Картина маслом. Роман со стихами. Глава 26

Иллюстрация -- Андрей Мунтян

26

Хотя нам далеко друг до друга,
Мы в любой момент можем пойти на сближение.
Но есть вещи, о которых не стоит говорить.
Если мы начнем их объяснять друг другу,
Начнется то, что мы называем Игрой.

Мы прекрасно знаем, как устроена битва:
Не найдя в прошлом причин,
Мы начинаем сражаться друг с другом
Из-за присутствия в настоящем страхов,
Отражений и предчувствий.

Быть духовным человеком -- это не то,
Чему учит большинство учебных заведений.
Это лишь искусственно выделенная в себе
Частичка квинтэссенции Творца,
Которая и делает нас людьми.


 В тетради капитан отразил отчаянный интеллектуальный поиск, а затем, решив описать найденное, столкнулся с проблемой соответствия и вдруг понял, что всякая попытка передать на письме то, чего он не понимал сам, будет похожа на свидетельство человека, понимающего нечто, о чем он старается не говорить, или, в лучшем случае, рассказанное другим, знающим больше, чем первый. Различные версии ответа лежали на поверхности. В сущности, ответом было само изображение мира, перед которым испытывали изумление и сам капитан, и его помощники. Но первая попытка изобразить этот мир оказалась неудачной. Для его понимания были нужны новые знания, которых автору найти было неоткуда. Зато их не так много требовалось для описания самих исследователей. И тогда Гарднер по просьбе капитана добавил систему символов и смыслов, из которых реальность появилась. Это стало опорной точкой для последующих описаний. Комбинация была настолько простой, насколько простым могло быть повествование, построенное по принципу "извлечения" смысла из описанного. Символика позволяла в первую очередь извлечение информации, необходимой для читателя. Ее же повествователь использовал, когда ввел Гарднера в описания на страницах тетради. Эта книга была основой. Он, таким образом, постигал бесконечное количество смысла, содержащегося в реальности.
 Когда мы разглядывали картину, я обратила внимание на песочные часы, которые были нарисованы вверх ногами... вверх тормашками... то есть в них песок сыпался из нижней колбы в верхнюю. Это было довольно интересно и несколько сюрреалистично. Но именно в этом, возможно, и был ключ к пониманию всего вокруг. Таким образом был зашифрован ответ, почему на планете произошли изменения, ведущие к абсурдному положению дел во всех сферах жизни, и в итоге -- к регрессу общества в целом. Жизнь стала невыносима, но причины упадка цивилизации были не очевидны.
 Тогда я вспомнила, что корабль капитана потерпел крушение, память членов экипажа была стерта, а потом восстановлена не в полном объеме, поэтому они и не могут поверить, что знакомый им мир настолько изменился. Я отчетливо поняла (но пока не сказала Гарднеру), что им надо полностью перевернуть свои представления: безумный мир -- это норма, а их восстановленные представления о нем -- идеалистическая иллюзия. Земля ли лучший из миров?
 Скажите, кто может быть счастлив в тюрьме? Зачем мы стремимся к краю бесконечного мира? Свободен ли кто-нибудь среди миллионов бегущих обреченных? Не правда ли, мир жесток? А свобода? Она -- какая? И откуда взялась? Обманут ли и нас в недалеком будущем? Эти вопросы мучают лучшие умы, но мир не может дать ответа на них.
 Как сказал философ, у Бога есть идея бесконечного множества вселенных. Только одна из этих вселенных может существовать в реальности. Выбор Бога неслучаен и опирается на принцип достаточной причины. То есть у Бога есть причина выбирать тот или иной вариант. Бог благой (не злокозненный). Следовательно, вселенная, которую избрал Бог, является лучшим из всех возможных вариантов? Да! Возможно ли, что она не является самой лучшей? Нет, если она соответствует его замыслу. В ней не может быть ничего плохого. Однако есть момент, который вызывает наибольшие сомнения. Идея Бога и то, каким образом она осуществляется, целиком и полностью зависят от человека. А кто решил, что в реальности существует только одна вселенная? Тупой, самодовольный человек, который полагает, что мир со злом приносит больше добра и, следовательно, лучше, чем мир без зла.