Завещание Часть 20

Часть 20
На  следующий день полковник принес газеты. В них было объявление, что через две недели состоится дерби, и в заездах будет 10 наездников на 10 скакунах. Оливия внимательно посмотрела на список скакунов. И выбрала двоих. Один скакун, по кличке Метеор, был явным фаворитом, и другой - по кличке Олимп – замыкал список. В его истории была всего лишь одна победа, и то она произошла  3 года назад. А во всех остальных случаях он возглавлял список победителей с другой стороны.
- Отлично! Значит, ставим почти все на Олимпа. А остальное – на Метеора. Давай, ты поставишь на Олимпа. Тем более, что его кличка немного похожа на твое имя. Просто я уже засветился с крупным выигрышем. А ты будешь, как будто новенькая. А новеньким – везет на первый раз. Только когда получищь выигрыш, постарайся быть все время на людях. А потом я тебя перехвачу на выходе. И там будет ждать экипаж. Так будет безопасней.
- Я чувствую, что будет что-то нехорошее.
- Отлично! Тогда я возьму свой кольт. Он меня здорово выручал в Индии. Только твоего мужа не удалось спасти!
- О, я про него уже стала забывать. В то время, когда я была замужем, было очень плохим временем, и многое стерлось в моей памяти. Осталась лишь серая пелена. Я даже его лицо не помню,
- Ну и прекрасно. Хотя он был хорошим человеком!
Через две недели полковник и Оливия снова поехали на ипподром. Хотя его лицо практически ничего не выражало, полковник немного нервничал. Если бы он был один, то никакого беспокойства он бы не испытывал. Но в этот раз он волновался за Оливию. Просто слишком много темных личностей крутилось вокруг скачек.
Приехав на ипподром, они сделали ставки. Полковник старался, чтобы не выглядело так, что они приехали вместе. Он даже вышел из экипажа за один квартал до ипподрома, и прошел оставшийся путь пешком. И на скачках он все время старался не выпускать из глаз Оливию, которая сидела на трибуне в окружении модных парижских дам. Надо сказать, что она не слишком выделялась. Возможно, лишь ее английский акцент мог бы выдать, что она не парижанка.
В последнем заезде вышли Олимп и Метеор. Было еще четыре скакуна, но они не метили в лидеры. Когда был дан старт заезда, Олимп сразу стал постепенно отставать. Метеор же возглавил группу лидеров. Отставание уже было почти на четверть круга. Публика неиспотвствовала. На Олимпа почти никто не поставил, и ставки шли 1 к пятидесяти. А Оливия поставила пятьсот франков. Когда она делала ставку, те, кто видел, на кого она ставила, крутили у виска пальцем, мол: «Что с нее взять? Одно слово – мадемуазель!» Просто у Оливии не было на пальце обручального кольца.
Внезапно, когда до финиша оставалось три круга, Метеор стал отставать. Пока не остановился совсем, и вдруг он упал на бок! Наездник еле успел соскочить. У скакуна из пасти пошла кровавая пена. Публика замерла. Остальные скакуны в лидирующей группе немного снизили темп бега. А Олимп, который плелся за всеми, и экономил силы, вдруг ускорился, и постепенно, обходя одного наездника за другим, выбился в лидеры. Народ на трибунах засвистел в раздражении, и даже раздались крики: «Позор! Обманщики! Это сговор!» . Обвинения были в адрес владельцев скакунов, однако те тоже пребывали в недоумении.
А тем временем Олимп благополучно завершил скачки, став победителем заезда. На людей, наблюдавших за скачками, было жалко смотреть. Ведь многие поставили все деньги, которые у них были. Значит, многие семьи сегодня останутся без ужина.
Оливия тихо вышла, и продефилировала в кассе тотализатора. Полковник не выпускал ее из виду. Когда она получила в кассе несколько пачек банкнот, то полковник увидел, что за ней наблюдает несколько подозрительных типов. Оливия постаралась как можно незаметней пробраться к выходу. Три типа стали преследовать ее, но не решались что-либо сделать на публике. Полковник опередил их, вышел с ипподрома, и подозвал ждавший его экипаж.
Когда экипаж приблизился, полковник дал незаметный знак Оливии, и та запрыгнула на подножку. Она что-то сказала кучеру, и тот огрел кнутом пару лошадок. Те взвились и рванули вперед. Они должны были пронестись мимо полковника, тот поднял руку, и кучер немного придержал лошадей. Полковник запрыгнул в экипаж, и перед тем, как усесться рядом с Оливией на сиденье, взглянул назад. Те три типа тоже остановили другой экипаж, и понеслись вслед за ними.
- Гони, быстрей, плачу двадцать франков! – крикнул полковник кучеру по французски. Вероятно, тот понял ломаную речь полковника и хлестнул лошадей изо всей силы. Экипаж полетел в сторону Булонского леса.
По дороге полковник выглядывал из экипажа. За ними примерно с такой же скоростью неслись их преследователи.
- Сейчас я соскочу, а ты езжай к нам на квартиру. Только выбери более запутанный маршрут. Можешь доплатить извозчику. А еще лучше, где нибудь сойди и возьми другой экипаж. Так будет спокойнее. Встречаемся у нас дома! – с этими словами полковник выпрыгнул из экипажа. Он привык выскакивать на полном ходу, и это стоило ему лишь разбитого колена, когда он не удержался в конце своего бега, и упал на мостовую.
Но потом он быстро поднялся и увидел своих преследователей. Те с разъяренными лицами кричали что-то извозчику, видимо, приказывая ему ехать еще быстрее. Полковник сунул руку в большую кожаную сумку, висящую через плечо, и выхватил оттуда громадный кольт сорок пятого калибра.
Он прицелился и раздался выстрел. Пуля попала в переднее колено одной из лошадей повозки преследователей. Лошадь не удержалась, и со всего маху завалилась на мостовую. Другая лошадь упала на первую, и повозка перевернулась. И извозчик, и пассажиры вылетели на камни мостовой и покатились вперед. Полковник не стал ждать, когда те из них, что сильно не пострадал, поднимутся и бросятся за ним в погоню, и скрылся за углом узкого переулка.
(продолжение следует)