Одухотворённые

                ПРОЛОГ

        Великий мудрец Далай-лама как-то справедливо заметил, что его больше всего на свете изумляют сами люди. Вначале человек жертвует своим здоровьем, чтобы заработать деньги на счастливую будущую жизнь, но неизменно наступает время, когда все деньги уходят на восстановление потраченного непомерным трудом здоровья. Человек тупо беспокоится о своём будущем, не желая наслаждаться настоящим. Таким образом, он несчастлив ни в будущем, ни в настоящем.

        В нашей жизни есть два дня, когда мы ничего не можем сделать - это Вчера и Завтра. А сегодня лучший день, чтобы изменить жизнь к лучшему.

        Самое время напомнить читателю о таком замечательном чувстве, как одухотворённость. Это удивительное состояние человека, не забывающего своего единения с Мирозданием. Это способность видеть в обычном мире тайные, невидимые на первый взгляд, явления природы, что достигается полным растворением мыслей в сильных духовных ощущениях. Чтобы развить в себе эту способность, достаточно научиться искренне восхищаться повседневными мелочами. Ведь это всё - гармония величественной картины Мироздания. При этом не забывайте всегда искать и находить своё истинное место в нём.

               
                ЗАЗЕМЛЕНИЕ

         Беларусь на рубеже 80 - 90-х…

         Мобильных телефонов в Беларуси у людей не было, все  новости  узнавали  в основном из газет, радио и телевизоров. Населению полагалось знать только то, что официально было разрешено. Как правило, журналисты хорошо говорили — о социалистическом лагере планеты  и  плохо — об остальном  мире  людей, даже, если эти новости, скажем прямо, сильно  отличались от полной картины реальности.   Белорусы  как-то  односторонне   ориентировались   на  планете. Например, они  слыхом не  слыхивали о бесконечных  уютных  пляжах  Коста-Рики  и  Канарских  островов, но  знали  все  подробности  мятежной  истории острова Свободы — Кубы и даже узнавали в лицо  кубинских  команданте  Че Гевару  и Фиделя  Кастро. Много обещали  Лихие 90-е  прошлого  века,  когда белорусы жили в  Белоруссии, и вдруг  стали  жить  в Беларуси. Как стало ясно позже, все те  фатальные перемены  в  большой политике  мало что изменили в судьбах простых белорусов.

          Людей с такими промытыми мозгами легко было уговорить на любой подвиг ради процветания и светлого будущего своей родины. Каждому отводилось скромное место винтика в вечном двигателе надежды, несущейся к ускользающему горизонту этого будущего. Туда, туда, там закончится беспросветная нужда, и вечный двигатель надежды обретёт фатальную милость покоя. Люди верили и не верили, казалось, что реальнее — попасть в Рай, чем за вожделенный горизонт. Вы же не откажете им в этой логике!
Компьютеры только шагнули в офисы белорусов, но и то, как вычислительная техника. Свой досуг люди охотно доверяли исцеляющей душу природе, либо подолгу на кухне за рюмкой чая пели о тайной любви, горькой доле и сладкой мечте.
               
           Всё это было уместно только потому, что, представьте себе, интернета ещё не было. Как-то великий швейцарский философ Карл Гюстав Юнг заметил, что всё живое на земле зависит от Космоса. С развитием космических исследований в СССР — отправки долгосрочных станций с космонавтами на Луну… прилетел ответный сюрприз. Как гром среди ясного неба цвета советского застоя — рухнул казавшийся незыблемым СССР. С метеоритом из космоса можно сравнить ворох невиданных доселе проблем, навалившихся на простых людей. Эти проблемы создавали новые условия для поиска нестандартных решений и полёта человеческой души.

           «Не дай Бог жить в эпоху перемен», - сказал когда-то нам Конфуций. Эту истину белорусы физически и духовно ощутили на себе. Так как, в основном, все жили от зарплаты до зарплаты, то можно только поразиться удивительной способности народа выживать в моменты тотального безденежья, повальной зачистки устоев и потери уверенности в завтрашнем дне! Экономический и политический кризис довёл страну до выплат зарплат в натуральном продукте. Абсурд проник в обычную жизнь людей, так  например, работники Борисовского хрустального завода ели суп из хрустальных ваз, потому что купить дешёвую керамику не было денег, ведь зарплату выдавали хрусталём… можно только удивляться, как не спились от горя все труженики водочной индустрии, которые получали зарплату алкоголем.
 В такой ситуации выиграли те,у кого был доступ и кто не побоялся взять весьма  выгодные на тот момент кредиты и, просчитав риски и нащупав перспективную нишу в зарождавшейся новой экономике, начать «своё кровное дело».


             В результате, в обществе появился новый вид модного удачливого человека — это были так называемые Новые Русские — в малиновых пиджаках,  с широкими покупательскими возможностями. Но таких ловкачей оказалось немного, всё-таки абсолютное большинство граждан, чтобы прокормить свою семью,  вынуждено было всё время что-то продавать.  Народ уже не мог и не хотел жить по - старому, а по - новому жить получалось далеко не у всех. Учителя, врачи, не имея никакого опыта, вожделенно ныряли в тёмный омут стихийного бизнеса. На местах оставались только инертные пожилые «совки», для которых по-прежнему идеи «общаков» оставались родными и близкими.  А молодёжи — по сердцу был свежий ветер перемен. Радуясь новым возможностям, молодые люди сколачивали свои фирмы, артели и т. п.,  наивно надеясь на быструю наживу и чудесное спасение от всевидящего ока криминала,  именно тогда  распустившего свои бутоны. 

                Словно  побитый  остеопорозом,   советский  коллективизм  неизбежно умирал, обречённо уходил в прошлое…  по новоиспечённой свободной стране Беларуси со скрипом, но уверенно ползла и побеждала «Её Величество» - частная собственность. Внезапно пришедшую свободу каждый понимал, что называется, в меру своей распущенности (хе-хе).  Красивые «статусные» женщины и наделённые властью мужчины, не боясь порицания, по своим меркантильным соображениям, позволяли себе иметь любовников. Тогда это было смело и престижно. Даже анекдот ходил, как любящая жена шептала мужу на корпоративе,  что очень гордится его новой — самой красивой среди присутствующих — любовницей! Весело, если бы не было так грустно. Вот таким мучительным было заземление бывшего советского народа  (совков) после высокопарного 70-летнего  полёта  в плену Ленинских  фантазий.

                Именно тогда, зализывая раны после афганской бойни, белорусы наконец-то легко вздохнули. Эта чужая и непонятная война показала всю свою грязную суть. В армии расцвёл гомосексуализм и нервно-психические патологии. Семьи либо потеряли кормильцев, братьев и сыновей, либо были обречены вместе с душевно израненными  «скальпелем смерти»  фронтовиками стать  изгоями мирного общества.   Об этом вам подробно рассказала бы при встрече Татьяна, жена Влада Иванцова – бывшего бойца - «афганца», получившего там тяжёлое ранение, как душевное, так и физическое.  Их семья  сполна наелась  горькой «афганской каши».  Влад и Татьяна, что называется,  на своей шкуре испытали народную мудрость: лучше плохой мир, чем хорошая война!
 
               Именно в такие тяжелейшие времена появляются простые сакраментальные вопросы.  Как, вопреки внешним  несчастьям,  падая в бездну негатива,  созидать  гармонию своего  внутреннего  мира?  Что же такое истинное  женское счастье?  Как уберечь себя от отчаяния и сохранить своё достоинство  среди непонятного  социального  мусора? И главное, как же  реализовываться в мире, который стал зыбким, как покрытое тиной топкое болото?

              На все эти непростые вопросы попытается ответить здесь молодая женщина, имеющая  неординарные способности потомственной целительницы, ждущая от жизни  непременного  счастья, но получающая новые и новые испытания, которые  ей необходимо пройти на пути к своему благополучию. Ну, с Богом!


                ПРУЖИНА ЖИЗНИ


              Таня, принявшая на руки тяжелораненого после реабилитации мужа Влада Иванцова, офицера — «афганца», не могла «сидеть  сложа руки» в надежде на чудо. Она же понимала, что  «как было»  уже никогда не будет,  поэтому всеми  силами пыталась избежать неминуемой нищеты. Так как у неё к тому времени уже была наработана небольшая практика народного целительства  (по-новому, экстрасенсорики), то вернее всего было бы продолжить развитие знаний в этой области, тем более именно тогда экстрасенсы оказались в большом фаворе у  народа, который мало доверял современной  научной медицине.
                Татьяна давно жаждала пообщаться с такими же целителями – экстрасенсами, как она. А тут такая оказия!  Женщина, не раздумывая, записалась на курсы экстрасенсов в столице…  скоро ехать, а муж ни в какую не согласен, он - против и всё. Безо всяких объяснений.  Так  женщина  была вынуждена, к сожалению, использовать запрещённый приём…
 
                Как раз за день до предполагаемого Таниного отъезда  Влад перегружал блоки для постройки  гаража и серьёзно поранил  руки. Он метнулся домой с разорванными до крови ладонями, как всегда, в надежде  на помощь  жены. Понятное дело, Татьяна не должна была отказывать мужу, который привык за столько лет, что его удивительная супруга  своими молитвами и чудодейственными приёмами обязательно вытащит бедолагу из цейтнота. Но загнанная в угол женщина на сей раз решилась на шантаж:

        — Если отпустишь меня на курсы экстрасенсов, помогу! Я уже собрала необходимую сумму и договорилась с родными в Минске.  Они меня ждут.

        — Ну ты даёшь, Танюха. … так и быть, поезжай. Отпускаю, только помоги, больно ведь, — не думая, согласился Влад. Его ладони  горели и болели одновременно, он жалостно протянул  их  Тане, — Если сейчас эта боль уйдёт, то езжай на свои шаманские курсы. Даю слово офицера, — и добавил, — да зачем тебе они? Ты и так весь военный городок лечишь, все идут к тебе «и косые и хромые».

                Это было действительно так. В их городке после афганской войны и «чёрного января» в Баку проживало много офицеров с контузиями и ранениями. Медицина не решала их ежедневные проблемы. Отчаявшись, люди шли за помощью к  целителям, верили в силу колдунов. Вот и сейчас, используя силу энергий, Татьяна спасала мужа от боли, а Влад  успокоившись, продолжал рассуждать:

             — Конечно, я понимаю, с дипломом будет  перспективнее, тогда можно будет смело лечить и самого Командира, и его больную жену. Влад меркантильно  заметил, что  простые офицеры обычно делились с колдуньей продуктами, а полковник  сможет валюты подкинуть.

             — И я о том же, — радостно подхватила довольная женщина. Расчётливость мужа была как нельзя кстати.

                Ну вот, кажется договорились… но неожиданно Влад снова скривился от боли. Танино сердце замерло, что-то пошло не так?  Она глубоко вздохнула и обхватила своими белыми мягкими руками его окровавленные ладони.  Кожа свисала вокруг ран в клочья, как со старой льняной тряпки. Тёмная липкая кровь, покрывавшая обширные  раны, основательно скаталась с цементной  грязью и безжалостно щипала.  Таня ещё раз попыталась силой своей энергии убрать нестерпимое ощущение, Влад улыбнулся – боль отступила. Слава Богу! Теперь Таня могла спокойно  очистить раны. Она бережно протёрла  их слабым раствором перекиси водорода,  присела рядом  на диван. Влад почувствовал знакомый запах Таниного тела, такой родной, схожий с молочным. Он никогда не мог понять, почему от Тани пахло всегда парным молоком и таким тихим покоем.
 
                Таня всеми силами пыталась помочь своему любимому «афганцу»:  глаза её тихо закрылись, голова с пышными белыми локонами запрокинулась немного вправо,  потянувшись   в какой-то другой мир… Мгновение, другое, и Влад почувствовал облегчение во всем теле.  Его ладони обмякли и потеплели,  он провалился в приятную эйфорию. Таня облегчённо вздохнула…  она умела умиротворить. Рядом с ней муж всегда засыпал быстро и безмятежно. Когда-то, ещё  в свои 15 лет, Влад впервые ощутил это незабываемое безмятежное спокойствие  около  юной школьницы – соседки Тани, которую любил с детства, мечтал о ней, и получил. Добился своего!
                Вот и в этот раз  Влад  увидел во сне знакомый  роковой  первый подъезд в соседнем доме, где он не раз встречал свою  весёлую хохотушку с белокурыми пышными  кудрями. Во сне она протягивала к нему свои белые мягкие руки и звала…  звала за собой в проходящий мимо поезд…

                Проснувшись наутро,  Влад в очередной раз понял, что его жена – настоящая колдунья!  Его родная, любимая…  но такая неизвестная и непонятная. От новой затянувшейся по всем рубцам кожи израненные  руки  имели  бледно - розовый  цвет.  К счастью, боль  улетучилась, осталось небольшое почёсывание в середине ладоней.

           — Не чеши, это к заживлению,— заботливо подбадривала  своего больного  добрая целительница.

             Не чудо ли это? И хотя Влад уже немного привык к разным целебным чудесам, все равно всегда удивлялся, как в первый раз. Разве возможно к такому привыкнуть?

             Было  начало  лета.  Таня быстро собралась в дорогу.  Поселилась у своих столичных родственников.  Это была двоюродная  тётя Тамара  и её брат-инвалид с детства  Виктор.  Целую неделю, с утра до позднего вечера одержимая успехом женщина слушала  удивительные лекции о человеческих сверх- способностях, биоэнергетике и лечении заговорами и молитвами. Среди преподов  были экстрасенсы  разных направлений, и практикующие  с биоэнергиями, и экстра-психиатры, и народные целители травники. Однокашниками  у Тани  были люди разных профессий,  молодые и, мягко говоря, не очень. Кто-то  видел перспективу  стать известным целителем в своём городе, но были и такие, кто собрался выехать за границу, и  спешил  запастись внушительным багажом модных знаний, на всякий случай! В то время медицина  уже  смирилась с альтернативами  народного наследия, и проявляла глубокую толерантность к экстрасенсам, как целителям.
 
             Татьяна  внимательно  и с удовольствием, без тени сомнений и усталости  конспектировала бесконечные лекции. Знания  нежным приятным вином окутывали мысли женщины.  Было удивительно,  как же быстро и классно  всё у нее получалось. Например, увеличивать размер пальцев на глазах свидетелей или обезболивать рану без инъекций. Но больше всего студентку поразила глубокая медитация, при которой можно было прочувствовать весь спектр физических изменений в теле человека только при одной трансформации частоты и глубины дыхания. А как легко и уверенно вливалась Таня в неповторимую, потрясающую атмосферу семинаров и практикумов с наполнением биоенергетики и передачей энергий страждущим. Это было просто здорово!

             Потом поздними вечерами  женщина делилась пережитыми эмоциями со своими родственниками.  Тётя Тамара была человеком грамотным и абсолютно далёким от новых  веяний, она работала, ни много – ни мало, экономистом  в  министерстве  Госвласти.  Надо отдать ей должное, она никогда не  выражала  своего сомнения по поводу услышанного, только  украдкой  лукаво улыбалась. Зато простой работяга Виктор - вечно улыбающийся дядя, не умевший произнести ни одного связного текста,  ежедневно одаривал свою дорогую гостью свежими  полевыми цветами. Для Татьяны  он готовил незамысловатые завтраки по утрам, а вечерами подолгу просиживал у  её кровати, слушая свою племянницу и любуясь ею.  Как святой Ангел, большой и косолапый, заботился о ней всю неделю. Время бежало удивительно незаметно.

                Через 10 дней  тридцатилетняя женщина получила очередные долгожданные «корочки», на сей раз она стала  дипломированным экстрасенсом, да ещё, в придачу , и биоэнергосуггестологом, именуя простым языком — народным  целителем. Именно этот возраст был оптимальный для получения экстрасенсорных навыков, тогда она ещё не осознавала почему. 
               Дома с нетерпением ждала её семья: муж, сын, дочь. Конечно. Теперь Таня  стала помогать всем, кому требовалась её помощь. Днём — работа в банке, вечером — приём больных. К тому же ещё  за пару лет практики Татьяна  в совершенстве освоила гипноз, рейки, энергетический массаж и телепатию.
              Пациенты шли и шли…

                Несмотря на повседневные заботы и трудности, снова манил в отпуска цветущий август.  Иванцовы всей семьёй отдыхали у дедушки мужа в Калининграде. Всё было здорово! Только одна маленькая ремарка: это был тот самый август, когда белорусская Беловежская пуща возвестила на весь мир о развале Советского Союза. Представьте себе, с этого августа белорусы в родном Калининграде были уже иностранцами. Как Вам такой поворот?!  Поэтому выбраться домой в Белоруссию из анклава  Иванцовым удалось, мягко говоря, не сразу.

               Вместе с остальными такими же случайными жертвами государственной политики они ждали разрешения на выезд из Калининграда больше недели! Чиновники, к общему удивлению, не реагировали даже на заслуженный боевой Орден Влада. Наделённые властью стражи порядка брезгливо отворачивались от пестревшей диагнозами военной медкнижки чудом оставшегося в живых белорусского фронтовика-афганца. На железнодорожной станции Калининграда больше не продавали билеты пассажирам с паспортами Граждан СССР, которые в один день стали недействительными. Работники станции объясняли это тем, что границы между соседними странами оказались закрытыми, новая власть суверенной России вела переговоры с новой властью суверенной Белоруссии, а чиновники вынуждены были ждать указаний свыше.

                Неделя понадобилась для политиков, чтобы распутать этот Гордиев узел. Растерянные Иванцовы вернулись домой, но уже в другую страну. Тогда они ещё не знали, что это только начало их бесконечных возмущений, которые будут преследовать семью последующие долгие десять лет. В этом они были не одиноки. Недовольство народа перерастало в оппозиционные партии и выступления. Центральные городские площади угрожающе заполнялись колоннами протестующих, отчаявшихся и безработных.

                Довольствуясь скромным жалованием банковского служащего, Татьяна, параллельно, ездила с духовными лекциями по стране — как экстрасенс. Рассказывала о пользе лечебного голодания и дыхательных упражнений для души и организма в целом. Демонстрировала свои великолепные способности диагностики и коррекции энергетических полей. К тому же ещё растила двоих детей, ежегодно собирала свой урожай на даче, разделяла судьбу мужа — контуженого «афганца» … но, как и многим запертым в пределах одной страны «совкам», ей всегда не на шутку хотелось заглянуть за «железный занавес», хоть одним глазком увидеть хвалёную свободу личности в том ином цивилизованном мире.

              С распадом СССР — к счастью, стали прозрачными все границы. Люди начали неторопливо эмигрировать и искать новые пути выживания. Естественно, сразу вырос спрос на американские Приглашения — стоимостью в 100 долларов. Самые отважные охотно покупали их, выстаивали по 10 часов на морозе в очереди возле американского посольства, в надежде на скорый вояж за границу. Но выпускали далеко не всех. Например, красивым женщинам детородного возраста отказывали сразу и без объяснений… После многих неудач Таня по-прежнему не теряла надежды пробиться в Европу.

              —Зачем? -  спросите  Вы.

              Один мудрец изрёк истину: непрерывно двигаясь, ребёнок закручивает пружину жизни.  Позже, уже у взрослого человека эта самая пружина, изо дня в день, из года в год, постепенно раскручивается.  Есть люди, внутри которых настолько предельно сильно напряжена пружина времени, что она как вечный метроном без устали толкает их на невероятно смелые и необычные поступки. Назовите это как хотите: судьба, карма, темперамент, интуиция, обречённость, дивергентность… в любом случае, человек физически ощущает душевную боль от своей фатально упругой пружины, если её сжимают куцые рамки ограниченного жизненного пространства. Такой человек никогда не сможет спокойно любоваться затянутой тиной гладью смердящего житейского болота!

 Напротив, штормовое свежее дыхание бескрайнего океана порадует такого человека, так как это будет соответствовать его внутреннему содержанию. Как после шторма наступает неизбежное обновление, потому что так появляется шанс достичь жизни иной, достойной, пусть даже далеко на манящих, необъятных просторах планеты. Правда бестолковой жизни — как кость в горле, как горькая редька, с которой никогда не смирится рвущаяся к свободе натура. Такие люди живут не в будущем, а в бесчисленных лабиринтах возможностей мироздания здесь и сейчас. Они сверхчувствительны ко времени.

                Да, конечно, можно жить как все, покорно принимать любые парадоксы постоянных оправданий всех проблем. Делать вид, что они не решаемы, что они неизбежны и фатальны для всех. «Где родился, там и сгодился» — гласит народная пословица, любимое изречение наших правителей. После университета идти с направлением на завод и отсидеть там на одном стуле все 30 лет как делали многие знакомые. Но людям с завышенной самооценкой такое смирение чуждо и почти смертельно. Даже если свои дни они проживают как все, то по ночам пружинка раскручивается, и голову назойливо морочит шальная мысль: - Неужели так везде? Может быть, всё-таки иная жизнь лучше, чем тут? Надо спешить, жизнь коротка».
 
                Потаённая сверхмощная бессознательная пружина толкает человека на «все тяжкие…» и ничто не пугает, ничто не может предотвратить его решительных действий. С неуёмным ростом тёмного зла в мире параллельно растёт жажда на любовь и доброту. Люди ищут их во всех самых укромных уголках планеты. В итоге,  пройдя сквозь все испытания судьбы, сквозь все жизненные трудности  от «А» до «Я», пилигрим находит в самом себе ту самую большую любовь и глубокое уважение к всеобщим страданиям на нашей планете.

                Обывателям, мещанам кажутся нелепыми дерзкие помыслы неуёмных мигрантов. Простые оседлые жители искренне не понимают и не принимают ни энтузиазма, ни побед, ни отваги славных пилигримов планеты. Для обыкновенного человека — это какие-то мистики, да и только!
Будучи, к счастью, тем самым мистиком, Таня всеми правдами и неправдами, оказалась в рядах мигрантов 21-го века.
Готовилась ли она к прощанию с Родиной? И нет, и да.
 
          — Нет, потому что человеку, какого бы образования и убеждения он ни был, не дано с полной уверенностью угадать своего будущего. Никто не строил иллюзий. Было понятно, что, по большому счёту нигде с распростёртыми объятиями никого из пришлых не ждали.

          — Да, потому что была интуиция, поиск новых возможностей и открытий, вера в свою правоту, маленькая надежда на Божью милость, которая и вела «вперёд — на баррикады»!


                МИГРАНТЫ     21     ВЕКА


               Желающих вытащить свой счастливый билет, странствуя за границей было немало. При первой же возможности отважные белорусы выезжали целыми группами на заработки в вожделенную Европу, среди них была и Таня. Провидение дало ей шанс попытать счастья в немецком Франкфурте. Уже по дороге туда Татьяна столкнулась с интересными фактами европейского гуманизма. Например, в берлинском экспрессе ехали наши белорусские девушки с визами в Польшу, а билеты у них были куплены прямо до Германии. Немецкие проводники в вагонах, зная плачевное финансовое положение этих девиц, закрывали глаза на такую уловку. Они, напротив, были веселы и доброжелательны с девушками и даже не требовали от горе-пассажирок взяток! Даже если проводники догадывались, что в большинстве своём эти девушки были новоиспечёнными «жрицами любви» (а что ещё можно было делать на чужбине «без языка»? ) … это никак не оправдывало такой халатности работников транспорта.  Во всяком случае, раньше Таня подобного снисхождения у себя на родине нигде не видела.
             Оба образования экономическое и знахарское, неплохое знание языков – всё это позволило ей устроиться хотя бы рабочей на шоколадную фабрику. Не полных три месяца работы на конвейере в Лейпциге  и попутное знахарство  (немцы – тоже люди) раскрыли её личный  потенциал общения с другой культурой. Скажу Вам, Татьяне там не раз пришлось  как «Отче наш»,  повторять  знакомую всем пословицу: Терпение и труд всё перетрут. Не секрет, что белорусы  для немцев -  «понаехавшие»  гастарбайтеры, люди второго сорта. И убедить их в обратном не так - то просто. Татьяна  выстояла, и теперь радовалась своей маленькой победе.

             — Перестройка на немецкий лад — легко! — доказала  судьбе Татьяна. Как наградой за это стал приобретённый там, в Германии, немного подержанный, но в «европейской» сборке  и  приличном состоянии, автомобиль «Жигули», седьмой модели. Такую машину мечтали купить все её земляки, работавшие целыми днями и собиравшие нужную сумму десятилетиями. А тут — за лето! Иванцова  научилась самостоятельно решать многие жизненные задачи, с которыми она никогда раньше не сталкивалась у себя на родине.
Например, всем работникам фабрики не запрещалось выносить из цеха шоколадные изделия своим детям, а молодые и горячие немцы предлагали валюту за любовь.
 
                Некоторые землячки соглашались на всё.  Помучившись на конвейере, женщины предпочитали более лёгкий способ заработка, вместо цеха, они спешили в конторы своих вчерашних  начальников. Татьяна  понимала, что уважение этим ремеслом  не сыщешь, отказывала даже особенно настойчивым, мол, у меня дома получше мужчина есть. Надо отдать должное, дойче вели себя прилично, никто никого силой и хитростями не принуждал. И такая свобода была всем  по сердцу. К тому же, Таня много времени отдавала изучению немецкого, да ещё заинтересовалась  местной культурой и историей. На конвейере работали руки, а в остальное время у Иванцовой работала голова. Такой жизненный уклад был ей роднее и приятнее, чем «кабинетные  веселухи» сомнительного  толка. Одним словом, Тане было в Европе хорошо. Она бы осталась там навсегда.

              Многие нашли там, что искали, и практически  не вылезали  из Германии.  Там действительно всё  - для людей!  Можно было совмещать работу, учёбу, развлечения, при этом получая достойные денежки…  Таня была не готова, дети ждали домой - маму, а мужу нужна была - жена.  Таня вернулась на родину.

              Ей  по – прежнему  приходилось довольствоваться малым,  решать свои финансовые  проблемы  по-другому, не выезжая за рубеж. Как только именно выглядит это «по-другому», никто не мог подсказать Татьяне…  всё её окружение  тоже  перебивалось от зарплаты до зарплаты.  Родные и близкие люди, не выезжавшие за границу, тоже мечтали о лучшей жизни, но  при этом ждали, что кто-то или что-то им поможет разбогатеть  на месте, в Беларуси. Это их выбор, тут единого мнения нет! Таня  столкнулась с этим, когда попыталась убедить мужа  о переезде в Германию, но услышала в ответ категоричное:

       — Нет!
                Глава семейства Иванцовых  снова не стал распыляться на объяснения, как всегда.  Он только пугающе стукнул кулаком по столу и монотонно добавил:
       - Мы никуда не поедем. Ты – тоже.  Будешь лечить  здесь…  детям нужна  мать! Где родИлись, там сгодИлись. Поняла? -  Таня  понимала, что следующим  аргументом мужа будет мордобой.
       -Да, поняла… -  женщина опустила глаза.  Всё, что творилось в её мятежной душе,  скорее,  была  глупая женская блажь…  для Влада  это было однозначно!  Не дав жене права голоса, он тем самым поставил все точки над «i».  Таня поняла…   она поняла, что свои проблемы должна решать сама…   и за себя, и за детей, которым она желала не этой  беспросветной  жизни.

                Смирение Иванцовой скорее было ритуальным, так принято, что жена во всём  должна слушать  мужа своего.  Казалось,  жизнь  закружила женщину в своём  патриархальном танго.  Таня  не хотела кровопролитья, ведь она – женщина!  Предпочитала жить – танцуя…  и это у неё получалось. Во всяком случае, все вокруг неё, казалось, были счастливы.  А это, согласитесь, не мало!

                Сама же Татьяна, не переставая, общалась на своём потаённом языке: молитвами и заговорами с Богом.  И дождалась. В качестве Знака Вселенной — произошёл сногсшибательный зигзаг удачи.

                Двоюродной бабушке из Ленинграда ( ныне Санкт – Петербург) — фронтовичке, блокаднице  понадобилась Танина помощь. Вернее, прежде она перезвонила многим другим родственникам, но никто не смог найти для неё   время и силы. Отчаявшись,  немощная  Лидия  Ефимовна  кричала в трубку, что отдаст свою квартиру, если Таня позаботится о ней. Вот он – шанс!  Сразу поняла Иванцова.  Немедленно отправилась в Питер, первым делом подлечила старушку, а потом порешали все свои дела. Тётю Лиду привезли в её родную Беларусь.  Бабушку  согласилась смотреть   Татьянина   мама  Мила, чтобы дети всей семьёй переехали в центр «Северной  столицы  России».  Как задумали, так и сделали.
 
                По - началу житьё в тёткиной квартире  на проспекте Стачек,  в знаменитом «доме — Корабле» показалось  достойным, но позже стало ясно,  Россия - не Европа.  В конце девяностых страна изнывала от процветавшего криминала и… голода. Татьяна со временем поняла истинный смысл  народной реплики  -  «бандитский  Петербург».  Со всех сторон обнаружилось великое множество персон, желающих наказать новоявленных наследников, которые помешали прикарманить-таки ускользнувшую от них жилплощадь якобы совершенно одинокого Ветерана  Второй  Мировой, кем была их бабка. Иванцовы оказались там банальными гастарбайтерами,  но не за достойные деньги, а за копейки.  К тому же семья наших  переселенцев столкнулась с тем, что в российских  школах уже были непомерные поборы, которые белорусам и не снились,  и ещё, и ещё… Таня убеждалась всё сильнее, что Россия – не Европа.  Столкнувшись со всеобщей неприязнью в городе на Неве, Иванцовы решили срочно покинуть утопающую в ненависти Россию, чтобы вернуться назад в Беларусь.

                Конечно,  там по любому им  будет уже тесно. Но там рядом была любящая мама Мила, а это, согласитесь, неплохая поддержка в осуществлении различных жизненных планов.  Любимая мама Мила…

                Родившись в глухой деревне, она умудрилась в одних брезентовых тапочках и скромном ситцевом платьице добраться до столицы, работать несколько лет препаратором в мединституте и одновременно учиться в вечерней школе. Кроме того, она ещё мыла полы в офисе — на полставки и продавала знакомым связанные своими руками кружева. Тогда же молодая и неугомонная девушка научилась шить на машинке, которой иногда разрешала пользоваться её тётя, жившая на соседней от общежития улице.

                Мила упорно шла к своей цели — хотела стать врачом! Потом случилось, как всегда, это бывает, неожиданное замужество, пошли дети… о ежедневном сидении за партой и речи быть не могло. Ну, раз так, Мила пошла учиться на заочное отделение… куда брали. Сначала получила средне — специальное образование, а потом и высшее. Стала ни много — ни мало экономистом. И это несмотря на то, что её муж мог достаточно неплохо обеспечивать семью. Мила уважала себя, как человека. Она всегда повторяла:
              — Надо учиться, во что бы то ни стало, надо учиться!

                Тане хорошо запомнился рассказ о её рождении. Мама Мила с любовью и нежностью пересказывала то незабываемое событие памятных 60-х.

               
                УТРО  НОВОГО  ЧЕЛОВЕЧКА


                Беременной студентке - заочнице Миле становилось все хуже и хуже… Когда два года тому назад у неё появилась дочь Верочка, все мечты о высшем образовании отдалились на неопределённый срок в будущее… И всё-таки молодая мамочка не отказалась от своей заветной мечты и продолжала по возможности учиться.
                Как бы там ни было, но она поступила в университет, продолжала ездить в столицу — Минск на сессии. Это стало возможно благодаря свекрови Ольге Петровне, приехавшей из глухой деревни на благоустроенную городскую жилплощадь сына, чтобы поправить своё слабое здоровье и, заодно, помочь молодым удовлетворять свои амбиции — учиться, учиться. Она хорошо ладила с Милой, не бесила её советами и упрёками, хотя у пожилой женщины было чему поучиться, что Мила и делала с удовольствием.
Свекровь хваталась за любую работу по хозяйству, искала дешёвые продукты, готовила вкусные обеды, чистила служебную форму сына, водила двухлетнюю Верочку в садик.

                Оставшись после войны молодой вдовой, красивая и статная — Ольга Петровна так и не вышла замуж. Не до любви было, да и не за кого. Всю свою жизнь она посвятила любимому сыну. Ради его благополучия помогала по хозяйству многодетной семье своей младшей сестры Марии.  Ольга Петровна была очень религиозным человеком. С утра — молитва и перед сном — молитва, так и запомнилась бабушка своим внукам. Трудно судить, но, по каким-то своим соображениям… свекровь была против второго ребёнка в молодой семье сына. Жили они очень скромно, как многие тогда, лишней копейки не было, каждая крошка хлеба была, что называется, на счету…

                Пожилая женщина, выросшая в семье, где было 18 детей, советовала молодым не нагружать себя любимых, учила много не горевать, больше веселиться…   «Лишь бы не было войны», — часто повторяла всуе Ольга Петровна. Узнав о беременности невестки, она настойчиво уговаривала молодую женщину — избавиться от ребёнка. Миле и самой было страшно представить детей почти погодок… когда муж постоянно пропадал на службе. (Тогда у Сергея Ивановича доход был не завидный). Поразмыслив немного, она всё-таки согласилась со свекровью. И в тот же день «началось бабье колдовство» … Народные средства были простые: прогреться над жаром кирпичей, сидя на перевёрнутом табурете, а потом напиться горячего отвара вишнёвых веток.

                Конечно, здоровому организму одной такой процедуры было недостаточно, пришлось бы ещё, как минимум, раза три-четыре помучиться. Наверное, всё так бы и было. Женщины не учли присутствие в квартире 2-летней Верочки. А та, в свою очередь, зорко познавала мир, глядя на суету мамы и бабушки… И вот, когда вечером после работы, на кухне Сергей — глава семейства, любимый сын и муж, доедал, как обычно, вторую миску борща, забежавшая Верочка устроила папе целое представление. Она повторила все действия женщин, достав из-под буфета кирпич. Потом, имитируя заварку чего-то, дала папе, типа попить, как мама…

                Сергей пришёл в бешенство от дочкиного спектакля, ведь он всё сразу понял, не дурак был! В тот вечер досталось всем, особенно Ольге Петровне, которую родной сын чуть не выгнал с вещами на мороз…   того дня он ежедневно скрупулёзно следил за здоровьем своей Милы, обещал супруге всяческую поддержку в учёбе и воспитании детей. И Мила со спокойной душой вернулась к заочной учёбе и работе в своей конторе. Ольге Петровне же оставалось — втройне молиться, так как Сергей предупредил мать, что в случае «нехорошего конца» он её не пощадит.

                Время летело, срок рождения приближался. Молитвы хорошо помогали,  Мила благополучно дохаживала свой срок. Сентябрь — тёплый и урожайный месяц. Это успокаивало  сердце  будущей мамочки. Она думала о том, что можно будет подешевле купить овощей, фруктов, орехов. Мы наварим варенья.  Молочко будет вкусным.  Ничего, как-нибудь справимся. Да и мои старики — родители подсобят, если  понадобится…

                Вот только странные сновидения посещали Милу все чаще. Дело в том, что в их многочисленном роду издавна рождались девочки с особенными способностями. Некоторых таких женщин в будущем ждала нелёгкая судьба, их называли Ведьмами и Гадалками. Все знают, что в средневековье таких «ведьм» сжигали на кострах. А позже люди толпами дожидались помощи возле их жилищ, так как они врачевали и помогали другим. Так вот, сны вещали Миле о рождении именно такой девочки, и это было большой радостью для неё. Хотелось кому-то передать свои родовые способности, да и лишний доктор в семье не помешает… а если нет, то всё равно хорошо, вот и будут — две сестры, две подружки. Тем более и имя уже есть!

                Когда-то в Минске Миле пришлось увидеть оперу П. И. Чайковского «Евгений Онегин» — лирическая, камерная, в 3-х актах… незабываемое зрелище, шедевр сценического искусства! Именно тогда Божественное соло героини оперы Татьяны заставило задуматься юную девушку… Из оперы было понятно, что Татьяна была очень скромной, боязливой, задумчивой девушкой. Она часто сиживала у окна, любуясь печальной русской природой. В детстве героиня оперы Татьяна не играла в куклы и не веселилась с другими детьми. Больше всего ей нравилось, гуляя одной по лесу, беседовать с тонкоствольными рябинками, берёзками и клёнами. Кроме этого, красавица Татьяна верила преданьям, гаданьям и предсказанием луны. Больше всего импонировало то, что Татьяна была умной, волевой, решительной девушкой с нежным сердцем. Очень было печально, когда герой оперы Онегин отверг её пламенную любовь… не комильфо, почти как в жизни!

                Мила плакала и восхищалась великолепной музыкой, костюмами и игрой актёров. Браво! Образ Татьяны глубоко запал в сердце Милы. Казалось, что сам А. С. Пушкин был влюблён в свою героиню, когда воспевал её достоинства и совершенства… С тех пор имя Татьяна было для Милы особенным, самым красивым в мире… А платьица для дочек Мила обязательно будет с любовью шить сама на своей новой швейной машинке. Сестрички смогут донашивать одежду друг за другом, это было важно, когда хотелось скопить денежек на машину.
               К тому же любвеобильный Сергей, не пропускавший случая поволочиться за какой-нибудь случайной красавицей, да со своим круглосуточным служебным долгом, мало годился в надёжные помощники и друзья, А ещё одна девочка по любому материнскому сердцу ближе и роднее…

               Наступил праздник школьников — День Знаний — 1 сентября. Дети пошли в школу, а Мила засобиралась в роддом. Звонить в «Скорую», чтобы вовремя забрали в родильное отделение, было бесполезно, в их небольшом городке — по бездорожью машина никак не могла прийти вовремя. Поэтому, при первых же признаках надвигающихся родов, было решено добираться в больницу — своим ходом. Вечером Сергей пришёл с работы пораньше. Оставив Верочку на бабушку, супруги — рука об руку — ушли по осенней  распутице, за три квартала — в больницу.

               Низ живота нестерпимо болел и тянул вниз. После тёплого сентябрьского дождя грязь прилипала к ногам, но в небе Мила увидела семицветную радугу. Какое чудо! Радуга в сентябре — явление редкое. Женщина отвлеклась от своих проблем, воскликнула:

        — Радуга, какая красивая, это к счастью! Значит, всё-таки будет Танечка. Я точно знаю, — глаза её блестели от восторга и радостного волнения.
Когда-то Таней Мила хотела назвать свою первую дочку, но Сергей настоял на своём выборе, и назвали дочку так, как хотел он — Верой. Верой так Верой, это правильно, тем более там было очевидно, что девочка была — вся в папу! Вряд ли бы ей подошло имя Татьяна. А теперь, похоже, сбудется давняя мечта. Да, теперь точно будет Татьяна! Поймав задумчивый взгляд жены, Сергей, сочувственно, но по-мужски деловито и уверенно прошептал будущей мамочке на ушко:

        — Все будет хорошо!

             Милу положили в палату, после осмотра заключили, что ей можно ещё поспать до утра, на всякий случай вкололи снотворное. Раннее утро разразилось мощными схватками, Мила только успевала заплетать вновь расплетающиеся от метаний по койке длинные косы… Вместе с роженицей по стенам, залитой светом, палаты метались солнечные зайчики. Так что можно сказать, что Татьяна появилась на свет в лучах золотого рассвета.


                ОТЕЦ СЕРГЕЙ


            Таня хорошо помнила то время. Семья переехала по новому назначению отца, Сергея, в другой город ближе к столице. Место начальника Отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности давало право на внеочередное жильё: 2-комнатную квартиру со всеми удобствами в центре города. Детей тут же взяли в детский сад.

            Жена Сергея — Мила тоже настойчиво тянулась к знаниям, продолжала учиться, шла к своей цели: получала высшее образование, чтобы получить достойную должность экономиста народного хозяйства. Мать Сергея, помогавшая Миле по уходу за детьми, смогла наконец-то уехать назад в родную деревню, хотя бы на лето, чтобы собрать внучатам ягод, грибов и орехов в бескрайних лесах белорусской Могилёвщины.

            Домишко у бабушки был убогий, но летом на Беларуси можно жить даже в шалаше. Однажды, получившему повышение по службе, Сергею удалось навестить в деревне мать. Надо было поднять покосившуюся хату, кроме того, ему очень хотелось пройтись по родной околице в новой синей форме советского милиционера, в блестящей кожаной портупее и фуражке с кокардой (!), пощеголять высокими хромовыми сапогами перед односельчанами. Земляки нарочно выглядывали из-за заборов и уважительно качали головами «важному должностному лицу» … «Скрип, скрип, скрип… — хвастливо доносилось от его размеренных шагов.

            Люди хорошо помнили, как после войны 10-летний сирота СярОжка, донашивая сплошь заштопанные, выменянные на отцовские шофёрские инструменты штаны, хотел учиться, он бегал в ближайшую — за 6 километров — сельскую школу. Но его, как сына без вести пропавшего шофёра Красной Армии, бесплатно учить не могли, по Закону — дети врагов народа и приравненных к ним… должны были за учёбу вносить деньги. У матери Серёжи была небольшая пенсия по инвалидности, они «еле сводили концы с концами». Неугомонный пострел пробежался по всем родным, благо их было — пол деревни, но денег на учёбу никто не смог ему одолжить. А были и такие, что только плечами пожимали:

         — Какая тебе учёба, в селе работы полно. Без наук твоих жить можно! Матери помогай, ей одной тебя поднимать трудно. Вместо того, чтобы по школам бегать, иди — батрачь по соседям, больше пользы будет. Пытливый ум ребёнка тянулся к знаниям, умевший кое-как писать переросток Сергей удобно устраивался на приступе под окном школы, внимательно слушал урок и записывал задания на импровизированном самодельном столике. Учителя сочувствовали упорству горе-ученика за окном, помогали ему, чем могли… вскоре один учитель — фронтовик внёс за Сергея необходимую сумму денег. С того дня мальчика впустили в класс на последнюю парту — это было самое большое счастье! Как же он мог подвести своего неожиданного попечителя?

          Серёжа учился лучше всех, имел невероятную память, часто удивлял знанием пословиц и поговорок, уместно украшая ими свою речь, мог бесконечно цитировать классиков, удивляя учителей своим ораторским талантом. Им гордились не только в школе, но и во всей округе. А когда наконец-то выяснилось, что его отец Иван похоронен в братской могиле, являясь настоящим Героем войны, то Сергею повезло учиться уже бесплатно. Он благополучно закончил 9-летку и поступил в военное училище. С тех пор в деревне его не видели…

          Годы летели. Карьера у Сергея складывалась трудно, но жизнь всегда давала ему шанс проявлять свои недюжинные интеллектуальные способности. Если бы не надломленная войной психика, если бы достойное мужское воспитание, если бы не бесконечные перегибы в Партии и Правительстве… в общем, слишком много «если бы…», поэтому Сергей свет Иванович, высоко взлетев, потом низко падал… в результате, в его биографии два неудачных брака, несмотря на порядочность, коммуникабельность и великое множество друзей, было полгода отсидки в тюрьме, алкоголизм и даже возвращение в лес в землянку — как когда-то в военном детстве… но обо всём этом позже.
          А тогда, прохаживаясь по родному селу — молодой, целый майор — Сергей чувствовал себя героем дня и, казалось, что весь мир — у его ног! Вся родня, знакомые, соседи — гордились Сергеем. Обращались к нему по всяким мелочам и получали, в любом случае, посильную помощь. Но самыми главными для бравого парня Сергея были его любимые дочери Верушка и Танюшка. По-отцовски он опекал и наставлял малышек. Например, если Мила не пускала их на балкон (4-й этаж), то отец разрешал ходить туда, но твёрдо говорил, как высекал из камня:

— Запомните, голова тяжелее ног! — после таких слов, девочки, находясь на балконе, боялись подходить к перилам. А если мама просила дочек убрать игрушки, а те не слушались, то Сергей хитро предлагал дочкам:

        — Или будете спать, или убирайте игрушки.

          Конечно, те бросались убирать игрушки, чтобы только не спать. Вот такая маленькая отцовская хитрость. Старшая дочь Верочка росла активной и сообразительной, вся в отца. Даже внешне было очевидно, что Верочка — рыжеволосая, с раскосыми зелёными глазами, и весёлыми конопушками на носу — это «папина дочка». Она рано начала проявлять интерес к творчеству, искусству и спорту. Но главным достоинством Веры было качество лидера. Эта маленькая худенькая девчушка (подобно своему отцу) умела повести за собой и подчинить своей воле окружающих её ровесников. Активность ребёнка — радовала, но приносила немало проблем.
           Например, однажды Верочка ухитрилась устроить побег из детского сада вместе с группой других детей, чтобы покататься на автобусе. И ведь эта затея ей удалась! Дети прокатились, сделав целый круг по маршруту городского автобуса и, как ни в чём небывало, вернулись обратно в детсад. Чтобы девочку не исключили из учреждения, Сергею пришлось оплатить ремонт крыши здания детского сада. Мама Мила возмущённо шумела на Верочку и упрекала мужа в непонятном равнодушном спокойствии…
         — Вся в меня, — обречённо успокаивал себя и жену отец семейства. Он не мог ругать девочку, которая, бывало, стоя на табурете перед частыми в доме гостями, могла бесконечно удивлять своими стихами и соображениями, особенно забавляло гостей умение маленького ребёнка ловко отвечать на разные неожиданные и каверзные вопросы. Было весело, все умилялись и хохотали до слёз.

              Младшая дочь Танюшка была другой, совсем не публичной, не похожей на старшую сестру. Бледная и худенькая, курносая и глазастая, с пышными локонами белых волос, легко простужалась и часто болела. Таню очень любили и жалели все воспитатели детсада. Нянечка — в группе, при случае, подкармливала её — то курочкой, то булочкой, всё никак не могла нарадоваться на послушную и очень красивую девочку. Никому никаких проблем не создавал тихий, задумчивый ребёнок — ни в садике, ни дома. Её мечтательная, ранимая и впечатлительная натура не терпела шумных и навязчивых компаний. (Сказывались гены латышских поморов, переданные по матери.)

           С годами «широкоформатные красочные правдоподобные сны» Тани по ночам — поднимали её на различного рода подвиги, тянуло на балкон… Из-за этого лунатизма в семье к Танечке был повышенный ночной контроль. То таз с бельём спящей маме на живот поставит, типа ягод собрала, то забаррикадируется в кухне мебелью — невозможно открыть дверь — и орёт, чтобы спасались от медведя, то среди ночи (с портфелем в руках) собирается далеко уезжать — кого-то спасать! Однажды, когда они спали вместе с сестрой, пыталась от кого-то защищаться, сдавив руками за горло сестричку… и всё-таки Таня, как-то ночью пробравшись на балкон, чуть не сиганула с пятого этажа «за луной»! Спасли чудом…

           Слава Богу, переросла Татьяна к совершеннолетию эту напасть и потом, сильно уставая за день, больше не поднималась. Могла только среди ночи разговаривать «в голос», но это было уже не опасно. Днём, напротив, все свои чувства Таня переживала молча, никому не жаловалась, ни в чём никому не завидовала, часто любила уединяться и мечтать — на природе. Как Татьяна из оперы «Евгений Онегин» — росла сама по себе… Папа Сергей иногда, не то в шутку — не то в серьёз, упрекал свою жену Милу в том, что Танюша — не его дочь.
Действительно, ничего папиного у этой «маминой дочки» не было. Вот такие капризы генетики! Потом, гораздо позже, когда у самой Татьяны уже были дети, она снова услышала эту сакраментальную фразу от собственного мужа. Философия… события раскручиваются по спирали, наши ДНК — тоже спирали. Тут явно попахивает неизбежной фатальностью.


                ПРОВИДЕНИЕ


          Как всё-таки хорошо было в детстве. Жили они в благоустроенной квартире, рядом были детсад и школа. Несмотря на то, что родители всегда много работали, выходные старались проводить в кругу семьи. Ходили в городской парк кататься на аттракционах, всей семьёй ездили на природу. Казалось, всё было просто лучезарно! Но нет. Случалось, как обычно бывает в жизни, всякое… Ещё до того, как отец променял их с мамой на молодую вертихвостку, произошло следующее.

          Однажды чуть не случилась непоправимая трагедия. А дело было так. Выехали, как обычно, всей семьёй, с коллегами на природу, на сей раз суббота выдалась солнечная и по-летнему тёплая. Четыре пары сослуживцев с детьми, со своими кошёлками — пирогами, фруктами, вином и водочкой — весело разместились на зелёной лужайке у озера. Вокруг раскинутого прямо на траве покрывала — уставленного посудой и пакетами с едой — сидели, полулежали счастливые от свежего воздуха и природных красот все взрослые, а рядом на поляне резвились ошалевшие от свободы (что почти всё можно) их дети, безудержно догоняя друг друга. Тане эта беготня быстро надоела. В какой-то момент, как всегда задумчивая, пятилетняя малышка — собирая красивые полевые цветочки, изрядно удалившись от поляны — набрела на узкую тропинку, которая привела её к тихому глубокому озеру, отражающему высокое голубое небо.

          Детское неудержимое любопытство повлекло малышку вдоль озера. Неизвестно, сколько бы прошагала случайно предоставленная самой себе девочка, если бы не наткнулась на быстрый звонкий ручей, скатывающийся с холма прямо в озеро. В песенке ручейка Танюша вдруг расслышала звонкие голоса знакомых ей птиц и зверей, она задумчиво склонилась к обрыву… Откуда звучали эти голоса? Из воды что ли?.. Танюшка метнулась за золотистой бабочкой, парящей над озёрной гладью, мгновенно поскользнулась на прибрежной мокрой траве… и нырнула в озеро!
Благодаря воздуху под одеждами ей удалось вынырнуть из водной пучины, увидеть небо! Не сообразив, что надо звать не помощь, малышка изо всех сил схватилась ручонками за нависшую над ней зелёную траву, в надежде выбраться из коварного водного плена… ещё мгновение… и её цепкие, проворные ладошки предательски соскользнули… девочка опять беспомощно провалилась в мутную бездну озера. И всё-таки Судьба подарила Танюшке ещё один шанс… вынырнув во второй раз, ей удалось зацепиться за толстый пучок травы, который смог удержать малышку, и она, подтянувшись выше, сумела — таки закинуть ножку и упасть животиком на берег.

           Дрожащая от страха и бессилия, Танюшка наконец-то услышала окрики взрослых, которые громко звали её по имени. Девочка по понятной причине не могла отозваться, она только всхлипывала — не то от горя, не то от счастья! Наконец, понимая, что её могут наказать за самовольную отлучку к озеру, девочка постаралась побыстрее от него отползти… её плач был услышан. Бегущая к мокрому, чумазому, но живому (!) ребёнку мамочка протягивала с нежностью руки и навзрыд причитала:
        — Доченька, доченька моя… — она быстро схватила девочку на руки и крепко прижала к своей дрожащей от плача груди. Потом мама стала ощупывать и осматривать мокрого, грязного, плачущего ребёнка. Глаза… глаза, слава Богу, были целы. А вот взгляд малышки — напугал Милу. Какой-то он был глубокий, не детский. Словно ребёнок познал какую-то великую тайну жизни… Таня хорошо запомнила этот день, когда она ясно поняла простую истину: жизнь — это мгновение! Для малышки это было великое откровение самой жизни.
          Тут же собрались и заохали подвыпившие взрослые, радуясь успешному завершению долгих поисков. Они с нежностью смотрели на испуганного ребёнка с огромными зелёными глазами. Никто не знал, что они видели девочку живой, благодаря той неведомой силе, которая возникла ангелом между жизнью и смертью ребёнка. Этого ангела малышка ощутила всем телом в роковое мгновение. Через всю свою жизнь пронесёт Таня этот печальный день — как второй День рождения. Подобно Иисусу Христу, прошла она очищение и одухотворение в глубокой озёрной купели с холодной водой. В памяти девочки навсегда осталась обманная, коварная красота тихой водной глади.

           С тех пор чудесным образом спасённая девочка, не поняв до конца своего крещения, но приняв его таинственность и загадочность, влюбилась в первозданную природу всей своей душой. В самые сложные моменты жизни, Тане казалось, что именно природа помогала пережить всё и учила — творить чудеса. В дальнейшем Татьяну неизменно вела по жизни надежда на невидимую глазом всемогущую силу, существующую где-то рядом, стоит только ей попасть в любую сложную ситуацию. Она безусловно чувствовала Божье присутствие в её жизни, но хотела по лучше разобраться в его природе. Поэтому Таню всегда тянуло к любым проявлениям и трактовкам эзотерики. Это стало её вдохновением и успокоением. Что было дальше в тот злополучный день, сейчас уже ни сама Татьяна, ни её родители, конечно, не помнили. Но именно тот весёлый пикник остался в памяти всех отдыхающих…
Как бусинки на ниточку — нанизывались в памяти все события уходящего XX века.

           Если не замечать мелких неурядиц и портящих жизнь склок и разочарований, то можно сказать:
         — Виват, жизнь! Спасибо за те прекрасные мгновения, которыми ты наполнила нашу жизнь. Спасибо, что всё идёт своим чередом, день сменяется ночью, когда можно подытожить, поразмышлять, помечтать. В Беларусь, несмотря на свежий ветер перемен, 90-е мало что изменили. По-прежнему — ориентация на строгую вертикаль власти, суды полностью были коррумпированы и подвластны чиновникам. Отсюда повсеместная гниль — самодурство начальников не имело предела.



                ЧУДНЫ ДЕЛА ТВОИ, ГОСПОДИ


            Таня давно уяснила для себя, что информация, полученная вербально, от людей — это, как правило, закрытый путь, который непременно стоит подвергать собственному переосмыслению. На надо забывать, что самая ценная мысль та, что возникает молниеносно в экстремуме… случайность? Нет! Как правило, судьба нам делает такой подарок после долгих и мучительных переосмыслений в процессе набора жизненного опыта… физики правы: ничего не возникает из неоткуда и ничего никуда не исчезает.  Это в полной мере можно отнести  к нашему разуму. Вопрос только в том, что «поле», где мы сеем сомнения и собираем урожай умозаключений, находится на такой духовной высоте, что надо ещё постараться туда дотянуться.
 
            Наше Просветление – это урожай, собранный с Божьей помощью и подаренный Всевышним только людям достойным.  Именно такое твоё решение и будет самым ценным для тебя и, дай Бог, для окружающих. Вот так сложно и так просто.

             Что же мы находим в Библии, что же видим в книгах по теософии?  А вот что — Высшая Сила проявляет себя главным образом тем, что совершает, как нам кажется, Чудеса. Интересно…  Так чудо или не чудо?

             Таню всё больше увлекали эти познания и вели, вели в глубины космоса. Если происшествие никак нельзя объяснить, для нас —  это Чудо. Пусть так и будет, ели не забывать, что чудеса всё-таки «любят» людей достойных. А шальные зигзаги дьявольского везения мы вообще не обсуждаем. Это опаснее, чем Вы думаете, этого лучше избегать.

             Так случилось, что наша Таня в своей жизни не раз опиралась на необъяснимый пока наукой контакт. Сегодня многим это покажется чудесным явлением, а может быть просто не пришло ещё время для верного объяснения!
Мы же знаем, что каждый раз в истории развития человечества приходило новое открытие и доказывалось действие, которое до этого объяснить люди не могли. Всё вроде бы просто! Но, как посмотреть… как принимать. В любом случае, Тане было очевидно: книга её жизни пишется как будто по заранее отмеренным пазлам.  Почему и как это происходит, насколько точно фактические линии жизни совмещаются с подаренными свыше контурами Судьбы?

              В итоге, зависит ли от самого человека хоть что-то?

                Принцип Свободы говорит: -Да!
                Закон Фатальности утверждает: - Нет!

            Вывод: истина где-то посередине. И снова та самая «Золотая середина» … и никак иначе!

             Итак, вашему вниманию здесь - крутые виражи человеческой жизни — на примере Татьяны.
           Первым чудом, однозначно, было спасение малышки у озера. После чего жизнь набрала обороты и покатилась дальше. Позже произошло другое чудо, которое пока ни сама Татьяна, никто другой не смог объяснить. А случилось вот что.

           Таня уже работала, её детки росли. Младшей Лёльке было славных четыре годика. Она ходила в садик. Однажды вечером, когда вся семья улеглась на покой после трудового буднего дня, потому что глаза смыкались от усталости… Таню растревожил какой-то внутренний чёрный флажок, сработал необъяснимый будильник:
          — Эгей, вставай, спасай свои драгоценности.
          — Не может быть, всё же хорошо, — шептала сама себе в полудрёме Татьяна.
          — А ты в свою шкатулку давно заглядывала? Встань и посмотри. Там ничего нет…
          — Я не могу, я очень устала. Ноги, руки болят, завтра посмотрю.
          — Нет, сейчас, завтра будет поздно, — шёл постоянный зуммер, как будто назойливый дятел стучал по всем мозговым клавишам.

          Таня «на автопилоте» повиновалась внутреннему голосу. В квартире было тихо, только часики неумолимо напоминали о быстро убегающем времени: спать, спать, спать… Руки женщины на ощупь, машинально подхватили заветную шкатулку, украшенную каменной мозаикой — давний подарок, там всегда хранились все её ювелирные украшения. Открыв наконец-то шкатулку, Таня тут же проснулась. Там было пусто.
          Так, спокойно… задерживаем дыхание, дышим ровно! В последний раз она заглядывала в шкатулку пару недель назад. В доме посторонних не было, по крайней мере так было известно женщине. Кто? Подняла мужа, потом сына… они не знали ничего, наконец подняли дочь.
Курносая, розовощёкая заспанная Лёлька на вопрос о драгоценностях, как ни в чём не бывало, пояснила:
         — Я их забрала. Завтра утренник в садике, будет весело, так вот я хочу всех обрадовать. Девочки любят всё красивое, а мама ничего не носит, ей не надо. Зачем оно всё так просто лежи-и-ит! — малышка явно поняла, зачем разбудили её среди ночи, ну уж точно не для того, чтобы конфетку дать — за добрые дела, она тревожно разрыдалась. Татьяна отчаянно уточнила и без того у напуганного ребёнка:
        — Сладкая моя, а цепочку зачем взяла? Это ведь папин подарок мне — за твоё рождение!
        — А что она просто лежит, я бы её порезала не несколько частей, чтобы всем девочкам хватило-о-о… Мы бы их в секретки лож- или-и-и…
        — Лёля, девочка моя любимая, ты взяла мамину ценность без проса, так делать нельзя, ты поступила скверно — украла, теперь все будут называть тебя воришкой… понимаешь? Куда ты их девала, отдай мне, пожалуйста!
Рыдающая в голос Лёлька сделала несколько медленных шажков к вешалке, сняла свою курточку и вывернула карманы… там среди бумажных фантиков и жёлтого песка Таня нашла всё своё ювелирное достояние.

          Юную злато Любку пожалели, пусть успокоится и ложится спать. Главное, что всё обошлось. Украшения вернулись на своё законное место. Дети разошлись по койкам. Таня ещё немного попыталась объяснить Владу, почему поднялась среди ночи, но так и не смогла…

          Когда все улеглись по своим местам, объятые чарами сладких снов, Татьяна по-прежнему возбуждённо благодарила ангелов и всех святых за Чудо, посланное ей. Страшно подумать, что случилось бы, не будь этой небесной подсказки. Неужели ангелы заботятся о материальных вещах так же, как и обычные люди? Скорее всего, они предостерегают нас от потерь и неприятностей. В любом случае, Таня ощутила этот близкий контакт с Высшими Силами, который заставил её поверить и в Бога, и в Ангелов без страха и сомнений.
И вот ещё один интересный случай.


          Когда-то в Бресте, работая экономистом на огромном заводе, Таня сблизилась с приятной девушкой Ириной из бухгалтерии. Таниным детям тогда было: Саньке — 7 лет и Лёльке — 4 года. Незамужняя девушка Ирина была скромной и домашней, нуждалась в опеке Татьяны, и подолгу пропадала у Тани в доме. У одинокой коллеги не было рядом родных, так она незаметно влилась в семью Иванцовых, проводила с ними все выходные, покупала их детям игрушки и охотно оставалась с ними, когда родителям нужно было отъехать. И дети, и взрослые — всей семьёй искренне привязались к милой Ирине.

          Случилось так, что эта молодая девушка неожиданно подхватила воспаление лёгких и экстренно попала в больницу. Таня после работы планировала навестить больную, созвонилась с подружкой. Та бодрым голосом констатировала в телефонную трубку своё не плохое, в общем-то, самочувствие, чем успокоила женщину, и добавила:
          — У меня сегодня много обходов врачей… я буду отдыхать, приходи лучше завтра с утра. Ой, Таня, я уже соскучилась по твоим фирменным блинчикам с мясом, — намекнула Ирина, её голос звучал оптимистично.
          — Ну, это запросто! Уже бегу готовить их для тебя, дорогая! — улыбнулась Татьяна и положила трубку. Потом она ещё немного поработала — разнесла бухгалтерские данные за подругу, чтобы на заводе вовремя был сведен баланс, и спокойно отправилась за детьми в садик.

           Сказано — сделано. Ранним солнечным воскресным утром Таня торопливо отправилась к подруге в больницу, в руке у неё весело подпрыгивал ароматный пакет с горячими фаршированными блинчиками. На крыльце учреждения нервно курили какие-то медики в белых халатах. Таня вежливо поздоровалась с ними и решительно распахнула дверь. В регистратуре ей улыбалась симпатичная дежурная:
           — Вы к кому?
           — Пожалуйста, Ирина Мажейко в какой палате лежит?

            Девушка в белом халате и колпаке быстро пробежала глазами по спискам и с широко раскрытыми, огромными глазами тихо спросила в ответ:
           — Простите, а Вы… кто ей будете? Здесь записано, что у нее нет родственников в городе, родители живут далеко отсюда…
           — Какое это имеет значение, девушка, я её подруга, мне необходимо её навестить.
           — А, она умерла… вот, полчаса назад… Простите, — дежурная опять что-то полистала, пока Таня стояла в полном ступоре, веря-не веря своим ушам, потом деловито спросила:
           — Кто будет её забирать? Что записать?
           — Что, а… пишите, девушка, я буду забирать. Когда можно?… тихо произнесла Таня, едва очнувшись от шока.
           — Забрать нужно в ближайшие три дня, потому что в морге мест немного. Нам негде хранить усопших.
           — Простите меня, уважаемая, а причину смерти я могу узнать? Уж как-то скоропостижно всё произошло, — Танин язык отказывался её слушать, как будто тонна цемента застряла во рту… руки и ноги были неестественно ватными, по спине пробежал холодок.
           — Тут написано: «Острая пневмония и остановка сердца». А вообще-то все подробности Вы узнаете у лечащего врача, я сама не в курсе, — дежурная демонстративно отвернулась от Тани, увлечённая работой.

         Блинчики ароматно пахли на весь приёмный покой, возвращая Таню к жизни… скорее машинально, она записала все нужные телефоны и вышла на крыльцо. Свежий ветер обдал каменное лицо загруженной женщины, нужно было срочно что-то предпринимать.

          Иванцова созвонилась с родителями Ирины, ей предстояла незавидная участь сообщить им страшную новость. Как и ожидалось, там повис ужас. Таня держала в руках трубку телефона и холодный пот пробегал по её спине. Необходимо было договориться о похоронах. Родные просили Таниного участия, чтобы та привезла им тело любимой дочери в далёкий посёлок, за 400 километров от города. Все очень рассчитывали на Татьяну, а она даже не представляла, что и как будет делать.

          Слёзы постоянно напоминали о случившейся беде, горло сковывала невыносимая обида за несправедливость бытия, руки и ноги дрожали и слабели при мысли об Ирине.
Как раз за месяц до смерти девушка передала на хранение Татьяне приличную сумму своих сбережений. Почему она это сделала? Что чувствовала тогда? Как будто заранее знала, что именно подруге придется наряжать её в Последний путь. Мама усопшей подруги подробно рассказала Тане, как положено наряжать молодую незамужнюю девушку в гроб. У католиков, как и у православных, незамужних девушек хоронят в подвенечном наряде, как будто замуж за Христа отдают. Без какого-либо собственного опыта Таня всё сделала, как велели: прикупила самое красивое белое гипюровое платье с фатой, косметику, белые нарядные туфли. Рассчитывалась и… слёзы глотала, не забыть бы белую простынь с подушечкой…
Далее она договорилась о машине для перевозки гроба — так важно было выбрать крепкий, надёжный транспорт, чтобы не сотрясалась дорогая поклажа.

          В назначенное время, августовским солнечным утром Татьяна подошла к моргу. Шофёр остался в машине. Рядом с ним в кабине остался и семилетний сынишка Санька, которого Татьяне пришлось взять с собой. Серое, обшарпанное приземистое здание без окон, утонувшее под высокими старыми вязами, выглядело уныло, вокруг было абсолютно безлюдно. Сколько постояльцев сегодня тут спит? Таня помедлила в раздумье и нерешительности, вытащила ворох подготовленных бумаг, ещё раз огляделась. Впервые в своей жизни ей предстояло войти в этот жуткий храм смерти. Она потрогала ручку дверей, закрыто. Разволновалась… время — деньги!
Наконец-то тревожную тишину нарушил мужской разговор, из-за угла показались двое, один из которых оказался Андреем — старшим братом Ирины, только что приехавшим издалека. Другой был работником, открывшим морг. Таня несказанно обрадовалась, узнав о том, что по католической традиции — забирать и укладывать в гроб усопшего должен непременно близкий родственник. Хорошо, что не одна!

           Работник морга профессионально исчез, Таня с Андреем переглянулись. Шофёр свистнул из машины, напоминая об ускользающем, как песок сквозь пальцы, времени. Парень бескомпромиссно шагнул внутрь, за дверь… ой, что это? Кажется, Андрей отключился — послышался звук упавшего тела. Дальше раздумывать было некогда. Татьяна проверила пульс у парня, живой! Андрей лежал на полу без сознания, но ровно и тихо дышал. Перекрестила его… себя. Как в тумане, в голове промелькнули кадры из гоголевского триллера «Вий». Жуть! Таня медленно повернулась и посмотрела в глубину мрачного зала, мощный столбняк охватил тело женщины, глаза окаменели, руки онемели, ноги подкосились…
На сером холодном цементе лежала с широко открытыми глазами её дорогая Ирина, синя — белая, не прикрытая, совершенно обнажённая, с распростёртыми подобно Христу руками. Огромный, устрашающий, наспех заштопанный шов, через весь живот, ещё не успел высохнуть… Девушкин взгляд безысходно будто бы вопрошал мир:
      — За что мне это?!
      — Господи, что же они с ней сделали, почему так цинично и жестоко?! Это просто чудовищная бесцеремонность! — вторила безмолвному виду растерянная Таня.
Спасительные слёзы градом хлынули из усталых зелёных глаз женщины, когда она беспомощно пыталась прикрыть непослушные веки усопшей, конечно и глаза, и рот надо было закрыть вовремя, пока тело ещё не остыло… Таня попробовала собрать руки и ноги вместе — не получилось, тело было тяжёлым, ледяным и непослушным…
Сколько времени прошло? Раздался громкий сигнал шофёра: да, время — деньги! В отчаяние женщина опустилась на колени и зарыдала:
      — Господи, — взмолилась она, — я не в силах совладеть с собой. Как же я смогу одеть, обуть и проститься с любимой подругой?
      — Вставай и делай то, зачем пришла, я помогу — властно прозвучало в голове.
На ощущение страха не было ни времени, ни сил.

              Таня безропотно подошла к телу любимой подруги и взяла её за руку. О Боже (!), рука была мягкой, как у резиновой куклы. Женщина ещё раз взглянула на безжизненное, но такое родное лицо дорогой подруги и машинально начала свою работу. Не соображая, как под гипнозом, она быстро, хладнокровно, «на автопилоте» одела красавицу подругу в нарядное свадебное платье, прикрыла тело прозрачной фатой. Легко натянула на мягкие стройные послушные ноги белые кружевные чулочки, так и не смогла надеть на огромные девичьи ноги кипельно-белые туфли, ничего, они повисли на носках усопшей… О, Боже!

          Как ужасно хороша была сейчас Ирина, она лежала тихо и спокойно, Таня ничего не чувствовала, как будто они обе уже были в каком-то другом, холодном мире. Прихорашивая Невесту в её последний путь, Таня лишь молилась о милости Божьей, не имея возможности очнуться… Ну, всё готово! Пора уносить в машину…
         — Андрей, Андрей, Вы… живы? — колошматила парня Иванцова за его густой чуб и засаленный воротник.
         — Таня, что это? Почему она голая, какие огромные у неё глаза, почему она так смотрит? Её, что, зарезали?
         — Она уже одета… мы потом у доктора обо всём расспросим. Сейчас надо уходить, подавай сестре её карету!
         — Что?
         — Неси гроб!
         — А, с-час…

           Таня непрерывно хлопотала над Ириной, Андрей притащил скромный гроб, обтянутый традиционным пурпуром, нелепо сунул его Татьяне и сконфуженно застыл на корточках у стены. Глаза его были закрыты руками, но Таня ничего этого уже не замечала. Всё внимание женщины неизменно было приковано к его младшей сестре. Невеста была сказочно красива в своём белом ажурном наряде!

          Словно два огромных нежных крыла, а не Татьяна решительно подхватили любимую подругу и осторожно, с любовью положили в гроб. Брат всё-таки наконец-то приблизился к гробу, но снова в беспамятстве завыл как лев. Таня убежала на крыльцо, где её уже ждали два здоровых крепкий мужика, и коротко скомандовала им:
          — Загружаем в машину! Быстро!
На выезде, у проходной их поджидал патологоанатом, который машинально забрал ключи и хотел тут же ретироваться, но Таня окликнула его, подошла в притык и с укором задала мучавший её вопрос:
         — Как… Вы… можете оперировать, не закрыв глаза трупу?
         — Обычно тело прикрыто простыней, я не рассматриваю своих пациентов, это не ко мне… Я живой человек и хочу спать спокойно. — уходя от прямого взгляда, хладнокровно, не мигая, ответил тот.
         — Допустим, что так… но на девушке не было никакой простыни, почему? Я бы заплатила за всё, почему такое неслыханное неуважение?
         — Простите, Вы, женщина, предлагаете мне уважать труп?!
         — Нет, я бы предпочла уважение к себе! Разве можно оставлять один на один живого человека с таким ужасным зрелищем, как у вас в труперне. Я не пожелаю никому увидеть такое. Здоровья Вам, уважаемый, и совести больше! — наспех бросила она ему в лицо.
        — Не досмотрели, исправимся, — лукаво тушил пожар в душе Татьяны провинившийся медик.

        Да, Бог с Вами… разве это что-то изменит, разве что разбудит её спящую подругу… — думала всю дорогу Таня.
Через пять часов пути машина была у ворот родителей усопшей Ирины. Путников накормили и предложили немного отдохнуть. Тем временем безутешная мать беседовала с сыном Андреем, который подробно всё рассказывал, что да как. Выслушав парня, женщина уточнила:
       — А в гроб Ирину кто перенёс со стола? Ты говоришь, что там больше никого не было!
Андрей засомневался:
       — Похоже, сама Таня и перенесла…
       — Не может быть, тело усопшего тяжелее живого, это одной женщине не под силу.
       — Мама, там точно никого не было, я же был там! А помочь вот не мог, мне было плохо…
         Позже, когда Таня, отдохнув немного, стала прощаться с родными Ирины, мать всё-таки уточнила у неё:
         — Таня, а с кем ты перенесла дочку в гроб?
         — Мы сделали это вдвоём.
         — С Андреем?
         — С Богом!..

           Две женщины расплакались. У Тани всегда были не глаза, а бездонные ручьи, бешеный поток которых остановить было невозможно. И объяснить ничего она не могла. А ручьи текли и текли…
Ответ Тани прозвучал настолько просто и искренне, что ни у кого не вызвал сомнения. Да, именно так и было. Сейчас Таня могла с полной уверенностью констатировать явное Божье присутствие там, в морге. Произошло именно Чудо… а иначе, что же ещё может быть?

            Поздно вечером, засыпая в своей постели, Таня ещё и ещё раз прокручивала, как киноплёнку, этот печальный прожитый длинный день. В ту же ночь Ирина приснилась ей — счастливая, в том же белом кружевном наряде, с молодым человеком за руку. Они выглядели прекрасной парой. Глаза их сверкали каким-то неземным светом, на лицах были ясные улыбки. Таня ощутила рядом с ними полное блаженство… Они стояли совсем рядом и душевно благодарили Таню за доброту и участие в их судьбе. Девушка беззаботно кружилась и порхала, как бабочка:
— Если бы не твоё прекрасное платье, подруга, я бы не встретила моего любимого! Спасибо, родная!

          Так что не Христова невеста.

          Когда все волнения улеглись и жизнь Татьяны входила в привычное русло, примерно через месяц у женщины разболелся живот. Осмотр у гинеколога подтвердил опущение матки — в результате подъёма чего-то очень тяжёлого. Вот так-то! Таня немедленно взялась за восстановительную гимнастику и всё со временем пришло в норму.
          Позже, на оставшиеся небольшие деньги Ирины, Таня купила пару грушевых деревьев. и посадила их на своём участке. Глядя на то, как они растут, женщина то и дело вспоминала ушедшую безвременно подругу, которая, кстати, раньше иногда с удовольствием возилась тут.


                ЛОШАДЬ В КОНКЕ


         Бесконечно плакал дождями холодный ноябрь. В бухгалтерском отделе городского коммерческого банка — уже в 8—00 утра все были на своих рабочих местах. Среди всех выделялась красивая и статная 38-летняя блондинка Таня — заместитель главного бухгалтера, всегда в модном деловом костюме и с улыбкой на лице, несмотря ни на что. Сотрудники банка восхищались её работоспособностью и безмерным терпением, но всему есть предел… Она только что сделала разборку входящих документов и сразу же поняла — там царит хаос. Её слегка припудренное личико охватили уныние и печаль. Опять новоиспечённая секретарша Ксюша давно туда не заглядывала, хотя, конечно же, разборка почты входила в её непосредственные обязанности.
         — Да здесь, похоже, «конь не валялся», полно просроченной корреспонденции!.. Что же теперь будет? Это не может оставаться безнаказанным! Как думаешь, Галь? — возмутилась Таня, обращаясь к подчинённой, сидящей справа, — Что там слышно актуального из биографии нашей новенькой секретарши?
Поскольку Галина была несколько моложе и любознательнее своего шефа, то не преминула блеснуть перед той последними банковскими сплетнями:
         — Так мы про неё уже всё вычислили. Оказывается, она двоюродная сестра нашего соучредителя, очередная пассия главного… молодая, шустрая… и, говорят, быстро одевается (хе-хе).
         — Так, так… — Подтвердилась прятавшаяся далеко в глубине души догадка, — теперь понятно, почему новая секретарша не хочет и не будет хорошо работать… да, уж как-то вызывающе она с самого начала себя повела… теперь всё ясно, как Божий день, её обязанности выполнять придётся всем остальным «рабочим лошадкам» в их небольшом коллективе, — Таня возмущённо перебирала мысли в своей голове. А вслух она только заметила:
         — Так хочется, наконец, начать войну со всем этим форменным бор-де–лем!

         Кроме сексуального объекта барских утех, бездельницы Ксюши, в банке была ещё одна удивительная персона — Серый Кардинал — главбух Роза Львовна, которая под тяжестью финансовых грехов, по всей видимости, обросла таким количеством всевозможных диагнозов, что почти не появлялась на рабочем месте. Она постоянно то оформляла больничные листы, то догуливала свой канувший в Лету мифические отпуск. При этом только одно упоминание имени Розы Львовны приводило в трепет служащих банка, они и боялись, и боготворили свою царицу, которая единолично вершила их судьбы, увольняла и брала на работу, несмотря на то что в банке, как везде, был отдел кадров.

        Она бесцеремонно хамила своим подчинённым и плела интриги против неугодных ей клерков. В банке Розе Львовне позволено было всё. А её неповторимая подпись в прямом смысле для всех была — золотой! Ходили слухи, что даже сам господин президент очень уважал её подпись… В свою очередь, директор банка упорно не замечал её постоянного отсутствия на рабочем месте. Это было возможно, потому что всю работу за двоих безропотно тащила на себе заместитель главбуха Таня. Конечно, будучи не глупой женщиной она понимала, почему её взяли на эту должность. В этом был тонкий финансовый расчёт.

         Порочный теневой круг банковских воротил нуждался в таком ярком, красивом, элегантном, кристально честном, быстро входящем в доверие клиентов работнике. Будучи на переднем краю банковского дела, Татьяна, можно сказать, была лицом компании, но все конференции, рауты и совещания «в верхах» почему-то посещала сама «вечно больная» Роза Львовна. Однажды на приёме у директора Таня возмущённо поинтересовалась, почему на предстоящее совещание главных бухгалтеров опять едет не она… Явная отговорка босса её убила наповал:
         — Татьяна Сергеевна, ваша легкомысленная улыбка там никому не понравится. Ваша красота- враг ваш.
         — Другими словами, Вы сомневаетесь в моей компетентности. Так что ли? — женщина явно отстаивала свои права, но загнанный в угол босс откровенно пояснил:
         — Там будут все старые знакомые Розы Львовны, а кто Вы такая? Задаёте слишком много ненужных вопросов. В общем, идите и работайте, у вас много работы! Вы ещё молодая, у вас мало опыта, ступайте в свой кабинет, вас ждут клиенты, вот там и показывайте свою компетенцию. Я сомневаюсь, что не найду недочётов, если сейчас же пройду к вам в кабинет, — пригрозил директор на всякий случай строптивой подчинённой.

          — Простите, я ухожу, — получив очередной плевок в своё молодое красивое лицо, женщина ещё раз убедилась, что скорее всего, не имея доступа в порочный круг, она не может в полной мере быть полезной на таинственных сборищах в верхах. Туда нужен особый доступ, получив который, придётся вертеться, даже сидя на больничном, подобно Розе Львовне. Татьяне стало страшно, это же чистый криминал… Действительно, кто она? — рабочая лошадка, Лошадь в конке.

          Уж лучше так! На сколько же её хватит, работать — за двоих, получать по шапке — за всех, а денежное вознаграждение — на одну? У Татьяны, как всегда, было много вопросов и ни одного ответа. Дунув на нависшую со лба чёлку, поправив причёску, Таня вместе с тем смахнула неприятные воспоминания. Она очень хотела справедливости и прозрачности в работе, ведь деньги любят счёт! Они ниоткуда не возникают сами по себе, их нужно заработать! — была уверена Таня. Но чем больше она вникала в банковские дела, тем яснее становилась картина появления денег из воздуха… с этим надо было либо смириться, либо бороться.
          — А начнёшь воевать, так и работу и кредиты потеряешь, нам лучше сидеть и помалкивать, — осторожно охладила пыл Татьяны коллега.
          — Всю жизнь молчать что ли? У меня нет кредитов, я не сплю с шефом, так может это и есть мой шанс отстоять нашу демократию, сломав-таки все старые стереотипы вседозволенности разнузданного начальства, — в сердцах выпалила Таня.
Резкий звонок служебного телефона прервал горячий разговор и заставил поднять трубочку:
          — Добрый день. Заместитель главного бухгалтера Татьяна Сергеевна Вас слушает, — привычно прозвучал голос клерка.
          — А… вот вы — то мне и нужны, мамаша, — злорадно как-то ответили Татьяне из трубки.
Женщина насторожилась:
          — Если можно, представьтесь, пожалуйста, — она постаралась уточнить это предельно спокойным голосом, как полагается в диалоге, где-то на ноте «до».
          — Конечно, не узнаёте, редко у нас бываете… я, классный руководитель вашего сына Лариса Дмитриевна. Сегодня Вы нам очень нужны. В школе будет внеплановое родительское собрание по поводу отчисления учеников из школы. Ваш сын тоже отличился, так что прошу Вас присутствовать обязательно.
          — Интересно, что же такого может натворить ребёнок, чтобы педагоги — с высшим образованием — опустили руки и вышвыривали детей из школы, как кутят из сарая, — инстинктивно стала защищаться Таня.
          — Можете возмущаться сколько угодно, Вам это уже не поможет! А сынок ваш — бездарь, это подтвердят и другие педагоги. Как, впрочем, и ваша дочка… не далеко от братца ушла!
          — Я буду с вами спорить, — оборвала агрессивную тираду так называемого учителя Татьяна, — а пока мне надо работать, до свидания!
          — Вот-вот, Татьяна Сергеевна, у Вас всегда работа на первом месте, а дети на 16 — ом!.. Вы, вы… просто, не мать, а мачеха какая-то. У Вас на уме одни деньги, — не унималась Лариса Дмитриевна.
После тяжёлого вздоха Таня, взяв себя в руки, вдруг тихо ответила:
         — Я приду и мы с вами поговорим вечером. Извините, мне надо работать.
         — А я что, по-вашему, не работаю… только и занималась всю свою жизнь, что тратила свою молодость и красоту на ваших кровососов… Это же нЕлюди! — продолжала провоцировать педагог.
         — Конечно же, не люди… это ещё только дети, а людей из них предстоит сделать нам с вами. Если вам невмоготу работать с детьми, то возможно, стоило бы подыскать другую работу, — уже с приличной толикой юмора пыталась угомонить учителя Таня.

          Но противный визг в трубке всё не прекращался:
          — Вот так всегда, все заняты по своим банкам, у всех большие зарплаты… а я должна тут — за копейки — сидеть с кучей ваших бездарей… даже спокойно поговорить не с кем… гхы-гхы-гхы, — перешла на плач горе-наставница. Наверное, надеялась, что родительница вечером принесёт часть своего дохода ей, дорогому учителю!
          — Успокойтесь, пожалуйста. Я обещаю сегодня прийти на собрание в школу. А сейчас я просто обязана работать и считать те самые большие деньги, до свидания! — положила трубку Таня.
          — Что там? Школа опять? — общее больное место, — участливо произнесла Галя, — У меня та же картина! Приходиться доверять своих кровинушек неизвестно кому, психически и физически больным людям, еле дышащим пенсионерам, потому что за такие подачки от государства ни один нормальный учитель работать в школе не будет… Героический труд учителей нивелировали до уровня поломоек в хороших фирмах. Бедные наши дети…
        — Да, это факт нашей нелепой современности, деньги у того, кто их делает, а учителя — на остаточном принципе, — добавила Таня — несчастная мать двух здоровых, красивых подростков, предоставленных волей судьбы самим себе. Весь обед — ушёл на исправление Ксюшиной недоработки, разборку залежалых в папке документов, в числе которых было несколько очень важных распоряжений директора банка по продажам валютных ресурсов. А это значит, что несостоявшаяся вовремя подобная сделка стоила для банка больших убытков. Теперь за это должен быть кто-то наказан. Если не Ксюша, то, скорее всего, её непосредственный начальник — сама Таня…
          Недолго думая, она схватила папку и решительным шагом направилась в кабинет директора банка. Он только что вернулся после обеда в сопровождении розовощёкой секретарши Ксюши и, вполне довольный обедом (и девушкой, по-видимому), закуривал в своём уютном кабинете.
          — К вам можно, Виктор Иосифович?
          — О нет, если только что-то очень важное, — пробормотал круглый, лысеющий директор, по-видимому, всё ещё витающий в облаках сексуальных побед.
          — Важнее не бывает, на кону ваши деньги, — решительно ответила Таня и незамедлительно вошла в кабинет, аккуратно закрыв за собой дверь.
          — Да что там у вас ещё приключилось? Где тонко, там и рвётся… Татьяна Сергеевна, вам надо быть по строже с вашими подчинёнными. Совсем разболтались они у вас, а денежки хотят получать большие, так не бывает! — игриво забарабанил по столу и заёрзал перед красивой женщиной Виктор Иосифович.
         — Это касается не столько моих работников, сколько — наших с вами. Не работает Ксюша, а наказаны будут все. В папке не разобраны документы за последние три дня, там оказались просроченными два ваших распоряжения по продажам валюты.
         — Стоп. Как это оказались просроченными? Вы себя слышите? Вы это почему допустили? Какая-то Ксюша не разобрала папку… а где были вы? То-то же! Так Кто, по-вашему, виноват? — сорвался на скрипучий, режущий уши, бас начальник. Потребовалась буквально секунда, чтобы в его сверкающих от злобы глазах нарисовался виновник всей этой трагедии — именно вы, Татьяна Сергеевна, вы должны были проверить все документы за Ксюшей и вечером сделать продажу. Почему Вы допустили убытки банка? — не сомневаясь в своей правоте, откинулся в кресле директор.
           Таня стойко выкладывала свои аргументы:
           — Но я не кредитный отдел… и секретарша у нас не практикант, а полноценный банковский работник, между прочим. Согласно трудовому договору, она сама должна добросовестно выполнять свои не сложные, к слову сказать, обязанности.
           — Никаких дискуссий! Иначе немедленно вылетите на улицу… а там, сами знаете, таких как вы огромные очереди… вы тут у меня все будете за тарелку супа вкалывать! Раз проморгали своевременную продажу ресурсов, разницу в доходе сниму с вашей зарплаты. Не сомневайтесь!.. Вы свободны. И не ходите тут больше — по пустякам! — сказал, отрезал.

           Таня вышла из кабинета. Вот это шоковая терапия! В свой кабинет Таня вернулась с омерзительным чувством, как оскорблённый профессионал, руководитель и просто красивая женщина… Коллега Галина только долила масла в огонь:
          — А что ты хотела — в свои 38? Видишь, как конкурентки — в 20… атакуют. А мы уже со своим опытом — просто тягловые лошадки… сама знаешь — лошади в конке… и дома на нас ездят, и тут ножки свешивают… вот такая в Беларуси демократия, это тебе не Европа!
         — А ты что там была? Можешь сравнивать? — скорее машинально зацепила коллегу Татьяна.
         — Нет, конечно. У меня там — никого нет. Соседка как-то письмо из американского Лос-Анджелеса прочитала. Её 40-летняя подруга эмигрировала с детьми — школьниками… и сама успела карьеру сделать, и детей — на ноги поднять… прижились, всё у них хорошо… так что картина называется: Завидуйте молча… Тут — вам не Лос-Анджелес… больше походит на Лас — Вегас: скачут на перегонки одни, а дерби получают совсем другие.
          — Всё, тихо, вытрем слюни зависти и будем работать, — женщины склонились над бесконечными цифрами, цифрами…

            Надо отметить, что Танина способность к самоанализу и навыками регулирования собственными энергиями помогли ей не только получить одно из высоких и самых оплачиваемых мест в коммерческом банке, но вместе с тем она научилась всецело доверять своей интуиции. Настойчивый интерес к духовности, общей философии жизни в течение всех последних лет научил её взвешивать целесообразность любых поступков на собственных весах. На главной чаше этих невидимых весов всегда присутствовали — правда, любовь, достоинство, честность и порядочность. Она ждала таких же человеческих поступков от других, но не находила.
           Её, Богом данная, красота и яркая внешность были обманчивы и провокационны для коллег мужского пола… «птичка высокого полёта» — так называли её в дружеском кругу банка. Татьяна никогда не роняла своей чести, как бы там ни было. Сложно быть «белой вороной» в смердящей среде низких нравственных установок и алчных амбиций.

           Наступил конец рабочего дня. В основном все служащие банка, как по команде, разбежались. Сменилась охрана. Где-то совсем рядом неуместно звучал заразительный смех похотливой секретарши Ксюши. Таня, измотанная за день, боясь взглянуть на часы, продолжала заниматься покупкой и продажей валютных ресурсов… Казалось, что нет конца и края этим бесконечным телефонным переговорам! Часам к семи вечера все продажи были завершены. Время бежать и ей на автобус. Семейный автомобиль немецкой марки был в угоне почти месяц. Денег на то, чтобы выкупить его у жуликов тоже пока не было. Всей заработной платы Татьяны хватало только на скромные ежедневные нужды их большой семьи, включая больного мужа, и троих подростков, причём суммы на оплату обучения и счетов за услуги — росли слишком заметно. Она повышала свою планку заработка ежемесячно, но запросы социума росли ещё быстрее.

            Таня прибавила шагу, вспомнив о собрании в школе. В ежедневных прогулках через два квартала на работу был большой плюс, можно и нужно было упорядочить мысли наедине. Отношения с Владом не приносили ни толики удовлетворения, всё строилось только на каком-то мифическом долге. Всем — должна, а ей кто-нибудь что-нибудь должен? Нет, все спокойны и требуют своего… Таня внимательно осмотрелась вокруг, чтобы хоть как-то восполнить глубокое душевное и физическое одиночество. Позади 18 лет брака, впереди — пустота, болотная тина, затянувшая чувства и желания. Тане необходимо было что-то менять. Поначалу, она ещё надеялась, что, изменив себя, сможет положительно повлиять на окружающих.
 
              Потому-то Таня и направилась в столицу на те самые необычные курсы экстрасенсов и старательно закончила их, несмотря на свою занятость на работе и в семье. Ежедневные медитации перед сном помогали ей очиститься от брезгливой реальности, в которой она жила. Но чем больше она работала над своими духовными открытиями, тем больше отдалялась от реальной грустной жизни.

              Как запряжённая лошадь в конке таким было ощущение молодой женщины.
Проходили недели, месяцы, последние капли надежды таяли в мире лжи, беспринципности, отчаяния, в омуте бесконечной семейной рутины. Влад не спешил разнообразить их семейную жизнь, но и не был в тягость. Сексуальные отношения не складывались после Афганистана. От былой прыти у мужа осталась только наивная самоуверенность в том, что с годами его мужская сила восстановится. А подтверждением тому служили сексуальные подвиги его деда, что вызывало у Тани только усмешку. Но сейчас это было не главным. Удовлетворение одной чакры пусть даже самой важной не открывали Свободы Жизни.


                СЛУЧАЙНАЯ ЖЕРТВА…

           После неприятностей на работе хотелось поскорее прийти домой и закутавшись в тёплый плед у торшера, почитать любимую книгу. Но надо было разобраться со школой, что же такого мог натворить её Саня, если учителя так настроены против него? Конечно, мальчишки — народ упрямый, шабутной, но не выкидывать же их за это со школы? Её радовали интересы сына: он любил ухаживать и заботился нежно о семье волнистых попугайчиков, с удовольствием ходил на курсы латиноамериканских танцев и всегда помогал по дому. Что же он мог сотворить?
Вдруг её взгляд остановился на пожилом человеке, лежавшем в странной позе возле скамейки на остановке маршрутного автобуса… с ушибленным лбом…
           — Кому-то ещё хуже? — оборвала свои грустные мысли Таня… Стоп.

          Она вдруг быстро начала соображать по программе SOS! Вокруг, не замечая безжизненного тела, стояли люди, судя по всему, забитые своими проблемами, безучастные пассажиры, спешившие куда-то после тяжёлого рабочего дня. Смеркалось. Таня бросилась к бедняге, быстро убедилась, что старик жив, но был без сознания. Положив его голову себе на колени, взволнованная женщина неистово закричала:
          — Люди! Помогите! Помогите же кто-нибудь. Он ещё дышит, старика можно спасти! Я это чувствую, я это знаю… что же вы, люди?
          — Брось–ка ты, девочка, этого алкаша, не убивайся так ради него, — проворчала грузная пенсионерка, стоявшая рядом, и ехидно добавила: — Много их сейчас валяется, всем не поможешь…

              Таня торопливо, с особой аккуратностью положила под голову умирающему свою сумку. Бросилась в ближайшее здание университета, прямо из дверей закричала на всё фойе:
              — Скорую… вызовите Скорую! Позвоните, пожалуйста, в Скорую! Человеку плохо, на остановке, он без сознания… — суетливо причитала Таня.
К её удивлению, никто не спешил разделить с ней волнения и участия. Как холодным душем отрезвил её уверенный, жёсткий ответ:
              — Подождите, женщина, пока линия освободится. Телефон — один на весь этаж. Сами страдаем… когда надо — никогда не дозвонишься.
И действительно, пришлось неизбежно ждать, пока прозвучал долгожданный голос в трубке:
              — Скорая слушает…

         «Только бы побыстрее приехали,» — единственная тревожная мысль захватила всё существо отчаянной спасительницы. Дыхание пожилого незнакомца становилось еле заметным, а пульс — уже почти не прощупывался… Таня внимательно рассмотрела лицо пенсионера, на лбу достаточно большая ушибленная рана, возможно появившаяся в результате неожиданного падения, там же под скамейкой лежала его незатейливая авоська. Одежда на несчастном была довольно приличная и лицо интеллигентное, очень бледное… непонятно, почему народ решил, что это алкоголик… те, обычно красномордые и громко сопящие. Таня, не давая умереть незнакомцу, как могла, поддерживала в нём энергию жизни, поднимала её — ускользавшую вниз, в землю.

            Казалось, прошла вечность,.. когда наконец появилась скорая.
          — Поздно. Почему так поздно? Я же вам кричала, что ОН УМИРАЕТ!.. Я его не спасла, — рыдала Таня.
Как это страшно, понимать собственное бессилие перед чёрной пеленой смерти.
           — Успокойтесь, женщина, — монотонно констатировал доктор в белом халате: — Мы бы все равно не успели. Это инсульт, тут надо было успеть в первые 15 минут. Потом уже бесполезно… идите домой и успокойтесь… а вы кто ему будете?
— Никто… просто прохожая. Почему вы так медленно ехали, почему? Его можно было спасти, — не успокаивалась Таня. Теперь она точно знала, что надеяться на других ей нельзя. Что нужно было спасать старика ей самой, своими молитвами и энергиями.
          А сейчас она чувствовала, что не свершила то, что могла…

           Уже безжизненное тело пожилого человека и его авоську методично забрали в автомобиль «Скорой помощи». Доктор и водитель (тоже люди) молча закурили. Откуда-то собралось много зевак. Все спрашивали Таню, что случилось. А она, опустив голову, вся в слезах, медленно шла сквозь непробиваемую стену ханжеского равнодушия и цинизма. На душе её было пусто и горько, словно за последний час рухнул весь этот, казавшийся незыблемым, мир… а в сердце образовался жёсткий обширный комок разочарования.

          И всё-таки жаль… очень жаль, что Татьяна не стала поступать, как мечтала с детства, на врача. Она была бы хорошим доктором! Она это знает, чувствует. Когда-то давно ещё в детском садике, играя «в больничку», Таня всегда была врачом, выстраивала всех в очередь и лечила, лечила… а когда всё-таки ей самой пришлось быть пациентом и нужно было принести анализы, она единственная из всех принесла настоящий кал, ведь для неё это было по-настоящему, что привело в шок всех воспитателей. А когда в школе на выпускном вечере транслировали нарисованный одноклассниками фильм, её нарисовали в больничном халате, с огромной клизмой в руках.

           В семье тоже знали, что Таня будет непременно врачом. Мама предварительно съездила на приём к знакомым в мединститут, где прошла её юность. Там посоветовали не тратить время на поступление, так как принимали в мединститут исключительно со взятками, таких крупных денег у Милы не было. Поэтому она уговорила дочку отказаться от этой мечты. Таня послушно пошла по маминым, проверенным стопам. Помня поговорку Милы:
           — Ошибки врача подчас непоправимы, а у экономиста — всё поправимо.

             Вот и сейчас погиб человек, чья-то обидная халатность привела несчастного к летальному концу. Неужели можно спать спокойно, зная, что по твоей вине кто-то умер? Таня так хотела спасти его, она бы непременно спасла его, если бы… В такие отчаянные минуты Таня глубоко сожалела о том, что когда-то послушала свою маму — экономиста с большим стажем и поступила на экономический вместо медицинского… В любом случае, экономика — это не её, точно была убеждена Татьяна, но покорно тянула лямку на финансовом поприще. Надо было как-то успокоиться и бежать в школу, но тревога барабанной дробью стучала у неё в висках… мысли роились вокруг случившейся трагедии.

            Боже, это мог быть её отец… какой бы там ни был… но отец! Сергей Иванович был ровесником почившему от инсульта бедолаге. Отец — юрист, человек незаурядных достоинств, поэт, Почётный донор Беларуси, тоже уже был довольно почтенного возраста… Жизнь не пощадила его. Доведённый до отчаяния, в итоге отсидел в тюрьме общего режима, полгода — по статье за хулиганство… и теперь, выброшенный второй женой практически на улицу, нашёл утешение в семье Татьяны, которые сердобольно вытащили его из лесной землянки.

            Возвращаясь с работы, она частенько заставала Сергея Ивановича хорошенько подвыпившим во дворе с такими же бывшими… образованными, когда-то интеллигентными, а теперь свободными от всех этих условностей пенсионерами… Система в своё время довольствовалась сполна их навыками и умениями, а потом просто выплюнула без права на достойное существование. Таня с нежностью относилась к родному пращуру, несмотря на то что когда-то в детстве он оставил их с матерью даже без алиментов, увлёкшись прелестями молодой похотливой секретарши.
   
            А теперь — на работе такая же зеркальная ситуация. Конечно, не в секретарше дело… та или иная, но всегда нашлась бы. Виновным в адюльтерах Таня склонна была считать в большей степени мужчину. Но здесь был её родной отец, другого отца у неё не было и никогда не будет. Без слёз не вспомнишь, как он, после отсидки рыл себе землянку в лесу возле дачного посёлка, приговаривая при этом, что лес его единственный надёжный друг. Лес укрывал его от смерти во время войны… и сейчас молчаливо обнадёживал, что защитит от всех жизненных напастей.

             Таня не смогла остаться равнодушной, она, втайне от обиженной им матери Милы, приютила блудного отца. Ежедневно стелила непутёвому постель, кормила его, сама делала ему причёски и маникюр. Они подолгу беседовали вечерами, и дочь просто радовалась отцовской близости. Несмотря на своё личностное падение, он был по-прежнему добр, интеллектуален и нежен с ней и с внуками. Приятно было с ним по вечерам вспоминать различные мгновения из прожитой жизни. Отец много знал и часто критиковал действительность. Это близкое общение и есть секрет кровной связи детей и родителей.

                СОБРАНИЕ

         Итак, измотанная переживаниями и раздумьями, Таня добежала до школы, где её ждала новая Голгофа. Закатив глаза к небу, как будто прося помощи у высших сил, глубоко вздохнув земной энергии, она открыла обшарпанную, затёртую, предательски скрипящую дверь в родной класс. Учительница тут же заметила:
— А вот, наконец-то и главная виновница пришла, — замотала головой, украшенной зализанной в пучок причёской пожилая учительница.
          На ней была чёрная в каких-то беспощадно траурных рюшах блузка, прикрывавшая мятую бесцветную юбку. На ногах её, как символ осенней распутицы, назойливо блестели резиновые сапоги. Классная руководительница с сарказмом, прикрывавшим банальную зависть, подробно чайнику просвистела:
          — Вот, посмотрите все на эту красивую, ухоженную, обеспеченную женщину. Умна, интеллигентна, образована, ворочает миллионами в банке, а дети, как купленные по- дешёвке на рынке, необузданные и лохматые… и что Вы нам скажите на это, госпожа?! — надрывный визгливый голос воинственного педагога вернул Таню на землю.
         Тяжело вздохнув, опустив голову, она присела на ближайший стул (нестерпимо гудели ноги). Потом задумчиво осмотрела аудиторию, где затаив дыхание, следили за каждым её движением десятки любопытных свидетелей расправы.
         — Спасибо, конечно, за комплименты, Лариса Дмитриевна, но мне думается, что именно из вот таких «лохматых», как Вы выразились, девочек и мальчиков… вырастают отважные путешественники, знаменитые артисты, выдающиеся художники и поэты, учёные с мировым именем, но сначала надо терпение… терпение, Господа хорошие! — решительно возразила педагогу на одном дыхании неудобная родительница.
          Присутствующие в классе украдкой захихикали, а поверженная учительница только тупо громко подытожила:
          — Хорошо, что я не доживу до этого…
Трудно было не парировать ей, и Таня тут же подметила:
          — Простите, что я буду говорить сидя, потому что я очень устала.
             Возможно, что вам и не надо браться за воспитание молодого поколения, если вы не желаете видеть плоды своего труда. Моя мама как-то вспоминала, что в её школьные годы ещё при Сталине, наказывали не учеников, а именно учителей, если дети не любили и не учили предмет в школе… Согласитесь, это логично. Если нет достойных результатов труда, значит педагог недостаточно хорошо трудился, вот и всё, делайте выводы, Господа!

         — Сегодня у нас разговор не об учителях, — тут же перевела стрелки невозмутимая Лариса Дмитриевна, — Сегодня мы возмущены невыносимым поведением вашего сына, Татьяна. Готовится Приказ об отчислении его со школы. Лично я за это буду голосовать двумя руками (пока Вы меня тут совсем не засудили за мой плохой труд), — возмущённая классная дама гордо повернулась в другую сторону и продолжила, глядя на аудиторию:
        — Да, кстати, у меня часто болит голова, уже серьёзно похолодало… может быть не будем ждать Новогодних праздников, а по возможности уже сейчас, мои дорогие родители, вы скинетесь мне на подарок. Я бы не отказалась от скромной натуральной норковой шапочки (ха-ха-ха). Подумайте, если я заболею, то ваших оболтусов учить будет некому. Прошу вас эту мою шутку воспринимать как просьбу о помощи.

         Переполненная аудитория напряглась, как перед вызовом к доске на уроке… Все присутствующие тут же стали оттирать какие-то невидимые пятна на столах, на одежде, на собственных ладонях. Бойкий папаша нашёлся раньше всех:
         — Так Вы же самого платёжеспособного родителя сейчас при всех уволили… Она единственная тут при бабках (хе-хе), — раздался смех в зале.
         — А вот сейчас вы сами постарайтесь-ка тут договориться с ней, — откровенно выстрелила всей своей бесцеремонностью в родителей неугомонная Лариса Дмитриевна. Тем самым прямо показав Татьяне, что договориться со школой ещё возможно!

          Что тут за рыночный торг, что тут за богадельня! Ей не верилось, что действие происходит в обычной белорусской средней школе, в центре огромного города. Уму не постижимо… вот оно светлое будущее, которое строили всем миром наши наивные предки. Ничтожный оклад и громадная должностная ответственность за воспитание детей привели к многочисленным кадровым проблемам в сфере образования. Именно поэтому у двоих Таниных детей, разного возраста, был один и тот же классный руководитель… а потому что все молодые и перспективные учителя разбежались в другие сферы услуг, чаще — на рынок, чтобы мотаться по складам и торговать польскими ходовыми шмотками.

          В школе, к сожалению, диктовали свои устаревшие диктаторские порядки пенсионеры. Но была ли от них какая-то польза для молодых людей нового во многом непонятного им поколения. Теперь Тане было ясно и понятно нежелание детей посещать эту ненавистную школу. И она бы ни за что не согласилась попасть сюда завтра опять.

          Только в девять вечера Таня еле доползла домой — к детям! Казалось, что была прожита целая вечность, но никак не один день. Вся гамма пережитых эмоций не давали ей расслабиться ни на миг. Дети ждали маму у двери, зная, что что-то вкусненькое для них обязательно приготовлено в её волшебной сумке. Но что это, мама сурово обвела взглядом весь неугомонный строй. С кого начать?
— Значит так, показываем все свои дневники. Я жду от вас объяснений… только кратко — времени на разборки сегодня уже нет. Первой, как обычно, «взяла на себя огонь» бойкая Лёля — младшая 12-летняя дочь, хорошенькая, голубоглазая, в пушистом домашнем костюме и тёплых тапочках. Сейчас она заискивающе вглядывалась в суровые Танины глаза, стараясь понять все причины негодования без слов.
 
        Общительная, находчивая, простодушная и весёлая, каких обычно называют лидерами компаний. Но вот незадача, в школу ходила как на каторгу, учёба пугала её до паники. Вместе с тем Лёля с удовольствием посещала секцию баскетбола, любила подолгу возиться с животными, с удовольствием пела и танцевала. А в школе — все непонятно, потому что все притворяются и торгуют правдой, поэтому девочка снова затянула «свою старую шарманку»:
       — Мама, я тебе уже не раз говорила, что меня возмущает разборчивость наших учителей! Меня тошнит от их несправедливых оценок в школе. Например, одноклассница Даша списала домашнее задание у соседки по парте Кати и получила оценку лучше, чем сама Катя… как ты думаешь, мамочка, почему? Очень интересно… Дашин папа — директор шоколадной фабрики, поэтому её мама таскает в учительскую шоколад — мешками! Эти взрослые думают, что мы ничего не понимаем… а мы всё видим и презираем их. Оказывается, чтобы хорошо учиться, надо таскать учителям шоколад — мешками. Вот и весь расклад!

         И без того уставшая и измотанная, Таня невозмутимо продолжала проработку и воспитание сияющей от важности собственных мыслей дочки:
         — За что ты, моя любимая, умудрилась схватить двойку по поведению?
         — Так это… моя любимая мамочка, за то самое… я же всё в глаза учительнице и сказала, что думала… она мою правду назвала Хамством и влепила «неуд.» по поведению, вот и всё, — в этот миг глаза и лицо девочки торжественно осветил очищающий огонь мировой Полиции Нравов…
Таня, неожиданно для себя, разразилась громким гомерическим хохотом, который психологи называют — истерическим. Из её любящих материнских глаз брызнули слёзы безысходности… Что было делать? Ведь ребёнок по-своему отстаивал её же жизненные принципы,
         — Ты ж мой стойкий борец за справедливость! Борись, борись, но помни, что Правда — не всегда и не всем интересна, дочь. И самое главное, с нашими учителями — на равных нельзя, обижать убогих: — Это действительно хамство, — вздохнула мама, — постарайся в другой раз о несправедливости рассказывать сначала мне, хорошо? Это поможет тебе воспитать в себе хотя бы терпение, терпение, дочь, терпение… которое потом тебе очень пригодится в жизни!

          Следующей на очереди была 15-летняя племянница Алла — тихая, милая, статная брюнетка, вечно витающая в облаках (знакомый семейный симптом). Таня согласилась взять её к себе в прошлом году, по просьбе сестры Веры, которая жила в российской глубинке и хотела для дочери — нормального всестороннего городского образования. Алла играла на пианино, неплохо пела, выразительно рисовала маслом, любила мастерить украшения, красиво танцевала, увлекалась дизайном одежды, много читала о любви, о животных и уходу за ними. Больше, пожалуй, она ни к чему не стремилась. Ей совершенно было не интересно про «всесторонне развитую личность», которую воспитывала каждая советская школа! Поэтому картины её украшали все детские городские выставки, а дневник «краснел» от плохих оценок, чаще по физике и математике.

         Особенно Алла боялась английского языка, потому что после словарного перевода, учитель — старый еврей, обычно называл её тексты неисправимо абсурдными и высмеивал на весь класс. От этих бесконечных требований, наваливающихся всё больше с каждым днём, девочка, и так уже с заниженной самооценкой, вообще утратила желание учить английский язык, наивно полагая, что сможет прожить счастливо жизнь и без него. Как результат — плохие оценки в дневнике, и постоянные вызовы родителей в школу. Алла обречённо открыла дневник, усыпанный красными «укорами учителей», и тупо уткнулась в потолок.

           Было искренне жаль девочку. Но требования школы заставляли её тётю реагировать на все замечания и как-то, но договариваться с приговорённым к казни подростком… либо стимулировать, либо ограничивать. Тане ни то, ни другое не улыбалось. Мы все знаем, что люди — разные. А школа в Беларусь «стригла всех под один горшок». По мнению советских учителей, все должны были быть всесторонне развитыми… но как это было возможно, если даже великий, гениальный Пушкин АС, имея неоспоримый талант к словесности, был обыкновенным двоечником по точным наукам. В школе никого не интересовала даже самая яркая Индивидуальность! Для строительства коммунизма нужна была покладистая, однородная, серая масса людей, не больше и не меньше.

           Хотя прошло уже полгода, но Таня до сих пор, с тревогой и возмущением, вспоминает тот злополучный день, когда Аллочку прямо с урока забрали на операционный стол. Постоянные недовольства учителей, растущие требования по предметам привели девочку к такому отчаянию, что она при первом же более-менее подходящем случае (хоты бы боль в животе) попросилась домой. Но не тут-то было! Бдительные учителя, посовещавшись, кинулись звонить… нет, не родным школьницы, а прямо в «Скорую помощь». Алле ничего не оставалось, как подчиниться воле всезнающих педагогов. В больнице врач предположительно констатировал — аппендицит! Уже через час Аллу прооперировали без обследования. Вскрыв полость, убедились, что аппендикс в норме, а боли возникали из-за банального поликистоза яичников, которым страдает каждая вторая женщина. Аллочку — красавицу, будущую невесту неумело зашил практикант (!) Можете представить, что это получился за шов. Уродство на полживота!

          Когда Таня, при первой же возможности сорвавшись с работы, задала в больнице вопрос:
          — Почему вы прооперировали девочку без родительского разрешения?
И получила глупейший в своей жизни ответ:
          — Не дозвонились… У нас бесплатно работают только практиканты из Медицинского института. Договорились бы с нами, заплатили и получили бы красивый косметический шов.

          С тех пор Таню мучила совесть за халатность циничных и равнодушных взрослых, окружавших загнанного в угол подростка. Было стыдно и обидно, что никто из сотрудников ни в школе, ни в больнице не подумал о будущем только вступающей в жизнь девушки… дневник Аллы пестрел беспомощными кляузами поборников «доброго, мудрого, вечного», а именно: не хочет, не знает, не присутствовала… Что тут скажешь, чем поможешь? Махнуть на всё рукой?

           Перед Таней стояла серьёзная, жизненно важная проблема, с которой она все время старалась справиться… надо было сохранить психическое здоровье девочки при тотальном унижении в школе. Алле купили пианино, определили в художественную школу имени Марка Шагала, оплатили репетитора — народного художника Беларусь — самого Вышку. Своих детей Таня могла наказать импульсивно, а к племяннице было отношение особенное. С ней было все по-другому, ей ведь и без того не просто жилось в чужой семье. Тут нельзя было обойтись без великодушия, безусловной любви и терпения, иногда в ущерб собственных детей… Таня, держась рукой за раскалывающийся от усталости и голода лоб, почти прошептала:
           — Не переживай, девочка моя. Вот поужинаем и займёмся твоим английским, все будет хорошо!

          Последним «на разборе полётов» был единственный и очень любимый 15-летний сын Санька… А кстати, где он? Худощавый рослый парень с пробивающимся пушком над верхней губой… так и не дождавшись материнской расправы за свои подвиги, сладко спал, обнимая во сне (нежно, как девушку) мягкую подушку. Таня сама заглянула в приготовленный по команде мамы, горящий красным заревом замечаний и жалоб беспомощных учителей дневник. Неожиданно для себя самой она согласилась, что, пожалуй, в самом деле — не стоит сыну ходить в ТАКУЮ школу. Боже милостивый, только бы Саня не проведал об этом неизбежном заключении мамы. Нельзя!
           Раскрыв по очереди несколько его тетрадей с двойками, и выставив их на спинку дивана, как на подиум, Таня вспомнила слова учительницы: «Абсолютно бездарная личность»… Какой уж есть, но он — её любимый сынуля, очень добрый, доверчивый, попавший под влияние дворовой шпаны… Саня, как мог, сам решал свои мальчишечьи проблемы, не посвящая родителей. Разве это не по-мужски? Кроме всего прочего, он, как и Алла, занимался музыкой, танцами, хорошо ориентировался в компьютерной технике, которая только-только появилась в домах белорусов… но школьным педагогам всё это было не интересно. Каждый считал самым важным в жизни любого ребёнка только свой предмет, только свою науку.

           Единственным верным другом Сани стал купленный на базаре за двадцать пять долларов щенок (помесь стаффордшира с дворнягой). Рядом с 3-месячным Атосом (такое имя своему четырехлапому другу Саня выбрал сам) парень обрёл уверенность в себе, учился ответственности и дисциплине. Теперь Таня умилённо смотрела на двух своих парней, которые безмятежно сопели в дырочки… или искусно притворялись (хе-хе). Ещё молодой, цветущей как майская роза, женщине, хотелось совсем иной жизни, хотелось гармонии, покоя и блаженства — хотя бы дома по вечерам. А тут приходилось одной разбираться с детьми.

          Очень хотелось разделить трудности в воспитании детей со своим мужем Владом, но что было взять с бывшего фронтовика — афганца, у которого всегда была наготове агрессия, иногда даже по самому безобидному поводу. Влад страдал целым рядом хронических недугов. Посттравматический синдром стал причиной бессонницы и полного безразличия к окружающим, абсолютно ко всем, кроме боевых друзей — «афганцев». Можно было только догадываться, что довелось пережить 23-летнему «желторотому» лейтенантику, брошенному в глубокий вражеский тыл корректировать залпы советских ракет. Каково это, прятаться в горах над незнакомым, вражеским аулом, рискуя погибнуть под обстрелом своих же орудий. Влад понимал, что его посылали на верную смерть, но он выжил, за это потом получил в награду от Родины боевой Орден Красной Звезды.

           До конца всей правды о той войне он так и не рассказывал. Видимо, нельзя было, но сегодня, в свои неполные 40 лет, капитан Иванцов выглядел на много старше… Никому не надо объяснять, какой след оставляет в душах молодых бойцов — героев суровая правда войны… Ещё более тяжёлым для «афганцев» оказалось возвращение домой, где они, со своим фронтовым опытом, а вместе с ним и заморочками, и проблемами, были совсем не нужны мирному обществу. Особо «умные» земляки в тайне даже посмеивались над ребятами «афганцами». Сугубо штатским интеллектуалам нечего было противопоставить мужественным патриотам из горячих точек Афг-ана, поэтому счастливчики, не попавшие в то жуткое пекло войны, просто втихушку только парировали:
          — Аа… эти дурачки, поверившие в советскую пропаганду!

          Тане горько и обидно было слышать такие откровенные резюме, потому что изменить она ничего уже не могла, а надо было как-то жить дальше… Её цветущая, яркая, привлекательная внешность, стремительный рост по карьерной лестнице, стабильное семейное положение, порождали массу завистников, но вместе с тем, привлекали толпы поклонников и обожателей. Это совсем не значит, что Таня опускалась с ними до постели, это было чуждо её природе в принципе. Но Влад, которому после тяжёлого ранения пришлось начинать жизнь «на гражданке» практически с нуля, болезненно ревновал свою жену во всем и ко всем. Это было неизбежно в тандеме счастливицы и неудачника.

          Вы, конечно, догадываетесь, как решал эту проблему уже даже, по сути, не капитан, а просто Иванцов. Естественно — кулаками. Месил всех: потенциальных соперников, жену, детей… сплошной моветон! Возможно даже, сказывались нездоровые гены его отца. Тот, тоже профессиональный военный, в своё время получил тюремный срок за якобы непреднамеренное убийство солдата сверхсрочника. Все знают, что в армии великое множество проблем, но не убивают же. А тут — убил! — «…кровь горячий у джигита был». Видимо, именно эта кровь и не давала покоя мужу Татьяны.
 
          Она понимала, что съезжая с катушек, Влад может натворить беды даже с родными детьми. Допустить этого любящая мать не могла, так как знала настоящий диагноз мужа, поэтому старалась сама «развязывать все, даже самые крепкие узлы» в деле, так сказать, воспитания своих родных и любимых пока ещё всесторонне не развитых, по мнению дорогих учителей, Личностей детей.

          Но, как известно, шила в мешке не утаить… и рано или поздно Его Величество отец пытался-таки внести свой достопочтимый вклад в святое дело по выращиванию граждан социалистической Беларуси.
         — Почему наши дети постоянно спорят со мной и не слушаются? Это всё твоя свободолюбивая и строптивая кровь, — возмущался незадачливый отец, и доставал жену обидными репликами, продолжая свой крутой монолог по душам, — Да, я был лучшим армейским воспитателем, мне матери писали письма с благодарностью за то, что я воспитывал солдат в строгости и суровой правде жизни. Нельзя с детьми сюсюкаться как ты, мур-мур да мур-мур. Пороть их надо розгами и жестоко наказывать. Вот мой дед, например, зажимал мою голову между своих колен и порол меня как «сидорову козу», приговаривая: «Есть не получишь, пока не заработаешь» —
           Вот это воспитание! И ходил я голодный, пока не заканчивал порученные мне дела… так я и стал Человеком. А наши кровососы купаются в твоей безграничной, какой-то сумасшедшей материнской любви, и «ни хрена» не хотят напрягаться, понимаешь? Не сын, а тряпка, хлюпик, с попугайчиками возится. Здесь должно быть моё суровое мужское слово! Я должен сделать из него настоящего бойца!

           Таня пыталась понять суровые принципы Влада, где-то даже соглашалась с мужем, но неожиданно вмешалась Лёля:
           — Папа, а зачем ты так больно ударил Саньку ногой в живот, что он даже не мог дышать? Мама, мы с Аллой спрятались и всё видели, как потом брат схватил кухонный нож и решительно выдал, что когда вырастет, то зарежет папу…
           Примерно вот так было всегда. Таня понимала, что жалующийся на жизнь муж всё-таки обычно недоговаривал до конца о случившемся. Ударил сына ногой в живот, как так и надо! И забыл. А сын Санька не жаловался, боялся мести отца. После откровений дочери Таня всё поняла. Влад не просто пытался договориться с Таней… таким образом, гвардеец Десантно-штурмового батальона, кавалер ордена Красной Звезды пытался оправдать своё варварское армейское воспитание по отношению к родным детям. Сам пытался понять причину всех неудач! Таня, изрядно искусав все губы, только выпалила — как ошпарила:
            — Дурак ты и дурацкое твоё воспитание. Как можно бить ногами (!) собственное дитя? — отчаянно вырвалось у загнанной в угол взбешённой матери.
 
          Объяснять и доказывать что-то в сто тысячный раз — было бесполезно. Они жили вместе почти 18 лет, и Таня прекрасно знала, чем обычно заканчиваются такие разборки с «хлебнувшим боевого крещения» мужем. Навыки владения энергетическими ресурсами научили её успокаиваться самой и утешать разъярённого супруга. На него лучше всего влияли: если кто-то жаловался на здоровье или вкусно пахнущая еда. Поэтому Таня всегда старалась вовремя ретироваться на «свою любимую» кухню… сказав при этом, что у неё сильно разболелась голова. Конечно, такая тактика только временно возвращала покой в семью. Ей хотелось, чтобы Влад сам старался развиваться и быть добрее. Но это не происходило. «Лучше уж плохой мир, чем хорошая война. Да, пусть плохой, но Мир!» — по-женски рассуждала Татьяна до своей зрелой поры.

           Сын Санька родился, когда папа уже служил в Афганистане, и вырос до 3 лет без отца. Потому что Влад, тяжелораненый, ещё долго мотался по госпиталям уже после вывода войск из Афганистана. Было весело, когда Санька впервые увидел неподвижно сидящего в кресле отца (которого, кстати, практически принесли в дом сослуживцы).
На вопрос Влада:
          — Сын, а где твой папа?
Дитё уверенно показало на портрет под стеклом серванта:
          — Вот мой папа!
          — Нет, это только портрет мой, а папа твой живой. Я, сын, твой папка.

           Санька растерянно смотрел то на маму, то на папу и плакал…. Потом ребёнок, сами понимаете, принял с великой радостью своего родного отца и был этим горд и счастлив. Что не скажешь о папаше, который, по-видимому, так и не созрел до высоких отцовских чувств. Таня не помнила, чтобы Влад когда-нибудь обнимал, жалел сына. Дочку он любил по-другому, баловал, усаживал на колени, забавлялся как с куклой и частенько обнимал. — Счастье, — скажете Вы… не тут-то было.
Позже Таня услышала страшное признание в том, что Влад сомневался, его ли это дочь, слишком светленькая, голубоглазая и непохожая на черноглазого брата и отца.
 
            «Вот тебе, бабушка, и Юрьев День!» Приплыли… Плакать или смеяться? Ни то и ни другое…
             — Мы пойдём иным путём, — учил великий Ленин! Не всё плохо было в учении дедушки Ильича, например, его решимость и стойкость на пути к цели заслуживают нашего и уважения, и подражания. На этой оптимистичной ноте мы и закончим невесёлое повествование о жизни школьников и их родителей в Беларуси.

            Уже глубоко за полночь Таня, наконец-то, добралась до своей уютной пастели, её не покидали грустные размышления о прожитом дне. Кувалдой выбивалась надпись в рассеянном сознании. Почему ей была дана жизнь в таком жестоком мире, который она не понимала и не принимала? Она всегда была послушной дочерью, получила высшее образование, мирится со всеми гримасами карьеры, замуж вышла за первого мужчину в своей интимной жизни, родила любимому мужу здоровых, красивых сына и дочь… Почему всё так сложно, почему нет покоя ни в душе, ни в семье? Ответ был прост. Они — слишком разные. Влад сам по себе, наверное, хороший человек. Да и нет плохих в её окружении. Она помнит его добрым и весёлым мальчиком, сопровождающим её в школу туда и обратно. Она никогда не забудет его нежный первый поцелуй на крыше дома в 15 лет, тогда он удивлял её своей элегантностью, вниманием и заботой о ней. Куда это всё пропало? Неужели война способна убить всё лучшее в человеке навсегда? Влад меняться не хотел и своих проблем явно не замечал.

             Так же Таня себя оценивала вполне достойно. Она всегда была хорошая мать, добрая жена и прекрасный работник. А вместе им жить очень трудно. Так бывает, потому что Господь сводит разных людей в пару, давая обоим шанс на улучшение их душ через любовь и добро. Но каждому вкладывается разный ресурс энергий. В положительной энергии человек перезаряжается от Космоса. В отрицательной- от живых существ. И если эта пара здраво оценивает свой ресурс и возможности, но переживает много лет вместе. Таня всё это понимала и трезво оценивала свой позитивный ресурс, от которого питалась вся семья. Но её ошибка заключалась в том, что она не умела донести эту необходимую информацию до Влада.
Или не смогла. Несколько раз она заводила с ним разговор на тему взаимоотношений с энергиями, но всегда Влад сводил их на разборки с детьми или с подчинёнными.
 
              Она ждала и надеялась, что он дойдёт до всего сам, прозреет наконец, вырастет духовно. В глазах друг друга они просто были чудовища. А дети стали жертвами этого брачного недоразумения. Дети… дети были беззащитны в мире социума- марионеток. Где главной задачей общества было слепить из мальчиков и девочек всё тех же покладистых марионеток. Так всё просто. Смешно, очень глупо и скверно, однако… Рядом послышалось сладкое сопение Влада… спит безмятежно, спокойно, ну и слава Богу! Пусть спит, сто лет проживёт.

              Тане же не спалось. Только в ночной тишине она слушала саму себя, старалась найти внутренний баланс и равновесие между добром и злом. Пружинкой вся её внутренняя энергия рвалась куда-то далеко отсюда. В Космос, в мир гармонии и всеобщей любви… надо спасать детей, детей надо спасать… что делать? — спасительный сон охватил обречённое бесконечно метающее сознание измотанной проблемами женщины и унёс куда-то далеко в её потаённое «Зазеркалье» … В конце концов, неожиданно всё прояснил и подытожил один, с первого взгляда безумный, сон…
            — Вот этого оставим? Смотри, какой хорошенький, крассава… с большой пиписькой и волосатенький, а руки, руки смотри какие большие, а? — кривя влажными пухлыми губами, охотно заигрывал новоявленный Президент Беларуси со своим русским подельником по политике.
            — Ага, давай его оставим… для расплода сгодится, и работник, похоже, будет славный, -отвечал ему весёлый и пьяный, как всегда, такой же новоявленный — российский Президент. Перед ними чёрной пугающей бездной зияла огромная воронка, в которую падали один за другим маленькие дети… за ними — взрослые, безропотно сползающие с ленты конвейера…

            О, ужас! Эта воронка — жерло гигантской мясорубки. С другой её стороны — вываливался мясной кровавый фарш… но, что это?.. фарш был живой! Он послушно выполнял все команды боссов у мясорубки, дальше…
Таня не помнила. Выступивший холодный пот — защитной реакцией на кошмар успокаивал женщину. Однако, растущее беспокойство о будущем уже не покидало её. Время вопросов прошло, наступило время действий, иначе будет поздно! Будет поздно… Татьяна стала больше интересоваться политикой. Прислушивалась к любой информации о загранице… о другом мире, где не было той страшной мясорубки. Жуткий сон никак не выходил из головы.

           А вдруг он вещий?


                ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ ИЛИ НА ВОЛОСОК ОТ…


        …Выходные обещали быть насыщенными, родители убедились, что детей практически не оторвать от телевизора. Значит, уроки останутся не выученными, а папе так и не удастся посмотреть любимые каналы, или маме просто отдохнуть в тишине. Выход один — избавиться поскорее от всех источников развлечений. Хотя бы на время. Наспех составили объявление о продаже японского телевизора, а с ним и музыкального центра — в бегущей строке по местному телевидению и с надеждой ждали звонка. Покупатели не заставили себя долго ждать, договорились о встрече на завтра, в воскресенье.

         Владу пришлось неожиданно убежать на фирму. Это было его детище в партнёрстве с двумя приятелями. Такие фирмы, фирмочки — появлялись как сугробы в снегопад, и так же быстро они таяли. Всё было ненадёжно как-то. Не знали, что будет завтра. Пугал разнузданный криминал, милиция только беспомощно разводила руками. Проще было тайно обзавестись огнестрельным оружием и защищаться нелегально, подобно герою культового фильма «Брат».

         Вот и крутились новоявленные белорусские бизнесмены между кое-какими прибылями и постоянными непредсказуемыми издержками. Хорошо, что у Тани стабильно были законные выходные, чтобы спокойно заняться детьми при том, что она ревностно следила за порядком в своём Королевстве. Памятное ноябрьское воскресенье напугало первыми заморозками. Дома были дети, Таня и гостевала бабушка. Влад немного задержался после завтрака дома по причине продажи техники. Получил на руки от покупателей 300 долларов и, не простившись, убежал на работу.

          Таня металась по квартире в домашних хлопотах и перекидывалась фразами с помогающей ей на кухне мамой Милой. Лёля с Аллой повертелись у зеркала и разбежались по кружкам.

          Сын Санька собрался на прогулку со своим лучшим другом Атосом, прихватив на ходу поводок и немного корма. Ушёл незаметно, тихо. Ничего не предвещало беды… Странный звук, напоминающий шипение и гул заставил Таню заглянуть в прихожую, на всякий случай она громко спрашивала на ходу:
          — Кто там?!

               А там чем-то напуганный сын изо всех сил зажимал морду Атосу, нервным и скорым шёпотом он почти умолял:
             — Мама, закрывай двери на все замки! Я подслушал разговор — этажом выше, — Саня показывал вверх, — Один говорил, что видел как выносили вещи, значит, деньги уже там… а другой сказал, что дома есть только две бабы и дети, можно их убрать без шума, — паренёк перевёл дыхание и застонал, — Мама, они говорят о нас, они сейчас придут… — бледное от испуга лицо подростка свидетельствовало, что это не шутка.

               На автомате, не раздумывая, Таня быстро закрыла все замки на новых, увесистых дверях и тут же вздрогнула от неожиданного звонка в эту злополучную дверь. Звонили настойчиво, но Таня уже пыталась сообщить в милицию по домашнему телефону об ограблении… Оказалось, бандиты обрезали в подъезде кабель. Слава Богу, что под рукой был новенький мобильный телефон (редкая штука тогда ещё), на который бандиты, по-видимому, не рассчитывали.

               Таня быстро набрала заветный номер — 02 — Милиция, и тихо шепнула:
          — Ограбление! Нам бандиты ломают дверь, хотят убить за 300 долларов! — конечно там не могли не слышать того, что творилось в прихожей у Иванцовых. В трубке без лишних слов оперативно обещали прибыть через 15 минут, попросили только как-нибудь удержать бандитов у двери — разговором. Иначе будет трудно выяснить их намерения об убийстве и доказать состав преступления. Конечно, Таня всё понимала… она хотела рассмотреть непрошеных гостей в глазок — он был заклеен. Тогда, выдохнув полной грудью, Таня затянула свою нехитрую песню:
          — Да кто там? Сколько можно трезвонить, у нас швейцаров в доме нет! Подождите…
          — Мы друзья вашего сына Саши, он деньги взял в долг и не вернул. Не бойся, хозяйка, открой дверь и мы всё тебе объясним, — вкрадчиво звучал хриплый басок, явно взрослого дядьки.
          — Простите, не могу открыть, руки грязные, пойду помою… а сын на прогулке вместе с собачкой. Вы разве его не встретили там? Он сейчас вернётся, минут через пятнадцать. Подождите Саньку на лестнице, мне с вами некогда разбираться. Блины горят на плите!

         Таня заглянула на кухню, там её мама, ничего не подозревая, продолжала жарить и парить при закрытой двери. Не стоит посвящать пожилую маму в их проблемы, подумала женщина, только суеты станет ещё больше. Саня с собакой закрылся в гардеробной, чтобы не выдать своего присутствия бандитам. Вернувшись в прихожую, Татьяна замерла у входной двери. За ней шептались, курили… даже не думая уходить. По всему было видно, что алчность и возможность лёгкой наживы полностью затуманили мозги грабителей. Кто-то из соседей прошёл вниз по подъезду, кто-то открыл звякнувшую громко дверь…

         Было обидно, что средь бела дня люди пошли на преступление и никого не боятся! Милиции всё не было. Напряжение росло. Только бы не вышла из кухни мама, только бы не вернулись девочки, только бы не пришёл Влад. Господи, помоги! Неожиданный громкий стук в дверь — ногами и руками — заставил отскочить растерянную женщину.
          — Хозяйка, открой, ну же, открой, прошу!.. мы просто поговорим! Не бойтесь нас, мы — свои. Мы друзья, мы знаем вас всех. Лучше откройте сейчас, а то можем встретить вас на улице вечером — вам не понравится…
Таня, припав к противоположной стене, молилась и теребила попавшую под руки салфетку: это важно оставаться в спокойствии здесь и сейчас.
          — Владыке содержателю наших душ и тел! Спаси и сохрани!
Вдруг всё стихло. В ушах зазвенело. Мир замер! Через несколько секунд раздался громкий голос:
          — ОМОН, открывайте!

           Чуть живая, Таня недоверчиво попросила очистить дверной глазок, и увидела в него знакомую милицейскую форму. Больше на площадке в подъезде никого не было. Всех увели. Звякнули надёжные запоры, спасавшие так долго в этот день… Молодой офицер милиции, представился, показав своё удостоверение. Поблагодарил Татьяну за проявленную решимость и героизм. Он подтвердил, что это были опасные грабители, которые занимаются кражами и разбоями уже не первый месяц. Но вместе с удачной поимкой преступников, появилось несколько требований к потерпевшей.

          Во-первых, те были безоружны,
          во-вторых, никто не пострадал,
          в–третьих, у бандитов огромный опыт многих статей из Кодекса и способность уходить безнаказанными.
 
          Поэтому требовалось, чтобы Таня проехала вместе с ними в отделение милиции и подала, как положено, заявление о преднамеренном нападении и угрозах. Кроме этого, необходимо присутствие сына, который публично должен опознать или нет этих людей, так как они всё время оправдывают свои действия крепкой дружбой с Сашей. Решаться на поездку надо было срочно, без раздумий.
Таня, войдя в кухню, попросила маму Милу не волноваться, подождать их немного дома и накормить девочек, когда вернутся.
           — А что случилось? Я опять все пропустила? С кем беда? — сейчас не было времени и особого желания посвящать бабушку в такую грустную историю — Все живы, всё хорошо… приеду, расскажу, мне пора! — на ходу резко прокричала Таня.

          Холодный ноябрь заставил закутаться в тёплые одежды. Не чуя земли под ногами, мама с сыном вышли из подъезда и сразу наткнулись на авто с символикой милиции. Их вежливо усадили спиной к водителю в просторном салоне. Напротив — сидели в наручниках бандиты. Их придерживали с двух сторон омоновцы. Сразу стало понятно, что это были те самые убийцы. Таня занервничала, она закрыла лицо руками, не могла видеть весь этот ужас. Никто не предложил помощи, мужчины в форме были спокойны и невозмутимы. Бандиты, как и предупреждал офицер, играли роли невинных жертв, которых оговорила чокнутая дура.

          Машина направлялась в ближайшее отделение милиции, то тут, то там застревая на светофорах. Казалось, ехали целую вечность. Таня украдкой посмотрела на сына, который сидел рядом, низко опустив голову. Потом женщина осторожно с любопытством подняла глаза на бандитов. Типичный уркоганский облик, как в кино: руки полностью зачернены безобразной татуировкой, лица небритые, носы свёрнуты, в зубах чернеют дыры. Теперь она понимала, почему сын купил себе бойцовую собаку.

         …Вспомнилось, как ещё ранней весной её Санька пришёл домой в одних трусах и майке. Конечно, дома все возмутились и набросились на него, ведь он уходил из дома в новом, фирменном, спортивном костюме с модной жилеткой. А тут явился без этого и категорически заявил, что больше никогда не будет его носить, поэтому выбросил свой новый наряд в мусоропровод. Таня всегда принимала решения своих детей спокойно. Влад хлопнул дверью и буркнул:
— Деньги вам некуда девать. Вот и ходите голыми, если так нравится!

          Позже выяснилось, что дворовая шпана — в основном дети из малоимущих семей, у которых покровителями были уголовники и безработные, держали в страхе весь подростковый двор, угрожая расправами и хвастаясь своей безнаказанностью. Таким образом, увидев на Саньке дорогой костюм и неравнодушные взгляды на него признанных дворовых красавиц, пацаны, в заштопанных штанах, угрожая ножами и кастетами, невзирая на холод, заставили Саню раздеться. Потом сложили одежду в кучу, и всей толпой, публично расстегнув ширинки, помочились на неё, явно демонстрируя своё пренебрежение к роскоши и, таким образом, ещё раз силой закрепили свой авторитет во дворе.

           После этого акта вандализма сын вынужден был выбросить вещи, чтобы больше не вспоминать об этом страшном дне. Сам он никогда бы не признался матери, но способность «видеть невидимое» помогла Тане добиться от сына правды…
 
          Опустились руки. Не было слов. В глазах пелена и всё тот же вопрос:
           — За что? Вот они — жертвы всеобщего равенства, привыкшие жить по чужой указке, не умеющие, к сожалению, думать самостоятельно. Это они, довольствуясь только куском хлеба и тёплым диваном, решали судьбы всех остальных… Это они, повсеместно ищущие лёгкую наживу, с удовольствием унижающие невинных жертв, диктовали свои правила с позиции силы, потому что общество не могло или не хотело (что скорее всего) видеть в этом криминал, принимая всё как дворовую детскую забаву. Народная пословица гласит: «Пока жареный петух — не клюнет, мужик — не перекреститься!» Все помнят известную культовую фразу актёра Владимира Высоцкого: «Вор должен сидеть в тюрьме!» А откуда берутся воры, кто их наставляет, кто им даёт добро на существование? Почему дети воров, сидящих в тюрьме, тоже становятся ворами? Почему таких любителей поживиться чужим становится только больше, и никак не меньше? Вопросов много. Ответа нет.

           Таня, опять уткнувшись в очередной философский тупик, вернулась на землю. Реалии были таковы, что авто, набитое жертвами и бандитами, наконец-то подъехало к отделению милиции. Это было неказистое, приземистое, серое, давно не видевшее ремонта, кирпичное здание. Было подозрение, что строилось оно сто лет назад, какими-то уголовными элементами или солдатами — по остаточному принципу. И не надо больше слов, и так понятно, как ценит Государство народный Щит правопорядка! Войдя в маленький кабинет с допотопной мебелью, Таня увидела сидящего за классическим столом такого же древнего, можно сказать, человека — явно пенсионного возраста. Как оказалось, это был следователь по уголовным делам. Он скрупулёзно копошился в чрезвычайно высокой стопке бумаг. Такой высокой, что его не сразу можно было заметить…

           «И этот совсем закопался,» — мысленно подытожила удручённая женщина.
Было такое впечатление, что все служащие тут усиленно демонстрировали свою немыслимую занятость. Не хватало только таблички на дверях: Проходи — тихо, говори — кратко, уходи — быстро! Тане пришлось в подробностях пересказать следователю всю историю. При этом она не отпускала руку сына. Таня всегда старалась быть примером для своих детей, позиционировала как сильная волевая женщина. Пересказывая жуткую картину сорвавшегося нападения, она хорошо чувствовала состояние своего ребёнка. Для неё это было очень важно. Здесь и сейчас они выступали как единое целое, которое может противостоять любой опасности. Хотя где-то глубоко в душе Тане было очень страшно… за себя, за детей, за весь добрый и такой хрупкий мир. Следователь дописал протокол… их глаза встретились… ни мать, ни сын не увидели в потускневших от усталости глазах чиновника, никакого участия, похоже, уму было привычно выслушивать всякие ужастики от потерпевших.

           Люди живут своей обычной жизнью — тихо, мирно. А работники милиции, к сожалению, в этой тишине и мире вынуждены копаться как в навозной жиже, потому что кто-то должен быть санитаром общества. Труженики невидимого фронта, как они себя называют, в Беларусь не обладают достаточно современным арсеналом техники и оружия, часто рискуют жизнью, а всё, потому что Правосудие — покрыто толстым слоем вековой пыли, что на руку любому преступнику.
Тане по-женски было жалко и сыщиков, и потерпевших, её тревожили и волновали даже заблудшие души уголовников. Как хорошо, что её повседневная жизнь не связана с поимкой и обезвреживанием преступников. Сегодняшний день ярко осветил эту теневую сторону жизни. Было потеряно не мало сил и здоровья. А если бы так каждый божий день… Ужас!

           Так что, увидев безразличие в глазах следователя, Таня не обиделась на него и не возмутилась… она только умоляюще спросила:
          — Как жить среди этой бессовестной нечисти? Как растить детей, если прямо у крыльца дома уже подстерегает серьёзная опасность? Подскажите, почему в нашем государстве поют про единый и могучий союз, но при этом забывают о том, что этот великий зависит от каждой личности? Когда, наконец, все поймут, что всё в этом мире взаимосвязано. Агрессия порождает только агрессию. А прекрасные мысли дают прекрасные результаты.

           Вопросов много. Опять вопросов много. Ответа нет ни у следователя, ни у кого.
           — Во-первых, дамочка, успокойтесь, вас не убили — благодарите Бога, что остались живы. Не всем так повезло. У этой банды много жертв. Вот заявления от их родственников… Во-вторых, мы не можем привлечь их к какой-либо ответственности за то, чего они не сделали. Доказать попытку убийства будет практически невозможно, так как на сей раз мы не нашли у них оружия или хотя бы какого-нибудь орудия убийства. Одного мы узнали, знакомая личность — уже не раз сидевшая по ту сторону свободы, но два других в картотеке не числятся. В-третьих, могу вас успокоить, они не станут стучаться в одну и туже дверь… так что, дамочка, можете спать спокойно в своём районе. Заявление мы ваше примем, подержим их 24 часа в подвале и отпустим. Нет оружия, нет жертв — нет состава преступления…

              — А если бы они убили за 300 долларов всю семью? — вслух озвучила Таня свой главный вопрос.
              — Мы бы с вами здесь не имели счастья встретиться, — иронично пошутил уставший и безразличный к Таниным чувствам следователь. Бессмысленно было оставаться в этом душном тесном помещении с невыносимым запахом сапожной ваксы. Таня, по-прежнему все ещё державшая Санькину мокрую холодную ладонь, быстро сказала сыну:
              — Идём отсюда.

           Наконец-то они вышли на свежий воздух. По–прежнему моросил неуютный безбрежный осенний дождь. Холодный ветер так и норовил сорвать шапки с прохожих. Возвращаться домой пришлось самим, без служебного уазика. Видимо, тот уже спасал новые жертвы неспокойного города! Всю дорогу мать и сын проговорили на тему, не затрагивающую до сих пор. Как так случилось, что воры узнали о продаже телевизора? Значит, это он, пятнадцатилетний наивный подросток, проговорился своим друзьям во дворе. Забыл о том, чьи они дети и кто их родители!

           Ошеломлённый таким фатальным зигзагом судьбы, Санька признался во всем. Как он часто выносил из дома еду для голодных друзей. Как ему, запуганному, приходилось молчать о том, что малолетние преступники безнаказанно отбирали сумки и кошельки у слабых стариков, о том, как он стал случайным очевидцем угона машины теми же подростками, о том, как они заставляли сына выносить для них из дома драгоценности и сигареты Влада… Что двое из его одноклассников уже под статьями после суда…

          Теперь Таня действительно благодарила судьбу не только за то, что они все остались живы. Экстремальный, путь даже страшный случай, произошёл не зря. Этот самый неожиданный мерзкий поворот судьбы сблизил мать с сыном, позволил подростку смело излить свою измученную душу перед самым родным и близким человеком. На сердце у Тани было тревожно и горько! Всё-таки она надеялась, что её любимый сын оставался таким же как в детстве — чистым и отважным, а тут такое… Но лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

          Таня ещё сильнее сжала уже потеплевшую руку сына и, радуясь его правдивому очищению, заключила:
          — Ничего, сын. Не меняются только дураки и покойники, — и вздохнув, про себя заметила: «растёт, парень». Самое время научиться делать правильный выбор. Или путь образования, духовного развития, или вот так быстро и просто «украл, сел в тюрьму, вышел через 10 лет и опять украл». Потерянное время для шанса жить Настоящей человеческой жизнью. Не забирать у других, а наоборот, заботиться о других и делиться своим духовным богатством.

          Вечером за ужиным вся семья провела в обсуждении прожитого дня. Глава семейства не преминул опять оскорбить сына:
          — Подонок и бандит! Таких, как ты. надо убивать, и всё.
          — А ты когда разговаривал с сыном по-мужски? Нет, не с кулаками, а по-взрослому с уважением и любовью? Или ты не умеешь быть Человеком? — не выдержала Татьяна, всё сильнее обнимая Саню.

          — А что произошло у вас? Я никак не пойму, — бабушка, как всегда, витала в своих собственных заботах, сегодня мало понимая Танины проблемы, которые дочь, как могла, от неё скрывала, жалела мамочку.
          — Всё хорошо, уже всё хорошо, мамочка, — Таня перевела взгляд сначала на сына, потом на мужа и девочек.

          Те поняли, что лучше помолчать. Стало тихо. В душе, в общем, Таня радовалась благополучному завершению дня. Сегодня она ещё раз убедилась, что непременно должна покинуть эту страну, эту бестолковую школу, этот криминальным двор. Но теперь она не будет слушать мужа. Спасать детей и себя она будет сама, даже, если останется совсем одна.
Она стала чаще медитировать и визуализировать свой отъезд. Впереди был миллениум! Какой он будет — 21-й век?


                ЯГОДНЫЙ КЕЙК


          Приближались новогодние праздники, а с ними много разнообразных хлопот. Перед каждой женщиной всегда остро стоит вопрос «Что поставить на стол? Чем удивить родных?»

          Таня пересматривала кулинарные странички журналов и случайно наткнулась на аппетитную картинку ягодного пирога. Так как описывался рецепт национального скандинавского блюда, то пирог там назывался коротко и модно: пай! Дальше молодая хозяйка узнала, что традиционно ягодные пироги пекутся на все праздники в странах Скандинавии. В сезон люди стараются вынести из леса как можно больше черники, брусники, морошки и других ягод, чтобы потом весь год, до следующего урожая наслаждаться замечательным вкусом даров северного леса!

         — Это же сколько разнообразных ягод, чтобы так часто печь ягодные пироги?!
«Наверное, там их ну о-чень много… а людей мало, — подумала Татьяна, знающая как быстро выгребаются все ягоды в белорусских лесах, — всё, решено, буду печь. Буду печь ягодный пай (!), чтобы хоть как-то приблизить свою мечту — вырваться за границу. Никому ни о чём не откроюсь раньше времени, буду тихо молиться за свою мечту. Буду есть со всеми ягодный пай и тихо радоваться своему маленькому празднику».

           А между тем, в целом, страну по-прежнему будоражило — рокировками власть имущих. Последствия политического конфликта 1998 года принесли новый неожиданный зигзаг в отношениях между Европой и Беларусью. Строивший свою вертикаль власти, известный своим лукавством Главный заставил все посольства других стран покинуть свои резиденции под Минском, в знаменитых Дроздах. Так называемый батька признал эти территории Собственными владениями, принадлежавшими его Величеству — Президенту. Он бесцеремонно раздал лучшие земельные участки своим чиновникам — тем, кто скрывал и замазывал его преступные деяния, расправляясь с несогласными и протестующими против его власти земляками. Ему же всё было можно, он же сам всему Голова!

           Пресса не могла освещать события тех лет всесторонне, потому что постоянно шла угроза от властей, в случае неповиновения — тюрьма, расстрел. Газеты были безынтересными, наполненными одной пёстрой рекламой.
На работе было всё как обычно. Таня равнодушно взглянула на пестревшую рекламой газетную пачку, это была свежая, ещё не разобранная почта. Что там могло быть интересного для неё? Таня провела быстрым взглядом первую и вторую страницы: выступления, награждения и посещение Президентом областных центров…
Возможно, к нам тоже заглянет… Витебск — город красивых девчат, место проведения традиционного Славянского базара. Этот музыкальный фестиваль после 1992 года регулярно, каждый июль заманивал всех славянских красавиц и всех нуждавшихся в них — поучаствовать и поглазеть на звёзд эстрады. Президент был не исключением в списке поборников женской красоты. Всей страной люди с интересом наблюдали за его многочисленными романами с первыми известными красавицами страны. И вдруг Танин взгляд остановился на рекламе, вонзившей острый меч в самое сердце:


                Трёхмесячная рабочая виза в Швецию - 350 долларов!


          Что это? Опять подсказка Высших Сил? Таня перечитала объявление ещё два раза и мысленно спустилась в свою сердечную чакру…

          Задыхаясь, ощутив лёгкое головокружение, забывая обо всём на свете, женщина закрыла глаза, спрятав заветную газетку под стол. Переведя дух, она снова и снова перечитала объявление. Вспомнила кулинарную статью о ягодном пироге в недавнем журнале. Сопоставила факты, убедилась, что это скорее всего не ловушка для простачков, а реальная работа. Удовлетворённо тряхнула своей неотразимой кудрявой головой, широко улыбнулась очаровательной улыбкой:
          — Вот он — мой шанс! — сердце предательски не давало работать, оно билось так сильно, что, казалось, было заметно. Неужели медитация и визуализация мечты сработали так быстро?
          — Ты чего так сияешь как майское солнце? — спросила её помощница Галя, которая как-то незаметно вошла в кабинет. Увидев удивление на красивом лице Татьяны, она начала оправдываться, — я стучала, но ты не ответила… я хотела спросить, ты готова к сегодняшнему вечернему корпоративу?

           Таня глубоко проглотила вместе со слюной все свои потаённые мысли. Незачем посвящать первого встречного в свои планы, она решила сначала поговорить с мамой, потому что без её помощи ничего не получится.
Весь рабочий день пролетел в бухгалтерских хлопотах, на которые Таня уже не обращала никакого внимания. Все её мысли были уже там… в далёкой вожделенной Швеции…
         — А что там запланировано на вечер? Я совсем не успеваю за вашими частыми праздниками… — ошарашенная собственными переживаниями по поводу заветного объявления, она совсем забыла о предстоящем дне рождения главбуха Розы Львовны. Та — опять или всё ещё — была в долгосрочном отпуске и должна была прийти сегодня вечером на работу для того, чтобы торжественно принять подготовленные для неё поздравления и, конечно, денежную премию от банка.
         — Ну ты даёшь, Татьяна Сергеевна! Наша Маша — из кассы, будет читать стихи от всего коллектива, а Антонина — из валютного, будет, как всегда, заводить Розе Львовне любимые народные песни. Все уже собрались, ждут саму именинницу, она должна скоро прийти из салона — в полном параде. Там уже и шампанское в ящиках подвезли. Говорят, сам Главный подкатит!


                КОРПОРАТИВ


          Этого ещё не хватало! Если ждут самого главного, значит будет настоящий «грандиозный шухер» (как сказал бы любимый всеми Попандопуло из советского блокбастера «Свадьбы в Малиновке»). Для пира нужна будет достойная массовка, поэтому придёться суетиться там со всеми до конца… это сильно опечалило Татьяну, так как она прекрасно знала, какой вакханалией заканчиваются все банковские посиделки. А тут ещё сам Главный на слуху. Не к добру, явно не к добру… Ну что общего у самого президента с кокой-то банковской крысой?
          — А может она была ещё у него в колхозе главбухом, или хаты у них в селе стояли рядом? — возразите Вы.

          Хорошо бы именно так, ан нет… Роза Львовна была тутошней и всегда гордилась этим… Тогда что? Остаётся только догадываться о тех финансовых потоках, которые заставляют великого политика кланяться этой скрипучей банковской телеге, везущей на себе тяжёлый груз, несомненно, криминального капитала. Все корпоративы в банке проходили неизменно с размахом, но именины главбуха — это особая тема! Например, кассир Маша имела не мало нареканий по работе, но её терпели из-за несомненного таланта писать хвалебные Оды начальству. А Тоня из валютного, имея 3-х маленьких детей, постоянно была дома, сидя на больничных. Словом, работник из Тони был неважный, но её тоже выдерживали из-за прекрасного вокала и народного репертуара. Таких примеров можно было бы привести немало. Вот поэтому Татьяна была крайне недовольна своей работой, где всё держалось на нескольких толковых, пашущих до седьмого пота, специалистах.

          А получали эти трудяги, порой, меньше бездельников. Ну и где справедливость? Часам к четырём после полудня были пересчитаны все вырученные деньги в кассе, переложены в огромный сейф и залиты сургучом на замок с круглыми печатями, где гордо сияла надпить « Внешэкономбанк». Служащие торопливо приводили себя в порядок и спешили в большое и светлое фойе с мраморным круглым фонтаном в центре.

          Татьяна мельком оглянулась — на стене у выхода — в зеркало… всё тот же пронзительный светлый взгляд из-под летящих подкрашенных бровей; тот же мраморно-белый классический овал лица, немного уставшая улыбка, мамина улыбка — на мамином лице! Она такая же, как мама, розовощёкая и курносая… она нравилась сама себе всегда. Это придавало уверенности в себе и своей правоте. Платье на ней было не вечернее, но вполне подходящее, так как на работу Таня всегда старалась одеться элегантно и не дёшево.

           Неожиданно вдвое увеличилась охрана — в чёрной парадной форме. Взгляды стражей порядка пристально бегали по всему холлу, считывалось неподдельное беспокойство. Собравшиеся на корпоратив женщины засверкали своими интригующими взглядами и золотыми украшениями. Красные форменные банковские пиджаки быстро сменились на цивильную праздничную одежду. В ходу был французский парфюм и мохеровые джемпера, обтягивающие стройные и округлые женские прелести. Мужчины и женщины как-то незаметно разошлись на два цветных ряда, по разные стороны от фонтана. Охранники стали заливать в бассейн шампанское прямо из бутылок, пока не распотрошили все десять ящиков.

          Раззадоренный коллектив весело аплодировал, глядя на решительные действия гостей. Личный шофёр директора банка — Гриша, весельчак по натуре, решил соригинальничать и тут же при всех сунул свой указательный палец в искрящийся пузырьками фонтан. Все интригующе захихикали.
          — Вон отсюда, быстро! — загромыхало из входной двери, — убери свой обос… анный, вонючий палец! — Роза Львовна обозначила своё появление властным, знакомым и драгоценным голосом. Она вальяжно остановилась в кругу своих фавориток, поглаживая и пошлёпывая их нарядные тела.
Те, в свою очередь, запели дружным пафосным хором:
         — Красавица вы наша, как вам идёт эта новая причёска, как же вы похорошели.
         — Мы скучали, мы так скучали без вас…
         — Вам так идёт это новое платье. Вы молодеете и хорошеете год от года, — сладко ласкали слух начальницы неуёмные коллеги, соревнуясь друг с другом в изощрённой лести. Таня, делающая за именинницу уже который месяц свод баланса и несущая в отсутствие Розы Львовны огромную ответственность в коллективе, скромно дожидалась окончания всей этой приторной пошлости. Имениннице вручили огромный (самый дорогой) букет разноцветных лилий, купленный на заказ в лучшем цветочным салоне города.

             Букет был действительно великолепен, на весь холл разносился аромат благоухающих распустившихся лилий. Ну, такой роскоши Таня ещё никогда не видела… и такой откровенной лести — тоже. Она работала в банке уже больше года, но до сих пор не чувствовала себя таким настоящим пайщиком, как все остальные. Поступая на должность, Татьяна читала и подписывала документы о том, что ей принадлежит 0,1% валютного фонда банка, но только в том случае, если она поддерживает политику главного.

             К сожалению, у Тани к новоизбранному главе было много вопросов и мало симпатии.
             — А где же Он сам? — нетерпеливо прошептала Таня на ушко стоящей рядом Галине.
             — Подъедет позже. У него дела, но скорее всего, ждёт, пока все хорошо подопьют и развеселятся. Вперёд вышла кассир Маша, по совместительству поэт-самоучка, и громко продекламировала для Розы Львовны лично написанную Оду — о молодости и несравненной красоте пятидесятилетней именинницы.
Разноголосый хор непрерывно поддерживал Машу криками:
             — Браво! Брависсимо!

            После чего было разрешено выпить за здоровье главного бухгалтера из общей чаши фонтана. Когда все азартно черпали своими бокалами игристый алкоголь, в зале громко зазвучала попсовая танцевальная музыка. Разразилась сногсшибательная дискотека.
            — Фи… — скривила свой шнобель (огромный нос) Роза Львовна, — я ведь хотела на-род-ну-ю: « Ой, да не вечер»… между прочим, а где моя Антонина?
            — Ой, простите, она маму вчера похоронила… не пришла, — скорбным голосом ответила секретарша Ксюша.
            — Что??? Вчера — похоронила, а сегодня не пришла спеть мою любимую песню? Татьяна Сергеевна, как вы тут все запустили без меня? — опять все шишки полетели на Танину голову. Понятно, что это была элементарная зависть. Завидуйте молча, Господа!

           Больше никто ничего не спрашивал, не демонстрировал, не выступал. Все тупо черпали из высыхающего на глазах фонтана алкоголь, закусывая его роскошными бутербродами с красной рыбой и ветчиной, искусно сервированными на серебряных подносах, которые были расставлены повсюду. В воздухе витал запах Игристого вперемешку с ароматом благоухающих лилий. Иллюзия общего шоколадного благосостояния так захватила всю публику, что уже было не понять, где кассир, а где патрон. «Все смешалась в нашем земном мире» — сказал бы Михаил Задорнов.
Наблюдая за происходящим, Таня по-бухгалтерски просчитала примерную сумму всех сегодняшних расходов на этот корпоратив и пришла к мысли, что лучше бы это деньги разделили на всех служащих и просто тихо разошлись. Её заработная плата была немного выше, чем подчинённых, но не более 300 долларов в месяц. Простые служащие банка не могли позволить себе такой вот праздник, но никто не посмел отказаться от шампанского и закуски. Халява, плиз! — называется эта старая как мир картина. Поэтому жалеть тут было некого и незачем… Потому что умный человек понял бы, что за все в этой жизни придется платить.

           Таня незаметно выскользнула из фойе и встретилась с шофёром Гришкой у двери. Тот стоял обиженный Розой Львовной и нетерпеливо ждал момента, чтобы попросить у неё за это прощения.
           — Что, Гришаня, вкусное шампанское? — иронично поддела парня Татьяна.
           — Да, не хорошо вышло-то как! Жаль, что я её не заметил вовремя, так хотелось подшутить… теперь боюсь, что с работы уволят. Эх, судьба — злодейка, жизнь моя — копейка!
           — Ладно, не плачься, Григорий. Я за тебя замолвлю словечко. Только пообещай, что прикроешь моё отсутствие. Уж очень надо домой, да и не пьётся мне как-то из общего корыта…
           — Конечно! Конечно, идите домой, но знайте, что Главная — всё помнит на много лет вперёд, и вам, скорее всего, это ещё аукнется.
           — Спасибо, друг любезный, за заботу. Я всё учту, пока!

            В это мгновение к парадной лестнице банка подкатил сверкающий чистотой черный лимузин, оставляя тёмную полоску на белом снегу. Таня и Гриша повернулись на свет его ярких фар. Открылась задняя дверца, из которой показался огромный охранник в чёрном костюме. Одним широким движением он открыл переднюю правую дверцу кабины и из неё показался редкий пучок на лысине самого главного. Быстренько зачесав его на правую сторону, он горделивым кивком головы поздоровался с молодыми людьми и стремительно направился вверх по лестнице. Видно было, что Он здесь не редкий гость.
            — Ух, ты!.. — не нашёл больше слов шофёр Гришка и заговорчески посмотрел на Таню, — Не передумала уходить? Ведь для тебя тут предоставляется возможность познакомиться с Батькой лично. С твоей внешностью можно рассчитывать на неплохие дивиденды!
            — Нет у меня желания с ним знакомиться, — отрезала уходящая женщина, — его больше интересуют деньги и молодые девушки. Мне домой надо, к детям. Бывай! Не забудь прикрыть меня…

            Таня выскочила в белую зимнюю предновогоднюю сказку. Витебская зима в тот год была особенно снежной и ветряной. Только золотые маковки высоких церквей не отбелились в снежном хороводе. Таня всей грудью вдохнула свежий холодный — чистый воздух и выдохнула — тяжёлый мерзкий комок изнутри, прятавшийся где-то между рёбрами. Ей не хотелось участвовать в этом греховном вертепе на самой вершине финансовой пирамиды. Никто не интересовался её мнением. А оно заключалось в том, что финансово независимый человек должен стремиться выше к своему духовному совершенству. А не тонуть в распутстве и безнаказанности.
Она уже знала, чем заканчиваются все пьянки в банке из прошлого опыта. Сначала общие поцелуи, потом обнимашки, а дальше — купание в шампанском как на крещение.
 
            Так было всегда. Для Тани всё обязательно аукалось назавтра, ей самой приходилось работать за троих, разбирая горы бумаг и почты. Хорошо, что она не осталась на вечеринке. Не дай Бог, пришлось бы общаться с главным… тогда она всё бы высказала ему прямо в глаза. Разве может разумный глава государства построить действительно развитую державу, если он тратит своё драгоценное время на сомнительные шашни со всякой, пусть даже и красивой, шушерой? Разве может он быть действительно уважаемым человеком, если сам, подобно бандиту, имеет подельников в коммерческих банках?

             Нет, не для того мама тратила на учёбу Татьяны последние деньги, чтобы та, заняв высокую должность, позорилась со всеми на подобных мероприятиях, лебезя и унижаясь перед сильными мира сего. Люди учатся, чтобы приносить пользу народу, Родине, своим близким, но никак не юродствовать перед недалёким, заигравшимся в царя политиком и его свитой. По большому счёту, никого из них не интересуют ни Маши, ни Тони, ни Тани… все эти мелкие букашки предназначены только для того, чтобы служить обыкновенными винтиками в общем деле обогащения власти имущих. И тут неожиданно вспомнился тот жуткий сон…
            — А сон-то в руку! — вырвалось на ходу у бегущей по белоснежному ковру женщины, которую давно ждали дома.


                ЗАГОВОР


           Даже холодная декабрьская метель не могла остудить её ликования от мыслей о газетном объявлении про ягоды, бережно положенном в сумочку. Татьяна, на крыльях мечты, незаметно пронеслась через центр вечернего города, и счастливо приземлилась, открыв дверь своего дома, где её с визгом встречали дети. Влад, как всегда, задерживался в гараже со своим, возвращённым за тысячу долларов бандитами, автомобилем. В кухне возилась мама, она сразу заметила необычный блеск во взгляде своей дочери, и спросила:
           — Что-нибудь случилось? Ты что-то быстро прибежала. Обычно торчишь в банке до девяти вечера.
           — Милая моя, любимая мамочка! Да, случилось! Я знаю, что ты поймёшь меня и простишь! Я не могу больше так жить! Я поеду за границу. Не думайте, что я бегу от всех вас, мои дорогие, будем считать, что я еду в разведку. А вдруг получится?! Я хочу уехать, не потому что умираю от скуки тут с вами или не люблю больше Влада, он больной и ему все можно простить. Но я не могу больше жить в обществе, где все люди постоянно кого-то боятся, они совсем разучились улыбаться, где всё делается строго по указке свыше. А я не могу — петь, танцевать, улыбаться только по приказу. Я хочу просто жить и быть самой собой! Ну, если по короче, то вот! — Татьяна вытащила аккуратно сложенный газетный листок и прочитала рекламное объявление о ягодах.

 
                Трёхмесячная рабочая виза в Швецию- 350 долларов


         Мама Мила смотрела на дочь своими огромными голубыми глазами и не понимала причины её эмоций. Она знала все дочкины переживания, но, куда ехать? У них нет родственников за границей. Дочь пробовала вырваться в Америку — не выпустили, сказали сразу, что якобы не вернётся. Зачем куда ехать с насиженного тёплого места? Ведь всё же хорошо! Работать в банке гораздо престижнее, чем собирать ягоды в лесу. Зачем нужно куда-то бежать из родного дома? Тут все свои, а там?
         — Я поеду в Швецию. Я уже всё решила, не удерживайте меня, не надо.
           Сначала отправлюсь на сезон — ягоды собирать, а потом останусь там. Я чувствую, мама, что жизни мне здесь не будет никогда, я так несчастна, пожалей же свою уставшую от разочарований дочь. Отпусти… пожалуйста — Таня обняла и нежно поцеловала растерянную мамочку — Если ты мне поможешь с детьми, я буду тебе очень благодарна… — раскрасневшаяся от нахлынувших эмоций, Таня не заметила, что все трое детей, притаившись за стенкой, подслушивали необычный взрослый разговор.
Были слышны только щелчки волнистого попугайчика Гриши в клетке. Первым выдал себя Санька:
            — Мамочка, милая, возьми меня с собой. Мне тоже эта школа опостылела, там все недовольны мною, не подпускают к компьютеру.
            — И меня! — запищала худенькая, спортивная Лёля.
            — И меня! — почти шёпотом, осторожно добавила Алла… — и я с вами туда, пожалуйста, не оставляйте меня. Мне с вами хорошо, и это правда.

         Все вместе — все три поколения одной семьи проплакали несколько минут, обнимаясь и держась за руки. Вот такое счастье, они поедут все вместе! Одна небольшая короткая реклама смогла перевернуть весь их неуютный и нетерпимый мир! Даже пожилая, битая жизнью бабушка прослезилась… Потом дети по очереди снова и снова читали и читали это объявление.
        — А что ты знаешь о Швеции, бабушка? Там — викинги, море, горы… там холоднее, чем у нас, ведь это севернее Беларуси, — сказал Санька.
        — Ансамбль АббА оттуда! — помните победителей музыкального фестиваля? Они такие классные, красивые, очень здорово поют, мне нравится! — скандировала взахлёб радостная Аллочка.

           Все возбуждённо начали дружно вспоминать о том, что они знали об этой стране. В результате совместных усилий, поняли, что эти знания минимальны, чтобы рискнуть уехать туда жить. Да и язык там не английский.
           — У вас будет время подготовиться… обещаю вам, мои родные, что когда-нибудь мы обязательно уедем в Швецию. Я все подготовлю для этого. Но папе ничего не говорим!

           Так в этот холодный декабрьский вечер в их семье родилась Великая тайна — переезд в Швецию. Теперь Таню не тревожили грустные последствия перепродаж валюты и президентские перемещения. Её не волновало ничего кроме выхода из своей уже заезжей до тошноты конки. И Таня и дети искали любую информацию об этой далёкой скандинавской стране и держали в тайне все разговоры и мечты об этом. Всё скрывалось от Влада. Все знали, что он это не примет. Офицерский долг для него был превыше семьи. Таня это помнила, когда он, оставив её беременную на седьмом месяце, сам напросился лететь добровольцем на войну в Афганистан.

            В ближайшее время женщина созвонилась с фирмой и обо всём договорилась. Особенно приятно было, что стал ясен весь план поездки в мельчайших подробностях, к тому же ей обещали поддержку на протяжении всего трёхмесячного пребывания в Швеции. С каждым днём Татьяна убеждалась, что это была реальная, единственная возможность выезда из страны. И не лишь бы куда, а в сказочное королевство — Швецию, про которую Иванцовы уже собрали достаточно много информации. Таня кропотливо ежедневно восстанавливала свой давно забытый с университетских времён английский язык, взяла специальный курс 25 Кадр, который помогал выучить новые слова в большом количестве за короткое время.

             Дети выполнили своё обещание, и никто в течение долгого зимне-весеннего периода не проговорился из них. Глава семьи Влад, ничего не подозревая, продолжал гнуть свою линию жёсткого воспитания, а те притворялись кроликами, терпеливо выслушивали оскорбления Влада, и втихаря почитывали историю и географию Швеции.
             Сколько верёвочке не виться, конец всегда настанет. Ближе к лету, в один из майских дней, Тане пришлось рассказать мужу о своём намерении провести предстоящий отпуск в шведском лесу. Она готова была ко всему, даже к мордобою… Да, был скандал! Но к Таниному удивлению, Влад долго не сопротивлялся… видимо, почувствовал, что никакой даже самый сильный гром из громов не в силах был остановить его жену. Махнув отчаянно рукой, он убежал в гараж, крикнув на прощание:
           — Можешь считать меня подкаблучником, но я устал спорить с тобой, Татьяна, делай, что хочешь!


        Этому было объяснение, в виду несколько причин:
1 — жена ехала в заработки не первый раз,
2 — она лучше владела английским и ко всему прочему её великолепная интуиция обеспечивала ему сытую жизнь,
3 — её женская красота и обаяние обвораживали весь мир вокруг, тем самым творили чудеса, не подвластные самому Владу.
Это подтверждали все сослуживцы, коллеги и друзья.


                ТРУДОВОЙ ДЕСАНТ


         По условиям организатора ягодной авантюры необходимо было наличие собственного авто, да такого, который мог бы легко колесить по лесным непроходимым дорогам и сопкам в любую погоду. К тому же для долговременного сбора ягод требовалась достаточная физическая подготовка и отменное здоровье — для жизни в лесных условиях. Из этого понятно, что основной состав оказался мужским, примерно одного возраста.

         На Танин призыв откликнулись несколько знакомых ребят. Одного из них, бывшего сокурсника по университету Виктора, она знала лучше всех и могла на него положиться. Вторым нашёлся водитель старенького Мерседеса Володя, светловолосый, коммуникабельный, весёлый и успешный на вид. К слову сказать, Володя стал в команде Пижоном, благодаря своему благоговейному отношению к одежде и своему окружению. Третьим и главным в их группе оказался пятидесятилетний знакомый подруги, некий Слава. Он позиционировал себя как всезнающий Гуру, имеющий многолетний интерес к мистике и йоге. Вся команда сразу подхватила:
          — Гуру, так Гуру! К тому же, у Славы когда-то была своя строительная компания, а это говорило о многом, главное, подтверждало его рукастость и деловитость.

         К слову сказать, все ребята с первых минут казались той надёжной командой, которая не вызывала у Тани никаких сомнений. Она тихо радовалась, осознавая, что они собрались не зря. Новоиспечённые ягодники действовали строго по инструкции фирмы. Был создан совместный фонд, из которого делались все затраты во время подготовки к поездке. Совместными усилиями был уточнён план передвижения на авто до Минска и далее — в колонне сборщиков ягод до места назначения. Сборы в Швецию начали с чёткого распределения обязанностей. Витя — отвечал за инвентарь для сбора ягод, Славик — заготавливал сухофрукты и консервы, а Володя должен был обеспечить технический осмотр Мерседеса и взять на прокат объёмный недорогой прицеп. На Таню возлагались традиционно женские обязанности: готовить еду, убирать, стирать, но главное- воодушевлять всю их трудолюбивую компанию. Кроме того, нужно было ещё насушить мешок сухарей. Собиралась вместе вся компания раза три, этого им казалось достаточно для полной, быстрой и окончательной подготовки. Надежда и адреналин предстоящей поездки разогревали молодую кровь.

         Количество всех желающих выехать из страны по ягодному объявлению собралось человек триста из разных областей Беларуси. Нашлись в многоликой толпе, не без этого, настороженно сомневавшиеся:
— Хватит ли на всех ягод по шведским лесам, сколько той Швеции? — но хрупкая надежда, получить рабочую визу на 3 месяца в Скандинавию для того, чтобы заработать примерно три тысячи евро — было выше разумных расчётов — а именно это обещали организаторы поездки.

         Таня, при первой же возможности, пустив в ход всё своё природное обаяние и умение считывать скрытые мысли у собеседника, душевно пообщалась с самим организатором поездки. Им оказался статный, довольно симпатичный — средних лет, белорусский бизнесмен Александр, «прогоревший» на крупной сделке с недобросовестными русскими дельцами. В этот раз он решил сделать ставку на то, чтобы срубить валюты, благодаря дальним родственникам из Швеции. Именно так он надеялся вернуть потерянные в бизнесе деньги и даже — получить хорошие дивиденды. В разговоре Александр обмолвился о своей двухнедельной медитации — в одиночестве на даче. Он основательно собирался с мыслями и уверен был, что всё просчитал гениально (!)

         …Проведя нехитрые расчёты, мы легко получаем результат: Сто тысяч долларов округлили продырявленный карман организатора фирмы, благодаря трёмстам землякам, которые с лёгкостью расстались со своими денежками в пользу бизнесмена потому, что были околдованы его счастливой мечтой. Настоящий капитализм!

          Как бы там ни было, интуиция подсказывала Тане, что путь возможно правильный, но, несомненно, не лёгкий. Главное, что она уяснила для себя, что Саша говорил искренне, и это её немного успокоило. По дороге обратно из столицы в свой город, Татьяна приостановилась возле книжного киоска и её пристальный взгляд застопорился на небольшой книжице «Управлять судьбой» Дмитрия Верищагина. Она любила такие случайные приветы с небес, которые незримо направляли её мысли и пути. Она открыла эту удивительную книгу в поезде и отключилась на время от реальности. Книга действительно была особенной! Всё, о чем писал и учил автор, было легко в понимании и свободно для повторения. Теперь, Таня точно знала, что небеса ведут её туда… На новые неизведанные земли и в душе зазвучала песня из кинофильма земля Санникова «Есть только миг, между прошлым и будущем, именно он называется жизнь… Вечный покой сердце вряд ли обрадует»…

         Памятным светлым июльским утром колонна легковых авто с прицепами направилась в сторону Западной границы Беларуси, а там — до польского города Гданьска. Незабываемое зрелище — перед вами целая колонна авантюристов, греющих в карманах загранпаспорта и скандинавские визы потому, что желают очистить от ягод все вожделенные леса Швеции! Погода наградила путешественников прекрасными солнечными днями и лёгким попутным ветром. Надо сказать, европейские дороги были отличные. Старый синий Мерседес после технического обслуживания (на кругленькую сумму) поддавал газу. Таня зачарованно любовалась окрестностями из открытого окна машины. Её непослушные, золотистые — в солнечных лучах, кудри струились на ветру.
 
         На белом, как у фарфоровой куклы, лице гордо восседал кокетливый курносый нос, который то и дело, непрерывно метался, подобно флюгеру, из стороны в сторону.
Тут самое время было вспомнить всем мужчинам-попутчикам, как они давали клятву Таниному мужу Владу о том, что обязательно привезут его жену в целости и сохранности. Несомненно, они понимали, удержать такую «птицу в клетке» будет нелегко! Может быть, даже они сами на что-то рассчитывали… А Таня в эти мгновения позволила себе ни о чём не думать, она просто наслаждалась Свободой, Скоростью и своей Мечтой.

         Надо понимать, что фирма, обещавшая баснословные прибыли своим клиентам, в первую очередь думала только о себе. Любые затраты фирмы на пути следования к месту работы были минимальными, поэтому с благоустройством белорусских гастарбайтеров — не церемонились. Туристы убедились в этом, когда сели на паром Гданьск — Стокгольм. Сначала ягодники разбежались по барам, а ближе к ночи выяснилось, что их билеты были без спальных мест. Но оптимизм у вырвавшихся на свободу людей просто зашкаливал. Поэтому неудобный ночлег на пароме, когда белорусские ягодники, вынуждены были спать, оккупировав палас на полу, ни на йоту не снизил их энтузиазма. Сбившись, как котята, в огромную кучу посреди ночного холла, люди крепко спали, после долгого дня, наполненного массой необычных встреч и впечатлений…

            В морской тишине Таню охватило тревожное предчувствие, не спалось. Она сжимала руками припасённый специальный маятник и сосредоточилась над столом… конечно, компасы было рекомендовано иметь всем ягодникам в лесу, чтобы не заблудиться, но у Татьяны кроме компаса, который банально указывал на север, имелся, сделанный по заказу механиком Витей миниатюрный маятник. Он имел особую энергетическую ценность. Ведь как Таня, так и он касались, не видимых другими людьми, энергий. Да, было над чем поработать…

Таня разложила, только что купленную на пароме, карту Швеции, сосредоточилась на вопросе:
        — А есть ли ягоды? — медленно провела маятником над картой. Поначалу спокойный, вдруг маятник заметался над северными районами. Женщина напряжённо уточнила:
        — Где? Где именно есть ягоды? — прибор медленно и уверенно двигался от Стокгольма на север страны в сторону Арвидсъяур, Москосель…
        — Странно, — подумала вслух Таня, — нам обещали красивую жизнь с ягодами вокруг Стокгольма, — а маятник указывал на места — за тысячу километров севернее шведской столицы.

          Посидев ещё немного над картой, озадаченная женщина всё-таки подытожила, что ехать надо именно туда, где есть много ягод, иначе вся эта прогулка по Европе теряет смысл. А где есть много ягод, теперь Татьяна знала точно. Она научилась всецело доверять своей женской интуиции и чуткому сердцу.
Наконец-то, спокойно выдохнув и спрятав свои реквизиты, Таня вышла на палубу, укрытую огромным звёздным небосклоном. Удивительное чувство умиротворения охватило одинокую женщину, будто в воздухе, помимо свежего запаха моря, стоял сладкий аромат свободы и надежды на успех. Это была её первая поездка на таком огромном корабле. Многое было впервые. Красота-то какая! Блестящие крылья парома неслись с огромной скоростью и разрезали пену чёрных морских волн. Под звёздным небом царил морской простор и безмолвие.

          Несколько иностранных туристов прикуривали в сторонке, может быть тоже ехали за мечтой? Конечно, выделялись из общей толпы бизнесмены, которые вынуждены мотаться по всему миру, но большинство пассажиров на этом пароме были гастарбайтерами. Туристы из Беларуси чувствовали себя чужеродными элементами в этой европейской жизни. Рядом с белорусскими ягодниками, но, в основном, со спальными местами, ехали польские строители и лесорубы. Им было куда проще. Имея европейские паспорта, польские работяги без хлопот выезжали обогащаться в скандинавские страны.

           Таня с сожалением вслух подумала:
           — Как хотелось бы и нашим людям вот так свободно передвигаться по всему миру! Жаль, что соседство и партнёрство с Россией, держит белорусов в политической клетке.
              Было далеко за полночь, усталость победила, и Таня прилегла на полу, притулившись — в куче к своему шофёру пижону Володе, который глубоко сопел, расслабившись в своей дорогой фирменной куртке и новомодных кроссовках. На Тане же был скромный джинсовый костюм и обычные дешёвые спортивные кеды.
— Не до комфорта… взялся за гуж, не говори, что недужь! Главное, что я не одна, рядом со мной есть божественная мудрость и надёжные друзья! — как мантру повторяла про себя засыпающая фея — Таня.

             Наступило очередное прекрасное для всех путешественников утро. Солнце спешило подняться над горизонтом и это наверняка приближало ягодников к их заветной мечте! Оправившись после ночных курьёзов с неожиданной половой жизнью все, по команде старшего, отправились рассаживаться по своим авто, припаркованным на разных этажах парома. Кто-то, спросонья, заблудился, кто-то потерялся, кто-то вообще ещё не проснулся. Но Таня уже собрала все пакеты после завтрака и помогала своим друзьям на выходе. Она встала раньше всех и привела себя в порядок в уютном туалете с душем. Красиво жить не запретишь!

             Вдруг чья-то тёплая рука на выходе осторожно подхватила Таню за запястье:
             — А можно мы поедем с вами? Мы ещё на собрании заметили, что ваша группа наиболее подготовленная и весёлая. Вместе мы победим!
Таня обернулась, это был высокий, белобрысый, кудрявый парень — лет 30, со спортивной фигурой и добродушной улыбкой. Он явно надеялся понравиться молодой женщине. Но сбить Танины карты в эти дни — не дано было никому, она невозмутимо констатировала:
             — Думаешь?.. Ну, хорошо, тогда обращайся вот, к ним, — женщина машинально кивнула в сторону своих парней. Всё, что можно было решить, она уже сделала, и теперь спокойно шла к цели, не усложняя своего пути.
Таня, на ходу, внимательно присмотрелась и прислушалась к пассажирам соседнего авто — марки Ауди: голубоглазый Антон оказался из Минска, работником Министерства лесного хозяйства. Его коллеги были ему под стать, один из которых — всегда весёлый, многодетный Сергей и другой — Саша, средней полноты, сорокалетний водитель поддержанной Ауди. Все они, по-видимому, из того же Министерства.
              — В разведку приехали? — догадалась Таня.
              — Не без этого… может, удастся раздобыть контракт по лесу для начальства. Надо расширять свои горизонты, жизнь учит — не стоять на месте, — доверительно выложил все карты Антон.
              — О, так вы, должно быть, владеете хорошим английским, Господа? — дальновидно уточнил механик Витя.
              — Мы краем уха слышали на пароме, что ваша дама тоже неплохо владеет английским. Надеемся, что мы найдём общий язык с аборигенами и друг с другом. Давайте и дальше держаться все вместе, это облегчит и вам, и нам решение многих жизненных задач вдали от Родины, — красиво и многозначительно заключил Антон.
              — По рукам! — с надеждой согласилась Танина команда. Потому что в чужом лесу легко заблудится, а тут настоящие лесники просятся в их команду.
За окном проплывали ухоженные леса, отгороженные от дороги сеткой рабицей. Если в других странах Европы сеточные ограждения встречаются кое-где, в зависимости от сложности ландшафта, то шведские дороги по-хозяйски обрамлены сплошной сеточной стеной, за что благодарная Швеция, думаю, не раз поминала добрым словом немецкого изобретателя Карла Рабитца. Большинство шведов считают, что это заграждение — от выбегающих из леса животных, но активисты из Партии Зелёных утверждают, что сетка вдоль дорог поставлена скорее, чтобы защитить природу от несанкционированного вторжения человека, где легко провоцируется скопление инфекций (от мусора) и пожары…

              Заросшая можжевельником и буйной зеленью сетка совершенно не портила общей картины. Радовали глаз стройные тёмно-зелёные ряды высоких елей, молодых сосен и нежных лиственниц, особенно по-царски смотрелись голубые ели и пихты; весело махали вслед туристам переливающиеся на солнышке яркой зеленью берёзки и клёны, напоминали о родной Беларуси буки и ясени, которые хороводили на опушках своими густыми развесистыми кронами. Вроде бы всё как обычно, лес и лес… но надо подчеркнуть, что шведские леса отличаются от белорусских тем, что напоминают, скорее всего, городские парки — своей заметной ухоженностью, а ведь это была далеко не городская черта, скорее — просто тайга.

               Густой лес сменялся вырубленными голыми полосками или, наоборот, аккуратно высаженным молодняком. Туристы удивлялись той предусмотрительности, с которой вдоль дорог были оборудованы регулярные площадки для отдыха (примерно через каждые 100 км). Там путники, по желанию, могли остановиться, чтобы перекусить — сидя на длинных скамейках у широких столов на берегу прозрачного озера, а потом полноценно оправиться в благоустроенных туалетных комнатах — отдельно для мужчин, женщин, младенцев и инвалидов… для этого даже, казалось бы, в чистом поле, туалеты были оборудованы горячей водой и душем. Кроме того, надо отметить, что все санитарные комнаты были просторными, украшены искусственной зеленью и картинками, освежались ароматами!

            Это было совершенно удивительно для белорусов:
            — Здесь можно даже заночевать! Комната инвалидов по ночам, скорее всего, свободна, — практично заметили многие из них. По договорённости, все машины с ягодниками должны были собраться в колонну на 10-м километре от Стокгольма. Постепенно в этом месте выстроилась длинная пёстрая цепь из авто всевозможных марок. Кто-то даже осмелился пуститься в путь по скандинавским ухоженным и изысканным просторам на своём убогом, задрипанном, но неизменно юрком советском Газике — военной полевой военной машине.

           Ехали — не долго, слушали — ещё меньше… по ходу дела стало ясно, что самого организатора этой тур поездки совершенно не заботило реальное обогащение сборщиков ягод, он справедливо считал своим долгом помочь людям выбраться из Беларуси — поближе к шведским ягодным лесам, а там, как говорится, по погоде…
Серьёзной преградой для белорусов стала, не зависящая от их планов, низкая урожайность ягод в нынешнем году. Выяснилось, что сборщиков понаехало намного больше, чем ягод в лесу. Все понимали, что успех каждого зависел от того, как он сможет выдержать непредвиденно высокую конкуренцию. Тут белорусы задумались, ну не ехать же обратно домой с пустыми карманами? В этот самый момент шустрый организатор (честь ему и хвала, хи-хи) предложил купить у него специальный комбайн — для ягод по 10 долларов (красная цена которому была не более 2-х долларов).

             Как вы понимаете, загнанные в тупик люди рискнули раскупить все инструменты. Самый настоящий «бизнес по-русски». Весело, не правда ли?! Таким образом, вооружённые, но удручённые скромными перспективами ягодники разбрелись по своим машинам, чтобы самостоятельно продолжить свой дальнейший путь на просторах незнакомой и таинственной Швеции. Только теперь в соседнем Ауди Таня заметила женщину. Она была такая миниатюрная и неприметная, похоже, ничего не решавшая в их команде, и, видимо, в первый раз с начала поездки высунувшая из-за стекла своё, спрятанное за солнечными очками, лицо.
             — Вот здорово, что я буду не одна в нашей мужской компании! — искренне обрадовалась Иванцова, подарив незнакомке свою очаровательную улыбку.
Общее совещание двух породнившихся на время поездки машин свелось к тому, что, выслушав аргументы Татьяны, было решено ехать именно туда, куда указал Танин маятник — в окрестности северного поселения Арвидсъяур. А что в общем они теряли, выбрав Танин путь? Наоборот, всё как в реальной жизни, один рискует взять на себя ответственность за других. И им это нравится. Не мудрствуя лукаво, сказано — сделано! Тысяча вёрст прекрасной (уже представленной вами) дороги, к тому же, освещённой ласковым июльским солнышком, пролетели быстро и, спустя каких-то десять часов пути, не унывающие, хоть и усталые, путники начали искать себе ночлег.

                Очень пригодились навыки знатоков лесного хозяйства — из Ауди. Разглядев опытным глазом в густой траве небольшую тропинку, бегущую от просёлочной дороги, Антон тут же прошёл по ней метров триста и обнаружил небольшой охотничий домик. Как условились, на его свист подъехали обе машины с остальными ягодниками. Это был небольшой деревянный уютный дом, стоявший на опушке редкого молодого леса. Рядом с ним явно велась заготовка дров, оставленных на ночь бригадой лесорубов, тут же была оборудована со шведской педантичностью небольшая стоянка для авто и техники.

                На дверях не было замка, но была вывеска… к сожалению, ничего не сообщавшая белорусским туристам, поскольку никто не владел шведским языком. Внутри помещения ягодников ожидал чисто шведский охотничий интерьер. В самом центре красовался обрамлённый металлом круг — кострище, а в паре шагов от костра призывно пахла можжевельником высокая круговая скамейка, здесь и поместилась вся дружная компания из восьми человек. Кроме этого, гостей обрадовали заботливо приготовленные сухие брёвна с деревянными настилами вдоль стен — отличные места отдыха для постояльцев. Яркие языки пламени осветили и согрели сырое, полутёмное лесное хозяйство. Это несомненно подняло боевой дух валившихся с ног туристов.

              Кто-то из компании вспомнил просмотренный ранее фильм о викингах. Интерьер был примерно таким же, как в кино. Весело поглощая припасённый рис и кажущиеся безумно вкусными консервы, туристы, наперебой, делились новыми позитивными впечатлениями. Уместным и нужным дополнением ко всему оказалась выделенная Антоном чекушечка водочки… одна на всех! Ребята были счастливы. Про ягоды и все проблемы, связанные с ними, сборщики на время деликатно забыли.
Таня и Оля — единственные женщины в компании, наконец-то познакомились поближе. Пижон Володя попробовал включить свой маленький приёмник, который вещал тут, конечно, на шведском языке… Немного пошаманив, маэстро отыскал музычку, не знакомую, но по-своему бодрящую и заразительную. А кое-кто даже подпевал на радости.


                РАЗВЕДЧИЦА


            Солнышко только чуть спряталось за горизонт, хотя стрелки часов стремительно приближались к полуночи. Белые ночи. Женщины по-хозяйски вышли из домика, чтобы вымыть посуду и заодно проведать окрестность насчёт ягод. Они прошлись вокруг поляны и немного углубились в лес… похоже, ягоды от них надёжно спрятались, или, скорее всего, их там и не было. Проявив, как всегда, инициативу, Таня с любопытством, участливо поинтересовалась:
            — Оля, что привело тебя в шведский лес? Ты не выглядишь здоровой и крепкой, чтобы бегать по лесам в надежде хоть немного обогатиться. К слову сказать, здорово, что мы с тобой примерно одного возраста, нам легче будет общаться — на одной волне.
           — Ты совершенно права, Таня, — задумчиво согласилась спутница, — здоровье моё никудышнее… а в дорогу погнали банальные долги, — женщина тяжело вздохнула, видимо соображая, стоит ли откровенничать, но переведя дух, всё-таки решилась на правду-матку, — Я работала экономистом в коммерческом банке Минска, когда мы с мужем решили купить сыну новую машину, он как раз к тому времени на права по вождению сдавал. Денег не хватало, я взяла кредит, влезла в долги. Мы скрупулёзно выбирали цвет и внутренний, там, шик, так радовались новенькой шестой модели Жигулей — за семь тысяч долларов. Представляешь, первый выезд сына на авто… вся наша родня наблюдала за ним с балкона, во дворе собралась приличная толпа друзей-зевак… сын крутанулся по обширному двору, набрал скорость и тут, на глазах у всех, неожиданно врезался в столб. Вот и всё!.. машина не подлежала ремонту.
          — А сын-то как, выжил? — испугалась за нерадивого шофёра Таня.
          — Да, что с ним будет, как с гуся — вода, отделался небольшим вывихом колена. Машина-то новенькая была, система подушек, слава Богу, сработала, спасла его, — Оля снова тяжело вздохнула и закашлялась, скорее от волнения, сердце подкачало: — Ну вот, собственно, и вся трагедия. Теперь осталось только — долги за машину отдавать… я уже пять раз пожалела обо всём, дура была, когда деньги одалживала. Погоревала, поревела… кучу антидепрессантов и снотворных выпила. А потом… вдруг попалось на глаза ягодное объявление в газете. Взяла отпуск в банке, на три месяца — за свой счёт и поехала — ягоды собирать, валюту зарабатывать. Кто ж знал, что их тут не будет нынче… как ты думаешь, Таня, всё зря? — печально закончила Ольга.
          — Да ладно тебе. Не будь занудой… Надо находить позитивы всегда и во всем — это мой жизненный девиз. Мы на свободе, это раз! Мы в шведском, а не в белорусском лесу, это два! А в-третьих, если ты не забыла, леса имеют и другие богатства, не только ягоды. Мы обязательно что-нибудь придумаем, надо только присмотреться и осмотреться. Познакомиться с аборигенами, полюбить этот мир… тогда, и он начнёт делиться с нами своими дарами.
          — Оптимистка ты, Танька! Мне бы твою уверенность… и силу… и красоту… вон как наш Антошка — глаз с тебя не сводит — точно влюбился. А ведь у него жена молодая, красавица… и дочь только что родилась. Да и, похоже, лет на пять тебя моложе… а так смотрит, как будто впервые влюбился. Чудо, да и только… Хотя все поговаривают, что женился он из-за Минской прописки, сам-то деревенским будет. Может, и вправду, влюбился… А ты как, Таня, имеешь семью, мужа?
          — Имею… полный комплект, как положено. Муж, сын, дочь, и почти полный сороковник в жизненном багаже… а работала я до этого, под стать тебе, в банке. С деньгами у меня было всё более-менее терпимо, а вот политика с её круговой коррупцией в Беларуси меня ой как не устраивала… Так что я приехала скорее не за деньгами, а за Её Величеством Свободой!.. ну, как тебе это получше объяснить… вот смотри, — Иванцова указала на лесной ручеёк, чистой струйкой звенящий в густых лесных зарослях. Он стремительно перекатывался по камешкам и скрывался внизу за бугром, — слышишь Оля, как поёт ручей? — загадочно спросила Таня.
Оля замерла, прислушалась, перевела взгляд на спутницу и отрицательно закивала головой:
           — Нет, ничего такого особенного я не слышу. Ручей, да и ручей, Чистый, живой, звонкий — это я могу оценить… но больше мне нечего добавить…
           — А я слышу, как из ручья доносятся голоса… животных, птиц… они иногда зовут о помощи, иногда просто весело звенят… разные голоса… нет, Оля, только не думай, что я больная на голову. Признаться, я просто слышу и чувствую больше обычного человека. Если ты перекроешь его течение, заблокируешь камнем, то ручей все равно найдет другую дорогу. А люди — это часть природы! Надо только открыться миру. Например, мне знакомо и понятно дыхание деревьев, камней… они подсказывают мне, что именно здесь мы найдём свою удачу. Не пугайся, это не бред, вот увидишь! Каждый из нас найдёт здесь своё счастье. Дары Бога — наши дары. Всё будет хорошо! Только верь мне.
            — Ты говоришь как Ангел, или даже Бог… ты не боишься брать на себя так много… Мне кажется, что здесь попахивает колдовством. Таня, ты не ведьма часом? Помнишь, у Куприна есть Олеся — лесная знахарка-колдунья, так ты мне её напоминаешь, — осторожно провела параллель догадок Ольга, привыкшая к каменным джунглям Минска. Она постоянно отмахивалась от назойливой мошки, и безуспешно пыталась понять оптимизм своей, мягко говоря, странной спутницы. Усталость брала своё, поднявшись на крылечко, Ольга сладко зевнула и скрылась за дверью теремка, который гостеприимно принял её в свои объятья. Теплом дышали только что догоревшие угли костра, слышалось лёгкое, сладкое похрапывание.

           Женщина огляделась, немного оправилась, привела с порядок лицо и свернулась калачиком под пушистым тёплым кардиганом, рядом с Антоном. А Таня осталась одна в лесу. Удивительная, светлая северная ночь напоминала о том, что всё происходит с ней далеко от родного дома. Природа, обласканная лёгким, не проходящим закатом, спала… а Таня словно боялась пропустить что-то важное и такое необходимое ей. Она, не отрываясь, смотрела на небо… она тихо молилась :
           — Господи, просвети мой ум и сердце моё для разумения твоих вечных и неизменных законов, управляющих миром. Что бы я, грешный раб твой, мог правильно служить тебе и ближним моим. Господи, я благодарю за все, что будет со мной. Ибо твердо верую, что любящим тебя все содействует во благо…

           Светлая ночь убаюкивала своей тишиной. Конечно, они найдут ягоды на севере, соберут их и попытаются продать. Но что за люди живут в этой стране?.. Почему не закрывается в доме дверь?.. Какие водятся животные в этом лесу?.. Как поведут себя мужчины вдали от жён?.. А если кто-то войдёт в дом ночью? — тревога прогоняла сон. В конце концов, падающая с ног от усталости женщина решила спать в машине. Пригодился домашний шерстяной плед в красно-коричневую клетку, который, помнится, подарила ей на день рождения свекровь. Таня, по привычке, закуталась в него с головой и попыталась уснуть… но не тут-то было, её пробудил, коварный до дрожи, холод!

            Тело знобило от сырости так, что зуб на зуб не попадал. Отстукивая челюстями бодрящую морзянку, Татьяна выбралась из машины и кинулась бежать от холода в прямом смысле этого слова. Часы показвали около четырёх часов утра. Женщина поспешно наворачивала круги вокруг автомобиля:
            — Раз, два, три… Раз, два, три!.. — холод основательно сковал мозги и ноги, которые, как показалось женщине, совсем её не слушались, сердце замирало от страха:
            — Боже, я же могла замёрзнуть насмерть! — какая суровая северная летняя ночь, здесь земля остывала очень быстро, несмотря на ласковое и весёлое полуденное солнце!
             Таня успела немного согреться, когда кажется, вдали послышался звук, похожий на вертолёт. Он стремительно нарастал, и вот, гром пропеллера над головой — разрезал тишину июльской дремоты. Таня мгновенно влетела в домик:
            — Бригада, подъем! Воздушная тревога, в небе вертолёт неприятеля!
В один миг вся сонная команда горе туристов, похватав свои нехитрые пожитки, бросилась к автомобилям.
            — Бежим! — громко прозвучала команда от водителя Ауди — Саши, — я знаком с вертолётами, у нас есть 15 минут! Хотя ничего такого плохого белорусы в домике не сделали. Подумаешь, разожгли и потушили костёр… но сейчас, здесь, в чужой стране, с перепугу, они почувствовали себя нашкодившими пацанятами, которые, дабы не получать подзатыльников, летели сломя головы с места преступления! И только, когда обе машины вырвались на трассу, пассажиры облегчённо выдохнули, оглянулись… прислушались… пронесло…

           Проехав на приличной скорости по безлюдному ночному шоссе больше часа, беглецы притормозили возле очередного дорожного кармана, где было оборудовано традиционное место отдыха. Что ни говори, мужчинам немного проще, а женщинам в дороге требуются хотя бы элементарные удобства, душ или туалет с тёплой водой, желательно ещё и настенное зеркало. Уже не в первый раз все снова удивились сверкающему чистотой туалету с био унитазами и тёплой водой. Представьте себе, здесь же красовались в полном комплекте, никем не украденные, рулоны чистой туалетной бумаги.
            Радовала вкусная — превкусная вода из крана. Женщины быстро наполнили все взятые с собой ёмкости. Таня, наконец-то за долгие часы пути, внимательно взглянула на себя в зеркало… её, волнистые от природы, густые светлые волосы пышной волной ниспадали на плечи. Она, несмотря на бессонную ночь, казалась себе необычно помолодевшей. Её похудевшее за последние дни бледное лицо украшали два, сверкающих из-под бровей, зелёных изумруда…
            — Оказывается, я ещё о-го-го… даже (без ложной скромности), чёрт побери, красавица! — характерно поправляя грудь, удовлетворённо подытожила Таня. Она никак не могла вспомнить подобного подарка от зеркала за долгие последние годы своей жизни. Фигура… совсем не изменилась — как в молодости… или мне так кажется… Таня взглянула на себя со спины… непроизвольно обвела руками туго обтянутую джинсами подчёркнуто женскую попку… спина — ровная, статная, прикрытая приталенной джинсовой курточкой…
            — Ой, Боже мой, что это со мной? — в её памяти вдруг явно предстал влюблённый взгляд Антона. Татьяна, словно спохватилась от сладкого сна, неожиданно для себя самой, опровергла любые попытки вожделения— Он — такой молодой, ему только тридцатник, а я… уже древняя тётка, в своей стране, как представительная работница — уже не котируюсь, им подавай работниц до 35, — кривясь и копируя чиновницу, женщина ещё раз взглянула на приветливом и милом глазу зеркало. Потом резко повернулась и направилась к выходу, — В общем, стоп! Все эмоции закрываем на тяжёлый навесной замок, чувства прячем подальше в сосуд Пандоры, большими буквами пишем на лбу: «Я здесь для врастания и прорастания и точка!».

             Пока Таня с Олей оккупировали женскую часть санитарной комнаты, ребята постелили себе спальные места в палатке рядом. Досыпали эту залётную ночь в тишине и тепле. А главное, с полной уверенностью в безопасности.
Солнце весело протягивало свои тёплые ладони с высокого небосклона, когда, после наскоро приготовленного завтрака, все деловито и поспешно расселись по машинам. Каждому хотелось поделиться своими впечатлениями. Но ещё больше не терпелось поскорее увидеть ягоды… После ночных приключений пришло осознание того, что всё-таки белорусы — не дома, надо бы посерьёзнее относиться ко всем своим действиям. Любая, даже самая малая оплошность могла привести к бо-ольшим неприятностям!

              Самое страшное — это безусловная депортация, невзирая на все визы и разрешения. А, поскольку незнание законов не освобождает виновных от ответственности, было дружно решено больше не рисковать так простодушно, быть осмотрительнее и осторожнее, ради единой цели.

               Забыв о дорожной усталости, о непредвиденной нервотрёпке, дружная команда туристов снова безотлагательно направилась в неизвестность — с манящим названием Арвидсьяур… заметив указатель на Москосель, все двумя руками поддержали решение двигаться именно туда. (Наивные белорусы надеялись, что такое название могли дать поселению только русские эмигранты). Это незнакомое название казалось туристам таким родным хотя бы потому, что так напоминало родное с детства слово Москва… Дорожные знаки и указатели пролетали быстро вдоль прекрасно оборудованной, гостеприимной трассы, на уютных просторах Лапландии.

                Освещённые ласковым северным солнцем зелёные пейзажи вокруг вдохновляли путешественников. Если бы не приехали сюда, так и не узнали бы, что есть такой замечательный край. К плывущей мимо ухоженной, зелёной изгороди и краскам богатой лесной природы все стали постепенно привыкать. Взгляд притупился и потянуло-таки в сон… наконец, водитель радостно и звонко почти что пропел:
— Орлы мои, город Москосель на горизонте! Подъём, мать вашу! На работу пора! Вместо ожидаемого и вожделенного города, Москосель оказался небольшим поселением, типа русской деревни, только дома и дворы тут были намного больше, чем там… и, конечно, без деревянных туалетов. Что-то среднее между русскими улицами и польскими хуторами. Было видно по всему, что здесь люди спокон века вели свою тихую размеренную жизнь. На вскидку их было тут не много, примерно полтысячи жителей. На огромной территории, вдоль двух, трёхэтажных особняков, проходила отличная, с разметкой, асфальтовая дорога.

               Туристы приметили два небольших магазина, типа белорусских сельпо, только оборудованы по последней моде супермаркетов, а в центре села красовалась местная общеобразовательная трёхэтажная школа. Проезжавших по поселению туристов поражала безукоризненная ухоженность газонов и кустарников, слепила глаза чистота, удивляли качество и однотипность жилых коттеджей. Воздух был свежий и чистый. Так же, как и южнее по дороге, повсюду не было слышно птичьего пенья. Похоже, северный темперамент — это не только о людях, но и о птичках.
Москосель больше походил на огромный музей, в котором не было видно ни одного человека, только ясная синь и тишина вокруг. Туристы, разуверившись хоть где-нибудь вдоль дороги повстречать случайного прохожего, медленно подкатили к небольшой заправке — бензин был почти на нуле.


                ТАЁЖНЫЙ РОМАН


             Татьяна уже привыкла к тому, что повсюду неизменно была представителем от их белорусской делегации, то ли, потому что это была изначально её идея по сбору ягод, то ли потому, что доверяли её сверх интуиции, то ли потому, что она, благодаря своей презентабельной внешности, умела быстро налаживать визуальный контакт, да собственно-то и полагаться больше было не на кого… Готовясь к худшему, Таня радовалась каждому моменту.
Так происходило на всём пути их следования, именно так, без вариантов, должно было случиться и сейчас. Таня решительно вышла из машины и только услышала в спину:
            — Ну, Танюха, на тебя вся надежда, — затаив дыхание, все, практически не мигая, смотрели вслед их Мадонне, и конечно, молились на неё! Когда она своей красивой походкой подошла к торговой точке на заправке, глянув в отражающую витрину, поправила непослушную, развивающуюся на ветру, русую копну волос, и медленно скрылась за дверью. Она осторожно, присматриваясь, прошла между рядами, делая вид, что интересуется исключительно товаром. Это, кстати, тоже было уместно, Таня обратила внимание, что среди лета здесь торговали тёплыми носками, был огромный выбор рыболовных снастей, а также шоколад с пивом. Возле кассы она игриво подняла чёрные пушистые ресницы и остановила на кассире свои лучистые изумрудные глаза.

            Не молодой, но достаточно симпатичный швед, в круглых очках и с приятной улыбкой, вопросительно смотрел на покупательницу и с нескрываемым интересом разглядывал её…
           — Good morning! — не растерялась сборщица ягод.
           — Good morning! — как эхо повторил швед и зачарованно продолжал,
           — You are so beautiful; I have never seen such a pretty woman. Whom should I thank for at we have met?
           — Heaven! — как ясное солнышко сверкнула своими лучистыми глазами в ответ и улыбнулась своей сверкающей улыбкой гостья. Их время — на этом мгновении, в том обычном для всех смысле, остановилось, как в Эдеме — для Адама и Евы. Мир для двоих случайных встречных в этой прекрасной лесной сказке просто замер вокруг, ничего не имело значения в этот миг, ни звуки, ни объекты. Было видно, как Адам катастрофически тонул в зелёной бездне Евиных глаз, а та, в свою очередь, с нахлынувшим шумом в ушах отчётливо слышала шёпот сердца:
           — Он, это Он!

            Сколько проходит времени в такие моменты? Для окружающих, скорее всего, не много, а для двоих, поймавших за крыло вечность, это неизмеримо много. Они смотрели друг на друга и явно чувствовали ту редкую, внутреннюю в унисон звучащую симфонию. У них у обоих, к счастью, действительно был взаимный интерес, помимо чисто визуального комфорта, поэтому с первого мгновения их встречи было ясно, что весь их мир по обе стороны неизменно должен перевернуться. У Тани на душе потеплело…

            Итак, они познакомились. Хозяин заправки и магазинчика — швед Кристер. Он с удовольствием кинулся помогать Татьяне, сразу поведал, что тут белорусов уже опередили завсегдатаи местного ягодного промысла — поляки, которые разместились в соседнем селе. Потом он охотно предложил свои услуги по поводу расселения Таниных ягодников. К тому же он с радостью сообщил о том, что, несмотря на не урожайность, ягоды в их лесу всё-таки есть.

           Со своей стороны, Кристер обещал обязательно подсуетиться, чтобы его лучший друг принимал у белорусов чернику по 50 крон за кг. Короче, в достаточно небольшой промежуток времени прекрасной Мадонне из Беларуси удалось-таки на целый шаг приблизиться к своей — голубой в ягодки — мечте. Конечно, она не забыла при этом о своей свите, ждущей её на улице, на двух машинах.

           Таня вернулась к друзьям, медленно проплывая над землёй, как лебёдушка! Она таинственно и загадочно осмотрела потупившихся, как на эшафоте, спутников, не говоря ни слова. Так, бывало, с ней уже не раз, как будто Божья искра промелькнула и оставила свой впечатляющий след в её душе. Так бывает обычно, когда человек понимает, что произошло чудо, которому нет объяснения… посудите сами, вот та самая деревня, вот — дорога, вот — маятник, указывающий путь сюда, в Москосель… и Он — Кристер, который, похоже, ждал их и готов всецело помогать им!

           Не верить очевидному нельзя, а поверить — сложно. Таня, глубоко вздохнув, перевела взгляд на магазинную дверь и, наконец, не смогла сдержать своей счастливой улыбки:
         — Мальчики, вон за той дверью сбываются все наши мечты… мечты сбываются, мальчики! — гробовое молчание внезапно прервало по-солдатски троекратное, но очень сдержанное:
         — Ура, ура, ура-ааа!
          Переживая удачу, женщина поторопила слушавших её спутников. Нужно было незамедлительно действовать. При этом она восторженно затаила в душе, не открывая никому — свой чудный Эдемский сад… Далее, следуя указаниям Кристера, путники остановились возле небольшого кирпичного здания, которое стояло, почти в центре посёлка. По всему было видно, что дом давно пустовал. Сейчас для ягодников, как ни странно, главными были, отнюдь не ягоды… хотелось поскорее ощутить землю под ногами и быть уверенными, что где-то рядом койки… поэтому пустующая школа показалась нашим путникам — алтарём блаженства!
Наконец-то появилась возможность выбраться наружу из пыльных машин, чтобы, не много отдышавшись, приступить к благоустройству холодных помещений, которые по благодушному разрешению шведа временно переходят в пользование братьев белорусов. В их распоряжении оказались две небольших комнаты с деревянной перегородкой. Та, что поменьше, конечно, досталась женщинам, в ней ничего не было, кроме стола и двух ярусной кровати, а просторный холл оккупировали все остальные туристы — мужского пола.

            Больше всех суетился хозяин заправки, он оказался сговорчивым добрячком, пытался немедленно выполнить любое желание уставших с дороги ягодников. Откуда-то, по мановению волшебной палочки, появилась печка для готовки еды, кастрюли, посуда, куча тряпья для кухни и даже несколько ягодных вёдер… Мужчины с благоговением смотрели на Таню. Было ясно, что сегодня перед сном они все будут молиться на неё, только на неё!.. потому что завтра с утра снова приедет её верный паж Кристер и покажет места, где находится приёмка ягод и где, собственно, они сами — вожделенные ягодки! Ну, хотя бы, тропинки к ним…

            Убедившись, что всё это не сон, ребята решили покушать и полежать немного в тишине. А Таня отправилась со шведом в его магазин за чудесной, так называемой ягодной картой. Такие карты могли купить все туристы, попавшие в Швецию, на ней указаны ягодные и грибные места, опасные, болотистые непроходимые топи и опушки леса, а также пути перемещения оленей и лосей. Тайга, одним словом. Стройный и вмиг за один день помолодевший, Кристер искал повод, чтобы подольше задержать у себя красивую и статную белоруску. А Таня и не торопилась уходить потому, что ей было очень хорошо рядом с этим приветливым и улыбчивым шведом. Между ними лежала огромная пропасть расстояния и возраста, но в этот миг всё это было уже второстепенным. Кто то там наверху уже строил свои судьбоносные планы для двоих.

            Неожиданно раздался телефонный звонок, и Кристер, извинившись, предложив Тане подождать его, скрылся за дверью. Оставшись на полчаса в одиночестве, женщина спокойно разложила заветную карту, достала свой магический артефакт, глубоко вздохнула и произнесла свою волшебную молитву: «Господи, Просвети ум и сердце моё…» — полученную от одной старушки на курсах экстрасенсов. Всё было готово к ритуалу. Татьяна сосредоточилась и загадала неизменный вопрос: «Где, где есть ягоды?» Маятник послушно ответил и остановился в нескольких местах вокруг озера, на севере села. Таня отметила карандашом все значимые места на карте. И в конце поблагодарила Всевышнего за помощь.

           Её вдохновляла проделанная ранее такая же работа на пароме. Она же не ошиблась, указывая ребятам путь на север! Значит, с нею небеса и сам Бог! Надо следовать Его указаниям и далее. Было странное предчувствие о глобальном изменении в её жизни. Интуиция бежала впереди всех страхов. А может быть, не только ягоды, но и свою новую судьбу предначертано Татьяне найти тут. Она где-то уже читала, что важно вовремя замечать все знаки Вселенной и не боятся делать новый шаг вперёд… Эта мысль не была пугающей, — наоборот, ей нравилась эта страна все больше. И конечно, люди, эти удивительные таёжные люди с большим сердцем.

           Она постоянно ловила на себе внимательный, с прищуром, взгляд Кристера, который при любом незначительном поводе пытался заглянуть в глубокие изумрудные Танины глаза, и никак не мог от них оторваться. Будто пытался разгадать тайну этой лучезарной красоты. Его взгляд говорил о том, что он всегда готов к любым услугам ради своей новой избранницы сердца, это было очевидно даже не вооружённым глазом. Взволнованная нахлынувшим чувством женщина понимала, что ей удалось-таки привести в смятение одинокого шведского волка, и северные льды его очерствевшей души неумолимо таяли. Это трудно было не заметить… это заметили все. Но кто знает, какая здесь существующая мораль?

           На чужбине приходилось быть в стократ осторожнее… Танина женская интуиция подсказывала, что сегодня Кристер готов на все тяжкие ради неё, но чувство самосохранения сдерживало в принятии быстрых решений. Сейчас всё-таки было главным держаться своих, быть самой собой, собирать ягоды и копить валюту. Каким будет развитие новых отношений — время покажет! Голубоглазый Антон (из Минска) ревностно опекал свою кудрявую спутницу, при любой возможности варил и приносил ей кофе. Пытались соперничать с ним и другие участники из группы ягодников, уверяя Таню в своих искренних чувствах. А бывший сокурсник, механик Виктор даже обнадёживал красивую спутницу в том, что, если она ответит на его чувства, то он непременно разведётся с женой и женится на ней.

           Одним словом, Иванцовой в мужской компании было весело, весело! Она отвечала на их любезности своей очаровательной улыбкой. Было так приятно выступать в роли обольстительницы, хотя постепенно это стало напрягать и даже выводить из себя. Хотелось схватить единственную, которая была у них, сковородку, и наотмашь отбиваться от ретивых ухажёров, как от мух. Её благовидный статус — офицерской жены, любящей матери, высокопоставленного работника, творца, целенаправленной персоны в поисках свободы и истины… — прямо скажем, это всё перевешивало над легкомысленной женской нежностью и кокетством. Да и не для этого она оставила своих родных и близких в дали… к тому же, надо отметить, что советская машина строителей коммунизма давно уже выжгла на корню любые истинно женские качества в Татьяне, выжгла, что называется, дотла.

            Несмотря на середину лета, на яркие солнечные деньки — без особых ветреных бурь, ночи в Москоселе оставались сырыми и холодными. Температура неизменно снижалась к вечеру градусов на десять, что было уже ощутимо и заставляло натягивать на себя всё подряд. Поначалу белорусам было трудно привыкнуть к такому широкому разлёту температур, когда казалось, что благоухание лета непременно должно вести к потеплению, и даже к жаре, но жарой тут и не пахло. Наоборот, случались очень холодные дождливые дни.

            Сборщики ягод выезжали — к семи часам утра, когда полярное северное летнее солнце стояло в зените, и возвращались — к семи часам вечера. Иногда делали себе один, так называемый, парко-хозяйственный день, чтобы немного облагородить свой быт. В обычные вечера мужчины разжигали огонь в печи, кололи дрова, женщины накрывали на стол, готовили ужин с расчётом завтрака, а также мыли посуду в ближайшем озере. Вода в нём была чистейшая, можно было разглядеть не только рыб, но и всех передвигающих по дну насекомых. Таня обожала сидеть вечерами у этой прозрачной воды и наблюдать за скромной, но удивительной северной фауной и флорой. Помещения и территорию убирали по графику, сказалось пионерское прошлое (в летних лагерях) и хорошее образование всех участников группы. Никто не отлынивал, не спорил, не протестовал… странное дело, поверите или нет, но все были по-своему счастливы!

             Вначале собирали морошку. Эта солнечная и сочная ягода прячется по болотам и вокруг небольших заросших озёр. Благодаря Таниному умению что называется «чуйка», туристы наткнулись на одно дальнее потаённое место, где этой ягоды оказалось, как гороха… Морошку собирать очень трудно, так как она любит опасные болотистые участки, но что может остановить команду, рвущуюся к победе, на последних метрах у финиша! Умение общаться с природой помогли ягодникам собирать не только морошку. Хорошее знание дикоросов, позволило туристам попутно набивать закрома грибами, иван-чаем и другими полезными, чайными травами. От простуды спасались лимонником.

             Снова правил миром обычный летний день. Таня, быстро собирая ягоды, незаметно взобралась на высокую сопку. Здесь она, опьянённая свежим горным воздухом, остановилась, устало потянулась и оглянулась вокруг. Горизонт был украшен бесконечной грядой сопок. Боже мой! Какая красота! Её взору открылся фантастический изумрудный ковёр, покрывавший хоровод горных вершин. По мере удаления от женщины, изумрудный цвет пушистого живого ковра плавно переходил в синий. После привычной белорусской равнины, новый, расширивший горизонты пейзаж вскружил Татьяне голову. Она, глубоко вдохнув пахнущего ягодами и свежей хвоей воздуха, даже покачнулась. Пришлось на пару секунд закрыть глаза, которые не сразу сфокусировали этот бесконечный простор.

             Так вот она какая — нейтральная далёкая Швеция! Хотелось, не отрываясь, смотреть и смотреть… вон… там небольшие озёра сменялись густыми лесами, потом кое-где вырубленные поляны, шалаши… и снова небольшие сопки. Справа, подальше к горизонту, Таня заметила огромное стадо оленей, которые направлялись как раз в её сторону. Можно было хорошо рассмотреть, идущего впереди огромного, с массивными рогами вожака, позади него, метров так в пятидесяти, быстро семенила примерно сотня оленей. Среди них выделялись смешные маленькие оленята, неумело дрожащие на своих тоненьких ножках. Таня, как заворожённая, провожала взглядом бегущих оленей, пока всё стадо не скрылось в распадке за соседней сопкой. Уставшая, но счастливая от своего открытия ягодница ещё раз поглубже вдохнула ароматного чистого горного воздуха и громогласно, со всей дури, возвестила окружающий её мир о заветном желании:
              — О-ГО-го-ооо! Я благодарю тебя, Господи! Я люблю тебя, жизнь! Я вернусь к вам сюда! Ждите меня! О-го-го-ооо…. — ГО-го-о-о-оооо!.. — так же громогласно подхватило далёкое много звуковое эхо.

            В это самое мгновение Татьяна, впервые в жизни, всеми фибрами души ощутила силу полёта своего голоса и вырвавшейся наружу энергии. Уже в который раз, за всю поездку в Швецию, она ловила себя на мысли, что с ней снова что-то было, как в детстве, впервые. Не изнуряющий сбор ягод, не дотошная северная мошка, не сумбурный режим и быт ягодников никак не смогли сбить высочайший градус впечатлений женщины от гостеприимства шведской природы. Татьяна сразу и бесповоротно влюбилась в её неброскую северную красоту!

                Сезон морошки в Швеции короткий, но именно эта янтарная, сладкая ягода стала диковинкой для белорусов потому, что раньше они её не ели и даже не видели. Но именно морошка всегда считалась в Швеции национальным достоянием и знатным угощением для туристов. За эту ягоду шведские предприниматели хорошо платили и скупали в безграничном объёме. Чего стоит одно, неповторимое на вкус — сливочное мороженое с морошкой! Надо полагать, что, попробовав сладкое янтарное чудо, белорусы безошибочно сделали ставку именно на эту ягоду и не прогадали…


                СВОЙ ХЛЕБ


            В середине августа случилось то, что и должно было случиться. Поздним вечером, когда истосковавшийся по женской ласке работник Министерства лесного хозяйства Беларуси, а тут просто Антошка пообещал накормить всю честную компанию своим вкусным душистым хлебушком. Деревенский парень! А старинная печь в шведском лесу — не редкость. Так как пекарю непременно нужен был помощник, он ожидаемо остановился на кандидатуре Татьяны. Романтичная натура женщины, не почувствовав подвоха, с радостью согласилась поколдовать над тестом, быть помощницей, якобы для лучшей энергетики. Всё было логично: какие руки лучше Таниных?

            Антон заранее приметил довольно открытую солнечную поляну за лесом, там он разместил печь, рядом смастерил настил для работы с тестом. Взяв с собой необходимую утварь, счастливая парочка отправились на природу. Замесили тесто в большом ведре и скатали из него несколько больших буханок хлеба. Потом разместили все это на огромном полотне на тёплой печке сверху и стали выжидать, когда тесто подойдёт. Это было так романтично! Древняя, похоже, ещё от викингов, чугунная черная плита, разогретая сухими ароматными берёзовыми чурками до красноты, да на зелёной цветочной поляне, да со свежим воздухом… ах, какой прозрачный и чистый воздух на севере Швеции! Придёт время, когда туристы всего мира будут скупать дорогостоящие билеты для того, чтобы прилететь сюда, в ближайший аэропорт Лулео, и дышать — не надышаться этим, несомненно лечебным, воздухом! Поговаривали, что здесь даже у курильщиков пропадает желание курить, и поначалу у всех кружится голова от кислородного перенасыщения! Да, это так было несомненно, проверено и самими беларусами.

        Антон так часто вспоминал свою жену и новорождённую дочь, что Таня, развесив уши, совсем потеряла контроль над ситуацией. Чтобы немножко разбавить звенящую тишину, а с ней и нахлынувшие воспоминания о доме, главный пекарь ненавязчиво включил портативный проигрыватель, в этот раз звучала песня из фильма Брат-2: «Вечно молодой… вечно пьяный…» — в такт разрывающегося от страсти молодого сердца.

        Татьяна безучастно парила где-то высоко над всеми земными весями, кружилась голова от свободы, удовольствия и мысли, что она является частью этого огромного прекрасного мира! Не хватало только банальной человеческой любви… этот пробел сам собой разрешился между двумя молодыми и здоровыми телами, увлечёнными друг другом, здесь же у костра — на свежем воздухе. Стоило только Антону обхватить восторженную женщину своими сильными, уверенными руками, как её бастионы тут же пали, без сопротивления. Потом Таня не раз будет винить себя, но… что было, того уже не изменить. А было хорошо, понимаете, было просто хорошо! К слову сказать, душистый, новоиспечённый хлеб все туристы дружно оценили, как самый вкусный в их жизни!

          Ещё бы, такой романтики у Тани никогда и не было. Школа, учёба, скоропостижное замужество с другом детства, Афган… страх потери, инвалидность мужа, школьные проблемы детей… да что там говорить, нет ей оправдания, но оно и не нужно. Прошёл день, пришли новые дела-заботы… бросьте в Таню камнем, кто безгрешен… Впоследствии, Антон ещё не раз желал обнимать свою обожаемую спутницу, но благоразумие женщины устойчиво держало верх над вольностью и бесшабашностью. А спустя некоторое время, их мысли и вовсе оказались занятыми более насущными проблемами, как это и полагается в нашей прозаичной земной жизни.

          Ольга, в конце концов, устала в созидании собирать ягоды и уехала в Стокгольм к своему старому другу по переписке, который обещал найти для неё более лёгкую работу. Пижон Володя подсел на собственноручную бражку из сахара и ягод и, будучи постоянно подшофе, перестал возить сборщиков на сопки. Совсем осиротевший на чужбине Володя приобщился к шведским полуденным посиделкам на солнышке, ко всеобщему восторгу шведов, выпивая и их пиво, и свою бражку, и конечно, угощая всех своим «домашним лекарством»! Он тоже, как и Татьяна, мечтал попасть на ПМЖ в это северное царство, поэтому изо всех сил он пытался наладить контакт с местными жителями. Будучи по натуре пижоном, Володя высоко ценил находчивость и предприимчивость шведов. Его восторгало то, как шведы копали картошку портативными комбайнами и поливали огороды из жёлтых массивных шлангов… тут никто не носил для полива тяжёлых вёдер с водой! Белорус от души предлагал собутыльникам свои услуги по хозяйству и удивлялся, что никто из них не нуждался в помощи «на халяву». Оставалось только напиться и забыться, уж очень не хотелось ему однообразно, изо дня в день, в полном одиночестве, кланяться шведским ягодкам и бороться с мошкой в лесу, где никто не мог оценить его фирменный прикид. Одним словом, пижон — он и есть пижон.

            Вернёмся к шведу. Как жаль, что для Тани он был всё ещё чужим и каким-то другим человеком, не похожим на всех своих. Женщина всё внимательнее присматривалась к этому симпатичному, хоть и не молодому человеку. А он, в свою очередь, как мог, пытался облегчить жизнь светловолосой белорусочке, так похожей на их шведских женщин. Неугомонный, влюблённый Кристер привозил к белорусам разных друзей, чтобы устроить весёлые посиделки и полюбоваться лишний раз на Танин курносый нос. Он таскал из своего магазина для ягодников — ящиками пиво и продукты, и всё это только для того, чтобы снова и снова полюбоваться на придуманную им самим неотразимую Дульсинею Тобосскую из Беларуси.

               Кристер настолько увлёкся Татьяной, что, выслеживая её по ночам, он ревниво просиживал без устали в машине под её окнами до утра, под общий хохот всей бригады. В соответствии с его шведской культурой, мужчины и женщины в одной компании — не могли обходиться без секса. Он жил в ожидании поймать её за этим занятием! Пусть бдит, это только помогало женщине держать назойливых мужчин на расстоянии. Ей очень хотелось оправдать поездку — скопить валюту. Поэтому Таня упорно, ежедневно собирала ягоды вместе со своими друзьями, от чего становилась только стройнее, красивее и выносливее, во всех отношениях…

            Помниться такой весёлый казус, который случился, казалось бы, на самом прозаичном поприще. Сначала мужчины, двигаясь вверх на сопку, поставили Таню впереди себя для того, чтобы не потерять её из виду среди густых зарослей, а потом вдруг дружно закричали ей:
           — Таня, иди назад! А то мы только смотрим на тебя.
Как выяснилось потом, они не могли спокойно работать, когда над ними маячила Танина попа округлённо — сексуального вида. А когда Таня послушно возвращалась в общую шеренгу, то ребята снова кричали ей:
          — Иди вперёд! — потому, что всё-таки боялись потерять свою единственную надежду и опору.

            Зарабатывая ежедневно в среднем по пятьдесят-семьдесят долларов, белорусы радовались своей удаче и неоспоримому успеху. С середины августа начался урожай черники. Её собирали специальным ягодным комбайном. Это очень удобно потому, что кусты черники в шведских лесах высокие и густые. Получается быстро, хоть и немного грязно, так как комбайном срывается с куста, вместе с ягодами, все живое. В Швеции черника растёт на высоких сопках, поэтому белорусам приходилось брать с собой в рюкзаке тёплую одежду и еду на обед, и это помимо мешков для ягод. Уходили далеко, высоко… собирали по десять часов к ряду, в хорошие дни получалось — до 120 кг, потом с горем пополам, спускались с сопок вниз, чтобы сдать всю ягоду — без сортировки.

            Стало очень интересно, что же делают с такой грязной ягодой? Приёмщик ягод Туве объяснил белорусам, что всю собранную ими чернику частично оставляют на обработку в своей стране, другую часть отправляют в Канаду для покраски фирменных джинс… надо же, какое дорогое производство — с использованием натуральных красок! Ребята даже загордились, что являются участниками создания экологически чистой одежды. Ну, это помимо того, что всё-таки традиционные черничные кейки в Швеции никто не отменял! Шведская черника особая — крупная, сочная и очень сладкая.

            Таня тихо молилась и собирала ягоды в надежде, что лучшая судьба для неё уже приготовлена… оставалось только невозмутимо взять этот десерт с тарелки.
Природа леса, озеро и река всё больше нравились и завораживали её внимание. Шведская размеренная жизнь, уровень её культуры, со своеобразной простотой и порядком — полностью совпадали с душевными потребностями, рвущейся из оков диктатуры, молодой энтузиастки. Красота, тишина и покой выгодно выигрывали на фоне советской суеты и политических метаний. Последней каплей в перевес выбора Татьяны стало безусловное уважение к ней со стороны мужчины, нежность и восхищение которого бесповоротно овладели её сердцем.

           За работой быстро пролетел щедрый на ягоды август, ребята вовсю собирали ящиками чернику. Приближался Танин день рождения — 2 сентября. В этот особенный для неё День она решила не ходить по ягоды. Осталась одна дома. Она знала, что непременно приедет на своём Вольво жаждущий встречи Кристер. И он приехал, чтобы пригласить Таню в свой дом, где он приготовил для именинницы сюрприз… Таня с радостью согласилась, очень хотелось наконец-таки принять нормальный душ. Надо отметить, что она с первой минуты почувствовала себя в апартаментах шведа, как дома. Как ни странно, но он уже не напрягал. Спустилась вниз — на сан этаж, там вымылась, привела себя в порядок, и во всей своей премудрой красе предстала перед суженым шведом!

           Кристер гостеприимно накрыл стол в гостиной, они пили и пили чай… но никак не могли наговориться. Говорили на английском языке. В итоге, решили, что им необходима ещё встреча… и не одна. Кристер настаивал на скором возвращении Татьяны из Беларуси после сбора ягод. Таня не верила своим ушам… она тут же, с готовностью, подсуетилась и подала ему свою записную книжку. Где швед охотно оставил свой адрес и телефон. Дело было сделано! Пылкий швед не скрывал свой сексуальный интерес, но не торопился с объятиями. Он нежно целовал Тане руки и не более того. Смущённая женщина терялась в догадках, что же не так? Почему швед её боится? Тогда Таня ещё ничего не знала про шведский менталитет, когда мужчины дожидаются инициативы от женщины и никак иначе! Несмотря на эту заминку в их отношениях, день пролетел стремительно и несомненно обещал обоим влюблённым многое…

            Вечером окрылённый швед, как обычно, приехал к ягодникам со своими угощениями, но все заметили, что он по-особенному был щедр в этот раз и как-то необычно весел. Кристер даже дал ребятам покататься на своей машине, а потом всех вместе гостеприимно водил по комнатам в своём большом и пустынном доме. Когда, напившись пива и бражки, все мужчины дружно общались за большим столом в гостиной, Кристер решился-таки выпытать у ягодников по поводу морального облика их спутницы. Белорусы театрально переглянулись и наперебой начали хвалить свою благодетельницу и Мадонну. Именно это всеобщее позитивное мнение о женщине в дальнейшем сыграло решающую роль в отношении щведа к белоруске. Он по-своему, по-шведски понял эту пикантную ситуацию, а именно то, что все в компании имели секс с Таней и, главное, что неизменно все были счастливы! По его разумению, не могли посторонние мужчины просто так хвалить захваливать чужую им женщину…

            Вот такие виражи получаются в международном общении! Татьяна, будучи в полном неведении о выводах её нового избранника, ничего не знавшая о шведской либеральной сексуальности, всё-таки неминуемо присматривалась к Кристеру. Она всей своей подраненной душой основательно привыкла к его приятной нежной улыбке, доброму, искреннему взгляду, тёплым, осторожным и таким белым рукам… да, именно красивые длинные белые пальцы (которых никогда не касалось южное солнце) очень нравились влюблённой женщине в немолодом, но очень симпатичном шведском подданном предпринимателе. Он был совсем не навязчив, в меру разговорчив, очень застенчив и неизменно нежен со своей избранницей. Его движения были неспешными, уверенными и при этом всегда мягкими, как и его бархатный, негромкий голос. Таня не всё и всегда до конца понимала, что он там верещал на своём шведском языке, но то, что исходило из его уст, звучало, как сладкая трель.

            Раньше Татьяне никогда не приходилось иметь дело с таким учтивым и постоянно опекающим её мужчиной. Его поступки были совершенно другими, чем у её Влада — грубого солдафона. Конечно, женщина не на шутку задумалась о будущем. Смятение души не давало полноценно высыпаться по ночам, силы таяли, но Татьяна не сдавалась… Кристер её обнадёживал, одобрял все её решения. Она уже почти согласилась со всеми его доводами, чтобы остаться с ним, но понравится ли здесь, в этом глухом посёлке её детям? Она этого не могла знать, но ей искренне захотелось, несмотря ни на что, жить в этой благополучной стране.

             Сезон сбора черники закончился в середине сентября. Вся бригада переехала немного севернее Москоселя — на сбор брусники. Светлым, прозрачным осенним днём, поблагодарив за всё Кристера и местных жителей, выпив с ними на прощание несколько ящиков пива, белорусы покинули Москосель. Антон облегчённо выдохнул, избавившись, как ему казалось, от самца — конкурента. Пижон Володя теперь зарабатывал только извозом, а Гуру Славик и Таня — оставались духовниками компании. Когда не смогли уже найти достаточного количества брусники, сборщики просто ели её и варили варенье. Все радовались удачной поездке, толстым кошелькам и потерянным на сопках лишним килограммам.

             Таня при этом здорово похорошела, и как-то по-особенному расцвела. Приобретённая в результате бесконечных поклонов и пробежек по сопкам, спортивная, лёгкая походка женщины надёжно скрывала её действительный возраст, а подросшие золотистые кудри волос, от постоянного пребывания на свежем воздухе ещё больше распушились и игриво ниспадали ниже плеч. Команда белорусов, по подсказке знающих людей, перед выездом домой модно приоделась на ближайшей свалке. Выглядят эти объекты довольно прилично, все они охраняемы, обнесены заграждением и асфальтированы, вот так! Да, да, вы не ошиблись. Именно на шведской свалке можно найти чистые ящики с вымытой одеждой и постельным бельём. Именно отсюда везутся вещи в Беларусь и сравнительно недорого продаются там в бутиках под названием Сэконд Хэнд. Такой бизнес имеет право быть, как и любой другой, если он не запрещён Законом.

             В модном шведском зелёном пальто Татьяна напоминала сказочную русалку — «Шуюнгфрю». Молодая женщина наслаждалась бесконечной свободой и радовалась той настоящей жизни, о которой ей так мечталось в душных каменных джунглях родного белорусского города. В уютном, бесконечном шведском лесу, рядом с бурлящей чистой рекой, обрела Таня так недостающую ей гармонию и нашла саму себя — счастливую… Наконец-то она делала, что хотела и поступала так, как хотела. Появился всеобщий баланс, взаимопонимание между умом, душой и сердцем. Вот именно в этом и было её простое женское счастье.

              Заканчивался третий месяц шведской визы, а вместе с тем приближался неотвратимый финиш прибыльного марафона белорусов по лесам и сопкам Швеции. Несмотря на явное похолодание и портящуюся осеннюю погоду, никто не собирался возвращаться обратно раньше времени. Туристы рассчитали прощальную гастроль до самого последнего дня окончания виз. На обратной дороге остановились у одного белорусского эмигранта, покинувшего родину лет десять назад, и благополучно проживавшего в шведской Столице. После приветственной беседы у Татьяны появилась возможность погулять по Стокгольму.

              Спокойная архитектура изгибающихся, ажурных мостов по набережным города убаюкивала сознание Татьяны, которой всё больше не хотелось покидать это Сказочное Королевство… и ещё больше захотелось непременно сюда вернуться. Её уже не пугали ни лес, ни одиночество, ни чужой язык… все эти проблемы казались такими мелкими по сравнению с той огромной, страшной трагедией — попасть обратно в объятья засасывающего совдеповского болота. Реальный социализм — вот! Он был тут, хотя многие его проблемы оставались невидимыми. Белорусские туристы всматривались в счастливые лица проходящих мимо шведов, умилялись их сдержанной простоте и незатейливости в одежде, любовались на стоявшие вдоль каналов многочисленные комфортные яхты… и понимали, насколько белорусам далеко до шведов.

               Каждый из ягодников вёз с собой домой примерно по четыре тысячи долларов — это за три месяца работы в лесу на сборе ягод. Что бы там ни говорила народная белорусская власть, народу от этого было отнюдь не легче, это факт! Там, на Родине, о такой сумме в столь короткий срок никто из белорусов и мечтать не мог.
               После стокгольмской встречи, Таню охватила неподдельная зависть на скромную эмигрантскую жизнь. Женщина уже не сомневалась в своём возвращении сюда. Она влюбилась всем сердцем в близкие ей скандинавские мотивы. Добирались обратно тем же самым путём — через Гданьск. Не зря говорится: самая короткая дорога та, которую знаешь. Ребята поскорее спешили в родные пенаты, увидеть своих близких, пересечь границу — до окончания визы. Выполнившие в лихву свою миссию, туристы мысленно уже были дома, на пароме говорили о своих планах на будущее.
Значительные изменения произошли в каждом.

                Славик и Виктор мечтали вернуться сюда на следующий год, используя свой нажитый опыт в сборе ягод. Если бы не Таня, то они бы никогда не поверили в чудодейственную силу маятника. Теперь они надеялись использовать этот способ и для других целей. Пижон Володя — под новым прозвищем Бражкин, намеревался привести сюда целый отряд сборщиков и приобрести для этого новый крутой микроавтобус. Самым главным своим нынешним достижением Володя считал изобретение своего фирменного напитка, теперь он точно знал, из каких ягод и в какой пропорции сделана лучшая в мире бражка. Конечно, он не забыл пригласить на следующий год и Таню. Её готовы были брать за компанию все, потому что если бы не она, то, кто знает, может быть, пришлось бы им вернуться обратно в Беларусь со слезами и долгами, как это случилось со всеми остальными группами.

            Но главное, они стали другими, благодаря этой вылазке за рубеж. Теперь их больше не страшила заграница, они узнали новый мир, где люди такие же, в общем, как и в Беларуси, и живут все по-разному в зависимости от своих желаний. Кто хотел и мог там — занимался любимым делом и жил в большом доме на собственной частной земле. Кто не имел здоровья, мог прожить на приличную пенсию без ощущения бедности и унижения. А главное, это поняли ребята не сразу, северные скандинавы — народ духовно чистый, всё обещанное ими обязательно исполнялось, они всегда с лёгкостью помогали туристам и делились, чем могли. А это, согласитесь, дорого стоит!

           Гуру компании — Славик, похудевший на добрый десяток килограммов, отметивший в поездке свой пятидесятилетний юбилей, картинно слюнявя пальцы, тщательно пересчитывал толстую пачку искомканных в кармане шведских крон. Ему предстояла труднейшая задача — поделить эти заработанные честным трудом, кровные денежки между двумя жёнами и тремя детьми. Он гордился тем, что именно по его совету Таня взяла в поездку маятник, который подсказывал всей группе, где росли ягоды, и в каком месте предстояло обрести поддержку, далеко не простодушных, шведов. Славик, несмотря на многие жизненные неудачи, был неисправимым оптимистом, борцом за своё лучшее будущее, неугомонным авантюристом, в лучшем смысле… постоянно шустрил и хохмил, даже не верилось, что этот шаловливый мальчишка уже разменял свой полтинник!

         Таня участливо кивала и улыбалась своим спутникам, ей совсем не хотелось встревать в бурную мужскую беседу. И без того было над чем подумать. Хотелось сохранить этот божественный дух свободы и гармонии на будущее. Одним словом, Мавр — сделал своё дело, Мавр — может уходить. Светлый огонь надежды грел душу соскучившейся по детям, уставшей от дорог, но счастливой женщины. Через карман тёплой куртки, Таню обжигало своей желанной правдой небольшое любовное письмо от Кристера, с его адресом и телефоном. То, что он был несколько постарше желаемого, не беда. Как говорится, старый конь — борозды не портит (хе-хе). А потом, никто не отменял истину: чего хочет женщина, того хочет Бог! Желания отважной белорусочки постепенно исполнялись, не такие уж они и заоблачные, вполне земные, простые и понятные, правда же?! Планы женщины на ближайшее будущее были вполне оправданы… а значит и благословенны.


                РУБИКОН


              Старенький грузопассажирский микроавтобус синего цвета, периодически надрывно издавал подозрительный глухой выхлоп из трубы. Благополучно преодолев все ухабины, рытвины и ямы трассы Минск — Ленинград, он притормозил возле русско-финской границы. Свежая апрельская оттепель разбудила ярко-зеленую акварель весны. Радовало звонкое птичье скерцо и зачин новой жизненной симфонии. Похоже, на этой пограничной полосе жизнь Иванцовых чётко разделилась на «до» и «после».

           Наш старый знакомый, сорокалетний Влад, с приличным водительским стажем, хорошо знал свою технику. Он нервно закурил и с опаской заметил:
          — Боюсь, не дотянем. Вся надежда на хорошее дорожное покрытии…
          — Будь спокоен, дотянем! Дороги в Скандинавии сделаны для людей, а не для слонов, — успокоила бывшего мужа Таня.

          В салоне их автобуса за сплошной перегородкой, на мешках, чемоданах и подушках притаились двое подростков: уже, переросший родителей, долговязый, с папиным лицом, желающий жить в вожделенной Швеции 16-летний сын Саня и неугомонная по натуре, но притихшая и настороженная 13-летняя Лёля.
         — И всё-таки не дотянем, надо бы хорошенько подзаправиться, а то неизвестно, что там впереди, — Влад всегда был таким осторожным пессимистом.
Чистая флегма — он всё делал медленно, думал медленно, понимал медленно, принимал медленно, вот только злился и ненавидел он — быстро! С такими минусами ему, неповоротливому и уже располневшему, трудно было удержать бессовестно красивую оптимистку Таню. Ну, не хорохорился бы уже, тянулся бы уже за светочем своей жизни, ан нет. Гонор мужицкий, славянский — подавлять бабу, сыграл свою злую шутку. И вот теперь Таня была для него чужой, просто бывшей женой. Печально, но факт! Пришлось пройти семь кругов Ада прежде, чем они нашли консенсус. На душе у обоих было холодно, зато спокойно. Не мучили ни обиды, ни ревность, ни злоба, ни разочарования, всё было тихо — мирно! Только совместного будущего у них уже не было.

          — А впереди у нас долгожданная свобода, равенство и братство! — безудержно скандировала рвущаяся вперёд Таня, — ты, как всегда, не доверяешь моим словам, но я в сотый раз повторяю тебе, бестолковому, впереди у нас всё ОК! Будь спокоен.

          Дети, обрадованные долгожданному привалу, высыпали из загруженного, без окон и фрамуг, заднего отсека микроавтобуса. Им пришлось целый день, полулёжа на тюках с пожитками, ждать этого мгновения, когда они наконец-то смогли полной грудью вдохнуть свежий апрельский воздух под Выборгом.

          — Красиво-то как здесь!.. Неужели мы у цели?!
Весь год они ждали разрешения на выезд, сколько документов перелопатили и перетаскали по разным инстанциям, сколько дерьма было вылито на наши головы, — Татьяна повернулась в сторону границы,
          — Смотрите, дети, вон там наш Рубикон! И наша Свобода! — её душил прилив, заряжающей сердце, светлой энергии, пружина жизни именно сейчас делала свой решительный зигзаг полной раскрутки. Она устремила свой взгляд в высь, провожая бегущие на север, а значит в Финляндию, облака, в порыве страсти сорвала с себя прозрачную нежно — зеленую шаль и энергично замахала ею над головой!
         — Сколько же пришлось пережить, чтобы оказаться сегодня здесь… Пусть на старой, пыхтящей чёрными клубами кляче, пусть изрядно обанкротившимися, но мы сегодня здесь! Мы всё-таки вырвались из смердящей болотной жижи застойной белорусской канители… Господи, ты наш главный свидетель и помощник! Спасибо тебе, Господи! Свобоооода!!!

         Саня со слезами на глазах удивлённо наблюдал за сумасшествием матери. Никогда в жизни он не видел её такой счастливой и одухотворённой. Уловив каким-то шестым чувством ответственность момента, ребёнок сомнительно забеспокоился:
         — А нас оттуда не попросят обратно? Мы точно сможем там жить? Ведь будет ещё граница со Швецией, там нас не завернут? А в армию меня там возьмут? А девушки там красивые? — понеслась душа в Рай.
         — Сын, ну тебя, не спугни удачу… весь в отца!
         — Правильно говорит, — затянул свою волынку куривший неподалёку Влад.
         — Правильные вы мои, с вашими правилами, я бы сейчас штопала ваши грязные вонючие носки, сидя у пустого холодильника! И вообще, не нервируйте меня! — сегодня Таня была доброй, поэтому быстро перешла на шутку от Фаины Раневской.
Наконец-то раздался единственный за сегодня, земной, простой и обычный вопрос Лёли:
         — А когда мы будем кушать?

             Тут все очумели от такой банальности, в воздухе повисла бездонная пауза, а потом все дружно засмеялись, не зная почему. Наверное, просто давали возможность выйти накопившемуся напряжению. Именно в такие минуты человеческие пружинки просто выстреливают из нутрии нас.
Пока остальные члены семьи мысленно пробегались по своему недалёкому будущему, смекалистая Лёля заприметила недалеко у автозаправки вход в магазинчик. Татьяна загадочно усмехнулась:
          — Ну что, гер офицер? — Она окинула взглядом замешкавшегося, как всегда, Влада, — скоро Вам предоставится почётное право блеснуть-таки своим английским… который Вы усиленно осваивали целый год с молодой симпатичной особой, женского пола.

           — Мама, только ты ему не помогай, пожалуйста. Вспомни, как мы выжимали с него на еду каждую копейку, потому что, видите ли, на собаку Атоса он не рассчитывал… Пускай теперь доказывает, что заплаченные репетитору английского по 10 долларов в час, пошли на пользу, — максимализм подростка зашкаливал, но на это сейчас никто не обращал внимания.

            Все хотели есть. Это была последняя торговая точка, где можно было ещё сказать по-русски и быть уверенным, что тебя поймут. После заправки и закупки продуктов на русской территории, все расселись по своим местам и автобус медленно, кряхтя и как бы нехотя двинулся в направлении финской границы. Ехать по нейтральной, пропаханной и ограждённой колючей проволокой полосе пришлось не долго. Сразу бросился в глаза непривычно строгий порядок вокруг. Несмотря на весеннюю распутицу, впереди было всё чисто убрано и покрашено. Как в аниме — ничего лишнего! Даже финские пограничники — все как на подбор, выглядели с каким-то мультяшным лоском.

             — Good afternoon! Please, everyone get out of the bus for presenting documents. — How many passengers are there? How much is the currency? Where are you going? — видя белорусские номера, невозмутимо спросил по-английски пограничник.
            Слава Богу, сообразив, что от них требуется, Иванцовы всей гурьбой высыпали из автобуса и выстроились в ряд, показывая свои паспорта.
Впереди всех, конечно, стояла Татьяна.
           — Good afternoon! We are traveling from Belarus to Sweden, more specifically to Moskosel. My wife’s husband made us all an invitation. Here, please, our passports, — медленно, сбиваясь в словах и путая произношения, выдавил из себя оробевший, как на уроке перед учителем, Влад.

            — Here is the wife next to her and the children. Пограничник, не моргая, несколько раз полоснул остекленевшим взглядом загадочных пассажиров:
            — Whose husband and whose children? Unclear!
Татьяна, отодвинув в сторонку растерянного, вспотевшего Влада, спокойно, чётко выговаривая каждое английское слово, объяснила чиновнику:
            — Excuse us! I’ll explain everything. This is my ex-husband who takes me to my real husband in Sweden. He’s just very worried about the children, you know…
            — Let your former spouse not worry, the children will be fine in Sweden. Maybe you can eat there? We can’t miss you. According to our rules, in the cabin of the bus should be installed armchairs for travel. Without this, we’ll not miss you. — Он показал нам на разворот и разрешил пропустить следующую за нами машину.

           Таня, без лишних слов, показала Владу рукой:
           — Разворачивай свой драндулет, едем обратно!
           — Куда обратно? — заморгал часто-часто Влад, тупо глядя на свою спутницу.
           — Английский учить надо получше, капитан! — в сердцах вырвалось у Татьяны, видимо, в отместку за все прошлые обиды, — правила у них такие, на старых телегах в Европу не пускают! — выпустив пары, сердобольная женщина всё объяснила бывшему военному мужу, который не бельмеса не понял из речи пограничника.

             Синий пыхтящий микроавтобус вернулся на заправку. Нужно было срочно купить и установить в салоне два кресла для пассажиров. Это был удар под дых. Два автокресла встали непроходимым барьером на пути к мечте. Они отняли у Иванцовых приличную толику финансовых запасов. Вымотанные приключениями, усталые и голодные, каждый на персональном сидении, уже не веря в свой успех, белорусские пилигримы преодолели вожделенную границу ближе к полуночи. Немного проехав, Иванцовы остановились в небольшом финском мотеле. Так как были непредвиденные траты, то выбрали оптимальный для себя вариант: за 75 евро — 2 небольшие комнаты, одна — с 2-х спальной мягкой кроватью и вторая — с двумя детскими раздельными местами. Все дружно перекусили за общим столом. Расположились, как смогли, и тут же провалились в царство Морфея (Бога сна).

              Первая, как всегда, проснулась Таня, она волновалась о предстоящей встрече двух её мужей. Шутка ли, почти 19 лет вместе и тут новый муж и совсем другая страна, в глуши, почти в тайге. За Влада она была спокойна- весь год разговоров, венчание в церкви и договорённость об их совместном будущем убедили его. Но как себя поведёт Кристер? От него и его чувств многое зависело. Это их три жизни. Если он их выгонит (а Влад все время допускал такой вариант), то что она будет делать? Второй вариант отхода казалось, был всегда. Она прекрасно понимала, что если она не изменит своего решения быстро, то вернуться не сможет уже никогда. А Влад, как назло, всегда находил недостатки и указывал на них для того, чтобы Таня передумала. Но каждый раз поднимая на него свои изумрудные глаза, она проваливалась в болота своей прежней совдеповской жизни. Нет уж, все что угодно впереди, но не обратно!

             Вернуться в баланс помогали медитации. В одной из таких тихих расслабляющих моментов она услышала знакомый голос «Иди и воздастся». Возвращаясь опять и опять в леса шведской тайги, Таню посещали трепетная радость и эйфория. И она поверила себе. Она с уверенностью смотрела вперёд, хотя конкретной картины пока не наблюдала. Рассуждения были просты. В жизни мы платим самым дорогим- своим безвозвратным временем. Таня это понимала. Стрелки указывали на цифру 38 и с этим поделать она ничего не могла. Она часто рассуждала о своей жизни, анализировала свои поступки, но ощущения того счастья, которое она получила в Швеции, она не испытывала НИКОГДА в своей жизни. Таня знала про существование открытых и закрытых путей и поэтому старалась, что бы белые полоски ложились на более значимые ситуации, а черные- на менее значительные. Поэтому она рвалась вперёд туда, в Швецию.

              После сбора ягод она написала Кристеру в ноябре и вернулась в Москосель на новогодние праздники 1999 года. Тогда они познакомились ближе, он сделал ей предложение, и они оформили все документы для бракосочетания. Договорились, что дети приедут весной вместе с ней. Швед тогда не казался чужим, он проявлял бесконечное внимание и вёл себя как настоящий влюблённый. К этому времени она уже умела пользоваться своими женскими приёмами очарования и соблазнения. В этом она была уверена. Это в женском Витебске у неё была большая конкуренция, а в Москоселе одни мужчины и престарелые бабки. Конкуренции никакой. Она не встречала красивых молодых женщин там. Она ещё не знала, что их там просто не могло быть. Красивые молодые шведки покидали свои деревни в поисках личного счастья.

              Весь прошлый год влюбленный Кристер присылал ей романические письма и делал кое-какие денежные перечисления, потому что она осталась без работы во время ожидания документов на выезд. Теперь и у неё, и у детей был Вид на жительство сроком на один год в Швеции и это уже не мало. И хотя она ничего ещё не знала о брачных законах, о коммунах, которые не позволяют замужней женщине искать работу в дали от мужа в течение 3 лет, но она готовила себя к любым суровым испытаниям во имя светлого будущего! Вот уж где пригодились советские лозунги!

             Тем временем к приезду готовились вся многочисленная шведская родня. Его двое взрослых сыновей от первого брака, несколько сестёр и братьев, проживающий рядом в соседнем селе. Все ловили и коптили местную рыбу- окуня и судака, привозили сохранённые в морозилке куски оленины и лосятины с прошлогодней охоты. Кристер переживал. Он как бы предупредил родственников, что приедет Таня с детьми на машине, но о бывшем муже не сказал никому. Как бы шофёр и ладно.
Небольшой красного цвета дом с белыми ставнями и крыльцом упирался в красивое неглубокое озеро, за которым сплошной чертой возвышала тайга. В 100 метрах от дома вся флора и фауна Лапландии. Зимой эта красота была особенной. Кристер весь декабрь старался показать самые красивые места в тайге, они ездили по всем озёрам на скутере и на скорости проваливались в огромные валуны из снега. «I love you, Tanja!» скромно шептал швед ей на ушко…

             Наконец, часам к пяти вечера на обочине возле заправки Москосель притормозил наш знакомый синий автобус. Пропыхтев несколько секунд своими чёрными лёгкими и нарушив чистоту местной флоры и фауны. Все местные жители попрятались по своим домам так, что никого не было рядом. Из дома с окнами в нарядных в цветочки гардинах вышел измученный ожиданием бледный Кристер. Он несмело подошёл к дверце пассажира, присмотрелся и сразу же узнал Таню за стеклом.
          — Добро пожаловать, моя принцесса! Сказал он своей жене на шведском языке, и помог открыть полуразвалившеюся дверцу. Между ними был договор говорить на шведском языке с первого дня для того, чтобы упростить его дальнейшее изучение. Уставшая, но счастливая Таня выпрыгнула из авто и обняла своего немолодого мужа.
         — Наконец, мы добрались, — ответила она на английском. Не обращай внимание на этот дряхлый транспорт, наша машина попала в аварию и нам пришлось пересесть в эту рухлядь, — немного схитрила она.
        — Эй, детвора, — Таня перешла уже на родной язык! — давай, выгребай тихо! Мы приехали!
        Из машины выпрыгнул долговязый Санька с Лёлькой, но Влад продолжал сидеть на месте, не шелохнувшись и не отрываясь с любопытством рассматривал своего соперника. Когда тот стал знакомиться с детьми, Влад вышел из своей клетки.
        — Влад, -скромно изрёк он и принял позу постороннего наблюдателя.

             Пока швед с радостью обнимал жену и детей, Влад начал доставать вещи из кабины. Ему не хотелось принимать участие в этих обнимашках и вообще… ничего не хотелось. Только теперь, казалось, он начал понимать всю трагедию для него происходящего момента. После знакомств и обнимашек, все направились к дому.
Таня и не заметила, что Влад остался возле машины. «Главное, накормить и посадить детей», как всегда, сработало в её красивой женской голове. Когда все расселись вокруг большого деревянного стола, сервированного одними пустыми тарелками и рюмками, — такая традиция у шведов, Таня вспомнила про бывшего мужа.
           — Влад! Иди к нам! — позвала она его в дом. И незаметно шепнула: — Все хорошо, в доме только мы.
           Они сели напротив, два Таниных мужа: один бывший из её старой жизни и настоящий- из её будущей жизни. Дети расселись по краям. Оставалось два свободных места одно возле Кристера и одно возле Влада. Знаки вселенной преподнесли ей опять право выбора. И Таня приняла этот сигнал с открытым забралом. Она отодвинула мягкий стул и тихо присела возле шведа. Это теперь её законный муж и именно ему она отдала в руки будущее своё и детей.. Влад не обиделся, только многозначительно посмотрел на детей. «Может, кто из них заступится за папу?» Увы, никто этого не сделал.

             Все с аппетитом поужинали запечённым в сливках озерным окунем, таким вкусным, что дети не могли оторваться от блюда. Даже обыкновенная картошка показалась с другим особенным вкусом. Кристер все готовил сам и всегда этим гордился. Он счастливо наблюдал за уплетающими гостями и неподдельно радовался своей новой большой семьёй.
             И тут Влад прервал тишину:
             — А можно я тоже здесь останусь? Я пенсионер, буду на рыбалку ходить, на охоту, только возьмите и меня… начал говорить он на русском языке.
             — Что он говорит, Таня? — переспросил непонимающий его предложения швед.
             — Он говорит, что ему здесь очень нравится и он благодарит за вкусный обед и тёплый приём. А ещё он говорит о том, что будет спокоен за своих детей и меня в будущем. Влад очень устал с дороги и было бы хорошо приготовить ему комнату для сна.
            — О! Какой интеллигентный человек, вы Влад! Спасибо огромное вам за вашу жену и таких прекрасных детей. Я обещаю вам сделать все, что от меня зависит, чтобы они были счастливы в Швеции. Я уже написал в коммуну и получил ответ. Дети пойдут в местную школу, а Таня начнёт заниматься на курсах шведского языка.

             Кристер казался совершенной противоположностью этого упитанного, громкоголосого и уверенного в себе Влада. Несмотря на то, что они были примерно одного телосложения, швед казался стройнее и приятнее, потому что он всегда улыбался.
            — Пора посмотреть новое жилье! Предложила детям Таня и подмигнула детворе оставить мужчин одних. Вся компания быстро поднялась на верхний этаж. Проскрипели наверху половые доски- свидетели многих семейных драм.
Санька стал выбирать себе комнату и остановился на комнате с выходом во двор и на запасное крыльцо, выходящее к озеру. А шустрая Лёлька решила быть подальше от брата и приземлилась в маленькой комнате на втором этаже возле спальни мамы. Дом был небольшой деревянный, но уютный. И по белорусским меркам со всеми удобствами: с тёплым туалетом возле кухни на первом этаже и душевой в подвальном помещении. Была там ещё одна потаённая комната возле душевой, но хозяин её не показал своим новым жильцам.

               Таня готовила спальные места для всех и старательно прислушивалась к мужским голосам, звучащим из кухни. Они сначала были тихими, потом зазвучали быстрые шаги её мужа в подвал, зазвенели стаканы и «о! Боже!» — она услышала ясный чёткий диалог между мужчинами на английском языке. Они говорили о рыбалке, охоте и машинах… Странно! И Влад разговорился, заподозрила мужа в алкоголе Таня и спокойно вздохнула. Пусть хоть так!

               Уже поздним вечером, когда дети разбрелись по комнатам, эти громкие голоса продолжали гудеть из кухни… Таня закрыла глаза и провалилась в пучину снов… она всегда быстро засыпала в ожидании безмятежных снов. Ей снилась молодая и красивая мама, провожающая её в далёкий путь… Такой тишины и таинственности, которую рождала близлежащая за озером Тайга, не было до этого никогда в жизни Тани.

                На следующий день планировалось, что Влад должен был покинуть Москосель. Но он старательно искал причину задержки. Сначала пожаловался на плохой двигатель, и новый муж усердно собирал по всему селу для него запчасти. Потом он обнаружил, что нет специального масла для того же двигателя, а вечером выезжать не хотелось. Так и заночевал вторую ночь. Наутро третьего дня Таня обнаружила письмо, написанное им детям. В письме отец признался, что надеялся до последнего, что Таня изменит своё решение оставаться в этой глуши и прощался с детьми навсегда. Он выехал в путь рано утром так, что никто и не услышал.

               Рубикон в душе Тани был пройдён. Невидимым скальпелем отрезаны все связи с прошлой жизнью. Взвешивая все за и против, приняв все непредвиденные обстоятельства незнакомого мира, молодая женщина смело шагнула вперёд в застройку своей будущей жизни в новой стране. Всё будет не просто. Но лучше потратить свой жизненный ресурс на изучение нового языка и культуры, чем бесполезно считать чужие деньги в родной стране, где её возраст уже старый.

               И ещё. Таня задумывалась о будущем детей. Она ещё не представляла всю грандиозную разницу в социальной и политической системе этих двух стран, но она доверяла своей интуиции как Богу. Ей было хорошо и спокойно в Москосель. Себя она умела слышать. А значит и будущее для неё лучше сложится здесь в Швеции. Оставив свой благополучный мир в Беларуси (дом, работа и язык), она переступила свой Рубикон без страха. И была безгранично счастлива.


                ПРОРОСТАНИЕ


              Настоящая зелёная, во всей своей красе, весна пришла в Лапландию только в середине мая. Дни наконец-то полноценно посветлели, оттяпав достаточно приличный кусок времени у ночи. Округлые, с зимы тёмные сопки вдруг удивили светло-зелёными нарядами. Небо всё чаще радовало глаз своей пронзительной синевой. К вечеру, бывало, поднимался студёный северный ветер, напоминая о том, что лето сюда не торопится. Но в таёжном густом лесу, под пушистыми колючими кронами деревьев навсегда поселилась звенящая, таинственная тишина. Таня, ценительница природных хоралов, заметила, что тут, на свежем холодном просторе, особенно ярко звучат голоса деревьев… и дыхание камней. А вот привычного птичьего пения здесь не было слышно, вероятно это связано с коротким летом. Огромные валуны, покрытые вековыми корками ушедших лет, наверняка были свидетелями неоднократных боевых поединков викингов и норманнов. То тут, то там, выступая из-под лесных завалов, камни напоминали застывших, уставших от жизни зверей. Бесконечные леса Лапландии хранили несметное множество таких камней, как будто древние Боги оставили тут свои величественные чертоги. Россыпи камней напоминали померкшие в вечности сокровища, брошенные могущественными Богами в спешке.

              Дыхание камней — всегда разное, колебания их и звуки от них имеют довольно широкий диапазон величественной матушки природы. Татьяна прислушивалась и старалась войти в резонанс с ними. Эта волшебная песня как медитация — в унисон… непременно, как рукой, снимала усталость. И опять хотелось любить всем сердцем, дышать всей грудью и творить благие дела.

              Незаметно, украдкой заглянуло лето и в Москосель. Это было первое шведское лето Иванцовых. Курсы освоения шведского языка начинались только в сентябре, поэтому белорусские переселенцы помогали Кристеру — в его магазине и на заправке. Начинали учить язык сами, слушая радио и читая местную прессу. Сначала наладили продажу всевозможной выпечки, а потом постепенно стали приучать местное население к русским пельменям. Танина женственность и улыбчивость неотвратимо привлекала жителей Москоселя. Покупатели с удовольствием брали всякие новшества из Таниных рук, но следует заметить, что при этом они любыми способами старались купить все подешевле, демонстрируя типично рыночные отношения, когда торг, в принципе, уместен.

              Натуральные шерстяные ковры шведы называли непрактичной дешёвкой, потому что не понимали смысла в покрытии натуральных деревянных полов с подогревом. А изысканная кухонная керамика казалась им банальными безделушками. Сверхпрактичные шведы не спешили распылять свои кровные деньги на сомнительные покупки. Поначалу Таню такое суждение о белорусских товарах обижало, но постепенно женщина вынуждена была принять шведскую практичность и пересмотреть свой ассортимент в пользу спроса местных жителей. Прямо скажем, этот ассортимент был не всегда понятен Тане, но против законов торговли не попрёшь… а закон гласит, что покупатель всегда прав!

              Поэтому хорошо продавалась только свежая еда, которая готовилась целыми днями на своей кухне. Товар трудоёмкий, но оказался довольно ходовым потому, что современное шведское общество предпочитает питаться по пищеблокам, нежели самим возиться с приготовлением дома. Посетители от души благодарили белорусов за вкусную еду и довольные спокойно шли по домам смотреть ТВ. А Татьяне и детям было, конечно, не до ТВ, к концу рабочего дня они еле ноги тянули до кровати, но всё-таки их радовали такие деятельные обстоятельства жизни, одухотворяла позитивность от общения с простодушными покупателями. Такая жизнь была просто в кайф, ведь труд приносил неизменный доход, а это главное, согласитесь. Иванцовым надо было непременно проявить себя с лучшей стороны, продержаться на позитиве до вызова «на ковёр» в местные органы самоуправления.

                Согласно установленным правилам, любой иностранец должен был получить одобрение на проживание в местной коммуне. Тогда ещё власти не рассматривали финансовое положение шведских женихов, только важно было определить добропорядочность иноземной невесты. Одно дело принять в Швецию жену-иностранку, и совсем другое, если с ней ещё двое граждан другого государства. Белорусы понимали шаткость своего положения и поэтому старались изо всех сил. Вот, наконец, наступил тот долгожданный день, когда на общем собрании коммуны было решено: «И Таню, и её детей — оставить!» Раз такое дело, Кристер подсуетился и заключил контракт на небольшое кафе при местном музее. Под его чутким руководством расторопные Иванцовы должны были кормить туристов, которых привозили в местный музей по древней железной дороге. Откуда в селе может быть музей?
Спросите Вы.

                Этот вопрос заинтересовал и Татьяну. Оказывается, узкоколейку под названием Роллар строили очень долго и сложно, это было целое историческое событие для севера страны. Поэтому, в последствии, был построен музей, где выставлены экспонаты, значимой в то время для людей, данной стройки, а вместе с тем здесь знакомят туристов с многочисленными дарами и представителями местной тайги. Как бы там ни было, туристический бизнес стал хорошим подспорьем для семьи.

                В летний период ежедневно по узкоколейке поезд привозил в Москосель на экскурсию несколько тысяч туристов. Как Вы понимаете, они все хотели кушать и не просто что-то проглотить, как обычно в будние дни, а желали десерты покрасивее, да повкуснее. Таня тут же подхватила эту идею. Днём на болоте они наполняли лукошки морошкой (Таня прекрасно помнила, где её видимо-невидимо), вечером из ягоды готовили сладкое янтарное варенье и на следующий день продавали приезжим туристам за 25 крон (2,5 евро) — стаканчик. Санька и Лёлька проявили инициативу, дети стали дополнительно разносить домашнее мороженое с морошкой, любимое всеми туристами, по вагонам поезда. Белорусочка заготавливала пельмени, вареники, чебуреками, холодильники быстро опустошались покупателями, а швед подсчитывал в кассе свой доход и радостно ухмылялся:
                — Однако, работящая семейка-то оказалась!

                В общем, всё складывалось не плохо. Полная занятость, безграничный интерес к новой культуре, к местной среде обитания позитивно занимали головы и души переселенцев. Но не думайте, что всё так просто, Господа! Другая страна, другие люди, говорящие на чужом языке… Иванцовым приходилось мириться с мыслью, что они тут не такие, как все. Это очень напрягало, не давало расслабиться ни на минуту. Все понимали, что это обычные проблемы как в любом учении. Ведь, несомненно, когда-нибудь они полноценно вольются в это чужое общество и станут его приемлемой частью, они верили, что это будет именно так и никак иначе! Да.

                А пока, в первые месяцы на чужбине, ещё долго терзали сердце и не давали свободно дышать отвратительные и назойливые спутники — тоска и одиночество. С переселенцами никто не спешил знакомиться. Ежедневно писались длинные письма всем родным, близким и друзьям на родину. В каждой строчке этих трепетных посланий светилось новое Танино счастье, а между строк мама Мила видела, как трудно выплясывать белорусскую польку под музыку шведского Hambo.


                В ОБЪЯТЬЯХ ДАЛЁКОГО ГОРИЗОНТА


                Земная жизнь непременно должна быть в полоску, обязательно чёрно-белой… и никак не сплошной Райской. Таня понимала это и была готова к существованию подводных камней, здесь, в так полюбившемся ей Шведском Королевстве.

                Это случилось светлым июльским вечером, не предвещавшим никакой беды. Где-то в Беларуси все дети, загнанные ночным мраком по домам, собирались за ужином, а потом ложились спать. В это время под шведским неугасающим небом Иванцовы тихо радовались северному солнышку, замершему у горизонта. Было светло как днём, ну куда там спать?

               Уже немного адаптированные переселенцы, незаметно втянувшись в свой привычный местный быт, спокойно обсуждали прожитый день, сидя в холле. Конечно, лучше бы всё-таки отправиться спать, но за окном то и дело визжали стёртые тормоза основательно подержанных американских машин, на которых местная молодёжь устраивала импровизированные ралли. После рабочего дня энергичные парни и девушки собирались на дороге часам к 10 вечера, и начиналась другая, ночная жизнь. Вот и Иванцовы тоже мечтали, что когда-нибудь они смогут влиться в эту ночную жизнь, но пока неокрепшие подростки, уставшие за день на галерах своего бизнеса, просто хотели спать…

              Хозяина дома не было, он пришёл поздно и, немного посуетившись внизу, поднялся в холл к Иванцовым. Ему не понравилось, что семейка беззаботно веселится, когда в холодильнике не было ни одной ягодки. Это означало, что завтра большая группа приезжих туристов не сможет купить у них фирменных вкусняшек, и хозяин — останется без прибыли! Возмущённый Кристер выругался как следует и потребовал от Тани невозможного:
             — Срочно отправляемся на болото за морошкой, быстро собирайтесь! — деловито скомандовал он.

              Белорусы и тут не подкачали, они переглянулись, быстро поняли друг друга и уже через 15 минут, в полной амуниции, с вёдрами и в резиновых сапогах, стояли у выхода. Санька даже прихватил фонарик, на всякий случай… Быстро загрузились в машину и выехали к болоту.

              Северные ночи ясные, но в лесу в это время суток, конечно, было не уютно, стоял сырой полумрак, да ещё не на шутку пронизывал холодный ветер. Днём собирать ягоды было куда удобнее и теплее, поэтому про перчатки даже не подумали, а муж, к Таниному удивлению, ничего не подсказал им. Вам лучше не знать, каково это было лезть стылыми руками в охлаждённую воду, но ягоды потихоньку собирались… надо, так надо! Самого Кристера хватило только минут на двадцать, не больше, он тихо ретировался в машину, где благополучно уснул.

                Таня ничего не понимала, кто подменил её чуткого и внимательного мужа, почему он так безразличен к здоровью её детей? Но ягоды действительно были нужны, поэтому женщина сделала вид, что не заметила, как муж лихо подхрапывал на сиденьях машины, когда все остальные пытались хоть что-то собрать. К полуночи было собрано литров пять, дальше собирать не было смысла, так как ягоды встречались всё реже, очень хотелось спать, ужасно болели замёрзшие руки и ноги.

                Таня предложила мужу вернуться домой, а когда он ещё и заупрямился, жена резко потребовала от него:
                — Тогда поднимайся и собирай вместе с нами! Веселее будет.
                На что заспанный Кристер нежно промяукал:
                — Милая моя! Я уже не молод, весь день торговал, у меня всё болит, не могу. Давайте, лучше я вам кофе привезу. До утра спать не захочется, — и завёл двигатель машины.

               У Тани мгновенно возникло желание его убить… по крайней мере, хотя бы выкинуть из машины, но она только стиснула в кулаки онемевшие от переохлаждения пальцы. Раздумывать было некогда.
               — Ребята, домой! Быстро! — женщина преградила путь автомобилю.
              Больше ни эмоций, ни слов — не было… а может быть он до утра бы не приехал? Таня хорошо помнила, как чуть не замёрзла насмерть летней ночью, когда ехала впервые сюда за ягодой. Это был уже перебор. Белорусочка стойко проглотила эту горькую пилюлю. Ну, ладно, будем жить! Дома, дети быстро умылись и отправились по койкам, а Таня незаметно прошмыгнула в маленькую комнатку, которая обычно была под замком, в данный момент она неожиданно оказалась открытой. Там красовался самогонный аппарат, который, по всему видно, только что эксплуатировался, но тара была пустая. Муж выпил сам или променял?
В Швеции всегда разрешалось самогоноварение для собственного потребления, но иногда этот товар обменивался между соседями и сородичами на мясо или рыбу.

         Таня кинулась к Кристер:
         — А ну, дыхни, любимый! Тот сконфужено отвёл лицо и опустил глаза. Всё было ясно.

          Шалунишка швед — втихаря причастился водочкой, ему было хорошо… Вот в каких монстров превращаются добрые люди, когда позволят себе несколько рюмочек — для души. Если бы швед был трезв, то никогда не погнал бы своих близких людей на сомнительный промысел по ночному студёному болоту. Ему ли не знать, как суров север, если не беречь себя. От доброго, сдержанного, жалостливого человека не осталось и следа. «Что делать?! Надо будет с ним поговорить! Может, я что-то не понимаю», — успокаивала себя Таня.

              В последнее время ей было многое не понятно. Например, этот тихоня Кристер, зная, что доходов у Татьяны больше никаких нет, не давал ей денег (от слова «вообще» не давал). Может быть, он просто не догадывался дать, а Татьяна не знала, как объяснить человеку, что нужны деньги, ведь это, согласитесь, само собой разумеется, что людям нужны деньги, тем более заработанные, что называется, честным трудом. Работы в доме и на торговых точках, как Вы понимаете, было хоть отбавляй. Дети покрасили вредной краской дом (потом откашливались месяц), а чего стоило кухонное производство, там ведь всё — не по-детски (!), торговля — тоже не детское дело. Да что там говорить, Иванцовы очень старались — не ударить в грязь лицом, а получили — моськой по батарее!

              С другой стороны, грех было жаловаться, ведь швед их кормил, поил, покупал всё необходимое для дома, где Иванцовым было уютно и хорошо. Таня сменила свою фамилию на Свенссон, чтобы чувствовать себя частью шведского общества. Без излишеств, конечно, но хотелось верить, что это временно, ведь, как говорится, не сразу и Столица строилась. Начинать всегда трудно, поэтому на многое просто не обращалось внимания. А кому легко? Жили и жили, одним словом, терпимо… Таня знала цену спокойствию и свой каждый момент наделяла свойственной ей любовью и творчеством.


                ЛЕТНИЙ БУКЕТ


             Кристер по-своему ценил благополучие в своей семье. Каждый раз, когда он возвращался с рыбалки или из леса, Таня видела в его руках маленький нежный букетик северного багульника, иван-чая или камнеломок. Муж нежно обнимал свою любимую и дарил ей цветы. В эти мгновения торжества нежности и любви Таня прощала ему всё. Такие уж мы, бабы — дуры! Сколько бы так продолжалось, неизвестно. Но, как это часто бывает в жизни, не было бы счастья — да несчастье помогло! Кроме ромашек и фиалок, лето уготовило Татьяне и другие цветочки… в магазине у Кристера из кассы пропали сто крон, швед обвинил во всём Саньку. Он приводил убедительные доводы, кричал, топал ногами и не хотел слушать никаких отговорок. Свенссоны трагически переживали этот инцидент, а на следующий день нашлась вся сумма… и никаких извинений, какая-то удивительная простота. Танино сердце сжалось — за детей, надо было что-то делать. Дети дороже всего!

             Несмотря на то, что свою Еву швед по-прежнему боготворил и по-своему любил, но в отношении её детей, он не особо-то напрягал свои мозги. Есть и есть, а не было бы — так было бы лучше. Это казалось… или всё-таки было на самом деле? В любом случае, Таня больше не допустит подобного обращения с её кровинушками, пусть хоть весь мир перевернётся… И мир перевернулся. Её любимый швед, как любой земной человек, конечно, имел своих скелетов в шкафу. Со многими Таня уже была знакома… а тут такое! Но всё по порядку.

             Два раза в неделю приходили бумажные конверты с официальными штемпелями. Пока Таня не понимала по-шведски, ей было не до этих писем, а когда стала уже немного понимать, да словарь взяла… О, Боже! Оказалось, что это долговые письма. Там чёрным по белому указывалось, что её муж имел в разных инстанциях приличные долги. Да-а… Таня, похоже, ты основательно вляпалась! Смятение и разочарование блестели на глазах предательскими слезами. Стало невыносимо тошно, в ушах зашумело, женщина подошла к окну, не хватало воздуха. Всё познаётся в сравнении… Влад, её первый муж-белорус, был агрессивным, пассивным, больным человеком, но всё-таки он не пил втихаря и не обманывал. А тут сплошные тайны, да ещё одна страшнее другой. Не скелеты, а скелетища, чудовища какие-то.

               Чего стоило недоразумение с его первой женой. Женщина приехала на грузовике и вывезла полдома вещей, которые якобы она давно хотела забрать, но оттягивала… Кристер готов был отдать ей всё, лишь бы она больше не появлялась… но возникал вопрос: А может быть это не последний её приезд и вынос нажитого? Чего ждать от этой взбалмошной, визгливой и суетливой особы? Она не была опасной, но была непредсказуемой. Поэтому Таня держало ухо востро и включала свои чувства обаяния впереди себя. Постепенно она научилась получать информацию о ситуации в целом, как будто глядела на все происходящее сверху. И выбирать главное для себя и детей, чтобы меньше зависеть от других. Этому научили обстоятельства.
Разноцветный август подарил Свенссонам ещё одного скелетика в веночке из цветочков. Дело в том, что в Швеции к наркотикам всегда относились толерантно, даже некоторые из них вполне легально можно было покупать и употреблять, хотя стоят они, конечно, не дёшево. Так один симпатичный паренёк, который частенько навещал Лёльку в их магазине, стал просвещать её в области всякой «дури». Девочка слушала, слушала, ничего не стала пробовать, а рассказала маме. Была долгая семейная беседа… А тут вдруг он опять решил зайти с заднего крыльца и, воспользовавшись тем, что дома была одна девочка, сначала пытался всучить ей наркотик, а когда Лёлька наотрез отказалась, то попытался её изнасиловать.

                Слава Богу, что малая Свенссонов была далеко не робкого десятка, ловко ударила простофилю по меж ног и выскочила из опасного помещения. Вся в слезах, она кинулась к матери. Таня заметалась, она понимала, как это серьёзно, поэтому тут же её заявление полетело прямёхенько в полицию. Там на допросе выяснилось, что их любимый и добрейший Кристер год назад в своём магазинчике увлёк и обесчестил молодую жену того самого насильника, что приставал к Лёле. Таким образом, получается какая-то вендетта по Москосельски. Вот это поворот! Как всегда, мужчина спокойно объяснил Тане, что она сама предложила ему, потому что работала на его заправке… и для Швеции это нормально. Как оказалось, у Кристера было не такое уж светлое прошлое.

                Ну что, Танюша, пора делать выбор, либо сложив крылышки, падать дальше вниз, либо ещё больше расправив свои выносливые и свободолюбивые крылья, лететь выше и дальше… Крылья крыльями, но Татьяна была ещё той лягушкой, которая своими маленькими лапками могла взбить масло, чтобы не утонуть в глубокой крынке с молоком. Да, именно эту неуёмную лягушечку она сама себе и напоминала сейчас. И снова вечная истина на слуху: добро всегда побеждает зло! Только так! Есть хорошая китайская мудрость: если просто сидеть у реки и ждать, то увидишь, как вода пронесёт мимо тебя труп врага. Выход из любого тупика всегда найдётся, надо только не мешать судьбе всё расставлять на свои места, а там уж не упустить свой шанс. Понятно?!

                Одним словом, шло жёсткое и интенсивное прорастание. Свенссоны по всем законам природы неутомимо тянулись к свету, свет истины освещал каждый их божий день, освещал их весь будущий путь. А истина заключается в том, что люди всегда тянуться к своему счастью, к счастью… и никак иначе.
Начался очередной сезон черники. Швед снова взял в аренду старую школу, что в центре села. Там он планировал по-прежнему селить ягодников. Это был не плохой бизнес для него. Тем более, что появились кое-какие соображения. Теперь для сборщиков ягод кашеварить будет сама Таня, заодно при этом и за порядком следить. А Кристер планировал сам быть посредником в приёмке ягод, принимать — дешевле и сдавать Туве — подороже. Даже не верилось, что этот весьма предприимчивый бизнесмен когда-то начинал свой жизненный путь обыкновенным сельским трактористом. Он постоянно советовался со своими родными и друзьями, которые вселяли в него уверенность в его делах, а порой просто руководили его действиями. Он мог пожертвовать на часовые телефонные разговоры собственным временем, вместо того чтобы обдумать полчаса проблему и решить её самому. Возможно, он сам бы тогда понял, что эта затея не для него. Но родственники и друзья находили в этом свой личный интерес и подталкивали его. Конечно, для простого тракториста посредничество в заготовке ягод было своего рода повышением по рангу. А вот для Тани перспектива посудомойки совсем не улыбалась…

             Сначала женщина воспринимала все потуги мужа в его бизнесе, как детскую забаву, а потом ей стало скучно — целыми днями убивать своё драгоценное время на чьи-то прожекты, не приносящие ей лично никакой выгоды… не логично! В ходе душевной беседы со «скупым рыцарем» выяснилось, что Иванцовы работать — только за еду и подачки отказываются, а швед делиться — не готов. В семье нависла тягостная пауза. Таня всегда старалась избегать подобных пощёчин от судьбы. Она, как истинная женщина, всегда пыталась до последнего примирить всех и всё, даже непримиримое. Уж лучше пат, чем чей-либо мат! В шахматах всё проще, а в жизни иногда патовая ситуация может закончиться победой побеждённого, Таню грела надежда такого исхода. Хоть Королеву и загнали в угол, но сдаваться на сей раз она не пожелала. Наоборот, такие неожиданные повороты судьбы требовали смекалки и энергии, а значит, были интересны.

              Это были их первые серьёзные разборки в семье после конфетно — букетного ладана. Кристер немного поразмыслил и подарил-таки Тане и детям современные портативные мобильные телефоны — Нокиа. Их было не сравнить с теми огромными «рациями», которыми пользовались тогда в Беларуси, и то такие мощные мобильные трубы имелись только у «крутых новых русских». Вот это другое дело! Такие подарки Иванцовым были весьма кстати! Дети весь вечер демонстрировали «танец на углях», будучи на седьмом небе от счастья. Ведь теперь они могли всегда быть на связи, в кругу общения со своими сверстниками и тут, и на родине, в Беларуси… При этом счастливые обладатели мобильников имели минимальные расходы, если общались записками и картинками.

               Подвыпившего шведа так растрогала детская непосредственность, что он разрешил детям самим покататься на резиновой лодке по озеру. Люди добрые, это ж просто невиданная щедрость!

               Таня по-прежнему находила утешение наедине с природой, в медитациях, в рукоделии и спорте. По вечерам, когда она занималась на верхнем этаже оздоровительной гимнастикой, на улице собирались зеваки, которые по полчаса, как заворожённые, простаивали под окнами дома. В шведских домах не принято вешать шторы из-за короткого светового дня. Даже в эти минуты молодая женщина, непрерывно работая над собой, мыслила о будущем, фундамент которого строился в эти моменты. Она слушала своё сердце и надеялась найти единственно правильное решение, чтобы вырваться из этого замкнутого круга, туда, где всё сможет устроиться намного лучше для неё и детей. Всем довольный и неунывающий муж всё больше гордился популярностью своей жены. Мол, пусть односельчане поглазеют, раз им охота — красивых женщин тут мало, а таких, как Татьяна, больше вообще нет.
Кристера распирала такая важность, что однажды он простодушно обмолвился:
             — Таня, ты могла бы выбирать любого из наших мужчин потому, что ты всем нравишься, честное благородное слово, буквально все не прочь с тобой спать.
Над этой короткой фразой Таня весело посмеялась, она восприняла её обыкновенно, как шутку. Но как известно, в каждой шутке… то-то же! Когда молодая женщина не приняла это всерьёз, на неё свалились новые проблемы от мужниных советчиков. Они стали искать новые причины для выявления русских шпионов… и чем дольше Таня оставалась в Москоселе, тем больше она открывала для себя нового в культурном поведении местных жителей. Иногда они приводили с собой весьма странных недоразвитых детей или просто малолетних дебилов, что указывало на их родственные сексуальные связи. Но напрямую никто об этом не говорил.

           И Таня медленно привыкла к местным общесемейным правилам. Если она отказывалась спать с другими мужчинами, то хотя бы заботилась об их детях. Один за другим пролетали в заботах дни. Тренируя свои языковые барьеры, она читала местные газеты и слушала шведское радио. Таня вспомнила про ту высокую сопку, которой она когда-то пообещала вернуться. Кроме того, ей не терпелось выяснить правдивость шведских преданий о мошке. Народная молва гласит, что если один раз дать мошке себя покусать, то потом они перестают кусаться, как бы принимая тебя за свою. Тут как раз появилось свободное окошечко в делах. Таня, не долго раздумывая, закинула рюкзачок за плечо, и — в лес.

            Таёжные тропы приносили много сюрпризов. Таня встретила по дороге разное мелкое зверьё, напугала пригревшуюся на солнышке гадючку… но со всеми постаралась договориться мирно. А когда она добралась до заветной высоты и осмотрелась, то её сердце забилось с новой силой, дышать стало легко и вольно! Таня ещё немного позволила себе насладиться этой головокружительной высотой, потом снова спустилась в таёжный лес и рискнула раздеться. Это был невероятный пир для мошки, вероломно налетевшей на свежее, красивое, молодое тело. Особенно зловредные, вечно голодные букашки не пощадили и изуродовали нежную кожу на шее. Стиснув зубы от невероятной боли, она запела «Ой, да не вечер, да не вечер…»
Для Татьяны сия акция оказалась настоящей трагедией, потому что укусы, от которых на ней не было живого места, дали ещё аллергическую реакцию- вспухли и тело, и шея, и лицо. Таня еле-еле доползла, в буквальном смысле, до дома. Всю неделю укусы болели и кровили. Это было невыносимо. Хорошо, что дома нашлась элементарная перекись водорода. Но в итоге, с мошкой у Тани больше проблем не было, что и требовалось самой себе доказать. Это очень важно для человека, который много времени проводил в тайге!

            Лето было в самом разгаре, когда к Иванцовым- Свенссонам приехала из Беларуси та самая Аллочка, дочь сестры. Восемнадцатилетняя красавица обновила в Москве, по дороге, свой гардероб. Она вытянулась, постройнела и выглядела сногсшибательно. В Москоселе было, где себя показать. Тут, как и во всех шведских посёлках, летом функционировал открытый бассейн для плавания. Девушки в купальниках нежились на солнышке, весело плескались и беззаботно балагурили в бассейне. Таких красоток тут днём с огнём больше было не сыскать. Легко представить, как они взбудоражили всех местных парней, виданное ли дело — такие крали! Вместе — девушкам было и веселее, и смелее. Они даже рискнули самостоятельно совершить вылазку в районный центр — город Арвидсъяур.

             Таков закон природы- молодёжь стремится кучковаться. Из-за отсутствия крепкой самостоятельной энергии, да и с целью самоутверждения. Всё бы хорошо, но такова уж была действительность, что шведы, в основном, сталкивались только с русскими проститутками. Да и местное телевидение подливало масло в огонь, показывая современные фильмы «Интердевочка», «Лилия навсегда» и другие фильмы с порно героями, кричащими в экстазе на русском языке. Вот и наших красавиц некоторые встречные в Швеции откровенно принимали за размалёванных (простые шведки не делают макияж) русских «жриц любви». Поначалу девчонки отшучивались, но потом поняли, что от более настойчивых ухажёров, которые уверены в их доступности, можно было бы серьёзно пострадать… да и насмешки слышать за спиной было очень неприятно, а звучало ехидно, не что иное, как «русские проститутки приехали, налетай!» Было больно и обидно слышать такое, девушки перестали выезжать в люди одни, без старших.

                Несмотря на эти мелкие неурядицы, в общем, Алле понравилась шведская жизнь. Во-первых, радовала государственная поддержка в выборе образования для реализации её художественных талантов, во-вторых, природная красота выгодно выделяла её на фоне молодых серых и неказистых шведок, а в-третьих, ей очень понравилась природа и сами люди. Шведская культура приучала свой народ с детства, что главная цель в жизни быть счастливым сейчас и здесь. И не только учила этому, но и создавала достойные возможности для всех. Не только на бумаге, но и в жизни.

                Она всё настойчивее просила свою тётю оставить её у них. Посоветовавшись с мужем, Таня решила попробовать сделать всё мыслимое для неё. Тем более, что приехала её мама Вера и сообщила, что Алле лучше не возвращаться на родину. И вот, ранним утром вся многочисленная семья на стареньком Вольво выдвинулась в долгое путешествие, аж за тысячу км — в Стокгольм, где в миграционном отделе могли решить проблему племянницы Аллочки… Отсидев приличную очередь, наконец-то Аллочка с мамой Верой зашли в кабинет. Там русские мигранты поведали чиновникам свою печальную историю.

                Мама Вера поведала о том, что, родной отец Аллы уже продал её 60-летнему бизнесмену, чтобы перекрыть свои долги. Она рассказала о том, что наркоманы убили подругу Аллы и нет гарантии, что не доберутся до неё самой. В-третьих, мать с дочерью устали от нападок русских антисемитов, которые, с криками:
                — Бей жидов, спасай Россию, — не раз угрожали им только лишь потому, что у них еврейские корни.

                Комиссия, внимательно выслушав беженцев из России, предложила им два варианта. Один подразумевал то, что Мама Вера остаётся в Швеции вместе с дочерью и они станут семьёй беженцев. Второй вариант давал отсрочку полгода с возможностью смены статуса беженки на статус невесты. Мама и дочь выбрали второй вариант, доверив опять свою дочь сестре. Она вскоре уехала, а Аллочка благодарила Бога за исполненное желание! Она осталась с любимой тётей. Кузины были на седьмом небе от счастья. Да и Татьяне было спокойнее за Лёльку, ведь у старшей Аллы по любому жизненной ориентации было по больше. Семья вернулась в Москосель.

Кристер промышлял на озере сетями — это было совершенно легально, так как он имел привилегии, ведь его дом стоял у самого водоёма. Сети делали своё дело. Простояв ночь, они собирали до сотни кг рыбы. Весь улов надо было переработать и заготовить на зиму в холодильники. Никто не стонал, все работали, радовались своему достатку. Свенссоны рыбу любили, сказывались латышские — от прабабки Катарины из Риги, которую когда-то привёз в Беларусь прадед Ефим. А тут ещё рыбка — свежайшая, ну очень вкусная! Сдавали много ягод, себя не забывали обеспечить ягодами на зиму…
              Главное, душа Татьяны была спокойна за себя, за детей. Дети старательно учились в школе. Между делом Таня высадила декоративные кусты и разбила клумбы, облагородила скучный ландшафт вокруг дома. Чем вам не Эдем для Евы? Вот только с Адамом была проблема, сначала небольшая, а потом она начала расти, как снежный ком. Во-первых, сказались разные интересы. Мужу не нравилось, что Таня игнорировала игру в карты, не интересовалась алкоголем и не поощряла будничные посиделки и застолья. Он всё чаще в одиночку убегал из дома на вечерние попойки и веселья, так как Таня не могла уделить мужу достаточно внимания из-за учёбы и занятий. Во-вторых, швед стал непотребно промывать косточки своей половинке, которую всё больше не понимал. Он, недоумевая, делился с приятелями, что его жена зачем-то много читала и часто уходила в лес.

               Вся свободная от работы жизнь благополучного Кристера была чаще всего — навеселе… Святая простота! В-третьих, коварный муж не забывал строчить доносы на жену в полицию. Таня случайно узнала об этом от новой знакомой, которая оказалась женой полицейского. Швед жаловался стражам порядка, что его жена занята исключительно собой, вместо того чтобы угождать ему любимому…
Как Вам такой поворот? Но пока… позитивного выбора не было, по шведским законам — жена обязана проживать с мужем до получения ПМЖ и точка. Час полной свободы Татьяны от мракобесия ещё не пришёл! Надо было как-то выживать со всеми, большими и маленькими скелетиками в шкафу. Жизнь продолжалась, она была по-своему красивой и счастливой! По утрам, в любую погоду, из леса к дому подходили звери, чтобы напиться из озера. Это были олени, лисы, волки, козы и огромные лоси. Холодными утренниками, когда люди ещё не выходили из жилищ, звери рыскали вокруг дома в поисках съестного. Звери уже знали, что возле людей можно хорошо поживиться, там уютно и тепло.

                Свенссоны могли незаметно из окна наблюдать за осторожным поведением животных. Особенно умиляло, когда мамочки несли в пасти своих маленьких детёнышей. Отдыхая, выпускали их, а потом несли малышей дальше. Тане был знаком и дорог этот святой материнский инстинкт — искать лучшее место для своих детей, не бросать их. Да, мы все природы дети!


                ОСЕНЬ БОГАТАЯ НА УСПЕХ


                Осенью начались языковые курсы. Для этого Кристер два раза в неделю возил всю свою иноземную семью в соседний город Арвидсъяур. Учиться было трудно, но интересно. Иностранцев, желающих освоиться в Швеции, было достаточно, общение с ними доставляло огромное удовольствие. Учёба требовала полной отдачи. Свенссоны осваивали языки вместе — в одном классе. Запомнились зажигательные, совсем нескучные уроки шведского языка, которые вела изумительная Ингеерд. Женщина — излучающая столько энергии и радости, что все её ученики просто были счастливы, глядя на неё. В свои пятьдесят лет она обожала заплетать белокурые волосы в короткие косички и беззаботно смеялась, как ребёнок. Каждый день она входила в класс со своей волшебной розовой сумкой, откуда высыпались разные рода предметы, продукты и тому подобное. Ученики могли всё трогать, пробовать, ощущать и наслаждаться каждым новым шведским словом!

                Через месяц они уже смогли писать свои первые сочинения по картинкам, вырезанным из разных красочных журналов внуками их замечательной учительницы Ингеерд. Сначала с трудом, а потом было все легче и легче находить нужное слово для описания чувств, ощущений и действий. Как оказалось, для шведов это самое главное- уметь выражать свои чувства без никаких комплексов. Так, например, если учитель или ученик захотел в туалет, то достаточно просто сказать: «Я хочу писать или какать» и свободно покинуть класс. К тому же никто не вставал перед учителем и мог в любое время спросить всё что угодно, только подняв указательный палец. В классе была создана свободная по-домашнему атмосфера. Если ты устал сидеть за столом, то мог прилечь на мягкий диван. Такая система обучения способствовала быстрому и безошибочному усвоению нового языка. Молодцы шведы!

               Помимо этого, подросткам Саньке и Лёльке коммуна разрешила посещать общеобразовательную школу. Было бы лучше посещать не сельскую, а городскую, где, конечно, условия обучения и педагоги были, несомненно, образованнее и имели больше опыта работы с иностранцами. Назревала проблема с Аллой. Она была уже совершеннолетняя и не могла претендовать на родительское опекунство со стороны тёти Тани. Девушке необходимо было срочно строить свою новую семью с кем-то из шведов, чтобы окончательно остаться в полюбившейся стране… в небольшом селе искать было практически нечего. В это самое время расцвёл своими новыми сайтами знакомств интернет и сделав на них несколько своих проб знакомств, Аллочка потеряла надежду встретить на них своё счастье. Требовался переезд из деревни.

                Таня, привязанная коротким поводком к мужу, не могла позволить себе такой роскоши. Закон запрещал выезд из деревни. Пока время терпело, а вместе с ним терпела и Таня. Всё терпела и понимала: не она — первая, не она — последняя! На месте она видела разницу в белорусском и шведском паспортах. Её конечная цель в получении шведского гражданства требовали большого терпения и опять долгого времени. Сколько? Никто не мог ответить на этот вопрос, потому что каждое дело рассматривалось в «миграшуне» индивидуально. И Танин кейс был особенным. Она была из советской страны с тремя подрастающими личностями.

                Конечно, бизнес мужа, без участия Тани и детей, пошёл на спад и в скором времени совсем заглох. Забуревший около Тани, швед к тому времени получал социальную помощь по безработице и жил, считая каждую крону. Женщина тогда не могла знать о коварных планах тихони Кристера. Он мечтал сделать беззащитную белорусочку буквально своей рабыней, безропотной сиделкой, в этом Закон был на его стороне до получения ПМЖ. К тому же получал государственную поддержку на всех 4 переселенцев, точную сумму Таня знать не могла. С каждым днём языковый барьер таял, как весенний снег. Всё меньше хотелось ехать обратно в село.
А вместе с тем неумолимо росло желание остаться в Арвидсъяуре насовсем. К тому же швед всё чаще намекал на большие расходы в связи с постоянными поездками. Дети стали уговаривать Таню хотя бы на время учёбы снять жильё в городе. Это было логично и целесообразно, но Кристер и слышать не хотел о переезде его жены в город, хотя это было недалеко — каких-то 4 мили. В Швеции расстояние измеряется в милях, а это 10 километров.

                Время неумолимо летело, Свенссоны стремились поскорее осваивать язык, углубляли свои познания в социальной структуре шведского общества из книг, на многочисленных фактических, типичных и нестандартных примерах из жизни. Таня медленно, но уверенно начала вникать в финансы Кристера и его платежи. С завидной регулярностью и педантичностью в Швеции доставляются по адресам все так называемые «письма счастья» из госучреждений о налогах, штрафах и долгах. Два раза в неделю — в большом конверте с печатями — они появлялись в почтовый ящик мужа. Таня видела, что долги её мужа не уменьшались, а наоборот только росли. Почему? Помогло разъяснение всё той же знакомой, которая была замужем за полицейским.

                Оказывается, через пять лет совместного проживания всё имущество супругов, по любому, становится общим. При разводе однозначно делиться пополам. После 20 лет совместной жизни со своей первой супругой все долги делились и выплачивались совместно в соответствии с решением суда. Если кто-то из двоих платить не мог- то платил другой. Судя по всему, ушлая шведка предоставляла справки о своей нетрудоспособности, поэтому долги Кристера росли не по дням, а по часам. Иногда Тане казалось, что вместо поиска источников заработка, Кристер искал новые пути в шведских законах для халявы… и у него это неплохо получалось. А для молодой женщины такая постановка вопроса вообще не существовала- она искала работу.

                К тому же Кристер боялся, что русская красавица, захотев избавиться от него, ещё надумает оттяпать часть имущества, поэтому он не был заинтересован в прибылях, а только проматывал своё нажитое добро. Тут и Таня задумалась, а ведь в случае развода, всё нажитое ею тоже будет делиться… Женившись на Татьяне, довольный швед полагал, что ухватил Бога за бороду! Он твёрдо решил встретить старость своим полным бездействием. Ему хватало трофеев с рыбалки и охоты, которые он удачно обменивал на прочие блага у своих знакомых. В остальном предприимчивый муж надеялся целиком и полностью на красивую и работящую жену. Он целыми днями напролёт зачем-то составлял генеалогическое дерево своей белоруской супруги, может быть, искал её богатых родственников?

              Его постоянно можно было видеть с трубкой у уха, он часами созванивался со своими многочисленными сородичами, которые с нетерпением ждали, когда же наконец-то хитроумная Татьяна обманет своего мужа и сбежит от него, прихватив последнее. Бесконечные праздные беседы отнимали у шведа всё свободное время, ему и в голову не приходило что-то менять в своей жизни, а поэтому не было причины для самосовершенствования и тому подобного. Таня же искала любую возможность работать, потому что только через общение она могла продолжать свою ассимиляцию в новую культуру. Конечно, мужу было трудно отпустить от себя красавицу-жену, но «жадность фраера сгубила». Он унюхал, что в отъезде Иванцовых есть его финансовая выгода и засуетился. Ведь местному шведу, несомненно, имеющему полезные связи, было намного легче искать работу для Тани… Хотите — нате, как говорится…

                По шведским законам, Таня должна была закончить школу, получить документ окончания курса шведского языка и после этого уже искать работу. А посещаемость уроков в соответствии со шведским бюджетом была рассчитана на 5 лет. И хотя обучение велось бесплатно, да к тому же выплачивалась стипендия в размере 700 евро, такого она позволить себе не могла. Таня написала длинное письмо на шведском языке, адресованное ректору школы с просьбой разрешить ей сдать экзамены досрочно. Такого в практике образование ещё не было, чтобы студент отказывался от пособия и хотел работать. Ответ долго не приходил. И вот наконец, Таня открыла долгожданный конверт, в котором сообщалось, что она допущена к досрочному экзамену по шведскому языку на основании её просьбы и желания работать. Это был один из чудесных дней в её новой жизни!

                Получив преждевременно диплом, молодая женщина стала упорно искать работу. И она быстро нашлась. От своих родственников Кристер проведал о вакансии в Доме престарелых. Иностранку могли взять только на самую низшую специальность и то помощницей, с испытательным сроком. Но Таню это не останавливало, она рвалась из замкнутого круга, готова была к любым испытаниям, лишь бы пробивался свет в конце тоннеля! К тому же было интересно, какое же испытание будет следующим.

                Так как этот Дом находился в городе Арвидсъяуре, то было ясно, что назрела объективная причина снять жильё там же, чтобы спокойно работать и учиться всю неделю, приезжая домой только на выходные.
Шведа до такой степени привлекло намерение жены покрывать его долги, до такой степени он не хотел сам зарабатывать, что попался на эту уловку. Скрипя зубами, он всё же согласился… Урра!!!

                Да, при этом мадам Свенссон нарушала закон. Жена уезжала от мужа, пусть не далеко, но всё-таки… за такую милость его она обязывалась помогать непутёвому мужу рассчитываться с долгами, каково?! Так бывает, что за свою свободу женщина вынуждена платить не малую цену, но оно того стоило! Таня снова становилась основным кормильцем в семье, за день работы ей платили — 800 крон (80 евро). Это почти её месячный заработок в Беларуси, это было больше, чем социальное пособие мужа. Таня поднимала свою финансовую планку медленно, но надёжно.


                НОВОЕ ГНЕЗДО


            Сказано — сделано. Иванцовы-Свенссоны потихонечку переехали в город. Швеция — такая удивительная страна, где несмотря на то, что вопросы, связанные с жизнеобеспечением, уже давно решены и прописаны в надлежащих документах, но, если вдруг возникает необходимость выйти за рамки Закона, то тут всё решает тот же пресловутый чиновник.

             Ничего страшного! Кто ищет благоразумный собственный путь в правильном направлении, тот всегда его находит!
Чисто индивидуальный подход, как в школе, так и в любом другом учреждении. Если вы вполне доброжелательны и улыбчивы, то самые закрытые двери откроются перед вами! Вы сразу почувствуете к себе дополнительное внимание и уважение. В Швеции это называется «божьим обращением» и поэтому все чиновники во всех учреждениях вам будут улыбаться.

               Тане, несомненно, импонировала эта система индивидуального подхода во всех сферах деятельности. Это было здорово! Она хорошо помнила своё первое собеседование, когда пришлось обратиться в Бюро по трудоустройству. К огромному удивлению Тани, прежде всего, специалист поразил своей человечностью, задав довольно личный вопрос:
              — Несмотря на все ваши дипломы — парикмахера, массажиста, экономиста, бухгалтера, экстрасенса… может быть, у вас есть какие-то другие пожелания. Что Вам нравится делать с душой, в чем Вы видите свой личный талант, каковы ваши жизненные достижения?

               Таня задумалась. Впервые за неполных сорок лет жизни её спросили об этом, кому-то это стало интересно… Любимое занятие связать с работой — самое важное для человека, а работодатели обычно были к этому совершенно равнодушны. Парадокс, но их это не интересовало!

              Конечно, сейчас Таня охотно раскроет своё сердце, которое стучит в груди ради людей и для людей:
             — Мне нравится работать с людьми. С их физическими и ментальными телами. Я чувствую ауру, то, что закрыто для многих, мой талант — работать с энергиями человека. Я могу спасать людей даже без специального современного медицинского образования, которое по объективным причинам мне было не доступно. Дело в том, что я вижу все полевые блокировки пациентов и мысленно, спокойно снимаю их. Конечно, до полного выздоровления, человек должен заниматься сам своим здоровьем, но я могу поддерживать его в выборе правильного пути…

               Солидная чиновница — дама, в круглых очках, курирующая иностранку, интеллигентно резюмировала:
              — Не буду скрывать, скажу прямо. В экономику страны Вас даже с пачкой иностранных дипломов не допустят. Будем откровенны, экономика — это такая тонкая материя, что никто не доверит свои финансы иностранцу, тем более русскому… Поэтому обратимся к более доступным для Вас профессиям. Тем более, что у Вас большие шансы на успех в этой области. Я вам могу предложить для начала место медицинского помощника в местном Доме престарелых. В любом случае работы с больными людьми у нас предостаточно. Работа ассистента сложная, но я вижу, что Вы непременно справитесь… можете, если захотите, подучиться в этой области и даже сделать себе новую карьеру. Всё — в вашей умной головке и ваших трудолюбивых руках. Понятно?

              Да… конечно… тысяча благодарностей Вам, — ответила Таня, на шведском. И улыбнулась, спрятав под пушистыми ресницами свои лучистые изумрудные глаза.
             — Вы очень красивая и образованная женщина, вы нужны людям. У вас большое доброе сердце. Наши старики полюбят Вас обязательно. Я в Вас верю. Вы будете отличным медработником. Не останавливайтесь на достигнутом, дерзайте, уверенно идите вперёд.

             Дааа, вот это пинок на трудовую стезю… Совершенно чужая Тане женщина, благословила — как мать! Странно, но, по сути, Татьяну, с её высшим образованием, просто очень культурно отфутболили, хотя это её совсем не возмутило. Во как уметь надо! Наоборот, она вспомнила свои лекции по альтернативной медицине перед больными людьми на родине, а потом — в Польше. «Почему бы и нет? Начну, наконец, заниматься своим истинным предназначением, о котором мечтала с детства», — решительно подытожила Таня. Ежедневное, восьмичасовое просиживание за бесчувственным монитором в банке — было страшным воспоминанием для неё…

          Так Таня оказалась в Доме престарелых города Арвидсъяур. С первого дня своего присутствия на рабочем месте она поняла, что не зря всю свою сознательную жизнь стремилась лечить и помогать людям. Да, это было её, её место в жизни! Между делом, женщине было интересно наблюдать, какие условия созданы для стариков, какая безупречная субординация между коллегами. Абсолютно все существующие гласные и негласные законы в этом Доме импонировали молодой женщине все больше и сильнее. Теперь Таня, что называется, уверенно стояла двумя ногами на шведской земле, она ни разу не пожалела о своём переезде. А какие невероятные истории она слышала от своих престарелых пациентов! Хоть романы пиши, но всё у нас впереди, ждите…

            Жителям тут, в большинстве своём, было под сто лет, поэтому их воспоминания о молодости связаны с периодом второй мировой войны. Постепенно у Тани складывалась иная картина о предпосылках и зачинщиках той тяжёлой войны. Не хочется ворошить прошлое, спрятанное под глубокими пластами времени, но Таня видела, какими суровыми становились лица фронтовиков, когда они узнавали, что их благодетельница родом из СССР. А было и такое, когда одна безногая лётчица, управляющая во время войны шведским самолётом Глостер Гладиатор, попросила прощения у Тани за свои прошлые военные преступления… ведь тогда шведке было всего 17 лет. В Доме престарелых Татьяне также довелось общаться с бывшими русскими военнопленными, попавшими в Швецию во время той далёкой войны. У них по-прежнему были русские имена, с ними Таня могла отвести душу, общаясь по-русски. В общем, было много поводов для раздумий и тем для интересного общения.

             Дотошная и пытливая белорусочка понимала, полувековая история Лапландии создавалась этими нынешними стариками. Их было за что уважать! Многие из них всю жизнь отработали в лесу в Тайге. Таня всё больше отдавалась своей работе, заботилась о детях, и всё меньше думала о муже. Он стал ей совсем не интересен со своими примитивными помыслами, мягко говоря. Поэтому, когда однажды обнаружилось, что Таня беременна, и тот посоветовал сделать аборт, потому что он якобы очень старый и его родственники поднимут его на смех, то было всё — к лучшему. Это был конец. Белорусочка уже не цеплялась за свои чувства к хитроумному шведу, для неё главной целью оставалось — лучшее будущее для её детей и полное освобождение от уз старого маразматика, каким себя зарекомендовал — в её глазах — когда-то надёжный Кристер.

              Через полгода Таня уже считалась одним из лучших работников и благополучно получила повышение в должности. Теперь она была не помощницей, а обслуживающим персоналом. На работе она охотно присаживалась возле беспомощных пожилых пациентов, брала их за руку, вглядывалась в их усталые потускневшие глаза и понимала, как важно её присутствие здесь и сейчас… это счастье!
Татьяна заметила, что, когда она брала в руки шведскую Библию, её старички на глазах веселели и даже молодели. Таня читала им этот священный фолиант медленно, артистично, с полным эффектом присутствия. Ну как было её не полюбить. И её любили… Не хочется посвящать Вас, читатель, в негативные издержки профессии. Всем известно, старость — не радость! Таня тоже не любила распространяться об этом. Не знаете — и слава Богу! Ведь в жизни всегда есть повод для позитива, несмотря ни на какие топи уныния. Люди делились с Таней своими самыми сокровенными мыслями и переживаниями, а её это совсем не напрягало. Наоборот, она чувствовала, что её сил хватит на весь, ставший родным, этот Дом.

               Слушая старичков, женщина вспоминала свою нелёгкую жизнь, ещё и ещё раз проживала все важные вехи своей судьбы. Делая выводы из бесед со стариками, она снова и снова убеждалась, что стоит на верном пути, на пути к своему счастью! Словарный запас иноземной сотрудницы Дома престарелых пополнялся новыми важными для неё словами: нежность, добродетель, взаимопомощь, эмпатия, сочувствие, сердечность, толерантность, стойкость… Параллельно с работой в Доме престарелых, Татьяна продолжила свою учёбу по улучшению шведского языка.

              А племянница Алла устроилась в кафешку, к одному арабу — на кухне. Девушке особенно тяжело давался шведский язык. Прекрасный возраст — 18 лет! Глаза горят ожиданием любви, а рот — на замке. Подобно Тане, она любила творить в тишине, в полном одиночестве. Рисовала, рисовала… но так языки не освоишь! Если на слух Алла как-то уже начинала понимать, то рот был немой, немой и всё! Местная молодёжь высмотрела белорусскую красавицу в первый же день приезда, возле бассейна. А та, после первого приветствия, обращения к ней, тут же убежала домой. Так было всегда, стеснялась, не решалась, боялась… беда с ней была, да и только! В школу ходила… уроки выполняла, а говорить не могла. Таня уже отчаялась, не трогала растерянную девушку, понимала, что ей самой нелегко. Но надо было жить дальше, надо было как-то зарабатывать на жизнь… время шло.


                НАКОВАЛЬНЯ ЧУВСТВ


              Как это обычно бывает в земной жизни, всё сложилось само собой. На соседней улице жил красивый, стройный парень, одногодок Аллы, звали его Матиас. Он был таким же, как все — молодым повесой, вечерами тусовался с друзьями по кафешкам и барам. Согласно своему образованию, подрабатывал ассистентом в обычной школе, куда ходили Танины дети. Таня открыла в этой школе свой кабинет, пригодился массажный диплом и навыки биоэнерготерапевта, к тому же, тут была хорошая языковая практика.

               Женщина стала замечать, что Матиас как-то особенно учтиво реагирует на неё, и почему-то, видимо после бессонных ночей, много спал на казённом диванчике в укромном уголке школы. Может это с ним пропадает вечерами её Аллочка? Догадка подтвердилась, когда Таня однажды увидела Аллу и Матиас, стоявших в обнимку.
             — Что, любовь пришла? — неожиданно для себя пошутила на русском Таня. Её показалось, что и швед всё понял. Они живо оба хихикнули в ответ. Значит, Алла уже научила его что-то понимать по-русски. А он, в силу незыблемых законов любви, быстро учил её говорить по-шведски. Как выяснилось, они встречались уже месяц. Из расспросов Таня узнала, что выдержать не слабую конкуренцию среди кавалеров Матиасу помог случай. Однажды Лёля с Аллой зашли в кафе, где, как обычно, тусовались молодые симпатичные парни. Девушки незаметно присели в углу, чтобы осмотреться.

             Вдруг один из парней — двухметрового роста с красным эрокезом на голове — выскочил на сцену и запел караоке. Это был Матиас. Он хорошо пел, но главное, он пел полную отсебятину про Аллу и его чувства к ней! Лёля быстро сообразила и перевела кузине всё. Да тут и без перевода Алле стало всё понятно потому, что присутствующие все до одного дружно с интересом разглядывали их с Лёлькой. Девушки, смутившись от такого внимания, решили выбежать на улицу, но Матиас догнал их и, обняв сзади обоих, решительно заявил, что от него не так просто убежать. Чудо свершилось, да здравствует молодость и любовь! С того самого дня молодые уже не расставались по вечерам, а Лёлька, как могла их прикрывала от огласки. Наконец, Алла заговорила на шведском языке, сначала — во сне, а потом и наяву.

              Роман был в самом разгаре, когда неожиданно пришло гербовое письмо с предупреждением о срочной депортации Аллы из Швеции. В случае невыполнения приказа грозились полицией и наручниками. Спешность отъезда спровоцировал инцидент на стокгольмском ж/д — вокзале, когда русский турист имитировал самоубийство, с гранатой в руках грозил всех взорвать. Слава Богу, нерадивого дебошира схватили и обезвредили. Но последовало срочное выдворение всех временно проживающих русских из Швеции. К тому же Аллины шесть месяцев проживания в Европе заканчивались. Надо было что-то срочно предпринимать. Матиас был единственно подходящей кандидатурой, но ему родители строго на строго запретили жениться на русской красавице.

               Аргументы у его родителей были неоспоримые, во-первых, жениху, по шведским меркам, было мало лет, во-вторых, у невесты была сомнительная национальность, читай между строк — репутация!
Свенссоны долго не горевали по этому поводу, сразу нарисовался 65-летний сосед Рогер, решивший на старости лет сделать «добрячок» для приветливой русской девушки. Но Аллочка неожиданно отказалась от такого фиктивного брака. Катастрофически быстро приближался день отъезда. Не найдя никакого выхода, Таня, как всегда, решила положиться на Её Величество Судьбу. «Господи! Просвети ум и сердце моё для познания твоих высших неизменных законов» — с молитвой засыпала наша белорусочка. Ей привиделся удивительный сон.

                Будто входит она внутрь красивой огромной комнаты с большим деревянным столом в центре. За столом восседала серьёзная комиссия из десятка разных незнакомых людей. Перед ними, взрослыми и важными, стояла маленькая Аллочка, которая ждала приговора непоколебимых судей… Таня явно услышала громкое: «Нет!» Что означал этот Суд? Что означал этот приговор?! Главный судья ударил молотком по медной тарелке: «Суд окончен!» Алла повернулась к тёте — О боже! — на лице девочки вместо носа красовался — самый настоящий мужской пенис.

               Таня проснулась в холодном поту… и поняла — решение будет за Матиасом. Так оно и случилось. Для благополучной шведской жизни, в которой он вырос, подобные повороты судьбы казались уж слишком жёсткими. Парень, честно говоря, растерялся. И его можно было понять. Что такое 19 лет? По шведским меркам мальчику ещё лет 5 -7 спокойно можно было сидеть под маминой юбкой и в ус не дуть, а тут такое! Он реально ощутил себя на наковальне. Казалось, вот чуть-чуть и коварный молот вдребезги разобьёт его смятенное сердце. Оно стучало, подогреваемое жаром под невидимыми мехами потаённой доменной печи.

               Эксцентричности моменту добавляло то, что его чувства никто из взрослых родичей не воспринимал всерьёз. Обычно все разговоры заканчивались пресловутой давно ушедшей в народ фразой:
               — Твоё дело молодое, сколько их у тебя ещё будет!

               История преподнесла нам немало примеров, когда раннее чувство, растоптанное временем, в последствии оказывалось болью всей жизни, как бы радужно там ни складывалось… Вот и теперь, мальчику надо бы прыгать с этой чёртовой наковальни и бежать без оглядки под мамину юбку, а он и другим, и себе доказывал, что 19 лет не зря варился по рецепту «настоящего мужика». Парень, что называется, совсем потерял голову, он искренне привязался к юной красавице Алле, но в Швеции так рано не женятся… настаивать на женитьбе никто бы и не стал! А тут такое, любимая уезжала навсегда, навсегда! Матиас решил ещё раз поговорить со своими родителями. Отец самоустранился от ответа, сказав, что считает Матиас взрослым, способным принимать решение самостоятельно, а мама была категорически против брака с «русской проституткой». Матиасу пришлось рассказать родителям, что Алла не спит с мужчинами и, вообще, она ещё девица! Иная мать бы обрадовалась такому обстоятельству, но тут другое дело. Не знаешь, что ждать от этих русских. Может быть всё обман, от начала и до конца:
              — Подумай, сын, не делай глупости, сам потом пожалеешь, невест много, ты такой молодой, найдёшь ещё своё счастье. Сын, прошу тебя! Умаляю тебя! — звонки матери шли один за другим.

              Матиас, как уважительный сын всегда брал трубочку и отвечал однозначно:
              — Мама, я сам буду строить свою судьбу. Ты уже помогла мне потерять хоккей навсегда. Потерять любовь навсегда я не хочу.
К сожалению, на раздумье времени не было. Конечно, парня устроил бы фиктивный брак Аллы с каким-нибудь старым пердуном, который не мешал бы им продолжать встречаться. Но любимая была неумолима, начинать жизнь с обмана она не хотела!
Вечером, вернувшись домой с работы, Таня заметила в прихожей огромные мужские туфли. Кто бы это был? Она легко всунула свою ногу 39 размера в туфлю Гуливера и поняла, что в доме настоящий викинг. Это было интересно, хозяйка осторожно заглянула в комнату. Счастливый, улыбающийся Матиас восседал за столом, на котором красовались, принесённые им, большие пурпурные розы в шикарной хрустальной вазе (привезённой Таней из Беларуси). Он явился с предложением руки и сердца племяннице. Вот это чудо! Увидев Таню, героический жених встал и вежливо поклонился, приветствуя её. Боже, ростом он был не меньше двух метров, точно! Аллочка (модельного роста — 1,70м) казалась маленькой Дюймовочкой возле огромного норманна.

              Таня знала, что его предки, выходцы из той древней немногочисленной общины саамов, которые издавна промышляли на землях Швеции оленями, рыбалкой и связанными с этими занятиями народными промыслами. Это исконное население Лапландии, которое не имеет привычки к путешествиям. Таня располагала сведениями, как сильны национальные традиции у саамов, норманнов, поэтому прийти и сделать предложение своей русской избраннице, было равнозначно тому, чтобы потерять всю родню разом.

             Таня стояла заворожённая, она воспринимала поступок Матиаса, как высший подвиг и героизм! Что же будет?! Ну да, мы же в Швеции, тут возможно всякое… Боясь спугнуть удачу, Таня не стала долго расспрашивать парня. Она только по-доброму кивнула:
             — Бог вам в помощь, детки мои! — Как мама благословила она их. Сразу вспомнился сон. Как прекрасно сознавать, что ты не один, что есть в этом мире огромная сила, разделяющая с тобой твои проблемы, ведущая тебя и поддерживающая в трудную минуту. После вещего сна Таня не сомневалась в чувствах молодых. Она была уверена в том, что эти два любящих сердца победят все свои проблемы.

            Молодые поехали подавать заявление на бракосочетание. Но получили отказ. Им предложили альтернативный молодёжный союз — Самбо. В Швеции есть такая разновидность брака, которая предлагается совсем юным влюблённым. Этот брак предполагал совместное проживание, ведение общего хозяйства, но при этом подразумевалась финансовая независимость каждого из супругов, чего не должно быть с настоящим браком. Заодно и чувства проверятся, у молодых ведь всё бывает неожиданно. Это логично в стране, где у каждого ребёнка на счету лежит свой капитал, который становится доступным только в случае его полноценного бракосочетания. А самбо, как бы такой молодёжный брак, позволяющий не трогать этот капитал.

            Слава Богу, что в жизни каждого юнца есть такая замечательная пора, когда ничего не измеряется деньгами! Здорово! Пока молодые ехали подавать заявление, телефон Матиаса не умолкал. Парень просто положил его в бардачок машины, не выключая. Но и оттуда было хорошо слышно, как отчаявшаяся мать жениха рвала на себе волосы. Поверьте, это было не смешно… И так, заявление у молодых в коммуне приняли, но Аллочке пришлось–таки выехать из страны на год. Таковы были общие правила. Их установили, чтобы обезопасить страну от ненужных мигрантов. Надо сказать, что в памятные двухтысячные эпидемия фиктивных браков в Швеции была катастрофической, поэтому в миграционном отделе уже не верили никому. Нашёлся даже такой предприимчивый чиновник, который осмелился предложить Алле свои услуги, он обещал найти возможность, чтобы ей остаться, если девушка согласится на секс с ним.

                Аллочка — чистая душа, отказала шведскому соблазнителю и тихо собрала сумку на выезд, затаив единственно желаемую мечту — быть с любимым, и только с ним. У молодых, на всё — про всё, оставалось три дня, три счастливых дня перед долгой разлукой… Именно тогда Алла позвонила своей маме Вере по поводу секса. Мама сказала девушке, что «рождение женщины» должно быть красивым и памятным. Если Алла готова на такие жертвы, то мама даёт ей своё благословение… а Вы говорите «русские — все проститутки» … обидно, знаете ли!

              Молодые провели эти счастливые три дня в полном блаженстве. Оказалось, что у Матиаса — это тоже был первый секс. Вот, так судьба ищет и находит по всей планете одинаковых людей. Девушке тоже было нелегко, её наковальня была ещё впереди. Куда ехать, что делать, как провести этот год разлуки? Алла, со слезами на глазах, всё-таки уехала. Матиас весь год добивался положительного решения и благополучного возвращения своей девушки. Даже не хочется вспоминать, какие мучения пришлось пережить молодым прежде, чем они воссоединились.

               Бесконечные интервью с Матиасом должны были выявить фиктивность его намерений. Но парень искренне переживал неожиданно навалившиеся на него жизненные перипетии. Он стойко, с завидной регулярностью посещал миграционный отдел и твердил, твердил бесконечно одно и то же:
               — Я люблю её, люблю и всё! Он регулярно отправлял любимой на содержание часть своего скромного дохода, который состоял из хоккейных премий (Матиас играл в хоккей), продажи национальных саамских ножей собственного изготовления и дохода ассистента в школе. Это ярко свидетельствовало, что у него, на счёт любимой, были самые серьёзные намерения. Что касается Аллы, то она так и не решилась вернуться назад в Россию, где её ожидали известные, наболевшие проблемы. Девушка решила переждать этот год у бабушки в Беларуси.

            Билет на самолёт был куплен до Москвы, в аэропорту Шереметьево Аллу ждала встреча с представителями КГБ, там она в точности повторила все причины, по которым не могла вернуться домой. Суровый допрос ни к чему не привёл. Девушка настаивала на возвращении в Швецию. Ночь в купе скорого поезда прошла в долгих раздумьях… а утром на знакомом белорусском перроне Аллу встретила родная бабушка Мила. Целый год девушка интенсивно учила шведский язык и постоянно была на связи с ним, своим единственным, любимым Матиасом.

             Ещё один год для Свенссонов пролетел в бесконечных хлопотах по прорастанию на новой земле. Надо сказать, что, бывало, конечно, всякое, но когда концентрируешься на позитиве и веришь в успех, то мелочи зла тают, оставляя закалку и жизненный опыт! Лёлька по объективным причинам заговорила на шведском быстрее всех. Она прибегала домой всегда весёлая и жизнерадостная, бросая свою школьную сумку в угол. Вот счастье-то привалило: домашних заданий в шведской школе не было! Расти себе беззаботно, делай в свободное от школы время, что душе угодно, ура! Огромная разница в двух общеобразовательных и политических системах была более чем очевидна. Тане было не понятно такое разгильдяйство, она, как в старые добрые советские времена отправилась на разборки в школу. Неужели в самом деле её дети были такими хорошими учениками, как они сами рассказывали ей об этом?

                В школе учителя легко и быстро вычислили Таню по безупречному сходству с Лёлькой. Тут же предложили чашку кофе и начали наперебой расхваливать дочь. И с памятью у Лёли — всё хорошо, и с общением в коллективе — отлично, и в спорте — ей нет равных, такая молодец, а науки — просто хватает на лету… Таня сидела с чашкой ароматного кофе в руках и думала, может быть, наркотиков туда насыпали… ну так хорошо ей было от него! В беседе о сыне картина повторилась один к одному. О её шебутном и непредсказуемом Саньке отзывались только положительно, умилённо охали и ахали, что он скромный, отзывчивый, старательный, красивый и, пусть не такой коммуникативный, как сестра, но очень способный. Надо же! Точно наркотики были в кофе…. Господи, хотя бы не упасть в обморок от передоза! Хоть это была шутка, но она очень походила на правду.

             Таня тихо радовалась за детей и еле сдерживала слёзы. Выслушав прекрасные дифирамбы в свой адрес, Таня решилась-таки задать свой главный вопрос:
             — А почему у вас на уроках дети сидят как попало и даже играют в карты?
             Ответ был, мягко говоря, неожиданным:
            — Дети растут, это сложный процесс, пусть сидят, как им угодно. А карты — это весело и, к тому же, полезно! В игре идёт общение, развивается память и смекалка. Карты — это древняя, международная, всеми любимая игра. Если не ставить в основу денежный вопрос, то карты — очень даже увлекательны для детей, — невозмутимо улыбнулся учитель математики Бьёрн (медведь, по-русски). Озадаченную вопросом карт маму учитель слащаво — вежливо (как показалось Тане) пригласил посмотреть со стороны на своих детей!

                В школе вся мебель отличалась отменным качеством, была аккуратной и чистой, полы прятались под паласами, поэтому дети бегали по ним в одних носках. В классе находилась только дюжина учеников — разного возраста, все весело играли в карты, в пресловутого Дурака… Во главе компании, как всегда, была заводилой — Лёлька. А Саня в это время выбирал из ящика, справа от доски, нужную карту. Дети дружно оглянулись на дверь, когда Таня и учитель вошли в класс. К большому удивлению женщины, никто из детей не встал, но воцарилось гробовое молчание. Дети с готовностью ждали указаний учителя. Если бы Таня могла свободно изъясняться на шведском, её — восхищённую и такую растроганную всем увиденным и услышанным, было бы не остановить, сколько бы она сказала приятностей им всем.

           Но язык ещё только осваивался, поэтому Таня скромно, коротко поблагодарила:
           — Тысячу раз благодарю Вас! Это была первая и главная фраза, заученная Таней на шведском языке, которую она произносила по сотне раз на день. Они с учителем прошли немного дальше, и Таню, в буквальном смысле этого слова — разбил паралич! Она увидела на столе — в натуральную величину, как настоящий — деревянный муляж мужского члена. Рядом с ним лежал набор презервативов, рассортированных по размерам! Учитель перехватил Танин растерянный взгляд и пояснил, что это просто учебный кабинет биологии. Человек является частью природы, его тоже надо досконально изучать и знать… Таня слушала учителя, не выходя из шока… она такого ещё не видела.

                На спортивном поприще у Лёли были самые серьёзные намерения. Уже через несколько месяцев она выбилась в капитаны школьной баскетбольной команды. Девочек вывозили на соревнования по всей округе. Их команда умудрялась обыгрывать спортсменов из разных небольших городков. А через год команду Лёльки уже приглашали на соревнования в достаточно крупные города северной Швеции — в Лулео и Питео. Там Лёле, в составе команды, пришлось сражаться против русских игроков из Мурманска и Санкт-Петербурга. Вот такая замечательная география получается… Это были незабываемые — 2000-е!

                Неприязнь Тани к Кристеру, который теперь часто бывал на расстоянии, несколько утихла, ей по-женски было жаль его. Она неизменно была благодарна ему за ту неоценимую поддержку, которую он своевременно оказал своим участием семье Иванцовых. Со временем её даже умиляла его полная покладистость, он выполнял все Танины распоряжения, помогал, чем мог, особо ни на что не претендуя. Таня смирилась со странностями мужа и всё больше находила прекрасное в обычных тихих — спокойных буднях. Они регулярно по выходным выезжали всей семьёй в спортивный оздоровительный комплекс, в Спа — салон, в лес. Лес по-прежнему оставался местом очищения, медитаций и одухотворения. Если Тане удавалось вырваться туда, это был праздник души! Она молилась там особенно искренне… простор, тишина, свобода…


          Господи, помоги! И он помогал. Спустя год шестнадцатилетнему Сане надоела «игра в карты», и он серьёзно задумался об обучении. Местные русскоязычные друзья посоветовали ему обратиться с этим вопросом к директору школы, что он и сделал. Было решено перевести его учиться в город Будан, где находилась школа для иностранных подростков с более глубоким изучением наук. Там Сане дали отдельную комнату в благоустроенном, уютном общежитии. Так, естественно, с согласия Тани, её сын впервые получил полную свободу. Государство ещё приплачивало парню за обучение — типа стипендии — 500 евро в месяц. К тому же его бесплатно кормили — три раза в день. Там Саня хорошо учился, нашёл новых друзей, выходцев из разных уголков России. Прекрасно общался на английском языке, много читал на шведском.

                Следующее лето Свенссонов в Швеции было многообещающим. Таня всё увереннее стояла на ногах и чувствовала душевный покой. Наступил август, благодатный август, когда природа шепчет, что мир прекрасен. Солнышко захватывает людей в свои пламенные объятья. Звёздные ночи так коротки, что хочется не спать, а петь… Мир улыбался, его новый разноцветный наряд радовал и обещал людям полные закрома! Вот так бывает всегда, как только душа расслабиться в стабильности, неожиданно получаешь новый удар под дых!

               Вдруг резкий полуночный звонок разбудил всю семью. Он был международный. Из Беларуси мама Мила, извиняясь и причитая, сообщала о смерти отца Сергея Ивановича.

               Как? Что? Этого не может быть! Ну как же так?! Отец умер в больнице, куда он был срочно госпитализирован после очередной пьянки… было ему всего лишь 66 лет. Мать с детьми не смогли спать, проплакали до утра. Самое скверное в этой истории, что выехать на прощание с родителем Таня никак не могла, на карту было поставлено её дальнейшее проживание в Швеции, все документы были в миграционном отделе. Тут была наковальня чувств — похлеще любовной… было пережито настоящее горе, невосполнимая утрата. У Тани после этого ещё долго сохранялось чувство, словно она лишилась одной ноги. Вроде человек ходит по земле, а вот баланса нет. Много времени понадобилось, чтобы вернуть этот баланс опять.

              Таня отдавалась своей работе всем сердцем. Её нравилось всё: и просторные комнаты престарелых жильцов, и сервисное обслуживание стариков, и ресторанное меню. Пригодились навыки парикмахера и массажиста. С каждым днём Таня ощущала всё большую потребность помогать людям. А коллеги по цеху, не в укор белорусским, были — каждый на своём месте, добросовестно выполняли свои обязанности и не сплетничали, к слову сказать, это запрещалось трудовым договором.

               Ближе всех по духу Тане подошла чернокожая коллега Саиди из Гамбии. По вечерам они говорили о жизни, философствовали о будущем. В откровенной беседе Саиди рассказала, что её муж — белокожий коренной швед Свен в возрасте 75 лет привёз её сюда из Африки. Он ежегодно ездил в Гамбию греться на солнышке, а тут решил жениться на старости лет. Не владея местным языком, он показал двумя движениями на карман и переднюю округлость. После чего мама Саиди выстроила своих пятерых дочерей и оставила право выбора за каждой. Она как старшая выбрала первой. И вышла замуж за Свен. Свадьбу гуляли всей деревней и потом вернулись в холодную Швецию. Дальше молодая женщина поведала Татьяне про беспросветную африканскую нищету в домике с соломенной крышей и без элементарных условий для нормальной жизни. Пожилой белый турист из Швеции показался Саиди сказочно красивым — в белом костюме, с дорогими, сверкающими перстнями на руках. Девушка в нетерпении выскочила навстречу Свену, тогда ей было всего неполных 18 лет. Разница в возрасте была бесстыже огромной! Но Саиди была счастлива, что старый швед выбрал именно её. Она всегда мечтала о счастливом замужестве, чтобы вырваться из беспросветной нищеты. Ей мечталось уехать из Гамбии навсегда…

              Таня слушала рассказ подруги с замиранием сердца. Получается, что решение выезда может быть одинаково сильным в разных обстоятельствах. Таня бежала не от нищеты. Она бежала к свободе. И вот они две такие разные женщины, встретившиеся в шведском городке, работали и помогали друг другу выстоять против дискриминации простых эмигрантов. Да, было такое сплошь и рядом. Некоторые коренные шведы не хотели видеть на своей земле пришлых, они всячески провоцировали эмигрантов на неблаговидные поступки, чтобы вынудить власти на их депортацию. Этого мусора хватало с лихвой!

            Например, один швед постоянно издевался, усмехаясь над Таниным русским акцентом, покрикивал ей в след:
            — Русские все враги, езжай обратно, откуда приехала!
            Другой включал на всю громкость фильм с провоцирующими сексуальными сценами и орал, как резаный:
            — Русская проститутка, а ну полезай ко мне в постель быстро!
            Третий, сразу при виде русской работницы, откидывал полог одеяла и ложился на кровать, по-хамски заманивая Таню пальцем. Женщины эмигрантки боролись со всем этим сбродом сообща, поддерживая друг друга. «Ведь это были больные старые люди» — рассуждали они. Терпеливо выслушивали обидные нападки и работали, работали… А за пределами Дома престарелых, женщины просто жили, каждая своей шведской жизнью, стараясь забыть все неприятности, не справедливо возникшие на ровном месте. Поверьте, это было очень нелегко, но такие уж они — сёстры милосердия!

              Как-то вечером Таня случайно увидела Саиди в городе. Молодая, красивая, темнокожая женщина, катила в инвалидной коляске престарелого мужа Свена, а рядом с ними важно шагала пятилетняя курносая метисочка с косичками. Конечно, это была их дочка. Вот таким бывает земное человеческое счастье!
Позже, на работе, Таня не удержалась, любопытство взяло верх, она бесцеремонно тихо поинтересовалась:
              — Саиди, подружка, скажи честно, ты счастлива?
              — Да, я действительно счастлива. Я очень люблю своего мужа и дочку, это самое прекрасное, что есть в моей жизни! — улыбаясь, ответила та.

              Двухтысячные — были ознаменованы экономическим подъёмом Швеции, жизненный уровень в стране был неизменно на призовых местах в мировом рейтинге. Тут никто не голодал, при этом большинство жителей Швеции особо не перетруждались. Вся низко оплачиваемая лёгкая промышленность была вывезена в страны Азии, поэтому одежда, обувь, посуда и прочее — стали дешевле и в большом выборе. Рента в банках тут была всего 1% и не поднималась последних лет десять. Шведы пользовались бесплатным медицинским обеспечением, а их детей к тому же бесплатно кормили в школах и садиках. Все пенсионеры в этой удивительной стране обязательно обеспечивались прекрасными условиями в домах престарелых. Где ещё вы такое видели?! Тут никого не притесняли, абсолютная толерантность привлекала мигрантов со всего мира.

                Эмигранты безропотно трудились за сравнительно с их странами большие заработки. Появились новые портативные модели мобильных телефонов и комфортных автомобилей Вольво. Любой простой шведский работяга казался в той же Африке богачом. В Швеции он тоже мог позволить себе для комфорта почти всё. Но любовь, преданность и нежность — простой мужчина в Швеции ни встретить, ни купить не мог, так как местные женщины были по своей природе тоже эгоистичны. Каждая шведка, как и все мужчины, сама себе приятная, тоже мечтала о «Принце на белом коне», а где на всех наберёшься этих Прынцев?!

                Одним словом, достойное устройство Швеции располагало и приучало людей жить «в кайф». А любая новая семья, как известно, поначалу всегда сталкивается с какими-либо парадоксами. Таким образом, молодые люди, не спешили, вешать хомут на шею, чтобы не нажить себе проблем, которые могли возникнуть с образованием семьи и, не дай Бог, того хуже, тьфу-тьфу, прости меня, Господи, с рождением ребёнка. При этом, в Швеции, как в любой цивилизованной стране, есть уголовная статья за сексуальное рабство и торговлю. Значит, не богатый, простой мужчина либо пожизненно обречён жить один, либо ему надо искать не привередливую и покладистую жену где-то подальше от Швеции, по всему белому свету.

                Так само собой сложилось, что шведские женихи полетели по Африкам, Тайландам и другим странам третьего мира, в надежде построить с заморскими красавицами собственную прочную семью, в которой он, швед, будет незыблемым хозяином, а благодарная иноземка будет у него на посылках, так сказать, дешёвой домработницей. Надо сказать, эта система поиска невест работала. Скромные тайки благополучно нарожали шведам красивых метисов. Вырвавшиеся из нищеты женщины третьего мира безропотно терпели все слабости своих мужей, потому что им было очень покойно и благополучно жить здесь, в Швеции.

                К тому же, порой, эти самые дешёвые домработницы приезжали за счастьем к ним сами. Тайки и им подобные сами пробирались в Швецию любыми путями, они соглашались на любую самую чёрную работу, лишь бы подольше пожить в стране, где для них было много потенциальных состоятельных (по их тайским меркам) женихов. Яркий пример — наша Таня. Так что все пазлы складывались превосходно.


                БЕГЛЫЕ…


                Мама Мила вдруг заинтересовалась царскими династиями России. Ей тут же посодействовали все родные. Таня переслала маме книгу Кирилла Курбского — Пьеса, в которой подробно описаны все средневековые события без Советской цензуры. Постепенно у женщины собрался небольшой печатный архив о всех царствующих персонах России. Вместе с тем, образовалась целая куча старинных фото, собралась подборка царских портретов в электронном виде…
Однажды долгим осенним вечером, когда непогода заточила всех горожан по домам, Мила принялась, в который раз, пересматривать свою царскую коллекцию…
               — Таак… какое знакомое лицо, постойте, так ведь это же наш Матиас,
           молодой муж внучки Аллочки… Ну, копия, просто — одно лицо!
           Женщина прочитала : молодой царевич Александр ||| (третий)

            Вот это новость, неужели бывают такие сходства… Где — простой шведский парень, а где — русский Царь Александр |||, во дела!
Мила ещё раз всмотрелась в старое черно-белое фото молодого царевича, потом включила видеоархив семьи. На цветной фотографии из архива Барсонов — пятнадцатилетний Матиас. Сходство просто поразительное! Причём ни родители его, ни брат родной — никто больше совершенно не похож на русского царевича, только Матиас. Мила тут же созвонилась с внучкой Аллой. Та провела расследование… и выяснила интересный факт. Оказывается, фамилия Барсон, была взята пращуром вымышленной. Никто не знал, что носят фамилию — не свою. Этот родоначальник Барсонов прожил долгую жизнь в Швеции, и только перед своей кончиной сказал:
             — Я — беглый, фамилия наша — другая, вам лучше её не знать.

              Что же это за тайна такая, что даже на смертном одре человек не смог открыть её. Простым шведам такой факт показался заурядным. Мало ли, чего в жизни не бывает! А вот Алла тут же взволнованно констатировала бабушке Миле, что скорее всего факт сходства может иметь серьёзную причину — из русской истории. Конечно, если человек вынужден был скрывать своё истинное происхождение, если ему пришлось по каким-то причинам начинать свою жизнь сначала, ему — не позавидуешь. Но судя по социальному положению Барсонов, в их многочисленном роду все и всё благополучно. Вот такие они — беглые…
Начало нулевых — Таня укореняется в Швеции, но как же она скучает по родному дому!

              За окном стоял октябрь, на календаре 2003 год. В сердце жгучая тоска по родным и близким — увидеть, прижаться, хоть не на долго! Скандинавская природа «подливала масла в огонь». Бесконечные проливные, леденящие душу, дожди; свинцовые тучи, затемняющие и без того сумеречный северный горизонт.
В это время года в шведских окнах традиционно зажигаются стилизованные свечи, ночные лампы, которые радуют глаз прохожего практически в любой время суток — не выключаясь. Такая традиция возникла в противовес прячущемуся с небосвода солнышку, которое, в этих широтах, не балует жителей северной Швеции. С непривычки у переселенцев из более южных широт тут — долгими зимними сумерками — заметно уходит жизненный тонус, снижается творческая и физическая активность. Неожиданно начинаются дерматиты и депрессии. Не смотря на все прекрасные достижения цивилизации, природный фактор здесь даёт значительный минус тому, кто не готов стоически переносить отсутствие солнечного тепла.

              Думается, именно поэтому живя здесь, так хочется верить в Зимние чудеса, Деда Мороза и Серебряное копытце (из сказки Бажова). Яркая, переливающаяся всеми цветами радуги иллюминация зажигает праздничное настроение в эти долгие зимние вечера. Именно здесь так явственно ощущаешь предчувствие Рождества и Зимнего чуда. Для Тани таким чудом оказалась бы поездка к маме, в родной дом. Именно в это время она всё-таки решилась на недолгую поездку к маме, что бы немного развеяться и поесть маминых пресловутых блинчиков с мясом.
Три года у женщины не было такой возможности из-за задержки белорусского паспорта в визовом отделе одноименного Посольства. И вот, наконец, формальности соблюдены и паспорт в дорожной сумке. К тому же, стоимость проездных билетов поздней осенью намного дешевле. Так что, в путь!

                Унылым осенним утром, закупив добротный кофе, головку отменного сыра и мамин любимый шведский шоколад Марабу, блудная дочь рванула на крыльях авиакомпании Белавиа из Гетеборга прямиком на Минск. Согласитесь, это неплохое интригующее начало для нового увлекательного повествования о дорожных приключениях.

                Поездки всегда хранят в себе массу таких развлекательных и поучительных историй. Так вот, на этот раз в соседнем кресле от Татьяны летела землячка из Минска, она тоже возвращалась домой, завершив свой тур к шведскому жениху. Из её рассказа, Таня узнала, что зачастую под шведским флагом маскируются африканцы и арабы, которые ничего не могут обещать своей избраннице. В результате, женщина провела две недели буквально в сексуальном рабстве и… всё! На сердце — сплошное разочарование, в душе — пустота. Нет, больше она так унижаться не намерена. Каков фрукт!.. попользовался и «до свидания». Позор! Как ещё всё это пережить? она возвращалась обратно — «к разбитому корыту», дома — мама и шестилетняя дочь. Татьяна заметила, как жадно попутчица уплетала свой скромный бортовой паёк — бутерброд производства Белавиа, видимо, голодная… конечно, благополучная шведка Иванцова сочувственно поделилась своим таким же бутербродом с несчастной женщиной и оставила свой номер телефона… земля круглая, может и свидятся. Надо отметить, что Таня частенько, выслушивая душещипательные истории, пыталась проявлять участие ко всем страждущим, предлагая свой шведский номер телефона, но звонков не поступало. Как будто сами Небеса фильтровали её контакты в подлунном мире.

                Неделя отпуска — с мамой — пролетела как- то очень уж быстро. Окунувшись в своё детство, Таня ощутила полное блаженство. Правда, разница культур… суетливое поведение толпы в родной Беларуси, бесконечные разборки в очередях, бесцеремонно причитающие вслух прохожие, кислые физиономии продавцов, бесхитростные, простачковые прилавки… немного вернули отвыкшую от всего этого Таню на грешную землю. Вздохнув покорно, женщина проглотила эту горькую пилюлю, ей было уже не привыкать принимать реальность как данность. Неисповедимы Пути твои, Господи!

                В городском троллейбусе кондукторша зло колошматила беззащитную первоклассницу за то, что та забыла дома проездной билет. Видавшая виды, грузная, в поношенном френче — грубиянка тащила напуганного ребёнка за шиворот и пинками толкала плачущую девочку к выходу. Поразительно, но все многочисленные пассажиры проявляли непонятное, можно сказать, преступное хладнокровие. Таня не выдержала:
               — Сей час же перестаньте издеваться над ребенком! Вы же тоже, наверное, мать! Проявляйте терпение, при исполнении всё-таки, — одновременно Таня прятала за себя девочку, которая продолжала всхлипывать и прижиматься к доброй тёте, — а вот в Швеции, если вам интересно знать, все дети ездят в общественном транспорте бесплатно. Дети и пенсионеры. Там такие же люди, как мы с вами, только культуры у них побольше.
               — Вот и отправляйтесь в свою Швецию… понаедут тут, беглые… а потом сказки рассказывают про европейский Рай. Не нравится, пи… дуйте на все четыре стороны, — скверно и злорадно ретировалась кондукторша в другой конец троллейбуса.

                Ещё одна «лошадь к конке»… продукт белорусской цыганщины, — подумалось Татьяне, испытавшей тихое умиротворение от мысли, что в кармане у неё уже лежал билет обратно в Швецию. Слава Богу, больше она не увидит напористой, атакующей транспорт толпы, беспорядочно лезущей в пришедший на остановку очередной трамвай, троллейбус… неужели так сложно договориться и входить, например, в переднюю дверь, а выходить в остальные, ну или наоборот… зачем нужны эти давки и толкания, что это? Новоиспечённая шведка сама попыталась организовать пассажирский поток, но… нахватала тумаков, вылетела из автобуса и… успокоилась.

                На рынке, покупая картошку, у Тани не хватило белорусских «зайчиков» и она наивно предложила старичку европейскую валюту, предполагая, что тот только обрадуется. Но не тут-то было, добродушный дедок мгновенно переменился в лице, закряхтел и «выдал на гора», гордо глядя через толстенные стекла своих треснутых очков:
                — А… знаем мы вас — христопродавцев, валютой платить желаете? Это вы нас, простых белорусов, так купить хотите! Не выйдет ничего. Я ваше лицо в списках КГБ видел, там на всех вас отдельные папочки в архиве имеется…
                — Откуда на меня папкам быть? Я такая же верующая, как и Вы, ничего плохого не желаю ни Вам, никому другому. Простите меня, если обидела Вас, дедушка, — скромно попыталась отшутиться Таня.
                — Тамбовский волк будет твоим дедушкой… понаедут тут и козыряют чем не попадя. Была б моя воля, Вас всех — на цугундер. Ай, давай, плати и отваливай, а то позвоню кому надо… сволочь беглая, — не стеснялся в выражениях разворчавшийся не на шутку старичок.
                — Простите, простите, — опустив глаза, по-европейски учтиво ответила женщина и потащила, как оплёванная, свой злосчастный мешок картошки. Нет, не просто потащила, она пробивалась сквозь хаотичный поток покупателей и рыночных развалов, проклиная тот день, когда решилась на поездку к маме… прости, Господи! Но ведь обидно, да?!

                Несомненно, на улицах — всё так же, как и везде, никакого порядка, сплошные неожиданности. Наверное, белорусам трудно представить, что где-то люди живут спокойно, соблюдая во всём порядок. Но лучше об этом молчать, для местного населения такой порядок вещей — из области фантастики. Понимала это и Татьяна, словом: «В чужой монастырь…», но только теперь эта пословица звучала полным отражением той, что была для неё когда-то в Швеции. Да, именно эта поговорка — главный Талмуд всех так называемых — беглых! (хе-хе)

                А тут ещё одна неожиданность, мягко говоря. Оказавшись в лифте лицом к лицу со своей старой знакомой соседкой, Таня несомненно рассчитывала на добросердечный диалог. Она первая, лучисто улыбаясь, поприветствовала женщину, машинально спросила «за жизнь». Та, вместо ответа, язвительно улыбаясь, процедила сквозь зубы:
                — А что, Вас ещё не выгнали из славного Королевства Швеции?.. Видали мы всякое, тут много вернулось назад под родное крылышко… таких вот… беглых…
                — Нет, пока не выгнали… Видимо, Вас ждут, чтобы спросить, — Таня смущённо опустила голову, чтобы прикрыть белокурыми локонами свои раскрасневшиеся щёки. Ну что ещё ответишь на такую неприкрытую зависть.
                — Если там так хорошо, чего вы все сюда ездите? Сидели бы в своих Европах, не мешали нам плавать в своём дерьме. Надоели уже со своими счастливыми лицами и нарисованными улыбками. Всё бежите куда-то, чего вам не сидится? Беглые… и всё, — не унималась соседка.
                — Кому как, простите, — снова пришлось оправдываться Тане. За что, за что заставляют люди её постоянно извиняться. Вот такая правда жизни. Без вины виноваты те, кто посягнул на право быть счастливее других. Всё бы ничего, но зависть — это такое разрушающее чувство, что Тане было искренне жаль своих недалёких соотечественников.

                Вот такие неоднозначные коллизии преследовали женщину на каждом шагу в её родной, но уже какой- то чужой Беларуси. Ей казалось, что теперь она прощается с родиной бесповоротно и навсегда. Не хотелось бы снова страдать душой и переживать давно утихшую в сердце боль. Мелочи жизни, скажете Вы, так же в последствии скажет и сама Татьяна, но в эти дни чувство нового разочарования и какого-то вселенского дискомфорта не покидало её, даже не смотря на всё безграничное гостеприимство родной мамочки Милы. Последней каплей в чаше Таниного терпения были слова чиновника, звучащие из телефонной трубки:
                — Вам звонят из государственных органов безопасности Беларуси.
 Пожалуйста, не рассказывайте за границей ничего плохого о нашей жизни. Любезно просим Вас забыть все свои обиды, постарайтесь уезжать от нас со спокойным сердцем. Если Вы не сможете хранить всё плохое в тайне, то мы Вас больше к себе в государство не ждём!
               — Ох… — только и вырвалось у женщины, оторопевшей от такой несусветной наглости.
               — Надеемся, мы с Вами обо всём договорились, будьте здоровы. До свидания!
               — Прощайте, — неожиданно для себя ответила Таня и бросила трубку, словно боялась снова услышать:
               — Беглая…
             Беглая… слово то какое, с родни криминальному! Это ж надо, трижды за день Тане пришлось испытать эту напасть. Удивительно, люди, как стадо баранов, повторяют одно и то же слово, не совсем понимая его истинного значения, придавая ему свой, неведомый никому смысл. Смешно, если бы не было так печально. При изучении немногословного шведского языка Таня столкнулась с явлением, когда одно слово имеет очень много разных значений, когда важна не только лексика, но и способ выражения её. Одним словом, думай, что и как говоришь! Это важно… Для Тани теперь стало обыденным делом, придавать каждому слову нужную значимость. Она знала, как важна для позитива именно сознательная речь, не автоматическая. С изучением иностранного языка, человек начинает уже по- другому воспринимать и свою родную речь. Язык — носитель истории, культуры народа. А тут такая безапелляционность!

                Между прочим, «беглая» по словарю Даля — убежавшая от преследования личность. А вот у Ожегова конкретнее — это бежавший от хозяина крепостной. Ах, вот оно, где зерно истины зарыто! Похоже, все эти недовольные, так сказать, «крепостные» — с головой выдают свою несостоятельность в правовых вопросах. Словом, свобода им не ведома и не понятна. По сути, это рабы своего мировоззрения. Таким умникам никакая толерантность не по зубам, очевидно, что там — косность мозга зашкаливает. Печально, но факт.

                В более широком смысле, беглые — это люди, не смирившиеся с фактом рамок и запретов. Именно это однажды пришлось пережить и Тане, вот за эту дерзость теперь приходится на каждом шагу просить прощения у своих соотечественников. А может быть, это им надо извиняться перед Таней — за свою убогость. Ладно, примем тот факт, что всё-таки уступит — умный! Таня совсем успокоилась и постаралась больше не возвращаться к данному негативу.
Вот и наступил последний день перед вылетом в Швецию. Жизнь продолжалась, надо было бежать дальше (хе-хе). У Тани с утра предательски щемило сердце. Казалось, что-то не досказанным, не завершённым, не реализованным… В квартире было как всегда тихо и уютно. Озабоченная скорым отъездом дочери мамочка возилась на кухне, а Таня, прихватив пушистое банное полотенце, промелькнула по узкому коридору за дверь, в ванную, освежится перед дорогой. Теплая вода с шампунем была божественной, она миротворно поглотила трепетное от дорожных переживаний тело женщины. Таня покорно закрыла глаза и блаженно погрузилась в мир грёз… Как же хорошо возле мамы, совсем не хочется никуда уезжать, никуда… даже в самых благих намерениях.

                Тёплый парной воздух помог на мгновение забыть о всех насущных проблемах. Таня глубоко вздохнула и окунулась с головой под воду… Вынырнув, женщина огляделась вокруг, было тревожное ощущение, что в ванной комнате она была не одна… Ещё раз прислушалась к себе: нет, не паническая атака, не болезненное ощущение реальности, всё в адеквате, просто какая-то лёгкая тревога… ощущение потустороннего холода, надвигающийся озноб. Неожиданно тело Татьяны бессильно задрожало, будто какая-то неведомая сила принялась его лихорадочно колотить. В ушах зазвенело, как при отрицательных перегрузках. Что это?! Мгновение, Таня потрогала воду — теплая, чистая. Что же так холодит? Женщина обречённо замерла от мягкого прикосновения к плечу. Ей показалось, что она была во власти невидимого силуэта… даже не успела испугаться, как услышала знакомый голос:
            — Не бойся, Таня, это я — твой папа…

              Теперь холодный невидимый контакт становился все реальнее и ощутимее. Реальность растворилась в навязчивом чувстве — Мерзкий озноб. Подняв из тёплой водицы свои тонкие белые руки, Таня с удивлением заметила их невероятную голубизну. Как? Что это? Какой папа? Отец Тани уже год как покоился на городском кладбище. Правда, смерть его была неожиданной и быстротечной. Таня в то время боролась за своё благополучие далеко от Беларуси и не могла присутствовать на похоронах, у неё остались от тех печальных похорон только фото… И вот теперь неожиданная встреча на потаённых задворках грешного мира… знакомый и родной голос Сергея Ивановича по-прежнему звучал тихо и уверенно:
                — Дочушка моя, я хочу сказать тебе…
                — Папа. Что случилось? Почему ты так быстро умер и почему ты не на небесах? — Таня спросила первое, что пришло ей на ум.
                — Дочушка, любимая! Я устал жить. Вокруг меня была пустая суета, сплошные дураки, бл… ди и пид… расы. Но и уйти отсюда не могу, пока ты не выполнишь мою волю. Обещай мне исполнить всё. Пока я это не сделаю, нет мне покоя наверху. Поэтому я сейчас нахожусь здесь.

               Диалог звучал в голове удивлённой женщины, и по ходу начал идти в нормальном русле: ровно и спокойно. Таня все отчётливее слышала родной и знакомый папин голос. Вместе с тем холодный озноб отстукивал морзянку на Таниных зубах. Иванцова собралась с силами и прошептала:
             — Всё, что в моих силах, папа, я сделаю. Говори прямо, иначе я замёрзну тут и уже никогда не смогу тебе помочь.
Отец будто всё услышал. Он заговорил быстро, монотонно, без логических остановок:
             — Моя младшенькая… твоя сводная сестра Светлана. Её мать обманывала меня, хитростью оженила, увела из вашей семьи… не отрицаю, я был плохим отцом для моей Светочки… как, впрочем, и для вас тоже. Но у вас — хорошая мать, а у Светланки — никого. Прошу тебя, Танюша, найди её и помоги ей. Я знаю, что ты будешь счастлива в Швеции. А Света сейчас глубоко страдает, ей нелегко в этой жизни, прошу тебя, найди и помоги ей.
            — Папа, у меня завтра вылет с утра, я не успею её найти. К тому же, я ничего не знаю о ней, даже нынешняя фамилия её мне не известна! — онемевшая от мистического разговора женщина впала в ступор.
Но взволнованный отец не собирался уходить, он повторял и повторял:
           — Прошу, найди её…

            Загробный холод напрочь остудил и воду, и комнату. Тело ныло, озноб насквозь пронизывал спину и плечи. Было опасно дальше продолжать разговор. Таня решительно заверила отца:
           — Хорошо, я обещаю тебе найти Светлану. В следующий свой приезд сюда я разыщу её. А сейчас мне необходимо выйти.
           — Дочка, постой… — ровный до сих пор голос отца как-то задрожал, — там на кухне Мила, скажи, что я всегда любил только её. Выпейте там рюмку водки за меня, я соскучился по всем вам. Счастья тебе, дочушка, я спокоен за тебя, всё будет хорошо!

             Несколько мгновений — и всё прекратилось… Невероятно, но вода оказалась опять горячей, а тело — тёплым и розовым. Ошеломлённая происшедшим женщина торопливо покинула ванну, укуталась в свой уютный махровый халат и поспешно шагнула из холодного мёртвого мира в живой, совсем реальный.
На кухне пахло домашними пирожками. Мамочка заботливо поинтересовалась:
           — Я тебя уже потеряла, доченька, ты что там так долго купалась? Прощалась с родной ванной?
           — Ты, как всегда, права, мамочка, моя любимая, я прощалась, но только не с ванной, а с нашим несравненным Сергеем Ивановичем… кстати, тебе сердечный привет от него. Представляешь, сейчас в ванной была у меня встреча — жуткая, с отцом.
           — Какой ужас! Что ему надо? Может быть, это был не он?
           — Он, бывший муж твой. Не сомневайся.
           — Вот ведь прохиндей! При жизни метался и после — не может угомониться. Дал же Боженька тебе отца, а мне такого проблемного мужа.
           — Ладно, мамочка, угомонись, он теперь тебе не принесёт вреда. Физически не сможет, — усмехнулась Татьяна и обняла разволновавшуюся вдруг не на шутку женщину.
           — Доченька, с тобой всё хорошо? — Мила осторожно прикоснулась ко лбу дочери, заглянула ей в глаза, — опять этот прохвост жаловался на свою преждевременную смерть? Любит он это дело, никак покоя от него нет. Мне тоже снится…
          — Нет, мама, не жаловался. Попросил меня найти его младшую дочь — Свету. Плохо ей, мама, надо бы помочь.
          — Таня, это Сатана тебя искушает, не верь никому. Зачем тебе чужие проблемы, хоть бы со своими разобраться. Ты же из Протестантов приехала, может тебя злые духи проверяют, не ведись, это всё от Сатаны, чувствует моё сердце.
          — У тебя так и не прошла обида на него, а отец просил передать, что всегда любил только тебя. Вот так!
          — Не верю, сказки!
          — А ещё он попросил нас с тобой выпить за его упокой.
          — Ах, вот так!.. ну, похоже, и вправду папочка твой приходил, — последняя папина просьба развеяла её сомнение, — Раз водочку вспомнил, точно Он!

            До этого Тане не приходилось так воочию быть медиумом, она никогда не задумывалась об этом. Теперь она однозначно уяснила для себя, что лучше не входить в контакт с потустороннем миром — хлопотно, знаете ли… физически — это огромное напряжение и, честно говоря, немалый риск.

           Хотя данное отцу слово Татьяна сдержала. В следующую свою поездку на родину она разыскала сводную младшую сестру. При встрече выяснилось, что старший сын Светланы (от первого брака) попал в долги после того, как купил в России по дешёвке ворованный автомобиль. Вот так «нагрели на бабки» парня российские жулики. Таня помогла новоявленным родственникам, оплатила долги и тем самым помогла избежать тюрьмы. Сёстры навестили могилу отца, им было о чём поговорить. Столько пережито. Светлана оказалась очень красивой, статной, бледноликой, светловолосой женщиной, похожей на Татьяну. Она так же нашла своё счастье не сразу. Счастливым оказался только второй брак. Так что все три сестры имели двоих разнополых детей и не один брак.

         В дальнейшем жизнь развела сестёр по разным уголкам планеты, но теплые чувства друг к другу у них неизменно остались.


                ПОИСК ИСТИНЫ


           Постепенно отдаляясь от своего мужа, Таня по-прежнему искала своё истинное место в лабиринте земного существования. Молодая, красивая, со своею чёрно-белой судьбою женщина должна была непременно быть кем-то любимой. Вот только поверхностные эмоции и чувства её теперь вовсе не интересовали. Она желала или всё, или ни-че-го! Наверное, это и есть тот самый шведский менталитет, о котором было столько сказано выше… свободная женщина должна быть непременно уважаема, а потом уж любима. Но ведь такое суждение идёт в разрез с самим инстинктом размножения, когда предполагается, грубо говоря, насилие над самкой, или мягко говоря, одурачивание самки… чтобы произвести на свет потомство. А тут общество достигло своего апогея, когда уже никто никого одурачить не может… Наверное, поэтому Швеция к тому времени была в первой тройке благополучных… и вымирающих стран!

           Тане не хотелось пожинать плоды перекосов цивилизации, она верила в силы природы, она мысленно возвращалась к своим истокам, искала себя там, в изначальном своём предназначении. Зло, лицемерие, отчаяние, добродетель, жертвенность, всепрощение, целесообразность, решительное следование цели. Цели… Смысл существования женщины на земле — это однозначно её дети. Но как найти ту золотую середину, чтобы не навредить детям своей безграничной любовью, своей безусловной преданностью? Как оставаться Женщиной, если рядом нет ни одного нормального мужчины? Как сохранить силы любви, когда тебя бесконечно предают и используют? Как возлюбить себя, когда ты, по сути, никому не нужен?

           Снова у Тани было много, много вопросов! Но, заметьте, вопросы у неё были теперь совсем иного порядка. Это не примитивный поиск выхода, чтобы просто выжить… это познание нового качества бытия, чтобы прийти к высшему блаженству души, к настоящему человеческому счастью! А появиться могла это необходимая возможность только в той стране, где человеку созданы все условия для глубокого раздумья и возможности построения желаемого будущего. Все эмигранты рано или поздно должны снимать шляпу перед трудолюбивым народом, создавшим такие блага для своих потомков и гостей страны.

           Шведский народ всегда был гостеприимен, вежлив, терпим, благотворителен. Это не было прописано в Правилах и Законах Швеции. Но счастье ощущать себя и быть одной частью этого огромного всеобщего благополучия принималось Таней все глубже и надёжнее. Это витало в воздухе, как приятный аромат весеннего сада. Не надо только пытаться «объять необъятное» (словами классика). Разве не так?! Татьяна продолжала регулярно медитировать, вести дневник и строить планы.

            В медитацию она входила — с целью освоение нового языка и приобретения новых корней. Начинала с глубокого дыхания — пару минут, потом мысленно надевала на себя белый наряд, и со свечой в руках спускалась по винтовой лестнице вниз, к центру земли… Она входила в транс легко и просто, открывала все свои общеизвестные чакры — для новых знаний и освоения шведской культуры. Женщина отметила для себя, что её тело и душа не сопротивлялись этому, как будто она стояла на своей родной земле. В это трудно поверить, но Таня отчётливо чувствовала здесь силу предков. Может быть, именно на этой земле они жили…

             Таня, всё глубже ощущала самые нежные чувства к новой стране, несмотря на все мелкие и крупные неурядицы на физическом плане. Не может быть всё так, как нам хочется, тут вступает в силу закон противоречий, это надо учитывать и не роптать попусту. Несомненно, цивилизация в Сказочном Королевстве Швеции достигла своего высшего Апогея. Но и здесь, как в любой другой цивилизованной стране, расцветал в полной своей красе не убиенный бюрократизм. И никто его перепрыгнуть не мог. Оставалось только терпеть и надеется. И радоваться тому, что было.

              Ласкал разноцветными букетами клумб, знойный и тихий июль. Совсем не омрачал мыслей стремительный и мимолётный ливень, который умывал всё вокруг и, казалось, что прекрасно омывал человеческую душу. В свою небольшую съёмную квартирку, которая была удобно расположена в центре города, Татьяна пригласила свою одинокую (к тому времени) мамочку Милу. Оставив дома Аллу, мама Мила, постройневшая, похорошевшая, в новом голубом брючном костюме, лёгком белом длинном шарфе и модной шляпе спустилась с трапа самолёта в аэропорту Стокгольма.
Свенссоны тщетно выглядывали свою старушку среди пассажиров, её не было… вдруг Санька одухотворённо заорал:
             — Смотрите, смотрите же, вон там наша бабуля! — он, не стесняясь, указывал пальцем на шикарную молодку, проходившую уже мимо стойки с таксистами… никто не узнал уверенную в себе, радостную и цветущую Милу. Вот что делает с женщиной простая осознанность того, что её дети и внуки живут хорошо, можно даже сказать, просто здорово!
             — Бабушка! Это точно наша бабушка! — подхватила, вытянувшаяся за этот год Лёлька. Мила смогла бы узнать эти голоса из тысячи. Она резко оглянулась, но никак не могла рассмотреть в такой многочисленной толпе родные лица… Наконец-то они встретились и обнялись… дружно вытерли выступившие слёзы радости. Мила призналась, что её не пропускали на стойке в аэропорту Беларуси, потому что посчитали, что она идёт через границу по чужому паспорту, ведь он был оформлен ещё до переезда Иванцовых. Там решили, что перед ними совсем другая женщина. Дружный восторженный хохот раздался на весь вестибюль аэропорта. Да, это была чистая правда. Сложно поверить, глядя на фото в паспорте Милы (откуда смотрела уставшая, отёкшая от недугов и проблем 65-летняя старушка), неужели может быть такое разительное перевоплощение!

             Довольный Кристер преподнёс тёще шикарную чайную розу и радушно улыбнулся:
           — Добро пожаловать в Швецию, мама!
             Так Мила — ведущий экономист многотысячного телевизионного завода Беларуси превратилась в передового, неуёмного сборщика ягод Швеции. Это не такая уж плохая альтернатива для белорусской молодой пенсионерки в расцвете лет. Она могла собирать ягоды по сопкам ежедневно в течение шести часов и заработала за всё время своего пребывания тут, ни много — ни мало 600 евро. Мила, с гордостью, сама оплатила билет на самолёт в 300 евро, а оставшуюся сумму припасла на родину. Шведские кавалеры толпились вокруг Милы, как мошка на сопке. Им импонировало общение с такой работящей, здоровой и красивой женщиной. Да к тому же ещё, очень задорной и весёлой…

               Тут же подкатил на новой Вольво солидный Главный лесничий Оскар. Он пригласил симпатичную даму в свой огромный дом, но та скромно отказалась. Тогда он пришёл вечером с увесистым пакетом запечённой шинки оленя и весь вечер не сводил с Милы глаз. Переводчиком у флиртующих старичков была Лёлька. Она гордо восседала возле бабушки и шутила с ней:
             — Бабушка, а скажи, это мясо такое же вкусное, как тогда после войны?
             — Нет, после войны мясо вкуснее было, тогда всё было вкуснее, внученька… Деликатесное мясо радовало глаз и зуб. Миле никогда раньше не приходилось пробовать оленину, но она была хорошо знакома со вкусом телятины, это было как-то похоже. Всё зависит от секрета приготовления, и главное — от горячительного напитка! Все дружно веселились.
Оскар, охмелев от знатной самогоночки друга Кристера, наконец-то задал мучавший его вопрос:
             — Простите, мадам Мила, за мой нескромный вопрос, но я раньше никогда не видел в живую такую славную женскую грудь. А она, правда, настоящая?!
Мила, конечно же, ничего не поняла, а Лёлька стала громко подзадоривать бабушку:
             — Конечно настоящая, самая натуральная, что ни на есть! Бабушка встань, повертись, покажи им класс, как ты умеешь!
             — Э эх, где наша не пропадала, — Мила выскочила на круг и, подпевая себе, задорно завертелась. Её шестой размер необъятного бюста выписывал умопомрачительные синусоиды, и вводил в раж шведов, которые, видя такую красоту, просто хрипели от восторга!

              На следующий день Оскар появился с подарком для Милы. Он преподнёс удивлённой женщине самую настоящую золотую цепочку с кулоном — сердечком. Вот это поступок! Утёр нос всем белорусским мужчинам, от которых Мила никогда не получала ничего подобного, даже из советского дешёвого красного золота. Гость вручить цепочку сам не решился, чтобы сильно не смущать красавицу Милу. Он передал свой подарок через Лёльку. Бабушка первым делом кинулась отдавать подарок назад, но не знала, куда бежать… потом расплакалась и успокоилась! Так начался экстренный таёжный роман уже Милы и Оскара.

              Было забавно наблюдать за влюблёнными, которые весело общались жестами, и, главное, понимали друг друга. Жаль, что Оскар, со своими больными ногами не мог гулять с женщиной по лесу, а только возил Милу в своей крутой машине. Но это не мешало им с интересом продолжать дружбу. Через три месяца Мила должна была уехать, а Оскар совсем разболелся… было печально расставаться, но ещё больше было печально понимать, что люди в таком возрасте уже ничего не могли обещать друг другу. Такова жизнь…


                НОЧЬ ПЕРЕД КАЗНЬЮ


               Ещё одна капля дёгтя — в бочку мёда. Ну, как же без неё?! Именно такой расклад событий предполагает жанр обычной земной жизни. На чистом белом листе это выглядит экстравагантно и даже красиво. А вот пережить каждую каплю дёгтя… попробовать это страшно полезное зелье в натуре, я бы всё-таки не пожелала никому. Ну что, готовы к новым испытаниям? Татьяна тоже думала, что готова… Поехали!

               Согласно шведскому миграционному законодательству, Таня ежегодно формально продлевала временное разрешение на проживание в стране, то есть получила вид на жительство только на год, подтверждая совместное проживание с коренным шведом. Договариваясь с мужем, когда уезжала от него в город, Таня знала, что по истечению трёх лет она получит ПМЖ! Но когда в середине 2000-х наступил этот долгожданный момент, то Кристер, как и предполагалось, «оказался самым слабым звеном» и сделал подлый финт ушами! Как последний сексот, он выдал все подробности «на-гора» в полиции… Не забыл подтвердить документами о фактах Таниного нарушения Закона.

               Чего он добивался этим? До сих пор не понятно. Просто вымещал на удачливой женщине свою собственную неудачу, скорее всего так. Короче, он добился, чего хотел- пришёл неожиданный отказ на постоянное проживание Иванцовых в Швеции. Против закона не попрёшь! Это был, что называется, запрещённый удар под дых! Вернувшись из миграционного отдела, отчаявшаяся женщина впала в ступор, она физически ощущала паралич души. Чувствовала себя каким-то живым трупом. У неё, у которой хватало энергии на всех её пациентов Дома престарелых, теперь не было ни одной живой кровинки. Всё умерло, мысленно она прощалась с жизнью. Безвольно поддалась судьбе, как всегда. Но в этот раз она очень сильно рисковала.

                Кристер ждал, что красавица Таня будет, заламывая руки, ползать у его ног. Будет просить пощады, ради детей. Он всё предусмотрел. Но приведя лошадь к водопою, Вы не заставите её пить если она сама этого не захочет. Таня больше не могла унижаться. Всё, представление закончено… она чувствовала, как Демон смерти занёс над ней свой могучий чёрный топор. Это невыносимая ноша для женского сердца, когда под ударом одного топора, находились и её дети! Загнанная в угол, спровоцированная подставой для детей, Целую ночь женщина провела в закрытом туалете и плакала ручьём. Она не хотела пугать детей. Они ждали положительную весть о ПМЖ. Тогда они были бы свободными и могли переехать в большой город. Это было их мечтой.

                Дети, дети… Ради них Таня уже была готова идти на поклон к подлому мужу, просить его защиты, унижаясь и распластываясь ниже плинтуса, ради детей! Но предварительно она, как обычно, отправилась общаться с природой в лес. Там она молилась и просила помощи у Всевышнего… Получив минимальный заряд энергии, Таня всё же сохранила своё человеческое достоинство, она составила апелляцию. Слушала Природу и ждала. Таня чувствовала мощную поддержку свыше и понимала, что силы есть!

               В ноябре прилетел долгожданный казённый конверт с гербовыми печатями, но там ничего нового не было… Вердикт неизменен: Временный паспорт — и точка. Если бы кто-то близкий был рядом, если бы друзья могли понять и подсобить ей… стоящей на краю пропасти, женщина не видела никакого выхода. Она понимала свою зависимость от шведа и его тараканов в голове. Получив временный паспорт, ей нужно было возвращаться в Москосель и начинать все с начала…

              Она позволила себе дать слабину, и чёрный топор зла настиг её. Как, наверное, Христос потерял веру в свою силу перед смертью. Она неожиданно осознала, что, осиротив детей, поможет им остаться в Швеции, обойдя все бюрократические препоны. Так поступали несколько из её знакомых и после смерти матери, они получали шведское гражданство. Может быть, это единственный выход?
Пока дочь и сын были в школе, Таня написала для них прощальное письмо, с последними указаниями, собрала небольшой провиант и ушла в тайгу к своим камням, деревьям и зверью. С ними было лучше. Её неизменно тянуло туда, где ей было хорошо, всегда хорошо! Туда, в ночь…

               Крадучись по небосклону, долгая полярная ночь постепенно восседала на свой царский трон. Поздней осенью её шлейф неизбежно накрывал северную Швецию. Не каждому захотелось бы отправиться в лес на исходе ноября. В Лапландии это уже настоящая зима, со снегом и северным стылым ветром. Свинцовый небосвод был окутан устрашающим полумраком, в воздухе царила леденящая душу сырость. Таня шла бесшумно по знакомой тропинке, глотая безудержные слёзы, обжигающие щёки. Внутри всё клокотало, удушье пеленой застилало глаза…

               Пости четыре года пролетели как один день.1540 дней ожидания перемен. 36 960 часов большого преобразования, неимоверного терпения и надежды.
И теперь всё надо было начинать сначала.
Сначала? Или бесконечный путь для неё…

              Это было выше Таниных сил.

              Ватные руки и ноги беспомощно радировали мелкой дрожью о страшном суде, который свершался в мятежной голове женщины. Это была хладнокровная мучительная казнь. Впервые в жизни Таня не могла найти позитива для следующего дня. В мыслях она снова и снова возвращалась к Кристеру. Подумать только, как в одном человеке могли сочетаться скромность с дерзостью, чуткость с отупением, самопожертвование с подлостью. Тане захотелось поскорее отмыться от налипшей ментальной грязи в тёмных водах любимого озера. А вот и оно. Усыпанное снегом, обрамлённое прибрежной коркой льдов, озеро тихо спало, никому, не желая зла…

              Жертва обстоятельств слегка брызнула рукой на мокрые от слёз щёки, задумалась… выдохнула, медленно встала и повесила сумку на сломанный сук старой ольхи. Пора кончать… Взгляд инстинктивно потянулся в вышину, к небу. Вспыхнула в памяти давняя картина, когда во время семейного отдыха на пикнике Таня пятилетним ребёнком тонула в глубоком синем озере. Старые пережитые чувства с новой силой обожгли сознание. Женщина оглянулась, ей показалось, что снова кто-то невидимый стоит за спиной и в любую минуту готов выхватить её из беды…

              Небо! О Царствие твоё! В одно мгновение вся поляна осветилась сиянием яркого зелёного цвета (физики объясняют это прохождением солнечных лучей сквозь пласт водорода в биосфере за горизонтом). А для простых землян это чудо — северное сияние! Над озером заиграла на все лады сияющая изумрудными сполохами лента. В это мгновение отчаяние загнанной в угол женщины затрещало по швам. Оно рассыпалось в пыль под восторженным напором неукротимого романтика, сидящего глубоко в яростном сердце Тани. Блики северного сияния переливались от ярко-зелёного до бледно-жёлтого. Буйно цветущие над миром, сполохи то неотвратимо сходили на нет, то снова игриво вспыхивали, подобно нежной, робкой молнии.

             Тане была хорошо знакома шведская легенда, гласившая о том, что северное сияние — это свет из окон небесного дворца, в котором обитают мёртвые души погибших в тайге охотников. Они призывали утомлённое сердце женщины стучать, бороться до конца, ни в коем случае не сдаваться! Какая-то могучая рука подняла женщину и отвела от рокового рубежа. Северное сияние подобно величественному знамени вселенского успеха заслонило Таню от, казалось бы, неминуемой казни. Женщина ясно осознала себя мелкой пылинкой, возомнившей себя божественным началом, способным вершить судьбы людей.

             Тане стало невыносимо стыдно. Как могла она принять мелкие деструктивные недоразумения в своей ничтожной жизни за великое крушение? Боже, как стыдно! Хотя бы никто не узнал об этом её наваждении. Яркой молнией, подобно северному сиянию над головой, вспыхнуло в сознании: «Записка! Дети!»
Женщина со всех сил рванулась обратно к дому. Глаза её излучали таинственный умиротворяющий свет, шаги были уверенными, а руки, сжатые в кулаки, снова наполнялись несказанной силой, способной неистово противостоять злу, даже, если для этого понадобится вся её мощь до последнего вздоха. Таня критично понимала, как нелепо попала на мушку Зависти Богов, описанной древним Геродотом. Нет, она больше никогда не даст чёрному топору фатально разрушить её мир. Ей снова с умилением вспомнились жизнестойкие чувства той пятилетней Танюшки на берегу далёкого синего озера, куда она нечаянно упала и всё-таки смогла чудом спастись.

               Постепенно в её сознание стали проникать вполне житейские мысли. Это было верным признаком выздоровления её истерзанной души. Конечно, милая белорусочка в шведском мире была чужеродной частью. Этого она никак не могла изменить. Есть объективные вещи, влияющие на торжество зла или добра. И одному человеку не под силу смести со своего пути такие жёсткие валуны. Другое дело, если попробовать изменить свой взгляд на неотвратимо печальные обстоятельства в устройстве общества. Попросту говоря, не стоит так отчаянно реагировать на дискриминацию и неудобные эмигрантам шведские законы. Если решено прирастать к этой земле, то надо быть готовым и к её засухам, и к её ливням. Какой бы Райской не казалась тут жизнь, это всего лишь часть грешной Земли, и не больше.
Впереди открылся знакомый пейзаж, призывал в своё тепло уютный тихий дом, отсвечивали тёмным осенним небом родные окна, белело её гостеприимное крылечко.

                Всё было прежним, только Таня — была уже другой! Уставшая, но не сломленная женщина молча, нежно обняла и прижала к груди своих заплаканных детей, которые, конечно, уже ознакомились с её последним письмом. Она поделилась с ними всеми своими переживаниями. Взяла с них обещание, не повторять её ошибок. Да это было уже лишним, потому что и дочь, и сын на своей шкуре испытали, каково близким от сумасбродных выходок родного человека. Будем считать, что это печальное событие стало для детей своеобразной прививкой на всю жизнь от страшного недуга, ведущего к суициду.

               Но сейчас уже не об этом, надо было думать о завтрашнем дне. В конце концов, на Москоселе свет клином не сошёлся. Может быть, на юге больше толерантности и меньше националистической косности? Иванцовы от души посмеялись над замороженными мозгами северных чиновников. Санька поделился историями своих одноклассников, которые также не могли получить постоянку, как и они. Политика раскалывала мир на два противоположных лагеря. Теперь Беларусь и Россия отчаянно отдалялись от Европы, от Швеции. Миграционные законы ужесточались с каждым днём. Требовались какие-то неординарные решения нависшей проблемы. Задача — не из лёгких, но тем азартнее игра с Провидением!


                ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ


            Есть очень правильная теория о том, что у спортсмена, бегущего на дистанции, после упорного преодоления части пути, обязательно открывается второе дыхание, как на крыльях несущее его к победе. Так произошло и с Татьяной. Главное, что она не сошла с дистанции. Будем считать — отбегала чайку попить… С Кристером общение было холодным, скорее формальным. Но его, похоже, и это устраивало. Он занимался рыбалкой, охотой, заготавливал дикоросы и прочие дары природы — это было традиционным промыслом северян в Швеции. Всё свободное время Кристер втихую дегустировал свою фирменную самогоночку. Если Таня заставала мужа дома, то непременно на диване возле телевизора, в обнимку с «зелёным змием». Он жаловался, что скучает без жены и просил её присоседиться. Ничего не оставалось, как прощать его и ещё немножко потерпеть… Вообще-то швед был по прежнему добрым и ласковым, но для Тани он был примитивным каким-то. Вот такая любовь получается!

              Женщина по-прежнему получала все свои положительные эмоции на работе, с детьми, в общении с природой. Она уже довольно сносно освоила шведский язык, сама занималась финансами своей семьи, оплачивала счета и долги мужа. Кроме того, Иванцовы- Свенссоны всё свободное время проводили у компа в поисках подходящего жилья на юге. И вот оно второе дыхание! Одна русская эмигрантка из Гётеборга предложила Иванцовым снять её квартиру на год, пока она сама будет жить в Лондоне. Таня с радостью приняла это заманчивое предложение. Муж для неё уже фактически был «отломанным ломтём», поэтому она просто поставила мужа перед фактом, что они уезжают на юг. Обещала мужу иногда навещать его, но оба понимали, что это было прощание навсегда.

            К новому месту жительства отправились ночным поездом, прихватив в небольших чемоданах только самое необходимое. Таня всегда отличалась лёгкостью на подъём. Уже замечено, что эта черта присуща людям, способным творить великие дела.
          — Здравствуй, Гётеборг! На тебя одна надежда, дорогой…
Жизнь Свенссонов украсил тёплый портовый колорит, романтичные пейзажи вычурных мостиков над каналами и восторженный крик чаек по утрам. Белорусочка Таня настойчиво поднималась по сказочной лестнице своей шведской судьбы. (Ключевое слово — поднималась!) Санька к тому времени уже окончил общеобразовательную школу в Будане и начал обучение в гимназии. Красивый парень возмужал, стал вожделенным объектом для девушек. Он и сам был не прочь общаться с местными красавицами. С языком у Иванцовых проблем уже не было. Саньке подыскали лучшую гимназию — в центре города. Лёля училась неподалёку от жилья. Дети посещали учебные заведения с удовольствием, учились легко и весело, тем более что их там хорошо кормили, согласно шведскому законодательству!

              Вот так, не на словах, а на деле Государство Швеции заботится о своём будущем. Свой досуг молодёжь проводила в ночных клубах, Таня иногда «садилась им на хвост». В уютных барах и клубах она нашла подруг из русскоязычных эмигрантов. Всё складывалось не плохо, вот только на работу без надлежащих документов было не устроиться. Взвесив все «за» и «против», послушав подруг, Таня убедилась, что своё дело будет для неё оптимальным вариантом, и открыла свой собственный кабинет — Энергетический Центр Здоровья. Прикупила специальное оборудование и стала помогать людям.

             И люди шли к ней со своим проблемами и фотографиями. Таня могла проводить диагностику по снимкам, находить потерявших. Так однажды, молодая особа из Москвы подложила ей пакет с волосами брата и хотела найти его. А когда услышала от неё, что брата нет в живых, расплакалась и поведала свою историю жизни. Брат погиб в своей квартире в Москве от рук бандита с целью ограбления несколько лет назад. Ей хотелось проверить Танин дар…

            Другая молодая женщина хотела уйти из жизни, и Таня помогла ей найти позитивы для следующего шага в её непростой жизни. Как когда-то нашла для себя.
Польской клиентке понадобился гипнотический сеанс для освобождения от детского страха, выношенного ею почти 40 лет…

           Благодаря сарафанному радио Таня постепенно наработала клиентскую базу. Она чувствовала себя востребованной и нужной своим дорогим посетителям кабинета, а это для неё было самое главное. Она была опять на своём месте.

          Племянница Алла наконец-то перебралась из Беларуси в далёкий Арвидсъяур, к своему счастливому Матиасу. После года раздумий и сомнений, шведские власти наконец-то выдали девушке разрешение на ПМЖ. Молодые поженились. Ещё одна межнациональная ячейка общества была выстрадана и пропущена сквозь зловещие бюрократические препоны. Немного посовещавшись, Алла с Матиасом решили отправиться в Гётеборг за тётей Таней. Молодому шведу сразу нашлось место в городской хоккейной команде, параллельно он устроился ещё на одну работу. Швед был у себя дома, в родной стране, поэтому с трудоустройством не было проблем. Алле он тоже помог устроиться в кафе, неподалёку от дома, где местная коммуна выделила молодой семье арендное жильё, по ходатайству хоккейной лиги.

            Лёля продолжала заниматься спортом и делала успехи в баскетболе. Была надежда попасть в школу олимпийского резерва. Таня была рядом на всех отборочных турнирах, снимала всё на видео. Когда случилось несчастье, мама с оптимизмом поддерживала дочь во время лечения, после переломов пальцев на руке и ноге. Они вместе переживали долгие дни восстановления… И вот наконец-то наступил день отборочного матча. Экзамены были не по-детски жёсткие. Чего стоило только испытание на выносливость, когда милые девочки пятнадцати лет играли по восемь часов в баскетбол перед строгой комиссией профессионалов.

           Им надо было выбрать пять из двадцати. Кто же из юных баскетболисток попадёт в команду высшей лиги? Все видели, что Лёлька была лучшей среди игравших. За два года она заметно вытянулась, окрепла, наработала необходимую технику. Таня, до хруста позвонков, вертела головой во все стороны, успевая глазами за стремительной дочерью, летающей с мечом по залу. Она не была уверена, что будущее Лёли уже определилось… всецело полагалась на Высшие Силы. Да и перспектива высшей лиги — не лучшая для женщины. Болезни, травмы… она могла это увидеть уже сейчас.

          В разговоре с главой приёмной комиссии выяснилось, что у Таниной дочери не хватает должной техники, не та школа… конечно, основа дочкиной техники закладывалась в Беларуси. Но в игре этого не было заметно, она была выносливее и ничем не хуже остальных девочек. Татьяна пыталась всё-таки отстаивать интересы дочери, но спортивный чиновник, жёстко намекая на тщетность Таниных потуг, резко прервал её монолог:
         — Уважаемая, у вашей дочери русская фамилия, а наша команда выступает под гордым флагом Швеции! — сказал он, как отрезал.
И действительно, официальная фамилия Лёльки оставалась прежней, потому что её папа не разрешил ей взять мамину шведскую фамилию. Теперь менять было уже поздно.
Думается, на этой фразе шведский баскетбол навсегда потерял своего самого талантливого и перспективного игрока.

          Жаль… Златану Ибрагимовичу повезло больше, и он все-таки стал шведской звездой футбола.
Расстроенную Лёльку просветила одна местная родительница, оказалось всё гораздо прозаичнее. Тренеры и функционеры спортивного клуба сделали всё, чтобы пропихнуть в высшую лигу своих детей. Всё как всегда и везде. Дело житейское, понятно… ну, да Бог с ней — этой высшей спортивной лигой. Перед юной девушкой лежала, полная неожиданностей и радостей, долгая дорога жизни. И не важно, как она сложится, главное, что её судьба теперь строилась в свободном и гуманном мире Швеции.

          Свенссоны непрерывно продолжали атаковать миграционный отдел. Были собраны все необходимые документы, подтверждающие целесообразность проживания белорусов в этой скандинавской стране. В очередной раз было назначено слушание. Кристер, несмотря на своё явное равнодушие к успехам мигрантов, всё-таки (спасибо ему за это) соизволил покинуть на время свой родной Москосель и явиться на заседание в миграционный отдел, как свидетель и непосредственный участник событий. Заслушав всех по отдельности: Таню, Кристера и детей… миграционный отдел южного округа вынес решение о Перманенте- Постоянном проживании Свенссонов в Швеции (ПМЖ). Теперь никакие преграды не мешали их грандиозным планам на будущее. Мать и дети могли вдохнуть полной грудью свободу и независимость на новой земле!
И снова, как полгода назад — той роковой ноябрьской ночью, из Таниных глаз неудержимо потекли слёзы.

             Только маленькая ремарка: это были слёзы победителя!
Всё Танино тело содрогалось от эмоций. Она обнимала родных и близких вокруг, ей никак не верилось, что сегодня всем тревогам и волнениям по поводу развода — наступил конец. Вот ведь как бывает… то, что казалось невозможным на севере, здесь нашло своё логичное завершение. Та же страна, те же Законы, только люди — другие! Таня нашла тут искреннее понимание и чуткое участие в своей женской доле. Значит, не зря молилась, не зря просила прощения у Всевышнего, не зря отрабатывала грехи, за своих детей… когда женщина идёт правильным путём, то Господь непременно помогает. Верьте!

            Дама, проводившая интервью с детьми, после заседания подошла к Кристеру. Глядя твёрдо и холодно в его лицо, она кратко произнесла:
            — Мне стыдно, что мы с вами одной национальности.
Таня, увидев такое, рефлекторно кинулась к чиновнице, она нежно обняла ставшую мгновенно родной женщину и, задыхаясь от слёз, прошептала:
            — Благодарю вас! Самое огромное спасибо.
Замечено, все экстрасенсы много плачут. Потому что их ощущения и чувства идут от середины всех чакр одновременно. Как действующий вулкан: если прорвало, то глубоко и надолго.
           — Не плачьте, у Вас всё впереди. Я надеюсь, что такая красивая и умная женщина будет настоящим украшением нашего большого города! — ответив взаимностью на объятья, чиновница ушла в кабинет.
А Таня с детьми продолжали в фойе свой «танец протуберанцев». Их можно было простить за это. Дети же восприняли мамины слезы как конец их переездов. И радовались по-своему. ПМЖ давал семье все права на учёбу, работу и свободу для проживания. И хотя у них по-прежнему были белорусские паспорта, но путь к шведскому паспорту сокращался вдвое.

           Да здравствует новая жизнь под флагом благополучной Швеции!

           В этот вечер Свенссоны закатили пир горой. Лишним на нём был только незадачливый муж Кристер. Он прекрасно понимал, что конец их взаимоотношений был неминуем, и белорусы больше никогда не захотят его видеть содержать. Ну, что ж, сам виноват, чего его жалеть?! Таня, несмотря на обиду, помогла мужу собрать вещи, даже положила подарки от Иванцовых, а позже — проводила на поезд. Швед обречённо простился и уехал назад в Москосель.

           Через день Татьяна подала на развод. Отверженный муж, как всегда, оказался самым слабым звеном, он без конца звонил и просил не бросать его. Господи, кто бы нас пожалел? Всё жалеем и жалеем, дуры мы, бабы! На этот раз Таня жалеть никого не стала. Она хорошо помнила ночной десант за ягодами, когда её дети чуть не отморозили руки и ноги. Обиды обидами, но договариваться со шведом всё-таки пришлось. Чтобы побыстрее развестись, Таня снова пошла на всевозможные жертвы. Она предложила удручённому шведу неплохой вариант:
          — Кристер, будь человеком, если подпишешь все документы на развод, я готова дать тебе расписку, что не имею претензий к совместно нажитому имуществу.
          — Таня, я люблю тебя. Мы ведь никогда не ссорились с тобой — нежно замурлыкал швед.
         Он был большим специалистом играть роль нежности и мягкости. Об этом Таня уже была в курсе.

            Отверженному шведу в итоге её предложение показалось приемлемым, на том и решили. Конечно, в цивилизованном мире разводиться проще и быстрее, чем жениться, если нет совместных детей и претензий к материальному имуществу. Так и случилось, их развели — просто и быстро за две недели. Распрощавшись, каждый пошёл своей дорогой. Таня в молитвах покаялась. А Кристер затаил глубоко в сердце горькую обиду и ненависть к «русской шлюхе».

            Через пару месяцев Таня получила трагическая новость из Москоселя: собирая шишки на высокой ели, Кристер упал и сломал себе позвоночник. Несмотря на то, что он остался жив, у него была серьёзная травма шеи и головы, вылезли другие проблемы со здоровьем. Родственники просили Таню поддержать больного шведа, но бросить всё, ехать за тысячу километров… за ради чего?

У Тани не было такой роскоши по времени, надо было продолжать учёбу и собирать деньги на новое жилье! К тому же у него есть и так много помощников и советчиков, родственников и детей — вся деревня.
Тогда Кристер позвонил сам:
            — Таня, пожалуйста, прости меня за всё! Когда я падал с высоты дерева головой вниз, то увидел самого Бога. Он сказал мне, что я падаю потому, что сильно обидел тебя и особенно твоих детей. Прости меня, Таня. Я люблю тебя и буду ждать всю жизнь. Ждать тебя и молиться за тебя.
И тут же добавил:
            — Если ты решишь вдруг оставить мою фамилию, то должна заплатить мне за это.
           Вот вам типичный случай шведской меркантильности!
           — Я прощаю тебя, но не приеду. Ты же знаешь, у меня работа, дети… будь счастлив! Бог тебе судья, я откажусь от твоей фамилии — больше Таня не могла говорить.

           Она всплакнула и закрыла телефон. Всё было так грустно. Своих забот невпроворот, а тут ещё одна живая душа страдает… ей было очень жаль прикованного к постели Кристера, но… нет, нет! Иногда надо быть хирургом, уметь отрезать одну руку для сохранения самой жизни. Она стала Иванцовой опять.
Татьяна была добрым, но мудрым человеком. Она не презирала его нет, даже смогла понять все его слабые стороны. Но быть костылём для духовных инвалидов она больше не хотела. Она шла своей собственной дорогой и вела за собой своих детей.


                В ОДНУ ВОДУ…


               Самое время вспомнить про Влада Иванцова, как он там?
Из телефонного звонка Таня узнала, что он ничего нового не приобрёл, не достиг, не изменил в своей жизни, он мечтал все эти долгие пять лет разлуки встретиться с ними, и хотел бы приехать к ним в Гётеборг. Женщине было печально сознавать, что Влад, будучи военным человеком, на гражданке так и не нашёл себя. В её глазах он выглядел жалким… жалким, но родным, чёрт побери! Белорусочка колебалась в своём решении. Таня, как бы там ни было, твёрдо стояла на ногах, лечила людей, помогала им ясновидением, искала работу, изучала курсы за курсами. В результате у неё получалось всё, что она задумывала.

               Её счастье никак не назовёшь лёгким. Но она была уверена, что иначе не бывает, не бывает! А тут, «Нате вам, здрасьте!», возьмите меня, посадите на коня… Нянчить добра молодца, даже такого дорогого, как отца их детей, женщине больше не импонировало.

               А вот дочь Лёля думала по-другому. Она скучала и хотела увидеть своего родного папочку. Подростки из компании девочки дали ей дельный совет. В шведском лояльном обществе можно было «надавить на жалость», так Лёлька решила объявить голодовку, чтобы разрешили папе приехать к семье и получить ПМЖ. Вникнув в тему, Таня убедилась, что это возможно.

               Действительно, есть такой закон, что после получения ПМЖ, семья может забрать в Швецию ещё одного члена семьи, типа, ради воссоединения. Для Татьяны было бы лучше забрать к себе маму, но Мила предпочла остаться дома. Тогда Лёлька и отважилась на голодовку, чтобы забрать отца. Вот ведь бестия! Так Таня с дочерью в 35 килограммов оказались в больнице. На все уговоры покушать, Лёля отрицательно вертела головой и тыкала в плакат. Там было чёрным по белому большими буквами написано: «Хочу видеть папу!»

               Девочка лежала под капельницей, а врачи и педагоги думали, что им с ней делать? Все разговоры с профессиональным шведским психологом не увенчались успехом. Это было просто невероятно, но спустя месяц после голодовки, Влад получил Перманент (ПМЖ).

              Тане было даже как-то ревностно осознавать, что достижения, которые ей давались с огромным трудом, кому-то буквально «поднесли на тарелочке с голубой каёмочкой». Обидно, слушай! Вот так просто, сразу и на всю жизнь — Влад получил разрешение на безграничное проживание в Швеции.
А теперь самое время вспомнить сказку о курочке Рябе. Помните? Досталось деду золотое яичко… а он по нему хрясь! Ну, не он, так мышка… короче, легко яичко далось, легко и разбилось. Как Вы догадались, сейчас пойдёт очень похожий сюжет в нашей книге.

               Иванцов старший, на правах члена семьи, зажил беззаботно. Он ничего не собирался предпринимать. А зачем? В Беларуси — шла неплохая пенсия, тут его содержали родные дети, красота! Танино сердце снова клокотало. Дело в том, что Влад при первой же встрече признался, что в Беларуси у него уже другая семья. Жена молодая, правда, с двумя детьми — школьниками, но он надеялся в скором времени заиметь от молодухи своего ребёночка. При этом, простодушный мужчина, горделиво достав из нагрудного кармана фотографию новой пассии, заметил:
            — Ты только глянь, какая молодая и красивая! Я только на молодых смотрел. Не то, что ты — по старикам подалась…
            — Дай Бог вам всего хорошего. От всей души желаю вам вместе жить долго и умереть в один день! — равнодушно ответила Таня, выходя из трамвая к месту работы. Если бы она только знала, какими пророческими окажутся эти её слова… но, честное слово, ничего плохого у неё и в мыслях не было.

              Так в последствии распорядится сама Судьба. А Таня, обронив неосторожно пророческие слова, в следующую минуту уже была поглощена совсем другими заботами. Дело в том, что в этот день у неё планировалось важное собеседование по поводу новой работы — личным ассистентом, к известному врачу в городе. Хотя дела её бизнеса шли неплохо, но доход был всё-таки не стабильный. Постепенно пришло осознание того, что это ложный путь. Во-первых, её пациентами были, в основном, иностранцы, с которыми никогда не постигнешь высот освоения классической шведской речи. Во-вторых, ей хотелось общения на более широком уровне, чего не позволял сложившийся замкнутый круг, где практически не было достаточно влиятельных, образованных шведов. А именно такие люди казались Татьяне наиболее интересными, как носители истинной национальной культуры. В-третьих, Таня хотела учиться и непрерывно училась. Она поступила на заочные курсы ревизоров, записалась в центральную библиотеку, запоем читала книги, Тематика книг была разнообразна. Что-то нравилось, что-то нет… постепенно созрела мысль о написании собственной книги. Ежедневно она записывала свои мысли в дневник, надеясь когда-нибудь это использовать.

               Учёба давалась ей легко, сказывались навыки освоения научных знаний ещё со студенческих времён в Беларуси. Женщине очень хотелось перейти наконец на новый жизненный уровень, который бы более соответствовал её внутреннему «я». В конце концов, пора было уже применить все полученные навыки на практике. Пора было переходить от простого созерцания к действию. И Таня начала действовать. Подошло время возвращения из Лондона хозяйки квартиры. Она то и сориентировала Татьяну на вложение денег в строительство собственного коттеджа, в районе новостроек Гётеборга. Чтобы внести начальную сумму, пришлось воспользоваться услугами бывшего мужа Влада. Он продал их белорусскую квартиру, которая досталась Тане, благодаря наследству от ленинградской тёти Лиды (если помните), и которая пустовала со времени отъезда Тани с детьми в Швецию. Суммы, переведённой Владом, хватило на первый взнос за новый дом, который стоил в десять раз дороже. Но дальнейшие платежи предполагали, что надо будет брать кредит в банке, поэтому требовалась постоянная работа с достаточным заработком.

                Таня усердно искала новую работу. И вот, кажется, нашла. После положительного интервью, неисправимая оптимистка с изумрудными глазами и белокурыми локонами волос стала надёжным плечом, глазами, ушами и ногами 60-летнего инвалида Уве. Это был состоятельный колясочник, уважаемый доктор медицины, одиноко проживающий в центре города Гётеборга. Несмотря на паралич, он имел свой действующий рабочий кабинет, где принимал больных — два раза в неделю. Как-то так само собой сложилось, что Уве в скором времени предложил Татьяне помимо медицинских услуг, исполнять обязанности экономки дома и стать его личным секретарём. Ничего удивительного. Столько лет Татьяна целеустремлённо готовила себя к такому уровню общения, и вот наконец-то, согласно объективным законам философии, количество переросло в качество.

                Таня была совершенно на своём месте. Больше ни дать, ни взять, как говорится. Женщина делала с любовью свою работу и продолжала самосовершенствование. В этом доме было всё интересно и полезно для неё. Как экономиста, её увлекала работа с финансовыми документами господина профессора. Как экстрасенса, её увлекало лечение и опека инвалида. Как психолога, её радовало позитивное общение с больными пациентами хозяина. И наконец, просто как женщину, её радовал взаимообмен эмоциями с умным, галантным, интеллигентным мужчиной. Нельзя снимать со счетов эстетику в доме профессора. Таня наслаждалась пребыванием среди дорогих картин, добротной мебели, антикварных аксессуаров и уютных кулуаров.

               Ей нравилось рассматривать экзотические фрески на высоких потолках этого шикарного дома. Она уже знала, что до
м куплен у известного шведского художника, писавшего свои картины, лёжа на столе под потолком. Это были народные мотивы танцующих пар, цветов из сада и райской жизни. Прекраснее место для медитаций не найдёшь! Таня укладывалась в часы перерывов на мягкий ковёр в гостиной, закрывала глаза, надевала свой мысленный белый наряд и медитировала… на любовь и счастье.

               Наверное, когда-то давно так жили её предки, грубо ограбленные и униженные Советской властью в латвийской Риге (по маме) и белорусском Могилёве (по папе). Об этом Таня немного слышала от своей бабушки. И вот теперь, пройдя семь кругов Ада, их внучка могла также наслаждаться достойными условиями жизни. Ничего страшного, что это была только её работа. Ведь на работе мы проводим большую часть своей жизни… Кроме того, у Таниного пациента доктора имелся целый парк авто. На дорогих машинах они регулярно посещали известные медицинские форумы, разъезжая по всей стране. Два хозяйских сына работали рядом, такими же ассистентами, как Татьяна, но на них в важных вопросах профессор полагаться не желал. Мужчина, хоть и был сравнительно не молод и не здоров, искренне полюбил Татьяну и сказал ей об этом. Он мог и не говорить потому, что Таня была не слепая и не глупая женщина. Она видела глаза профессора… и понимала, что такую зарплату, как у неё, не получал ни один ассистент в Швеции. Деньги были достойные, очень достойные… Иногда им приходилось выезжать на международные форумы.

              Так на одном симпозиуме по обмену опытом, показывали документальный фильм о русской Сибири. О том, как сибиряки выживают в суровых холодных условиях без тёплых туалетов, без канализации и водопроводов. Для Тани было весело наблюдать, с каким неприкрытым интересом светила европейской медицины наблюдали за бытом простых сельских жителей Сибири. В конце совещания Уве взял слово и представил публике свою русскую ассистентку. Все аплодировали и допрашивали Таню, правда ли всё, показанное в фильме? Таня весело подтверждала экстремальные условия жизни сибиряков. К счастью, она была там поездом… но, по большому счёту, всё-таки Сибирь далека от Беларуси, согласитесь! Тане было смешно от того, что даже учёные умы Европы воспринимали бывший СССР, как какую-то одну чёрную дыру на карте мира. Вот так политика разделяет страны и народы. Чья это беда? Скорее всего — не Европы!

                Благодаря работе у доктора Уве Таня ознакомилась не только с легальной медициной в Швеции, но и её неофициальной частью, где явно просматривался целый Айсберг проблем. Например, ежедневно в Гётеборге приходили огромные корабли с бочками всевозможной медицины из Азии. Лекарства сортировали и распространяли по больницам и аптекам. А самые дорогие лекарства — для мужской потенции направлялись по частным медкабинетам, где продавались докторами по баснословным ценам. За такое посредничество с лекарствами фирмы оплачивали доктору и его ассистенту дорогие отели и обеды. К тому же, Уве практиковал выдачу больничных листов своим пациентам, но, в отличие от госучреждений, совсем не бесплатно.

              Убираясь в кабинете доктора, Таня наткнулась на пакет с подарками от благодарных состоятельных пациентов. Среди всего прочего, там было несколько золотых наручных часов всемирно известной фирмы «Rolex». Позже, в суде Тане пришлось свидетельствовать в пользу Уве. Его пытались обвинить в некомпетентности и нарушении врачебной этики. Удивительно, но Суд проходил по телефону. Всё было по-настоящему, и судья, и библия, и документы. Таня воочию убедилась, как сильна конкуренция на любом поприще, даже в Швеции. Где большие деньги, там большие проблемы. Женщина помнила народную пословицу: «Паны дерутся, а чубы у работников летят!» Во время очередного сеанса медитации её опасения подтвердились… доктор Уве уже не видел краёв, это плохой знак. Надо было искать другую работу
Задача не из простых. Сразу спросят, почему она ушла от уважаемого доктора? Вот этот каверзный вопрос держал Таню на коротком поводке. К тому же строился их новый дом, требовалась ежемесячная немалая сумма… менять место работы было нельзя. Опять урок терпения и ожидания. Такова жизнь! Трудно поверить, не проживая в Королевстве Швеции, что такое вообще может быть. А тут реально происходило с Таней — простой белоруской, правда, обаятельной и красивой женщиной!

                С первых дней пребывания в этом доме Татьяна постоянно слышала от своего визави комплименты и дифирамбы в свой адрес:
                — Дорогая, уважаемая моя Таня. Как же мне повезло с тобой. Ты для меня — фея из волшебной сказки. Тебя не обидит, если я буду любоваться тобой?! Ты не представляешь, как спокойно мне спиться, когда ты рядом. Ты мой Ангел-хранитель, я не устаю благодарить Всевышнего за такой подарок в моей жизни. Я не хожу с сорока лет, до тебя здесь было немало ассистентов, но никто из них не мог так нежно и безболезненно ставить катетер. К тому же большой плюс, который я ценю, это то, что ты мои интересы ставишь выше своих. Твоя самоотдача в работе меня восхищает, это непостижимо! — Профессор откидывался на спинку кресла и начинал шутить, обращаясь к Тане,
                — Ты немногословная женщина. Видимо это потому, что слабо ещё владеешь языком, но это всегда настоящая находка для мужчины, чтобы не выносила сор из избы. Если бы ты пошла на такую жертву и стала моей женой, я бросил бы к твоим ногам все свои богатства. Всё, чем владею.

                Было над чем поразмышлять… Проблема жилья для Тани и её детей на тот момент стояла самой главной. Большинство эмигрантов здесь довольствовались подачками от коммуны. Жили в арендном жилье и получали различные пособия. Если ездили, то на старых, подержанных авто. Достижения эмигрантов тут были незначительные. В основном это были приспособленцы и любители лёгкой жизни. Тане такая жизненная позиция была чуждой. Никогда бы женщина не смирилась с положением диванной кошечки или пёсика на коротком поводке. Если тебе имя Человек, то надо соответствовать, чёрт побери!

                Всё необходимое для примитивной жизни у неё было и в Беларуси, в прошлой жизни. Ей же мечталось жить не хуже коренных шведов, которые имели собственные дома и приличный достаток. Новый дом уже достраивался. Но пока ещё Иванцовы жили на съёмной квартире, недалеко от центрального рынка. Таня устроилась ассистентом ещё в две частные фирмы и посещала двух больных инвалидов. По-прежнему она была основным кормильцем в своей семье и обеспечивала строительство дома. Повезло, что хозяйка их съёмной квартиры, вернувшись из Лондона, переехала назад к бывшему мужу. Таким образом, Иванцовы могли спокойно ждать новоселья, не скитаясь по другим съёмным углам.

              Наступило лето 2007 года. Влад Иванцов периодически наведывался в Гётеборг и подрабатывал садовником у местных русских эмигрантов.


                СВОЙ УГОЛ — ВСЁ НЕ ПРОСТО!


                Картина называется: мечты сбываются!
Вся семья собралась в День рождения Саньки за новым столом, в новом, наконец-таки построенном доме, в районе новостроек Гётеборга.
Урра!

                Из года в год велась бесконечная переписка со строителями, иногда Тане казалось, что её мозги вот-вот закипят от бесконечных документов. И за каждой бумажкой — деньги, деньги… приходилось после нелёгких трудовых будней, ночами просиживать над каждым письмом, над многочисленными счетами, контролировать проекты и сметы, выверять каждый метр и каждую крону… надо учитывать тот факт, что со строительными терминами белорусочка сталкивалась впервые, а тут ещё на шведском, караул! Тане никто в этом не мог и не желал помогать.

                Некоторые знакомые считали Таню неисправимой оптимисткой и авантюристкой. Строительство дома требовало немалых вложений, но если уметь хорошо считать, то можно и рискнуть, а потом, ещё никто не отменял кредитов и ссуд, надо только уметь их получить. Это тоже искусство, ведь ни один банк не желает расставаться с деньгами в никуда… выпросить больше миллиона крон, будучи залётной птичкой, согласитесь, задача не из лёгких. Ну что ж, по Тришке и кафтан, каждому — своё! Хозяин — барин, как говорится. Правда, некоторые юридические вопросы без своей знакомой, которая сдавала им жильё, Иванцовы не смогли бы решить. Дай, Бог, ей долгие лета! Она радушно предлагала свои услуги и приходила на помощь незамедлительно. Народная теория права: не имей сто рублей, а имей одного — настоящего друга… В эмиграции дружба на вес золота.

                Каждый новый сон предрекал Тане счастливый переезд в новый дом. Может быть, кому-то сны покажутся детской забавой, но когда не с кем разделить свои чувства, то самое время прислушиваться к своему потаённому я, если хотите, вот так! Она визуализировала мысленные прогулки по собственному дому, покупала красивые скатерти и подушки… и верила. Нет, правильнее будет сказать: верила и спала! Она хорошо понимала, что без здорового, полноценного сна не будет сил заработать на все долги. Логично?

                И вот наконец, перед самым днём рождения Саньки 25 июня Таня получала ключи от их собственного дома!
На правах члена семьи, тут же нарисовался Влад. У него всё было красиво: новая семья отправила кормильца в заработки к старой семье, в более благополучную страну. А то, что в любой стране порядочные отцы помогают стать детям на ноги, похоже, Влада не заботило. Он искренне считал, что в Таниной семье и без него справятся. Ну почему так, если жена тащит воз, то муж, как правило, тут же «умывает руки»?

                Тане было грустно наблюдать за отчуждёнными потугами Влада, который старался заработать хоть что-то для своей новой семьи. Он целыми днями добывал валюту, надрываясь на садово-огородных работах в городе и округе. При этом любимый папа ни разу не предложил своим детям ни кроны. Получив ПМЖ в Швеции, Влад автоматически стал чуть ли не почётным гражданином, среди своих знакомых в Беларуси. Конечно, ему импонировало лишний раз козырнуть там своим валютным достатком, а то, что здоровье его родной дочки Лёльки после голодовки пошло ко дну, как при кораблекрушении — он благополучно пропустил мимо ушей.

                Только по вечерам, когда вся семья собиралась за ужином, Влад по-прежнему «по-отечески» строил своих детей, наставлял их на путь истинный. Таня слушала, смотрела на весь этот цирк и понимала, что в одну воду — не войти дважды…
Влад уже был им всем чужим. Будто бы допотопная рептилия, вылезшая из озера Лох-Несс, пыталась вписаться в новый мир, так Влад пытался прогнуть под себя совершенно не похожий на белорусский — шведский мир Свенссонов. Но не тут-то было: дети заметно повзрослели, адаптировались, у них были новые взгляды на многие вещи, они даже рассуждали уже на европейский манер. Было смешно и печально, но Влад, со своими совковыми замашками, был для Лёли и Саньки — тем самым Лохнесским чудовищем! Слава Богу, что Законы Швеции были на стороне детей, а не родителей, поэтому Таня была спокойна и за дочь, и за сына. Она только молила Бога, чтобы поскорее — цирк уехал!

                Работая ассистентом по трём адресам, Таня дополнительно продолжала лечить людей. Занятость была сумасшедшая, а тут ещё Влад… чтобы по меньше видеть его, женщина соглашалась на все ночные дежурства, так что получалось — работала она целыми сутками. Дети тоже разбегались по ночам — кто куда. Они нашли подработку — дежурить в ночное время на огромном городском предприятии — Вольво. Санька стоял на сборочной линии, а Лёлька в отделе качества пошивочного цеха. Оба сдали на водительские права и купили первую подержанную машину. При этом папа ничем не смог им помочь, мотивируя свой отказ тем, что дома его ждут жена и маленькие дети, которым нужны обновки в школу. А кстати, ему самому тоже нужна машина, и было бы здорово, если бы дети ему подарили какой-нибудь подержанный автомобиль приличной фирмы. К слову сказать, за дом и за коммуналку Влад тоже не платил, он освободил себя от этой повинности, так как считал, что Свенссоны ему многое задолжали и без того. Каково?!

                Таня молилась, подолгу разговаривала с Господом, просила его сжалиться над ней. Слёз не было, только острая душевная боль отнимала силы, а они ой, как были необходимы сейчас, когда остро стоял вопрос с обустройством нового дома.
                Однажды вечером, усталая и разбитая за день, Таня не выдержала и нарушила паритет:
               — Влад, поделись своими планами на будущее. Как дальше жить будем?
Ответ бывшего мужа её окатил, как ледяной душ:
               — Дом большой, мы все здесь поместимся. Я привезу свою новую семью, сделаю им ПМЖ. Найду работу у богатых эмигрантов из России, чтобы не мучиться с языками, и буду кормить свою семью.
               — А может быть, вы с новой семьёй купите свой дом?
               — Нет, мы не потянем свой дом, мы лучше тут, с вами…
               — Пап, — вмешалась Лёлька, — дай мне 100 крон, срочно нужно, — она только что вернулась с ночной смены и не совсем поняла важность разговора родителей.
               — Лёля, ты уже взрослая, стыдно у родителей побираться, пора уже тебе самой родителей поддерживать материально, а не просить денег, — бурчанию Влада не было конца.

                А как насчёт оплаты дома? Это для тебя нормально, что я работаю, плачу за дом и не живу в нем, — не унималась Таня.
               — А кто тебе мешает жить здесь? Живи и ты, это твой дом. Я тебя не прогоняю, но платить я не буду. Так как в постройку дома ушла и моя часть денег, то теперь мне гарантирован тут законный угол. Свой угол я никому не отдам!
               — Все наши углы, дорогой мой Влад, должны достаться нашим детям. Только нашим детям!
               — Я свой угол могу завещать кому захочу… ещё не знаю, кому. Это моё право!
               — Влад, ты уже давно не платишь алименты, может быть, забудешь про свою мизерную долю, и мы мирно разлетимся по разным частям света?
               — Ничего подобного, я ещё на алименты подам в международный комитет, пусть дети мне платят, как положено законом. Отец я или нет!
              — Нет!
              — Ещё посмотрим!
              — Влад, если ты мне мстишь за растоптанную любовь, то зачем обижаешь детей? Они ни в чём не виноваты перед тобой. Это твоё будущее. Не отказывайся так просто от него!
              — Ничего не хочу слышать о вас, вы все меня предали, уехали от меня… я надеюсь, что у меня ещё будет много детей, и много будущего, без вас! — это были его последними слова. В голосе звучала уверенность и сила.
Так вот каким Влад стал в своей новой семье! Не зря говорят, что жена должна быть глупее мужа и слушаться его во всем. Таня никогда не видела Влада таким, с ней, наоборот, он был скорее бесхарактерным и слабым…

            Тут же, попробовал вступиться за мать Санька. Он объективно обрисовал сложившуюся ситуацию, где было ясно, что Свенссоны помогали Владу, как могли, чтобы он тоже нашёл своё место в чужом городе, в чужой стране… Сын стараясь помочь отцу с работой, не раз сводил его с нужными людьми, но Влад даже не пытался работать над собой, чтобы вписаться в этот, не простой для белоруса — мир Швеции. Его, просто никакой, шведский… и солдафонская прямолинейность исключали напрочь из социальной жизни города.

            А чего стоили шумные вечерние посиделки допоздна с собутыльниками в их доме, провоцирующие недовольство и протест соседей. В связи с этим, Санька пытался объяснить отцу, чем могут обернуться для него и Лёльки все соседские жалобы в полицию. Ведь при сокращении, убирают в первую очередь всех с подмоченной репутацией, там не разбираются в сути, есть жалобы — пошёл вон! Вот так-то…
            Влад помрачнел ещё больше, опустил глаза и зло пробурчал, как упрямый глупец:
            — Нечего меня гнобить. Я тоже человек, имею право… Не сидеть же одному в большом доме?

            Воцарилась звенящая тишина…

            Таня глубоко вздохнула и посмотрела вверх. Там был её заступник. Он там, помоги ей, пожалуйста! Неужели всё зря, столько лет жизни с эти человеком прошли зря?! Мужчина, получивший ПМЖ быстро и легко хотел бы и жить в новой стране быстро и легко! Ни одной нотки стремления сделать шаг самому! В армии лишают здравомыслия.

            Зазвонил телефон. Влад рывком вытащил из кармана разрывающий тишину мобильник, Таня на расстоянии услышала незнакомый женский голос. Молодая женщина взволнованно звала своего благоверного домой в Беларусь, там что-то случилось. Судя по выражению лица Влада, случилось что-то ужасное. Таня снова посмотрела вверх, мысленно перекрестилась, не зная: радоваться или… ничего плохого она никому не желала, касаемо здоровья — тем более. Господи, пусть у всех будет всё хорошо, только бы все отстали и дали ей спокойно жить! Таня просканировала поникшего бывшего мужа, ничего хорошего, вот это да!

            Назавтра Влад быстро собрал свою дорожную сумку, не забыл напихать в неё подарков для новых подопечных, Таня тоже помогала ему и сама дала кое-какие сувениры. Напоследок расстроенный Иванцов растерянно кивнув бывшей жене:
            — Глаза б мои тебя не видели.
            — Чтоб ты сдохла!.. Как собака под чужим забором!
            — А ты живи долго и счастливо, только без меня!
            — Ненавижу, — искренне подытожил мужчина и срочно отправился на родину.
           Естественно, его никто не провожал.
           Многообещающий июнь радовал тёплым морским бризом, который так уместно освежал раскалённый на солнце город, вокруг ароматно пахло из торговых рядов свежей клубникой. Туристы спешили к яхтам, уютным пляжам, понежиться на каменистых берегах моря, покинув на время свои каменные чертоги. Дома сияли яркими оконными глазницами, в которые по праву единовластия бесцеремонно заглядывало солнце. Оно не торопилось закатываться за дальний летний горизонт. Местные горожане, по своему обыкновению, торопились домой в блеске вечернего заката, чтобы за холодным пивом насладиться всей этой нежной и приветливой красотой.

           Многочисленные ресторанчики и кафе завлекали туристов знакомым запахом кебаба и фалафеля. А крикливые чернобровые огромного размера чайки (среди них молодые — желторотые), в разы больше ворон, устраивали целые побоища за кусок упавшего случайно пирога. Счастливая и довольная своими успехами на работе, Таня спешила домой. Она, задумчиво осмотрелась возле фонтана Посейдона в центре Гётеборга, там, где трамвайные пути пересекались с автобусными маршрутами. На один брошенный кусок слеталась целая оголтелая сотня крылатых голодных попрошаек, рассчитывая отнять его у соседа… «Всё как у людей» — критично мелькнуло в голове у Тани.

            Эти летние месяцы изрядно измотали её, пока не уладился финансовый вопрос. Таня до последнего была оптимисткой, она искренне верила, что проштудировала все правовые документы, но выяснилось, что не всё в шведском законодательстве касается приезжих иностранцев. Всё-таки эмигранты всегда были и будут на особом счету у банкиров! Поэтому, когда настал дедлайн расчётов за новый построенный дом, банк уведомил о круглой сумме, якобы необходимой для того, чтобы оплатить обещанный Тане кредит. Это был неожиданный поворот. Таня привыкла решать свои проблемы самостоятельно: здраво и быстро. Тем более, что были друзья: кто-то одолжил немного под проценты, кто-то без, но нужной суммы не доставало.

            Тогда Таня обратилась в местную газету с жалобой на банковскую систему и своё положение, как матери-одиночки. Встретившись с местной журналисткой — молодой и приятной девушкой, Таня доверительно обрисовала свою проблему… и услышала в ответ:
          — Я родилась в Швеции, работаю несколько лет в шведской прессе и никогда не слышала, что можно купить дом в кредит так быстро, простите, я тоже не имею такого дома. Почему вы решили, что я буду вас защищать? — острый взгляд журналистки засветился завистью и холодом.

              Осталась одна надежда на помощь от родни — на родине. Оказалось, что никто из родных не готов был пожертвовать достаточно крупной суммой. Тогда молодая женщина отчаянно, снова обратилась к своему бывшему мужу Владу, который не раз предлагал им свои услуги, хвастаясь небольшим, но стабильным бизнесом в Беларуси.
В конце концов, он получил вид на жительство, почему бы ему не помочь своим детям выкупить крышу над головой? Надо отдать должное, хоть и не сразу, но Влад ответил… и прислал сполна нужную Тане сумму! Дело сделано, дом выкуплен, благодаря Владу. Вот поэтому отделаться от него было не просто. А добровольно уступать родным детям свою долю не может ни один мужчина, за редким исключением, как показывает жизнь на планете Земля.

             А тут ещё, как снег на голову, Кристер, дорогуша нарисовался. Слетелись голубки на дармовой лакомый корм! Оказалось, что он позвонил за пару дней до приезда, разузнал у Лёльки про маму. Та возьми и скажи, что папа уехал и мама одна теперь. Вот Кристер и прикатил на своей старой Вольво, напомнить о своих не угасших чувствах. Таня решила не портить день ненужными встречами. Да и что было воду в ступе толочь? Шанс влюблённому, уже не молодому шведу был дан, но он его благополучно профукал. Кристер не понял главного, даже самую большую женскую любовь всегда убивает неуважение визави к её родным и неприкосновенным детям. Мать — прежде всего! Вот что многие мужчины упускают из вида, когда лелеют мечту о счастье с женщиной, уже ставшей матерью.
Она давно его простила за всё, но тратить своё драгоценное время на ненужные воспоминания и пересуды не пожелала. Главное, что он выздоровел после падения с дерева. Браво шведской медицине!

            Проехав тысячу километров, Кристер вошёл в Танин дом, поговорил с Лёлей и Саней, напился чаю и уехал обратно. В тех же «вечных» брюках и с теми же проблемами. Таня так и не спустилась к ним в гостиную, нечего ездить, поезд ушёл… У неё были хлопоты и поважнее соплей Кристера. Если бы его чувства действительно были светлыми, мог бы захватить их личные вещи из Москоселя. А им сейчас так нужна экономия.

            Большой уютный деревянный дом, скандинавского типа, с собственным огородом во дворе, требовал уборки и внимания. Закатав рукава, новоиспечённая хозяйка принялась отмывать всю накопившуюся за месяц грязь с полов, мебели… а заодно и с души. Воспользовавшись выходными на работе, Таня наслаждалась своим выстраданным королевством и семьёй. Очень давно хотелось тишины и спокойствия. Такого, как на тех художественных цветных фресках, что она рассматривала на потолке в особняке у строптивого профессора. Кстати, он искренне порадовался её успехам и даже отдал Иванцовым свою старую мебель: кровать и диван, которые неплохо вписались в комнате, предназначенной для мамы Милы.

             Таня феерично обхаживала свои чертоги, в доме было просторно и светло. На первом этаже, кроме спальни Милы, размещались: огромная кухня и гостиная. Санька купил во двор настоящий бильярдный стол, для гостей. Решили пригласить компанию на день рождения Милы. Это конечно были: Аллочка с Матиасом, младший брат Аллы — Олег, приехавший ненадолго погостить, из России, и семья соседей — симпатичная пожилая пара, импонировавшая Татьяне. Лёлька ко Дню своего рождения исполнила давнюю мечту, обзавелась собачкой — это был померанский шпиц по кличке Прада. Всё свободное время девушка теперь посвящала этому забавному, рыжему облачку на тоненьких лапках, возилась с ним как с малым ребёнком.

            Второй этаж уютного дома составляли три спальни: для Тани и детей. Между ними располагалась просторная ванная комната с техникой для стирки и сушки. Однако практичные гости из России посчитали, что в ней можно спать и жить.
Под окнами дом украшала зелёная лужайка и небольшой палисадник для цветов, но у белорусов самые красивые цветы — это картошка, поэтому мама Мила незатейливо украсила лужайку кустами картофеля, добавила пару рядков лука и чеснока. Вдоль лужайки высадили полоски клубники и земляники. Урожай собирался до глубокой осени! А главное, наполнял воздух ароматом спелой земляники и щебетом крикливых пернатых охотников за ягодами — стрижей и свиристелей.

            При окончательном расчёте получилось, что долгожданный свой угол потянул на ежемесячные выплаты, равные почти всему месячному заработку Тани. Это была поистине тяжкая ноша. Спасибо, помогали с оплатой дети, но как долго они будут здесь жить? У Саньки появилась постоянная девушка, он почти переселился к ней… Лёлька влюбилась в одноклассника и планировала уехать с ним в Лос Анжелес. Таня задумалась о завтрашнем дне.


                ВСЕМИРНАЯ ПАУТИНА — ОН!


                Летним июльским вечером, когда Гётеборгу улыбалась молодая луна и воздух наполнялся свежестью морского бриза, заметно повзрослевший за последнее время сын Санька вдруг начал откровенный разговор, волнуясь за благополучие матери. Он обнял Таню и тихо доверительно спросил:
                — Мам, а почему ты одна? Ты ещё молодая и красивая. Я могу понять, что ты не хочешь ходить по клубам с нами. Но мы живём в мире технологий и достаточно только зарегистрироваться на сайте знакомств и вот тебе — вуаля! Общайся… Я помогу тебе сделать страничку.
               — Мужчины? Милый Санька, прошу тебя, уволь меня от этой напасти. Только избавилась от кандалов с Кристером, пытаюсь выплыть из омута, закрученного твоим папашей. Нет, нет, дорогой, я не готова к новым отношения. Мне просто необходимо пока побыть одной.
— Прости, мама, что я напоминаю тебе о возрасте, но твои 45 — это для нормальных отношений не так уж и много. А вот после 50 ты сможешь рассчитывать только на роль сиделки у кровати глубокого старика! Ты, скорее всего, сгодишься только на то, чтобы подавать любимому его зубы с полки… печально глядя на мать, с улыбкой закончил описывать её перспективу заботливый сын.

               Таня вздрогнула от неожиданного откровения Саньки, да это так: Старость стреляет в спину!
Женщина согласилась:
               — Возможно, ты и прав. Жизнь не виновата в наших тупиковых разворотах. Хорошо, я согласна! Делай страничку, а там разберёмся, — на том и решили.

               Таня определилась с тремя публичными фото: одно — с собачкой, второе — в бикини на пляже и третье — в лёгком платье на природе. Она не думала уже про сексуальность, только здоровье было её первичным вопросом. И требование к претенденту на знакомство- ум и здоровье. Уже на завтра, после работы, женщина обнаружила в электронном ящике около 30 писем, в большинстве своём от возрастных кавалеров. Вот эта да!

               Первые письма она читала с неподдельным интересом, но вчитавшись в ту ерунду, о которой писали кавалеры, Таня постепенно охладела к интернету. Ей совсем не улыбалось тратить своё драгоценное время на всех этих, мягко говоря, недалёких поклонников… Тогда сын, по её просьбе, дописал фразу, исключающую подобный контингент: «Интересуюсь только умными и образованными».
Письма стали приходить реже, но интереснее. Потихоньку Танин интерес вырос к такому заочному общению, женщина освоилась во всемирной паутине и-нета, и регулярно просиживала допоздна с мышкой у монитора… Вот сидит оно — никакое, энергия на нуле… а вот лицо совсем глупое и небритое… следующий — не в меру упитанный и взгляд неспокойный… нет, всё не то — всё не те глаза и лица. По — настоящему образованными оказались: один датский полицейский, который спрашивал
о Таниных предпочтениях в сексе, и шведский священник, откровенно говоря, недоросток, это на Танины — то 170! Надо думать, она им не ответила.

               Но несмотря ни на что, занятие сие у компа оказалось увлекательным, Таню — таки просто тянуло после работы к манящему монитору. Через пару недель такого щёлканья её взгляд остановился на маленькой фотке с удивительно глубоким взглядом. Озадаченная скромностью визави, женщина задержала свой взгляд. На неё смотрел не молодой, лет 50, но симпатичный и очень приятный, якобы дипломат по имени Герман. С замысловатым прищуром он будто бы подсмеивался над происходящим: «Ну, что, познакомимся?!»

               С первых мгновений Таня почувствовала, что это не фейк, это был, в понимании женщины, реальный представитель достойной интеллигенции. Скромное миниатюрное фото, благородный вид — всё подтверждало догадку Татьяны, что это не ряженый, а самый настоящий представитель дипломатического корпуса, тем более что энергетика его свидетельствовала об этом!
Таня продолжала спокойно медитировать над фото, всё пристальнее вглядываясь в этот необычайно милый и чем-то близкий ей взгляд. Потом уверенно лайкнула, зная, что этот жест через и-нет абсолютно ни к чему её не обязывал. Спасибо гениям электроники, подарившим всем людям такую роскошь!

               Герман, предполагаемый Коста-риканский дипломат, тут же вышел на связь. Он ограничился смайликами и милыми открытками, не написав ни слова… Надо же!.. ну истинный дипломат. Таня, в свою очередь, тоже выдержала паузу, а через несколько дней отправила ему короткое фатальное послание по-английски: « Be Main!»

              Дорогой мой читатель, Вам покажется этот решительный, рискованный шаг женщины шальным и бесстыжим, но не забывайте, что перед Вами экстрасенс, обладающий невероятной интуицией, поэтому рискнём сделать снисхождение данному невероятному поступку Татьяны.

              Спустя буквально пару часов сердце Германа надиктовало неожиданно бесконечное откровение. Высоко образованный мужчина оказался в тисках душевного одиночества, духовного сомнения, как, в прочем, каждый второй представитель думающей интеллигенции в этом огромном мире. Впечатляюще…
Интересно?.. Только не Тане, она не страдала от одиночества и не спешила повесить на себя ещё одно, пусть даже профессорское, одиночество. Знала она эти мужские хитрости, с ней такой номер не пройдёт! Весь следующий месяц женщина держала своего нового визави на интересе, неизменно, но сдержанно отвечала на все письма Германа. Однако, глубоко в своё сердце его не впускала. Этот заветный ларец она ревностно хранила для себя, детей и Бога, которого частенько стала беспокоить в местной русской церкви. Иванцова сблизилась там с православными прихожанами и неустанно молилась за свои человеческие грехи, просила благословения в правильном выборе. Письма Германа вдохновляли её, поднимали над обыденностью и убеждали в честности намерений незнакомого мужчины. С ним ей было всегда интересно.

               
                ВЕНСКИЙ ВАЛЬС — НА ДВОИХ


                В Швеции трудовой день начинался с 6 утра, поэтому все старались ложиться спать рано. Неожиданный телефонный звонок прервал ночной сон. Таня, ещё не совсем проснувшись, услышала чужой незнакомый голос:
                — Добрый вечер, Таня! Не пугайся, это я твоя половинка.
                — Что за шутки?! Вы, скорее всего, ошиблись номером. … Герман?!
                — Да, это я, Таня. Вдруг очень захотел услышать твой голос. Не подумай ничего плохого, я не хотел нарушать твой покой, просто решил, что по голосу смогу скорее понять тебя… Спасибо тебе за ответ, теперь я точно знаю, что ты моя половинка.

              Да, в сообразительности ему не откажешь, вот ведь хитрец, а какой наглец!
              Нет, постойте, Герман ещё что-то продолжает играть своим дьявольски обольстительным баритоном:
              — Таня, я хотел бы сделать подарок на твой день рождения, поэтому разреши пригласить тебя ко мне в гости, в Вену. Заодно, мне бы хотелось попытаться покорить твоё сердце реально, а не виртуально! Приезжай, если захочешь, не одна. Все расходы беру на себя.

             Таня наконец-то окончательно проснулась, ей было не привычно понимать английскую речь с каким-то особым акцентом. Она вслушивалась в далекий, но приятный елей Германа, тихо сжимая трубку. Так быстро решиться на положительный ответ женщина была не готова. Всё понимающий, по всему видно — умный Герман не торопил с ответом. Они ещё немного поговорили… сердце Тани неумолимо таяло на глазах… а потом, выбитая из колеи, окрылённая романтичным предложением, она уже так и не смогла уснуть до утра. В голове всё ещё вкрадчиво звучал мягкий, тёплый баритон профессора из Вены.
            — Неужели?!

             В душе поселилась маленькая надежда на женское счастье. Надо же, какой самоуверенный: «Твоя половинка». Это мы ещё поглядим!

             Новый день принёс только новые разочарования. Танины дети ничего не хотели слышать об этом профессоре. Сын решительно возражал:
            — Какая любовь, мама, ты себя слышишь? Ему уже 55… старику скоро прогулы на кладбищах будут ставить, по моложе не могла себе найти?

            Но идея свалившейся на голову романтической поездки в Австрию, в Вену, вдохновила молоденькую кокетку Лёльку. Она живо представила себе тур вояж в самый центр Европы,
           — Мама, согласись, не каждый день нас приглашают в Австрию. Почему мы не можем позволить себе эту авантюру? Если это какая-то игра, то я тебя в обиду не дам, я поеду с тобой и всё будет хорошо, — 18-летняя красавица очень надеялась, что их с мамой там точно ждут! А там уж Лёля быстро разберётся «ху-из-ху». Если маме приходилось побеждать свой страх, то этой молодой персоне не было ведомо это чувство.

            Предусмотрительный сын тоже согласился, что соваться в Европу одной, без прикрытия, не стоит. А вдруг это сам Усама бен Ладен охотится за красивыми, наивными блондинками… ох, уж и наговорили любящие детки маме страхов. Выслушав их всевозможные предположения, Иванцова решила всё-таки не ехать, от «добра добра не ищут»! И когда в очередной раз телефонная трубка ласкала её слух настойчивым голосом Германа, женщина сначала было объявила о своём отказе, но потом вдруг, неожиданно для себя самой, после нескольких минут уговоров, всё же пообещала нагрянуть в гости, но не одна, а с Лёлей. Чему Герман был невозмутимо рад, и без промедления выслал им все билеты. Итак, Иванцовым дамам предстояло провести на просторах Австрии три счастливых дня!.. счастливых?

            Необычайно светлые мгновенья приятных хлопот в подготовке к поездке немного омрачало волнение неизвестности, давил сложный жизненный опыт… но уже дышал огонёк светлой надежды в сердце у Тани. Ведь общались они не первый день, а месяц и было время всё обдумать и почувствовать, хотя в жизни бывает всякое…
Например, одна далеко не глупая женщина тоже позволила себе довериться электронной переписке. Они с новым другом заочно стали близкими людьми, договорились о встрече. Он якобы уже выехал к ней. В последний момент женщине поступило сообщение, что её визави попал в аварию. Женщина тут же выслала ему на указанный адрес нужную сумму денег. А потом наступило гробовое молчание. Несостоявшаяся невеста заметалась, оплатила баснословные услуги хакеров, и выяснила, что всё это время её «водили за нос» два ушлых подростка, которые таким образом уже облапошили не одну жертву, среди которых были и мужчины…


          Татьяне безусловно не хотелось бы оказаться на их месте. Сможет ли Герман оправдать её скромные ожидания, не придётся ли ей снова тонуть в мутном омуте убийственных разочарований? Нет, не надо думать о плохом, ведь мысли всё-таки материальны. Да, да… Герман именно тот, кто ей нужен, он её половинка. Во всяком случае до сих пор они были с ним абсолютно на одной волне! Скорее всего, он искренне ждёт, волнуется тоже, мечтает о встрече с Таней. Сердце подсказывало, что это именно так, и ни как иначе!

          Таня узнала уже всю семейную историю Германа — его дед, выходец из Баварии, в 1880 году некогда покинул Европу и женился за океаном на испанке, проживавшей в Коста-Рика. Несмотря на то, что дед Германа был на полжизни старше своей жены, она родила ему 9 детей! Среди них был отец Германа, вот почему у него была немецкая фамилия, правда уже с одной испанской буквой. В 30-е годы прошлого века дед Германа попытался вернутся на родину в Германию, но свирепствующие там гитлеровцы немедленно забраковали кареглазых, смуглолицых полукровок дойче. Скорее всего их ждала газовая камера.

            Семья обречённых переселенцев рассталась со всеми своими семейными реликвиями и драгоценностями, чтобы любой ценой вернуться назад в Америку. Таким образом, получив жестокий урок, дед Германа больше никогда не пытался попасть на предавшую его родину. А вот внук Герман всегда мечтал жить в Европе. Так сложилась его судьба, что он считал себя давно европейцем, несмотря на американские корни. Только одна ремарка в его красивой судьбе: работа в Европе есть, а ПМЖ — нет! Женитьба на женщине из Европы дала бы Герману в руки того самого вожделенного журавля в небе. Но одно дело — выгода, и совсем другое — личное счастье. Он уже был не молод и хотелось бы не ошибиться. Мы простим Герману эту его дерзость — получить всё и сразу, чем чёрт не шутит, видимо, у него были на это свои козыри.

              У Тани не было таких проблем. У неё намечалось только одно требование к партнёру — быть её второй половинкой, не разочаровывать и не обижать. Вот и всё! Выгоды, как таковой — 0. Хотя конечно, мы тут лукавим, ведь стать половинкой совершенно неизвестному человеку — задача с очень малой вероятностью правильного решения! Таня понимала это и не строила никаких замков на песке. В конце концов, чтобы выиграть в лотерею, надо хотя бы купить лотерейный билет. Будем считать, что билеты уже есть…

              Шанс на успех — хотя бы один из бесконечности, как показывает практика, тоже есть! Так… чем чёрт не шутит! Тане уже приходилось рисковать всем — не раз, пройти не один Рубикон, а теперь струсить? По меньшей мере, это глупо. Что она теряет? Только время… время пока терпит, всё ОК!
Герман в назначенный день с утра прислал СМС, где пожелал Тане с дочерью приятной дороги и выразил надежду на скорую долгожданную встречу. Какой политес! Приятно… Санька на своём авто Volvo лихо мчал в аэропорт, рядом сидели его самые дорогие женщины. Он ужасно волновался, буквально до выхода на посадку, н инструктировал их как себя правильно вести с незнакомыми. Как будто он был знатоком человеческих судеб! Таня разрешала детям брать ответственность за себя, в надежде, что они быстрее повзрослеют, она желала им счастья.

              Наконец, они поднялись в воздух рейсом Гётеборг- Вена. И тут у Тани началась паника. А вдруг он окажется такой как Кристер? Приятный фасад и гнилость изнутри. Ох уж этот наш предыдущий отрицательный опыт. Танина интуиция начала скрипеть… Дочь Лёлька сразу заметила бледный мамин вид. «Ну что ты так переживаешь? Ну не понравится, развернёмся и уедем обратно. Билеты у нас туда и назад. А вдруг твоё счастье? И подумай, мама, много ли дипломатов ты встречала в твоей жизни? Хоть одним глазком взглянем на него, их жизнь, хоть посидим рядышком… а там посмотрим».

              Что могла Таня ответить на такие дочкины представления о жизни? В её 18 лет мир казался сказочным и добрым… без злых людей. Глядя на своё прекрасное отражение в зеркале, она думала, что никто в мире не может принести им грусти и печали. Но Таня уже познала жизни. И хотя она верила в свою интуицию и везучую энергетику, но сомнения возрастали где-то глубоко все больше с каждой минутой прибытия в Вену. Наконец, прозвучала команда пристегнуть ремни на посадку… Таня взмолилась…
           — Значит, мама, сделаем так. Я выйду к нему первая и если мне он понравится, я тебе подниму правую руку- тогда выходи. Если левую- оставайся в самолёте и лети обратно. И я вернусь. Всё поняла?

                У Тани хватило сил только улыбнуться… больше ни на что. Она как вклеилась всем своим нутром в это мягкое сиденье самолёта. И осталась сидеть там.
Когда все пассажиры вышли из салона, проходившая рядом стюардесса с любопытством спросила:
              — Вы не будете выходить? Вам плохо?
              — Нет, нет. Все хорошо, благодарю вас. Я немного отдохну и выйду. Пожалуйста, приоткройте дверь- мне нужно вздохнуть свежего воздуха.
Девушка приоткрыла дверь и тут Танин взгляд остановился на правой поднятой руке в красном джемпере- Лёлька! Правая рука!

              Таня медленно приподнялась с сиденья и взяла сумку с приготовленными сувенирами. Ух, помоги, Господи!

              Внизу у трапа самолёта рядом с дочерью стоял импозантный мужчина в тёмном костюме, высокий и статный с двумя розами пурпурной и жёлтой по всей видимости Герман. Когда Таня приземлилась к ним ближе, он нежно обнял её за талию, протянул ей розу и шепнул на ушко: «Добро Пожаловать в Вену, Таня! Ты очень красивая в жизни, намного лучше, чем на фото» прозвучал его комплимент на английском.

              Таня не смогла ответить. От такой полной неожиданности она впала в ступор, не могла произнести ни слова. Ни на каком языке. Хорошо, что взгляд прятался за большими модными солнцезащитными очками. Она потела и переливалась разными бордовыми красками и… с надеждой смотрела на дочь. «Говори, что- ни будь, лишь бы отвлекла от меня внимание». А Лёлька разошлась не на шутку, вот уж где артистка пропадает: и на английском, и на испанском (к этому времени она успела уже поработать летом на Майорке), как бы спасает маму. В это время Таня могла внимательно рассмотреть своего избранника: добротный тёмно-коричневый костюм с чуть заметной светлой полоской подчёркивал его интеллигентный и статный вид, тёмные солнцезащитные модные очки говорили о современном стиле и любви к себе, он оказался выше всех Таниных знакомых, как и обещал в письме. Тане не верилось в это, но теперь его рост покорил её сердце: Герман казался большим великаном возле них.

               Недолго думая, дипломат пригласил их в свой Мерседес, припаркованный тут же у трапа самолёта (дипломатический статус позволяет так парковать машину) и они отправились на званый обед в ООН. Да, дальше все было как в сказке. Они все вместе прошли через все заторы в огромном официальном офисе ООН в Вене, обедали с шампанским в ресторане и после этого наблюдали всю компьютерную мировую систему охраны мира от землетрясений и ядерных взрывов. В директорском кресле конторы посидели мама с дочерью по очереди, и Таня заметила очень симпатичную молодую австрийскую секретаршу. На них в их семье была аллергия.
Через пару часов Танин голосок прорезался, и она смогла пропищать:
                — Спасибо за все. У меня немного приболело горла после кондиционера в самолёте, теперь я чувствую себя намного лучше.

              Герман отвёз их в гостиницу и уехал на Совещание, в котором ему предстояло быть ещё до 19 часов. Когда за ним захлопнулась дверь, Таня наконец глубоко вздохнула, провалилась в мягкий плюшевый диван в отеле и расслабилась.
Такого в её жизни ещё не было! Сам дипломат, директор важного технического отдела в ООН целовал ей ручку и приглашал откушать в его общественном ресторане. Её мозги работали в программе « повторения и анализа» Из всего увиденного и пережитого она заметила главное: есть борода-значит, нет женщины, есть небольшой животик- значит, нет секса, нет водителя- умный, никому не доверяет, пригласил на работу- значит, там нет любовницы, подарил две розы- много читает, ел мало — значит, практичный.

              Всё это ей захотелось проверить на практике, в жизни. Но тут же нарисовался вопрос: почему он выбрал меня, а не своего коллегу, как это делают все нормальные люди? В его окружении Таня заметила много деловых молодых красивых женщин в его подчинении, он мог бы выбрать любую из них. Некоторые критически осматривала её и дочь и явным видом показывали своё недовольство… У Тани закружилась и разболелась не на шутку голова от многочисленных вопросов к самой себе…

              Она прилегла в том же мягком диване в австрийском плюше песочного цвета.
             — Мам, я пробегусь тут недалеко вокруг… слышала Таня почти засыпая — Я первый раз как и ты в Вене.
Весь свой сон на новом месте Таня собирала различные сказочные цветы на лужайке в лесу. Неожиданно прибежала огромная белая собака и не лая, стала помогать Тане срывать цветы. Она складывала их в букет, и он никогда не увеличивался, а она все собирала и собирала…

             Таня проснулась от звучного телефонного звонка, Герман сообщал, что приедет через полчаса с билетом на классический концерт назавтра, в её день рождения. «Это продолжение красивого сна?» — она с самой юности не была на классическом концерте. Какую оперу она смотрела тогда? Да! Эта была опера «Иоланта» П. И. Чайковского в постановке оперного театра в Минске. И было ей тогда 16 лет…

             А дальше красивый сон продолжался, но наяву. Герман приехал в летней свободной одежде и в ней он был так же хорош, как и в деловом костюме. На нём была хлопковая рубашка в цветочки и бежевые льняные брюки — по-европейски, так сказать. На Тане была вязанная белая кофта, выгодно подчёркивающая её стройную форму. И голубые джинсы, всё просто. Таня всегда рассматривала одежду как второстепенную деталь в отношениях. Нет мозгов, так и одежда не спасёт!
Тут же появилась в дверях Лёлька с огромной коробкой конфет с профилем Моцарта.
            — Мам, смотри, тут написано на коробке «Яйца Моцарта» — вот весело, привезу в Швецию. Я пробежала вокруг километров пять- красота такая, что тебе надо самой увидеть! Идите погулять вместе!

            Как будто бы они и не догадались! Часов было около восьми вечера, на улице светло и тепло по-летнему, и они вдвоём рука за руку Таня и Герман выпрыгнули из отеля в свой особый мир. Мир любви и страсти.
Конечно, они пошли в известный своей кухней в  парке Пратер ресторан с запахом запечённой рульки, жаркого и сладкой выпечки. Это огромный парк в центре Вены с фантастическими детскими аттракционами, взрослыми ресторанами на любой вкус и кухню и конечно, сказочными длинными кленовыми аллеями. Они говорили обо всём: о работе, детях, родственниках, жилье и странах, в которых они выросли. Сделав некоторую паузу, Таня нерешительно спросила:
            — Дорогой мой Герман, а почему ты выбрал меня? Я простая женщина, эмигрантка в Швеции, но не лучшая. А ты владеешь 7 языками, европейский дипломат, красавец и в моём представлении достаточно богат. Что ждёшь ты от меня, если мы вдруг решим пожениться?
           — Моё сердце! Ты не знаешь сама, какая ты красивая и умная женщина! Я люблю тебя за все: за нежность и ум, за искренность и трудолюбие, за тонкий юмор и заразительный смех. Я чувствую твою энергию, и я хочу в ней плавать всегда! Я для себя уже это решил. Но я буду откровенен перед тобой, ты не первая шведская женщина, которую я сюда приглашал. Перед тобой были ещё две кандидатки. Но они были намного старше тебя, старше и меня. Я не знаю почему, шведские женщины думают, что если я из центральной Америки родом, то должен был проглотить их возраст. Для меня как мужчины, это очень важно- моя жена должна быть моложе меня. Я так решил. Кроме этого, мы с тобой переписывались 2 месяца, и я знаю о тебе всё- а я вижу и чувствую намного больше физического тела…

                Таня больше ничего не слышала… Женский эгоизм вырос с её ростом и не давал дослушать элегантного кавалера. Она резко повернулась и пошла собирать свой туристический чемодан… Скорее бы отсюда… Какой пример я подаю дочери? Зачем я сюда приехала? Целый цирк с этим интернетом! Сначала говорит, что любит, а потом рассказывает об очереди к нему в пастель… Вот я попала!
Да не тут-то было убежать из его огромных цепких рук. Герман обнял Таню за спину и сказал:
                — Ты спросила, я ответил искренне и чистосердечно. Я не умею врать. И сейчас я скажу правду: ты мне очень нравишься, и я всё больше убеждаюсь, что мы две половинки. Мне нравится всё в тебе. Я не могу заводить романы на работе — это запрещено в Европе, особенно с подчинёнными. Да и карьеристками я не интересуюсь, у меня была моя бывшая жена министром юстиции в Коста-Рика. Это была моя самая большая ошибка в жизни и огромный скандал в срок 10 лет после развода. Я только сейчас начал думать о новом браке, много лет только судился с ней за все: за детей, за материальные вещи… я хочу, как и все иметь одну мою женщину до конца жизни…

                Огромный сильный, уверенный в себе дипломат опустился на колени перед Таней и заплакал… он целовал Танины руки и продолжал плакать…
И тогда мелькнула мысль в красивой женской голове: «Как же все романтично! Возможно, и артист хороший, может и не вправду говорит, но трогает за душу так, как никто другой. Я в последний раз в моей жизни доверюсь этому доброму человеку. Сделаю все так как он хочет- у меня есть только три дня на весь этот театр с двумя главными героями».

                Она улыбнулась своей ангельской улыбкой, приподняла великана с колен, нежно обняла и они весь вечер гуляли ещё допоздна по крутым улочкам Вены. А потом случилась новое открытие! У молодой женщины разболелась голова к ночи, кто знает, от переполненных чувств или многочисленных мыслей, когда Таня призналась в этом, Герман скромно предложил ей:
                — Можно, я тебя руками полечу, как моя мама делала.

                Он положил её на скамейку, верхнюю часть на свои крепкие колени и обхватил её голову своими могучими мягкими руками… Таня провалилась в сладкое небытие… вот он, мой мужчина- мелькнула в голове.

                Примерно к полуночи они в полную меру наговорившиеся и счастливые вернулись в отель. Таня неожиданно вспомнила про привезённые сувениры и вручила их своему избраннику: красочную фотокнигу о Гётеборге, поднос с Посейдоном в центре и маленькую морскую ракушку с вклеенным в ней миниатюрным скандинавским домиком. Судя по его улыбке, сувениры ему понравились. Помня их договор о том, что Таня приезжает к нему как друг и не больше, с неприкрытым интересом он стал прощаться… что бы дорогая гостья успела отдохнуть до завтра. Но Таня остановила украдкой его… зачем ехать? Вон сколько места много рядом. И вопреки тому, что она сама захотела приехать сюда в качестве просто друга, она первая разорвала этот договор:
                — Останься со мной…

                Ночь была самой счастливой для обоих героев. Они наслаждались друг другом до того момента, пока оба не свалились в глубокий сон… сказались его испанский темперамент, продолжительное отсутствие секса и фатальность момента… Кто знает Божьи задумки?

               Под утро жених убежал и вернулся часам к 9 утра. Был выходной день, суббота, никто никуда не спешил. А Таня готовилась к своему 45-летнему юбилею. Она одела своё нарядное в пол платье голубой волны и спустилась на солнечную скамейку у отеля. Там же сидела и Лёлька, рассматривая мамино платье. «Мам, а ты помолодела за ночь!» Это было первое радостное событие в день рождения 2 сентября. Как и 8 лет назад предчувствие предсказывала Новые события в жизни. Но теперь абсолютно противоположные: центр Европы и классической музыки, дипломатический статус жениха, новые возможности для духовного роста! Ух! Вскружится голова у кого хочешь!

                Таня с огромным любопытством ждала новоиспечённого жениха. Хотелось взглянуть в его глаза. Слова, комплименты для неё не играли такую большую роль- она ждала его взгляд после нежной ночи объятий и любви…
Сидя на скамейке под ярким утренним солнцем, Таня оглянулась вокруг. Совсем рядом бил полной струёй небольшой фонтанчик с мальчиком-ангелом и стрелой за спиной. «Ах вот ты какой, мой Амур!, — промелькнула в голове мысль. Без тебя никак не обошлось…» Она присела и поднесла руки под чистую и тёплую струю воды и поняла, что этот день будет опять судьбоносный в её жизни.
«Неужели опять новый шанс мне дарит моя судьба? И какой подарок! Вчерашний вечер показал искренность и мудрость Герман, после этого на него можно положиться и доверять ему. Какая же я счастливая!» Водяные струйки сверкали между её пальцами и медленно исчезали в земле как будто прописывали на земле- листе новый жизненный сценарий…

                Наконец, Герман появился в летнем светлом костюме, тёмных стильных очках и с охапкой красно-пурпурных роз. Он был немного взволнованный и особенно внимательный. Их взгляды встретились… и было двоим понятно, что они останутся в этом море чувств надолго. Герман нежно поцеловал её в губы и преподнёс цветы.
               — Поздравляю, милая, с твоим днём рождения! Я желаю тебе, чтобы все твои мечты сбылись, и ты никогда не пожалела о сегодняшнем дне. А сейчас, милые дамы, я хочу пригласить вас в сказочный австрийский парк и дворец Шенбрунн. Вы были когда- ни будь в этом парке? Если нет, то это надо обязательно восполнить! Там есть много интересных мест и все лучшие цветы мира! Если позволите, я буду вас сопровождать в качестве вашего фотографа.
              — Лучшая идея с утра! — обрадовалась Лёлька его предложению. — А меня возьмёте? Я тоже там не была.
              — Конечно! Я же приглашаю вас вместе! — улыбнулся Герман своей белозубой улыбкой.

              Во дворе за углом он припарковал свой черный Мерседес, и вся группа быстро расселась на его мягких кожаных сиденьях. «Вот эта жизнь! — шепнула дочка, — если ты за него не выйдешь замуж, то я пойду за него… хи-хи»
Таня села возле водителя, машина тронулась и дала возможность рассмотреть Германа в профиль. Она взглянула на его большие аристократические руки. Длинные музыкальные пальцы указывали на отсутствие физической работы. Таня осторожно рассмотрела свои: широкая большая ладонь с толстыми пальцами личного ассистента, пусть даже врача… привыкшие к тяжёлой физической работе. Потом перевела осторожный взгляд на его римский нос в профиль, точно такой как она видела на лицах многочисленных древнеримских скульптур: с покатым изгибом. «Только 9% в мире имеют такие изгибы носа…» где-то читала Таня. И улыбнулась, подумав о своём миниатюрном вздёрнутом носе. И наконец, дошла очередь до фигуры: Герман имел длинные худые ровные ноги как у балеруна… Таня же могла на них только позавидовать, потому что её фигура часов предполагала с рождения широкие круглые бёдра…

                Несмотря на всю внешнюю разницу, Герман казался ей очень родным и близким человеком. Он владел 7 иностранными языками, что выражало его большую любовь и заинтересованность к жизни. К тому же он лечил её вчера вечером своим ручками, а значит воспитан в любви и материнской заботе. Верит в возможности исцеления без таблеток. Знает, что такое энергия и как её сохранять и использовать. А что же негативного можно найти в нём? Пожалуй, только борода и небольшой животик, еле выделяющий из-под рубашки. Но это все внешнее! Это было под силу исправить!

          Таня огляделась вокруг. Какая же красота окружала вокруг!

              Вена — просторный город, в августе утопающий в цветах и зелени. За окном проплывали белые и светло-серые дома построек 16–18 веков с уникальными фасадами. Императорский дворец с его сокровищницей, испанская школа верховой езды, здания австрийского парламента в стиле неогрек, фонтан Афины Паллады. Герман старался как можно больше рассказать об этом удивительном городе и у него это получилось. Внимание Тани полностью переключилось на этот волшебный город!
До парка было примерно пять километров пути от города. По радио звучала классика Моцарта и Бетховена, и все замерли затаив дыхание от увиденного. За окном мелькала совсем другая жизнь, чем в спокойной холодной Швеции. Здесь было ощущение богатства, музыки и душевного полёта. Надо же, а Таня думала, что величественной может быть только дикая природа!

               Наконец, счастливый водитель и пассажиры вышли возле парка. И Герман провёл их к главному входу. Он платил всегда сам и не позволял Тане открыть свою сумку. Она предпочла не спорить. В общем, названный жених продолжал делать свои новые подарки.
Поездка в парк Шёнбрюн казалась для Тани символичной. В каждом шаге Германа она искала новые открытия и подтверждения правильности своего выбора. Императорский дворец с его величественным садом- что могло быть романтичнее для первого свидания! Перед мамой и дочерью открыл свои объятия огромный светло-желтый дворец австрийских императоров в стиле барокко. Один из самых красивых дворцово-парковых ансамблей Европы.
 
              Углубляясь в одну из алей с многочисленными фонтанами и статуями, Герман усадил Татьяну на одну из скамеек в тени. Дочь отвлеклась в местную кафешку за мороженым и напитком. Тогда Герман обнял свою спутницу и преподнёс ей маленькую красную коробочку с ювелирным украшением.
             — Позволь мне, Душа моя, сделать тебе подарок от всей души. Я не требую от тебя быстрого ответа, но я хочу сделать тебе предложение выйти за меня замуж, — и он приоткрыл коробочку. Там засверкало золотое белое кольцо с красным рубином и шестью бриллиантами. — Я хочу, что бы ты была моей половинкой. Я люблю тебя. Эти украшения не могут выразить всю моё отношение к тебе. Но пусть они подтвердят, как я высоко ценю в тебе женщину. И он открыл ещё две такие же красные коробочки, в которых были такие же серёжки и подвеска как кольцо- с рубинами и бриллиантами.

              Таня растаяла от услышанных слов и увиденной красоты… Такое бывает только в сказке! Она улетела высоко на единственное проплывающее облако над всем парком. Потому что все остальное небо было безукоризненно чистым.
После этого они все втроём ещё долго гуляли по псевдоримскими развалинами и глориеттой, снимали видео и фотографировались возле многочисленных фонтанов и розарий. В этом парке разрешалось гулять повсюду, валяться на красиво подстриженной траве и вынюхивать прекрасные ботанические секреты удивительных цветов! На шеи, пальце и в ушах Тани сверкали на солнце рубины и бриллианты от европейского жениха. Прошли незаметно несколько часов райской прогулки и все втроём они вернулись в Вену. Таня по-прежнему летала высоко в небе.

              А днём Таню ожидало новое открытие: дети Германа испекли шоколадный торт и пригласили маму с дочерью на просторную террасу их дома! Солнечный сентябрьский день продолжал радовать своими сюрпризами и новыми красками! Дочь Натали — красавица примерно такого же возраста как Санька, студентка, мечтающая стать профессором генетики и сын Манфред, готовивший к дипломатической карьере. Любопытно, что, не договариваясь, все перешли на английский язык несмотря на то, что для них был родной испанский. Тане было приятно такое быстрое знакомство с семьёй Германа, но одновременно возникали вопрос за вопросом. Почему все так быстро? Является ли знакомство с детьми подтверждающим фактом его серьёзных намерений?

               После шампанского и шоколадного торта дети оставили молодых одних и скрылась за дверью, обещая вернуться не позже десяти вечера. Дети Германа решили показать Лёльке напоследок красивые места Вены.

               Таня волновалась, но несмотря на переживания, подготовила свои вопросы, главный из которых звучал примерно так. Что ждёт Герман от неё? Она предчувствовала, что ЭТО гораздо больше брака и любви. Её внутренняя интуиция чувствовала некий подвох. Бриллианты на второй день личного знакомства — это что-то особенное! И почему дети живут с отцом?

               Все вопросы нашли свои ответы в откровенной беседе. Решили оба отложить поход в оперу на следующий раз. Герман оказался открытым и искренним, простым в общении. Они общались на английском языке, которым Таня не владела с таким же размахом как он дипломат, говорящий на этом языке много лет. Для Тани же стал близким шведский язык, а английским она пользовалась много лет назад. Тогда при переезде в Швецию и поэтому она несколько раз переспрашивала его, чтобы лучше понять его мышление.

               Герман поведал ей о своей грустной истории в прошлом браке и о том, что он не хотел бы возвращаться в свою страну Коста Рику. Он желал бы остаться в Европе. Но его паспорт не позволяет сделать это….
И тут Таня все поняла! Как важно расставить все точки над «и» в начинающих отношениях. Огромный тяжёлый груз свалился с её плеч. Она прозрела!
Возможно, блеск бриллиантов сделали её ум более просветлённым!

              Таня, наконец, поняла, что хочет её возлюбленный! Одним простым словом- паспорт. Все было бы совсем банально, если бы не было так романтично! Таня знала цену своему шведском паспорту и теперь могла спокойно вздохнуть от того, что она могла дать своему любимому мужчине то, в чём он нуждался. Новый Рубикон был пройдён, тогда Таня рискнула идти до конца и поведала ему свою единственную проблему- финансовые долги. На что Герман отреагировал весьма с большим понятием и признался, что главное для него- женщина и любовь, все другие проблемы можно решить. Особенно вдвоём и в Швеции. Так и уснули вместе, обнявшись на узком австрийской диване, не давая шанса злым духам внести разлад в эту августовскую шведско-австрийскую рапсодию…

             Назавтра мама и дочь вылетали обратно в Швецию. Провожая любимую в аэропорту, Герман терпеливо по-мужски ждал Таниного решения. И оно пришло легко и свободно:
— Дорогой мой Герман! Могу я называть теперь тебя своим женихом? — одним махом ответила Таня на все его вопросы.
— О, Я, могу ли я называть тебя моей невестой?
Вопрос на вопрос дали главный ответ- оба были счастливы и довольны.


                БРАЧНАЯ МЕЛЬНИЦА


               Всё перемелется, мука будет — в народе говорят.

               Таня как пава плыла по родным улицам, родным пенатам. Всё, как всегда, никто из окружения не знает… что она невеста. Ей хорошо, и этого достаточно, совсем не хотелось делиться сокровенным с посторонними, а близкие люди были далеко. Но Таня всегда была не одна, её ангел был с ней! Связь с ним хорошо прослеживалась во время отдыха, по ночам. Вещие сны, как тайная знаки, всегда приходили под утро, перед самым пробуждением, являясь той яркой реальностью, когда поднимая ресницы, не понимаешь, где ты на самом деле: там или здесь.

                Разноцветными красками жизни, с полным эффектом присутствия, ворвался в сознание и этот сон. Как будто по-прежнему совсем рядом Герман протягивал ей свои холеные, красивые руки и улыбался: «Люби меня как я тебя», — произносил он по-русски. С тех пор, как он постиг романтическое значение этой короткой фразы, он часто повторял её повсюду, и в дороге, и в беседе.
Тане импонировала его манера постоянно, невзначай, по ходу дела, держать её за руку — в этом была какая-то надёжность, мужская ответственность и забота. В дали от любимого, женщина теперь всегда улыбалась, когда вспоминала его первые навыки в изучение русского языка. Расставаясь, они ничего не обговорили на будущее, это было не нужно им, так как они жили теперь настоящим, это было настолько реально, безусловно и естественно, что даже сейчас в разлуке, она чувствовала его рядом с собой. Такое не реальное ощущение давало Тане силы и позитивный настрой.

                Да, конечно, они тут, на этой Земле — теперь везде вместе, как далеко бы ни забрасывали их друг от друга обстоятельства жизни. Неизбежность новой встречи была настолько явной, что Таня уже даже не парилась по этому поводу, от слова — совсем! Вот даже сон отражает их несомненную связь, Герман — рядом. Они будут вместе, всё будет хорошо!

                Проснувшаяся женщина попыталась визуализировать его взгляд и не смогла, потому что общий поток приятных воспоминаний обрушился и обдал её, как освежающий душ в жаркой бане. Таня посмотрела на часы, ещё оставалось время для медитации. Настроение способствовало быстрой и глубокой погружённости в мир энергий. Она успокоилась и опять мысленно спустилась по винтовой лестнице вниз. На счёт 10 всё тело, вслед за грёзами, сблизилось и склеилось с тёплой землёй….
Теперь она отчётливо видела Германа, который напряжённо сидел в кресле посреди огромного католического собора. Конечно, ведь Герман был католиком… теперь Таня отчётливо рассмотрела распятого Христа. Вот Сын Божий, с низко опущенной головой и скрещёнными ногами, которые были прибиты к кресту одним гвоздём. Иисус находился как раз напротив Германа, который мог мысленно разговаривать со святыней. Лицо дипломата было спокойным и уверенным…

                Таня вышла из транса, её окутали стабильность и безмятежность. Она неожиданно для себя запела собственно сочинённую арию и поспешно засобиралась на работу… рядом с ней совсем рядом был Он, её Герман. Это было настолько явно, как продолжение сна, или — жизни… а в прочем, и того, и другого. Спасибо тебе, Господи!

                Весь дальнейший рабочий день пролетел на подъёме, невеста Германа буквально летала. Между тем, привычно выполняя свою работу, как обычно, добросовестно и элегантно. Счастливый яркий взгляд её изумрудных глаз не мог остаться незамеченным, коллеги подозревали, что позитивные перемены в женщине произошли, явно, после прошедших выходных не просто так, что же случилось?! Тактичность и скромность не давали им узнать подробности. Таня не спешила делиться своими радостями, рано… рано. Счастье любит тишину… ну какое же это всё-таки счастье — жить!

                Цветные пляски на потолочных фресках теперь казались Тане такими знакомыми, попавшими на потолок из её жизни. Это не были краски будущего, теперь это было настоящим. При мысли о предстоящем скором отъезде и, возможно, перемене занятия, женщина отчётливо осознавала, что успела по-настоящему полюбить свою новую профессию. Ведь не спроста же она стала самым востребованным личным ассистентом в своём огромном городе. О ней говорили коллеги, приглашали к себе на интервью конкурирующие фирмы. Да, эту отвоёванную у социума ступень она действительно заслужила. В обеденный перерыв, наедине с собой, Таня снова и снова мысленно мчалась к своему далёкому другу, представляя себе их совместное будущее.

               Сына Саньку волновали более практичные вещи: какой у Германа дом, дети и машина… Но для самой Татьяны главными были чувства и понимание друг друга. Она уже знала, что дома, машины и всё такое — дело наживное, если дело спорится в руках… Она прощала сыну его меркантильность, откуда молодому человеку было знать о таком глубоком, выстраданном с годами, вкусе к жизни. А он, этот вкус, больше зависел от толики нежности, взаимности и теплоты сердец, нежели от количества пусть даже самых ценных бумаг. Таня, как заядлый игрок, продолжала раскладывать пасьянс своего будущего, это было весело и заманчиво. С этим сложно не согласиться.

             Ну, конечно, в 45 — баба ягодка опять! Мало того, именно в 45 новая, осознанная, полноценная жизнь у неё кажется, опять зачиналась. Подумать только, ведь медитации под фресками: на любовь и счастье — реализовались буквально за какой-то месяц!

             Как профессионал, Татьяна понимала, что это всё взаимосвязано, на лицо: увеличение психоэнергетических способностей для привлечения на первый взгляд невероятных желаний! Анализ собственных поступков, привычек, приобретение любого опыта и развитие мыслительного процесса, коррекция собственных позитивных эмоций — привели в общей сложности к желаемому результату. Это факт.
Таня позитивно принимала то обстоятельство, что вернулась из поездки совсем другой. Теперь она иными глазами видела и оценивала окружающий её мир. Это случилось как-то непроизвольно, но Таня сразу заметила, мир стал лучше, намного лучше. Теперь она не просто устало топтала землю, она чувствовала свои шаги на полметра выше почвы. Тело казалось лёгким и прозрачным. Тане совсем не хотелось есть, хотелось уединения и покоя для грёз и мечтаний.

                Слава Богу, дети у неё были уже самостоятельными, они сами решали свои проблемы, учились и работали, так что Таня имела возможность оставаться одной со своими мыслями и фантазиями. Её фантазии — это дорога, дорога… такими же были и сны. Банально, но как это знакомо всем, кто был влюблён, не правда ли?! Татьяна спрашивала себя: готова ли она снова, уже в который раз, ехать в другую страну, осваивать новый язык? Готова ли она снова где-то опять прирастать корнями, пусть даже это будет гостеприимная Вена?! Самое время было продумать все нюансы для детей. У Саньки была постоянная работа, да и Лёлька начала обучение на диетолога в шведской гимназии. Как на них отразится мамин переезд? Не отбросит ли это событие их на шаг назад?

                Да, вот ещё. Влад… ему переезд Татьяны только на руку, теперь он свободно сможет приезжать в Танин дом со своей новой семьёй. А — платить за дом? Допустим, Герман оплатит все долги Иванцовой, но вряд ли ему понравится ещё содержать бывшего муженька с его выводком… а вот Владу, наверное, очень хотелось бы, жить на всём готовом, он даже бровью бы не повёл, такой уж человек.
Этот боец при случае попытался» вразумить» Таниного избранника о странностях своей бывшей супруги. Читая письмо Влада, Герман только хохотал, вот так просто хохотал — от души. На всю мерзость о Тане, дипломат деликатно ответил: «Спасибо, что вы её оставили в покое. Теперь она — моя». И, совсем без эмоций, просто хладнокровно игнорировал все просьбы белорусского попрошайки Влада о финансовой поддержке во время будущего первоначального устройства в Швеции. Герману самому нравилась идея проживания в доме Иванцовых. Сейчас это было не реально, а потом? Жизнь переменчива иногда быстрее, чем мы думаем о ней. Так что, чем чёрт не шутит?!

                Вы, дорогой читатель, не удивитесь, Герман появился на пороге этого многострадального дома уже через неделю. С букетом цветов и в дорожных джинсах, с небольшим чёрным чемоданчиком. Символично, но как раз в этот момент назревала гроза, где-то рядом гремел раскатистый гром. И вот уже во всю дождь крупными каплями начал отстукивать свою вечную мелодию. На сей раз — в аранжировке Германа и его любви.

                Недавно пришедшая с работы Таня, была охвачена домашними хлопотами, она суетливо разгребала дневной беспорядок и не слыхала, на фоне дождливого барабанного боя, осторожный стук в дверь. Таня никого не ждала. Правда, Герман, вчера в телефонном разговоре, шутливо намекнул, что готов прилететь на крыльях любви — по первому зову. Видимо, он надеялся, что Таня тут же пригласит его, но невеста хитроумно ускользнула с темы. Она интуитивно не торопилась с ответом.

                Стук в дверь повторился более решительно… сердце подсказало женщине всё правильно, оно билось громко и весело. особенно, когда на пороге перед открытой дверью появился лучший гость в её жизни:
               — Хозяйка, разрешите, пожалуйста, мне согреться у вашего домашнего очага? — пропел своим бархатным баритоном цветущий Герман, как всегда многозначительно!
               — Пожалуйста, если путник прибыл с добрыми намерениями и светлыми чувствами, — раскрасневшись и опустив глаза, звонко подхватила игру Таня.
               — Только с добрыми, исключительно для тебя. А светлых чувств столько, что еле стою под их тяжестью. Надо бы скорее куда-нибудь приземлиться. Не отказывай мне, любимая моя, — с этими словами Герман решительно покинул крыльцо и грозовой пейзаж. Теперь, за закрытой дверью, он быстро откинул чемодан и стряхнул капли дождя. Надо было срочно обняться с любимой, иначе, и вправду, чувства могли свалить этого исполина или спалить дотла!

               Разговора не получалось. Они могли только обниматься, целоваться и смотреть друг другу в глаза. Спасал ситуацию непревзойдённый в таких случаях посредник — кофе. Таня уже знала кулинарные пристрастия гостя, на столе разом появились все необходимые вазочки с дарами для души. Герман с юмором рассказывал о своих переживаниях и этой поездке, Его любимая слушала, не перебивая. Ей вообще не хотелось говорить. От нахлынувших чувств в голове образовалась каша, и найти нужные слова, на нужном языке было архисложно. Женщина решила не заморачиваться. Он был здесь, она была счастлива! А слова обязательно найдутся… потом, если будет очень нужно.

                Надо отметить, что Герман тоже в этот раз не отличался красноречием. Оказавшись на чужой территории, он говорил тихо, медленно и разборчиво, словно боялся что-нибудь перепутать и спугнуть Удачу. Таня видела, как внимательно Герман искал мужскую обувь в прихожей. Ничего не обнаружив, он обрадовался — как сухой лес дождю, никак не меньше. Женщина чувствовала, что гость постепенно расслаблялся и успокаивался, ей было очень приятно — это доверие. Герман кинулся демонстрировать свои подарки: сувениры из Вены, не забыл и про детей. Хозяйка участливо спохватилась, она должна была показать ему свой дом.

                Да, дом сразу заинтересовал гостя, они пошли по этажам и комнатам… Для Тани это был опять новый эксперимент, она пыталась проникнуть в потаённые мысли своего визави. Его осторожный взгляд и подготовленные фразы к любой неожиданной ситуации говорили: доверяй, но проверяй. Правильно, он настоящий дипломат! Таня смогла прочитать это мгновенно.
Вечером, за большим накрытым вкусностями столом, все отметили приезд дорогого гостя, и Санька получил возможность убедиться, что этот мамин избранник все-таки не Усама бен Ладен, а достойно образованный человек. Сын подчеркнул красивый английский язык гостя и наверное, в этот момент у него возникла мечта стать таким же дипломатом и полиглотом, как Герман. Что ж, достойный пример. Дерзайте, молодёжь!

                Следующий и потом ещё день — пролетели незаметно. Герман как-то легко вписался в быт Иванцовых. Он охотно помогал хозяйке готовить обеды и с азартом чистил лужайку вокруг дома. Когда Санька возвращался с ночной смены под утро, то Герман, по собственной инициативе, вставал и заваривал для него великолепный коста-риканский кофе. Было видно по всему, что ему натерпелось стать членом их семьи. Но надо отметить, что вожделенное членство он зарабатывал добросовестно и открыто.
               — Герман, ты достаточно всё обдумал? Я знаю, что после первого неудачного опыта обычно мужчины не торопятся в брак?
               — Милая Таня. Я расскажу тебе всю историю, что недавно случилась со мной, от начала до конца, — мужчина волновался, а Таня весело внимала каждому его слову, она искренне верила ему, она видела это сама, медитируя, как обычно. Герман откровенно продолжал, — после того, как вы уехали, я отправился в наш Костёл. Там я присел под крестом Христа, мысленно попросил его покровительства и защиты, я думал о тебе, Таня. Ждать ответ пришлось не долго, буквально через минуту зазвучал марш Мендельсона. Предполагаю, что это оркестр репетировал — к предстоящей свадьбе в ближайшую субботу. Но таких совпадений просто так не бывает, любимая. Это был знак, я решил для себя окончательно, что мне нужна только ты. Поэтому я снова озвучиваю своё сокровенное желание: Таня, я хочу быть твоим мужем. Я буду заботиться о тебе, как Бог. Я сделаю всё, что он повелит мне в отношении тебя. Я думаю, что это будет не трудно, ведь чего хочет женщина — того хочет сам Бог! Тебе решать, как и когда будет наше бракосочетание, я всё оплачиваю по праву мужчины.

             Жених созрел очень быстро, а Тане необходимо было ещё время. Да, прав был эпохальный певец Игорь Тальков, озвучивая своё неоспоримое резюме: «Несвоевременность — вечная драма там, где есть Он и Она!» Что ни говори, в данном случае это была поистине драма, женщине пришлось идти на самые изощренные уловки, чтобы хоть немного остудить южный пыл своего решительного Мачо. Всё-таки это был уже её третий по счёту брак, она не имела права на ошибку. Советоваться было практически не с кем. Это ещё больше усугубляло ответственность перед выбором. Всё складывалось в пользу Германа, но невозвратность момента, пугала женщину, не давала ей сил произнести заветное « Да».

              Герман же упорно настаивал на браке, собственно, именно для этого он приехал сюда, именно об этом он думал все эти дни. Таня в очередной раз обращалась в медитациях во Всевышнему, ангелы шептали в пользу Германа… Таня сопротивлялась. Ведь, согласись она вот так сразу, значит, как маленькая девочка должна была поверить в сказку! Но одно дело сказка, и совсем другое — реальная жизнь. Как поддаться искушению и поверить в подаренную ей Всевышним сказку наяву! Вы пробовали?! Вот то-то же!

               Да, кстати, раз уж дело дошло до сказки, как не позаимствовать у народной мудрости глоток находчивости?! Таня решилась на те самые пресловутые три испытания для богатыря, которые подскажут наличие честности в его намерениях… Шутка? Но в каждой шутке… а почему нет? Тем более, что сам Герман настаивал на подобных условиях, или испытаниях. Будучи умным человеком, он понимал, среди какого контингента ему пришлось оказаться в Таниных глазах — на этой грешной Земле. Поэтому он был только рад, чтобы бы нашлись такие варианты, которые позволят хоть немного отделить его от многоликого планктона хомо-сапиенс мужеского полу в глазах любимой. Он сам настаивал и торопил женщину:
              — Сделаю всё возможное, чтобы ты знала меня, чтобы ты верила мне.
              — Отлично!

           Так, решение найдено, Герман получит согласие на брак с Таней, если:

     1.Удивит всех членов семьи, включая детей, своим кулинарным искусством.

     2.Проведёт вместе с невестой наедине несколько дней в творческом поиске: надо выложить декоративный камень на стене новой кухни — отличная идея для двоих!

     3.Искупается в северном море осеним холодным днём вместе с Таней, которая была моржихой уже не первый год.

             Предложенные строптивой невестой испытания показались Герману забавными, скорее детскими, но, как истинный джентльмен, он все эти боле-менее суровые испытания посчитал как необходимое изначальное совместное творчество! Жених взялся за выполнение испытаний «засучив рукава».
Для начала он созвонился со своим секретарём в Вене и договорился на дополнительный недельный отпуск. Дальше закрутилось такое!

             Были закуплены продукты для традиционного коста-риканского торта «Трес лечес» (три молока- по-испански). Следом за этим, из магазина строительных материалов были завезены в дом, в нужном объёме, декоративные камни. Заодно, в столовой появилась недельная корзина продуктов, и к ней прилагалась «бонусом» поллитровка водки «Столичной»… — А этот символ бытового алкоголизма для чего? — не без юмора, но настороженно поинтересовалась видавшая виды невеста.
            — А это не то, что Вы подумали, мадам, это микстура! Для прогрева, после купаний в холодной воде. Не забывай, Таня, я южный человек, холод мне противопоказан, в моих генах данные на моржевание попросту отсутствуют, их там нет и никогда не было. Но я, ради нашего счастья — прыгну в страшную водную пучину, чтобы вынырнуть твоим единственным Принцем, — уверенно улыбаясь, ответил Герман. (Вам это ничего не напоминает? А ведь костариканец не читал русских народных… а может у них там, за морем тоже такие сказки бытуют? Земля круглая, сказки тоже путешествуют, как люди.)

            — Зря волнуешься, я уверена, что тёплое течение Гольфстрим и моя любовь согреют тебя! — подбодрила героя белорусочка.

              Не сомневайтесь. Следующая трудовая неделя пролетела для обоих быстро и результативно. Счастье не бывает медленным, а время на земле не останавливается любовью. И торт, и другая приготовленная Германом еда была выше всяких похвал. Кухня костариканца заставила Иванцовых бесстыже облизывать пальцы, а у Таня в кулинарной книге появились новые отличные рецепты из кухни мамы Германа. А искусно приклеенная цементом декоративная плитка — под натуральный камень, на центральной стене их огромной кухни — свидетельство мастерства, упорства, решительности, а ещё рукастости приезжего гостя.

              Настало время для третьего испытания — моржевания. Таня посмотрела в лицо жениха, было понятно, что прыжок в ледяную воду может оказаться для него летальным.
              — О’kей, подождём до лета, потом поженимся… — шутливо успокаивала посиневшего от страха жениха строптивая невеста.
              — Это убьёт меня раньше, чем я утону, — завопил Герман, — только сейчас и только так, как условились!
Прихватив заранее купленную водку, махровые полотенца и тёплую сменную одежду, они отправились на машине к морю вдвоём. Женщина всю дорогу подбадривала испытуемого:
              — Только не паникуй, это важно, расслабься! Нельзя думать о холоде, думай о тепле и блаженстве! Сейчас вода в море теплее воздуха. Смотри на меня, делай как я, все будет хорошо! О ’kей?!

             Таня тоже когда-то начинала моржевать с опаской и сомнениями, в первый раз было действительно страшно, а теперь стала зависимой от этого волшебного ритуала, неописуемого чувства бесконечного слияния со стихией. Но главное, Таня с первой встречи отметила огромный энергетический ресурс Германа, она заранее знала, что Он выдержит всё, если будет уверен в пользе испытания.
При погружении в ледяную воду тело «моржа» раскаляется как жаркая печь.
Человеческая душа сливается с энергией мирового океана. Осознание этого слияния с силой воды, даёт непроизвольное внутреннее духовное преображение — вот о чём следует думать, когда собираешься моржевать. Герман внимал высокопарной дребедени одержимой невесты и покорно утвердительно кивал оцепеневшей от страха головой.
 
             Ему натерпелось побыстрее закончить этот безжалостный эксперимент, он спешил, наперекор всему, доказать, что он настоящий мужчина, а слово его — бесценно.

             Октябрьская морская купель ждала их своей безлюдностью и мрачностью. В это время года никакому адекватному горожанину не придёт в голову отрываться на сумрачном побережье, перед лицом устрашающей взор стихии. Холодно, однако. Да и темновато как-то. Они выехали из дома светлым днём, а, прибыв к морю через полчаса, оказались в вечерних сумерках, что усугубляло и без того экстремальную ситуацию. И это понятно, осенью на шведском побережье дни становятся заметно короче. Для Германа же все было в диковинку. В Вене вечера были ещё длинными, а на Коста Рика вообще все вечера однообразные — солнце восходит в 6 утра и заходит в 6 вечера.

          Нынче немного подмораживало, градуса — 2—3. Температура воды обещала быть градусов 10… не более. Таня начала поспешно раздеваться до спортивного купальника, не давая расслабиться и сдрейфить испытуемому.
         — Давай, давай, побыстрее, не следует позволять себе замёрзнуть, не доходя до воды! — бодрячком координировала спутника опытная моржиха.
         — Таня, милая, я водочки, вкусной… «на здоровье!» Может быть, в последний раз… УХ!
         — Перестань жалеть себя, смотри на меня, мы — вместе!
         — Да, но ты — Фея! А я грешный земной человек, мне страшно! Я, пожалуй, ещё немного… «на здоровье!»

                Герман спешно разделся, тут же его окатил пронизывающий морской бриз. Брр… он послушно поковылял по ледяному от холода песку к воде… Таня еле поспевала за ним, стараясь сдержать гомерический смех, который накатывал на женщину при виде отважного Коста-риканского Моржа.

                Добежав до деревянного мостика, устроенного специально для ныряния, Герман мгновенно скрылся в морской пучине. Через секунду вынырнув, он опять с высокой скоростью опрокинул стопку водки и стал обтираться полотенцем. У него ноги моментально примерзали к песку. Таня помогла дерзкому, уже без пяти минут реальному, жениху одеть обувь, подставив своё надёжное плечо.
              — Ну, как прошло воссоединение с мировым течением? — невеста не могла скрыть своё удивление от такой решительности избранника.
              — Ещё не понял, но главное, чудо свершилось, теперь важно остаться здоровым! Можно мне ещё стопочку, пожалуйста!
Таня оставила Германа наедине со «Столичной», на студёном ветру, а сама безмятежно, без суеты — шагнула в темноту. Спокойно, как будто в летний солнечный день, женственно, даже кокетливо, красиво покачивая округлыми белеющими в темноте бёдрами, она прочитала молитву и опустилась с головой в воду. Вынырнув, покрестилась, глядя на небеса и поблагодарила вселенную за данную благодать.

                Дары Бога — наши дары!

                Спешно прикрывшись большим махровым полотенцем, она приблизилась к ждавшему её на берегу в тёплой куртке Герману, нежно поцеловала возбуждённого кавалера и нежно промурлыкала:
               — Спасибо, любимый, за праздник души! Я выхожу за тебя замуж. Ведь сама морская стихия дала согласие на этот брак. Прости, что помучила тебя немного, зато мы оба теперь знаем, что являемся половинками одного целого союза под названием семья!


                БОГ ЛЮБИТ ТРОИЦУ


                А что ещё можно сказать женщине, надумавшей попытать счастья в третий раз?!

               Они поженились в ноябре. Герману, как раз на его День рождения, удалось выпросить отпуск по семейным обстоятельствам, единственный за последние 7 лет работы на посту директора научно-технического отдела в ООН. Приглашённых гостей было немного. Пара свидетелей: 65-летний статный, приятной наружности, швед, с 45-летней моложавой русской женой — давние приятели Иванцовой, несколько Таниных подруг- таких же эмигранток.

            В Местной гётебурской коммуне Германом была оплачена самая длинная, предусмотренная прайсом, процедура бракосочетания… которая на деле пролетела ровно за 5 минут. И только!
            — Сколько же длиться тогда короткая процедура? — пошутил вечный аналитик Герман, весело подмигивая представителю в чёрном смокинге.
Белорусочка в этот день, согласно древним славянским (и не только) традициям, снова поменяла фамилию. Теперь она имела представительную, звучную немецкую фамилию Кейтель.

            Таня непроизвольно вспомнила канувшую в Лету свадьбу с Кристером, когда процедура была на дому — в течение часа. Тогда сам представитель местной власти позволил себе угощаться вместе с приглашёнными. В маленьком Москоселе, плохо понимая церемониальные фразы на шведском языке, она только кивала в ответ, как научил её влюблённый швед. Здесь же, сегодня всё было по-другому: Таня вполне осознанно отвечала на традиционные вопросы о долгой и счастливой совместной жизни. Эти минуты были наполнены самым настоящим человеческим счастьем, выстраданным и желанным обоими супругами, которые и внешне, и по духу были вполне достойны друг друга. Таня не смогла сдержать слёзы, ей было так волнительно и вместе с тем уютно, потому что рядом был дорогой и любимый Герман, который крепко сжимал её руку в своей.

             Итак, конечно же: — Горько!
               
             Несмотря на позднюю европейскую осень, день выдался необыкновенно солнечным и тёплым. Таня решила надеть новое изумрудно — зелёное, под цвет глаз, платье — с золотыми разводами, цвета Анахата-чакры. В китайской медицине эта сердечная чакра управляет любовью к себе и окружающим, поддерживая сочувствие, сострадание и прощение. Женщине непременно хотелось в это день — прощать и быть прощённой.

                Её дети легкомысленно проигнорировали мамино торжество, так как у них заранее на этот день, были куплены билеты на знаменитую американскую поп-группу. Жаль, конечно, но Таня не стала спорить, её счастье было таким запоздалым, что она сама в него не сразу-то поверила. Бог им судья! У детей уже давно своя жизнь, не стоит им мешать строить своё счастье. На этом празднике жизни у пары состоявшихся людей, скажем честно, наивной молодости и ветрености места уже не было…

                Герман восхищал гостей знанием крепких напитков. Он угощал всех желающих известными, популярными в местных барах коктейлями, типа «Кровавой мери» и «Секса на пляже», сопровождая виночерпии забавными прибаутками и поверьями. Весёлые сказки Германа всколыхнули не одно одинокое сердце, сидевших за столом горьких разведёнок… поэтому, когда было произнесено уже немало тостов и осушено бокалов в честь молодых… началось. громкое веселье со скрытой картиной из оргии, только не того изначального пиршества древних греков в честь Бога вина и виноделия, а последующие в народе пиршества с элементами разгула и…

                Русские женщины, запавшие на галантного дипломата, по очереди признавались ему в своих чувствах, а самая неуёмная, неистово ловила под столом своими истосковавшимися по флирту ножками заветные лакированные туфли растерянного Германа. Он не был готов к такой русской прыти новой Амазонки и, в конце концов, совсем отказался садиться за стол. Придумывая себе развлечения подальше от шаловливой дамочки. Было весело, если бы не было так грустно…
Таня снисходительно наблюдала за подвыпившими сверстницами, ей совсем не хотелось никаких разборок, просто надо понять людей, впервые столкнувшихся с таким сногсшибательным джентльменом, да ещё — дипломатом! Видное ли дело. Пусть уж повеселятся на славу, кто как может. Эйфория женского счастья танцевала вместе с Таней на этом торжестве и не давала опустится до мелких неурядиц. Осознание свершившегося чуда, когда люди находят свои половинки среди миллиардов одиноких сердец на этой планете, наполняло невесту подобно подоспелому винному сосуду, который по природе своей готов исцелять и радовать окружающих своим наполнением и новыми благостными красками. Таня в этот значимый для неё день могла нести в мир только позитив и доброе соучастие всем и вся…

                Отпуск Германа заканчивался, новоиспечённый супруг настаивал на переезде в Вену. Для Тани — принятие такого смелого решения означало потерю наработанного потенциала в Гётеборге. А как же истина: Мой дом — моя крепость?! Это ведь не замок на песке… надо было срочно что-то решать. Земные проблемы пришлось в срочном порядке совмещать с медовым месяцем. Издержки поздних отношений: слишком глубокие корни — были у обоих немолодых людей. Но, с другой стороны, Таня была не понаслышке знакома с проблемами одинокого человека… нет, этого ей уже точно не хотелось… к тому же, дети в ближайшем будущем планировали разлететься в разные стороны: совершеннолетняя Лёлька выбрала английскую школу в Лос Анжелесе, сын — связывал свою учёбу с другим государством. Перспектива встречи с Владом и его новой семьёй, живя в своём доме, огорчали женщину не на шутку.

                Герман теперь был её единственной финансовой опорой в жизни, он советовал сдать дом в наём и поехать за ним всем вместе. Таня покорно написала заявление на увольнение с работы. Материальные вещи почему-то мало волновали её, теперь она отчётливо понимала свою удвоенную силу — возле Германа. Она безгранично доверяла ему и своей Фортуне.
А довольный супруг только подбадривал молодую жену (на 10 лет моложе, факт):
               — Что нам стоит — дом построить, всё оплатим — будем жить! Тем более, что в Европе это делают многочисленные строительные компании.

                Когда «молодые» Кейтели навестили отдел прописки в шведской Коммуне, то столкнулись с вопиющим шовинизмом. «И смех, и грех», местная бюрократка, с лошадиной физиономией, прямо возмутилась, глядя Герману в лицо::
               — Вы, такой импозантный и состоявшийся джентльмен, могли найти в нашей стране довольно успешную шведку. Зачем Вам, достаточно уважаемому человеку, какая-то эмигрантка с сомнительным прошлым. Я бы сама охотно поехала за вами хоть на край Света, не говоря уже о Вене, если бы Вы выбрали меня!

             На что непоколебимо спокойный дипломат с огромным жизненным опытом парировал:
             — Простите, мадам, но свой выбор я уже сделал! Вы немного опоздали…

               После того, как Герман получил прописку в шведском доме супруги, сразу же были поданы его документы на ПМЖ. Счастливая пара, собрав только самое необходимое, на крыльях любви, как в хорошем эпосе, летела навстречу новой судьбе.
Тишь да гладь, да божья благодать. Хочется думать всем нам, так хотелось думать и самим «молодым». Что ж, похоже, есть немного Рвя и на грешной Земле. Они продолжали жить в снятом Германом отдельном двухэтажном особняке в центре Вены. По традиции, сразу были приглашены к ним в гости все родные: дети Тани, мама Мила, сестра Вера…

              Таня и Герман оказались очень гостеприимной парой. Добро пожаловать в светлый дом Кейтелей всем добрым людям! Татьяне давно не терпелось познакомить своих родных и близких людей с дорогим избранником. Она отправила в Беларусь приглашения на получения шенгенской визы для всех. Через пару дней позвонила мама Мила и осторожно спросила:
             — Доченька, а Герман правда темнокожий? Тут в шведском посольстве, одна работница предположила, что Герман, скорее всего, выходец из третьего мира. Это из Африки, что ли?
             — Мамочка, не волнуйся, мой муж красивый, талантливый и очень добрый, всё остальное для тебя не должно играть никакой роли. Не слушай никого, покупайте билеты, мы ждём вас. Берите с собой самые красивые наряды — будем отжигать на берегах Дуная.

           Нашлось ещё несколько бывших одноклассниц из Москвы, с расистскими наклонностями, которые не стесняясь выражали обидное сожаление:
          — Латиноамериканец? Танюша, ты сошла с ума. По тебе сохли все мальчики в нашем классе, все сокурсники в вузе, да ты бы, при желании, убаюкала любого англичанина или, по крайности, шведа. Таких иноземцев, как твой Герман, ты бы и у нас нашла. Низко падаешь, подружка. Смотри, не пожалей!
           — Девочки, не учите меня жить, лучше помогите материально, а если что не так, то в моё отсутствие, можете меня даже побить! — по-прежнему снисходительно отшучивалась Госпожа Кейтель. Завидуйте молча… на каждый роток не накинешь… так сказать.

         — Учись любить глобально, мир к тому идёт. Не зацикливайся на мелочах, жизнь долгая, судьба разноцветная, — тысяча раз повторял Герман Татьяне, когда на неё обрушивался ушат тоски и ностальгии… по Швеции, по родной Беларуси. К этому времени её талант ясновидения позволял ей на расстоянии общаться и с мамой, и с детьми. Ежедневно она молилась за всех.


                НЕУСПОКОЕННОСТЬ СЕРДЦА


                Среда элиты ООН в Вене неожиданно дала возможность Татьяне раскрыть весь свой скрытый потенциал, который скромно таился глубоко в кулуарах женской души. Посещение всевозможных форумов и раутов возвысило ее до новой общественной платформы, дало повод увидеть в новых красках свою скрытую энергетику. Теперь она перестала быть «лошадью в конке», Таня превратилась в мудрую и зрелую женщину, она стала Королевой в своей счастливой семье, во всяком случае так называл её Король — Герман.

                Естественно, семейные обязанности продолжались в привычном рутинном ритме. Они включали общие завтраки, обеды и ужины — с романтическим оттенком. Супругов объединяли частые посещения закрытого дипломатического торгового центра, где всем служащим Организации Объединённых Наций предлагались лучшие, несомненно, качественные товары — со всего мира. Для многих жён, чьи мужья служили в дипломатическом корпусе, посещение закрытого торгового центра стало единственным развлечением в обыденной венской жизни. Однако — не для Татьяны… она продолжала работать над своим духовным миром и снова строила новые планы.

               Её не устраивала репутация обыкновенной супруги даже такого важного босса, как её Герман. Наша колдунья абсолютно не желала сидеть на шее мужа, никогда! Нынешняя её зависимость была временной, и точка. Тщательно взвешивая все «за» и «против», женщина составила примерный список своих возможностей в этом городе. Конечно, без языка возможностей было мало. Но в области её познаний и природных ощущений язык имел «номер шестнадцатый». Главным было помогать людям в их борьбе с недугами.
Первым пациентом, естественно, стал её Герман, который, в силу возраста уже обрёл свои хронические патологии. Лечебное голодание, бодифлекс вошли в их обычную рутину.

               Продолжая развивать свои экстрасенсорные способности, Таня «развлекала» себя картами. Ведь каждый цвет имеет свой энергетический импульс, специальное ощущение поля, и если освоить эту область, то можно легко «видеть» масть через закрытую карту. Здорово! А вместе с тем, человек обретает возможность различать, точно так же по цветам, и болезни.
Это сложно, но реально достижимо при регулярных тренировках. Монотонное занятие с картами увлекало успокоенную и окружённую уютом женщину. Может именно для этого Всевышний поместил её в этот Рай на Земле…
Например, зелёный цвет символизирует здоровье, а красный — воспаление. Добавление синего цвета к воспалённым красным участкам могло привести к выздоровлению и восстановлению равновесия. Цвета меняются в процессе манипуляций лекаря — экстрасенса. Так что, для кого-то карты — это просто бумажки, для кого-то средство лёгкой наживы на простоте обывателя, а для человека с добрыми намерениями — это, поистине, совершенный тренажёр. Вот так-то! Постепенно, тренируя свои органы чувств, Таня стала угадывать карту и очень редко ошибалась в диагнозе.

                Путешествуя по австрийским альпийским лугам, среди трепещущих маков, разящих глаза пурпуром, Таня получала колоссальный энергетический потенциал в гармонии с нежностью горной природы. Как знахарка, она понимала, что ювелирное восприятие красного цвета, в любых его оттенках, означает безошибочное предупреждение пациентов о возможных заболеваниях.

               Помимо эстетических и чисто деловых впечатлений, Таню поражали исторические аспекты в красотах Альп. Особенно её впечатлил дворец Хайльбронн с парком шаловливых фонтанов, которые австрийцы соорудили из естественных глубинных горных водостоков — привет (аж!) из 17 века. Так дикая водная система — вены и артерии Альп, превратились в очаровательную многослойную поляну освежающих, сверкающих, брызгающих водных лучиков, парящих над зелёной гладью императорского парка, зовущих к увлекательной игре и будоражащих фантазии туристов и отдыхающих. Так, например, для ничего не подозревающего посетителя достаточно было прикоснуться к двери или вступить на одно из скрытых мест на поляне, как вдруг, внезапно на него обрушивалась тонкая, серебряная стена брызгающей воды.

               Татьяна восхищалась инженерными способностями австрийцев и одновременно печалилась о своей родной стране, где до сих пор были места, в которых люди надрывно таскали воду вёдрами из колодцев. Почему не использовать опыт для улучшения жизни простых людей? Отговорка одна: денег нет… только почему-то в Европе — на все водопроводы уже давно нашлись средства.
Тема воды — особая для Татьяны, ведь вода играет особую роль в жизни живых существ, можно сказать, священную — она очищает и даёт силу! А ещё дает информацию!

               Глядя на чудо-фонтаны в парке, Таня молилась:
              — Земля — Ульяна, вода — Татьяна, дай мне воды, отведи от всякой беды. Вода — вдохновение, вода — очищение, вода — исцеление, что хлеб на обед.

              Рядом стоял и смотрел на свою чудотворницу Герман. Он любил смотреть на жену в моменты её молебна. Скажем больше, он тоже нашёл для себя приемлемые молитвы и при случае всегда повторял их про себя. Ему, в отличие от бывшего мужа Влада, была близка и понятна Танина культура верования. По сути, Герман всегда был человеком глубоко верующим, так что эта сторона жизни давала супругам дополнительную общность, несмотря на разницу религиозных традиций. Рядом с родным по духу человеком веровать было легко и увлекательно, без опаски быть высмеянной и причисленной к толпе религиозных фанатиков, как это обычно бывало у советских безмятежных и стойких атеистов.

               Постепенно восторженность чувств двух близких по духу людей переросла в здоровую, ограждающую от многих волнений в жизни… привычку. Да, да… это не оговорка, это правда жизни. Близкие люди прорастают друг в друга так глубоко и сильно, что уже трудно понять: где — кто?! Тема отношений у по- настоящему близких супругов уходит на последний план. Никаких других опасений кроме одного, чтобы не потерять друг друга. Но до такого состояния душ надо терпеливо, трудолюбиво, смятенно дотянуться.

                Таня и Герман за годы совместной жизни — всегда держась за руки, точно так же, как в первый день своего знакомства — совершили много прекрасных путешествий по всему миру. Конечно, бывало, всякое, но помнится только то, что согревает сердца и лечит душу.


                ЧАРЛИ И ПРАДА


               Если в доме царят любовь и достаток, то там непременно появляются так называемые детекторы счастья — домашние питомцы. В доме семьи Кейтелей обитали два прекрасных маленьких существа — померанские шпицы Чарли и Прада. Дочка Лёля вынуждена была оставить свою любимицу Правду родителям, когда уезжала за бой-френдом в Америку. Так что эта маленькая, пушистая, забавная собачка приехала в Вену из шведского Гётеборга. Похожего пёсика Чарли, Лёля завела уже в Америке, но так сложилось, что она вернулась в Европу. Пока девушка устраивалась и искала себя, кобелёк временно перекочевал также в семью Тани.

               Несмотря на его роскошное происхождение, Чарли был очень озорным, подвижным, постоянно что-то разбивал и портил, всегда стремился вытворить что-нибудь подленькое. В отличие от него, Прада, была «маминой принцессой», любила покой и ластилась к Таниным заботливым рукам. Она могла подолгу наблюдать за своей любимой «мамочкой» из маленькой дорожной сумки. Прада с лёгкостью переносила дальние экскурсии на яхте и в самолёте. Главное, чтобы Таня была рядом. Собачка с полуслова понимала свою хозяйку и преданно заглядывала ей в глаза.

                Хотя у питомцев были совершенно разные темпераменты, они оба отлично уживались в этой маленькой дружной семье. Отныне оба милых, пушистых комочка стали неотъемлемыми спутниками счастливой венской жизни Кейтелей. Татьяну забавляли и увлекали собачьи игры, в них она видела тайный природный смысл и разгадку некоторых человеческих повадок. Часами выгуливая их вдоль зеленых берегов Дуная, женщина соприкасалась с безмолвным миром животных, снисходительно сочувствовала их собачьим проблемам и постигала азы таинственного невербального диалога. Таня была уверена, что общение с исключительно чистыми душами своих питомцев, помогает ей очистить и свою душу от неизбежных наростов человеческой лукавости и недоверия.

                Это был новый уровень взаимоотношений, построенных на любви, доброте и заботе. Неизвестно, кто из них отдавал больше чувств, так как женщина никогда не уставала от общения с ними. Госпожа Кейтель не сомневалась, что все члены её нынешней семьи были ниспосланы ей Всевышним для продления определённой миссии на нашей грешной Земле. Она понимала, что в нашей жизни все — не просто так, надо только вдумчиво относиться ко всем благам и невзгодам, чтобы каждый день оставался уроком в неуспокоенном сердце человека, если он верит в жизнь и любит жизнь!
               — Чарли, оставь Правду в покое. Видишь, она устала, — назидательно попросила шалунишку хозяйка.

            И тот мгновенно замер, перестал резвиться, внимательно осмотрелся, вильнул хвостиком и преданно заглянул в глаза своей «мамочке». Мало того, пес начинал льнуть к ногам хозяйки, как бы выпрашивая прощение за свою оплошность. Ну, кого они могут оставить равнодушными, эти преданные существа! Чарли усаживался у Таниных ног и тут же засыпал, словно вовсе не желал огорчать свою хозяйку. А через пару минут словно просыпался и снова начинал доставать Праду в надежде, что на этот раз ему удастся с ней поиграть. Игривость кобелька была безграничной, такой же, как терпение маленькой Правды. Таня смотрела на них и получала огромный заряд душевной бодрости, это было не просто времяпрепровождение, это были непознанные шаги в духовном развитии.

             В Священном писании сказано: «Праведник заботится о благополучии своего скота, а сердце нечестивых жестоко» (Притчи 12:10). Сюда же просится Завет: Возлюби ближнего своего, как самого себя… чтобы неуспокоенность сердца была не только просветлённой, но и добродушной.

             Однажды, выгуливая собачек, Таня стала свидетелем случайного разговора двух девочек-подростков, идущих позади:
             — Посмотри, Мэри, какие прекрасные шпицы впереди, как величественно и элегантно они идут рядом с хозяйкой!
             — Да, согласна, полная идиллия, похоже, они счастливы сполна!
             — Ты о хозяйке или…
             — Нет, я о животных. Живут себе, беззаботно, не задумываясь о покупке одежды и заработке денег… Им совсем не надо напрягаться, всё дадут и подадут. Гуляют весь день, без проблем… понимаешь? Я тоже так хочу.
Вот так, оказывается, кое-кто из уставших от своих забот людей мог даже позавидовать статусу домашних питомцев… не задумываясь о последствиях такого примитивного существования. Вот тебе и юношеская Философия жизни.

              Герман всегда разделял интересы своей половинки, потому что чаще всего они были свойственны и ему самому. Так произошло и в случае с собачками. Герман их обожал, хотя и ворчал, когда видел беспорядок в доме. Тем не менее, он их даже баловал. Никогда он не возвращался домой без вкусняшек для своих новоявленных « деток». Таня только снисходительно улыбалась, умиляясь картине возвращения «папы» домой.

             В этот вечер он по обыкновению вернулся с большими сумками продуктов, предвкушая, как весело его будут встречать домочадцы, но ни жены, ни собачек он дома не обнаружил. Странно, это было впервые… что-то случилось! Телефон у Тани молчал. Герман метался по квартире, не в силах что-то изменить. Через час жена сама перезвонила Герману. Она плакала в трубку:
            — Герман, мой милый Герман. Прости, что не отвечала, я не могла говорить… мне кажется, я потеряла Чарли… Я обыскала все близлежащие дворы, но его нигде нет. Герман, его нигде нет!
            — Таня, с тобой всё ОК?! Ты здорова? Где же вы?
            — Я — в порядке, — услышав голос близкого друга, Таня сразу успокоилась и взяла себя в руки, — мы были на прогулке с другими собачками, там было много белых и рыжих. Я даже не заметила, как Чарли спрятался и сбежал от меня. Я не знаю, что делать.
            — Вы уже так давно на прогулке, веди домой Праду.
            — Хорошо, Герман, я уже иду домой, — грустно вздохнула Таня.

            Вернувшись домой, Таня достала свой заветный ягодный маятник (да -да, тот самый) Она развернула на столе карту и начала исследовать. Чары магии повлияли на сидевшего рядом Германа, он покусывал губы и заворожено смотрел на жену. Он не меньше Татьяны переживал сейчас, ведь он по-настоящему привязался к этим маленьким игривым существам. Они так увлекательно общались и резвились с ним, как дети. Но главное сейчас было для расстроенного мужа, чтобы Таня успокоилась и не лила слёз понапрасну.
Она не плакала, и это уже было хорошо. Прозвучал стандартный короткий вопрос:
             — Где Чарли?

                Герман с интересом наблюдал как в неподвижных Таниных руках маятник завертелся и отклонился в сторону ближайшей станции метро.
У Тани молнией вырвалось из груди:
            — Чарли сейчас увезут на метро, мы никогда его больше не увидим! — она рванулась к выходу.
Герман встал на её пути:
            — Таня, не спеши! Животное не может пробежать незамеченным полкилометра в центре огромного города, где ездят быстрые машины. Нет смысла бежать. Лучше всего оповестить ветеринарную службу, так тут принято.
Одновременно с этими словами он набрал нужный номер, который нашёл в сети. Предупредив ветслужбу и поняв, что Чарли нигде нет, Герман бессильно опустился на стул.

                Голодная Прада жалостливо и тихонько заскулила, будто просила прощения за то, что не присматривала за братом. Надо было заниматься ею, Таня переключила внимание на «свою принцессу», которая никогда бы не потерялась, потому что всегда находилась рядом, у ног хозяйки.

                Утро пришло тревожно тихо, телефоны предательски молчали, малышка Прадочка скулила, Герман по привычке ушёл в интернет. Жизнь продолжалась. На прогулке Таня повстречалась с одной соседкой, та участливо спросила, где потеряли вторую собачку.На Танино огорчение женщина вдруг всплеснула руками:
              — Вчера вечером я встретила вашего Чарли возле местной пиццерии, по дороге в метро… мне показалось странным, что он был один… так вот почему он бежал так быстро и уверенно… мне очень жаль, но, наверное, его уже нет в живых, если не вернулся обратно.

             Сердобольная соседка, как могла, пыталась поддержать Таню в сей трагический момент. А Таня уже мысленно была там, у метро. Значит, маятник указывал верно… надо бежать к хозяину пиццерии, думала она.
            — Да, я кормил тут собачку… да, именно эту, — глядя на фото в телефоне подтвердил мужчина, продававший пиццы. Ваш кобелёк не отходил от моей маленькой собачки Риты. А потом он так и остался здесь, в пиццерии до утра, к нашему удивлению, за ним никто не пришёл. Ваш пёсик так красиво ухаживал за нашей шалуньей, был весёлым и смешным, ходил на задних лапах перед ней, пытаясь привлечь внимание. А Рита у нас простая, не породистая шкодница, она поиграла с ним немного и спряталась за дверью. Ага… Значит, это ваш парень влюбился и пропал! Не волнуйтесь, ради Бога, мы отправили его в приют для собак. Сразу видно было, что он потерялся, такой породистый, таких не бросают… Вот вам телефон того самого приюта, позвоните им.

                Вот так нашёлся бедолага Чарли. Таня уже потом, анализируя ситуацию, вспомнила, что несколько дней назад, когда они проходили мимо этого места недалеко от метро, Чарли упрямился, настойчиво отказываясь идти домой. Что же касается шалавы Ритки, Татьяна никак не могла вспомнить о ее присутствии — около метро было множество людей, там трудно было заметить кого-то конкретно среди незнакомых силуэтов. Да… зато шкодник Чарли обратил на нее внимание и влюбился… «Любовь зла, полюбишь и козла».

                Живое существо, согласно законам природы, готово на многое… Татьяна начала относиться к нему более нежно и внимательно, так как осознала, как легко его потерять, и сложно снова обрести. А ещё поняла банальную вещь: собакам как людям нужна своя половинка.


                ПЕРЛЫ БИЗНЕСА


              Если в Швеции, иностранные предприниматели в начале нулевых, занимаясь бизнесом, заботливо получали регулярные дотации от государства, то Австрия полностью игнорировала интересы эмигрантов. Суровые условия хладнокровного австрийского капитализма заставляли предпринимателей платить даже за консультации в налоговой. Но деятельных оптимистов не остановить никакими налогами — это факт. Статус бизнесмена всегда привлекал смекалистых и энергичных европейцев, даже если они были выходцами из соседних, менее удачливых государств. Надо отметить, что и правовой, и финансовый механизм предпринимательства в Австрии был отработан «на все сто!». Так что, не грех был бы и попробовать…
Главным условием австрийского бизнеса было всегда: Свобода во всем! Традиционно правый популизм стал гордиться ужесточением миграционной политики и одновременно успешно использовал тех же самых иностранцев, хитро вытягивая из них любой капитал.

               2008 год. Татьяна неудачно устроилась в одну такую австрийскую абсурдную страховую компанию, которая подписала с ней контракт на работу в должности экономиста-финансиста с зарплатой в 2000 евро, а потом уговорила заключить тут же страховку на 900 евро в месяц, которая обещала в старости благополучную пенсию в 10 000 евро в месяц. Для Тани такая перспектива показалась финансово интересной, она же в своё время научилась доверять бизнесу в правовой Швеции, а вот «принцип пяти» женщине тогда, к сожалению, не был знаком! Если помните, то принцип такой: Прежде чем соглашаться на предложение кого- либо, нужно прикинуть, сколько бы человек могло оказаться и согласиться — на этом месте… если предложение очень доступное и могли бы быть легко — 5 и более претендентов, то — отказывайтесь сразу! Вот такой замечательный жизненный опыт очень мог бы пригодиться тогда Татьяне, но увы… Придя на работу, порадовалась успеху не долго! Ровно через месяц контора оказалась закрытой, а работники все уволены. Вот так-то!

               А как же страховые обязательства, спросите вы?
               Да никак, мошенническая фирма так хитро оформила своё банкротство, что закрытие страховых контрактов работало только «в одни ворота». Обезопасив себя, фирма пустила по миру своих работников со всеми не закрытыми страховыми обязательствами. Хитро! Татьяна, как впрочем и все остальные уволенные, должна была платить в налоговую ежемесячно приличную сумму, не смотря на потерю обговорённых с фирмой доходов.
Что же делать было?

               Благодаря Герману, для Кейтелей это не было катастрофой, доход семьи позволял такие выплаты. Но какой дурак будет платить фирме, которая просто на просто надула своих клиентов?
Только через суд и благодаря дипломатическому статусу, Таня смогла избежать этих непредвиденных расходов. Все другие её коллеги завязли в судах на долгие месяцы беспросветного сбора всё новых бумажек…

               Нельзя забывать, что за все ошибки мы платим в первую очередь временем и поэтому надо держать «ушки на мокушке» пока они молоды и слышат (хе-хе).
После такого печального опыта пришлось на время отложить карьеру и снова немного «подковаться». Здорово выручило заочное образование в шведской гимназии и дополнительные курсы немецкого языка. Жизнь в международном ареале ООН требовала от Тани постоянной готовности к официальным выходам и встречам. Занимая высокую должность директора научно-технического центра, Герман мог в любое время позвонить жене и сообщить о предстоящей поездке или деловой встрече в ресторане. Несомненно, от жены такой «шишки» требовалось быть на высоте внешне и внутренне.
Да, если внутренний баланс не требовал особой реформации, то внешний — занимал немало времени и заботы. Татьяна не стала мелочиться, она обратилась в хорошо известный местной элите Салон Красоты «Клеопатра», пользовалась услугами лучшего парикмахера и визажиста.

             Не смотря на достойные успехи, время шепчет тихонечко: — Пора!

             А следом безжалостно стреляет в спину старость!
Департамент даже самый элитный вынужден обновлять кадры, Германа с почестями проводили на пенсию. Тогда-то Татьяна и задумалась о своём новом предпринимательском статусе. Без творчества и дела сидеть она не могла.
К этому времени семьёй была куплена уютная квартирка в центре Вены и всё необходимое для благополучия Германа на заслуженном отдыхе. Танин же возраст требовал ещё активного участия в жизни общества, тем более женщина страстно желала этого, поэтому Кейтели припасли небольшой капитал для инвестирования в бизнес. Но с чего начать?

              Свою активную поддержку предложили дочь Лёля с бойфрендом. Её любимый Данте, несмотря на своё французское дворянское происхождение, оказался заядлым бизнесменом. Он открыл фирму по ремонту раритетной недвижимости (есть и такое!), но желал расширяться где-нибудь на другом поприще. Вместе они дружно засучили рукава и… бросились в бизнес с головой!
Но не тут-то было, удача не обитает на мелководье. А глубины законов бизнеса оставались для Тани тёмными пятнами. По сути любое начатое в таких условиях дело обречено на провал. Именно так и случилось. Китайские, на вид распрекрасные, спортивные костюмы не выдерживали конкуренции в Европе из-за известного всему миру низкого качества. Ничего не поделаешь, спрос европейцев высок только на достойные долгосрочные товары.

                Сколько бы ни хаяли современный интернет, его услугам иногда просто нет цены, как они дороги. Сидя за монитором, Таня неожиданно открыла для себя интересную науку — нумерологию. Благодаря этой древней науке женщина смогла досконально просчитать предназначение каждого из членов семьи. Например, она сама оказалась символичной «двойкой» — это дипломат и организатор, помощник и целитель, её досточтимый муж Герман тянул на «пятёрку» — это сенсей-учитель и деловой авто пиллигрим, а дочь Лёлька — талантливая своими креативными способностями к налаживанию контактов «тройка». У Данте выпала «шестёрка», что соответствовало его роли в новом совместном деле, ему отводилась главная роль по креативному оформлению достойного делового сайта и профессионального маркетинга. Далеко не надо было ходить, ряд новых услуг требовались в кругу работников ООН.
Тане тут пригодилось всё: и высшее экономическое образование в сфере бытового обслуживания, и шведское медицинское образование, и практика эмпатии в общении с людьми. Первый блин — комом, но тут уже все подготовились основательно, так что ком прокатился мимо…

                Итак, Кейтелями была основана не виданная доселе фирма по реализации широкого спектра услуг в помощь семьям горожан. Оставалось только сидеть и ждать звонков от клиентов. Ожидаемыми и, конечно, самыми первыми поступили звонки от мамочек, которым срочно нужны были няньки. Спрос на них увеличивался с каждым днём, пришлось активно искать работниц, для неопытных — в срочном порядке составлять методички с обучением.

                Таня целыми днями проводила интервью с наёмными работниками, по 10–15 человек в день. В основном, приходили украинки и молдаванки, владеющие русским и английским языком. Представьте себе, запрос на хороший немецкий или, скажем, еврейский тоже быстро выполнялся Таниной фирмой. Хотя бывало всякое, когда, например, Татьяне самой приходилось выходить на подмену.

                Однажды случился один, мягко говоря, курьёзный инцидент. Как-то пригласил к себе для запроса на услуги один очень состоятельный известный клиент, ему нужна была няня для троих детей. Эпатажный мужчина был невероятно требователен и категоричен, провожая Кейтелей по своему шикарному дворцу. Им скрупулёзно обговаривался буквально каждый пункт пребывания гувернантки в доме. Таня уже вожделенно потирала ручки… но тут случилось хозяину дворца отвлечься на телефонный звонок. Дети, конечно, были все в комнате, рядом. У Татьяны завязался со старшей девочкой разговор:
                — Скажи, пожалуйста, а у вас уже были приходящие няни? Как же вы жили до нашего прихода?
                — У нас была очень добрая тётя, мы её любили, но папа не смог дать ей денег и она ушла…
                — Как же так, может быть, ты что-то путаешь, ведь у вас такой огромный и красивый дом!
                — Нет, я ничего не путаю. Вчера я услышала, а мама плакала, как папа говорил, что придётся даже дом продавать. Совсем денег нету.
Одним словом, сплошные понты… конечно, после такой детской исповеди Таня и Герман тут же покинули злосчастный особняк.

                Но это всё мелочи жизни, главным было для хозяйки фирмы благополучие и благодарность уважаемых клиентов. Ответственность, профессионализм и позитивная энергетика делали свои чудеса!

                Известность и финансовые обороты фирмы росли. Никто бы тогда в столице даже не посмел предположить, что все услуги выполнялись в начале только членами этой дружной семьи: Таня была за медсестру и няньку, Герман — на все руки: репетитором по школьным предметам, водителем Мерседеса с трансфером Вена-Аэропорт, сборщиком мебели и даже наставником испанского языка. Клиенты зачастую звонили со словами благодарности и не скупились на комплименты, подробнее интересуясь личностью импозантного водителя в белой рубашке, который, казалось, говорил на всех языках. Особенно импонировал пассажирам его чёрный Мерс под дипломатическими номерами.

               Молодой, элегантный и благоухающий француз Данте, после недолгого курса обучения в интернете, тоже практиковал репетиторством, кроме этого он охотно помогал нуждающимся с косметическим ремонтом. Жадная до работы, его команда из словаков и венгров радовали клиентов быстрой и качественной работой.
В скором времени, при сравнительно небольших вложениях, компания насчитывала около пятидесяти постоянных клиентов, которые звонили регулярно и интересовались новыми услугами. Фирма расширяла свои горизонты, вопреки всеобщей безнадёжности австрийского «чёрного» рынка. Слава Богу, у Тани все было «по-белому», законно и платёжеспособно. Каждый работник имел свой номер и карточку контроля за качеством, что поднимало степень ответственности персонала фирмы.

               Лучшая реклама — это сами клиенты. А клиентами были такие известные люди в Вене, как владельцы IT-компаний, отелей и ресторанов. Все работники фирмы имели должные документы для работы в Австрии. Минимумом, который требовался, были документы с разрешением работать в одной из европейских стран. Иногда они были просрочены, и Таня оббивала пороги налоговой, чтобы помочь людям. Поэтому была уважаема и любима.

              Наступила ранняя весна, заблестели золотые купола на Соборе Святого Николая в Вене. Включились и переливались всеми цветами радуги многочисленные фонтаны у ног победителя Русского солдата на Шварценберг-плац. Тут же, напротив находилось величественное четырёхэтажное здание Французского Посольства, о котором пойдет история ниже.
Ранним тёплым апрельским утром в конторе раздался звонок от нового клиента, Таня поспешила представиться:
            — Компания Strоm Assistans (по-шведски) приветствует вас и интересуется вашими проблемами. Чем мы можем вам помочь?

            Слащавый французский прононс музыкально вливался в ухо бизнес-леди… Таня тут же передала трубочку красавчику Данте. Тот, слушал, общался и широко улыбался. Так учтиво, что заулыбалась и сама Татьяна в предвкушении какой-то неимоверной, судя по всему, радости. Положив трубку, Данте объяснил хозяйке фирмы на красивом английском:
             — Звонили из французского посольства. Им срочно требуется вымыть окна во всём здании. Их уборщица взяла непредвиденный отпуск и для них сейчас эта большая проблема. Обещали хорошо заплатить — (аж!) тысячу евро.
             — Итак, новое для нас — клининг! Важно знать количество и размеры окон, для расчёта себестоимости. Как бы после свода сметы нам не показалась эта сумма значительно заниженной.
             — Ну, это по вашей, мадам, части, считайте, вот их данные.

               Таня отважно взялась за не знакомое доселе дело, она приняла предложение французов, правда с небольшой задержкой, но свойственным ей внутренним бесстрашием. Надо заметить, что в конце нулевых роботов-мойщиков окон ещё не было, приходилось пользоваться традиционным ручным трудом. Нужно было прикупить необходимые средства и инструменты. Кажется, предусмотрели всё…
В назначенный выходной, когда дипломаты остались радоваться тёплому солнечному дню в своих семьях, команда мойщиков окон, состоящая из молдавского садовника с верной подругой жизни, украинского сантехника так же с женой и шведской медсестры (самой Тани) открыли массивные двери с вычурными витражами ни куда-нибудь там, а в здание самого французского Посольства, которое горделиво красовалось в центре Вены.

                А частный водитель фирмы, по неожиданному совместительству профессор и в недавнем прошлом господин дипломат — Герман, после высадки всей бригады, тут же поторопился испариться за угол от того места, где его могли заприметить и узнать работники до боли знакомого ему учреждения. Дочка Лёлька — отказалась, сославшись на маникюр и новую прическу. Таня отступать не умела.
               — Ваши документы? — строго спросил охранник, через узкое окно, подозрительно рассматривая пришельцев.
Все переглянулись, они даже представления не имели, о каких документах идёт речь. Таня минуту поколебалась с ответом и смело протянула свою дипломатическую пластиковую карту, единственный документ, оказавшийся в её рабочей сумке. И конечно, рекламную брошюру фирмы.

               Прочитав документ, охранник уставился прямо в лицо красивой опрятной женщины, с выразительными изумрудными глазами, белокурыми локонами на плечах… и тут же перешёл на хороший английский:
               — Фамилия мне ваша знакома… Вы что ли сами мыть окна будете?
               — Ну что Вы, милейший! Для этого я привела бригаду достойных профи. Подскажите, куда нам пройти, пожалуйста.
               — Ждите здесь, секретарь запаздывает немного. А инструменты у вас есть? Я вижу, что вы пришли без лестницы, это зря… Вы мыли тут уже когда- нибудь или впервой?
               — Всё когда-нибудь бывает впервой, не волнуйтесь, мы справимся, обязательно!
              — Ну-ну, Бог в помощь!

               Охранник, явно нуждался в общении, не без этого. Наконец, немолодая, но красивая, с безукоризненным макияжем секретарша появилась на своём рабочем месте и сразу повела всю команду по этажам. Быстро показав все двухметровые позолоченные витражи- в количестве 65 штук, скрылась за дверью кабинета.

                Лёгкий продолжительный посвист одного из работников бригады наполнил просторный холл:
               — За день нам не управиться, это факт!
               — Вот это мы попали на светопредставление! — удручённо протянула украинка Олеся.
               — Я таких витражей никогда раньше и не видел, не то, что мыть… — продолжил в том же духе молдаванин Аурель.
              — Надо, ребята, милые мои, раз пришли и представились… надо выйти отсюда с деньгами. Даже не в них дело, на карту поставлена репутация компании.
              Всегда надо находить позитивы!

         Позитив первый: вы бы никогда сюда не попали, если бы не мойка окон.

         Позитив второй: у нас есть возможность сделать несколько фотографий на
         память, которые вы сможете показывать своим внукам.

         Позитив третий: если мы это сделаем, обещаю вам всем премию и ресторан.

          — Предположим, 65 окон звучит не мало, но если мы разобьёмся на три группы, тогда на каждую по 20 окон — звучит не так страшно… или, как?
          — Начинаем работать!
            Надо заметить, что погода в этот день не внушала оптимизма. Неожиданная апрельская жара +25 градусов мгновенно осушала водные разводы на стекле. Не помогала и специальная моющая химия, то ли потому, что эти витражи давно не мылись, то ли, потому что жара высушивала их быстрее, чем чистили- окна ни как не хотели блестеть чистотой. Люди — старались, но окна — упирались. Это была катастрофа!

                Пришедшая после обеда на контроль секретарша, выразила своё французское «фи» и перешла на более строгий тон:
                — Значит так, если окна будут вымыты сегодня не аккуратно, оплаты не ждите, — потом сочувственно взглянув на усталый вид забрызганных людей, добавила, — Я понимаю, для такого количества работников времени было недостаточно, давайте закончим работу завтра, тогда я и расплачусь.

            Заработать тысячу евро за один день — не получилось, да здравствует второй день! Конечно, при этом издержки возрастут, но репутация фирмы была важнее расходов.

            Таня облегчённо вздохнула.

            На другой день охранник участливо принёс найденную где-то в загашниках величественного здания спасительницу — высокую лестницу, без которой с малым ростом участников очень сложно было дотянуться до краёв витражей. Так вот почему он так забеспокоился вчера, увидев их без лестниц!
Уже никто не замечал всей красоты французского интерьера и знаменитых полотен известных художников… все только мыли, тёрли…

               Когда грязные окна заблестели как хрустальные, дети лейтенанта Шмидта высыпала на улицу взглянуть на них снаружи… Всё было здорово! Вот она — работа оптимистов- энтузиастов. Смотрите и завидуйте, мы ещё скажем своё слово в истории. Ура!

               Тогда же и сфотографировались все на фоне французского флага, пробежав по холлам Посольства — для истории…

               Так в компании стартовала ещё одна нужная населению услуга — Клининг, так что контракты посыпались золотым дождём от небольших частных отелей. Потому что другие австрийские клининговые компании больно кусались своими высокими ценами, а белорусско-шведская международная фирма Татьяны дружила с более лояльными прайсами. Тут не наживались, тут просто жили и создавали достойную жизнь своим клиентам, требуя плату в разумных пределах. Пусть это было не так скоро, но всё-таки он наступил — звёздный час, когда фирма смогла позволить себе снять контору в центре Вены и удвоить свой штат.

               Всю бухгалтерию и административные вопросы Татьяна взяла на себя. Шустрая Лёлька со своим свежим природным шармом отлично справлялась с рекламой и маркетингом. Ей особенно удавались рауты среди очень состоятельных клиентов, но она не брезговала и мерчендайзерством, с визитками прямо на улице…

               Благодаря такой публичности, позже Лёля выиграла Приз зрительских симпатий в конкурсе красоты на звание Мисс Вена — 2016. Голубоглазая, высокая блондинка, с осиной талией и классными фигуристыми ножками, в стильном лёгком приталенном платье цвета фуксии, стала бы единодушной победительницей в конкурсе, если бы не пресловутые теневые пошлины за призовые места. Таня категорически отвергла такое предложение учредителей конкурса, места достались проплаченным красавицам.

             Да и Бог с ними!

             Лёлька не стремилась в шоу-бизнес «любой ценой», это было как-то унизительно. Верно? У неё уже был шведский паспорт.
К тому же она могла понять тех, кто имел не такое стабильное положение. Девушкам нужны были документы, которые обеспечили бы им лучший шанс в поиске работы…

             Беглые стали беженцами… сначала звучало устрашающе, а потом, как обычно, все к этому привыкли. Пришлые люди стойко боролись за место под солнцем. Со временем не стало свободных даже самых чернорабочих мест. Чтобы решать проблемы с ПМЖ, увеличилось количество фиктивных браков и их организаторов.
Похожий тернистый путь прошла сама Татьяна, поэтому она как могла сочувствовала другим женщинам, помогала найти работу, а если повезёт, то и мужа. Так, однажды электрик фирмы пришёл сватать няньку и при этом просил разрешения и благословения у Татьяны, так ни думав-ни гадав, она стала ещё и свахой.

             Компания росла. Для расширения клиентской базы необходимо было более доскональное знание языков, особенно немецкого. Данте успешно перевёл сайт ещё на два языка: к английскому и русскому добавились французский и немецкий. Поместив объявление о наборе новых сотрудников в местную газету частных предпринимателей, Таня начала проводить интервью.

               Однажды Лёлька привела русскую девушку, приехавшую в Вену с Урала — Алёну. Она была молода, хороша собой, но главное, прекрасно говорила на немецком языке. К тому же финансовые проблемы кандидатки, так разжалобили двух женщин, что Татьяна, по настоятельной просьбе дочери, не только взяла Алёну на работу, но и выдала новой сотруднице аванс на месяц вперёд! Контракт был подписан. Всё складывалось неплохо. Уже через пару дней на связь вышел состоятельный австриец, владелец огромной яхты в средиземном море, ему нужны были повара.

              Проведя все необходимые финансовые процедуры, Таня направила к достопочтимому клиенту на яхту, которая швартовалась на Майорке, двоих гастарбайтеров из Сербии, имевших кулинарные дипломы. Фирма за эту услугу выписала счёт в 5000 евро. Добросовестный клиент тут же безоговорочно оплатил. Это был очередной успех!

              Тем временем ушлая россиянка Алёна практически поселилась в офисе фирмы, а свои апартаменты наловчилась удачно сдавать за приличный почасовой доход. Таня, оценив ситуацию, проявила милосердие к 26-летней цепкой девушке… ладно, пусть приживается… она ведь сама знала, каково это.

             Позвонили повара-сербы с морей, похвастались премиями и комфортными условиями жизни на Майорке, на шикарной яхте. Вот и славно! Это счастье, соединять возможности с потребностями и получать благодарность от человечества!
Как на крыльях летела Таня домой… час был ещё утренний — неурочный, обычно в это время хозяйка была в офисе, бегала по делам фирмы. А тут решила встретиться с Германом, который к тому времени уже жил и работал в своём компе, практически не замечая ничего вокруг.
 
             Герман был по уши в работе, попросил жену чуть подождать… Таня заглянула в комнату Лёльки. Ей очень не понравилось, что её компаньонка дочь лежала в обнимку с подчинённой — Алёной, что это за мезальянс такой?! Таня невольно вскрикнула. Дочь открыла глаза:
            — Ой, мамочка!.. не сердись, мы вчера загуляли поздно в ресторане, домой пришли уставшие и уснули вместе. Не волнуйся, я всё уберу, обещаю, честное слово, иди, иди… я потом… — а сама и не встаёт.

            Заспанная Алёна, почуяв неладное, быстро подскочила и бегом к зеркалу макияж наводить, чтобы убежать на работу, а Лёлька продолжала спать как убитая. Странно, Таня прекрасно знала свою дочь, она-то утренний мотылёк, раньше никогда не залёживалась… все успевала вовремя. Странно, очень странно… дела бизнеса отвлекли от мрачных мыслей, и Татьяна снова «помчалась по кругу».

           Вечером дочка по-прежнему валялась в постели, когда мать попыталась её расшевелить, она даже не проснулась. Ужас ужасный! Не дай Бог, кому-то испытать подобное… страшная догадка прокралась в кулуары женской головки. Таня не хотела верить. Она случайно заметила и взяла с тумбочки дочкин ключ от офиса. Что это? Между мелкими зубцами и на брелке осталась какая-то белая пудра от макияжа… Таня соскоблила на палец и лизнула его, тот немедленно онемел… Кокаин…
В новостях по ТВ уже не раз предупреждали о том, что кокаин стал продаваем во всех ресторанах Вены. Но ведь это же где-то там… и никак не здесь… Откуда?! Так вот почему Лёлька спит весь день в тёмной комнате, так вот почему Алёнка убежала. Все пазлы сложились…

           Если кто станет утверждать, что к такой новости в семье можно быть готовым, пусть бросит в Таню камень! Она даже не задумалась, она отчаянно впала в ступор. Все факты были против! Тут же нарисовались вечные спутники этой проблемы: страх и паника. Ясно одно, надо разобраться. С кем? Как? Ну и дела… перед такой проблемой меркнет всё. Зачем эта фирма, зачем эти деньги, зачем эти вершины бизнеса, если ребёнок на краю пропасти?!

               В Вене июльская ночь приходит к часам к девяти, Таня по-прежнему находилась на своём рабочем месте. Мысли хороводили одна мрачнее другой. В это время кто-то позвонил в дверь. Невозмутимая Алёнка поинтересовалась успехами Лёльки. Таня хладнокровно, на ноте «до» обдала девушку правдой:
              — После твоей медицины она ещё долго будет спать. Ты успеешь, как раз, нарисовать мне всю «картину маслом». И не вздумай отпираться. Отныне дураков ищи в другом месте. Выкладывай всё на чистоту, я внимательно слушаю.
То ли потому, что Таня говорила тихо и уверенно, то ли потому, что её авторитет не позволял никакого вранья, та не стала отказываться и отпираться. С её красивого бледного славянского лица спала маска европейской улыбки. Лицо озарилось ненавистью и завистью.

             Она прошипела:
            — А нечего рассказывать. Всё банально и просто. У вашей Лёли есть всё, чего у меня не может быть НИКОГДА! Я ненавижу вашу дочь, я лишила её всех привилегий в этой жизни с помощью безотказного метода, да-да, это Кокаин. Сейчас ваша любимая, но совершенно бесполезная дочь, без наркотика будет глубоко несчастна, ха-ха, несчастна, даже имея такую прекрасную бизнес-маму, такого умного профессора- папочку и такого успешного Данте. Всё! Кончилось счастье, ха-ха-ха!.. Я прекрасно знаю, сколько вы получаете прибыли, а нам, нам сколько вы даёте? Швыряете собаке кость, ха-ха, думаете, что мы рады?!
            — Девочка, успокойся, ты ошибаешься, вся прибыль давно расписана на развитие нашего общего дела, между прочим. Не так уж богато мы живём, я бы сказала просто и достойно, а большего нам и не надо.
            — Вам?.. И не надо?! Да утритесь Вы своей фирмой, она без нас, работяг, гроша ломаного не стоит.
            — Ты так считаешь? А чего стоите все вы без моей фирмы?! Ты сама, Алёна, что из себя представляешь… без моей фирмы. Ни денег, ни документов нормальных. А, я запамятовала, ты же студентка у нас без права работы? Мне жаль тебя, ты же по гланды утонула в своей вселенской зависти. Это очень плохо, Алёна.
            — А Вы что думали?.. что я на скрипучей подводе из глухой русской деревни приехала сюда в жемчужину Европы для того, чтобы просто качать вам бабки?! Ха-ха, у меня есть доходные каналы и без вас. Там гораздо больше валюты, чем тут, в вашей вонючей фирме!
            — Мне жаль тебя, — повторила Татьяна, — ты встала на опасный путь, тебе там долго не удержаться. Раскаяние придёт… но будет поздно. Послушай меня, не дури, брось свои тёмные делишки. Спасайся, пока при памяти, слышишь меня, Алёна?! — женщина включила мать и была поистине безутешна.
Потом она украдкой вытерла слезы и тихо спросила:
            — Вы же были подругами, тебе совсем не жаль Лёльку?
            — Жаль, конечно, но кокаин — проверенный способ подчинить себе мажорку, у которой немерено деньжат, — девушка закрыла лицо своими подлыми руками и заплакала.

                На сей раз у Тани не было к ней ни капли жалости:
— Вон отсюда… брысь, кошка сибирская, никогда не приближайся на пушечный выстрел к моей дочери, разотру в порошок и героина не понадобится.

               Разумная мысль, сказанная умным человеком, сейчас грела душу женщины: не ошибается только тот, кто ничего не делает!

               Это архи как правильно!
Борьба за выживание в бесстрастном жёстком мире продолжалась (ключевое слово «борьба»), и никак иначе. Этот урок многому научил всех.
В странах современной Европы повсеместно культивируется свобода выбора. В Австрии даже главная партия называется — Свободной. Так выглядит высокое европейское качество жизни. Даже хорошо зная один из языков в Европе, человек остаётся не готовым к требованию общества, должно пройти не мало времени, чтобы достигнуть какого-то результата.

               Каждый эмигрант делает свой выбор. Кто-то находит лёгкий и быстрый путь, спешит в разрез с собственной совестью. Таня на своём опыте убедилась, что честный, достаточно образованный, позитивно настроенный человек к любому обществу сможет подобрать верный ключик, и сможет непременно вписаться в европейское общество. Неся в мир добро, с терпением и любовью выполняющий свою роль в этом сложном мире — только такой человек добивается успеха.

                Яхта на Майорке в очередной раз была пришвартована для погрузки недельной партии продуктов, повара-сербы добросовестно выполняли свои обязанности, но поспешная швартовка судна привела к нежелательному столкновению… возникла трещина, предстоял дорогостоящий ремонт яхты, хозяин решил сэкономить и хитро обвинил поваров в нерасторопности, что привело к поломке… как понимаете, в таких случаях увольняют без оплаты, да ещё судом пригрозил!
В итоге, беззащитные повара ввалились в контору к Татьяне, рыдая и жалуясь на миллионера. Надо было судиться за них… но женщине самой впору было рыдать и жаловаться на жизнь. Сообща решили, что повара попробуют сами отстаивать свои права. Так было по контракту. В конце концов, не Сахара… Европа всё-таки. Бог им в помощь!

                Таня, скрепя сердце, устранилась от этой нудной волокиты. Ей предстояла более суровая борьба — за дочь… А через месяц нарисовалась злодейка — сибирячка Алёна, со слезами на глазах, ломая руки, она упала на колени и раскаиваясь во всём, просила Татьяну о помощи. Вот так-то! Дело в том, что Татьяна внесла дорогушу в «черный» список, который распространялся на всю матушку-Европу. Девушка, после увольнения из фирмы махнула в Дубаи, встретила там любимого, собралась замуж… но не тут-то было.

                И там всплыл злосчастный «чёрный» список, который лишили её возможности удачно выйти замуж. В этот раз Таня не позволила своей доброте взять верх над разумом, женщина приказала вывести чертовку из кабинета, зная заранее, что за этим её отказом, последует жестокая месть. В первую очередь пострадает, конечно, Лёля. Женщина немедленно приняла единственно правильное решение.
                Они должны покинуть Вену.

                Выплатив к концу года огромные суммы налогов в казну Австрии, рассчитавшись с бухгалтерией (кому приходилось закрывать бизнес, знает, как это, чёрт побери, мягко говоря, не выгодно). Таня с Германом, прихватив бедовую Лёльку, вернулись в родную Швецию. Ко всему прочему, этому сопутствовали следующие причины:

         1. Рост и распространение наркотиков в Австрии.
         2. Языковый барьер.
         3. Тяжёлая налоговая система для иностранцев
         4. Тоска по толерантности в доброй Швеции.

          Всё складывалось как нельзя лучше, Лёля после реабилитации освоила ресторанный бизнес; сын Санька уже руководил в Стокгольме приличной строительной фирмой, Герман в благородном статусе пенсионера продолжал консультировать своих подопечных; а вот Татьяна снова переживала неуспокоенность сердца, она решила продолжить свою медицинскую карьеру. Как? О, это вопрос интересный!


                УПСАЛА


                Исторически сложилось, что Упсала — это Академ-городок старой доброй Швеции. Среди преподавателей и профессоров Университета были знакомые Германа. Они по-свойски сосватали ему свой красивый древний городишко. Татьяну долго уговаривать не пришлось… Так что 2010-й год Кейтели встречали в своей новой просторной квартире, в кругу друзей, в живописном районе Упсалы. К тому же недалеко находился Стокгольмский аэропорт Арланда, который нужен был Герману для частых полётов по работе. А потом, не забывайте, проблемы с первым мужем Владом после продажи дома отпали сами собой. Рядом с новым жилищем Кейтелей была прекрасная зелёная зона для выгула собак. Недалеко красовалась скромная, но величественная церковь Святой Марии. Так что древняя христианская Упсала стала для Тани тихим райским уголком на Земле.

                В первый же солнечный выходной Татьяна затеяла генеральную уборку своей квартиры, которую они так скурпулёзно выбирали с Германом. Начала с балкона. Решительно, надев хозяйственные перчатки, она подняла старый деревянный настил с пола и веником принялась сгребать мусор со всех углов. Собралась приличная куча. Эх, Таня вздохнула с укором к прошлым хозяевам… а может и нет, это она не чужую, а свою прошлую жизнь выметает… вот так просто сейчас соберёт в савок и вынесет навсегда из своей памяти. Подумав об этом, женщина бодро провела тыльной стороной ладони по лбу, вытирая пот… нагнулась пониже, чтобы собрать мусор в совок. И тут… о чудо, прямо перед её глазами блестела золотая подвеска — в форме Девы, как раз точно такая, как была украдена 30 лет назад в Сухуми. Воспоминания снова нахлынули, и Таня разрыдалась:
               — Герман, дорогой, иди ко мне! Что ты видишь перед собой? — спросила чуть слышно Таня подошедшего к ней мужа.
               — Таня, с тобой всё в порядке? Нужна помощь? Мусор, как мусор, ужас, как его много тут. А, нет! Постой, что-то блестит… неужели золото?.. в форме девушки. Впервые вижу такое, Таня.
               — Представь себе, Герман, а я вижу этот золотой кулон уже не в первый раз. У меня был такой…

                Дело в том, что это был мамин свадебный подарок 30 лет назад, сами понимаете, дорогая реликвия. Это самое золото, которое когда- то у неё было украдено во время свадебного путешествия — на отдыхе в Сухуми. О пропаже Таня так и не решилась сказать маме. От этого горький комок таился глубоко в сердце дочери-растеряши. Она всегда помнила об этом и мечтала обновить пропажу.
                — Постой, постой, помедленнее, пожалуйста! Таня, ты хочешь сказать, что это русская подвеска? Что это твоя подвеска?!
                — Да нет же, Герман, только не подумай, что я сошла с ума. Это очень интересно… — Таня подробно рассказала мужу о своих переживаниях, это было невероятно, чтобы русское украшение вернулось к женщине далеко за пределами родины. Но ведь здорово! Это был верный знак, что Таня на правильной дороге жизни. Вселенная вернула подарок на верную свадьбу! Спасибо тебе, Господи!
Женщине очень хотелось верить, что это не простая побрякушка, она подняла подвеску, тщательно протёрла и присмотрелась — 585 проба, так и есть русское золото… откуда на шведском балконе? Она точно знала, что предыдущие жильцы были шведками — мама с дочкой, которые решили переехать в Стокгольм…

                Загадку, которую поставила жизнь, нужно было непременно разгадать. Таня сосредоточилась, закрыла глаза, задышала ровно, начала считать ступени… там, внизу ушедшего времени — другой мир, разгадка тайны… Таня легко отыскала картинки прошлого… промелькнула вечеринка, музыка… похоже, подружка хозяйской дочери, скорее всего русская, она тут, на балконе и потеряла свой брелок. Татьяна приняла находку как Божий дар!

                Кажется, всё просто. Всё так, как и должно быть. Безусловно, сегодня Таня на верном пути, рядом надёжный друг — родной Герман… дети уже взрослые, идут своей дорогой, разлетелись… жизнь продолжается. Надо идти вперёд к своей мечте — помогать людям, спасать их здоровье.

                Не смотря на бесконечные домашние хлопоты, Таня по — прежнему серьёзно занималась учёбой, работа ассистентки — медика ей была уже «тесновата», как старая детская рубашка. Хотелось иметь законные основания делать всё то, что она уже давно умела делать. Мечтала получить документы на право работать в серьёзных учреждениях, таких как госпиталь или больница. Тане очень импонировало шведское название медсестёр — шюкшётешка!
Забавно, не правда ли?


                СТУДЕНТКА В ПЯТЬДЕСЯТ


                В Швеции можно учиться до ста лет. Если Вы думаете, что пятидесятилетняя студентка похожа на динозавра с портфелем, то, думаю, что Вы ошибаетесь. Любознательный и дотошный школяр в любом возрасте светится от восторженности прикосновения к новому и неизведанному. Вот вам секрет вечной молодости, дерзайте, Господа, учитесь!

               Даже Герман, который, давно не заострял внимания на внешности жены, привыкнув к её молодости и оптимизму, даже он обратил внимание на не по возрасту игривый, живой огонёк в зелёных глазах жены! Жизнь завертелась в необычно напряжённом ритме. Покоя не стало ни днём, ни ночью. Голова звенела от избытка теории на шведском языке, но руки не дрожали от волнения на практике. Не пугала человеческая кровь и моча ни запахом, ни видом. Таня шла вперёд и это главное.

              Конечно, такое упорство в учении Тане было давно знакомо. Пригодилась многолетняя практика у доктора. Ранее уже описывалось её бесконечное стремление освоить разные профессии. Но одно дело — учиться в молодости, и совсем иное впечатление — от учёбы в зрелом возрасте. Скажем честно: это подвиг! Да, вот так получилось, что быть медработником Таня мечтала быть с детства, а вот получила возможность осуществить эту месту только, когда ей исполнилось уже 50! Сказать, что она с радостью бросилась в это новое приключение, значило бы солгать Вам и себе.

               Конечно, были сомнения и лихой страх, но здравомыслие предсказывало успех. Таня уже не обращала внимания на «советчиков», они ей были просто не нужны. В своём ближайшем окружении она общалась с дипломатами и учёными, а также с ленивыми и беззаботными женами этих людей. У каждого из них была своя философия жизни.

               Однажды на одном из крупных дипломатических приёмов Тане довелось оказаться рядом с влиятельными и амбициозными женщинами, несущими своё Я наравне с мужчинами, а может быть даже и чуть впереди. После пары бокалов красного бодрящего напитка одна такая успешная Леди заметила Тане:
             — В жизни не бывает так, чтобы всё складывалось благополучно. Надо выбирать что-то для себя одно. Это факт! Вот ты, Таня, на первый взгляд, успешная женщина, у тебя всё якобы « в шоколаде». Нашла своего Германа, вырастила здоровых и красивых детей, повидала много стран и замечательных мест. Однако для своего любимого мужа ты всегда будешь уборщицей, горничной или сиделкой. Карьерная лестница для тебя тянется не вверх, а вниз. А я, в отличие от тебя, предусмотрительно сторонилась мужчин, чтобы удержать перевес в пользу карьеры. Я боюсь любых отношений с сильным полом, потому что уверена — это путь к личностному банкротству. Я не хочу, влюбившись, потерять всё. Так случилось со многими моими знакомыми женщинами. Не дай, Бог…
           — Мне кажется, что мудрая женщина должна сохранять баланс во всём. Я настроена сделать хоть маленькую, но карьеру. Учусь. Герман тоже берет несколько курсов там же, где и я, он выбрал для себя обществоведение и русский язык. Мой муж никогда не ограничивал меня, как человека, наоборот, он всегда поощряет моё стремление к учёбе и расширению кругозора. С ним — я замужем, но при этом свободна. И такое возможно!
            — Не верю я тебе, так не бывает.
            — Я не намерена ничего никому доказывать, просто хочу поблагодарить тебя за этот разговор. Потому что ещё раз убедилась в том, что мне в этой жизни улыбнулась удача! Я желаю тебе, успешная женщина, всё-таки найти своего Короля, только смотри, не пройди мимо.

                Мы сами ставим перед собой высокие каменные стены, а потом добросовестно пытаемся их сломать. Это бывает сложнее сложного, но мы упорно создаём себе трудности, чтобы с таким же упорством их преодолевать. Подобно китайским пионерам, которые косят траву в противогазах, чтобы научиться преодолевать трудности, мы загоняем себя во всевозможные рамки, а потом тихо завидуем тем, кто этого никогда не делает. Давайте посмеёмся, чтобы не заплакать…
Простой анализ пережитых ситуаций.

               В Беларусь Тане отказывали в карьере из-за почтенного возраста,
               когда ей было 37.
               В Швеции — предложили обучение для дальнейшего карьерного роста,
               так как ей — ещё только 50…

               Значит, дело не в возрасте, а в личностных стремлениях и странах, конечно. Мы можем выбирать сами. Таня не сдалась, не спасовала перед вердиктом недалёкого банковского служащего в Беларуси, а пошла дальше. Далеко, как дальше!
Она смогла преодолеть не только расстояние, но и время, и авторитаризм общества, можно сказать. Она всё-таки нашла своё место под солнцем, потому что выпустила весь страх, много работала над своей духовностью и своим окружением. А в личной жизни? Вот и первый, и даже второй брак не стал для Тани стеной каменной, она шагнула навстречу свободному ветру перемен и на сей раз — не прогадала! Помните сакраментальную фразу: пока живу — надеюсь! Так вот и надейся, и твори активно, без нытья и вопля. Вот это факт!

               Прежде, чем решиться на серьёзный шаг и пойти снова за парту, Таня досконально взвесила все свои шансы на успех в учёбе. Физическое тело пока в норме, диагнозов нет; астральное тело — радует яркими снами, они заманчивы и позитивны, ментальное тело — активно бодрствует, находит позитив во всем… отличная память, способность сходу запоминать длинные тексты… язык ещё не заплетается, наоборот подвешен — на все 180. Сон крепкий, стул регулярный… самое время — учиться!

                Полтора года интенсивного дневного обучения и вечерних дежурств в больнице пролетели фактически не заметно, некогда было замечать. Наступил тот самый торжественный момент, когда Татьяна достойно завоевала Диплом медсестрички скорой помощи и психиатрии. Эта необычная комбинация специализаций была типичной для шведской системы образования.

                Далее понеслась неназойливая, обыденная проза жизни. Следуя своему призванию, Таня отдала шесть лет работе в различных медицинских учреждениях. Однако, даже после этого она не остановилась и решила вернуться к учёбе в возрасте 58 лет. Она успешно закончила высшую школу на Сёдермальм в Стокгольме и стала Операционной медсестрой в области анестезии, и интенсивной терапии.

                КАПЕЛЬНИЦА ЛЮБВИ


               Капельница с раствором натрия… её установка — обычное дело для любой медсестрички. Но, согласитесь, если туда ещё добавить несколько капель любви, это же совсем другое дело! Но, в отличие от раствора натрия, любовь в аптеке не купишь, это исключительно дефицитный продукт. Хорошо, если у медсестры в запасе есть эти капли… так вот у Тани, благодаря природным данным, такого добра было — целый арсенал.

               Она, несомненно, была, что называется, на своём месте.
Итак, новоиспечённая операционная медсестра с новеньким выстраданным дипломом приступила к работе в лучшей в Европе — Стокгольмском университете-госпитале.
В отделе операций по ушной пластической хирургии использовались микроскопы и ещё десяток различных высокотехнологичных аппаратов самого последнего поколения. Таня не успокоилась, пока самостоятельно, на практике, не освоила всю эту медицинскую технику. Нет, это не так просто, как можно бы было подумать. Но надо знать Танин характер. Главное, что для неё это обучение было разрешено.

                Перед тем, как сесть за компьютер, чтобы записать каждое движение скальпеля, приходилось тщательно проверять наличие стерильных инструментов — в строгой последовательности. В шведской медицине, как, впрочем, и везде, операционная медсестричка несёт особую, не малую ответственность и ряд её манипуляций прямо влияют на исход операции. Кроме этого, именно медсёстрам доверяют грамотное ведение сложной документации, от которой, зачастую, зависит дальнейшее финансовое положение пациентов, да и самих медработников. Можно сказать одной фразой, что медсестра — это дополнительные руки самого хирурга. Так что голову при этом надо иметь тоже не хуже, чем у опытного хирурга. Иначе тумаков, оскорблений и позора не избежать. Так что, если плутовка Судьба загонит Вас на операционный стол, молите Бога не столько — за врача, сколько — за его ассистентов.

                Обычный день операции, вроде бы, но это далеко не так. Если это день операции, то он уже необычный. Это неоспоримый факт!
Если пациент переживает такой день, мягко говоря, иногда то медикам в операционном зале приходится практически проводить одну треть их жизни, а то и больше. Так что медицина — это не профессия, это действительно Призвание!
Итак, поехали. В операционной комнате собрались врач-анестезиолог, хирург, главная медсестра и Татьяна. В этот раз пациенткой была 9-летняя девочка, проблема с ухом: раковина есть, а самого слухового органа нет. Ребенок надеялся наконец-то услышать, причём, операция гарантируется девочке абсолютно бесплатно. Для таких пациентов специалисты придумали чудо-имплантаты… Внимание, Государству искусственные слуховые органы обходятся более, чем за 10 000 евро.

             Звучат протокольные фразы:
             — Операция начинается. В зале присутствуют… — Танин мягкий, тёплый альт, с лёгким природным гипнозом, наполнял зал спокойствием и уверенностью в благополучном исходе текущей операции (так было всегда). И неудивительно, ведь за плечами нашей Колдуньи уже было более пятисот подобных операций. Вы только подумайте, какое количество пациентов снова стали слышать и реагировать на звуки окружающего мира, обрели новое долгожданное счастье! Некоторые операции в пластической хирургии продолжались по 10—12 часов, медики стойко держали оборону перед нависающим над пациентом летальным исходом. Так вот, ни одного смертельного исхода не случилось за всё время ассистирования Татьяны. Согласитесь, это достойный результат, можно гордиться, и Таня — гордилась!

             Эта, на первый взгляд, обычная операция длилась долго. Шуточное ли дело, творить чудо за самого Господа Бога. Стоя за мониторами и на подхвате, Таня размышляла о том, зачем же весь этот медицинский опыт пришёл в её жизнь? Зачем судьба уготовила сложный путь по карьерной лестнице медсестрички ей — опытному экстрасенсу? Часами, уставившись на огромный экран в операционной, она размышляла о своей судьбе. И тут пришел ответ сверху:
            — Неважно как ты помогаешь людям, это твой истинный путь… человек посильным трудом непременно должен творить для других. Вот так просто, в этом и есть смысл жизни.

             Стоп- внимание! Медсестра экстрасенс способна следить за изменением полей пациента и улучшать их качество во время операций. Эта и стала главной задачей нашей героини.Раньше Таня иронически относилась к традиционной современной медицине. Подобно многим экстрасенсам, она наивно полагала, что энергетика играет более важную роль, способности Знахарей позволяют поставить человека на ноги без «костоломов и ядовитых таблеток».

            Уже давно не секрет, что каждый может сам преодолевать свои недуги, отгонять от себя все напасти… но! Вот именно, но… Жизнь показала, что с напастями, простите, рождаются, тогда очень даже нужна именно эта традиционная хирургия, например, чтобы инвалида от рождения сделать достаточно полноценным человеком.
           Время диктует новые горизонты в деле возвращения личности к полноценной жизни, и это здорово! Но хотелось бы отметить, что без участия и желания самого пациента… все старания медиков сводятся к 0! Пожалуйста, не забывайте это.
Почему растёт количество пациентов, спросите?
Да потому, чтобы появлялись вот такие Одухотворённые люди для спасения и пациентов и всего Человечества!

Не могу не вспомнить, наконец, традиционный медицинский тост: На здоровье!


                СЕКРЕТ ДОЛГОЛЕТИЯ
                БОНУСОМ… ВМЕСТО ЭПИЛОГА


                Сейчас речь пойдёт несколько витиеватая, но так уж устроены все секреты, к каждому нужен свой ключик (шифр). Готовы?
Итак, овладев навыком эффективного настоящего (попросту: оторвав задн… цу от дивана), Татьяна обрела уверенность в своём дне грядущем. Всё гениальное — просто! Словно бурлящий поток, с неистовой силой несущийся по ухабам жизни, не даёт зацепиться за «остановись, мгновенье, ты — прекрасно!» (спасибо великому Гетте, за науку)

                И слава Богу! Таня в любых условиях имела и чувствовала полную свободу выбора своих желаний, она смолоду начала увлекаться этим процессом, словно безудержный ребёнок, только что появившийся на свет (к слову, никогда не поздно).
                Интуитивное стремление к самореализации и достижению творческого результата позволили ей сохранить своё здоровье и энергичность на протяжении многих лет, благодаря постоянному обновлению (подобно сбрасыванию змеиной шкуры). Увидеть мир нематериальный вокруг себя способны все. Создать собственный мир и помогает выжить и стать Богом в своей жизни. В будущем спасать будут не друзья с кошельками, а контакты с Мирозданием. В этом заключается секрет долгой и счастливой жизни.

                Всё понятно? Если нет, похоже ключик сегодня не подошёл, ваш приз уходит к другому. Юмор, это очень важная составляющая долголетия, если у Вас проблема с этим аспектом жизни — беда, без него никак… Надеюсь, теперь ключик точно подошёл, ваше долголетие — Вам бонусом!

                Вернёмся к Татьяне, думается, что именно о таких женщинах идёт речь в расхожей, избитой фразе: «И коня на скаку… и в избу, горящую…» Более того, в свете современных событий, во времена «Ночных дозоров», когда технологии проникли в самую сущность человеческого сознания, не говоря уже о других органах тела, очевидно, что выживет в этой гонке только тот, кто сможет войти в гармонию с Космосом, будет искать и находить духовное взаимодействие со Всевышними силами, попросту говоря, сможет договорится с небесами!

                По мнению людей, наделённых экстросенсорикой, только аккумулируя положительную энергию и используя её на благо людей в масштабах всей планеты, человек обретает силу и мощь вселенной.

                При этом место жительства не имеет значения; материальные достижения, на которые он потратил свою жизнь, не играют роли.

                Мир создан для разных людей, каждый из нас неповторим. Духовное познание и природный энергетический потенциал призваны помочь личности стать способной преодолевать без потерь любые земные проблемы, при этом неизбежно болезни тела — отступают. Вот что важно! Когда человек приносит себя и свой естественный энергетический дар в пользу планеты, он получает взамен долгую, насыщенную и здоровую жизнь. Формула простая до безобразия, единственная.

               Сегодня ни одно известное земное существо не в силах изменить данную реальность. Остаётся только примерить данность бытия на себя, и подгонку к этому «платью» начать с себя, любимого! Объективность такова, что практически каждый адекватный человек, несмотря на фатальность своей многоликой судьбы, всё-таки в состоянии изменить своё будущее.

              Так что, расправляем крылья, и полетели!