Устрица. Психологическая сказка

Психологическая сказка о взаимной целеустремленности в любви

   На живописном берегу лежала юная устрица Магда.
   До того, как ее выбросило приливом, она путешествовала в океане. Поначалу кит несколько месяцев возил ее на своем теле над боковым плавником, – не самое защищенное место, – пока не задел другого кита во время игр, и Магда, отвалившись, полетела в пропасть. Потом, подхваченная сильным течением, оказалась там, где ее безуспешно пытались съесть, но не сумели разгрызть – у нее была отличная защита! Потом каталась по дну во время штормов. Потом грелась на солнечной отмели. Потом над ней начал формироваться риф из таких же, как она, моллюсков, пока хитромудрый краб не сделал подкоп и вместе с песком не отбросил подальше. А теперь океан оставил ее здесь, на чудесном пляже маленького острова.
   Устрица выглядывала из песка кончиком раковины. Чистое голубое небо, огненное солнце, нависающие ветви пальм были к ее услугам без всяких условий. (Оооо, как я хочу побыть устрицей! – здесь и далее, – в скобках, – примечания автора).
  Вот только внутри все время что-то чесалось. Приходилось прилагать усилия, обволакивая перламутром чужеродное тело, чтобы уменьшить дискомфорт, но это не помогало. Проникновение случилось на большой глубине, когда она сорвалась с кита и от страха приоткрыла створки. Что-то немедленно забралось в нее, – в морских водах держи ухо востро, там всегда и везде кто-то живет! Теперь Оно не спеша увеличивалось в размерах, раздвигая и щекоча ткани. И это самое Оно никак не хотело умереть, дабы превратится в очаровательную жемчужину, что, как раз, было бы вполне естественно. Живое существо внутри Магды с удовольствием принимало материнский перламутр, при этом копошилось, ворочалось, покряхтывало, но не желало становится драгоценностью.
   «Может, это икринка или личинка какого-нибудь морского обитателя? – думала Магда. – Золотая рыбка или Морской конек? До каких пор они собираются жить во мне?»
   Существо вело себя послушно. Если бы не зуд и некоторое чувство приятного распирания, можно было считать беременность вполне комфортной.
   Опыта по выращиванию детей у Магды не имелось. Это было первое внедрение в ее внутренний мир. Многие устрицы, плавающие с ней на ките, имели в себе по нескольку песчинок разного возраста и считались опытными матронами. Они много рассказывали о материнстве, о том, как необходимо беречь себя во время вынашивания:
   – Чем больше срок, тем крупнее становится сама устрица и тем большая бусина вырастает в ее теле. Важно не попасть в сети к людям, когда дитя, ценой жизни родительницы, становится дорогим украшением какой-нибудь красотки! Но жемчуг не хранится на земле вечно. Постепенно он теряет перламутровую красоту, желтеет и обесценивается. Совсем другое дело – остаться в море! Нужно хранить себя для главного возможного чуда, особой метаморфозы, но она бывает редко, ах, почти никогда, но надо надеяться … Т-с-с-с-с… О тайне нельзя говорить вслух... – и тут, на самом интересном месте, устрицы замолкали.
   Прошло некоторое время, которое для Магды исчислялось приливами и отливами. Лежа в песке, она продолжала толстеть, пока вдруг не поняла, что больше не в состоянии держать раковину закрытой. Существо стало сильнее ее мускулов. Это испугало Магду. С раскрытыми створками их  же просто съедят! И вообще ей надоела неопределенность. Надо поменять пол с женского на мужской, чтобы по-отцовски повлиять на того, кто стал слишком самостоятельным.
   Да, устрицы-гермафродиты умеют менять свой пол по желанию или по необходимости. Их репродуктивные органы могут производить как сперматозоиды, так и яйцеклетки, в зависимости от потребности. Только, увы, перемена пола ничего не изменила. Процесс самостоятельности ребенка зашел слишком далеко. К тому же, юному существу понравился беременный мужчина. Когда Магда решила вернуть женский пол обратно, у нее просто ничего не вышло.
   В утренний час ракушка пришла в движение. Ее дверцы насильственно раскрылись, стряхивая песчинки. Солнце обожгло их с внутренней стороны, створки засияли, потом, не торопясь, увеличились в размерах, расправляя костяные складки, начали истончаться, изменяя состав, пока не превратились в большие перламутровые крылья, похожие на перепонки водоплавающих. Между ними с колен поднялось и выпрямилось во весь рост удивительно красивое существо. Не об этой ли таинственной метаморфозе судачили опытные матроны, намекая и не договаривая? Сама устрица, лишившись домика, затаив дыхание от восхищения, лежала на песке голая и беззащитная, наблюдая за происходящим. Неужели она дала жизнь настоящему ангелу? – Он стоял перед ней такой прекрасный! Или принцу? (…да Боже ж мой, сколько можно уже мечтать об этих принцах? Раз в тысячу лет где их искать? – Да вот. На берегу острова прямо сейчас... Бегите все, кому невтерпеж!)
   Пола у него не было (…у всех ангелов пола нет, чтобы вы знали. Так что, не торопитесь бежать…).
   На голове сверкала корона из жемчуга. (... да, точно принц! Ошибки быть не может).
   На свет появилось новое высокодуховное существо… (...на берегу оказались бесполое создание и гермафродит, выносивший его, как суррогатная мать, не состоящие в кровном родстве... – Как автор мистерии даже не знаю, что к этому добавить...) 
   Оказывается, крохотная волшебная эманация, индифферентно плавающая в океане, на глубине случайно соединилась с устрицей. Будь вместо устрицы морская звезда, акула или планктон получилась бы другая трансформация. (…тут можно помечтать, какая именно. Но все равно принц бы получился, наверное...)
      Оказывается, в тайнах океана, так глубоко, где нет живых существ, а они есть почти везде и всегда, находится убежище особой материи, которая раз в тысячу лет исторгает из себя «божественное начало» – ту самую эманацию, которая путешествовала по океану. (...миллионы лет назад не с ее ли помощью в воде зародилась и видоизменялась жизнь?)
   Новоявленный Магнелиус, так звали Принца-Ангела, был само нежное совершенство. Прозрачный, с перламутровыми крыльями, он стоял на узеньких ступнях и улыбался всему миру. Что он мог? А все. Божественное начало передало ему свое могущество. Все, кроме одного… – Что мы знаем об одиночестве богов?
   Казалось бы, зачем тебе кто-то еще, если ты – бог?
   Принц взмахнул крыльями и улетел. (…неожиданно? – Ах, не все ли принцы и боги таковы? – Он был слишком юн, чтобы оглядываться назад и думать о ком-то, кроме себя. И пусть. Пусть он пока ищет свои приключения. Оставим его).
   Брошенная Магда осталась на песке без привычного панциря. Она хотела умереть. От счастья. Больше ничего не имело для нее значения. Она подарила жизнь чуду. Чего еще может желать простая устрица? Никакой жемчуг не даст ей большего смысла жизни.
   Через несколько часов она пришла в себя и смогла вернуть женский пол. Полежав еще, вдруг поняла, что умирать больше не хочет. С неимоверными усилиями, ранясь нежным тельцем о песчинки, она поползла к воде. Был отлив, море отступало с той же скоростью, с какой она пыталась приблизиться к нему. Желание жить увеличивалась пропорционально трудностям. Раскаленный песок грозил поджарить бедную Магду, а птицы – съесть. Когда казалось, что предыдущая мечта о смерти почти сбылась, набежавшая волна подхватила ее. Магда затряслась от озноба и радости. Скоро она обратила внимание на сброшенный крабом панцирь (крабы меняют их, по мере вырастания, оставляя пустые домики другим морским обитателям), и скорее заселилась в него. Ее снова понесло течением. Теперь можно было поразмышлять о случившемся.
   Теплое чувство не оставляло ее. Она уже тосковала по любимому существу. Если бы раньше знать, что в ней оказалось такое, она бы не дала ему стать самостоятельным, не отпустила от себя. (Ох, уж эти женщины!)
   А принц? – Ну что, принц? Он стал Солнцем, Луной, ветром или чем-то там еще с огромными возможностями. Могущественный бог не может принадлежать кому-то одному, тем более, устрице. (Нет, тут речь не о любимой для меня теме амбиций или гордыни. Скорее, о предназначении и масштабе личности. Хотя, вообще-то, даже они не отменяют ответственности за тех, кто нас любит).
   И вдруг ей пришла мысль, что если Магнелиус захочет вернуться, то будет искать ее на берегу, который она покинула. А там могут оказаться сотни, тысячи устриц, похожих на нее! Зачем она покинула злосчастный пляж? Неужели она больше никогда не увидит его?
   Магда попыталась сопротивляться течению, но оно все стремительнее уносило ее все дальше и дальше… Да и как может маленькое существо без плавников справиться с океаном, гребя одним только желанием: вернуться, во что бы то ни стало?
   Долго длилось путешествие. Она пережила и преодолела множество опасностей там, где другие погибали. Она не высохла, ее не съели, не раздавили, не встроили в риф. Всякий раз, иногда в последний момент, ей удавалось избегнуть смертельной опасности. Она научилась определять нужные течения по звездам, перемещению косяков рыб, температуре воды...
   Прошло много лет, и устрица непостижимым образом снова оказалась выброшена прибоем на тот же остров. Оказывается, благая цель творит чудеса! Магда отрастила и поменяла не одну раковину, стала огромной, почернела, обросла водорослями. В ее теле созрело несколько десятков огромных разноцветных жемчужин, стоящих целое состояние.
   Магнелиус ждал ее! (…он ее действительно ждал на этом острове! – А почему бы всемогущему богу было не совершить чудо встречи пораньше прямо в океане и не мучить бедную женщину?)
   Он не изменился. Как и прежде был прозрачен, стоял на узеньких ступнях и улыбался. Только перламутровые крылья теперь держал в руках, ведь он был богом и умел перемещаться любым способом.
    – Если тебе не нужны были крылья, зачем ты забрал у меня раковину? – как бы между прочим спросила старая Магда, выдавливая из своего тела удивительное чудо – перламутровое ожерелье своей любви. – Возьми и вот это, мой дорогой. Вряд ли жемчуг необходимая для тебя вещь, но каждая бусина сможет рассказать о пережитых мною опасностях во имя нашей встречи. Это все, что я могу подарить тебе.
   – Ты можешь подарить мне не только это, дорогая. А раковину я взял ради крыльев для тебя, чтобы научить их летать. Они тоже могут рассказать об испытаниях, которые мне пришлось пройти, чтобы снова оказаться здесь. Но я очень хотел бы сам поведать тебе об этом, если ты согласишься разделить мою бессмертную участь!
   Счастливая Магда, не раздумывая, кивнула.
   Раздался нежный перезвон волшебства и с Магдой произошла чудесная метаморфоза. Через секунду вместо устрицы на песке лежало нежное создание, ангельски бесполое, как Магнелиус, растерянно раскинувшее руки, ноги и шелковистые волосы. Счастливый бог опустился на колени и помог новой богине подняться. Потом он взял ее за руку и они растворились в воздухе.
   (...ах, что мы знаем об одиночестве богов и любви простых устриц?)
   На песке остались лежать забытые или умышленно оставленные крылья и жемчужное ожерелье!
   (…так-так-так…)
   (... хотите их забрать?! – они еще там: любовь и верность ждут именно вас...)