Фамилия. Глава 11

Мама старалась не вспоминать этот долгий, трудный путь в неизвестное.  Вспоминать, а тем более рассказывать своим детям было  мучительно больно.

О  том, например, как в пути конвоиры отбирали последнее, что оставалось в кузовках  сосланных,–   от  жалких остатков продуктов до последнего бабьего платка. Отчаянным, пытавшимся спасти свое крохотное имущество, грозили оружием. О том, как в иных деревнях и селах, по которым проезжали подводы с обреченными людьми, толпами собирались жители, бывало, человек   по 500 набиралось,  они бросали  на телеги хлеб и другую  снедь, многие из них плакали. Конвоиры отгоняли  сердобольных крестьян, хотя не особо  этим утруждались.  Если редко кто из них  и сочувствовал переселенцам, то другие могли потом просто поживиться тем, что предназначалось совсем не им.  Минуя жилье, принимались отнимать вещи, еду, даже порой просто насильно снимали с человека одежду...  Судя по некоторым документам ОГПУ, иногда за подобные случаи виновных в мародерстве конвоиров наказывали.

Не  могла мама рассказывать  и о том,  как  болели и умирали полуголодные,  утомленные нескончаемо долгой дорогой,  ослабевшие  старики и дети,  как отказывали  в  просьбах и мольбах предать земле родных людей  безутешным сыновьям и дочерям, отцам и матерям в их непереносимом горе,  как  оставляли упокоившихся в чужих деревнях возле закрытых церквей в надежде, что  милосердные русские люди по- христиански  похоронят их.   Про это я читала  гораздо позже, в рассекреченных  и опубликованных документах  ОГПУ того времени.

Вереница  подвод, наконец, дотащилась до Среднего Урала, до северного селения с  тревожным названием Турьинские рудники.  В  Богословске, который находился от селения к западу в двенадцати верстах и был связан с ним  узкоколейной железной дорогой, во время гражданской войны разрушили медеплавильный завод, а медные рудники  затопили. В 1930 году  их начали восстанавливать и реконструировать.  Требовалось много новой рабочей силы и, желательно, дешевой, а то и бесплатной.

Вновь прибывших размещали кого у местных жителей по две-три семьи в одну комнату, кого в бараках  с той же  плотностью расселения. Еды  ни у кого почти не было, в дороге съели всё, что имелось. Купить на новом месте какую-нибудь провизию за её неимением было невозможно, да и не на что. Многие просто голодали.
 
Жилища для переселенцев строили они сами.  Однако  жилья далеко не хватало.  Мне попался на глаза  любопытный документ,  датированный январем 1936 года, подписали его четыре разного ранга руководителя местного значения: начальник спецотдела  В.В. Березин, заведующий коммунально-хозяйственным цехом Н.Н. Рученков, поселковый комендант Сергеев и  от профсоюза Платонов Н.С.   Это своего рода докладная записка вышестоящему начальству о состоянии трудпоселения Турьинские рудники.  Приведу её полный текст без какого-либо изменения:

«Трудпоселок при Турьинских медных рудниках.
Трудпоселенцы проживают в 7 домиках 4-х квартирных с площадью 840 кв.м.,  56 комнат, помещаются в этих домиках 93 семьи – 307 человек, в виду чего имеется недостаток жилой площади.
При домиках нет кладовых, дровенников. Все семь домиков требуют ремонта стен и крыш (смена перекрытий).
Необходимо:
Количество комнат довести до 93 – по числу семей с расчетом увеличения жилой площади на 400 кв.м. На трудпоселке выстроить вновь детплощадку на 50 человек и детясли на 30 человек.
Имеющийся клуб требует текущего ремонта, как-то смену крыши, перекладка печей и внутренняя отделка».

Эта докладная написана уже через шесть лет после приезда на рудники  семьи Трубиных, а условия жизни ссыльных людей за эти годы почти не изменились.