Депрессия

 Среди прочих теорий стойкости депрессии, каждая из которых жизнеспособна и безусловно заслуживает уважения и своего места в целом ряде причин депрессии, особенно приглянулась мне одна, о которой я  прочитала недавно и память пока ещё цепко держится за нее, пока время либо подтвердит её хотя бы частичную достоверность, либо разрушит как карточный дом.
 
Кстати, о доме. 
Небольшое отступление. Недавно прочитала, очень понравилось. Делюсь.

Новый подход к анализу сказки о трёх поросятах, для тех, кто с её содержанием знакОм.
«Сделать свой домик вы можете хоть из веток, хоть из соломы. Главное, чтобы домик соседа был сделан из кирпича».

На этой оптимистичной ноте, я возвращаюсь к понравившейся мне теории о депрессии.

Из добивающего недруга депрессия в этой теории превращается в доблестного хранителя жизни своего счастливого обладателя, поскольку является инстинктом самосохранения, доставшегося нам от далеких предков.

Переносимся мысленно к нашим предкам неандертальцам, кучка которых успешно забила какого-то зверя и пирует, ликуя от радости за сытный обед, и наслаждаясь победой.

Прыгают вокруг костра, довольные собой и жизнью.

Счастье у неандертальцев, расслабились.

Оно и понятно, не каждый день так везёт.

Об опасности окружающего мира, саблезубых тиграх, геенах там всяких, ядовитых змеях, и стервятниках, подзабыли.

Не все правда радуются почему-то.

Некоторым отчего-то не весело, отчего-то не прыгают они и не веселятся.

Депрессивно им, короче, только они терминами такими ещё не владеют.

И, чувствуя себя, некоторым образом, несовпадающими с общим настроением, сидят поодаль от костра в задумчивости, и потихоньку тоскуют.

Хотя, и такими терминами на тот момент они ещё не владеют тоже.

И вот, посреди всеобщего веселья, наевшихся и расслабившихся неандертальцев вдруг слышат и замечают те из зверей, которым сегодня покушать не удалось ещё не разу, и они не прочь среди кучки сытых «людишек» выбрать себе кого-нибудь на ужин.

Хищники долго не размышляют, они действуют быстро, ибо добыча может в любой момент скрыться, а голод скрываться никуда не спешит.

И какую же мы видим картину?

Пока веселящиеся неандертальцы включатся в битву за свою жизнь, биться им оказывается уже не за что, а порой и не за кого.

Вот и выжил тот, кому было не смешно и не весело.

Согласна, это невесело. Но это инстинкт.

А инстинктами движет не наша грусть или веселость.

Инстинктами движет природа. И один из ведущих инстинктов - выживаемость вида.
«Беги. Прикинься мёртвым. Спрячься. Сохрани жизнь.»

И свеженький: «Не веселись. По крайней мере среди агрессивной среды, или громко и долго!»

Что-то разве изменилось с тех пор?

Посмейтесь в агрессивно настроенном коллективе, и приобретёте личный опыт того, чего делать не стоило.

Вот и весь вольный, и очень свободный пересказ теории депрессии, который мне показался имеющим право на существование.

Как, впрочем, и целая куча теорий и рассуждений о том, что это за зверь такой «депрессия», как с ней жить, и что с ней делать.


08.04.2024