Сундучок бабушки Нины

Написано очень давно...

Сказ про царевну Несмеяну

Вернувшись домой, я быстро записал сказку бабули и на следующее утро отнёс рукопись своему давнему редактору. Внимательно прочитав, он громогласно  воскликнул:
-Просто восхитительно! Людям обязательно понравится! Две первые сказки просто бомбы!
И записал очень мелким почерком в ежедневнике: »завтра утром в корректировку».
-Ну, - улыбнулся редактор, - теперь дело за малым.
Мы ещё часик поболтали о том, о сём и я вернулся домой. Немного посочинял стихи, взял с полки «Три мушкетёра» и два  часика сражался бок о бок с этими прославленными героями. Отложив книгу, пошёл на кухню и приготовил себе царский обед: украинский борщ с пампушками и чесночным соусом, баранину  с печёной картошкой и брусничный кисель. Сытно перекусив, ещё немного пописал стихи. Потом принёс дров и затопил печь. Осень есть осень. Огонь быстро стал поедать  сухие поленья. Я подбросил ещё и ещё. Вскоре в комнате стало потеплее.  На улице пошёл дождь  и мне вдруг стало так тоскливо, что хоть волком вой.
«Была бы рядом бабуля...»-подумалось мне и тотчас же экран телевизора заиграл всеми цветами радуги.
Я очень удивился. Почему? Всё очень просто. Телевизор был выключен. И вдруг…
-Виталик...Виталик...ты меня слышишь?-послышался голос бабули-Виталик...Виталик...отзовись!
-Я слышу тебя, бабуля!-громко крикнул я.
И подошёл к телевизору.
-Виталик...Виталик...отзовись!-вновь послышался голос бабули.
-Я здесь!-громко закричал я.
Но бабуля будто и не слышала вовсе.
-Виталик...Виталик...где ты?-повторяла она вновь и вновь.
И тогда я решил попасть внутрь телевизора. Сел перед ним в позу Лотоса и вскоре впал в глубокий транс.
-Ну, наконец-то, - всплеснув руками, сказала бабуля.
Я посмотрел по  сторонам.

Очень большая комната с высоким потолком. Слева огромный книжный шкаф из морёного дуба. Рядом с ним трюмо и деревянная кровать, заправленная бельём в горошек. Справа стеклянный буфет. Рядом с ним железная кровать с бельём в цветочек. Впереди, у распахнутого окна, старинный секретер. На стенах картины всех великих художников. Посреди комнаты рояль. Слева и справа от него два старинных кресла. В одном сидела бабуля, в другом дед.

-Я очень рад вас видеть, - с улыбкою сказал я и по очереди поцеловал стариков.
-Как провёл день?-спросила бабуля, подмигнув.
-Отнёс редактору рукопись, немного пописал стихи, -ответил я.
-А мы тут надолго застряли! -всплеснув руками, воскликнул дед.
-А что случилось?-встревоженно спросил я.
-Нас поймали в ловушку времени, - прошептала бабуля.
-Кто?-так же тихо спросил я.
Бабуля подошла ко всем окнам  и закрыла их  на ставни. Потом проверила дверной замок и вернулась к нам с дедом.
-Сама не знаю, как это получилось, - ответила бабуля, тяжело вздохнув, - мы спокойно сидели и пили чай. Вдруг послышался ужасный свист и всё померкло вокруг. А когда вновь стало светло, как днём, мы уже были здесь.
-А почему ты решила, что это ловушка времени?-вновь спросил я.
-Смотри, - сказала бабуля и показала на зеркала трюмо.

Ни в одном из них комната не отражалась. Что было очень и очень  странно. В первом я увидел прекрасный сад  и очень даже сильно волосатую  обезьяну с дубиной. Во втором свою комнату. Я сидел за  столом и что-то писал в компьютере. А из третьего  на меня глазел какой-то шестиглазый незнакомец.

-И что ты видел?-спросила бабуля.
И я подробно описал.
-Слышал дед?-спросила бабуля.
-Слышал-слышал, -крякнув, ответил мой старик.
-А что не так?-спросил я.
Бабуля с любовью на меня посмотрела и ответила:
-Зеркала каждому новому человеку показывают что-то своё.
-А вы покинуть этот дом пробовали?-спросил я.
-Да и не один раз, - с печалью в голосе ответила бабуля, - но выйдя, мы снова  оказывались здесь. Какой-то замкнутый круг.
Я почесал затылок и спросил:
-И что ты думаешь делать?
Бабуля ненадолго задумалась.
-Не знаю, внучек, - всплеснув руками, вскоре ответила она.
-Ну, что же, будем думать вместе, -улыбнувшись, сказал я.
Но мне было совсем не до веселья. Если бабуля с дедом не могли покинуть этот странный дом, то...Думай, Виталик, думай...Но ничего путного в голову не приходило.
-Нинуша, - сказал дед, - расскажи сказочку какую-нибудь. Вдруг в ней разгадка окажется.
Бабуля взяла пряжу и спросила меня:
-Помнишь, я рассказывала тебе сказку про Емелю?
-Да, «По щучьему веленью» она называлась, - с улыбкою ответ ил я.
-Так вот, - продолжила бабуля, - в ней совсем немного сказано о царевне Несмеяне. А ведь она очень и очень известная девушка. И заслуживает целого сказа о себе. Итак, садись на кровать, а можешь и полежать, если хочешь, и внимательно слушай…

В некотором царстве, в тридесятом государстве, прямо посреди Моря-Океана, на острове Буяне, в золочёном дворце жил да был царь Егор. Он долгих пятьсот лет правил царством своим и люди его очень любили. За мудрость и справедливость. Никого не было у Егора, кроме единственной дочери, царевны Ольги. Умницы и красавицы. Царица Мария ушла в мир иной, дав жизнь дочери, и царь пылинки с царевны сдувал. Всё, что просила, делал. И была она очень избалованной девочкой. Если вдруг что не по ней, сразу в слёзы. Никого Ольга не любила, только саму себя. Со всеми груба была, даже с батюшкой родным. С виду писаная красавица, а внутри ужасная уродина. Чего только не делал Егор. И знахарей со всего мира приглашал. И колдунов с чародеями. И...Много кого, мечтая дочь доброй сделать. Но всё тщетно было. Как-то раз царевна гуляла по саду и вдруг увидела змею, гревшуюся на солнышке. Захлопала в ладоши от радости и быстро хватила её за хвост. Змея изумлённо на неё посмотрела и тихо прошипела:
-Зачем ты обижаешь меня?
-Я давно хотела попробовать змеиного супчика, - мило улыбнувшись, ответила Ольга, - говорят, он очень и очень питателен. И молодость продлевает. Так что сиди да молчи.
Услышав это, змея громко прошипела:
-За то, что ты посмела обидеть меня, быть тебе век страшной плаксою!
И, взмахнув хвостом, растаяла в воздухе.

То был сам правитель Подземного Царства, могучий чародей-оборотень Индрик Змей. Слава о нём дурная шла по всему белому свету. Ни разу он доброго дела не сделал. А коварствами своими бесчисленное множество хороших людей со свету сжил. Никакой на него управы не было. Даже Сварог, отец всего сущего, руками разводил. Да, он мог мигом со свету сжить злодея но не мог этого сделать. Родичами они были.

 Царевна села на камешек и вдруг, ни с того, ни с всего,горько заплакала.
-Что с тобою, доченька?-выглянув из окна, взволнованно спросил царь.
-Не знаю, - не переставая плакать, ответила Ольга, - слёзы текут сами по себе, никак не переставая.
Всплеснул царь руками и позвал лекаря. Мудрец осмотрел царевну и сказал:
-Она совершенно здорова.
-А как же плач?-спросил Егор.
-Не знаю, что и ответить, - честно признался лекарь.
И царь отпустил его. День плачет Ольга, другой, неделю… Егор не спит, не ест и не пьёт. Никак не может придумать, как доченьке помочь. Снова призвал знахарей, колдунов да чародеев. Но они руками развели.

Прознали люди про беду Егора и  стали называть царевну Ольгу  Несмеяной.1 Но не со зла, а из жалости.Но не со зла, а из жалости. Да, она была недоброй девушкой, но всё равно её любили. Никому не понять широкой русской души. Всем всё всегда готова простить. Но если кто с войною придёт, то не видать ему земли русской как ушей своих.

В то время по белу свету  шла семивёрстными шагами  слава о   Волхе свет Всеславьевиче. Великом русском богатыре, защитнике слабых и грозе зловредцев.

Старые люди сказывали, что мать Волхи свет Всеславьевича  сама Мать-Сыра-Земля, родная дочь Сварога. А отец, треклятый чародей-оборотень, Индрик Змей, правитель Подземного Царства. Правда это иль не правда, не мне судить. Но я верю мудрым людям, ибо они руку свою под меч положат, но врать никогда не станут. Волха свет Всеславьевич и Лихо приструнил, и Кощея Бессмертного подобрее сделал, и с Бабой-Ягой разобрался, и Змею Горыновичу ижицу прочитал, и с иномирским Чудо-Юдом в бой неравный вступил. И даже самого Князя Тьмы, Хозяина Преисподней,  так напугал, что он и до их пор дрожит, словно осиновый лист, и совсем думать забыл о новых коварствах против люда земного. Всем был хорош богатырь великий. И смел как лев, и храбр как бык, и ловок как волк, и хитёр как лиса, и доблестен как кенгуру заморская. Ум имел пылкий, а мудрость старцев древних. От красоты его многие девы да бабы молодые по ночам не спали. Да и старухи, завидев богатыря, краснели как маков цвет и улыбались беззубыми ртами. Но только на сердце Волхи свет Всеславьевича печально было. Тридцать лет в обед будет, а той, самой единственной и неповторимой, он так ещё и не повстречал. От того и бился не на жизнь, а на смерть.

Прознал Волха свет Всеславьевич про горе царя Егора и решил помочь ему. Оставил заместо себя брата своего названного Белогора дружиною богатырской управлять и отправился на остров Буян. Шёл он степями да лугами, полями да пустынями. Взбирался на самые высокие горы и спускался в самые глубокие ущелья. Продирался сквозь чащи непролазные да вброд реки с озёрами переходил. И повсюду дела добрые творил. Слава о них впереди богатыря бежала. Долго ли коротко ли путь его был, то мне неведомо. Да только дошёл Волха свет Всеславьевич до Моря-Океяна  и пригорюнился. Вброд-то его не перейти, а переплыть сил никаких не  хватит. Присел на камень и призадумался. Вечер уж настал, а богатырь всё думу думает. Ночь звёздная пришла, а он сидит, не двигается. Совсем про еду да сон позабыл. Не привык богатырь на полпути останавливаться. Сидел он так, сидел до самой ранней зорьки. И вдруг услышал дивную песню:

«По волнам скитаюсь я,
Бедная Русалка.
Далеко семья моя,
Позабыта ласка.

Царь Морской меня пленил,
Старый и ворчливый.
Сердцу моему не мил,
Колдовской взял силой.

Я сбежала от него,
Став свободной чайкой.
От родных от берегов
Вдаль миров умчалась.

Дом родной в мечтах моих
И во снах приходит.
Сердце девичье болит,
Мчатся быстро годы.

Здешний царь ко мне  суров,
Чужаков не любит.
Грозно супит свою бровь,
Злобно  скалит зубы.

Полететь хочу назад,
Царь Морской не страшен.
Но побил всю память град,
Стала как барашек.

Не найду пути домой,
Здесь навек останусь.
Позабыт души покой,
Позабыта радость»

Очень жалко стало богатырю деву морскую и решил он помочь ей с родными свидеться. Но как это сделать? Думал, думал, да придумал.
-Эй, Царь Морской, - зычно позвал богатырь, - выходи, сделай милость. Дело у меня к тебе важное есть.
Забурлило Море-Океян, волны огромадные по нему пошли, стихла песнь Русалки. И на берег вышел сам Владыка морской.
-Что тебе надо?!-грозно прогрохотал он, сурово насупив брови.
Но Волха свет Всеславьевич совсем не из робкого десятка был. Он широко улыбнулся и, до самой земли поклонившись,  молвил  зычно:
-Гостит у тебя Русалка иноземная. Совсем она память потеряла. Даже путь к отчему дому   позабыла. Смилостився, отведи её к родителям.  Век помнить доброту твою буду и всем про неё рассказывать.
Понравилось Царю Морскому такое обращение уважительное и сменил он гнев на милость.
Словно лёгкий ветерок, прошелестел Владыка морской:
- Растёт в самом центре земли, на самой высокой горе, самый дивный цветок на всём белом свете. Раз в сто лет он расцветает и благоуханием своим любого самым счастливым сделать может. Добудешь мне цветок этот, отведу Русалку в дом отчий.
До самой земли поклонился богатырь и отправился в дальнюю путь-дорогу. 2

Четыре дня и четыре ночи шёл Волха свет Всеславьевич. Переходил вброд быстрые реки и глубокие озёра.  Стойко переносил ужасный жар песчаной пустыни и лютый холод снежной. И на пятый день подошёл к самым высоким горам на всём свет белом. Посмотрел на верх и призадумался. Ни тропинки единой, ни камешка для рук и ног выступающего. Ничего ему в помощь. Только птица долететь до самой вершины может.
-Э-э-эх, - тяжко вздохнул богатырь, - были бы у меня крылья…
-Кто звал меня?-тут же раздался старческий голос.
Волха свет Всеславьевич обернулся и увидел невысокого седобородого старичка.
-Ты кто, дедушка?-с улыбкою спросил богатырь.
-Э-э-эх, - всплеснув руками, ответил старичок, - совсем люди про меня позабыли. Я, молодец, волшебник здешний, Э-э-эх. Говори, зачем звал.
Волха свет Всеславьевич улыбнулся и сказал:
-Да вот, дедушка, на гору бы мне эту взобраться.
-Что, захотел самым счастливым на  свете стать без труда да усердия?!-закричал вдруг старичок.
-Да нет, дедушка, не для себя мне цветок волшебный нужен, - тяжко вздохнул богатырь и поведал волшебнику печальную историю Русалки.
-Э-э-эх, -  сказал старичок, - э-э-эх. Раз так, помогу я тебе. Но не за просто так.
-А что я должен сделать для тебя, дедушка?-спросил с улыбкою Волха свет Всеславьевич.
Старичок быстро оглянулся по сторонам и, велев богатырю наклониться, на самое его ухо прошептал:
-Давным-давно была у меня невеста, красавица Угуль-Кан, дочка Южного Ветра. Мы  каждое утро встречали зарю, а по ночам заглядывались на звёзды и мечтали. Нам так хотелось быть вместе вечность. Но Южный Ветер решил отдать свою единственную дочь за Хозяина всех Стихий Абдурампура, древнего глухого старика. Почему? Всё очень просто. Он был несметно богат. Угуль-Кан не хотела этого и мы решили бежать ранним утром за тридесять земель. Туда, где Солнце встречается с Луною. Но Южный Ветер прознал про это и глубокой ночью на меня напали его злобные помощники Ингироки, полулюди, полукрысы. Связали и скинули с небес на землю. Больше я свою любимую не видел. Но каждую ночь она сниться мне. Если ты передашь Угуль-Кан  весточку от меня, то я не только птицей тебя обращу, но и подарю три волшебные вещи.
-А где мне искать твою возлюбленную, дедушка?-улыбнувшись, спросил богатырь.
-За семью холмами и пятью морями, - ответил старичок, - чтобы ты не пешком шёл, дам я тебе сапоги-скороходы. Они  и по земле, и по воде и даже по воздуху бежать могут.
Волшебник Э-э-эх трижды хлопнул в ладоши и перед ним из-под земли появился огромный сундук. Когда он его открыл, то тут же трижды чихнул от тысячелетней пыли и стал по очереди доставать волшебные вещи.
Скатерть-самобранку, дудочку-крысозовку, ковёр-самолёт, бездонный кошель, неупиваемую чашу, живую и мёртвую воду...Много чего. Всего и не упомнишь. И наконец вытащил сапоги-скороходы.
-Как бежать решишь, ударь каблуком о каблук, - поведал старичок, - а чтобы остановиться, крикни:»тпру-у-у».
Волха свет Всеславьевич с низким поклоном принял сапоги-скороходы. Ударил каблуком о каблук и помчался быстрее ветра. Волшебник Э-э-эх ещё долго стоял и махал ему вослед.

Ветер звенел в ушах богатырских. Птицы, завидев его, тут же уступали дорогу. Рыбы, выпучив глаза, сразу уплывали на  самое дно. Звери  скорее бросались наутёк. А гады ползучие, грозно шипя, прятались под камнями. Три дня и три ночи бежал Волха свет Всеславьевич и оказался на самом краю света, у бездонной чёрной пропасти. Прямо посреди её стоял прекрасный воздушный замок. Богатырь стал думать, как ему попасть туда.
Думал, думал и надумал. Повалил четыре самых высоких сосны и связал их вместе. Потом взял и быстро перешёл по самодельному мосту прямо к воздушному замку. У самых главных ворот стоял высокий шестирукий великан.
-Кто ты такой?!-прогрохотал он.
Волха Всеславьевич улыбнулся и ответил:
-Я добрый странник. Шёл сто дней и сто ночей, и очень устал. Не найдётся ли в этом замке приют для меня?
Великан почесал свою длинную чёрную бороду.
-Подожди, - наконец ответил он, - я спрошу у Великого Абдурампура.
Пока не было стража, богатырь достал из-за пазухи свёрток и немного перекусил хлебом с салом и луком.
-Мой господин зовёт тебя, - прогрохотал великан, пропуская незваного гостя.
Волха свет Всеславьевич не заставил себя упрашивать и вскоре оказался в большом тронном зале. Все стены его были золотыми. Пол серебряным. А потолок сверкал алмазами. Посреди тронного зала на каменном троне сидел высокий седовласый старец.
-Кто ты такой?-прогремел он молодецким голосом.
-Зовут меня Волха Всеслвьевич...-начал было богатырь.
Но Абдурампур, широко улыбнувшись, перебил его:
-Наслышан-наслышан. Добрая о тебе слава по белому свету идёт. Говори, да только честно, зачем ко мне пожаловал.
Волха свет Всеславьевич одарил чародея лучезарной улыбкой и поведал всю историю волшебника Э-э-эха. Выслушав его, Хозяин всех Стихий опечалился.
-Вот уже как триста лет больна Угуль-Кан и никто не знает болезни, захватившей её, - тяжко вздохнув, сказал он, - даже моя волшебная сила бессильна.
-Пусть меня отведут к жене твоей, - улыбнувшись, попросил богатырь.
Абдурампур трижды хлопнул в ладоши и появился слуга.
-Отведи гостя моего к Угуль-Кан, - велел ему чародей.
Слуга низко поклонился и повёл богатыря к госпоже. Шли они долго. Замок-то был очень и очень большой. Наконец, слуга остановился перед высокой золотой дверью и постучался.
-Кто там?-послышался недовольный старческий голос.
-Это я, Мартимора, Германий, - громко ответил слуга.
-А зачем пришёл?-вновь спросила старуха.
-Великий Абдурампур велел отвести богатыря к прекрасной Угуль-Кан, - ответил слуга.
Старушка закашляла и впустила богатыря.
-Только недолго, - сказала она, - госпожа очень больна.
Красавица Угуль-Кан лежала на огромной кровати под балдахином. Она была белее самого белого снега. Волха свет Всеславьевич сел рядом на серебряную скамью.
-Прекрасная Угуль-Кан, - прошептал он, - я принёс Вам привет от волшебника Э-э-эха.
Услышав это, дочь Южного Ветра встрепенулась. На её бледном лице появилась лучезарная улыбка.
-Э-э-эх! Э-э-эх! -воскликнула она, порозовев -Любимый! Как же я по нему скучаю!
-Волшебник просил передать, что Любовь к Вам до сих пор живёт в его большом добром сердце, - улыбнувшись, сказал богатырь.
Красавица Угуль-Кан, услышав это, поднялась с кровати и как принялась танцевать. Мартимора так и замерла с широко открытым ртом.

Болезнь, что поразила дочь Южного Ветра Тоскою Чёрною звалась. Только очень радостная весть могла излечить от этой ужасной хвори.

Услышав шум, в комнату вбежал Абдурампур. Красавица Угуль-Кан, увидев мужа, мило улыбнулась.
-Дорогой мой, - сказала она, - брак наш с  тобою очень и очень несчастен. Я люблю Э-э-эха, а не тебя. Уж извини.
Абдурампур был очень рад чудесному излечению жены. Услышав слова красавицы Угуль-Кан, он улыбнулся и произнёс:
-Я отпускаю тебя. Вижу, как ты мучаешься, словно птица в клетке. И сердце моё на части разрывается. Желаю вам с Э-э-эхом счастья.
Он одарил Волху свет Всеславьевича дорогими дарами. А красавице Угуль-Кан дал волшебный перстень с лунным камнем посредине.
-Если надобность вдруг во мне будет страшная, - сказал Абдурампур, - то трижды поверни его.
Счастливая Угуль-Кан трижды расцеловала бывшего мужа и став быстрокрылой ласточкой полетела к любимому. Волха свет Всеславьевич попрощался с добрым чародеем и побежал следом. Абдурампур прослезился и сотворил из воздуха себе новую жену. Она любила его всем  своим лёгким сердцем.

Увидев возлюбленную, волшебник Э-э-эх побежал к ей с широко раскрытыми руками. Красавица Угуль-Кан звонко рассмеялась. Обняв свою любовь, старичок прямо на лазах превратился в доброго молодца. Истинное чувство творит чудеса.
-Оказал ты мне великую услугу, - лучезарно улыбнувшись, сказал волшебник Э-э-эх, - и я выполню всё, что тебе обещал.
Он щёлкнул пальцами и Волха свет Всеславьевич обернулся орлом.
-Лети!-воскликнул добрый Э-э-эх.
Богатырь очень быстро оказался на самой вершине высокой горы и взял в клюв волшебный цветок. Когда он вернулся на землю, то тут же стал прежним.  Волшебник Э-э-эх подарил Волхе свет Всеславьевичу гусли-самогуды, бездонный кошель и шапку-невидимку. А сапоги-скороходы дал в вечное пользование. Богатырь поклонился ему до земли и попрощался. Не прошло и нескольких мгновений, как он очутился на берегу Моря-Океяна. Царь Морской уже поджидал его. Волха свет Всеславьевич отдал ему волшебный цветок. Владыка морской улыбнулся и произнёс:
-Ты выполнил обещание и я выполню своё.
Он по-молодецки трижды свистнул и из воды показались два морских конька.
-Отвезёте Русалку к родителям, - велел Царь Морской  и позвал свою гостью.
Морская Дева была счастлива. Она села в карету и коньки, громогласно заржав, очень быстро повезли её к отчему дому.
-Спасибо тебе!-донеслось издалека.
Царь Морской пристально посмотрел на богатыря и в одно мгновение перенёс его на остров Буян. 3 Богатырь даже сапог-скороходов не замочил. А как на острове Буяне оказался, так до самой земли благодетелю своему  поклонился и горячо поблагодарил за доброту.
-Если надобность во мне будет, пусти по воде вот этот берестяной кораблик, - улыбнувшись, сказал Царь морской и исчез средь набежавших волн.
А Волха свет Всеславьевич направил стопы свои к царскому  дворцу. Уж больно ему хотелось поскорее Ольгу-Несмеяну увидеть и помочь горю её, если  сможет, конечно же.

Идёт богатырь и изумляется. Встречные люди  одеты в шёлк да дорогую парчу. Даже бедняки ходят в красных сафьяновых сапогах и собольих шапках. И все ему улыбаются и в гости просят зайти. А девы да бабы молодые просто раскрасавицы. Завидев добра молодца,  во все глаза на него любуются и шепчутся о чём-то. Никак, его обсуждают.
«Если и Ольга такая, - мечтательно подумал Волха свет Всеславьевич, - то я, не задумываясь, отдам  сердце своё».

Да, внешняя красота не есть красота внутренняя. И это богатырь понял очень и очень давно. Но всё равно продолжал верить в единоначалие чистоты.

На Буяне стояло вечное лето и почти не было дождей. Так, иногда только, но недолго и не сильно. Земля рожала пшеницу и рожь с овсом и ячменём. Люди хлеб пекли да квас делали. На лугах коровы с козами паслись и  травку зелёную ели. У изб крестьянских куры с петухами да гуси с утками квохтали, кукарекали, гоготали и крякали. В хлеву овцы с баранами блеяли.
В лужах перед избами свиньи с воробьями купались. Довольное хрюканье и чириканье было слышно за две версты. У колодцев бабы болтали, а детишки малые за подол их держали. Те же, что постарше, в салки да прятки играли.

У тех, кто побогаче, в конюшнях кони златогривые ржали. Да павлины с павами выхаживали перед домами. Бывало и Жар-Птица покормиться прилетала и в дом счастье приходило. Крестьяне не батрачили, как по всей России-матушке, а работали с большим удовольствием. Оно и понятно. Ведь богатые люди забирали себе меньше половины урожая. А больше и не надо. Лето-то нескончаемое, а значит и урожай круглый год снимать можно.

А у самых богатеев: министров царских, виночерпия и портного с парикмахером-в доме была только золотая и серебряная посуда. А слуги в ливреях из серебряных нитей ходили. Очень важничая при этом. Будто вовсе не челядь, а принцы заморские.

На площади перед царским дворцом стояла огромная клетка.  То ли из железа, то ли из камня похожего. Не разобрать.  Уж очень искусно сработано было. Весёлый рыжий скоморох в домотканой красной рубахе да  колпаке с бубенчиком   выделывал в клетке уморительные кренделя ногами. Он то  пел скоморошьи напевы, то лаял по-собачьи, то кукарекал, то по-ослиному иакал. Бурый мишка  ходил вокруг клетки на задних лапах и громко ревел, но совсем не со  злости. Гостинец выпрашивал. Люди смотрели на них и со смеху по земле катались.

Когда Волха свет Всеславьевич подошёл к главным дворцовым воротам, то прямо перед ними увидел древнего слепого гусляра и мальчика-поводыря. Старец, быстро перебирая струны, пел былины старины глубокой. Заслушался богатырь и не заметил, как вечер пришёл. Небо звёздами покрылось и вышла полная Луна. В её призрачном всё вокруг чудным казалось.

Только ночью богатырь во дворец зашёл. Царь Егор с дочерью уже спал и добрый молодец не стал их  будить. Мало ли чего случиться может. Вдруг, царь Егор с левой ноги встанет? Про царевну и говорить нечего. Она всегда была не в духе. То ревела часами, то молчала с утра до утра, то была всем и всеми недовольной. А жаль. Очень и очень жаль.

Волха свет Всеславьевич  сел на скамью перед печью и принялся  утра дожидаться. Сна-то ни в одном глазу не было. Сызмальства привык он ночи напролёт в думах коротать. Сидит, богатырь,   сидит и вдруг слышит шипение змеиное. Посмотрел себе под ноги и увидел огромную гадюку с широко разверзнутой пастью, из которой, то и дело, вылезал раздвоенный язык. Змея смотрела на него гневными взглядом.
-Ну, чего так глазами-то сверкаешь?-улыбнувшись, спросил  Волха свет Всеславьевич.
Но гадина ползучая хвостом по полу  ударила и уползла восвояси. Почесал затылок добрый молодец, пошуровал кочергою в печи и снова в думы погрузился.

Давно богатырь мать свою не видел. В Небесном Царстве живёт она в чертоге Сварога. Только птица туда долететь может, да белка по ветвям Карколиста доскакать. Не раз уже порывался Волха свет Всеславьевич  мать да деда навестить, но всё как-то не с руки было. То ворог иноземный на землю русскую нападёт, то Чудо-Юдо треклятое козни строит.

Про отца своего богатырь и вовсе  ничего не знал. Мать-Сыра-Земля не любила про Индрика Змея говорить. Видно,  сильно обидел её правитель Подземного Царства.

Первым проснулся царь Егор. Увидев гостя, он поначалу очень обрадовался. Оно и понятно. Слухами-то земля полнится. Но вскоре снова стал печальным, вспомнив про дочь.
-Чем обязан, добрый молодец?- грустно спросил царь-государь.
Волха свет Всеславьевич ему в ответ:
-Наслышан я о горе твоём и решил помочь.
Услышав это, правитель Буяна лучезарно улыбнулся.
-Ежели сможешь излечить царевну, то  зятем моим будешь и наследником престола, - сказал он и самолично отвёл гостя в дочкины покои.
Царевна, увидев незнакомца, залилась горькими слезами.
-Ну, что ты, доченька, - попытался успокоить рёву царь Егор, - это хороший человек, богатырь былинный.
-Мне никто не нужен!-воскликнула царевна и заплакала ещё громче.
-Ехал Грека через реку, видит Грека в реке рак. Сунул Грека руку в реку, рак за руку Греку цап, - очень быстро проговорил скороговорку Волха Всеславьевич.
Царь Егор залился заливистым смехом, а царевна как плакала, так и продолжала плакать. Тогда богатырь достал из заплечного мешка гусли-самогуды и слегка провёл по струнам. Государь тут же пустился вприсядку. А царевна даже и бровью не повела. Ненадолго задумался Волха свет Всеславьевич и вдруг пошёл курицей, громко мяукая по-кошачьи и ударяя руками по бокам, словно петух. Царь Егор икать стал от смеха. А царевна ещё громче заревела.
-Да-а, - сказал богатырь, с сожалением посмотрев на  правителя Буяна, - видно, кто-то дочь твою околдовал. Но я не я буду, если не найду злодея этого.
Надел сапоги-скороходы и низко поклонившись царю Егору, оправился по свету белому искать зловредца лютого.4

Долго ли коротко ли  шёл Волха свет Всеславьевич,  мне неведомо. Да только пришёл он в стольный град иноземный. Стоит, смотрит и ахает.

Ни одной калики перехожей. Мужчины в халатах из самой дорогой парчи, зубы золотые, на пальцах перстни с каменьями драгоценными. Они ходят и обнимаются друг с другом, широко улыбаясь. Добрые люди, наверное. На женщинах шёлковые платья,   на шеях бусы коралловые, в ушах серёжки золотые, а в волосах жемчужные россыпи. Лица покрыты длинной чёрной тканью. Уродины, что ли? Они ходят и никого не замечают. Принцессы, наверное.

-Эй, чего ты здесь замер, как камень?!-послышался чей-то грубый голос и богатырь обернулся.
Прямо за его спиной стоял высокий одноглазый крепкий солдат с мечом и щитом в руках. Волха свет Всеславьевич улыбнулся ему и ответил с поклоном до самой земли:
-Не гневайся, брат, не со злом я пришёл.
Грозный солдат сменил гнев на милость.
-Нельзя никому стоять здесь, это место прогулки нашего премудрого и всесильного правителя, волшебника Сулеймана, - сказал он, улыбнувшись, - всякого, кто ослушается, ждёт смерть неминуемая от страшных мук.
-Извини, не знал я,-произнёс богатырь, - а как мне попасть к правителю вашему?
Услышав это, солдат сплюнул через левое плечо и ушёл, не попрощавшись. Добрый молодец непонимающе пожал плечами и пошёл дальше. От цели своей он никогда не отказывался. К вечеру дошёл Волха свет Всеславьевич до огромных золотых ворот. Огляделся по сторонам-никого. Взял да  постучался в огромную серебряную дверь. Но никто не подошёл и не открыл её. Снова непонимающе пожал богатырь пожал плечами. Вдруг видит, в дверях щёлочка махонькая появилась и кто-то протянул ему тряпицу белую, на которой было что-то написано. Волха свет Всеславьевич прочитал:
«Спасите нас, спасите, пожалуйста.  Мы устали от коварств трижды проклятого Сулеймана. Он нам совсем житья не даёт никакого»
Только подумал богатырь:
-Надо помочь людям. Только где я этот дворец-то отыщу?
Как вдруг услышал:
-Помогу тебе, парень. Набери из колодца ведро целебной воды и полей во-он тот чахлый куст. Подожди до вечера и он зацветёт. Прошепчи: »Что было земли, то стало моё!»
И тут же три плода на деревце появятся. Один съешь и век голодным не будешь. Второй в кашицу густую преврати и всё тело обмажь. Станешь очень сильным, храбрым, доблестным и умелым. А третий подели на четыре равные части. Одну съешь, другие убери до поры до времени. И будешь видеть невидимое, слышать неслышимое, нюх станет получше собачьего, а ловкость обезьянья.
Богатырь обернулся и увидел невысокого старика в халате со звёздами. Они ярко сияли и было светло, как днём. Низко поклонившись чародею и сердечно поблагодарив его, Волха Всеславьевич сделал всё так, как он велел. И обрёл волшебные силы.   
-Теперь, - с улыбкою сказал старик, - ты готов к встрече с Сулейманом. Вот, возьми меч и щит. Сеча впереди. А до дворца чародея рукой подать. Иди всё время прямо и никуда не сворачивай.
Богатырь низко поклонился и отправился в путь.

День шёл, второй, третий, а на четвёртый прямо перед ним возник алмазный дворец, перелившийся всеми цветами радуги на очень ярком солнце.
«Наверное, здесь и живёт Сулейман», - подумал. 5
Но сколько не искал, ни входа, ни выхода, так и не нашёл.
«Вот диво-то дивное, - подумал богатырь, почесав затылок, - никогда такого не видывал. Но как же тогда люди во дворец-то попадают? Ведь ни зверю, ни птице, ни гаду ползучему это не по силам»
И вдруг прямо перед ним, словно из-под земли, возник человечек с собачьей головой, поросячьим пятачком, ослиными ушами и шестью паучьими глазами. Ноги у него были человечьи, а вот руки...И не лапы звериные, и не крылья птичьи, и даже не лапы паучьи. А не весть что. Всего помаленьку. Оскалился в улыбке зверочеловечек и сказал:
-Коли отгадаешь три загадки мои, провожу тебя к Сулейману. Ежели нет, то не серчай. Таким же, как я, станешь, на веки вечные.
Почесал затылок Волха свет Всеславьевич и согласился. Делать-то нечего было. Не отступать ведь.
-Ну, слушай, добрый молодец, - вновь оскалившись в улыбке, сказал страж дворца, - у кого, что ни оторви, то снова на место встанет?
-Так это же ящерка!-тут же воскликнул богатырь.
-Твоя правда, - трижды чихнув, сказал зверочеловечек, - слушай вторую загадку. Кто утром поёт, днём спит, вечером колобродит, а ночью утро встречать готовится?
-Так это же петух!-вновь, не задумываясь, ответил Волха свет Всеславьевич.
-Опять твоя правда, - четырежды чихнув, сказал страж дворца, - слушай последнюю загадку. Кого весь мир боится, а сам он меньше напёрстка?
Надолго задумался богатырь. Трудна загадка эта была. Страж дворца ждал, ждал, ждал, ждал, да и подсказать решил:
-С этим знакомцем весь мир знаком с пелёнок.
Почесал затылок Волха свет Всеславьявич и вдруг ударил себя по лбу, воскликнув радостно:
-Вот дурья башка-то! Это же страх!
Зверочеловечек пять раз чихнул и вдруг быстро-быстро юлой завертелся. У богатыря аж в глазах запестрило. А через мгновение перед ним стоял высокий крепкий воин.
-Спасибо тебе, человече, - низко поклонившись, молвил он, - никто за тысячу лет не смог отгадать всех загадок. А у тебя получилось. Ты не только путь себе прямо во дворец волшебника Сулеймана проложил, но и с меня страшное заклятье снял. За что тебе от меня вечные благодарность и почёт. Будь братом моим. Если надобность во мне возникнет, трижды кликни:»Азор», я и появлюсь.
А сказав это, дважды хлопнул в ладоши и Волха свет Всеславьевич в одно мгновенье оказался прямо перед гневными очами правителя этой неведомой страны.
-Кто ты такой?!-грозно прогрохотал волшебник Сулейман.
-Не гневайся зря, - мило улыбнувшись, ответил богатырь, - я с добром к тебе пришёл.
Но чародей был не в духе. Он вырос до самого потолка тронной залы и, нависнув над гостем нежеланным, прокричал:
-Катамир импира компарокса!
Тотчас же Волху свет Всеславьевича поглотил густой чёрный туман. Но богатырь  совсем не растерялся. Набрав в лёгкие воздуха,  он просто взял да и  подул. Мгновенья не прошло, как туман рассеялся, словно его и не бывало вовсе. Сильно удивился волшебник Сулейман, но сдаваться не собирался. Он трижды щёлкнул пальцами и добрый молодец быстро-быстро юлой закрутился. Не прошло и мгновенья, как у Волхи свет Всеславьевича выросли три собачьих головы, совсем как у Азора. Но и тут богатырь не растерялся. Стоило ему только подумать про волшебника Э-э-эха, как тут же колдовство всю силу свою и потеряло. Ещё больше удивился чародей и хотел было уже произнести самое страшное заклятье, которое даже бессмертных жизни лишает, да не успел. Добрый молодец достал гусли-самогуды из сумки заплечной и слегка провёл по струнам.
Тотчас же волшебник Сулейман пустился в пляс, сам того не желая. Час плясал, второй, третий, а на четвёртый возопил:
-Всё, что угодно сделаю! Только отпусти! Ещё чуть-чуть и я дух испущу!
Сжалился богатырь и гусли-самогуды играть перестали. Перестал плясать чародей.
-Перестань люд свой неволить да тиранить, - улыбнувшись, сказал Волха свет Всеславьевич.
Волшебник Сулейман выхватил золотой кинжал из серебряных ножен и начертил им на левой ладони Знак Силы, воскликнув:
-Клянусь!
Тотчас во дворце дважды прогрохотал гром и трижды сверкнула молния. Клятва была принята. Если чародей нарушит слово своё, то ждёт его гибель ужасная.
-Не слыхал ли ты, - спросил Волха свет Всеславьевич, - о колдуне, что дев юных радости жизни лишает?
Задумался ненадолго чародей и ответил:
-Есть такой зловредец на белом свете. Стонут люди от коварств его. Но нет на тлетворца никакой управы. Ибо бессмертен он и неуязвим. Ни меч, ни копьё, ни даже молния небесная не могут лишить его жизни.
-А где мне искать этого лиходея?-спросил богатырь.
-А его не надо искать, он сам тебя найдёт, - таинственно ответил волшебник Сулейман и слегка подул на гостя незваного.
Тотчас же Волха свет Всеславьевич на дороге оказался, а дворец алмазный вдруг задрожал и вскоре растаял в воздухе, будто его и не бывало вовсе. 6 Подивился богатырь и было дальше пошёл, да вдруг вспомнил, что идти-то ему некуда, и остановился. Стоит и думу думает.  А вокруг люди ходят веселые. Обнимают друг друга и поздравляют с Великим Праздником Избавления.

Оно и понятно, больше никто не будет заставлять жителей   смеяться, когда плакать хочется, и плакать, когда на сердце радость. Девы прекрасные теперь смогут по любви замуж выходить, а не как раньше, только за тех, кто побогаче да  познатнее. Дети малые больше не будут боятся злых чудищ, которых на них насылал зловредные Сулейман. Не любил чародей смеха детского, от которого у него мигрень начиналась ужасная. Никто больше не будет превращать недовольных в нежить всякую. Мир и покой пришёл в эту чудесную страну.

-Ты чего стоишь такой нерадостный?-вдруг спросил кто-то.
Волха свет Всеславьевич обернулся и увидел невысокого старичка в чёрной мантии со звёздами, высокой широкополой  шляпе и востроносых туфлях с серебряными застёжками.
-Да мне ли радоваться, - печально ответил богатырь.
Звездочёт широко улыбнулся и  трижды свистнул по-молодецки. Словно из-под земли выросли четверо крепких юношей с огромными золотыми носилками под серебряным балдахином. Старичок лучезарно улыбнулся и воскликнул:
-Слава великому богатырю-избавителю!
-Слава! Слава! Слава!-троекратно повторили носильщики.
Звездочёт низко поклонился и сказал:
-Садись, богатырь, поедем во дворец к нашему мудрому правителю, царю-звездочёту Абдул хан Беримбею. Он наградит тебя и  выполнит любое твоё желание.
Волха свет Всеславьевич, поклонившись до самой земли, пропустил вперёд себя звездочёта и сел на носилки. Крепыши тут же взялись за коралловые ручки и понесли их во дворец. Все люди, видя золотые носилки, склонялись в почтительном поклоне. Оно и понятно. Ведь в них ехал сам  первый  советчик царя Абдул хан Беримбея, премудрый Акрохат. Он видел грядущее и мог менять людские судьбы.

Коварный Сулейман околдовал правителя Страны Чужедальней вместе с  его главным советчиком и запрятал их в самую глубокую яму. Почему? Всё очень просто. Зловредец  ужасно боялся этих справедливых и многомудрых чародеев. А когда Волха свет Всеславьевич взял клятву с коварного Сулеймана, то чары тут же развеялись.

На том самом месте, где недавно был алмазный дворец, возвышался каменный. Носильщики остановились у главных ворот и опустили носилки. Первым вышел Акрохат и вновь склонился в почтительном поклоне. Богатырь горячо  поблагодарил крепышей и спустился на землю. Дождавшись его, звездочёт поспешил вперёд, показывая дорогу. Люди, видя Акрохата, низко кланялись. Волха свет Всеславьевич шёл и удивлялся. И было чему.

Справа и слева на дворцовой площади росли диковинные деревья. Вместо привычных глазу плодов на них красовались сапоги-скороходы, шапки-невидимки, ковры-самолёты, скатерти-самобранки, бездонные кошели… Много чего. Всего и не упомнишь.

Высоко в воздухе парили самые настоящие драконы. Они извергали не пламя с водой, а лёгкие облака, похожие  на корабли и  зверей диковинных: полуорлов, полульвов; полулюдей, полулошадей;  полуженщин, полуорлиц и  полулошадей, полугрифов.

А в самом центре били два огромных фонтана. Первый извергал благоухающее вино. Рядом с ним сидели на серебряных скамьях или уже  лежали  на золотых ложах люди и  неустанно наливали в золотые чаши этот волшебный напиток. А второй давал сладчайший щербет. Вокруг него бегали весёлые дети и лакомились этим божественным лакомством.

Когда Волха свет Всеславьевич вошёл в тронный зал, зазвенели флейты и послышались дивные голоса, воспевающие чудо-богатыря. Услышав их, добрый молодец зарделся как маков цвет. Не привычна была ему похвала. Когда песнь стихла, Акрохат шепнул герою:
-Сейчас с тобой будет говорить сам Великий Абдул хан Беримбей. Он любит, когда ему смотрят прямо в глаза. Ведь так невозможно солгать.
Волха свет Всеславьевич кивнул в знак понимания. Вновь заиграли флейты, но ненадолго. Как только вышел  церемониймейстер, ни затихли. Царедворец, окинув всех пристальным взглядом, трижды ударил посохом и  зычно провозгласил:
-Великий из великих! Мудрейший из мудрейших! Добрейший из добрейших! Справедливейший из справедливейших! Солнцеликий Абдул хан Беримбей!
Все вокруг попадали ниц. Все, кроме старого Акрохата и богатыря. Звездочёту сам царь позволил это. А Волха свет Всеславьевич просто не знал обычаев чудесной страны. Флейты заиграли снова и в тронный зал вошёл Абдул хан Беримбей в золотом халате. Он сел на трон и махнул рукою. Флейты сразу стихли.
-Иди, - шепнул Акрохат и богатырь не спеша направился к царю.
Абдул хан Беримбей пристально на него посмотрел и улыбнулся.
-Наслышан, наслышан, - улыбнувшись, сказал он и трижды ударил в ладоши.
Тотчас же, словно из-под земли, выросли те самые крепыши, что принесли звездочёта и богатыря. В руках у них были подарки: халат из золотой пари, пара сапог, какая-то палка и большой кувшин.
-За то, что ты избавил Страну Чужедальнюю от злого чародея тебе наша  неиссякаемая благодарность, - с улыбкою сказал царь, - халат в любой холод согреет; сапоги тебе никогда не сносить, они и по земле, и по воде, и по воздуху понесут; палочка волшебная от все сокровенные желания исполнит того, у кого чистая душа, а в кувшине этом напиток бессмертия. А теперь проси всё, что хочешь.
И Волха свет Всеславьевич поведал ему про дело своё трудное, не забыв про слова Сулеймана.
-Схитрил зловредец, - с улыбкою сказал Абдул хан Беримбей, - не захотел собрата выдавать. Знай же, коварец, что царевну Ольгу Несмеяной сделал, сам Индрик Змей, правитель Подземного Царства, что на острове Буян, прямо за Алатырь-камнем. Сможешь победить его, вернётся радость в сердце дочки царской.
Богатырь горячо поблагодарил его и направился назад. На прощанье Акрохат дал ему порошок самой яркой звезды, упавшей на землю, способный уберечь от любых невзгод. 7

Ударил добрый молодец каблуками сапог-скороходов и к вечеру перед Морем-Океяном очутился. Упарился весь от быстрого бега. Немного отдышавшись, опустил на  воду берестяной кораблик и трижды позвал Царя Морского. Волнами пошло Море-Океян. Видно, Владыка морской не в духе был. Берестяной кораблик, захлестнутый волнами, ушёл на самое дно. Снова позвал Царя Морского  добрый молодец. Волны ещё больше стали. Они ударились о берег и с ног до головы окатили богатыря. Громко рассмеялся Волха свет Всеславьевич и вновь позвал Царя Морского. На этот раз  Владыка подводный явился на зов.
-Зачем ты потревожил меня?!-взревел он, весь красный от лютого гнева.
Богатырь поклонился до самой земли и, улыбнувшись, ответил:
-Не серчай понапрасну, а лучше скажи, что случилось у тебя в царстве подводном. Глядишь и помогу чем.
Услышав это, Царь Морской сменил гнев на милость.
-Беда у меня великая, - тяжело вздохнув, сказал он, - вор поганый украл самоё моё драгоценное сокровище, волшебную раковину, что бури страшные  вызывать может. Если в плохие руки она попадёт, то беды ужасные неминуемы.
-Помогу  горю твоему, - немного подумав, молвил Волха свет Всеславьевич, - но ты должен меня рыбой вёрткой сделать, чтобы я мог не только быстро  всё Море-Океян от начала и до конца переплыть, но  и от хищников в одно мгновенье  скрыться.
Улыбнулся Владыка подводный и сделал богатыря парусником, быстрее и ловчее которого нет никого на всём свете белом. В несколько мгновений переплыл добрый молодец всё Море-Океян и нашёл вора поганого. Это была старая ведьма, злобная  каракатица. Увидев богатыря, она громко расхохоталась.
-Что, смертный, решил со мною побороться?!-грозно закричала она и стала насылать на доброго молодца самые страшные проклятья.
Но всё тщетно было. Как-никак, Волха Всеславьевич был сыном одного из самых могущественных  чародеев. Вконец вымотавшись, злобная каратица выпустила чёрное облако и исчезла. Богатырь бережно взял в рот волшебную жемчужину и отнёс её Царю Морскому. Радости Владыки подводного не было конца.
-Вот удружил так удружил!-радостно воскликнул он-Теперь-то я глаз с жемчужины своей не спущу! Проси, чего хочешь!
Улыбнулся Волха свет Всеславьевич и покачал головой.
-Спасибо тебе на добром слове, - сказал он, - но я помог тебе от чистого сердца.
Громко рассмеялся Владыка подводный и промолвил:
-За сердце твоё чистое будет тебе награда. Отныне и вовеки веков ты сможешь обращаться в любого зверя, птицу и  гада ползучего. А рыбой и подавно.
Он достал со дна Моря-Океяна кораблик берестяной и вернул его доброму молодцу. Горячо поблагодарив Царя Морского, Волха свет Всеславьевич вильнул хвостом и поплыл к острову Буяну. А выйдя на землю, стал вновь человеком. Ударил каблуками сапог-скороходов и к вечеру очутился перед Алатырь-камнем. Посмотрев на стража Подземного Царства, призадумался.

Ни зверь, ни птица, ни гад ползучий, ни слово колдовское не в силах были преодолеть эту волшебную преграду. Заговорён Алатырь-камень Перуном. Выкупан в семи водах Мокоши и закалён леденящим Бореем. Беспробудно следит за входом в Подземное Царство вездесущая белка и, ежели что не так, тотчас же устремляется к отцу всего сущего, Великому Сварогу. Были смельчаки да злобные коварцы, что не раз пытались попасть в обитель душ грешных. Да всё попусту было. Кто-то просто уходил, махнув рукой. Мол нет и не надо. Кто-то все силы оставлял и хворью неведомой в полон взят был. Ни один знахарь не мог таких излечить. А кто-то и вовсе исчезал бесследно. Старики говорили, что это сам треклятый  Индрик Змей гостей непрошеных наказывал в мороков, слуг своих беспощадных, обращая. А коварцы злобные, слова колдовские шепчя, навечно камнем безмолвным становились. Ибо всякое чародейство супротив чародеев обращалось, стократно усиливаясь.

Почесав затылок, Волха свет Всеславьевич решил ночлег устроить. Утро-то вечера намного мудренее. Наломал лап еловых для ложа, воды натаскал из ручья лесного да рыбки в нём наловил. Набрал сушняка и костёр запалил. А как разгорелся он, ушицу сварил да отвар целебный из кипрея да мяты. Как-никак был сыном Матери-Сыра-Земли и знал в травах толк.

Да, вкусив плодов волшебных, богатырь никогда голода не испытывал. Но не ложиться же на пустой желудок. Сила-то богатырская может в любой миг понадобиться.

Помешав уголья, чтобы жар больше давали, лёг Волха свет Всеславьевич на ложе и заснул богатырским сном.

Вездесущая белка сразу же признала внука Сварога. Пока он спал, она натаскала для него целую гору орехов. Потом кликнула сокола да волка и те принесли богатырю дичи всякой разной. Мол, проснётся да поест сытно. Сделав дело доброе, посланники отца всего сущего вновь за дозор принялись. Сокол с неба стал зорко следить, волк по земле бегать, а белка на ветви дуба Карколиста вернулась.

Всю ночь богатырь с нежитью всякой сражался. То Горыни, дочери младшие Индрика Змея,  кошмары на него насылали.

Не любили девы подземные сильных да красивых. Сами-то от рождения страшными да слабыми были. От любого шороха сердце в пятки уходило. Никто на Горынь, по добру-по здорову, и смотреть бы не стал. Длинные горбатые носы с бородавками, сильно выпученные глаза, лопоухие уши, кривые зубы да бледная-пребледная кожа.

Но недаром же Волха свет Всеславьевич внуком Сварога был. Он даже во сне всех чудищ насланных раскидал и Горыни сразу от него отступились. Зачем силы-то колдовские понапрасну тратить.

Проснулся богатырь не свет ни заря, наелся от пуза и вновь стал думу думать. Ему, кровь из носу, надо было попасть в логово Индрика Змея. И не только ради спасения царевны Ольги.

Старики сказывали, что правитель Подземного Царства очень сильно обидел Мать-Сыру-Землю и Волха свет Всеславьевич поклялся поквитаться с ним.

Сел добрый молодец на пень еловый, в ногах-то правды нет. И стал по сторонам смотреть. Авось, что в голову и придёт. Вдруг видит, муравьи ползут, неся что-то. Присмотрелся пристально и ахнул. Букашки-то прямиком под Алатырь-камнем проползали. Муравьём малым обратился Волха свет Всеславьевич и быстро в Подземном Царстве очутился.

Не заметил Перун, что между Алатырь-камнем и землёй камешек небольшой затесался. Вот щёлочка малая и образовалась. Букашка малая завсегда в неё проскочить может.

А в Подземном Царстве тьма кромешная. Ни зги не видно. Другой бы назад повернул, но только не наш добрый молодец. Он во тьме как при свете видел. Став человеком, богатырь быстро осмотрелся по сторонам и устремился вперёд.

Обитель душ грешных глубоко уходила под землю. Тысячи пещер её скрывали тайны Индрика Змея. Сам Сварог поставил тлетворца за душами грешными следить. Отец зла  должен был  принимать их и как только они светлыми становились, направлять прямо в Ирей. Обитель праведников и воинох храбрых. Духи злобные и мороки с чудищами всякими охраняли Подземное Царство от гостей непрошеных, вселяясь в тела, ужасно пугая или пожирая. Это была тёмная армия Индрика Змея и она слушалась только его.

Духи злобные с мороками да чудищами  окружили Волху свет Всеславьевича, но не тут-то было. В одно мгновение  разогнал он их направился дальше. Смелости богатырю было не занимать.

Долго ли коротко ли шёл добрый молодец, мне неведомо. Подземное Царство-то бесконечно. Да вдруг  впереди свет яркий возник да голоса громкие послышались. Подошёл Волха свет Всеславьевич поближе и прислушался.
-Ты это, братец, не шибко-то хвались. Мы хоть и младше тебя, но далеко не глупее.
-Да-да, а где-то и поумнее.
-А в чём-то и получше.
-Цыц, цыц, дуры стоеросовые! Я чую дух человеческий!
-Да что ты, братец, человеку-то к нам сроду не попасть.
-Да-да, тебе померещилось.
-Трус ты, однако, братец.
-Цыц, безумицы! Ежели я говорю, что человек рядом, значит так оно и есть!
Волха свет Всеславьевич не стал больше прятаться и вышел на свет.
-Твой нюх не обманул тебя, тлетворец!-воскликнул он, потирая руки.
Увидев брата, Вий сильно опешил.
-Ты?!-воскликнул он и попятился назад.
Богатырь широко улыбнувшись,  ответил:
-И глаза твои злобные видят хорошо!
-Но как ты попал сюда?!-вновь воскликнул Вий и отскочил на двадцать шагов.
-Слово волшебное знаю, - громко рассмеявшись, ответил добрый молодец.
-Что же ты, братец, чилу-то свою не кажешь?-спросила сестра младшая Вия.
-Вот-вот, - подакнула ей средняя.
-Я же говорила, что ты самый обычный хвастунишка!-воскликнула младшая Горыня.
Услышав это, старший сын Индрика Змея гордо поднял голову, громко закричав:
-Да могущественнее меня нет никого во всём трёхмирье!
И стал колдовать. Но ничто не могло победить богатыря. Вконец вымотавшись, тлетворец опустил руки.
-Я же вам говорила, что братец наш пустомеля!-воскликнула младшая Горыня.8
Вий злобно на неё посмотрел.
-Где твой отец?!-грозно спросил Волха свет Всеславьевич.
-Он такой же мой, как и твой, - огрызнулся Вий и попятился назад, спрятавшись за сёстрами.
-Не заговаривай зубы! Мне нужен Индрик Змей и немедля!-громогласно воскликнул богатырь.
Вий весь затрясся как осиновый лист. Так громок был голос доброго молодца, что даже вековечные стены подземной пещеры в пляс пустились. Горыни попадали на каменный пол и закрыли уши руками.
-Сделай хоть что-нибудь!-закричала старшая.
-Мои уши сейчас лопнут!-вторила ей средняя.
-Ты трус!-закричала младшая.

Но что Вий мог поделать? Ничего.Не совладать ему с братом младшим. Он перепробовал всё, что знал. Силён богатырь, ой, как силён. Как-никак, сын Индрика Змея и Матери-Сыра-Земли. Дам ещё и внук Сварога. Самая настоящая гремучая волшебная смесь.

-Кто посмел нарушить мой сон?!-вдруг раздался громогласный голос и
 всё вокруг заволокло чёрным липким туманом. Он опутал Волху свет Всеславьевича с головы до ног, да так, что богатырь и с места сдвинуться не мог. Что уж говорить про Вия и Горынь. Они так и замерли с выпученными от ужаса глазами.
-Это он, -еле ворочая языком,сказал Вий.
-Он, он, - тихо вторили ему Горыни.
Туман рассеялся и перед Волхой свет Всеславьевич возник сам Индрик Змей.
-Ты?!-громко воскликнул он, гневно сверкая глазами.
Изо рта правителя Подземного Царства огонь пылал, а из ушей пар густой валил. Но богатырь даже не вздрогнул. Он гордо вздёрнул голову и воскликнул:
-Недолго тебе, тлетворец, коварствовать осталось! Близок час расплаты!
Индрик Змей бросил на младшего сына взгляд полный презрения и злорадно усмехнулся.
-И кто меня остановит?! Ты, что ли?!-воскликнул он и громогласно расхохотался.
-А хоть бы и я, - широко улыбнувшись, ответил Волха свет Всеславьевич и с превеликим трудом стряхнул с себя туман.
Увидев это, правитель Подземного Царства очень изумился. Ведь ещё никто не смог воспротивиться его могуществу.

 Вий, честно сказать, отца очень даже сильно побаивался. О Горынях и вообще речи нет. Они, завидев отца, тут же невидимыми становились. Ведь никому неведомо, какая муха может укусить Индрика Змея. А в гневе он мог такого натворить, чего даже в самом страшном сне не увидишь.

Быстро придя в себя, правитель Подземного Царства громко воскликнул:
-Так познай же силу мою!
И стал насылать на младшего сына самые ужасные проклятья. Но Волха свет Всеславьевич, как улыбался, так и продолжал улыбаться. Ни один волосок не дрогнул на его могучем теле. Ещё больше удивился Индрик Змей. Такого зловредец ну  никак не ожидал. Вий оказался слишком близко от отца и пострадал из-за этого. Правитель Подземного Царства, чтобы как-то унять злобу свою, размахнулся и со всей силы ударил его по лицу. Горыни-то давно уже невидимыми стали. Они стояли у самой стены подземной пещеры и дрожали почище осиновых листьев. Вий громко взвыл от боли и побежал к Параскее, матери своей, жалиться. Индрик Змей с нескрываемым презрением посмотрел на старшего сына и сплюнул себе под ноги.
"Да, наследник не в мою  породу пошёл, - подумал зловредец, - не то, что Волха. Жаль, что он иной путь выбрал, а то бы мы с ним таких дел наворотили"
И, громко что-то прокричав, обернулся в огромного змея с человеческой головой. Широко раскрыл пасть, пыхнув жаром, и набросился на богатыря. Но и Волха свет Всеславьевич был не лыком шит. Став букашкой малой, он быстро взобрался на голову чудищу и больно укусил его за нос. Правитель Подземного Царства взвыл от нестерпимой боли и стал пытаться стряхнуть навязчивого отпрыска. Но не тут-то было. Добрый молодец, удержавшись, заполз сначала в правое, потом в левое ухо и Индрик Змей внезапно оглох. Затем вновь укусил отца в нос и сполз на каменный пол пещеры, став прежним. Правитель Подземного Царства взвыл от нестерпимой боли и быстро-быстро закрутился юлой. Волха свет Всеславьевич стоял и громко смеялся. Остановившись, зловредец злобно на него посмотрел.
-Смеётся тот, кто смеётся последним!-воскликнул он и обернулся осой.
Богатырь и сделать ничего не успел, как вдруг плашмя на пол каменный пещеры упал, ужаленный.Яд-то у осы необычным, а волшебным был. От него даже бессмертные умереть могут. Горыни тотчас же видимыми стали и связали доброго молодца заклятьями. Индрик Змей был очень доволен дочерьми. Став прежним, он, щёлкнув пальцами,  вернул себе слух. Тут и Вий появился. Да не один. С ним пришла сильно разгневанная Параскея.
-Ты опять на Вие злость свою вымещаешь?!-закричала она и волосы её в змей шипящих обратились -Совсем из ума выжил?!Чудищ мало тебе?! Руки чешутся, так ты их о стены почеши!
Зловредец отмахнулся от жены, как от назойливой мухи. Мол, отстань. Не до тебя сейчас. Но разве можно остановить ветер? Параскея ещё пуще взбеленилась:
-Да кто ты такой без меня-то?! Пустое место! Берегись! Моё искусство намного сильнее твоего! Не забывай, и мать моя, и отец могущественные чародеи!  9
Но правитель Подземного Царства сделал вид, что не услышал жену. Поорёт, да перестанет. Такой уж у неё вздорный характер. Привык за пятьсот лет-то. Параскея хотела было ещё что-то гневное сказать, да махнула рукой. Всё равно все её слова как о стенку горох будут. Такой уж муж ей достался непробиваемый. А магию свою она и  вовсе использовать не собиралась. Так, пугала только. Не совсем ещё из ума выжила. Что она делать-то без мужа будет? С тоски помрёт. Да, грубый и злобный. Порой, просто невыносимый. Но любимый всем её чёрным сердцем. Взъерошив волосы сына, Параскея вернулась в свои покои. Вий хотел было пойти следом, да Индрик Змей остановил его:
-Ты головой за Волху отвечаешь. На Горынь я понадеяться никак не могу. Глупые они.
-Но...-хотел было возразить Вий.
Не очень-то ему хотелось брать на себя такую обузу. Но отец зла так на него посмотрел, что слова в горле застряли.
-То-то, - злорадно усмехнувшись, сказал Индрик Змей и ушёл досыпать.

Несмотря на волю Сварога и Алатырь-камень Перуна, правитель Подземного Царства  каждую ночь покидал свою обитель и творил чёрные дела в Поднебесном Царстве. Дев прекрасных под личиною красавца соблазнял. Детей малых похищал и в чудищ с мороками обращал. Немочь лютую насылал и молоко оборотным делам. И не было на него никакой управы. Люди Сварогу жалилились. Но и отец всего сущего бессилен был. Не мог он супротив своего родича пойти. Так, корил только. Индрик Змей клялся смирным стать, держа пальцы скрещёнными.

Когда отец ушёл, Вий злобно посмотрел на пленённого брата и пнул его ногой. Богатырь даже не шевельнулся.
-Ух, как же я тебя ненавижу!-воскликнул Вий и ещё раз пнул брата.
Волха свет Всеславьевич открыл глаза и пристально посмотрел на него. По телу Вия от взгляда этого  побежали ледяные мураши. Хоть и был связан заклятьями добрый молодец, но силу свою богатырскую не потерял. Вий отвёл взгляд и ушёл к матери, приказав чудищам стеречь брата.
-Что, попался!!! - воскликнула старшая Горыня, злобно оскалившись.
-Теперь ты в наших руках и мы сотворим с тобою всё, что только душеньке нашей угодно будет! - вторила ей средняя.
-Ха-ха-ха!-захохотала младшая, словно безумная -Ха-ха-ха-ха!
Волха свет Всеславьевич вскочил на ноги, сильно перепугав сестёр, и широко улыбнулся. Заклятья Горынь  были для него как укус комара. Он просто выжидал момент.
-Отец!-хором заголосили Горыни и тут же невидимыми стали, от греха подальше.
Чудища попытались поймать богатыря, да разве можно пленить солнечный луч. Волха свет Всеславьевич ловко увернулся и поспешил на поиски Индрика Змея. Отступать он не привык.

Тем временем Ольге царевне делалось всё хуже и хуже. Она не ела, не пила и глаз совсем не смыкала. Ни днём, ни ночью. Всё плакала горько.  Царь Егор совсем руки опустил. Лекари-то лишь руками разводили. А чародеи  дорогу на Буян позабыли. Колдовство больно могучее было, им не под силу. Слуги царские разбежались. Зачем им царь, царём себя не считающий? И пришёл дворец в полное запустение. Пауки всё кругом паутиной опутали. Крысы с мышами запасы поели да погрызли. Осень пришла с дождями затяжными, а крыша совсем прохудилась. Повсюду лужи по колено были. А министры царские власть делить стали. Каждый царём стать норовил. Они перессорились вскоре страшно и решили пойти войной друг на друга. Люд простой воевать никак не хотел и Сварогу пожалился. Самолично отец всего сущего явился и заклятье наложил своё.
-Отныне, - сказал он грозно, - всякое зло супротив зловредца обращаться будет!
И в чертоги свои небесные вернулся. Не поверили министры и в камни безмолвные обратились. Велика злоба их оказалась. Люд простой вздохнул с облегчением и к царю-батюшке пошёл. Любили они его всей душою за мудрость и справедливость. А сердце людское от жалости к царевне разрывалось. Поговорили люди с царём Егором и успокоился он, пообещав никогда больше руки  не опускать. Вернулись слуги во дворец, крышу починили, мышей с крысами потравили, да пауков мётлами прогнали. Решил царь Егор снова клич кинуть по всему Поднебесному Царству:
-Найдётся добрый молодец, что царевну Ольгу развеселит, быть ему зятем царским и наследником престола.
Про Волху свет Всеславьевича и думать позабыл. Дело-то промедления совсем не терпело. И стали стекаться женихи со всего Поднебесного Царства. И силачи, и циркачи, и красавцы писанные, и мудрецы неперемудрёные. Даже чародеи вновь счастья попытать решили. Но всё тщетно было. Ещё больше закручинился царь Егор и снова руки опустил, позабыв про обещание своё.

Докатилась весть печальная и до глубокой тайги заповедной. Жил там в небольшой деревушке парень один, Емелей запечным звали. Почему так? Да потому что лентяем он страшным был. Днём на печи лежал, а по ночам на звёзды глазел. Матушка его старенькая лишь руками разводила. Всё хозяйство на ней было. Сына-то и пряником медовым не заставишь работать. Пока могла, и дрова колола, и воду таскала. А как немощной стала, так и в избе не топлено да  еда не сготовлена. Ахала, матушка,  охала и к соседям с поклоном шла. Кто яиц даст десяток, кто молока коровьего да масла со сметаной и творогом, кто мяса с салом, а кто и одёжки какой. Так они и жили. Тяжело, но привычно. Как прознал Емеля про печаль царскую и сам не свой стал. Царевна-то раскрасавица. Да и сокровищ всяких в сундуках видимо-невидимо.
-Вот что, - сказал он матушке, -пойду-ка я к Ольге царевне свататься.
-Что ты, что ты, - замахала руками старушка, - куда тебе, голи перекатной, до царского дворца.
Но Емеля упёртым парнем был.
-Сказал пойду, значит пойду!-воскликнул он.
И матушка лишь руками всплеснула, подумав:
"Вот бы мне так помогал"
Собрала сына в дорогу, перекрестила да оберег на шею повесила, чтоб от глаза дурного защищал. Улыбнулся Емеля, обнял матушку крепко и в путь направился. От деревушки его до острова Буяна, почитай, два месяца было пешему. Но про это парень и не думал вовсе. Так сильно ему зятем царским стать было охота. День идёт, другой, третий. А на четвёртый в город большой пришёл. Людей в нём видимо-невидимо. И все спешат куда-то. Сел Емеля на ступеньки двора постоялого и последний ломоть хлеба с салом из сумки заплечной достал. Денег-то у него отродясь не было. Под лежачий камень вода никогда течь не будет. А матушка за всю жизнь свою себе даже на платок тёплый пуховый не накопила. Сидит Емеля, хлеб с салом ест, а мимо люди ходят да посмеиваются. А он на них даже и не смотрит. Подумаешь, горожане. Доел крошки и растянулся прямо на ступеньках, вздремнуть немного решив. Люди ходят, спотыкаются да ворчат недовольно. А Емеля хоть бы что. Лежит, похрапывает. Даже хозяин двора постоялого с ним сладить не смог.Выспался Емеля. полез в заплечную сумку, да вспомнил. что еды-то у него нет больше. Но ничутки не расстроился.
"Э-ка невидаль, - подумал, - люди добрые завсегда помогут. Голодным не останусь".
Взял да и зашёл на постоялый двор. Сел за стол свободный и служку подозвал:
-Принеси-ка мне, братец, щей да каши с блинами и квасом, да поживее. С утра  маковой росинки во рту не было.
Половой пристально на него посмотрел:рубаха со штанами из мешковины да лапти на босу ногу. Доверия совсем не внушает. Мужик лапотный да и только.
-А деньги-то у тебя есть? - спросил служка, насупив бровь.
- А то, - соврал Емеля, широко улыбнувшись.
Но служку на мякине не проведёшь.
-А ну покажи!-грозно сказал он.
Понял Емеля, что обман не прошёл, вскочил на ноги, дал в зубы половому и убежал. Хозяин постоялого двора помог подняться служке и стражу позвал. А чтобы не волынили, денег им дал, по пять золотых каждому. Стражники быстро Емелю поймали и назад привели. Хозяин грозно на мужика посмотрел, но тот и бровью не повёл. А чего бояться-то? Не съест ведь. А к тумакам Емеля привычный был. Мужики-то деревенские лентяя не больно жаловали.
-Бросьте его в погреб, - велел стражникам хозяин, - я завтра решу, что с ним делать.
Темно в погребе было, но не сыро. Принюхался Емеля и хитро улыбнулся. Едой пахло. А как глаза к темноте привыкли, стал хватать всё без разбору. Голод-то не тётка. А в погребе и колбаса с мясом вяленым, и рыба копчёная со свиным окороком, и даже вина заморские. Насытился вдоволь и заснул. Проснулся, снова поел и вновь захрапел. Так до самого утра и дотянул. Спустился хозяин в погреб и за голову схватился. И было от чего. Что не поел Емеля, то покусал, словно грызун какой.
-Иди-ка ты отсюда, изверг!-громко закричал хозяин..
И парень не заставил себя долго упрашивать. Вышел Емеля из двора постоялого и дальше в путь. Дорога-то не близкая.

А во дворце переполох. Царь Егор занемог. Да так сильно, что ни руки, ни ноги поднять не может. Лекари совсем покой потеряли, с утра до ночи в покоях царских проводят. Но всё никак болезнь прогнать не могут. Царевна Ольга, прознав про немочь батюшкину, ещё пуще слезами заливаться стала. Няньки-мамки руки опустили, сидят рядом и навзрыд плачут. Слуги  разбежались и пошла по свету белому молва о злом проклятье. Решил тогда Божидар клич по всему Поднебесному Царству кинуть:
-Кто царя-батюшку вылечить сможет, тот столько злата-серебра да каменьев драгоценных получит, сколько унести сможет.
Желающих было видимо-невидимо.Кто ж не хочет богатым-то в одночасье стать. Авось, повезёт, и царь Егор сам излечится. Награда-то всё равно "лекарю" достанется. Но Божидар решил каждого жаждущего самолично проверять. Как-никак, речь о государе шла. Скоро только один мужик бородатый остался. Посмотрел на него Божидар и вздохнул тяжко. Не внушал доверия бородач. Но делать нечего.
-Ну, мил человек. - с большим сомнением спросил Божидар, - чем порадовать можешь?
Бородач хитро улыбнулся и прямо на глазах советника царского в высокую костлявую старуху обернулся.
-Смерть?!-сильно ужаснувшись, вопросил Божидар.
-Ха-ха-ха-ха! - захохотала незваная гостья - Ха-ха-ха-ха!
Божидар схватился за сердце и упал на каменный пол дворца. Смерть, даже не взглянув на него, обернулась чёрным туманом и вскоре все в сон колдовской погрузились. А царь Егор оглох, ослеп и онемел. Прилетев в покои царевны Ольги, Смерть злорадно усмехнулась и вселилась в несчастную. Слёзы тотчас высохли, волосы поседели, а глаза чёрными как смоль стали. Царевна Ольга пошла в царскую сокровищницу,  надела корону и воскликнула:
-Теперь я здесь полновластная хозяйка!

Тем временем Волха свет Всеславьевич нашёл покои своего злобного отца. Индрик Змей преспокойно спал крепким сном. Оно и понятно. Ведь он считал, что раз и навсегда избавился от надоедливого младшего сына. Богатырь был человеком чести и не стал разбираться со спящим. Он со всей мочи ударил мечом булатным по каменной стене подземелья. Раздался ужасный шум. Индрик Змей вскочил на ноги и непонимающе посмотрел по сторонам. Никто: ни жена, ни дети, ни слуги - никогда бы не решились нарушить его покой. Увидев сына, зловредец поначалу очень даже сильно изумился. Никак не мог поверить в  свою неудачу. Но уже через мгновение ужасно рассвирепел:
- Ты?! Никак не угомонишься?!
-Пока дело своё не сделаю, шагу назад не ступлю! - громогласно воскликнул Волха свет Всеславьевич.
Да так, что одна из стен подземной пещеры ухнула и рассыпалась. Увидев это, тлетворец позабыл про всё на свете.
-Никто и никогда! - заорал он.
И сотворив стопудовую палицу, сверкая глазами, набросился на богатыря.Но Волха свет Всеславьевич отмахнулся от него, как от надоедливой мухи. Тогда зловредец сотворил огненный хлыст и попытался пережечь им младшего сына. Но и тут богатырь не сплаховал. Он призвал на помощь Царя Морского и в тоже мгновение Индрика Змея с ног до головы окатило водой.Этого тлетворец ну никак не ожидал. Придя в себя, он хотел испепелить наглеца, да не тут-то было. Раздался громогласный смех и новая волна окатила нечестивца. Потом ещё, ещё и ещё. Другой бы призадумался, но только не правитель Подземного Царства. Он весь в гнев превратился и стал насылать на сына всё, что под руку попадалось: куски обрушенной стены, кухонную утварь, золотой стол и серебряные стулья. Но Волха свет Всеславьевич стоял, как ни в чём не бывало и широко улыбался. Тогда в ход пошли: стрелы, пропитанные самой Смертью; слёзы Василиска,в камень обращающие; клыки Волкодлака, в нечисть оборачивающие...Но богатырю хоть бы что.То ли из-за крови одной, то ли по воле Сварога, то ли ещё по какой, мало известной причине. Никому, кроме Мокоши, неведомо. Стоит добрый молодец  и ещё шире улыбается. Видя, что всё напрасно, Индрик Змей на мгновение задумался и вдруг исчез. Волха свет Всеславьевич насторожился. Одно дело с видимым врагом сражаться и совсем иное с невидимкой. Сначала ничего этакового не происходило и богатырь уж было подумал, что тлетворец просто предпочёл сбежать, от греха подальше. Как вдруг на него навалилась ужасная  усталость.А ещё через мгновение  кто-то стал, прямо у него в голове, нашёптывать:
-Сдайся, ничего не получится. Сдайся, Он намного тебя сильнее. Сдайся или сгинешь.
Это Индрик Змей решил разумом сына младшего завладеть, раз иное не выходит. Но Волха свет Всеславьевич был стрелянным воробьём. Он призвал на помощь Сварога и когда тлетворец видимым стал, опутал его сетью ловчей. Поднял над собой, словно пушинку, и со всей мочи ударил о пол каменный. Индрик Змей охнул и дух испустил. Тотчас же всем заклятьям его конец пришёл. Волха свет Всеславьевич усмехнулся и поспешил покинуть подземелье. Больше его там ничего не удерживало.

Став полновластной повелительницей, костлявая сваха призвала к себе своих верных слуг. Голод явился первым и тут же принялся за своё чёрное дело. Люди, одурманенные зловредцем, забыли обо всём на свете и только ели, ели, ели и ели. Но никак не могли наесться. Они прямо на глазах превращались в уродливые скелеты, обтянутые кожей. Следом за Голодом появился Раздор. Вчерашние влюблённые тут же врагами лютыми стали. Матери, одурманенные гневом, убивали своих детей. А когда на Буян явилась любимица Смерти Чума,живые позавидовали мёртвым и пришло запустение.Когда-то прекрасные вечноцветущие сады превратились в непролазные дебри. Живительные источники тиной болотной затянулись, пропитавшись ядом. Коровы вместо молока стали давать нечто дурманящее, превращающее людей в нежить. Солнце скрылось в вечном тягучем тумане. Тьма, родная сестра Смерти, стала совладычицей Буяна, проникнув в души и сердца выживших. Костлявая правительница торжествовала.

Дойдя до Моря-Океяна, Емеля остановился и почесал затылок. Была бы речка, он бы или переплыл её, или вброд перешёл. А тут...не птица же или рыбина...Захотел воды напиться. Глянул на воду и отскочил на десять шагов. Она была тёмно-зелёной и ужасно пахла гниющим мясом. Куда ни кинь взгляд-мёртвые рыбины.
"Во дела, - снова почесав затылок, подумал добрый молодец, - чую, что-то дурное здесь приключилось. Не повернуть ли мне домой, пока гадость эта и на меня не перекинулась"
Но не успел и шага сделать, как был скован по рукам и ногам рыбацкой сетью.
-Попался, голубчик!-послышался чей-то противный скрипучий голос.
Емеля с трудом повернул голову и вновь ужаснулся. Перед ним стоял мешок костей, одетый в богатырские доспехи.
-Чего вылупился-то?! Никогда витязя морского не видывал, мужик лапотный?! А ну, зенки закрыл!- грозно проскрипел скелет, подняв стопудовую палицу над головой.
Емеля с радостью выполнил повеление нежити. Более смотреть на него ему самому не очень-то и хотелось. Из Моря-Океяна вышли ещё четверо мешков с костями.
-Доставьте этого ротозея к правительнице!-повелел скелет.
Емелю подняли и понесли на Буян.

Волха свет Всеславьевич был весьма доволен собой. Он отомстил за матушку и избавил Поднебесное Царство от лютой напасти. Теперь оставалось вернуться с победой на Буян и посвататься к царевне Ольге. Хватит ему одиночеством упиваться. Пора и о семье подумать. Не стал богатырь понапрасну сил волшебных тратить. Никому, кроме Мокоши неведомо грядущее. Натянул сапоги-скороходы и к вечеру у дворца царского оказался. Огляделся по сторонам и в сердцах себя по коленкам ударил. Дебри непролазные повсюду и мертвечиной ужасно пахнет. Выхватил меч булатный из ножен и стал рубить деревья направо и налево, путь себе расчищая. Увидел добра молодца Голод и решил перед хозяйкою выслужиться. Но не тут-то было. Лихо его в бараний рог скрутил Волха свет Всеславьевич. Следом за Голодом на богатыря напал и Раздор, пытаясь кнутом да мечом порубить на мелкие кусочки. Волха свет Всеславьевич его по рукам-ногам связал, крепко-накрепко. Настала очередь Чумы с богатырём счёты свести. Надулась она, словно пузырь рыбий, дабы одним махом нахала изничтожить. Если Голод и Раздор можно было утихомирить, то на Чуму управы не было никакой. Смерть ей родной сестрой приходилась. Но и тут не сплоховал Волха свет Всеславьевич. Иглу вытащил из рукава золотую и насквозь пронзил Мать Хвороб людских. Заверещала Чума от боли невыносимой и...лопнула. Увидев это, Голод и Раздор о милости богатыря попросили.
-Нет вам, треклятые, прощения!-воскликнул Волха свет Всеславьевич.
-На всё согласны, только бы участи Чумы избежать!-заголосили прихвостни Смерти.
-Отпущу, ежели на Крови поклянётесь род людской стороной обходить!-ответил им богатырь.
Голод и Холод, заломив руки, согласились. Жизнь-то намного дороже.

Тем временем Емеля предстал пред злобными очами Смерти. Посмотрел он на царевну и ужаснулся. Красавица теперь больше походила на жердь, кожей обтянутую. Седые волосы спутались, ногти когтями звериными стали, а глаза...жуть да и только.
-Что, не нравлюсь?!-воскликнула Смерть и громогласно расхохоталась.
У Емели кровь в жилах застыла и душа в пятки запряталась.
-Брось его в темницу!-велела Смерть Черномору.
Дядька злорадно усмехнулся и кивнул своим богатырям.

Всеми позабытый царь Егор лежал на ложе, погрузившись в невесёлые думы, виня во всём, что приключилось на Буяне, себя и только себя. Если бы он не баловал царевну, то она бы не выросла спесивицей и злюкой, и не превратилась бы в плаксу. Одно за другим и...
Егор!-вдруг раздалось у царя Егора в голове-Очнись!
Повращал глазами незрячими по сторонам и  снова в думы невесёлые погрузился:
"Э-хе-хе-хе...Горе моё горькое..."
-Егор! -раздалось вновь-Очнись!
Царь-батюшка и хотел бы встать, да руки-ноги не давали.
"Видно, - подумал, - конец мой близок"
-Егор!-раздалось намного громче-Хватит лижнем лежать! Пора во славу Сварога поработать!
Царь-батюшка аж подскочил как ужаленный. Руки-ноги вновь слушаться стали.
"Вот так чудо-чудное!"-подумалось ему и пелена чёрная перед глазами исчезла.
А там и слух прежним стал, да немота колдовская запропастилась куда-то. Вышел царь-батюшка из покоев своих и прямиком к дочке направился. Идёт и мрачнеет. Дворец-то больше склеп напоминать стал: паутиной всё с пола до потолка затянулось, затхлостью вековечной запахло да тоскою изо всех углов замогильной повеяло. Смотрит, дверь покоев Божидара нараспашку. Тревожно стало на сердце царском. Вошёл он в покои, а там мудрец бездыханный на полу каменном лежит.
-Да что ж это такое делается-то!-воскликнул надёжа Буяна, но в ответ ему была тишина.

Волха свет Всеславьевич, разобравшись со слугами Смерти, быстрым шагом во дворец направился. Увидала его костлявая из окна и злобно оскалилась. Не смогли Голод, Чума и Раздор богатыря остановить, так она сможет со свету его сжить. Обернулась туманом чёрным и навстречу доброму молодцу полетела.

Сидит Емеля в темнице и Судьбу-злодейку ругает на чём свет стоит. Все у него виноваты. И матушка-зачем в путь трудный отпустила. И служка с постоялого двора за то, что задарма не накормил. И даже царь Егор, мол, мог и сам царевну излечить. Царь же, как-никак, а не мужик лапотный.
-Э-э, парень, - вдруг позвал кто-то.
Емеля огляделся по сторонам и увидел сморщенного старичка, сидящего на горе полуистлевших лохмотьев.
-Ты кто?-недоверчиво посмотрев на незнакомца, спросил парень.
Старик улыбнулся беззубым ртом и, трижды кашлянув, ответил:
-Я-то? Да теперича никто. Так, сошедший с ума старик.А давеча был о-го-го. Да то быльём поросло.
Емеля помотал головой. Уж слишком вычурно говорил незнакомец. Человек не может быть никем. Он вновь с огромным недоверием посмотрел на незнакомца и, перекрестившись, погрузился в свои невесёлые думы. Старик тоже немного помолчал. За долгие годы заточения он напрочь разучился разговор вести. Оно и понятно. С кем говорить-то? С крысами? Так они безмолвные. А стражники давно позабыли про пленника. Думали, наверное, что помер.А он, назло всем, жил и уходить, вот так просто, не собирался.
-Э-э, парень...-услышал Емеля голос старика.
Но сделал вид, что не расслышал. Не до него было. Перед глазами вся его жизнь проносилась, стреле летящей подобно.
-Э-э, парень, - вновь донеслось из тёмного угла, - ты уж прости меня за старческое бурчание. Давно, понимаешь ли, человека живого не видывал. С крысами-то много не поговоришь. Ты мне скажи, кто сам будешь? Какого роду племени?
Но Емеля ничего не ответил. Он мысленно прощался со всем, что ему было дорого: еда да питьё на дармовщинку; девки деревенские, тающие от его крепкого тела; матушка...
"Эх, матушка, матушка, и зачем я тебя не послушался. Сейчас бы на печи лежал да калачи ел и горя не знал. Э-э-э-эх..."-пронеслось у мужика лапотного в глупой головушке.
-Парень, слышь, парень?-как будто бы из глубокой ямы донеслось до Емели.
Он нехотя повернулся к старику и грубо спросил:
-Чего тебе, пень старый?
Услышав это, старик рассмеялся, ничуть не обидевшись:
-Так меня бабка моя звала, когда не в духе была. Сколько лет утекло с тех пор... Э-э-эх...
Емеля, махнув рукой на безумца, вновь ушёл в себя. Старик тоже смолк. Но не надолго:
- Слушай сюда. Выйти целым да невредимым хочешь?
Емеля сначала подумал, что ему послышалось. Но старик повторил вновь.
-А кто не хочет-то? Снаружи-то, поди, намного вольготней, чем здесь, в мешке каменном.
-Тогда слушай, да на ус мотай, - обернувшись по сторонам, продолжил старик, - знаю я слово одно заветное...
Емеля весь превратился в уши. Он и сам не знал, почему. Вроде старик-то безумный, а не слушать его мочи нет.
-Ну, всё понял?-спросил незнакомец, хихикнув.
-Как на духу, - ответил Емеля, поверив в скорое избавление.

За сто шагов понял добрый молодец, что за туманом Смерть лютая скрывается. Как-никак, мать да дед чародеями были. Выхватил меч свой булатный и подпустив костлявую  на восемь шагов, стал со всей мочи рубить по ней. Чего-чего, а этого Смерть ну никак не ожидала. Доселе ещё никто супротив неё пойти не рискнул. Вконец вымотавшись, Смерть приняла облик царевны Ольги и попыталась очаровать богатыря. Да только не на того напала. Волха свет Всеславьевич тотчас же всю тёмную сущность оборотничества увидел своим  зорким глазом. И стала тогда незваная гостья смущать богатыря златом да серебром. Ну и тут не преуспела. Смотрел добрый молодец на неё немигающим взглядом и в ус не дул. Поняла тогда  костлявая, что ни силой, ни хитростью, ни богатством не избавиться от добра молодца и взмолилась:
-Отпусти меня, Волха свет Всеславьевич, сделай милость. Вовеки веков тебе больше дорогу не перейду.
 Смерил её грозным взглядом богатырь и промолвил:
-Коли оставишь Буян, по добру, по здорову, так и быть, отпущу тебя.
Ничего костлявой не оставалось, как стиснув зубы, согласиться. Взмахнула она правой рукой и всё кругом прежним стало. Взмахнула левой и забвение покинуло царский дворец. Затем оскалилась в ужасной улыбке и растаяла в воздухе, будто и не бывало её никогда. Смахнул Волха свет Всеславьевич пот со лба и хотел было пойти к царю Егору, дабы к царевне посвататься, да только надёжа Буяна сам ему навстречу вышел:
-Ну, и где враг лютый, что вотчину мою в полон захватил?
Улыбнулся богатырь и низко ему поклонившись, ответил:
-Был да весь вышел, царь-батюшка.
-А раз так, -ударив в ладоши, сказал правитель Буяна, - то проси всё, что угодно, ничего не сожалею.
Широко улыбнулся Волха свет Всеславьевич и молвил:
- Ни власти, ни злата с серебром мне не надобно. А вот дочку твою в жену бы взял.
Смерил добра молодца царь Егор пристальным взглядом и воскликнул:
-Быть тому!
-Не-е-е-е-е-т! -вдруг разнеслось по дворцу, стократно от стен отразившись - Не хочу-у-у-у! Не буду-у-у-у-у!
И в тронный зал вбежала заплаканная царевна:
-Не хочу за-а-а-а-му-у-у-у-ж!
-Ничего, - улыбнулся царь Егор, - стерпится-слюбится.
Царевна Ольга хотела было разразиться громким плачем, да не успела. Внезапно подул обжигающий холодный ветер и в тронный зал влетел согбенный старец. Увидев его, царь Егор с лица спал.
-Что, не ожидал меня вновь увидеть?! - воскликнул старец, прямо на глазах превращаясь в чернобородого великана.
А царь Егор словно кочан капусты проглотил. Не дождавшись ответа, незнакомец громогласно расхохотался и воскликнул:
-Теперь я полновластный хозяин Буяна!
Волха свет Всеславьевич с огромным удивлением посмотрел на царя-батюшку. Мол, что это ещё за нахал такой выискался. Но царь Егор тяжко вздохнул и развёл руками. Мол, что я могу поделать. Пришла беда, раскрывай ворота. Колдун ехидно улыбнулся и крикнул Емеле, кивнув на правителя Буяна:
- Свяжи-ка его, парень покрепче да в темницу брось! Пусть на своей шкуре познает все прелести вечной темноты!
Но тот и не подумал подчинится. Мол, буду я ещё какого-то безумца слушать! Кто он мне?! Ни отец, ни брат, ни сват!
-Я тебя спас из заточения и теперь ты мне по гроб жизни обязан!-громко закричал старец.
Но Емеля и ухом не повёл. Не привык он благодарным быть.
-Вот, значит, как?!?!?!Тогда пеняй на себя!!!- позеленев от гнева, заорал колдун и  в одно мгновение стал могучим великаном.
Но и тут Емеля даже бровью не повёл. Мол, тоже мне, невидаль! Это ещё больше  вывело старца из себя. Посмотрев свысока, он одним движением поймал всех левой рукой и хотел было уже сжать её в кулак, да не успел. Волха свет Всеславьевич с Емелей с двух сторон руками и ногами упёрлись. Тужился, тужился колдун, да всё попусту. Куда ему с двумя богатырями сладить.
-Ах так?! - почернев от гнева, воскликнул колдун-  Я вам покажу, как супротив меня идти!
И стал быстро-быстро что-то шептать на древнем языке Заклинаний. Поначалу ничего не происходило. И старец было подумал, что потерял все свои силы за века заточения. Первым упал царь Егор, горько заплакав. Следом за ним царевна Ольга архелуком залилась и стала рвать свои пшеничные волосы. Колдун было обрадовался, решив, что уж на этот раз избавиться от всех. Да только воды не насосив, чаю не согреешь.
-И что это ты, супостат, ещё удумал?!- взревел Емеля и с огромным трудом преодолевая злое поветрие, подполз к колдуну и со всей мочи ухватил его за правую ногу.
Такого старик ну ни как не ожидал. Он широко расставил руки, как будто бы взлететь собираясь, и с огромным грохотом повалился на пол. Тут же и конец пришёл его злому заклятью. Царь Егор вскочил на ноги и воскликнул, сотрясая кулаками:
-Немедля наглеца этого в железо заковать и назад в каменный мешок возвернуть! Да следить пуще прежнего!
Тотчас же в палаты царские вбежали два дюжих молодца и скрутили колдуна по рукам и ногам, приговаривая:
-Что, вражья сила, сбежал надумал?! Не выйдет!
Старик понурил голову, признав своё полное поражение. Не зря говорят, зло затеешь, невзгоды посеешь. Когда его увели, царь Егор посмотрел на богатыря и дочь свою. Широко улыбнулся и хлопнув в ладоши, весело сказал:
-Ну, а теперь можно и за свадебку поговорить. Что, Волха, не передумал ещё царевну Ольгу просватать?
Услышав это, царская дочка громко затопала ножками в сапожках сафьяновых и так же громко закричала:
-Не-е-е х-о-о-о-ч-у-у-у за-а-а-а-м-у-у-у-ж! Н-е-е-е х-о-о-о-ч-у-у-у!!!!
Царь Егор негодующе покачал седой головой и погрозил пальцем:
-Негоже так вести себя дочке царской, ой, как негоже. Не позорь меня перед людьми. Я же слово дал, а царское слово крепче булата будет. Богатырь нас от Смерти лютой избавил да тебя, непутёвую, от хворобы, душу неволящую. Негоже, ой, как негоже.
Царевна Ольга гордо голову вскинула и показав Волхе свет Всеславьевичу язык, громко воскликнула:
-А я дочь царская! Не хочу и не буду!
-Ах, так! - возмутился царь Егор- Ах, так!
И хотел было дочь непокорную за косы длинные оттаскать, чего никогда доселе не делал. Да богатырь не дал:
-Оставь, царь-батюшка, пустое это. Насильно мил не будешь. Видать, не в дворце твоём Судьба моя.
Царь Егор хотел слово вставить, да рукой махнул. А Волха свет Всеславьевич улыбнулся царевне Ольге и молвил:
-Ты уж прости меня, если что не так. Видит Сварог, не хотел тебя ни словом, ни делам обидеть.
Поклонился до самой земли и крепко подав руку Емеле, покинул палаты царские. Царь Егор тяжко вздохнул, провожая его взглядом.

Оказавшись на улице, богатырь Соколом ясным обернулся и под самые небеса взмыл. К Матери-Сыра Земле деду с дядьями направился, душа-то давно по дому отчему истосковалась.

Царь Егор, с грустью посмотрев на дочь, всплеснул руками и сказал:
-И на кого только я государство оставлю?  Э-э-эх...Судьба моя тяжкая...
Услышав это, Емеля широко улыбнулся:
-Так это, вашевство, могу и я дочку твою за себя взять. Ты не смотри, что мужик лапотный да грамоте необученный. Всё сдюжу.
Царевна Ольга с огромным интересом посмотрела на него. Да, мужик лапотный, зато какой красавчик. И не задавака, как этот противный Волха.
-Я согласна! - воскликнула она и повисла на шее Амели.
-Но...- начал было царь Егор, да рукой махнул.
Ещё не кому не удавалось царевну переубедить. А вдруг мужик этот не такой лапоть, каким кажется? Царевна Ольга подошла и нежно чмокнула его в щёчку. После такого падежа Буяна был готов на всё.

Через неделю свадьбу сыграли. Гостей столько было, что пришлось столы вдоль всего берега Моря-Океяна ставить и то места не всем хватило. И я там была, мёд-пиво не пила. Возраст давно уж не тот. Зато квасу с травами вдоволь напилась.

Пришло время и отдал корону свою царь Егор Емеле и за няньканье внучат принялся:двух девчат, в маму статью да двух внуков, что в отца пошли. Не ошибся он в Емеле. Хорошим правителем тот вышел: хозяйственным и справедливым. Никто и подумать не мог, что из лентяя толк выйдет, да ещё такой.

Что касаемо Волхи свет Всеславьевиче, то люди разное говорят. Одни сказываются о подвигах его великих. Другие о свадебке доброй. Ну а третьи сами не ведают, что говорят...

Когда бабуля замолчала, я улыбнулся и сказал:
-Ты самая мудрая и всех наимудрейших мудрецов.
На что родительница шутя погрозила мне пальцем. Мол, говори-говори, да меру словам знай. Из окошечка часов выскочила Кукушка и прокуковала пять раз. На что дед поднял указательный палец и сказал:
-Как сказали бы англичане: время пить чай.
Но приступить к чаепитию мы так и не успели. Вдруг снова выскочила Кукушка и человечьим голосом промолвила:
-Время собирать камни пришло. Пора и честь знать.
Бабуля и дед удивлённо переглянулись. А я, в сердцах ударив себя по лбу, вскочил и подбежал к трюмо. Бабуля с дедом поспешили следом. Я начертил на каждом из зеркал Знак Молнии. Тотчас же в первом отразилась моя комната. Во втором Райский Сад. А в третьем...В третьем я увидел своё Грядущее.
-Пора...Пора...Пора...- снова подала голос Кукушка.
Я посмотрел на своих родичей. Бабуля взъерошила мои непослушные волосы и прошептала:
-Всё будет хорошо, внучек, всё будет хорошо.
А дед похлопал по плечу. Мол, где наша не пропадала. По моей щеке потекла слеза. Бабуля первой вошла в зеркальную дверь. Дед немного помедлил:
-Не забывай нас, Виташа.
Я кивнул головой и улыбнулся:
-До встречи, мои родные, до встречи.
Ведь настоящему ведьмаку ни время, ни пространство не страшны. Когда и дед оказался по ту сторону зеркальной глади, я помазал им рукой и шагнул в свою комнату. Грядущее подождёт...

КОНЕЦ

До следующих сказок;););)


Картинка из Сети