Покос

                Покос

      Светило яркое солнышко, воздух благоухал от запахов цветов. Оглушительная трескотня кузнечиков, жужжание жуков, завывание оводов и ос сопровождали этот чудесный день, а Колька с Валентином, занимавшиеся в тенёчке демонтажом шины заднего колеса Т-16, ругали его разными непристойными словами. Отремонтировав трактор, они сразу заклеили пробитую камеру про запас. Дядя Коля колдовал у котлов - готовил ужин. Мужики стоговали сено, а ребята решили искупаться. Захватив с собой камеру, они подумали, что было бы неплохо переплыть реку -  побывать в селе на танцах, ведь Зея в последнее время обмелела. Решено – сделано. После ужина, завязав на голове одежду, они форсировали реку. Камеру спрятали в зарослях лозы, оделись, без особого затруднения нашли клуб. Молодежь на вечёрке делилась компаниями по возрасту, и, что называется, по половому признаку: девочки отдельно, мальчики отдельно. Колька с Валентином не относились к одной возрастной компании.
    - Ничего, – похлопав по плечу Кольку, сказал Валентин, – найдём тебе старушку, жизни научит.
      Не стесняясь, он принялся весело болтать с девушками.  Зазвучала музыка, девочки тринадцати - четырнадцати лет встали кружком в центре фойе и стали дрыгаться. Постепенно в танец вступали всё новые и новые компании, вся площадка превратилась в одну шевелящуюся массу. Эта масса втянула их в свой круговорот. Начались медленные танцы. Валентин менял партнёрш с каждым новым танцем, Коля стоял у стеночки.
       Объявили дамское танго. Девушка, пригласившая его, была ростом немного выше, с приятной внешностью. Её глаза пытались поймать его взгляд, крепкие руки держали на определённой дистанции.
    - Ты не похож на друга, - чуть слышно сказала она.
    - Мы не братья. Разве это плохо? - спросил он.
    - Время покажет.
    -  Зато… дополняем друг друга.
       В одиннадцать клуб закрыли. На прилегающей к нему площадке у молодёжи принялась играть в игры: младшие - в «ручеёк», среднего возраста - в «третий лишний», старшие - в «бутылочку». Многие стали расходиться парами. Коля попросил свою новую знакомую показать село. Таня, так звали девушку, охотно согласилась. Когда ушли далеко-далеко от клуба, она поинтересовалась:
    - Коль, а ты к кому приехал?
    - Мы на покосе. Табор расположен напротив села, - ответил на вопрос он, чем, видно, озадачил новую знакомую, та отошла от него. После оживлённого разговора наступила пауза. Затянувшееся молчание нарушила Татьяна:
    - Вы переплыли с другом на этот берег развлечься с девочками?
    - На танцы, - парировал Коля, почувствовав в вопросе угрозу.
    - На танцы и развлечься с девочками, - продолжала наступать девушка.
    - Тань, ты меня пригласила на танцах, и мне рядом хорошо.
    - Хорошо! Но ты бы желал продолжения? Продолжение будет…
    - В смысле?
Девушка рассмеялась. Понятно было, что приезжих в командировку она недолюбливает. Коля в свою очередь понял, что тему разговора необходимо сменить, но вот как? Времени на раздумье не было:
     - Продолжение, какое? Мне через месяц восемнадцать, осенью надену кирзухи.
Остановились. Было темно, но она попыталась его рассмотреть, и в конце-концов сменила гнев на милость:
     - Мой друг в армии. Я жду его.
     - Это по-нашему…но, ты ненавидишь командировочных.
     - Не только я, у нас все их не любят. В прошлом году один кобель был на уборочной, с ним встречалась Наташка. Он уехал, а у неё родился сынок. С той поры не любим.  Мальчишки всех приезжих бьют. И вас тоже будут бить.
     - За что? - спросил Колька, по его спине пробежал холодок, он подумал о Валентине. Валентин был перворазрядником по боксу, заслужив свои достижения где-то в Казахстане, он приехал на Дальний Восток после службы в рядах вооружённых сил.
     - Чтобы меня не лапал своими ручонками, - хихикнула девушка. - Хочешь вернуться к другу?..
     -  Хотел бы, но боюсь, наверное, не позволят, –  стараясь сохранить спокойствие, ответил он на вопрос Татьяны. – Спасибо. Предупредила. Предупреждён означает вооружён.
      Из своей практики он знал: страшно до драки, во время драки страха нет - бояться некогда. Две группы ребят встали недалеко от молодых. Начали психологическую атаку, топая одной ногой громко, а вторую опуская без топота - старались шумовым эффектом запугать Кольку. Послышались оскорбительные окрики.
    - Ты будешь драться? - спросила его Таня с тревогой в голосе.
     - Буду!
     - Пойдем на кухню. Родители спят в доме. Может, пока попьём чайку, мальчишки разойдутся по домам.
«Надо тянуть время» -  решил кавалер, к счастью, оказывается, они стояли напротив её дома. Ему стало смешно, так как он вспомнил выражение: «Я не трус, но я боюсь».
     - Что ты смеёшься?
     - Мой враг спасает меня от своих друзей, - выпалил Коля.
     -  Не обольщайся. Только чай.
    Чай по-гурански был очень вкусным. Поговорили о планах на будущее. Пришёл её братишка. Рассказал о недавней драке, где Валентин вел себя весьма достойно. В кулачном бою деревенские ребята потерпели поражение. Схватились за палки - Валентин вырвал одну палку, разогнал их, а сам растворился в темноте. Сейчас эта группировка, злая, жаждала крови.
       Младший братишка Татьяны, Юрка, вёл себя дружелюбно (спасибо Валентину). С большой симпатией к Кольке он даже предложил проводить его огородами.
     - Огородами уйти легко. Но осенью вернётся дружок твоей сеструхи, он будет сомневаться, решит, что я ночевал у вас.
     - Ты будешь драться?! - испугалась Татьяна.
      - Ради тебя… будет! - заверил Юрка.
      - Юра! Ты же прирожденный разведчик! Выйди к ним, скажи, мол, трус ушёл огородами, - попросил загнанный в угол ухажёр.
       Мальчишка был смышленым, неплохой артист. Не прошло двадцати минут, как улица была свободной, группировка переместилась к центру села. Татьяна смеялась, была счастлива, будто произошло что-то невероятное.
     - Ну, вы и «фрукты». Бывают такие, надо же… Обвёл наших мальчишек вокруг пальца.
     -  Мальчишек обвёл твой братик, кстати…
      - Коля! Не обижайся! И не раздевай меня своими блудливыми глазами. Тебе пора! Пока!

       Валентин ждал у реки, услышав, как Колька уклонился от бойни, захохотал. Переплыли фарватер, вот и середина реки, но отклеилась заплатка. Пользы от камеры не было: поплыли вплавь, бросив одежду. Валентин плыл уверенно, Колька - как придется.
      - Держись на плаву, – крикнул Валентин, уплывая к берегу. Колька держался на плаву недолго, силы покидали его, набрав кислорода полный рот, пошёл ко дну. Несло по течению, руками коснулся песка. Подумал: «Вот невезуха, завтра будут искать утопленника, -  представил слёзы мамы, - надо вынырнуть». Оттолкнулся ногами. Всплыл наверх, было неглубоко, снова барахтался. И вновь пошёл ко дну, оттолкнулся, сердце ёкнуло от радости - он на мели, вынесло на косу. До берега было далеко, но там уже тарахтели тракторы, свет от их фар шарил по поверхности воды. Он радовался и потихоньку шёл к берегу. Светало!
       Мужики были довольны, обнимали Кольку, пожимали ему руку. Только бригадир покачал головой и пробубнил:
       -  Ладно, Колька мальчишка. Ну а ты, Валентин, дылда великовозрастная, что, на баб потянуло? Камеру утопили. Что, клеить не умеем? Бракоделы! Притащу сейчас камеру, проткну десять дырок, будете учиться клеить. Срамота!
       Камеру бригадир, конечно, не притащил. Косари зацепили сенокосилки к тракторам, уехали на луга валить траву. Колька с Валентином завалились спать, точнее забылись, упали на постель, не расправляя её.
        Проснулся Коля от толчка в спину. Голова раскалывалась от боли.
     - Вставай, хватит дрыхнуть, - ворчал Валентин, – достал новенькую камеру, поплывём в село.
Колька повернулся к нему, посмотрел на его лицо. Один глаз заплыл, на подбородке царапина, на лбу шишка, а ему неймется.
     - Кобелей там не ждут.
     - У меня вечером на берегу свидание с Любовью. Таньку она как облупленную знает, позовёт, - настаивал друг.
«И все же нас любят!» - подумал, Колька, но сказал: - Не поплыву.
     - Может, через Любу «твоей» что передать? - не успокаивался друг.
     - Привет! Что она - замечательная девчонка! Что уважаю её! И восхищаюсь!               
     - Романтик ты! Проще надо быть. Проще.  Да понял, сделаю.  Как скажешь…
      Валентин ушёл. В углу чирикал сверчок. На окне в стекло билась, жужжа, муха.  В их хибару вошёл дядя Коля, принёс в чашке огромную необрезанную кость. Поставил перед ним чашку, положил краюху хлеба, сказал:
      - Погрызи.  Помогает.
 

с. Рогачёвка, 1977 год.