Part 13

ПОЗДНО. О ЧЕМ-ТО ДУМАТЬ СЛИШКОМ ПОЗДНО. ТЕБЕ, Я ЧУЮ, НУЖЕН ВОЗДУХ

    От предвкушения близости сносило башню, внизу живота разлилась истома, хотелось повернуть хихикающего мальчугана к себе спиной, быстро растянуть и приступить к коитусу, не отягощая себя беспокойством about his feelings, но, увидев выпирающие лопатки, придающие Линкольну сходство с детдомовским недокормышем, ощутив странный сладостный запах разлагающейся плоти, пробивающийся сквозь пряность феромонов, навевающих на thoughts, что в организме парня происходят необратимые процессы, я сдержал звериный порыв овладеть им грубо - как шлюхой, с которой заранее обговорили все детали и обусловились об оплате за каждую шалость, внесенную в перечень услуг. Аккуратно стянув с него плавки и уложив на кровать, я, огладив плечи юноши, прошептал банальное, но придающее уверенности нам обоим «you’re beautiful», и он, подняв ручонки, начал массировать мою грудь, после чего я, нависнув над ним, стремительно сократил расстояние, и наши губы впервые сомкнулись в непродолжительном поцелуе, пока он, обхватив мой медленно набухающий член, опалял мои щеки прерывистым дыханием и, опустившись на колени, я, приоткрыв рот, дразня, облизал нежно-розовую головку, почти целиком заглатывая его небольшой, но очень привлекательный по форме пенис, скользя языком по уздечке, уретре и с восторгом следя за тем, как краснеет его лицо, поджимаются пальцы на ногах и напрягаются мышцы пресса. Готов поспорить, минет Тэму делали не так часто, и слишком бурная реакция на оральные ласки лишь подтверждала теорию, что мои предшественники не особо баловали this boy чем-то подобным, эгоцентрично пропуская прелюдию и ориентируясь только на свои ощущения. Мне нравилось заставлять его содрогаться, скулить, лепетать что-то на родном языке, а он, схватив мою длань, ползущую вверх по туловищу, прижал к груди - так, чтобы его слегка сбоящее сердце доверчивым слепым кутенком толкнулось в мою ладонь, зависло и принялось отсчитывать время в ускоренном темпе, замирая через каждые пять ударов. Странно, что у мальчишки, еще не получившего ID-карту и считающегося в СШГ практически ребенком, явные проблемы с мышцей, качающей кровь, однако, скорее всего, дело в хронической болячке, потому что злоупотребляющие запрещенными препаратами укурки пахнут совершенно иначе, и я уже приспособился определять химический состав текущей по артериям и капиллярам жидкости по одному лишь аромату, испускаемому потенциальным обедом, завтраком или ужином, - смотря в какое время суток меня накрывал необузданный клекот голода.
    My tongue скользил по стволу и, отрываясь, я бормотал всякие пошлости, теребя мошонку, но остановился только когда он хрипло попросил большего, приглашающе раздвигая бедра и протянув «I need to feel your cock inside», тем самым предоставляя карт бланш, ибо до этого момента я не был уверен, что его желания искренни, и он не соглашается на секс только из благодарности или по причине того, что я - тот самый Амбио Калленберг, wet dream of gays and girls, чьей физиономией пестрят баннеры во многих городах нашей необъятной страны. His palms обвили мой затылок и, закрыв глаза, Линкольн осознанно погружался в passionate french kiss, служащему отвлекающим маневром, пока я, ритмично двигая тазом, протискиваюсь без спешки, сантиметр за сантиметром проникая в его тело, касаясь влажных от слюны губ юноши кончиком носа и не желая отрываться от his lips, точно мучимый жаждой путник, добредший finally до колодца. Я не думал о том, что провожу эксперимент, а просто наслаждался каждым мгновением, привыкнув к своеобразному smell, к тому, как потрясающе отзывчив в своей открытости this boy, не подозревающий, насколько кардинально изменится его жизнь после встречи со мной. Опираясь кулаками о матрас, я целовал парня так, как мечтал целовать Сноудена и дарил ему всю накопленную после ухода Тобина tenderness, испытывая укол вины за то, что вообще вспомнил об этих мужчинах, сливаясь воедино с Тэмми, поэтому, велев обнять меня покрепче, я подняв его, выпрямился и, держа на весу, насадил на свое копье, стискивая ягодицы, и он, охнув от неожиданности, прикусил мою губу, мазнул кончиком носа по скуле, углубляя поцелуй настолько, что наши языки, доселе кружившиеся в танце, вступили в самую настоящую битву за первенство. Он, как любят выражаться авторессы порнофанфиков, fucked my mouth с остервенелостью, никак не рифмующейся с этим застенчивым румянцем - смазанными пятнами на желтовато-персиковой коже, которые с первыми лучами солнца, посылающего своих гонцов сквозь мглистый свинец туч на вымокший до никто Нью-Моргкс исчезнут и больше не вернутся. Мне чудилось, что я сумею продержаться много часов, доведя партнера до полного изнеможения, - опуская его ниже, а затем поднимая, я менял угол наклона, внимательно следя за реакцией и вновь уложив on the bed, осыпал chain of kisses ладонь, теребящую my cheek, облизал подушечки пальцев, осыпал комплиментами - вполне искренними, учитывая, что мой предыдущий бойфренд телячьих нежностей не любил и предпочитал делать все быстро, не отвлекаясь от основного процесса на ненужную, по его мнению ерунду, в то время как я, насмотревшись gay porn movies, был одержим идеей сеанса, длящегося как минимум всю ночь, а не десять гребаных минут.
    Пьянящие поцелуи не прекращались, я едва не откусил подбородок Тэма, но вовремя отодвинулся. Мне дико хотелось съесть sweet fellow целиком - не жуя, проглотить и навсегда оставить в своем чреве. Линкольн поглаживал мою шею, цеплялся за плечи, не стесняясь вскрикивал, запрокидывая голову и демонстрируя судорожное подрагивание кадыка, и я не сразу разобрал его нечетко сформулированную просьбу разъединиться, поскольку он намеревался доставить мне удовольствие еще одним способом. Прогнувшись в пояснице, я осыпал his funny face лавиной лобызаний, позволил оторваться, спуститься ниже. Его язычок, проехавшись вокруг пупка и описав полукруг на гладко выбритом лобке, коснулся крайней плоти, и я, направляя мальчонку одной рукой, глухо замычал, отстранился за несколько секунд до взрыва и плюхнулся на кровать, увлекая юношу за собой. Я не хотел кончать ему в рот не только из-за возможно ядовитых свойств моего семени: только порноактеры могут якобы with pleasure жрать сперму, показушно облизываясь и прося добавки. Эякулят, если начистоту, по вкусу часто напоминает слегка протухший рыбный пудинг, и во время съемок получасовых роликов for adults в основном используют специальное желе, к тому же я не забыл waves of disgust всякий раз, когда приходилось пересиливать себя, глотать белесую жидкость, извергаемую членом Джесса, дабы не задеть его хрупкое эго, сплюнув в раковину сразу после феерического оргазма и полностью разрушив всю романтику. Мне не был понятен этот культ, возводящий в абсолют eating of cum и считающийся проявлением привязанности, я досадовал, that сценаристы фильмов для взрослых наивно полагают, будто любая девушка или гомосексуальный мужчина, достигшие половой зрелости, грезят о том, чтобы их жестко отодрали на заднем сиденьи автомобиля, накачали малафьей по самые гланды и обозвали «dirty whore», словно пассивная позиция в сексе автоматом присобачивает на чело принимающей стороны клеймо проститутки. К сожалению, адекватными представлениями об интиме между двумя (тремя, четырьмя) людьми вне зависимости от ролей, гендеров и прочих переменных обладают немногие, и я, запамятовав предупредить паренька о том, что спокойно отношусь к spitting, решил ограничиться извержением на живот (ну их к черту, эти дурацкие опыты), однако распалившийся  fellow, оседлав меня, задвигался в ускоренном темпе, помогая себе рукой, и я, отвлекшись, когда он, выкрикнув «oh my gosh», окропил my chest белесыми капельками, не успел сбросить его с себя и финишировал, стиснув челюсти и до боли стиснув бока Тэмми, распластавшегося на мне with happy smile.
    - Теперь и умереть не жалко, - промурлыкал Линкольн, перебрасывая через меня ногу и прижимаясь щекой к груди. - Даже если все это мне приснилось, и завтра я проснусь в своей комнате с голыми стенами и паршивым видом из окна…
    Часа через полтора паренек заметался, покатившись, чуть не свалился на пол, утробно воя, закатывая глаза и повизгивая так, точно некто щекотал его бледно-розовые пяточки. Вспомнив пронизывающее все существо joy от укуса Криоса, я, обхватив повизгивающего мальчика поперек туловища, прижал к себе и, зафиксировав, с восторгом наблюдал, как черная оборка его ауры выцветает, делается алмазно-прозрачной, а skin стремительно бледнеет, становясь прочнее и эластичнее. Значит, Сноуден мог провести со мной ночь, но он выбрал более примитивный способ, не желая сближаться, and tomorrow мне предстоит выяснять подробности диагноза, поставленного Тэму. поскольку моя обострившаяся интуиция вопила: юноша был нездоров, и высока вероятность, что я, ведомый волею милостивого рока, предотвратил не только изнасилование, но и мучительную кончину от коварного недуга и, скорее всего, такими же принципами руководствовался и зеленоглазый угрюмец, безошибочно распознав во мне обреченного на death человека по гнилостному запаху разлагающейся плоти, недоступной для восприятия простым смертным. Обнимая бьющегося в конвульсиях и безостановочно повторяющего «onegai» и «yamenaide» на разные лады подростка, я забылся поверхностным сном, а утром, едва на востоке забрезжил лиловый рассвет, а Линкольн утихомирился, накрыл его одеялом, забросил в стиральную машинку вещи (свои и своего гостя), положил на тумбочку у кровати махровый халат и занялся уборкой, собирая в мусорный пакет папки со сценариями, награды, грамоты, сертификаты - все то, что составляло основу of my old life и утратило свою значимость теперь.
    - It was not just a dream, - промямлил проснувшийся в восемь fellow, таращась на меня как олененок на охотника, после чего, покачнувшись, схватился за голову, и радостное выражение на его лице сменилось гримасой отчаяния, и он, закрыв свою очаровательную мордочку кистями с длиннющими пальчиками, затрясся от истеричного смеха. - Калленберг-сан, приношу свои самые искренние извинения за доставленные неудобства. Я немедленно уйду и клянусь, что никому не разболтаю ваш адрес.
    Он отвесил мне глубокий поклон и, едва удержав равновесие, привалился к стене и снова разразился карканьем, как будто в горле у него клекотал моторчик от бензопилы. Отбросив распечатанную Лиситеей пьесу и пачку билетов на самолет, сложенных в отдельную кипу, я взвалил притихшего Тэмми к себе на плечо, усадил в кресло и, поглаживая подушечкой большого пальца его острые скулы, как можно спокойнее попросил рассказать о себе все, начиная с переезда в Гомерику и заканчивая отношениями с семьей и проблемами со здоровьем. Ошарашенный, ничего не понимающий тинейджер, сжавшись в комок, отвернулся, по его щекам заструились слезы, а тельце затряслось от озноба. Сипло кашляя, он вдруг скатился на пол, сложил ладони в молитвенном жесте, после чего сделал попытку подползти к чемодану, но был схвачен и подвергнут пытке поцелуями. Меня очень развлекла его реакция, к тому же в моем халате он выглядел по-уютному родным, и, обуянный желанием подшутить над мальчишечкой, очевидно предположившем, что after this night я отрекусь от произошедшего и выставлю его за дверь.
    - Gomennasai, - пискнул Линкольн, но я, заткнув его рот поцелуем, усадил на свои колени, и пока он не привык ко мне вновь, пока не вспомнил, как хорошо нам было восемь часов назад, терзал его бледные губы с беззастенчивостью любодея, зажавшего в углу томную барышню и отмечая, что аромат парня стал нейтральным, из него исчезли удушающе-сладковатые ноты of rotten meat, а казавшаяся почти горячей кожа перестала пылать жаром.
    - Я знаю, что ты серьезно болен, и что у тебя мало времени, - произнес я, поглаживая щеки, уши, зарываясь в торчащие волосы на макушке. - Прислушайся к себе, вспомни все, что случилось вчера. Попробуй прокрутить первые минуты нашей встречи.
    - Your teeth on Gillot’s throat, radiance of light and ashes on the floor, - зрачки собеседника расширились, когда его обновленный мозг послушно исполнил приказ хозяина и отодвинул занавеску, скрывающую тайное. - Вы… вы… убьете меня как свидетеля? Тогда молю, сделайте все быстро!..
    - Совсем дурачок, что ли? - разозлился я и, потеряв терпение, вонзил зубы в его запястье - так, чтобы он увидел, как из стремительно зарастающей раны вытекает не кровь, а субстанция совершенно иного порядка, радужно-бордовая, почти моментально обесцвечивающаяся до бриллиантово-прозрачной. - Ты такой же, как я!
    Посчитав, что врать своему единственному союзнику бессмысленно, я поведал обо всем, что произошло со мной за последние две недели, утаив разве что необъяснимую тягу к Криосу Сноудену и подробно расписав размышления, одолевавшие меня на протяжении этого периода, пока не пришло осознание, что я - бессмертный. Тэм, внимательно меня выслушав, горько усмехнувшись, приступил к своему рассказу - о том, как его мать, выйдя замуж за бриттанского посла, скончалась от воспаления легких, а отец, женившись повторно, отослал сына, нервирующего second wife в Ниппонию, и поскольку дядя с тетей относились к племяннику как к обузе, он, в семнадцать лет обратившись в больницу с тошнотой и повышенной утомляемостью, выяснил, что поликистоз почек на последних стадиях неизлечим, а шансы дождаться подходящего донора невелики, поэтому, взвесив все за и против, gar;on продал шкатулку с оставшимися от миссис Линкольн украшениями, заплатил кругленькую сумму за липовое опекунство вызвавшемуся сопровождать несовершеннолетнего аферисту и, устроившись нелегально посудомойщиком в «Hasta la vista», морально готовился к тому, что скоро превратится в зависимого от диализа инвалида и умрет, брал от жизни все, соглашаясь на сомнительные авантюры посетителей гей-клуба, меняя партнеров каждую неделю и подвергался постоянной травле со стороны Гиллота, положившего на него глаз. Горе-папаша судьбой сына не интересовался, родственники из Хонгкайддо, оспорив завещание покойной матери Тэма, переписали все недвижимое имущество на себя и едва ли согласились бы пожертвовать своим органом ради племянника, - даже когда он возвращался избитый, с переломанными ребрами, his mother’s brother, фыркая, что в его возрасте держал в страхе весь район и был знаком с членами мафии, отмахивался от юноши, а его жена, зацикленная на нарядах идиотка, в упор не замечала щеголяющего в потрепанной школьной форме подростка. Без образования, с плохим здоровьем, мальчуган отчаянно нуждался в ласке, посему компенсировал недостаток внимания любовными похождениями и поставил на себе крест, так что я, как бы странно сие не прозвучало, спас Линкольна от куда более кошмарной участи, нежели изнасилование чокнутый коллегой. Убедив его, что лучше нам всегда держаться вместе, комфортить друг друга и никакого раздражения своим пребыванием in my flat он не доставляет, я, освободив левую часть шкафа, помог Тэмми разобрать чемодан, увлек, шаловливо скалясь, в санузел, где мы до часу ночи плескались в джакузи, беспрестанно целуясь и, обессиленные, рухнули на диван после череды петтингов, увенчавшимися бурными оргазмами, недоступными, пока мы являлись людьми.
    - Амбио, - сонно позвал меня fellow, выводя указательным пальцем узоры на моем животе. - Я вегетарианю, с четырнадцати лет отказался от употребления мяса и вряд ли решусь напасть на кого-то, даже если it’s very bad person, заслуживающий вечных скитаний в Чистилище.
    - Разберемся, - ответил я, ощущая разлившееся внутри тепло от тесного контакта с тем, о чьем существовании еще сутки назад не подозревал. - Не бойся ничего, мой милый крошка. Я всегда буду рядом, позабочусь и защищу от любой беды. Promice.