Вперёд, на Запад! глава 52

Глава 52
Река Зеравшан


Река Зеравшан, близ современного города Самарканд.
Осень 626 года.

[В 567—658 годах Самарканд, будучи центром Согдианы, находился в зависимости от Тюркского и Западнотюркского каганатов.
В период правителя Западного Тюркского каганата Тон-ябгу кагана (618—630) с правителем Самарканда были установлены родственные отношения — Тон-ябгу каган выдал за него свою дочь].


Отряд шёл по правому берегу реки Зеравшан, и с каждым шагом удалялся от Бактрии, где буддизм был одной из двух главных религий, в сторону Согдианы, где буддистов традиционно недолюбливали. Сюаньцзан ушел в себя, и только бормотал слова молитвы, перебирая чётки, сидя на спокойно идущем Белом коне. Чжу Бацзе изредка тяжело вздыхал, живописные виды горной долины его совершенно не радовали. Даже вечно жизнерадостный Ша Сэн задумчиво скреб свою пышную бороду, периодически разговаривая о чем-то с верблюдами, на одном из которых ехала Ясная Луна. Вот девчонку ничего не могло ввергнуть в уныние, она беспечно ехала на одногорбом бактрийце, любуясь зеленью склонов и синевой небес.
Вскоре на одном из поворотов компания увидела Сунь Укуна – Великий Мудрец рано утром ушёл один на разведку, и теперь поджидал отряд в небольшой долинке – с гор к реке текла маленькая речка с чистейшей водой.

– Пьём чай? – спросила Мин Юэ, – здесь прекрасный фэншуй, яркое солнце, гора защищает от северного ветра, воды реки с ледников приносят прохладу, а в этом ручье вода наверняка подходит для заварки самых изысканных сортов!
– Да у нас тут просто чайное путешествие! – добродушно согласился Ша Сэн, – наставник, давайте сделаем привал! Вам будет полезно немного пройтись перед церемонией, а мы сейчас разведем огонь и вскипятим воду!

Сюаньцзан неторопливо слез с лошади, и, сделав себе самомассаж, стал прохаживаться, периодически выполняя упражнения из "Канона о преобразовании сухожилий".
Мин Юэ занялась сбором сухих корешков для костра, а также нашла немного полезных вещей для своей фармакологии.

Великий Мудрец позаботился о коне, Ша Сэн уложил отдыхать верблюдов, а Чжу Бацзе раскатал большой кусок войлока, и улёгся на спину, жуя травинку.

Когда в маленькой походной печке разгорелся огонь, Ша Сэн внимательно посмотрел на Великого мудреца:
– Что-то разузнал?
– Да, встретился с несколькими караванщиками, побеседовал с теми джигитами, которые обогнали нас вчера вечером. Смотри, наставник делает разминку, тебе сейчас тоже нужно позаботиться о силе и гибкости. Эй, почтенный Чжу, ты из лука умеешь стрелять?

Чжу Бацзе выплюнул изо рта травинку, глубоко вздохнул:
– Когда мне было три года, императорские наставники боевого дела начали обучать меня стрельбе. Сначала я натягивал детский лук, и стрелял стоя в неподвижную мишень.

Чжу Бацзе смахнул из глаза маленькую слезинку. К ним подошёл заинтересованный Сюаньцзан.
Сунь Укун достал из мешков большой кирпич красного чая, ножом отколол несколько кусков, и стал растирать их в походной ступке.

Чжу Бацзе продолжал:
– Когда мне исполнилось шесть лет, меня стали учить висеть на шесте вниз головой, и стрелять из лука в бегающих кур. Бедные животные! – глаза Чжу Бацзе наполнились прозрачными слезами, готовыми в любой момент покатиться наружу сплошным потоком.
Сюаньцзан сел рядом с ним:
– Амидафо! Надеюсь, что эти несчастные животные смогли подняться по кругам перерождений, и теперь превратились, скажем, в кроликов!

Чжу Бацзе зарыдал:
– Когда мне исполнилось семь лет, меня стали учить стрелять, вися вниз головой на качелях. Двое евнухов раскачивали качели, ещё двое бросали в меня мешочки с песком, ещё двое шестами гоняли по двору кроликов! Я должен был пятью стрелами убить трёх кроликов, только после этого они прекращали издеваться надо мной, и так каждый день! – ревел Чжу Бацзе.
– Амидафо, – пробормотал Трипитака, – мне даже страшно представить, что было дальше, продолжай, тебе надо излить душу.
– Потом, когда я овладел искусством стрельбы с потолочных балок, меня стали готовить для работы в помещении. Там меня заставляли бегать между колоннами, и стрелять в неподвижные мишени. Теперь уже четверо евнухов, – Чжу Бацзе всхлипнул, – бросали в меня мешочки с железной дробью. Мне приходилось учиться одновременно стрелять и уклоняться. Это было всё же довольно счастливое время, я каждый вечер молился за убитых кур и кроликов, и моё сердце постепенно успокоилось.
– Амидафо, – произнёс Сюаньцзан, – они несомненно, поднялись на более высокие круги перерождений благодаря твоим молитвам. Наверное, они стали собаками, и теперь...

Чжу Бацзе затрясся от рыданий:
– В двенадцать лет меня начали готовить для работы среди кочевников. Теперь нужно было стрелять с коня. Меня перевели от евнухов к солдатам императорской конницы.
Двое всадников скакали рядом со мной, и били меня плетьми, без вшитого груза, но всё равно очень больно. А я должен был скакать за собакой, бить её плетью, а потом застрелить, используя не более двух стрел. Если я тратил больше, то потом выпускали следующую собаку.

Чжу Бацзе утер слёзы, и уставился в Небо неподвижным взглядом.

– Амидафо, – произнёс Сюаньцзан, – по крайней мере, ...
– Ни слова больше, Наставник! – вскричал Сунь Укун, – увидев, как лицо Чжу Бацзе исказилось в болезненной гримасе, – сейчас будет готов чай. Вам взбивать, или не стоит?
– Есть ли масло? – поинтересовался Сюаньцзан, – если взбивать, то с маслом коров, нам пожертвовали те бактрийские купцы, осталось?
– Замечательно! – отозвался Великий Мудрец, – красный чай, взбитый с маслом, что может быть лучше! Почтенный Чжу, ты умеешь стрелять из лука, и скакать на лошади, наверняка твоё искусство взбивания чая проникает в область Духа, принимайся за дело!

За короткий промежуток времени чай был заварен, взбит с маслом, и разлит по чашкам.

Они выпили три заварки, когда раздался звук колокольчиков, и со стороны Самарканда показался небольшой караван. Судя по всему, это были купцы из Согдианы, идущие в сторону Срединного государства. Караванщики явно спешили, и не собирались делать здесь привал, но Великий Мудрец захватил горсть серебряных монет, и быстро поговорил с несколькими купцами и охранниками. Когда он вернулся, красный чай с маслом уже закончился и Ша Сэн варил на медленном огне зелёный чай с солью.
– Узнал что-то новое? – поинтересовался Сюаньцзан.
– Да, – ответил Великий Мудрец, – наставник, доставайте карту!
Они с Ша Сэном стали собирать из бамбуковых трубок конструкцию для демонстрации картин, но сейчас установили раму не вертикально, а горизонтально.
Сюаньцзан достал из своего мешка каменную тушечницу и палочку туши с рельефным изображением лотосов, попросил Мин Юэ растереть тушь.

Ясная Луна взяла немного воды из ручья, устроилась на камнях, растирая в воде палочку ароматной туши.

Сюаньцзан вытащил из-за пазухи сложенный в несколько раз кусок белого шелка, и растянул его на раме. Правая часть ткани была испещрена рисунками, где виднелись точки и  иероглифы: Чанъань, Хотан, Яркенд, Ош. Сюаньцзан обмакнул в тушь кисть, и нанёс ещё один знак – Самарканд.

– Итак, – Великий Мудрец принял у Трипитаки кисть, и очертил слегка изогнутую линию поперек карты, – это линия соединяет Чанъань и Византию. Севернее неё находятся территории кочевников, скотоводов, тенгрианцев.

[Религия Тенгри – поклонение Небу].

На востоке, – он очертил овал, – расположен Восточный тюркский каганат, он сейчас терпит поражение в войне с императором Китая, который также является каганом тобийских племён. Падение Восточного тюркского каганата – вопрос пары лет.
Далее на запад, – он очертил ещё один овал, – расположен Западный тюркский каганат. Его владыка вступает в династический брак с императором Византии, а свою дочь выдаёт за правителя Самарканда, праздник готовится прямо сейчас, гости прибывают от всех краёв.

Сюаньцзан и Ша Сэн вскинули свои глаза на Великого Мудреца, только Чжу Бацзе и Ясная Луна проигнорировали это известие.
Чжу Бацзе раздувал веером угольки в печке, а Мин Юэ веселилась, бросая камешки в ручеёк.

Великий Мудрец укоризненно посмотрел на Чжу Бацзе:
– Намечается большой той, если вы понимаете, о чём я говорю.

Все переглянулись, и Сунь Укун продолжил:
– Вернёмся к кочевникам. Далее на запад располагаются хазары. Они непосредственно граничат с Византией. У них союзные отношения, – Великий Мудрец начертил неровный круг.

Он начертил ещё два кружочка:
– Аварский каганат и мадьяры. Это самые западные территории кочевников. Они в постоянных войнах с Византией, франками, и друг с другом. Сейчас от авар отделились племена Гуннугундур. Они формируют собственное царство между аварами и хазарами. Там идёт война, торговля остановилась.

– Что ещё севернее? – спросил Ша Сэн, – кочевники имеют там врагов?

– Возможно, – отозвался Великий Мудрец, – но северные племена пока не проявили себя торговлей или войной. Достоверных сведений о них нет.

– Предлагаю ещё по чашке чая, – произнёс Чжу Бацзе, – как раз вскипел новый чайник.

Всё оживились, подставляя пиалы. Великий Мудрец подул на чай, сделал маленький глоток, и обратился к Ша Сэну:
– Почтенный Ша, давно хотел спросить, как твои навыки в борьбе без оружия?

Ша Сэн величаво разгладил бороду:
– Данный аскет много лет изучал и практиковал системы борьбы северных народов, искусство воздействия на суставы.
Когда стоящий перед вами аскет был на островах низкорослых варваров, он проповедовал там буддизм. Но одной проповедью брюхо не набьешь, чтобы не питаться голым рисом, приходилось учить местных князьков приёмам борьбы, состязаться с местными силачами в борьбе без оружия.
– И как? – заинтересовался Трипитака.
– Не буду вас обманывать, данный аскет пользовался весомым авторитетом среди островных варваров, – расправил плечи Ша Сэн, – помню, было большое собрание странствующих буддистов в Нара, тогда ещё половину города сожгли, в ту ночь данный мудрец славно совмещал проповедь и вразумление неразумных без помощи оружия. Конечно, были там несколько безумцев с длинными нагинатами, приходилось и вот этой лопатой орудовать, – он кивнул в сторону своего инструмента.

– В Хотане тебя бросил через бедро простой крестьянин, – напомнил Сунь Укун.
– Тогда ты заморочил мне голову своими поучениями и аналогиями, – пожаловался Ша Сэн, – это был философский диспут, а не схватка.

Сюаньцзан покачал головой:
– Уже ничего не изменить, нам нужно идти в Самарканд с теми навыками, которые у нас есть. Сейчас главное – получить полную информацию, осознать её, и наметить план действий. Давайте допивать чай, и вернемся к обсуждению!

Чай был допит, и все вновь собрались около карты. Добавленные территории кочевников блестели ярким цветом только что высохшей туши.

– А что южнее? – спросила подошедшая Мин Юэ.
Сунь Укун быстро начертил новую серию овалов:
– Китай, Тибет, Индия. Они разделены горами, воевать там трудно, есть только караванные тропы для торговцев и проповедников.
Далее к востоку – Бактрия и Персия. В Бактрии живут буддисты и огнепоклонники, в Персии множество религий, их владыка имеет жену христианку. Вторая его жена исповедует зороастризм. Сам он скорее огнепоклонник, но христианству симпатизирует.
Персия бьётся с византийцами и арабами, её силы истощены. Путь через Персию сейчас опасен, караваны идут севернее.
– Но ты оставил большой промежуток между этими государствами и степью, – произнёс Ша Сэн.
– Именно, – ответил Сунь Укун, – там находятся городские государства, подвергающиеся натиску кочевников. Собственно, это и есть результат существования Шелкового Пути.
Мы сейчас на территории Согдианы, они зависимы от тюрков.

– По территории Согдианы мы можем дойти до хазар, и там встретиться с византийскими купцами, – задумчиво произнёс Ша Сэн.
Сюаньцзан кивнул.
– Но, как только император Ли Шиминь подчинит себе Восточный каганат, он пошлёт свои войска на запад – заметил Чжу Бацзе.
– Большое войско невозможно провести через пустыню, – промолвил Сюаньцзан, – императору потребуются союзники среди кочевников.
– И ему потребуются контакты с местными купцами в городах, – добавил Великий Мудрец.
– Наша миссия – помочь императору найти союзников среди степных племён, наладить контакты с купцами в городах Согдианы, и самим максимально пройти на запад до Византии, – подвёл итог Сюаньцзан.

– Следующий шаг – Самарканд, – провозгласил Великий Мудрец, – там мы преподнесем подарки кагану, и примем участие в тое!

– А что это такое, «той»? – спросил задумчивый Чжу Бацзе, – мне как-то нехорошо становится от этого слова.

– Узнаешь, – усмехнулся Ша Сэн.
– Почувствуешь, – кивнул головой Сунь Укун.


https://t.me/+Y85Pr4gUjH04NGMy