Холл Кейн. Вечный город. Роман 10 глава- окончание

X.


Прошла минута, может быть, полчаса, может быть, четверть часа или меньше,
но молодая женщина, которая усыпляет бдительность врага, сажая его на колени и читая
молитвы за упокой его души, кажется, что прошла целая жизнь. Когда он был
уверен, что всему пришел конец, сила ее ужаса была велика. Его собственный
его голос, который был единственным звуком, который он слышал, умолк, и
воцарилась глубокая тишина. Он был наедине со смертью, а смерть
оказывается, самая худшая обязанность для формирования. Чувствовать себя точно так же, как если бы он
сам совершил убийство, и как жертва лежала перед ним.
Хотя да, Росси нанесли эту рану, но она сделала это
защищая его собственную жизнь и почти как несчастный случай. Он,
Рома, один собирался убить барона, и его вина в
была такой же, как если бы он действительно убил барона.

В столовой не было другого света, кроме того, что проникал через дверь второй комнаты.
комната, и ужасные тени распространились на остальных в кресле из-за бледной кожи.
лицо. Лицо было искажено предсмертной агонией, а глаза были
открыты. Рома хотел закрыть их, но не осмелился прикоснуться к ним, и
окружающие предметы отражались в их стеклообразной поверхности. Собака
залаяла на все еще далекую, и на пьяную вечеринку вышла компания людей.
пьяцца больше, чем пение застольных песен и смех. Затем началось "Берегись".
хит. Сейчас это был один раз, и будут появляться часы, ползущие над городом шаг за шагом
.

Ужас Римлянина становился невыносимым. Он вспомнил последние слова Росса:
"Я убил его, но это такая же твоя работа, как и моя"
и это самое близкое, о чем ты можешь думать о себе, кроме ужаса
чувства." Чувствуя себя убийцей, она-убийца, способ подготовиться к твоему
чтобы сбежать. Когда он попытался вспомнить недавнее решение убить
барона, а затем сдаться в руки суда, ему показалось, что она, такая
далекая, какой бы он ее ни представлял, мечтала или чувствовала себя в другом
состоянии.

Дрожа с головы до ног и едва удерживаясь на плаву, он водрузил
шляпу и вуаль обратно на голову, накинул на нее пальто и
взглянул на неподвижно покоящегося в кресле, кажется ужасным, вытаращенные глаза
отступаю к двери. Он не осмеливался обернуться, потому что его охватил ужасный страх, что кто-то коснется ее плеча.
кто-то коснулся ее плеча.

Дверь была открыта. Росси был, несомненно, оставил ее открытой, и Рома
предварительного уведомления. Он шагнул к лестнице и прислушался. Два лорда
и дама, подошел, смеялись и говорили. Они жили на нижнем этаже
. Еще одним джентльменом был директор оркестра "Город марширующих". Он
вернулся домой, чтобы поработать над пинчо из нот подмышкой и перчаток
, прикрепленных к рукояти меча. Рома подождал, пока компания войдет.
зашел внутрь и звуки прекратились. Затем он запер дверь и
начал тихо спускаться. От всей его храбрости не осталось и следа, и он
это было так же жалко, как разбить кселлинена.

Он спустился на одну ступеньку, когда на него нахлынуло воспоминание
— воспоминание о том, как он впервые ступил на эти ступеньки
Росси и он, почти касаясь друг друга. Это чувство, что он
после того, как произошел несчастный случай, тот же самый человек, было почти
подавлено им, но это также ускорило его шаги. Если бы он
оставался здесь, пока кто-нибудь не приехал и не заметил преступление, что бы он мог сказать,
кто бы не обвинил своего мужа?

Внезапно он услышал другие голоса снизу — обычные военные мужчины
астунтаа. Он сразу понял, кто они такие, это были карабинеры,
которые пришли за побегом Росса.

Рома быстро повернулся и бесшумно побежал обратно в квартиру.
подошел к двери, открыл ее, тихо закрыл и запер изнутри. Это было
нужно сделать до того, как он осознал, что натворил, и когда он, наконец, поправился,
усадил своего гостя в комнате, и карабинеры вызвали power clock.

Они сыграли снова, и цыган, стоя в середине этажа арестован
жизнь.

"Черт побери!" Я услышал голос извне. "И почему я не женщина, люди открытые, или
он хочет устроить себе неприятности? Он наверняка дома
или что?

"Да, это он", - ответил другой голос. "По крайней мере, Росси приехал сюда, это
совершенно уверен".

"Где охранник у двери — он второй ключ?"

"Глупый старый фейерверк смотрит. Но послушай ..." (дверь
затряслась, как будто кто-то колотил по ней). "Дверь заперта
изнутри".

Я услышал смех хохотусты, а затем чей-то голос крикнул: "Марсиане! Ломайте
дверь!"

Через мгновение после того, как дверь распахнулась и в столовую вошли карабинеры
. Рома ждал, они вошли бесшумно. Он все еще стоял неподвижно.
посреди комнаты для гостей, уставившись перед собой.

"Все святые! Что это? - раздался чей-то голос, и один из
карабинеров склонился над шезлонгом в центре картины.

"Его превосходительство!"

"Боже, спаси нас!"

У Ромы закружилась голова, и он услышал, что последовало за этим. Следуя за ним.
в одно мгновение карабинеры вошли в комнату для гостей. Рома
стоит перед ними, и они спрашивают его.

"Член парламента мистер. Росси здесь?"

"Нет", - ответил Рома ара голос.

"Но он был здесь?"

"Нет", - сказал Рома смелее.

"Вы имеете в виду, что мистер. Росси не был здесь сегодня вечером?"

"Я имею в виду", - страстно сказал Рома.

Офицер карабинеров, который заговорил, с минуту испытующе смотрел на него.
а затем скажите мужчинам, чтобы они приступили к обыску комнат.

"Что это?" - спросил офицер, доставая закрытую коробку.
письмо, на котором было написано: "J'is. Давидо Росси, Карцери
Giudiziarie, di Milano_."

"Это письмо, которое я написала своему мужу, и что сковородки все еще у меня.
почта", - ответил Рома.

"Но что это?" - раздался голос из столовой. "Достопочтенный член
Давидо Росс, Цюрих, итальянская колония".

Рома упал на стул. Это был револьвер. Он забыл о нем.

"Хорошо", - сказал офицер, по-прежнему смеясь.

Почти в оцепенении от страха Рома встал. "Револьвер - это
Я, - сказал он. - Мистер Росси оставил его у меня, когда уезжал
месяц назад за границу, и она не хочет, чтобы к нему прикасались".

"Так кто же произвел выстрелы, убившие его превосходительство, синьора?"

"Да", - ответил Рома.

Мужчина инстинктивно приподнял фуражку.

Через полчаса после того, как Рома подтвердил то же признание Регины.
Гель и карабинеры, чтобы предотвратить публичный скандал,
тайно перевезли тело барона в темноте ночи в палаццо браски на
другой стороне площади.




XI.


Одна мысль волновала Давидо Росса, когда он шел по Пьяцца Навона.
мир, в котором он жил, был потрясен.
его основы и то, что его жизнь подошла к концу. Несчастный
человек шел вдоль улицы, не спрашивая себя, куда он пошел или как
с ним произошло.

Каждый шаг, который он заметил останки день вечеринки. Время
ракета пинчо из падала над городом сверкающим дождем
превратился в море желтых, синих и красных капель, которые
прекращают падение, оставляя ночь такой же темной, как и раньше. Затем
в тот момент, когда он бросил взгляд вдоль Корсо, который был освещен, как
алтарь, разноцветный от фонарей.

"Почему эти люди счастливы?" он спросил себя.

На небольшой площади был салют, и два или три из грязи
мальчик пытался согреться возле него. Это приложение лучше Росси
настроение. Весь мир погрузился в хаос, совпадение невероятное.

"Это как раз то настроение, чтобы отпраздновать беднягу", - сказал кто-то. Это было
карабинеры, которые бегают туда-сюда. Он слышал, как Росс разговаривал с
сам с собой, проходя мимо него в темноте.

На пляже было тише, чем на улицах. Росси перешагнул опустошенное гетто
поле через арку старого дворца Сене мадонсйоми в Андере, а также
туби, добрый брат из комнаты больного прошлого. Тибр был мутным, пенистым
вода была подобна его неистовым эмоциям из "черного зеркала".

Многие эмоции разрывали ее сердце, но худшей из них был гнев.
Он убил барона. Этот человек заслуживал смерти, и Росси
не испытывал жалости к жертве. Он раскаялся в преступлении.
Но тот факт, что он убил священника, чью жизнь он
два раза спасал свою собственную жизнь, тот, кто всегда был
противником насилия и проповедования евангелия мира, чувствует себя
унижающим и постыдным.

Эта женщина была причиной всего. "Как я его ненавижу",
подумал он. Он в сотый раз сказал себе, что никогда
никто не ненавидел его так сильно, когда он заметил, что возвращается спиной к спине
Близость Пьяцца Навона. Сам того не ведая, он обошел ее кругом.

Театр Валлесса удерживали наамиохувит и кучка хнычущих мужчин
и женщина переступила через Дэвидо Росса, несколько человек в красном и черном
домино, еще одна шляпа украшена кисточками из перьев. Проходит много пар.
взявшись за руки, поют и бросают конфетти. Две девушки здороваются.
Росс пронзительным голосом, посмотрев ему в глаза и сказав что-нибудь
люблю.

"Но разве эти бедняги хуже неквалифицированных образованных женщин?
Все женщины одинаковы. Я ненавижу их, каждого из них", - подумал я.
он.

Он начал вспоминать Рому таким, каким он видел его тебя
ночью. Те прекрасные молящиеся лица, которых он не заметил
когда его глаза, по их мнению, должны были открыться сейчас
его разум. Это воспоминание против ее воли вызвало волну нежности.
его сердце, которое, следовательно, наполнилось ненавистью, но все же начало таять
любовь.

Все жестокие слова, которые он произнес, уходя,
из-за его памяти, и он признался, что был слишком взволнован в
слишком сильно. Подавленный, как только Ромаа, он должен был выслушать
его объяснение. До того, как барон вошел в комнату, Рома был
ванномайсиллаан, что его приняла исключительно его любовь
чтобы предать своего мужа.

Росси сказала себе, что Рома солгал, но это идея.
чтобы вызвать адские муки и успокоить себя, Росси снова пошла на пляж.
сила пляжа. Теперь он ступил на мост Анджело и направился в борго к
по площади святого Петра. Но это место всколыхнуло в нем воспоминания
наводнение. Что балкон был его первый раз увидев Романа, не
ясно, а смутно кружева и зонтики hattarain в середине.

"И теперь это все в конце!" думал он.

Тогда его разум из-за этого, просто прямо там, на месте Рома
якобы придумал это заговор против него, вот и конец
мошенничество. Теперь вся горечь снова вернулась в его душу. Он сказал
за себя, что Рома заслужил каждое слово, которое он, Росси, сказал ему
, и сожалеет о своем отказе от чего бы то ни было, когда пытался
придумайте что-нибудь в защиту "Ромы". Последнее проклятие, которое он теперь добавил
сильная ненависть к словам, и даже если они были произнесены только в его собственном мозгу
или темная ночь и сила куохувалле, они отворачиваются от
теперь его гнев.

"Я ненавижу, я ненавижу его!" - думал он.

Люди говорили, что он был обманут Далилой, как Самсон.,
и если бы у него был способ Самсона сокрушить врага в комнате
похоронить его под собой и ими, он был бы удовлетворен.
Невозможно! Ребячество! Как может сойти с ума человек, когда он
Целомудренный мир был сокрушен.

На площади теперь было тихо. Окна папы римского, яркий свет и швейцарский воин
В бронзовой статуе Ватикана за воротами стоял на страже стражник. Красивый
одетый в униформу охранник у дверей дворца премьер-министра зевнул.
Мужчина ждал своего хозяина. Ему пришлось подождать.

Санкт-Петербург-церковные часы пробили час, и установившиеся тени там начинают двигаться
на тихой площади. Юбилей папы римского запомнился Россу. Он
увидел и услышал все это снова. Толпа, красавцы празднуют переход, папа,
и, наконец, собственная речь Росса. Горькая сардоническая улыбка появилась на его губах
когда он вспомнил свои собственные слова.

"Возможно ли, что я когда-либо верил в эти сказки?"

Церкви, храмовницы, религиозные обряды, колокола, священники, папа римский — все это
было ложью. Кто сказал, что истина унаследует землю? Кто
сумасшедший придумал сказку о благом провидении? Наверное, кто-то из монахов
их монастыря, который еще не знает, что такое жизнь.

"Но куда мне теперь бежать?" подумал он.

Он шагал по трастевере, представляя, как ее будут допрашивать
прямо перед убийством барона. Рома сидит на месте свидетеля, и
он фактически обвинил спот. Эта идея, вызванная ужасом, была
невыносимой. Он сказал себе, что у него остался только один путь
, и что он - единственный способ спастись от отчаяния.

Несчастный человек собирается покончить с собой. Ее всегда осуждали
самоубийство. Он осудил работу Бруно. Но это был крах
человека последней надежды, у него больше ничего не осталось.

Самоубийство было, кроме того, проявлением слабости стыда,
слабостью, которая была развращена людьми, — это была месть.
Убив себя, он отомстил бы за цыган. Может быть, Рома еще
понял, что он сделал. Но смерть Росса бы заставить его
понимаю.

"Это про сучку", - подумал Росси, но не стал списывать эту мететту со счетов.
мнение.

Наступило утро, и Росси снова повернул к площади святого Петра, лицом к
Я думал о том, что он собирался сделать и где он будет. Santo
Комната больного Спиритуона небольшая, стена защищена парковым коридором.
Рядом с такой мощной силой Тибра никто из виртуозов плавания
не мог долго сопротивляться ее утеплению пеной. Там был Росси.
дышал.

Улицы были тихими и серыми в тусклом свете, в тот таинственный
момент, когда объекты отображаются в таких местах, где
их нет, когда корабли плывут в облаках и возвышаются горы
на плато городов вокруг Давидо Росси заметил женщину, которая шагнула
впереди него по тротуару с. Женщина напоминает Ромаа, телосложением
была очень стройной и нуортеа. Но костюм женщины был плохим, и он
положите миттья на руки. Когда Росси снова посмотрел на него, заметил его,
этот или этот мистер был ребенком, и что женщина плакала.

"Она носит твоего малыша в больнице", - подумала Росси.

Но, повернувшись к маленькому борго, Росси обнаружил, что жена ушла.
обнаружив ребенка в яслях, Креат, опустившись перед ним на колени, все еще целовал ребенка.
и снова посадил его в ясли, дернул за колокольчик, а потом ушел, горько плача
.

Росси вспомнил о своей собственной матери, и человеческая нежность закралась в его сердце
. Примерно так было его матери тридцать пять лет
тогда. Он видел все это как таинственный свет, озаривший
ушедшие времена.

Внезапно он вспомнил, что место обнаружения детской кроватки было закрыто давным-давно,
и по этой причине было невозможно, чтобы никто не положил ребенка в ясли.
И он не слышал звук колокола и женщина шагов и
голос его, когда он плачет.

Он остановился, чтобы заглянуть за нее. Женщина вернулась к ст. Петербурга на площади
сторону. Непреодолимая сила заставила Росса последовать за ним. Росси удалось
поймать его и посмотреть в лицо.

Ему снова показалось, что он видит Романа. В этом прекрасном лице было то же самое
благородство, выразительный рот, та же нежность и большие темные глаза
то же величие. Но Росси ясно знал, кто была эта женщина. Это была
его мать.

Он совсем не чувствовал себя странно, что моя мать была здесь.
Небесный дом, он пришел, чтобы защитить ее сына. Он
всегда присматривал за ее сыном. И даже сейчас, когда его предали, изгнали и
подавили, даже сейчас, когда она была сломлена и одинока...

Силы Росса были на исходе. "Мама, мама! Я приду к тебе! Все
- это двери, которые я закрыл, и у меня нигде нет защиты. Я
Иду... Приди!"

Затем дух остановился и, указывая на бронзовый портвейн Ватикана, сказал
бесконечная нежность:

"Иди туда!"






ДЕВЯТЬ РАЗДЕЛОВ.

Люди.




Я.


День Его святейшества папы Пия X держался в секрете.
консистория - это заседание апостольского дворца Ватикана.
чтобы сообщить пятнадцатого числа о назначении нового кардинала в церковь.

"Почтенные братья, - сказал он, - сегодня мы будем носить римский пурпур"
честь пятого по отношению ко второму человеку, о котором мы говорили, было чем-то между нами общим"мы"
в годовщину".

Когда кардинал зачитал имена и титулы этих священников, добавил
папа:

"Что вы думаете, почтенные братья?"

Но, не дожидаясь ответа, он продолжил:

"По этой причине всемогущий Бог дает силу, а также
святых апостолов Петра и Павла, предоставляя власть и самостоятельно
настоящим мы назначаем преобладающих и количество наших кардиналов на этом
пятнадцать благочестивых людей, которые искренне и мудро призваны
служить церкви и апостольскому престолу."

Речь папы, которую он вел на латыни, касалась вопроса о светской власти
. Были те, кто был единодушен в канонизме с этим,
что папа был одновременно мечом власти, духовной и светской
мечом собственных слов Христа, которые включают: "Я даю
вам ключи". С другой стороны были и те, кто придерживались того же мнения
как и в предыдущих пап, что святой администрация никоим образом не должны
завел себе власть в мирских делах. Другие утверждали
что папа не мог отказаться от своей власти без святой коллегии,
духовенство и духовная конгрегация единодушного согласия, они
видите ли, вы сказали, что папа был светским распорядителем церковной власти и
владелец и что он так и не смог получить свой обет, которым был связан
ее апостольский престол охранять, и отказаться от своей власти. Прочее
опять же, мы придерживались мнения, что у папы были кардиналы и духовенство
подданные и они не могли подчиняться своей воле и быть вами
никакая клятва не связывала их, и это из-за светской власти церкви
было остановлено, папа не может отказаться от того, что ему не будет принадлежать никогда
.

"Достопочтенные братья, - продолжил папа, - поскольку мы привыкли
выражать нашу радость и нашу озабоченность, мы не можем не упомянуть об этом
факторе, особенно сейчас, когда трудности и опасности, которые оседают
светская власть папы римского постоянно проявляется сейчас, когда
сейчас как никогда важно непреклонно стоять перед Богом и
Цезарин между тем, за что мученики проливали свою кровь, и
когда становится ясно, что светская власть папы не может достичь совершенной
независимости, если она не распространяется на весь мир, а не только на Рим.

"Почтенные братья, мы просим вас обдумать эти слова:
"Что хорошо для тебя, позволь ему быть твоим слугой"
и тщательно взвесь бесконечное бремя, которое несет новая догма
папская непогрешимость пала в папском господстве. Господь
слуги - это люди, а не ангелы, и не церковь, успех угроз
в чем самая большая опасность в том, что грешные, подверженные ошибкам люди пытаются
тяжесть мира, бремя трона, где нет небесного лидера, кроме него самого
безопасность?

"Но, о, как мы счастливы в католической вере, брат мой,
и в уверенности, что Бог хочет спасти своего слугу,
не короной осириса, а крестом смирения! И, о Рим, который
честь принадлежит тебе, ты город матери, когда святая церковь
без светской армии достигла власти в мире и
доминирует это в святом суде нашей церкви, включая те драгоценные слова, которыми ты являешься
карикатуры: "Ты - Петр, и на этом камне я построю
мою церковь и врата ада, чтобы он победил ".

Когда речь подошла к концу, чтобы узнать друг друга, по неизвестной причине
боевой рог папы снова зазвучал так же громко, как во время коронации
в годовщину. И святой отец, папа римский, который намерен отказаться от требований
светской власти, столкнулся с гораздо большими
трудностями в своем ближайшем окружении, как во всем мире
в королевстве.

Но, тем не менее, были произнесены те же комплименты и поздравляем вас, те же
Ватиканские поклоны из поклонов, это были обычные ватиканские улыбки
улыбнувшись, кардиналы разошлись по домам, чтобы отведать новых
компаньонов блюда и принять высоких устремлений друзей
стихотворные поздравления.

Папа удалился в свою комнату, чтобы подумать и помолиться.




II.


В ту ночь папа плохо спал. Зажег свет, который зависит от него самого
над головой он провел бессонные часы, читая в тот день
газету, в которой рассказывалась история заключения Росса в тюрьму Чиассон и
объяснил безжалостным образом причину, по которой Рома ему изменял.

"Бедняга! Теперь он в тюрьме. А девочка — бедный ребенок..."

Папа вздохнул, взял другую бумагу и прочитал: "Без сомнения, его величество
естественная привязанность стремится простить курджимматкина
насвистывает себе под нос и общественное спокойствие, но люди на самом деле
определение, правильно ли заявлять и управлять, что
будет использована королевская милость ".

Это была речь премьер-министра, и папа подумал: "Он торжественно пообещал мне
спасти жизнь этого молодого человека, но теперь..."

Ощущение, что его обманули, угнетало папу, и он читал
забегая вперед, чтобы дойти до неловких мыслей. Было уже за час,
когда он выключил свет, он все еще слышал призывные мелодии.
город и видел искры от пинчо из.

На следующее утро папа проснулся от пения петуха, который играл ему.
камердинер неподвижно лежал в постели. Кортис прибыл очень взволнованный, чтобы уладить дело.
вид у него был очень довольный.

"Что случилось, Гаэтано?" - спросил папа.

"Здесь сумасшедший, ваше святейшество", - сказал камердинер.
"Я должен был разбудить ваше святейшество, но я не
не хотел, чтобы это делалось. Безумец стоит бронзовым у ворот и хочет
неизбежно встретиться с вами, ваше святейшество ".

В том же "maestro di camera_" входят. Он был очень киихойттунут.

"Что Кортис скажет какому-нибудь бедняку, который носит бронзу у ворот?" - спросил
поуп.

"Я пришел сказать вам, ваше святейшество", - ответил маэстро ди камера,
"этот человек объясняет, что его преследовали, и спрашивает святое место".

"Кто он?"

"Он назвал имя ильмайсеванса только святому отцу, но его
лицо..."

"Он сумасшедший", - сказал камердинер.

"Заткнись, Гаэтано. Человек, который просил о святом месте, имеет право
скрыть свое имя".

"Но его лицо, - добавил маэстро ди камера, - мне знакомо..."

Папа сел на кровать и сказал: "Возможно, это...?"

"Да, ваше святейшество. По этой причине я не хотел отдавать их ему.
из-за него, прежде чем..."

"Где он сейчас?"

"Он проник в зал Клементина до сих пор, и только насилие
может..."

Утверждают, что из отдаленной комнаты доносился одобрительный звук. Папа выслушал и сказал:

"Пусть человек немедленно войдет сюда".

"Сюда, ваше святейшество?"

"Сюда".

Едва маэстро ди камера вышел из спальни папы, как
быстрыми шагами вошел государственный секретарь.

"Ваше святейшество, - сказал он, - вы никак не можете принять
этого человека? Очевидно, что он сбежал от полиции в руки
ночью, вероятно, у компаньонов и своей защиты, он мог бы вызвать
проблемы с властями ".

"Молодой человек спросил о святом месте, ваше превосходительство, и
в результате того, что кто-то говорит, мы не имеем права отрицать это".

"Но святое убежище - устаревшая концепция, ваше святейшество. Им
не пользовались уже сто лет."

"Никакая небесная концепция не может устареть, вы"
ваша честь. Священное убежище предназначено Богом. Как мы можем
мы могли бы сказать, что оно перестало существовать?"

"Но, ваше святейшество, это может быть вопросом только государства"
с согласия церкви и итальянского государства на сегодняшний день в отношениях..."

"Это дает Ватикану только двойную власть в качестве убежища".

"Но закон штата, который заверяет святого отца ..."

"Вас, ваша честь, я прошу сопроводить человека
сюда".

"Ваше святейшество, я молюсь, подумайте..."

"Позвольте молодому человеку в вашу честь..."

Папа еще не прекратились, когда слова уловил в его рот, глаза
в дверях стоял молодой человек, глаза дикие, ноздри v;r;hdellen и
одежды в зависимости от искалеченного тех, кто вокруг него, как если бы они были
последний бой рвется. На его лице отразилось отчаяние
и страдание, и все же я чувствую, что папа римский увидел бы их собственное лицо
в зеркале.

Члены швейцарской гвардии окружили молодого человека, и
маэстро ди камера выступил перед ним. Когда мужчина прибыл к папе римскому
передняя, которая сидела на подушке, прислонившись к кровати, заставила ее замолчать
голос, и в комнате воцарилась тишина с появлением.

Папа заговорил первым. Нежным, вибрирующим голосом он сказал:

"Что ты хочешь мне сказать, сын мой?"

Молодой человек посмотрел на интуван, но опустился на колени или даже поклонился ей.
она произнесла немного враждебно: "Меня зовут Давидо Леоне. Мне
сказать Rossiksi, потому что это было имя моей матери, и говорит, что у меня есть
озаглавленную имя моего отца. Я роман, и два месяца я теперь
был за границей. Десять лет я работал на благо народа,
но теперь меня предали и передали под стражу полиции. Три дня
затем меня схватили, когда я приехал в Италию, и прошлой ночью глава
товарищ избежал рук карабинеров. Но все ворота
закрыты для меня, и я не могу уехать из Рима. Это Ватикан
и это святыня. По этой причине это единственное место, где обманутый и
преследуемый человек может спастись. Ты отведешь меня сюда?"

Папа рассматривает офицера швейцарской гвардии и говорит при этом
вибрирующим голосом: "Дамы и господа, отведите этого молодого человека
в квартиру и позаботьтесь о том, чтобы карабинеры туда не вошли".
схватите его без моего ведома.

"Ваше святейшество!" - возразил кардинал-секретарь, но папа поднял свою руку.
он заставил его замолчать.

Враждебное поведение Росса изменилось. "Подождите!" - сказал он. "Перед
вы принимаете от меня, ты должен знать все, и слышать, что
Я обвинил. Я член парламента Росси, который, как говорят,
причиной последнего meteleihin. В постановлении о задержании меня обвиняют в
заговоре предыдущего короля против духа. Это неправда, но
вы действительно могли бы взглянуть на это. Вот оно. "

Сказав это, он намеревался что-то достать из своего кармана, но потом сказал:
"Оно пропало — теперь я вспомнил - я выбросил его, предатель, на фронт".

"Господа", - сказал папа, все еще швейцарский гвардеец
обращаясь к офицерам, "если власти попытаются схватить этого молодого человека,
потребуете ли вы от них, чтобы в страховке была указана его жизнь
удержание".

Свирепый взгляд Росса начинает таять.

"Ты очень хорош, - сказал он, - и я не хочу тебя обманывать.
Хотя я невиновен в преступлении, в котором меня обвиняют, я
нарушил волю Бога и этого королевства вопреки закону, и если вы
если ты хоть немного боишься последствий, прогони меня, пока ты еще жива
время пришло."

"Ваше святейшество", - сказал секретарь кардинала и попытался прошептать
что-то папе, но папа снова заставил его заткнуться
подняв руку.

Голос Росса начал срываться. "Вы размером с раскаленные угли на моей голове. Я
никогда не был среди друзей Ватикана, и если вы дадите мне убежище,
чтобы защитить такого человека, который пытался вышвырнуть вас вон
власть на троне".

- Господа, - сказал папа, "уж лучше вы бы на месте этого молодого
человек свою собственную квартиру, пусть использоваться в пустой квартире,
это мой дом внизу, и там, где раньше госсекретарь жили в".

Росси окончательно сломался и упал на колени. Папа поднял два пальца
и благословил его.

"Иди в свою комнату отдохнуть, сын мой, и пусть Бог дарует тебе
немного покоя".

"Папа!"

Внезапное непреодолимое чувство заставило Росси подняться.
он встал на колени, сделал несколько шагов вперед и опустился на колени перед папой.
он прижался губами к руке папы.

Звучал ли сверхъестественный звук, которым обладает не кто иной, как он сам,
кровное родство новой таинственной силой? Кто может сказать?

Но только для одного в той маленькой компании, которая стояла в утренних сумерках
при свете дня уже и голос Росс тоже казался сверхъестественным. Тридцать
в жизни поупа были отброшены назад, и ее молодость
снова стояла перед ним, как призрак из прошлого.

С влажными глазами, из-под которых сверкнули седые брови папы римского
проводите моего гостя, пока он с офицером швейцарской гвардии
покинул комнату. Затем святой отец отправился к рядовому каппелинсу
ранняя месса.




III.


Полчаса спустя по Ватикану, подобно ветру, разносится слух.
Перед бурей. Папа заметил что-то доносящееся с мессы.

"Что случилось, Гаэтано?" - спросил он.

"Давайте расскажем что-нибудь об убийстве", - сказал камердинер, и папа встал.
как громом пораженный, ибо он подумал, что Росс и король.

Через некоторое время эти смутные слухи стали более уверенными. Нет
король, премьер-министр был убит.

В личных апартаментах папы начали собираться бледнолицые. Там
был секретарь кардинала, маэстро ди камера, и, наконец, слишком маленький
мажордом. Специальное сообщение с мероприятия уже прибыло в Ватикан,
так что вы могли бы обсудить этот вопрос. Премьер-министр был найден
мертвым в своем дворце по дороге на Пьяцца Навона. Он был
поужинали в Квиринаалиссе и остались там, когда начались танцы,
или вы могли бы прибыть в Палаццо браски до 11 или 12. Два
выстрелы были слышны в пуолиенское время, а тело было найдено рано
утром.

Папа молча слушал.

Секретарь кардинала рассказал другую историю. Мистер Росси,
который был доставлен из Рима в Женеву поездом всего за 11.45.
была метелица, чтобы выбраться со станции. Либерализация была проведена
заранее, и Росси бросилась в фургон и уехала
на полной скорости по Виа Национале, незадолго до двенадцати
было замечено, что тот же автомобиль поворачивал к Пьяцца Навона.. Случайно
карабинеры, преследовавшие человека, были замечены убитыми.

Папа по-прежнему ничего не говорит, но его голова была склонена, и
его душа была в трауре.

Священники посмотрели друг на друга с подозрением и ужасом в глазах.
В Ватикане вот-вот должна была разразиться буря, и кто мог сказать,
что произойдет, если папа останется при прежнем решении? Наконец
кардинал-секретарь подошел к его святейшеству и сказал, что я преклонил колени:

"Святой отец, пожалуйста, прости меня за эти сомнения и неуверенность
момент, если в моих словах нет верности, но я боюсь,
это отеческое сердце обмануло тебя и привело к тому, что
ты защищаешь список преступлений. Мало того, что человек, Росси,
революционер и что он обвиняется в правительстве королевства
против цели вещь. Может быть, это дало бы вам право защищать
ее государство беженцев, которые бежали в этот дом, чем
чужую страну. Но, без сомнения, он также убийца, и если
вы держите его здесь, вы нарушаете законы всех цивилизованных стран и
вы делаете себя уязвимым для упреков всего мира ".

Папа римский не ответил. Другие слова, другой голос эхом отдавался в ее ушах,
и содержание их было новым и ужасным: "Я согрешил против Бога
и этого королевства, против закона, и если ты хоть немного боишься
в результате ты прогонишь меня, пока еще есть время".

"Ваше святейшество, вероятно, также помните", - сказал кардинал-секретарь
"что в законе королевства, который определяет права и полномочия святого отца,
прямо сказано, что у него не было власти, которая
противоречит законодательству штата и государственной политике. О нас
зачем ломать подходит для защиты само по себе преступление, и только Бог
знать, какие последствия могут быть для Ватикана и церкви".

"Ох, заткнись! Тишина!" - воскликнул папа, поднимая лицо, на котором было написано
что такое глубочайшая боль. "У меня есть другие, более высокие, peloittavampi, чтобы
подумать о возможных последствиях. Оставьте меня!
Уходите!

Кардинал-секретарь и еще один священник поклонились в глубоком смирении, указывая на
папу римского и вышли из комнаты. Мгновение спустя вошел молодой монсеньор
. Он принес газету, так как был папой читателя.

"Святой отец, - нервно начал он, - я принес вам плохие новости".

"Что, сын мой?" - с болью спросил папа.

"Убийца премьер-министра - человек..."

"Что?"

"Которое вы знаете, святой отец".

"Не бойтесь святого отца... Скажите мне прямо, монсеньор".

"Женщина, ваше святейшество".

"Женщина!"

"Его арестовали, и он признался".

"Признался?"

"Это донна Рома Волон ас, ваше святейшество. Он застрелил премьер-министра
из револьвера, и причиной была месть ".

Папа поднял голову и устремил на молодого монсеньора пристальный взгляд, который не
ни один язык не может описать. Искупление, радость, стыд и раскаяние отразились на
молнии, его старом лице. Он помолчал мгновение, а
затем сказал:

"Не собираюсь рассказывать это тому молодому человеку, который находится в квартире
здесь, внизу. Поскольку он - убежище, он должен был быть
в покое. Она не может слышать ничего из внешнего мира, кроме меня.
Пожалуйста, укажите это в моих приказах всем. И теперь пусть Бог, который
сжалился над своим слугой, дарует благодать всем нам!"




IV.


В наказание за радость, которую он испытал, когда услышал, что цыгане
и Росси стал министром-цареубийцей, папа римский начал Рому защищать
за себя и получил шанс спасти ее. Каждый день недели
время, когда монсеньор Марио читал газеты папе римскому, чтобы тот мог
внимательно следить за событиями.

В первый день в газетах кратко упоминалось о преступлении.
Убийство ужасного джинна облетело город около полуночи,
и жители Рима проснулись утром, чтобы услышать ужасные новости,
новости удивления, стыда и ужаса. Этого случается почти достаточно.
объясните, почему за границей, в Италии, убийцы по месту жительства.

Был написан Evening journal, в котором выражалась благодарность умершему благородному персонажу
. Он был итальянцем Ришелье, в стране благородным и преданным слугой,
в наше время благороднейшим из людей. Некоторые тоже строили догадки
анкара, по его словам, приняла меры, но, возможно, он знал лучше
как его моиттиджан в момент опасности. Да будет так, что несколько
облака тусклый бы его, уверен был, что он должен бороться
почти неодолимая сила против финансовые трудности, крупнейший
армия активные нагрузки и immitigable враждебность Ватикана
против. Но он был государственным деятелем и инстинктивным правителем, и он
теперь отстранен как раз в тот момент, заставляя ее беспокоиться о стране.
бы остро нуждался в его власти и влиянии.

"Поистине жестокая судьба, - сказал _Koitto_, - вынудившая группу к действию"
слова английского поэта: "Хорошие умирают первыми, и
те, чьи сердца сухи, как летняя пыль, горят точно
конец частицы поднят".

Дополнительные газеты были полны историй о том, как город
пережил первое упомянутое убийство. Рим действительно был
траур. Все под приспущенными флагами, все общественные учреждения
иностранные посольства, кафе и увеселительные заведения закрыты.
Большие толпы собрались на Корсо, Пьяцца Колонна и
главных дорогах, а впереди в страстном ожидании паствы стоял Дворец Брашин
. Дипломатический корпус участников отправился в министерство иностранных дел
объявленные залы, расположенные во имя скорби жалоб и ужаса.

Затем последовал подробный отчет о том, как донести ужасную весть
она была объявлена королю. Утром адъютант упомянул об этом,
что Италию постигло большое несчастье, но когда король
на вопрос, что это было, не адъютант ответил, что знает. Несколько часов спустя
Квиринаалин линчеватель пришел сказать, что диктатор
болен, а чуть позже королева сообщила королю, что барон
мертв. Ее величество, которая была бесконечно напугана,
услышала восклицание: "И кто же теперь правящий итальянец?" После этого он
был приглашен наравне с другими министрами, которым было приказано отказаться от предстоящего празднования
юбилея (этот юбилей должен был доказать смерть министра
искреннюю любовь короля). Затем был король павших
венок мертвых на грудь.

Папа был поражен и послал другого офицера стражи графа де
Раймонд Таун разобраться во всем.

Когда граф де Раймонд вернулся, у него была история другого рода. Люди,
которые не одобряли преступление, нисколько не были поражены. Барон Бонелли продолжает:
не хочет понимать нужды людей. Он обращался с людьми
как с рабским набором и проливал свою кровь на улицах. Там, где это
прямо не говорилось, царило мрачное молчание. Группы людей стоят
в свете фонарей на корсо и читают вечерние новости. Иногда поднимался кто-нибудь
председатель группы у входа в кафе перед Aragno и читает вслух последние
дополнительный журнал. Войска слушал на мгновение и погас.

На следующий день газеты были полны историй об убийце.
Умная и быстро действующая полиция поймала его сразу после смерти.
после, и теперь он был в безопасности в тюрьме. Это была Донна
Рома Волон, убийство подопечного. Это событие уже само по себе.
вероятно, все человечество окажется в центре скандала. Убийца сказал
какая-то месть в качестве причины для совершения и заявляет, что у него нет
никаких сообщников. В это полиция пока не верит, но предполагает
квалифицирован на том основании, что речь идет о церковном и анархистском заговоре "the
contact", целью которого было свержение правительства.
Несколько дней назад сообщалось, как убийца обратил Давидо
Росса, но, похоже, это был всего лишь хитрый трюк. Является
отмечается, что Росси, шумная деятельность которого в настоящее время является
канувшими в лету основными событиями, добрался
до побега своих товарищей и до сих пор на свободе.

То, что убийца сам по себе, является самой его природой для многих
непостижимая сторона, если только она не открывается правильным ключом. Он-молодой
и несчастной красивой, мечтательной, дерзкой и многие кокетки, которая
это всегда распространяется вокруг обман и женственный скидка статус
чувство. Она женщина-ведьма, чья жизнь сводится к махинациям инхойттавинты
, и его последней жертвой стал его лучший друг.
Борджиа был убит, помня о потребности итальянца в тот момент почувствовать что
глубочайший ужас и стыд от признания того, что такая женщина могла
быть римской принцессой, в то время как тот мужчина, чья любовь к
поэтому он, по-видимому, был неестественным преступлением, совершенным анонимно
обнаружение рабочих в богадельне.

"Мы не можем быть чем-то большим, чем партией жалости", - добавил the state of voice.
"никакое наказание виселицей не является действительным за это преступление,
эта всеобщая война против человечества, и мы хотели бы надеяться, что
суд и присяжные должны этот вопрос решать, потому что
суд, несомненно, менее склонен к какого-либо рода
сентиментальности".

Папа снова был поражен и послал офицера в город.
Граф де Раймон вернулся и сказал мне, что закон о кофе загнал людей в угол.
разговаривали с бароном, как с дохлой собакой, и они сказали, что Донна
Рома был убит, когда он совершил доброе дело, за которое Бог его наградил
.

"Ах, ничего не выиграют без предоплаты, а Бог никогда не платил
непропорциональным образом", - сказал понтифик.

Суд был в действии, и вопрос был поднят в связи
день. Когда заключенного спросили, считает ли он себя виновным или
невиновным, он ответил, что виноват. Но суд попросил его
подумать еще раз, приказал ему защищаться, а дедушке выполнить все
обычные формальности. Основной целью судебного процесса было добиться
выясняют преступника товарищи, но он заверил, что не имеет никакого отношения к
товарищи. Он не отрицал и не преуменьшал содеянного, а сам в этом признался
заранее все продумайте. Когда его попросили объяснить причину, сказал
он должен был ненавидеть их, значит, до такой степени, что этот человек был
используя состояние своих противников масентамисекси, и серьезное решение
пошлите всемогущий суд, чтобы человек, который был
установил человеческие законы снаружи.

"Этот лерпетис, - сказала Доун, - был его единственной защитой, и
ему нужно было упрямо придерживаться "инфлексибла", несмотря на явную
свидетельства о том, что он привык охранять место совета
и крови, которой жаждет ужасная толпа, подстрекаемая ".

Папа послал офицера аристократа гвардии на следующий день в зале суда
услышав исследования, и, когда граф де Реймонд вернулся, были его
плачет, глаза красные. Молодой узник с красивым, печальным лицом
похожая на клетку железная решетка позади вызывала жалость
в общем. Его спокойствие, его горе, его великодушие, которые
несмотря на то, что его обвинили в убийстве, проявились ясно
его приятный голос тронул всех до слез. И
исследование было очень низкого качества, когда его спросили о его посещениях Ватикана.
вопрос о Давидо Росси был неоднозначным.
письмо, в соответствии с которым Донна Рома была написана им в миланской тюрьме.
.

"Но _минэхан_ это произошло", - страстно повторял молодой заключенный снова и снова.
и только тогда, выражая страх, когда револьвер, казалось, навлек на себя
опасность отсутствия Давидо Росса.

Врачи разошлись во мнениях относительно того, должна ли была наступить смерть от огнестрельного оружия
, а также были раскрыты удивительные факты от полиции
разврат и тюремная тирания. Судья военного трибунала
изложил скандальные факты о преступлениях премьер-министра-доля
отвращение иттавана фактически, это был конец пути, которым Донна Роман
мужчина-слуга, совершивший самоубийство по специальности в тюрьме. Один из стариков
гарибальди вырвался из толпы с криками:

"Премьер-министр там был черный злодей. Не дай Бог нам заполучить еще одного.
то же самое."

Это состояние мудрости означает, что раскрытие было высоко поднято
изумление, и на самом деле был создан судья, который был честным человеком.
посмотрите на обвиняемого сверху вниз. Когда заключенного отвели обратно в st.
Замок Анджело и военный колледж в прошлом были сборищем людей, кричавших "да здравствует".
его всю дорогу, и когда он сидел открытым в карабине колесницы.
рядом с Донной Рома, казалось, испугался, когда заметил это.
его считали санкаритта-ареной - не самый худший фактор.

"Бедное дитя", - сказал папа. "Но кто понимает провиденциальный
о целях тулкотпы они возвысили Его праведность или Его
милость к вам ".

На следующий день, когда офицер вернулся в Ватикан, он
он едва мог рассказать свою историю. Степень подходила к концу, и заключенный
был обречен. Поколебавшись, судья приговорил его к пожизненному заключению.
тюремное заключение. Рома сохранил то же возвышенное спокойствие до конца,
спасибо пуолустаджиану, даже нашим судьям и присяжным тоже, а также
сказал, что они должным образом осудили его действия. Его большие
глаза были невыразимо темными, а лицо полупрозрачным
как алебастр.

"Ты был прав, когда осудил меня, - сказал он, - но Бог,
который видит все, - это лакмусовая бумажка деяний святой праведности на весах".
Не только у всех присутствующих глаза наполнились слезами.

Когда пришло время, когда донне Рома пришлось уехать, выгоняя людей,
увидеть свою вилахдуксельту в последний раз. Там были
закрытые экипажи и куча карабинеров, но толпа двигалась.
она была более интенсивной, она пыталась спасти заключенного. Это происходит недалеко от
Замка Анджело, и когда ворота были открыты, напирали солдаты Донны
Роману срочно нужно добраться туда целым и невредимым. Сейчас он был там.

Похороны премьер-министра были на следующий день. Зал
Из Ватикана к папе Римскому, чтобы услышать похоронный марш.

"Но грохот барабанов не может заглушить глас Божий",
сказал папа и снова послал офицера посмотреть на эти расходы.

Молодой воин вернулся, чтобы рассказать об ужасном происшествии. Король и правительство
собирались похоронить барона за государственный счет, и
вы можете установить, что это было очень блестяще. Это были незнакомые государства
послы представляют залы, захватывают генералов, чтобы представлять их
вооруженные силы, муниципалитеты, посольства, судей в красных мундирах.,
сенаторы, члены парламента и блестящий мундирами одежде
конница. Горны и барабаны играли траурный марш,
Замок Angelo пушечный гул, каждые пять минут, и Монте
На Ситорио, как и на Капитолии, колокола звонили медленно и кумеасти.
Реквием-мессу в церкви, и hovisaarnaaja дали
отпущение грехов изменяет тело. Но когда пришли войска
отправьте Кампо Сантолле, была ли толпа Корсо сделана угрожающей, и
беспорядки, чтобы предотвратить изменения, были направлены в определенном направлении. Прогуляйтесь по Кампо
де-Фьори, чем он прибыл на берега Тибра, и там толпа
был seisahduttanut он окружен телами повозки и, кинув на грудь
с моста в реку. В ту же ночь тысячи пришедших зажгли факелы в Риме,
и мужчины прошли маршем по корсо, распевая "иловирсия" больше, чем в день праздника.

"Ужасно!" - сказал папа. "Но может ли то, что не слышит гласа Божьего
буря, которая срубила дуб с корнем".

Когда парламент открылся на следующий пасхальный праздник, графу де
Raymond civil подает иски на своей первой сессии. Галереи были
переполнены мероприятиями. В целом шоу "Сдержанная страсть". Ждем несколько
вошли в зал галереи, другие в зале галереи. Каждый задает вопросы
соседу. Ходят слухи, что правительство ушло в отставку и
король, который в отчаянии не смог сформировать второго
министра... Один из лидеров правого крыла сказал, что Донна
Рома за один день сделала народу больше, чем то, что
оппозиционные партии смогли бы получить за сто лет. "Если у тех, кто
покинул юллиттаджию, есть настоящие государственные деятели, то это
его время сейчас выйти", - вот и все, что он сказал.

Но какой парламент мы должны назвать мертвым? Президент ушел
и уселся на пассажирское сиденье. После того, как протоколы были прочитаны, родился
минута молчания. Ни одного слова не было сказано, ни слова не принадлежали.
"Давайте перейдем к следующему", - сказал председатель.

Тем временем собрать жителей Рима со всех окрестностей. Барон
смерть и римский суд привлекли итальянское сознание.
Все были глубоко liikutetut, и люди, дрожа будущем
события. Каждому стало ясно, что теперь Рим был
близко к истории новых эпизодов. Это может привести к гибели правителя рода
и, возможно, к изменению международного статуса папы римского. Но
где был Росси? В любом случае, он был благородным и честным человеком
и хотя сотрудники полиции назвали его мечтателем
может быть, он был прав в том, что старая система была обречена
смерть. "Катакомбы были раскопаны не только в Кампанье", - сказал
кто-то.

"Верно, верно!" - сказал папа.

Папа заметил удивление, он почувствовал что-то вроде гордости и
был тронут. Это вернуло его мыслями в Рим. Ах, если бы он этого не сделал.
в том преступлении виноват был бы он сам, как по-другому все могло бы сложиться.
прошло! Но он был запятнанным кровью, благородным и честным человеком
я больше не мог стоять рядом с ней.

Это заставило папу еще глубже ощутить свою ответственность.
Несмотря на то, что донна Рома ничего не сказала и никого не обвинила, было ли
его преступление, по-видимому, следствием того факта, что он был вынужден
предать ее мужа. Насколько в этом была вина папы римского?

Папа послал своих офицеров в замок Анджело узнать о состоянии пленника, и
молодой воин вернулся, чтобы рассказать ужасную историю. Донна Рома была больна,
и он все еще мог сменить устройство. Его нервная система была довольно
разрушил, и никто не мог сказать, что может случиться. О нас
несмотря на то, что он был очень обаятельным, очень милым и очень счастливым,
и все его любят. В замке жил офицер-инженер, а
коммандер-майор был добрым католиком, святым отцом, верным сыном. Он
выделил заключенному светлую квартиру, где раньше находился папа римский
жил, хотя тюрьма, которая была отведена для рикокселлизины, была темной
будка посреди замка. Рома попросил, чтобы его крестили, и
было предложено, чтобы майор послал спросить там отца Пифферию.

"Вернись к майору и скажи, что я приду сам", - сказал папа.

"Святой отец!"

"Спроси его, может ли еще открыться потайной ход в Ватикане и
Замок Анджело между ними".

Граф де Раймон вернулся, сказав, что майору поручили открыть его.
Текущее состояние периода отвлечения внимания, никто не мог сказать, что произойдет завтра.
но в любом случае, майор берет на себя ответственность.
последствия.

Четыре нераспечатанных письма офицера в его руке. Адрес, который был
Имя Росс было написано женским почерком, и письма были отправлены
в здания парламента в Лондоне, Париже и Берлине в сезон.

"Один из почтовых служащих дал мне это, спросив, могу ли я доставить их
вот, - сказал молодой воин.

"Сын мой, сын мой, ты не заметил, что это ловушка?" - сказал папа.
"Но все равно! Отдай их мне. Давайте оставим все Святому Духу
Я понимаю!"




V


"Простой священник сегодня костюм, Гаэтано", - сказал папа, когда
услуга приехал на следующее утро в его комнате.

Pukeuduttuaan черное одеяние папы посмотрел на большое зеркало с улыбкой.
"Им не нравилось, святой отец черный достаточно недавно, но теперь он
по крайней мере, это черное".

Камердинер ужасно развеселился из-за игры и заговорил с Россом,
который только что позавтракал.

"Он сумасшедший, Ваше Святейшество! Весь день она сидит во главе силы
нить, и, когда он говорит, поднимая свой взгляд так, как я думал
он увидел привидение".

"Возможно, он маньяк, мой мальчик", - сказал папа Пургинг.

Камердинер отнес в спальню палку и поставил ее
рядом с кроватью.

"Ваше святейшество не разрешили мне запереть ступеньки у двери, и скай
знает, что происходит, если такой сумасшедший заявился сюда посреди ночи".

"Гаэтано, - серьезно сказал папа, - выбросьте эту палку в окно".

"Ваше святейшество!"

"Выбросьте ее!"

Камердинер закусил губу и подчинился.

После мессы кардинала и секретаря папы вызвали сюда
к графу де Раймону.

"Давайте идти первым, чтобы поприветствовать нашего гостя", - сказал он, засунув плащ
карман письма, которые сотрудник дала ему.

Ватиканский замок Анджело-всепоглощающая тайна коридора, ведущего
железная лестница, которая проходит через бывшее жилище государственного секретаря о прошлом. Красивый
молодой офицер спускался первым, и старый папа медленно следовал за ним.

"Когда-то я был таким же гибким, как ты, Икабод! Ах! Дорога жизни длинна,
но милосердный Бог не заставляет нас проходить через это дважды ".

Они находят Росса сидящим в большой, скудно обставленной комнате,
почти нетронутый стол для завтрака. Он поднял голову
когда услышал шаги и встал навстречу папе, чтобы тот вошел. На его
бледном лице цвета илмехиккяэта отразилась глубочайшая безнадежность.
"В нем есть что-то мертвое", - думал папа в часы жгучей боли,
которая терзала его сердце много дней.

"Тебе приятно находиться в этом старом доме, сын мой?"

"Так и есть, ваше святейшество".

"У вас есть все, что вам нужно?"

"Гораздо больше, чем я заслуживаю, Ваше Святейшество".

"Вы страдали, сын мой. Но один Бог знает, что еще может
произошло".

"Даже Бог не может отменить то, что сделано, ваше святейшество".

"Не отчаивайтесь. Поверьте старику — жизнь есть жизнь
ценности. Святой отец пережил это, несмотря на великие печали".

На лице молодого человека появилась сочувственная улыбка. "Печаль моя не для тебя
святость я не чувствовал, что я потерял жену", - сказал он.

Рожденных в минуту молчания. Тогда папа сказал тоном, в котором все цвета
немного: "Вы не имеете в виду, что ваша жена мертва, но только..."

"Только!" - сказал Росси с насмешливой улыбкой. "Он _айноастанец_
предал меня".

Снова тишина.

"Это тяжело, сын мой, очень тяжело. Но кто знает, что именно"
"Мотивация..."

"Будь прокляты мотивы, какими бы они ни были, когда они могли
жена предать своего мужа".

Папа римский, у которого обе руки были зачехлены, заметно поморщился.
"Сын мой, - сказал он, - у тебя есть многое, что говорит в твою защиту,
и я не хочу полностью сопротивляться тебе. Но Бог контролирует ситуацию
всемирная выставка, и если бы это случилось, случилось бы
может быть, с вами случилось бы что-нибудь похуже".

"Со мной не случилось бы ничего хуже, ваше святейшество,
как с единственным существом, которое меня предало, единственным, в чью преданность я верю
всей душой".

Папа подумал. "Его идеалы, они мертвы в нем". Затем
он сказал довольно громко: "Да, да, я понимаю, что это такое, когда ты строишь
веру в человеческий фундамент. Фонд обманывает, и вот тогда сердце впадает в депрессию,
душа колеблется. Но даже это ... это мошенничество кажется трудным, у вас есть
очень неправильно, если только вы не хотите видеть, что это спасло вас.
последствия - все эти ужасные последствия от Бога и перед людьми.
— с замыслом, которым вы должны руководить для ее действий ".

Росси посмотрел на папу. "Какие действия, ваше святейшество?"

"Это ужасный план, который вам нужно осуществить в Риме".

"Вы имеете в виду... что вам пишут газеты?" Папа кивнула головой.

"Заговор, целью которого было убийство короля?" Снова папа
кивнула головой.

"И вы в это поверили?"

"Я должен верить".

"И он... ты думаешь, он тебе поверил?"

"Он поверил, что вы занимаетесь заговором. Он не мог в это поверить
на основании того, что вы сказали и написали ".

Мгновение спустя Росси разразился смехом. "И все же ты говоришь, что
в мире правит право!" - воскликнула она. Странное чувство пустоты охватило его.
он почувствовал, что ему выгодно больше ничего, кроме смеха
все.

"Убийство короля! Это было понятно. Я разговаривал с ее отцом
и я сказал, что наконец-то понимаю его. Ха-ха-ха-ха!

Папа побледнел. "Вы скажете мне, что это была ошибка?" - спросил он.
он.

"Конечно, ты бы сказал. Единственное занятие, где я пытался действовать, было
свободный ход творчества, который приносит новую деспотичность
действие было запрещено. Хорошо. Если такая ошибка может привести к
таким результатам, на самом деле не стоит усилий, к которым стоит стремиться. Я пытался
всегда верить в законы природы и доверять этой небесной истине
ускользает, несмотря на то, что мы продолжаем совершать свои ошибки... Я
Я был сумасшедшим. Рая не будет!" И он снова рассмеялся
.

Папа попытался упрекнуть его, но эти молодые люди столкнулись со страдающими лицами
удручает его возмущение. "Что-то еще умер его словам,"
думал он. "Раньше это был Рома, сейчас является Бог". Папа римский подумал о своем собственном
причастен к той ужасной ошибке, которой был испорчен молодой человек
жизнь, и его голова поникла.

"Я верю во все, что у меня есть!" - сказал Росси. "Мне нравится
Молитва Господня - завещание для всех народов. "Да будет Тебе
царствие твое на земле, как на небесах". Эта молитва внизу, я был
готов пойти против всего мира, против тех, кто говорил
царствие небесное из пустой мечты, и против тех, кто
выступал против нации в ее борьбе за свои права".

Папа закрыл глаза и слушал.

"Я верю, что я также был будущим Рима. До сих пор это было
подавлено всей той недоброжелательностью, которая преобладала — императоры,
папы, короли. Пеладжайн, каким бы они ни были, римляне победили, а
как игрок, они проиграли. Но Рим только ждал.
право правителя — народ — весь народ мира, и сам мир.
целью его заполнения было восстание снова, мировая столица мира. Что за
безумие!"

На этой фразе в конце Росси горько рассмеялся.

"Что касается Евангелия, то я тоже в это верил. Это не был всемирный запрет.
верить, страдание верить. Евангелие объявило войну миру страданий
против, оно будет основано на связи между людьми, которая простирается
вплоть до человеческой жизни, вплоть до человеческой заботы.
Евангелие! Как я мог подумать об этом!...

"И папа римский! Я тоже мечтаю о папе Римском. Ему пришлось отказаться от мирского.
его власть, армия и империя были тихими и светскими странами.
собственность, поскольку он заботился о том, чтобы только душа администрации
чего-то стоила. Его кардиналом был весь мир
цели хороших и великих людей, и у него было вытеснение всего
его философия и государственное управление, которым церковь потворствовала в средние века
из. Он был великим христианином, великим гражданином. Я видел
его положение в мире перед трудящимися людьми как спасителя,
слабых и угнетенных - как отца. Я верил, что этот новый век
был-видел идеал моего исполнения, потому что так захотел Бог. Что за
мечта! Какое разочарование! Бога нет, мир погружен в хаос!"

Напуганный своими собственными словами и знающий, что только он хочет произвести
папа, страдающий от Росси, был подобен человеку, убивающему своих собственных детей.
следовательно, то, что его мать оставила его, предало.

Глубоко тронутый папа римский посмотрел на молодого человека
боль, отразившаяся в его лице, не зная, что его собственные глаза
питают ваши слезы. Старые воспоминания ожили в нем, и он
вернулся к своему собственному прошлому. Он вспомнил те дни, когда он сам
негодовал из-за ужасной судьбы шока внизу, когда его надежды и
вера были отрезаны, как коса для сена. Но Бог был
будь добр. Рука его светлости залечила рану и изменила положение вещей
в лучшую сторону.

Достав письма из кармана, папа положил их на стол со словами:

"Это для тебя, сын мой". Затем он повернулся, чтобы уйти. Его
его грудь сжалась, и он не мог больше вязать крючком.

Проходя по узкому коридору, который вел к замку анджело, и
при виде отблесков дневного света из узкого окна и когда он услышал
детей, играющих под веселые звуки улицы, папа сказал себе, что
он должен был быть суровым цыганом. Единственное, что могло исцелить,
был премьер-министр смерти, и даже если бы рука Божья коснулась и его тоже
благосклонность людей, воздвигла ли она непреодолимые стены между этими двумя
несчастное человеческое дитя.

"Бедное дитя! Бедный цветок, чью судьбу разрушила буря! Но я
должен упрекнуть его. Прежде чем я дам ему святое причастие, пусть
она исповедуется и смиренно раскается".




VI.


Святой Анджело в старом замке, длинный, медленно поднимающийся тиилисен
лестница вдали, которая ведет к уменьшению моста доверия снизу к императору
Гробница Адриана и количество запертых кабинок наверху,
есть три светлые спальни и лоджия со стороны города. Эти комнаты,
которые когда-то в неспокойные времена папского правительства были
папа из святилища, сейчас находился в римской тюрьме.

Подъем зависит от замка больших часов и их монотонного посещения.
явно относится к хранилищу через крышу. Более низким было оборудование, на которое
был установлен именно кэннон, который выражал Рома каждый день, в середине дня
на мгновение. Крепостные валы перед истоком Тибра, и звуки лодочников
ясно слышно, как открываются окна. Под Капитолием, Колизеем,
бесчисленные церкви, купола, Кампанья, горы Альбано, Фраскати,
Тиволи и Альбано.

Рома лежал в шезлонге на фреске, изображающей убранство комнаты, которая была
был папа Салина. Он был одет в белый костюм, и его
на лбу было похоже на алебастр из. Большие, плотно прилегающие к центру вокруг глаз круги
были голубоватыми, а рот, который раньше был розовым и улыбался,
теперь был бесцветным, как мрамор.

Сестра-мирянка в черно-белом клетчатом костюме тихо двигалась по комнате
. Это была вдова Бруно Елена. Это была сестра Анжелика, которая
ходила в церковь Святого Сердца. Там она похоронила свое собственное беспокойство
, пока не услышала о болезни Романа, когда он попросил и получил
разрешение поехать к ней, чтобы позаботиться.

Дверь открылась, и офицеры в синей форме вошли внутрь. Это был
полковой врач.

"Он спит, сестра?"

"Спит".

"Бедняга! Дайте ему поспать, сколько сможете".

Но в тот же миг Рома открыл большие, красивые, усталые глаза и протянул
маленькую белую руку. "Вы здесь, доктор?" - сказал он, улыбаясь.

"И как сайрани себя чувствует этим утром? Думаю, лучше".

"Намного лучше. Сегодня я не чувствую никакой боли".

"Он никогда не говорил, что ему знакома эта боль. Нет, он никогда не жаловался", - сказала
Елена, стоявшая рядом с кроватью.

"Ты устала, сестра?"

"С чего бы мне уставать?"

"Когда ты не спал всю ночь со мной. Я такой напряженный.
болен, доктор".

"Об этом запрещено говорить".

"Если бы все заключенные из "медсестер" были так добры к своим заключенным, как я.
тюремная медсестра для меня".

"А что, если бы все заключенные были такими же хорошими сиделками... Но я
Я вообще отказываюсь говорить на эту тему. Полностью... И это
подается к завтраку ".

Вошел крупный, неуклюжий солдат в льняной куртке и
фуражке, неся поднос с дымящимися блюдами.
Доктор попробовал ложку этого напитка и начал читать мне лекцию о лживых солдатах.

"Пока слишком много соли! Не скажу, что signoran бульон не
столько соли положить?"

Глаза война человек пошел влажный. Да, он собирался поставить
меньше, но если это было нехорошо, так что...

Рома убеждает вас, что сегодня утром было лучше, чем когда-либо, и
влажные глаза заблестели.

"Вы с Сицилии, что ли, повар?"

"Да, синьора".

Рома наклонился к Елене и тихо сказал: "Там _han_ больше нет,
не так ли?"

"Так говорят, но никто не знает".

"Неужели пока нет никаких новостей?"

"Ничего".

"Сицилия, наверное, самое милое место, повар?"

"Да, синьора. Это самое милое место на земле".

"Прошлой ночью я видела такой сладкий сон, доктор. Кто-то, кто был здесь
ушел, вернулся, и все церковные колокола звонили по нему. Я подумал,
прошло полдня, так как большая пушка замка была
только что выпущена. Но когда я проснулся, было абсолютно темно; что-то происходит
в любом случае, когда люди проходят мимо, поют на улицах и зовут тебя
позвал".

"Ах, это ... это было просто ... просто продолжение похорон премьер-министра.
Не волнуйтесь, барон Бонелли умер, и прошлой ночью группа мужчин
и женщины шли по улицам, пели песни и гимны, как
Карнавальная ночь... Но сейчас мне нужно идти. Посмотри, сестра, вот что:
сайраамме принимает лекарства, как и раньше, и спокойно лежит и напрягается
сами. До свидания!"

Когда повар ушел, поднимите приборы Рома олкапяйтена.
"Ты слышала, что сказал доктор, Елена? Смерть барона изменила
все. То убийство человека, безусловно, не было преступлением, и
никто не должен за это страдать".

"Donna Roma!"

"Ах, нет, я не это имел в виду. Но почему я должен был не иметь этого в виду?
И почему ты не признаешь это? Он убил Бруно и нашего маленького
Джузеппе нас?...

Елена плакала. "Я не думаю о себе", - сказал он.

"Я сам так не думаю, - сказал Рома, - и я не в депрессии.
"одиннадцатый час". Но Давидо Росс должен вернуться.
Он вернется. Я уверен, и тогда мои мечты сбудутся".

"И тогда ты, Донна, Рома..."

"Я?"

Рома откинулась на спинку кровати. "Нет, я здесь не затем,
это правда. Но это ничего не меняет. И если Давыдо Росс
вернуться к... Моя... Моя, только через мой труп, если так можно сказать...
кто знает ... или заботится... за исключением ... может быть, одного дня...
когда он...

Рома попытался продолжить, но Елена была совершенно сломлена.

Дверь открылась там же, и часовой объявил, что желает английский посол.
войдите.

"А, сэр Эвелин, это вы здесь?"

Английский лорд вошел, склонив голову. "Мне жаль, Донна, Рома, что
Я надеваю траур".

"Садись! Принеси стул его превосходительству, сестра... Времена
изменились с тех пор, как мы встретились, сэр Эвелин. Я был беспечным,
счастливая девушка в то время. Но те времена уже были и ушли, и я не
желаем им вернуться".

"Вы галантны, донна Рома. Слишком очаровательны. Иначе это было бы правильно.
закончилось по-другому".

"Все в порядке, я видел, ваше превосходительство. Но у тебя есть что-то, что я...
хочешь мне сказать?

- Да. Твое предложение вызвало глубокое сочувствие в моей родной стране,
и, как оказалось, то, что ты родился в Англии, мне нравится
Я прав, если вы добьетесь преобразования материи".

"Но я не хочу никаких изменений, мой дорогой друг".

"Донна Рома, все еще возможно обратиться в суд кассациони".

"У меня нет желания полагаться на это — оно того не стоит".

"Есть много причин, если вы хотите принять во внимание... Действительно,
существует много возможностей, и все они хороши. Например..."

Инглиш опустил глаза.

"Что?"

"Итальянский закон предусматривает, что если мужчина хочет воспользоваться списком преступлений
насилие по отношению к женщинам, может ли женщина убить мужчину без необходимости убивать
неправильная голова, причина, по которой мужчина пытался выполнить работу, является преступлением
Перед богом и человеком.

Рома не ответил, но дышал часто и тяжело.

"Донна Рома, следовательно, вы были приговорены к тому, что некоторые из вас ушли
премьер-министр приехал домой, чтобы убить его и встретиться с вами там по вашим намерениям.
Но если бы можно было доказать, что _h;n_ вернулся _teid;n_ домой
и что ты _suojataksen другой человек, то сейчас это неправильно
tavoitettavissa_..."

Цыгане в ужасе приподнимаются. "Что вы на это скажете, ваше превосходительство?"

"Смотрите!"

Англичанин вытащил из нагрудного кармана мятую белую бумагу.

"Прошлой ночью я пошел освобождать твою квартиру на Пьяцца Навона и там
Я нашел еще одно явное свидетельство присутствия толпы".

"Что это? Отдай это мне!" - закричал Рома. Он почти разорвал ее.
ее англичанам. Это был ордер на арест, который был Росси
бросить в руке.

"Как эта бумага попала туда, Донна Рома? Кто принес его? Кто еще
этот человек был с вами той ночью? Как он объяснил свое присутствие
тогда там?

Рома заговорил не сразу. Он посмотрел в большие печальные глаза
Англичанин, до этого смотревший вниз и не мог ничего сказать
ничего. Ничто не звучит так, как шелест бумаги в руке Романа.
Затем он сказал очень тихо:

"Ваше превосходительство, позвольте мне оставить эту бумагу. Как вы можете видеть,
само по себе это ничего не значит, и без моих показаний вы не сможете
использовать это. Я никогда не добьюсь изменения приговора, и
по этой причине этот документ может никому не принести пользы. Но
это может повредить тому, чье имя не должно стать пятном.

Она протянула свою красивую белую руку и коснулась руки англичанина.

"Я уже достаточно сделал много плохих вещей к нему уже? Разве это не
бумаги, чтобы доказать это? Нужно ли мне идти дальше и мая
его на виселицу? Вы можете не хотел. Разве ты этого не видишь
полиции пришлось бы все отрицать, и если вы заставите меня говорить, так что
— Я тоже все отрицаю.

В его голосе слышалась нежная, галантная твердость. Англичанин с трудом
смог сдержать слезы.

"Ваше превосходительство, сэр Ивлин, друзья... позвольте мне взять эту
бумагу".

Англичанин отвернулся. "Это ты, Донна, Рома — сделано"
то, что ты хочешь.

Рома поцеловал бумажку и спрятал ее за пазуху.

"Прощай, дорогой друг".

Англичанин попытался ответить. "Прощай! Боже!" Слова не идут.
хочется выходить.

"Майор!" Я услышал голос охранника. Замок начальника вошел внутрь.

"А, майор!" - воскликнул Рома.

"Доктор сказал, что вам сегодня лучше".

"Намного лучше".

"Мой долг — моя обязанность — передать мисс ты
сообщение. Сильные мира сего считают, что ваше присутствие в Риме
способно привлечь внимание народа, и по этой причине они решили послать
вас в Витербун.

- Когда?

- Завтра в полдень.

"Я готова. Но ты посылала пригласить сюда отца Пифферию?"

"Я тоже хотела рассказать тебе об этом. Сестра, пожалуйста, выйди из комнаты на минутку".

Елена вышла.

"Донна Рома, великого человека попросили прийти сюда, папочка.
Вместо него Пифферия. Он входит в эту дверь. Он ведет в давно закрытый
коридор, по которому пройдут папские апартаменты в Ватикане, и в нем
человек, который приходит и уходит по нему, хочет быть неизвестным".

"Майор!"

Но майор и поспешно покинул комнату. Через мгновение после этого вошел папа.
внутрь вошел одетый в черную рясу священника.




VII.


"Встань, дитя мое! Небесный знает, что должен святой отец даст вам
благословения. То, что делает преступление, которое наносит ущерб жизни других людей
или удачи, есть двойной брейк кселлинена. Позволь мне держаться подальше от этого,
я хотел бы добавить к твоей вине негодование, когда я нашел тебя
в этом месте, страдающую от грехов твоей звезды. Ты одна?"

"Совсем один, святой отец".

"Садитесь. Святой отец сидит рядом с вами".

Папа сел с римской стороны. Он пытался быть резким. Это было очень
трудно. Его руки подползли к Романе и схватили его за руку.
Каждое жесткое слово ощущалось в нежном сжатии.

"Дитя мое, настоящее мрачно, а будущее еще более угрожающе.
Общество было потрясено до основания, и одному Богу известно
что может случиться. Но рука Божья ведет к сильному шторму, и Он
переводит все происходящее в хорошее русло. Но кое—чего Он не может сделать -
даже Бог не может восстановить прошлое и может отменить преступление
... успокойся, дочь моя, успокойся!"

Рома был совершенно спокоен, а вот папа едва мог сдерживаться
.

"Дитя мое, теперь я понимаю, что мы совершили ошибку. Давыдо намерения Росс не
был перерыв материал, не его цель, которая будет неверной. Я
получив информацию о проблеме, теперь и я вижу все в другом свете.
Все, что вы сказали о своем муже, это правда. Он не анархист и не
атеист, но истинный христианин, любящий человечество. И хотя
человечество никогда не сможет достичь его высоких идеалов, оно будет
стремиться к ним. Итак, это была большая ошибка, дитя мое, даже если
это было естественно и, возможно, простительно. И если это ужасно,
то что-то случилось... Но мы не говорим об этом сейчас ".

Папа римский похлопал по своей руке под правой, чем мог бы успокоить
плачущих детей.

"Даже если вы поступили неправильно, наберитесь мужества и терпения
растрогал всем сердцем, доченька, и, кроме того, что для второй работы
должен заниматься, должно быть, все еще возможно. Кроме того, прошлое было бы
не могло быть стерто, как Мария стерла грехи
ее слезы, которыми он омочил ноги своего учителя. И теперь, когда
правительства и троны дрожат и, возможно, Давидо Росси
вернется..."

Рома радостно воскликнул. Папа предостерегающе поднял палец.

"Ах! Больше не позволено думать, дочь моя — _te_ ты никогда этого не сделаешь
такого рода размышления. Искушение было ужасным, и Божья мудрость
использовал тебя за то, что ты сделал, чтобы пробудить совесть в мире. Но когда
женщина виновата в преступлении, ужасном преступлении, которое разделяет виновных
человеческую семью, тогда она никогда... Я не хочу добавлять камней в огонь.
куормалленне, дитя мое... Но Давидо Росс должен оставаться в стороне.
стыд, ни одно пятно не позволило запятнать его имя ".

Romaa закружилась голова, когда он заметил ошибку, Папы Римского. "Он никогда не
получите знаю", - подумал он.

"А жаль — очень жаль, но этого не может быть. Ты никогда не будешь
больше не можешь соглашаться со своим мужем. Преступление теперь между нами... Но я буду
другое дело. Вы вполне готовы?

"Я готов, ваше святейшество".

Папа римский задал несколько вопросов и выяснил, что Рома получил свое
в монастыре получил необходимое образование, а затем уже Роман
произнес обычную исповедь.

"Повтори мои слова, хорошо, дитя мое".

Рома опустился на колени и приложил руки к кресту.

"О Боже, мое сердце опечалено, потому что я против тебя".
разбито..."

"Боже мой, мне грустно, потому что я против твоего разрыва..."

"Потому что ты хороший, и ты был со мной так добр, и
Ты спас меня, черт возьми..."

"Потому что ты хорошая, и ты была со мной так добра, и
Ты спасла меня, черт возьми ..."

"Грейс, я никогда не хочу идти против тебя..."

"Грейс, я никогда не хочу идти против тебя..."

Затем Рома таким же образом прочитал исповедание веры, а после папа римский
крестил его. Рома был скромным и набожным. После крещения папа сказал:

"Крещение смоет все твои грехи, дочь моя, но если твоя душа...
звездный мир, ты хочешь полностью исповедаться, прежде чем я позволю тебе...
святое причастие..."

"Это тайна исповеди, если я скажу тебе кое-что..."

Папа кивнула головой. "Теперь ты дитя церкви, и то, что
ты говоришь, считается священным".

"Тогда я хотел бы исповедаться вам, ваше святейшество. Я надеюсь на это
все время после суда, и именно поэтому я хотела встретиться с отцом
Пифферия.

"Признайся, дочь моя, но помни, ты никого не обвиняешь ".

Папа Римский благословил ее и, закрыв глаза, слушал. Рома был еще
на коленях у него ноги. Он начал свою исповедь.

"Отец, я великий грешник, и когда я сказал "суд",
что я убил священника, произнеся ложь, чтобы защитить другого".

"Дитя мое!" Папа поднялся на ноги.

Минута молчания. Затем он снова сел, дрожа, и быстро сказал
быстро:

"Продолжай".

Рома продолжают исповедь. Он рассказал мне, как собирался убить
министра, когда это вынудило его обвинить ее мужа. Он
расскажет вам, как он был готов к этому одному поступку. Он рассказал мне об этом
ужасной ночью, когда он собирался совершить с ней ужасные поступки.

"Но в тот же день барон вошел в мою комнату, а затем..."

"В твою квартиру?"

"Да, и это было причиной всего".

"Как?"

"Потом пришел кто-то еще".

"Кто-то..."

"Друг".

"Мой друг... друг?"

Рома сунул руку за пазуху и вытащил ордер на задержание.

"Это", - сказал он.

Папа взял бумагу. Она зашуршала, когда он открыл ее. Ничего.
Звук, похожий на его глубокое дыхание.

"Ты же не хочешь сказать ... обвинять..."

Глаза папы блуждали по комнате, но снова вернулись к нему.
взгляд был направлен на его ноги в лицо.

"Нет, нет! Ты не это имеешь в виду, дитя мое. Сказать, что я понял
вы ошибаетесь и пришли к неправильному выводу".

Рома коснулся папы Римского. "Простите меня, святой отец. Я не мог умереть
ложь на устах, но я собирался исповедаться отцу Пифферии, и поэтому ...

Папа снова поднялся и встал перед римлянином, схватив своего
олкапайхинса. "Отрицайте это!" - закричал он. "Я сказал вам отрицать"
это! Вы хотите, чтобы я поверил, что она совершила то преступление, а вы нет
вы, ребята! Что он убийца!"

Он толкнул Романа подальше, и Рома упал на спину, прикрывая
лицо руками. Затем папа поднял руку ко лбу, как будто
вытирая собравшиеся тучи, и тихо сказал
затем прерывающимся голосом: "О Боже, ты знаешь мою слабость!
Я несчастен и неполноценен. Смилуйся надо мной, Господи! Господи! Не
Закрывай свое лицо твоим слугой, ибо мне очень больно".

Рома плакал, и через мгновение папа нашел его. "Дитя мое!
Мои бедные дети! Вы должны пострадать за меня. Я теперь старик. Слабый,
просто старик, который пережил много горя".

Рома встал и поцеловал папе руку. Папа не шевелился.
постановление о задержании.

"Где вы это взяли?" он спросил.

"Английского посла принес его сегодня утром. Он нашел ее
наша квартира Пьяцца Навона".

"Теперь я помню. Это своего предателя до ног, сказал он. Но
мои мысли в беспорядке. У меня в голове все перепуталось. Вашу собственную комнату
это нашли?

"Так, значит, священника дома нет, как говорят в полиции,
все сделано ".

"Дитя мое, ты должна отдать мне эту бумагу".

Рома, которого Роуз боялась. "Ты собираешься передать это властям!"
она плакала. "На этом сэр Эвелин хотел, но я сказал ему, что
если он использует это, чтобы доказать другому человеку,
отрицай все. И не только это, святой отец, то, что мне сказали, - это
тайна исповеди, и вы никому об этом не говорите ".

Папа, казалось, не слышал. "Господи, Господи!" - тихо воскликнула она. "Позволь
Мне съесть вместо этого хлебную крошку и смешать мой напиток со слезами".

"И потом, святой отец, есть еще кое-что, чего я не сказал. Тот, кто
убил священника, сделал это, чтобы защитить себя. Это был несчастный случай,
но если бы этого не произошло, разве священник не убил бы его?"

Он снова опустился на колени и прикоснулся к папе Римскому.

"Я только виновен, потому что я это планировал"
совершил преступление. Но если _ханен_ хэнд был посредником, а я
следовательно, я должен страдать, поэтому я сохранил это как епитимью. Я сказал ему
Я не смог, и даже если я сделал это из любви и ненависти, последствия
то же самое, и его сердце разбито."

Белая голова папы была очень поклонился.

"И я могу страдать гораздо дольше. Я болен — очень болен - и
боль длилась долго".

Ее большие, красивые глаза заблестели.

"И если, как ты говоришь, Бог дал все самое лучшее,
может быть, она отведет меня к кому-нибудь другому вместо этого, к кому-нибудь другому,
что лучше, благороднее и нужнее".

Его губы дрожали, и голос его захлебнулся, и его стерли с лица земли
слезы.

"У меня был сон о ее прошлой ночью, святой отец. Я думала, что мой муж
вернулся в Рим, и все колокола звонили. Это был всего лишь сон, и вы
Я полагаю, вы верите, что любой из lapsellisuuksiin. Но я подумала, что это мило.
подумай о том, что, когда я не смогу жить для своего мужа, я могу даже умереть.
в свою очередь, я могу исправить свое преступление ".

Папа не мог вынести большего.

"Я не могу упрекнуть тебя, дочь моя. Я пришла сюда, чтобы увидеть Марию
Магдалину, и я обнаружила себя матерью Бога-души".

"Благослови меня, святой отец".

"Я благословляю тебя, дитя мое. Но старик, который благословил
многих, теперь нуждается в твоем благословении для себя".




VIII.


Давидо Росси весь день просидел в своей комнате в Ватикане, рассматривая их.
письма, которые передал ему папа.

Это были те же письма, которые Рома отправил в Лондон,
Париж и Берлин.

Он перечитывал их снова и снова, и не было слышно не только тиканья часов.
в большой комнате слышались и другие звуки, такие как глубокие стоны Росса.
Какие разные эмоции переполняли его сердце, и он едва мог
чтобы понять, была ли она счастлива или опечалена этим, так поздно,
после того, как тяжелая судьба уже сделала свое дело, эти мирные люди сказали, что вы были
напишите ему.

Эти прекрасные, непрозрачные бумажные тарелки Vista выглядели вот так.
из духа, который пронизывал все его существо насквозь. Когда он читал
эти слова, иногда счастливые, иногда грустные, когда наполненные радостью,
когда на боль жалуются, вызывали к жизни целый мир нежных
чувств, которые устранят все черные страсти.

Он видел себя римлянином, и его сердце билось так же, как до того, как он стал римлянином.
сладкое, невыразимое очарование, под властью. Это дорогое лицо, эти прекрасные глаза
, этот голос, эта улыбка — они снова пришли к нему, мучая
ее любовь и сожаление мучают меня.

Как галантно он оказал сопротивление врага! Что молодые, зажигательные,
обаятельным, счастливым существом был принесен в жертву боли. И что его
перемещение секреты — как сладко и, честно говоря, он был
это сказал! Только чистая и благородная женщина могла так поступить.
Но он, Давидо Росси, был слепым тузом в своем гневе и отчаянных усилиях.
в своей ярости он вел себя как низкий тиран и трус. Как
великолепно он был убежден в своей любви, когда подумал, что это
оскорбляет другого мужчину! Но когда он узнал об этом,
что касается его самого, то как быстро он изменился, и он был таким
проклял бедную жену, которая доверилась ему!

Но любовь и сожаление сильнее, чем Росс ошибался с the infinite
отчаяние. Оказывается, это мой бунт против Бога, который позволил слепой,
жестокой судьбе разрушить счастье двух невинных детей. Когда он применяется
безопасности от Ватикана, он имел мало надежды осталось. IT
был погашен сейчас и больше не прилагал усилий, к чему стремился. Люди ничтожества
в борьбе за судьбу твердости против сделали все в погоне за этим
невозможное.

Росси звонил в колокольчик, чтобы попросить разрешения выступить с речью его святейшества
когда дверь открылась и вошел сам папа.

"Святой отец, я хотел поговорить с вами".

"Чего ты хочешь, сын мой?"

"Я хотел поговорить о себе. Теперь я понимаю, как я был неправ.
когда я просил тебя защитить тебя. Ты будешь думать, что я невиновен, но я
Я не рассказал тебе всего. Когда я говорю, что я виновен, Бог и
перед людьми я не понимал, что я имею в виду. Святой отец, я имею в виду
это было опасное убийство ".

Папа не ответил, и Росси продолжил дрожащим голосом.
болезненные чувства наполнили его сердце.

"Правда в том, ваше святейшество, что я тоже не думал об этом.
Дидс частично спасал жизни, защищаясь, и мне это не нравилось
преступление. И тот факт, что я убил, был несчастным человеком, чье сердце было
полно озорства, и я не чувствую больше раскаяния за его смерть,
как будто я наступил на ядовитую змею. Но теперь
Я подумал об этом по-другому. Ты можешь рисковать моим доходом. Я спросил:
Мне жаль, что мы с тобой хотим уехать сейчас.

"Куда ты хочешь уехать?"

"Куда—нибудь - я пока не знаю".

Папа посмотрел на молодые лица уртунейта, отражающие простое
отчаяние, и его сердце растаяло.

"Сядь, сын мой. Давай подумаем. Хотя ты не рассказывал мне об убийстве.,
Я уловил суть... Защищать свою жизнь, верно?

"Да, но я не хочу, чтобы это защищало его самого. И если этот опыт мне понадобится,
чтобы защитить себя, никто другой не сможет доказать.

"Никто?"

"Может быть, один. Но это моя жена, разве он не спасает велиттане?
нет, даже если я хочу спасти... Я прочитал ее письмо."

"Если бы я сказал вам, что это не так - что ваша жена все еще
готова пожертвовать собой ради вас ..."

"Но это невозможно, ваше святейшество. Есть много всего, что
Я не знаю".

"Если бы я сказал тебе, что только что встретил его, и, несмотря на
тот факт, что ты ему не доверяешь, он все еще доверяет тебе..."

Выражение отчаяния начало исчезать с лица Росс, и она радостно воскликнула.

"Если бы я сказал тебе, что он любил тебя и готов отдать свою жизнь
ради тебя..."

"Возможно ли это? Ты так говоришь? Несмотря ни на что! И где
— где он? Позвольте мне пойти к нему. Святой отец, если
вы знаете—! Я хочу пойти извиниться перед ним. Я
Я проклял его! Это правда, что слепой, дикий разозлил меня...
Но позволь мне встать перед ним на колени и помолиться.
Прости. Остаток своей жизни я хочу потратить на улучшение того, что у меня есть.
против него надругались.

"Останься, сын мой. Ты скоро его увидишь".

"Возможно ли, что я увижу его? Я думал, что у меня никогда не получится
познакомить ее с тобой, но Бог распорядился иначе. Ах! Бог добр
однако! И святой отец тоже хорош. Он дал мне.
Потом мы сбежали куда-то в Африку, Индию, куда угодно.
Мы крадем пару счастливых лет, на что еще может надеяться мужчина в этом мире?
"

Киихойттунина подумала, что Давидо Росси, казалось, забыл обо всем на свете
— о преступлениях, о своей работе, о своих людях.

- Он все еще дома?

- Он всего в нескольких шагах отсюда, сын мой.

"В нескольких шагах отсюда! О, отпустите меня немедленно. Где он?"

"Замок Анджело", - ответил папа.

Темное облако скрыло лицо Росса, и он изумленно воскликнул.

"Значит ... в тюрьме".

Папа римский кивнула головой.

"Почему?"

"Убийство премьер-министра".

"Рома?... Какой же я был дурак, когда я не думаю, что вы могли бы
бывает! Я оставил его у мертвеца. И кто поверит ему,
хотя он отрицает, что он убил барона?"

"Он не сказал. Он признался".

"Грант? Он сказал, что убил..."

Папа снова кивнул.

"Так... так... он хотел, чтобы со спас меня?"

"Итак".

Глаза Росса в слезах. Он был как другой человек.

"Но... суд не может ей поверить".

"Он уже осужден".

"Обречен? Вы так сказали? За преступление, которого он не совершал! И
спасите меня! Святой отец, вы верите, что последнее слово за
ним... Но он ангел. Власти сошли с ума. И никто
не подозревает меня. И никто не знал, что я был там той ночью?

"Одна-единственная улика навела тебя на это преступление, сын мой. Это
было вот что ".

Папа достал ордер на задержание, который он забрал у Рома.

"Это был он?"

"Итак".

Росс двигалась с нарастающей силой. От отчаяния, которое только что овладело ею.
покоренная, казалась маленькой и ничтожной, потрясающее чувство негодяя.
Но через некоторое время его влажные глаза начали блестеть.

"Святой отец, этот документ мой, и ты должен отдать его мне".

"Что ты собираешься делать, сын мой?"

"Не более одного задания".

"Что это?"

"_Pelastaa h;net_."

Не нужно было спрашивать, как. Папа понял, и его грудь забилась.
и раздулась. Но теперь, выполнив свою миссию, он разбудил свою спящую душу
и, дав ей надежду, веру и мужество выйти на корт
в глазах, говорят, Смерть на фронт, папа вдруг почувствовал в своем сердце
то, что он тщетно пытался подавить.

"У меня на преступление, защищая, сын мой, но
милосердный Бог, который использует наше чувство собственного большие
цели, дал деле все заканчивается хорошо. Мир дрожит
неизвестные мероприятия рассвета, и никто не знает, что
завтра могу принести. Давайте подождем немного".

Росси покачал головой.

"Это правда, что завтра преступление будет таким же, как и сегодня, но оно мертво.
этот человек был тираном, кровожадным тираном, и если он заставил вас владеть
живет, защищаясь ..."

Росси покачал головой, но папа продолжил.

"Ты должен подумать о моей собственной жизни, сын мой, и кто знает, хотя...
Бог хотел бы..."

"Отпустите меня".

"Вы собираетесь заявить о себе полиции?"

"Я это сделаю".

Папа больше ничего не сказал. Он поднялся на ноги. Его
святой лик выражал невыразимую любовь и гордость. Он
думает, что год, в течение которого он напрасно искал своего сына, и что теперь
покончил с этой группой и отставкой, и он хотел бы
прижать к себе этого молодого человека, у которого бьются сердца. Но на мгновение
стерн сказал, что "Тихий океан", могучий голос, напомнил ему старые времена.:

"Я не удивлен твоему решению, мой мальчик, это твое имя и ценность твоей семьи. И
теперь, когда мы расстаемся в последний раз, я хочу тебе кое-что сказать.

Давидо Росси не ответил.

"Я знаю твою мать, сын мой".

"Мою мать?"

Папа Римский кивнула головой и улыбнулась.

"Он был храброй душой, а мне пришлось бесконечно страдать. Что ты Бог.
дороги".

Давидо Росси промолчал. Он посмотрел на дрожащее лицо папы римского и попытался
сохранять спокойствие.

"Конечно, ты плохо думаешь о своем отце, зная, как сильно
страдала твоя мать. Разве это не так?"

Росси поднес другую руку ко лбу, как бы успокаивая
их мысли, и сказал: "Как я должен думать плохо о ком-либо?,
Я, из-за которого пострадала ваша жена?"

Папа робко улыбнулся в ответ.

"Давыдо..."

Росси не мог дышать.

"Если Бог позволит, чтобы ты где-нибудь встретиться с твоим отцом и он протянул
вы его стороны, вы хотите... есть ли он где-нибудь и кто
какой-нибудь... _тахтоиситко сжимает его кеттяан_?"

"Я бы сказал, - сказал Росси, - что встретил его в тюрьме и
сказал бы, что он был бы совершенно несчастен".

Папа сделал глубокий вдох, сделал шаг вперед и молча протянул
свои руки. Следующие в мгновение ока Давидо Росси и старый папа
стоят, взявшись за руки, и смотрят друг на друга.

Они пытались заговорить, но не могли.

"До свидания!" - сказал папа вполголоса тукехтунэллой и, дрожа, вышел
из комнаты.




IX.


В течение всего дня в Ватикане царила та же атмосфера, что и на корабле, который
пытался спастись от шторма внизу. Священник бледно перешептывался друг с другом,
офицеры швейцарской гвардии обменивались срочными словами, и
посыльные проходили мимо, размеренные мажордом и маэстро ди камера
между двумя агентствами. Небо на берегу, моряки были под угрозой шторма.
на палубе, но капитан задержался внизу.

Только Ангелус после папы согласился принять
кардинала-секретаря. Наконец, кардинала отправили почти заканчивать.
слово. Дело было очень важным. Откладывать больше было невозможно.

Когда кардинал-секретарь зашел в комнату папы, заглянул в его большое,
неуклюжее тело в черной, красной мантии kirjailtuun.
гибкая, чем раньше, и его голос был менее скромным, его
поведение менее вежливо, чем раньше.

"Что теперь, ваше превосходительство?" услышать усталый голос папы римского.
Он сел на маленькую печь перед слегка приподнятым белым плащом, и
теплые шлепанцы на ногах посинели перед огнем.

Секретарь кардинала объяснил. В десять часов, пока его не набили
не спросив совета его святейшества по поводу лечения, очень важны
переписка с государственными органами. Неизвестным образом
властям было известно, что единственный человек, который был
задержан по приказу, получил защиту Ватикана, и поскольку это было
опасно для общественной безопасности, чтобы этот человек был на свободе,
требуют от папы римского, чтобы он как можно скорее на месте подал ему свои руки.
"И что вы ответили?" - спросил я.

"И что вы ответили?"

"Мой ответ заключался в том, что мы не признаем, что проблема в этом.
человек находится в нашем регионе, но если бы он был там, дать
Обещание итальянского правительства о священной защите Ватикана
право быть особым государством, которое никоим образом не может претендовать на это
государственные беженцы сдаются ".

"И что они сказали?"

"Они ответили, ваше святейшество, что раздел 17:h закона о безопасности четко
запрещены права Ватикана на такие меры, которые воюют против общественного порядка
и позволяют избежать нарушения мер защиты
возможно, папа подпадает под действие уголовного кодекса".

"Что ты сказал?"

"Я сказал, что турвала - автостоянка, если это имеет какое-то значение, дающая
папе римскому суверенные права, и он может быть правителем другой
по законам страны".

"Тогда что?"

"Затем, ваше святейшество, власти разослали предупреждение о том, что
в случае с человеком, который, как известно, находится в Ватикане
в убежище, не подлежит передаче за пределы Ватикана в течение нескольких дней,
необходимость заявить, даже отвратительно, что толпа посылает силу
схватить его ".

"И ваш ответ?"

"Я ответил, что 7-я секция четко запрещает солдатам входить
Ватикан без разрешения папы римского, и что папа римский отрицает это и планирует
сопротивляться этому ".

"И что они сказали?"

"Их ответ ... терпимость делает святость видимой
окно?"... Их ответ на это - пехотный полк Борго.
казармы и артиллерийская рота, а также одно орудие.

Кардинал-секретарь не смог сохранить обычную вежливость.,
но говорил грубым голосом и беспокойно ходил взад-вперед.

"Ваше святейшество, пожалуйста, помните, что я предупреждал вас. Если,
когда этот человек высказал явное желание получить защиту, вы
ваше святейшество... но святость речи была злом.
Это доказывало какую-то слабость, которую правительство спешило использовать.
хорошая услуга, и теперь..."

Папа сделал нетерпеливое движение.

"Нам нужно действовать быстро, ваше святейшество. Военный человек из
по прибытии в швейцарскую гвардию закрыл бронзовые ворота, после чего
окружной прокурор передал капитану сообщение, что если ворота не откроются в течение нескольких часов
после этого он дал тыккивяену выстрелить".

Папа увеличил духовку. Наконец, он проснулся. Я посмотрел на
из окна он увидел военных на площади. Затем он пробормотал себе под нос
когда взял слово: "О Ты, в чьих руках судьба мира...
Ты будешь, мы разделимся, как муха в бурю... Что мне делать?"
Я должен что-то сделать? Что мне теперь делать?

"Если ваше святейшество спрашивает меня, что вам следует делать, скажите —
ничего".

"Ничего?"

"Пусть они расстреляют сломанные бронзовые ворота. Это, по крайней мере, указывает
католики и католические государства, насколько невозможны папа и
нынешняя позиция его министров такова".

"Вы советуете оказать сопротивление?"

"Столько сопротивления, сколько необходимо, чтобы мир увидел, что мы
мы жертвы насилия".

"И кровь, которая потом может пролиться..."

"Это... ваше святейшество... если так неудачно получилось..."

"Убирайтесь, вы, ваша честь. Я хочу подумать. Дай мне
подумать."

706

707

Прошло несколько минут. Папа перед дверью был напряженным, хотя и бесшумным.
Движение. Солдаты встали на свои места, зарядили револьверы
и показали шпагу в руке. В комнате было напряженно. Маэстро
де-камеры пришли, чтобы сказать, что садовый павильон был организован
целью Папы Римского. Затем мажордом объявил, что Папа Римский вагонов
Фондамента двери и парк Санта-Моника в коридоре было темно и
спокойствие. Наконец Кортис расстелил черный плащ, который использовал папа римский
во время посещения замка Анджело, и заговорил что-то о побеге.

Папа вернулся к плите, полностью накрыв белый паталакит до
руками, когда пьяццалта услышал громкий сигнал клаксона. Это была
последовательность управляющих символов. Папа понял, что это значит, и встал.
встань. Серьезными шагами он подошел к двери и открыл ее. Воины
у людей снаружи от изумления перехватило дыхание.

"Джентльмены, - сказал папа, - если вы хотите следовать за нами, мы сказали
вам убрать свое оружие".

"Ваше святейшество!" - воскликнули офицеры охраны, но повинуйтесь
немедленно.

Папа прошел по длинным коридорам мимо солдат наверху. Он спустился
по лестнице в большой зал. Рота швейцарской гвардии стояла с ружьями
оборудованные бронзовые ворота, перед которыми были закрыты железными прутьями, и
войдите внутрь.

"Господа, - сказал папа, - мы велели вам выбросить вон
штык и ружье".

"Ваше святейшество!" - закричали воины, но повиновались.

"Откройте ворота", - сказал папа.

"Ваше святейшество!"

"Откройте!"

Бронзовые ворота открылись.

Стоявший снаружи капитан был полон сил, чтобы подбодрить своих людей.
Битва итальянских суеверий против них казалась взволнованной
и ненадежной. Однажды они подумали, что видят папу Римского через окно
и были хуутамаисиллланом элакотя его. Перемирие, казалось, никогда не закончится.
приближался день, и темнота становилась все темнее. Но вот, наконец,
прозвучал приказ управляющих сигналов, и капитан произнес командное слово.
Затем мужчины присоединились к шеренге и промаршировали к бронзовым воротам.

На мгновение дверь приоткрылась.

"Готово!" - крикнул капитан, и люди взялись за оружие.
готовясь к штурму изнутри.

Следующим в мгновение ока появилось белое существо, которое привело к открытию
врата света осветили его бледное, изможденное лицо. Это
был папа римский. Ружья упали на плечи мужчин, и они глубоко вздохнули.

"Солдаты, - сказал папа, - зачем вы пришли сюда? Стреляйте
В Ватикан? Дверь открыта, и вы можете войти. Зачем тебе
ружья и канонады? Ты не выступаешь ни против кого, кроме слабых, стариков
.

Солдаты молчали.

"Вы хотите подать заявление и тщательно изучить этот дом? Заявитель. Разграбьте его,
если хотите. Но помните, что это дом Божий и он защитит
его светлость на крыльях".

Солдаты начали отступать прочь.

"Разве ваше сердце, против которого вы подняли оружие, не является вашим отцом?
Выброси их, мой мальчик, и пусть Бог простит тебя!

Не говоря ни слова, солдаты бросили ружье на землю. Капитан что-то крикнул
но только папе было дело до его слов.

"Иди к своему учителю и скажи ему, что с этого дня
святой откажись от всякого состояния страсти. Не разрешается говорить
нет, папа - король со своим двором и армией. Нельзя говорить,
что светская власть папы в одном маленьком городке
есть целый мир, чтобы понять духовное царство независимости
необходимое условие. Святейшему отцу достаточно души правительства, но его собственной
его трон стоит на скале Христа, построенной, а не в аду
врата он может завоевать ".

Капитан отвернулся и прокрался в мужской отсек.

"Уходите все вы и скажите всем, что заповеди Господа, что
Его слова провозглашают волю отказаться от всех мирских благ,
наконец-то осознал историю своей церкви. Сын мой,
борись за справедливость даже до смерти, и Бог будет
подавлять твоих врагов ".

Теперь все солдаты побросали оружие, а капитан был убит.
вскочил на лошадь и ускакал.




X.


Военный врач, который не был удовлетворен Римской развития заболевания,
заказали препарат, который всегда помогал — я надеюсь. Он был очень счастлив
изобретения. Прошлое показывает полностью потерял сознание Романа, и
он вообще жил в будущем. Его глаза излучают как красивая
рассвет.

Восход солнца, который видел Рома, был за пределами этой жизни,
но вокруг него двигались дружелюбные существа, которых ты не знал
ничего из этого. Они рассказали ему все, что, по их мнению, было хорошими
новостями. И они думают, арваннеенса, почему его красивое, бледное
его лицо, казалось, светилось счастьем, когда они, воины короля,
шепчутся о революции, и они считают это величайшей наградой.

Они рассказали ему, как намеревались осадить Ватикан и как
что компания привела армию в замешательство, казармы Борго
сомкнутые, солдаты позиции республики обозначены знаками и маршируют рука об руку.
правительство беспомощно, а Квиринаали в отчаянии.

"Жаль молодого короля, - сказал Рома, - но в любом случае..."

Высшие силы повлияли используя слепой проставки.
Росси был вернуться. Его надежды, которые были почти
истек, может быть выполнено в прошлом. И если, как Рома сказал
Елена Росс придется пройти через его труп, было бы
это справедливость... Он был жалок, но все равно
великая судьба. В жизни и тайны смерти, и это было
один из них.

Рома был очарователен и скромен, как и прежде, но с каждой минутой
он становился все более беспокойным. Возможно, это был солдат, который верил, что
он чего-то ждал. Несмотря на то, что он был объявлен
виноват, может, он ждал освобождения есть в общественных
в беспорядке.

"Я просто пытаюсь заполнить все ваши заказы, доктор. Но не забудь
попросить префектуру, чтобы я остался в Риме после завтрашнего дня. И
сестра, не забудь разбудить меня завтра пораньше, потому что я уверен
что-то должно произойти. Я мечтал об этом три раза".

"Какая жалость!" - подумал доктор. "Правительства могут меняться,
троны падать, но правовые институты остаются прежними, и
решение суда выполняется".

В любом случае, он пообещал поговорить с префектом. Он собирался сказать, что
Я пытался зафиксировать состояние здоровья мобильного Витербоуна, которое могло привести к каким
наиболее опасным последствиям. Когда он утром следующего дня, пошли к своему делу,
он познакомился с Еленой в гостиную и слышала, что Рома, носили
чем более тщательно этот день.

"Странно! Можно подумать, он чего-то ждал", - сказала Елена.

"Он ждет", - сказал врач. "И его гость еще долго
задержать ее".

Солдат, который принес завтрак Рома, принесли те же самые Новости, в котором
казалось, вкус лучше, чем еда. Росси вернулся в Рим!
Один из мужчин видел его прошлой ночью на улице. Он вышел на Пьяцца
Навона в сторону, и никто не пытался его схватить.

Глаза Романа сияли, как звезды, и он попросил, чтобы майор разрешил
она встретила солдата, который видел Росса.

Это был крупный, неуклюжий мужчина, но глаза Романа, он был красив
еще красивее. Рома задал ему сотни вопросов, но мужчина ничего не ответил.
понимать что-либо по этому поводу.

Доктор вернулся к Роману, чтобы изобразить улыбку. Префект согласился на перевод.
Роман изменил наказание на тюремное заключение на неопределенный срок вперед. Это
добрый доктор думал, что Роман сильно пострадает за это.

"Ах, как бесконечно ты? Я только прошу, чтобы добраться до задерживаться с этим
день сюда. Тогда да, я готов идти".

Но доктор принес еще одну новость, которая, возможно, еще более ужасную.
Римлянин пришел в неистовство. Оба сенатора, которых палата представителей созвала прошлой ночью.
чтобы собраться сегодня пораньше. Ходят слухи, что король
это было важное сообщение для обоих. Здание парламента было окружено.
оживленное движение, а общественные галереи были переполнены зрителями. Dr.
он сам приобрел билет, но не смог пройти
из коридора внутрь, чтобы пройти через камыши. Тем не менее, он был
что-то услышал, когда открылась дверь камеры heat star. Примерно через
минут пять она услышала отличный звук из динамика.

"Это было ... это было ..."

"Это был он".

И снова эти большие глаза сияют, как звезды.

"Ты слышала, как он говорил?"

- Во всяком случае, я слышал его голос.

"У него изумительный голос, не правда ли? Он проникает в душу глубже
до сих пор. И ты это слышал, хорошо? Возможно ли это? Может, может,
все заканчивается хорошо. Ты увидишь ".

Елена, это грустное создание посреди этих радостных выражений, я думаю,
этот Рома думает о своей собственной ютимистяне и сопоставляет ее с Россом. Он
указал в том направлении, и тогда радость на этом маленьком бледном личике
исчезла.

"Ах, я не подумал об этом, Елена".

Его любовь была настолько велика, что это уместилось бы в разделе
личные мысли.

"Но это замечательно", - сказал он. "Когда я думаю, что почти мог
ее гибель и, наконец, обвинение меня в том, что я последовал за его триумфальной
победой! Бог сделал все. Он ведет все, даже если мы
между верой".

Они помогли проникнуть в римскую лоджию. День был теплым, и свежий воздух освежал
его. Он окинул нежным взглядом город, сначала Пьяцца Навона.
путь, затем Монте-Киторио, на который обращена башня, и, наконец, Тринита-деи-Монтиин
путь, где находилась одна из четырех сторон света дома. Но он видел все.
именно так это и должно было выглядеть, когда она уехала, нет.
Витербун, но гораздо более далекое путешествие.

"Елена?"

"Что?"

"Ты думаешь, он когда-нибудь узнает правду?"

"Обвинять тебя в чем?"

"Итак".

"Я думаю, вероятно".

"Почему это произошло, что заставило меня это сделать и ... и все остальное?"

"Я уверен, что он узнает об этом".

"Как ты думаешь, тогда он думает обо мне по-доброму и отдаст
прости меня?"

"Я уверен в этом".

На бледном лице появилось странное свечение.

"Даже если он никогда не был здесь и не знал правды, знает ли он это?"
Тогда. Тебе не кажется, Елена, что мертвые знают все?"

"Если бы я в это не верил, я мог бы перенести свое горе ради Бруно".

"Значит, это правда. Какая я эгоистка! Я не подумала об этом. Мы
в некоторых вещах находимся в одинаковом положении, Елена".

Надежда на будущее сияла в ее прекрасных глазах ярко, как
восходящее солнце.

"Дорогая Елена!"

"Что?"

"Ты думаешь, что; ждать в течение очень долго?"

ожидание в течение очень долгого времени?

"Не говори так, донна Рома". "Почему бы и нет? Ты больше не можешь долго ждать или что?"
Елена отвернулась, и Рома ответила сама.

"Я думаю, это произошло как сон — точно так же, как поехать за город
вечером и проснуться утром. И тогда мы оба соглашаемся — там ".

Он глубоко вздохнул, и на лице его отразилась бесконечная радость.

"О!" - сказал он. "Если бы я могла поспать, пока он не придет — не узнает обо всем
, чтобы простить, любить меня, как раньше, и забыть все
злые мысли".

Он попросил ручку и бумагу и написал письмо Россу.

 "Любовь моя! Как раз в тот момент, когда я уезжал, как из Рима, я услышал это
 хорошие новости о том, что ты вернулся, и я напишу тебе
 спрашивай, не пытайся изменить то, что произошло. Поверьте,
 так будет лучше, и в текущих делах восторжествует справедливость.
 В мире полно работы для тебя, и ты должен расти еще больше
 крэш, не оборачиваясь, делал то, что все остальные,
 по-своему. Не думай, что это произошло с преступлением. Это был приговор. Не надо
 больше не касайся этой точки. Это моя последняя просьба. И в будущем
 в народе говорят: 'Он предал Давыдо Росс, но, наконец, он все-таки
 дать жизнь ради Давыдо Россь'.Сладко думать об этом
 там, где я нахожусь.

 Я перевел Витербун, но не думаю, что задержусь там надолго
 . Соглашусь с тобой. Понимаешь, что я имею в виду? То же самое
 в тот момент, когда эриан здесь, я с тобой, и тогда я буду всегда
 с тобой, ты меня не боишься.

 Да благословит тебя Бог, дорогая! Ты злилась на меня, когда
 мы расстались, но сейчас я люблю тебя больше, чем когда-либо. Не думай,
 что наша любовь была потрачена впустую. "Лучше любить и потерять"
 , чем никогда не любить вообще."Как это мило!

Рома.

 P. S. — Я пришлю тебе еще один хиускихаран. Ты помнишь то время
 до того, как я подарю тебе то единственное? Но у тебя так много всего впереди
вспомни."

После того, как он написал это письмо, Рома поцеловал шелуху и написал
на почерке хорошим почерком: "All'llustrissimo Signor
Davide Rossi, Camera di Deputati."

"Отправь это по почте, как только я уйду, Елена", - сказал он.

Елену заставили притвориться, что письмо найдено, но он забрал его тайно
майор, который передал его в парламент.

"А теперь я буду спать", - сказал Рома.

Он проспал до полудня, и солнечный свет отражался от белизны его лица.
назови это сейчас крышей его бледного лица. Затем один из двенадцати
выстрелил в стены замка, и Рома проснулся под звон церковных колоколов
.

"Я думаю, что моя мечта уже сбылась, сестра", - сказал он.

Врач пришел в тот же колодец киихоиттунена.

"Отличная новость для тебя, Донна, Рома. Король отрекся от трона,
и провозглашена республика".

Римские вибрирующие веки рассказали трогательную историю.

"Ты что-нибудь видишь?"

"Новый билет в капитолий Милла".

"Дай мне посмотреть!"

Доктор помог Ромаа подняться. "Смотри! Вон там часы на башне".

"Я вижу их... Теперь хорошо. Отпустите меня уже, доктор.

Бесконечная радость светилась на его лице.

"Это все еще была моя мечта, Елена".

Через мгновение он сказал: "Доктор, сказал префект, что я
готов отправиться в Витербун. Я хочу поехать туда. Очень счастлив,
Я хочу".

"Да, скажите ему", - ответил доктор и отвернулся, чтобы спрятаться.
проходите.

Майор подошел и открыл одну, как это теперь называют, дверь. Он постоял там мгновение, и
кто-то стоял у него за спиной. Затем майор был устранен, но другой остался.
Это был Давидо Росси. Он стоял, как камень, наблюдая за невербальной
агония власти в Римской бледное лицо, на котором сияла небесным светом.

Рома не заметил Росса, а Елена была слишком напугана, чтобы быть в состоянии
говорить. Наклонившись вперед в своем кресле, с глазами, сияющими от счастья, Рома сказал:

"Сестра, если он придет сюда, когда меня не будет ... Нет, я не имею в виду
IT... но если ты увидишь его и он спросит меня, скажи так, что разница между "я"
с удовольствием здесь. Сказать, что я думаю о ней всегда. Нет, нет, нет, нет, не нравится
скажи это. Может быть, он несчастен от мысли, что я люблю его так сильно
до самого конца. Было бы мило получить прощение раньше.
Я ушла, но он никогда не думал, что я сожалею о своих действиях и что
Я умерла с разбитым сердцем. Попрощайся с ним, Елена, за меня.
_Addio carissimo_! Это его слова. _Addio carissimo_!"

Глаза Росса были слепы от слез. Он ступил на ступеньки лоджии
и сказала тихо и очень мягко, просто, как пытается быть
s;ik;hdytt;m;n; в Romaa:

"Рома!"

Рома поднялся, обернулся, увидел, что Росс и встал почти
сверхъестественная сила. Не говоря ни слова, Росси развел руками перед
и тихо воскликнув Рома поспешил к нему, а Росси прижал его
к своей груди.




XI.


Сцена в парламенте, где появился Росси, была бесформенной
и разнообразной, как никогда прежде, как и все крупные события
, но в то же время яркой и глубоко трогательной. Чемберса пригласили на
десятичасовой сеанс, но задолго до того, как все места были заняты
и кацояин тоже в галереях. В ожидании президента члены клуба
быстро разговаривали друг с другом в последний день мероприятий.
была отмечена важность каждого руководителя. Последними новостями было то, что
двор был в отчаянии, ховилайсет бежал в ужасе, Квиринаалиста
поспешно покидал кумартелиджат, которые были до того, как вы приползли во дворец,
и молодой король, которому было с кем поделиться аплодисментами
льстец, которого оставили в покое.

Когда часы замолчали, палец указал на десять, чтобы утихомирить шум. Затем
в напряженном ожидании появился новый фактор внимания.
Было видно, как Давидо Росс вошел в комнату. Он был очень бледен и немного похудел.
намного худее, чем раньше, но спокоен и силен. Его походка соответствовала костюму
пуговицы на груди были застегнуты, а волосы, как обычно,
тщательно причесаны. Он никому не поклонился, а сел,
не поднимая головы.

Только скамья министров была пуста, когда вошел президент
. Когда писцы расселись по своим местам, позвал президента
клок и встал, а затем прочитал бумагу, которая была у него в руке.

"Его величество приказал мне представить следующее
объявление в палату представителей, - сказал он. Затем он развернул газету и
начал читать:

"Они проявляют неповиновение и акты насилия, которые были совершены против нас
на прошлой неделе, и новая угроза насилия
чтобы заставить нас уйти из alamaisistamme, которую мы все еще любим
так же сильно, как и раньше.

"Последние восемь лет мы изо всех сил пытались продвигать общественное благо.
Мы можем только жаловаться, что эти
наши усилия были тщетными. Но поскольку мы считаем, что
Наш человек, возможно, является пяэстиной итальянского мира, мы сдаемся
таким образом, трон и мы сказали законной власти сохранять
заботу о порядке, защищать дворцы, церкви и общественные места
мемориальные статуи и спасать наш народ от ужасов войны ".

Президент сел в тихом месте. Но тишина длилась
всего несколько мгновений, а затем последовал пятый столетний звук шума.
Казалось, все говорили одновременно, и было высказано несколько разных мнений
. Демократические левые в пылу страсти кричали:
"Это было лучшее, что он мог сделать!" "Только ненужные слова!"
Кто-то крикнул: "Это враг народа вам время!" и другое:
"Первый шаг-отказаться от власти, вторым шагом внутренних
война!" Ни один голос не принадлежал защите короля, даже
прямо из рядов.

Внезапно я отчетливо услышал голос: "Господин президент, я прошу
говорите!"

Это был Давидо Росси.

"Г-н Росс слово", - сказал председатель, и все звуки
тишина.

"Я представляю", - сказал Росси, "что его величество продемонстрировал
подходят для славы его уехать из Рима. Его Королевское
воспоминания его семьи, опыт его предков и верность оправдывают
уважение к. Но, прежде всего, его собственная безупречность
природа требует от нас признания зрения, разве это не его вина, что
ему пришлось умереть в системе как представителю последнего итальянского
о детях, которых отправляют на путь изгнания".

Эти слова опозорили весь зал. Левым было стыдно за
крики, правым - тишина. Когда шоу было озвучено и
одобрено, снова поднялся Росси.

"Господин председатель, - сказал он, - мы не можем терять время понапрасну
формальности. Минутная задержка была бы преступлением. Как монарх.
принцип мертв в Италии, потребность народа захватить власть.
бразды правления. Я спрашиваю об этом, потому что король отрекся от своего трона _de
фактически _ и _de jure_ ближайшей формой правления является республика
и что папа Римский, который публично объяснил, что его
его царство не от мира сего, провозгласит независимость
духовная сила в кольце."

Предложение было принято, и в то же время прозвучало "да здравствует республика!" Когда
возгласы затихли, Давидо Росси поднялся в третий раз.

"Джентльмены, - сказал он, - республика орлов - это не единственное явление.
чудеса, и бог знает, какие испытания ожидают новое.
структура, которая поднимает старое общество из руин. Мы
на краю обрыва, и мы должны помнить наше положение в опасности.
Если мы сейчас поступим мудро, будут ли люди вульгарности
республика системы, странности, старые пути и прочее достались системе
дурные плоды, способные причинить больше зла, чем теократическое правительство
. Но люди не должны скатываться в анархию. По этой причине настоящее,
это осуществило общественный референдум, выбор президента, который
затем следует организация республиканской администрации. Пока что это имеет место быть
временное правительство, которое сформировало следующие двенадцать духов ".

Он зачитал двенадцать названий, которые он выбрал не для вечеринок, и
сел вместе с остальными, громко скандируя имя Росса.

Прямо сейчас трое или четверо представителей восстания. Первый оратор, которого я услышал
крайне правый вингер. Он сказал, что их долг, который
в первую очередь был вызван этим переворотом, был, прежде всего,
возьмите ответственность на свои плечи, и по этой причине мистер Росс пришел сюда.
будьте готовы войти в состав временного правительства. Последнее.
спикер принадлежит к крайне левым. Он сказал, что их
лидер обычно не думает о себе, когда ему воздают почести
, но его партия также потребовала его участия.
Правители использовали один из самых подлых способов сделать ее
жертвой. Женщин тоже использовали, чтобы развратить его. Но он
все это обошлось без травм. Это был момент его победы.
и он должен быть готов получать удовольствие от работы.

Люди вспоминали позже, что на тот момент король и его
демократического процесса были загнаны в забвение. Все взоры были обращены
Росс. Он сидел, склонив голову, и играл в часы vitjoissa, например.
у него всегда была привычка колебаться. Наконец он снова поднялся, и
его четвертая речь предала забвению все предыдущие. Его губы
немного дрожали, а в голосе была глубокая печаль ripple,
это поражает больше, чем пылкость. Находящиеся в галерее были
встали и наклонились друг к другу, чтобы посмотреть.

"Мои друзья только что сказали, - сказал он, - что это тот момент, когда ты действительно выигрываешь. Это
говорит совсем об обратном. На мгновение это позор. Он думает, что
Я была женщиной-жертвой. Он не прав. Эта женщина была моей
моей жертвой. Он сейчас сидит в тюрьме за преступление-звезда, к которой я один
ответственность. Моя рука забила премьер-министра до смерти. По этой причине,
Я исчез неделю назад и по этой причине я вернулся сегодня ".

Эти слова, произнесенные от изумления, были невыразимы. Народу было слишком много
запутался знаю, что и думать.

"Я вернусь", - продолжил тот же глубокий сдержанный голос: "сдавайтесь
парламент подлежит суду, потому что у меня уже есть приказы о задержании.
вы бессильны, и потому что я член парламента и, следовательно, больше, чем просто.
я сам как представитель не только парламента подчиненных. Я не собираюсь
проникать в дом таким образом, но момент вынудил
меня.

Тишина была ужасной, и каждое слово звучало как отбойный молоток.
открытая могила.

"Теперь вы знаете, почему я не внес свое имя в список временного правительства
. Это была не скромность и не долг
страх. Это заставило меня почувствовать, что на мне пятно и это
причина невозможна. Если бы это было не так, о, как бы я гордился и стремился!
иметь возможность поддержать мою страну - это возрождение момента, люди!
пробуждение момента, люди, которые уже два раза до этого падали
новая цивилизация - это краеугольный камень! Но в этом вопросе я теперь второй человек.
Я согрешил, и я стою на границе земли обетованной, но перехожу ее.
Я не могу уйти. Для этого нужен всемогущий Бог ".

Он замолчал и огляделся. Его губы растянулись в меланхолической улыбке
и, услышав, вы думаете, что то, что он собирается сказать сейчас, растрогает
прощание, которое многие из их зоны боевых действий, их прибыли и
потеря своего поля. Но мгновение спустя он спокойно сказал:

"Господин председатель, я сдаюсь парламенту на суд".

То же самое в одном из парламентов носильщики вмешались и передали ему
письмо. Она открыла его дрожащими пальцами и прочитала.

Затем происходит неожиданное. Напряженная атмосфера
Я правильно расслышал голос. Говорившим был бывший президент совета,
король энергетики и маркиз. Когда он поднялся, от нее ожидали этого.
предложение, которое отдаст приказ о заключении Росса в тюрьму.

"Никто не обвинял меня, - сказал он, - в чрезмерности
сочувствие к мнению почетного спикера, и никто не
сомневаюсь, что будут соблюдать закон и человеческую жизнь. Но я осмеливаюсь
под свою ответственность заявить, что по эту сторону палаты представителей ни одного человека
шаги, предпринятые для наказания за преступление, о котором мы больше ничего не знаем
как и то, что произнес последний оратор, обвиняют самих себя, чтобы
другой человек не страдает. Наконец, просто скажите от имени парламента и
от себя лично, что это нанесет парламенту невосполнимый ущерб, если он
продолжит терять членов, которые за последние восемь лет не
ни разу не ударил коварного нападения и заявил основа слова и
с кем-то говорил плохо — безупречный, благородный Римский человека".

Этой благородной обороны удара была огромна. Вспыхнул энтузиазм
бесконечная хутойна и аплодисменты всех, кто показан ниже
волнистая грудь и глаза кайнелисин.

Затем они закричали: "Росси!" "Росси!" Но квартира Росса была пуста. Он
ушел. Никто не заметил, как она ушла.




XII.


Десять дней спустя Рома все еще не получил свободу.
его тоже не перевели в другое место. "Это не так
в этом нет необходимости", - сказали прокурор замка и префектура
чиновников. Приближался великий избавитель и оборотень.

Росс по просьбе доктора. Феди приехал и обследовал болезнь
точно. Рома был внутренней частью травмы, которая, возможно, была наследственной
и, безусловно, неизлечимой. Беспокойство и боль развились в нем
в прошлом, но в любом случае, они должны были исчезнуть. Таким образом, это может
красота, чем один цветок, стать смертельной раной. Таков закон природы.

Во-первых, вся душа Росса восстала против этой идеи. Рома был
вел пламенную борьбу и закончил ее с ходу, и теперь, когда
все, казалось, обещало мир, и умиротворение, и счастье, теперь у тебя есть смерть
ставшая необходимой, непобедимой — о, это было безжалостно!

Он обратился за помощью к специалистам, он говорил без изменений и начал
даже когда был достаточно далеко, Рома подал отрез пальто.
Врач покачал головой. Его невеста-его жена уходила от него.
Росс должен жить без него.

Потом, когда ей, наконец, пришлось понять, как обстоят дела,
согласилась с ним, что это к лучшему. Иначе все могло бы закончиться. Это
это был единственный выход. Всеведущий Бог, который постановил, что его
должен был отделиться от своего собственного народа, потому что он, Моисей, нарушил закон,
хотел смягчить горечь этого различия, разорвав более прочную связь.

Когда народ проголосовал, Росси провел дни Анджело
в замке. Людям уже известна история Романа и Росса, и она зажгла
пламя любви итальянского ребенка. Они ждали небольшой группой
за воротами замка, чтобы посмотреть, как Росс приходит и уходит.
Иногда они разговаривают с ним, сообщая последние новости
выборы, где его собственное имя всегда было первым. Но
сломленный мужчина слабо улыбнулся, не призывая их продолжать, и, наконец,
они молча позволили ему пройти мимо.

Рома всегда был веселым, иногда илоиненкиным. Но эта радость была
сердце разбито. Огненноголовый кивистис постоянно был не в порядке с ней, но
может ощущаться только влажный, красный блеск из глаз. Когда
люди спросили, как ему это удалось, он ответил им то, что сказал сам.
понятия не имею, что они хотят услышать. На их лицах в тот момент появилось выражение облегчения.
и это делает Романа счастливым. Он был так счастлив,
в нем просыпались нежность и жалость, какими может быть только женщина.

Росс, которого он испытал за те десять дней, я считаю, что ему стало
лучше. Это смягчило горечь. И Росси
в свою очередь, пришел сюда, чтобы помочь Роме, пережившему шок
горечь. Они попросили Елену помочь им с этим маленьким мошенничеством
и выразили это др. одинаково.

"А как сегодня поживает моя любовь?"

"Отлично! Я на самом деле не проблема. Да, я страдал, и
вот почему я такой бледный. Но сейчас я чувствую себя лучше. Елена позволила
тебе рассказать, как я спал прошлой ночью. И я плохо сплю, Елена? Елена...
Елена, бедняжка, немного оглохла и всегда отвечает, когда ей нужно.
давай поговорим. Но я очень хорошо могу, Давидо. Укажи, что я ничего не чувствую.
боль, и тогда все хорошо ".

"Итак, моя дорогая, ты не почувствуешь боли, и тогда все будет хорошо".

Это было очень трогательно. Все их слова, казалось, имели
два значения. Они больше не могут разговаривать по-другому.

Но пришло время, когда Рим решил говорить напрямую. Росси был рядом.
его вывели на лоджию, чтобы. Он делал это каждый день и носить его, не
его рука, как мать несла своего ребенка, но против его груди
как мужчина носит свою жену, которую он любил. Рома постоянно гастролировал.
его рука лежала на шее Росса, чтобы убедить, что это было необходимо и что от этого зависит его существование.
и когда Росси нежно положил его
опустившись в кресло, притянула к себе голову Росса и поцеловала его. Эти два
небольшие экскурсии были римскими ежедневно Илона. Боль Россь только
выросли из них.

Это было мило Римская весна сладкий день. Рома был одет
свет aamupuku и головой был завернут в белый
шелковое покрывало, подобные тем, которые наблюдаются Беатриче Ченчи на фотографии.
Розовая кожа по сравнению с ним казалась бледной, щеки были как у пьяницы, под подбородком залегла глубокая тень
уголки рта опустились. Но большие глаза,
хотя они были тяжелыми от боли, сияли прежней радостью. Они больше не плакали.
Слезы высохли, и второй свет мира
отражал их глубину.

Росси сел рядом с ним, и Рома взяла его руку обеими руками
в свои ладони. Иногда он смотрел на Росса и улыбался. Рома был
недавно потерял его, но снова получил обратно
в нужное время. Затем снова возникла разница, и после слияния —
там. Ах, он был очень счастлив.

Росси подпер лоб свободной рукой и попытался взглянуть на эти вещи другими глазами.
Несмотря на все усилия, он не смог победить сердце восстания.
"О Боже, неужели это правда? Неужели это справедливость?"

Они были одни в лоджиассе. Небо было голубым и пасмурным
пяйлыйй тихий город.

"Давидо", - слабо начал Рома.

"Что, дорогой?"

"Я был так счастлив с тех пор, как ты был со мной, что я
забыл тебе кое-что сказать".

"В чем дело, дорогая?"

"Обещай мне, что не будешь волноваться".

"Скажи, дорогая", - сказал Росси, хотя и знал, что это было.

"Это ничего... Так что держись крепче за мою руку. О ... не так ли?
ничего. И все же это все. Это... это смерть".

"Рома!" Веко Романа дернулось, но он попытался улыбнуться.

- Итак, дорогая. Это правда. Не сейчас. Нет, не сразу. Но это несомненно,
и не для того, чтобы отойти в сторону и позволить нам быть счастливыми.

Он почти весело рассмеялся. Но в то же время он внимательно посмотрел на Росса
и теперь, когда это слово было произнесено, и в своем сердце
тайное желание, о котором он раньше не подозревал. Он надеялся, что
Росси сказал бы что-нибудь против него, убедил бы его, что он был неправ
и не пытался бы доказать, что так оно и было.

"Я бедный, не так ли? Было бы мило, чтобы быть вместе для небольшого
больше — особенно сейчас. Когда у вас была вынуждена закрыть все свои сердца так
давно..."

Его печальный дух, быстро исчез. "Но так лучше,
не так ли?"

Росси не ответил.

"Наверное, так лучше".

"Это ужасно!" - сказал Росси.

"Не говори так. Это происходит каждый день здесь и повсюду.
Бог не позволил бы этому случиться, если бы это было ужасно ".

"Это горько, несмотря ни на что".

"Не так горько, как жизнь. Далеко не так. Например, — мир
нуждается в тебе, но не во мне больше. Тебе следовало бы оттолкнуть меня
и это было бы горько и тяжелее принять, чем смерть — намного
горше.

"Любовь моя! О чем ты говоришь?"

"Это правда, милая. Ты знаешь, что это правда. Бог может дать
Мне жаль женщин, даже если он покончил с собой, но мир этого не делает
может, даже если эта женщина была твоим единственным грехом невинной жертвы. Жестоко по отношению к нему
это так, но это не лекарство, привлекательное ". —

"Рома, - сказал Росси, - Бог мне свидетель, что, скажем,
то, что было между нами, ничто и никто не мог разлучить нас
друг с другом. Те, кто мне нужен, могут забрать и тебя.
Я заявляю всему миру, что ты обладаешь всеми достоинствами и самая храбрая и
что я без тебя могу сделать все, что угодно".

Глаза Романа сияли радостью.

"Ты все еще слишком высоко ставишь меня, дорогая. И все же
ты знаешь, что я был слишком мал и слаб, ты отличная работа. Поэтому,
Я сломался в конце. Не моя вина, что я подвел тебя. Я ничего не мог с этим поделать
ничего...

"Не говори о мошенничестве. Я благодарю бога за это и теперь понимаю, что это было
лучшее, что могло случиться.

Рома закрыл глаза. - Это снова твой собственный голос, Армас, верно?
Это ты? Я думаю, что это почти тот же звук, который ты слышишь
в моих снах. Но если бы это была женщина, которую ты любишь, это было бы здорово
героиня ..."

"Мне не нужна никакая великая героиня. Я просто хочу женщину, милую,
настоящую женщину, и если ее любовь ко мне заставит его сделать
что-то другое, чем..."

"Не разговаривай, дорогая, чтобы не разбудить мой сон".

Слабый огонек в сердце Росса разжег огонь, несмотря на предупреждения разума.
он не мог контролировать себя.

"Дорогая, тебе нужно вылечиться, ради меня. Ты не можешь думать ни о чем другом.
когда тебе станет лучше. Потом мы поедем куда—нибудь - в Швейцарию, как ты сказала
в своем письме. Или, может быть, Англия, где ты родился и где твой отец
итак, изгнание. Мой дорогой, древнеанглийский! Свобода родины! Я покажу вам,
вы все знакомы с этим местом."

У Ромы кружится голова от этого сладкого сна.

"О, если бы ты всегда мог продолжать в том же духе! Но я не могу слушать тебя,
армас. Это бессмысленно, не так ли?"

Энтузиазм Росса угас, и на сердце у него снова стало тяжело.

- Разве нет? - снова спросил Рома.

Росси не ответил, и Рома вздохнул. О, это было жестоко. Каждое слово
было мечом, нанесшим сотни ран.

В тех же новостях оповещатель вниз выкрикивал: "Народным голосованием
— президент республики выбран", а чуть позже оркестр
шагал по улице. Рома, который любит играть, попросил Росса поднять его.
он вышел посмотреть. Впереди оживленно звучит барабанная дробь.
t;risytt;en rumpuaan.

"Он похож на маленького Джузеппе", - сказал Рома и от души рассмеялся.
"Самая странная тайна жизни, которая повергает куолонкина в ужас!"

Росси обвел руки Романа вокруг, чтобы поддержать его, когда они стояли.
назовите это теперь фехтованием спереди, и это придало их движениям новую силу нежности.
сердца и сделал их вавахтамаан еще немного больше, а также навел
на ум множество приятных воспоминаний. Рома посмотрел Россу в глаза, а затем они оба
посмотрели в сторону Тринита деи Монти, и их глаза
ясно сказали: "Ты помнишь это?"

Ах, любовь-это естественное явление, но кто сказал, что тело не
- часть его? Молодость и красота-это любовь, как мост, и душа
собственной власти, которая целует пляжей.

Росси взял стул со спинкой для Романа, и когда разговаривать стало невозможно,
начал читать Росси. Каждый день он что-нибудь читал. Рома был
выбирай место для чтения. Они всегда касаются великого любовника —
"Что осталось от Франчески и Паоло", "Данте и Беатриче", "Альфреда де Мюссе"
и Джона Китса бедного тоже, с огненно любимым "поглощенным". Сегодня они
прочитали любимое стихотворение Романа:

 "Научи меня, мой любимый,
 как жить в!
 Научи меня, мой любимый,
 ты будешь повиноваться..."

Росси держал в правой руке книгу. Левая рука была в руках римлянина
между тем белый цвет был бы в его руках. Взгляд Рома
по солнечному городу направо, как бы прощаясь.
Росси молчала и гладила его блестящие черные волосы, а
Рома приподнялся, чтобы поцеловать ее. Затем он закрыл глаза.
прислушиваясь. Голос Росса окрашен силой любви, и он, кажется, хочет
излить свою жизнь в тело Романа.

Бледные губы Романа шевелились. Он глубоко вздохнул и воскликнул
заткнись. Росси тихо поднялся и склонился над дрожащим Романом. Роман
казалось, что дыхание прекратилось. Он спал? Или это была слабость.
огонь погас?

"Рома!"

Рома открыл глаза и улыбнулся.

- Пока нет, моя дорогая, главное, - сказал он.






ЭПИЛОГ.

В БУДУЩЕМ.


Прекрасные римские весенние цветы снова расцвели, и земля так же молода, как и
пятьдесят лет назад, хотя оба они устали и изношены
человеческое колено, и за это время оно приземлилось, чтобы отдохнуть в своем сердце.

Кампо Санто более восьмидесяти лет от роду джентльмена. Он
длинный и стройный, с выбритым лицом, которое полно
привязанности, а голова ярче, чем у Юпитера.

Она опирается на трость, стоя в пылвастессе, где похоронены
Римские знатные граждане смотрят на мраморную гробницу, на которой
начертано одно слово — _Volonna_. Мгновение спустя она отворачивается
отвернулся, остановился и оглянулся, отойдя на несколько шагов, снова посмотрел
за спину, как будто ему было бы трудно оторваться от этого места.

Отпразднуйте любовь в Риме, чтобы провести вечеринку снова сегодня. Билеты
трепещут на улицах, призывают позвонить пьяццой, и у людей есть
Воскресный костюм. Не показывать так много великих богатство символов
раньше, не столько рабство, ни бедность персонажей. В противном случае
- город такой же, как и раньше, так как вечного ничего не изменится. Улицы будут ползать
движение и человеческая сила наполняют многие каналы в одном и том же направлении
направление — Пьяцца Колонна в сторону. Новый фонтан, как выяснилось, является
великим событием, достойным увековечения. Рим, чтобы отметить годовщину этого дня
в память о том, когда он стал столицей мира.

Тратториасса Пьяцца Навона по пути встречает группу молодых выпускников средней школы
они едят свой ужин, шутят и смеются от счастья
смех. Входит почтенный старик. Это тот же самый пожилой джентльмен,
это был просто Кампо Санто. Он неподвижно стоял посреди зала, наблюдая
вокруг столько же изумленных. Студенты замолчали и посмотрели друг на друга.
друг на друга для молодежи обычным хильпейном, ментующим взглядом. Официант
ведет старика к приставному столику. Через мгновение после того, как он поел там
макароны и молодежь шутят и смеются, как и прежде.

"Вот что он нашел, Луиджи, и не так ли — это фонтан?"

"Это было найдено в подвале прямо под тем местом, где вы сидите".

Старик поднял голову, просто хотел послушать, но
марши call on the piazza проходят прямо над ним, и музыка мешает говорить
не слышно. Когда все снова затихает, появляется мужчина средних лет.,
студент в церковном костюме, участник дебатов.

"Именно так, и молодые люди будущего вспомнят
нашу старую, за которую мы сражались в битве до вас. Вы
в ожидании важных событий, это верно, но позади вас также есть
великие события".

"Все произошло очень быстро, верно, монсеньор?"

"Это выглядело, но не было реализовано. Закон природы совершил свое дело
столетия работы над общей идеей, прежде чем люди
начали работу. Горы, океаны, языки — все барьеры были сломаны.
Сен-Готардский туннель, туннель под Ла-Маншем, Суэцкий канал.
Объединение Дуная и Рейна, электрический телеграф, железные дороги, торговля,
международные выставки — что это еще, как не закон природы
подчинения, которого требуют народы братства?"

"Но церковь, монсеньор — И там не произошло никаких изменений очень быстро?"

"Совсем нет. Великий папа, который отказался от светской власти, от эксплуатации, был
всего лишь отпрыском папы, которым управляют на основе священной Римской империи
, и который таким образом изобрел доктрину непогрешимости
похоронный звон по воздержавшемуся от чего. Но ’царство мое не от этого,
от мира сего" старше истины, чем все папы, и у церкви нет
никогда еще пятьдесят лет не были такими мирными и счастливыми
, как сейчас, когда мы возвращаемся к Евангелию, которое запрещает
религия формально вмешивается в земные дела ".

- Но, монсеньор, я полагаю, вы признаете, что монархия быстро проиграла.

"В конце концов, все произошло быстро, но государство идолов теории было
мертво уже тогда, когда человечество лишилось вопиющего злоупотребления властью руководства.
Осталась только монархия тени, и победить ее было легко ".

"Но война, богатство и землевладение — они, вероятно, потеряли примерно
быстро?"

"Нет, потому что они постепенно исчезали на протяжении веков. Они должны были
заронить семена уже внутри, и с каждым их очевидным развитием происходило
постепенное исчезновение пути. Теперь мы понимаем, что суду пришлось
использовать власть, чтобы оставаться правым, и что это прекрасное предложение:
"Но я говорю вам, не сопротивляйтесь злу" - это такая же
практическая мудрость, как и благородная религия ".

"Ах, значит, все думали, что новая система - это всего лишь мечта"
не так ли?

"Все общество совершенствует системы - это первая мечта.
Но международная федерация была создана. Англия - последняя из участвующих в ней крупных стран.
Англия принесет большую двухтысячелетнюю мечту.
Начала материализовываться христианская мечта. Не тысячелетняя
империя! Царство Небесное на земле — даже если это уже
один среди нас, кто больше не рассматривают его не как простое
мечта".

Пожилой джентльмен за столом, подперев голову рукой, слушает
совершенно верно.

"Но всегда большие знаменосцы были мучениками — это
свидетельство того, что сегодня колонны также празднуют".

"Первый флаг, вы всегда были мучениками — они всегда ими были
. Но поэтому пусть никто не остается в стороне от фронта.
чтобы он знал, что его приказы на груди. Наши жизненные идеалы благоприятствуют! Они
единственные, и именно поэтому вы заслуживаете жизни, и хотя мы были бы готовы
даже умереть за них, давайте умрем как мужчины и поверим в это,
для нас гражданские права стали второстепенными и более значимыми
Вечный город. Зудят те, кто рядом с нами.
впереди нас? Есть ли они в этом мире, джентльмены? Или это те,
который содержался в тюрьме и в цепях, который был сожжен и
распят?

"_H;n_, по крайней мере, там — это точно", - сказал один студент, и
тень пробежала по их молодым лицам.

"Вы видели его когда-нибудь, монсеньор?"

"Я не знаю. Он ушел на мое время. Они пожаловались ему на республику
первого президента и собирались устроить ему великолепный
прием, но его уже не было. Он думал о своем грехе как
Моисея, и поэтому осмелился ступить на землю обетованную".

"Как ты думаешь, где он был?"

"Кто знает? Совершенно очевидно, что десятилетняя война в Европе
в период, положивший конец всем военным действиям, он проводил время на
поле смерти для больных в качестве медсестры и врача. После того, как Кен
знаете? Такие люди никогда не делать таких поступков, которые
история упоминает, но они, тем не менее, мир соли.
Он применил темно-новому, и я, наконец, нашел его. Он был бездомным
ходячий, и, возможно, он уже давно умер в чужой стране, и
никто не знает его могилы, как неизвестна могила Мусексенкаана.
Но я уверен, что на небесах была великая радость, сын мой, когда его душа
прибыла туда.

Снова тишина, и серьезное юное лицо смотрит вниз.

"А как насчет _han_... приведи ее..."

"Он также был мучеником — возможно, величайшим мучеником, чем мужчина.
Говорят, что на Святую Деву Богослужение влияет больше, чем на любой другой фактор.
женщины ценят повышение, чем любой другой фактор, the knight times
до сих пор. Это заставило бы мой разум поверить в это. Но посмотрите на Италию, где
сестры стали раньше работать в полях, пока их лица
не утратили всякую человечность. И посмотрите на французов,
рядом с Нотр-Дамом, где пахнет священным дымом, горят свечи
звучит орган, истекающий кровью во имя Христа и плачущий
Virgin тоже побывала в морге Лос-Анджелеса, где красивое тело молодой девушки
покоилось на носилках. _Er;s_ фактором повышения статуса женщин в более чем
любой другой, и это — если старый, kauhtanaan одетый человек сказал
— любовь. Люби _янестакина_ как мученика".
"И это также сделало его еще большим гением, монсеньор, если голова Христа
фонтан был копией головы ханена".
"Так что, да — они были последними великими любовниками".

Эти слова снова вызывают оживление у студентов, смех и
снова начинается отсчет игр. Старик за приставным столиком двигается.
неловко переступает с ноги на ногу. Официант подошел к нему и спросил, не хочет ли он сходить посмотреть на статую разоблачения.
"Чья статуя?" - спрашивает старик, явно с большим усилием.
"Ах, разве вы не знаете, сэр? Давыдо Росс. Он жил в этом же
в дом, и статуя была найдена в подвале."
Старик поднимается и молча выходит. Никто и не заметит ее
отъезд. Юная студентка с радостным смехом последовала за ним на улицу,
с ним почти продвигается вперед великая человеческая сила, которая
переполняет Пьяцца Голон.

Конец.