше не поеду. – Заключил мужчина. – Это уже

слишком. Ну и скандальная парочка у нас была за стеной.

– Нужно поискать жильё! – Решил Виктор.

– И Вам тоже. – Ольга обняла Мэдди. – Простите, что так вышло.

– Да ну, вот ещё! – Виктор встал в позу. – Я бы убил этого Хокли, если бы

ещё услышал от него бранное слово.

– А вот этого нельзя допустить. Пойдёмте, Вы нам поможете купить дом.

И слуги вместе с хозяевами зашагали по старинным улицам Куинстауна.

"Титаник" с характерным гудком отчаливал от причала и мчался на

встречу своей погибели. А Ольга и Александр обвенчались в русской православной церкви в Ирландии после остановки в Куинстауне в 11. 45. "Титаник" ещё оставался в пору около получасу, и молодые супруги пришли в порт, чтобы попрощаться с лайнером, так и не добравшись до Нью-Йорка.


РЕГТАЙМ

Александру Аникину

На календаре стояло 11 апреля 1912 года.

Сказочный лайнер "Титаник" уже минул Куинстаун, который забрал себе Ольгу и Александра с Виктором и Мэдди и ещё несколько пассажиров. Две пары, и ещё одна - Элисон и Том - сидели в одном из уютных кафе Куинстауна в порту, и провожали уходящий "Титаник" взглядом. В кафе было весьма уютно, и запах кофе разносился буквально повсюду, а в баре скрипач играл очень мелодичный вальс, который вскоре сменил лёгкий регтайм - прекрасный голос 1910-х годов, плавно переводящий слушателя в следующую эпоху - эпоху джаза. Александр с чего-то радовался, что они не на "Титанике", хотя там было очень уютно.

- А почему Вы сошли с корабля? - Вдруг спросил Том, бывший пассажир второго класса, у Александра и отпил принесённый хозяином бара кофе.

- Мне просто стало невыносимо с нашими ужасными соседями. - Сказал Александр. - Кристиан и Вирджиния Вайс постоянно ссорятся, и мешают спокойно отдыхать.

- Вайс? Я, кажется, слышал эту фамилию. По-моему, это известный издатель. - Признался Том. - Неужто он женился?

- Да, по-видимости, - сказал Александр, - и у него совсем не ладится с женой.

Александру показалось, что Вайс уже женат на Вирджинии.

Хотя это было не так. Вернее, Александру хотелось думать, что они женаты. Потому что ему было так легче воспринимать, что молодой человек просто так путешествует с молодой девушкой.

Невестой Вайса Вирджиния почему-то не казалась, и при своих новых знакомых, супружеской паре Ричардсонов - он представил своих соседей как мужа и жену.

Ольга молчала, потому что думала, что супруг прав. Вайс и Вандерс вели себя крайне неприлично, и тайно мечтала, чтобы они поженились в океане. На лайнере было полно священников. В конце концов, это было бы так романтично!

Хотя отдельные члены общества, хотя бы те же Дафф-Гордоны оценили выбор Кристиана, и не все, и не за всеми столиками в салоне первого класса шептались на счёт недостатков его невесты. Это чуть успокоило Кристиана. По меньшей мере, Арчибальд Грейси, в итоге согласился с его выбором в пользу Вирджинии. А сэр Космо Дафф Гордон, чьим мнением Кэл не только как издатель, но и как знаток моды, всегда дорожил, сразу заметил достоинства Вирджинии. На этом Кэл успокоился чуть-чуть. Правда, Александр, сошедший с корабля, правда - не только из-за них, но и из-за аварии, которая случилась с судном "Нью-Йорк", правда в обществе он об этом умалчивал, - полагал, что Роуз - это ларчик с сюрпризами. И ларчик с сюрпризами должен был открыться явно позже. Просто понимая всю странность общества, русский дворянин полагал, что Грейси только успокоил Кристиана, сказав, что Роуз красивая. Да, красивая. Но будет ли она верна Кристиану? И не являлся ли ларчиком с сюрпризами Кристиан сам? Ольга в итоге предположила, что Кэл в итоге опустит Роуз до уровня содержанки. А вот этого Александр видеть не хотел - погибели чудесной девушки. В общем, пара была весьма странной. Но кому-то они казались мужем и женой, кому-то

просто любовниками, уж если говорить откровенно, без сантиментов.

- А разница в возрасте? - Спросила Элисон, глядя на молодую супругу Александра.

- Кристиану двадцать восемь, его жене семнадцать. - Несколько смутившись, ответил он.

- Вашей жене чуть больше. - Заметила Элисон, провожая "Титаник" взглядом, едва тот показал хвост и снова загудел гудок. - В семнадцать лет быть в браке - это, видимо, тяжеловато.

- Ну не скажи, дорогая. - Засмеялся Том. - Я на тебе женился, согласно негласному уставу покойной уже королевы Виктории, когда тебе было шестнадцать лет. Виктория не любила поздних браков, и мы вынуждены были обвенчаться едва мне исполнилось восемнадцать. А моя матушка была поклонницей викторианского стиля, и всего, что связывало нашу страну с этой замечательной "Бабушкой Европы". Джон женился на Мадлен, а ей восемнадцать.

- Видимо один год имеет значение для брака. - Улыбнулась Элисон. Скорей всего, супруги Хокли разойдутся, сойдя с трапа корабля в Нью-Йорке. Мы очень мудро с тобой сделали, что не стали продолжать путешествие до конца. И Вы тоже. Всё-таки путешествия нередко разрушают брак. Спасибо, что о них рассказали. Вайс - это такая знаменитость! Надо же, у него не ладится с женой. Как жаль! А какой он хороший человек! Хоть бы ему повезло в жизни за его старания для нас с Вами.

Элисон мягко улыбнулась Ольге. "Титаник" вскоре превратился в маленькую точку, и исчез из виду.

12.30. Во втором классе "Титаника" стоял невообразимый шум и гам, в общей сложности за счёт детей и едущих в Америку музыкантов. Музыканты решали, что будут играть вечером и дружно спорили.

- Да надоела мне эта мелодия! - Кричал виолончелист Гарри на своего друга Зигфрида. - Ты вечно хочешь играть одно и тоже. Хватит уже маршей. Для ребят, может, сыграем что-то ирландское? Посмотри, они молоды и радуются жизни, а ты им ещё сыграй марш в честь русского царя.


Гарри посмотрел на темнокожего Питера Маклейна, который играл на пианино, и подошёл к нему.

- Эй, ты,француз, - Виолончелист протянул Томми руку. - Видимо, ты обучен. Можешь подыграть нам к пиву что-то в своём стиле? Мы подхватим. Ты ж музыкант?

- Да. - Признался Томми. - Просто я не в оркестре.

- Так тебя тоже задействуем. - Засмеялся Гарри. - Просто мужики пьют пиво, а Зигфрид достал уже своими маршами. Я всё понимаю, конечно, но мы не первый класс, чтобы играть Ференца Листа. А французский джаз как раз в стиле.

- Да! - Обрадовался Питер, и пожал руку Гарри. - Томми Райан, пианист и певец.

- Ты ещё и поёшь? Гарри Стивенсон. Будем знакомы. Не переживай, гонорар поделим по-честному. Честное слово музыканта. Возьми задаток.

Маклейн с восхищением взял деньги. Он стал наигрывать мелодию на пианино, а Гарри пытался подхватить по нотам. Майкл, который от нечего делать, решил заняться уроками рисования вместе с Рахиль, с удивлением искоса на них посматривал. Надо же, богема! Он возвращается домой вместе с настоящим музыкантом. Фабрицио путано пытался научить Нину итальянскому.

- Ничего не выйдет! - Посмеялся, глядя на друга Майкл. К ним спустилась Вирджиния.

- О, французский регтайм? - Спросила она, протянув Майклу руку. - Могу я поблагодарить Вас лично? Вы мне вернули брошь. Спасибо огромное, иначе бы мне сильно попало от матери. Это очень дорогой осьминог.

Питер и Гарри обернулись. К Вирджиния подошёл Зигфрид.

- Леди вальсы играют в салоне первого класса. - Сказал он на языке музыкантов. Здесь видите, эти парни развели французский джаз. Я тоже настаивал на вальсе, и не был услышан.

- Зигфрид! - Усмехнулся Майкл. - Зиг, посиди с Рахиль. Мы с Вирджинией поднимемся, где потише.

- Я про то же. - Зигфрид забрал Рахиль. - Пойдём, милая, дядя с рисунками уже тебе надоел, дядя ирландец тебя научит разбирать ноты.

Джек засмеялся, и они с Вирджинией поднялись на палубу.

- Здесь значительно тише. - Заметила Вирджиния, подняв бровь. - Эти музыканты - Ваши друзья?

- Да. - Гордо сказал Майкл. - Ну, положим, это не музыканты из салона первого класса...

- Они классные ребята, - оценила Вирджиния, - ничего страшного. Простите, что нарушила Ваши занятия, я... хотела поблагодарить Вас лично. Кристиан сроду об этом не догадается.

- Кристиан догадается меня отдубасить после. - Засмеялся Майкл. Вирджиния или сделала вид, что не поняла, или правда не поняла, но её наивность Джека слегка позабавила.

Потом Вирджиния, всё-таки сказала:

- Я понимаю, что веду себя глупо.

Джек с ней согласился.

- Понимаете, немного глуповато. При законном женихе благодарить другого мужчину, скорей нелепость с Вашей стороны, чем продуманное решение. Вы всегда настолько импульсивны?

- Возможно. - Сказала Вирджиния, слегка задумавшись. - Но понимаете, сколько мужества мне стоило, чтобы решиться поблагодарить Вас лично. Я... я... должна идти. Извините.

- И как Вам понравились мои ненормальные друзья? - Майкл смеялся, понимая, что Вирджиния обречена быть с ним дальше. Но её он не бросит. По крайней мере, он теперь обязан оберегать её честь до конца плавания. При этом, Майкл весьма осознавал, что они вечно будут прятаться от Кристиана до приезда в Нью-Йорк.

Мужчина и женщина сидели на скамейке, освящённые красивыми лучами солнца, которое слепило им глаза. День поднимался и был в самом разгаре. Проходившие мимо них солидные господа думали о том, какая красивая это пара, а женщины крестили пальцы за то, чтобы у них всё сложилось.



В дверном проёме

АЛЕКСЕЮ ВАЛЕРЬЕВИЧУ СЕРЕБРЯКОВУ

 Как же ты омерзителен! – Роза, глядя на стоящего в дверном проёме каюты Кэла с бокалом шампанского, не могла сдержать эмоции. Им предстояло проделать нелёгкий путь в Штаты на легендарном лайнере «Титаник» вместе, и, может быть, это было их маленькое путешествие в длинную жизнь. Но прожить вместе с этим человеком! Кэлу было 28 лет, Розе – 17. И она не смогла сдержать отвращение к мужчине, который был настолько старше неё.
- Но ведь мистер Джойс женился всё-таки на мисс Марджи. – Кэл странным до тошноты голосом растягивал каждую фразу. Боже! Ещё с этим мужиком ложиться в постель!
- Наверное, мисс Марджи любит мистера Джойса. И ей 36, а не 17. И ему не 28, а 79 лет. – Вырвалось у Розы. Кэледон не мог понять, что в нём не так. По меньшей мере, он выглядел гораздо шикарнее остальных парнишек на балу, которым утирал нос. Надо же! Кто бы мог предположить, что разница в возрасте в 10 лет настолько их разъединяет.
- О тебе потом скажут, что ты не благодарная. – Засмеялся Кэл противным смехом, и отпил шампанского. Роза поморщилась.
- Знаешь, я не люблю икру. – Девушка серьёзно посмотрела на мужчину, и этим понравилась ему ещё больше.
- Наверное, тебе нравится хруст французской булки. – Посмеялся Кэледон, и подошёл к Розе.
- Вечером тебя ждёт сюрприз, - наклонился он к ней и поцеловал её в шею. Роза неуверенно поцеловала жениха в щёку, и, когда он ушёл, девушка заплакала. Ей уже было всё равно, слышит мама её всхлипы или нет. Зато их слышали соседи по люксу.
Джек Доуссен ворвался в лайнер, как будто опаздывал на важную встречу. Но аргументом было одно: он хотел вернуться домой в Америку, и хорошо, что с ним был его лучший друг на тот момент – итальянец Фабрицио, которого он кое-как научил говорить по-американски. Молодой сорванец с задатками художника, так и не выучившись ни в какой школе, ездил по свету и рисовал всё подряд. Он правда рискнул показать свои работы в одном из художественных салонов Парижа, но хозяйка салона – элегантная вальяжная дама лет 29, как-то манерно объяснила молодому художнику, что он не Ренуар. И советовала посмотреть работы Моне. Джек осмотрел соседнюю выставку, и особенно его восхитила знаменитая серия «Кувшинки». «Какие мазки!», - подумал художник. – Как ложатся тени!». Мужчина понял, что такого эффекта ему никогда не достичь, и, тяжело вздохнув, покинул салон и ушёл восвояси. Он нанимался матросом на круизных судах – тем и зарабатывал. Ну какой же моряк не мечтает быть просто пассажиром!
- Скоро отправляется легендарный Титаник. – Как-то оповестил его какой-то мужчина, сидевший за кружкой пива в баре.
- Я должен туда непременно попасть. – Решил для себя Джек. – Я обязательно стану членом судовой команды корабля.
- Дудки. – Посмеялся мужчина, глядя на песочные волосы парня. – Тебя не возьмут. Капитан Смит – это капитан богачей. Отличие Титаника от Мавритании как раз в том и заключается, что в штат берут только хорошо обученных офицеров, зарекомендовавших себя на других судах как честные и опытные моряки. Тебе к Лайтойллеру не приблизиться.
Лайтойллер! У Джека загорелись глаза. Лайтойллер был для Джека богом. Парень смолчал и ничего не ответил мужчине, сконфузившись.
- Как и мне никогда не попасть на Титаник в качестве пассажира. – Ухмыльнулся мужик, который, по-видимому, был реалистом. Это был знаменитый Джемс Галлей, но чем Джемс Галлей, которому в 1912 году исполнилось 33 года, знаменит, Джек так никогда и не узнает. Джек пожалел мужчину, и подумал, что он обязательно отправится на Титанике. Этот лайнер мечты ему нужно было увидеть! Непременно увидеть! Джек собрал все свои вещи, а их было немного, включая небольшое количество заработанных им денег, и отправился в путь. По пути Джек отхватил обедневшего итальянского дворянчика Фабрицио Де Росси, который мечтал о том, чтобы стать миллионером в Америке. Джек не стал отговаривать парня, чтобы ему не было грустно так же, как и ему – не попасть в судовую команду лайнера Титаник. Галлей, так и не назвавший своего имени, был реалистом, и действительно капитан Смит Джека изначально не оценил. Капитан Смит – суровый морской волк, которому было 67 лет собирался в плавание в последний раз, и собирал команду только из серьёзных отъявленных моряков.
- Вы ещё молоды, сэр. – Протянул Смит, смотря на Джека, который казался Смиту бродяжкой. – У Вас недостаточно опыта.
Неожиданно Джек заметил одного из самых молодых офицеров – Муди. Муди на тот момент было всего 25 лет.
- А он. – Не терялся Джек. – А он же имеет право служить на Титанике.
- Господину Муди 25. – Сурово ответил Смит. – А Вам сколько?
- 21. – Джек понял, что ему отказали и, понурив голову, отправился с Фабрицио в ближайший бар Саутгемптона.
- Не расстраивайся, приятель! – Фабрицио размахивал руками так, как и положено итальянцам. - Мы всё равно поедем в Америку. Я верю в это.
Джек готов был покрутить у виска. Он заказал себе стакан пива, и как Джемс Галлей, горевавший что не поедет на Титанике в качестве пассажира, решил попросту напиться.
- Мы-то поедем в Америку. Но не в качестве судовой команды Титаника. – Грустно сказал Джек.
- Вот заладил как попугай. – Возмущался Фабрицио. – Сдался ему этот Титаник. Других кораблей полно.
- Таких как этот лайнер больше не будет. – Уверенно сказал Джек, и его глаза потухли. Фабрицио подумал, что это потому, что Джеку отказали в работе. И не стал его добивать ещё больше. В этот момент Свен и Олаф затеяли игру в карты.
- Кто с нами будет играть! – Громыхнул швед Свен басом. – Ставка – билеты лайнера Титаник.
Джек не верил своим ушам. Он быстро обернулся и тут же подсел к игрокам за стол. Фабрицио не был уверен, что Джек выиграет.
Но удача к ним обернулась лицом: вскоре Джек держал новёхонькие билеты на лайнер Титаник, и Фабрицио благодарил небеса, что им удалось выиграть. Свен ударил в лицо Олафа, но ничего не мог поделать – по делу чести он должен был отдать билеты Джеку, хотя, к слову сказать, он не был это делать обязан.
- Не успеете! – Крикнул им хозяин бара. – Титаник отправляется через десять минут!
И молодые мужчины побежали, боясь опоздать на лайнер. Офицер Муди, который не узнал Джека принял на борт последних пассажиров корабля. И за ними закрылась дверь и поднялся трап. Джек и Фабрицио, не разобрав вещи, помчались посмотреть на ускользающий прочь Саутгемптон, вместе со всеми крича «До свидания!» в то время, как Роза и Кэл разбирали дорогие картины, которые Роза заставила Кэла купить в надежде, что он, быть может, откажется от столь расточительной невесты, какой была она.
Особенно Розе понравились «Кувшинки» Моне. Это была её самая любимая работа, а также балерины Пикассо. Роза особенно балет не любила, как и оперное искусство в целом, но балет на картинах Пикассо выглядел убедительно, что девушке даже захотелось посетить оперу.
- Как зовут художника? – Спросил Кэл, пытаясь поиграть с невестой.
- По-моему, Пикассо. Они бесподобны! – Ответила Роза, даже не сказав «спасибо» жениху за подарки.
- «По-моему, Пикассо». Он не будет иметь успеха. – Передразнил Розу Кэл, подумав, что сейчас самое время соблазнить девушку и тонко и нежно уложить её на красивую постель их каюты. Роза что-то почувствовала. Ей не хотелось. Она с отвращением смотрела на жениха. Господи, неужели разница в 10 лет кажется настолько огромной! Когда мистер Джойс женился на Марджи, их разница в возрасте не казалась всем такой вопиющей. Как ужасно! И Роза, насупившись, сказала Кэлу:

- Как же ты омерзителен!


АЛЕКСАНДРУ АНИКИНУ


Майкл Фаррезе танцевал с Вирджинией танец в салоне первого класса, и был рад, что девушка его пригласила. Мистер Астор с важной улыбкой жал многим молодым людям руки, представляя его молодую супругу Мадлен. Миссис Астор казалась взрослой не по годам, и двадцатилетний Фаррезе дал бы ей около 30, ну уж точно не 18. Напротив, мать двоих детей графиня Ноэль Люсия Ротес, 34-летняя дама, казалась более молодой, чем Мадлен, которую утомили и встречи, и приёмы и будущий малыш, который, наверное, давал о себе частенько знать толчками, и поездки. Ей уже хотелось скорей вернуться с Джоном в их уютный, строящийся дом. Майкл с любопытством разглядывал эту необычную пару. Джон Астор тоже выглядел слегка утомлённом приёмами, но шутил, что он здесь как капитан Смит на своём мостике. Майкл тоже не упустил случая поздороваться с интересным и эксцентричным миллионером. Он протянул ему руку, и спросил:
- Вы, кажется, из Висконсина?
- Да. – Удивился Майкл. – Как Вы угадали?
- Кажется, мне доводилось читать Ваши статьи о Нью-Йорке. Это был концерт Петра Чайковского. – Подметил довольно уставший миллионер. Майкл удивился насколько Астор не терялся при новых людях, когда сам выглядел довольно уставшим. Майкл не нашёлся ничего ответить, и просто пожал мужчине руку. К Астору подошёл другой молодой человек.
- Вы из Бостона? – Спросил миллионер. И Майкл удивился тому, насколько мистер Астор помнил всех и знал всех в деталях, хотя и не был обязан этого делать. Вирджиния подошла к Майклу вместе с великолепно одетой Маргарет Браун. Они взяли молодого человека под руки, и вышли из салона.
- Джек молодец, что не растерялся. – Говорила Маргарет Вирджинии. – Как этот Астор всё подмечает?
- Я сам удивился. – Нашёлся Майкл. – Он помнит о моей статье, которой уже несколько лет!
- Это невероятно. – Произнесла Вирджиния, которая чувствовала, что в ней что-то просыпается по отношению к Майклу. Майкл чувствовал, что готов согреть её в своих объятьях. На часах было 23.40. Майкл поёжился: повеяло холодом. Маргарет Браун заметила уходящего в салон официанта.
- Принесите мне шампанское со льдом. – Сказала она стюарду. Дрожавший от холода стюард молча и сдержанно кивнул. К компании подошёл неизвестно откуда взявшийся Джон Астор, который, видимо, уложил Мадлен спать.
Неожиданно компания увидела странную картину: огромная глыба льда нависла над ними, как будто это был дворец Снежной Королевы с её хозяйкой внутри. Джон Астор отшатнулся: лёд слега повредил ему руку. Отколовшийся кусочек льда попал в Маргарет Браун.
- Я просила, конечно, лёд. Но не столько! – Вырвалось у Маргарет. Вернулся стюард с шампанским. Он отдал ведро Майклу, и увёл мистера Астора, чтобы перевязать ему руку.
- Ещё секунду, и эта глыба бы убила меня. – Сказал стюарду Астор, когда они спустились в травмпункт.
- Что это было, сэр? – Спросил стюард, и подозвал Виолетту Джессоп. – У него кровь, помогите.
Виолета подошла к Астору с быстротой лани, и перевязала руку.
- Айсберг, господа. – Ответил Астор. – Пойду разбужу жену. Она не поверит в этот кошмар, но я попробую усадить её в шлюпку.
Астор заспешил к Мадлен. Стюард Лари и Виолетта Джессоп переглянулись.
- Айсберг? – Вырвалось у Виоллеты. – Если этот джентльмен прав, то я должна срочно найти мистера Эндрюса.
- Этот джентльмен – Джон Джейкоб Астор. – Тихо казал Лари. – Айсберг осколком поранил ему руку.
Виолетта прикрыла рот рукой от ужаса, и потом зачем-то рванулась вперёд со словами:
- Я срочно должна видеть Томаса Эндрюса.
Виолетта убежала прочь. Лари присел на ящик с видом: «ну и дела», тем временем пассажиры второго класса начали узнавать про айсберг. В первом и третьем классах продолжалось веселье, несмотря на то, что винты остановились.


ЧАС ВЕЛИКИХ ИСПЫТАНИЙ - ДУЭЛЬ КЭЛВЕРТА И  ХОКЛИ


1917 год Роуз Доусен встретила одна с бокалом вина в руках, сидевшая на мягком красивом диване. Она была острижена по последней моде, её рыжих длинных волос не было и в помине, и молодая женщина, уже покорившая сердце Роберта Кэлверта, и вышедшая за него замуж, проводила Новый Год в полном одиночестве - хоть они и жили в Америке, Кэлверт умчался на войну, не выдержав страданий солдат.

Роуз считала это глупостью, но не смогла сдержать порывов мужа. К несчастью, две маленькие, прекрасные девочки - сёстры Анабель и Беатрис рисковали остаться без отца. Третьего ребёнка у Роуз и Кэлверта ещё не было, - помешала война, но малышки уже были. У них были прекрасные золотистые волосы, и большие голубые глаза.

Кэлверт был обычным. Не таким как Кэледон, и не таким экстравагантным как Джек. Обычным, но надёжным как скала. Роберт Кэлверт вернулся с войны, его контузили, и доставили обратно к Роуз. Это правда не помешало сыну Лоренсу появиться на свет, и в 1920 году семья жила вполне счастливо, встречая золотой век Голливуда во всей его пёстрой красе и великолепии.

Хельга и Амадей тоже встретили 1920-е годы в роскоши в ожидании какого-то чуда.
Роберт Кэлверт, побывавший на грани между жизнью и смертью на войне, оценил по-другому жизнь. Он не принадлежал тому потерянному поколению, как все вернувшиеся с фронта Первой Мировой, он ценил жизнь. Но в тоже время это было то время, когда Кэлверт сумел переоценить всё, что у него было до этого.

Роуз была прехорошенькой. Её личико обрамляли каштановые пряди, и, когда Хельга и Амадей видели Роуз и Кэлверта выходящими из ресторана, они поражались кукольности лица Роуз.


- Точно актриса, - говорила Амадею Хельга, но Роуз актрисой никогда и не была.

Роберт Кэлверт подарил Роуз дом, а после того, как ему он достался в наследство, это был особняк принадлежавший супругам Кэлверт, и только им. Если бы это была Великобритания, то Роуз следовало бы звать леди, а Роберта - лорд. У них было трое очаровательных малышей. У Хельги и Амадея был маленький сын Виктор, а Кэледон женился на Мирьем, девушке, которая приехала с Турции, но это была отдельная история.

Кэледон не ходил на войну, ему не было в этом необходимости, он был дома, вёл дела своего отца Натана Хокли, который их периодами уставал вести, и сворачивал к бабам в рестораны. Там у него было постоянных спутниц четыре-пять - Люсьен, Мирабель, Анастасия, Эженю, и та, имени которой он не мог вспомнить, даже обедая с сыном за столом. Кэледон стал порядочным человеком, и не понимал увлечений его отца.

Кэледон мечтал стать адвокатом, но его отец Натан Хокли не дал сыну возможности переменить профессию, считая, что обеспечил его всем. Но лучше бы Кэледон стал адвокатом, а то 1929 год был не за горами. Мужчина работал на отца, и полностью зависел от него. Несколько раз Кэледон находился в полном понимании Роуз тогда - настолько ему хотелось сбежать из светского общества, когда весельчак мистер Джон Джейкоб Астор IV, который чудил на Титанике вместе с розовощёкой толстушкой Мадлен, которая, кстати, сейчас была снова замужем, и у неё, как и у Роуз было трое детей. Три сына, которые враждовали между собой, не любя старшего - Джона Джейкоба Астора VI, сына Джона Джейкоба Астора IV, и сыновья Уильяма Дика часто устраивали Джону побои.

Мадлен еле разнимала сыновей, а потом они с мужем, уходили на скачки, чтобы отдохнуть, оставив детей с сестрой Мадлен Кэтрин.

После того, как Мадлен надоели дети, она решила их сбагрить на недельку к тёте Кэтрин, которая после гибели на Титанике её возлюбленного и мужа Мадлен Джона Джейкоба Астора IV - решила не выходить замуж, хотя её задолбали родственники тем, чтобы сменила статус незамужней, но находилась в процессе поиска жениха это была такая дуэнья на выданье, но она согласилась посидеть с детьми Мадлен, пока та будет в поездке по Европе, где ей суждено было встретить великого русского революционера Бориса Викторовича Савинкова.

Когда Роберт Кэлверт познакомился с Роуз, она была уже не девушкой. Первым мужчиной Роуз был явно не жених, которого она называла открыто несмотря на неудовольствие последнего, но ему всё же пришлось признать Роуз своей бывшей невестой.

Бриллиант, правда, она Кэлу так и не отдала. У них, кстати, состоялся весьма странный разговор по поводу, из которого Роберт Кэлверт заключил, что Роуз, за которой он ухаживал, не девушка, но, краснея, списал на то, что обольстителем несчастной Роуз был Кэледон, и что он не хочет на ней жениться. Тогда Роберт вызвал Кэледона на дуэль.

Это было до того, как Роуз вышла за Кэлверта замуж.

Едва противники сошлись на рассвете летним вечером 1916 года, у Кэлверта случилась осечка, а Кэледон, плюнув на сырую холодную землю, решил не продолжать дуэли, и не добивать человека, которого мог бы просто так лишить жизни.

- Поехали прочь отсюда! - Сказал Кэлверт своему секунданту и товарищу Артуру, который, вскочив с ним вместе в автомобиль поехал вместе с Кэледоном прочь, и больше Роуз своего бывшего жениха пока что не видела. В автомобили (марки ролс-ройс) Кэледон как-то нервно кивал головой, бормоча нечто вроде:

- Надо же, этот Кэлверт ещё и оклеветал меня, негодник... то что я жил с Роуз, и не хотел на ней жениться. После этого Джека и не хочу. Кстати, Кэлверту повезло больше.

И в этом Кэледон оказался прав: Кэлверту повезло действительно больше, поскольку Роуз из строптивой и неуклюжей девчонки с ним превратилась в роскошную и красивую леди. Её бёдра и грудь округлились, особенно после первых родов. А какой Роуз стала образцовой матерью - не передать словами.

Девочки родились одна за другой - в 1917 году. Мальчик уже родился после возвращения отца домой. И вот теперь Роуз скучала также, как и Мадлен, которая, устав от борьбы своих сыновей за сердце матери, скучала по путешествиям, почему-то её тянуло на большие круизные суда. Кэлверт был против, и даже говорил Роуз так:

- Милая, ты помнишь в 1912 году был такой большой лайнер Титаник?

Роуз так загадочно смотрит на Кэлверта, и даже удивляется.

- Да ну? Расскажи мне про Титаник поподробнее...

И Кэлверт, напрягая всю свою историческую память, начинает...

- Ну, это был очень большой лайнер. Я даже слышал, что на него был очень большой ажиотаж. Они радостно на него сели, и, понимаешь все погибли, все, все...

Роуз кивает головой, и к ней подбегает Анабель, дёргает её за юбку, и просит кушать. Роуз приходится кормить дочь, а в кастрюлю с кашей падают крупные слёзы.

Как-то Роуз узнали Амадей с Хельгой. Они шли из школы, забрав своего сына Виктора оттуда, и Хельга помахала Роуз рукой. Роуз удивилась, но сделала вид, что не знает Хельгу. Хельга расстроилась, и всхлипывала.

- Не переживай, дорогая, - говорил Амадей, прижимая жену к груди, - многие забыли про Титаник, и не вспоминают его... многие...наверное, так проще...

- Наверное, и мы не будем вспоминать о них, дорогой. - Ответила Хельга.

- Да так проще. Ты посмотри, что сегодня нам нарисовал Виктор. - Амадей похвалил сына, мальчик гордо задрал нос. И они пошли домой, и только Хельга периодами озиралась, смотря в сторону Роуз, которая, пряча лицо в плащ Кэлверта, залилась густой краской стыда.


А как жили другие герои Титаника до 1920 года?

Борис Савинков приехал в Париж к своим друзьям Александру и Ольге Бельским. Он занялся антисоветской деятельностью, и против него развернули борьбу большевики во главе с Лениным. Занялся Борис Савинков этой деятельностью зря. Надо было сразу переходить на сторону большевиков, тогда бы пощадили.

Майкл Фарнезе женился в 1920 году на Энн, и их свадьба была скромной. На свадьбу пригласили Хельгу и Амадея, и их сына Виктора. Майкл Фарнезе стал известным писателем, как и хотел, и у него вышло несколько романов до 1921 года.


.1920 год. Штаты. Филадельфия. В скромной церквушке происходила небольшая, но красивая свадьба. Верджиния Смоллвет, которой исполнилось 28 лет, выходила замуж за 30-летнего писателя Эдгара Кэлвирта. Он был из круга Майкла Фаррезе, но сам Майкл сбежал к своей Энн. В общем-то, Ракел решила, что они на Титанике были просто друзьями. В общем-то, мама Верджинии вздохнула, что свадьба дочери была перенесена с 1912 года на 1920. И муж был не тем богачом, с кем хотела связать свою жизнь ранее Вирджиния. И не тем скромным редактором, который сейчас знаменитый писатель - Майкл Фаррезе, и который женился на своей любимой девушке Энн (из зелёных крыш, подумалось матери Вирджинии), но вполне достойный молодой человек Эдгар Кэлвирт, тоже писатель, вполне творческий и вполне творчески реализованный. На скромном торжестве присутствовали старые друзья - Амадей, Флоренс и Француаза, жена Амадея, которая годилась Ракел в дочери.

Жена Амадея Флоренс подала после катастрофы на развод. На самом деле ей обидно было не столько за спасённых собачек и за шалости мужа с Француазой, сколько за утонувших мужчин, которые так и не взяли Джоанну замуж. Потом в газетах Амадей читал, что на развод подала Люсьен Дафф Гордон, которая делала шляпки и одежду для местной театральной элиты, а также для киноактёров. Они однажды пришли в такой салон с Француазой – покупать ей шляпку и ему перчатки и встретили там Джоанну, которая бродила под руку с . Амадей спрятался, но подумал, что Слава Богу, возможно, Флоренс успокоилась – не все мужчины с «Титаника» утонули.

Александр и Ольга после катастрофы до 1917 года жили в Ирландии, потом переехали в Париж.

Про Вирджинию писали газеты об очередной её премьере в театре на Бродвее. Одну из таких газет держал театральный деятель Малькольм, сидевший в театральном кафе напротив театра. Вирджиния здорово ему приглянулась по внешности, и он захотел с ней познакомиться. На следующий день Малькольм стоял в длинной очереди за билетами на спектакль с участием Вирджинии.

Вирджиния была признана очень талантливой – и, естественно, Малькольм захотел, чтобы она участвовала в его шоу, в котором актрису Вирджинию Кэлверт ждал огромный успех. На премьеру она пригласила всё тех же верных ей друзей - Амадея, Француазу и Флоренс с Джоаной, с которыми они стали после катастрофы лучшими подругами, несмотря на то, что Джоана была женой Кристиана. И чуть было не забыла про Маргарет Браун, которой она была обязана жизнью и свалившимся на неё долгожданным счастьем.



Маргарет Браун встречалась с Борисом Савинковым во время Первой мировой войны. Дело в том, что Борис Савинков, начиная с битвы на Марне участвовал на стороне англо-французских войск, во Французской армии. Ольга и Александр жутко за него переживали. И вот там, в одном из лазаретов, раненный Борис Викторович, встретил заботливую героиню Титаника Маргарет Браун. Да-да, ту самую миллионершу из Денвера, которая ужасала всё светское общество на Титанике, которую обожал капитан Эдвард Джон Смит, и которая подарила Джеку костюм.

Маргарет Браун была участницей Первой Мировой Войны, она, кстати, тогда выходила Бориса Викторовича Савинкова, и тот отправился опять на фронт, так и не рассказав ему, кто она такая, но глаза этой доброй женщины Борис Савинков помнил всю жизнь. Маргарет Браун помогала в составе американского «Комитета по освобождению Франции».

Она удостоилась много наград и званий, и, вернувшись на Родину, после завершения Первой Мировой Войны, Маргарет Браун, ещё многим помогала, и организовала Фонд поддержки жертв Титаника, помня всех, и оплакивая их.



ДРУЖБА РОУЗ С АГАТОЙ КРИСТИ

В 1925 году состоялся процесс над Борисом Савинковым. Борис Савинков не хотел умирать- по меньшей мере, так говорили его друзья - Александр и Ольга Бельские, не верившие в его смерть. Погиб Савинков на деле или нет, остаётся загадкой истории, но тем не менее,говорили, что он приходил к своим друзьям Ольге и Александру Бельским в 1936 году, они же видели его и в 1953...

В 1926 году Роберт Кэлверт, предчувствуя панику при начале Великой Депрессии, увёз Роуз к своей тёте Грейс в Великобританию. Тётя Грейс была соседкой Агаты Кристи, которая была знаменитой писательницей, и уже выпустила пару книг про знаменитого Эркюля Пуаро. Роберт и Роуз собирали детей и самих себя в путешествие на трансатлантическом лайнере, поездку, кстати, Роберту, помог оплатить, предчувствовавший беду, Кэледон Хокли, который перед поездкой вызвал Роберта к себе.

Разговор между Робертом и Кэледоном состоялся в бывшем кабинете Натана Хокли, который уже почил в бозе, перед шикарным портретом отца Кэла. Кэледон налил Роберту бренди, усадил его в кресло, закурил папиросу, подошёл, на манер Бориса Савинкова к окну, и сказал:

- Я хочу в этом году, наконец, жениться, так вот кандидатура есть, чтобы Роуз не мешалось, вывези её к своей тёте Грейс в Великобританию, - и, понизив, голос, добавил, - скоро здесь будет беда. Возможно, меня не будет в живых. Если узнаете из газет, что меня нет, можете смело возвращаться, я хочу чтобы бриллиант Роуз им не показывала.

- Какой бриллиант? - Не понял Роберт, и подумал, что Кэледону нужен психиатр.

- А тебе Роуз не говорила? - Кэледон весьма усмехнулся. - Ну и пусть не говорит дальше. Моим кредиторам понадобится сердце океана. Короче, доставь Роуз и детей в Великобританию, но эти деньги тебе дала тётя Грейс. Ни слова про меня. Роуз не примет моего подарка. И следи за ней, чтобы она при детях не вела себя так... как в 1920. Забудь, что я тебе сказал про сердце океана. Пусть оно будет у Роуз.

Тут Кэледон нервно глотнул бренди, и всучил Роберту конверт. Пересчитав купюры, Роберт тронулся мозгом - так много?! Но потом, подумав, что мозгом тронулся Кэледон, то взяв купюры, решил, что их перевела им тётя Грейс, и, быстро собрав семью, купил билет на роскошный лайнер и отправился с Роуз в рейс до Великобритании. Роуз ничего не поняла, но возражать мужу не стала. Бриллиант тем не менее, Роуз взяла для сохранности в коробочку, сама не понимая зачем она его таскает за собой.

Когда в начале декабря в 1926 году, пара приехала к тёте Грейс в Беркшир, их встретили так, как будто их никто не ждал. Роуз этому слегка удивилась, а Роберт нагло пронёс чемоданы в небольшой домик тёти, и туда вошли дети. Тётя Грейс на это ничего не могла возразить, и пошла ставить чай с ревеневым пирогом. Когда еда была готова, а экономка мисс Гейс Оливия Ченнинг помогла семейству Кэлверт управиться с детьми, то Грейс за столом стала расспрашивать цели странного визита семьи Кэлверт в Великобританию.

= Просто в Штатах начинается страшное... Кэ... - проболтался было Роберт, Роуз настороженно сдвинула брови, - в общем, газеты мне подсказали, что нужно срочно менять место жительства, иначе я разорюсь. Вот.

Тётя Грейс, конечно, заподозрила, что дело не в газетах, а в каком-то загадочном друге Роберта, который тайно любил Роуз и её детей, пусть они и от Роберта, но тётя Грейс смолчала и только загадочно улыбнулась. Но ей было не до разборок с Кэлвертом. Приехали и приехали.

- Агата Кристи пропала. - Наконец, выпалила тётя Грейс, отпив чая, который обжёг ей горло. - Агата Кристи,

- Кто такая Агата Кристи? - Начал разговор Роберт, сразу поняв, что дело серьёзно.

- Наша соседка. - Сказала тётя Грейс. Экономка кивнула. - Она позавчера вышла из дому, и её до сих пор нет. Накануне она поругалась с мужем, который, негодяй, вздумал ей изменять. И вот, после крупного скандала, Агата Кристи пропала. Розалинда постоянно плачет, бегает ко мне, и я не знаю что делать.

- Розалинда это дочь? - Спросил Роберт почти утверждая это, и посмотрев на Анабель.

- Да. - Подтвердила догадку Роберта Грейс.

- Тогда мы приехали вовремя... - Роберт вздохнул с облегчением, и пока они ели пирог с ревенем, в комнату вошёл Карло с Розалиндой. Анабель потянулась к дочери Агаты Кристи...

Агату Кристи нашли в отеле, и она разошлась со своим мужем Арчибальдом.


в 1932 году Маргарет Браун унесла с собой Хельгу и Амадея. Первым ушёл Амадей в возрасте 103 лет, а потом и Хельга, которая не пережила похорон любимого мужа, ушла вслед за ним, подцепив пневмонию. Виктора подобрала дочка Амадея от первого брака Джоана, и воспитывала как своего брата.

Джоана поумнела, и вышла замуж за архитектора, который разглядел в Викторе неплохого художника. Виктор в итоге стал модельером-дизайнером. Успеха он не имел, но некоторым голливудским звёздам, включая Рика Дальтона, костюмы для красной ковровой дорожки он сшил. Виктор потом сделал несколько своих коллекций, которые были хорошо приняты на неделе моды в Нью-Йорке.

Роберт Кэлверт простил Роуз измену с Диком Трейси, который просто уехал в Италию, чтобы не видеть паршивой Роуз, которая всем только портила жизнь. И до начала войны жил под зорким присмотром Муссолини, да и 1941 год встретил в ряде войск Бенито Муссолини. Аргумент начинающего артиста Дика Трейси, который так и не стал звездой, был один - лишь бы не видеть Роуз где-то поблизости и вдруг случайно в салоне не потанцевать с ней. Роберт Кэлверт грозился нанять наёмников, как он выражался, типа Бориса Савинкова, а выражаться Роберт Кэлверт умел так, что у всех уши дрожали, и Дик Трейси драпанул к Бенито Муссолини в Италию, на родину Фабрицио. Об этом он ни разу не пожалел за всё это время, поскольку в Генуе даже начала складываться его актёрская карьера, и ему очень понравились итальянские пляжи, девушки, и апельсиновый сок. Вскоре, за то что Дик Трейси перешёл под влияние Муссолини, дуче щедро наградил его бывшей виллой Бориса Савинкова - la vitale, которую он успешно обменял на виллу поскромнее, но с большим видом на море, так Дик Трейси и остался в Италии, и даже когда началась война, он не думал бежать обратно.

Его, конечно, пытались выманить, но Дик Трейси учёл ошибки Бориса Савинкова и наотрез отказался. Погиб Дик Трейси в бою с французскими войсками в 1940 году.

В 1940 году не стало и крошки Мадлен Астор. Но умерла она тихо, от разрыва сердце. Её сын Джон Джейкоб Астор VI говорил потом, что перед смертью его мать видела призрак отца. До смерти Мадлен пережила роман с итальянцем Энцо, которого ненавидели все трое детей Мадлен, и, видимо это неприятие её последнего увлечение всем семейством этой маленькой светской львицы, сказалось на её здоровье.

Как показывал потом Джон Джейкоб Астор VI Энцо поднимал на Мадлен руку, а рука у Энцо была тяжёлой, т.к. это был боксёр.

Чарльз Герберт Лайтоллер продолжал служить офицером. У него было несколько сыновей, и племянник, и оба его сына погибли во второй мировой войне героями.
Сам Лайтойллер на самой маленькой яхте спешил спасать Дюнкерк. Он сумел организовать вывоз 300 солдат в Великобританию, в сложнейшей операции, которая известна историкам как операция "Динамо". Лайтоллер не гордился этой операцией. Он считал, что у него в жизни было два ада - Титаник и Дюнкерк.
market.yandex.ru


Кэледона Хокли не стало в 1929 году. Вроде как он застрелился. Но это ещё не доказано. Тогда началась Великая депрессия, Роберт Кэлверт подумал, что Кэледон в 1926 году правда сильно заботился о Роуз, раз сказал им ехать в Великобританию.

Роуз и Роберт скорбели по Хельге и Амадею, Кэледоне и Маргарет Браун, и в тоже время, на почве всех этих утрат Роуз ещё теснее сдружилась с Агатой Кристи.