Поход в церковь

  Наступил Великий пост. «Всё, надо идти каяться»,- сказал себе Чурдачков. Сказал и пошёл. В субботу на Вечери народу было прилично, не как в будни. Василий приобрёл две свечи. Одну поставил на Канун за упокой души ушедших в мир иной, а другую решил поставить за здравие на центральном подсвечнике. Служба ещё не началась и подсвечник был утыкан наполовину, незажжёнными свечами.
Началась служба. Появилась женщина, которая начала зажигать свечи. Она это делала неторопливо. Чувствовалось величавость момента. Служба проходила своим чередом. Дьякон провозглашал ектении и кадил, священник читал молитвы и благословлял народ, а женщина очищала свечи от наплыва и зажигала новые. Василий вдруг заметил, что свечу, которую он ставил, так и не зажгли. «Что же это? Неужто она её не видит? А может это специально?»- думал Чурдачков.
Он почувствовал себя свечкой, большой свечкой, тонкой и длинной. Свеча стояла среди своих братьев и сестёр и возвышалась над ними. Она была целая, а другие горели, горели и отдавали себя полностью. Некоторых было много и это много не успевало сгорать и оно, это много, наплывом появлялось сбоку свечи и обильно капало вниз. Свеча отдавала себя светом, который был ярок, а также своим жаром. Она работала и работала на отлично. А свеча Василий не горела. Его не зажгли.
Служба всё шла, а свечи уже начали сгорать. Женщина вытаскивала огарки из подсвечника и тушила их. Потом ловко бросала огарки в коробку, для сжигания. Свеча, поставленная Василием, так и стояла незажжённая на подсвечнике. «Это я такой грешный человек. Женщина не видит свечку из-за моих грехов. Что сделать, чтобы она зажгла её? Сказать? Что это даст? Что есть такое свеча? Свеча - это жертва Богу. Да, да маленькая такая, копеечная жертва. Значит ещё не время твоей жертвы», - размышлял Чурдачков. И тут он увидел, как женщина зажигает его свечу. На душе стало легче. Значит время всё же пришло для его жертвы. Осталось дело за малым, но таким сложным - это очистить свою душу покаянием. Василий готовился, говел, читал каноны и молитвы, выписывал тезисно свои грехи на листочке, но всё равно как-то побаивался этого момента, когда нужно будет предстать. Этот момент настал. Василий подошёл к священнику, поздоровался, достал листок и начал говорить. Он говорил не священнику, а Богу. Он знал, что священнику не интересно знать, что ты там напакостил в своей жизни. У священника такая служба и обязанность быть главным разрешителем при таинстве Покаяния. Бог стоял рядом. Он всегда рядом. Вася это знал и говорил, и говорил, поглядывая в свой листок. Листок закончился, а Василий вдруг осознал, что он ещё не всё сказал Богу. Он ещё чувствовал грязь в своей бездонной душе и возопил:«Господи! Прости, что я забыл те грехи, которые ещё есть во мне!»
  «Вы всё?» - робко спросил священник. «Да», - тихо ответил Василий и наклонился. Священник накинул на голову Василия епитрахиль и прочитал разрешительную молитву. Василий выпрямился и слёзы выступили у него на глазах. Что-то такое тяжёлое исчезло из него. Вроде всё на месте, а стало легко. Он поплыл по церкви и остановился возле колонны. Там он и дождался окончания службы.
  Выйдя из церкви, Василий достал бумажку с написанными грехами. Поджёг её и смотрел, как от огня бумажка корчилась и кукожилась, как корчили и кукожили грехи самого Васю. Догорев, бумажка превратилась в пепел. Вася растёр его ногой. «Вот теперь это площадь сгоревших грехов, площадь свободы человеческой души, площадь радости», - подумал Василий. Он вздохнул полной грудью свежий воздух и не торопясь пошёл домой. Ведь завтра его ждал новый день, встреча с Богом, встреча с радостью.