Джейн Остин - Гордость и предубеждение, Глава 37

Текст еще будет редактироваться.

Предыдущая глава http://proza.ru/2024/03/30/599
Следующая глава http://proza.ru/2024/04/06/743

Глава 37

На следующее утро оба джентльмена покинули Розингс, и мистер Коллинз, который поджидал их у калитки, чтобы отвесить им прощальный поклон, вернулся в дом с отрадным известием, что они, кажется, были в добром здравии, а хорошего расположения духа и нельзя было ожидать от тех, кто только что распрощался с Розингсом. После этого он поспешил в Розингс утешать леди Кэтрин и её дочь; и по возвращении с величайшим удовольствием передал слова её светлости - ей так скучно, что она желает, чтобы они все отобедали у неё сегодня.

Увидев леди Кэтрин, Элизабет не могла не подумать, что, если бы она захотела, её бы принимали здесь уже как будущую родственницу; и невольно представила с улыбкой, как бы негодовала её светлость. "Что бы она сказала? как бы вела себя со мной?" - такие вопросы занимали Элизабет.

Сначала разговор зашёл об отъезде джентльменов из Розингса. "Уверяю вас, я очень переживаю, - сказала леди Кэтрин. - Едва ли кто-нибудь переживает расставание с друзьями так, как я. Но ведь я чрезвычайно привязана к ним обоим и знаю, что они тоже очень сильно привязаны ко мне! Им так не хотелось уезжать! Впрочим, так было всегда. Дорогой полковник бодрился до самого последнего момента; но Дарси, кажется, страдал из-за предстоящей разлуки сильнее, чем в прошлом году. Его привязанность к Розингсу, несомненно, растёт."

Мистера Коллинз счёл необходимым вставить здесь комплимент, намекающий на некую юную леди, который был благосклонно принят её светлостью и её дочерью.

После обеда леди Кэтрин заметила, что мисс Беннет выглядит унылой, и немедленно приняла это на свой счёт, предположив, что она не хочет уезжать домой так скоро.

"Но если дело в этом, вы должны написать своей матери и попросить у неё разрешения остаться немного дольше. Миссис Коллинз будет этому только рада, я уверена."

"Я благодарю вашу светлость за столь любезное приглашение, - ответила Элизабет, - не я не могу принять его. Я должна быть в Лондоне в следующую субботу."

"В таком случае ваш визит продлится всего шесть недель. Я ожидала, что вы пробудете здесь два месяца. Я так и сказала миссис Коллинз ещё до того, как вы приехали. Нет никакой необходимости уезжать так рано. Миссис Беннет вполне сможет обойтись без вас ещё две недели."

"Но мой отец не сможет. На прошлой неделе он написал мне, чтобы я поторопилась с возвращением."

"О! если ваша мать может обойтись без вас, то отец тем более. Дочери обычно мало что значат для отца. А если вы задержитесь здесь на целый _месяц_, я смогу довезти одну из вас до Лондона - в начале июня я уезжаю туда на неделю; так как Доусон не возражает против четырёхместной коляски, для одной из вас места точно хватит; а если погода будет прохладная, я смогу взять обоих, вы ведь обе достаточно худые."

"Вы очень добры, ваша светлость; но, я думаю, мы должны придерживаться своего первоначального плана."

Леди Кэтрин, по-видимому, отступилась. "Миссис Коллинз, вы должны послать с ними слугу. Вы знаете, что я всегда говорю откровенно, я не могу допустить, чтобы две юные девицы ехали в почтовой карте одни. Это просто неприлично. Найдите кого-нибудь, кого можно послать. Я просто не выношу, когда на такие вещи не обращают внимания. Молодая девушка должна всегда быть под присмотром одного или нескольких сопровождающих, в зависимости от её статуса. Когда моя племянница Джорджиана отправилась в Рэмсгейт прошлым летом, я настояла, чтобы её сопровождали двое слуг. Мисс Дарси, дочери мистера Дарси из Пемберли и леди Анны неприлично было бы путешествовать с меньшим сопровождением. Я очень требовательна в подобных вопросах. Пошлите с этими юными леди Джона, миссис Коллинз. Я рада, что не забыла сказать вам это, потому это был бы позор для _вас_, если бы вы позволили им поехать без сопровождающего."

"Мой дядя пошлёт за нами своего слугу."

"О! Ваш дядя! Так у него есть слуги? Я рада, что кто-то из ваших родственников думает о таких вещах. Где вы будете менять лошадей? О! В Бромли, кончено. Если вы назовёте моё имя в "Колоколе", к вам отнесутся с должным вниманием."

У леди Кэтрин было ещё много вопросов по поводу их поездки и, поскольку она не на все свои вопросы отвечала сама, требовалось их внимание, и Элизабет подумала, что это хорошо; потому что, погрузившись в свои мысли, она могла бы забыть, где находится. Размышления следовало отложить до другого времени; лишь оставаясь одна, она давала им волю; и не проходило и дня, чтобы она не отправлялась гулять по своей дорожке, где никто не мешал ей предаваться мучительным воспоминаниям.

Письмо мистера Дарси она уже знала почти наизусть. Она тщательно изучила каждую фразу; и её отношение к автору постоянно менялось. Когда она вспоминала, как высокомерно он обращался к ней, в ней снова закипал гнев; но стоило ей подумать, насколько несправедливы были упрёки и обвинения, которые она бросила ему в лицо, она негодовала на себя, а его отвергнутая любовь вызывала в ней сострадание. Она была благодарна ему за его чувство к ней, его характер казался ей достойным уважения; и всё же она не могла одобрить его поступки, нисколько не жалела о том, что отказалась от его предложения, и не испытывала ни малейшего желания снова увидеть его. Её собственное поведение в прошлом было для неё постоянным источником болезненных чувств; и с ещё большей горечью думала она об очевидных для всех недостатках своих близких. Они казались ей неисправимыми. Её отец, который лишь посмеивался над ними, никогда не возьмёт на себя труд обуздывать взбалмошное своеволие Лидии и Китти; а её мать, которая и сама иногда вела себя так, что за неё приходилось краснеть, не видела в их выходках ничего дурного. Элизабет вместе с Джейн часто пытались образумить своих младших сестёр; но если мать никогда их не одёргивала, разве можно было преуспеть в этом? Кэтрин, слабохарактерная, раздражительная и находящаяся под сильным влиянием Лидии, только обижалась, когда старшие сёстры делали ей замечания; а Лидия, самоуверенная и легкомысленная, вообще не обращала на них внимания. Обе они были невежественными, праздными и тщеславными. Пока в Меритоне останется хоть один офицер, они будут флиртовать с ним; и пока Меритон будет находиться вблизи от Лонгборна, они будут бегать туда постоянно.

Кроме этого Элизабет много думала о Джейн; и объяснение мистера Дарси, полностью восстановившее её доброе мнение о Бингли, заставило её по-настоящему оценить утрату Джейн. Оказывается, он искренне любил её, и все обвинения с него сняты, и упрекнуть его можно разве что в излишнем доверии к мнению своего друга. Как горько было сознавать, что такого завидного во всех отношениях положения, дававшего столько преимуществ, обещавшего столько счастья, Джейн лишилась из-за глупости и бестактности своей собственной семьи!

А если к этим переживаниям добавить ещё разоблачение характера Викхема, не удивительно, что она, обычно такая весёлая и жизнерадостная, была настолько подавлена, что ей было трудно сохранять хотя бы видимость хорошего настроения.

В последнюю неделю её визита их приглашали в Розингс так же часто, как и в начале. Наконец, они отобедали там в последний раз; и её светлость снова подробно расспрашивала об их поездке, объясняла, как нужно правильно упаковать вещи, и так настаивала на том, что платья должны быть сложены указанным ею способом, что Мария, всё утро собиравшая свой дорожный сундук, по возвращении посчитала своим долгом вытащить из него все вещи и сложить их заново.

На прощание леди Кэтрин милостиво пожелала им доброго пути и пригласила снова приехать в Хансфорд в следующем году; а мисс де Бёр снизошла до того, что сделала реверанс и протянула руку каждой из них.

Предыдущая глава http://proza.ru/2024/03/30/599
Следующая глава http://proza.ru/2024/04/06/743


Pride and Prejudice
by Jane Austen

Chapter 37

The two gentlemen left Rosings the next morning, and Mr. Collins having been in waiting near the lodges, to make them his parting obeisance, was able to bring home the pleasing intelligence, of their appearing in very good health, and in as tolerable spirits as could be expected, after the melancholy scene so lately gone through at Rosings. To Rosings he then hastened, to console Lady Catherine and her daughter; and on his return brought back, with great satisfaction, a message from her ladyship, importing that she felt herself so dull as to make her very desirous of having them all to dine with her.

Elizabeth could not see Lady Catherine without recollecting that, had she chosen it, she might by this time have been presented to her as her future niece; nor could she think, without a smile, of what her ladyship's indignation would have been. "What would she have said? how would she have behaved?" were questions with which she amused herself.

Their first subject was the diminution of the Rosings party. "I assure you, I feel it exceedingly," said Lady Catherine; "I believe no one feels the loss of friends so much as I do. But I am particularly attached to these young men, and know them to be so much attached to me! They were excessively sorry to go! But so they always are. The dear Colonel rallied his spirits tolerably till just at last; but Darcy seemed to feel it most acutely, more, I think, than last year. His attachment to Rosings certainly increases."

Mr. Collins had a compliment, and an allusion to throw in here, which were kindly smiled on by the mother and daughter.

Lady Catherine observed, after dinner, that Miss Bennet seemed out of spirits, and immediately accounting for it by herself, by supposing that she did not like to go home again so soon, she added:

"But if that is the case, you must write to your mother and beg that you may stay a little longer. Mrs. Collins will be very glad of your company, I am sure."

"I am much obliged to your ladyship for your kind invitation," replied Elizabeth, "but it is not in my power to accept it. I must be in town next Saturday."

"Why, at that rate, you will have been here only six weeks. I expected you to stay two months. I told Mrs. Collins so before you came. There can be no occasion for your going so soon. Mrs. Bennet could certainly spare you for another fortnight."

"But my father cannot. He wrote last week to hurry my return."

"Oh! your father of course may spare you, if your mother can. Daughters are never of so much consequence to a father. And if you will stay another _month_ complete, it will be in my power to take one of you as far as London, for I am going there early in June, for a week; and as Dawson does not object to the barouche-box, there will be very good room for one of you--and indeed, if the weather should happen to be cool, I should not object to taking you both, as you are neither of you large."

"You are all kindness, madam; but I believe we must abide by our original plan."

Lady Catherine seemed resigned. "Mrs. Collins, you must send a servant with them. You know I always speak my mind, and I cannot bear the idea of two young women travelling post by themselves. It is highly improper. You must contrive to send somebody. I have the greatest dislike in the world to that sort of thing. Young women should always be properly guarded and attended, according to their situation in life. When my niece Georgiana went to Ramsgate last summer, I made a point of her having two men-servants go with her. Miss Darcy, the daughter of Mr. Darcy, of Pemberley, and Lady Anne, could not have appeared with propriety in a different manner. I am excessively attentive to all those things. You must send John with the young ladies, Mrs. Collins. I am glad it occurred to me to mention it; for it would really be discreditable to _you_ to let them go alone."

"My uncle is to send a servant for us."

"Oh! Your uncle! He keeps a man-servant, does he? I am very glad you have somebody who thinks of these things. Where shall you change horses? Oh! Bromley, of course. If you mention my name at the Bell, you will be attended to."

Lady Catherine had many other questions to ask respecting their journey, and as she did not answer them all herself, attention was necessary, which Elizabeth believed to be lucky for her; or, with a mind so occupied, she might have forgotten where she was. Reflection must be reserved for solitary hours; whenever she was alone, she gave way to it as the greatest relief; and not a day went by without a solitary walk, in which she might indulge in all the delight of unpleasant recollections.

Mr. Darcy's letter she was in a fair way of soon knowing by heart. She studied every sentence; and her feelings towards its writer were at times widely different. When she remembered the style of his address, she was still full of indignation; but when she considered how unjustly she had condemned and upbraided him, her anger was turned against herself; and his disappointed feelings became the object of compassion. His attachment excited gratitude, his general character respect; but she could not approve him; nor could she for a moment repent her refusal, or feel the slightest inclination ever to see him again. In her own past behaviour, there was a constant source of vexation and regret; and in the unhappy defects of her family, a subject of yet heavier chagrin. They were hopeless of remedy. Her father, contented with laughing at them, would never exert himself to restrain the wild giddiness of his youngest daughters; and her mother, with manners so far from right herself, was entirely insensible of the evil. Elizabeth had frequently united with Jane in an endeavour to check the imprudence of Catherine and Lydia; but while they were supported by their mother's indulgence, what chance could there be of improvement? Catherine, weak-spirited, irritable, and completely under Lydia's guidance, had been always affronted by their advice; and Lydia, self-willed and careless, would scarcely give them a hearing. They were ignorant, idle, and vain. While there was an officer in Meryton, they would flirt with him; and while Meryton was within a walk of Longbourn, they would be going there forever.

Anxiety on Jane's behalf was another prevailing concern; and Mr. Darcy's explanation, by restoring Bingley to all her former good opinion, heightened the sense of what Jane had lost. His affection was proved to have been sincere, and his conduct cleared of all blame, unless any could attach to the implicitness of his confidence in his friend. How grievous then was the thought that, of a situation so desirable in every respect, so replete with advantage, so promising for happiness, Jane had been deprived, by the folly and indecorum of her own family!

When to these recollections was added the development of Wickham's character, it may be easily believed that the happy spirits which had seldom been depressed before, were now so much affected as to make it almost impossible for her to appear tolerably cheerful.

Their engagements at Rosings were as frequent during the last week of her stay as they had been at first. The very last evening was spent there; and her ladyship again inquired minutely into the particulars of their journey, gave them directions as to the best method of packing, and was so urgent on the necessity of placing gowns in the only right way, that Maria thought herself obliged, on her return, to undo all the work of the morning, and pack her trunk afresh.

When they parted, Lady Catherine, with great condescension, wished them a good journey, and invited them to come to Hunsford again next year; and Miss de Bourgh exerted herself so far as to curtsey and hold out her hand to both.