. 1.
Вечность, это наверное долго, безмерно далеко и невообразимо скучно. Но не для меня. Я имею введу последнее. Скучно мне бывает крайне редко.
Что касается вечности, то крайне сомневаюсь
что кто то сможет назвать меня таковым. Этому есть как минимум две веские причины. Люди ,к коим я себя уже давно не отношу лишены возможности жить вечно, а значит вероятность встретить моих клиентов снова крайне мала. Вторая пожалуй важнее и весомее, они меня не помнят. И дело совсем не в преклонном возрасте моих заказчиков, а в том что меня невозможно запомнить. О причинах этого я несомненно поведаю, но чуть позже.
И так, мой возраст. Здесь лукавить не стану. Мне чуть больше трехста. Вечным меня явно не назовешь, но долгожитель, это определенно про меня. Если вы хотите узнать что меня побудило взяться за перо, отвечу . Не знаю. Впрочем поведать вам все как на духу у меня все равно не выйдет. Я связан контрактом. И именно он не позволит мне выболтать лишнего. Однако договоры не вечны. Оковы запрета не имеют срока действия. Но подпункты договора гласят " запрет разглашения не распространяется на случаи прекращения коленного рода и случаи полного иссушения ветвей семейного древа". Другими словами, если вас не стало и живых родственников у вас нет, то тайное становится явным. Но до этого уже нет не кому дела. Не кому , кроме пожалуй вашего покорного слуги. К чему мне это всё. У меня нет друзей, я не могу себе их позволить. Одиночество мой удел. Но моя самая большая страсть всегда при мне. Чужие секреты. Вот то ради чего стоило появится на свет. К моему большому сожалению мое рождение в памяти моей не сохранилось, а годы юности не оставили в душе ни радости не тоскливого отчаяния. Те годы были ни чем, грязные улицы, жестокий отец. Я сбежал из семьи полный надежд на счастливое будущее. Не представляя впрочем куда идти и чем заниматься. Меня влекла свобода, но стоило обрести её и она же надавила на меня со всей своей безмерной тяжестью. В неполные пятнадцать на пороге собственного дома я впервые полноценно осознал что это конец. Пути назад не будет и это угнетало. Каждый новый шаг по грязной мостовой, под сглизкое чавканье липкой грязи, уносил меня всё дальше. Сердце трепетало от горечи и незримого будущего, представлявшегося мне весьма туманным. Меня встречала чернота ночи и промозглый ветер. Грозные темные тучи заволокли небо , молнии разрезали его , расправляли громадные крылья . Небо гремело и рокотало , казалось на до мной рушались горы. И не одной небесной слезинки не упало на землю. И только тогда я понял что ловушка свободы окончательно для меня захлопнулась. Меня тянуло назад, но ноги сделали свой выбор. И несли меня все дальше.
Не смотря на страх и холод усталость взяла своё. И я уснул.
Проснувшись я вздрогнул. Оглядывался и пытался понять где я. Сердце стучало и билось надеясь вырваться из груди. Глаза обжигал солнечный свет, кожу ласкал теплый южный ветер. Я спал в поле. Обняв свой не хитрый скраб. И накрывшись с головой плащем. Тело затекло и онемело. Отходило от холода черной земли. Сны не посещали меня , а может я попросту ничего не запомнил. Ржаные колосья клонились под мощью ветра и мне казалось что я стою по грудь в рыжем море.
Преследования не было. Хоть в глубине души мне и хотелось чтобы меня настигли, нашли и выпороли. Это было бы не важным окажись я снова в родном гнезде среди близких. Под гнётом непремеримого и сурового отца , и не смеющей встать на мою защиту матери. И все же, я здесь. Один. На пути в новое и неизведанное.
Мне казалось что ушел много дальше чем оказалось на самом деле. По всей видимости я зделал несколько кругов и напетлял не мало часов. И все же родной город оказался далеко позади. Я не видел его могучих стен и даже вдали его силуэт не выресовывался на общем фоне злачных полей. Душа трепетала, однако это и было моей основной проблемой. Куда идти, в каком направлении мне искать новой жизни. Я боялся выбрать путь что привел бы меня обратно. Боялся тоски что несомненно родилась бы в моей душе , слез что рванули бы наружу. Я бы не стерпел порыва рвануть назад . Сорвался с места и бежал назад припадая к ногам матери и моля о прощении отца. Проиграл в битве с самим собой. Доказав прежде всего себе что мужчины из меня не выйдет. Оставшись глупым некчемным мальчишкой не способным выжить без помощи.
Я представлял себе это во всех деталях и сердце заходилось воплями, царапало грудь изнутри. Я не сразу осознал что ноги гонят меня прочь. Тянули вперед тело и голову затуманеную раздумьями. Наваждение пропало, растворилось. Глаза прозрели, дорога тянулась вдоль бескрайнего поля, я шёл по ней чуть спотыкаясь и знал, точно знал одно. Я иду прочь от дома. Я чувствовал это и тоска схлынула. Тяжесть отпустила. Появилась легкость и улыбка растянула мятое заспанное лицо.
Я часто вспоминаю тот день, подаривший мне свободу и забравший у меня семью. Я сам отказался от них, бросил, сбежал. Но меня это не трогает. Я слышал много таких историй и моя на общем фоне более всего скучна и банальна.
2
Многое я повидал за годы прожитые вне дома. Своим впрочем я все таки обзавелся как и своим нескромным состоянием. Я работаю за деньги, как и все. Но это не мой выбор. Свой я сделал когда сбежал.
Мне было девятнадцать, к этому времени я успел выйти на полгода в море, обзавестись не самыми приятными знакомствами в лице старпома и его помощника. Я ненавидел их всей душей а моему телу не раз попадало от их плетей.
Торговые суда не набирали молодых необстреленых юнцов, предпочитая рослых не слишком умных , но отчаянных головорезов. А я прозибал и рвал жилы на рыболовном.
Я никогда не забуду эту вонь, запах рыбы, нечистот и грязных потных тел, пропитавших казалось весь корабль.
Платили мало, но платили. Члены команды постоянно играли на деньги и зачастую сходили на берег без гроша, я же с этим не связывался и кое что скопить мне все таки удалось.
Как вы могли заметить я избегаю имен и времени, нет названия городов и стран, но иного и быть не могло. Контракт есть контракт. И первый что я заключил был между мной и как оказалось моим предшественником.
Наша встреча произошла через год после того как я сошел на берег. Полученные деньги пошли на оплату обучения. Я устроился учеником в кузницу. И это было ужасно. Жара, гарь, постоянный запах серы, грохот и звон в ушах. Я учился и работал, ночевал в кузне, и после работы не ложился а падал замертво. Но поверье оно того стоило. Кузнец был мной доволен и присматривал меня в качестве жениха своей младшей дочке, похожей на кузнеца как две капли воды походят друг на друга. Кузнец красавцем небыл и данная перспектива радовать не могла. Ко всему прочему кузнец пристрастился к выпивке и зачастую его работу приходилось выполнять мне. Я получал лишь жалкие гроши, платил за еду и ночлег.
И однажды ночью когда я заканчивал выгребать уголь и чистить меха, в кухню пришел человек. Одежда на нём была не столько странной сколько окуратно вышитой и ткань словно серебристая кожа сияла в лунном свете. Я не помню лица, но уверен что хорошо расмотрел его. С его приходом все изменилось. Он зашел и мягким голосом заговорил со мной. Дальше все было смутно знакомо, мне представлялось что это уже когда то было со мной. Воспоминания хранят его силуэт, подписаный лист и наш разговор, говорил в основном я, но туманно и путанно, он обещал что я все забуду, что тоска уйдет и никто не узнает о том кто я и кем я был, даже я сам не вспомню. Но что то пошло не так, я подписал документ, и рассказал все. Буквы контракта вспыхнули медно зеленым и потекли. Гость упал схватившись за голову и рассыпался серым пеплом. Я не знаю зачем я надел его костюм, для чего взял свиток контракта. Так началась моя новая жизнь полная чужих тайн и секретов.
Я никогда не искал клиентов, не нуждался в рекламе и не имел постоянных доходов. Однако спрос на мои услуги не спадает и по сей день. Причины этому сами люди. Их необуздоаная страсть, их несоизмеримая похоть. Неконтролируемая ярость. Безумная гордость и недольновидная глупость. Когда меня ищут, на моих листах вспыхивает имя и я отправляюсь в путь. Я знаю где мне найти клиента стоит лишь его имени появится. Причин этому я не знаю. Но поверьте мне я не отрицательный герой, и совсем не положительный. Я скажу иначе, я очень нужный и полезный инструмент. Принадлежащий самому себе.
Я прихожу в час нужды , моя цена не фиксирована. Все зависит от секрета и на сколько он ценен для заказчика и семьи. Иногда она слишком велика для людей и мы заключаем особый контракт, в таких случаях я забираю все движимое и недвижимое имущество, конечно после того как все прямые и косвенные наследники канут в небытие и род прервётся. Опираясь на свой опыт смею заявить что подобные случаи чрезвычайно редки. Но и тайны, что мне в последствии приходиться хранить поистенне ужасны и оттого крайне интересны.
3.1
Последствия наших поступков зачастую остаются неизвестными и сталкиваясь с ними гораздо позже, уже успокоившись и напрочь о них забыв, мы оказываемся неспособны вынести весь груз непосильной ответственности брошенный на нас и приходящий в момент слабости.
3.1.
Ёе звали Мари. Простолюдинка из бедной семьи. Я знал её не долго, но многое из её жизни она поведала мне в моменты слабости. Она нашла меня находясь в поиске утешения. И мне было горько слушать о её злоключениях. В её неполные тринадцать родители уже дважды пытались продать в публичный дом. И дважды она сбегала. Красавицей её можно было назвать лишь с большой натяжкой, но было в ней что то притягивающее. Возможно глаза. Было в них что то озорное, необузданное. Светыч жизни горел в них. Она любила слушать мои рассказы, о далеких странах, о диких землях, о смотрящих на мир по другому людях. Она была близка мне по духу. Мари была по настоящему любопытна, одна из не многих в моей жизни людей что слушали меня а не делились своей мерзостью, наполняя мою душу своим ядом. Я чувствовал к ней тепло и возможно онаммогла бы стать для меня чем то большем. Возможно даже членом семьи. Но судьба распорядилась иначе. Болезни в ту пору были делом обыденным и здесь нет ничего необычного. Она приходила ко мне уставшая от тяжелого домашнего труда, Нелюбимая дочь ненавидещих её родителей. Мари непоказывала не боли не слабости, прятала от меня недуг, однако я видел её кровавый кашель, слышал тяжелое свистящее дыхание. Я пытался помочь ей, покупал бесполезные как оказалось лекарства в лавках шарлатанов аптекарей.
Она умерла на моих руках под очередной мой рассказ , заснула и не проснулась. Я сидел и качал на руках её безжиненое высушенное болезнью тело. Что то пел тихонько в серые ушки и плакал, наверное последний раз в жизни.
Я похоронил её с шиком, с блеском которого она не увидела при жизни. Пригласил плакальщиц и ни слова не сказал её семье. Я думаю она была бы мне за это благодарна. С ней и во мне что то умерло окончательно. Я досих пор не знаю что именно, какая часть души прогорела. Я вообще мало задумываюсь о своей душе. Я почти не чувствую её присутствие. Важна ли она в моей нынешней жизни я не знаю. Я стараюсь оставаться все тем же человеком но попытки зачастую тщетны. Да и есть ли она у меня вообще. С тем же успехом можно было бы спросить у топора палача, есть ли у него душа, если он инструмент правосудия. Отнимающий жизни и востанавающий справедливость.
Впрочем я не сужу людей и их поступки. Наоборот я ценю их желание поделиться со мной своей мерзостью. В этом я понимаю слуг церкви. Какие секреты хранят они укрывая их тайной исповеди. Задумываясь об этом, внутри меня что то загорается, трепещет. Порой мне хочется оказаться на их месте, но меня поистине устраивает моё. И кто знает , что узнай они обо мне не захотели ли им стать мной.
3. 2.
Поощрение чужих слабостей, возлагает на тебя ответственность ни чуть не меньшую чем на человека поддавшегося своей собственной слабости.
3.2
Вложи в себя чужие мысли и идеи и ты станешь совсем иным человеком.
3.2
Время течет незаметно, а лично я сомневаюсь в его реальном существовании. Мне оно чуждо и непонятно. По настоящему ценным я могу назвать лишь человеческую слабость. Моменты расслабления. Мгновения принятия себя и своих поступков. Я полезен и отто го живу в мире, это мой удел и моё право. Заслужил ли я его мне неизвестно. Точно знаю ,что я не избраный, я случайный. И с этим ничего не поделать.
Я меняю города и страны, знакомлюсь с людьми. Высшей свет отторгает меня как человека низкого сословия, как безродную тварь обзавесшимся немалым капиталом.
Самые бедные , но родовитые при том дома, однако принимали меня с должным почтением, грезя мечтами выдать за меня ту или иную дочку , тем самым восстановить свой золотой запас. Но все их попытки были тчетны и даже бездарны.
Меня манила иная цель. Секреты которые не должны выйти за пределы семьи. Тайны способные уничтожить семейный авторитет, погубить членов семьи. Опуститься на самое дно, чем охотно были готовы поживиться недруги и шантажисты.
Им нужен был я. Мое очередное путешествие привело меня в роскошное имение. Стоит ли упоминать о том что люди подобные многим иным знатным домам не желели денег наполняя свой дом тысячами дорогих и бесполезных вещей, подчеркивающих по их мнению их величие. Десятки слуг и неприличное количество серебра. Впрочем последнее было не таким уж и бесполезным. Посуда из этого метала к примеру зачастую могла предупредить о предательстве и попытке отравления. Серебро попросту вступало в реакцию с большинством известных ядов и меняло оттенок. Мера в те времена скорее необходимая нежели причуда и показуха. Я сам обзавелся той же привычкой и в путешествиях пользовался лишь своей посудой. Хоть на меня и косились в тавернах и постоялых дворах.
Могу ли я раскрыть вам имя этого человека. Наверное нет, но история его по настоящему заинтриговала меня. Её поведал мне глава семьи и простота с которой он выбирал подходящие слова не чураясь непригожих выражений в описании ситуаций все больше располагала меня к заказчику.
Камин чихал огнем и брызгал копотью давно нечищеной трубы. В моем бокале томилось брэнди. Я держал его в руке не пытаясь пригубить. Наслаждался атмосферой и историей.
В моей голове вырисовывались картины странной и печальной истории. Я видел молодую книжну и юного простолюдина, наслаждался изменой и роковым предательством. Сопережевал новому огоньку палкой страсти и неотвратимой мести сгубившей обоих. Видел мертвые тела что замуровывали в подвалах этого самого поместья. Слышал крики безысходности и чувствовал муки совести ,сотворившего это и живущего с ними по сей день. Не могу не объяснить что воспоминания мучали его как неотвратимый рок. Понимая что не понес заслуженного наказания отец книжны готов был пойти на отчаянный шаг и покончить с собой. И от этого шока семья бы уже не оправилась, но страх разоблачения весел тяжким грузом греха. Моя роль здесь была очевидна. Я потребовал небольшую плату. История хоть и была интересной, но по мотм у опыту скажу что ничего особенного семье не угрожало. А наполненый страхом разум хозяина всего навсего сыграл с ним злую шутку и заставил поверить в чрезвычайную важность его жизни для семьи.
Утром все было кончено. Я получил свою награду и забрал секрет с собой. Хозяин же забыл обо всем. И наша встреча исчезла из его памяти.
Смею заметить что хозяин прожил не долго. И в этом я не играл ни какой роли. Образ жизни сгубил его. И семья не долго горевала о нем, и после оглашения завещания напрочь забыла о его существовании.
3.3
Безумие как неотъемлемая часть разума. Склонная впрочем к действию в куда больше степени нежели здоровый и незамутненый, прозибающий в праздности.
Упоминание этого человека в моей жизни очень важно . Его история занявшая одно из первых мест среди интереснейших и пугающих, и подарившая мне иную точку зрения и новый взгляд на этот мир.
Молодой и подающий надежды художник. А позже потерявший вдохновение и сон непризнанный и всеми оставленый нищий. Я встретил его уже таким. Голодный и продрогший, с безумным взглядом и рваных обносках. Он был безумен и опасен прежде всего для самого себя. Я поймал его взгляд . Он точно знал кто перед ним, он ждал меня. Грязный оборванец , заросший и возможно вшивый. Он сидел в луже, тресясь от октябрьского холода, но взгляд его был мудр, он смотрел на меня снизу вверх но я чувствовал что он выше меня. Я видел это и знал что он думает так же. Это действо осталось в моей памяти навсегда. Столь необычно было мне возвышаться в новой дорогой одежде над нищим пропойцем и чувствовать себя шутом перед сидевшем на золотом троне могучем императором.
Я был обескуражен, потрясен до глубины души. Я снова был мальчишкой дерщащим на плече тряпочный сверток.
Поспешив к нему и протягивая руку не чуть смущаясь брезливых взглядов я поднял его и отвел к себе. Там в тепле моей комнаты под жирный ужин и добротное вино я услышал его историю.
Однажды ночью, дверь амбара распахнулась. Юноша был молод и весьма не дурен собой. Этот вечер он проводил с юной Сисилией укрывшись от не погоды под соломенной крышей. И этот случай застал его в расплох. Юноша ожидал увидеть разгневаного отца или пару крепких слуг пришедшем за ним и желающим отправить наглого юнца обратно в поместье. Но на пороге стояла девушка. Лица её разглядеть не было ни какой возможности. Капюшон скрывал лицо а ночная тьма с трудом выдавала женскую фигуру. На её одежде не было ни капли воды. Из рукавов выступали бледные тонкие руки.
Девушка не издала не единого звука лишь рука поднялась выставив вперед указательный палец. Юноша не отводил от него взгляда, боясь пошевелится. Но девушка указывала не на него а на Сесилию. Парень перевел взгляд на подругу, та лежала задыхаясь и кашляя извивалась словно под пыткой. Не в силах пошевелится юноша смотрел как Сессилия умирала. Движения её затихли. Грудь опустилась , лишь глаза шороко открытые от ужаса все еще блестели. Девушка умерла, а темная фигура исчезла. Не помня себя юноша сбежал боясь несправедливого суда и казни за убийство. Им овладел неописуемый страх. Он понимал что его рассказ будет безумием для любого и даже отец отречется от него только услышав эту историю.
3.4
Я ждал продолжения , я чувствовал что это еще далеко не конец и я был прав. Многие страдания еще ждали моего юного героя на пути.
Побег дался ему не просто. Беглый аристократ без денег, содержанок и присмотра. Он пытался скрыться не заметная следов, за ним по пятам гналось его безумие. Страх гнал его галопом и первым сгубил коня. Тот пал измученный и бездыханый оставив юношу под проливным дождем. Дорога вела его дальше. Погоня которой он ожидал так и не появилась. Его не преследовали и страх постепенно отпустил. Спусти долгие недели юноша смог найти себя в небольшом прибрежном городке. Работая чернорабочим в порту на погрузке судов, он находил время и деньги и пристрастился к живописи. Его талант вынес его на новый уровень и позволил вырваться из трущеб. Этому поспособствовал прибывший начальник порта. Однажды заметив выпавшие из сумки юноши одинокие портреты и пейзажи, начертаные углем и сажей задал вопрос о том не украл ли он их и в доказательство автора дабы развеять подозрения потребовал написать свой черновой портрет и был весьма удивлён выполненым условием. Работа настолько ему понравилась что онизаплатил ему огромные по тем временам для погрузчика деньги. Больше чем он мог бы заработать за год, не разгибая спины и не давая ни минуты отдыха. Помимо этого он пригласил его в свой дом и предложил занять комнату для гостей. Купил для него краски и холсты. Предложил сотрудничество в обмен на долю от дохода с продажи картин и пообещал показать его работы своим друзьям и намекнул на знакомство с сером прибрежного города.
Юноша с легкостью освоил работу с красками , доселе не знакомые и не привлекающие его, искусство выражения и написания портретов стало для него отдушиной , затмившей все ужасы пережитойтнекогда им ночи. Он расцвел как художник. Он придумал себе новое имя, обрел известность и взял в жены дочь мэра что стало для городского люда явной неожиданностью. К несчастью первая брачная ночь стала для девушки последней. Ночью запертая на засов дверь распахнулась, а на пороге стояла все тоже давно забытая женская фигура. Все тот же капюшон скрывал её лицо. И нежная рука выбросила вперед указательный палец. Ни звука не сорвалось с губ незнакомки. Только хрип и ужас в глазах невесты. И снова ужас овладел юношей. Однако он не сбежал а остался с любимой, неподвижно лежащей всего объятиях. Так он и заснул.
Разбудил его крик служанки. И топот дюжины ног спешившей на помощь стражи. Приготовившись к худшему. Он прижался к стене не вставая с супружеского ложа. Под взглядом служанки мертвая невеста встала с постели с выражением ужаса на лице, и медленно шаркая по полу босыми ногами подошла к окну и бросилась вниз.
Поговаривали многое, но никто не решился обвинить в смерти невесты художника. Слишком многие видели как юная дева сама выбросилась из окна.
Мой разум трепетал от вкушения этой истории. Мне прежде недоводилось видеть столь яркие образы. Нетерпение с которым я жаждал продолжения слышалось в моем дыхании ,в озорном блеске глаз, в нервном постукивании пальцев о стол. Я желал большего. Но художник молчал. Он сидел наливая вино в свой бокал. Залпом выпил и налил снова. Мы оба молчали, я ждал а он по всей видимости искал в себе силы продолжить.
3.5
Тишину прервал его хриплый голос, он срывался и выровнить его художнику удалось не сразу.
Отец винил во всем юного жениха, но спустя время справившись с горем все же нашел в себе силы и пришел к юноше с покоянием. Принес извинения и обещал обращаться как с собственным сыном. Это далось ему не легко и юноша пораженый жестом убитого горем мэра принял его предложение. Стал называть его отцом и старался впредь угодить ему и не кичился не единой его просьбы. Жизнь снова текла своим чередом.
Но вскоре безумие вернулось. Ночная гостья вновь посетила его спустя год. Пришла неслышно, отворив двери с легкостью бывалого вора и подошла к нему спящему. Уселась на край кровати и потрепала спутанные белые кудри. Ласково провела по щеке ледяной рукой. Юноша мгновенно проснулся. Впервые он увидел то что скрывал капюшон. Белое мертвеное лицо юной девушки, раскрытые от ужаса глаза. Тонкие бледные губы , грубо зашитый веревкой рот.
Он узнал её, свою подругу детства, свою первую любовь. Она пыталась улыбнуться, но веревка прочно удерживала дрожащие губы. Её лицо исказилось болью, через силу она разрывая губы распахнула рот, обдав юношу трупным смрадом. Мертвая наклонилась к нему и хрипло зашептала в ухо.
Оказалось что его отец опасаясь что сын выберет в жоны дочь служанки, ко всему являющейся плодом страсти его собственного необузданного желания и незаконно рожденой сестрой собственноручно похитил девушку , сказав что та отправляется на учебу и побоявшись убить её , связал безняжку и зашив рот бросил в подвал замка. Оставив умирать от холода и голода. Где она и нашла свой конец.
В ту самую ночь когда он впервые увидел её она забрала и жизнь его отца. Она попросила прощения и обещала больше не беспокоить его. Но для юноши прошедшая ночь стала роковой. И он так и не смог смирится. Он ушел и теперь бродяжничает и побирается прося милостыню, заливая воспоминания горьким хмелем.
Утром он вернулся в дом мера и был принят с должным почтением. Чаша его горя опустела а я обзавелся недурно написаным портретом юной красавицы с жемчужной сережкой.
Смею заметить что, я познакомился в тот день с одним юным созданием. И на удивление быстро её голос и манера общения, не смею забыть и о её красоте, нашли отклики в моей казалось почившей душе и черством сердце.
Прибрежный город мы покинули вдвоём что стало для меня поистине удивительным событием.
4.1
Значение любви по моему личному мнению сильно переоценино, но поверье моему опыту, ей всегда найдется место даже в самом маленьком и черством сердце.
Мои дорогие родители. Я скучаю по вам и смею заявить что с годами вспоминается только хорошее.
Я мало рассказал о них чтобы не терзать себя излишними воспоминаниями и не бередить душу. Но здесь я не справедлив к вам. А посему немного расскажу о них. Мой отец строгий и непоколебимый человек. Упрямый и настойчивый. Мне не мало доставалось от него. Где то я полагаю справедливо. Но многие моменты гнева его приходили спонтанно. Я боялся его. Я был слишком мал что бы понять почему отец бьет мать. Мне представлялось что она виновата, начала сор я никогда не видел. Возможно их и не было. Я хорошо знаю мать. Она не смогла бы и слова ему сказать поперек. Наверное её наказание приходило так же спонтанно как и моё. Без видимой причины. Я никогда не видел отца пьющим. И никогда он не приходил домой на веселе. Он работал с раннего утра и до позднего вечера. Иногда приходил в синяках и садинах. Однажды проследил за ним до самой работы, он занимался рубкой древесины как и многие в нашем городе. В тот день я впервые увидел что в разгар рабочего дня на окраине леса рабочие собрались кружком в центре которого раздевшись по пояс стоял мой отец, напротив него кривляясь и что то громко крича так же оголившись по пояс стоял рослый мужчина. Мне было страшно. Моего отца избивали, каково же было моё удивление когда отец получив с десяток крепких ударов с размаха ударил своего обидчика и тот кувыркнувшись рухнул без сознания. Толпа ревела.
И я сбежал боясь что отец заметит меня. Так я узнал что отец дерется за деньги. Я сильно переживал из за этого. Но происходило это не часто.
Я не желал для себя подобного будущего и потому решил в конце концов сбежать.
. Спустя многие годы я понял, на какие жертвы шел ради нас отец. Я сожалел что оставил их. И не находил этому оправдания. Однако я так и не нашел в себе сил посетить свой родной город. Я все еще боялся не совладать с собой.
4.2
Все мы совершаем ошибки , страшнее всего то, что зачастую за них расплачиваются другие.
Корабль кидало из стороны в сторону. Сегодня я впервые пришел к мысле что продолжать свой путь на корабле было не самой лучшей моей идеей. Морская болезнь, от которой мне казалось я избавился много лет назад вновь навестила меня. Моя же спутница Диана, красавица и умница вела себя куда как более достойно и сдержано. Это явно был не первый её шторм. Я мало что о ней знал. Наша встреча думается была случайностью. Но было в ней нечто парадоксально неотвратимое. Я бы даже сказал неотвратимое. Во всяком случае все моё нутро кричало об этом.
Пассажирская каюта на двоих скитальцев, словно клетка в самом центре безумия морского царя. Я ни как не мог успокоится. Наши вещи давно послетали со своих мест , начавшийся ,шикарный по меркам карабельного повара ужин , закончился прежде чем я смог хотя бы насытиться.
Диана , спокойно спала на нашем метающемся ложе, шторм волновал её не больше чем могла бы напрячь меня залетевшая без приглашения муха. Я мог только позавидовать её беспечности.
Мы провели с ней дивный вечер и немыслимо долгую ночь. Она не чуралась ни сидевших поодаль от нас местный завсегдатых пропойцев не, лишеного всякого блеска и даже должной уборки, комнаты в которой я останавливался в прибрежном. Она была богиней сошедшей на грешную землю. Таинственной нимфой, хранящей секреты истинного наслаждения. Она была горда и очаровательна, смешна и неловка, но лишь на столько на сколько сама желала.
Купаясь в воспоминаниях я смерил свой страх и вернулся к ней в постель. Мне это удалось не сразу. Пару раз я все таки налетел на стол и больно ударился головой о стену комнаты. И вот я рядом с ней. Я слышу её тонкое чуть пахнущее вином дыхание. Вижу губы манящие меня , её грудь вздымающаяся и оголенная, лишь отчасти прикрытая простыней. Она влечет меня. Нежно прикасаюсь губами к её шее. Она вздрагивает и тут же упокаивается . Я смотрю в её глаза . Они открыты. Губы растянуты в улыбке. Богиня. Я не стал заставлять даму ждать. Это как минимум не прилично. Я был ласков и нежен, иногда груб и настойчев. Я придавался любви и похоти снова и снова в надежде выгнать из головы трусливые мысли о неменуемой смерти в море. Диана охотно предавалась моему греху, брала не малую его часть на себя. Ничто не могло отвлечь меня боле. Мои глаза были закрыты. Я видел кожей , я чувствовал телом. Я горел и она горела со мной.
Что я в ней нашёл. Вопрос отменный, но не верный по своей сути. Правильно было бы спросить, чего в ней я не нашёл. С ней моя чаша полна. Я не заметил как закончился шторм. Я не знал что давно пришел день. Я лежал нежись щекой о её грудь. Я вдыхал аромат нашей любви. Я грезил на Яву. Я был счастлив.
4.3
И снова порт. Я не берусь сравнивать его с другими. Он был больше и народа здесь было куда как больше. Впрочем и охотников за легкой добычей было с лехвой.
Руку мальчишки беспрезорника я поймал с легкостью заклинателя змей. Я сжимал детскую ручку а та держала монету. К моему изумлению мальчик не вырывался. Добавлю что парень держался молодцом и не смел привлечь к себе и к нам внимания. По всей видимости мальчик был не слишком ловок и искусен в своём ремесле. Однако умен не погадам, понимая что попался он более не смел втягивать себя в новые неприятности. Я полагал что наказание за кражу в этих краях было одинокого сурово ко взрослым и детям. Мне ничего не стоило схватить варишку за шиворот как котенка и придать огласке его проступок. И я не видел причин поступить иначе , однако я этого не сделал.
Диана же наблюдала за нами с интересом. Она ждала. Я не знал чего, наверное моего выбора. Однако я не стал ничего решать. Пришёл к мнению что нет смысла менять планы я вытащил руку мальчика из кармана. Но не отпустил. Я просто ослабил хватку. Ожидая что мальчик вырвется, я снова ошибся. Юнец не шевелился, глаза его бегали по сторонам. Он часто дышал. Маленький , тощий и грязный.
Не загрязняя более голову мыслями я со своей пассией двинулся дальше. Мальчик следовал со смой, не смея поднять на меня глаза. Диана поглядывала на нас с любопытством и кажется тайком улыбалась.
Мы вошли в трактир и выбрали столик у самой стены, подальше от местных. Если кого то наша странная процессия и удивила, вида никто не подал.
Мы сели на жесткие грубовырезаные стулья. Руку мальчика я уже давно отпустил. А он всё равно шёл с нами не отставая и уже усаживался напротив. Однако я жестом велем ему подойти. Он подошел , а я прошептал ему на ухо что нужно сделать. Мальчика бегом преодолел расстояние до стойки. Залез на барный стул с ногами и приманил бармена. Тот брезгливо подошел, и слушал слова мальчика в полуха, но когда мальчишка разжал пальцы, настроение бармена явно поднялось. Однако не веря своему счастью он все же надкусил монету и убедившись в подлинности подозвал своих помощниц.
Мне было радостно смотреть как за ломящимся от явств столом парень уплетал за обе щеки щедро предоставленый трактирщиком ужин. Мальчик несколько раз пытался дотянуться до кружки с вином, но я останавливал его угрюмым взглядом. Диана же делала вид что её это действо не касается и манеры за столом никто не отменял. Но глаза, смеющиеся её выдавали.
Мы сняли комнату, одну из тех что так похожи друг на друга, куда бы мы не приезжали. Мальчика мы отпустили. Однако утром он снова встречал нас внизу.
4.4
Втроем мы привлекали слишком много внимания. И дело было не в количестве а в одежде. Казалось что двое господ выгуливуют грязную дворнягу. Контраст, недопустимый в обществе . Решить проблему нам помог портной, тратится не хотелось и ожидание что требовал на работу порной в мои планы не входили. Решение оказалось простым и в то же время оскорбительно неприемлемым. Подгоняли готовые костюм и плащ заказчика вельможи. Который впрочем опаздывал с оплатой на три недели. За отдельную плату нам удалось договорится о покупке и подшивке. Мальчик тонул в костюме . шелковая рубашка висела до колен. Мне казалось что портной через силу почти со стоном обрезал дорогую ткань. Одеть мальчишку как оказалось было лишь половиной проблемы, главная была впереди. Мы ни как не могли заставить упрямца помыться. Отмыть его тоже оказалось не просто но в четыре руки нам все же удалось вернуть его коже природный цвет.
Мы зря потратили более суток, но результат был на лицо. Теперь мы походили на благородную семейную пару с милым мальчишкой, наследником. Никто более не удостаивал нас внимания более чем должно.
Мы купили лошадей и отправились в горы верхом. У меня были сомнения относительно того чтобы брать для мальчишке отдельную лошадь. Однако отсутствие навыков верховой езды у парня могло вызвать не нужные слухи. Но парень не подкачал. К слову сказать он довольно не плохо держался в седле и мне захотелось узнать какой секрет хранит его жизнь. Любопытство сьедало меня изнутри но я держался невозмутимо. В горах нас уже ожидали новые злоключения и тайны, которым самое место на дне моей черной души. В вечном забвении пока смерть не разорвет контракт.
Становилось все холоднее. Здесь шёл снег и дорога вела у подножия могучих гор. Нас не встречали. Все было белым бело и лишь туманная серая дымка замка вдали говорила что мы не сбились с пути. Мальчик дрожал, по всей видимости он замерз но старался не подавать вида. Взгляд его был тяжелым и затуманеным. Он думал о чем то или вспоминал. Я решил что вернусь к его мыслям позже. Замок был уже совсем близко. Лошади с трудом перебирали ногами, прорываясь через высокие по колени сугробы.
4.5
Вот вот уже почти рассвет. Взывает день , и полдень гонит тень. И я забыт лишь грех горит, во тьме души и вновь пришедшей ночи.
Непросто быть обманутым. Наверное ничто так не радует как подтверждение собственных опасений. Люди всегда люди и моя цена показалась заказчику непомерной. Я не знал его истории но четко видел цену контракта. Сейчас оказавшись в подвале замка, за прочной кованой дверью в одиночестве я осознавал всю глупость сложившейся ситуации. Я знал чем все кончится, это было не первое моё заточение. Беспокоило то чего я не знал. Что будет с моими попутчиками. Распространялась ли и на них сакральное право забытья. Нас схватили сразу после озвучивания суммы за мои услуги и я оказался здесь. Мои спутники по всей видимости не избежали моей участи но я не видел их, не слышал их голосов. Мне казалось я здесь один. Нас разлучили и я надеялся что они где то рядом.
Что ж, подлость это то что ждет любому в чреве лжи и наглой лести. Гнездо греха , и тайны , секрет хранить не море перейти. И все же крайне неприятен приём. Такое случалось со мной и прежде. И как понимаете я выбирался живым и здоровым.
В такой ситуации я прежде небыл, секрет мне не известен, и договор мной не был заключен. Обычно я озвучивал цену позже. Но в этот раз я назвал её сразу и в том моя ошибка. И по делом, платить за собственную глупость мой долг, но спутники мои к несчастью непричем. Но явно разделить со мной придется им всю тяжесть наказания.
Многие часы я провел в заточении среди тьмы, холода и полчища голодных крыс. Что то здесь неладное творилось. Здесь крысы тощие и мелкие как мыши. И в их глазах читалась жалость. Ко мне , к себе и даже что то по человечески обидное, наверное щенячий взгляд крысиных глаз смущал.
Они не нападали, трусили в стороне. Пищали с жалобой .
Меня не навещали. Никто не появился и к ночи. Желудок требовал своё, и во рту все пересохло.
Прошел еще день и мне чертовски надоело. Гостеприимством здесь даже и не пахло. Видимо меня решили уморить голодом а в таком случае и я не собираюсь играть в доброго гостя. Отмыкать замки я научился еще в кузне. Тем более что я ковал их собственноручно. Выбраться из камеры мнеттруда не составила. Вот темнота сбивала с толку. Длинные коридоры. И увы не следа винных бочек. Досадно. Я умирал от жажды. Моя камера оказалась одинокой, её подруг я не заметил. Я даже не знал радует это меня или настораживает. Я все же надеялся что мои спутники заточены где то рядом. И тем не менее я был здесь один. Один еле тлеющий факел я все же обнаружил, с его помощью разжог соседний. Дверь наверх обнаружилась в самом конце коридора. Не запертая, что было уже обидно, меня не воспринимали всерьез. Я взлетел по винтовой лестнице и вырвав у одинокого бронзового пустого рыцаря мечь ворвался в зал из которого меня вчера увели. Тяжелые двери распахнулись и рот мой открылся сам собой, я даже не заметил как выпал из руки клинок и звякнул упав на каменный пол. Звук громом раскатился по обеденному залу.
4.6
Такого я не ожидал. То что открылось моему взору было скорее немыслимым наваждением, я ущипнул себя до боли, даже вскрикнул , протер глаза, но ничего не изменилось. Во главе стола полного явств, и вина сидела Диана. Подле неё не обращая на меня никакого внимания ерзал на высоком стуле мальчишка, безостановки закидывая в свой рот все до чего мог дотянутся. Возле стола связаный по рукам и ногам с воткнутым в рот куском копченой свинины лежал заказчик. Свет камина плясал на его лице, под глазом набухал огромный синяк . Спрашивать жив ли он я не стал. Слишком отчетливо я слышал храп.
Мне стоит отметить что подобное поведение заказчика предполагает действовать согласно пункта два и четыре. Договор не может быть заключен повторно. И при отказе заплатить предьявленую цену ответственность хранителя снимает все запреты. Своим приёмом он развязал мне руки. Причинять дальнейшие неудобства своим присутствием не имело никакого смысла как и находится здесь дольше у меня не было более желания.
Мы покинули не приветливые владения крайне неприятного лорда. Теперь его секреты его собственная проблема. Развязывать его мы не стали , быть может его слуги развяжут его путы. А может обнаружив пнут и уйдуд во свояси. Что с ним будет дальше мне уже не интересно. И думаю моим спутникам тоже. Расспрашивать их о том что там произошло я смысла не видел. Хорошо все что хорошо кончается. Можете осудить меня но я ушел не с пустыми руками, в его библиотеке я взял пару книг которые давно искал для своей коллекции. И не смотря на то что эти две были инкрустированы драгоценными камнями я честно пытался извлечь их и бросить там. Но здравый смысл подсказал что я могу испортить обложку и целостность книг. Так что я оставил все как есть. Наше приключение продолжалось.
5.1
Безделье праздности излюбленый порок, для тела отдых , а для разума подвох.
Мы скрывались. Я был уверен что нас будут искать, и нас искали. Нам удалось укрыться в одном из монастырей. Мать настоятельница была моей старой знакомой. Некогда узнав о их нужде я отписал им наследство одного знатного вельможи. И не смотря на приклонный возраст она смогла распорядится этим даром как следует. Женский монастырь расцвел, одеяния сменились на недорогую но прочную хлопковую ткань , и не следа заплат на ряссах. Вокруг цвели поля. У ручья гордо вздымалась водяная мельница. Два раза в неделю им поставляли мясо и забирали излишки муки. И не смотря на запреты на территории монастыря трудились и рабочие мужчины, что было для меня несколько не допустимым. Однако это ни как не влияло на нравственность монахинь и послушниц.
Нас встретили с должным почтением и отвели лучшие по их меркам комнаты. Однако в раздельные. Мальчик жил с Дианой, я же на этаж выше, в комнате для гостей подготовленой для встречи первосвещеников. Которые стали посещать монастырь куда как чаще. Не смотря на то что десятки лет не замечали его существования. Деньги творят чудеса и даже поднимают уровень святости.
Скука там была смертная. Мы гуляли и осматривали местные достопримечательности, коих было целых две. Отремонтированая башня с колоколом и водяная мельница. Там же у реки соорудили купальни и колоду для стирки. О купальнях я узнал самостоятельно, надеюсь девушки остались не в обиде, но женские крики не утихали долго. Моя спутница однако сцену ревности не устроила, только хохотала как умолешенная не сводя глаз с моего смущеного лица. Парень же давно сбежал от нас в поле, кажется он нашел там чем заняться или встретил кого то из местных ребятишек, деревень во круг хватало. Местная мельница пользовалась не малым спросом. Мать настоятельница не брала за помол денег, в обмен на работу в ней пару дней в неделю.
Мы же с Дианой искали места по укромней далеко за стенами монастыря. Пару раз мы все таки нарушали запрет и Диана тайком навещала мою холодную постель. Мы старались вести себя максимально тихо. Но в в глазах настоятельницы попавшейся мне накануне я видел явный укор. Вслух правда она ничего не сказала, лишь намекнула посоветовав исповедаться для спасения моей заблудшей в грехе души. А иногда оказавшись на едине качала головой и говорила что тоже когда то была молодой и улыбаясь уходила.
Мне было крайне неловко и мы старались выносить наши встречи за пределы монастыря.
Отдых пошел нам на пользу. Мальчик подрос и окреп. Оставить его в монастыре не позволила Диана, пояснив что юному растущему мальчишке не пристало расти в монастыре. К чему она клонит я понял сразу и мы покинули монастырь. Нам в след летели благословения а на моем Светке давно уже светилось новое имя. И к моему большому удивлению, женское.
5.2
Сомнения рождают пагубный сестер, в пучину злых раздумий мысли загоняя.
Мы прибывали в новые для нас холодные земли. Наш путь лежал далеко на север. Диана никогда не спрашивала меня о том куда мы направляемся. Какую цель я преследую и чем я вообще собственно занимаюсь. И меня это устраивало. Мне думалось что она готова следовать за мной на край света. И причины побудившие её к этому были мне не важны. Я любил её, так как только мужчина может любить женщину. Я проникся и к мальчику. К нашему большому стыду никто из нас за долгое время так и не удосужился узнать его имя. Мы звали его мальчик, парень, малец и юнец. Мальчик почему то поступал так же. Он звал меня сэр а Диану Леди.
Но все сломала одно проишествие по пути. Его конь споткнулся и сбросил парня, а тот пролетев с десяток метров рухнул и скатился по снегу к полузамерзшей реке. Лед под ним треснул и мальчик нырнул с головой. Мы успели вовремя и вытащили его . К счастью не подалеку стояла деревня и мы отогрели парнишку в бане, я даже позволил ему выпить крепкого вина, хоть Диана и смотрела на меня с укором. Я даже не заметил как мальчишка назвал меня папой а Диану мамой. Диана в последствии указала мне на этот факт и в моём сердце что то ёкнуло. С тех пор он звал нас папой и мамой а мы таки удосужились узнать его имя, горя от стыда и краснея.
Фредерик Диана и я , двигались все дальше. Мы утеплились как могли. Денег взятых с собой нам вполне хватало. Я прихватил с собой и горсть драгоценных камней, за которые можно было выручить не малую сумму при необходимости. Холод тем не менее давил и усталость приходила все чаще заставляя нас останавливаться . А нас все таки ждали и следовало торопиться, мне тогда было не известно чем грозит игнорирование заказчика, а срок как оказалось гораздо позже имел не малое значение.
5.3
Мы промерзли до костей когда на нашем пути появилась деревушка. Заснеженная и опустевшая. В редких домах горел огонь. Из труб струился серый дым. Нашь путь лежал в самый её конец к одинокой часовне, смотревшейся до оскорбительного нелепой на фоне деревни. Часовня казалась заброшенной и покинутой. Однако я точно знал что это не так. Меня ждали . я чувствовал это. Спутники мои однако были озадачены. У них моего чутья не было. И перспектива заночевать в заброшенной часовни их не радовала.
Мы спешились и постучали в двери. Открыли не сразу.
Нас встретила дама преклонного возраста, совсем не монахиня. С ней была юная девушка. Внутрь пустили только меня, моих же спутников увели в сторону одного из бревенчатых домов . Их ждал теплый и уютный ночлег. Мне же предстояло услышать нечто крайне любопытное.
Эту историю мне рассказала её главная участница. Мы сидели за небольшим столом, в комнате под часовней. Здесь было тепло и тихо. Горела одинокая свеча , на тарелке лежал ломоть хлеба и уха из сушеной рыбы. Здесь нашлось и вино. Но что то подсказывало что оно хранилось здесь для причастия, а не для гостей.
Много лет назад когда заказчица была совсем юна и полна жизни , она полюбила юношу. И юноша полюбил её. Не смотря на разницу в статусе юноша не желал оставить свою любовь.
Его родители души не чаевшие в своём единственном сыне как и полагается были против. Но его настойчивость и упрямость не оставили им выбора. И в конечном итоге они всё таки согласились.
Юная пассия их сына однако пришлась им по душе. И они приняли её как родную. Девушка не верила своему счастью. Дело медленно двигалось к свадьбе. Другие члены семьи как и приблеженые к ним дома были в замешательстве. Как можно пораднится с простолюдинкой.
Но шум утих, по причинам того что никто в этой семье не обращал на них внимания. Родители юноши видели на сколько он счастлив. И были этому несказанно рады.
Свадьбу сыграли со всей пышностью. Пришли даже те кто были категорически против этого союза.
Свадьба прошла просто великолепно. Красоту и прелесть невесты оценили все.
Первая брачная ночь и первый семейный завтрак в кругу новой для неё семьи.
Проблемы появились гораздо позднее. С первой беременностью отношение к ней стало более чутким и нежным. Родители мечтали о внуке, и молодая невестка разделяла их надежды.
Но надежды канули в небытие. Как то утром девушка проснулась от боли в животе, и громкий крик ужаса разнесся в стенах родового имения. Её нашли в слезах, всю в крови. Первого ребенка она потеряла. Это стало горем для всей семьи. Родители утешали девушку как могли, но и сами были весьма подавлены.
Беда казалось сгинула , девушка снова забеременела и все вернулось на круги своя.
Но и этому ребенку не суждено было появиться на свет. Она потеряла его на том же сроке и горечь её и семьи была безмерна.
Поползли слухи что девушка больна и не способна выносить ребенка. Родители старались не замечать слухи и всячески присекали их. Но даже их сын начал относится к девушке более холодно.
Отчаяние и позор ждали девушку. Она не раз задумывалась о том что бы прервать своё злополучное существование. И вскоре она лишилась на отчаянный шаг. Однажды ночью, тайком улизнув из супружеской кровати прихватив с собой нож для писем она проскользнула к башне. Оказавшись на самом верху, задыхаясь от бега и ежась от пронизывающего башню холода она занесла над самой грудью серебряный нож. Рука начала своё смертоносное движение. Но клинок остановился. Руку кто то держал. Девушка испугалась , оглянулась ожидая увидеть мужа или кого то из стражи. Но человека что удержал её она не знала.
Человек был бос, черная ряса висела на нем мешком, на голове потрёпанный убор натянутый по самые уши. Большого роста и болезненно тощий, улыбка пугала. Два передних зуба необычайно острые и золотые.
Человек стоял плотно прижавшись к ней сзади. Его рука удерживала нож за остриё, другая же гладила её живот. Его губы прильнули к уху девушки и быстро натужно, шептали. Девушка вздрогнула.
Он обещал помочь и клял её судьбу, она кивнула и клинок молниеносно оказался в его руке. Палец кольнула секундная боль и капля крови упала на подставленый вовремя свиток зашипев . Он отпустил её и обойдя кругом поклонился.
Человек был бос, черная ряса висела на нем мешком, на голове потрёпанный красный убор натянутый по самые уши. Большого роста и болезненно тощий, улыбка пугала. Два передних зуба необычайно острые и золотые, блестели. Поклонившись фигура исчезла, растворилась серой дымкой, а девушка рухнула без чувств.
Она очнулась в супружеской пастели, под присмотром любящего мужа.
Девушка забеременела снова и вскоре на свет родила мужу наследника. Они были счастливы как никогда. Она хранила секрет той ночи и плата что придется заплатить омрачала её жизнь. Она ни чем не выдавала своего беспокойства и со временем совсем забыла.
5.4
Время шло. Сын вырос и отправился на поиски собственного счастья. Его и её родителей давно не стало. И они с мужем постарели. Однажды и его не стало, а к ней вернулся страх. Она знала что прожила чудестную жизнь , но не отвратимость расплаты жгло и мучало её. Страх накатывал все чаще, все темнее становились ночи. И она ушла , бросив и имение и все вещи оказавшись в конце концов здесь.
Мы заключили договор и я взял свою плату. Я знал что её скоро не станет. Страх измучил её. Высосал все соки.
Я ушел и страх её исчез в след за мной. Я верю что последние свои годы она провела в родном имении среди книг и верных слуг. И уверен что в конце за ней пришел он. Забрав её с собой взымая долг.
И точно знаю что за ним она ушла без страха.
6
У каждого из нас, храниться две личины, одну мы дарим теша взгляд, другую прячим ,знать не без причины.
Я никогда не стремился быть известным. Моя нынешняя работа, долг, служение , если хотите обязывают меня хранить тайны. Секреты что не должны вырваться на свободу. Это суть любого заключённого мной контракта. Одним он дарует спокойствие и забытье, иным, забвенье и свободу от порока.
К несчастью моё инкогнито было все таки раскрыто. И человек решившийся на это поступил крайне не разумно. А этим человеком был я сам.
Мы провели втроём больше года . и путешествия в эту пору были не к чему. Новые имена не появлялись, а это значило лишь одно. Застой. Такое иногда случалось, но столь долго я бездействовал первый раз. Мне было не по себе от этого, но что я мог зделать.
Не могу сказать что мне было это неприятно. Наоборот, я смог наконец то привести мысли в порядок. Я и Диана смогли узнать друг друга поближе.
У меня достаточно имений и замков. Мои владения довольно обширны. И я не мот спускающий деньги. Вы могли бы задаться вопросом, как такой человек как я, вечно находящийся в дороге может вести свои дела и при этом оплачивать счета, поддерживать в должном состоянии дома и замки. Не доводить до запустенья сады и плантации. Ответ до смешного прост. У меня есть помощники, юристы и доверенные представители. Мне нет ни какой необходимости знать их лично. Однако мой поверенный знает меня в лицо и распоряжается моими средствами грамотно и вполне разумно. Он не знает всей правды. Лично он считает что служит целому дому, огромной зажиточной , хоть и чрезмерно замкнутой своим обществом семьей. И меня это вполне устраивает.
Мы провели год в моем замке, большая часть прислуги и обслуживающего персонала были удалены. Нет не думайте что я их выгнал оставив несчастных без средств к существованию. Напротив я освободил их от своих обязанностей, не прекращая выплачивать им жалование. Однако пригрозив что прекращу его выплачивать если они сообщат об этом остальным. Эффект получился не однозначным. Одни были весьма довольны. Оставшиеся же в моих владениях стали боятся меня, точнее самой перспективы остаться без работы. Но дела шли неплохо, время шло а дальнейших увольнений нк последовало и они смирились и успокоились. Мы же наслаждались семейной идилией.
Фредерик отпустил волосы, и сделать с этим мы так ничего и не смогли. Упрямость по всей видимости была семейной чертой. О семье Фредерика мы ничего не знали но я мог бы поклясться что это было именно так. Мне не раз хотелось начать с мальчиком разговор о его прошлом. Меня так и подмывало задать ему интересующие меня вопросы, но за этот год я так и не решился на это. Но не подумайте что я смог совладать со своей страстью. Тайны и секреты это те две вещи что не давали мне покоя, однако я владел собой и не смел дать себе слабину. Я не могу ручаться за свою пассию. Диана была в своем праве и вполне могла разузнать о мальчике все. Но лично я о мальчике от неё ничего нового не узнал. И наверное это было правильно.
Диана проводила с ним не мало времени. Но и меня она своим вниманием не обделяла.
6.1
Наша семейная идилия была нарушена новым вспыхнувшем в сознании именем. Я видел его перед глазами так же отчётливо как оно было выведено на бумаге. Диана видела как побледнело моё лицо в тот момент. Как опустел взгляд, как с лица смылись эмоции. Она всё поняла.
Я уговаривал её остаться здесь среди роскоши и ухода и дождаться моего возвращения. Но она на отрез отказалась. Более того, моё предложение по всей видимости её обидело. Она ничего не говорила, но я знал что она на меня злится. Я чувствовал это, но надеялся что последствия обойдут меня стороной.
Ожидая неменуемой расплаты я старался всячески угодить ей. В дороге уделял особое внимание её персоне. Напрасно льстить не решился. И дабы не сделать хуже оставил всяческие попытки завести разговор о произошедшем. И к моей радости Диана оценила мои некудышные потуги примерится с ней как должно и был возногрожден в первом же постоялом дворе, в котором мы остановились на ночь. Примирение удалось .
Однако было и то что омрачило ту, ночь. Выйдя из комнаты пропустить стакан вина и ослабить накативший на меня голод, я невольно стал свидетелем одного разговора. За дальним столом сидели двое изрядно подвыпивших завсегдатых. Крепленое вино сделало их голоса громкими а речь несвязной, но главное я понял. Речь шла обо мне. Мне пришло в голову лишь одно имя, связаное со мной, и знавшего большую часть того чем я занимаюсь. Постаравшись взвесить все за и против я пришёл кивыводу что мой распоридитель не позволил бы себе подобной вольности и слухи обо мне и моей работы ушли со всем с другой стороны. В моих спутниках я не сомневался. Так что услышаное действительно заинтересовало меня. Со слов что этих двоих я понял что в городе что стал для нас временем приютом сейчас находится некий человек что занимается тем что слушает чужие секреты и берет за это деньги. Однако многие из этих секретов тут же были выданы.
В начале я было подумал что у меня есть конкурент. Кто то занимающийся той же работой, такой же как я. И лишь оплошность или случайность выдали его и тайну его клиента. Это опечалило меня. Однако опыт подсказал мне иной вариант. И именно за этот вариант я и зацепился.
Что бы поймать незадачливого конкурента или, что казалось мне более логичным, заманить мошенника выдававшего себя за меня мне пришлось прибегнуть к помощи.
Той же ночью я рассказал об услышином Диане, и поделился своими мыслями. Диана , выслушала меня с большим интересом и согласилась что вариант подражателя наживающегося на своём промысле более чем вероятен и предложила мне свой вариант ловушки. И мне он понравился.
Мой заказчик встретил нас на рассвете. Мы решили не терять времени и договор был заключен, должен сказать что цену в этот раз за его тайну и спокойствие я назначил сам. Не думаю что тем самым я сильно нарушал правила. Главное что клиент согласился на одну ночь поменяться с ним местами, и помог распустить слухи о том что он ищет хранителя секретов и готов заплатить большие деньги за их сохранение. Его же настоящую тайну я обещал выслушать утром. Объяснять для чего мне это и почему я не хочу услышать и защитить его тайны сейчас не требовалось. Цена заказчика более чем устроила. Я же не мог допустить что бы к утру хозяин забыл о нашем договоре. Как понимаете это всё бы усложнило если не испортило бы вообще.
Я занял место хозяина дома, Диана место моей супруги, нашего мальчика мы оставили с настоящими хозяевами, прислуга была осведомлена и получила недвусмысленые распоряжения относится к нам как хозяевам и подчинятся всем нашим распоряжениям. Ловушка была готова.
Наш гость не заставил себя ждать. По всей видимости мошенником овладела жадность и оттого он не почувствовал опасности. Сегодня я готовился рассказать свою историю.
О приходе гостя прислуга оповестила меня и я приказал немедленно без лишних прелюдий проводить его ко мне.
6.2
Когда главный герой моей истории зашел в зал и поздарововшись сел в кресло на против меня я предложил ему заключить договор. Мой опонент опешил, и смутился. По всей видимости передо мной действительно сидел мошенник. Диана стояла рядом со мной рассматривая игристое белое вино в прозрачном бокале, буд то не замечая нас. Однако я знал, в любой момент она готова бросится на человека на против. Она понимала ни хуже меня чем нам грозит появление подобных мошенников. Обманутые им люди, вполне способны поймать в ловушку по ошибке ни тех, и расправится со мной и Дианой , не пожалев даже мальчишку. Во мне кипела ненависть , но я контролировал себя , но сдерживал с трудом. Я начал рассказ.
Однажды оказавшись на пороге нищеты,я не желая работать честно, решил придумать историю о человеке способном заставить любую тайну или секрет навсегда исчезнуть избавив от её ноши хозяина, мне пришло в голову заработать на слабости и страхе людей большие деньги. А для страховки и собственной безопасности решил рассказывать эти страшные тайны всем подряд. Надеясь доставить своим заказчикам максимальное количество неприятностей, дабы те окунувшись с головой в последствия забыли про меня , или как минимум завезли так что бы у меня с лихвой бы хватило времени покинуть город и удалится от него достаточно далеко.
К несчастью мной овладела жадность и покинуть город не разрушив жизни еще нескольких идиотов , забрав у них столько сколько позволят мне мои собственные совесть и язык.
Я неучел только одного. Что на меня начнется самая настоящая охота. Погнавшись за обещеной боснасловной наградой я приехал в дом к человеку, надеясь надуть еще одного идиота я сам не заметил как попал в ловушку. Она захлопнулась когда в руках хозяина появился пистолет и тут я понял что мне конец и смерть неменуема.
Когда я дошёл в рассказе пистолета , Диана демонстративно достала его из за спины , где и прятала его все это время, и подала его мне.
Диана наслаждалась тем как и без того бледное лицо побелело, глаза моего слушателя забегали в поисках спасения. Я же предложил ему рассказать свою правдивую историю о его злодеяниях дабы той продлил время своего прибывания на этом свете. И тут его прорвало. Он рассказал мне все. И я понял что не ошибся с выводами. Мошенник действительно выдумал эту историю и использовал распущенные им самим слухи для обмана. Одного он еще не знал. Я заранее попросил хозяина пригласить к нам начальника городской стражи и уговорить подождать за дверями. Так чтобы весь наш разговор достиг его ушей.
Когда негодяй закончил свой рассказ начальник стражи зашел в зал, громко смеясь и хлопая в ладоши. Для мерзавца все было кончено. О его дальнейшей судьбе мне не известно, но полагаю те люди коих он обманул были оповещены в кротчайшие сроки. И жизнь этого человека повисла на тонкой и очевидно рвущейся нити.
Остаток ночи мы с Дианой провели в хозяйкой спальне. Что с моей стороны было как минимум бестактно. Но после случившегося мне было мягко говоря все равно.
Утром же пришёл заказчик. Он вел Фредерика за руку. Мальчик казался сонным, по всей видимости ему не спалось. Наверное переживал за нас. История о мошеннике мигом дошла и до заказчика и благодарности его не было предела. Однако я повторил ему что затребованая плата произведены и пришло время его тайне пропасть навсегда.
6.3
Хозяин занял своё кресло, я же устроившись напротив поудобнее принялся внимательно слушать все что он решит мне рассказать. Диана тихонько выскользнула из зала оставив нас одних и закрыв двери.
Эта история началась в родном городе хозяина, далеко отсюда. Ему тогда было меньше чем нашему фредерику.
Мальчик по своему обыкновению и в пору озорства частенько устраивал розыгрыши и проделки своим домочатцам. Более всего он любил прятаться в тени или укромных местах и выпрыгивать с криком и строя страшные рожацы. И так хорошо и страшно выходило, что люди пугались не на шутку. И что говорить о криках хрупких женщин, когда даже мужчины дома вскрикивали и подпрыгивали от неожиданности.
Но однажды вечером в очередной раз готовя свою проказу, мальчик услышал тихие шаркающие по коридору. Он не видел кто именно идет, ему было это без разницы.
Мальчик как следует спрятался и когда шаги сравнялись с ним он выпрыгнул и закричал кривляя и крюча лицо и растапырив руки. Но крика не последовало и никто не подпрыгнул. И не было перед ним человека ни мужского ни женского пола. Лишь черная тень нависала над ним возвышаясь в два человеческих роста. Мальчик остолбенел от ужаса, и закричал что есть мочи . Но его голос стал тихим словно шопот и никто не поспешил к нему на помощь. Мальчик бросился на утек но не успел пробежать до конца коридора как в конце появился новый, а затем еще и еще. Мальчику казалось что он бежит на месте. Он оглядывался и заходился в истошном хриплом шопоте а тень ползла к нему чуть покачиваясь , то перелымываясь пополам то снова воставая во весь свой исполинский рост. Каждый раз когда мальчик оборачивался тень оказывалась все ближе. Мальчик удалил усилия и побежал что было сил, но тень с каждой секундой нагоняла его. Когда тень нагнала его и нависла над ним и перегнулась мальчик увидел огромный слюнявый рот без зубов и огромный серый язык. Лица у тени не было, но глаза горели холодным голубым огнем. Вдруг мальчик услышал знакомый голос зовущий его и мальчик со всего размаха в кого то врезался.
Голова его кружилась и болела. Мальчик лежал на полу перегнувшись через своего отца сбитого с толку и ног. Голос мальчика снова стал нормальным и тот увидев родное лицо взахлеб рассказывал о ужасном монстре что преследовал его. Отец осмотрел мальчика с ног до головы, поднялся и поднял сына на ноги. Посмотрел по сторонам но ничего из расказаного сыном он не видел. Мальчик огляделся но тени и след простыл. Коридор тоже был самым обычным . Отец решив что мальчик придумал новую забаву , дал ему подзатыльник и отвел его в его комнату.
С тех пор мальчик никогда не позволял себе пугать окружающих, перестал бродить по вечерам, избегал всякой тени и начал бояться темноты.
Родители не могли нарадываться резкой переменой сына в лучшую сторону. Вот только тень продолжала навещать его. Она приходила по ночам . Сначала редко , потом всё чаще и чаще.
Когда мальчик засыпал, тень подходила к его кровати, ломалась пополам отрывая огромный рот. Слюнявый язык вываливался из неё облизывая лицо мальчика отчего тот просыпался и начинал кричать, но крика никто не слышал, потому что изо рта мальчика вырывался только криплый шопот. Сбежать мальчик и не пытался, он не мог даже пошевелиться. А тень продолжала пускать слюни шипя и причмокивая огромными толстыми губами.
Мальчик не раз рассказывал родителям и нянькам что творится с ним по ночам, но его никто не слушал. К конце концов мальчик смирился со своей судьбой и перестал пытаться кричать и вырываться.
И стоило мальчику смирится как тень перестала облизывать его. Просто приходила и стояла рядом с ним до самого утра не сводя с него своих голубых огоньков. А вскоре совсем перестала приходить.
Мальчик вырос и стал мужчиной, завел семью дождался внуков. Но страх перед тенями и темнотой ни куда не исчез. Терзая его сердце и разум.
Наша троица покидала чужой дом, оставляя заказчика без единого воспоминания о мучевшем его все эти годы ужасе. И я уверен что сегодня ночью в его покоях не будет гореть свет. Хозяин будет спать в полной темноте спокойно как никогда раньше. Я же уносил его воспоминания с собой. И даже страх приследовавший его всю жизнь стал моим собственным.
7
Миновал месяц и снова я очутился на корабле. Моя спутница неотлучно следовала за мной. Фредерика на это путешествие мы не взяли. Он остался в моём замке под присмотром нанятой специально для него гувернантки. В свою защиту могу сказать что мальчик сам выбирал из предлодэженых ему семи притенденток. Я могу себе это позволить. Фредерик определился со своим выбором довольно быстро. И мы смогли покинуть дом. Не без тяжести в сердце, но спокойные за него. Наше путешествие могло закончится трагедией. В те времена это не было редкостью.
Мы дважды попадали в шторм и по пути зашли в несколько портов. На моём свитке горело новое имя. Но я ни как не мог понять куда мне следует двигаться дальше. По моему мнению человек которого я искал любил путешествовать и предпочитал двигаться по морю. Но мы ни как не могли нагнать его. Причины этого я уже понять ни как не мог. Наивно полагая что случай сведет нас сам собой я отдавался путешествию полностью, разделяя каждый день с моей любимой Дианой. Путь мы проделывали на торговом судне с весьма сносными и даже местами роскошными каютами. Повар не скупился на ингредиенты и специи, я не раз заходил на его кухонку и лично благодарил кока за изумительно приготовленые блюда. Утром и вечером мы с Дианой устраивали прогулкиипо палубе. А в перерывах между занятия любовью выходили подышать свежим ночным воздухом и смотрели на звезды. Я выходил одев штаны и рубашку не пренебрегая и обувью. Диана же одеждой себя не обременяла и в ночные часы выходило в одной простыне прижимаясь ко мне всем своим пышащим жаром телом. Морская болезнь не беспокоила меня и ни что не омрачало нашь путь. Одно только имя на свитке то тускнело то становилось ярче. И я ни как не мог понять , где мне искать мою новую цель.
По пути в очередной порт, в то время когда мы с Дианой придавались похоти в нашей каюте, раздался грохот и корабль качнуло. Поднялся шум и грохот десятка ног по лестнице ведущей на палубу. Я слышал крики ужаса. Незамедлительно я бегом выскочил на палубу. Матросы были вооружены, все смотрели на север. Я не сразу понял в чем дело. Смотрящий кричал пираты и указывал рукой. Я пригляделся и увидел судно. Крошечный из за удаленности но явно шедший в нашу сторону.
Нас нагоняли, пиратский корабль шел уверенно. Капитан старался гнать корабль выставив штурвал так что бы украсть у пиратского корабля ветер. Но все его потуги были тщетны. Сменив курс в погоне за ветром капитан сам поймал себя в ловушку. Паруса поникли, и судно медленно но верно замирало. Причиной этому стал второй корабль. Он обошел нас справа, далеко за зоной видимости и выскочив на перерез забрал наш ветер . Наш же корабль убегающий от первого корабля шел прямо в лапы к пиратам. На корабле передних пушек на носу не было. А повернуться бортом не позволял ветер . мы стали легкой мишенью без возможности сделать из пушек хоть один выстрел. Приследовавший нам корабль огонь не открывал. Нагнав нас он подошел с левого борта и когда его нос поравнялся с нашей кормой, с него полетели крючья и дюжина пиратов потянула за тросы прижимая наш борт к их носы. Корабль тяжело коснулся и пираты высыпали на нашу палубу. Бой был не долгим, я неплохо владел короткой саблей и помогал чем мог. Но их было слишком много. Нас зажали у трюма , спереди подошел их второй корабль и для нас все было кончено. Пираты не стремились убить , очень многие остались живы. Стоя на коленях со связанными руками мы смотрели как тела мертвых и тяжело раненых бросают за борт. Я боялся за Диану . Её как и прочих пассажиров вывели на палубу и по одному по моську перевели на главный как оказалось корабль. Сам я оказался среди них. Нас разместили в трюме. Сыром и пахнувшем рыбой и плесенью. Руки мои связаные за спиной ныли. Выпутаться из узлов мне труда бы не составило. Но за нами следили, женщины сидели отдельно от нас. Поникшие, кое кто плакал. Седовласый купец сидевший рядом к моему изумлению занимался тем же.
Не знаю какую судьбу уготовили нам эти душегубы, наверное нас взяли с собой с целью выкупа. Какая участь постигла команду нашего корабля я не знал. Но все решил случай.
Один из пиратов нашел мою кожаную сумку. Там не было ценного , если не считать горстки белых опалов и рубина. Однако мои свитки тоже привлекли его внимание. Они были пусты. Подписаные и заключеные контракты рассыпались в прах как только договор вступал в свою силу и после появлялись снова, чистые и аккуратно смотаные. Как оказалось пират отлично знал своего капитана и его настоящее имя. Волею судьбы или случайностью было то что написаное имя попало ему на глаза. Удивлению его не было придела. Вся сумка и её содержимое тут же оказалось у капитана. Реакция его не заставила себя ждать. Он сам лично спустился в трюм в поисках хозяина сумки. Я отозвался сразу. Не один час я объяснял кто я и чем занимаюсь. Сложнее всего было объяснить ему что его имя написано не охотником за головами. Удача снова улыбнулась мне. Капитан поверил мне. Только дело было в том что он не искал меня.
7.1
Однако заключить договор со мной он все таки решился. Капитан объяснил мне что его прошлая жизнь может стать причиной гибели его семьи , которую он сам покинул много лет назад.
Капитан поклялся что позволит нам покинуть корабль и заплатит ту цену которую я назову ему. Диана покинула трюм и в полной безопасности в окружении любопытных пиратов восседала на кухне и любезно общалась с ними. Лишенные женского внимания они слушали её и не спускали с неё глаз. Она очаровала их своей приветливой улыбкой и милыми речами. За остальных пленников я не сказал не слова. Не судите меня строго, но меня не волновали их жизни, лишь наши с Дианой безопасность заботили меня.
Капитан встал из за стола и прижавшись спиной к стене начал свой рассказ.
Я сожалею о том что совершил и мне нет прощения. Я тот кем стал. И сказать что всему виной судьба , не смею. Этот путь я выбрал сам.
Мой родной город, очень далеко отсюда. Я всегда вспоминаю его с теплотой. Я родился в бедной семье. Мои дорогие родители даже в час нужды окружали меня своим теплом. Я никогда не чувствовал себя брошеным или нелюбимым. Моя мать с таким же теплом встречала всякого кто постучится в нашу дверь. И если что то её и смущало, так разве что неспособность накрыть на стол когда приходили гости.
Дела пошли хуже когда у меня появилась сестра, родители были счастливы, но с каждым годом нам становилось все сложнее найти себе пропитание. Я подрос и во всю старался помогать отцу. Иногда отец уходил в город, в то время стены города решили восстановить и усилить. Отцу хорошо платили, но и сложностей было не мало. Работа была тяжелой и опасной. И вот однажды днем когда отец должен был уже вернуться в нашу дверь постучали. Я побежал открывать, не задумавшись, для чего бы отцу стучать в собственную дверь.
На пороге стоял старший зодчий. Мой отец работал под его руководством. Как оказалось на стройке произошел несчастный случай, веревка оплетавшая один из каменных блоков перетерлась и камень рухнул внис ломая деревянные леса. Отец оказался под грубой дерева . когда его достали, то стало понятно что его правая рука сломана и сильно провоточит. Городской лекарь сделал все возможное для лечения.
Отец остался жив и рука начала заживать. Вот только рука перестала гнуться и продолжала болеть. Пальцы плохо слушались. Денег выплаченых зодчим на долго не хватило. Работать он больше не мог. Стало голодно , меня на стройку не брали, я был слишком мал и слаб для них. Работа в поле была для меня очень тяжела. Но я справлялся.
Потом отец начал пить. Я не знал от боли или от своей бесполезности.
Мы все любили и поддерживали его, но это мало помогало.
В конце концов он не выдержал. Его нашли как то утром. Под стенами города. Он сбросился со стены. С той самой которую он и помогал возводить. Мать убивалась и бесконца плакала.
Нам стало легче. Я понимал это, но простить отца так и не смог. Найти приличную работу мне так и не удалось. Однажды я даже попытался украсть. Я залез на площади в карман к одному приезжему. Но когда дабыча оказалась у меня в руках и я был уже далеко . набирал на рынке целую корзину вкусностей. Неизвестный положил руку мне на плечё. Хватка была железной. Я немог и дернуться. Человек позволил мне забрать корзину и отвел в темный проулок.
Оказалось что я не имею права охотится на чужой территории. Меня избили, и объяснили что теперь я буду работать на них.
Моя новая работа, если мой промысел можно назвать таковой, состояла в обкрадовании приезжих, иногда мы вскрывали лавки и проникали в винные погреба. Как только поднимался шум мы исчезали.
Время шло а я рос, моя дорогая мать не знала чем я вынужден заниматься, но видя что каждый день я возвращаюсь уставший с деньгами и припасами была готова молится на меня.
Когда произошла беда мне только исполнилось пятнадцать. Наш предводитель позарился на красоту и молодость моей сестры. Не знаю где он увидел её, но потребовал чтобы я привел её к нему. Мне стало ясно чего он хочет. Отдать на поругание родную сестру я не мог. Я даже представить не мог что это чудовище может с ней сотворить.
Я придумал план. В тот вечер я должен был взять сестру с собой в наше подземное логово. Я так и сделал. Наш главарь принял мой жест подчинения за чистую монету. Он был так рад что даже подарил мне целый кошель золота.
Оставив мою сестрёнку на едине с этим чудовищем, я приступил к своему плану. Моя сестра должна была незаметно опоить его из пузырька что я дал ей. Я сильно переживал , справится ли она.
Когда время пришло, я вернулся через потайной лаз к ним в покои. Сестра тихонько плакала. Этот жирный бурдюг лежал у её ног. Храпящий и недвижный. Моя сестра сделала все как надо и мерзавец не успел ничего ей сделать. Мы хотели ограбить его и сбежать из города все вместе. Но ярость охватила меня и не сдержавшись я схватил нож и зарезал его.
Поняв что теперь мне конец , мы с сестрой пришли к матери, я рассказал ей все, совсем все.
7.2
Однако моя мать не осудила меня, и мы покинули город в спешке.
Я отправил свою семью на север. Сам же намеренно расплатившись за коня большой брошью , которую с легкостью узнали бы мои бывшие колеги, поскакал на юг. За мной гнались по пятам. И почти настигли. Последние деньги ушли за то что бы меня тайно вывезли из страны. Мне было не важно куда идти. Главное семья была в безопасности.
Меня обманули, не прошло и суток как я оказался в кандалах и с рабским ошейником.
Над одном из невольнечьих рынков мне удалось воспользоваться ленью охранника и освободившись я набросился на него и задушил цепью. Со мной бежали еще трое. О судьбе двоих я ничего не знаю. А вот мой попутчик оказался не робкого десятка. Прорываясь через десяток бывших надсмотрщиков , тут и там пуская кровь , мы оказались в порту. Там стоял этот самый корабль. Какого же было моё удивление когда я узнал что спас и помог бежать из заточения капитану судна. Пираты не поверили своим глазам. Они только вынашивали план вызволения своего предводителя. Когда он сам явился с ног до головы залитый чужой кровью.
Пираты высыпали на берег и во главе с капитаном вырезали торговцев и покупателей. Пиратов было много, но врагов было в разы больше. Мне же было велено идти за ними и открывать клетки. Вооружать невольников и гнать в следтза пиратами. Я исполнил все в точности. Никто не ожидал нападения средь белого дня и сопротивление сошло на нет. Рабы с яростью кидались на своих обидчиков не жалея и не щедя.
Многие погибли в тот день, пираты тоже понесли не малые потери. Однако бывшие рабы с радостью согласились заменить павших и примкнуть в ряды пиратов.
Мне же было предложено вернуться в родные края. Капитан обещал что высадит меня в любом порту и даст не малое вознаграждение. Однако я знал что возвращаться мне нельзя и я попросил место юнги. Капитан же рассудил иначе, меня назначили его правой рукой и заместителем. Остальные на корабле вопросов не задавали. Они знали что капитан обязан мне свободой , если не жизнью приняли моё назначение как должно.
Прошло несколько лет. Мы брали корабли и заложников. Грабили и убивали. Мне пришлась по душе эта жизнь. Я оказался не плохим воином. Моё тело обросла мышцами. Я возмужал и окреп. Капитан лично учил меня фехтованию и озам артелерийской науки. Рассказал как обмануть жертву, я же придумывал планы по захвату с обманным маневром.
Вскоре мне удалось захватить корабль с семью соратниками. Нам это удалось и меня стали по настоящему уважать. Так у нас появился новый корабль.
Случилось так что однажды капитан угодил в засаду. Он сражался как лев круга шлемы и щиты, мы поспешили ему на помощь и снесли защищающихся в мгновении ока. Мы разгребли и растащили две дюжины тел в поисках капитана. Он оказался под телами, весь в крови, живой. Но в тот день его не стало. Кому то удалось подкрасться и напасть на него сзади. Клинок прошёл насквозь. Он умер на моих руках в окружении своей команды.
Когда его не стало, кто то за моей спиной протянул мне триуголку капитана, не могу вспомнить кто это был. Я взял её и надел. Бой был ещё не окончен и я повел уже своих головорезов на захват. В ту ночь живых мы не оставили.
Теперь я их капитан и ничто этого не изменит. Вот мой рассказ и я хотел бы забыть о том кем я был и помнить чем я стал.
На этом мы и сошлись. Капитан подписал договор я же добавил исключения .
Вскоре капитан забыл про договор и о своём прошлом вне этого корабля. И это было моей ошибкой.
Напрочь забыв о нашем разговоре и о том кто я и почему его команда развлекает невольницу байками и вином приказал избавится от нас на ближайшем острове что нам попадется. Команда не могла понять в чем дело, но приказ исполнила. Вскоре смотрящий увидел дымку острова и когда мы подошли к острову ближе, я и моя спутница оказались на лодке. Двое гребцов отвезли нас к берегу.
Мы с Дианой сидели на чистом песке и смотрели как в алом море тает солнце. Из моего кармана на груди что то торчало. Я даже не обратил на этот факт внимания пораженный произошедшим. Рука нырнула за пазуху и рука схватило что то большое, тяжелое и холодное. Я достал руку и возрился на камень. Огромный рубин с кулак Дианы, необыкновенной чистоты и огранки. Он стоил огромных денег и был бы винцом любой коллекции. Каким то образом капитан смог положить его мне в качестве платы. Чтож талант есть талант, каким бы он не был.
Я мысленно пожелал капитану удачи и направился к небольшому пролеску в поисках хвороста. Диана поспешила за мной.
8
Жизнь без удобств оказалась для меня большим испытание. С продовольствием проблем как не странно не оказалось. Остров что нам еще предстояло изучить был полон жизни. Охотится за кокосами мне не пришлось. Огромное количество ягод и плодов произростали в той части леса что мы выбрали под наше прибежище. Мне удалось использовать единственный кинжал что всегда был при мне, я изготовить некое подобие копья. Охотится мне раньше не приходилось но моих навыков и знаний с лихвой хватило чтобы убить огромную змею. Добыть огонь при наличие нажа проблем не составило. Диана не чуралась экзотического вида моей добычи. Я не растерялась и принялась за готовку. Разделаную смею мы зажарили на огне. Вкус был весьма специфическим. Огорчало лишь отсутствие соли и специй. Но мне пришла в голову отличная идея. Вода была до горечи соленой и вымочив свою одежду я вывесел её на солнце. К моей радости вскоре она высохла а сверху выступила соль. Это было великолепно и сродне чуду.
А вот пресную воду пришлось поискать. Полчища насекомых мучали неименьше томящей влажной жары. Но поиски мои были вознаграждены. Небольшой родник бил из обросшей мхом скалы. Я напился до сыта. Голова немного кружилась и я думал над тем как мне принести её в лагерь. Выход подсказал сломаный тростник. Он был пуст внутри и довольно прочен. Его более толстые собратья стали тем что мне было нужно. Срубив один из них я отделил одно колено и избавившись от верха получил подобие длинного узкого короба. В него я и набрал воды. Диана сияла от счастья и пила с завидной жадностью. Мне даже пришлось остановить её дабы ей не стало плохо. Конечно она меня не послушала.
После я с грустью взирал как её тело исторгает излишнюю воду.
Мне удалось соорудить хижину. Крышу над головой . впервые за долгое время на удалось выспаться в стенах нашей лочуги. И дать себе волю расслабится и насладиться друг другом.
Прошло несколько недель пока я не решился уйти в глубь острова. Диана не желала отпускать меня одного, но здравый смысл возобладал. Я же в свою очередь обещал вернуться до темноты и быть крайне осторожным.
В первый день мне не удалось уйти далеко. Лес был не пролазным и я с трудом прорубался через него. Я возвращался каждый день к вечеру с новой добычей. Однажды мне посчастливилось найти обезьянку. Та была сильно ранена. Возможно она стала жертвой хищника или своих же сородичей. Я принес её домой в качестве добычи. Но Диана на отрез отказалась использовать её в пищу. Она решила выходить обезьянку а я же впервые узнал что Диана умеет кричать и даже отвесила мне затрещину.
Я не обиделся. По крайней мере я так решил. Однако два дня мы с ней не разговаривали. Я уходил все дальше в дебри и возвращался с добычей, сам разделывал и готовил её.
Мы померились, и к моему удивлению обезьянка пошла на поправку. Диане удалось выходить её , а та в свою очередь не отходила от неё ни на шаг.
Теперь по возвращению домой меня встречала обезьянка. Впрочем хочу заметить что она же меня и провожала. Это маленькое забавное существо стало напоминать мне собаку. Я тоже проникся её веселостью и задором. Мою же пассию её выходки начали беспокоить. Тем более что Марта, так назвали мартышку, теперь все наровила уйти в лес со мной. И ей теперь приходилось держать её извивающуюся пока я не уйду достаточно далеко.
Однажды я дошел так далеко что выйти вовремя не успел, и опустившаяся тьма. Застала меня по пути к дому. Я не видел куда мне идти, в какой то момент на меня нахлынула паника. В тщетных попытках найти дорогу , я ходил как мне казалось кругами. На меня нахлынуло уныние. Темнота казалось пожрала меня. Отовсюду слышались звуки. В голове появлялись ужасные картины . В темноте то тут ,то там мерещелись хищные твари, желающие полакомиться незадачливым путником.
Мне удалось совладать со своим страхом. Я выбросил из головы своих чудовищ , но хруст слышался отчетливо. Ко мне что то приближалось. Причем очень быстро. Для паники не было времени . Я прислушался и выставил нож перед собой готовый в любой момент бросится на зловещего хищника.
Когда к моим ногам выскочила Марта, я чуть не расплакался. Мартышка весело щебетала, настойчиво дергала меня за штанины и мне даже показалось что она отчитывает меня на своем языке. Я сразу понял что она зовет меня за собой. И я пошел за ней.
Как оказалось я заблудился в двух шагах от своего дома. И ушел далеко влево.
Дома меня ждала разгневаная Диана. Я знал что мне нет прощенья. Я умылся и молча сел напротив неё. Диана ничего не сказала, но подзатыльник отвесила. К моему удивлению Марта сделала тоже самое. И тут ничего не попишешь. Я заслужил.
С этих пор одного меня уже не отпускали. Диана и гордо восседавшая на моём плече Марта стали моими спутниками в изучении острова.
Первая же вылазка втроём открыла мне доселе неизвестную часть острова. И эта часть ввела меня в уныние. Я бы добавил что был напуган. И моя спутница разделяла мои чувства.
8.1
Когда мы прорубаясь через лес увидели впереди просвет, то я подумал что там впереди другая сторона острова. Я представлял песочный пляж или скалистый обрывистый берег. Но такого увидеть не ожидал.
Моим глазам открылась большая песочная поляна. Повсюду из земли торчали кресты, из двух свзяных между собой палок. Перед нами было кладбище. Огромное и заброшенное. Я не считал количество осевших могил, но было понятно что их не меньше сотни. По спине побежали мурашки. Все могилы старые и похожие как две капли воды.
Я смотрел в глаза Дианы. Она разделяла насевший на меня страх. Здесь явно что то произошло. И когда то здесь были люди. И их было много. Но что теперь.
Мои раздумья прервала спрыгнувшая с плеча Марта. Она внимания на кресты и могилы не обращала, зато подбежал к ногам запищала и заулюлюкала, принялась тянуть меня за штанинину. Она хотела что то показать. Я посмотрел на Диану, а та в свою очередь неуверенно кивнула. Более не колеблясь мы пошли вслед за прыгающей впереди мартышкой.
Она увела нас в чащу за поляной. Через небольшой но густо заросший пролесок . И там на зеленом лугу стояла церковь. Сделаная из подручных материалов, не ровная однаитажная хижина. На покатой крыше возвышался большой крест.
Мы остановились а Марта забежала внутрь через окно. Вскоре дверь открылась и к нам вышел человек. Он был стар. Длинная борода мешала сказать точнее. Морщинистое загорелое лицо. Печальные серые глаза с тоской смотрели на нас. Кажется его взгляд пытался сфокусироваться. Я понял что он плохо нас видит. Я подошел ближе.
В часовню нас не пригласили. Мне казалось что человек встреьивший нас живет там. Однако все было иначе. Его дом располагался гораздо дальше, в лесу. Нам стоило не мало усилий подняться по лианам на верх. Старик же буквально взлетел по лиане и в мгновение ока оказался высоко над землей, где и находился его довольно просторный дом.
Оказавшись наверху я с любопытством разглядывал все что попадалось на глаза. Я ожидал увидеть Библию. И я её увидел. Сильно потрепаную с толстым слоем пыли на ней.
Для меня было очевидно что передо мной находится миссионер. Вот только по всей видимости потерявший веру.
Нас напоили местным подобием чая. Я поведал что нас высадили здесь с пиратского судна, все прочие подробности я опустил.
Улучив минутку я заглянул в свою сумку и взглянул в свиток. Нового имени там не возникло. Он был девственно чист. Я был в замешательстве. Миссионер не стремился поведать что либо о себе и своей жизни здесь. Но при этом много расспрашивал о мире за пределами этого острова. Я же с осторожностью отвечал. Этот человек часто останавливался и как мне показалось подбирал слова, а может просто вспоминал их.
Мы проговорили до темноты. Разговор большетнапоминал мой монолог, Диана старалась участвовать в разговоре лишь изредка.
На ночлег иы решили остаться здесь, тем более сам старик настаивал на этом. Обезьянка устроилась в наших ногах и мгновенно заснула чуть похрапывая. Я же заснул не сразу, ожидая подвоха. Меня мучали возникающие в голове вопросы о кладбище и об этом острове. Мне казалось что старик может ответить на все что меня интересовало. Но эти вопросы я решил задать завтра. Диана дремала уткнувшись в моё плечо. Я решил последовать её примеру и заснул.
У добродушного хозяина мы остались и на следующий день. Я узнал что остров этот пуст, и живых людей кроме нас троих здесь нет. Мне пришлось потратить не мало времени чтобы разговорить старика, и лишь к вечеру я узнал о его горе.
Много лет назад когда старик был еще юношей и на его лице только начала появляться первая поросль его отец решил что сыну было бы не плохо получить церковное образование и сан. Парню эта идея пришлась не по душе и многие годы учебы стали для него настоящей каторгой. Однако он любил и чтил отца и не смел ослушаться. Погрузившись в учение он смог принять бога и стал достойным служителем и проповедником. Но время и строгость не смогли побороть его тягу к приключениям. Ему хотелось посмотреть мир. Его влекло вперед , и парень превращался в мужчину. Но он все же не мог представить себя в роли церковного служителя и стоило ему подумать о том что он всю жизнь проведет здесь, у себя в городе в песнопениях и бесконечных исповедях, то его коробило и сердце заходилось в немом стоне.
Спасение пришло нежданно. Ему предложили отправиться на корабле в далекие дикие страны. Другие отказались от этого, ему же оно пришлось по душе. Однако случай забросил его на этот остров. К нему был приставлен еще один миссионер имевший уже опыт в подобном деле. Их высадили и должны были вернуться через два года. Места эти считались безопасными. Местные племена жили в гармонии с природой . Они поклонялись своим диким богам. Приносили им пищу и убитых животных в качестве доров.
Миссионерам пришлось не просто. Встретили их с большим почтением , но стоило начать говорить о вере как местные закрывали глаза и уши и верещали отказываясь слушать.
8.2
Наставник учил его языку местных. И сам познавал новое. Вскоре он сам решил зделать первые попытки в обучении местных новой религии. Он не старался навязать своё мироустройство, а красочно в деталях с юношеским задором описывал главы из Библии. По своему интропритировал то или иное явление. Своими словами передавал святое учение и получил своих первых преверженцев.
Затем их стало больше. Местные помогли построить миссионерам подобие церкви. И с удовольствием слушали вечерние проповеди.
Однако были и те кто отговаривал своих собратьев от новой веры. Уверяли что это прогневит их богов, но прихожан меньше не становилось. Наоборот, прознав о чудесах воскрешения и божей благодати , вечной жизни и рае местные потянулись толпами.
Вождю племени было это не подуше и собрав других противников веры они проникли ночью в церквушку где частенько оставался на ночь наставник и вытащив его упирающегося и вопящево и уволокли к статуе своего бога где и умертвили копьями.
Юноша узнав об этом был в бешенстве, страха не было не в его душе ни в сердце. Воспользовавшись ситуацией он начал запугивать своих сильно убывших прихожан вечными муками. Поведал им о дьяволе и аде. В красках рассказал что их ждет за поклонение лживым богам.
Племена разделились на два лагеря и взбешеные угрозами и словами проповедника бросились друг на друга. Война шла день за днем, кровь проливалась во имя веры, поделить которую они не смогли. Никто не избежал войны. Первыми погибли дети. Вначале было назидание , других в отместку убили боящиеся ада. Затем не стало женщин, они были легкой добычей и не способными защитить себя жертвами. Мужчины перебили друг друга, лишь старики остались скрываясь в лесах. В конце концов и их не стало.
Миссионер понял что он натворил но останавливать было уже не кого. Гибель всех этих людей была на его совести.
Он сам выкопал могилы и сделал кресты. Он плакал над каждым и молился за них. Казалось телам нет конца. Женщины и дети, мужчины и старики. Казалось что ад раз
верзся на земле и миссионер был в самом его центе.
Прошел год. И за ним пришел корабль, но миссионер не вышел к ним и не ответил на крики пришедших за ним людей.
Корабль ушел оставив миссионера со своими мучениями один на один. Годы шли, но каждая ночь встречала его лицами жертв и окровавлеными телами жертв входящих в его сны. Пришла старость а сны так и не покинули его. Даже бог оставил его а они его прихожани были с ним, и все ждали когда он придет к ним.
С ужасом я слушал его рассказ. По его окончанию я поинтересовался не хочет ли он забыть о том что произошло. Таких безумных глаз я не видел больше никогда. Старик мотал головой. Я понял что он не желает ничего забывать и я не покривлю душой если скажу что сам желал того же.
Мы покидали уже ненавистный нам дом и с горечью шли через кладбище. Нас никто не провожал и мы ни разу не обернулись.
Давно опустилась темнота а мы шли в молчании. Лишь Марта повизгивала и оборачивалась следя за тем идем ли мы за ней. И мы шли.
Мы выходили из зарослей. В нашем доме горел свет. Там кто то был, я различил силуэты людей на берегу. Люди бродили по берегу, вглядываясь то в темноту моря, то в черноту зарослей. Я знал , они ищут нас.
8.3
Меня порой тревожит как судьба руководит нашей жизнью. И задаюсь вопросом, участвую ли я в процессе выбора. Имеет ли смысл моё решение. Принимаю ли я их вообще. Одно я знаю точно жизнь моя не бесцельна. А прочее уже не так важно.
Снова я на корабле. И моя каюта вполне приемлема, еда вкусна , вино пьянит и спутница Диана спит в моих объятьях. А на душе тоска. Но это и не мудрено.
Корабль гонит нас прочь от злополучного острого. Красные мундиры и черные труголки пестрят по всюду. Королевский флот его величества. Второй по величине и первый по огневой мощи , если я точно помню состав флотилии и калибр орудий.
А там внизу, в трюме, закованый в цепи, клянет судьбу тот самый капитан. Пират и лютый душегуб. Удостоеный чести быть казненым на площади перед глазами всего честного народа и главного лица, его августейшей особы, короля и вседержителя.
Для меня остаётся загадкой , отчего капитан и пират решил рассказать о нашем местонахождении победителям сражения.
Я узнал у контрадмерала что они повстречали пиратов по пути домой, одному кораблю удалось уйти, но погоня продолжится . первому же кораблю не повезло. Контрадмерал добавил однако что пираты бились как дикие бестии и едва не перевернули ход битвы проникнув в трюм и попытавшись взорвать бочки с порохом. К счастью им не удалось задуманное. Согласно последнему приказу его царского величества пиратов казнили на месте. Капитана же решили привести в столицу. Про них двоих капитан сообщил сам. Иных кроме пиратов на судне не обнаружили. И о судьбе пленников капитан сообщать отказался. О нас же сказал что сам не помнит какого рожна наша парочка делала на их судне. Поведал где именно нас можно найти.
Уточнять у меня что мы делали на пиратском корабле он не стал. По всей видимости то что нас бросили умирать на необитаемом острове уже говорит о том что за одно мы с ними не были. А может у него был список пассажиров разграбленного корабля. Одним словом судьба.
Мне очень хотелось повидаться со своим бывшим клиентом, но что то подсказывало что мне ни какими уговорами не удастся убедить своих спасителей пойти на это. К тому же сама попытка могла вызвать ненужные вопросы и мой отказ отвечать на них мог оказать нам медвежью услугу. Стоит ли говорить что мы могли угодить в опалу. Королевский флот это те люди с которыми не стоит идти на конфликты.
Все складывалось именно так как должно было. Судьба капитана была уже в совсем других августейших руках, однако пока наши пути пересекались. Корабль направлялся в столичную пристань. И наш путь следовал туда же. Я сидел за столом, за моей спиной безмятежно спала Диана, обезьянка лежала у неё в голове. Я же наслаждался вином и смотрел в свиток. Там как раз появилось новое имя. Я улыбнулся прочитав вслух имя его августейшей особы. Намечалось явно что то интересное.
9
Не выбираем мы врагов, их жизнь плодит успехом взор насмешливо терзая.
Что может быть приятней чем возвращение в лоно родной цивилизации. Как много людей , магазинов и банков. Свой путь я держал в один из них. Здесь не было людей способных подтвердить мою личность. К счастью моя печать могла мне в этом помочь, и значила не сколько ни меньше слов десятка вельмож .
Я с легкость получил интересующую меня сумму. Одеты мы с Дианой были вполне прилично, об этом позаботился лично контрадмирал. Но одежда с чужого плеча все равно не могла служить достойной заменой. Я как и моя Диана должны были быть одеты согласно приличиям и регламенту. Мне все таки предстояла встреча с его величеством а , это дело могло озалотить меня илитнаоборот, одно неловкое движение, неправильный жест, неопрятный вид, и жизнь наша превратится в сущий ад.
Прием у его величества был запланирован во вторник на следующей неделе. Времени на подготовку было достаточно. По крайней мере так нам сказал снимавший с нам мерки портной. Ткань мы выбрали самую дорогую. Однако пуговицы и запонки решили взять попроще. Избави нас боже оказаться богаче и наряднее его августейшей особы. Во всем важна мера. Врочем это не касалось моей спутницы. На драгоценные украшения для неё я не поскупился. Она всячески мне показывала как ей безразличны все эти украшения, но глаза её горели благодарным огнём.
Эту неделю мы потратили с пользой. Опробовали местную кухню на приеме у жены конт адмирала. Диана поразила всех своей грацией и голосом. Я впервые слышал как она поёт. Вечер прошел чудесно. Следующем же утром я посетил ювелира. Я показал ему свой исполинских размеров рубин и взяв с него расписку в получении заказал золотую оправу и добротную дубовую шкатулку, попросив изготовить её в срок и не марать лаком и краской оставив только чистое резное дерево. Внутреннюю часть велел выложить дорогим мехом.
К своему стыду решил купить кольцо с бриллиантом для Дианы. Этим же вечером за ужином решился и вытащив заранее подготовленое кольцо, встал на одно колено сделал ей предложение. К несчастью бедняжка в этот момент пыталась справиться с чрезмерно прожареным мясом и чудом не подавилась. Диана с восхищением взирала на меня, на кольцо она даже не посмотрела. Я был счастлив когда она протянула мне руку. И я мягко возрузил кольцо на долгое ему место. Оставшись на едине я не избежал подзатыльника. Я понял что момент для предложения был выбран не вполне удачно. Благо все обошлось. И ночь предстояла поистине жаркая.
О свадьбе мы не говорили, но оба знали что он еще состоится.
В понедельник мы забрали наши наряды, ювелир доставил заказ на дом. Все было готово к завтрашнему приёму. Заключать договоры со столь знатной фигурой мне никогда прежде не приходилось, и сослужит ли мне договор добрую службу я не знал. Впрочем человек в короне тоже всего лишь человек. Но волнение имело место. Оно передалось и моей ныне невесте Диане.
Контр адмирал прислал за нами карету. С его стороны этот жест был знаком расположения и доверия. Я же в свою очередь постарался приехать на прием вовремя, хоть моя невеста и пыталась остаться жить возле зеркала.
Нет смысла описывать убранство замка и костюмы гостей. Здесь всего было чрезмерно. Запах неприязненой подлой лести витал в воздухе. Мне казалось что я попал в гнездо ядовитых змей. Потому и ступал аккуратно. Моей главной задачей было вычленить из гула музыки и голосов один единственный, что далось мне не просто. И все же я услышал высокий строгий голос контрадмирала. Пройти к нему через толпу оказалось не простой задачей. Но я справился. Контр адмирал был рад нашей встречи. Я рассказал о сделаном предложении Диане. Контрадмирал искренне порадовался за меня, однако намекнул что юноше в моём возрасте стоило бы еще погулять на вольных хлебах. Услышавшая его совет супруга тихонько пнула его в ладыгу и извинившись ретировалась. Контр адмирал лишь пожал плечами.
Музыка замолчала, разговоры стихли. Распоридитель громко огласил о прибытии его величества. Сама августейшая особа не замедлила появится.
Мне показалось что прошла целая вечность пока меня не подозвал контрадмирал и увлекши за собой проводил к его Величеству.
Меня трясло и я пытался справится с собой.
Моё имя было названо, и я разрешения его величества вручил грубую дубовую шкатулку его величеству и извинившись откланялся.
Я надеялся что моя затея удалась , сомневаясь всё больше каждую секунду. Диана держала меня подруку и успокаивала.
Ничего не происходило. Вечер шел к концу. Кое кто из гостей уже покидал бальный зал.
Мы с Дианой решили последовать их примеру.
Корета ожидала нас и мы с Дианой усевшись поудобнее внутри впились губами друг в друга. Дорога заняла добрую четверть часа. Но времени насладиться друг другом прямо в карете нам хватило.
Вот только дома нас ждал сюрприз. И у меня язык бы не повернулся назвать его приятным.
Нас встретила стража.
9,1
Меня попросили подняться одного, Диане же предложили проехать до дома контр адмирала и остаться у них на ночь. Диана смотрела на меня и кажется я уловил в его глазах недоумение и кажется страх. Я только кивнул. Для неё этого было достаточно, она сгребла меня в охапку, прильнула ксвоими губами к моим и так же резко оттолкнула и зашагала к подьехавшей карете.
Под бдительным присмотром я поднялся в свои покои. Меня проводили до спальни и дверь распахнулась. Моё дыхание перехватило и сердце ёкнуло. На моей кровати сидел король а в его руках была та самая дубовая шкатулка что я посмел подарить ему.
Мне трудно описать весь тот спектр эмоций который я испытал от увидиного. Но поверьте мне на слово одного чувства я в том момент не испытывал. Чувства страха. Все было обыденно и мне предстояла очередная работа и не более того.
Стоит ли говорить что по пути сюда меня дважды обыскали. Уверен что и мои покои были проверены досконально. Я зашел в комнату. Голубые глаза под смольными бровями не сводили с меня тяжелого взгляда. Я подвинул своё кресло к кровати и не спрашивая разрешения уселся в него. Меня потряхивало но я старался ни чем не выдать нервозности. Напряжение витало в воздухе. Сумку со свитками я обнаружил чуть раньше на спинке своего кресла и достав бланк с одним единственным именем положил его на колени.
Разговор начал его величество. Он сообщил что знает кто я такой, и уже наслышан о моих контрактах. В том моих сомнений не было. Шпионы , собирающие по свету крупицы информации при должном обращении с ней могли получить картину целиком. И был заинтригован тем способом коим я указал ему на то кем являюсь. Я слышал как удаляются звуки шагов. Мы остались одни. Я же в свою очередь объяснил чем конкретно ятзанимаюсь и на сколько велика сила контракта. Король улыбнулся и согласился заключить контракт.
Его история как и все прочии началась с детства. Строгий отец мечтавший о троне и ожидающий когда его брат освободит ему место. Море интриг и опасности смерти. Случаи отравления и выявления предательств. Здесь все как у всех. Вот только одно поистине заворожило меня. Он сказал что не тот за кого себя выдаёт.
Я слушал эту историю как завороженный.
Когда мне исполнилось пять я впервые увидел свою мать. Позднее я узнал что я плод любви своей матери и её любовника. Муж моей матери король, имел от неё ребенка, своего прямого наследника. Он был старше меня на два года.
Я жил в дальнем поместье у своих бедных но знатных родственников. Я рос и мать изредка навязала меня. Я всегда был рад ей, и никогда не держал на неё зла.
Когда мне исполнилось семь мать в очередной раз посетила меня. Однако смотрела она на меня очень странно. Словно изучая моё лицо до мелочей.
Не знаю точно как и почему, но мой старший брат узнал обо мне, и однажды ускользнув от слуг пробрался в поместье с целью познакомится со мной. Какого же было моё удивление когда я увидел его. Мы с ним были как две капли воды похожи.
Мой брат по матери стал чаще навещать меня, привозил игрушки и маленьких солдатиков. Мы играли с ним не попадаясь ни кому на глаза.
В мои восемь мать приехала ко мне в последний раз. Она смотрела на меня , на моё лицо и её начинало трясти. Она плакала и я не мог понять в чем дело.
Первое что насторожило меня это пропажа слуг из поместья. Затем мои бедные родственники уехали в банк но так и не вернулись. В поместье остался только я один. Я был в ужасе, но к счастью приехал мой брат, как всегда в тайне ото всех, он оставлял коня недалеко от западной стены и проходил через лаз что мы однажды нашли с ним на старых чертежах. И знали о нем только мы двое. Эта тайна была только нашей. Он хотел что бы я оседлал его нового жеребца, того что отец Король подарил ему. Я до этого ездил верхом всего дважды и та кляча что была в стойле не шла ни в какое сравнение с породистым черным ураганом.
В тот же день внезапно приехала наша мать. За ней попятам скакали четверо рослых мужчин, высоких и одетых в черное. Мы заметили их при подъезде. Я очень испугался что нас раскроют. Бросился было бежать но брат остановил меня, сказав что он вдвое быстрее и мы так похожи что он с легкостью обведет мать во круг пальца притворившись мной. Я не стал спорить.
Я бежал за братом, но догнать его уже бы не смог. Я видел как мать смешивается с коня и четверо в черном следуют за ней. Они шли прямо в мои покои. Я боялся быть пойманым но азарт и интерес победили. Я прокрался к западному окну и смотрел на то как моему брату удасться обмануть нашу мать.
Вот только то что я увидел чуть не свело меня с ума.
Мать стояла к окну спиной , и я был слишком далеко чтобы услышать их разговор. Они разговаривали а люди в черном стояли поодаль не обращая на происходящее внимания. Я улыбался понимая что мать не смогла распознать подмены. Я смотрел как мама подошла к моему брату. Потрепала его по голове и обойдя сзади обняла. Мне было жаль что первый раз когда мать решила таки обнять меня, на моём месте был другой.
9.2
Но что то было не там, я чувствовал это, но не мог понять.
Я смотрел как моя мать убрала левую руку за спину. Я видел как блеснул в её руке металл. Другая рука вцепилась в рот моего брата и холодная сталь вошла в его горло. Я помню глаза полные ужаса ти кровь толчками вырывающуюся из распоротого горла.
Мой брат упал, тянул руки и кажется пытался что то проговорить, но кровь уже ручьём текла из его рта. Мать убрала ножь обратно за спину и что то сказав людям в черном вышла из моей комнаты.
Те направились к моему все еще живому брату. Двоедержали его под руки не давая пошевелится. Третий достал ножь и клещи. Четвертый схватил брата за волосы и задрал голову. Нож вошел в плоть брата на лбу и прочертил рваный опал во круг лица. Клещи зацепили топорщийся кусок кожи и рванули вниз. Кожа сорвалась открывая кровавый провал носа и щек. Я видел крепящиеся на голых челустях зубы. Двое других бросили брата на пол. Я видел как подёргивается пальцы на руках моего бедного брата. Как вращались в глазницах обезумевшие от слез глаза.
Я смотрел как моего все еще живого брата рубят на куски .
Я плакал без слов. Я был в ужасе. Стремглав я понесся к тайному проходу и оказался возле коня. Запрыгнул на него и поскакал прочь. Когда я открыл глаза то увидел что нахожусь на конюшне замка. По всей видимости я потерял сознание, а конь принёс меня домой.
Так я занял место своего брата.
Позднее я узнал что мою мать пугала наша схожесть именно тем что второй ребенок от любовника стал бы явным доказательством того что и первенец короля не является его сыном. В испуге за свою собственную жизнь она пошла на немыслимое преступление и умертвила собственное дитя.
Меня мучает тот факт что за свои злодеяния моя мать так и не понесла наказания. Она умерла раньше чем я смог занять трон. На который я прав не имею. Вся моя жизнь обман и лицемерие.
Рамках был окончен и договор заключен. Что касается платы, здесь я взял у него самое дорогое. Я потребовал прилюдно помиловать того самого пиратского капитана и отпустить его со мной. Этот пират держал в страхе все окрестные моря и доставлял не мало хлопот королевскому флоту. Но теперь его корабль потоплен, а команда более не прибывает на этом свете. И я решил забрать его с собой.
Король был не против и цена показалась ему приемлемой. Конечно он поинтересовался тем для чего он мне. Я ответил просто, что мне нужна охрана, по скольку в наше время путешествовать становится всё опаснее. И я не покривил душой.
10
Ему не спится по ночам и отчего то мрак его боится.
Я еще ни разу не пожалел о том что взял к себе на службу капитана. Путь пирата как и его жизнь закончились. С моей помощью у него появилась новая.
Мне казалось что с ним будут проблемы.
После приказа короля меня отвезли в местную тюрьму. Я прикрывал лицо платком, стараясь дышать через него. Запах стоял отвратительный. Меня проводили до самой камеры. Попросив оставить нас с преступником на едине, яиобьяснил ему что у меня в руке его помилование и что с этих пор он будет работать на меня. Однако я потребовал от него принести мне пиратскую клятву. Он был крайне удивлен если не сказать ошарашен этими новостями.
Капитан поклялся что не причинит вреда ни мне ни моим спутникам, обещал хранить мою жизнь прежде своей. И отдать свою если моей будет угрожать смертельная опасность. Мне только того было и надо.
Позвав стражника я вручил ему письмо. Моего незадачливого охранника и телохранителя выпустили из камеры и сбросили кандалы. Он вышел разминая затекшие руки . я достал свойткинжал и вручил ему. Теперь о моей безопасности следовало заботится ему. Он мог прикончить меня в мгновение ока, и забрав деньги бежать. Однако он стоял неподвижно, возвышаясь на до мной на целую голову. Он изучающе смотрел на меня, его взгляд сместился к кинжалу. Кинжал в одно мгновение оказался в его руке. Так же молниеносно кинжал вышел из ножен. Капитан подбросил его в воздух, поймал и погрузил остриё в ножны. Громко ругнулся и вдарил своей ручищей по моему плечу. Он был рад. Мне лишь оставалось надеется что клятва для него стоит хоть чего то. Моя жизнь зависла от этого.
Я понимал опасения капитана. Наверняка ему представлялось что его ждет жизнь раба. Разменной монеты. Пешки от которой стоит избавится когда нужно будет сделать ложный ход. Я не мог знать что творилось в его голове. Но что бы он не думал, он ошибался.
Диана была оповещена что все прошло удачно. В своём письме к ней я написал что ей следует оставаться в доме контрадмирала. И что я заеду за ней позже вечером.
На день у меня были свои планы. Первым делом мне предстояло привести капитана в надлежащий вид. Я смог уговорить его помыться, но посещение цирюльни стало настоящим кошмаром. Капитан злился, кричал, размахивал кинжалом в конце мне пришлось отказаться от этой идеи. Впрочем длинные курчавые волосы были в моде.
С выбором одежды тоже пришлось повозится, но мы быстро нашли общий язык и пират стал похож на человека.
А вот посещение оружейной лавки пришлось нам обоим по душе. Капитан выбрал длинный плоский клинок, простые латы, легкие наплечники и нагрудник. Но попытавшись сделать пару выпадов, отказался от лат, оставив наплечники и заменив стальной нагрудник на дублёный кожаный. Я расплатился за покупки и мы вышли на шумную мощеную мостовую. Достав увесистый кошель я достал три золотые монеты и вручил их капитану. Тот неудоуменно смотрел на меня. Я же в свою очередь объяснил что у меня есть еще на сегодня дела, и до вечера тот совершенно свободен. Однако я напомнил ему чтобы тот не смел ни во что ввязываться и ему надлежит прибыть к этому самому магазину в восьми вечера. Капитан закивал разглядывая внушительную сумму в своей руке. Казалось что тот вот вот прослезиться и бросится на меня пытаясь задушитьтв объятьях. Но к счастью этого не случилось. Капитан держался достойно. Он ударил себя кулаком в грудь и ретировался.
Оставшись один я отправился в банк.
Получив внушительную сумму, часть из которой я поспешил обменять на драгоценные камни и специи. На остальные купил лошадей и карету. Обошлось мне это не лешего, но что поделать, столица была столицей. Конечно мне следовало взять только коней , но мне так недоставало комфорта , что в этой не нужной по сути мелочи я отказывать себе не стал.
Кучера я нанял только для езды по городу, мне думалось что мой новоиспеченный телохранитель справится с этой задачей.
Вечером я прибыл к поместью контр адмирала. Диана уже стояла на лестнице ожидая меня. И видимо находилась здесь уже давно. Я выскочил из кореты, увидев меня Диана почти бегом преодолела разделявшее на пространство и впившись губами в мои прижалась ко мне. Я же успокаивал её и попросил немедленно пройти в карету.
Пока карета катилась до оружейника меня еще терзали сомнения и я годал, будет ли на месте капитан.
Оказалось я зря беспокоился. Капитан стоял на тротуаре , у самой лавки. Как мне казалось, тот был вполне себе трезв, и похоже вполне счастлив. Я поприветствовал его и указал рукой на место кучера. Капитан все сразу понял . Кивнул мне и мастерски вскарабкавшись на коблучек, велел кучеру проваливать. Тот вежливо извинился и слез с кареты. Я расплатился с ним и карета рванула вперед. Меня бросило на Диану, а та была совсем не против. Мы не приминули воспользоваться этим событием и отдались похоти.
11
Мы возвращались в наше уже такое родное поместье. Я по правде говоря уже соскучился по Фредерику. Путь наш лежал через черный лес. Ходило много слухов о нём. Поговаривали что там пропадают люди. Это не мудрено, когда я увидел его мне многое стало ясно. Молва ходила не зря.
Диана дремала на поём плече, я же одолеваемый внутренней тревогой не смыкал глаз. Я надеялся что капитан тоже был на чеку. Аккуратно перехватив Диану поудобнее уложил её на сиденье. Открыв на ходу дверь приказал капитана остановиться. Сам же наше свою сумку и вытащил свиток. И я не ошибся. Новое имя уже горело. Мы были близко к новому контракту. Этот лес через который мы ехали уже с час по всей видимости населяли не только дикие звери. Горящее имя говорила о том что здесь есть хотя бы один человек. И был он очень близко.
Карета стояла , я выбрался на улицу. Капитан спрыгнул ко мне. Он тоже чувствовал что что то не так. Но ему идея остановки была явно не по душе. Я же считал это целесообразным. Более того я приказал выложить с запасов мешки с провиантом рядом с каретой. Диана проснулась , я же увидев это впервые приказал ей не выходить.
Я осматривался по сторонам, слева и справа от дороги высился непроглядный лес. Было тихо. И вот эта тишина была чрезмерной, гнетущей. Было слишком тихо. Капитан выхватил клинок, он слышал что и я. Нас окружали. Для меня оставалось загадкой как такому количеству людей удавалось подходить к нам столь тихо. Я приказал убрать оружие и ждать. Мы стояли ожидая нападения. Наше поведение по всей видимости смутило нападавших. Они тоже ждали. Ждали команды, но её не последовало. Из зеленый чещебы к нам вышла женщина. Я не сразу распознал в ней представительницу лучшей половины человечества. Грозный вид, мужская одежда , вооруженная с головы до ног, шрам через все лицо, и кажется сломаный нос. В её глазах горело любопытство и неподдельный интерес. Я же не спешил начинать разговора, главное для меня было уберечь моих спутников и себя . я знал что вышедшая женщина решает сейчас что с нами делать. Наши жизни висели на волоске. И я сделал все что бы лихадеям было максимально удобно избавится от нас. Однако я чувтвовал . Нет я точно знал, что поступаю верно.
Молчание длилось долго. Не проронив ни слова женщина отрицательно мотнула головой. К нам выступили десятка одетых в тряпье крепких рослых мужиков. Бородатые и вооруженные топорами и ножами люди стояли по обе стороны у самой кромки леса.
Нас встретили как родных. Причин я не знал, однако позже оказалось что наше поведение было принято за жест доброй воли. Местные сказали что впервые в жизни видели что их предводительница впадает в ступор от удивления.
Бандиты предположили что мы готовим засаду. То что мы остановились недоехав двадцати метров до готовящейся засады их взбесило. Они были крайне удивлены что их обнаружили заранее. А то что мы сами скидываем скраб и дорогие вещи, заранее готовились к ограблению в конец запутоло бандитов. Такой пощёчины они еще не получали. Я же слушая улыбался во весь рот. Мне было забавно видеть такое количество вооруженных людей смущеными . И это по всей видимости спасло нам жизнь.
Мы сидели кружком возле костра. Давно стемнело и мрак плясал во круг нас. Предводительница к нам даже не вышла.
Я и Диана, сидели во окружении здоровенных мужиков. А они в свою очередь не спешили заводить завсегдатые разговоры. Мы не были пленниками. Это дали нам понять сразу. Я пытался завязать разговор то с одним то с другим, но бандиты отвечали скупо и сухо. Предпочитая лишнего не говорить.
Капитана с нами не было. Его увели. Когда я поинтересовался о его судьбе, ответ меня удивил. Сама предводительница потребовала припроводить его к себе. Я думал что пиратское прошлое капитана сыграло нам на руку и кто то узнал его. Личность то была известная среди определенных слоёв населения. А могло быть и так что капитан просто приглянулся ей.Но как же я ошибался.
Утром нас разбудили. Большая часть лиходеев спала где попало. Костер давно погас и я ёжился от утреннего холода.
Перед нами стояли двое. Он и она. Капитан обнимал предводительницу за плечи а та прильнув к его груди казалась маленькой и беззащитной. Сейчас она казалась гораздо моложе. Бандиты улыбались видя эту картину. Но настоящей правды по всей видимости не знали только мы с Дианой.
Нас отпустили с миром. Карету вернули как и часть скраба, мы двинулись в путь. Свиток все ещё хранил имя, и его хозяин был где то рядом. И нам предстояло навестить нового заказчика. Карета шла заметно равнее и мягче. Возможно по той причине что вила её женская рука а может , ужасный капитан решил сильно не трести свою сестрёнку сидевшую рядом.
О судьбе их матери я узнал гораздо позднее, и они впрочем тоже. Но не смею забегать вперед . Мы вчетвером прибыли в родное гнездо. Фредерик встречал нас довольно сдержано. Гувернантка за время нашего отсутствия смогла преподать мальчику несколько уроков хороших манер. Но я видел как он вон из кожи лезет сдерживая себя.
12.
Но увидев заплаканное и счастливое лицо Дианы не выдержал, и бросился к ней на шею. И меня не обошла чаша сея. Я видел суровый взгляд гувернантки, но что поделать.
Следом за нами в дом вошли капитан с сестрой. Их грозный вид послужил причиной многих сплетен. Я же в свою очередь определил им лучшие комнаты в доме и отдал распоряжения относится к ним как с высокопоставлеными и дорогими гостями.
Мы редко пересекались встречаясь лишь за обедом. Сестра капитана не отличалась хорошими манерами. Однако привела себя в порядок. Недавно я распорядился привести ей из города десяток платьев и белья. Предполагая что она откажется я распорядился ничего ей не навязывать. К счастью она приняла подарок как должное.
Мне нужно было что то решить с ними но в голову пока ничего не приходило.
Как то вечером в мои покои зашел капитан, и состоялся тот самый долгожданный разговор. Я не стал обманывать его и рассказал кто я и чем занимаюсь. Он же в свою очередь поинтересовался почему он не смог забыть сестру. Я не знал что ему ответить. О своей работе я знал еще не так много. И предположил что стирается то что причиняет боль и может привести к нежелательным последствиям. Капитан согласился. Я же сообщил что понятия не имею что с ними делать. Предложил отдать им одно из своих имений и хороший надел земли и немалую сумму , дабы они жили в мире без страданий, так как по моему разумению на их век их выпало достаточно. И я готов был забыть о его клятве.
Капитан отказался. Однако за сестру переживал и просил взять их с собой когда мне придет время отбыть. Тут уже отказался я. Имя все еще горело и человек был рядом. Я потребовал от него защиты моего дома и моей семьи. Ко всему наказал ему обучить Фредерика фихтованию попросив избегать фривольных фраз и грязных ругательств.
Диана моё желание ехать в одиночку не разделяла. Но я был не поколебим.
Этим же вечером я отбыл к потенциальному заказчику в одиночестве. Мне было не привыкать. Я двигался на запад , в спину бил ветер ко всему я попал под дождь перешедший в ливень. Я промог насквозь. Дорога привела меня в селение. Дома были пусты и полуразрушены. Поросшие мхом с провалившейся крышей. Ни людей не животных. Быстро темнело. Я чувствовал что заказчик рядом. Не без труда я нашел нужный дом. Осевший и покосившийся. Печная труба торчала через обрушенный кусок крыши. Надежда усесться у огня и высушиться гасла на глазах. А дождь все лил. Я спешился и загнав коня под навес привязал. Меня не встречали. Мне думалось что со свитком было что то не так. Как здесь вообще кто то мог жить. Да и деревня буд то вымерла. Для отчистки совести я поднялся на крыльцо и постучал. Затем еще, так на всякий случай. Я не слышал за дверью шагов. Но дверь отворилась. За ней никого не было. В доме горел свет, но в окнах с улицы его отчего то было не видно. Повеело теплом и кажется жареным мясом. Я слышал только голос велевший войти. Медлить я не стал. Переступил порог и дверь захлопнулась. Здесь все было не так. Внутри тепло и светло. Поднявшись по лестнице я оказался у двери в избу, я постучал в неё. Она сама по себе не отворилась. И я дернув на себя массивную дверь замер.
Мне открылся дивной красоты резной каменный зал. Достойный королевского дворца . его наполнял свет сотни свечей раставленых вдоль стен. Я вошел и дверь за моей спиной пропала оставив ровную мраморную поверхность. В конце зала горел камин. Возле него прямо на полу удобно устроившись на мягких подушках восседала девушка. Почти девочка. Ничего уже не понимая я направился прямо к ней. В камине на вертеле жарилось мясо. Аромат шел дивный. Каждый шаг отдавался гулким эхо. Я понял не сразу что одежда на мне стала сухой. Поняв это я вздрогнул, но с шага я не сбился.
Девочка казалось не обращает на меня внимания. Она что то писала в огромной книге упершись на неё логтем и придерживая рукой белокурую голову. Она писала останавливаясь лишь затем чтобы прильнуть к стоявшему рядом бокалу. Что она пила я не видел, но бокал не пустел, оттого казалось что она только делает вид что пьёт. Оказавшись около неё я убедился что был прав. Девочке на вид было не больше двенадцати, алое платье на мертвенно бледной коже , босые ноги и длинные волосы. Лица я не видел. Пока она не обернулась. Красивое лицо с черными провалами пустых глазниц. Эта встреча стала для меня роковой. Моя наплечная сумка разорвалась и на ружу хлынули исписаные алым страницы которых там не было, там всегда появлялся и хранился лишь один свиток. Десятки невесть откуда взявшихся листов взметнулись в воздух и метнулись к книге девочки вклеиваясь в неё, а та утолщалась. Когда последний листок воссоеденился с книгой та захлопнулась и чёрная как смоль обложка стала пурпурной. Она взметнулась в воздух и со всего маха влетела в камин. Пламя в нём взвилось, вырвалось и рвануло к потолку и тут же обрушилось на меня. Огонь охватил нас, обнял в кольцо и исчез. Девочка смеялась. На месте пустых глазниц засняли голубые огоньки глаз.
Я не могу вспомнить ничего кроме этих голубых глаз. Я не помню как оказался дома, и что произошло по пути. Но уверен что слышал госол девочки кричащий тысячами голосов одно слово. Оплачено.
13
Кажется началось. Я сам не заметил как это произошло. Диана стареет, я видел её первые морщинки. И она знает что я их вижу. Фредерик вырос. Превратился в прекрасного юношу. Что касается брата с сестрой. Мне удалось убедить их оставить прошлое и начать жить для себя. Они оставили меня. Мне было жаль расставаться с ними но меня влекла дорога. Впрочем и Фредерика тоже. Только пути у нас разные. Десять лет большой срок для тех кто живет под одной крышей. На Диане я все таки женился. Свадьба прошла скромно, так сказать в семейном кругу. На этом настояла сама Диана. Мы любили друг друга и пожалуй всё ещё любим, но с детьми у нас как то не вышло. Отдушиной был Фредерик но мальчик стал мужчиной и мы с тоской смотрели как он стремится уйти. О его будущем я позаботился, по крайней мере о материальном. Капитан со своей сестрой уехали куда как раньше. Однако от денег моих они отказались, но за эти годы я не малому смог научится и уходя капитан даже не заметил как в его кармане очутился маленький кошель с алмазами. По моим расчетам им бы хватило их до конца жизни. Больше я их никогда не видел. Мы с супругой остались вдвоём, если не считать слуг. Я по прежнему выезжал к заказчикам, наполняя свою память новыми историями. Однако многие рассказать не смею. Контракт обязывает. Диана перестала ездить со мной, а я пропадал месяцами. Диана же принялась искать способ сохранения своей красоты и молодости. Мне эта её идея не пришлась по душе. Мне она нравилась такой, зрелой и притягательной. Один факт сказаный ею я однако не могу пропустить мимо ушей. Она сказала что однажды я вернусь домой с далекого и долгого путешествия и обнаружу в кресле милую старушку. Годы шли и я ни как и ничего не мог с этим поделать. Я обещал ей что буду с ней несмотря ни на что. Я обещал любить её любой. Но спустя пятнадцать лет она не выдержала, по возвращению я обнаружил пустой дом. Не было даже слуг. Лишь письмо лежало в пожелтевшем конверте. Там было много тёплых слов и горечи оказалось не мало. Она покинула меня не справившись с тем что она старела каждый год увядая, меня же время словно не замечало. И тут до меня дошла очередная истина. Люди не слепы и понимают что человек в шестьдесят не может выглядеть на двадцать. И что слуг моя милая жена выставила не просто так. Слухи могут перерасти в домослы а те в свою очередь заставляют задавать вопросы. Так я остался один . Снова.
Годы идут и мне бы пора задуматься о будущем. Дабы избежать огласки мне не следовало обращаться за помощью к моему учредителю. Мне нужны были новые документы , как понимаете поддельные или выкупленые. Средств хватало а вот связей было не достаточно. Появившись в городе я нашел подходящих людей. Те же в свою очередь за скромную плату готовы были указать на нужного человека.
Получив новые документы в которых мне едва исполнилось восемнадцать . Я выигрывал себе лет тридцать а то и сорок жизни без вопросов. Связавшись с моим учредителем по средству письма на коем оставил своё клеймо в доказательство и попросил перевести все денежные средства на другого человека. Полагаю это могло вызвать не малые вопросы однако что бы развеять сомнения я добавил что уже стар и хочу оставить все сбережения своему внебрачному отпрыску так как иных наследников у меня нет. Это должно было сработать. И оно сработало. Документы с подтверждением пришли вместе с курьером. Я де в свою очередь передал ему следующее письмо в котором благодарил за многие годы добросовестной службы и просил вести дела моего сына. Я понимал что приклонный возраст мое учредителя и помощника могут сыграть против меня. Однако вскоре мне пришел ответ. Уже без курьера, так что я ждал его не один месяц. Он отказался , как я и думал ссылаясь на свой возраст, однако его сын, коего он рекомендовал как прилежного и ответственного человека, согласился заниматься моими , а точнее уже делами моего вымышленого сына. Я был чертовски рад.
Я нанял новых слуг, молодых и не слишком опытных. И снова уют и тепло вернулось в мой дом. Одно лишь чрезвычайно угнетало меня . Здесь не было Дианы. Но я понимал её и уважал сделаный ей выбор. И даже сейчас спустя столько лет я вспоминаю хоть уже и смутно какой она была. Из памяти стерлись её черты, остался лишь образ моей первой настоящей любви.
14
Бежит прогресс за мыслью не сбивая темп, жаль ниц упала нравственность и отстаёт на век.
Не знаю как я смог попасть в подобное положение и попал в тюрьму. Среди сотен подобных мне , виноватых лишь в своём достатке, когда голодающий народ поднялся на восстание. Нас обыскивали но кое что мне удалось припрятать. За окном слышались возгласы и беснующиеся в экстазе люди тащили на площадь очередного несчасливца. Оглашалось имя, народ кричал , голоса прирывались на секунды и лезвие гельитины срезало голову. И снова голоса взрывались в экстазе. Было ли мне страшно. Пожалуй было. Казалось людей выхватывали наугад. Мужчин , женщин. Тюремщик проходил мимо меня уже трижды. На третий раз его глаза остановились на мне , но отведя их он прошествовал дальше. Меня тигатило не сама близость смерти, а пожалуй её ожидание. Дорогое пальто и прочие вещи говорившие о моём достатке с меня сняли. Я сидел в одной белой сорочке и сапогах, укутанный в грязный и рваный кафтан. Нужно было бежать. С замками я мог справится, и двоих , троих охранников одолеть не составило бы для меня труда. Однако толпа снаружи разорвала бы меня в клочья попадись я им на глаза. Был другой способ. Старый добрый подкуп. Вопрос был в том кто бы согласился вывести меня от сюда, и помочь покинуть этот бушующий город. Здесь нельзя было торопится. Ошибись я с выбором человека, моя голова слетела бы с плечь куда как раньше. И тянуть с этим было нельзя. Мне пришлось положиться на интуицию и выбрать человека практически на угад. Я очень рисковал и выбор был не велик.
Мне повезло. Человек не только согласился отпустить меня но и обещал найти одежду лошадь. О карете и речи быть не могло, при выезде их обыскивали и все попытки бегства присекали. Мне за свою жизнь не раз приходилось связываться с предательством, и доверится плану охранника мне было не с руки. Я заплатил россыпью мелких , но крайне ценных драгоценных камней. И побег начался. Ночью за мной пришли двое и вывели. В подвальном помещении я переоделся в простую одежду , что мне выдали. Оружия мне не дали. Вывели черным ходом в пустой двор, и следуя инструкциям пришпорив коня я поскакал к свободе. Однако ожидая подвоха не спешил следовать плану. У меня был свой. Через пару кварталов я спешился и присоеденившись к гуляниям снующей пьяной толпы стараясь не вызывать подозрений вырвал бутылку у одного из пропойцев и двинулся к северной части города. Там у старой церкви не было не души. Но мой путь лежал именно туда. Оказавшись внутри я спешно начал искать вход в подвал. Я кое что знал о старом склепе под церковью .
Я знал что там под землёй в одном из тоннелей лабиринта есть выход. Попасть в эти тонели оказалось не сложно, проблема была в том что бы не потеряться и найти дорогу пройдя по тунелям во тьме бредя среди сотен останков в кромешной тьме. У меня был лишь один шанс. Что дорога о которой в своё время поведал мне один удачливый контабандист окажется верной. Я полагал что когда нибудь это сможет мне пригодится. Я мог бы избежать своей участи поверив слухам и просто обратив внимание на настроение масс. Но я не поверил и не обратил а посему выбора у меня не было.
Пожалуй я никогда не смогу забыть того переживания, того тягостного сомнения и бесконечного, как мне казалось сумрачного лабиринта. Тела окружали меня повсюду. Иссохшие останки словно следили за мной. Иногда я слышал далекие голоса. Раздавались чуть слышные тяжелые шаги. Мрак становился то гуще, то словно отступал как живое существо. Я видел тени, снующие и убегавшие во мрак стоило свету чуть коснуться их серых тел. Разум точно вспоминал рисунок пути , аноги несли всё дальше без сомнения. К своему стыду скажу что мурашки скопом сновали по моему телу не давая расслабиться не на секунду и сопровождали меня весь путь.
Я видел свет в конце тоннеля, последний факел давно погас и я шел на ощупь. К счастью останки людей давно остались позади. Меня встречал день. По моим расчетам и припоминая слова контрабандиста , я оказался далеко за северной стеной. Часть пути прошел глубоко под рекой. Направление это пустовало. Людей не было, лишь старая дорога и лес впереди. На своих двоих я отправился прочь от этого ненавистного мне отныне города. Сумка моя была при мне. Никого не заинтересовала пустая сумка из свиной кожи с одним единственным свитком внутри. Но мне почему то казалось что даже отними они его у меня и сожги вместе с сумкой, он так или иначе сново бы оказался у меня. Я почему то знал это. Как и знал что за своей безопасностью мне предстоит следить более тщательно и думать как сберечь свою жизнь в пути, понимая что сила помогающая мне в дороге не всемощая и пределы её не велики. Однако старение так и не коснулось меня. У игры что велась за моей спиной, я был лишь пешкой. Обладая не малыми привилегиями для сил не ясных мне, я был деталью нужной, но по всей видимости заменимой. И мне самому давно пора было задуматься о будущем и о той роли что мне предстояло сыграть. С этой мыслью я двинулся в путь.
15
Я бежал из страны. Все мои поместья и имения разграбили, некоторые сожженны до тла. Нет ни каких сомнений что выжить в это время человеку моего достатка будет крайне сложно выжить. Банки закрыли свои двери, их владельцы в спешке покинули свои дома в спешке. Я остался ни с чем. К счастью у меня было не мало тайников. Пробравшись тайком в один из них мне удалось улучшить своё положение. Золота было не так много, большую часть составляли камни и жемчуг.
Мне пришлось покинуть не доброжелательный край. Сложнее всего было бросить своё уже родное гнездо. Столько воспоминаний связано с ним. Теперь же на его месте лишь обугленные камни. Я гнал прочь даже не пытаясь заглядывать в список. И вскоре я очень пожалел об этом.
По дороге в новый для меня свет новое имя появилось в голове. Оно настойчиво пульсировало перед глазами. Спасая свою жизнь и то что осталось от моего состояния , я проигнорировал новую работу. Мне было не до неё. Я гнал коня во весь опор пока в глазах не потемнело. Я подумал что теряю сознание, но все остальные чувства работали на полную. Я чувствовал ветер, седло и коня, в руках по прежнему возжи. Мне пришлось на ощупь останавливать коня. Удивительно что мне удалось остаться в седле. Я был слеп. Спешевшись с коня, я рухнул на землю . тер глаза в надежде что невесть откуда взявшийся недуг рассеиться сам собой. Имя в голове вспыхнуло живым огнём. И отдалось болью в голове. Она пульсировала и усиливалась. Тело начал бить спазм. Ноги отнялись. Я не чувствовал их. Живот горел огнём , грудь давило изнутри. Руки бились в судорогах. Боль в голове стала невыносимой. Нестерпимой и режущей. Я кричал, так как никогда, орал от боли. И вдруг все стихло. Боль ушла , тело вздохнуло с облегченьем. Я лежал всё еще слепой, весь в поту и слез боли. И голос , строгий голос звенел в голове и ушах. Контракт , вещал он. Заключи контракт.
Голос смолк, и зрение по немногу возвращалось. Вот только сил во мне не осталось. Я попытался встать. Но тут же рухнул. Поднялся снова и кое как добрался до седла. Снял сумку и вытащил свиток. Имя сияло красным, словно горело на бумаге. Я прочел его и силы покинули меня. В глазах помутнело , земля рванулась ко мне ударив по лицу и телу. Сознание покинуло меня как оказалось до утра.
Я проснулся. Всё тело ныло. Впервые я понял что сижу на цепи. На коротком поводке. Я не представлял для кого выполняю свою работу. За все в нашем мире нужно платить и я как никто другой понимал это. Тянуть было нельзя. Я понимал что получил первое предупреждение и полагал что второе могу не пережить. Превозмогая слабость и ломоту я поднялся. Мой конь был не далеко. Он спокойно щипал траву отмахиваясь от вездесущих насекомых. Сумка была на мне. Я не мог припомнить , чтобы одевал её на себя. Залезать внутрь и смотреть на свиток не требовалось. Я знал и имя и дорогу по которой следует ехать. Оседлав коня я поскакал на встречу новой работы. Очередной истории которую мне надлежало выслушать и оставить в забвении. Если конечно нам удастся договорится о цене. Но что то подсказывало мне что договор заключён будет иначе и быть не могло. Мне не давало покоя лишь одно, почему меня так торопили. Лично я думал что человек ожидающий меня очень стар или болен и если не поторопится то рассказывать мне будет не кому. С этой мыслью я и двинулся в путь.
15.1
Тихо совсем не слышно, тьма подползает ближе. Гулко сползает с крыши, дышит из каждой ниши.
Я оказался в очередной деревне. В полне жилой, избы не казистые, но из толстого сруба и в окнах горел огонь. А при въезде меня ожидали. Мне показалось это странным. Обычно люди не знали обо мне. Впрочем человек встречавший у края деревни меня не узнал и я не знал его лица. Мужчина был конечно не молод , но глаза горели живостью. Смущало лишь выражения лица и само поведение. Испуг читался в нём, возможно даже ужас. Движения его были резкими. Он всё время оглядывался и всматривался в даль. Мне даже показалось что он ждет кого то еще. Меня спешно проводили в дом. Не богатства ни дорогих вещей. Но кое что привлекло моё внимание. Детские рукавички висели над печкой. На мой вопрос о внучке или ином ребенке живущим здесь хозяин ответил грубо , даже со злобой. Мол детей нет и не было. А когда я указал на рукавички, то хозяин побагровел , ругнулся и перекрестился, схватил их и бросил в печь, словно то была ядовитая змея. С договором хозяин просил поторопится, на озвученую цену согласился. Меня однако одалевали сомнения по поводу его платёжеспособности, цена была в золоте. И сумма оказалась не малой. Я уселся на против печи и приготовился слушать. Мой абонент не замедлила начать свой рассказ.
Года два назад до нас дошли слухи что что то странное творится в соседних деревнях. Поговаривали про поджеги, никто и помыслить не мог что кто то в здравом уме может пойти на такое. Однако молва шла. А дыма без огня не бывает.
Далеко отсюда, дня два пути выгорела деревня. Причем подчистую. Пожар говорили случился ночью и никто и опомнится не успел как огонь начал пожирать дом за домом, вместе с людьми и скотиной. В одночасье те кому удалось выжить остались без крова. Кто то смог уйти и пережить зиму у родичей, другие метались от знакомых к знакомым. Беда была общей, да зима голодная старуха, многих тогда забрала и сгубила.
Я по осени в тот самый год после пожара ехал на базар. Зерно тогда продавать боялись. Мало ли что . А ыот скотина уродилась и угнал я свиней на мясо. Продал всех и выручил не мало. Прикупил одежи жене , тулуп себе с овчины , и муки пять мешков. Да и деньги ещё остались. Прикупил гостинцев в дорогу и поехал. Да заплутал по пьяному делу. Когда понял что не туда свернул и мне придется крюк делать, уже назад не воротишься, больше времени потратишь. И решил на прятки проехать. Места тамошние я не знал. Да народ везде попадается , решил дорогой путь спросить. Там и желающие подсказать нашлись да новости послушать.
В общем с одним языком зацепились и по чарочке хряпнули. Дорогу то он указал по прямой да только смеркаться начало. Я поспешил да только теле га не новая, да и кобыла не первой свежести. Знать тянет, а что бы побыстрее это уже не про неё. Я и так и сяк её уговаривал, и возжи трепал и материл да только бесполезно всё было. Как шла так и все, что хочешь делай. Я на дорогу выехал, через лес. Там и колею еще по светлу нашел. И вроде успокоился. Из леса выехал и вокурат у той самой деревни оказался. А там простор. Одна чернота стоит. Пепелище одно от домов осталось. И идет одной полосой вдоль дороги. И так мне не по себе стало что вжался в телегу и давай все бутылку нагружать, да мохорку с мешка выуживать да в папиросы крутить. К тому времени быстро темнеть стало. Осенью то раньше всё темнеет , благо ночи ещё теплые. Пока ехал два раза перекрестился, а на душе все одно не спокойно. И только вроде пепелище проехал, да через лесок прошел, как кресты показались. Понял что кладбище проезжаю. А оно все бурьяном да вьюном поросло. Неухоженое, заброшено давно. Я к тому отношусь спокойно. Кресты и кресты. Чего мертвых то боятся. Мне и живые то не страшны ни коли не были. Я еще крепок будь здоров. Если кто где лиходеить иль напрашиваться будет так я мигом заломаю. Силушки то хватает. В отца говорят пошёл. Так что посмотрел искоса , перекрестился когда ворота проезжал да дальше проехал. И только успокоился как смотрю впереди идет кто то. Разглядеть не могу, темно уже, а сам на всякий обух топорища нащупываю, так на всякий.
Ближе подъехал , а там девочка идет. Сама в обносках каких то, платок на голове не по размеру и завязан так что лица не видать. Одни глаза. На вид лет восемь. Идет на левую сторону прихрамывает, а в руке куколку тащит. Я окликнул её тихонько чтоб не пугать, мало ли что подумает. А она идет себе тихонько с дороги не шагу, не проехать. Я лошать одернул чтоб скорость скинула а та и рада радешенька. Вокурат у девочки и остановилась. Я девочку дочкой окликнул. Ласково так, откуда она спрашиваю, одна почему гуляет к ночи. А она идет да молчит только оглянулась мельком на меня, показала глаза испуганные и весь разговор. Я с телеги слез да подошёл. А она вся съёжилась и куклу уронила. Смотрю на куклу и мурашки бегут. Эка вырезал кто то чудика. Голова деревянная грубо срубленная топором и лицо с чертами крупными, нос огромный, глаза врытвины красным зрачки выведены, патлы с веревки серой.
15.2
В платочек черный завязана на три узла. Тело несуразное, несоразмерное. Маленькое при большой голове. Короткое, квадратное с тряпок сшитое. Руки палки скрученные. Пальцы прутики, на монер когтей длинные. Ноги безвольно тряпкой болтаются. Мрак а не игрушка. Я её с земли поднял да девочке обратно даю. Спрашиваю подвести её может до дома, а она на меня голову вскинула да спрашивает не знаю ли я где её дом. Мол она сама не знает. А потому идет куда глаза глядят. Я не понял тогда ничего. А она одно твердит. Дом ищу и все, а сама вроде и не живет ни где. Я решил помягче да по больше расспросить. Вспомнил что в кармане питушек лежит, сженый с сахара. Достал и ей даю. А та обрадовалась. Чуть ли не с рук вырвала, мелькнул петушек в детской ручке и во рту пропал. Девочка по спокойней стала. С матерью сказала жила. Вот в той самой деревне что сгорела по зиме. Что скитались с ней по деревням , да никто домой не пускал. Где в свинарник пустят, и то чтоб не скинули, а в дом нини. Голодно было. Так зима на спад пошла , а мать слаба совсем стала. Простыла сильно да поголодала. Все что достанет дочке отдаст. А сама сидит улыбается да по голове гладит. Так к весне и померла. Мать схоронили , а девочку по началу в доме приютили. Да мачеха на неё взъелась так словно со свету сжить хотела. Всю работу на неё скинула, и то все не так да все не то делает. Не приласкать ни слова доброго сказать одни тумаки , а чуть что не понравится так за космы дерет, а к лету совсем осерчала да с дому выгнала. Мол толку с неё нет, только еще один рот кормить придется, а им самим мало. И ушла она , скиталась где придется и нигде ей места нет. То в одну деревню придет то в другую, и не нужна никому, везде лишняя. И так уже осень встречает, холодать начинает и пришла она вчера еще к родной деревне. Может там кто жить остался, а там нет ничего , одни поленья горелые. Заночевала в лесу рядом и к обеду только проснулась. Не ела давно и сил нет. И пошла тихонько дальше. Успела только кладбище пройти да меня услышала испугалась.
Жалко мне её стало. И злость за людей взяла, да что поделаешь , свою совесть людям не приставишь. Взял девчонку за бока да в телегу посадил. В телегу залез да лошать погнал, а сам сижу да в сумке копаюсь. Хлеба достал, яиц вареных да воды . Узнал что девочку Аней зовут. А та сидит да на еду облизывается. Глаза голодные и слышу в животе у неё заурчало, а за еду не берется. Только куклу сильнее к себе прижимает. Понял , стесняется сам хлеба наломал и яичко почистил, соли с кармана достал щепотку , макнул яйцо и ей даю. А та не берет , боится. Чуть уговорил. А только есть начала так одни крошки остались . Все в один присест смолотила. А я сижу да улыбаюсь. Поехали говорю ко мне жить. А та обрадовалась , а когда про жену сказал сразу поникла и лицо побелело. Я ей говорю что она у меня баба понятливая. Худого слова не скажет. А её увидит так обрадуется. У нас с женой своих детей нет. Бог не дал, что тут попишешь. А так отдушиной будешь. Как родную приветим и пусть живет. А там по дому , аль с готовкой помогать станет так и рады не сказать как будем. А что получаться не будет так ничего страшного. Не всему сразу быть. Научишься.
Уговорил я её и к дому вместе поехали. Как мне объяснили дорога тут одна. Оттого я спать улегся и Анечка рядом пристроилась, сжавшись в комочек. Я её тулуаом накрыл, и та заснула моментом. А я лежу , по голове её глажу. Так и заснул. А лошать знай себе идет по дороге .
Проснулся , а во круг уже поля родные. С пол дня еще проехали. Останавливались цветы с Анечкой пособирать, матери на букет, да лошади роздыха дать. И снова в дорогу. К обеду сюда в деревню приехали. Я сам не знал как нас с девочкой жена встретит. Но она баба умная. Увидела что я с девочкой еду и говорить ничего не пришлось. Сама поняла что сиротку подобрал. Девочка ей букет нарвала себя больше. Чуть донесла. А жена смеётся над ней. Да в дом зовет чай пить. А мне наказ дала , кроватку ей справить, пока в сенях. А там вещи разберём да в избе с нами рядом спать будет. Я плотничать пошел а та с девочкой в дом, переодела во что было. Да на стол собрала. Букет на стол поставила и все девочку расспрашивать начало. Чья да откуда. Та ей все как на духу и рассказала. Я потому так решил, что когда кровать справил с чего было, да заправил помягче, в игбу захожу, а она её обняла да к груди прижимает, а у самой лицо красное и от слез мокрое. И мне та к же грустно стало, чуть у самого не потекли. Понял что девочка по душе ей как и мне. Предала та значит, и давай помогать со стола убирать , а ей не надо говорю, за руку взял да всени вывел. Кровать показал , а та и рада радешенька, мигом в ней оказалась. Я накрыл её потеплее и та уснула только подушки головой коснулась. Хотел игрушку на сундук убрать чтоб спать не мешала, а та вцепилась мертвой хваткой. Клещами не выберешь. Ну и ладно думаю. Пусть с ней спит, а там может другую ей смастерю, симпатичную. А то это больно убогая, да страшная какая то.
Следующим днём решил этим и заняться.
15.3
Взял полешко потолще на голову. Выпилил , выточил. Жене наказал платьеце сшить для куколки и тулово с тряпок. Голову с ручками выточил. Взял то что жена сшила да скрепил все части. До того кукла складная вышла, что у самого душа радовалась. Пришел к Ане , разбудил. Та все спала еще а время уже давно за обед ушло. Бужу, мол подарок для неё есть, а сам куклу за спиной прячу. Аня обрадовалась. Ручки ко мне тянет, показать просит. Я руки из за спины с куклой вытаскиваю, а там вместо моей её убогая. Та обрадовалась. Мол потеряла свою. Спасибо что вернули. И смотрю правда у неё под мышкой ничего нет. А как так получилось ума не приложу. Чертовщина одним словом. Иду на улицу через задний двор, спускаюсь. Дверь открываю а на улице куры по ярким тряпкам снуют раскидывают. Пригляделся и ахнут. Это обрывки платья с моей куклы и тряпки с которых куклу шили, а в заборе голова торчит. Лицо замято, изрезано, и смолой облито. Я к жене, а та сидит ни жива не мертва. За столом сидит и на кухонку смотрит не моргая. А сама трясется. Спросил, говорит с печи зола вылетела и обед с ней вместе, прям в чегуне и об пол в дребезги. Не поверил я, с дуру накричал. Зачем врать то уронила небось а она небылицы рассказывает. А та нет не вру моло, само вылетело и давай слезы лить. Меня совесть есть живьём стала. Подошёл успокоил. Прибраться помог и про куклу совсем забыл.
Жена снова за готовку взялась и я ей помогаю. Вышел в сени а девочка всё спит. Дело к вечеру уже. Пошёл будить. Подошёл, толкнул тихонько. Не просыпается. Я посильнее. Всё одно спит. Одеяло снимаю и стою порализованый. Вместо девочки кукла лежит из тряпок тело сшито, ручки и голова деревянные. А волосы из дерева как настоящие растут и лицо вырезано, один в один наша Анечка. Стою руки трясутся, а сам понять ничего не могу. Жену зову, а та голос мой услышала испуганный, дверь с избы открыла да только голову тихонько выставила и смотрит. Сюда говорю иди, а сам крищусь стою. Жа машинально тоже идёт крестится, неладное чуит. Подошла и как закричит в ужасе.
Трогать куклу Анечку не стали до утра, мало ли что. А сами в избе сидим бок о бок. А как стемнело , бесовщина началась. Мы на кровати сидим у печи а в соседней комнате, ходит кто то , слышно как ножками маленькими кто то по полу шлепает. И к полуноче замолчало всё. Утихло, успокоилось. Тут нас в сон поклонило и мы уснули.
Утром проснулся, смотрю жена на блку спит, к стенке отвернулась. Бужу а она не двигается. К лицу прикоснулся , а кожа холодная.
В общем померла жена ночью. Я в горе за бутылку схватился. Пью, а не пьянению. Пошел к соседям, про жену рассказал. А сам в слезы, любил её очень.
В общем пришли ко мне помогать. Тело омыли, соседки у гроба сидят молитвы читают. Я рядом в слезах. И понять не могу что за напасть случилась. А про куклу вообще не вспоминал. Вспомнил как с похорон вернулся, с поминок разошлись уже все по домам, а я один остался. Пошел в сени, решил , сожку треклятую куклу, а сам в хмелю. Одеяло сдернул а там нет ни чего. А к ночи дом шагами наполнился. Свет не гасил, страшно стало. Посуда гремит и бегает будто кто то из угла в угол. А не видно никого. И вот среди ночи грохот разбудил. Что , откуда не пойму, свет погас , одна только у иконки горит ломпадка и темнота с тишиной полные. Вдруг вижу в углу у самого пола глаза горят, два больших, красных и голос мерзкий скрипучий. Теперь это мой дом , говорит. И растаяли глаза. Я дрожу, и понять не могу, привиделось что ли, али вправду нечисть какая завелась. До утра дотерпел, глаз не сомкнул пока не расцвело, а потом первым делом к светому отцу пошел. Он в селе соседнем жил.
Пришел к нему. Рассказал все как на духу и про голос и про глаза в темноте. А тот сидит крестится. Согласился ко мне домой пойти. К деревне подходим, а там дым валит. Народ весь на улице. А дым с моей стороны валит. Я к дому, а тот в огне весь. И огонь по забору к соседям наваживается. Смотрю наши забор разбирают, дом в огне мой весь. Окна разбиты, рамы наружу выворочены. Мебель вся поломана и у дома на траве валяется. Куры перебиты все, смотрю одни тушки без голов валяются. А окне что в комнату вело дым валит, а огня там нет. И вижу два ярких красных огонька в нем мелькают.
Долго тушили, жа все бестолку. Сгорел со всем добром. Меня соседи приютили. Прожил у них с неделю, хотел подольше остаётся так страх меня одолел. Как спать улягусь. Так слышу в темноте голос над самым ухом шепчет. Где мой дом? И тут же с угла ответ, это мой дом и два огонька красных загорелись. Я что было моего взял и деру оттуда , а сам в чесовенку в соседнее село и там остался. Меня на утро батюшка там нашёл. Я ему рассказал все , а он одно мне помолись и к себе пожить зовет. Я ни в какую, остался в часовенке. Мне туда стали еду носить, смирились что не выхожу. Мол сошел с ума человек, когда без жены остался, и за печью не доглядел , вот без дома и остался. Мне обидно стало, а я всё одно твержу про нечистую силу и выходить отказался.
15.4
Люди ко мне приходили, за юродивого считать стали, успокаивали, новости рассказывали. И вот неделю спустя женщина пришла и говорит что вся деревня моя до тла выгорела, пожар ночью начался и никто не проснулся, когда спохватились уже поздно было. Там мол ни одного дома не уцелело, а все люди заживо сгорели. Одна девочка сироткой осталась, чудом уцелевшая. Её спрашивали мол чья , а та молчит, не помнит вроде как, где жила, ходила по пепелищу дом свой искала. Сама вся в золе, платьице и платок огнем обозжены , а сама целая и куклу из рук не выпускает. В нашем селе её не признал никто. А может и признали да кому она сиротка нужна. Лишний рот кормить кому надобно. Её батюшка к себе привёл, сказал что у него жить будет, как дочка. Только услышал я это , вскочил и в чем был прочь побежал. Не знаю сколько я бежал и куда. Помню только на пастбище оказался и лошадь увел, и галопом куда глаза глядят. Так я здесь и оказался. Уже год тут живу и всё спокойно было, мне тут дом пустой нашли, не бог весь что , да крыша над головой, и сам еще в силе. Стал тут заного жить, но вот недавно, стали вещи детские появляться, то шапочку найду, то гребешок, то обувку детскую. И все в печь кидаю. Да не помогает. Снова что нибудь да появится. Сначала думал что может кто признал меня или слухи дошли и так кто то невзначай невзлюбил и выпроводить хочет, так нет. И дом запирал и бывало стерег сутками, одно появляется и всё. Типа тех что вы сами нонче видели. И спасу нет. Знаю что закончилось всё. А самому то страшно и крещусь не помогает.
А недавно совсем снова голос этот слышать начал , и он всё одно спрашивает , чей этот дом, а я молчу. И тот замолкает и снова тишина в доме. А вчера ночью лежу а с угла на меня глаза красные смотрят и тишина полная стоит. А про вас мне сон приснился. Девочка мне снилась , глаза голубые и платье длинное алое, жди гостя сказала, поможет. А потом мне снилось как вы за столом сидите а вам знатный господин рассказывает что то, а потом договор вижу скрепляли т помню безмятежное лицо заказчика, без тоски и болт, без памяти. А проснулся понял что вы едите, будто точно знал откуда и когда ждать.
Я достал пергамент и разложил на столе. Перо с чернильницей из сумки извлек и ему протянул. Тот подписал и замер в один миг в ступоре лицо пустое, умиротворенное. И тут посуда полетела об пол , утварь в воздух поднялась. Хозяин с места вскочил, ничего понять не может , на меня смотрит понять пытается кто я и что тут творится. И прочь выбежал чертыхаясь. И тут свечи померкли, лавка отлетела хозяйская, чернильница со стола слетела, по пути на пергамент изливая содержимое, и тот же миг завыл кто то, в углу глаза загорелись красные, близко посаженые , нос картошкой, ростом мне по колено , с черной как смоль шипастой кожой, руки длинные , костлявые , почти до пола свисают, когти длинные по полу стучат. На мордочке гремасса боли, рот в крике раздаётся и острые зубы гнилью приправленые выступают. Закричало существо, за страшную морду схватилось и рухнуло на пол избы и заверещало, заскулило, как в огонии забилось. Несколько минут я с интересом наблюдал , как корчилась от боли неведомая мне тварь. Я не чувствовал жалости, мне было как то всё равно, а в глубине души даже приятно. Тварь расплосталась на полу. Визг затиг, глаза поблекли. Существо поднялось на тонкие костлявые лапы, цепляясь когтями за стену. Поклонилась мне, и заговорила. Слова скрипучим больным голосом вырвались из зубастого рта. Оно извинялось что посмело мешать. Оно молило простить его. Существо щёлкнула пальцем и цернильница вернулась на место. Свиток приобрёл первозданную чистоту и чернила вновь оказались в чернильнице. Еще щелчек и у моих ног появился громоздкий кувшин, его размер превышал существо вдвое. Я заглянул внутрь. Он был по горлышко забит золотыми монетами. Я понял что это оплата за договор, и был рад что мне не пришлось самому копаться в земле в его поисках. Существо стояло опустив глаза и ожидая чего то. Я по наитию повышая голос приказал ему проваливать, оно благодарно поклонилось и пятясь обратно в угол стало исчезать, пока в темноте не остались лишь два горящих красным глаза. Через мгновение исчезли и они. Я не знал с чем я столкнулся на этот раз, но мне впервые тогда пришлось стать частью чужой истории и воотчую увидеть неведомое.
Мне составило не мало труда перенести все золото в боковые сумки. Вес оказался не маленьким. Вопросом откуда у хозяина потерявшего всё оказались монеты и его ли они , я не задавался. По большому то счёту это было не моё дело. Нагрузив коня я нашел приют на ночь в другом доме, где моё золото пришлось по душе главе деревни. Меня сытно накормили и выделили отдельную кровать в сенях. Я спал без задних ног. Не думая о сегодняшнем и не мечтая о завтрашнем.
16
Мне удалось неплохо заработать. Деньги , вещь пропащая. Медленно но верно они утикают. Оставшись без грамотного помощника, мне пришлось самому изыскивать возможности их вложения.
Поиск был не легким. Для того у кого есть деньги всегда остается выбор, верить или нет. Речь в данном случае велась о новых паровых турбинах. Я мало что понимал. Встретившись с людьми не менее заинтересоваными, мне открылась невиданная до сели железная дорога. Это новшество по тем временам было чем то заоблачным. Вложить мне пришлось всё что есть. Железная дорога по сути своей должна была открыть новый мир. Грузы, перевозка пассажиров. Я был очарован и опьянён той мощью, что давали огонь и вода обьеденённые в металле. Позже я разобрался и в устройстве и в принципах. Я не утоуждал себя выездами на строительство железных дорог. Для большинства паровоз был лишь отракционом и не более. Я же видел в этом будущее. И я не ошибся. Постепенно все новые дороги объединяли города. Я же все деньги что мне удавалось выручил вкладывал в новые линии. У меня даже появился свой человек в патентном бюро. Его помощь хорошо оплачивалась а посему мне не составляла труда зарабатывать на продаже патентов, что доставались мне по малой, а то и по совсем крошечной цене. Я не брезговал обманом, но никогда не позволял себе мошенничать.
За какие то десять, пятнадцать лет, я получил те средства что помогли мне снова обрести вес в обществе. На то время я мало путешествовал. Причина этого как мне кажется была именно в том что секреты семей отошли на второй, а то и на третий план. Не думаю что это может быть хоть с каким то ростом морали у людей. Скорее наоборот. Свои пороки не то что не скрывали, они с легкостью становились доступны очень и очень многим. Но их было много и одна новость долго среди людей не ходила. Впрочем, я не могу сказать что имена в моём свитке не появлялись. Они там были, и не единожды, но пропадали , а я не успев собрать вещи, тут же шёл разбирать их снова. Мир менялся. И самым опасным для людей стали не жулики и вымогатели охотчие до наживы, а сами хозяева выбалтывали свои секреты, за стаканчиком крепленного или пьяном сне опиума. Но я понимал что так дальше продолжаться не могло. В конце концов те на кого я работал, кем бы они ни были, интереса к моей персоне не теряли. Старость по прежнему не касалась меня. Не боли ни голоса из ниоткуда не беспокоили меня. Однако я знал что ведётся иная игра. Изменилось время. Я логично полагал что и работа моя превратится во что то иное. И я не ошибся.
Однажды ночью меня посетил необычный сон. Весь я его уже к сожалению не вспомню однако суть передам со всей точностью.
Я был один у ступеней в тронном зале. На троне сидела девочка. Та самая что была некогда посещена мной. Та что забирала мои контракты и обращала в темные книги. Я видел её нежные черты, и глаза таившие угрозу. Мрак окружал её величественной мантией . Она сидела вальяжно устроившись на троне что не принадлежал ей. Я почему то знал это. Она позвала меня тихим властным голосом. Он звучал как музыка, пропитанная нотками жгучего яда. Каждое слово как приговор, звенело , разлетаясь эхом по тронному залу. Било по ушам. Клевало разум. До боли стягивало грудь и руки. Я знал что подченюсь , а она смела подчинить. Не колеблясь отдавала мне все новые приказы. Я не знаю сколько прошло времени во сне. Мне он показался нестерпимо долгим. Почти вечным. Я помню многое, что не подвластно сну. Боль в ушах и тошноту, подступающую к горлу и кипящую в нём. Смрад исходящий от красивого юного тела. И все её слова до последнего звука остались со мной навсегда. Мне оставалось лишь подчинится .
Когда я проснулся, реальность ударила по мне сильнее чем сновидение. Она была острым кинжалом рвавшим ухоженную нежную плоть. Сон был раем и адом . Я был меж них до краёв испив и сладости и яда. Там я был мощью и слабость, гневом и любовью. Истиной и подлым предательством. Мгновенье и вновь тяжесть бренного тела, воздух что втягивался в глубь меня, тек гнилой водой. Глаза горели от нестерпимого режущего света. Даже веки казались тяжелыми, налитыми свинцом. Я долго лежал приходя в себя. Теперь я знал что мне нужно делать. Мне предстояло перестать странствовать и остепенится. Более я не буду гостем. Я должен стать добродушным хозяином в своём доме, ожидающим гостей и оплаты за сокрытие тайн. Тогда я еще не знал что путь этот ведет к погибели. И я был счастлив действовать по плану моей алой госпожи. Моего ангела и моего же палача. Той , чей воле не мог противится.
17
Я сомневался. До самого конца я сомневался что меня смогут найти. Я был вынужден подчинится и поселится в самом центре столицы. Потратив не малые средства, мне удалось воплотить своё видение нового начала. Я решил не мелочится. Купив целый дом в три этажа. Наняв Дворецкого и прислугу. Собрал огромную библиотеку. Кабинет для приёма гостей оборудовал по вкусу того времени. С годами интерьер менялся, а вот я нет.
Ни каких зазывал. Ни каких вывисок и визиток. Ни какой светской жизни. Лишь одинокое существование ждало меня. Я же ждал того самого первого посетителя, что должен был придти ко мне за помощью. Я сам не верил, но ждал. Моя госпожа не могла обмануть меня. Не могла подвести. Я чувствовал и знал что они найдут меня. Не знал как, но найдут и вот спустя четверть года, одним осенним утром в дверь постучали. Дворецкий появился на пороге моей спальни. Доложил что некий господин ожидает в моей приёмной. Я обрадовался словно мальчишка подарку, обещеному но так и не врученому. И вот день настал. Медлить я не стал. Заставлять ждать не в моих правилах. Первая встреча на моей территории оказалось непростым делом. И дело было вот в чем.
Я вошёл в свой кабинет в своём лучшем костюме, не пренебрегая дорогим парфюмом. Мне хотелось произвести впечатление на своего гостя, но застых в дверях увидев двоих. Пара сидела возле моего стола. Статная милая пара. Примерно одного возраста. Девушка была гораздо моложе своего спутника. Не зная я наверняка мог бы подумать что они отец с дочкой. Впрочем сути это не меняло. Я поздоровался и сел за свой стол. Не представляя как мне спровадить одного из них помягче и прокручивая подходящие по случаю фразы в голове доставал свиток. Открыв его я замер. Такое было для меня впервые. Я ясно видел два имени, чего как вы понимаете раньше не случалось. Я решил что нет никакого смысла раздумывать над этим. Решив пустить все на самотек , я предложил гостям бренди, но услышав вежливый отказ, наполнил лишь свой бокал и уселся поудобнее. Начинать разговор они не решались, я же в свою очередь инициативу проявлять не стал.
Молчание затянулось и стало как то неуютно. Я же решив оставить инициативу самой паре вглядывался в цвет напитка и наслаждался его вкусом чуть пригубливая выдерженый напиток. Я ждал , а они решались. Готовясь к отчаяноиу прыжку в пропасть. Я уверен что чувствовали они себя именно так. А всмотрвшись в бледное лицо девушки уже не сомневался что дело обстоит именно так. Начала именно девушка. Я же все таки полагал что начнет именно он. История её меня удивила, но не более того и многое как мне кажется осталось тайным и не предназначегым даже жля моих ушей.
Не так давно моя расказчица вернулась из далекого путешествия по Европе. Оно было не столь приятным как бы ей хотелось. Для её супруга поездка несла в основном лишь рабочий характер. В силу своего положения и имея немалые сбережения, супруг ездил в поиске подходящих для покупки предприятий и новой рабочей силы. Вкладывал и продавал. Его жене же приходилось ждать его часами, праздно проводя время за любимыми книгами и слушая сплетни местной прислуги с коей была в отличных я бы даже добавил дружественных отношениях. Она понимала что работа её супруга крайне важна и от неё зависело и её материальное положение. В браке они пробыли несколько лет и она души не чаяла в этом дружелюбном и умном человеке.
Девушка не желала расставаться с ним, хоть он и предлагал ей оставаться дома на то время что он будет вести переговоры и заниматься делами. Нельзя сказать что у него не было возможности нанять для этой работы надежного человека. Это совсем не так. Был и человек и даже не один и в надежности их едвали кто то посмел бы усомниться, однако он сам хотел заниматься всем , вплоть до мелочей а от того и ездил из страны в страну, вел переговоры и лично курировал все важные вопросы. Идея взять с собой супругу пришла спонтанно. Он особым проявлением чувств к своей супруге не отличался, но всегда был честен и верен. И по своему любил её. Но однажды , невзначай перед самым отъездом подошел к ней и спросил не желает ли она составить ему компанию в поездке. Она конечно согласилась. К своему удивлению ему пришлось признать что его опасения, в том что его супруга будет мешать и ныть оказались беспочвенными, чему он искренне радовался. Помимо этого ему не приходилось прерывать поездку и возвращаться домой к супруге, что ускоряло процесс сделок и процент удачных в том числе. Супруга же всячески поддерживала его и легко относилась и к долгим поездкам, и к связанными с ними неудобствами. Он был рядом а прочее её не тревожило.
Как оказалось зря. Приехав в очередной крупный город, и добравшись наконец до гостиницы, она бросилась в объятья сна. Долгая дорога вымотала её а привычка спать в пути у неё так и не выработалась. Проснувшись далеко за полночь, девушка поняла что мужа нет, обычно ночью у мужа дел не было. Бывали конечно и исключения но её супруг предупреждал что задержиться или вовсе явиться к утру.
17.1
Но случаи эти были крайне редки. Надеясь пролить свет на это недоразумение она позвонила вниз и поинтересовалась как давно ушел её супруг и не оставлял ли записки или сообщения. Записка действительно была оставлена, но вот её содержание дало больше вопросов чем ответов. Обычный конверт с её именем и короткая записка. "Жди меня. Я нашёл его." далее неровными прыгающими буквами был написан адрес и дата. Более ничего не было. Не объяснений не инструкций. Написаная дата приходилась на ближайший вторник. Оставшись в гордом одиночестве ничего не понимая она всё же нашла в себе силы успокоится . в голове появлялись разные мысли, и даже одна особо режущая об измене , но она гнала их прочь из головы. Она хороша знала мужа, может даже лучше чем он сам себя знал.
Шли дни, и все больше сомнений проникало в её душу, все больше тревоги нагнетал разум. Она была бы в лучшем положении если бы не пыталась выяснить что случилось с её мужем. Не прошло и суток как она подалась в полицию, и то по той причине что связаться с мужем по телефону оказалось попросту не возможным. Люди с которыми он поехал заключать контракт так его и не дождались, и сами позвонили в номер отеля и были крайне удивлены когда узнали что её муж уже сутки как отправился к ним. Когда стали бить тревогу , всплыла и записка. Полиция заинтересовавшись оставленым адресом отправилась по нему, но не нашла ни человека, ни даже дома. По адресу обнаружился лишь пустырь и ветхая табличка сдаётся в наём . Поиски в местных притонах и злачных клубах пропитаных парами опиума и алкоголя так же ни к чему не привели. Его никто не видел. Тела тоже никто не находил. И случаи пропажи людей хоть и небыли редки, но были связаны в основном с пороком и глупостью. Из за статуса пропавшего за дело взялись всерьез, но это тоже ни к чему не привело. Оставалась лишь одна зацепка. Дата. Впрочем на неё никто внимания не обращал, полагая что возможно злоумышлиники сами составили записку, не смотря на то что метродотель искренне заявлял что записку оставил сам пропавший и дата ни как не может быть для отвода глаз. Девушка не могла найти себе места , не ела и спала урывками вздрагивая во сне. Дата приближалась и поиски продолжались.
В понедельник на конуне указаной даты девушка ушла из гостиницы ближе к полуночи и отправилось прямиком к указанному в письме адресу. Она знала со слов полиции что никакого дома или иного строения по указанному адресу нет, но что то влекло её именно туда.
Дорогу к пустырю она нашла не сразу, местная женщина встретившаяся ей по пути охотно показала дорогу и проводила прямо до места. Уже на месте от предложеной денежной благодарности отказалась и спешно удалилась скрывшись за поворотом. Девушка проводила её взглядом все еще сжимая в руках деньги. На улице уже давно стемнело и похолодало. Девушка плотнее закуталась в пальто и стояла ожидая чего то.
Минула полночь , но пустырь оставался неизменным. Лишь земля на пустыре казалось блестела в темноте. Глаза уже давно привыкли и земля словно подсвечиваясь дрожала. Девушка решила что она отдает накопленное за день тепло и воздух искожает поверхность обманывая глаза. Девушка устала стоять и тихонько сидела прислонившись к зеленой изгороди у самого пустыря. Ночь будто предела, тьма густившаяся по всюду отсупала. Явно светлело а большая стрелка прижалась к цифре три вплотную.
Внезапно тревога ударила с новой силой. Накатила паника, заставляя взгляд метаться по темным закоулкам. Сзади , с пустыря послышался стон. Тихий и в то же время натужно давящий. Он не мог принадлежать человеку. Лишь зверю думалось ей. Она обернулась осторожно поднимаясь при этом, стараясь не делать резких движений. И тут же замерла открыв рот.
На пустыре стоял дом. Пустая иссохшая земля была покрыта окуратно подстриженым газоном. В заштореных окнах горел огонь. Мрачного желтого оттенка. Дубовая дверь отворилась и из неё вышел человек. Она сразу узнала его. Её муж вышел и остановился . глаза его были туманными и пустыми. Руки мяли шляпу, галстук лежал на плече. Она кинулась к нему, уже понимая что что то не так. Но ей было все равно. Она повисла у него на шее бесконечно целуя лицо и глаза. Мужчина очнулся увидев смутно знакомое лицо. И она поняла смотрящий на неё взгляд. Он не узнал её. Она не заметила как дом позади него пропал. Она ошарашено смотрела только на него. Не сводя взгляда от родных ей глаз.
Она привела его в гостиницу. Старалась не обращать внимания на бесконечные вопросы своего мужа. Он помнил все что было до появления в его жизни её. Напрочь забыв про всё что хоть как то связано с ней. Полиция умыла руки, а врачи не смогли найти причину появившегося провала в памяти. Два года ухаживаний и три года счастливого брака ушли в никуда. Девушка не могла найти покоя. В её муже не осталось не памяти ни чувств к ней. Он опустел а она страдала не находя утешения. Не помогли не уговоры ни фотографии. Муж был к ней холоден и бесконечно извинялся задавая очередной вопрос. Они прожили так год.
17.2
Ни поездок ни новых деловых контрактов она больше не видела. Дела шли неплохо, она же перестала сопровождать его в поездках. Память к нему так и не вернулась. Не желая более выносить его безразличие и пустую постель она начала искать выход и однажды утром пришло письмо. Адрес был указан мой, а письмо написано точно моим почерком, хоть я ни писал его и я был уверен в этом. Однако я смотрел в строчки коих никогда прежде не видел. Одно слово " забудь " в конце было напечатано и подчеркнуто. Оно походило на приглашение не больше чем оглашаемый приговор палача. Я знал зачем она пришла но не думал что смогу ей помочь. Самое пожалуй противное было в том что мне было всё равно. Мне хотелось побыстрее разделаться с этим делом и выпроводить гостей. Мою голову одоливали подозрения и мысль металась по измученым мозгам. Я заключил контракт и в тот же момент понял что гости выйдя из моих дверей пойдут прочь порозень. Я был уверен в этом , как и в том что история коснулась того о чем я порой задумывался но гнал тут же гнал мысль прочь. Мысль о том что есть и другой подобный мне. И история рассказаная этой леди прямое тому доказательство. Но я не мог знать этого наверняка. И тем не менее сомнений вэтом у меня уже не было.
18
Мне удалось удачно вложить деньги в совсем новое дело. Я мало верил что оно принесет прибыль однако " автомобиль" оказался хоть и затратным но всё же удачным проектом. Цена на эти изделия была по моему мнению боснословной. Сложнее всего было выставить построение этих агрегатов на поток и придать этому изобретению массовость. Я стал одним из первых испытателей и получил один из автомобилей в личное пользование. Запах и шум впрочем оказались небольшой ценой за сэкономленое время. Однако в поездки мне пришлось нанять механика водителя. Сам я понятия не имел как обращаться с этим железным чудовищем.
Меня стали посещать чаще. Замечу что никогда посетители не появлялись в то время когда я отсутствовал. Это факт если и не был удивительным, так как мог быть случайностью и не более того, всё равно наводил на определенные мысли. Дни шли своим чередом. Многие истории по моему мнению не стоили и ломаного гроша. Пороки и ненависть, деньги и предательства. Весь спектр человеческих чувств и эмоций, таящих в себе угрозу как для окружающих так и для самих людях их испытывающих. Времена меняются, слабости остаются. Прежде страх, потом разумная осторожность и вот он я. Решение всех проблем. Скучно. Иначе и не скажешь. Скучнее моих еженедельных поездок на завод и даже отчетов по убыткам с предприятий. Но работа есть работа. И мне по прежнему хотелось знать больше. Видеть, чувствовать. Сопереживать героям историй. Внедряется в их глубинные тайны, не копаясь в грязном белье, зедро приносимом моими мерзкими посетителями. К несчастью могу заметить , что преобладание женской, прекраснейшей половины человечества уже говорило о многом. Мир меняется . Интенсивно и непоколебимо склоняя чашу весов провосудию на самое дно адской пучины. И я принимаю во всём этом прямое участие.
Иногда и в серости промозглого холода и брызгах измороси сквозь хмурые тучи нет да проскользнёт счастливый лучик теплого и приветлевого солнца. В тот день этим лучиком стал он. Человек статный и рослый. Длинные волосы спадали на испещреное шрамами лицо. Громадные плечи и оскаленая улыбка на лице больше напоминавший звериный. Голос громоподобный , не как не сочетающейся с ровной и благородной речью. Он пугал одним своим видом. Я был в предвкушении его истории. Я догадывался что за история может стоять за таким человеком. Возможно целое море историй. Я представлял как сижу перед ним в кресле день за днем, прерываясь на еду и сон, слушая о его безумных похождениях. Человек был охотником , так я и полагал. К тому времени я уже успел изрядно поднатореть в изучении людей. И мог , заявляю без лишней скромности, с ходу определить что за человек передо мной и будет ли мне хоть сколько нибудь интересен его рассказ, его тайна. Его судьба. А вот он был одним из тех кто действительно заслуживает с лихвой позаимствовать моё время. Истрия его меня и поразила и напугала. Тем более что я в последствии сам столкнулся как вы помните с чужой историей, добавив пару своих строчек. Не получив от этого ничего кроме дюжины ночных кошмаров и легкой боязни темноты. И мне ни в коем случае не хотелось бы хоть сколько нибудь участвовать в его истории. Не ходя во круг до около скажу прямо. Я испугался. Да так как не боялся ничего и никогда. Охотник поведал мне о своём путешествии в дикие земли. Далеко за морем, в землях принадлежавшим диким племенам припочитавших использовать в пищу своих собратьев. Время обошло эти дикие земли стороной, не затронув изворотливой цивилизацией и не оскверняя эти живописные джунгли грязью технологий. Мне бы не удалось передать всю суть кошмара в котором оказался мой заказчик своими словами. А оттого с высочайшей точностью поделюсь с вами его собственными ибо менять их я не посмею.
19. Зверь
Я никогда не считал себя импульсивным человеком. И едвали кто то может назвать меня таковым. Но поверьте моему опыту что даже самые сдержанные люди порой ведут себя как дети. Я же в пору своей юности не раз нарывался на неприятности. Но можете поверить мне что не было и случая чтобы я не нашел выход из ситуации в которую сам себя и загнал. В этом была и не малая Толика везения, порой спасавшей меня в последний момент.
Я мало помню своё детство. Как по мне в нём не было ничего интересного и выдающегося. Обычная жизнь, обычного мальчишки. Нет ни каких сомнений в том что я тогда походил на себя нынешнего не больше чем бык походит на овцу. Я был слюнтяем. Но одно пожалуй может сделать мне честь. Именно в том возрасте я понял и признал что слабак вроде меня ни как не сможет добиться тех красочных видений что кружили в соей голове. Той мечты о другой жизни полной опасных приключений и великих свершений. Коих должно быть вдосталь для столь амбициозного мальца коим я и являлся.
Мне было не просто. В то время всё на что я мог рассчитывать это драки с местными ребятами. Я терпеть их не мог и мне доставалось от них по полной.
Я крайне признателен им. Они раз за разом кулаками выгоняли страх из моей головы. Выписали дрожь из тела.
Я так и не смог отомстить им. Мне это было уже не нужно. Я стал куда сильнее их , как духом так и телом.
Свой первый шрам я заработал в бою с одним выпивохой. Я не могй вспомнить с чего произошёл нашь спор и в какой момент в его руке появился нож. Я бы солгал если бы сказал что не испытал тогда страха. Вот только я управлял им а не он мной. Не смотря на своё подпитие и явные проблемы с координацией мой противник имел явное преимущество передо мной. Он возвышался на до мной на добрую голову а размахом плечь привышал меня вдвое. Я справился с ним не без труда и мой шрам на лице явное тому доказательство. Но поверьте меня не разу не коснулось лезвие ножа. Быбив ношь я пропустил очереднойтудар в лицо и налетел на так не удачно торчащий из столба гвоздь. Крови было много. Но её вид лишь подлил масло в огонь. Впав в бешенство я отделал бедолагу.
С той самой драки и началось моё долгое путешествие.
Я сменил не мало работодателей. Соглашался на самые безумные задания. Отправлялся на безнадежные путешествия и всегда возвращался победителем. Моя слава росла и я сам помогал тем слухам что росли во круг меня. Я всегда был честен и беспрестрастен. Никогда и ни кого не придавал . И не смел придавать заказчика , какие бы деньги мне не сулили за него.
Однажды всё изменилось и я в одночасье бросил своё ремесло.
Поверьте что у меня и в мысли не появлялось о том что бы остепенится и завести дом и семью. Меня все устраивало и жизнь которую я вёл была именно той которую я истинно желал.
Дело здесь было совсем в другом. Моё последнее задание оказалось поистине губительным для меня. Я погрузился в уныние, и чувство которое по моему мнению давно потянуло где то в самой глубине моей души с силой вырвалось на ружу затмив для меня все прочии. Я говорю о страхе. Том самом страхе что не даёт мне теперь спокойно спать по ночам. О том страхеьчто заставляет оглядываться и дергаться от неожиданного шума или громкого слова. О тех судорожных мыслях и воспоминаниях что навеки засели в моей голове, терзая снова и снова. Не давая не покоя ни отдыха. Почти дойдя до иступления и не раз задумываясь о том чтобы прекратить своё бренное существование на этой земле в моей жизни появилась надежда. Когда я сжимал пузырёк едкой отравы у самых губ, еще не решаясь выпить, но полностью готовый пойти до конца, в дверь постучали. Когда я отварил дверь, за ней уже никого не было, а на земле лежал конверт с обратным адресом. Так я оказался здесь.
Я не знаю как вы узнали о том что мне нужны ваши услуги как никому другому. И я не желаю вдаваться в подробности. Пусть ваша тайна остаётся таковой . Я же в свою очередь готов заключить с вами контракт дабы забыть весь тот ужас и вернуть свою жизнь обратно.
Я расскажу вам о тех событиях чьим свидетелем и участником я стал по воли случая.
Мой заказчик , не буду раскрывать его имени, предложил мне отправится в путешествие к далеким землям. Мне требовалось забыть один очень ценный по его мнению предмет. Не имея ни карты ни точного описания того что я все таки должен привезти заказчик тем не менее подготовил и корабль с командой и указал мне место где по слухам может находится то что ему нужно. Я получил полный карт-бланш и целую команду в подчинение.
Их задачей было сопроводить меня до злаполучного южного острова размеры которого поразили меня когда я впервые увидел его в подзорную трубу. Густая пышная зелень таила не мало опасностей. По этой причине ночевать на острове не было ни какого желания ни у меня ни у команды. Однако дело есть дело и собрав в дорогу все необходимое и взяв с собой в помощь двух наиболее крепких моряков мы высадились на остров. Мв вооруженные до зубов вошли в новый для себя мир.
Хранитель Секретов
© Copyright: Силантьев Евгений Михайлович, 2024
Свидетельство о публикации №224033101499
Свидетельство о публикации №224033101499
Рецензии