Находка для охотника - 11 часть

Дверь гостевой резко отворилась и все привидения в изумлении уставились в дверной проем, из-за которого тут же показался Гоберти.

— Все! Быстро! — вне себя выкрикнул он. — Дэби сбежал из замка и, кажется, отправился на встречу с людьми!

Он в ужасе заозирался по сторонам, пытаясь отыскать свою жену, которая боязливо наблюдала за ним из-за стола. Заметив, что он взволнован, она немедля подбежала к нему и послушно вышла вместе с остальными.

У Гоберти не было детей, в отличии от Монборта. Но, по какой-то неведомой ему причине, перед смертью отец предпочел именно его. Он передал ему свои владения и велел немедленно обзавестись наследником, совершенно забыв о старшем сыне, у которого тогда уже был маленький Дэби.

Но вот прошло шесть лет и, к большому сожалению Гоберти, ничего в его жизни не изменилось. Все, что у него сейчас было огранивалось его графскими владениями и... женой, не способной подарить ему ребёнка.

Много раз друзья спрашивали его, почему он просто не женится заново? Ведь закон привидений допускает многожёнство! Но Гоберти всегда отказывался.

Несмотря на волю отца, он не видел себя истинным графом. Ему всегда казалось, что он не достоин этого места и потому, искренне не понимал выбор своего отца в пользу него.

Однажды он даже предложил Монборту стать графом вместо него, но, вместо согласия, получил незамедлительный отказ. Почему? Да потому, что единственным желанием Монборта было хорошо воспитать Дэби и не допустить того злосчастного побега, произошедшего с ним двенадцать лет назад.

А что насчет самого Гоберти, то... ему просто не оставили выбора. По этой же причине он не спешил заново вступать в брак. Какая-то “плавающая” надежда на то, что однажды с него спадут эти оковы, не давала ему возможности сделать это. И выход для него был лишь один — передать владения Дэби.

В своем племяннике Гоберти видел спасение, которое теперь стремительно угасало на глазах. Как глупо было с его стороны уйти на встречу к убийцам своей матери! Знал бы он раньше, что с ней случилось, ни за что бы сейчас их не оставил.

Выбежав во двор замка, Гоберти с ужасом заметил уход Монборта. Страх “красным лезвием” закрался в его сердце, невольно вынудив думать о смерти обоих.

— Думаешь, Дэби еще жив? — сквозь слезы спросила подошедшая к нему графиня.

Не отвечая, Гоберти неожиданно для себя закричал в воздух. От безысходности. Ноги его подкосились, послушно падая на размягченную землю.

Больше никаких мыслей о смерти. Если надо, он сам пойдёт и умрет за них двоих. Так будет честнее.

— Быстрее, Монборт, быстрее, — говорило себе запыхавшееся привидение.

Казалось, опоздай он хоть на минуту, и его сыну пришел бы конец. Он отчетливо помнил ту расправу над собой в злосчастном лесу. И тот смех и ту боль...

“Вы притягиваете неудачу, причиняете неприятности и пугаете людей своими перекошенными лицами. Вы – порождение зла!” — на долю секунды его тело покрылось холодным потом от ужасных воспоминаний о прошлом. Куда страшнее была мысль о встрече Дэби с Николь.

Отчего-то ему казалось, будто вся эта история еще не окончена. Рвущее сердце ощущение, что вот-вот из-за деревьев вновь покажется Николь и ехидно засмеется.

Много раз покручивая в голове события того дня, даже после смерти родителей, Монборт корил себя за непослушание. За невиданную глупость, которую когда-то совершил.

Что такое доверие? Он доверился человеку, своему врагу, и получил от него удар в спину. И хоть Эдди пришел, чтобы спасти его, все было напрасно. Он предал его. А теперь и его сын готовился испытать тоже самое.

Не передать словами как Монборт корил себя из-за случившегося! Добровольно отказавшись от титула графа, он решил посвятить остаток жизни заботе о сыне. Сделать все возможное, чтобы Дэби никогда не встретился с людьми. И казалось, все его старания были не напрасны, поскольку Дэби прекрасно отличал добро от зла. Но видимо что-то где-то пошло не так...

— Почему, Дэби? — задавался вопросом Монборт. — Почему, зная и понимая жестокость людей, ты все равно решился на такую глупость?

Монборту никогда не хватало родительского тепла. Но тогда, после случившегося, к отсутствию тепла добавилось еще одно – понимание. В частности, понимание его поступка, случившегося по их вине.

И казалось, все его последующие дни были обречены на вечное одиночество. Монборт смиренно ожидал своей участи, надеясь, что так сможет распоряжаться своей жизнью в будущем. Пока одним морозным утром его жизнь не изменило... появление Гоберти.

Все было словно в тумане. В один момент родители, будто забыв о его существовании, стали уделять все внимание Гоберти. Графиня все реже заходила в его комнату и посылала слуг, если ей что-то от него было нужно. И хотя он все также был одинок, с появлением брата ему стало легче дышать. Он начал все чаще выходить из комнаты и заниматься чем-то, кроме учебы.

И вот прошло несколько лет. Прежний Монборт вырос и, казалось, забыл обо всем, что с ним когда-то случилось. Он встретил свою любовь и обзавелся собственным сыном, пока в один из дней, его жена... не пропала.

Долгие поиски пугали его. Он не знал, что с ней и где ему следует искать ее. Лишь спустя несколько месяцев он узнал причину ее внезапного исчезновения. Изгнание.

После случившегося Монборт ещё долгое время пребывал в отчаянии. Он не видел смысла в существовании себя и своей семьи. Он дал слабину и снова получил удар в спину! И в будущем получил бы снова, если бы не сосредоточил все внимание на семье и сыне.

Но как бы ему не хотелось изменить привычный им мир, он знал, что война не прекратится. Единственным спасением от этой беды мог быть только компромисс, к которому, увы, не могли прийти ни люди, ни боявшиеся их привидения.

И вот, вдоволь поразмыслив над неизбежной судьбой мироздания, Монборт вернулся к тому, чего так усиленно пытался избежать. К контролю.

— Дэби! — голос, изредка, но срывался на крик. — Пожалуйста, Дэби, уходи оттуда!

Но ответом была лишь окутавшая Монборта тишина.

Но он не был плохим отцом. Отцовство для Монборта было единственной причиной, из-за которой он с радостью просыпался по утрам.

Казалось, и Дэби был счастлив. У него был любящий отец и дядя, а еще несколько отдельных членов семьи, выполняющих почти все его прихоти. И пусть у него не было матери, эту роль прекрасно заменяла новоиспечённая графиня, супруга Гоберти, Амалия.

Вот только если у Монборта была причина для побега, чего же не хватило Дэби?

Поляну наполняли чьи-то крики. Обернувшись на зов, Монборт немедленно двинулся в его сторону.

С каждой секундой, приближаясь к поляне, он чувствовал, как его сердце быстрее прежнего сжималось в груди. Неужели он опоздал и сейчас Дэби по его вине бьется в конвульсиях на холодной мокрой земле?

“Нет, Дэби... только не ты”, — вторил он про себя. “Только не снова”.

Несмотря на усталость, его губы быстро повторяли слова, высказывающие изо рта. И хоть под накидкой не было видно ни движения губ, ни переживания на его лице, нельзя было не отметить его глубокое отчаяние и страх потерять главную ценность. Своего ребёнка.

Наконец оказавшись перед поляной, Монборт стремительно сделал шаг вперед, отодвинув все воспоминания о прошлом. Что бы там не было, он – не трус! Его сын в опасности, так почему сейчас он должен предаваться сомнению и осторожности?!

— Почему вы плачете? Разве вы не хотите дружить со мной?

Монборт прислушался. Это был голос Дэби!
Его голос дрожал, подобно слабому листочку на сильном ветру. Уголки губ, хоть их и скрывала накидка, разочарованно опускались вниз. А светлые чистые глаза неохотно выпускали из себя поток солено-горьких слез.

Ожидания совсем не клеились с реальностью происходящего. Человеческие дети не желали приближаться к нему, напротив — боялись.

Что за досада! Ради них он сбежал из дома, невесть сколько пробыл на улице и, что еще хуже — подверг себя опасности, приблизившись к ним! И все ради того, чтобы они сейчас сторонились его?

Он больше не мог этого вынести. Вздор! Привидение ищет дружбу с человеком, вместо тихой жизни в отдаленном уголке призрачного мира. Хуже и быть не могло...

Прикрыв прорези для глаз, Дэби что есть мочи рванул с поляны. Он больше не мог спокойно стоять и наблюдать, как человеческие дети испуганно крестятся и, не умолкая, кричат. Но вот, внезапно остановившись, он встретился взглядом со разъярённым отцом.

— Папа? Что ты...

Он не успел договорить, как Монборт в ярости схватил сына за руку.

— Немедленно уходим! — едва не прокричал он, уводя с собой Дэби. — Почему? Почему ты пришёл сюда?! Разве ты не понял насколько могут быть опасны для нас люди?

— Я понял, но...

— Но что?

— Ты не понимаешь! — в злости отдернул руку Дэби. — Я тоже захотел подружиться с людьми, как Монбери! Мне хотелось верить, что если у Монбери вышло, то и я смогу найти себе своего человека-друга! Но...

Дэби запнулся и отвернулся от отца, прислонив ладони к прорезям накидки.

Он больше не хотел говорить. Вспоминать об этом позоре и еще рассказывать об этом отцу. А ведь еще полчаса назад он был уверен, что приведет к ним в замок человека. Безобидного и доброго, который бы дружил с ним всю его жизнь и еще чу-чуть после своей смерти. Но он, увы, не Монбери.

Заметив разочарованный и погрустневший силуэт сына, Монборт почувствовал внутри нестерпимое желание рассказать обо всем Дэби. В конце концов, расскажи он ему обычную сказку, ничего бы с ним не случилось.

— Послушай, Дэби. Я виноват перед тобой, — опустив голову, Монборт с грустью в голосе признался, — Все сказки, что я когда-то тебе рассказывал, не больше, чем вымысел. Все, кроме сегодняшней. И главный герой в ней – я.

Монборт и сам не верил в то, что говорил. Больше всего он хотел уберечь сына от случившегося с ним самим в детстве. Он думал, что после рассказа, Дэби станет более осторожен, но к его несчастью, все вышло наоборот.

— Что?

Поток слез Дэби прекратился. Переведя взгляд на отца, он застал его серьезность в лице.

— Что значит все вымысел, кроме сегодняшней? Этого... это...

— Все так, — подтвердил он. — Монбери – это я, твой отец. Я рассказал об этом, надеясь, что ты поймёшь насколько люди могут быть лживыми и жестокими к нам.

Монборт замолчал, ожидая реакции сына. Но Дэби не выказал ярких эмоций. Вытерев мокрые следы у глаз, он почти вплотную подошел к отцу.

— Так значит, нет добрых людей, папа? Они все – зло, да?

Не отвечая, Монборт лишь крепко обнял сына за плечи. Казалось, время для них замерло и больше ничего не предвещало беды. Они были друг у друга, живые и ничем не испорченные, в отличии от... ожидающих их за деревьями людей.