Бог по имени Паша

В этот чудесный сад я попал совершенно случайно. Скорее всего потому, что перепрыгнуть через низкую белую изгородь в английском стиле мне, маленькому слабому котёнку, не стоило никакого труда. Будь она выше - просто прошагал бы мимо.
Несмотря на то, что шёл мне всего лишь четвёртый месяц от роду, я знал - чем выше забор, тем огромнее и злее за ним собаки, и тем опаснее для здоровья проникновение за его границы. Один неверный шаг - и быть беде. За свою недолгую жизнь я умудрился испытать на себе все "прелести" одиночества, неприкаянности, беззащитности и голода и намотал на длинные усы кое какие выводы.
Потому, оказавшись в высоких душистых зарослях, не спешил выбираться на вымощенную цветными плитками дорожку, где мог быть обнаружен и изгнан вон. Так уже бывало, а последствия моих неосторожных вторжений слишком долго приходилось потом зализывать.

Я долго осматривался, принюхивался, прислушивался, стараясь не выдать своё незаконное присутствие на освещённой ярким солнечным светом лужайке. Чуткое обоняние не улавливало ни запаха собак, ни других котов, ни вообще каких-либо животных. Зато здесь повсюду росли цветы. Разные. Белые, жёлтые, красные. Яркие и невзрачные. На прямых высоких стеблях; вьющиеся по ажурным аркам; крошечные, стелющиеся ковром по земле; фонтанирующие из кашпо и вазонов. Все они излучали ароматы. Одни терпко-пьянящие, другие изысканно-загадочные, третьи завораживающие, успокаивающие. Запахи встречались в воздухе, сплетались в объятиях и превращались в один удивительный, приятный и нежный.
Гудели упитанные пчёлы, порхали легкомысленные бабочки в пёстрых нарядах, чивикали птицы. Впервые за долгое время я почувствовал себя хорошо и спокойно, хоть и испытывал чувство голода.

Я вдруг подумал: я знаю, куда попал. Это рай. Оказывается, он существует!

Сказки про рай мне когда-то рассказывала рыжая мама-кошка.

- Далеко-далеко, - говорила она тихим таинственным голосом, прикрыв свои жёлтые глаза, - есть чудесное место, где всегда лето. Там трава мягче шёлка и цветут невиданные цветы. Там всегда светит солнце, поют райские птицы и журчат хрустально-прозрачные ручьи, полные золотых рыб. Там вдоволь вкусной еды и целые кувшины тёплого молока. И там, в красивом, уютном домике живёт хозяин этой блаженной обители - добрый и ласковый Бог.

Ах, это было лучшее время! До того лишь дня, когда однажды мама-кошка не вернулась как обычно, вечером, в коробку из под апельсинов, в которой мы жили и были по-своему счастливы...

Густой запах цветов окутывал и пьянил меня. Лучи длинноногого солнца, пробивающиеся сквозь шатёр из розового просвирника, согревали. В моём маленьком хрупком тельце разливалась тихая, тёплая нега. Казалось, что я куда-то уплываю от самого себя. На самом деле просто задремал на ложе из пурпурной камнеломки, не имея ни сил, ни возможности противиться навалившейся усталости. Ещё через несколько минут я, многострадальный бродячий котёнок, погрузился, наконец, в глубокий спокойный сон, доверившись инстинктам и чутью, которые подсказывали, что здесь, в этом райском саду, мне не грозит опасность.

Мой личный мир, как и мир любого ребёнка был чист, невинен и прост...


*****

Я проснулся, когда тишина вечера, ленивая и тягучая, заполнила сад. Запахи стали ярче. Золотисто-оранжевая прохладная мгла придавала окружающему миру уюта и нежности. В траве, тут и там, вели свои тихие, умиротворяющие беседы сверчки. Временами мимо  проезжала припозднившаяся машина, да откуда-то издалека доносился лай собаки. Нестерпимо хотелось есть.

Я выбрался из своего укрытия и отправился вглубь сада. По ещё тёплым белым и зелёным плиткам, выстилающим садовую дорожку, вдоль которой росли невысокие, словно карликовые, абрикосовые деревца. Туда, где стоял пёстрый одноэтажный домик с вьющимися по стенам тёмно-зелёными растениями с желтыми цветами, с ласковыми окнами, с цветочными горшками на подоконниках и террасе. Туда, где было тихо, спокойно и безлюдно. Где всё казалось ладным, удобным, хорошим и добрым. Впрочем, в раю именно таким оно и должно быть. И никаким иначе.

И домик и двор производили впечатление счастливого уголка, где мне хотелось бы остаться навсегда, на все девять жизней. Потому, усевшись на ступеньку крыльца, я задумался о том, что скажу хозяину домика и как мне вести себя во время собеседования, чтобы произвести приятное впечатление. И тут входная дверь темного дерева распахнулась!

А вот и Бог, подумал я. И как можно громче пискнул:

- Здравствуйте!

Но мой слабый, немузыкальный голосок  заглушило громкое чириканье вспорхнувших из травы воробьев.


*****

Если кто-то не знает, то Бог - это такое большое создание, похожее на человека. У него громкий голос, волосы цвета спелой пшеницы, пушистые усы и тёплые руки. Он часто смеётся и курит оливковую трубку. Его шерстяной свитер пахнет тлеющим костром, благородным табаком и ещё чем-то успокаивающим. Возможно - стиральным порошком с лавандой.

В тот вечер он усадил меня к себе на ладонь, на которой могло бы уместиться ещё два или три котёнка - такая она была широкая - и, вернувшись в дом, весело закричал:

- Ирочка, у нас гости!

Как позже выяснилось, Ирочка - это жена Бога.
Она сидела в поскрипывающем кресле-качалке с полотняной обивкой и пришивала пуговицу к божьей рубахе. Очаровательное существо с золотистым ореолом из кудрей вокруг лица. От нее веяло теплом и нежным запахом каких-то цветов.

На столике перед окном стояли начищенный до зеркальности чайник, ручная кофемолка с выдвижным деревянным ящичком и три горшка с фиалками. На книжных полках размещалось много книг. Диван украшали роскошные вышитые подушки, пол - бархатный ковёр. Камин неторопливо ужинал ольховыми дровами, тихонько потрескивая, похрустывая и вздыхая от удовольствия. Из белого динамика, расположенного рядом со шкафом, лилась приятная мелодия.
Вся комната была светлой и наполненной воздухом. Закатное солнце, светящее сквозь оконное стекло, было мирным и мягким.
А ещё здесь умопомрачительно пахло тушёным мясом и сдобными булками. И я, теряя остатки достоинства, позабыв о гостевом этикете и о том, что нужно производить приятное впечатление, завопил что есть мочи.

- Да он же голоден, - наконец, догадалась Ирочка. И добавила:

- Паша, налей ему молока. И жаркого положи. Побольше. Он такой тощий...

Хорошо, что меня приняли без собеседования. Они мне никогда не удавались.


*****

С того дня прошло много лет. Если верить Ирочке, а она никогда не лжёт, потому что это грех, я - Ангел. Самый красивый, самый умный, самый лучший усатый и любимый Ангел на свете.

Сама Ирочка тоже очень красивая, как никак - богиня. Она носит длинные платья, украшенные кружевами фриволите, повсюду выращивает цветы и вкусно готовит. У неё голубые глаза, веснушки и римский профиль.

Бог Паша следит за нашим домиком и за садом: красит скамейки, ремонтирует крышу, чистит дымоход. Больше-то некому. Мне недосуг. Своих дел хватает.

Помню, ещё мама-кошка говорила, что люди заводят котов, чтобы заделывать ими свои душевные бреши, возникающие от одиночества и грусти, от непонимания, от ранимости, страха, усталости и депрессии. Скажу вам по секрету: Боги нуждаются в этом не меньше. И у них время от времени появляются прорехи в душе. И они их котом, то есть мной, заделывают. Гладят, чешут за ухом, любуются, утыкаются лицом в шерсть, берут на ручки. Меня, такого ласкового, тёплого, непредсказуемого, окутанного тайной. Умеющего жмуриться, мурчать, снижать артериальное давление, прижиматься к душе, оставляя на ней следы своих лапок. В этом на меня можно положиться.

В свободное от прямых обязанностей время подрабатываю мышеловом. В остальное - слушаю музыку, любуюсь цветами, ем, сплю на коврике у камина. Надеюсь, так и дальше будет. Чего и вам желаю.

PS. Здесь - о сокровенном. Так сказать, всякие котовьи мудрости, не вошедшие в биографию.

* Я не так наивен, как могло показаться, и прекрасно знаю: Паша и Ирочка обычные люди. Очень добрые люди. А каждый добрый человек всегда немножко Бог. Выходит: я живу с Богом по имени Паша. Если вы добры, вы тоже немного Бог. Высокий или маленький, пожилой или молодой, мужчина или дама - это совершенно не важно. Немножко Богом может стать любой человек, в сердце которого есть место для сострадания и любви. Для этого вовсе не обязательно жить на небе.

* Прочтя мою историю, вы наверное скажете: слишком сладкая. Вы бы хотели узнать, как я жил до Паши и Ирочки?
Моя жизнь, как и жизнь любого бездомного существа была трагической и ужасной. Но описания её в этом эссе не будет. Историй о искалеченных и замученных животных и так неоправданно много. Я начал жить, когда мне исполнилось четыре месяца. Жить счастливо. О чём я вам и поведал, в надежде заделать брешь хоть в чьей-то душе.
Остальное пусть останется лишь в моей памяти. К сожалению, я, как тот слон, который ничего и никогда не забывает. А хотелось бы. Но это уже личное.
И вот что я скажу: пусть таких сладких историй будет больше. Не в книгах, а в жизни. Они до чрезвычайности нужны всем нам. И людям и животным.

Обнимайтесь со своим котиком, лечите душевные бреши и будьте здоровы. Пусть будут чисты помыслы ваши.