Семейные отношения

Встреча

Петух на дворе заорал, как перепуганный, так неожиданно и громко, что Стеша вскочила с постели, подумав:
- Вот оглашенный, дочку с внучкой разбудит!
Наскоро накинув юбку с кофтой, она вышла во двор. Солнце уже сверкало на востоке алой полосой, а лёгкий предутренний сумрак ещё не растворился. Стеша бросила курам зерна и сменила воду в поилке.
Было ещё прохладно, и она надела куртку, собираясь присесть на крыльцо и подышать чистым и прохладным воздухом, насыщенным влагой от реки,  а потом пойти и вздремнуть часок. Плохо ей спалось в эту ночь – сон ей приснился тревожный – будто преследовал её кто-то неясный и серый, словно в тумане, а лица никак не разглядеть. Куда бы она ни убегала, где бы ни пряталась, его серая фигура всегда оказывалась  невдалеке. Он преследовал её молча, и она не нашла в себе сил спросить, что ему надо-то! Ладно, хоть петух вырвал её из этого сна.
Только присела на крылечко, как старый её пёс Жучок заливисто залаял, повизгивая, и стал рваться с цепи в сторону калитки. Это было непривычно – посторонним быть в деревне ещё не время, а на своих  деревенских - Жучок не реагирует. Стешино сердце отчего-то ёкнуло. Она пошла в сторону калитки, и увидела высокого старика, одетого в телогрейку, какую-то жалкую казённого вида серую шапку, заросшего седой бородой. Он застыл у калитки, не двигаясь, не пытаясь открыть задвижку.
- Ну, вот и сон в руку, подумала Стеша. Что-то знакомое показалось ей в его облике. – Кто Вы такой и что Вам нужно? – Строго спросила она, подходя ближе. Но, увидев его глаза, закрыла свои и, опустив голову, тихо сказала:
- Кирилл, что за вид? Тебя трудно узнать, входи, давай.
Он, минуя Стешу, подошёл к собаке. Жучок вертелся и, встав на задние лапы, пытался лизнуть бывшего хозяина в лицо. Он узнал Кирилла  через много лет, и тот, растрогавшись, обнимал и гладил свою собаку, как верного друга.
- Жучок! Жучок, собака моя, один ты рад мне. – Шептал он. К ним подошла Стеша и спросила:
- Ты надолго к нам?
Он молча пожал плечами, не глядя на неё. Это равнодушное молчание задело Стешу:
- Ты на десять лет выпал из моей жизни, не давая о себе знать. Зачем ты пришёл?
- Может, ты думаешь, что я упаду перед тобой на колени, чтобы ты меня обратно пустила? - Каким-то чужим простуженным голосом ответил Кирилл.
- Ничего я не думаю, просто спрашиваю. – Он опять  ничего не ответил.  Стеша, помолчав, сказала:
- Что-то ты не выглядишь  счастливым…
В голове её вертелся вопрос: - «А как же любовь твоя неземная?», но она сдержалась.
- Устал я…
Взглянув на свою бывшую жену, Кирилл подумал:
- Сейчас начнёт охать и причитать, проливая слёзы.  Нажилась наверно одна-то.
Но ничего такого не произошло,  и он был разочарован,  поэтому спросил:
- Не нашлось, значит, за эти годы на тебя охотников кроме меня?
- Где уж мне? Замарашке деревенской? Это ты у нас орёл степной – нарасхват…
- Значит, так меня и не простила?
- Простила, не простила – это всё пустой разговор. Что было, то быльём поросло.
- Рада, небось, что таким потрёпанным к тебе явился?
- Нет, не рада. Ты бросил нас, но твоя судьба, судя по твоему виду, тебя покарала. Ни любви, ни радости у тебя не осталось. Одна собачка по-прежнему любит тебя беззаветно, так что теперь тебе есть, кого любить.
 Стеша замолчала, молчал и Кирилл, думая о своём. Он понял, что попал в нелепое положение: оказалось, что Стеша уже давно его «списала»,  совсем ему не рада, и растерялся. Он-то был уверен, что осчастливит её, избавив от одиночества. А вдруг она сейчас скажет, чтобы шёл туда, откуда пришёл, что тогда? Куда идти? Родных, кроме Стеши, никого. Приуныл бедный скиталец. До пенсии ещё два года работать, а здесь его хорошо знают и примут даже с судимостью.
 – Она словно услышала его мысли:
- Гордость тебя распирает, да чем гордишься-то? Ты думал, что я буду счастлива снова тебя увидеть? Порядочные люди лежачего не бьют, поэтому ты здесь, а не за калиткой. – Кирилл не ответил.
 - Ну, да ладно, хватит перепираться. Ты ведь не за этим пришёл? Хорохориться передо мной не надо. Я тебя сюда не звала и тебя не ждала. Ты у нас затейник - сначала исчез, как в воду канул, а потом свалился, как снег на голову. – Встреча эта не доставила радости ни Стеше, ни её бывшему мужу. Кирилл присел на пенёк рядом с собакой, молча ожидая, что скажет его бывшая жена.
- Вижу я, помыться, побриться и переодеться тебе надо, потом поесть. После этого и поговорим, что нам дальше делать. А пока иди в баню, она ещё тёплая, подбросишь дровишек, а всё остальное я тебе дам. Подожди у крыльца.
Кирилл опешил:
- Ты хочешь сказать, что мои вещи пролежали у тебя десять лет?
- Они мне не мешали. Думала, отдам какому-нибудь бомжу, да не случилось…
Пока он мылся в бане, мысли о Стеше не покидали его:
- Пожалела меня, доброта её никуда не девалась. А ведь получается, что ждала она меня, и вещи сохранила. Теперь все козыри в её руках, да оно и к лучшему. Что было, то прошло, а она и без меня не пропала. И дети с ней. Зря я её обидел.
Он побрился, и теперь с удовольствием смывал с себя многодневную грязь, лёжа и  расслабившись, на горячем полке и думал:
- До чего же здесь хорошо! Как же я раньше-то этого не замечал, ведь всё это у меня уже было. Обласкан был и женой, и людьми, дети подрастали, а всё чего-то не хватало. Видно надо было пройти и пережить то, что мне выпало, чтобы понять это. Баб-то кругом полно, да идеальных нет. Я вот думал, что нашёл идеальную, бросил всё, ничего не пожалел. А попал не в рай, а в вертеп. Выходит, надо ценить ту, что рядом. Вот что я теперь понял! И почему это все мудрые мысли приходят всегда с опозданием. – Кирилл не заметил, как задремал. Стеша не торопила его, а он готов был спать в тёплой бане хоть до обеда - от станции до деревни шёл пешком всю ночь, но живот подвело, и желудок заурчал, требуя еды.
Кирилл, с трудом заставив себя, покинуть широкую и удобную полку, взял полотенце и взглянул, вытираясь, на стопку белья. Он и сам не понял, почему вдруг заволновался, увидев эти старые вещи.
А ведь вещи живут вместе с хозяином довольно продолжительное время и потому могут разбудить воспоминания о разных событиях из прошлого – приятные или наоборот. А во времена всеобщего дефицита, особенно для жителя из села, каждая вещь становилась антикварной.
Кирилл, надевая джинсы,  вспомнил, что они со Стешей покупали их в городе на барахолке за немалые деньги. Оба были тогда молоды, и Кирилл был доволен, когда заметил, с каким обожанием смотрит на него Стеша. Тогда джинсы по моде того времени были ему в обтяжку, а сейчас, как на вешалке. Рубашка тоже когда-то была предметом его гордости, он выглядел в ней, как супермен из кино. Потом эти вещи потеряли свой шик и блеск, и он не взял их с собой, когда уходил к своей «Жар-птице». А теперь вот эти старые вещи пригодились, вызвав бурю чувств и сожаление о поломанной жизни и утраченных иллюзиях.
Одевшись, он вышел из бани и увидел, что стало совсем светло, а на крыльце стоит его взрослая дочь Лена с ребёнком на руках. К ним подошла и Стеша. Малышка показала пальчиком на неё и сказала: «баба», потом посмотрела на Кирилла и произнесла: «деда». У Кирилла запершило в горле, он сразу вспомнил свою дочку, когда она была такой же малышкой, которую он держал на своих руках. А теперь он оказывается «деда». Он стоял молча и смотрел на них, боясь произнести хоть слово. Лена, грустно глядя на него, сказала:
- Здравствуй, папа, с лёгким паром тебя, проходи на кухню, я тебя покормлю.
- Как зовут мою внучку?
- Мариша. Подрастёт – будут звать Мариной.
Он протянул руки к малышке, но она отвернулась и уткнулась в мамину шею.
Кирилл опустил руки и оглянулся на Стешу. С возрастом её полнота уже не резала глаз, а в её тёмных волосах проступала седина. В светлых волосах Кирилла седина была не так заметна.
Десять лет назад, она пережила потрясение из-за его ухода из семьи, пережила она потрясение и сегодня, но, увидев его при дневном свете, она поняла, как несладко ему пришлось, и жалость охватила её душу, а собственные обиды отошли куда-то, не тревожа её больше.
- Иди, иди, завтрак на столе. Поешь, а потом отдыхай с дороги, я тебе постелила в пристройке. Она забрала малышку у матери:
- Пойдём, Маришенька, собачку кормить.
Как ни проголодался Кирилл, кусок не лез ему в горло. Он посмотрел на Лену и спросил:
- А где наш Гриша?
- Гриша вместе с моим мужем Леонидом работают у нефтяников на севере, а я пока в декретном отпуске, пока место в садике не получу. Ты ешь, папа, у нас впереди уйма времени, всё узнаешь и фотки посмотришь, и о себе расскажешь. А я пойду маме помогать, надо картошку перебрать для посадки. Слушая дочь, Кирилл подумал, как странно для него звучат слова об обычных домашних заботах сельского жителя, он давно отвык от этого, но душа его потянулась к этим мирным семейным заботам.
Он ел домашнюю пищу, не ощущая её вкуса, как ел в тюрьме – лишь бы набить живот. Потом в пристройке лёг на диван и расслабился. Сон не приходил, но мысли его были просты и ясны, и не рвали душу. Он, начал вспоминать, с каким трудом добирался от станции до дома, в котором он прожил давным-давно, в прошлой жизни, двадцать три года. Незаметно для себя Кирилл уснул. Стеша тоже прилегла, собираясь подремать, но память перенесла её к переживаниям  десятилетней давности, воскрешая все подробности событий того времени.

Расставание

Беда пришла, откуда не ждала: за хорошую работу дали Кирюше бесплатную путёвку в санаторий.  Да и то сказать, он, будучи врачом-ветеринаром, умотался на работе этой весной, пусть едет, отдохнёт. Сотовых телефонов у них тогда ещё не было. Прислал телеграмму: - «Доехал нормально устроился доволен целую». И за 21 день больше ничего. Не знала, что и думать, но особо не беспокоилась: то процедуры, то экскурсии, то на море. Приедет, всё расскажет.
Наконец приехал, чтобы сообщить, что уходит к другой женщине - огорошил с порога.
- Чем же она лучше меня? – Ещё не веря, в жестокую правду этих слов, спросила Стеша.
- Ты толстая баба, а она Женщина! Настоящая Жар-птица.
- Я прожила с тобой самые лучшие годы в своей судьбе, неужели это для тебя не важно?
- Надо же! А я, оказывается, тебя никогда не любил.
- Врёшь ты всё! А когда мне операцию делали, что же ты под окном моей палаты ночевал?
- Дурак был, потому и ночевал. – Он перестал ходить по комнате и сел за стол. - И не пытайся удержать меня любой ценой. Я встретил женщину, о которой мог только мечтать.
- А дети как же?
- Я ни детям, ни тебе - ничего не должен. Дети выросли, у них своя жизнь, у меня своя. И тебе кто-нибудь найдётся.
Кирилл не смотрел на неё. Его глаза были похожи на заслонки, в которых не отражались ни мысли, ни чувства. От него исходило замораживающее равнодушие: равнодушные широкие плечи и большие руки - бледные, словно бескровные, сложенные в замок, и враждебное:
- Чего ты хочешь от меня?
Стеша, увидев всё это, поняла: что бы ни сказала она сейчас, это были бы пустые никому не нужные слова.
- Ничего не хочу. – Тихо сказала она и пошла к выходу, начиная осознавать горькую правду. – Совсем голову потерял, подумала она, как же я-то буду жить без Кирюши, ведь я люблю его.
Он сам собрал свои вещи, переночевал в пристройке, утром сходил в контору, забрал документы и расчётные деньги,  уехал, Бог знает куда, к своей Жар-птице, и как в воду канул на целых 10 лет.
Стеша осталась одна. Сын Гриша служил в армии, Лена уехала на целый месяц - на сессию в университет. Она училась заочно, собираясь стать учителем химии и биологии.
Ушёл от неё родной человек, без видимой причины, которого она считала самым близким на свете. Эта утрата казалась ей невосполнимой. Мир рухнул, жить не хотелось. Ни спасительных слёз, ни утешительных слов, ни гордой уверенности, что она справится, и будет жить дальше, несмотря ни на что. Пусто в голове и в душе, и сил никаких не осталось.
Ей хотелось спрятаться от разрушительной правды - она не хотела расставаться с Кирюшей. Перемены в её жизни без него – пугали. А тут ещё деревня загудела, обсуждая это событие: в деревне ни от кого не спрячешься, и не скроешься, а Стеша работала заведующей в детском саду – у всех на виду. Теперь она постоянно ловила на себе сочувствующие или просто любопытные взгляды, и это задевало её самолюбие и не добавляло ей оптимизма. Она не желала обсуждать своё горе ни с кем.
Как-то всё быстро и нелепо кончилось. Всё ухнуло и пропало куда-то, провалилось, как будто никогда этого и не было. «Эх, сердечко ретивое, что болишь ты, чего ждёшь? Уж не друга ли родного, так его уж не вернёшь». Эта частушка вертелась в её голове, как навязчивая идея.
Прошло уже две недели после отъезда мужа. Стешу совсем одолела бессонница, и такая жгучая и тягучая тоска, что она готова была завыть во весь голос. Глубокая, как чёрный омут, обида разъедала душу, не давая покоя. Фраза «ты баба, а она Женщина, настоящая Жар-птица» не выходила из головы. И теперь, спустя десять лет, она подумала:
- А мы, наивные, по-прежнему всё придаём значение словам, с опозданием удивляясь, что они не соответствуют делам. Но как хочется верить и словам, и делам. Иначе – как жить?
Когда с сессии вернулась Лена, и увидела маму в плачевном состоянии в связи с уходом отца, Лена поняла, что маме надо помочь пережить это горе:
- Мамочка, я тебя понимаю, но это не конец жизни! С этим надо что-то делать! Почему наш отец живёт в своё удовольствие, а ты убиваешь себя! Ты ведь знаешь, что все серьёзные заболевания от нервов! Я знаю от своей подруги, что в городе живёт  женщина-психолог, она принимает на дому, и помогла многим людям избавиться от депрессии и других нервных заболеваний. Давай, съездим к ней, мамуленька! Мы с Гришей лишились отца, не оставь нас сиротами. – Уговаривала дочка. И уговорила.
Психолог Фима Адамовна, пожилая дама, очень полная брюнетка, приняла Стешу в уютной комнате с мягкими креслами и затенёнными окнами. На каминной полке тихо звучала приятная расслабляющая музыка.
Усадив Стешу в кресло, она села напротив и спросила низким голосом:
- Что привело Вас ко мне, Стефания Николаевна? Расслабьтесь, и расскажите, что Вас угнетает и мешает жить.
У Фимы Адамовны были выпуклые тёмно-карие глаза, очень внимательные и всё понимающие. Она умела расположить к себе, и Стеша поверила ей. Коротко поведав женщине свою историю, она услышала в ответ:
- Всё дело в том, что мы, люди, рассматриваем свою пару, как личную и неделимую собственность. И это неправильно. Человек – часть природы, разумное животное, а наши мужчины – самцы, которые стремятся оплодотворить как можно больше самок.
- Какой примитив! А любовь, а мораль и ответственность перед семьёй? – Не выдержала Стеша.
- Ну, это лирика.
- Но не все же мужчины безответственные самцы? Есть же мужчины, всю жизнь верные жене?! Мои родители прожили вместе больше шестидесяти лет.
- Есть такие мужчины, но это исключение из правил. Им так удобнее и любовь там ни при чём. Им просто лень что-то менять. Скорее всего, это и был ваш вариант целых 23 года, пока Ваш муж не освободился от рутины, и, оглядев окрестности, нашёл то, о чём раньше не смел мечтать.
- Допустим. – Не сдавалась Стеша. – Ну, а женщины? Ведь они тоже не ангелы.
- Верно, у некоторых замужних бывает по 2-3 любовника, но это тоже из мира животных. Разочаровавшись в муже, некоторые женщины ищут наиболее достойного самца на стороне.
- Извините, Фима Абрамовна, но я не согласна с Вашей теорией. Семья – вот что является основой человеческого сообщества, да Вы и сами это понимаете не хуже меня. И в мире животных есть нерушимые пары, которые вместе воспитывают своих детёнышей, и верны друг другу до конца жизни. Волки, например…
Фима Абрамовна, улыбаясь, смотрела на свою пациентку. Стеша, заметив это, умолкла.
- Я вижу, Стефания Николаевна, что Вам больше не нужна помощь психолога, Вы так горячо оспариваете свою правоту, значит, душа Ваша жива. Вы сами справитесь со своей проблемой, приняв новую реальность. Потеряв мужа, Вы всё-таки не одиноки, Вам есть для чего жить – дети и будущие внуки, интересная работа, уважение окружающих Вас людей. А, главное, Вы всё правильно поняли, и я разделяю Ваши убеждения. Кто знает, что ждёт нас впереди. Всё, что с нами случается в жизни – имеет продолжение. Возможно, в будущем и Вы встретите свою вторую половину. А, пока, я рекомендую: смиритесь, переверните эту страницу и живите дальше, не лишая себя поводов для радости и счастливых моментов в жизни. Жизнь наша коротка, не стоит приносить её в жертву какой-то неизвестной «Жар-птице»… Фима Абрамовна улыбнулась, и предложила:
- А не попить ли нам чайку? Пригласим к столу и Вашу замечательную дочку.
Когда ехали домой, Лена спросила:
- Мама, как думаешь, не зря мы к психологу съездили?
- Да как сказать, доченька. Знаешь, как в жизни-то бывает: лето пришло – жди осени. Лето долго ждать, целых три сезона, а пролетает оно птицей, как и всё хорошее в нашей жизни. Двадцать три года рядом с отцом вашим пролетели незаметно, как лето пролетает, а месяц без него протянулся, как три холодных сезона. Теперь буду жить воспоминаниями, и все житейские проблемы решать сама, а тебе я желаю, чтобы ты никогда такой беды не испытала.
Вечером, лёжа в своей постели, Стеша думала о том, что, соскучилась по мужской ласке, понимая, что женский век её, скорее всего, закончился, а ей только 45 лет. Соскучилась и по той уверенности, в которой она жила эти 23 года - что муж сам решит все их бытовые неурядицы. И ещё. Неизвестно, как сложится жизнь у её детей, поэтому она должна проявить стойкость, чтобы дети брали с неё пример. В эту ночь она впервые крепко уснула.
Перебрав в памяти события десятилетней давности, Стеша незаметно для себя уснула и проспала до обеда.

Откровенный разговор

В дверь постучали.
- Открыто! – Крикнул Кирилл.
Вошла Лена:
- Папа, ты обед пропустил, мы не стали тебя будить, решили, что сон для тебя важнее. Пойдём, поужинаешь с нами.
- Сейчас умоюсь и приду. – Лена ушла, а он, умываясь, думал:
- Семья. Неужели кончилось то время, когда никому до меня не было дела? «Не стали будить», «Решили…». Давно я отвык от такого обращения. Ну, что ж… - Он мельком взглянул на себя в зеркальце над рукомойником. – Отощал я и сморщился, как прошлогодняя картофелина. Надо поговорить начистоту со Стешей, без этого никак не обойтись, но захочет ли она меня слушать, она уже привыкла жить и всё решать одна.
Когда он пришёл на кухню, ужин был уже на столе: картошка жареная, огурцы солёные, глазунья с салом.
После ужина Кирилл пошёл к речке, чтобы не мозолить глаза – ему всё ещё не верилось в искренность проявленного к нему радушия. Ему впервые пришла мысль: - «А как бы я поступил, если бы Стеша  меня бросила, а потом пришла обратно, как ни в чём, ни бывало, через десять лет?» -  Он даже засмеялся, такою дикой показалась ему эта мысль. И сказал себе вслух:
- И тогда была верной, и потом, видимо, не забывала меня никогда. Вот такой расклад. Два года жил, как в угаре, а ещё восемь – не жил, а выживал. О Стеше и детях в те времена думать не хотелось, был уверен, что они никогда меня не простят.
 А как освободился, ноги сами понесли его сюда, а больше и идти-то было некуда. Решил:  будь что будет, если в семью не примут, или, не дай Бог, Стеша давно уже замужем, то деревня большая, приткнусь у кого-нибудь, главное – с работой вопрос решить. А как попал к своим, понял, что уйти от них сил не хватит. Пока жил вдали от семьи, он пропустил много важных событий:  не был на свадьбе у дочери, не встречал её у роддома с первой в его жизни внучкой, не проводил в армию сына… - что ушло, того не наверстаешь, прожить бы старость достойно.
Солнце уже садилось, а на речке туман, седой, как густая сметана, клубился и обволакивал всё вокруг. Дышать стало трудно, тишина давила на уши, даже журчания воды не было слышно. Этот странный, будто колдовской, туман перекрыл все звуки и кислород. Кирилл стал задыхаться, заболело сердце. Ещё инфаркта мне не хватало, вяло подумал он. Успеть бы, поговорить со Стешей, попросить у неё прощения. Не долюбил я их, и они меня не любят. Как бы мне не стать для них обузой. Один я, как перст, и кругом виноват.
Отвернув от реки, он побрёл к дому. На крыльце стояла Стеша:
- Что с тобой, Кирилл, на тебе лица нет!
- На реке туман воздух перекрыл, сердце прихватило.
- А я хотела поговорить с тобой по душам, раз ты вернулся к нам. Но раз тебе плохо, иди, полежи…
- Ты не забыла, что я врач, хоть и ветеринарный, и точно знаю, что когда человека что-то угнетает, надо как можно быстрее скинуть с души этот груз. Я сам собирался предложить тебе заполнить белые пятна в нашей совместной жизни, но не был уверен, что тебе это нужно.
- Пойдём, заварю тебе чаёк с травками, а заодно и поговорим. Как ни крути, а ты у меня единственный законный муж, а я твоя жена, и нам есть о чём поговорить.
Они уже допивали чай, когда Стеша спросила:
- А ты помнишь, Кирюша, как мы с тобой встретились, а потом и поженились?
- Конечно, я бывший детдомовец, окончил институт, живя без поддержки родных - на пособие и стипендию. Я всегда мечтал о семье, о своём доме, о доброй ласковой жене, ребёнке. Получив распределение в наш богатый совхоз, я был рад пожить на природе и лечить животных.
- А я городская девчонка - любимая дочка своих родителей, которые прожили жизнь в мире и согласии, окончила пединститут, и получила распределение в этот же совхоз в новенький детский сад, пока воспитателем. Ты приехал позже меня. Я из девчонки по имени Стеша, сразу превратилась в ответственное лицо по имени Стефания Николаевна. Приходилось соответствовать этому статусу. А потом появился ты, совсем не похожий на деревенских парней - такой подтянутый, аккуратно постриженный, энергичный, деловой, врач ветеринар Разуваев Кирилл Никитович.
- Я тоже тебя сразу заметил. И имя у тебя необычное – Стефания. А тут ещё директор совхоза пригласил нас с тобой на собеседование, помнишь, что он нам сказал?
- Конечно: - «Я рад, что к нам в совхоз стали присылать такие перспективные кадры. Постараемся создать для вас хорошие условия. Сейчас пока поживёте у одиноких старушек, а потом – строим мы дома для молодых специалистов на берегу реки, так что, не буду торопить события, но женатым дадим дом. Надеюсь, вы у нас приживётесь, а не упорхнёте в город через пару лет».
Напряжение между бывшими супругами улетучилось, они заулыбались. Теперь за столом сидели два пожилых человека, которым есть что вспомнить. И Кирилл продолжил:
- Этот директор невольно подтолкнул нас к серьёзным отношениям. После этой встречи мы начали дружить, и я стал присматриваться к тебе как к будущей жене. Я видел стройную темноволосую и кареглазую девушку, образованную, эмоциональную, добрую, уступчивую.
- А я была влюблена в тебя с первого взгляда. Мне казалось, что в твоих светлых волосах поселилось солнце, твои внимательные и серьёзные глаза смущали меня. Психология была моим любимым предметом, и я видела, что человек ты амбициозный, склонный к доминированию, и последнее слово всегда будет за тобой. И меня это ничуть не раздражало.
- И мне тогда казалось, что я влюблён в тебя, поэтому и позвал тебя замуж.
- Когда мы поженились и нам подарили дом у реки, то мы оба считали, что нам повезло: у нас есть дом, в котором до нас никто не жил, и не оставил негативную ауру, есть работа по специальности, мы молоды, здоровы, любим друг друга, а значит будут у нас дети.
- Когда я узнал, что у нас будет ребёнок, я сказал, что хочу мальчика, темноволосого, как ты, а если будет девочка, то светловолосая, как я. Радость ожидания витала в нашем доме. Всё свободное от работы время мы были вместе, и я был для тебя самым главным человеком на свете. Для меня это было очень важным. Ведь до 13 лет я жил с родителями, а когда они погибли на зимней рыбалке, я попал в интернат, я тебе рассказывал.
- Да, и тогда и потом тоже ты был для меня любимым и желанным. Родилась Леночка, светловолосая и похожая на тебя, а через два года родился Гриша, похожий на меня.
- И после этого моя влюблённость куда-то ушла. На смену ей пришла рутина. Ты всё время была занята, и я у тебя стал на последнем месте: работа, хор, женсовет. Я ревновал тебя даже к нашим детям – они занимали твоё время, которое раньше мы с тобой проводили вместе.
- Да. Ты стал отдаляться и раздражаться по пустякам. Почему же ты не сказал мне этого тогда?
- Я думаю, что не сказал бы никто, будучи на моём месте. Теперь-то мне ясно, что из-за взаимного вранья, непонимания и желания изменить свою пару под себя, и начинаются семейные проблемы.
- Вот так живём вместе не один год, а друг о друге мало что знаем – только то, что на поверхности. А что у каждого из нас в душе, что радует, что печалит и душу терзает, о чём мечтает – кто это знает? Теперь и мне ясно – кто это знает, тот живёт дружно. Вот была я на свадьбе у дочери моей сотрудницы. И стали ведущие задавать молодым вопросы по очереди. И оказалось, что жених не выносит даже запаха мяса, а невеста не может без мяса. Жених хочет стать отцом троих детей, а невеста не любит детей и не думает никого рожать. Невеста хочет жить с родителями, у них большая квартира, а жених хочет жить самостоятельно. Что же их объединяло? – Только секс, но этого оказалось мало для счастливой семейной жизни. Вскоре после свадьбы они развелись, слава Богу. У нас с тобой было много общих интересов, а результат тот же.
- Ну, не тот же, мы вырастили двоих детей во вполне мирной обстановке. Но многое изменилось и не в лучшую сторону. После двух родов ты располнела и уже не напоминала девушку, на которой я женился. Особенно дома. И мне уже стало всё равно, сколько времени ты мне уделяешь, но я видел, что так  живёт большинство семейных пар, и  ничего не хотел менять.
- Но тут поменялись обстоятельства, и у тебя снесло голову.
- Что да, то да. Видимо и любовь, как и смерть в большинстве случаев приходит неожиданно. Но типично и то, что часто находишь совсем не то, что ищешь, но понимаешь это не сразу. Все знают об этом, но не верят, что это произойдёт именно с ними.
- А почему же ты не развёлся тогда со мной?
- Не до того мне было ни сначала, ни потом. - Дальше Кирилл говорил, опустив голову:
- Погнался я за Жар-птицей, бросил ради неё всё, никого не пожалел. Думал, попал в рай, а попал в вертеп. Не сразу я понял, что такая бешеная любовь не для меня. Разные у нас оказались взгляды на жизнь. Привычка – вторая натура, а я привык к упорядоченной жизни. Работа мне нашлась сразу, я вполне прилично зарабатывал, но всё улетало, как в прорву. Вечные компании, рестораны, грязное бельё пустые кастрюли и часто нетрезвая жена, обожающая скандалы с битьём посуды и после этого секс до изнеможения. Соседи всё слышали. В один из таких скандалов, когда утром она пришла домой пьяная, и кинулась на меня с кулаками, я отшвырнул её и убил по неосторожности. Но на суде соседи дружно заявили о наших скандалах, и убийство сочли преднамеренным. Никто не принял во внимание, что я был трезв, а она пьяна. Осудили на 8 лет общего режима. – Кирилл  поднялся, зачерпнул ковшом воды, попил, а остальную воду вылил себе на голову и сел за стол.
- Я смотрю, ты и курить бросил, а раньше не мог, да и не хотел.
- Тюрьма меня от многих заблуждений излечила. Ну, и передачи с сигаретами мне никто не приносил. – Кирилл задумался, Стеша не торопила.
- Два года я прожил с ней, и восемь лет выживал в тюрьме. Помогло интернатское детство – та же агрессивная и враждебная среда для всех вместе и к каждому в отдельности. Помогло и то, что я врач, приходилось мне и вывихи вправлять, и раны залечивать вместе с фельдшером в санчасти. Жизнь ударила меня мордой об стенку. Перевернулось что-то в моей душе. Понял я, что дороже и ближе тебя и детей - никого нет, но был уверен, что ты мне не поверишь, и не простишь. Но для того, чтобы я это понял, мне пришлось это всё пережить.
Не писал я тебе, стыдно было. Да и не хотел я, чтобы в совхозе знали, где я теперь проживаю. Как видишь, пришлось узнать  мне и тюрьму, и суму. Вот и вся моя история. – Стеша молчала, тогда Кирилл продолжил:
- Ехал я с севера, там ещё зима. Денег хватило только на поезд и «сухой паёк», а от стации до нашего дома пришлось всю ночь идти пешком. Когда я подошёл к ограде, сразу понял, что мужика у тебя нет, забор покосился, и Жучок меня узнал, значит, другого хозяина нет. Думал, ты сейчас заплачешь, узнав меня…
- Жизнь хорошо учит тех, кто хочет учиться. Лишившись твоей поддержки, я многое поняла и разглядела. – Они оба молчали. Было уже за полночь, но Стеша снова заговорила:
- Когда ты ушёл, мне думалось, что умру я от любви к тебе и без тебя. Ты был моим единственным мужчиной, и другие меня не интересовали. Я перебирала твои вещи, словно общаясь с тобой, разглядывала фотографии разных лет, вспоминала всё хорошее, что было связано с тобой, надеялась на чудо твоего возвращения. Я готова была простить тебе всё, лишь бы ты жил с нами. Но время шло, я поняла, что ты не вернёшься. Самолюбие моё было ранено. С годами образ твой в моём сознании, потускнел, всё перегорело, и пепел развеяло ветром забот. Всё в жизни проходит. А мне одной надо было помочь детям найти своё место в жизни.
Сначала ты разбудил во мне ревность к той неизвестной мне женщине, разрушившей нашу жизнь. А потом отпустило. Я поверила в то, что всё в жизни бывает, и многое в ней не от нас зависит. На душе стало легко, но пусто, и не знаю, что лучше. Зато теперь я могла представить, каково жилось тебе со мной, нелюбимой. И я простила тебя, потому что и сама утратила любовь к тебе.
Они торопились высказать друг другу всё, что у них накипело, отчётливо понимая, что второго такого откровенного разговора может и не случиться. То, что случилось между ними десять лет назад, уже потеряло свою остроту, теперь они думали о своём будущем. Стеша спросила:
- Что думаешь делать дальше?
- Работать хочу, хоть по специальности, хоть кем угодно, лишь бы не сидеть на твоей шее и заработать пенсию. Совхоз-то ещё не развалился?
- Ты прав, к этому всё идёт. Но твоя профессия пока будет востребована. А жить ты можешь  в этом доме, это ведь и твой дом тоже, выбери себе комнату. И я не буду чувствовать себя одинокой. Когда работала, общалась с людьми, мне не было одиноко. И когда дети приезжают, жизнь кипит и радует, а потом – опять одна. Мы с тобой теперь два одиночества и очень нужны друг другу, как думаешь?
- Прости меня, Стеша, я с тобой согласен и благодарен тебе. Но я теперь совсем другой человек. Тот Кирюшка, которого ты знала раньше, остался в прошлом. Там, где я оставил десять лет своей жизни, характер у человека меняется, и не в лучшую сторону, да и здоровье тоже. Но это правда – мы нужны друг другу.
- Ничего, Кирюша, всё будет хорошо, дома и стены помогают. Поправишься, вернёшь уважение односельчан, обживёшься… но если надумаешь снова поискать счастья на стороне, никто тебя удерживать не станет.
- Да я уже понял, что бразды правления теперь в твоих руках. – Улыбнулся Кирилл.
- Как говорят умные люди: с годами одни люди исчерпывают себя, а другие себя обретают. – Засмеялась Стеша. – И знаешь, Кирюша, нам с тобой снова придётся притираться, научиться сохранять мир и уважение друг к другу, а не тиранить душу взаимными упрёками и обидами, а это не просто в любом возрасте. – И он согласно кивал головой. – Нам надо больше проводить времени вместе, помогать друг другу. Ну, всё! Я пошла спать.
- А я пойду, прогуляюсь, а потом посплю. Я ещё не могу поверить, что жизнь моя наконец-то возвращается в нормальные рамки. Стабильность, вот что  самое лучшее, из того, что нас ожидает.
При первых лучах утреннего солнышка на траве засверкала роса. Туман рассеялся, речка весело журчала, кое-где всплёскивала рыба. Молодая зелень деревьев и кустарника, напитавшись водой, ждала солнечного тепла. Присел Кирюша на бережок, посмотрел на безбрежное голубое небо и подумал:
- Эх, порыбачить бы! Наверно и удочки сохранились у хозяюшки моей, приду домой, поищу. Потом забор поправлю. – Так и сидел он у речки, радуясь всему, что видел и о чем сейчас думал.
А в это время Лена спрашивала маму:
- Мама, почему ты простила отца? Неужели ты всё ещё его любишь?
- Возможно, но любовь у нас сейчас не такая, как в молодости. Когда супруги оба молоды, и у них всё хорошо, легко быть вместе. Не менее важно быть вместе и в старости, когда обоим нелегко. Мы ещё не совсем старики, но время летит быстро и старость уже на пороге, и нам сейчас гораздо больше, чем в молодости, хочется ласки, заботы и спокойных отношений. Мы нужны друг другу. Теперь и я не одна, когда вас нет, и он не будет скитаться, как неприкаянный. Мы ведь прожили вместе много лет, вас вырастили, как же его не простить? Остальное уже не важно.
- Но я ведь помню, сколько ты тогда страдала!
- Всему своё время. Это было в прошлом, а мы думаем о будущем. Мне сейчас 55 лет, а отцу твоему 58, у нас впереди ещё лет двадцать, так что, возможно, мы ещё на свадьбе у Марины погуляем, а может, и правнуков дождёмся вместе.
- Не знаю, смогла бы я простить своего Лёню, если бы он мне изменил.
- Ты об этом не думай, просто живи и радуйся жизни, предугадать всё заранее – пустое дело.