Время оврагов. АЙГИ
это сияние
света от снега
по облицовке (о звонкости мертвой
ковкость пустая! —о ровно-свободного
бездушия чистого
рядом высо;ты!) —даже — цветение
(соками времени) —по блеску
безжизненному
лже-современных домов! —это сияние:кровь —пусто-бесцветная — стужи! — душа
холода — столь без-дыханья-живых-эмфатически-строго
ясно высоко достойного —себя самого
*
ПРОЩАЯСЬ С ШАЛАМОВЫМ
лишь у голодного если он тверд и свободен
в забвеньи) —есть отрешенно-спокойная
(ни для кого)чистота!.. —в холод
крещенский такою — (твердости тверже:
основой безмолвия самого чистого) —
словно в пустой бездыханности поля в молчаньи-стране п р о с т о т а завершилась — до абсолюта-иссушенности
гулко до-выдержанная:свет — человеческий: будто последний! —
жизни для стужи-России и книги без адреса.
19 января 1982
ПЕСЕНКА БЕЗ НАЗВАНИЯ
«что же мне делать» себе повторяй
но до такого забвенья
что и метель уж метет вот который-то год
и никого уже нет это будто снега; никого уже нет
только из комнаты в комнату: «что же мне делать»
а со звонками давно
возится (нет никого) пустота
«что же мне делать» еще говори
и забывай (это очень немного)
что повторять и тебя уже нет.
1982
СТЛАНИК НА КАМНЕ
Землю и почву — более суровую знал он, чем ту, в которую
ныне хороним.
Прощаемся с Шаламовым.
Тело Литературы, мясо Поэзии, при «градусах» ада колымского,
оторвать от железа, с кусками железа, с его плотью! — такое он со-
вершил. Был — как умерший при жизни для жизни. Говорил — Абсолют:
свет, из костей выжимаемый, более верный, чем если бы было — из
(Живые? — да были — «постольку поскольку»: строили комбина-
ты-«романы» — говоря об освенциме-мире; а было: пожарище — на
месте что «было»! — с замерзшим-в-незримость кайлом-«языком».)
Мало уже значит, что тело его — мертвее земли. (С ним это было
и раньше, я знал, что; бывало с рукой, которую он подал мне дважды;
прочтите в его томе, что бывало — с умом.)
Оставляем здесь то, из чего было выжато — все, ставшее Геомет-
рией (не видим, но знаем) Трагедии.
Вернемся в город — в Провинцию Живых. Где будет иное отныне
— пространство-и-тело Поэзии: живые для жизни не владеют Ее языком.
19 января 1982
ДОЛГО — «ДУША»: ЖИЛИ-БЫЛИ
Иосипу Северу
жили да были(такая и этакая:скажем:«душа»)! —
где же да как же? — она:
веяла-тыкалась: сквозь (или через)
овраг-ли-обрубок
калено-молчащего
(от холода полого) —
долго: со студнями кож человеческих
трупа-железа-сырья:ржавого (пели: «сякая
страна-сторона»)! —
собою да им (этим самым каркасом-оврагом)
плавя себя и обрубок — в одно! —
был это «мир»: или «жизнь»: или (вот уж) «реальность»:
(тавтология-Троица)!.. — а — переползающая(«ты» или «я»)? —
«душа» продолжали(и клочьями петь-будто-выть-продолжаем):
псевдо-название — т е л а - к а к - о б о р о т н я!..
1982
***
ПОЛДЕНЬ Роз сияние — как долгое вытирание слёз.
1982
ЗИМА-ОКРАИНА
в городе брошенность поля была
(потоптали оставили):свет — хоть и нет никого — будто в зоне от ламп! —
лунки-следы (словно-нетями-каждая-в-боге-как-в-мире!
местами отсутствия!) —ими его же присутствие
так прорисовывая:о эта поля-и-неба
вся чистотой: бесконечность!.. —
лишь начиная (когда это только что: ум — как за смертью —
и вот исчезая пространством-«о-Боже»)
1982
СЛАБЫЙ СНЕГ
редко: снежинки:
(волнение веток):
дыхание-знак — за движеньями:
где-то (мне грустно — любя в бесконечном:
здесь — отвлекая... как будто
от мира)словно мелькает советованье:
«слабость о слабость:
выдерживать:
слабость: показываешь:
образ: свободой»:
вдруг — просветление: воздух-намек (вы устали быть
мертвыми):будто такой: остановками:(вот: пропустили:
а мира:и нет):
давно — разговор: как мельканье.
после — всего:разговор.
1982
ПОДРОСТОК-В-СТАРЦЕ
(К фотографии Достоевского 1879 года)
всё надвигаясь:
пол-лица — вперед
(огни:от мрака-высоты
какой? —о место оборотня-пламени:
двоясь как будто смесью духа с костью
в житье-туманность
остро
льдинки!
«не зря я не люблю деревьев ночью шум»)
всё надвигаясь:пол-лица — назад
1982.
О ЭТОТ ЛЕС (А НАПОМНИЛА — КУХОННАЯ УТВАРЬ:ЛИШЬ ЭТО НОЧАМИ — ВОКРУГ)
о как други вы бедные вещи: о сколько мы были
вместе-безмолвными (знаю:не слыша:поддержку):будто и я разрозненно-скрытные — вы где-то — в лесу!.. — а ведь лучшие это
были мне годы: там юные липы — богами раскрывшись:
словно незримостью в глубях молчали! — и ясным
слухом — я высился! — так вечеряли:
ясные — ясному!.. — лес очищался:
смысл — раскрывался! = блаженство общения:
дальше — всё дальше! — прозрачность без вида — таким углублением:
будто я в этом — давно отмененный: а чтоб — просветляться разгадкой:
зная не помнить — где будешь равно что не будешь
***
1982.
***
ПЕСЕНКА О БЕССНЕЖНОЙ ЗИМЕ.
Ж. В.
а сказать-то Москва это снег даже если одно лишь дыханье
это даже и небо итак для сугробов
и пустырь от бугров («а душа» говоря) отягчая висение дня над землей
а тебе (словно на ухо о подожди) что овраги не видишь а знаешь —
и это пребудет кружением чистым
и могилы возникнут садов где отсутствие звезд как страна над страной
а еще — зацветут на прощанье (быть может без слез это вспомнишь)
в пустотах свободного зарева осыпая «дитя»
(навсегда — драгоценность — давно).
1982
***
ПОЧТИ КАК ВЕТР
Мари Теречик — в память о встрече
а ведь я это знаю:
что; — темя? что — виски?
лишь тени — прикрывающие мысль!
не раскрывайся нежность!
и так — почти алеешь
почти — как ветр — дотрагиваясь
а тени — чтоб собрать
то серебро блистанья:
о переход тоски
(не уловить!) в улыбку
— и вспоминается как мучился я ивами:
то — матерью
то — дочерью-ребенком
(о ликов рябь вдали!
и там где я — щемяще)
а ведь еще я знаю:
как это все пронизывает
израненная
спрятанность
походки
(как будто
тайна
Дня)
не правда ли не правда ли (себе я говорю)
кровь — как Земля вторая
она в полете строит
летящее и бьющееся:
о-дерево-о-женщина!
глазами биться — и
пульсацией висков
летя — ни для кого
1982
А ОНИ ПРИТИХАЯ ВО ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ
А. Витезу
о чу;дная
слабость: по сердцу шажки... — переходы
как в зарево-лес: в тишину... — незаметно спускаясь
по слабости глаз: по дрожанию
сумерек в думаньи —
(как барабаня)
спускаясь
(шажки круговые) —
к пусто-спокойным — в прохладе меня-окружающим
(о ровно-со-мной-остывающая
«собственность»!
словно
прозрачность) немногим
вещам — о воистину сестрам
белоголовым
(бумагам-вещам)
1982
И ДАЖЕ НЕ «МЕСТО»
О , Гул! — взамен о-Свет
(а что?) —
подлог:о-Мертво-Ветр
о-Пад'ль! —бя-Лжа
(лже-«Что-то»):
П о с л е л о г! —
пустот — в пустотах — повторенье:
автоматизм! — того что нет:
что — трупом места — веком! — было
1982
***
И: ВМЕСТО ПИСЬМА ИЗ МОСКВЫ
А. Жолковской
ветка колеблет (как в воздухе так и в уме):
«нет» — будто вздрагивает — «бед»:
(и: чистота: ожидание) —
вздрог (как простое и близкое
«есть» молчаливое):
голая ветка: движение в полдень
только она — словно это решения важного
борется знак — и внезапно:
тонет окраина — ширясь как шепотом: «жизнь» — это снег: как давно это было:
а вот — ничего не случилось:
всё так же, всё более — снег — и уже бесконечно
«есть или нет» исключая:о беспрерывно! —
...а кроме — ты помнишь не помнишь — а кроме:
не было!.. — снова — всё более лучшим
из утешений: как будто побитым и бедным — самим безразличием —
(тихим — без слабости просьб)
1982
РОЗА МОЛЧАНИЯ
Б. Шнайдерману
а сердце теперь
или только отсутствие
в такой пустоте — словно это притихло
в ожидании место молитвы
(чистое — пребывание — в чистом)
или — скачка;ми побыть начинающая
боль (как возможно бывает
больно — ребенку)
слабая голо-живая
будто беспомощность птичья
1983
ПОСЛЕДНИЙ ОВРАГ
(Пауль Целан)
М. Брода
Поднимаюсь;
так строят
в хождении
храм.
Веет братство, — мы в облаке этом:
я (с незнакомым мне словом
как будто оно не в уме) и полынь (беспокойною горечью
рядом толкающая
мне это слово),
о, снова
полынь.
Глина,
сестра.
И, из смыслов, единственно бывший ненужным и главным,
здесь (в этих комьях убитых)
как имя никчемное. Им
пачкаюсь я, подымаясь
в очень простом — как огонь — озареньи,
чтобы отметиться метой последней
вместо — вершины; она
пустым (ибо все уже отдано)
лицом: будто место безболья
высится — по-над полынью.
(...
И
форма
была
не
увидена
...)
А облако:
стали слепее (безликостью полой),
дно — без движения; свет
как от разверзтости — камня.
Все более
вверх.
1983
ПЕСЕНКА ДЛЯ НАС С ТОБОЙ
а беда-то у нас — в пять копеек ценой! не назвать и бедой
и не ходит — едва семенит
и не ломится в дверь — за дорогой шуршит
да не тень — будто полость пустая в огне!
только в том вот беда что хоть горя и мало
будто рядом — с какою-то меткой!.. — и неким тряпьем нехорошим
(да уж очень живьем) шевелит
и еще — как подобие вздоха!
да не оглянись:
ибо может в такое-то время
больше Бога сказать (а быть может и сказано)
и давно ожидая дрожит
1983
УЛИЦЫ И ОВРАГИ
М. Фонфред
из островков
(все мне)
то лето состояло:
я говорю: цветы: и островок и снова
другие — влажные слезами: там
на улице
и где-то за оврагом
и каждый — проходя душою — мой
(такое шелестенье видимое):
был — друг живой (объятья промельк гибкий
от образа
еще
плеснет
не раз)
был — будто рядом анненский
и детством в фартучке пришедшая мне девочка:
вот так и излучалось
вздрагивало
родное мне!.. — и очень живо взглядами
общенье
в тихости моей
мерцало:
я жил в провалах белого... — и сном
я проходил — как время
1983
ПЕСЕНКА ПО ПОВОДУ ОДНОЙ ПОТЕРИ
Питеру Франсу
долго
пустынно
свободой такой начинается:
дальше — все дальше — бездоннее видится: плотники
ставят (алея и все отдаленнее)
бревна на сруб:
и плачут упав на бревно —
а это такая бескрайность
во-сне-прояснение-края-горенья:
очистилась так — ничего уже больше не будет:
и даже — не видеть: душой! —
да только алея (и все отдаленнее)
плачут — упав на бревно
1983
ДАЛЬШЕ ЧЕМ ВРЕМЯ ОВРАГОВ
всё чем умру я о том ли теперь
я другим
продолжаюсь: скольженье разорванно-давнее:
что и сказать:
и однако — рождения листьев свежей
среди тех островов (будто души смеются детей но без них) —
островов — говорю — клочковатой травы
(будто сам среди них
я душою в улыбке
давно без себя) —
и дрожит среди дней
как единственный День:
пребывая: мельканье-любовью!.. — лишь что-то немного — о крови чужой:
а такое — шуршит: и однажды проснетесь вы — этим! —
и зачем повторять?
это круг: не исчезнет и с Солнцем:
все равно
что исчезнуть согласны Все-полем!.. ... — а данное духом:
дробит раздроблённое умно-немудрыми:
чтобы — насквозь! и победой — без связи! —
быть: пребыванием — миром нетронутым:
(ветр — над оврагом)
1983
ФЛОКСЫ ВРАЗБРОД НА ОКРАИНЕ
а грусть?.. —
все более возможности
ее куда-то отпускать... следить:
и явными ее — на воле — островками
все больше беспокоен этот день!.. —
— и в нем то тут то там провалы белые:
кто молвит ими? воздух как огонь
уже давно безвидно-неприродный
лишь в доньях гибельных! брожу
с не большей целью чем у птиц:
игрой: пустое излучающею: свет
задергивается — и
места — провалами — людей
в цвету без форм в огне как что-то жалкое
и — будто тайны: тонут!.. из такой
окраины шепчу — затерянностью
в немногом счастьи (словно пепла свет
на отмененных: будто мысль: тропинках
мне давность флоксов шевелит
и жизнь средь них
и в них
когда-то — с близкими)
скорее — шевеленьем
я гляжу
(чем
в белых
думаньем
тону
местах):
о том что долгота теперь побольше жизни
и пребыванье наше как окраина
неузнаваньем полнится! названья
уйдут от смысла:
это — мира ветр
(теперь он волен
без струенья — связей:
самосъедается — исчерпанностью!
и сор — шуршит)
1983
БЕЗ НАЗВАНИЯ
М. Элешди
кто — молчанием
говорит о достоинстве ровном — покоя
перед Творцом? — это слабо-алеющие
секунды — шиповников
клонят догадку спокойную: мы
тоже — могли бы включиться... — но только безмолвием
рода — того же... — но т а м: лишь в пустотах мы тонем
где смыслы всегда — не ответы!.. — и снова к молчанию собственному
мы возвращаемся
как к самому верному Слову
1983
ЗА ПОЛНОЧЬ — СНЕГА ЗА ОКНОМ
грусть
как одежда сиротски разбросанно-белая
(словно
события скрытого
свежий
уход)
чтобы
начать
и расширить
страною молчащей
ровно — везде — опустеньем навеивая
поле (о грустно) с какими-то пропусками
(будто все кончено)
душ
1983
ВХОЖДЕНИЕ — В КОГДА-ТО ПОКИНУТЫЙ ЛЕС
я вхожу — принимая идущий: мерцанья-круги будто дар на себя
словно
рекою незримой сияя — такую же — где-то реку все больше — в себя — расширяя!
я теряю себя — не искать — даже более — помню что более
вот такое и есть нахожденье покоя — был шепот о был он о том
а теперь уже к счастью и этого нет и к блаженству
только так продолжаясь ты будешь все больше собой —
несравненно теряя чуть грустное это «собой»
и выходом гаснув: быть может — из сна моего!.. — о как был я давно
и насколько
все более — ты — только ты! — задыхается (будто заметить еще успеваю)
какое-то Душеподобие
и — вмиг пропуская: вдруг — светопровал
и только одно — Закружилось
1983
ФЛОКСЫ — МЕЛЬКОМ
однажды
в дни такие же
Ты — был:
(возможно ли? я остаюсь с незнаньем
но с силой — большею: с тех пор
без изменения):
вдруг — загорелась: ранами — глядящими
как будто бьющей красотой-вопросом
какая-то дорога-тело — в грудь! — из глуби полдня
(обрывок! тело-путь — в ключицах — в шее
и в пустыре окраины):
цветенье ль вздрогнуло: любимей-быть-не-может?
больнее жизни — был толчок! так — вдруг
вошел — толкнул: как будто кровью кровь?
и красотой — я не страдал а: «смерть бы»
(бродил: слеза не забелела: день
алел — опустошеннее) теперь
ищу — как призраком слезы: теперь? «о что угодно»
но только б — в т у любовь!.. (случайно — будто тайно
бродя — средь флоксов)
1983
НЕ ДОЕЗЖАЯ ДО ДРУГА
Жаку Рубо
это
не ветер
а свежестью долгой дурное
какое-то скользко-румяное — словно с нашептываньем
передвиженья умеющее
чувство-беды: это нечто — чуть вздрагивает
в доме — как в поле:
бело
стоит
рядом — с книгами: будто сквозит — у откоса
реки где от света — остаток: лишь некие блики-и-клочья
несчастья — в травах: и разом — вдруг — как ночь открытая: голо — в темь
и освещение
в ней
тишина:
будто все ходят и ходят — в кругу озаренном
точно и ярко... и снова
в тепле — нехорошестью есть: и коверканьем веянья
вновь — у лица! — направления двигая
чем-то — все так же — румяно-бесформенно пухнущие
в доме
твоем
1983
ХОЛМЫ-ДВОЙНИКИ
ПРИ ТОМ ЧТО БЕЗ СЛОВ
Эугениюсу Варкулявичюсу
если
молчание
может белеть — и если
оно — мое . . . . — о (затихаю): пребудь же
птицей ненужной
(и тем — невредимой)
там — внутри (где стучат по стеклу
бедной часовни
в лесу)
1984
ХОЛМЫ-И-ХОЛМЫ
Памяти Витаутаса Мачерниса
Стукну я головою в ворота.
Из дайны о коне
движенья движенья:
то словно паденье чего-то невидимого
то в зареве зыбко-холодном
будто
дыхание
рядом
коня —
из дальнего пенья без слов:
! —
этот
день белокостно-огромный
центром которого
буду удаляться и я
всё ли слепит тебя Друг:
это — пылающая
все еще — ось? в колокольном покое
также и мне
в лицо — разгоревшееся
тем же огнем?
дрогнет ли? где — потемнею
слабым ответом-падением
будто остаток мерцания: снящийся конь — продолжающий
плеск — зарождение бело-зеленое:
юно-колодезное
сна прибывание
грусти твоей
остающейся
здесь? —
! —
(о
до сих пор
это конское свеже-дыхание:
где-то
под вечер
как будто стучится в ворота
давно без-невестного места —
Словом — как Господом — упомянуто-пущенный
по Жемайтии твоей)
1984
Витаутас Мачернис (1921—1944) — литовский поэт. Погиб от бомбы в городке Жемайтийская Калвария.
При чтении вслух 9-я и 29-я строки (состоящие из восклицательных знаков) выражаются сильными ударами.
БЕРЕЗЫ — ГДЕ-ТО В СЕРЕДИНЕ РОДИНЫ
однажды
в колыханьи берез (и как будто самим колыханьем)
я очень вспомнил отца — и объяла
сладость такая: свобода с каким-то теплом всепрощающим
будто всем миром опять защищенность
и беззаботность — носящаяся
воздухом — все умягчающим
в таяньи обще-согласном:
боже! как это — подобно чьему-то молению
было-кружилось
в том колыханьи берез (и самим колыханьем):
время-не-время — а счастье
в мигах таких: никогда-не-кончаться
1984
СНОВА — ПАМЯТИ МАЧЕРНИСА
Видения — это мое настоящее, прошлое и будущее. Без них
у меня ничего нет, без них ничего больше и не хочу.
В. М. Из письма
если к тебе приходили как к смертному
что же — теперь? ведь не пу;сты лучи единений
ни здешних ни тех
что для меня незнакомы — но знаю
истинность — с неуловимою болью — лица твоего удлиненного
нездешностью — вплоть до меня! —
верю: есть возраст такой для иных — переходит в Бессмертие
словно — как в действие
с качеством новым:
не «смертный» не «жизненный»
а тот: между этими силами
будто пылающий
как зрелость народо-скрепляющая
стойко-присутствия обще-отцов-(ты-включился-Величием-Слова):
горит он — как труд неколеблемый
здесь — среди этих холмов! —
Солнцем незримым Страны
1984
НАЧАЛО ОТЦВЕТАНИЯ ЖАСМИНОВ
ангелов белых
чуть-чуть — превращение:
в нищих... — тем самым усиливая
немного — вокруг
сиротство — особо-молитвенное
вечера — вдруг просветлевшего
будто — в туманной тиши распадаясь и вея
перед калиткой — где ангелов белых
вздрогом на шаг (это даже не видя)
строго-белея
стоянье
1984
ПРАЗДНЕСТВО-КАЛВАРИЯ
Аудрюсу Науйокайтису
Дом или мир, — что-то белокостно-центральное горело, постуки-
вая ударами света — и рушась: пламенем. Были открытые двери —
лишь символами неприступности, создавая кольцо — надежнее огня.
Как разрывалось горящее средоточие! — попыткою выхода было —
исковерканное приближенье: к рыданью. И оно — кружило, сверкаю-
щее ранами, — изредка кто-то обнаруживал — подобье себя. И где, за
дверьми полыхающими, в каких это далях — бормотание: обще-умилен-
ное-и-тайное? — двери закрылись — более отсутствующе-тверже чем
свет! — ум исчезает в-разрывах-в-костре-белокостном! — беспамятст-
во запомнит единственную его фигурацию: не точкой родился, — крес-
том разрываться! —костром изуродованным — из мозгов-и-рук-и-ору-
дий-крестьянских! — взрывами Перво-Груди: в молнии вечной — Само-
Удивления: перед открытием нищенской крови в Себе! — да так: ее нет —
без пролития.
1984
ТЕПЕРЬ — И ДВУЕДИНЫЙ СОН
К. Б.
эта ало-белеющая
книи;га
раскрытая на;адвое голова:
костью-страницы (о сколько скользил я по ним)
и там — по ни;им
сны я дыханьем проталкиваю:
(о Боже
не дай их понять) —
и пещерою-шепотом (слишком моим)
входит — прочитыванье
в какое-то чувствоподобие
(вечереет тенями) —
зарею — нашептыванье-воздух
сквозь co-op-ничтожный что я
все отдаленнее! —
солнце встает:
покидая
1984
СОН-ПЕНИЕ
проснусь — хожу как ветер слабый
вдруг — будто есть вдруг — нет:
то ль сна во мне остаток
то ли — шепот
(родной как будто и не мой):
вдруг вспоминаю — будто было пенье:
какое-то — несуществующее... —
— ...сперва — топор хоронит пенье (мать
рассказывала
как рубили то
что называем мы крестом —
кто равнодушно кто с усмешкой вялой —
а — в с е же — возносился
над словом-светом — не над словом-призраком!) —
так — добираются! — в начале «всех начал»
хоронит пение тот «гордый» разум
(еще и сам себя не разумеющий):
«сперва у с т р о и м — а потом споют» —
потом? — так долго надо втаптывать
ногами — лучшие тела: всем-телом-как-единым-светом-певшие! —
как землепашца (здесь я приведу
из рода моего «конкретный случай») —
как з е м л е т в о р ц а (так сказал бы я)
вминали — в глину поля — то ли синие
(все спуталось) быть может
оранжевые (как говорили шепотом) —
(а знал он — три войны
а вот — не закопали а втоптали
в родное поле — на котором
широкий — высился:
был сам — как пенье-поле!) —
...а что о том как матери в лугах
скорее тихо плакали
чем даже — говорили... —
нет! — похороны пенья — долгие:
п о т о м у ж е — сама Земля вступает:
чертополохом ветром жалким
самогниеньем — пением-гниеньем:
единым и последним! — пенья — нет:
лишь иногда — встряхнет во сне и никнет! —
проснусь — визжит Частушка-Человечество
1984
А ГДЕ-ТО — ЭТОТ КОСТЕЛ
строго играя
вверх
восхождение белых полян и полей
не торопилось
в мгновеньи блеснув завершиться
зыбко-троичным собранием в светлом движеньи широком:
перекликались
спокойно
поля световые — скользя и колеблясь совместно и вольно
в огненном тумане... — как будто — так — не торопится вечность
в Бога собраться... — в соседстве со «временем»
все еще что-то имея
от того и Другого
1984
ДИТЯ-И-РОЗА
вес
ребенка
(а там — за калиткою — тот
ветром колеблемый
над
озером)
вес
бутона
розы (а в комнате рядом — тот
топотом
легоньким
по полу)
1984
ДОРОГА ИЗ ЛЕСУ: ВЕЧЕР
Йонасу Мальджюнасу
малинник:
как в детской
молчание Бога —
(дыханье — везде — затаенное) —
и сиротливо
все больше — окраиннее
будто со смыслом расслабленно-бедным
вдаль — отступает Закат: за холмы
ставшие вдруг
бесприютно — далёко — пустыми:
и — кем-то оставленными (кто больше «души» и «живого») —
без знака — о том... — и заранее:
еще — до какого-то случая
1984
ФЛОКСЫ ПЕРЕД ЛЕСНЫМ ДОМИКОМ
что — будто в обмороке
я теперь — о них?.. —
любовь — простит: о воссияй же
любовь! — и я скажу:
душа моя — сама их белизна!.. —
(а можно — так: всей чистотой — возможной
они — само мое желанье чистого:
вот-вот осуществимого:
но чтобы быть — ни для чего...) —
а жизнь такая — ничего нет этого! —
желанье же — безвинно (есть оно):
душа моя — сама их белизна! —
(темнеет думанье
«нельзя и невозможно...»:
«себя» — немного — знаем...) —
но вдруг: поляна — небо — мир:
их — пребывание! — ведь есть они — такие:
быть так — что лучшее:
как будто и не быть!.. —
как бог... и не таясь — не отделяясь явью
а все ж — лишь вея... — (было ли — «чуть-чуть»? —
—...и с тем — забудь! — вхожденье — вмиг — потеряно
в ту — чем-то-есмью-пустоту!.. —
понять и значит: быть — не знать — не помнить)
1985
ВСЁ ДАЛЬШЕ В СНЕГА
ДРУГАЯ ПОРА
Джованне Пагани-Чеза
это так — как младенец
говорит «это там» выражая «потом я приду»
это — так уходить в утешенье без смысла без звуков:
словно душа — как глаза — очень просто и прямо
действительно плачет —
просто
без связи ни с чем! —
а что же у нас «это там»— чтобы с этим покончить? —
если уж так — уходя помянуть:
это полем когда-то светлело — без явного поля
в котором был страх красоты! — и звучанием
не воздвигали мы лиц озаренья
чтоб свято — святое назвать! и свечение даже простое дневное
не углубляли ответным ничем — заслоняясь лишь легкостью
своей неглубокости!.. — ветром прощалось
что так и пробыли как в ветре —
я ныне — как шепчет младенец «не плачу» чтоб верили даже не веря
пора — в утешенье без смысла без звуков! —
где будет равно: «не приду» иль «приду»
1984
ОДИНОКО — В ВЕТР
А. Т.
есть тайна отчужденья — и
начала не-любви —
(............) —
любовь? — ты ею — жил
(и просто — не отгадывая
был — в свете: принимая — свет) —
...а здесь — не разгадать... — уже все было кончено:
как будто — без тебя... и даже
быть может (сон какой-то) — без другого! —
конец — ударил эхом
(звук — пропущен):
...лишь грусть — «сегодня»... — бывшее — случившееся:
боль — тоже отраженье
(сзади — тьма:
неведомая... — на то и с чьим-то смыслом) —
и «тайна» — тоже сон... хотя — и твой
но будто
прошедший — суть свою укрыв! —
поняв («дошло») — здесь не за что и браться:
и день в огне: молчащий — тот же — округ
пустой — незримой твердости: «ни с чем» —
а есть — он рядом — (ближе тех что рядом) —
почти «участливый» — огнем-нашептываньем:
и стойко-яркий — разрушенья свет! —
в сознании беды — как в гуле постоянном... —
(впервые ты узнал: то ярче — что мертвит:
когда-то вспомнишь: кухню — коридор
и детскую — и вспомнишь
в каком был свете — шаг твой каждый) —
— что ж — скоро вздрогнет он: незряче-все-пронизывающим —
(все выявив) — виденьем циклопическим! —
...а ты уже просмотрен... есть такая
пустая твердость — взглядов:
«дал Бог» — узнал ты мнимость сил таких:
на что — в игре без памяти? и с чем? —
и этот оборотень-свет... — он лже-катастрофичен:
(все было раньше — «вещью» что «в себе») —
еще немного — боль... и вот как раз с немногим
всего трудней (и будто — соответствуя
и сам ты жив — немного: чем-то скудным —
как будто неким делом мертвым:
как быть — как соответствовать — что делать —
чтоб было: что уже
и такового нет)
1984
ВОСПОМИНАНИЕ-ПОЛЕ
золотом ты продолжаешь блистать
надпольная к л е т е д у х о в н а! — да только о том что я был растворенным
в веяньи этом
понял я — в тьме оказавшись
бессилия слова........ — в моем бессознаньи блаженном
чутья не хватило такого
чтоб длиться — себя сохраняя
молитвой — чуть-чуть от страданья холодной
при однородности к л е т е г д е я д а д у х о в н а
без доли уменья! — но помня но помня в забвеньи
вроде — быть может — страдающих отблесков-знаков полдневного света над полем
всюду горящих среди голосов — пребывая со смыслом
дальним — от тех голосов
1985
МАКИ ЭТОГО ГОДА
а не молчание а просто вроде
когда грустим мы отвечанья:
«не мы спасем не красота спасет
во всяком случае не наша не похожая
мы дети — можно обижать — такие
что можете войти — пройти вы как угодно
мы не задерживаем прекрасны мы по-своему
но слабые — лишь одеяние невидимого
как срока некоего
а ты ищи ты излеченья там
чего не знаем
— пройдя ли через нас? мы просто кротость
вы — сила действенная мы цветем
лишь от прикосновения
другой неспешной благосклонной силы
и это тоже лишь часы и дни
как соловей поет
дитя
не зная двигающей мощи
а отцветают так — и отцветем
как пенья нет — а сила неподвижна
проверкой» а не веянье а вроде
грусть — в слабых спотыканьях: так над полем
туманятся — подобья
1985
ОТДАЛЯЮЩИЕСЯ ЛЕСА: ВАРИАЦИЯ
Иногда фортепьянно они громоздились, — вырывалось
сонатоподобие — изуродованное концертностью веток.
1985
СНЕГА-ЗАСМАТРИВАЯСЬ
а как же
ви;дение
входит
когда
давно уж спит
как будто
лоб
— два глаза — сон один
рука
записывая еле
Лета
1985
ПРОЩАНИЕ С БРАТОМ
Памяти Генриха Белля
Горевшее страстно — казалось спокойным теплом, и согреваясь
— об очаге мы не думали. Холод; мы поняли — место накала:
ныне, теплом возвращающимся, мы отвечаем — началу его отда-
ленья, и становится скрыто-приблизившимся — огонь за лицом:
превратившимся в образ — теперь по-иному простым.
С. Денисова Горка.
21 июля 1985
В ВЕТР — НЕ НАЗЫВАЯ
...а напиши мне об инее...
Из давнего разговора
Если мы думаем о чем-нибудь часто, оно становится постепенно
воспоминанием о воспоминании.
Г. К. Ч.
«иней» ты шепчешь... а дальше закат и движения города... —
и все что ни вижу
с тобой — как начало
для зрения — будто сквозь некую веху прозрачную:
и в прошлом
и в будущем —
словно — в мгновеньи едином... —
и ты и во всем и побольше! —
сквозь флоксы сквозь слезы-сиянье детей
сквозь давние свето-поля и сквозь боль и страдания:
будто корнями лучей отовсюду
свободное
Солнце Любви! —
(мгновенье — и гул — только бездна отсутствия: гул
затихает — отмена одной всеохватности светлой
всплывает такою же тьмою безвидной) —
и только шепчу я единое словомерцание —
неразделимое (было таким — и еще — затихая —
как чей-то — оставшийся — ветр-доживание —
чем-то безличным пребудет):
«о-Счастье-о-Друг-мой-Аминь» —
(как в инее — свет предвечерний)
1985-1986
ПРОГУЛКА С ДОЧЕРЬЮ: ГОРОД
я с тобою — будто засыпаю!
рядом
листья теребишь — и белый отблеск:
кто-то — что-то? — кровь моя рябина
здесь — без крика: о любовь:
простота природы! — в свете двигаясь
всей вселенною как будто — свет:
весь искрясь — клубок прогулки!
в нем я — где-то — счастьем
сплю — горю: как сном:
и рукой встречаюсь
словно — чувством: самым чистым:
с плечиками — счастья
1985
ПОЛЕ ВЕСНОЙ
там чудо покрывает ум
1985
ВЕЧЕР
И — состояние
цветка одинокого — розы:
как неумелое: в несколько — будто — приемов
объятье — младенца:
без обнимаемого.
1985
ПЕСЕНКА ДЛЯ ДРУГА
Л. Данильцеву
грустно — и будто так слабо
и это понятно
даже и не объяснить
и только (вдруг вспомнив что очень уж издавна)
не прерывая как некое дело молчать
это не стоны ломания двери не крик из безкостного дна человечьего!
друг (или еле-движение друга)
грустное-просто — сильнее беды: ибо нет оставленья! —
и так без забвенья понятно
точно как то что «живем-поживаем»! — и это
лишь ветр за окном: постоянно — как брошенный дух — слабосильный
и очень уж даже
простой
1985
СОН: ФОРМЫ АРПА
а вздрогнула
сна белизна — от движения
сил без названий и вида —
— а где-то росли и шумели
яблоко солнце и голубь —
а потом бесконечное утро
в поле без города и без лесов
горело фигурами внутренними —
сил — продолжавшихся
в свете дневном
1985
Написано по просьбе Общества друзей Ганса Арпа (1887—1966) для сборника,
посвященного столетию со дня рождения художника.
ПОМНЯ О ЛЕСЕ ЗА ГОРОДОМ
долго
среди
бумаг и хозяйственных тусклых вещей
передвигаюсь ночами
и сыро безвыходно-сыро
и некою твердью-пространством тревожащим
(будто вводя
из смутной окраины близкой
всю — безграничную — тьму головную)
все тяжелей — наполняя — темнеет в глазах (и болит называемая
где-то
как в ветре
«душа»)
1985
ТИШИНА СНЕГА
без начала
как времени
ниоткуда они пребывают
без происхождения мирные
вольные не иметь и отдельное что-то и общее
не проявляя места; и подобия
быть знаемыми иль возможными
о просто они и они пребывая
миром одним
тишиною
1985
ПРОДОЛЖЕНИЕ-ГУЛ
всё — гул беды!
как быть — чтоб переждать? —
молись иль не молись — но так или иначе
дай Бог (или сама твоя усталость) —
хоть кто — хоть что — да хоть в какую бездну
проваливая! — дай
укрытым в промежутках быть —
притихшестью твоею собственной!.. —
хоть скоро вздрогнешь — более разрушенным —
(еще сегодня же... — не раз)
1986
ДОМ — В РОЩЕ МИРА
Посвящение — девочке Александре
дом — или мир
где я в погреб спускался
белый был день — и я
за молоком — это долго держалось
спускаясь со мной: это был
день — как река: наплывающего
расширения света
в мир перекидываясь: я
события был — творцом
в возрасте
первотворений —
— в погреб — давно — это просто и длительно было —
роща белела в тумане
а этот
с кринкой ребенок — глаза ведь вселенною были — и небо
пело всей ширью — как пенье особое
в мире распластывают
женщины — просто лучась переходом
своей белизны — в расширение поля
где голосом я начинался —
быть — вселенной-ребенком:
был — ибо пелось и было
1987
КРУГ
Атнеру Хузангаю
время — одно — лишь одно: говорить о простом
повторяясь пылающим кругом! —
и как будто восходит заря — расширяя крестьянские празднества
и вытягивая — до садовых вершин
блекло-алую память о платьях — давно отшуршавших:
свет — все алее — из далей забвенья! —
о зори — закаты — о годы-сиянья — сиянья-века! — как знамена-и-знаменья:
Целомудрия — Верности — Силы! —
а теперь уже — долго-далекого плача:
по народо-корням-человекам! — и ответно сияют сыновье-и-отче-сиянья
во-Родине — будто на дереве-вещи — на хлебе-мерцании центра! — и в зареве — в заревах
почво-горенья от рук:
снова — страда пониманья: восходят-плывут по-над полем
кони-движенья всё ярче как раны —
вещь из соломы поет на весь мир — и повозка в луну углубляется! вечностью
золото мозга пылает —
(где-то возводится сруб
и общаются звонкостью звона
братски-понятные бревна — со смыслогорением
в гулких от счастья плечах) —
золото мозга пылает
здесь — среди букв: как в волненьи дыханья — отцовско-сыновьего: властью и трепетом свежим:
в мире — живого-меня! —
знаю — что даже прощаться придут — словно с даром последним — с вещами-строгать:
с породненным железом священно-привычным для резанья грустно-родного —
сразу же — здесь — отсиять заставляя
древоодежду мою — до братанья: с Землею
1989
Свидетельство о публикации №224040601516