Песня против бреда

Кубанский казак Георгий Николаевич Денисов (1893 — 1937) был расстрелян большевиками за то, что являлся двоюродным братом генерал-лейтенанта Андрея Григорьевича Шкуро (1887 — 1947). Вероятно, и не только за это. Но, конечно же, родство с национальным героем Кубани стало для чекистов решающим обвинительным фактом.

Георгий Денисов был ярким, талантливым поэтом. Автором звучных, чеканных строк, насыщенных образами и символами. Читаешь — и представляешь себе. Читаешь — и вспоминаешь виденное, слышанное, давно прочитанное... Вот замечательное его стихотворение, ставшее казачьей песней:

Поле, поле — степь. Широко —
Буйных лет остывший прах.
Полонённые потоки
Одряхлевшего Днепра.

При дороге чайка кличет
Неминучую беду —
Бесталанных внуков Сичи
Толпы хмурые идут.

С окровавленной Кубани
С обезлюдевшей Лабы
Замелькали мутной ранью
Братьев сивые чубы.

Все на север, все на север...
По забытому пути,
Всюду гиблые кочевья —
Вьюгой след не замести...

На полуночных заставах
Сквозь плывун и валуны
Реют в призраках кровавых
Отоспавшиеся сны.

И опять в болота, топи,
Утоляя чуждый бред,
Жизнь казацкую утопит
Внук теперь, как раньше дед.

И над финской явью зыбкой
Мне мерещится с утра
Маска с жёсткою улыбкой
Медновзорого Петра...


* * *


Я воспроизвёл здесь текст, опубликованный в журнале «Юго-полис» (Краснодар, № 2,  1993 год) кубанской армянкой Л. Овагимьян. В поэтических сборниках «Музей шансона» и «СЛЕПОЕ СЕРДЦЕ! ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ…» имеются существенные разночтения. В обоих сборниках первая строфа выглядит так:

Поле, поле — степь. Широко —
Буйных лет остывший прах.
Полонённые потомки
Одряхлевшего Днепра.

То есть арестованные и ссыльные казаки, хмуро бредущие с берегов Кубани и Лабы на север, — это метафорические потомки древле бывшего казацкой рекою Днепра. И вполне возможно, что многие так и пели.

Однако же, обратим внимание на хронологию.

Стихотворение было написано в Москве, в 1933 году. Это был год завершения жуткого геноцидного Голодомора.

«Голодомор — это бесчеловечное изобретение большевиков в борьбе против Казачьего народа!»

(документальный цикл «Русь Казачья», телеканал «Звезда», 25 марта 2006 г.)

Голодомор 1932 — 1933 годов — ответ большевиков на Тихорецкое и другие казацкие восстания... Зоной тотального изъятия  хлебных запасов стала Область Казачьего Присуда, земли десяти Державных Войск: Донского, Терского, Яицкого, Запорожского, Кубанского, Волжского, Сибирского, Слободского, Оренбургского и Астраханского! Туда со всей страны заблаговременно стягивались войска НКВД. А в самый разгар "хлебозаготовительной кампании" — 10 октября 1932 г. — проведён был торжественный пуск первых гидроагрегатов ДнепроГЭСа. Когда гранитные скалы Днепровские, свидетели былой казачьей славы, нерукотворные бастионы рыцарей-сечевиков — сокрылись под многометровой водной толщей. И на их месте появился новый, с позволения сказать, географический объект: озеро Ленина.

— Днепр побеждён! — ликовал Максим Горький (давно уже продавший свой талант большевикам).

— Южные славяне, особенно казачество, как рудимент человеческого сообщества, не имеют ни физиологического, ни исторического, ни политического, ни даже религиозного права проживать на этой прекрасной земле! — заявил на совещании партийного актива начальник сельхозотдела ЦК ВКП (б) Л. М. Каганович. Только что прибывший с ДнепроГЭСа на Кубань.

Итак, «Полонённые ПОТОКИ» седого Днепра были вписаны большевиками именно в антиказачью кампанию... Потом прошли три страшных месяца, потоплено в крови Тихорецкое восстание, вымирают заблокированные станицы... Выступая в январе 1933 года на объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б), Каганович подводит итоги — и настаивает на необходимости доуничтожения "невыселенных кулаков", "сбежавших из ссылки", "казачьей интеллигенции". Как и следовало ожидать, Сталин целиком и полностью одобряет тезисы Кагановича!

«Значение законности революционной особенно возрастает в  настоящее  время перед лицом всемирно-исторических задач II-ой пятилетки, поставившей в порядок дня  окончательную ликвидацию  паразитических  классов!» — пишет в 1-м издании БСЭ заместитель прокурора СССР А. Я. Вышинский (статья «Законность революционная», т. 26, 1933 год).

— Мы пошли сознательно на голод, ибо нам нужен был хлеб. Но жертвами голода  стали нетрудовые элементы! — цинично заявляет в январе 1934 года, с трибуны XVII съезда ВКП (б), наркомвоенмор К. Е. Ворошилов... 

Что ж,.. стариков, младенцев и кормящих матерей можно и впрямь причислить к "нетрудовым элементам". Особенно, если это седовласые хранители свободолюбивых традиций — или подрастающая казачья смена!!!

Заключённый каналоармеец Георгий Денисов был на рубеже 1932 – 1933 годов  переведён с Беломорско-Балтийского канала на сооружение канала Москва–Волга. В 1933 году Денисов был "досрочно освобождён" (с разрешением на посещение Москвы, где он проживал в 1930 — 1931 годах), но от него неофициально потребовали остаться на строительстве канала в качестве вольнонаёмного специалиста.


* * *


Вторая строфа (в версии Овагимьян) выглядит так:

При дороге чайка кличет
Неминучую беду —
Бесталанных внуков Сичи
Толпы хмурые идут.

А в сборниках «Музей шансона» и «СЛЕПОЕ СЕРДЦЕ! ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ…» следующим образом:

При дороге чайка кличет
Неминучую беду —
Бесталанных внуков Сечи
Толпы хмурые идут.

СЕЧЬ. Она же СИЧЬ. Или СИЧ. Так на протяжении веков именовалась главная резиденция Запорожского рыцарского ордена. В разных казачьих диалектах сложились разные транскрипции. И несомненно Георгий Денисов выбрал здесь такую транскрипцию, которая в рифму.

«Бесталанные внуки Сичи» — разумеется, не в смысле "бездарные". Ибо здесь это прилагательное отсылает к денежной единице ТАЛАНТ. И «бесталанные» — смысле: лишённые материальных средств.


* * *


Вот четвёртая строфа:

Все на север, все на север...
По забытому пути,
Всюду гиблые кочевья —
Вьюгой след не замести...


О каком «забытом пути» идёт речь? Ответ дан Денисовым в двух последних строфах:


И опять в болота, топи,
Утоляя чуждый бред,
Жизнь казацкую утопит
Внук теперь, как раньше дед.

И над финской явью зыбкой
Мне мерещится с утра
Маска с жёсткою улыбкой
Медновзорого Петра...


Аналогия судеб деда и внука, конечно же, метафорична, не буквальна. Ибо взгляд автора устремлён на два века назад, во времена Петра I.

«Сила наших козаков полегла, годами строили Петроград, и московская столица стоит на украинских костях!» — писал в начале XX века приват-доцент Киевского университета, днепровский казак Иван Огиенко, будущий глава Украинской Православной Церкви Канады

В мае 1703 года, когда Пётр заложил Петропавловскую крепость, в числе первых попали на строительство её укреплений запорожские казаки полковника Матвея Темника, участвовавшие в боевых действиях против шведов... 19 сентября 1718 года Петр I издал указ о начале строительства Ладожского канала. В 1721 году по царскому указу двинулись на север к Ладоге 12 тысяч казаков, во главе с генеральным хорунжим Иваном Сулимой, черниговским полковником Павлом Полуботком и лубенским полковником Марковичем. Не доехав до Питера, хорунжий Сулима умер. В 1722 г. украинскими казаками на этом канале командовал полтавский полковник Иван Черняк, который писал в одном из писем:

«Боюся я отже, щоб козаків тут не погубити як торік — що їх хіба третя частина в минулім році до дому повернулася...»

(«Боюсь я, значит, чтобы казаков здесь не погубить как в прошлом году — что их разве что третья часть в прошлом году домой вернулась...»)

 

* * *


О, жестокая судьба Казачьего народа!

Воистину, мы костью в горле всевозможным тиранам, старым и новым!

Тираны и их прихвостни гонят нас утолять чуждый БРЕД... бред Петра Алексеевича, Иосифа Виссарионовича, Лазаря Моисеевича... или какого-нибудь Владилена Владиленовича!