костяника... травы...

В книгах по краеведению пишут, что костяника встречается повсеместно, но мне она попадается редко.
Может быть и так, что было раньше – повсеместно, а теперь – редко.
В войну, бабушка и мама рассказывали, что черёмуху заготавливали мешками. В Точильном, когда работали в Первомайской школе в первое лето нашего там жития, собирали мы черёмуху ведрами. А потом, как отрезало.
Черёмуха цветёт, плоды завязываются а потом осыпаются. Доспевает немного. Так же и с малиной. Был леспромхоз, были выруба большие и на свежих вырубах сначала разрастался малинник, малины было – на всех. И с каждым годом её становилось всё меньше. Выруба заросли. Частники заготавливают лес небольшими участками и далеко от посёлка. Садовая малина вытеснила лесную. Не говоря про городских жителей, точильненские тоже за малиной не ходят – некуда. Повсеместно разводят садовую, но разве её с лесной сравнишь: лесная и мельче, со всякими щербинками, где подсохла, где подвяла, но – ароматная и вкус у неё особый – лесной.
А в садовой только и достоинства, что крупная.
Вырубов больших не стало. Для леса – благо, его меньше стали уничтожать, но очень  он трудно восстанавливается. Если человек не будет мешать, то естественность возобладает, а пока…
А пока и костяника стала редкостью.

Июль месяц. На велосипеде за Точильный, по ручьям, лесам-горам. Солнышко не припекает, а теплит, ветерок ласкает. Велосипед на хорошем ходу и дорога – гравийная – легка. Можно сказать, педали сами крутятся, ноги успевай  передвигать. Легко еду, может быть и потому, что торопливости во мне нет никакой. И ещё есть приятственность – машин нет, ни одной, да и кто поедет по заброшенной дороге.
Так ехать всегда очень заманчиво. Да, дорога зовёт, тем более, что давно я уже по ней не ездил. Да и не всё по дороге, до Жёлтого доехал, а дальше по ручью, который почти пересох, только в маленьких глубинках водичка осталась. По ручью – на бережок не выберешься, травы и кустарники стеной.
Мне такая дикость-дремучесть по нраву. И хотя здесь проходила и не одна нога человека, беспощадного к лесу, но было это давно и быльём поросло.
По мне – девственный край, в котором я веду себя очень учтиво, уважительно-вежливо. И травы не топчу, и костёр не буду здесь разводить, а вот  иду, велосипед, можно сказать, на себе тащу, с камня на камень перебираюсь.
Травы стеной, лес ещё выше, и горы справа и слева, а надо мной белые, в разводах облака, лёгкие и снежные, солнышко, голубые небесные волны.
Вверх по ручью, как будто что-то открою, как будто там – родники молочные, берега кисельные  – только и жить.
Знаю, знаю, ничего не открою, никуда не приду, а всё же надежда, наивная, детская во мне есть: а вдруг…
Самая всякая лесная несообразность с точки зрения человеческой мне очень по сердцу – природа-матушка здесь правит бал. Дерева валит без счета, травы растит великанские, горы вздымает к облакам и всё, что под силу, наполняет жизнью, разной, необычной, для меня во многом непонятной и не всегда приемлемой: сколько елей на горах сохнет, погубил их жук-древоточец. Что, отчего, расплодилось его несколько лет назад, напал на хвойные деревья и многих загубил. Отчего, почему?
Жаль? Жаль, конечно, но ещё и вера во мне, если не мешать, лес сам себя восстановит.
Иду, иду, велосипед на себе тащу, с камня на камень, куда забрёл?
Лес… на добрый десяток километров – ни одного человеческого существа.
Позабыт, позаброшен? Да нет, лес – слушаю…
По ручью, с камешка на камешек, и вдруг такая «ручейная» поляна, а посредине – островок, а на нём – костяника.
Шёл не зная куда, шёл, не зная зачем, а встретил – костянику.
Как подарок, как доброе слово, пожелание…лес слушаю…

Костяника, ягодки – ярко-красные, сдвоенные, камешки-самоцветы переливаются на свету. Вот загляденье так загляденье.
Я и раньше костянику встречал, но эта встреча нечто особенное,
словно в сказку окунулся, ягоды –необычного свечения.
Мерцают, переливаются, сверкают, просвеченные насквозь солнцем –
любуюсь.
Среди каменьев, невысокой травки – яркие красные крапинки, окаймлённые ярко-зелёными, кажется, только что омытыми листочками. Листья  чисто травяного цвета, волосистые, тройчатые, на длинных черешках. Нижние листья – чешуйчатые. Соцветие белое, кисть или зонтик, дающее потом сборную костянку. Многолетник.
Костяника – лесной барометр. Если листья закручиваются в трубочку и клонятся вниз, значит будет хорошая погода, если распрямляются и тянутся вверх, разглаживая свои пушистые пластинки, - к дождю.
Хорошо сказал о костянике М. М. Пришвин:
«В глухих местах встречается костяника, краснорубиновая ягода кисточкой, и каждый рубинчик в зелёной оправе».
Фенолог А. Стрижёв пишет, что костяника растёт плотными зарослями до 20 и более кустов на квадратный метр. Маленькая куртинка костяники может подарить до килограмма ягод.

Ягоды – с хорошей кислинкой, в жару очень освежают.
Косточки, если размолоть, приправа ко вторым блюдам.
Цветёт костяника в начале июня. Пчёлы обязательно в цветки заглянут.
Созревает в середине лета.
Из ягод костяники готовили квас, морс, сироп, варенье, очень вкусное желе.
Лесной чай из листьев костяники – самый ароматный, но жаль трогать такую красоту, жаль обирать листочки.
Как и большинство лесных ягод, костяника – кладезь витаминов, органических кислот, минеральных веществ.
В народной медицине применяется при малокровии, простудных заболеваниях и воспалении суставов.

Костянику называют ещё каменикой, каменкой, костянкой, куманикой, каменной малиной.
Мерцают, переливаются, сверкают костянки.
Столько в них самоцветья, столько в них световой игры –
любоваться – не налюбуешься, уходить – не хочется, не хочется – возвращаться, так бы и остался в этом мгновении…
Костяника – такая ягода…