В плену у детства

                Наталья Вольней

                В плену у детства

                ЛАРИСА

Она ходила без лифчика, в то время как другие женщины под платья надевали комбинации, чтобы ничего не просвечивало.
Ее звали Лариса. Ей было 27 лет, и она была моей матерью, которую я всегда стеснялась из-за демонстративной сексуальности.
Она стригла волосы у приехавшего из Риги парикмахера и красила их в черный цвет. Он делал ей модную стрижку с выбритым затылком и длинной челкой на глаза.
А женщинам Лариса крутила рядовую химию, потому как работала парикмахером. Клиентов у нее было много. Лариса свою работу любила и выполняла ее качественно. Нет, конечно, от химии она никого не отговаривала, иначе ее уволили бы-парикмахерская нуждалась в выполнении плана.
Мы с Ларисой жили в Душанбе. Как она там оказалось, она всегда вспоминала с улыбкой.
Пока ей не исполнилось 25, она и не подозревала о существовании такой страны как Таджикистан, потому как родилась она в Уральске, а потом ее перевезли в Мурманск, где она жила с родителями, пока ей не исполнилось 22 года.
В двадцать лет Лариса родила меня, развелась с мужем, который вдруг стал казаться ей скучным человеком, и она не желала тратить на него свою драгоценную жизнь. Помахала ручкой полярной ночи и родителям, посадила меня в коляску, и мы уехали с ней в город Уральск, что находится в Западном Казахстане.
Уральск встретил нас ярким солнцем и многочисленной родней.
Лариса остановилась у тети Зои, красивой, но неухоженной, женщины с тремя детьми и красавцем мужем.
Зоя была с университетским образованием, но работать по профессии экономиста она не хотела и подлинной ее страстью были рынок и служба в страховой кампании.
Ларису она полюбила сразу, потому что только она согласилась застраховаться от несчастного случая. Через неделю Лариса попала в аварию. Не очень серьезно, но все-таки пострадала.
Я осталась с Зоей, а Ларису положили в больницу. Не помню, чтобы мы ее навещали. Ларисе выплатили страховую компенсацию, и Зоя снова ее застраховала, она была искренне счастлива. Зоя жила в большой четырехкомнатной квартире, нам она выделила дальнюю комнату со старым шкафом и пыльным окном. Прожили мы у Зои недолго. Через год мы с мамой оказались в Душанбе, куда Ларису пригласил ее бывший одноклассник. Когда она увидела этот город в ноябре, она чуть не зарыдала от счастья. На улице стояла жара и женщины ходили в открытых платьях. В этот момент Лариса поняла, что попала в рай. Она быстро устроилась парикмахером и сняла нам квартиру.
Когда наступала суббота, и если у Ларисы выпадал выходной, мы отправлялись с ней на карусели, хотя она не любила аттракционы. Если мне удавалось ее затащить на аттракцион «лодочка», она смеялась, как ржут пони, когда к ним близко подходишь. 
Лариса ненавидела чистоту и аккуратность. Уборкой в квартире она занималась несколько раз в год. Первый - если приходила телеграмма, что приезжает бабушка, второй- перед Новым годом и остальные, если ее бросал очередной любовник. Тогда она начинала все убирать, а потом мы шли с ней в книжный магазин, и она покупала много тонких детских книжек. После, сидя на балконе, где всегда было много муравьев, она курила и читала мне «Дядю Степу».
Раз в месяц Лариса по секрету мне сообщала, что в нее влюбился какой-нибудь таджик Сурач с красивыми черными усами.
Один из них однажды позвонил в нашу квартиру, когда Ларисы не было дома. Я в этот момент делала домашнюю работу по русскому языку. Обычно за меня переписывала упражнения Лариса, потому что я не любила писать, но на этот раз мне предстояло это сделать самой.
И вот звонок. Я открываю дверь – на пороге таджик в военной форме. Я про себя думаю, что солдат мне ничего плохого не сделает, он же солдат, и впускаю его в квартиру.
Он спрашивает Ларису, я отвечаю, что мамы нет и предлагаю ему ее подождать. Потом не выдерживаю и спрашиваю, умеет ли он писать по-русски? Он отвечает, что да, умеет.
Тогда я с облегчением вздыхаю и протягиваю ему учебник по русскому языку третьего класса и показываю, что нужно переписать в тетрадь. Солдат послушно пишет. Я закрываю тетрадь, не проверяя, что он там написал.  Домашняя работа выполнена, можно идти гулять.
Наутро Алла Ивановна, классный руководитель, с пеной у рта спрашивает, кто за меня делал русский язык? Я, конечно же, говорю, что я. Тогда она подводит меня к своему столу, где у нее раскрыта моя тетрадь и тычет пальцем в текст, который написан таджикскими буквами, да еще и очень мелким почерком. Я смотрю на почерк солдата и так же мужественно твержу, что писала я. Она дает мне мел и просит изобразить это на доске. Я пытаюсь что-то написать, но у меня не получается, мне ставят два. Вечером я рассказываю все это Ларисе, она хохочет своим лошадиным смехом и подводит итог: «Да наплюй на все. Ты у меня самая лучшая. Я бы в жизни не догадалась так сделать».



                ПТИЦЕЛОВ

Дело было так. Я, Ленка и Танька ели, как обычно, на перемене желтые цветы.
Цветы росли на кустарниках и были очень вкусными.  На улице было солнечно и очень тепло.
В Душанбе вообще плохая погода редкость. Школа наша была старая, так как туалеты были на улицах. С большими буквами «Ж» и «М». Туалеты никак не закрывались. Сделаны они были из красного кирпича и разделены на две части. В каждой части туалета было шесть, а может пять кабинок, без дверей. И если ты, например, опорожняешься в третьей, а кто-то проходит в четвертую кабинку, то он тебя видит и может поздороваться и спросить, как дела.
Мы, привыкшие к такому с первого класса, не стесняясь, бойко отвечали на вопросы.
И вот однажды возле туалета мы увидели небольшую группу девочек, о чем-то бурно перешептывающихся. Мы подошли и узнали, что в наш школьный женский туалет зашел мужчина в сером пальто и с дипломатом. Он пытается там поймать редкую птицу.
Нам стало безумно интересно, что же это за птичка такая залетела в наш туалет.
Мужчина периодически выглядывал из женского туалета и, наконец, победоносно сообщил: «Поймал!». Но ему срочно нужна была помощь - нужно было подержать птичку.
Мы, собравшись с духом, втроем зашли в туалет. Мужчина стоял к нам лицом и улыбался. Руки он держал под плащом. «Птица здесь», - сказал нам птицелов и резко раскрыл плащ. То, что мы увидели, взорвало наш детский мозг. Между ног у птицелова болталось нечто, поражающее своими масштабами. Мы с криками выбежали из туалета, забыв про птичку.
Но отдышавшись, мы решили все-таки нельзя оставлять так дело.
Пока мы шли, обсуждая увиденное, мы пришли к выводу, что мужчина этот инопланетянин и поэтому мы должны были о нем рассказать.
Мы пришли к нашей классной руководительнице Ирине Азаровне – преподавательнице немецкого языка и все рассказали. Особенно трудно и стыдно было поведать ей про размеры увиденного. 

Ирина Азаровна слушала рассказ с большим интересом. Потом решительно встала из-за стола и подошла к окну.
Из окна нашего кабинета хорошо просматривался уличный туалет. Ирина Азаровна долго вглядывалась вдаль, надеясь разглядеть птицелова. Но, увы, он скрылся так же внезапно, как и появился.
А мы еще долго боялись ходить в туалет.


                ПЕСНЯ ПРО БУХЕНВАЛЬД

Ирина Азаровна -учитель немецкого языка всегда была в нашей школе. Так по крайней мере нам казалось. В четвертом классе она стала нашим классным руководителем.
И нам нужно было выбрать для изучения иностранный язык-английский или немецкий.
А так как в Душанбе проживало много депортированных немцев и немецкую речь мы слышали отовсюду, поэтому немецкий за иностранный язык мы не считали.
У наших немцев была одна цель- уехать в ФРГ, поэтому язык старались не забывать и активно использовали в жизни. А английский язык был международным. И мы все записались в группу английского языка.
Но так как учителям платили по количеству детей в группе, Ирина Азаровна не могла так легко нас отпустить. Нужно было ей что-нибудь делать.
Ирина Азаровна оставила нас всех в классе после уроков и, показав немецкую газету про пионеров, рассказала нам о том, что скоро в Берлине состоится конкурс хоровых коллективов. А это значит, что все, кто поет в хоре песни на немецком языке, обязательно поедут в Германию и будут там выступать на самой главной сцене Берлина.  А еще про это напишут в немецкой газете, которую нам всем неплохо бы выписать. У нас не было оснований не верить Ирине Азаровне.
Но самое главное, мы заведем себе друзей. Ирина Азаровна была в ударе- мы сможем завести себе друзей, переписываться с ними и присылать друг другу подарки. Для убедительности Ирина Азаровна высыпала на стол много разных немецких побрякушек и таинственным голосом сообщила, что это еще не все. В классе наступила нервная тишина. Ирина Азаровна, выдержав паузу, подвела итог – кто хорошо будет учить язык, тот точно поедет в Германию.

Через две недели я, Танька и Ленка громче всех пели в хоре песню про Бухенвальд. А так как я очень любила петь, хотя и не умела, меня ставили в центр хора и завывала я громче всех.

«Люди мира на минуту встаньте!
Слушайте, слушайте:
Гудит со все сторон-
Это раздается в Бухенвальде
Колокольный звон,
Колокольный звон…»

И все это - на немецком языке. Ирина Азаровна была счастлива.
В английской группе осталось пять человек.
А мы были верны своей мечте – поехать в Германию и спеть там про Бухенвальд на немецком языке. Все бы ничего, но нам, тогда десятилетним детям никто не объяснил, о чем эта песня и что это был за лагерь Бухенвальд. Может быть, тогда мы  не так сильно орали бы эту песни и, возможно, поехали бы все-таки в Берлин.