Живее к мёртвым

                Скоро стану добычею тленья.
                Тяжело умирать, хорошо умереть;
                Ничьего не прошу сожаленья,
                Да и некому будет жалеть.
                Н. А. Некрасов

    Friedhof в переводе с немецкого — кладбище. Интересно, какой смысл вложен в это слово в немецком и русском языках. «Фридхоф» можно слово в слово перевести как «двор мира». Звучит не очень хорошо. Попробуем перевести красиво — место упокоения, спокойствия, умиротворения. Уже лучше, а что значит «кладбище» в русском языке? Может, значение этого слова скрыто в его корне? Клад - место, где находятся наши самые дорогие и любимые люди. «Кладбище» на русском и «фридхоф» на немецком значат одно и тоже, а по смыслу дополняют друг друга — это место схоронения самого дорогого, что у нас есть, и где покоятся наши бренные тела после смерти.

    Вы когда-нибудь слышали, чтобы человека по имени «Кладбищем» величали? Нет? В Германии же мужское имя Фридхоф довольно-таки известное. Можно сказать: «Странный народ эти немцы, просто ужас, ещё бы гробом назвали! Представьте только себе в паспорте стоит ФИО: Похоронов Гроб Кладбищев». Можно и возразить: «Да хоть горшком назови, только не Фрицем!» Впрочем, в Германии и Фриц красивое и достойное имя. Интересно, как будет звучать женское имя «Кладбище» на немецком языке? Может, Фридхофина? Хм... Звучит смешно и нехорошо, как хреновина. Может, просто Фрида?

    В свои девяносто лет бабушка Фрида была завидно подвижной старушкой. По квартире она передвигалась ещё сама, а вот для прогулки ей было уже недостаточно трости, поэтому она пользовалась ходоком. К сожалению, зимой она почти не выходила на улицу и немного потеряла интерес к происходящему вокруг. Родственники надеялись, что по весне будет больше солнечных дней, и бабушка Фрида снова оживёт.

    В этом году на Вербное воскресенье выдался чудесный солнечный день, и её внук Антон решил выйти с бабушкой «в свет». Как-никак, она многие годы воспитывала его, потом оплатила учёбу на водительские права и даже купила своему любимому внуку первый в его жизни подержанный автомобиль. Антону просто хотелось сделать своей бабушке что-то приятное.
- Бабушка, давай съездим сегодня на кладбище. Посидим у дедушки на могилке.
- Антоша, я устала и хочу отдохнуть.
- Бабушка, отдохнуть ты всегда успеешь, а сегодня праздник - «Вербное воскресенье», мы возьмём веточки вербы и положим их на могилку.
- Ой, да я не дойду до могилки.
- До кладбища я тебя, как персидскую царицу, на БМВ- колеснице до самых ворот довезу. Будешь сидеть впереди со мной. А будешь себя хорошо вести и порулить дам.
- Да ну тебя, не шути так.
- Бабушка, я не шучу. До кладбища доедем на машине, а там до могилки рукой подать.
- А от ворот до могилки я не дойду.
- А мы с собой ходока возьмём. Ты на нём, как Шумахер, до могилки в миг долетишь.
- Ой, вчера дождь был, там грязно... - всё отговаривалась старушка.

    Очень не хотелось бабушке Фриде выходить из дома. Всем своим видом она показывала, что у неё сил нет, что ей бы отдохнуть, хоть минуточку. Но настырный внук всё же настоял на своём и через полчаса они уже припарковались у кладбища. Антон достал из багажника ходок и помог бабушке Фриде выйти из машины. При этом он заметил блеск в глазах у бабушки, она взялась за ходок и быстро пошла сама в сторону первых могил. «Надо же, бабушку, как подменили»,- подумал он. Фрида ожила среди мёртвых.
- Антоша, посмотри это моя соседка — хорошая женщина...

     Останавливаясь почти у каждой могилки, Фрида рассказывала Антону о своих бывших знакомых, соседях, друзьях, о братьях и сёстрах во Христе как будто они были ещё живые или даже стояли рядом: «Посмотри, это друг твоего дедушки, Отто Дорс, он библию наизусть знал, 1925 года рождения, девяносто три года прожил. Спи спокойно, дорогой друг, мы тихо скорбим о тебе… Ангелина Тевс, 1950, это же верующая сестра, я с ней в церковном хоре пела. Ой, да она молоденькой умерла, в шестьдесят девять лет, ей бы жить да жить. Жизнь — это игра и выигрыш в этой игре — смерть... Виктор Кузнецов, да я его тоже знаю, он на нашей немке- переселенке женился и с ней ещё в 90-е в Германию приехал. Он отзывчивый человек. Да упокоится душа твоя».

    Только через час внук с бабушкой дошли до могилки деда и мужа.
- Генрих, что же ты меня одну оставил? Никому я на этом свете теперь не нужна.
- Бабушка, что ты такое говоришь? Ты нам нужна.
- Да, но это другое. Никто меня не понимает.
- И меня никто не понимает, но я живу, работаю и на тот свет не тороплюсь.
- Генрих, большой ты мой, даже внук и тот меня не понимает, уже скоро я приду к тебе.
- Бабушка, почему ты его большим называешь? Вот этого я точно не понимаю, ведь он не высокий был.
- Большой, я его так всегда называю! Не смейся, я ведь лучше знаю! Для меня он самый дорогой и самый любимый.
- Поэтому он останется навсегда в наших сердцах. Опа, мы тебя все любим и помним.
- Родной ты мой, сошла на тебя Божья благодать, жди меня осталось ещё чуть-чуть. Давай вместе помолимся.

    После хороших слов в память деда Антон думал, что бабушка устала и попроситься домой. Вот ещё, что он надумал? Домой – ха, ха. Бабушка, ещё час читала надписи на надгробных камнях. Уже солнце скрылось за тучей, а она уверено продвигалась от могилки к могилке.
- Адольф Миллер, родился в 1917 году, умер в 2001 году. А... - бабушка, запнулась, у неё даже дух захватило — Это же старый Миллер из нашей деревни! Ох, и строгий же он был, - это единственный человек о котором она говорила в прошедшем времени. - Его приютские дети Гитлером обзывали, а он на нас свою злость срывал. А что у него на камне написано?
- Блаженны, кои чисты сердцем.
- Наверное, старый, всё-таки перед смертью покаялся.
- Бабушка, а ты как будто бы молодая. Нет, в самом деле, я рад за тебя, ты здесь на кладбище на двадцать лет помолодела, красивая стала.
- Ой, - засмущалась бабушка - наверное сейчас дождь пойдёт. Нам домой уже надо?
- Да, бабушка, пора.
- Антон, прочитай ещё, что вон там на камне написано, и вон там, и вон там... Жаль, что нам уезжать надо.

    Вера — это то, что нас держит на белом свете, наш якорь в этой грешной жизни. Верба — это символ прощения и доброты. Фрида и Антон держат в руках свежие весенние веточки и прощаются с дедом, друзьями, знакомыми, с кладбищем. Здесь тишь да гладь, да Божья благодать. Прости Господь нас за грехи, прости и наших врагов и обидчиков, прими нас всех в раю.

Чем дальше они отъезжали от кладбища, тем молчаливее становилась Фрида, а дома она опять превратилась в немощную старушку.
- Антон, тебе молиться надо, я каждый день за всех вас, мои дорогие, молюсь. - уже дома бабушка наставляла своего внука.

Дедушка, ты конечно же праведно жил,
Десятину от чистого сердца в церковь носил.
Верил в Бога работал, не пил, не курил.
Спи спокойно.
Мы тебя помним.
Любим.
Скорбим.