По России

Едешь по России ночью. От вокзала до вокзала. За окном ни огонька. Засыпаешь в Санкт-Петербурге, просыпаешься в Туле. Говорят: «Москву проезжали в половине пятого». А ты и не заметил.

В Мценске на перроне одинокая фигура в желтухе чистит снег. Философски оглядывает заметенный поезд, думает: «Видите — у нас метель. Снег чистить надо». И чистит. Потому что пассажирам неудобно с чемоданами по сугробам.

Метель в России. Белый снег. На белых склонах — белые церквушки. Белая метель. Бесконечность. Бескрайность. Что там потом? Орел. Курск. Дальше Белгород… Бело кругом.

***
В Орле сугробы — немудрено застрять. Застреваем конечно. Никто мимо не проезжает: «Давай заднюю! Нет, руль выверни влево! Вот так, ага… Поднажали, и-ррраз! Еще давай! И-рррраз! Опа, красава!» Брюки у помощников все в ледяной глазури — мокрый снег со свистом вылетает из-под буксующего колеса. Отряхнулись и по машинам, жить дальше.

Сидим вечером на маленькой уютной кухне. Тесно, но счастье. И все вкусно. Крепкая темно-красная настойка по рюмочкам: «Веточки вишни добавляем!» За столом все — свои. Своих можно встретить везде, ты их почувствуешь, узнаешь и уже не потеряешь. Потому что они дороже всех на свете.

За окном потеплело. Дверь балконная открыта. Метель притихла, капель журчит. На видеосвязи — Саратов. Хохочем и жалеем, что не получается сегодня увидеться вживую, но мы рядом.

Большая Россия, а тесная. Да и мир тесный, с детства слышим об этом, но понимаем не сразу.

***
Из Орла в Брянск едешь по России автобусом. Два автобуса пропущено, на этот вся надежда. Водитель говорит: «Тай шо там ехать, до этого Брянска. Не переживай, успеешь. Мигом домчимся!» И мчит тебя по России, сквозь метель, по льду, по мокрому неровному асфальту, по бескрайности, мчит, никуда не торопясь. Рассказывает, что давно уже возит из Ялты в Минск: «Я сам из Ялты».

И мы, конечно, успеваем. «А шо, дорога нормальная».

Пока ты едешь из Орла в Брянск, туда же, к тебе на встречу, на пять (!) минут, спешат ребята из Калуги. «Едем, да! Скоро будем. Да не, дорога нормальная!» И приезжают. Метель переходит в дождь.

Дождь льет над Россией. Под этим дождем за шесть с половиной тысяч километров от дома мы, забайкальцы, обнимаемся. Будто вчера только ночевали в Энхалуке, на побережье Байкала, а сегодня как-то оказались в Брянске. Господи, да разве это расстояния для нас? Особенно, если дорога нормальная. Мы и не по таким дорогам ездим, и вовсе без дорог…

***
В Брянске дождь и тепло. Приехал — не знаком ни с кем, а через пару часов — все вокруг твои друзья. И как будто знаешь их сто лет.

Потому что свои. Потому что Россия. Потому что поют и говорят на одном с тобой языке о том, что ты и сам хочешь сказать или спеть, но еще пока не нашел слова. А они нашли. И мы пьем чудесное домашнее вино: «Все сами делаем! Наши малина и смородина». И это вино вкуснее всего на свете, и люди эти дороже всех на свете.

Брянчане. Свои.

***
Летишь над Россией ночью. Очень долго летишь. Садишься вечером в самолет в Москве. Взлетаешь. Пилот роняет борт на левый бок, потом на правый, словно говорит: «Смотрите, внизу — Москва». До самого горизонта огни. А потом поднимаешься выше. Хорошо, когда нет облаков. Всю живую карту России видишь своими глазами. И бескрайность ее до горизонта.

Под крылом снова огни. Можно поиграть в города: «Тюмень. Тебе на Н!»
Летим дальше: «Новосибирск. Тебе на К!»

***
В июне по-другому: возвращаешься из Питера в Забайкалье солнечной ночью. Именно! Солнце не садится в этом полете. Оно смотрит на тебя, провожает в течении шести долгих часов на протяжении всех тысяч километров над Россией, шепчет: «Смотри, вот она твоя Родина. Бесконечная. Бескрайняя».

Приземляешься в аэропорту в Чите или в Улан-Удэ (и там и там — дома) утром. Аплодисменты пилоту! Восход. Еще из иллюминатора видишь — вот они сопки, вот они речки. Выходишь. Всю ночь летел над Россией, прилетел в Россию и даже половины ее не осилил. Дышишь ее ветром, смотришь на ее солнце, и Солнце говорит: «С возвращением! Не забывай всего, что видел».

Закрываешь глаза от усталости и чувствуешь, как сердце расширилось за время путешествия, наполнилось Россией, ее дождями, туманами, метелями, ее ледяными брызгами, яблоками, малиновым вином, ее огнями, синими далями и церквушками, ее песнями, ее людьми. И она остается в твоих венах, и стучит в висках, и она тоже дороже всего на свете.

И долго тебе потом снится Россия. Многоликая. Бескрайняя. Бесконечная…

Своя.