Ираида

Посвящаю Богдановой Ираиде Васильевне.


Ей 80 лет, но она сто очков даст сорокалетним. Так как она играет в шахматы, может позавидовать любой любитель этой прекрасной игры. Она превосходно разбирается в литературе, искусстве,  в оценках ситуаций. Она умудряется со своей мизерной пенсии помогать внукам материально, а сама обходится минимальным и самое любопытное – не видит себя обиженной или обманутой ее родным государством. При всех невзгодах и переживаниях она осталась настоящей оптимисткой.
Мы познакомились в санатории «Краинка», что расположен в 200 км от Москвы в живописной истинно российской глубинке не тронутой научно- техническим прогрессом. Конечно, познакомились за шахматной доской. Получать мат от пожилой женщины было не очень комфортно, но против фактов, которые случились при свидетелях, ничего не попишешь. На мой вопрос «Кто вас научил играть в шахматы?» последовал ответ.
- Во время войны мы попали в Таджикистан, где по соседству с нами в одном кишлаке жила семья эвакуированных евреев из Белоруссии. Вот парень лет 10 из этой семьи и научил меня играть. А потом мы переехали в другой кишлак, и там старик-хозяин был страстным игроком и даже имел несколько книжек по шахматам на таджикском языке.
Совпадение было интересным. Меня тоже в 1944 году научил играть еврейчик в пионерлагере под Бобруйском, который совсем недавно освободили наши войска. И если моя знакомая вынуждена была изучать таджикский, чтобы совершенствоваться в шахматах, то я не прочел ни одной книжки принципиально, но имел первый юношеский разряд и сражался за школу на всяких олимпиадах.
Механизм ее совершенствования заключался в жизненных обстоятельствах. Хозяин заставлял девочку десяти лет играть на интерес, и если она проигрывала, а вначале  так и было, то вынуждена была батрачить по дому на хозяйскую семью. Первый ее выигрыш состоял из кукурузной лепешки, иногда даже изюм ставился на кон. Почитав книжек про дебюты и эндшпили, она на голову превзошла старика,  и у того уже не было никаких шансов на победу, но он регулярно устраивал турниры, поскольку ему, видимо, не представляло больших забот отдать голодной девочке что-то съестное. Она же добытым делилась с сестрой и братишкой. По ее утверждению все ее детство и юность сопровождались голодом всей их семьи.
Поскольку и ей. и мне по медицинским показаниям не назначили почти никаких процедур, то время мы с ней коротали в клубе за огромной доской с килограммовыми фигурами и прогулками по окрестным прекрасным даже зимой Приокскому бору. Постепенно она мне поведала о своей жизни, в которой, как  у каждой советской женщины, ничего светлого в плане жизненных благ не было. Зато она в силу своего характера все неурядицы и проблемы где что достать, как выкроить денег на растущую дочь, компенсировала книгами, музеями  и театрами.
Я привык мерить обстоятельства по своим оценкам, а тут встретил человека с позицией и своеобразной, и отличной от  моей.
- Неужели вы можете спокойно созерцать  все, что вокруг творится. Ну, ладно политика. Но вот тут в санатории вы видите, что происходит? Выпал ночью снег, а администрация не позаботилась расчистить дорожки даже к столовой. И этот бардак во всем, куда не глянь, - спрашиваю я ее по пути в столовую.
- Расчистят, что вы так переживаете. Посмотрите, какая прелесть! Разве в Москве бывает такой снег? – парирует моя спутница.
Но я не успокаиваюсь. В этом санатории несколько корпусов, одновременно лечатся более 900 человек, в основном инвалиды и глубокие пенсионеры, которым наше родное государство  раз в три выдает подачку -  бесплатные путёвки. Половина контингента с палочками или на костылях. Конечно, к обеду снег примяли, и только тогда выехал здоровенный экскаватор с лопатой впереди и стал сдирать уже корку льда, после чего несколько человек умудрились разбиться.  И,  наконец,  к концу дня пара мужиков на санках стали разбрасывать на дорожках комки песка.
- Эти бездельники – администраторы даже песка нормального не заготовили, -  опять бурчу я, направляясь на ужин.
- Но ведь и очистили, и посыпали, - парирует моя спутница. – Хотите,  я вам расскажу одну интересную историю?
-  Ну, расскажите, - без всякого энтузиазма бурчу я.
 А она не обращает внимания на мое настроение и продолжает.
- В десятом классе я влюбилась в одного парня, да так что потеряла совсем голову. Я без него не могла и двух часов пробыть. И что интересно! Кроме страстных поцелуев до помутнения рассудка, между нами ничего не было. Он был спортивен, мог спокойно плавать в горной холоднющей речке, взбираться на кручи, а я, чтобы не потерять в его глазах, во всем следовала за ним, и он удивлялся, что такая пигалица весом в 44 кг не боялась разбиться о валуны в реке, не боялась глубины ущелий и высоты гор. Я боялась жутко, но не показывала вида. Потом он уехал, и мы каждый день посылали друг другу письма, где клялись в любви и верности. На следующее лето повторились наши походы, поцелуи и счастье. Но пришлось опять расстаться. Вам еще не надоело меня слушать?
 Не мог же я ей сказать то, о чем думал. Я бы таких историй ей мог рассказать с десяток, но из  деликатности произнес.
-  Нет, мне  интересно. Вы стали его женой?
-  Вот собираюсь!
- ?
-Наша любовь закончилась так же неожиданно, как и началась. В одном письме он мне признался, что изменил. Я едва не лишилась жизни – так переживала, но на письмо не ответила, а вскоре мы вернулись из эвакуации. Так наши пути разошлись. Я окончила  институт, вышла замуж, родила дочь. И все потекло как у тысяч советских семей. С мужем я не была счастлива, мы вскоре расстались, он уже покоится давно. А того парня я вспоминала чуть не каждый день. Только потом много позже с жутью оценила свою ошибку - любимым надо прощать! Не нашлось рядом мудрого человека, бабушки или дедушки, а у родителей кроме заботы,  где достать кусок хлеба для семьи,  ничего на уме не было. И что вы думаете? В прошлом году он меня нашел  в интернете,  и мы стали переписываться, вспоминать годы, отстоящие от сегодняшних дней почти на 60 лет. У него тоже не сложилась семейная жизнь, но он не бросил семью и тянул семейную лямку всю жизнь. Сейчас он живет в Израиле.
- Так он еврей?- спрашиваю я.
- Да, настоящий еврей. Вы же наверняка знаете, что есть жиды, а есть евреи. Он еще тогда отличался от остальных своей начитанностью, благородством и доброжелательностью.
- Хорошо благородство его – изменять любимой, - парировал я.
- Он не удержался от навязчивости той особы. Но это я узнала уже теперь,  и все ему простила.
- Так он вам сделал предложение?
- Да, и  собирается за мной приехать, но я, видимо,  откажусь ехать в Израиль. Ведь у меня здесь неустроенная дочь и внуки, которых я очень люблю.
- И сделаете большую глупость!
- Почему?
- Он обеспеченный человек?
- И даже очень, у него своя клиника, он профессор медицины. Ему 82 года, но он продолжает работать.
- А где его семья?
- Там же, он расстался с женой несколько лет назад. И дети его и внуки все уже выросли и ни в чем не нуждаются.
- А вы-то хоть были за границей, повидали мир?
- В советское время я побывала в Болгарии и Чехословакии.
- Наверняка видели, что там люди жили лучше нас. Я вам больше скажу – любая более менее нормальная страна содержит своих граждан на порядок лучше, чем наши правители. А последние годы у нас вообще творится полный беспредел. Вы думаете,  что- то изменится к лучшему?
- Да я надеюсь. Мне больше ничего не остается. А ехать в 80 лет неизвестно куда я боюсь.
- Вы же сами сказали, что всю жизнь любили этого человека, так чего же вы сомневаетесь. Пусть хоть один день, но вместе с любимым – это же счастье ни с чем                несравнимое. Возможно, вы успеете поездить с ним по другим странам, и сможете  понять,  в какой серости мы пребываем. И в этом сравнении поймете, какой счастливый билет вам достался, - в сердцах произнес я.
Она долго молчала. Скрипел под ногами снег,  и я почти физически ощутил ее терзание - какое решение принять.
- А что бы вы в этой ситуации предприняли?
- Она у меня случилась ровно год назад. Но моя любовь младше меня на 20 лет, и я не рискнул портить ей жизнь во цвете лет. Когда ей было 25, а мне 45, то мы были на равных. А теперь всё совсем по-другому выглядит. Она живет в Канаде, получив наследство, и пригласила меня к себе. Но у вас-то все иначе. Вы почти одногодки, и ему и вам нужно только одно – взаимная забота и уважение, единые интересы и радость общения с любимым человеком. И учтите – и дочери и внукам вы оттуда сможете помогать гораздо лучше. Я больше вам скажу. Всем, кто ко мне обращается по вопросу, как дальше жить, я отвечаю одно и то же: «При любой возможности бегите отсюда!». Разве вы не видите, что в нашей стране власть приватизирована на долгие годы. Ну ладно, если бы «приватизаторы»  вели дело грамотно в пользу народа, но ведь все наоборот – только нефть, только газ, лес и грабеж на всех уровнях.
- Почему вы видите только плохое? Есть же у нас и хорошее.
- Что, например?
- Например, мы с вами нашли общий язык. У нас общие взгляды на литературу. Общие любимые писатели. Правда, вы не любите поэзию, не любите танцы. А я сколько, себя помню, и пою, и танцую. Но все равно мы же получаем удовольствие от общения.
- Ответьте мне на один вопрос. Почему вы не поехали на экскурсию в «Оптину Пустынь», в Шамордино?
- У меня всего 500 рублей с собой.
- Вот вам и ответ. Я, видимо, не меньше вас люблю Россию. Мне до сих пор не безразлично, что происходит с ней. Большинство нашего народа влачит жалкое существование. Посмотрите, что творится в деревнях, малых городах. Народ от безысходности спивается, а вокруг уже зримо видно, кто правит бал. Где чуть-чуть маломальские деньги, там крутится народец не славянский. Ну, бог бы с ними, но ведь они нас презирают, они нашу культуру не понимают и не хотят принимать. Я владею такими фактами по экономике страны, что волосы дыбом становятся. Россия на грани развала и исчезновения.
- По-моему вы хватили через край. И не такие лихолетья переживали и наши предки, и мы. Никуда она не исчезнет, ее ждет процветание. Но в чем-то вы правы. Мы этого уже не дождемся. Зато мои внуки дождутся, - в запальчивости произнесла она, и было видно, что она в эти слова верит.
- Блажен, кто верует! - решил я завершить этот разговор, понимая, что мои доводы до нее не доходят, - могу уважать вашу точку зрения, но не вижу за ней весомых аргументов.
На другой день мы опять встретились в клубе за шахматами, и она вдруг спрашивает.
-  Вы здесь на почте Интернетом пользуетесь?
-  Да, веду переговоры с Лондоном по одному авантюрному делу.
-  А можете в Израиль послать письмо?
-  Адрес электронный вы знаете?
-  Да.
- Тогда пойдемте на почту, и сами ему напишите. Вы же говорили, что на машинке хорошо печатали.
- Нет, я вам напишу на бумажке, а вы передадите, Хорошо?
- Удобно ли мне влезать в ваши личные отношения?
- Я вам доверяю.
На другое утро в столовой она протянула мне бумажку, и ни слова не говоря, удалилась. Я развернул помятый листок с разводами (видимо, от слез) и прочел: «Борис! Я все взвесила и решила никуда не уезжать.  Я уйду из этой жизни с любовью к тебе!»
Усевшись за компьютер, набрал адрес, но тут подумал: «А чего это  я своими руками буду рушить надежду этой пары. Вдруг она передумает, но будет поздно» И я не стал отсылать письмо в Израиль, соврав ей, что письмо отправлено адресату. И мне казалось,  ложь эта во благо влюблённой пары. Конечно, вернувшись в Москву,  она обнаружит это,  и  дальнейшему общению с этой интересной женщиной наступит неминуемый конец.
    Но, конец не наступил. Мы продолжали общаться по телефону. И как-то раз она мне сказала, что до пенсии она не дотянет, поскольку срочно нужно купить тёплые ботинки внуку. Я предложил ей некоторую сумму, но она наотрез отказалась. Сказала:      «Если Вы хотите мне помочь, то пойдёмте в наш районный шахматный клуб и поиграем на интерес».  - «Это как?- спросил я.   – «Ставим на кон  100 р. Кто выиграл, тот и забирает. Мы с Вами   в одной команде будем играть». Через несколько дней мы таки с ней за пару часов выиграли почти половину её пенсии. Дальнейшим планам на такой заработок не суждено было свершиться.  То ли от волнения, то ли из-за чего другого, моё сердце загнало меня в больницу. По выписке я стал звонить Ираиде, но на мои звонки никто не отвечал. Я знал её  адрес и поехал туда. Но, квартира оказалась опечатана. На площадке никто из соседей не открыл дверь на мои звонки. Сомнений не оставалось, видимо,  Ираида ушла навсегда.
Уже не в первый раз я сталкиваюсь с удивительными людьми, людьми одержимыми оптимизмом. Я их уважаю, но понять не могу. Их терпимость не имеет границ. Спросите ее, счастливо ли она прожила жизнь и она ответит: «Да! Я люблю всю жизнь одного человека и потому счастлива!».
  Я благодарю Бога, что свел меня с достойным человеком. Но как светилось ее лицо, когда она говорила о любимом!
   
13.12.2010  г
Санаторий  «Краинка», что в Тульской области