Да вознесётся душа в рай. глава 12

Глава 12. Судьба Президента.

Мать назвала его Аристотелем далеко не в честь философа и эрудита из древней Греции. Образованность в семье не достигала такой степени мудрости. Всё обьяснялось проще: его мать потеряла целомудрие в пятнадцать лет именно благодаря мимолётному вниманию другого Аристотеля, Онасиса.

Изабелла была посудомойкой в одном из особняков мультимиллионера. Все девять месяцев она мечтала родить сына и назвать его в честь своей первой любви. Господин Онасис щедро позаботился о ней. Благодаря покровительству биологического папаши, Аристотель сумел войти в семью друзей Онасис - Микаэлоса Устиноса, тогда начинающего депутата Парламента. Его выразительный нос и греческий подбородок оказались в центре внимания супруги Микаэлоса.

По случайному совпадению, или нет, но именно в те дни Лилиана прочла в каком-то модном эротическом журнале мнение эксперта в области интимных отношений. В статье на основе статистики утверждалось, что юноши, обладающие орлиным носом и твёрдой квадратной челюстью с ямочкой относятся к особям с незаурядным сексуальным потенциалом.

Супруга Микаэлоса с юности испытывала неудержимую тягу к такого рода самцам, и не считала нужным скрывать природную потребность. Сенатор и сам был не прочь заглядывать в чужие будуары, и по этой причине закрывал глаза на капризы Лилианы.

С первого же дня, когда Аристотель был принят личным водителем в семью Устинос, Лилиана убедилась в том, что эксперты не врут. Их первая ночь привела Лилиану в такой феерический восторг, что трудолюбивый шофёр был поселен на чердаке их роскошного особняка. Иначе говоря, был всегда под рукой. Лилиана так часто испытывала "твёрдость" его характера, что вскоре супруги стали спать раздельно.

Пять лет назад бывший сенатор стал всенародно избранным Президентом, и Лилиана теперь уже в роли Первой леди привыкла засыпать и просыпаться в обьятиях молодого любовника. Аристотель умел усыплять по ночам, и ласково будить по утрам. И сегодня как обычно, открыв веки, она увидела его широкую спину через приоткрытую дверь в ванной комнате: "мальчик" брился.

Их взгляды встретились через зеркало. Аристотель побрызгал лицо одеколоном и поприветствовал: "С добрым утром, любимая. Ты ничего не слышала про отставку? Всю прошлую неделю по всей Никосии шли упорные слухи". Она лениво махнула рукой: "Будь уверен, я бы первой с ним развелась и повела бы тебя венчаться."

Аристотель посмотрел на часы: "Мне уже пора спускаться в гараж. Но хочу тебя предупредить:  об этом шепчутся даже в администрации". Она подозвала его к себе: "Ещё рано, не спеши так! Подари мне поцелуй. И спасибо тебе за незабываемую ночь, мой мальчик." 

Аристотель подьехал к главному подьезду, как обычно в десять пятнадцать. Президент вышел, как всегда,  ровно в десять двадцать две. Его лицо не выражало никаких эмоций. Новенькая горничная с распахнутой грудью стряхнула с его плеч несуществующую пыль и поцеловала в щёку: "Удачного дня, господин Устинос."

Аристотель открыл заднюю дверь и с улыбкой приветствовал: "С добрым утром, господин Президент." Когда Президент уселся, Аристотель подправив подол его пиджака, решился спросить: "Неужели эти грязные слухи никогда не закончатся?" Президент строго посмотрел на него: " Не знаю, о чём ты, но...заднее сиденье опять испачкано чем-то красным. Сколько раз нужно предупреждать: в этой машине нельзя заниматься сексом!?"

Аристотель изобразил на лице оскорблённую невинность: "Что Вы, господин Президент? Этим священным транспортом пользуетесь только Вы и.... Первая леди." Они посмотрели друг другу в глаза, прекрасно понимая о чём идёт речь. Первым не выдержал Аристотель: "Я позабочусь, чтобы такое не повторилось". Президент подождал пока он заведёт машину и тихо подвёл черту: "Сомневаюсь. Ты же не пользуешься помадой перед минетом."

Встреча с министром финансов  не обещала ничего приятного. Особенно, сразу  после её скандального выступления в Парламенте. Обычно строгая в нарядах и пренебрегающая косметикой Глориа Наиридис, в этот раз входила в президентский кабинет в совершенно неузнаваемом виде.

Её седые локоны были уложены так тщательно, словно на ней был парик. Тёмно-бордовая блестящая кофта явно была тесновата для пышного бюста: он был готов вырваться из плена и обнажиться для первого встречного. Серый короткий пиджак продолжался узкими брюками того же цвета. Глаза были подведены, щёки горели румянцем, губы просились....нет-нет, они требовали к себе возвышенного внимания. Одним словом министр уже не выглядела чопорным членом Правительства. Всем своим обликом она провозглашала смену курса в сторону государственного переворота. 

Президент от неожиданности даже вскочил и подошёл к ней вплотную: "Вас не узнать сегодня, дорогая Глориа. Мне кажется, Вы наконец, вышли из многолетнего траура по Маноло. Неужели за пару дней, что мы не виделись, Вы успели выйти замуж?"

Глориа кокетливо поправила свои кудри, почти незаметно приподняла бюстгальтер и улыбнулась, хлопая длинными ресницами, в ожидании приглашения сесть: "Нет-нет, господин Президент...Мне уже поздновато строить такого рода планы".

Президент поспешил подвинуть стул и ощутил запах лёгкой ненавязчивой и знакомой ему французской парфюмерии. "Именно так пахнет бельё Анастасии, черт побери!"-пробежала шальная мысль у главы государства.

Министр села и положила перед собой папку. Её сегодня утром вручил ей Иосиф. Мысленно окунулась во вчерашний вечер. Она провела ночь в ненасытных обьятиях юноши, который научил её многому. Ощутила спазмы в области лобка, но быстро взяла себя в руки: "В жизни женщин иногда происходят такие фантастические приключения, после которых они оживают, как бутон, щедро орошённый волшебным соком и ухоженный мужской рукой.".

Президент вскинул брови, изобразив на лице полувопрос, полувосторг и полуожидание: "Кажется, я понимаю. Вы нашли то, что искал Архимед: точку опоры. Рад за Вас. Хотя и сомневаюсь, что Вам удастся перевернуть весь мир."

Затем решил взять быка за рога: "Но причина нашей сегодняшней встречи совсем не в этом, к сожалению. Я готов выслушать Ваши предложения о предотвращении ожидаемого финансового кризиса. Если Вам понадобится ещё одна точка опоры, то могу предложить ...Архиепископа Константиноса. Говорят, у него эта точка до сих пор пользуется спросом. Итак..." И он протянул руку за папкой, лежавшей перед Глорией Наиридис.

Но министр не спешила передать Президенту таинственную папку: "Дело в том, что предложенные Вами меры по увеличению социальной помощи оказались неприемлимы: казна пуста, инвестиций нет, доверие подорвано. Вам необходимо подать в отставку."

Микаэлос Устинос побагровел от неожиданности: "Я предлагаю начать с Вас, госпожа Наиридис. Именно Вы несёте ответственность за состояние финансового оборота! И я требую...." Он поднял трубку внутренней связи: "Найдите наконец Анастасию Моргулис! Почему её до сих пор нет на работе?"

Тонкий голос секретаря испуганно ответил: "Мы не могли дозвониться до неё. Её нет и дома." Президент в ярости швырнул телефонную трубку и бросил огненный взгляд на министра финансов. Госпожа Наиридис на сей раз подвинула папку ближе к нему: "Мы могли бы преодолеть финансовый кризис, но ни в коем случае не государственную измену. Вы найдёте ответ на Ваш вопрос именно здесь."

В тонкой папке лежал всего лишь один лист машинописи за подписью главы департамента национальной безопасности Исидора Николау. В нескольких абзацах текст сообщал о том, что под вымышленным именем Анастасии Моргулис скрывается майор Службы внешней разведки  России Цветкова Марина Львовна, также известная, как владетель сети европейских бутиков Марибель Киркорян.

Президент прочёл сообщение в третий раз, не веря своим глазам. Затем посмотрел на министра финансов невидящим взглядом: "Я подаю в отставку. Даже не пытайтесь меня остановить!"

Аристотель допивал вторую чашку кофе, когда раздался телефонный звонок. Это была Первая леди: "Ты оказался прав, малыш. Этот идиот слаб не только в постели. Я уже заказала два авиабилета до Пальма де Майорка. Бери с собой самое необходимое. Мне нужен только ты и твой ключ зажигания."