Когда он успел вырасти?

Диана никак не могла понять, какую же она допустила ошибку в воспитании Никиты. Где, в какой момент проморгала это его тихое, но чудовищное упрямство, желание настоять на своем любой ценой? Парню уже пятнадцать, можно ли что-то исправить, непонятно. Да и в кого он такой? Ни она сама, ни бывший муж такой твердостью решений не отличались.
Лет в семь Никита на чей-то стандартный вопрос – кем ты будешь, когда вырастешь, ответил: «Я буду тренером собак!» Никто не принял этого всерьез. Но мальчик не отступал от своего. Вот недавно он радостно заявил:
– Мама, я записался на курсы кинологии!
Диана вздохнула, а серебристо-коричневый пудель Кардамон, наоборот – запрыгал от радости. Она не понимала – зачем? Вот ведь есть собака, поддалась на уговоры, завели. Для чего еще какая-то кинология?
– Сынок, они платные?
– Да. Это частные уроки. Но ты не волнуйся, я же летом заработал, помнишь? Выгулом собак.
Они с Кардамоном ушли на обычную прогулку, а Диана снова задумалась. Ей с Никитой всегда было трудно. Она росла у мамы одна, мужской руки в доме не хватало. И теперь вот так получилось, что Никита у нее тоже один. А она не знает, как воспитывать мальчика. Еще когда он только родился, и вскоре после развода, она прочитала пару книг, запуталась – и решила полагаться на интуицию.
Растила маленького Никитку, бросаясь из крайности в крайность. Вначале опекала, подхватывала на руки на каждом шагу, пыталась не оставлять одного ни на минуту, предусмотреть любую опасность. Уставала, отчаивалась: казалось, время остановилось, первый год тянулся как вечность. Купания, стирки, кормления, бутылочки, и все время хочется спать, как в полуобмороке. Хорошо, мама иногда приезжала помочь. Но ненадолго. Потом мальчик пошел, какая радость, и вот уже бегает, растет – а забот еще больше: все острое прятать повыше, все хрупкое убирать. А электрические розетки? Ведь их же нужно закрыть!
– Не дрожи ты так над ребенком, – говорила мать. – Он должен получить опыт, упасть, разбить коленку. А то так и не научится избегать опасности.
– Нет! – Диане страшно было подумать о том, что Никите будет больно. Ей самой становилось еще больнее от одной только мысли.  – А я тогда для чего?
И вот он уже ходит в садик, уже в школу, но боже, все равно – какой мелкий, беспомощный, и снова болеет. Неужели никогда Диана не дождется покоя? А сын становится недоверчивым, строптивым. Хочет все делать по-своему. На вопросы, что было в школе, почему получил плохую отметку – часто отмалчивается.
– Милая, это у него такая реакция на твою опеку, – авторитетно заявила подруга на правах мамы двух детей. – И потом, все дети проходят через определенные возрасты упрямства, они должны состояться как личности. У моих девчонок такое уже было, и еще будет. Расслабься!
Диана понимала, что подруга права, но ничего не могла с собой поделать. Никита – это все, что у нее есть в жизни, как же она может за него не бояться? А мальчик вдруг решил, что будет специалистом по воспитанию собак. Читал книги и смотрел фильмы о собаках, на улице приставал к бродячим псам, отчего Диана впадала в панику.
– Они совсем нестрашные! – уверял Никита.
Но Диана твердо решила переключить сына на какое-нибудь более интересное занятие.

За несколько лет они перебрали множество кружков, секций и просто увлечений. К музыке он оказался неспособен, гимнастикой прозанимался год и ушел, сказав: «Скучно». Она, пересилив себя, купила ему велосипед с условием: ездить только по тротуарам. Никита с удовольствием катался с мальчишками, прыгал с бордюров, со специальных деревянных препятствий. Диана была в ужасе, но терпела: лишь бы не собаки. Только купила шлем и наколенники.
Однако сын упорно шел к поставленной цели, и никто не мог ему помешать. Велосипед, и ролики, и сноуборд – это прекрасно, и все это у него есть. Но собаки – главное. Когда они купили маленького щенка пуделя, Диана думала, он успокоится. Ведь собаку нужно кормить, выводить, делать прививки, обучать – со щенком возни не меньше, чем с ребенком. Никита обязательно отступит, иначе просто быть не может.
А сын занимался с Кардамоном, сколько было необходимо, и продолжал изучать собак. Когда он выходил на улицу, псы со всех соседних дворов окружали его, как родного. Тогда Диана переменила тактику, принялась давить на жалость.
– Ника, ты меня хоть немного жалеешь? – спросила она. – У меня от твоих собачьих увлечений уже нервный срыв. Я же за тебя боюсь!
Он улыбнулся, взял маму за руку.
– Мам, ну как ты не понимаешь, собак бояться нельзя. Они живые, теплые и созданы только для радости.
– У тебя же есть Кардамон, вот и радуйся ему.
– А все остальные люди? У меня есть мечта.
Оказывается, нужно научить собак опасных пород и их хозяев понимать друг друга. Чтобы доберманов и ротвейлеров, кавказцев и питбулей, стаффордов и догов не выгоняли на улицу, не отдавали в приюты лишь потому, что хозяева не могут с ними справиться. Почему не могут? Просто не умеют, не понимают, что таким псам нужно не сюсюканье, а послушание. И Никита будет их учить! Откроет свою школу, где станет работать с каждым хозяином и с каждой собакой отдельно.
Диана послушала его и решила предпринять последнюю попытку защитить сына. Она отправилась к его наставнику по кинологии.
– Только пожалуйста, не говорите Никите, что я приходила, – сказала она. – Он обидится.
– А что вы хотите?
Диана попросила кинолога обмануть сына, сказать, что у того нет способностей к этой профессии. Пообещала заплатить, объяснила, что боится за него. Тренер очень удивился: ведь у мальчика, наоборот, отличные способности! Он может стать превосходным кинологом. Но мамаша со слезами на глазах настаивала на своем. Пришлось согласиться.
Несколько дней она наблюдала за поведением сына, ждала отчаяния, меланхолии, была готова отвлечь, даже запланировала совместную поездку на лыжный курорт. Но Никита был спокоен. С помощью осторожных расспросов Диана поняла – он не намерен отступать. Любых навыков можно достичь путем многократных повторений и тренировок.
Да уж, тут впору матери самой впасть в меланхолию.

Диана возвращалась от друзей поздно вечером. Позвонила Никите:
– Сынок, я уже скоро. Как ты там?
– Да нормально. Мам, я выйду тебя встретить.
– Зачем? Холодно же. Сиди дома.
– Ничего. – Как обычно, он поступал по-своему. – Жди меня у метро.
Когда они встретились и зашли в свой слабо освещенный двор, навстречу метнулась остроносая тень. Это был доберман из соседнего подъезда. Хозяин всегда выгуливал его на поводке, потому что пес был норовистый, с дурным характером, нападал на других собак, иногда и на людей. «Почему же сейчас он без поводка?» – едва успела удивиться Диана, как сын скомандовал:
– Встань у меня за спиной!
Все случилось быстро. Никита закрыл ее собой, быстрым движением сорвал с шеи толстый вязаный шарф, обмотал им левую руку и выставил ее вперед. Пес, страшно рыча и оскалив блестящие в свете фонаря клыки, подбежал.
– Фу! – крикнул Никита изо всех сил.
Но доберман все же прыгнул и вцепился в шарф. Пользуясь тем, что зубастая пасть занята левой рукой, Никита ловким движением правой опрокинул пса на бок и снова крикнул во всю силу легких:
– Лежать! Место!
Недоумевающий пес отступил, снова бросился – и снова оказался лежащим на боку. На третий раз он уже не делал попыток вставать, только тяжело дышал и косил на парня диким глазом.
– Молодец! Хорошо! – четко произнес Никита, встал с колен и поднял добермана за ошейник. Пес послушно встал и пошел рядом, к хозяину, вглубь двора.
– А я думал, уже поздно, никого не будет, вот и спустил с поводка, – растерянно сказал грузный мужчина, рассматривая Никиту с изумлением, как фокусника. – Как у тебя это получилось? Даже я с ним часто не могу справиться.
– Могу научить, – ответил парень. – Держите своего питомца, и пожалуйста, не отпускайте никогда!
Дома Диана испугалась задним числом. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, колотил страх, с другой – она была изумлена не меньше хозяина добермана.
– Он же мог нас искусать! – повторяла она. – Надо баллончик газовый приобрести.
– Тебе не помешает, – пожал плечами Никита и лукаво глянул на мать. – Если будешь поздно приходить.
– А тебе?
– Ты же видела: я умею обращаться с собаками. Хватит уже за меня переживать.
– Но если в другой раз у тебя не получится?
– Мам, это моя профессия, – серьезно сказал сын. – Как у меня может не получиться то единственное, что я в жизни люблю?
Потом он долго и увлеченно рассказывал маме, почему собаку нужно повалить именно на бок и прижать. Оказывается, так ведет себя вожак в стае, а собаки, пусть самые непослушные – все же стадные животные. И в такой позе у собаки просыпается рефлекс подчинения, все просто.
Диана слушала его невнимательно. Сегодня случилось нечто важное, и нужно это осознать. Сын вырос, стал мужчиной, а она и не заметила? Да. Ну, пускай еще не очень большим мужчиной, но уже настоящим. Защитил маму от опасности, уверенно и бесстрашно. Знал, что делал. Но не это главное. Главное, что Никита в итоге добился своего – стал кинологом, несмотря на все препятствия, которые мама ему так изобретательно выстраивала. Преодолел ее хитрости и запреты.
А значит, теперь он в жизни не пропадет.