Сон в весенний день, или жаркая весна 2024 года

              «Сон в весенний день, или жаркая весна 2024 года».

           Нынешний апрель выдался на редкость жарким. Небо голубое, птички поют, лёгкий ветерок веет, на термометре плюс 27 в тени. Даже не верится, что это всего лишь второй месяц весны начался, и поневоле вспомнишь о «глобальном потеплении».
           В такой день не хочется думать о чём-то серьёзном. Несколько дней не садился я за клавиатуру своего старого компьютера, поскольку переливать из пустого в порожнее на тему террористического акта в «Крокус Сити Холле» устал, да и тёплая погода больше располагает к прогулкам возле водоёмов или в парке.
           И пошёл я по ближнему к своему дому бульвару, сел на лавочку в относительной тени и уснул.
                Казалось бы, в такой день сны должны быть лёгкими и даже эротическими, но в силу возраста эротика уже не манит, а то, что я увидел во сне, заставило меня проснуться с частым сердцебиением и в холодном поту. И вроде бы ничего ужасного там не было, ни разложившихся трупов, ни монстров, ни бесконечной погони, но я сразу прочитал «Отче наш» и при первой возможности постарался смыть остатки сна проточной водой.
           Скажу сразу, что считать подобные сны надо чистой фантазией, а все совпадения имён, отчеств, фамилий, названий действующих организаций и прочих элементов притворной достоверности случайными совпадениями.
           Я ощутил себя в теле другого человека, старше меня почти на 12 лет, долгое время болевшего онкологическим заболеванием, но с помощью израильских врачей добившегося длительной ремиссии и теперь продолжавшего руководить страной, пока аутентичный Президент страны находился уже в ином мире, а его аватар, избранный на трёхдневных выборах, старательно играет роль настоящего хозяина страны, и в целом делает это удовлетворительно ровно до того момента, когда начинает импровизировать при общении с другими людьми, отрываясь от бумажки.
           Этого человека звали Николаем Платоновичем, и он был Секретарём Совета безопасности России. В этот момент я как бы потерял свою личность и растворился в личности героя своего сна, который с 8 часов утра уже сидел в своём достаточно скромно обставленном кабинете на третьем этаже в доме в Ипатьевском переулке, 4-10, стр. 1 и знакомился со сводкой происшествий.
                Хотя официально аппарат начинал работу в 9 часов, руководитель Совбеза был готов в любой момент оценить обстановку, получить при необходимости справку от экспертов и отдать необходимые распоряжения. Он так работал на протяжении всей своей долгой жизни, начиная со школьных лет, затем учёбы в Ленинградском кораблестроительном институте и вплоть до сегодняшнего дня, начиная работу раньше всех и заканчивая её иногда глубоко за полночь.
                Только редкие болезни и отпуска могли поколебать давно заведённый порядок, но даже в эти дни он старался оставаться в курсе событий.
           Слева от рабочего стола стояла длинная полка с телефонами: тут был и Спецкоммутатор, и аппараты АТС-1, АТС-2, и телефоны оперативной связи центральных аппаратов силовых ведомств и правоохранительных органов, и даже простой городской телефон, который никогда не звонил, потому что этот номер был никому не известен, за исключением Президента и нескольких ближайших сотрудников аппарата Совбеза. Стол украшала большая панель персонального компьютера, на экране которой отражался только логотип Совбеза.
                В отличие от Президента Николай Платонович хорошо знал и умел обращаться с электронной техникой, но информацию предпочитал получать не из новостных агрегаторов  или телеграмм-каналов, а в традиционных папках с гербом на обложке и грифом секретности. Всё же с возрастом зрение становилось хуже, и текст на бумаге выгодно отличался от мелькания изображения на экране.
           Сегодня день был особенно напряжённым. После полудня предстоял перелёт в Астану для участия во встрече секретарей Советов безопасности стран – участниц Шанхайской организации сотрудничества. В ходе этой поездки предстояли переговоры с коллегами из Ирана и КНР, назвать которые простыми было невозможно. Это для российского обывателя отношения внутри ШОС или БРИКС кажутся почти идеальными, а на самом деле у каждой страны свои интересы, и приходится балансировать между ними даже представителю России, ведь создаются такие структуры долго,  а рушатся в миг.
           День начинался тяжело. Из Татарстана, до которого раньше не долетали украинские беспилотники, пришли новости об ударе по общежитию Алабужского политехнического колледжа и нефтеперерабатывающему заводу «Танеко» в Нижнекамске. И хотя погибших не было, удары были весьма болезненными, так как общежития студентов располагались ядом с предприятием по сбору российских беспилотников «Герань-2», комплектующие части к которым шли из Ирана.
                Да и поражение нефтеперегонной установки в Нижнекамске, несмотря на бодрое сообщение о том, что пожар был ликвидирован через 20 минут, вызывало вопросы о её ремонтоспособности. В отличие от информации для российских СМИ к Николаю Платоновичу данные поступали в не приглаженном виде, и становилось ясно, что на «удары возмездия» Украина будет отвечать своими болезненными уколами. Если учесть, что больше 10 процентов нефтепереработки были выведены из строя, а впереди были одновременно посевная кампания на селе и наступление российских войск на нескольких направлениях сразу, то картина вырисовывалась мрачноватая.
           В отличие от Путина и Медведева, Патрушев получил добротное инженерное образование, и, хотя сейчас он вряд ли бы с лёгкостью смог спроектировать котёл для ходового двигателя судна, навыки логически мыслить и взвешивать возможности тех или иных вариантов действий сохранились у него навсегда. И было понятно, что просьбы Салливана и Блинкена не бить по российским НПЗ, обращённые к В.А. Зеленскому, были отвергнуты. Да и что могли сказать американские политики, если военная помощь застряла до конца апреля в Конгрессе США, который контролировали республиканцы, друзья бывшего и будущего президента США Дональда Трампа. Просьбу срочно снять возражения против финансирования военных поставок на Украину, чтобы у демократов были рычаги воздействия на Зеленского, Джонсон и присные просто не восприняли бы.
          На фронтах установился застой. Конечно, Генеральный Штаб докладывал об освобождённых деревнях в «серой зоне» и занятых квадратных километрах украинской территории, но это явно не тянуло даже на локальные военные успехи.
                Впрочем, была надежда на быструю реализацию того плана, который обговорили во время приезда в Москву «великого и ужасного» Такера Карлсона, привёзшего план победы Трампа на выборах и реализации российских амбиций, но всё это было крайне рискованно.
          План американцы назвали очень своеобразно – «Peace Thunder» («Мирный гром»). И действительно, целью его реализации было установление мира в Европе на российских условиях при посредничестве Дональда Трампа, выигрывавшего вчистую выборы в качестве миротворца.
          Для того, чтобы всерьёз напугать Европу, было предложено, сохранив видимость наступления на Украине, начать боевые действия одновременно в районе Сувалкского коридора силами Вооружённых Сил Беларуси, навстречу которым должны были двигаться силы Калининградской группировки российских войск, и на Нарву силами вновь созданного Ленинградского военного округа.
                Чтобы отбить всякое желание «трепыхаться» у прибалтийских государств и Польши, морская пехота Балтийского флота должна была провести морские десантные операции в Клайпеде, Лиепае, Риге, Таллине, на острове Сааремаа, а также встать на рейдах с угрозой операций Гданьска, Гдыни, Эльблонга и Свиноуйсце, что вынудило бы Польшу сосредоточить свои войска в местах возможного десантирования морской пехоты.
                В случае быстрой капитуляции оккупация этих территорий должна была бы быть «нежной», а в случае попыток сопротивления намечались бы массированные ракетно-артиллерийские удары по войскам Польши и стран Прибалтики, а действия сухопутных войск должны были быть демонстративно жестокими.
          Одновременно российские войска должны были бы организовать демонстративные наступательные действия в направлении Харькова, Чернигова и Сум. Здесь главной задачей должно было стать «связывание» оперативных возможностей украинских войск, чтобы они не могли даже подумать оказать помощь западным союзникам.
          Всё это должно было быть проведено в течение считанных дней, сопровождаясь мощной психологической и информационной операцией среди российских агентов влияния на Западе, особенно в СМИ. Целью операции провозглашался бы новый «визит в Париж» российских войск, решивших через 200 лет пройти дорогами славы своих предков. Западные политики должны были бы задрожать и помчаться в США просить о заступничестве Дональда Трампа, поскольку с Байденом Путин общаться не желает.
          И тогда весь в белом на сцене появился бы Трамп и с помощью нескольких телефонных звонков остановил бы российское наступление и договорился бы о мирной конференции, в ходе которой Россия взяла бы на себя обязательства вывести войска из Прибалтики и снять блокаду польских портов, Беларусь бы получала Сувалскский коридор, а на Украине устанавливался мир на российских условиях, включая официальное присоединение Донецкой и Луганской народных республик, Херсонской, Николаевской, Одесской, Днепропетровской, Запорожской, Харьковской, Сумской и Черниговской областей, а также отказ Украины от вступления в НАТО на ближайшие 10 лет, сокращение армии и полиции и выплату репараций России за причинённый ущерб. На Украине появилось бы пророссийское правительство, готовое даже на объединение с Россией, если такая мысль будет высказана.
         Одновременно Молдавия стала бы федерацией с широкой автономией для Приднестровья и Гагаузии, также отказавшись от идеи вступления в НАТО. Прибалтийские страны вышли бы из НАТО под гарантии ненападения со стороны России.
                Ну а с Закавказьем после таких событий можно было договариваться на любых условиях. Вся бывшая территория Советского Союза провозглашалась бы зоной исключительных интересов России, а ООН была бы переучреждена на условиях исключительных прав России, США, КНР и Индии. Роль Европейского Союза и НАТО была бы сведена к минимуму.
         Разумеется, Николай Платонович был «тёртым калачом» и в обещания Трампа верил мало. «Соврёт, собака, и не поперхнётся», - думал он, но более приличных условий для прекращения СВО на российских условиях никто не предлагал. Даже «друг Си» напоминал о территориальной целостности Украины, хотя он должен был понимать, что отступить, ничего не завоевав, было бы неприемлемо для российской власти. Народу нужна победа, и тогда можно спокойно начинать операцию по замене аватара Путина своим сыном Дмитрием, засидевшемся в Министерстве сельского хозяйства.
                Правда, чем дольше затягивался процесс замены, тем больше становились трения среди кружка бывших путинских конфидентов – «Политбюро 2.0», как назвали этих людей политологи. Не хотели они усиления Николая Платоновича, ох как не хотели. Но ведь и Патрушев не лыком шит, пока он сохраняет контроль над силовыми структурами, никто реально его планам помешать не сможет.
         Однако, как-то надо договариваться с «семейными», поскольку на их стороне Шойгу и О.В. Дерипаска, чтобы согласились на «воцарение» Дмитрия, да и с системными либералами отношения не испортить, потому что если бы не Набиуллина с Силуановым, рухнула бы российская экономика ещё в 2022 году. А они тоже «скользкие», доказывают, что ВПК экономику не вытянет и гиперинфляции не избежать.
         А чтобы выполнить намеченный план, придётся буквально в течение двух недель провести первый этап новой мобилизации. Этих мобилизованных с минимальной подготовкой можно перекинуть на Украину, главное, чтобы они занятые территории удерживали да наступление имитировали. А освободившиеся войска можно перебросить в Прибалтику и в Калининград.
                Второй этап мобилизации будет уже состоять из подготовленных солдат, которые будут готовы подкрепить как войска на Украине, так и в Прибалтике, если обстоятельства будут складываться не слишком хорошо. А чтобы мобилизация прошла хорошо, надо, чтобы люди рвались в армию.
         Он позвонил помощнику и приказал назначить три совещания: одно с военными по поводу защиты объектов промышленности и транспорта от украинских беспилотников, второе – по вопросам расследования террористического акта в «Крокус Сити Холле», третье – с социологами о том, как стимулировать население добровольно идти в армию, поскольку официальное объявление мобилизации, возможно, и потребуется, но всё же лучше, чтобы люди шли в военкоматы добровольно.
         Он проводил совещания быстро, без растекания мыслей по древу со стороны приглашённых лиц.
                По первому вопросу стало ясно, что идей, кроме добровольной покупки средств ПВО владельцами промышленных объектов, нет, а платить они не готовы.
                По второму вопросу он спросил, почему 23 марта в докладе Президенту прозвучала цифра в одиннадцать задержанных, а по факту их оказалось только десять, да и то с явно неубедительными версиями помощи террористам. Заместитель министра внутренних дел возложил вину на своих сотрудников из Центра «Э», перестаравшихся при проведении допроса задержанного в Москве чеченца, которого предполагалось сделать одиннадцатым виновным. В процессе допроса с пристрастием он погиб, сообщив своей жене, что он задержан полицией. Будут землю рыть, но найдут и одиннадцатого, и двенадцатого, и двадцатого, только бы дали время и возможность не стесняться при проведении оперативно-розыскных и следственных мероприятий.
                Патрушев напомнил заместителю министра, что после сегодняшней коллегии МВД он должен провести совещание с руководителями оперативных и следственных подразделений по дальнейшему поиску виновных. Он бы, мол, и сам бы провёл это совещание, но на коллегию прибыть не сможет.
                Самым насыщенным было третье совещание. На нём сотрудники ФСО заявили, что по их замерам в украинскую версию верит менее трети россиян, хотя для прессы дали цифру в 55-60 процентов уверенных в том, что в событиях в «Крокусе» виновата Украина.
                На прямой вопрос, что могло бы простимулировать россиян пойти в военкоматы, социологи предположили, что помочь может только новый террористический акт, при условии, что он будет организован не в Москве («не любят россияне москвичей»), в детском саду или в младших классах школы, и в роли террористов должны действовать или этнические украинцы, или россияне из запрещённого в России Русского Добровольческого корпуса с явными уликами, указывающими на Украину.
                По поводу сегодняшнего задержания груза церковной утвари с гексогеном внутри они сказали, что этот эпизод вряд ли окажет стимулирующее воздействие на основную массу россиян, поскольку по-настоящему верующих не наберётся и десяти процентов, да и те в основном женщины среднего и пожилого возраста.
                Поскольку пора была собираться в аэропорт, Патрушев закончил совещание, сказав, что обдумает сказанное и примет в течение ближайших дней окончательное решение.
                По дороге в аэропорт он был хмур. Не всё получается так, как хочется ему. А ведь нынешний режим своим возникновением всецело обязан ему. Он поддерживал кооператив «Озеро», когда отвечал в питерском УФСБ за порты и организовал процесс поступления товаров в город, которые позволили быстро подняться многим будущим олигархам, и всегда помогал Володе в его деятельности в мэрии. Помнил он о своих питерских друзьях и в Карелии, когда возглавлял местное управление службы, и в Москве, когда стал начальником управления собственной безопасности ФСБ. Помогал он Володе и в контрольном управлении Администрации Президента. А, став директором ФСБ России, он помог ему избраться в Президенты в первый раз.
                Он всегда формально был на вторых ролях, реально будучи первым лицом в формировании нынешней системы. А теперь, когда ему нужно продвинуть Диму на первые роли, бывшие «друзья» всячески препятствуют этому. Им аватар кажется надёжнее, чем связка старшего и младшего Патрушевых. А он ведь даже не собирается устранять этого недоумка, который подставляет всех, как только начинает что-то говорить от себя. Он его Председателем Конституционного Суда сделает, ведь Зорькин стал стар и плох. И сейчас всю грязную работу они хотят скинуть на него, мол, Платоновичу не привыкать. А они во всём белом будут власть делить.
                Когда-то одна цыганка нагадала ему, что его сын станет русским царём. Было это в далёкие 70-ые, когда он был простым опером ленинградского УКГБ при Совете Министров СССР. Он не поверил, хотя мысль ему запала в голову. Ему ли, сыну военного моряка и медсестры, потомку поморов из Архангельской губернии, рваться вверх, когда вокруг столько «блатных». Но ведь судьба и впрямь вынесла его наверх. И сын вполне заслуживает этого места. Ему бы чуть постарше стать, меньше бабами интересоваться, а больше взаимоотношениями с друзьями да недругами, да ведь молодость имеет свойство проходить. А на первых порах он его подстрахует, только бы дал Бог осуществить задуманное…».
                И в этот момент я проснулся в холодном поту, несмотря на жаркий день. Я хочу верить, что всё увиденное и рассказанное было только дурным сном. И всё это так и останется плодом авторской фантазии.
                Но жизнь учит, что и к снам надо относиться всерьёз.  Не ко всем и не всегда, но иногда именно сны предупреждают нас о грядущих событиях. Поэтому прошу всех быть в ближайшие месяцы быть максимально осторожными. От судьбы не уйдёшь, но к её предупреждениям надо прислушиваться.
                А что касается героя моего сна, то я искренне желаю Николаю Платоновичу здоровья. Он производит впечатление наиболее здравомыслящего человека в этом «Политбюро 2.0». Только бы меньше он думал о войне и больше о мире, но в его возрасте внедрённые в зрелости установки вроде того, что «англосаксы наши враги», «Украину надо победить любой ценой» и «восстановить Советский Союз можно» уже коррекции не поддаются.
                И ещё раз напоминаю, что сходство имён, фамилий, названий организаций и событий носит исключительно случайный характер, инсайдерской информацией я не обладаю и государственные тайны разгласить не могу в виду отсутствия к ним доступа.