De fato О судьбе

                О судьбе

                диалог


А. – Что такое судьба? На мой взгляд, судьба – это неумолимое сцепление механических причин и следствий внутри замкнутой и строжайше выверенной системы, в которой нет и не может быть ничего случайного, контингентного, спонтанного и непредустановленного. В такой системе тела оказывают механическое воздействие друг на друга, материальные причины определяют материальные следствия, и этот вселенский процесс неизбежен, как неизбежно всякое сингулярное механическое следствие, вызванное сингулярной механической причиной. Фатальное будущее фатально переходит через фатальное настоящее в фатальное прошлое, и при смене этих векторов экзистенциальный градус реальности нисколько не меняется. Мельчайший фрагмент судьбы есть всецелая судьба. Судьба везде и повсюду, и механическое взаимодействие всех причин и следствий фатально.
Б. – Нет! Вы ошибаетесь. Судьба – это вмешательство горнего в дольнее, это вторжение потустороннего в посюстороннее. Судьба – не отсюда. Она, судьба, фатальность, неизбежность, укоренена не здесь, в эмпирике, на уровне «конечного сущего», среди тлена и праха, а берёт своё начало там – в горнем мире, «пребывающем» по ту сторону всего, вот почему судьба трансцендентна, бестелесна, божественна. Судьба – проекция потусторонней горней Силы на «наш» дольний, чувственно-телесный, чувственно воспринимаемый мир.
В. – Вы оба ошибаетесь. Материалистическое истолкование судьбы, как и идеалистическое её истолкование, в корне ложно. Всё проще: судьба – это степень непонимания действительности, свойственная человеку. Чем меньше человек понимает смысл происходящего, тем больше он уверен в том, что везде и повсюду царит властная и могущественная, непостижимая и необъяснимая судьба. Судьбу, как и иные метафизические иллюзии, изобрёл человек, от которого ускользает смысл того, что происходит вокруг него. Слабость человеческого ума и его неспособность обобщить, подытожить и осмыслить окружающую и воздействующую на него «массу бытия» – вот истинные родители судьбы.
Г. – Не так! Не стоит всё сводить к человеку. Антропос – вовсе не центр реальности и не её точка отсчёта. Судьба – творение не человека, а Бога. Она – манифестация Бога в мире. Бог же, как мне видится, – это не что иное, как смысл, правда и справедливость в их наивысшей и всесовершенной степени. Стало быть, судьба, господствующая в нашем мироздании, – это полнота смысла, правды и справедливости, проявленная во времени и пространстве и привносящая в наш несовершенный мир благотворные начала. 
Д. – А я не вижу в нашем мире ни смысла, ни правды, ни справедливости! Кроме того, ваше рассуждение непоследовательно: вы полагаете, что судьба – это проекция Бога на наш мир; на самом же деле это не так: если есть Бог, то нет судьбы, а если существует судьба, то нет Бога. Почему? Да потому что издревле фатальность понималась и истолковывалась как некая необоримая, несокрушимая и всюду присутствующая сила, могущество которой ставило и ставит под вопрос идею всемогущества Верховного Существа. Бог и судьба несовместимы. Их обоюдное всемогущество противоречит их бытию. Их сосуществование невозможно. Utrum – an («или – или»): либо существует всемогущий Бог, либо существует всемогущая судьба.
С моей же точки зрения, дело обстоит так: судьба – это первая (и потому, в сущности, главная) реакция человека на природу. «Законы природы фатальны, природа судьбоносна, природа – это рок; человек же пред лицом природы – ничто, nullum, или почти ничто!» – так полагает слабосильный и обуреваемый тревогами антропос, взирая в недра окружающей его природы. Мысль о судьбе в человеческий разум вселило природное, витальное, биологическое. Natura generat notionem fatalitatis fatique («Природа порождает понятие фатальности и судьбы»). Сосуществуя с неисчерпаемой и непрозрачной природой, человек – как часть природы – внушил себе, что всюду господствует судьба и что укрыться от фатального стечения обстоятельств невозможно…
Е. – Вы преувеличиваете и уводите в сторону. «Природа» – слишком широкое, слишком абстрактное и туманное понятие, и оно не в силах выявить и определить то место, которое в фатальной реальности занимает человек. На самом же деле вопрос о судьбе сводится к вопросу о свободе человеческой воли, свободе человеческого произволения. Свободное же произволение человека может проявляться двояко: как свобода мысли и как свобода механического действия. Скажу прямо: судьбы как таковой нет, ибо она конструируется действенными проявлениями свободы воли, свободного произволения человека. Человек, обладающий свободой воли, – творец и властелин своей судьбы.
Ё. – Вы хотите сказать, что судьба находится в подчинённом положении у человека?
Е. – Да.
Ё. – Это сильное преувеличение. Человек – не властелин, а раб судьбы. Человек перед лицом судьбы – ноль. И это в;м кажется, что человек обладает свободной волей, на самом же деле никакой свободы воли у него нет, и нет потому, что его «воля» измельчена и аннулирована его пустейшими, никчёмными и приземлёнными устремлениями. Вглядитесь в людей пристальнее, и вы поймёте: движущие ими мотивы смехотворно ничтожны, а присущая им воля – воля рабская. Человек слаб – и его воля слаба. Нет ни свободы воли, ни свободы выбора, ни свободного произволения. Человеческое воление состоит из ряда строго детерминированных актов, каждый из которых несвободен. Инстинкты и ограниченность ума, распущенность и опустошённость, безмыслие и праздность, жизнь по инерции и «существование» по стереотипу – вот истинные основания несвободы человеческой воли. Именно поэтому безвольный, «хаотично коснеющий» и пребывающий в глубочайшем упадке человек не в силах (а значит, не вправе) «конструировать» и творчески созидать свою судьбу.
Ж. – Неверно! Не надо уводить нас в дебри антропологии и топить в болоте бездонного психологизма, и вовсе ни к чему звать нас в надзвёздные метафизические выси! Судьба – это политическая власть. Fatum est potestas mundana. Судьбой властвует тот, кому принадлежит больший объём политической власти. Кто на троне, тот и властелин судьбы, фатальности, рока, фатума…
З. – Вы огрубляете. Такой взгляд на фатальность фальшив в корне. Судьба на то и судьба, что «смотрит поверх барьеров» и не признаёт ни социального, ни классового, ни расового, ни политического, ни какого бы то ни было иного деления. Фатальность выше и сильнее таких (в сущности, мнимых) оппозиций, как «всемогущий властелин – бесправный раб», «богатый – бедный», «красный – белый», «привилегированный – не имеющий никаких привилегий»…
И. – А вы не только огрубляете, но и опошляете. Неужели вы не понимаете, что и под гнётом тирании, и в абсолютной нищете, и в полном бессилии можно быть абсолютно свободным?! Поймите, судьба – не антипод свободы, и – что важно! – человек способен быть свободным, вовсе не обладая при этом свободой воли, свободой выбора и свободой действий.
З. – Как? Неужели? Вы и в самом деле так думаете?
И. – Человеческая душа, в сущности, абсолютно едина. Её единство заключается в её абсолютной простоте, а её простота – в её абсолютном единстве; и нет ничего прощё единой, чуждой множеству – бестелесной – души. Абсолютное единство как абсолютная простота – вне всего. Из этого следует, что человек, понимаемый как единая простейшая душа, абсолютно свободен, более того, его простейшая душа свободна от свободы… Свобода единой души не нуждается в свободе воли, ибо единая душа априорно и перманентно свободна. Вот почему все множественные (и чаще всего мнимые) тотальности для человеческого «Я» не преграды. Фатальность, оси причинности, динамика чувственно-телесной множественности, пёстрая вереница психологических состояний, порождаемая, скажем, воображением, не в силах ограничить и «потеснить» единую душу, – и никакая земная власть для неё не указ.
Й. – Неправда. Судьба – это форма самообмана. Не понимая того, что кроется за этим каверзным словом, люди окутывают себя полумистическим туманом, вольно или невольно стараясь извлечь выгоду из собственного незнания. 
К. – «Судьба» – понятие-вместилище; и по тому, каким содержанием наполняемо это понятие каждым отдельно взятым человеком, мы можем судить о внутренней сущности этого человека. Интерпретируя понятие «судьба», человек вольно или невольно выражает свою глубинную суть. Вы спросите: почему? Почему именно это понятие, а не иное? Да потому что понятие «судьба» лежит на перепутье, где соединяется, казалось бы, несоединимое: бытие и небытие, жизнь и смерть, любовь и ненависть, добро и зло, вера и неверие, надежда и отчаяние, разумение и глупость, совесть и бессовестность, правда и кривда…
Л. – Понятие – фикция. Понятие – ложь. Понятие – муляж. Я не верю ни понятиям, ни словам, ни мыслям, которые якобы стоят за словами. Между ментальной (умственной) сферой и сферой вербальной (словесной) пролегает бесконечная дистанция. Человек думает одно, а говорит, выражает словами совершенно другое (и делает третье). Не верю ни словам, ни речам, ни знакам, ни символам, ни понятиям.
М. – Если вы не верите словам, то вправе ли вы расточать их, обращаясь к нам? Не веря словам, в первую очередь не верьте своим собственным словам. Если слово ложь, если оно ноль, пустота, то и ваши слова, как и слова всех людей, лживы и пусты.
Н. – Тогда я предлагаю молчать.

                Наступает долгое молчание.      

О. –
              Меня без устали преследует судьба.
              Она жестока и груба.
              Её молчанье вредоносно,
              Её улыбка смертоносна.

              В порыве гордого дерзанья      
              За горизонтом мирозданья –
              Сквозь смех и страх, сквозь мысль и бред –
              Я вижу судьбоносный след.

              Спасаясь от судьбы, в борьбе,
              Я сам зову судьбу к себе –
              И наше тяжкое свиданье,
              Губя, дарует оправданье.

П. – Оправдание в погибели?.. Погибель в оправдании?.. Вы сгущаете краски. Вера в судьбу – это высшая форма примирения человека с «конечным сущим». Веря в судьбу, ты примиряешься с окружающим тебя «порядком» вещей. Вера в судьбу – это оптимистичная, радужная вера в свою участь.
Р. – Вот только участь-то бывает не только счастливой, но и глубоко трагичной! Да, веря в судьбу, я примиряюсь с «конечным сущим», но из этого вовсе не следует, что моя судьба счастлива.
С. – В том-то и дело! Принимая идею фатальности и веря в судьбу, человек верит в закономерность происходящего…
Т. – А что вы подразумеваете под словосочетанием «закономерность происходящего»? 
С. – Логичность, разумность, рациональность всего, что существует и (или) не существует. Так вот, веря в судьбу, человек принимает действительность как закономерность, – если же всё в нашей жизни закономерно, то и бояться нечего. Закономерность судьбы и осознание внутренней правоты этой закономерности – вот те мосты, которые помогают человеку преодолеть, казалось бы, бесконечную и бездонную пропасть, пролегающую между бытием и небытием, жизнью и смертью, счастьем и несчастьем, правдой и неправдой, справедливостью и несправедливостью… Я верю в закономерность судьбы, значит, я и сам закономерен, – и что бы со мной ни произошло, я твёрдо убеждён в том, что фатальность происходящего наделяет и меня высшим смыслом, вселяющим в меня безграничную силу и дарующую мне нерушимый покой.
Т. – Вы снова впадаете в прежнее заблуждение и повторяете совершённую предыдущими ораторами ошибку. Поймите: идеи смысла, закономерности, фатальности, неизбежности, необходимости – порождения человеческого сознания. Если бы не существовало человека, то на Земле и не было бы этих, прямо скажем, сомнительных и неубедительных «гипотетических» идей. Звери, птицы, черви и рыбы никогда бы не «поднялись» (и не «опустились») до вопрошания о смысле, фатальности и закономерности происходящего. Да и может ли на уровне «конечного сущего» быть поставлен вопрос о смысле? Вне сознания человека нет «смысла», каким бы пустым и фальшивым это понятие ни казалось многим людям. Что такое смысл? Степень преодоления абсурда? А что такое абсурд? Когнитивное размежевание и глубинный диссонанс познающего субъекта и познаваемого объекта? И только?..  С какой, спрашивается, точки зрения надлежит взирать на смысл? Sub specie finis? С точки зрения цели? Но в нашей конечной чувственно-телесной, чувственно воспринимаемой реальности все цели, в сущности, конечны, – и потому наделение их смыслом их обессмысливает. Физик скажет: физика как наука не задаётся вопросом о смысле, фатальности и смысле фатальных событий, якобы происходящих в нашем мироздании. Метафизик же воскликнет: основание смысла, фатальности и смысла этой фатальности надлежит искать в трансцендентной сфере…
У. – Вы уходите в сторону. «Судьба» – это деструктивный вектор, уводящий человеческое «Я» от жизненно важных, насущных проблем. Чем больше человек рассуждает о судьбе, тем дальше он уходит от реальности. Окутывая свой разум такой непрозрачной метафизической иллюзией, как «судьба», он удаляется от реального действительности и действительного реальности. Никто толком не знает, что такое судьба и что таится за этим загадочным словом. Скажу больше: «судьба» – не просто ничего не значащий и бессодержательный ноль: «судьба» – это пагубная ось, ввергающая познающий субъект в глубочайший когнитивный диссонанс. Не верьте судьбе. Не верьте в судьбу. Её нет. Более того, мысль о «судьбе» разрушительна и вредоносна.
Ф. – Не соглашаясь с вашей, У., неутешительной трактовкой судьбы, я хотел бы обратить внимание на следующее: чтобы уяснить истинное значение судьбы, на неё нужно взглянуть sub specie emendationis («с точки зрения исправления»): судьба – это неправильно понятая случайность. То, что нам представляется случайным, на самом деле фатально, судьбоносно и необходимо. Случайное необходимо. Иными словами, ничего случайного нет, и под покровом случайного кроется фатальное. Таким образом, судьба – это неверно понятая и неправильно истолкованная случайность, которая, как выясняется, не случайна, а фатальна.
Х. – Не совсем так. Фатально, судьбоносно, необходимо то, что нам представляется спонтанным.
Ц. – Всё гораздо сложнее: в мире материи всё подчинено судьбе, тогда как в сфере души и ума властвует абсолютная свобода, которая бесконечно чужда какой бы то ни было фатальности. И если рассматривать мою идею в русле антропологии, то следует признать: насколько человек наделён телом, настолько он подчиняется судьбе, но при этом – что важно! – его душа и его ум, существующие вне материи, являются нетленными залогами его абсолютной свободы.
Ч. – Душа, ум, материя, судьба, случайность, фатальность… всё это пустые слова из области метафизики. Вы все ошибаетесь. Слушайте и запоминайте: судьба – это время. Срок, отмеренный от рождения до смерти.
Ш. – Нет. Судьба – это кульминация жизни, а кульминацией жизни является любовь. Жизнь, прожитая без любви, – это существование, в котором нет следов судьбы.
Щ. – Судьба – это то, что исторгает человека из обыденности, а из обыденности человека способно исторгнуть вечное.
Ъ. –  А что такое вечное?
Щ. – На этот вопрос я отвечу так: вечное неизменно и тождественно самому себе; вечное – это непрерывная и пребывающая выше осей времени длительность, которая не имеет ни начала, ни конца; вечное – это истинная красота и неисчерпаемый источник добра. В той мере, в какой человек причастен вечному, в той мере он причастен судьбе.   
Ы. – Неправда! Судьба – это небытие. Фатальность – это небытие, «подытоживающее» извне бытие. Неужели вы не понимаете, что всякое бытие извне обёрнуто небытием? Неужто вы не видите, что всякое сущее снаружи окутано не-сущим? Так вот, бытие есть в рамках небытия, сущее существует в оковах окружающего его со всех сторон не-сущего. Небытие определя;ет, опред;ливает бытие, а не-сущее извне конституирует сущее. Экзистенциальные рамки бытия всецело зависят от негативного предела, привносимого в бытие небытием. Именно поэтому судьба – это небытие, ограничивающее извне бытие; именно поэтому фатальность – это не-сущее, наделяющее границами сущее.      
Ь. –  Нет! Судьба – это само бытие. Фатальность – это то, что позитивно, содержательно утверждает бытие изнутри бытия.
Э. –  Вы упрощаете! Судьба в равной мере распространяется и на бытие, и на небытие, и на их «союз»!
Ю. – Нет! Судьба – это галлюцинация, множественная и непрозрачная галлюцинация; и никакими рациональными средствами её не «зафиксировать», не понять, не выразить и не истолковать.
Я. – Я целиком и полностью согласна с каждым из вас.

               

                *   *   *   *   * 
                30.03.2024.