последняя любовь

    В большом пензенском торговом центре добраться до магазина, где продавалось женское бельё, оказалось не так просто. Виталию Васильевичу для этого пришлось на эскалаторе подняться на третий этаж, завернуть за угол, пройти метров двадцать, и, ориентируясь на манекены в нижнем белье, зайти в нужную дверь с яркой неоновой надписью «BELLE». Виталий Васильевич был небольшого росточка работающим пенсионером. Щуплым, больным, наполовину седым пожилым человеком, встретившим старость, но не признающийся в этом себе.  Легенду о том, зачем ему женские трусы и лифчик, он придумал заранее. Подойдя к прилавку и, вежливо дождавшись ухода впереди него стоявшей покупательницы, он обратился к продавщице, молоденькой блондинке: «Мне бы, девушка, трусы, и лифчик!» Продавщица спросила: «А вы гарнитур хотите, чтобы все в одном комплекте было?»  Виталий Васильевич почти без паузы ответил: «Давайте гарнитур, мне для племянницы, она гарнитуру обрадуется». Поразмыслив над размером, попросил тот же, что на манекене в витрине. «Стройная у вас племянница!» - все понимающе прокомментировала продавщица. Заплатив треть пенсии, старичок взял красивую коробочку с бельем, поместил её в потрепанную сумку, с которой пришел в магазин, и, ссутулившись, пошел к выходу.

    Никакой племянницы у него не было. С родней, живущей в других городах, он никаких связей долгие годы не поддерживал. Если бы не присутствие в его жизни родной сестры, овдовевшей три года назад, и племянника, живущих в том же городе, что и он, его одиночество было бы вселенским. Изначально племянников было двое, но один из них погиб год назад при нелепых обстоятельствах. Будучи девятнадцатилетним пареньком, познакомился на улице с симпатичной сверстницей. Быстро уяснив, что сверстница не прочь познакомиться поближе и, возможно, совсем близко, парень взял у неё адрес и, хорошенько подготовившись, то есть накупив бухла и закуси, отправился на следующий день в гости, в пригородное село Бессоновка. Там, в старом покосившемся деревянном доме, кроме красавицы, обитали её трехлетний сын и отец, недавно вернувшийся с зоны. С отцом красавицы племянник Виталия Васильевича в процессе совместного распития бухла повздорил и был недавним зеком зарезан. Так у Виталия Васильевича остался один племянник. Виталий Васильевич после такой трагедии совсем бы скис, но была у него работа, на которую он ходил с некоторым удовольствием, благо больших трудозатрат она не требовала. Работал он инженером в НИИ, которое в советское время было флагманом резисторостроения, а потом поддерживалось на плаву государством, выполняя немногочисленные заказы министерства обороны. Из некогда трехтысячного коллектива в НИИ остались работать пятьсот человек, которые занимали огромные производственные площади, сравнимые по плотности населения с Австралией.  Большая часть людей из этих пятисот человек получала нищенскую зарплату и смертельно боялась сокращений. Меньшая часть воровала, высасывала из предприятия всё, что могла и жила неплохо, но пробраться в эту жирующую элиту человеку без связей было практически невозможно. Виталий Васильевич в элиту не входил, но сокращений всегда избегал, потому что еще в советские времена был негласным осведомителем КГБ и писал ежемесячные отчеты о настроениях в коллективе. Набравший в новое время большую силу КГБ, под новым названием ФСБ, заслуги рядового сотрудника не забывал и от увольнения спасал. Виталий Васильевич числился в отделе разработки контрольно-измерительной техники. Многие годы никаких разработок не велось, и он мирно дремал за еще советским столом, находясь в одной большой комнате со своим коллегой, немолодым инженером Анатолием Сергеевичем. Поссорились они еще лет пять назад и, практически, с друг-другом не разговаривали, никогда не здороваясь за руку. В отличии от Виталия Васильевича, Анатолий Сергеевич входил в институтскую мафию и обкрадывал предприятие, как мог, но воровством это не считал. Сам процесс для него был неким частным предпринимательством.
 
    Полтора года назад в отдел пришла работать экономистом молодая, разведенная женщина по имени Наташа. Высокая, с хорошей фигурой и блестящими черными, цыганскими глазами, Наташа, несмотря на привлекательную внешность, вызвала настороженное отношение к себе в коллективе, но быстро освоилась и расположила людей к себе простотой поведения и искренностью суждений. Особенно быстро подружился с новым экономистом Анатолий Сергеевич, который часто общался с ней по долгу службы. Кроме того, оба были заядлыми курильщиками и часто выходили покурить на лестничную площадку верхнего этажа здания. Шутки по отношению к себе, часто достаточно фривольные, Наташа воспринимала легко, никогда на них не обижалась, правда и подколоть собеседника всегда была не прочь. Вначале Виталий Васильевич отводил глаза в сторону, когда курил на лестничной площадке вместе с Наташей и Анатолием Сергеевичем. Ему казалось, что женщина при столь свободном к ней обращении должна вспылить, а то и ответить пощечиной, но ничего подобного не происходило, и он сам через какое-то время начал допускать легкомысленные, как ему казалось, речи в присутствии девушки, что ему чертовски нравилось. Крайний раз Виталий Васильевич ходил на свидание лет двадцать назад. Встречался со своей ровесницей, сослуживицей сестры. Но не срослось. Будучи аккуратистом, чистюлей и педантом, он не вытерпел вида небрежно брошенных на пол его холостяцкой квартиры капроновых чулок и не вымытой после чаепития вазочки из-под варенья. «Нет, не сойдемся.» - мрачно изрек он, не глядя в лицо опешившей от такого заключения женщины. Никаких близких отношений с тех пор у Виталия Васильевича не было.
   Мало-помалу он начал безудержно фантазировать на тему отношений с Наташей. И вот он уже удочеряет её, а её восьмилетнего сына увнучивает. Они все вместе, в мире и согласии, живут в его квартире и, солнечный луч, с утра светящий в окна, выхватывает отдельные фрагменты их безоблачного счастья. То улыбающуюся Наташу, взбивающую картофельное пюре на кухне. То его самого, вырезающего деревянный пистолет для внука. То, улыбающегося внука, сворачивающего папироску для деда. Робким росткам эротических фантазий, всё-таки проникающих, иногда, в его сознание, Виталий Васильевич ходу не давал и образ Наташи, при нем одевающей лифчик, гнал от себя словами «с нами крестная сила и святая троица!».

    Наташа, получающая совсем небольшую зарплату, одевалась просто. Обычно носила джинсы и блузку. Фасон джинсов отличался низкой, на бедрах, посадкой и когда она садилась на стул, то сразу видны были, при определенном ракурсе, то черные, то белые трусы, цвет которых по-приятельски фиксировал Анатолий Сергеевич, говоря громко: «сегодня белые, день будет удачным» или «сегодня черные, день будет трудным». Наташа эти замечания пропускала мимо ушей, она не была стеснительной. Однажды, позади Наташи, в то время, как она опускалась на стул, оказался Виталий Васильевич и заметил неприятно поразившую его деталь. Возле самой резинки, кружком тела с небольшой родинкой, светилась крупная дырка в трусах. Сердце Виталия Васильевича сжалось от сочувствия. «Вот уж и на трусы денег нет. Наверное, все на сына потратила!» - подумал он.
 
      Вот какие мысли доводят стариков до отдела продажи женского белья! На следующий, после посещения магазина день, Виталий Васильевич принес купленное бельё на работу, но вручать его Наташе не стал, притаился. Здравость и критичность мышления не совсем покинули его, а такой подарок мог вызвать пересуды в отделе, и он не хотел быть предметом обсуждения. Несмотря на всю неприязнь к этому человеку, пришлось за советом обратиться к Анатолию Сергеевичу, больше обращаться было не к кому.
«Я вот трусы хочу Наташе отдать, а не знаю, удобно ли?» - улучив момент сказал он своему соседу по комнате.  «Конечно удобно, она рукодельница, постирает, погладит и отдаст!» - живо отозвался сосед. «Да нет, не свои!» -сообразив в чем дело, начал пояснять Виталий Васильевич. «Я ей новые трусы и лифчик в магазине купил, в подарок!» «Если подарок бескорыстный, то отдать его совершенно удобно!» - заверил Анатолий Сергеевич.
 
     В тот же день, дождавшись отсутствия свидетелей, Виталий Васильевич вручил коробку с бельем Наташе. Наташа была приятно поражена подарком и, даже, немного всплакнула, рассматривая бельё. Вытерев потекший нос новым лифчиком, она с чувством и придыханием сказала: «Спасибо, вы добрый человек!».
   Прошла неделя. В отношениях между Наташей и Виталием Васильевичем ничего не изменилось. «Вот и дари ей подарки!» - думалось ему. «Могла бы по отношению ко мне и чуть поласковей быть! Может напомнить ей?» Улучив минуту, когда они были наедине, Виталий Васильевич спросил красавицу: «Как трусы, носишь?»

     Глаза Наташи увлажнились и заблестели. Она посмотрела на старика и ответила тихо: «Стащили трусы!». «Как стащили?» - ужаснулся Виталий Васильевич. «Ночью стащили, когда уже засыпать стала!» - пояснила девушка. Зрителей не было, и Наташа играла спектакль для себя самой. Она проделала свой любимый трюк, притворилась наивной дурочкой. Она не лгала. Трусы на самом деле стащили, только не у неё, а с неё, и на самом деле ночью, причем Наташа хорошо знала похитителя, инженера соседнего отдела, жена которого уехала на заработки в Москву. «Так я тебе другое бельё куплю!» - предложил вышедший из ступора Виталий Васильевич. «Не надо, что же вы все время мои потери будете компенсировать.» - ответила девушка. «Вот пенсию получу и компенсирую!» - храбро и решительно проговорил её собеседник. «Только лучше я тебе просто денег переведу!» - продолжил он, «а то на меня продавщицы в отделах женского белья с подозрением смотрят». «Если только переводом!» - с трудом согласилась молодая женщина.
 
   С тех пор строго треть пенсии Виталий Васильевич, ничего не получая взамен, ежемесячно переводил Наташе до самого её увольнения, случившегося через полтора года. Когда Наташа уволилась, найдя место с большей зарплатой, Виталий Васильевич вздохнул с облегчением и перестал мечтать о чем-либо вовсе.
                Пенза, 11.09.2023г.