Золотые Рубиновы

    «Я вольный казак!» - значение этого выражения сводится к сути: хочу быть казаком, буду, захочу уйти из казаков, уйду, и подчеркивалось, что именно этот человек не принадлежит к тяглым слоям населения. Я вольный казак! Но были и те, кто не был волен уйти из казаков. Это потомственные служилые, чьи предки происходили из стрельцов или казаков времен Ермака, составлявшие на начало XVII века костяк казачества.

     В целях экономии казны для пополнения казачьих рядов акцент с «охочих людей» был перенесен на «гулящих», с которыми заключались что-то вроде нынешних контрактов на период похода или для выполнения конкретных действий. Чины этих людей могли быть разными. Чаще в числе «гулящих людей» были сбежавшие в Сибирь от произвола крестьяне, многие из них вместо имен имели прозвища, скрывали свою личность.  Тем не менее в казаки их принимали и называли новоприборными. Те, кто был из потомственных служилых людей, не имели льгот, как новоприборные, и служили за небольшое жалованье. Например, в 1655 годовое жалованье казака составляло 5 рублей 8 алтын и 2 деньги. К началу 18 века годовая оплата составляла денег по 8 рублей, хлеба: по 8 четей ржи и столько же овса, и по 2 пуда соли.
     Гулящие и промышленные люди могли в любое время разорвать договор и в любое заключить новый: вольный казак! То есть – наёмный казак. Потомственный служилый мог уйти с казачьей службы только по двум причинам: старческая дряхлость или смерть.

     Позже, к концу XIX века и в начале XX-го, в казачьи ряды вливались все, кто желал получить землю, льготы, а накопив капитал, переходили в сословия мещан или купцов. Например, в июне 1871 года войсковым правлением рассматривалось дело о причислении к сословию мещан города Благовещенска казака Амурского пешего казачьего батальона Михайлова. В 1907 году к сословию мещан Благовещенска причислили Амурского казака Попова. В 1908 году из сословия мещан Благовещенска исключили казака Бабина ввиду причисления его к сословию казаков Амурского казачьего войска. Вольные казаки! И это единичные примеры из множества.
Наиболее ярким для меня лично стал пример казаков Рубиновых из Екатерино-Никольской. Я назвала их «золотыми» Рубиновыми.

     Бывший войсковой старшина Амурского пешего казачьего батальона Рубинов Яков Федорович переехав из Екатерино-Никольской в г.Благовещенск, представлял интересы собственных золотопромышленных предприятий Амурского горного округа. К 1895 году это был вполне успешный человек, обеспечивший всю семью: в июле 1895 году Иркутским горным управлением сообщено, что в штабе Амурского казачьего пешего батальона объявлено о вновь открытом и заявленном золотоносном прииске в пользу Надежды Яковлевны Рубиновой - дочери отставного полковника, по речке Берикан, впадающей слева в речку Сутар. Спустя чуть менее двух недель там же состоялось объявление в пользу жены отставного полковника Елены Марковны Рубиновой по ключу без названия, впадающему справа в Сутар. Сын Рубинова Якова - Рубинов Виктор Яковлевич, сотник Амурского казачьего войска, осуществлял охрану семейных приисков, исполняя обязанность горного исправника.
 
     В ноябре 1900 года на заседании Приамурского отделения Императорского Русского Географического Общества рассматривалась просьба директора Иркутской магнитно-метеорологической обсерватории организовать наблюдения по метеорологии в Албазине, Радде и на прииске господина Рубинова. В Радде инструменты имелись, хранились у командира пешего полубатальона, нужно было найти наблюдателя и решить вопрос о выплате ежемесячного пособия наблюдателю – 10 рублей. К слову, одна метеостанция уже была – в Екатерино-Никольской. Обслуживал ее хорунжий Житковский. Что касается прииска господина Рубинова, то члены РГО решили обратиться к нему с письменной просьбой устроить метеостанцию в Хинганском руднике на свои средства. И если кто-то из старожил застал эту станцию в Хинганском руднике или видел упоминание о ней, сообщаю: устроена она была золотопромышленником, бывшим войсковым старшиной, полковником в отставке Яковом Рубиновым.