Шиза

Соседка выскочила к лифту из своей квартиры, что есть силы хлопнув входной дверью. Да так, что задрожали бетонные перекрытия... Доктор Рощин лишь покачал головой…
-Весеннее обострение, что поделаешь… Шубообразная шизофрения…
Много лет тому назад с аналогичным диагнозом он консультировал её мать. Девочке было тогда 6 лет. Симпатичный, любознательный ребёнок, умные глазки… Но Рощин знал, что это лишь до поры — до времени. Наследственность не обманешь… Очень скоро болезнь даст себя знать. И он не ошибся… Теперь ему оставалось лишь констатировать генетическую детерминанту заболевания.
-Что ж мне так на психов-то везёт? Карма что ли такая? Почему их ко мне словно магнитом тянет? Тьфу-тьфу, не сглазить бы… А соседка внешне очень напоминает ту самую…
Ассоциативно Вадим Владимирович вспомнил случай из своей практики, когда ему пришлось непосредственно столкнуться с этим диагнозом.
Миловидной, невысокого роста русоволосой девушке на вид было лет 19-20, не больше. Она уже который раз приходила в медицинский центр на приёмы к Рощину практически всегда с одними и теми же жалобами. Цисталгия — одна из наиболее частых причин посещения пациентками урологического кабинета. Как всегда, Вадим Владимирович давал девушке исчерпывающие рекомендации по лечению данной проблемы, и та пропадала из его поля зрения на неопределённо долгое время. Однако, как правило, весной и осенью появлялась у него на приёме вновь. Он не придавал этому факту особого значения. Холодное время года, как никак… Пора сезонных обострений многих хронических недугов. И цисталгия, как симптом некоторых из них — не исключение… Вот и тогда Рощин не удивился её очередному визиту.
-Вадим Владимирович, здравствуйте… Это опять я… Никак не могу расстаться с вами… Не получается…
-Здравствуйте, Марина… Вы опять с той же проблемой? Амбулаторную карту в регистратуре взяли?
-Нет… Не взяла… Не в карте дело… И, вообще, не в диагнозе…
-Тогда в чём?
-Вадим Владимирович, мне надо с вами серьёзно поговорить… Очень серьёзно…
-Конечно… Что-то не так? Слушаю вас…
-Вадим Владимирович, даже не знаю с чего начать, если честно…
-А вы начните с главного, Марина, а там разберёмся, что к чему…
-С главного? Хорошо… Начну с главного… Вадим Владимирович, я вас люблю… Я это уже давно поняла, с самой первой встречи. Пыталась как-то бороться с этим, но не получается. Потому и хожу к вам сюда в медицинский центр довольно часто, только чтобы лишний раз вас увидеть. Я понимаю, что у нас с вами большая разница в возрасте, но ведь сердцу не прикажешь. И, к тому же, для настоящей любви возраст — не помеха. Сколько таких примеров в жизни… В общем, ничего не могу с собой поделать. И жить так дальше тоже не могу и не хочу. Давайте уже как-то определяться в наших отношениях…
-Подождите, Марина, о чём вы? В каких отношениях? Я — доктор, вы — пациентка… Что вы имеете в виду под словами «наши отношения»? Какой смысл вкладываете?
-Самый прямой, Вадим Владимирович… Мне надо знать, могу ли я рассчитывать на ответное чувство с вашей стороны?
-Вот, значит, как оно всё обернулось… Так вы мне неправду говорили что ли? Про свои жалобы, когда рассказывали? Выходит, вас ничего не беспокоило? И вы просто приходили в медцентр, чтобы пообщаться со мной?
-Ну, да… Я так и сказала… Хотя, в самый первый раз жалобы действительно были. Но вы меня довольно быстро вылечили, и теперь я прихожу к вам уже не по медицинским показаниям.
Рощин задумался… Да и было от чего… В его врачебной практике такое было впервые. Ему стало неловко от того, что он не догадался раньше об истинных причинах, побудивших девушку приходить к нему на приёмы. К тому же, приёмы платные… Получалось, что он пользовался влюблённостью пациентки в корыстных целях? Так нет же… И в мыслях ничего подобного не имел… А с другой стороны, как он мог не верить её жалобам? Ведь не всегда их можно подтвердить анализами…
-Послушайте, что я вам скажу, Марина… Во-первых, я не давал вам ни малейшего повода для надежды на ответное чувство. Ни словом, ни взглядом, ни жестом… И наши отношения всегда оставались исключительно в рамках «врач — больной». По крайней мере, с моей стороны было именно так. Во-вторых, послушайте доброго совета — выкиньте всю эту блажь как можно скорее из головы. Не придумывайте себе Принца на белом коне. Начитались любовных романов что ли? Я — обычный человек, коих много… Да и женатый, к тому же… А вы ещё найдёте своего любимого, который будет и помоложе и поэффектнее меня. Потому давайте условимся, чтобы уже больше к этому вопросу не возвращаться — у нас с вами формат общения, как и прежде, основывается исключительно на профессиональной основе. Доктор — пациент… Всё ясно?
-Нет, не всё… Я сейчас думаю, Вадим Владимирович, почему так глупо и несправедливо устроена жизнь? Когда любишь человека всем сердцем, а он принадлежит другой. Когда хочешь горячей и страстной Любви, желаешь близости с любимым человеком, а на деле — всё это лишь несбыточные мечты. Иллюзии…
-Извините, Марина, я вас не понимаю…
-Конечно… Вам нелегко меня понять… Я — сирота и уже много лет живу с бабушкой. Ближе никого нет… Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было 5 лет. Друзей настоящих нет… А встретила вас, подумала — вот моя Судьба. Впервые захотелось замуж, создать семью, родить детей. Как же я ошиблась…
-Что поделать, Марина… Как говорят французы «Se la vie»… Извините, что не догадался о ваших чувствах ранее…
-А что бы это изменило, Вадим Владимирович? Ничего… Вы женаты и со мной строить отношения не хотите. Видно, не будет мне в жизни счастья. И остаётся только прийти домой, написать последнюю записку и свести все счёты с этой никчёмной жизнью. Выброситься с крыши многоэтажного дома или в метро броситься с платформы под поезд. Жить, как я жила до этой минуты, дальше не имеет никакого смысла…
Сказать, что Рощин растерялся — ничего не сказать. Он был просто обескуражен… С подобной ситуацией доктор столкнулся впервые. В свои 30 с небольшим лет он, безусловно, имел опыт общения с людьми разных профессий, с различными психологическими типажами. С криминальными личностями, в том числе… Но Вадим Владимирович не боялся ни бандитов, ни хулиганствующих отморозков. Поскольку мог за себя постоять… Но сейчас он откровенно испугался.
Ему совсем не хотелось, чтобы вот так запросто, после беседы с ним, человек покончил с собой. Тем более, оставив предсмертную записку, где весьма вероятно, он — Рощин будет указан, как доктор, побудивший больную к суициду. Вадим Владимирович, разумеется, знал о соответствующей статье Уголовного кодекса Российской Федерации. Не дай Бог… Затаскают… Мало не покажется… Наказания не избежать, причём наказания жёсткого. И потому страшно нервничал… Но что он мог сделать? И Рощин как можно более дипломатично стал уговаривать пациентку…
-Марина, ну посмотрите на меня хорошенько… Ну, какой я для вас жених? Вам нужен ровесник, молодой человек из вашего окружения. Я не гожусь для этой роли… Давайте разойдёмся по-доброму и забудем о сегодняшнем разговоре.
-Нет, Вадим Владимирович, я уже всё для себя решила. Видно, права народная мудрость: «Насильно мил не будешь»… Прощайте…
-Подождите, Марина… Я, пожалуй, отвезу вас домой на машине и передам из рук в руки вашей бабушке, чтобы не случилось беды.
Рощин не придумал ничего лучше, чем проводить девушку и, тем самым, снять с себя ответственность за непредсказуемые последствия их беседы. Он уже заподозрил наличие серьёзного психического заболевания у пациентки. Возможно, шизофрении… Потому был предупредительно вежлив с ней… По дороге к дому Марина плакала, пыталась поцеловать доктора… Рощин в ответ корректно уклонялся от объятий.
Полтора часа дороги до дома девушки по Москве в час пик показались Вадиму Владимировичу вечностью. Передавая Марину из рук в руки бабушке пациентки, Рощин не удержался от вопроса:
-Скажите, а давно у вашей внучки проблемы с головой? Я как доктор могу это констатировать однозначно…
-Что вы говорите? Это она вам так сказала, что — внучка? На самом деле я её соседка по коммунальной квартире всего лишь. Просто жалею девочку, помогаю ей чем могу. Вот она и считает меня своей бабушкой. А с головой у неё, действительно, проблемы. Это вы верно заметили… Как не стало родителей, с тех самых пор… Поначалу в детдоме она росла, а исполнилось 18 — сюда перебралась, домой. По месту прописки… А мне жалко сиротку… Нет ведь у неё никого больше на этом Свете. Я ее порой и к врачам отвожу... Шизофрения у неё… И покончить с собой она пыталась не раз. Вы её руки видели? Пару раз уже вены вскрывала… Если бы не я — давно уж с родителями своими встретилась. А вам спасибо большое, вы добрый человек. Домой девочку привезли… Только мой вам совет — избегайте с ней встреч, по возможности. Ведь если втемяшит себе что-то в голову — колом не выбьешь. А сейчас прощайте… Пойду успокаивать Марину… Уложу её спать… Да и вам, небось, по своим делам тоже пора… Всего хорошего…
Рощин ехал домой, прокручивал в голове события сегодняшнего дня, и всё больше приходил к выводу о том, что придётся ему, скорее всего, менять место работы.