За окном кружила метель. Порывы ветра слизывали снег с крыши и тогда в серой полумгле пропадали угольные силуэты деревьев, растворялись заборы .. Тихо пощёлкивали ходики, только подчёркивая тишину. За стеклом возникла стайка теней, проявилась хмурыми силуэтами волков за оградой палисадника. Я потянулся побарабанить пальцами, звякнуло кольцо и вмиг видимый кусок улицы стал свободен от хищных гостей.
- Карачун… Вот и резвятся… –донеслось от русской печи речение Кузьмича, любезного домового моего.- Опять собачек подъедят у ротозеев. Охотники-то с понятием, а остальным хоть кол теши…
- Да, испокон Волчий Пастырь отмечался. –поддержал я беседу.- А сейчас начни, так в дурацкие картинки по телефону и выродится. Лучше уж немного знающих вспомянут, да и ладно..
Стукнула дверь, брякнула старинная щеколда и над столом загорелась люстра с абажуром. Статная девица примостила на скатерти картонную коробку и уже вешала полушубок на крючок.
- Дашка. егоза непутёвая! Что ты ночами по деревне бегаешь?! – попытался строго отчитать, а у самого рот до ушей растягивается.
- Ой, да какая там ночь? Ещё и восьми нет, только что темень на улице. И, я же не сама, меня волчата проводили. Тётя Аня пироги печёт, отправила с глаз, чтоб не лезла с разговорами. С малинкой, как ты любишь, дед Саш.
- Ого, ради такого и самовар не грех поставить. Да сиди, сиди! – пристукнул я кольцом по столешнице.
- Охх… –почти машинальным жестом названная внучка потёрла макушку, прижмуриваясь.- Чешется, зараза…
- И давно?
- Сколько помню, иногда прям сил нет зачешется, а в последнее время так и посторонние поглядывают… –пригорюнилась Дашутка.
- Ну-ка, дай я гляну. Да пора пришла, завтра у тебя восемнадцатилетие. –пошевелил медь пушистых волос и один начал наматывать на палец.- Сейчас чуток неприятно будет… держись…
Выдернул волос, тот ленивой спиралькой покачивался, теряя рыжину и становясь ртутно-серебристым. Щёлкнул зажигалкой, затепливая свечку на блюдце. Поднёс волос к огоньку и размотал по кругу. Искрясь не хуже бенгальского огня, пробежала волна и остались на фарфоровом ободке мелкие капельки мутной воды. Потом и они высохли.
- Это для твоей же пользы было, Даша. Русалочий волос. Сдерживать, чтоб до срока не раскрылась. А теперь ты вон какая, взрослая да умная. Теперь можно…
Мокрыми глазищами смотрела на меня, пока ещё ничего не понимая, а потом повернулась к печи. Там Кузьмич с Котом затевали знакомую мне комедию: домовой кряхтя спускался с лежанки по приступочкам, а Кот лапой заботливо подсовывал под мохнатые пятки обрезанные валеночки… Артисты, право слово, народные.
Мигом очутившись за столом, Кузьмич протянул рыжей гостье внушительную ладошку:
- Кузьмич. Домовой хозяин тутошний.
- Даша… –пожала и повернулась ко мне, сияя глазами.- А я же знала! Знала, что это не кажется! Что не сказки.
Кузьмич уже гремел трубой самовара, не чинясь прямо сквозь стену метнулся в соседнюю комнату и притащил корзинку щепок и сухих шишек. В печи выбрал крупный уголёк, доставил в пальцах и бросил в топку самовара. Звякнула на место труба, отводя дым в специальную вьюшку на печи. Домовой снова умостился за столом, светясь довольной физиономией.
- Нам бы такого… –протянула Даша.- Хозяина домового…
- А и есть, да больно Анна разбаловала Ферапошку! –взвился Кузьмич.- Ушко у него рваное… Ножки у него болят! Как будто не знает, што ухи-ноги-хвост не главное у домового! Как вот наш хозяин говорит, главное – фун-к-ци-я. Можно вообще Облика не иметь, а дело справно исполнять. А тут одно подсобить просят, половину работ за болезного прочие делают. Оно, конечно, Анна не обидит и угостит завсегда… Чарку поднесёт… Только опасаюсь, спортится Ферапонт, ему и ста лет-то нету. Окромя колхозов и жизни не видел.
- Ну, не ворчи. Лучше чашки и прочее с Дашей накройте, к пирогу. А я пока выйду покурить, подышать..
- Дед Саш, да кури тут! –отозвалась внучка.- Я дыма не боюсь.
- Ээээ… Соображать надо, девуля. Это ты жила себе и расцветала, а он сего часа ждал столько лет. Почитай, как ныне оба вы свободу получаете. Пусть идёт…
И в самом деле, прав Кузьмич по всем статьям. Кончился целый этап жизни. Как дальше станем жить, пока не ясно, но по другому – это точно!
***
Со Старшим Волхвом встретились у него в усадьбе. Вряд ли кто из властей или рядовых жителей представлял, что прекрасно сохранившийся на севере России «комплекс деревянного зодчества» служит не музейным целям, а вполне утилитарным. Пути не слишком частых туристов установлены раз и навсегда, чтоб не докучали обитателям. Внимательный зритель мог бы заметить, что публикуемые снимки как-то уж очень однообразны – ракурсы всего с полдюжины точек отличались лишь временами года на них запечатлёнными. А любители модного использования для съёмки коптеров внезапно обнаруживали лютую ревность любой местной пичуги к защите воздушного пространства. Собирали покалеченные гаджеты в пакет и строили планы мести.. Только вот попасть в сии благословенные места им больше не суждено было. Случайность ли, закономерность ли, но в результате оказывались совсем на других тропках. И снимали в удовольствие красоты, мысленно выстраивая оправдания такого зигзага.
Стол уставлен расписными блюдами с закуской, тут же жужжит самовар и обилие печёных штучек, по потолку блики от недалёкого ручейка… Идиллия, на первый взгляд. Только благостью и умиротворением тут и не пахло.
- Да пойми ты, ну не можем мы рисковать! –едва сдерживался Старший, чтоб не перейти на крик.- Такой Дар даже не раз в сто лет, а гораздо реже является. Трудно представить, если потеряем. Талантов-то хватает, да и новые появляются. Но в ней – судьба Руси нашей! Она как лекарство будет, отгонит гнусь и мрак. Мир начнёт меняться на более разумный облик! А ты «устал, отдохну».. Мне на колени встать, что ли?!
- Да ладно, не кипятись… Считай, что чуть более половины я тебе поверил. Давно таким увлечённым не видел, чтоб аж морозом по шкуре продирало. Заметил, как птички примолкли?.. Давай-ка по чарочке, для успокоения…
Сдвинули стопки из кованого серебра, пригубили. Тепло струйкой оплывало внутри, размягчая души и стиснутые кулаки.. Закусывали, выбирая косточки из печёной рыбы, поддевая ложками мочёные ягоды. Как раз самый удобный способ поддержать молчание, дать созреть правильным словам. На ближайших кустах тренькнула какая-то пичуга, другая откликнулась с опушки.. Обычная мирная трапеза, не набрякшая молниями грозовая туча..
- Так сколько, говоришь, мне опекуном быть? –поинтересовался, глядя в глаза жующему Старшему.
- Ой, да не так и долго… Лет двадцать пять, а то и поменьше. –оживился собеседник.- А потом – отдыхай, размышляй, никто не потревожит. Планировал уже, поделись мечтами?..
- Нууу… –протянул я.- Хотелось куда-то на маяк, пожить самому, без людей и новостей. Сам видишь, как державу корёжит. Боюсь, не сдержусь и вмешаюсь. По собственному разумению начну порядок строить.
- И это тоже нас тревожило, признаюсь честно. Раз уж согласен, то просто гора с плеч. Нашлись бы сподвижники, есть среди нас такие. А пока охранять будешь носительницу Дара, мы помягче попробуем повернуть. Тоже ведь душа болит. Кстати, как зваться будешь? Чтоб указать человеку, что с малышкой прибудет?
- Думаю, Александр подойдёт.
- Ага, «защитник». А по-батюшке? –явно оттаял Старший, заулыбался.
- Власыч буду.
-Угу, угу… –распустил седую бороду улыбкой.- А чего ж не Велесович-то? Чтоб ясно и понятно, какого полёта птица.
- Ты зубы не заговаривай. Кольцо верни, раз такое важное задание. Мне с ним гораздо спокойнее будет эти два десятка лет коротать.
- Само собой, само собой… –свинчивал со среднего пальца неброское серебряное кольцо в переплетении узоров.- Тебе нужно.
В руки не отдал, положил на янтарного цвета столешницу ровно посерединке между нами. Когда я брал, пальцы кольнуло и как будто давний знакомый невесомо приобнял за плечи. Вернулось, родимое! Чую, сил у негоприбавилось, но и без дел помаялось…
- Ну, так я пошёл? –приподнимаюсь с лавки.
- Что так торопишься? Соберут в дорогу тебе, что положено. Деньги там, документы, угощенья в дорогу.
- Да я уж по старинке, всё сам да сам. Раньше не пропал, а с колечком и вовсе не сгину. Вот ещё, есть у меня на примете домовой с котом. Так я их перетащу? Чтоб без склок и жалоб после, будто своевольничаю.
- И это мы представляли, обговорено предварительно с тамошним насельником Ильей. Ну, путь добрый, раз не погостишь…
- Благо дарю, Старший. У меня теперь дела наметились, буду готовиться.
***
До железнодорожной станции добрался на экскурсионном автобусе, заполненном чуть более половины туристами. Спустя час, закусив купленными у бабушек на перроне печёными пирогами с вязигой, садился в вагон. Поезд следовал на юг, а у меня в душе копошилось подзабытое чувство азарта.. Ясно-понятно, что Старший подмешивал лести в свои уговоры, но и лично за собой чуял силы справиться с почти невозможным. Ага, хмыкнул мысленно, пелёнки менять и сопельки утирать.
Поезд постукивал колёсами на редких стыках рельс, по небу кружило летнее северное солнце. С тем и задремал на узкой полке, отложив все планы. Проснулся от того, что по проходу в обе стороны суетился народ с сумками и рюкзаками, пробирались полуодетые тётки за кипятком.. В окно погрохатывали невразумительные объявления громкой связи, гомонили привокзальные торговцы, ветерок натягивал запахи горелого угля из титанов да пропитанных креозотом шпал. Извечная атмосфера пути, пряный её привкус.
Проводница ответила, что область это ярославская, а ближайшая остановка через час и то, минуты две. Купил у неё пару пакетиков кофе и шоколадку, оставив немалую сдачу. Мол, сама потом бельё соберёшь, да двери на перрон обязательно откроешь. Билетик? Да возьми, если надо.
Росло ощущение – вот, вот приближается место, где можно устроиться на годы… Кофе казался приличным, кусочки шоколадки таяли и бодрили. Осталось полчаса… Пять минут… Поезд замедлился и остановился, лязгая сцепками. Мелькнула проводница умильным личиком, кивком пригласила на выход. Вагон не дотащился до перрона, пришлось спрыгнуть с нижней ступеньки в лёгкий туман. Гаркнули громкоговорители и вагоны поплыли, мелькая окнами с занавесками разной степени перекрученности. Пошагал к зданию вокзала, заслуживающему это звание разве что по статусу, а на вид вгоняющему в тоску… На площади быстро сторговались с водителем невзрачного жигулёнка – до Волковки? Запросто. Оказалось, водила провожал дочку в столицу, а траты на бензин надеялся компенсировать попутчиком. И хоть один сошёл с поезда, да по дороге! Свезло, короче.
- Старательно объезжая выбоины , водитель костерил почём зря дорожников, правительство, предсельсовета, жену, самогон бабки Нади, цены, погоду… Собственно, обычный набор сельских невзгод. Насчёт жилья пояснил, что домов много продаётся или стоят напрочь брошенными. А переночевать можно в бывшем медпункте, только у жены ключи возьму. Или, лучше у Семёныча, сторожа при мастерских. Тот и выпить-закусить раздобудет, ежели в долю пригласить, да денежку выделить. На том и остановились, валяться на больничной кушетке не влекло. Семёныч оказался не старым ещё мужичком, кроватей в сторожке несколько, а снабжённый наличностью сторож умчал в синюю вечернюю мглу не хуже хвалёных ниндзя. Вернулся не в пример более шумно, позвякивая бутылками и отчётливо ставя сапоги на земную твердь. Пожалованную за старанья сдачу опустил в карман и затеял накрывать стол. За каковым я получил почти исчерпывающие данные по недвижимости в Волковке и окрестных селениях. Так что, к главе сельсовета утром шагал с примерными намётками. Семёныч в благодарность вызвался проводить, на манер экскурсовода тыча по сторонам кривоватым пальцем. Внезапно как будто что-то царапнуло внутри.
- А там что за строение, Семёныч?
- Да что там только не пытались устроить.. И склады, и даже библиотеку собирались. Только для складов подъезды плохие, ручей и болотина рядом. А в библиотеку кой дурак на окраину пойдёт, если и в клубную-то никто не ходит? Разве какие старухи, подшивки журналов «Крестьянка» полистать из-за рецептов.
Я стоял и любовался осанистым домом в два этажа. Нижний построен был из камня, с двустворчатыми воротами в поржавевших полосах железа. А верхний собрали из брёвен и обшили по здешним привычкам «вагонкой». Отчего-то сразу понравилось это жильё, легло на душу. Конечно, придётся потрудиться, чтоб в надлежащий вид привести. А, собственно, куда спешить?! Если верить Старшему, время есть…
Сельсовет переживал не лучшие свои времена. Даже в кабинете главы поселение длинный стол обступали разномастные стулья, шкафы с кубками и вымпелами передавали привет от хрущёвской «оттепели»… Хозяин кабинета сперва насторожился, скорее от вида эскортировавшего Семёныча. Но, прослышав о желании прикупить висящую на балансе недвижимость, вмиг оживился и принялся исподволь интересоваться моей личностью. На этот случай была у меня складная легенда: пахал на северах, жена ушла к коммерсанту, квартиру продали пополам и с расстройства подался я в дедовы родные места… Осесть, пожить среди хороших людей сколь суждено… Короче, безотказная версия, как ни крути.
- А на северах-то, сидел поди? – прищурился «проницательный» сельсоветчик.
- Сперва – да. Потом на нефтянке устроился… – потупился якобы от смущения я, дал порадоваться своей интуиции собеседнику.- Документы у меня в порядке, если что.
- Вижу… –отмахнулся.- Дом покупаешь, не махинациями приманиваешь. Ну, сейчас к моему секретарю. Бумаги оформи, в кассу оплати и – владей!
Судя по всему, сельсовет держался не на замотанном главе. Табличка на двери секретаря гласила:
«секретарь Идея Стальевна Круглая».
Семёныч знаками распрощался и чуть не на цыпочках споро зашагал к выходу. Ну, как знать, что за монстр скрывается за ностальгически филёнчатой дверью, покрытой красноватым лаком?.. Аккуратно стучу и вхожу на территорию Идеи-свет-Стальевны..
Крепенькая старушка восседала за классическим канцелярским столом, с зелёным сукном, письменным прибором и массивной пепельницей. На Идее была бледно-голубая мохеровая кофта и почему-то, белый халат. Первая мысль при виде причёски, что седые кудри навиты на невидимые бигуди. Ровные такие рулончики, вызывающие ассоциации со словом «букли». Поза тоже нетривиальная: одной рукой секретарь перелистывала бумаги, а другая с дымящейся папиросой нависала над упомянутой пепельницей. Глаза поверх очков блеснули синевой:
- Осуждаете, младой челлаэк? –голосок подсаженный табаком, но с некой светской вальяжностью.
- Отнюдь, сударыня… –подхватил я тон беседы.- Ибо и сам подвержен…
- Садись, закуривай… –кивнула на стул.- Сударь…
Ещё минут пять заняло чтение бумаг, потом папка отправилась к ряду таких же на полку и Идея Стальевна, сняв очки и продув папиросу, поинтересовалась:
- Документы есть? –смяла мундштук и прикурила от спичек.- Иначе разговора не будет.
- С этим у меня порядок. Извольте убедиться…
- Беляк, что ли? –прищурилась комиссарски, да и хихикнула сразу же.- Шучу. Годами не вышел, соколик.
- Дом хочу купить, к Вам направил председатель… Мол, все вопросы… –говоря, я пару раз пристукнул кольцом о край канцелярского монстра. Действие, как обычно, произвелось чудесное: секретарь расплылась в улыбке, как при виде любимого внука. Хоть для журнала «Счастливая старость» фотографируй.
- И какой именно? У нас многие уезжают, выбор большой…
- Там, возле ручья. Нижний этаж каменный. Глянулся что-то, другого и не хочу.
- Огородика там нету… –пригорюнилась Идея.- И построек всего один сарай…
- Я разве похож на мичуринца? Лук, укроп – это и в палисаднике можно посадить. Мастерскую соображу, мастерить чё-нито… До осени успею жилым сделать, а прочее потихоньку.
- А и то верно, если по душе. Так, где у нас документы?.. Ага, нашлись. Дом купца Ковязникова…освящён в 1891 годе… реквизирован… передан красному коннику… Короче, была у нас тут комиссия из района в том году. Оценивали всё подряд. Толи кто купить на корню собирался, толи они боялись продешевить… Вот она, цена-то, двести лимонов. Мы, сельсовет, можем скидку на износ и прочее сделать…
- Делайте! –мгновенно отреагировал я на тонкий намёк.- В долгу не останусь, чес-слово.
Общие мои расходы оказались не слишком меньше заявленной суммы, но зато Стальевна брала на себя все хлопоты по оформлению и госпошлине. Плюс прописка и воинский учёт. И, как бонус, устроила на квартиру к своей подружке бабке Насте. Ибо, после стольких трат, должен я был остаться безденежным и голодным. А там-то меня подкормят и умный совет дадут.
***
С Анастасьей Никифоровной, она же баб Настя, поладили быстро. Комнату отвела угловую, с уютными половичками и основательной мебелью. Посетовала, что старенький телевизор не работает. Сама-то приспособилась по подружкам гостевать, там сериалы всякие переживательные по ходу просмотра и обсуждают. Я пообещал заглянуть в этот раритет, авось да получится оживить. Попрощался до вечера и направил стопы по знакомому маршруту – к мастерским. Насколько я понял из речей Семёныча, колхоз существовал почти виртуально: председатель уехал в город и держит там с пяток киосков, банк счета заморозил, а пробавляются работники натуральной оплатой и шабашками. Скорее по привычке ремонтируют технику, бухгалтерия начисляет что-то… С огорода и из леса тащат на трассу продукты, тем и живы. Вот на этот трудовой резерв я и рассчитывал, чтоб привести в порядок свой дом. Следовало для знакомства «проставиться», завернул в магазин. Ассортимент минимальный, хоть и без засилья цветастых этикеток. Удивило, что из спиртного обнаружилась полудюжина запылённого коньяка и рядом столько же баночек чёрных оливок. На вопрос сонная продавщица ответила, мол, председатель предпочитал да весь вышел... А как внук бабы Веры привёз ей немецкий самогонный аппарат, так и смысла возить «казёнку» нету. Берите закусь, а мужики сами сгоняют за выпивкой. И то верно, простая житейская логика…
В мастерских встретились сразу два знакомца: кроме Семёныча, маячил и давешний попутный водила. Накрываемый мною стол удивления не вызвал, подходили и знакомились, кто-то тащил из сумки домашнюю снедь. Выпили, повторили… Перекурить собрались в положенном месте, где скамейки стояли вокруг внушительного обода от тракторного колеса. Я и завёл разговор о ремонте, просил посоветовать мастеров и прочее. Ого-го, советовать у нас любят! Даже когда расходились к вечеру, у каждого осталось минимум три дельных варианта…
***
Так и повелось, что большую часть дня я проводил с мужиками в мастерских. Где-то втихаря подключал своё чудесное кольцо, чтоб ожил механизм, а перебрать и наладить токарный станок удалось в паре с Семёнычем. Имея возможность сотворить нечто дельное, мужичонка просто преобразился и даже перекуривал с пролетарским шиком. А долгими летними вечерами компанией возились на ремонте. Потом в меру выпивали и расходились по домам. Первое время особо ревнивые жёны являлись с желанием поскандалить, но криминала не обнаруживалось, да и я любезничал изо всех сил. Дома скандалы сходили на ноль, благо я выдавал невеликую плату, да колечко подчищало ауру работников. Дошло до того, что отдельные хозяйки подносили свежих пирогов и всяких солений и принимали посильное участие. А на квартире встречала бабка Настя, смотревшая теперь собственный телевизор, потчевала, будто явился из голодных краёв – стол ломился. Причиной искренней любови был не телеящик, а эпизод в одно из первых моих пробуждений. Вышел во двор по нужде, закурил… Туманчик стелется, в раннем утренним свете трава кажется неимоверно сочной и тяжёлой… Только вот многовато её, тропка пробита по двору и на улицу, а вокруг чащоба почти в рост человека. Отыскалась в сарайке кривая ржавая коса, топор с узловатым топорищем, затёртый напильник. Чуть подладил косу и отправился торить путь по двору, как известный граф Толстой. Сначала взялся слишком широко, коса тупо вязла в сплетении травы, потом приноровился и замахал увереннее. Ближе к концу работы коса намертво застряла и пришлось раздвигать стебли, дабы добраться до препятствия. Покряхтывая, поднял и прислонил к столбикам ворота, а затем и калитку. Смахнул остатки зарослей и повернулся к крыльцу, где покоился топор с горстью выпрямленных гвоздей. На верхней ступеньке стояла бабка Настя в ночной сорочке и с шалью на плечах. Из глаз её катились слёзы, тёмными кляксами расплываясь на груди…
- Ой, Настась Никифоровна, болит чего?! –подскочил к ней, бросив косу.
- Хоо-зяя-иин… –всхлипнула растроганно.- Как есть хозяин… Я уж думала, украли-то ворота. А траву теперь куда? Была бы корова иль кролики… Ну, ты тут не долго, а я пойду завтрак готовить.
Пока навесил ворота и калитку, да сметал траву во внушительный стожок, хозяйка накрыла стол и вынесла полотенце вытереться: увидела, что плещусь у колодца. Яичница сияла, всякие грибочки и соленья дразнили укропным запахом… И бабка к тому моменту решила судьбу скошенного, мол, у товарки коза есть и зять прицеп купил недавно. Глядишь, с молочком будем… И я чувствовал, как разворачивается в душе понимание – с такими людьми и в этом месте, жить можно долго, сколько бы там Старший не напланировал.
***
Постепенно обновили дом, осталась всякая отделка, обустройство. Печь-красавицу выложили на первом этаже, дымоходы мастер хитро распределил и обещал на верхнем равномерное тепло. Правда, душу вынул жалобами на «нонешный» кирпич и печников-самоучек. Собственно, кого из старых мастеров ни возьми, всякий любит поосуждать молодёжь и самозванцев, будь то сапожник или столяр, кузнец ли, бондарь... По-любому, печью я восхищался и предвкушал зимний уют. И жаждал просто растянуться на лежанке, будто на ладони великана…
Помощники мои раззадорились и, ввиду окончания объекта, придумали сообща пройтись по своим дворам и обустроиться более чинно. Бабка Настя создала мне образ лютого трудяги своими похвалами, так что в семейных перебранках часто фигурировал мой светлый образ в противовес мужику-лодырю. Теперь маятник имел тенденцию качнуться в обратную сторону… Да уж как-то придумается, наверное.
Пришло время вселять дорогого Кузьмича, бедового моего домового, вкупе с Котом. Не люблю я эти «короткие дороги» волшебные, а всё же пришлось отправиться. Другие способы дольше и затейливее, плюс маскировку творить, морок наводить…
Постоял, пережидая лёгкую дурноту от прыжка за тысячу вёрст. Сумерки сменялись по-южному фиолетовой ночью, в основательном доме светились окна и мельтешили отблески телевизора. В колено ткнулся лобастой головой Кот, неслышно проявившийся из темноты. Потом послышалось пыхтение и нудное ворчание – показался Кузьмич, волочащий старинного вида чемодан почти с себя размером, а следом понуро плёлся ещё один инфернальный персонаж, сменщик в этом жилище.
- И обои нехай не разрисовывают! Пужни, штоле, чем-тось…
Да не слишком, гляди! Дети они, умом пока слабые. За трубами следи, льют же што попало…
- Кузьмич, да не изводи парня! Справится, мне обещали тщательного подобрать на замену. С чемоданом не прогадал ли? Может, побольше ещё поищем?
- Здоров будь, старый Хозяин. –попытался изобразить галантный поклон.- А чумайдан не простой, ишшо Дмитрий Иваныч делали-с… Тот самый Менделеев, ежели уточнить. Сносу нету столько лет, потому как гений сотворил.
- Какого сносу, чудо плешивое?! Ты с ним по командировкам таскался, что ли? Засунул в чулан и порядок. Лишь бы мыши не поозоровали. Кожа, поди, натуральная.
- Вот!. Ну вечно так!. Перед молодёжью меня подковырнуть надо, авторитет уронить.. –пригорюнился владелец менделеевского чемодана, но быстро переключился.- Указанья дал, дом прибрал… Поехали, аль как?. Кот, держись ближе. И не фыркай мне, шкура учёная!
***
Само собой, вселение вылилось в череду суматошных перемещений и претензий. Трудно представить, чтоб Кузьмич да не поворчал. И меж брёвен плохо мох проложен, и двери поскрипывают, и подвала нету… На что я посоветовал ему ознакомиться с почвой и местным укладом. Тут же вода близко, какой смысл копать? Спустя пяток минут Кузьмич в нахмуренном состоянии вскарабкался за стол и спросил:
- А ты в курсе, хозяин разлюбезный, што под вон тем углом у тебя водяная жила петлю делает? И по моему опыту, без водяных не обошлось. Приструнил бы эти мокрые жопы, а то неровён час и завалятся хоромы. Да и болото место не красит, комарьё только плодить…
Я задумался: с самого приезда всё с обычными людьми общался, про иную сущность и забыл на время. Собственно, нужды и не возникало. До появления домового. Этот теперь не отстанет. Подсвечивая слабеньким фонариком в зажигалке, обошёл дом и устроился на выструганной из нестроевой валежины лавочке. Над ручейком стелился полупрозрачный туман до самой опушки леса и даже журчания не было слышно. Затягивать не стоило и я звякнул несколько раз Кольцом по лавке, вызывая водяных на беседу. Из тумана проявились две долговязые фигуры, встали в воде у бережка.
- Чего колобродишь? –донёсся насморочный бас.- И по какому праву? Дом купил, так сразу и хозяином стал?..
- Да ты чё? Да ты знаешь, с кем?! –выкатился Кузьмич в праведном гневе.- Совсем тут одичали, пиявки ссаные! Ты Кольцо не признал, икра лягушачачья?!. Высушим ваше логово к такой-то матери и чесноком засадим!
- Эге… Ты, борода, не пужай. Промашка вышла, не отрицаем. Ну, ворожил твой Хозяин тут помаленьку. Так их, сам знаешь, таких – пруд пруди. Домик мы давно хотели свалить, да пока силёнок маловато, жилу водную поднять не смогли… А теперь искупим, отслужим и всячески так сказать… –перешёл на гнусавое бормотание, заглаживая острые углы ситуации.
- Так ослабели-то чего? Дождей мало или какая другая причина? –поинтересовался я, прикуривая сигарету.- Мне слабые водяные не нужны, могу запросто других вызвать..
- Не губи! –плюхнулись обе фигуры на колени, с макушкой утонув в тумане.- Отслужим, батюшка! Причина же известная, вон и домовой подтвердит…
- Крови им надо, упырям болотным… –нехотя буркнул Кузьмич.- Живое существо утопить, чтоб икру отложить. Кот, да куда ты побёг? Им побольше надо.
- Говорите, чего и сколько. Обдумаем вопрос. А с жилой прямо сегодня и начинайте, не обсуждается! –притушил сигарету и собрался уходить.
- Нам чтоб живое… да пудов на шесть, для начала… –прогнусавили вслед. Я помахал в воздухе рукой в знак согласия и вернулся в дом.
- Может, печь растопим, а ? –задумчиво бросил домовой.- Сразу уюта добавится, домашнего духа…
- Не чуди, Кузьмич. Засмеют меня на деревне. Хочешь, лоскутное одеялко подарю? Одна бабуська тут рукодельничает, даже в город на продажу отправляет. Я ей помогал с насосом в огороде, вот наградила…
Кузьмич крутил и так и эдак подарок, прикладывал к щеке и рассматривал на вытянутых руках.
- От ведь, как подобраны лоскутки! Прям сразу в сон клонит. И швов не видать.. Золотые руки, право слово –аж всхлипнул от избытка чувств. Потом явился с коричневым кожушком, не иначе из своего чемодана, метнул на лежанку. Погладил ладошкой печь и с одеялом споро вскарабкался наверх. Кот, поразмыслив, устроился на лавке с простеленным половичком. А я отправился в последний раз ночевать к бабе Насте. Вещи там завтра соберу, мелочи всякие…
- Двери теперь можешь не закрывать… –донеслось полусонное напутствие с печи.- Принял я на сохранение жилище…
На столе ожидала уже остывшая сковорода с картошкой, соленья и ломоть душистого хлеба. Звякнул кольцо по ободу сковороды, через минуту зашипели пузырки масла и поплыл запах любимого моего блюда. У Настасьи Никифоровны как раз случилась реклама в телевизоре и она заглянула на беседу.
- Съезжаешь, значит? Ну, своим домом мужику жить подручнее. Мож, женишься ишшо. Вон сколько с этой перестройкой одиноких образовалось… –пригорюнилась на миг, задумалась.- Да ты, болтают, уже и не одну проверил…
- А что делать, если у них денег нет? Починишь чего, в долгу оставаться не хотят. –отшутился я, как показалось, удачно.
- Ага,ага.. И для здоровья полезно, вон и в телевизоре о том талдычут сутками. Да всё ж не увлекайся ты этой гульбой, не мальчик уже. Хозяйку в дом приведи, да и живите себе ладком. А родит ежели кого, так и в радость…
- Скажи-ка, Настасья Никифоровна, а часто у вас тонут люди?
- Так, почитай, годов с пятнадцать не было такого. Раньше у нас Анютка старенькая жила, знахарка. Ты ток не смейся, правда лечила всякие болячки. Вот она настрого заказывала в ручей лезть и близко по темноте шастать. До того бывало, пьяный утопнет или детишки заиграются. Водица-то ледяная, омуты… Часто и не находили даже, хоть и водолазы приезжали с милицией. Так что, ты там тоже аккуратней.
Да, без жертв водяные долго перебивались. Сполз бы мой домик в бочагу, нечего и ремонтировать, кабы тонули регулярно деревенские. Правильно на них Кузьмич ругался, упыри и есть.
Утром собрал пожитки в две спортивные сумки, пошагал к своему новому пристанищу. По дороге вспомнил об обещаниях водяным и сторговал злющего козла, от которого прохожим житья не было, а хозяева с радостью избавились. На вопрос, что с животиной делать буду, я отвечал, мол жира натоплю. Зимой коленки мазать, самое оно. Простеньким действием утихомирил рогатую жертву и тот топал следом, как на привязи.
- Полдела сделано. –опустил сумки на лавку.- Другую половину ты, Кузьмич, с Котом провернёшь.
- Кто ж мне ишшо одного козла продаст? Да и подозрительно, двоих-то в один двор…
- Нет, тут другую проблему заодно решим – собак бродячих в деревне развелось десятка два. Даже с трассы приблудились с пяток. Вот вы с Котом их и завлечёте, да и в омут спровадим. Там такие есть страшилища, аж мне страшновато встретиться.
- Бер-руссь… –ткнулся лбом в коленку Котейка, а Кузьмич хмыкнул и пожал плечами. Никогда не замечалось за ним расположение к собачьму племени.
***
А всё же здорово, что я устроил на солнечной стороне навес и лавки. Вот ещё зима не спешит уходить, упорно похрустывает снег, а солнышко-то пригревает с каждым днём настойчивее. На лавке, застеленной войлоком и покрытой стареньким ковром, сидеть приятно до крайности. Струится марево тёплого воздуха, с края крыши срываются редкие капли и вся эта идиллия клонит в сон. Кот поворочался, да и затих. На спинку лавки заявился Кузьмич с кулёчком семечек, весь разнаряженный «по погоде». На моё ехидное похмыкивание при виде торчащих из валеночек тёплых носков соорудил на физиономии многозначительную мину и рёк:
- Пареных я в жисть не видал, а мороженых – сколь угодно!
Всё бы ничего, только цитировал он мои побасёнки с севера, услышанные от местных жителей. Однако дискуссии не суждено было возникнуть: со стороны входа в дом донеслись постукивания дверным кольцом и голоса. Пришлось вставать и идти встречать визитёров. На крыльце переминался знакомый мне Витёк и его дражайшая половина, вся пунцовая с лица.
- День добрый, Власыч! С проблемой мы к тебе, дорогой ты наш лекарь. –наиграно пригорюнилась Лариска.- Обследовать надо вот этого охламона…
- Привет, Виктор. Прихворнул, что ли?
- Здоров будь, дядь Саш... Да я... как бы... Супруга потащила…
Означенная супруга звонко отвесила подзатыльник по лыжной шапочке и опять обратилась ко мне, состроив брови домиком:
- Давай в дом зайдём, там и выяснится... Не на всю деревню же позориться?..
Прошли в дом, скинули верхнюю одежду. Я уселся на лавку под окном и приготовился к осмотру. Витёк мялся, топтался, но после очередного подзатыльника – решился. Повернулся ко мне спиной и стащил штаны вместе с трусами... Так называемые «филейные» части багровели тревожно, будто их хозяина только что сажали на сковороду. Виднелись следы ногтей, явно расчёсывал страдалец.
- Ну, Лександер Власыч, как оно тебе?! –патетически вопросила Лариса.- А мне каково?. . Живёшь-живёшь с тайным извращенцем, а он потом тебе – сюрприз! Плёткой, что ли, нахлестали?
- Ой, да погоди ты сверипеть, дорогуша! Найдём причины и следствия, дай хоть с мужем поговорить. Ты штаны-то одень, достаточно стриптиза на сегодня. И толком расскажи, как и когда возникли эти следы.
- Сам в оторопи... Вечером началось. Стоя как бы ещё терпимо, а сидеть больно и чешется… Пробовал под душем смыть, дак чуть на стенку не вспрыгнул. Ну, а потом вот, увидела моя и взялась стыдить да ругаться. Было бы хоть за что?! Спасай, Власыч…
- А что днём делал? Куда ходил? Что ел?.
- Известно, куда эту алкашню тянет – в мастерских у Семёныча толкутся! –вклинилась Лариска.- Что они там закусывают, ума не приложу. А теперь вон и до похабных развлечений докатились! Ух, подпалить бы вашу гадюшню!
- Ты... это... Ерунды не городи! –вскипел пострадавший.- Нормальные у нас мужики, без закидонов этих...
Посоветовал мазать больные места камфарным маслом и проводил гостей. Обещал тщательно разобраться и позвонить. И было собрались мы с Кузьмичом чайком из самовара побаловаться, как кованое кольцо на двери требовательно звякнуло... Короче говоря, до самых сумерек повторялась интермедия с оголением тела ниже поясницы, ровным счётом девять раз. Поужинал и лёг спать с твёрдым намерением разобраться с этой седалищной эпидемией.
***
Согласно жизненному опыту, собирался основательно: пару бутылок настойки, баночку грибочков, пучок перьев лука с плантации на подоконнике... По дороге прикупил ржаную буханку. В подсобке Семёныча встретили меня с восторгом, хотя вчерашние посетители и отводили порой глаза смущённо. Быстренько разложили снедь на шатком столике и пригласили присоединяться, даже удобное местечко уступили – на плотных извивах труб отопления. И тут меня осенило! Ликуя внутри, внешне изобразил удивление:
- Это что же, прямо так и садиться?.
- Там тёплышко, как на бабкиной лежанке. –откликнулся Семёныч.- Как раз простатит прогреешь, Власыч. Хы-хы…
- А потом от стекловаты чесаться буду, как Бобик?.. Глянь-ка сам, изоляцию протёрли вдрызг своими задницами. Да ещё если подогреть, так неплохое развлечение заработаешь. Хоть бы фанеру какую кинули, оболтусы.
Конечно, почти мигом нашлась и куча картонок, старый брезент облагородил сидение. Присел, принял стопку из разнокалиберного набора и осушил со всеми вместе. На удивление, повторить никто особо не торопился, продолжили прерванный спор. Насколько я понял, собирались на забавы ради, а мастерили самодельный трактор для общественного пользования. Всяких запчастей от бывшего колхоза осталось прорва, как ни сдавали на металлолом, скорее всего и телега выйдет – дров подвезти, с огородов урожай доставить. Плуги вот, горе, великоваты.. Тут я предложил помощь, за сараем у меня куча барахла железного Кузьмич у водяных назаказывал. Были и плуги не слишком большие. Налили по рюмкам, выпили и засобирались в промёрзлое нутро бывшей мастерской. Попрощался я и направился домой. Вечером соберу вчерашних жалобщиц, прорисую ситуацию..
***
- … таким образом, ваши мужья проявляют заботу и готовятся в сезону, а не проводят время в пьянке и безделии! –лекторским тоном вещал я перед рассевшимися за моим столом дамами.- И расстройства здоровья единственно от плачевного состояния бытовки, где приходится согреваться. Вы, как хозяйки и умелицы, могли бы помочь благоустроиться. Конечно, положение сейчас шаткое и будущее хозяйства неопределённо, но по-всякому до лета хоть в людских условиях пообедать или отдохнуть – уже смысл. А главное, нужно как-то налаживать психологический климат, менять отношение к своим спутникам. Ценить, в конце концов, наличие семьи как таковой. Не могу представить, что в обратном случае мужик потащил жену заголять задницу... Это обидно, вдумайтесь…
Гостьи вроде и с улыбочками переглянулись, но явно не радовала подобная перспектива. И слова про наличие мужа напомнили о значительном числе одиноких особ, не упустящих случая приманить мужичка.
- Надеюсь, выводы сделаете сами. –продолжал я.- Поговорите, извинитесь кто как сочтёт нужным... А теперь – чай! На дорожку, чтоб символически исчерпать эту историю.
Самовар уже давно вскипел стараньями незримого Кузьмича, кружки и угощения расставили быстренько. Среди прочего присутствовало замечательное малиновое варенье, которое я для себя обозначил как «баба ягодка опять». Это чтоб в крайнем случае добиться от спутницы взаимности. Так, шутка... И выбросить жалко, а пользоваться не пришлось. Ну, наши мужички сегодня испытают пламенные страсти…
***
Кузьмич давно был мной строго-настрого предупреждён, чтоб не подкрадывался внезапно, ибо не посмотрю на добрые отношения и какая-то бородатая морда получит зарубку на память. Потому сперва послышались всякие позвякивания, покашливания, а следом нарисовался источник шумов со страшно озабоченной физиономией. Не самое характерное время, десять часов утра, для активности домовых.
- Эт-та… Там чегой-то затевается, в деревне… Наши прибегали, дескать, гости недобрые нагрянули. Мол, твоему бы Хозяину глянуть надо… Слёзно умоляли, хотя толком объяснить не могут. –развёл руками Кузьмич.- А чутьё у них тут, на природе, шибко развито… Сходил бы, а ?..
Пришлось отложить корягу, из которой наладился сместерить светильник, отряхнуться от стружек и идти к номинальному центру местной жизни, к сельсовету. Там обстановка смутно напоминала толи высадку Колумба перед аборигенами, толи приезд монгольского отряда по сбору дани. Полдюжины машин полукругом, прохаживаются крепкие ребятки в кожанках… Короче, бандюганы наведались, санитары рыночных отношений. От лица местных присутствовало некоторое количество мужичков, любопытствующие тётки и , само собой, Идея Стальевна в своём белом халате. Ничего пока существенного не происходило, приезжим требовалось побольше зрителей, а у здешним обитателям не доставало повода чем-то возмущаться. Моё внимание привлёк явно по ошибке затесавшийся в компанию налётчиков человечишка. Хлипковатый в плечах, костюмчик старомодный из послевоенной коллекции, зыркает по сторонам суетливо… Притащили счетовода на разборки? Зачем, интересно? Помянутый человечек увидел моё особое внимание, сделал знак головой, отойдём-ка, мол, в сторонку… Для себя сразу решил: будет проситься выручить - откажусь. Сам влез в эти разборки, пусть и выкручивается в меру сил.
- Мы ведь виделись уже? –сходу поинтересовался хлипкий.- Или... Ага, вон чего!.. Это в другое время было, плоскость-то новая…
- Что тебе надо, дядя? –не слишком вежливо попытался я внести ясность в бормотание суетливого гостя.- Первый раз видимся, не сомневайся.
- Какой я тебе «дядя» ?! –вроде как намеревался обидеться, но сдержался.- Помнил бы, так вежливее себя вёл. Лихо я, то самое… Лет семьнадцать тому, вперёд от сегодня, встречались мы. Как Кузьмич, не надоедает?..
Тут настал момент призадуматься. О моём домовом обывателю знать не положено, да ещё с подробностями. А этот зыркает с усмешкой, наблюдая мою оторопь. И явно не врёт, это и кольцо свидетельствует полным молчанием, как ни крути…
- Ага, колечко тебе вернули? –вовсе раздухарился именуемый Лихом.- Тогда всё становится гораздо интереснее… Я-то думаю, чего меня так уговаривают в эту зашмыганную деревню съездить? Какие тут этим бугаям препоны могут возникнуть?! Ай да субчики-голубчики, стравить меня задумали с вашей ипостасью Силы... Обмишулить хотели, вокруг пальца обвести! Ух, будет моей собачке Шняге работёнка! Жуть как не люблю шуточек надо мной. Ну, орёликов я отзываю и убываю без конфликтов. А встретиться придётся всё равно, равновесие требует. Событие какое-то должно здесь происходить, тогда и навещу, уж не обессудь.
По незаметному знаку Лиха крутые молодцы быстро расселись в машины и без особых эффектов убыли в сторону трассы на райцентр. Народ запоздало загалдел, возмущаясь. Идея Стальевна лихо воткнула папироску в зубы и прикурила, держа ладони ковшиком. Какое-то неведомое чутьё ей подсказывало, что вразумительный ответ может быть получен только от меня.
- Миновало Лихо, граждане волковчане! –махнул вслед уехавшим.- Ошибочка вышла, деревни попутали. Работа у них нервная, а с географией со школы не задалось…
- Ага, работа у них.. Головы бы поотрывать, в колыбели ишшо.. Морды отожрали на наши кровные… –бурчали защитники сельсовета, расходясь по привычным своим местам обитания. Вроде как и погеройствовали, и ничего за то не было.
За недолгое время моего отсутствия дома ничего, на первый взгляд, радикального не произошло. Кузьмич высунулся с вопросительным выражением лица: мол, чего там?
- Отбой тревоги, нежить. –бодренько информировал я своего управителя.- Лихо с бандюками приезжал. Привет тебе горячий, обещался лет через семнадцать проведать…
Кузьмич отёр покрытый испариной обширный лоб и медленно сполз по стеночке.
- Чего это с ним? –поинтересовался у Кота.
- Ис-спугал-лся… Шччи-има-дан ссо-брррррал-лл... –пробурчал хвостатый учёный и гордо утопал на кухню.
- Так-ить, Лихо! –задрал палец вверх Кузьмич.-Я как учуял аж сам не свой стал. С детства побаиваюсь, честно скажу. Это как со Старшим вдрызг разругаться, только в десять раз хуже. И против ничего не сделаешь, не работает…
Теперь впору мне по стеночке сползать. Оказывается, всё могло закончится не столь оптимистично… Кузьмич почуял моё смятенное состояние и подскочил с вопросом:
- А не усугубить ли нам настоечки? На черноплодной рябинушке? Ага? Ну, я мигом закуски соображу, мигом! –рванул сквозь стену хлопотать, а я выдохнул и наконец-то присел на лавку. Лихо миновало…
***
Крупная агрофирма выкупила колхоз, теперь работники поневоле шевелились, в мастерских рассиживаться некому. Техника новая, не ломается пока. Семёныч щеголял в пятнистом камуфляже и всячески сдерживался от пьянки. Короче, в будние дни я коротал время за обустройством жилища. Водяные расчистили ручей, болото покрывалось проплешинами сухой земли с хилыми деревцами. Соорудил небольшую запруду, поставил простецкое деревянное колесо с лопастями и теперь вода вертела вал генератора – своё ГОЭЛРО, как не крути. Умники подсказывали, что лучше мельничку сделать или маслобойку. На что я им резонно и по пунктам отвечал, мол, мощности на мельницу не хватит. А масло давить из чего? И вообще, суета мне не нравится. Вот возьмусь ладить бочки или всякую деревянную утварь «под старину». Модно стало в угол прялку поставить, ковши на стену вывесить. Тем и пропитаюсь, плюс пенсия…
По совету Кузьмича с корзиной всяких угощений и настоек сходил в лес, на переговоры так сказать, с местным Лешим. Самого не видал, только слушал. Существо не без хитринки, но не злобное по сути. Наметили место, где можно сложить нужные мне брёвна. А знакомый тракторист на собственном расхлябаном тралёвочнике согласился раз в неделю тащить их к моим хоромам, не бесплатно. Лесников здесь давно не было, да и древесина не особо строевая, честно сказать. Ну, на мои цели вполне сойдёт.
Осень сползала в свою заключительную фазу, часто пролетал снег. К радости домового печь протапливалась постоянно, в райцентре заказал заслонку из толстого стекла и часто ловил себя на мысли, что могу часами наблюдать за прогорающими углями… Припасов хватало, обзавёлся хлебопечкой и стиральной машиной. Выходил в деревню, если только вовсе становилось скучно или просили помочь. Это вышло как-то исподволь. То ногу кому-то поправил вывихнутую, то травок от кашля выделил… Стальевна «терапэвт» оценила успехи и не препятствовала, что фактически служило непререкаемой рекламой. Вот и приходилось иной раз топать по стылым улочкам к пациенту. Благодарные родственники кормили и поили без меры, а потом у крыльца обнаруживался презент. Кто им эти приметы внушил, что напрямую врачевателям нельзя платить? В задрипанную поликлинику открыто несут коньяки и коробки конфет, а тут исподтишка… Главное, в общем-то, что кладовая холодная заполнялась и Кузьмич без вопросов освобождал лежанку после походов по холодрыге.
Снег лёг окончательно, водяное колесо обмерзало и еле ворочалось, так что теперь пользовался я обычным электричеством . Некоторые плешиво-бородатые сущности ворчали об экономии, дескать, водяные зря пайку хавают.. Нахватался лексикона, ситный друг Кузьмич.
А тут образовался у меня покупатель. Из района прикатил, чтоб осмотреть изделия народного умельца. Они в музее собрались устроить экспозицию с утварью крестьянской избы, а найденные экспонаты имели вид жалкий и потрёпанный. Ради исторической правды сойдёт, но народ больше ориентируется на расписные кадры из фильмов. Подавай народное да лаком блестящее, в узорах и росписи. Гость цокал языком и перебирал поделки. Потом присели за стол закусить и обсудить сделку. Тут же родилась идея выделить в полупустом универмаге угол, где попробовать организовать продажу. Денег гость с собой не имел, но гарантировал приезд и закупку через неделю. А я с собственными руками изготовленной прялкой отправился к бабе Насте. Та обрадовалась и стала собирать чаепитие, косясь на укутанный брезентом предмет.
- Эт што ты такое ремонтировал? Не могу догадаться. –не выдержала старушка.
- Хотел показать. Может, кто умеет пользоваться? Возникла мысль одна, как заработать. – разворачивал влажную от снега ткань.- Вот. Сам выстрогал..
- Ох-ти, господи! –всплеснула ладошками Никифоровна.- Прелесть-то какая! Ну ты меня удивил, Власыч… Всяко ожидала, но штоб и прялки изготовить – сурприз! Я на такой всё детство и девичество трудилась, тогда ж хозяйства держали и шерсть своя была. Вязали всё, от носков и варежек, до штанов и свитеров. Мамка мне и платье связала, но то уже из покупной пряжи. И красили сами, и пряли…
Уговорились, что оставлю прялку пользоваться, с условием упоминания среди жителей. Способ проверенный и действенный. Возвращался со свёртком пирогов в брезенте укутанны, когда приметил мнушегося у крыльца Семёныча. За сто шагов видно было, что треплет его лютое похмелье. Да, бывало и ссужал я деньги в долг, но всяко не таким отчаянным выпивохам.
- Край, Санёк.. Выручай по-братски, помираем мы с Алёхой.
- Окстись, тут же не трактир. К бабе Вере бы шёл, подлечился.
- Есть товар… –сипел визитёр.- Дальние склады подчищали, а тама – тюк шерсти. Настоящей, гад буду, тонкорунной. Чистый меринос, Алёха-напарник вычитал. Бери, сгодится…
Сначала хотел объяснить чисто народными фразами ценность предложения, но мелькнула смутная мысль о прялках и я сдержанно кивнул:
- Литруху настойки дам, остальное деньгами. Годится? И, вот что, доставите к бабке Насте. Говоришь, «пятихатки» достаточно? Тогда ещё и по паре пирогов получите. Жди, я сейчас вынесу.
Кузьмич, ясное дело, подслушивал. Литровая бутылка из-под подзабытого уже «Ройяля» и пятьсот рублей ждали на краешке стола. И цветастый пакетик, под пироги. Ну, бывает же умницей, нечисть!
- Давай, давай! Не натаптывай, коммерсант… –враз поломал благостное мнение Кузьмич.
***
Снег валил не переставая почти неделю. Я выходил на свежий воздух подразмяться, чистил деревянной лопатой вокруг крыльца сугробы, торил дорожку к брёвнам. Вечером смотрел, как зажигаются окна и тянутся дымы из труб. День пролетал быстро, сумерки заливали синевой пушистые окрестности. В доме чуть пахло дымком, ненавязчиво переливался в приёмник какой-то канал с классической музыкой. В чемодане Кузьмича сыскались книги с дореволюционными шрифтами, большей частью о путешественниках. Так и коротали время, пока не возникало желание спать. Часто я не шёл на второй этаж, укладывался попросту на широченной лавке и проваливался в царство Морфея…
Когда погода стала налаживаться, по дорогам протащили трактором «плуг» из тракторных же гусениц, отвалы по обочинам достигали пояса и пришлось немного покопаться, чтоб вольготно приближаться к дому. Потом я оделся и направился проведать знакомых. Были намётки немного закупиться в магазине, крупы заканчиваются. Первым делом завернул к бабе Насте, где меня сходу поставили перед проблемой:
- Шерсть отменную гаврики давеча принесли, дак мыть-то её надо. А это испокон глиной делают, разводють жидко и полощут. Можно б в овражке наколупать, кабы не зима... Пусть до тепла полежит, опосля и примемся.
- Никифоровна, уже другой век на дворе! Сейчас любые средства есть, что угодно отстирают. А вы ещё «щёлоком» соберитесь, как при царе…
- Эт точно, забыла я про щёлок… –размышляла баба Настя.- Есть у меня что-то, перед теми выборами каньдидадт раздавал подарки. Съестное кончилось, а порошки от греха в кладовку поставила. Сейчас принесу, почитаешь состав.
Заявленные на упаковках свойства внушали надежду. Баба Настя оживилась и, одарив баночкой с малиновым вареньем, чуть не взашей выпроводила. Какие уж на неё обиды, азарт приобрести занятие на зимний период перевешивал условности. По дороге до магазина периодически с кем-то здоровался, кому издали махал рукой. Всё же повезло с жителями, нет откровенно злых и подлых. Обычные люди, не ангелы.
Внутри торговой точки произошли внушительные перемены. Прикомандированные из агрофирмы спецы пожаловались на убогий ассортимент и теперь обновлённое оборудование заполнили разные продукты, появились и немыслимые ранее в деревне полуфабрикаты. Платёжный терминал, модные стенды с сигаретами и жвачками. Продавцов двое, они как бы по вахте приезжали на две недели. Ну, добралась цивилизация и до Волковки.
Шагал с пакетами по проглаженной дороге, когда со мной поравнялась ГАЗель и явила покупателя моих поделок. Судя по выражению лица, проект получил одобрение и, что немаловажно, финансы. Я погрузился в салон, а гость сходу принялся описывать перепетии своей деятельности:
- У нас же быстро ничего не делается. Инстанции, от района – в область, там в Москву. Рассмотрят, внесут в план, а дальше только ждать финансирования… А тут один влиятельный человек, вроде из столицы, по фамилии Одноглазов, нашему районному руководителю дал добро. Мол, очень это важно и востребовано…
Я хмыкнул, представив Лихо Одноглазое в роли спонсора традиционных ремёсел. Ну, это его прихоти и заглаживание неувязок с прошлым приездом. Сочтемся…
Забрали почти всё, сколько поместилось в салон микроавтобуса. Паковали в плёнку с пупырышками, щедро мотали скотчем. На некоторое время воцарился химический запах, который не могла перебить атмосферы свежей стружки и сохнущей древесины. Оценили, расписались и – разбежались. Гостям хотелось до темноты попасть домой, а я к тому моменту проголодался и малость ошалел от суеты. Кузьмич чихал нарочито громко, распахивал форточки и даже чуть не пнул Кота, когда тот возник на пути. Но и не забыл вытащить из печи горшок с гречневой кашей, водрузил на стол, остальное я расставлял сам. Кот получил магазинный суповой набор, где вперемежку были куриные ноги и шеи, утащил к подножью печи и захрустел косточками. Кузьмича дожидалась баночка мёда и вязанка сушек, упаковку тыквенных семечек я пересыпал в глубокую миску. Теперь все в доме довольны и можно самому пообедать, желудок уже звучно реагирует на вкусности. Вернулся домовой из мастерской удовлетворённым, пошурудил с самоваром и тот тоненько заныл на грани закипания.. . В очередной раз подумалось, что лучше таких моментов ничего и не придумаешь…
***
Постепенно влага из воздуха вымораживалась, даже стало легче дышать. Выглядывало солнце и снег переливался разноцветными искорками. Меня зазывали на охоту, но я всячески отказывался. Не удался из меня охотник или рыбак, такой уж характер без азарта. Если бы от этого зависело моё пропитание, то допускаю подобные занятия. А так, лучше повозиться с замысловатой корягой. В тепле, отламывая от шоколадки горьковатые кубики и запивая чаем. В любой момент бросить инструмент и отправиться валяться, уплывая в сон под мерное щёлканье маятника настенных часов. Или пройтись по гостям, вполуха слушать местные новости и угощаться печёными изысками.
Кот выскользнул за мной на крыльцо, прошёлся, отряхивая лапы при каждом шаге. Потом вспрыгнул на перильца, куда падал свет солнца и не топорщился иней. С собой я его не брал, тут большинство жителей котов в дом не приваживали. А таскаться по морозу, опасаясь собак, как-то без резона. Внутрь попадёт через хитрую дверцу, устроенную для отлучек по нужде, в любое время суток. Кузьмич бурчал, что швейцаром не нанимался, а я часто отсутствовал. Вот и придумали личный кошачий ход, всем во благо.
Моя прежняя хозяйка встретила оживлённо, настойчиво потащила в горницу. Над столом возвышалась горка чего-то пушистого, но не вата.
- Эх, шёрстушка! Ай, моя красавица! –приподняла баба Настя в руках пряди.- Отмылась как есть, лучше не пожелаешь. Уж теперь попрядём! Носки тебе свяжу, с двойной пяткой. А то в магазинных шлёндраешь, которые и не греют совсем. Вот и ученицы у меня пока каникулы, хотят попробовать.
За ворохом шерсти обнаружились две девчушки, робко поздоровавшиеся и продолжившие какое-то расчёсывание сероватых прядей.
- Пойдём, чего спрошу… –потянула за рукав Никифоровна.- В сарайке, не видел поди, есть у меня станок ткацкий. Простенький, но ещё сгодится. Его бы в дом, да подладить немного. Глядишь, половичков-дорожек и наткала бы, не по голому полу зимой топтаться. А? Смогёшь, Власыч?
- Эээ... Попробуем. Человек сделал, так человек и починить сможет. Завтра инструмент захвачу, тогда и глянем.
- И, если можно, прялочку бы.. В аренду, аль купят родители-то девчонок. Так радовались, что чада не в иньтернет лезут, а руками хотят научиться. Уважишь?..
- Да есть там одна, доделать только немного. Я другим увлёкся, не спешил до готовности довести. Раньше бы сказали...
- Дак у тебя ни телефону, ни радиоточки. И телевизора нет. Как Робинзон какой-то, только с котярой на пару. Надо нашей Идее сказать, пусть телефон обеспечит.
- Там по столбам, вроде, радио и телефон протянуты. Только не тяготит меня такое положение, обхожусь.
- Ты ж вроде как ранний пенсионер? Значит, положено. И скидка какая-то. Ой, заболтал совсем! Пойду, девки там заскучали, поди…
Наладить бабкин агрегат было интересно, но поражала ловкость, с которой прицепом покатило обещание прялки и неизбежная телефонизация. Надо поинтересоваться, нет ли у Никифоровны цыганских кровей в родне?..
***
Монтёр спустился со столба, цокая стальными когтями по мёрзлому дереву. Провод протянулся к фасаду и нырял внутрь, где теперь красовалась специальная розетка. Телефонный аппарат тоже наличествовал, от щедрот сельсовета, с факсом. Мол, никто им пользоваться не умеет, так чего зря пылиться. Благо, тумбочка кстати оказалась у той стены, разместили чудо техники. По обычаю полагалось «обмыть», что мы с Петром-телефонистом неспеша и совершали, когда прозвучала переливистая трель со стороны обновки. Номер высветился куцый, цифры на четыре. Я не без опаски поднял трубку.
- Это Стальевна. Ты там Петруху не задерживай, у него ещё два вызова.
- Спасибо за заботу, Идея…
- Это наш долг! –отчеканила и прервала вызов. Эх, ей бы эскадроны водить…
Петя сунул выданную «на посошок» настойку в безразмерную сумку с инструментом и отправился дальше. Кузьмич прошёлся дугой возле нового предмета обстановки, потрогал.
- Ну, случайно не заденешь и устойчиво стоит. Ток ты на ночь выключай, штоли, чтоб не переполошили какие озорники. А зато можешь теперь своим ухажёркам свиданки назначать, в магазин поинтересоваться… Нее... Полезная в хозяйстве вещь..
В мастерской провозился весь остаток короткого зимнего дня и вечер, доводя до завершения прялку. Поковырялся с затейливым корнем, но так и не увидел, во что его можно превратить. Смёл стружки в объёмистую корзину, специально для растопки печи. По сути, сейчас огонь поддерживался постоянно, но заведённый порядок нарушать не стоит. Раз, другой, дашь себе поблажку – так и потянется потом ниточка. Хотя, раньше Кузьмич мозг вынесет с ворчанием и нотациями… На столе ожидала кружка с настоявшимся шиповником и лёгкий ужин. Домовой с Котом впотьмах у печи листали какую-то книжку, вяло переругивались тихими голосами. Я какое-то время подождал и совсем уж собрался гасить свет, чтоб отойти к сну на привычной лавке, когда за столом явилась делегация.
- Энто… Не в обиду прими, Хозяин… Но у нас соображение возникло, так сказать…
- Кузьмич, не тяни с вступлением. Что вы там неординарного придумали на ночь глядя?..
- Надо бы по весне баньку построить... –сокрушённо молвил домовой.- С купелью, с каменкой... Как у людей, короче. В ручей сигать теперь можно, безопасно. Ась, чего думаешь?..
- Дожить надо, до весны-то… Обдумать. А тебе-то что с бани? Нечисть нечёсанная.
- В баню ж-жит-тель положжжен... –проурчал Кот.- Этот хочч-чет банни-цу, женского рода... З-заа-тей-ник…
И едва увернулся от подзатыльника, коим его намеревался угостить хитрый поборник чистоты. Сама оскорблённая невинность, а не похотливый домовой.
***
Зима катилась к новогодним праздникам, снега потихоньку насыпало по пояс и день уже превращался в сумерки, едва начавшись. Как раз, когда густая синева залила окна и явились гости. Сначала звучно стукнули в дверь, вошли. Лица все знакомые, деревенские.
- Там эта… Власыч... Человечка бы глянуть. Перевернулся со снегоходом, сверху машиной и накрыло. Еле довезли сюда, а до райцентра растрясём, что и окачурится...
- Давайте сюда, не на улице же суетиться. Я пока лавку приберу.
Пострадавший оказался некрупным мужичком, в стандартном для охотников камуфляже и с пустым патронташем на поясе. Тащили его двое под руки, волоча ногами по полу. Стоны, вскрики и горестные всхлипы сопровождали сие действо. На лавке принялись разоблачать, стаскивать лишнюю одежонку. Мужичок остался в термобелье и напоминал взъерошенного воробья.
- Хозяин, дорогой, спасай... Или дай мне лист бумаги, я хоть завещание напишу... Костей, понимаешь, целых не осталось… –пригорюнился, распространяя густой запах перегара. Судя по всему, кроме обычного «сугрева» спасатели поднесли и сорокоградусного «наркоза».
Начал ощупывать суставы и кости, где-то проворачивая или вытягивая на место. Мужичок заливался истошными воплями и слёзной мольбой дать написать завещание. Стоящая у дверей хмурая парочка несколько раз даже имели намерение вмешаться, но помогла моя репутация и то, что по-всякому, клиент оставался жив. Чуть полежал, отдышался. А потом я принялся за правку позвонков, хрустящих и застарелых в ревматизме. Снова вокальные упражнения, прерываемые лишь во время надавливания. Когда все сочленения встали на место, я отправился к рукомойнику помыть ладони. Со стороны лавки донеслось сопение, сдавленное оханье, а потом вопрос:
- Мужики, а где у вас можно водки купить?..
Стражи у двери выдохнули и заулыбались.
- Ну, если за водку вспомнил, то жить будет. А то мозги проел со своим завещанием. Тоже, лорд британский! –хохотнули, наблюдая за одевающимся соратником.- Поедем мы. Опосля сочтёмся, сам знаешь, не заржавеет. Спас хмыря городского, а то затаскают менты если что, да егерей подставим…
Потопали на улицу, рыкнули моторы и кавалькада снегоходов укатила к центральной части деревни. Кузьмич ворчал, прохаживаясь метёлкой по полу, а Кот растягивал сбившиеся половики. Уборка явно показная, со снега не много-то грязи. Только задумка с баней теперь не оставит меня в покое до завершения, как пить дать..
Выяснилось, спасённый охотничек оказался крупной шишкой с областного телевидения. Не в пример местных, одаривших изрядным куском кабана и всякими мочёными заготовками, решил отквитаться имеющимися под рукой возможностями – прислал в деревню съёмочную группу, с приказом «сделать вкусную картинку». Особо указал на меня, как объект достойный прославления. Это всё сообщила суровая Идея Стальевна. Дескать, пока по агрофирме пройдутся, потом к хранительнице истоков бабе Насте, а чтоб я в доме порядок навёл. Не шутка, в телевизор попадём!
Акулы микрофона и камеры сперва взяли в оборот доблестную Стальевну, после собирали материал об агрофирме. Бывшие склады и мастерские теперь преобразились в грибные плантации, с которых неизменные стражи Семёныч и Лёха снабжали желающих шампиньонами. Новые же ангары укрывали технику и поражали взгляд чистотой, порядком и удобством. Замызганные спецовки и неминуемые по зиме телогрейки сменила единая форма, что на экране тоже сыграет в плюс образа деревни.
У бабы Насти глухо стукал ткацкий станок, вертелись прялки, веял дух свежей сдобы и гостеприимства. Там гости задержались подольше, поскольку миновать праздничного чаепития не представлялось возможным. На дорожку получили вязаные перчатки и неизменные носки, которые и в самом деле защищали от мороза. Все эти новости я получал по телефону, коротая время в ожидании. Чтоб добавить колорита, надел джинсы с лямками и рубаху в красную клетку. Типа, ковбой или фермер. В толстенных вязаных носках и тапочках.
Две одинаковые на вид фигуры направились от микроавтобуса с логотипом телевидения на борту к моему крыльцу. Внутри обнаружилось, что один из персонажей – девушка. Без коротенькой куртки и кепки наблюдался некий пиджак с брошкой, собранные в узел волосы и всё это завершали джинсы, заправленные в «дутые» сапожки. В принципе, для репортажей достаточно официальной верхней части. А оператор щеголял свитером со скандинавскими мотивами, явно подражая кому-то из мэтров репортажей. Да в принципе, обычные ребята. Пока один вертелся с камерой, настраивая на освещение, девушка прихорашивалась у зеркала в простенке окон. Повернулась, взяла со стола микрофон и приступила с вопросами к моей нарядной персоне.
Оператор демонстрировал чудеса акробатики, меняя ракурсы, ловя кадры будущего репортажа. Девица лучилась радостью и задавала вполне осмысленные вопросы о житье-бытье. Потом перешли в мою мастерскую, где деятельность стала ещё активнее ввиду своеобразной атмосферы от предметов старины, инструментов и разных мелочей. Уложились в полчаса сплошного диалога, когда я умудрялся что-то повертеть в руках, а журналистка немедленно распросить о предмете. Когда она незаметно для зрителей дала знак к окончанию, оператор снял камеру с плеча и обратился ко мне впервые за всё время с вопросом:
- А вот про это изделие, наверное, забыли сказать? –палец его указывал на узловатую палку с торчащим на толстом конце сучком. Покоилась она на двух колышках, вбитых в стену, что явно отметало мысль о брошенной заготовке. На инструмент, однако, не похоже.
- А. это… Да просто «заменитель жены». Очень удобно.
Оператор аккуратно снял двумя пальцами с опоры палку, сосредоточенно покрутил так и сяк. Потом воззрился с немым вопросом, не желая опростоволоситься перед коллегой. Та, кстати, тоже косилась с интересом.
- Ну, дык… –включил я образ деревенского дурачка.- Зачешется у тебя спина, к примеру. А жены, штоб почесала, и нету… Берём энтую корягу и шоркаем, где достанем.
Журналистка фыркнула и направилась одеваться, оператор поместил чесальный агрегат на место и поспешил вослед. От чаепитий гости отказались, мол, у бабушки-ткачихи насытились. А хотелось бы до темноты вернуться к себе домой. Поочерёдно погладили подвернувшегося Кота и пошагали на улицы. В сенях журналистка оглянулась и сунула квадратик визитки:
- Можно бы собраться... У меня квартира. И спину поцарапать могу, если что…
- Ээээ... Хозяйства нет, но вот Кот... –промямлил я от неожиданности.
- Корму на сутки насыпать, а то пусть мышей ловит. Мы же не неделю чесаться будем? –молвила уже на ступеньках.- Номерок есть, договоримся…
Новогодние праздники запомнились повсеместным угощением, колечками домашней колбаски и различными настойками. Теперь, когда стало нормально с работой, уже почти и не случалось отчаянных пьянок. Народ успокоился, не стремился оглушить себя и забыться на время. Собирались компаниями, радовали детишек фейрверками. Там и сям по дорожкам пестрели корки мандаринов. Подоспел «старый год», удачно попавший к концу недели. Мужская часть раскатила по охоте с рыбалкой, женщины принялись печь пироги, а я читал и валялся на лавке. Кузьмич предрекал затяжные вьюги, как бы заранее приватизируя печь. Кот иногда устраивался рядом, грел горячим боком и мерно рокотал свои мелодии. И снов мне не снилось, к счастью…
***
Приближение весны ощущалось всё яснее. Капель стучала днём, к темноте вырастали причудливые сосульки. Туман подтачивал сугробы, на пригорках уже торчала щетина прошлогодней травы. Обходя дом, обнаружил рядок кое-как подремонтированных деревянных бочек. Насколько помню, валялся этот хлам в пристройке и руки не доходили устроить там приличную уборку. Доверху в бочках было насыпано нечто серо-сизое, мокрое от стаявшего снега. Призывно стукнул пальцем с кольцом по стене и миг спустя Кузьмич рядом запахивал любимую телогрейку.
- Это у нас что?
- Дык.. Тепло у нас откудова? Из печи. И сажа с золой, как известно, оттудова. Я клёпки маленько обстучал, чтоб продержались до лета, да сажу-то и собираю.. –ответствовал домовой.
- Огород удобрять будем? Так по мне, не стоит он хлопот. И так в кладовке всё есть.
- Хыхх.. –деланно огорчился Кузьмич.- Про огород у него мысли.. А есть такая хитринка, стародавняя, чтоб водяного ублажить печной сажей. У них теперь мальков много станет, тем для росту требовается элемент, в саже залегающий. Да с нашими запасами со всей области, поди, водяные на поклон попрутся!
- Уговорил, оставляем. –кивнул я домовому и добавил немного лести.- Кто бы ещё знал те хитрости, кабы не ты. Очень полезный субъект.
Солнце грело с каждым днём сильнее, взбиралось по небу выше. Снег ещё прятался в тени, протянулись лужи. Приходилось облачаться в сапоги, чтоб добраться до магазина или наведаться к знакомым. Кот почти не появлялся, ударившись в разврат и драки. Кузьмич каждое его возвращение начинал с лечения ран и дезинфекции, благо такие навыки домовым свойственны. А мне что-то стало скучно…
Утром я просыпался не по будильнику, когда организм захочет, потому ощутимый тычок в бок и мелькающая физиономия Кузьмича удивили крайне.
- Идёт! Идёт! –заговорщицки прошелестел домовой и юркнул на свою территорию, на печь.
Раздался стук в дверь, брякнула щеколда и вошедший весело поинтересовался в полутьму комнаты:
- Гостей принимаете? Чаем напоите?.
- Ну и сюрприз! Старшой, ты ли это?! –сел я на лавке, потирая глаза и потихоньку выныривая из сна. Отдёрнул занавеску и направился здороваться да обниматься, как положено. Главное, никаких намёков и примет не было о визите. Зато теперь получу ответы на многие загадки.
- Обустроился, молодец. –оглядывался гость, сидя за столом. Стараниями Кузьмича на скатерть выметнулись все деревенские деликатесы: начиная с солёных грибочков разного рода, капустки с красными капельками клюквы, мочёных ягод и яблок с прилипшим листком смородины, до копчёностей. Вчера только оделили меня свежим хлебом и пирогами, магазинные сухарики были поближе к самовару… Вот такой пир нежданный.
- Мы, деревенские, больше на удобство киваем… –пошучивал я, гадая о целях визита.- На чужой каравай рта не раззеваем…
- Вот, вот… –повертел в пальцах рюмку Старший и махнул залпом.- Аххх… Перцовая, матушка… Зимний нектар…
Похрустели соленьями, закусили домашней колбаской, а потом мой гость продолжил:
- Это тебе кажется, что тихо-мирно существуешь. Прялки, скалки, санки ладишь… С Кольцом мог просто выкупить деревню и поживать в тереме, ан трудишься. Живёшь без излишеств, никого не обижаешь. Выезжал пару раз, да и то, по необходимости – раз за документами, второй с девкой потешиться… –знал я, что невозможно утаить свою жизнь, да и не парился об впечатлении. А Старший, видимо, подходил к сути.- И если знать, кто ты на самом деле, то очень подозрительно выглядит такая скромность. Времена в державе нервные, каждый норовит по мере и без меры возможностей урвать. Ежели же не спешит, то и кусок побольше отхватить метит. Вот и всполошил ты кое-кого, когда встретились…
- Лихо, что ли? Ну и чудак, хоть масштабная фигура. Прикинул я, связываться с ним – себе дороже выйдет. За Лихом-то Силы природные. Неприятности и беды, считай, сами оформятся. Просто ТАК сложится вероятность, сплошная невезуха и каверзы судьбы.
- Абсолютно верно! –отсалютовал гость рюмкой.- Суть ты даже изящнее меня изложил. «Не буди Лихо…» - это испокон идёт. Да только же ты его не будишь! Подальше держишься, пути не пересекаются совершенно! Вот и занервничал он, а после и вовсе истерить начал. Просил о встрече личной.
- Да ну… не верю… –протянул я, силясь проникнуться ситуацией.- Как такое возможно, напугать Лихо Одноглазое?!
- А вполне. Струхнуло Лихо, точно говорю. –расплылся довольной улыбкой Старший.- Давно такого не случалось, аж с древних времён. И с годами нрав легче не становится, везде интриги и прочие заговоры мерещатся. Будь человек, можно было ставить диагноз «паранойя», но тут с другим дело имеем. Возомнилось ему, что измыслили Волхвы на него ловушку. Обороняться нет причин, а просто так только собачонку свою Шнягу подослать может. С ограничениями, опять же. А у тебя и водяные в обороне, и бабки местные, и Кот роскошный… Досталось псинке, доселе отпору не знавшей. Приволоклось Лихо договариваться, с завереньями вечной дружбы. Пришлось «признаться» и якобы отменить твою операцию. Вот, подковку прислал, с гвоздиком. Прибьёшь, как щит будет. А надо позвать Лихо, так на гвоздике переверни – откликнется.
Свёрток я сразу прибрал на полочку, что сладил над окном. Мало кто догадается на неё заглянуть, проверено. Гость мой засобирался, потому традиционно налили «на посошок» и вскоре вышли на крыльцо. Солнце прогрело крыши, над ними вился туманчик, от ручья долетало потрескивание последних льдин. Старший сделал вид, будто только вспомнил:
- Так я чего заходил-то… В конце мая жди гостей, приедут. Твоя забота, будущая Ведающая, с наставницей. Где размещать будешь, не планировал?
- Ну, уж точно не у меня. Сообразим, не беспокойся. Дома есть очень приличные на продажу, по крайности срубят новый.
- Рад был повидаться! –обнялись на прощанье, гость спустился с крыльца и пошагал к калитке, бормоча.- Хоть самому сюда перебирайся... под крылышко… его Лихо боится…
Дунул ветерок, качнулись ветки калины.. Свои дороги у Старших Волхвов, не обессудьте… А я вернулся в помещение, распросить у моих скромных защитников, как обстояло дело со Шнягой, собачкой непростой..
***
Водяное колесо вертелось, настала пора экономии электричества, о чём и напомнил рачительный домовой. А у меня родилась идея, как ещё больше расположить нашу Идею Стальевну. Больно уж глянулся мой самовар в один из визитов. Просить не стала, не той формации человек. Но в подарок примет, тут без вариантов.
- Кузьмич, а ты с водяными уже коммерцию затеял? Насчёт сажи, говорю, интересуются?
- Есть такое... –скользнул за стол напротив, пригладил бороду.- А с какой целью вопрос?
- Ну… В воде много чего валяется. Не говорю про оружие со стольких войн, про технику утопленную. Может, в каких поселениях, что водохранилищами затопило, сыщется самовар? Чтоб целый и, желательно, старинный. Или несколько сразу, коль повезёт отыскать. Сильно нужно.
- Задать вопросы можно… –протянул домовой, насупясь от тяжкой работы мозга.- Только, ежели напрямую – заломят цену, обдерут чисто липку. Надо бы чего ишшо заказать, спрятать интерес. Ты подумай, подумай. Много чего в воде схоронено.
Вечером Кузьмич выдал водяным нашу заявку, куда для маскировки включили старинные котлы-казаны и, навскидку, пару метеоритов. Постановили устроить торги под утро, не растягивая во времени. Где и что лежит знают, далеко и быстро перемещаться могут. Я брался обеспечить маскировку местности, чтоб не будоражить деревенскую общественность.
Глухой предутренней порой если бы вдруг кто-то смог увидеть участок за моим домом, то пришёл бы в бесконечное удивление от явившейся взору картины. Теснились потемневшие от болотных вод котлы, порой великанских размеров. Валунами примостились метеориты, числом около двадцати. Штук шесть самоваров и невесть с какого перепугу, две машинки швейные. Судя по всему, тот самый «Зингер».
- Хоть бы почистили, штоле… –бубнил Кузьмич, прохаживаясь вдоль явленных из вод предметов.- Песку у них нету, поди…
- Торопились, ваше степенство... –откликнулся кто-то от ручья.- Почистить завсегда можно, этому обучены. Что выберешь, то и освежим.
Теперь настал мой черёд. Просмотрел котлы, пощёлкал на звук, чтоб не треснутые были. Пара пойдёт в желанную Кузьмичом баню, поменьше один на улице сделаем для готовки. Самовары годились все, тут без разговоров. Метеоритов три, пока без планов даже к применению... Рискнул и на швейные машины, в крайности столик какой выйдет из чугунной основы.
Кузьмич хмыкал, порывался советовать, но не стал ронять мой статус. Отвергнутую утварь посоветовал далеко не прятать, авось в другой раз… Наделил от щедрот сажей и отправил восвояси. А наши приобретения исчезли с берега, чтоб спустя буквально полчаса поочерёдно являться старательно отдраенными или какими-то секретными средствами обработанными. Пожалуй, можно даже какой-либо кооператив сообразить, по реставрации. Больно уж приятно глазу, во что превратились ранее утерянные вещи!
Я котлы просто перекатил поближе к стенам, там же улеглись метеориты. А самовары и «Зингеры» оттащил в пристройку. Тем временем Кузьмич расставался с печными накоплениями, жертвуя шаткими бочками и слегка поторапливая своих торговых партнёров. Когда я умылся и стал готовиться к раннему завтраку, явился и домовой, с довольной мордочкой уселся за стол.
- Надо будет вскорости ишшо чего загадать, пока спрос… –полез кочегарить самовар, на мой взгляд и так изрядно пышущий.
- Сезон мальков пройдёт? –поинтересовался я в меру своих познаний.
- Эх... Кабы только так… Видел, что по деревне с золой делают? Мало кто в огород или под деревья сыплет, всё больше на дорогу и по двору посыпают. Не скользко чтоб, да и тает снег быстрее. А сейчас приличного дождика дождаться – поплывёт в ручьи, задарма водяных побалует. Так што, надо кумекать, как с умом распорядиться остатками. Ты вот про метеоры шутканул вроде, а сыскала мокрая братия. Слыхал я в твоём радио про НЛО. Может, где и завалялося?..
- Даже не думай! –хлопнул я ладонью по столу.- По радио он слыхал.. То ты ещё фильмов не видел. Сам бы ужаснулся. Короче, вопрос закрыт! И нечего тут дуться.
- Ага… –просипел Кузьмич, взбираясь из-под стола на лавку.- Так Кольцом шарахнул, аж печёнка ёкнула. Мы ж с понятием, нельзя так нельзя… Тока думать надо быстрей, кости к непогоде ломит…
***
Самовар в кабинет Стальевны я вносил торжественно, чуть не строевым шагом. Она хмуро зыркнула поверх очков на вторгшегося без стука, да и расплылась счастливой улыбкой. Сдвинула бумаги с приставного столика и затеяла хоровод вокруг самовара, пузатым генералом в медалях сиявшего в лучах солнца. Прилагался и поднос, труба с ручкой на боку, маленький совочек... Пожалуй, старушку могла бы больше порадовать только победа Всемирной Революции или воскресший Вождь Виссарионыч.
- Это – мне? –всё ещё одолевали сомнения.- Денег, поди, много стоит? Я за земельные паи деньги получу, враз и сплачу…
- Что вы, дорогая Идея Стальевна! Подарок, от души, хорошему человеку. Даже обидно, что так подумали, будто я торговаться пришёл…
- Ага, ага... –уселась на своё рабочее место и посерьёзнела лицом.- Если чего не уголовного, то помогу. А нет, так и разойдёмся краями, переживу и без самовара…
- Опять обижаете.. –театрально пригорюнился я, блюдя законы жанра.- За советом пришёл, к компетентному человеку. Сестра сюда перебраться хочет, из соседней республики выжили нехристи. Так вы же в курсе, кто дом продаёт. Может, есть вариант получше?.. С ребёнком чтобы жить, но не маленький.
- Решим. Подберём. –отчеканила и снова принялась ласкать взглядом подарок.- А как скоро надо? По холоду у нас не съезжают. Разве, дети к себе заберут, тогда в любое время. В общем и целом, я буду держать в курсе… Нет, ну какой красавец! Какой пузан!
- В мае, скорее всего. То, сё, документы…
Немного послушав благодарности пополам с восхищёнными оценками, попрощался и направился в магазин. Кузьмич тяжело расставался с имуществом, надо бы задобрить всякими сластями.
***
Домик нашёлся в конце апреля, примерно в полукилометре от моего жилища. Деньги передал в присутствии Стальевны, она же взялась оформить бумаги, только напополам внесли госпошлину. Часть мебели оставалась, надёжная полировка советских времён. Попросил помощи у знакомых мужиков и, весёлой артелью, за пару выходных привели в отличное состояние. Заменили окна, перебрали крыльцо, давешний печник колдовал над дымоходами и прочими деталями…
Всё протёр, раскатал половички от Никифоровны. Хоть в журнал «Крестьянка» фотографируй, образцовая изба. Запах подсыхающей извёстки от протопленной печи, полы натёр пучком еловых веток, благоухают лесным ароматом... Красота.
Нежился под ярким весенним солнышком на лавке, когда в слуховое окошко высунулась бородатая мордочка и Кузьмич сообщил, что телефон звонит уж минуты три.
- Стальевна. –отчеканила трубка.- Водитель автобуса доложил, что едут твои гости. Через полчаса встречай.
Оделся поприличнее, чем шарился по дому, да и пошёл к автобусной остановке. Устроена она была в близости от сельсовета с магазином, чисто условно предназначенная укрывать пассажиров от непогоды. На самом деле, автобус можно разглядеть практически из любого края деревни и без спешки дойти к отправлению. Вот и сейчас он поблёскивал стёклами на дороге от областной трассы, в обычное своё время.
Деревенские выгружались с объёмистыми сумками, непременно здоровались и расходились в разные стороны. Кого-то встречали на транспорте, иные шли пешком. Последними вышли женщина средних лет и девочка, на вид – двух лет от роду. Лицо старшей гостьи мгновенно привлекало внимание, необычное и знакомое одновременно. Раньше подобные лица я видел только на картинах Константина Васильева, но считал просто авторским стилем рисования. Простые, правильные черты лица складывались некий иконописный образ, мало свойственный обычным людям.
Поспешил, чтобы помочь выгрузить немногочисленный багаж, но водитель махнул рукой:
- Не надо, я довезу, Власыч. Времени много до отправки, да и Стальевна просила…
Пришла пора знакомиться. Я назвался, женщина оказалась Анной. Опять окатило чувство, что знакомы были мы давно. И, пока я пожимал руку, к колену прикоснулась девочка и уцепилась за освободившийся палец.
- А я – Дася. –заявило чадо, потом слегка нахмурилось и не терпящим возражений тоном – Ты будесс мой дед. А то у меня нету…
Решили первоначально разместить приехавших у меня, а после переберутся в своё жилище. Водитель въехал в распахнутые ворота и потому вещи, сумки и коробки, сгружали прямо на крыльцо. Я зацепил с полки в сенях пузатую бутылку настойки, вручил добросердечному человеку. Мало ли, что Стальевна указала, а промеж людей принято благодарить.
Какие-то вещи отнесли на второй этаж, прочие разместили в кладовке. Обедать решили чуть позже, а пока немного осмотреться и размяться после поездки. Даша увлеклась попытками оседлать Кота, но тот хитро избегал участи ездового животного. Всё это грозило перерасти в догонялки и мы вышли во двор, где места больше и ничего не разобьётся. Анна заинтересовалась сложенными под стенкой казанами. Мол, если бы такой и ей раздобыть? Я буквально в яви представил горестный вздох Кузьмича, когда пообещал поделиться. И, из вредности, показал ещё и швейные машинки. Само собой, одну не отказались принять. Горе-горе, бедный домовой!.. Придётся мне выслушать немало ворчания и обвинений в разбазаривании нажитого…
- Смотрю, водяники с вами дружат?. –поинтересовалась Анна.- Можно их попросить об одной вещи?
- Ну, как «дружат»… У домового с ними коммерция, да я с Кольцом.. Соседствуем, миримся.
- Нужен волос русалки. В течение недели, желательно. А то наша игруха, –кивнула в сторону забавлявшейся с Котом Даши.- слишком рано в силу войдёт. И вряд ли сдюжит по малолетству, сгорит... Я не переживу…
Анна вызвалась сама накрыть на стол, привычно и по-хозяйски вынимая посуду, без вопросов находя нужные предметы. Вот бывает же такой дар у человека, аж завидно. Кузьмич тишком высунулся из-за занавески на печи, так она мимоходом поставила кружку с молоком и привозной маковый крендель очутился перед бородатой мордочкой. Ошарашенный такими поворотами, домовой расплылся в умильной улыбке и принялся за подношение.
Вымыли руки и сели за стол, у меня как раз нашёлся высокий стул с перильцами, для Даши. Она всё порывалась подбросить кусочек еды Коту, но тот благоразумно отправился на лавку, таким образом процесс просто потерял смысл. Я сидел и исподтишка разглядывал её забавное личико, лёгкие конопушки, рыжие хвостики волос с цветастыми резинками… Пока ещё не вошло в сознание постоянное теперь присутствие в моей жизни этого маленького человечка, до боли хрупкого и доверчивого. Как будто бы муравьи пробежали под веками, брызгая своей жгучей кислотой… Постарался незаметно смахнуть покатившиеся слёзы, хлюпнул носом.
- Йизык укусил? –поинтересовалась Даша.- Не спесси, дед.
Анна заходилась в беззвучном смехе, даже с печи донеслось ехидное перханье Кузьмича. Ну скажите, как не полюбить такое чудо расчудесное?! И как глыба рухнула с плеч, явно настала новая эра моей жизни, отмеченная появлением «внучки».
***
С водяными переговоры взялся вести Кузьмич, но в моём присутствии обязательно. Дескать, разные потребности могут появиться и простому домовому нужны крепкие тылы. По традиции основной интерес «маскировали» заказом попутных артефактов из пучины. В частности, старинная чугунная кухонная утварь, колокола небольшие и , невесть зачем, штурвал от парохода.
Только при упоминании волоса русалки возникли какие-то бурные обсуждения, сопровождаемые плеском воды и замогильным уханьем. Кузьмич от греха устроился рядом со мной на скамейке из брёвнышек, ёрзал в ожидании. Постепенно волнения улеглись и к нам пришлёпал главный Водяной.
- Есть тут неподалёку русалка… Лет ей много, уже ум за разум заходит. Вроде бы, волос, пустяк пустяшный. А может запросить цену непомерную. Уж не обессудьте, из своей доли мы делиться не будем. Позвать, сами потолкуете?
- Зови, чего уж теперь. -взял бразды правления Кузьмич.- А вы за заказ принимайтесь, раз договорились.
Пошлёпал водяной в родную стихию, а я закурил и пытался представить запросы древней русалки. Небось, в юности кровавых жертв насмотрелась, а ныне времена не те. Вот и выкручивайся, как знаешь…
От воды приблизилась юная дева, стало можно рассмотреть фигуру в свободных одеждах, что в темноте немного отсвечивали синевой. Остановилась, сделала лёгкий полупоклон.
- Здрав будь, волхв. Чую, появилась настоящая ведьма в этой глухомани. Хорошо, хоть не тёмная…
- И ты здрава будь, уважаемая. Почему же сразу "ведьма" ?
- А волосом давно никто не интересовался, да и нужен он только для ведьминской работы. Так совпало, что интерес у нас обоюдный и вполне решаемый. Плату попрошу - настой трав на молоке, она должна знать. Или встретимся, я расскажу. Да сласти какие-нибудь людские, пирог... - почти пропела об угощении.- Давай бутылку с пробкой, волос помещать будем. Не в горсти же носить, сгинет без пользы.
Кузьмич мигом метнулся в дом, явился с чекушкой и протянул русалке. Та перебросила пучок серебристых волос на грудь и медленно перебирала, будто нащупывала какое-то отличие. Вот потянула, с усилием отвела руку в сторону. В ночи как бы пронёсся вздох, а вокруг пальца свивалась мерцающая линия, которую русалка отправила в бутылку и плотно запечатала. По внешнему виду стало ясно, что процесс отнял силы - заметно постарели черты лица и одеяния утратили искристость.
- Года мои, года... -вздохнула русалка, опуская бутылку в траву.- На ведьму теперь только и уповаю, что поможет. Пойду я, прощевайте…
Когда фигура гостьи растаяла над ручьём, я поднял бутылку с трофеем и полюбовался на медленное перетекание светящейся нити. Завтра, как проснутся мои постоялицы, отдам.
Однако, на пороге меня встретила Анна и приняла сосуд с волосом, потом выслушала заявку русалки и молча кивнула. Оказывается, именно во сне и надо совершать обряд приживления, а нам с Кузьмичом посоветовала ложиться спать. Толи позднее время, толи незаметная ворожба, но я дотащился до своей лежанки и провалился в сон.
***
Новоселье получилось неожиданно многолюдным. Конечно же, пришла Никифоровна с подарками собственного производства. Потом и другие сельчане стали подтягиваться, все с подарками. Стальевна сразу начала убеждать в необходимости телефона, пыталась руководить процессом, пока Анна мимоходом не погладила её по плечу. Несокрушимая Идея отмякла лицом и присоединилась к кружку курящих поодаль мужиков. Стол накрывался в самой большой комнате, непонятным образом выросшей в размерах. Даша выбрала из подаренных сладостей сахарного петушка на палочке и бродила с ним от одной группки народа к другой. Аккордом же послужило явление остепенившегося на приличной работе Семёныча с баяном. Вот теперь гулянка укомплектована по правилам! Обожаю этих людей, когда они действуют по сердцу и без желания выгоды!
И выпили, и познакомились в свой черёд. Радостно оживились, когда выяснилось наличие у Анны диплома врача. Прежняя докторица забеременела и перебралась к родителям в райцентр, а желающих пока не оказалось. Как-то получилось избежать перехода разговоров на болячки, когда в компании выявляется врач. Пелись песни, вполне мелодично Семёныч давил на кнопки баяна. Затемно гулянка стала сходить на нет, народ потянулся по домам. Анна вежливо отказалась от предложений помочь с уборкой, проводила последних гостей и сходила глянуть, не раскрылась ли во сне Дашка. Я засобирался домой, когда чуть не столкнулся с хозяйкой у порога. Она скупо улыбнулась.
- Боишься остаться?
- Ну... отчего же... –замялся я.- Если не против…
- Эх, мужчины… То не отобьёшся, то стесняются. –шагнула и прильнула тёплым телом.- Яблочка не желаешь?..
Аромат золотистого плода, чуть уже привявшего под солнцем, вспышкой высветил воспоминания, выжал слёзы из глаз…
- Анька.. –охнул я, обнимая драгоценную потерю юности.- Солнце моё…
***
Во-первых, это было давно … Народ был другой, выживший в кутерьме революции и гражданской войны, одолевший фашистов и терпеливо сносящий трудности восстановления страны. Простые нравы, едва-едва намечавшееся расслоение по достатку. Жители в той или иной мере имели отношение к сельскому хозяйству, в каждом подворье водилась живность и птица. Традиции в семьях поддерживали бабушки, деятельные и вездесущие зануды. Стариков припоминается немного, война мало оставила того поколения. Отцы наши тоже были поголовно фронтовиками, не особо делясь воспоминаниями. Просто участие в войне казалось им вроде прививки, которая у всех есть и ладно …
Жили мы возле кладбища и, независимо от пожеланий, постоянно становились свидетелями скорбных процессий. Существовали некие отличительные черты похорон, по которым можно было чётко определить, кого провожают в последний путь. Отчего-то «партейных» или начальство полагалось хоронить под деревянной тумбочкой-пирамидкой, обитой красной тканью и чёрной бахромой. Прочий же люд обходился крестом. Причём, следовало этот крест нести впереди процессии, перевязанным полотенцем. Исполнителя для сей миссии избирали вне логики или правил. Мог быть босой сельский дурачок в замызганной одежде и поминутно ковыряющийся в носу. Какой-либо спившийся персонаж, у которого достанет сил крест нести на немаленькое расстояние. Порой при церкви объявлялся новый блаженный и тогда он возглавлял скорбный ход. Мальцами мы часто присоединялись, чтоб попытаться получить поминальные конфеты и печенье. Родители не часто могли побаловать, все поголовно начали строиться или переделывать старые хаты в более удобное жильё. Потом, в пионерском возрасте, перестали виться среди скорбящих из-за возможного доноса классной руководительнице. А та уж не упустит случая морально размазать перед классом или на школьной линейке. Да и житьё худо-бедно стало налаживаться ..
***
С Артёмом я познакомился случайно, в районной библиотеке. Читал тогда жадно, приметливые работницы даже раньше времени торжественно перевели во взрослый отдел. Многие помнят, что верный способ был получить хорошую книгу – порыться в том, что принёс очередной читатель. Так я и приметил парня, у которого обязательно мог выбрать пару-тройку книг, а он внимательно отнёсся к моим отзывам. Немного удивляло прохладное отношение к прославленной «рамочке», как называли серию приключенческих романов. Не утерпев, как-то поинтересовался причиной.
- Понимаешь, у меня есть почти вся серия… – огорошил новый знакомый, с усмешкой наблюдая мою реакцию.- Как-нибудь договоримся, зайдёшь в гости и посмотришь чего почитать. Просто в ближайшие дни не получится, буду занят.
Лето у меня традиционно уходило на всякие подработки, в раннем возрасте случался пионерлагерь, а в прочее время старался помочь семье. Так что, приглашение помнил, но подбирал момент.
***
Заунывный звук «газона» служил точным признаком, что движется похоронная процессия. Ради интереса я вышел за калитку и первый момент не поверил своим глазам: впереди с новеньким крестом шёл Артём! Простая рубашка, тёмные брюки.
Когда встретились взглядами, он слегка кивнул и неспешно продолжил путь. За машиной с гробом следовала небольшая группка старушек и родственников усопшего. Традиционно остановились на перекрёстке и вскоре процессия втянулась в ворота кладбища.
Артём был до того самого момента, когда подровняли холмик земли и народ потянулся к автобусу за оградой, чтоб ехать на поминки. Мой знакомый подошёл, держа в руках полотенце с креста и ещё всякие кулёчки.
- Осуждаешь? – глянул насмешливо.- Мол, докатился.
- Да неожиданно как-то… А осуждать не за что, всякие случаи бывают.
- Ну, тогда ладно. Так надо, позже расскажу. А кстати, сегодня бы проведал, книжки выбрал.
Оказалось, жил он на квартире не очень далеко. Просто там окраинная улица теряла одну сторону и дальше тянулась редкими домиками. Сговорились встретиться поближе к вечеру, разошлись. У меня ещё дома накопилось незаконченных дел, лучше уж не затягивать, а поскорее разделаться.
Как не старался, а освободиться получилось только к закату. Наскоро ополоснулся в летнем душе, выпил кваса и в лёгких сумерках направился в гости. В небе рдели перья облаков, а по-над дорогой реяла едва уловимая дымка. Возле искомого дома на лавочке сидела аккуратная старушка, белея платочком в сумерках. Я поздоровался из вежливости, как нас настрого учили старшие. Она с некоторым удивлением ответила, потом добавила:
- Дома Артёмка. Костёр палит.
Я и сам уже заметил сизую полоску дыма, косо уплывающую в вечернее небо. Небольшая горка жара, в которую Артём подбрасывал топливо, враз обозначила наступившую темноту. Виднелись прогорающие чадным пламенем самодельные цветки из вощёной бумаги, как на кладбищенских венках. Тлели всякие щепки и свёрточки газет… Странный, короче, костёр. Артём обернулся на звук шагов и подбросил в огонь остававшиеся предметы, типа несколько раз скрученного узлами носового платка или руки от пластмассовой куклы. Поприветствовал меня и пригласил войти в дом. Прежде погремел рукомойником, тщательно вытер руки.
- А мне бабушка сказала, что ты костёр кочегаришь… - сообщил я, оглядывая обстановку.- Только удивилась, вроде, когда поздоровался.
- Баба Луша? – с интересом бросил взгляд Артём, выставляя на стол посуду для чая.- Она всегда была странная, а уж теперь…
Разговор пришлось прервать, поскольку в беззвучном шпионском стиле возле двери появилась сама бабушка.
- Там гости пришли, Верка разведённая с подружкой. Ох, Артёмка, не водился бы ты с ней.
- Ну, баб Луша, не наговаривайте.
В дверь постучали, звякнула щеколда. Вошли две рослые девушки, одна держала в руках завёрнутый в платок предмет. В другой я признал школьную знаменитость, одну из признанных красавиц. Выпустилась она на год раньше, а по школьным меркам считалась неоспоримо старше.
- А мы, вот, вареничков с вишней принесли… – поставила на стол свою ношу первая девица.- Тётя Надя просила передать. Мол, кланяйся Артемию за всё. Я Аню уговорила вместе пройтись, темно же…
- Здравствуйте, здравствуйте!.. – оживился Артём, добавляя на стол тарелки и вилки.- А к вареникам у меня есть и вишнёвка, просто сказочная. Сейчас попробуем.
Краем глаза я замечал какие-то странности, затемнённые углы комнаты периодически плыли туманными полотнищами. Вот, казалось бы, простенький старинный буфет с дверцами из волнистого стекла. А оттуда появилась и посуда, и графинчик с рубинового цвета содержимым, и пузатенькие рюмки… Стол освещался оранжевым абажуром, хотя характерной для старых домов проводки не наблюдалось. Блеснул янтарными глазищами крупный котище и канул за печью.
Стараньями гостей и Артёма на столе образовался аппетитнейший натюрморт. Вареники, пересыпанные слегка покрасневшим сахаром, соседствовали с какими-то ягодами и графином. Присели, разлили по рюмкам благоухающую настойку… Мелькнула и мигом забылась мысль, что следовало бы пригласить хозяйку дома. Негоже старушке торчать на улице, пока мы бражничаем. А за столом лился лёгкий незамысловатый разговор, перемежаясь чоканьем и поеданием вареников. Приходилось аккуратно проворачивать, чтоб не перепачкаться в вишневом соке, эти кулинарные шедевры.
Потом был чай. Артём водрузил на стол самый настоящий самовар, только небольшого размера. Опять мелькнула и стёрлась мысль, что этого предмета в поле зрения не попадалось. Вдобавок, из краника лился крутой кипяток, а внутри самовара тихонько зудело, как при закипании… Ладно, потом спрошу. Между тем, договорились, что я провожу девушек домой. Артём прошел до калитки, пожелал спокойной ночи. Мы с Аней попрощались с бабушкой Лушей, что стойким часовым виднелась на лавочке. Вера хмыкнула, что шуточки у нас дурацкие, особенно на ночь глядя. А метров через сто вдруг вспомнила, что оставила посуду. Мол, непременно нужно тётке вернуть.
- Вы идите себе, я попрошу Артёма до дома довести. Не ждите, короче…
Я попытался что-то сказать, глядя вслед бодро шагавшей спутнице, но Аня подхватила меня под руку и вполголоса фыркнула:
- Что ты как маленький? Она специально кастрюлю оставила. Разберутся и без нас. Вон, дождик накрапывает, а я по дороге видела тут одну лавочку, вокруг кусты сирени густые.
Вскоре из темноты проступили черты мощных кустов, а под ними вместительная лавка. Видимо, собирались тут вечерами часто, доски оказались застелены домотканными ковриками в несколько слоёв. Наверняка посиживала женская компания, лузгая семечки и обсуждая всякие сплетни.
Присели рядом, касаясь друг друга. Аня непринуждённо забросила ноги поверх моих и чуть прижалась. Дыхание с лёгким вишневым ароматом пьянило и я осмелился обнять девушку. Вышло неловко, рука скользнула по груди и в ожидании возмущений осталась в воздухе…
- Испугался?... – смешливо фыркнула спутница.- Девчата напридумывали сказок, а вы и верите. Нам нравится всё то же, только наедине.
Она прижала локтем мою руку к себе и потянулась целоваться. Я не сопротивлялся и отдался её неуловимым подсказкам… Вот честно, тогда я понял старших парней, что на распросы об «том самом моменте» отвечали отвечали туманно и многозначительно. Восхитительный калейдоскоп касаний, поцелуев, вздрагиваний близкого тела! Пульс стучит в каждой клеточке, разум вопит в восторге!.. Ну, как такое передашь словами?! Мне даже показалось, что её тело проявилось из темноты, а по коже пробежали золотистые искорки.
Дыхание успокаивалось, стало слышно, как редкие капли дождя постукивают в листьях.
- Яблочка хочешь? – спросила Аня чуть охрипшим голосом. Слышно было, как она откусила кусочек плода. Мне в ладонь легла половинка небольшого яблока, наощупь чуть подвявшего. Зато аромат был прекрасен, именно тот, который гармонировал с моментом. Забыли, наверное, сорвать.
***
Удивительно, но наши отношения не превратились в череду попыток уединиться. Вдобавок, началась уборочная страда. Аня подрабатывала на элеваторе, смены выпадали днём или ночью, что тоже вносило свои поправки.
Конечно, при очередном визите к старшему другу, я выдал себя сияющей физиономией и упоминанием имени Ани. В подробности не вдавался, разве что, упомянул душистое яблоко. За спиной хмыкнула вездесущая баба Луша:
- А говорила ж я, Артемий, что девчонка непростая. Надо поговорить и направить, вон уже чего творить начинает! Яблочко, хы-х…
- Ну и что? –удивился я бабкиной иронии и посерьёзневшему Артёму.- На пару раз укусить всего.
- Ботанику плохо учил, друг мой. Вишни ещё не отошли, а яблоко успело созреть и вянуть начало. Нестыковка, однако… -ответил он и присел у стола.
- Ой, не тяни! Пока сама не начала ответы искать. –проворчала баба Луша в полумраке у печи.- Я подсоблю, если надо… И этого, тож разгляди получше.
- Да разглядел, с первой встречи ещё. Не приглашал бы в гости просто так. Ещё и яблочко это, рано и некстати. –огорчённо вздохнул Артём. Но вездесущая старушка уже мелькнула платочком в густеющих за окнами сумерках. Интересно, но даже щеколда старинная на двери не звякнула…
***
У Ани выпадало два выходных после ночной смены, ближе к вечеру договаривались встретиться. Во дворе у неё стоял основательный стол под навесом, за которым мама Ани и соседка колупали ранние абрикосы, раскладывая на картонках для просушки. Меня поприветствовали и сразу включили в процесс. Сидел, ковырял небольшие плоды, звякал косточками в миске. Женщины неторопливо беседовали, только тётя Наташа сказала, что Аня после работы умаялась и ещё с отцом ездила по лесополосам рвать абрикосы. Прилегла отдохнуть, но скоро выйдет.
- Смотрю, прям как с зятем разговариваешь. –ехидно покосилась соседка.- Ох, следи, Натах, за дочкой…
- Ты, Римма, за языком своим следи! –дала отпор мама Ани.- Танька твоя рано поспела, всё с нашей на танцы просится. Тебе ж некогда, нового мужа ищешь.
Соседка стала пунцовой, наклонила голову ниже, но показывать обиду не стала. Подумалось, что огромный авторитет в этих краях у тёти Наташи.
- Ты же Аньку знаешь, душа жалостливая. То котёнка притащит, то щеночка… То ухажёра… -хитро покосилась на мою реакцию, заодно проясняя что-то для себя.- Всё лучше, чем без сердца жить.
- Так, так… Кто тут моего гостя обижает? –раздался сзади милый голос, спину обожгло прикосновение волнующего тела и щека ощутила дыхание.- Запрягли работать, да ещё насмехаются!
По тону было понятно, что говорится с юмором, но по сердцу прокатился тёплый ветерок и даже защипало в глазах. Тем временем женщины принялись убирать результаты труда и наводить порядок на столе. Аня проводила к уличному умывальнику помыть руки, подала полотенце. Сама несколькими пригоршнями воды умылась и потешно хлопала слипшимися ресницами.
На столе появились тарелки с румяными пирожками, непременная ёмкость с окрошкой, компот в кувшине. Как обязательный атрибут, присутствовало тоненько нарезанное сало с тёмной подкопчённой шкуркой. Пучки молодого лука, укроп и отварная картошка с тающим кусочком масла…
Присоединившийся к застолью отец Ани делал многозначительные знаки, но тётя Наташа лишь покачала отрицательно головой: выпивка в другой раз. Всё происходило просто и как-то привычно, не было ощущения неловкости. Оказалось, есть ещё бабушка и пара младших сестрёнок. Разновозрастная компания с аппетитом поужинала, нас с Аней отпустили прогуляться.
На небе уж прожектором сияла полная луна, чёткие чернильные тени преображали обычную улочку в таинственные кинокадры. Лавка с навесом таила полумрак, скрывая от случайных взглядов. Вволю нацеловавшись, стали делиться немудрёными новостями. Не смогли объяснить историю с яблоком, а намёки бабки Луши тоже ясности не добавляли. Аня сказала, что её подруга Вера завтра собирается в гости к Артёму, приглашала составить компанию. Вот заодно и поспрашиваем…
Позже я на поскрипывающем велосипеде катил мимо домов с тёмными окнами, во дворах дежурно тявкали собаки, где-то на трассе гудели грузовики с зерном. А внутри растекалось тепло: у меня есть Аня.
***
Когда я пришёл к Артёму, там уже расставлялись чашки для чаепития, а на блюде румянился пышный пирог. И совсем было собрались полакомиться, как близ стола явилась насупленная баба Луша:
- Там, возле двора, «бывший» Верки с дружками. Угомони их, Артемий, чтоб сами себе вреда не причинили.
Пришлось вставать и идти во двор, где уже полукругом расположилась компания из пяти человек. В центре красовался детина в рубахе, завязанной узелком на поясе. Такая была мода, отголоски лагерной романтики. Хотя в этом случае синева татуировок на руках говорила о реальном опыте заключённого. Соответственно, обычным разговором конфликт не разрешится. Я зыркнул по сторонам, высматривая в хозяйстве бабы Луши предмет потяжелее, но Аня почему-то придержала меня за локоть и подвинулась ближе.
- Ну чё, исусик кладбищенский, с разведёнками проще, чем крест таскать? –гнусаво процедил громила, явно играя на публику.- Ходи сюда, ума вставлю…
Некоторые из незваных гостей хмыкнули, прочие сохраняли насупленный вид. Потеха над приезжим не началась толком, так чего веселиться?.. Артём же сделал пару шагов и плавно развёл руки в сторону, как будто приветствуя гостей. Посмотрел на каждого и направил палец на главаря:
- Хулиганить пришли? Вот ты, … Лёша, подумал о том, что можете и не вернуться?
В который раз на подворье бабы Луши меня стало подводить зрение: вокруг Артёма на краткий миг проявилась призрачная фигура огромного медведя! Не скажу, как он выглядел спереди, но бугристая от мышц спина тоже внушала трепет. Видимо, пришедших не миновало видение, ибо они резво бросились в открытую калитку. Некоторое время слышен был топот, потом снова проявились сверчки со своим неумолчным стрекотаньем.
- Вот и молодец, по-взрослому отвадил. Без мордобою, значит… -подала голос баба Луша.- Я ж их, оглоедов, с пелёнок знаю. Калитку закройте, да к столу возвращайтесь. На сегодня больше гостей не будет.
Я сходил, притворил калитку и накинул кожаную петельку, заменяющую запор. В комнате из нарядного самовара наливали чашки, пирог кусками лежал на тарелках. Аня немного решила передвинуть посуду и уронила на пол чайную ложку. Нагнулась под стол, чтоб поднять, но странное освещение не позволяло толком разглядеть ничего.
- Артём, есть фонарик? –спросила Аня и получила небольшой цилиндрик с ярким лучом синеватого света. Несколько движений освещённого пятна, ложка нашлась, а моя подруга подцепила что-то ногтем из трещины меж половиц.- Вот, бусинка…
- Тютелька моя! –сипло вскрикнула баба Луша, вмиг оказавшись рядом.- Отдаааай…
Аня протянула бусину в сложенные ковшиком старческие ладошки, которые на миг сомкнулись над её пальцами. Толи свет моргнул, но лицо хозяйки дома высветилось паутиной морщинок и снова спряталось в полумрак. Моя подруга покачнулась, пришлось аккуратно усадить на стул.
- Прости меня, Анюта! –поклонилась низко бабка.- Так уж судьба сложилась, берегинюшка. Теперь и мне пора…
- Ох и затейница та, однако! –подал голос Артём.- Я бы вовек не догадался, что за тютелька тебе нужна. И успела же по сроку, освободилась. Ладно, прощай…
- С Венькой, как договаривались, подсоби… –просительно заглянула Артёму под насупленные брови.- Прощай…
Баба Луша сделала несколько шажков в сторону темнеющей вешалки и незаметно исчезла. Готов спорить, что дверей или других помещений там точно не было! Молча вернулись за стол, обдумывая произошедшее. Артём отлучился к буфету, выставил графинчик с рубиновой вишнёвкой и стаканчики.
- Помянем, освободилась, наконец-то… -разлил Артём напиток и пригубил, не чокаясь. Мы последовали его примеру и закусили пирогом. Ситуация складывалась крайне непонятная, нужны были пояснения. И Артём как-то вполне буднично принялся излагать:
- Хозяйка наша, баба Луша, по прихоти судьбы именем совпала со своим предназначением. Вы, наверняка, слышали о ней от окружающих, но просто не связывали воедино. Обычно её называли Малуша. Да, та самая местная целительница и гадалка. Кто-то и ведьмой называл. В самом деле, «малуша» как раз это всё и означает. Нелёгкий век прожила, особенно в войну многим жизнь спасала. Не было врачей в округе, не было лекарств… Роды принимала, кости правила. Пытались некоторые на неё доносы писать, да каялись потом. –примолк Артём и закончил грустно. – А недавно умерла баба Луша…
Мы сидели в тишине, пока Артём снова не звякнул графином и наполнил стаканчики. Сказанное пока представлялось мимолётной байкой, далёкой от реальности. И виной тому не комсомольское самосознание, не скепсис к церковным мероприятиям – слишком сказочно представлялись ведьмы и прочая потусторонняя публика.
- Умерла, говоришь? Да она шустрее моей живой бабки, как неуловимый Джо! –стал я протестовать.- Одно по комнате мелькает…
- Подожди. –вставил ладонь Артём.- А давай, у Верочки спросим? Как ей бабушка?
- Какая бабушка? –хлопнула ресницами Вера.- С пары стаканчиков захмелели, чтоль?.. Тётка моя Артёма сюда на квартиру пустила, так она ещё ого-го! В самом соку женщина, кухаркой в колхозе работает.
Артём странно улыбнулся и пожал плечами. Мол, сами слышали мнение свидетельницы.
- А я теперь кто? –подала голос Аня.- Ведьма?..
- Ой, нет и нет! Предназначение твоё совсем другое, это только Силу и знания бабка передала. И проявятся они не сразу, много времени надо. Подобных тебе, Аня, называют Берегинями. Редкий Дар, не каждому под силу. Даже так скажу, под Силу! –выделил последнее слово Артём.- Ты же в медицинский поступать собиралась? Самое то, что требуется.
Между тем, я краем глаза наблюдал, как сидящий на приступочке печи котище временами становился полупрозрачным, а сквозь этот образ проявлялся бородатый карлик с печальным выражением лице. В руке он сжимал стаканчик с явно отцеженной из графина наливкой.
- А странный у тебя кот… –осмелился озвучить я свои видения.- Ещё и выпивающий.
- Это Вениамин, за него бабка просила. Хозяин домовой здешний. С Лушиного детства с ней был, теперь горюет.
- Домовой? Может, тут и леший с кикиморами водятся? Давай уж, выводи всю нечисть до кучи! Полюбуемся, пока в дурдом не забрали.
- Хмм, какие тут Лешие? В степи они не водятся. А юмор ценю, пригодится по жизни. Кстати, барышни наши уже сонные совсем. Засиделись…
Артём вышел проводить нас с Аней, ещё раз постарался успокоить. Мне было сказано ближе к вечеру явиться с велосипедом, чемодан с книжками замучаешься тащить.
По дороге мы с Аней пробовали обсудить, что же на самом деле произошло, но рассуждения только добавляли неясностей. Решили, что я расспрошу побольше у Артёма, когда увижусь. Возле её дома попрощались кратким объятьем, что оказалось очень важным моментом: в тени на миг разгорелась сигарета аниного отца. Думаю, ему стало чуть спокойнее после соседкиных намёков.
***
Солнце едва коснулось горизонта, по небу раскинулись облака всех оттенков алого. На окраине это зрелище смотрелось впечатляюще, не отвлекая взгляд на строения и путаницу проводов.
Артём как раз вынес во двор большую сумку и фанерный чехол от швейной машинки. Здесь же стоял большой коричневый чемодан, перехваченный ремнём, пара коробок.
- Уезжаю. –сообщил мне старший товарищ.- Машина пойдет в Ростов, чтоб к утру быть на базе. Водителю не скучно, а мне удобно с вещами. Ну, присядем? Надо некоторые моменты объяснить.
Устроились на лавочке, помолчали. Потом Артём выдохнул и стал говорить:
- Прислали меня сюда специально. Некоторые не шибко умные дамочки нашли старую книгу и вычитали там обряды, с помощью которых надеялись решить свои проблемы. Понимаю, как это звучит со стороны, но у них могло бы получиться. Только без знания основ, без опыта, выходил лишь вред. Одним из элементов эти дурочки избрали кладбищенскую землю, а свои снадобья подсовывали в гроб умершим. Пришлось следить , а иначе как присутствовать на каждых похоронах?
- Поймал? –перебил я с нетерпением.
- Да, определил весь круг замешанных. Кстати, частично помогла баба Луша. Пусть и некстати она задержалась, но и смогла донести свидетельства с «той» стороны. Старушка была «ведающая», ей необходимо было передать Дар, прежде чем уйти. Вот у тебя, вроде, задатки есть. А как-то не сходилась Сила. Думал, придётся помощь вызывать. Но, появилась Аня и , сам видел, произошла передача Дара.
- И что, теперь Анька будет кости править? Или грыжи заговаривать? –обиделся я за подругу.
- Нет, нет! У неё своя судьба, гораздо более важная. Аня должна стать Берегиней. Рассказывать долго, среди книжек найдёшь подходящие, чтоб понять. Ей ещё учиться и учиться, взрослеть… Интересно, что вы теперь связаны для какого-то действия. Совершенно не обязательно, если семейная жизнь сложится поврозь, но встретитесь обязательно. И мы тоже встретимся, так уж получается…
За двором прогудела и остановилась машина. Мы поднялись и, подхватив вещи, зашагали к калитке.
- А швейная машинка тебе зачем? –мимоходом поинтересовался я.
- Там внутри Венька, домовой. Пристрою на новую резиденцию, есть уже планы. Кстати, завтра по светлому посмотри тут закутки, баба Луша затейливая была собирательница всяких вещичек.
Водитель помог разместить багаж в кузове, хлопнули дверцы и вскоре габаритные огни удалились в сторону трассы. Я примотал чемодан на багажнике велосипеда резиновыми жгутами и, опасно вихляя рулём, направился домой. Отчаянно стрекотали кузнечики, фиолетовое летнее небо лучилось звёздочками, а мне нестерпимо хотелось вдруг проснуться. Только бы вся эта сказочная муть оказалась нелепым сном, шуткой сознания…
Почти сразу, как смог, я утром направился к опустевшему домику бабы Луши. Представшая картина сильно отличалась от вечерней: провалившаяся крыша, осыпавшаяся вдоль стен черепица и провалы вместо окон… Я так и стоял на краю дороги, наблюдая разрушенный домик, когда проходящий мимо мужичок остановился закурить и выругался:
- От же скотыняки! Подпалили, наверное. Дать бы ремня по заднице, шоб неповадно было!
- Вы про кого? –обернулся я на голос.
- Да пацанам, наверное, почудить захотелось. Главное, я тут рядом живу, а огня не видал. Хотя… чему там и гореть-то? Ни сараев, ни курятников. Эх, земля пухом бабке, людям помогала… -пригорюнился прохожий и отправился дальше.
Я оставил велосипед рядом с обочиной и двинулся на осмотр пострадавшего жилища. На удивление, гарью не пахло и копоти не наблюдалось. Глинобитные стены испещрились трещинами, а вещи осыпались неопрятными кучками. При виде такого откуда-то всплыло слово «прах», а иначе и не назовёшь осыпающиеся от малейшего касания пожухлые лепестки… Выяснилось, что полки раньше опирались на вбитые в стену старинные гранёные штыки. Приходилось и раньше видеть в старых помещениях. Под ногой что-то звякнуло и в скорбном покрове на полу обнаружился заварной чайничек со слегка отколотым носиком. Под крышкой нашлось несколько пуговиц и тонкое колечко светлого металла. По ободку кольца старославянскими буквами значилось «Спаси и Сохрани». Размером оно пришлось на средний палец, а пуговицы машинально ссыпал в карман. На том поиски и закончились.
***
Аня выслушала мой рассказ об отъезде Артёма, его словах, о моих поисках на руинах домика. Я вынул из кармана и ссыпал ей в ладошку «добычу» из полудюжины пуговиц.
- Ух ты! Старые какие! Натуральные, не пластмасса. Я возьму несколько? –просительно заглянула в глаза.
- Да хоть все бери. Вот ещё, колечко попалось.
Подружка мимоходом провела пальцем по надписи на кольце, приподняла брови удивлённо.
- Это точно твоё. Знаю откуда-то, что ещё долго с ним не расстанешься. Иначе и не нашёл бы вовсе.
Дальше разговор как-то не клеился, все темы выглядели бесцветными и мелкими. Причина вскоре прояснилась…
- Я на подготовительные курсы уезжаю, к экзаменам готовиться. Потом поступивших на сельхозработы посылают. Получается, раньше ноября не приеду…
- А я?! –вырвалось по-детски, аж защипало в глазах. Сам даже не ожидал от себя, что так взволнует расставание. И упоминалась учёба не раз, но в некой туманной перспективе, без конкретных сроков. И вдруг, непременное разъединение с Аней, долгое по времени и значительное по расстоянию. В голове лоскутами роились несуразные фантазии, типа рвануть следом и жить где-то недалеко…
- Ну, не страшно… Не навсегда же. Я писать буду, обещаю. –гладила меня по плечу Аня, успокаивала. И, толи сработала часть Дара, что передала баба Луша, но смог я за пару-тройку глубоких вздохов угомонить колотящееся сердце. Веселья не прибавилось, а жуть отступила. В этом состоянии попрощался и отправился домой, ещё не предполагая, насколько затянется разлука…
***
***
Лето выдалось мягкое, тёплые дни перемежались дождиками. Почти каждый день я захаживал к своим названым родичам, хотя теперь до обеда Анна была в амбулатории, по большей части выслушивая старушек и выписывая направления в районную больницу. Дашу местная детвора приняла в свою ватагу, хоть и все были постарше.
В очередной мой приход Анна попросила раздобыть хорошей глины, мол, лепить будут учиться. Я и сам где-то читал про влияние моторики рук на развитие, потому вечерком отправил Кузьмича на встречу с водяными. У них понятия больше, в почвах разбираются. Внушительное ведёрко с глиной перекочевало на подворье Анны. В пояснении Кузьмич особо напирал, что глина якобы «живая» и сама чуток подстраивается под замысел. И обжигать можно, фарфорам известным не уступит.
Погода стояла чудесная, накануне прошёл небольшой дождик и можно было рассчитывать на свежие грибы. Я собрал сумку, оделся по-походному и отправился захватить на прогулку Дашу. Слишком далеко забираться не будем, пройдёмся по уже известным мне местам.
Возле крыльца располагался внушительный табурет, покрытый клеёнкой. Рядом ведёрко с глиной и миска воды. Рыжий скульптор радостно кивнула и продолжила катать в ладошках колбаски из глины. Из дома подошла поздороваться Анна. Я поделился планами, получил согласие обоих дам и стал наблюдать, что выходит из-под пальчиков названой внучки. Согласен, здорово похоже на собачонку... Только получалась она какая-то жалкая, на шатких ножках и с торчащими под разными углами ушками. Одним словом, шавка задрипанная. Для порядка уточнил у Дашки:
- А кто это?
- Сябака... плохая... Вокруг бегает…
- Хотела укусить? –встревожился я.
- Нееет... боицца.. Ка-о-че, сняга и всё..
- Шняга? –насторожилась Анна, бросила на меня взгляд и кивнула.- Кто-то, чую, зуб на нас заимел. Да только то – не зуб мудрости! Даша, руки мыть и одеваться. За грибами пойдёте в лес.
Дашка припечатала глину сверху, превратив в лепёшку и стала отмывать перепачканные пальчики. Вскоре её обули в резиновые сапожки, надели курточку с капюшоном от росы и косынку. Корзины, большую и маленькую, понёс я. Там что-то из еды, завёрнуто в полотенце. От опушки вела хорошо заметная и протоптанная тропинка, но мы вскоре свернули на узенькую дорожку и я пропустил Дашу вперёд. Продвижение получалось неспешным: то нужно сорвать ягоду и я пытался вспомнить название, чтоб не угодить в неприятности. То мы разглядывали большой муравейник, частью которого был мощный корень упавшего дерева. Муравьи струйками пересекали своё жилище, в пятнах солнечного света поблёскивая панцирями. Потом стали попадаться грибы. Даша от души радовалась каждой находке, звала меня и я срезал нашу добычу. В основном, грибы попадались годные на жарку, а для засолки собрать - нужно забредать во мшанники, гораздо подальше от поселений. Так вот и заполняли большую корзину, неспешно и весело. А потом меня пробрал мороз по шкуре – из куста Дашка выволакивала почти двухметровую гадюку! Застыл, наблюдая. Лютая гадина как-то обвисла в цепких ручонках, а на морде, клянусь!, читалось нешуточное отчаяние..
- Ушш? –поинтересовалась рыжая исследовательница.
- Уж, Даша, уж... Только у него дома детки остались... Плачут…
Пальчики разжались и освобождённое пресмыкающееся мигом юркнуло в траву. Мы ополоснули руки из фляжки и Даша снова потопала по дорожке. Я останавливался, срезал попадающиеся грибы, потому чуть не наткнулся на неё возле куста.
- Заяссь! –возвестила довольная девочка, удерживая за уши добычу.- Тожы детки плачут?.
- Нет, это просто бродячий заяц. –не стал я злоупотреблять воспитательными моментами.
- Жажарим? –сдвинула бровки Дашка. И передала мне уши лесного жителя, а сама пошла дальше безмятежно и весело. Мне-то известно, как порой атакующие получали от зайцев серьёзный удар задними лапами, даже смертельный по исходу. Быстро щёлкнул по затылку дашкину добычу, чтоб не травмировать зрелищем. Хотя, тем и отличаются сельские дети, что невольно присутствуют при рубке кур или разделке забитых животных и сей факт органично существует в их мировозрении.
Открылась светлая полянка, где-то рядом должен быть ручей. Даша взялась искать сучья для костра, а я подвесил зайца на деревяшке рядом с муравейником и принялся разделывать. Вскоре разожгли костерок, опалили пух с тушки и стали нанизывать на палочки кусочки. Очень пригодился узелок с солью, перемешанной со специями, который беру всегда в походную сумку. Мясо румянилось, лопались пузырьки сока... Дашка отломила кусочек хлеба и тоже вертела его на прутике над огнём, как любят это делать многие дети. Наконец, с наказом не спешить и хорошенько дуть, она получила первую порцию зайчатины. Свежий воздух и вкусный запах раззадорили девочку, вскоре в руке осталась только косточка. Я посоветовал забросить в кусты, мол, лесные зверушки спасибо потом скажут.
- И воук? –спросила, сдвигая бровки.
- Какой волк, Даша? –откликнулся я, подавая новую порцию.
- Ма-а-линь-кий... –показала, раздвигая ладошки.- Там.
В самом деле, на краю полянки пятился невзрачный щенок с выброшенной косточкой. А Даша с увлечением кусала, измазав щёки, будто и ничего особенного не происходило.
- А где же его родители? –поинтересовался я, стараясь делать это непринуждённо. А сам уже планировал устроить выволочку лешим, чтоб провели пояснительные работы со своей живностью.
- Там... –беспечно запустила новой косточкой в кусты. – Уже убегают.
Доели, крошки ссыпали на муравейник. В ручейке отмыли ладошки и щёки, набрали воды в флягу. Моя попутчица начала зевать и вскоре я шагал, держа её на руках. Путь немного сократил, не надо было задумываться об удобстве для маленькой девочки. Она обхватила ручками и посапывала куда-то в капюшон куртки. Так и дошагали до подворья Анны, где после нескольких шагов я остановился и принялся усиленно обдумывать ситуацию. Дело в том, что напротив крыльца стоял Лихо и странно подёргивался. На ступеньках Анна с рукавичкой-прихваткой, скорее всего оторвалась от готовки. Стоит спокойно, только чуется особое напряжение в этой мирной картинке. Я мог бы использовать всю мощь Кольца, да проблема в сущности Лиха – только усилю его проклятье. А затевать переговоры с ребёнком на руках, с корзиной грибов…
Тут и Даша завозилась, оглянулась через плечико, да и стала старательно вывинчиваться из рук, стремясь на землю. Пришлось отпустить, заодно поставил корзинку. Чадо в яркой курточке направилось прямо к незваному гостю. Остановилась напротив, вглядываясь в чередующиеся профили облика.
- Жжуб болит? –спросила участливо и протянула вверх ручонки. Лихо наклонился, а после встал на одно колено. Даша как-то умудрилась свести руки и придержать вечное колебание лица. Спустя миг отступила, а Лихо поднялся со вздохом облегчения.
- Чай пьёшь? Пошли, с пи-и-гами... –уцепилась за палец и повела к дому. Я с трудом разжал стиснутые зубы и тоже двинулся следом. Корзинку оставил на крыльце, ещё будет время для грибов.
- Я просто испугался... –прихлёбывал чай Лихо, не забывая про пирог.- Думал, против меня что-то затеваете. Сами судите, сначала этот... посланец Старшего Волхва. С Кольцом. И ничего не делает. Ремесленник, блин, самоучка. Потом вы, любезная. Оч-чень непростая Берегиня. Опять никак не видно угрозы… Послал свою собачку разведать, так её теперь не узнать – научилась боятся! Даже в сейфе хотела спрятаться. А тут и меня зубы скрутили, хотя это и невозможно в принципе. Тем не менее, направление учуял и – сюда..
- Не баит? –поинтересовалась Даша, отщипывая корочку пирога.
- Спасибо, девочка! Не болит. Как рукой... Ах, да и правда, рукой…
- Я не девоська, я – Дася! –отчеканила названная внучка.
Прощались без особой теплоты, но и зла не таили после разговоров. По насыпной дороге приближался огромный внедорожник, раскачиваясь на ухабах. Лихо протянул мне прозрачный пакетик, где лежала пара серёжек с зеленоватыми камешками.
- Когда будет носить, это отпугнёт неприятности. А если большая беда – я приду, помогу, коли не против.
Лихо укатил, а я показал Анне серьги. Она переложила из ладони в ладонь, прислушалась к ощущениям.
- Ладные серёжки, сильные. Только бы Дашка не нашла, пристанет ушки прокалывать. А я этого страсть как не люблю…
***
Дальше пошла вполне обычная жизнь, с ежедневными хлопотами и событиями местного значения. Приезжали новые люди, игрались свадьбы и справлялись поминки.. Казалось бы, какие-то события волновали и заботили, а через полгода и не вспомнишь. Незаметно пришло время Даше идти в школу. Мы хлопотали, чтоб выглядеть на уровне прочих школьников, отстояли праздничную линейку и немного перезнакомились с родителями. Все они молодые, нет и тридцати лет. Поглядывали с интересом, но обошлось без лишних вопросов. Тем более, были и из Волковки жители.
Первое время Даша ездила на школьном автобусе туда и обратно каждый день. Потом стала посещать всякие кружки, оставалась ночевать в интернате, где было вполне прилично и кормили ужином. Завтрак же и обед в школе были общими, из каких-то фондов. Для порядка пришлось покупать нашей школьнице телефон, чтоб могла предупредить или просто пообщаться. Так и пошло, каникулы с бесконечной каруселью подружек, приезды иногда.
Даша искала для себя вид спорта, где могла добиться результата, потому игровые виды сменялись гимнастикой, а в более старших классах всё свободное время поглотило скалолазанье. Летом даже организовалась поездка в горы, к восторгу всех участников спортивной секции. После возвращения мы наслушались о красотах, наша путешественница что-то пыталась показать на экранчике телефона, пока Анна не потребовала распечатать снимки и тогда можно будет оценить.
Смуглые лица за воротами я заметил первым, пошёл разбираться. Редко, но наезжали в деревню продавцы дешёвого текстиля или скупщики пуховых перин.
- Нету, уважаемые, старых аккумуляторов-колонок-перин.. –сходу обозначил знание темы.- Ничем помочь не можем, поищите дальше...
- Мы – не покупатели. –отозвался мужчина средних лет, разводя руками.- Люди подсказали, что здесь живёт Дарья. Очень хотим видеть.
- Дожили... –буркнул я, поворачиваясь в сторону двора, где Анна с Дашей варили очередную порцию ягод.- Даш, к тебе!
Вот так я и представлял себе бредущего на расстрел узника… Несчастнее лица у Дашки не бывало ещё за всю её жизнь. Следом шагала Анна, вытирая руки полотенцем.
Гости оживились и вошли в калитку: мужчина, женщина и подросток. Дождались, пока внучка подошла и принялись обнимать да чмокать в золотистую макушку. Мы с Анной переглянулись и стали ждать объяснений действа.
- Спасибо, добрые люди, что такого ребёнка вырастили! –склонились гости в полупоклоне, прижимая руку к сердцу. Точнее, взрослые прижимали, а у подростка правая рука была на перевязи и торчали из гипса только кончики пальцев
.- Если бы не она, наш Муратик бы погиб.
Пунцовая Дашка склонила голову и ковыряла землю кроссовкой. А нам расписывали, как она спустилась с обрыва и вытащила паренька из расщелины на берегу стремительной речки, как руководила друзьями из спортсекции, чтоб поднять пострадавшего вверх. И шину на руку наложила, такая молодец...
Искать героиню пришлось через турбазу, где они жили, да через подружек в интернете. Решили поблагодарить лично, заодно привезли грамоту от МЧС и значок горного спасателя. Конечно, гостей позвали в дом, куда они за несколько приёмов натаскали кульков и свёртков. Мол, угостить редкостными фруктами и прочими вкусностями. Нашлись и вязаные носки от бабушки, и рог с коваными накладками от дяди спасённого, и бутыль в оплётке из лозы...
За столом познакомились ближе, выслушали тосты во здравие отважной спасательницы, отведали кушаний. Разговор пошёл свободнее, Дашка подкладывала младшему гостю кусочки и уже не заливалась краской от смущения. Спустя время решили выйти на свежий воздух, где реяли запахи готового варенья, да слышались проезжавшие мимо на скутерах дашкины поклонники. Женщины принялись расставлять баночки, хлопотать с закаткой, а Дашка с жалобно заломленными бровями принялась канючить у меня, чтоб отпустил погулять. С Муратиком, само собой. Пришлось согласиться, что присутствие за столом не слишком важно, но гостя чтоб ко мне домой доставила. Там весь второй этаж пустует, будут ночевать семейством.
Дальше общение разбилось на отдельные эпизоды, когда гости рассказывали о своей жизни, Анна устраивала небольшие экскурсии по дому, присаживались за стол и выходили на свежий воздух. В один из моментов мы с Анной переговорили, что надо бы как-то не допустить в грядущем моментов для геройства нашей названой внучки. Совсем запретить ездить в горы не получится, а увещевания врядли помогут... Вот если бы где-то рядом и не слишком опасно. Только наша равнинная местность подкачала в плане гор…
Доехали ко мне, устроили машину во дворе и поднялись на второй этаж. Гости с удовольствие посетили баньку с душем, стали укладываться. Через некоторое время стукнули в окошко. Дашка сверкнула зелёными глазищами и помахала ладошкой, мол, порядок и приезжее семейство воссоединилось. Затарахтели скутеры и вся гурьба отчалила по домам.
Встали гости довольно рано, сходили умыться к ручью и заодно полюбопытствовали на мою конструкцию водяного колеса. Мол, дома надо попробовать такое, речушек хватает. Потом собирали завтрак и как раз к завершению его пришли Анна с Дашей. Целую большую корзину набралось разных баночек с вареньем и узелков с травами. Дашка напросилась проводить , заодно какие-то свои дела справить на том конце деревни, а мы с Анной помахали вслед и присели на скамейке у ворот.
- Я её следующего геройства не переживу... –вздохнула берегиня.- Казалось, перебесится, бросит по скалам карабкаться. А ведь не проходит эта блажь... Кого другого бы можно было поправить, слегка память подтереть. С нашей-то нельзя, неполноценная та ведьма, что без памяти. Хоть ты бы попробовал ей сказать, а ?. Ведь слушается, сделает…
- Послушаться послушается, а всё равно пока не поймёт. Обидно ей будет, что лишают увлечения. Это придётся к Старшему за советом обращаться.. Глядишь, сообща и придумаем выход.
Анна засобиралась, повседневные дела никто не отменял. Даже со стороны было видно, что не самое радужное настроение царит у неё в душе. Я вдавил каблуком в землю докуренную сигарету , отправился в дом…
***
Кузьмич несколько раз кашлянул, привлекая внимание, застыл в паре шагов скорбной фигурой.
- Что там срочного, добрейший? –поёрничал я над непривычным видом домового.- Продукты закончились?
- Эта... Гость за воротами. Говорит, бесполезный. А нас не проведёшь! Чую, опасаться надо. Подкову, штоль, возьми от Лиха подаренную. –рапортовал изрядно растревоженный Кузьмич.
Оставил незаконченную поделку, отряхнулся от стружек и пошёл на встречу. Подкову, само собой, брать не стал. С этим бородатым советчиком только людей насмешишь. Сквозь планки калитки виднелся некто роста невеликого, явно не грабитель. И вблизи скорее оказался похож на закоренелого байкера: стильная мотоциклетная форма, расшитая эмблемами и в заклёпках. Перчатки без пальцев, мощные ботинки. Разумеется, присутствовал и байк самых классически канонов «Харлей». Искоса глянул, растягивая в улыбке кудрявую рыжую бороду:
- Полезный... –протянул ладонь.- Бес. Прислан решить вопросы.
- Как-то неожиданно... –пожал крепкую лапу.- Бес, значит? А имя есть?
- Тит. Только никчему это, привыкнуть не успеете, как уеду. Во двор пустите? Я тогда своего конька железного закачу…
- А... Ну да, заходи. Перекусим сначала, поговорим.
Ловко вильнул в калитке, протолкал мотоцикл к навесу и набросил на плечо кожаные перемётные сумки. Орёл, бес Полезный, что ни говори. В доме он бросил сумки на лавку у окна, брякнул раритетным рукомойником и вытер руки. Тем временем Кузьмич ретиво сервировал стол и кочегарил самовар. От рюмки смородиновой настойки бес не отказался и совсем по-человечьи принялся за еду. Когда перешли к чаю, гость отхлебнул сдобренного лимоном напитка и заговорил:
- У вас возникла проблема. И тревога за воспитанницу была услышана курирующими регион сущностями. В общих чертах задание мне дали, но хотелось бы уточнений.
- Да сгоряча мы... Не подумали, что можно какими-то другими методами, воспитательными..
Бес слушал мои лепетания с усмешкой, чуть заломив бровь. Так смотрят спецы в автосервисе на глупеньких дамочек с их рассуждениями и жалобами. Прихлебнул чая, цепко удерживая ложечку, разгладил лицо и ответил:
- Вам нужны горы. С местными ресурсами слишком масштабно не получится. Могу рекомендовать пару километров обрывистого берега, с элементами типа «столбов». Группы валунов, под пятиэтажку высотой, якобы ледник приволок. Эстетично оформить, вписать в ландшафт – конфетка получится.
- Подожди-ка, Тит... –вклинился я.- Допустим, некие возможности всё это сформировать и найдутся. Но, как объяснить старожилам и вообще, такие перемены? Карты же есть, спутниковые снимки…
- Как раз это – самое простое. Не первый, чай, раз . Документально всё оформится, а память людская вроде воска – лепи что хочешь. Сам попробуй со стариками хоть про хрущёвские времена поговори, хоть про недавние девяностые. Диву даёшься, как картинка различается. А тут чуть поправить, внести всякие «испокон» да «деды и прадеды», остальное само додумается и приукрасится на диво. –подтащил сумку, извлёк лист бумаги и карандаш.- Вот как мне представляется..
В воздухе возникла карта, на ней невидимый карандаш ставил засечки и чёрточки, раздвигая русло реки. По берегу прошлись зазубринки, поодаль появились кружочки, явно символизирующие валуны. Плоскость картинки наклонилась и уже полупрозрачные контуры показывали будущие изменения.
- Озеро делаем? –поинтересовался бес, отпивая из кружки.- Красиво выйдет. И, вот мысль родилась, нужно же как-то размещаться. Вставляем старинную усадьбу, якобы помещика местного. Деревня Волковка? Вот Волков и будет. Граф из старинного рода. Герой турецкой войны, в отставке осел на родных землях...
- Так что толку с тех развалин? Проще построить, со всеми удобствами отель или спортбазу.
- Эх... Делать, так красиво. Стены будут крепкие, всякие там львы и литые решётки – легко реставрируются, а прочее оформят не хуже. Набросаем разных флигелей и подсобных служб, под столовую и бытовые нужды. Мельница будет под генератор, вроде твоего. Тут надо выкроить площадку, стоянку для транспорта и для палаток. Что? Ну, наверняка придумаются фестивали какие-то или конкурсы.
- Озеру имя бы придумать надо, не Волчьим же называть по инерции. Например, Лихое. Это и одному нашему знакомцу приятно будет.
- Ага, увлёкся? –подмигнул Тит, черкая карандашом.- Лихо документально оформит объект, изобразит спонсоров и прочее. Конечно, приятно будет о таком жесте узнать. Он собирался и асфальт до точки закатать, но уговорились сделать каменную дорогу, из скального монолита. Так надёжнее. Ну, рассмотри вид…
Картинка налилась уже красками и лениво поворачивалась посреди комнаты, будто снимали с модного коптера. Стоило присмотреться, как нужное место приближалось и вырисовывались детали. Вроде, убедительно вещал гость, да оставалось ощущение эфемерности. Не верилось в воплощение, жизненный опыт протестовал. Тем временем, Тит оставил листок на столе, застегнул сумку и стал собираться.
- Оставайся, переночуй. Куда сейчас поедешь? Вон, гроза собирается, вымокнешь как цуцик.
- Мне на место надо сегодня же, а гроза та – в помощь будет, заряд для работы. Ну, журналисты и историки со следующей недели гарантированы, «случайные» охотники в интернет видео выложат. Им от грозы в развалинах прятаться придётся или у археологов. Да, будут изучать. А к весне процесс и завершится, я думаю.
На печи намеренно громко завозился Кузьмич, привлекая внимание беса.
- Скажи-ка, Тит, а тебе-то что с этого? Хорохоришься, а страшно подумать, сколько сил затея отберёт…
- Искупаю... –посерьёзнел лицом.- Дело сложное, да зачтётся с лихвой. Вот скоро мост один будем строить, ещё услышите, так это и станет финалом. Может, после обычной нечистью к вам попрошусь. А что, домовым в усадьбу..
Уже прощаясь за калиткой, бес Полезный спохватился:
- Озеро Лихое? А почему?.. Короче, подправят биографию помещика, будет благородный разбойник и прочая романтика. Можно клад вплести.. Ладно, бывайте!.
В сгущающихся сумерках растворились фонари мотоцикла, на севере перекатывался гром и дальние всполохи высвечивали белёсые комки туч. Вернувшись в дом, попросил Кузьмича хорошенько проверить крышу и окна. Мало ли, докатится и до нас стихия…
***
Перемены начались уже утром. Примчалась Дашка с горящими глазищами:
- Деда, по деревне разговоры идут, что археологи в глухомани что-то нашли! Как бы туда нам добраться, глянуть одним глазком?.. Не припомню, чтоб что интересное там было.
Затейливо работала магия беса Полезного: неведомые археологи, которых досель в природе не было, спокойно улеглись в легенду. А прочая память протестовала во внучкиной голове. Видно, тоже имел указания не слишком воздействовать, беречь наше чадушко. Которое аж приплясывало, пока я дозванивался до знакомых егерей с внедорожником. Оделась заранее в камуфляж, обувь подходящая, карманы топорщаться – чистый Индиана Джонс. Анна и корзинку с едой навязала, хотя могу представить, как упиралась егоза.
Натряслись вволю, пока пробирались лесными тропами . Подвывающий мотор звучал в унисон с бурчанием нашего водителя. Мол, слухи распускают, а невдомёк, что ничего такого быть не может. Не бывает там ни браконьеров, ни туристов. Глухомань, одно слово. И на картах не отмечено интересного, и спутниковые снимки одни чащобы демонстрируют... Дескать, надо было на бутылку поспорить, что съездим вхолостую.
- Ох ты ж, ёж!. –сдержался в выражениях егерь, когда машина взобралась на пригорок и взгляду открылось обширное пространство. Малозаметная прежде речушка разлилась широким плёсом, вдоль которого топорщились обещанные скальные «столбы». Лес смотрелся внушительно, ели стояли сказочной красоты, кое-где перемежаясь берёзами. На берегу виднелись заброшенные строения, а рядом теснилось с полдюжины цветастых палаток. Обустроенные кострища, навес с простецким столом, вытоптанная площадка с волейбольной сеткой.. Полное впечатление, будто и в самом деле работала экспедиция не первую неделю. Пока подъезжали к стоянке, водитель восхищённо указал в сторону реки – там плеснула немалая рыбина, расходились круги... Чудеса, да и только.
Выбрались на свежий воздух, стали осматриваться. От бывшей усадьбы к нам направился высокий человек в шортах и матерчатой панаме. Судя по всему, руководитель. Видно было, что гости ему не в тягость, а своего рода отдушина.
- Здравствуйте, гости нежданные! –протянул ладонь.- Что привело в эти края? Историей интересуетесь?
- И ею тоже… –степенно отвечал егерь.- Да присмотреть, чтоб порядок был. Вот удостоверение, если что... А это со мной, общественники так сказать, краеведы.
- Ага.. Ну, с порядком у нас строго. Смотрите, проверяйте. А я пойду на объект, надо заканчивать изыскания. Большая научная работа получится, «усадьба Волкова».
- Ой, а я тоже Волкова. –удивилась Даша.
- Может, наследница?. –подмигнул археолог, ехидненько улыбаясь.
- Вполне может и так оказаться.. – пробурчал я себе под нос. Больно уж резво взялся рыжий бес за поручение.
Дашка испросила разрешение и умчалась в сторону скалистого берега, егерь покопался в багажнике и с сапёрной лопаткой отправился добывать червей. Чемоданчик снастей и спиннинг имели вид бывалый, потёртый. Короче, спутники себе занятия нашли, а я отправился исследовать усадьбу. Обходил снаружи, заглядывал в оконные проёмы. Сказать, что планировка была удачной – просто недостаточно, весь хоровод помещений завораживал продуманным порядком. Например, большой зал, с камином и эркером, окнами был обращён в сторону реки. Сейчас вид закрывала разросшаяся лесная поросль, а можно представить чудесные пейзажи в высоких стрельчатых проёмах.. Я как будто видел те, карандашные, наброски: вот затерянная аллея с каменной беседкой, позеленевшей от мха. Вот на треть увязшие в земле ворота чугунного литья, кусты измельчавшей малины, курганчик центральной клумбы..
Я чуть не шарахнулся, когда из кустов выскользнул мой Кот. Вид имел довольный и бодрый, хвост трубой и кончик маятником качается. Видимо, пробрался на заднем сидении с Дашкой. Уставился хитрющими глазищами и просипел:
- Задер-р-р-жусссь тут.. Пусс-с-ть не ругает-т-ся..
Понятно, что имелся в виду Кузьмич, склонный поучать всех и каждого. В случае с перевоспитанием Кота нашла коса на камень, хотя домовой не оставил надежды и периодически возникали споры. Кот в крайнем случае убирался на прогулку, а оппонент остывал за пару дней отсутствия.. Такие вот странные дружбы бывают.
Когда выбрался обратно на берег реки, егерь уже успел вытащить парочку серьёзных рыбин и азартно вываживал следующую. Я издали одобрительно показал большой палец и прошёлся до самодельной лавки из пары брёвнышек, положенных на прибрежные валуны. Высматривать Дашку в её камуфляже бесполезно, теперь только ждать остаётся. Разглядывая окрестности, я машинально постукивал по бревну. Через некоторое время над водой обрисовался призрачный силуэт и простуженный голос Водяного спросил:
- Чего угодно, барин?.. Аль провинились в чём?
- Нет, любезный, претензий не имею. Хочу спросить: есть место, чтоб типа мельницу поставить. Не на муку, а электричество добывать. Скоро понадобится.
- Так ниже по течению есть старая запруда, каменная. Там русло поуже, крутить будет по-любому. Если морозов сильных не будет.
- Это я пока прикидываю, время покажет. Главное, вы людей не топите. Такого не прощу ни я, ни более сильные. А для гостей тоже строгие правила введём, чтоб порядок и чистоту соблюдали. Ого, внучка моя идёт!.. Всё, исчезай…
- Хозяйка наша... –с придыханием просипел Водяной, растекаясь дымкой по водной глади.
Дашка явилась раскрасневшаяся и бесконечно счастливая, с небольшой охапкой растений. Принялась взахлёб расписывать красоты, крутила свой душистый веник и тыкала пальцем в редкостные экземпляры. Я с облегчением понял, что в ближайшие годы её в посторонние края не выгонишь, так на душу легло это место. Вместе пошли отрывать егеря от рыбалки, а он и сам натешился, умащивал в багажник мешок из брезента. Перекусили припасами дашкиной корзинки и стали собираться в обратный путь. Рыжая внучка старалась незаметно высматривать Кота, впоголоса кис-кис шептала.. Я успокоил:
- Резвится котяра, видел в кустах. С голоду не пропадёт, а если что – дорогу найдёт. Или подвезёт кто, те же археологи за продуктами же катаются.
На том и порешили. Обратный путь был не в пример более гладким, явно продолжается работа бесовых конструкторов.
***
Дашка со своим лечебным букетом сходу принялась делиться с Анной впечатлениями, а я подождал, пока егерь выделял нам пару весомых рыбин из улова. Попрощался и направился к крыльцу. Анна глянула поверх рыжей головёнки и приподняла брови вопросительно, мол, как мнение? Кивнул, еле сдерживая улыбку.
С рыбой разобрались быстро. Дашка не соглашалась даже присесть, приплясывала с горячими кусочками и ломтём хлеба у печки. Как же, надо же оповестить всю деревню об обретении расчудесного уголка. Быстро перекусила, поплескалась в душе за верандой и умчала. Телефон полон фотографий, голова – идей. Попробуй удержи такую. Я дождался окончания готовки и уже за столом обстоятельно стал рассказывать. Получалось похоже, но как-то сумбурно. Наверняка, что-то упустил из виду, потом и Анну захватим, сама осмотрится. Гостить не остался, потопал домой, расстраивать Кузьмича и обдумывать события.
Конечно, от опасных отъездов защитились. Однако, жизнь спокойнее не стала. Потянулись вереницы строительной техники и материалов, молодёжь на своих скутерах осваивала новые плацдармы. В областном музее «обнаружилась» картина с легендарным графом Волковым. Копия, правда, поскольку оригинал «аж в Эрмитаже» оказался. Но, при рассмотрении определялось несомненное сходство одной из дам с нашей Дашей. Стало быть, наследница рода и всё такое геральдическое, а назначение символом и покровительницей усадьбы – само собой разумеющиеся формальности. Телевизионщики потратили почти сутки, наснимали кучу материала. Сопровождавший группу Семёныч под свежую ушицу с настойкой наплёл такую кучу исторических баек, что почитался за потомственного краеведа.
Осень сменилась морозами, снег красиво и обильно лёг. На разливе установился лёд, только ручей с генератором булькал между сугробами. Окна в усадьбе закрыли временными щитами и внутри потихоньку трудились мастера. Солидные дядьки, они не часто посещали деревню, разве что в магазин зайти или к «хозяйке» Даше заглянуть.
На льду пробовали поначалу погонять в хоккей, да особых навыков в езде не имелось, потому пространством завладели рыбаки. Порядок соблюдали неукоснительно, иначе водяной хозяин мог наказать. Уловы случались внушительные, но азарт и мужская компания важнее.
Зима набирала силу, хмурые вьюжные дни сменялись блёкло-серыми ночами, росли сугробы вдоль дорог. Приближался Новый год, а перед ним – день рождения Даши. Мы уговорились с Анной, что я запущу процесс обретения внучкой Силы. Анна сказала, мол, не ладно будет, если наложивший ограничения их же и снимет. А приглашать кого-то со стороны неудобно, так что готовься, дед названный…
***
Докурил, захолодевшими пальцами стряхнул снег с волос и вернулся в дом. Там у стола Даша со своими новыми компаньонами азартно вращали оставленный бесом рисунок. Проекция плавала в воздухе, поминутно приближаясь.
- Да точно говорю, тут он должон быть! –кипятился Кузьмич.- И в любое время года достать можно. А то разлив или ишшо чего..
- В скалах поискать надо! –возражала внучка.- Может, пещера какая обнаружится. Весны дождёмся и возьмёмся..
- О чём спор? –поинтересовался я, наливая чай.
- Клад! Должен быть в таком месте, просто обязан. И в легендах упоминается…
- Кузьмич, уж ладно дитё наше или Кот... Ты-то знать обязан, что просто так клад не дастся. Раньше заговаривали крепко, кровью не брезговали поливать. Из-за пригоршни побрякушек можно большую беду накликать.. Не только на добытчиков, а всю округу под проклятье положить... Тут надо без спешки, приготовиться, совета спросить у знающих... Кстати, Даша, тебе многое ещё надо узнать о себе и возможностях. Садись поудобнее. А зрители могут отправляться к себе на печь, да помалкивать. .. .
Рождение ведьмы
© Copyright: Владимир Павленко, 2024
Свидетельство о публикации №224040501511
Свидетельство о публикации №224040501511
Рецензии