Мимоза чистого разума

«Мимозу» ему подавай»,–буркнула Люда, пакеты с продуктами тяжело опустились на кухонную плитку. А ведь на дворе двадцать первый век, давно существует доставка готовой еды. Но нет, эти мужчины, как неандертальцы: готовые блюда–в них нет изюминки, они не хранят тепло заботливых женских рук. А ведь она, Люда, доктор философских наук, а не кухарка. Все эти мысли проносились у нее в голове, когда Людмила вывалила продукты на стол и начала гуглить рецепт салата. «А я тебе говорила»,–зазвучали в голове слова мамы,– «кому нужна вообще твоя философия и все эти ученые степени? лучше бы готовить училась, так тебя замуж никто не возьмет, будешь до пенсии на моей шеи сидеть. Ну и что, что ты давно живешь отдельно и зарабатываешь хорошо. Замуж тебя не возьмут, говорю. И вообще, не смей перечить матери, она лучше знает, что тебе нужно».
Люда закрыла глаза и потрясла головой, прогоняя наваждение. Так, Людочка, соберись, подумаешь, какая-то «Мимоза», уж не сложнее «Критики чистого разума», поди. Итак, рецепт: морковь и картофель отварить, натереть на крупной тёрке. Нет, сегодня вечером она с Пашей поговорит: он вообще ценит её, как личность, или только как бытовую функцию? Правда, подруга Наташа  настойчиво рекомендовала не пугать Пашу такими словами, как «личность». Что это вообще такое, личность? Ну это то, что остается, если снять послойно все шелуху, как снимаются тёркой беззащитные слои моркови. Хотя что остается от моркови после вмешательства тёрки? Но то морковь, а то человек. Должна же быть в человеке, какая-то внутренняя сущность, его истинное Я? Или нет…Сам салат укладывается послойно: рыба, яичный белок, морковь, лук, картофель. Сверху самый красивый, приятный глазу ярко-жёлтый слой из сыра.
Около шести «Мимоза» стояла на столе, убранном специально купленной по этому случаю скатертью в мелкий цветочек, в одолженном у Наташи фарфоровом салатнике, вся такая сложная, в несколько слоёв, и призывно манила своим ярко-жёлтым облачением. А за столом сидела, Людмила, не менее сложная: Людмила Сергеевна, доктор философских наук, гроза университетских раздолбаев, девочка Люда, все еще внутренне борющаяся со своей авторитарной мамой, женщина Люда, мечтающая о счастливой семейной жизни с физиком Пашей, женщина, которая сегодня ради Паши надела своё лучшее платье с глубоким декольте и приготовила этот салат. Людмила легким движением руки опустила на салат веточку укропа, последний штрих.
В шесть пришел Паша. И вся сложность «Мимозы», слой за слоем, была разрушена легким движением его вилки, перемешавшись в липкую майонезную смесь. «Вкусно?»,– вкрадчиво спросила Люда. И ей очень хотелось услышать его «да», хоть она и не кухарка. «Очень,–бросил Паша с набитым ртом. Ничего про личность Люда у него не спросила.
Потом они пошли в спальню. И вся сложность Людмилы Сергеевны тоже рухнула под натиском его сильных рук. Полетело в угол нарядное платье, вылетели из головы все цитаты из Канта. «Ах, эти мужчины, неандертальцы»,–шептала Людмила и закрывала глаза.