Первые самолёты

Из повести "Нерушимая связь"


Как будто ничего и не изменилось, внешне.  Только жизнь из цветной, буйной стала как чёрно-белое кино, немое и без титров... Что-то где-то происходило, но все вокруг ничего не знали, только догадывались, кто как мог...
 Степан пропал в городе, на своей Ж/Д станции. Неделя прошла - от него ни слуху, ни духу... Наташа с Женюшкой копались одни в своём хозяйстве, ходили в Болгатово в "магАзин", в церковь... Но никто нигде ничего не знал, все только гадали...

В саду под раскидистой "чарЕмшиной" средь зелёной травы в незабудках мрачно, как могила, чернел отверстый лаз в блиндаж, вырытый и обустроенный по всем правилам военного искусства Степаном. Изготовил его глава семьи ещё в ту пору, когда про войну с немцем никто и не думал из простых людей...
Поглядит, поглядит Наташа на этот чернеющий "окоп" ... да как "рЕзнет плакать"! Почему-то именно этот "окоп" ей живее всего напоминал о муже, о любимом...

"Бросил нас, оставил в такое время! Что твой окоп... До него и добежать не успеешь..."

Под горой по большаку в сторону Духнова с Кудеверем день и ночь тянулись таборы беженцев. Редко кто на конной повозке, все - пЕшем. Оборванные, грязные, волокут тележки с пожитками, детей несут "на кликИшках". Беженцы шарахались на обочины, когда сзади напирало быстро бегущее стадо. Погонщики, молодёжь, торопили скотину, свистели кнуты, гавкали помощники собаки, лай смешивался с мычанием, блеянием, ржаньем... Над большаком висела взвесь пыли, такая густая, рыжая, что и солнце в ней меркло...

В краю всё ещё было странно тихо. Мужиков почти не осталось. Забрали и Ваньку Маниного, и Мишку Анютиного, и Мишку Устянинка, и Курочкина, и всех прочих. Дурак Мотя только остался бегать с "невзАбышным" ружьишком по улице...
Даже и председатель Бойков ушёл добровольцем. И пред сельсоветский Тарынин - туда ж. Сгинул и избач, но только не на фронт - сказался хвОрым...

За председателя колхоза остался бригадир Векшин, бодрый "старичок", шустрый и противный. Его недолюбливали, однако ж подчинялись. Он же - "смелый и вмелый",  умеет жить, за счёт пасеки и мёда прикормил не только местное начальство, но и райкомовских "партейцев", заставил всех с собой считаться...

Дни проходили в заботах и тревоге. А по ночам липкий чёрный страх наползал из темноты. В деревне не было ни огонька. Ближайший уличный фонарь тускло лил красноватый свет на крепкую "дверину" продхозмага в Болгатове - с тяжеленной лямкой и увесистым амбарным замком с пятиконечной звездою. Тама и сторож бродил туда-сюда с заряженной тулкой за спиной...

Женюшка ставил рогатые палочки в горохе, находясь за домом. Наташа топором не очень умело колола полено на щепки... День обещал быть снова беспощадно жарким - на небе ни облачка.
Женя вдруг расслышал отдалённый прерывистый гул. Гроза? Нет, небо чистое. А гул накатывался, находил откуда-то волнами, постепенно усиливался. Женюшка бросился к дому.
- Мам, слышишь?
- Что, сынок?
- Выди за дом, тама слыхать...
Оба выбежали к калитке. Стало ясно, что гул прёт с неба, с западной стороны. Но видно пока ничего не было. Небушко прозрачно чистое, ясное.
Вдруг над зубчатой кромкой лесисто-гористого окоёма Женюшка разглядел ИХ.
- Мам, это самолёты!
- Где, сынок?
- Да вона...
- А-а, вижу... Со стороны Опочки...
- Или с Латвии...

Строй серебристых птиц вскоре приблизился. Наташа с Женюшкой, как зачарованные, наблюдали приближение самолётов. И вот железные птицы уже над деревней, и будто останавливаются... В мощном гуле ревущих моторов, отчего и почва завибрировала под ногами наивных зрителей, вдруг послышался пронзительный визг - точно врата преисподней отверзлись и резко вырвался с визгом нечистый дух сатаны...
Звук этот был невыносимо пронзительный, быстро нарастал в силе... Такой жуткий, что раздирал слух и сам мозг...
- Бежим! - Женюшка запоздало вспомнил про отцовский блиндаж. Они бросились за дом, к старой "чаремшине", кубарем ввались в зияющий лаз. Пока бежали, визг с неба достиг такой ужасающей силы, что можно было сойти с ума. Страшный грохот и содрагание земли они услышали и ощутили, находясь под землёй.  Грохот раздирал все внутренности, песок со стен осыпался огромными кусками... Потолок из брёвен в два наката подпрыгнул, на них сыпануло песком, но блиндаж устоял. Земля вокруг некоторое время ходила ходуном, будто задыхалась...

Выбрались. Огляделись. В воздухе стоял резкий химический запах. Наташа зашлась кашлем...
Улица понемногу наполнилась испуганным народом - бабами да детьми. По слухам, все живы. И домА стоят, как стояли. Только окна - без стёкол... Да в самой середине деревни расползлась во все стороны рваными краями огромная "Ямина". Вывороченная земля ещё дымилась. Три берёзы были начисто срублены осколками. Такие старые крепкие берёзы... Они лежали, распластавшись, заломАв иссечёнными ветками дорогу...
- Пошли, бАбыньки, за топорАм, за пИлам... Надо ж разобрАть, - буднично сказала Нюша.
- Надо и лопаты, - добавила Маня. - Зарыть эту поганку...

10 04 2024