Наколка друг чекиста

       Татуировки – искусство, характерное для мест, не столь отдаленных. И в каждом таком месте есть люди – настоящие мастера своего дела, создающие целые художественные произведения. Но иногда татуировки делают и в милиции.
Дело было так. Группа по розыску преступников, скрывающихся от суда и следствия, присела на хвост одному рецидивисту. Следует отдать ему должное – он умело и долго прятался, поскольку жизнь всему научит. Но ведь и на старуху бывает проруха. «Поймали» опера информацию, где тот скрывается. У одной женщины на адресе. Тетка тоже немало повидала на своем веку, так что вошедших в квартиру посетителей раскусила сразу и запричитала:
– Ох, ребятушки, родные вы мои голубчики, что ж долго так вас не было, уж не случилось ли чего? Только вот порадовать мне вас нечем. Уехал Володя уж недели две назад, куда уехал – не знаю, сказал, что Россия большая. И давай слезы рукавом халата вытирать, всхлипывая при этом, что тяжело ей одной, да и скучно, особенно по вечерам.
Долго опера втирались в доверие, да все бесполезно. И адрес спрашивали, и есть ли знакомые у него или родственники в России, а кроме как «…уехал в Россию» больше ничего и не узнали.
Вечером сели писать рапорт о проделанной работе, обсуждая одновременно перспективные адреса. Присутствовавший при этом их более опытный коллега, услышав, что Володя Литовкин с квартиры съехал, спросил, не у Люськи ли сутенёрши тот проживал, и, получив утвердительный ответ, усмехнулся.
На следующий день опытный опер принес на работу обыкновенный фломастер. В течение часа опера выводили на предплечьях и кистях рук различные рисунки в виде восходящего солнца, различные надписи типа «СЛОН», «Не забуду мать родную», «Нет в жизни счастья», а после поехали к Люське-сутенерше.
Разрисованный опер вошел к ней и спросил Володю.
– А вы кто такие будете? – подозрительно поглядывая на гостя, спросила бывшая жрица любви.
– Сидели мы с ним на Вишневке, – последовал ответ. – Я месяца два как откинулся, навестить решил кореша, повидаться, так сказать. Ну и дальше поеду. Дел у меня много.
– А адрес откуда узнали? – не унималась Люська.
– А ты что, ментовка? – рявкнул на нее мнимый друг Володи. – Допрашивать еще меня вздумала?
Спокойная уверенность в голосе, тяжелый нависший взгляд из-под бровей, наколки на руках – все это произвело впечатление на женщину.
– Володька залег в туберкулезный диспансер под фамилией Осипенко, – нехотя промямлила Люська, сдавшись, наконец.
– Ну, тогда я прямо сейчас и заеду к нему, – вставая ответил опер и, подмигнув, спросил с усмешкой: – Может быть, лекарства какие нужны? Я сбегаю, если что.
Так что, если знаете, где находится разыскиваемый преступник, лучше сразу об этом сообщите операм. Все равно ведь найдут.