Синьория Манфреди в Фаэнце 13

8.7 Хроника второй осады Фаэнцы

12 апреля герцог Валентино в 24 часу покинул Форли и отправился к Фаэнце, блокированной в 20 - х числах марта с целью прекратить вылазки её жителей в контадо. 13 апреля он встал лагерем под стенами города, устроив ставку в францисканском монастыре Оссерванца. Марино Санудо сетует, что монастырь не был разрушен из почитания жителями подобно другим зданиям в предместье, чтобы «гер-цог не имел бы, где расположиться».
Армия Валентино была разделена на три части. Первой, в составе которой находились испанцы, командовал сам Чезаре Борджа, второй, состоящей из французов, –  Ив д`Аллегр, а третьей, состоявшей из итальянцев, – Орсини и Вителоццо Вителли.(400)

14 марта из Оссерванцы был сделан крытый ход для сапёров к бастиону.
На подходе к Фаэнце несколько дней войска герцога сдерживались отрядом молодых людей, засевших в вырытой траншее. Валентино возложил главную надежду на артиллерию и начал обстреливать бастион, возведённый перед входом в крепость города. Там погибло множество солдат, потому что пушкам удалось повредить подъёмный мост у основания, и горожане не смогли опустить его и дать им отступить в крепость.

Захват отчаянно защищаемого жителями бастиона позволил врагу поставить в его воротах шесть пушек, нанёсших сильные повреждения двум башням по углам крепости, а также сокрушивших,  часть куртины (401)  крепости.(402)  В стене образовалась дыра, через которую могла проехать тележка. Чтобы предотвратить помощь из города, был обрушен мост, соединявший крепость с ним. Духовник синьора Астор-джо, Себастьяно Заккария, в своём письме, относящемся к этому времени, отмечал роль женщин в осаде. Одни из них беспрестанно заделывали дыры в стене, таская мешки с землёй, другие стояли в карауле, в то время как пожилые постоянно молились в церквях перед алтарями.(403)
 
Бомбардировка Фаэнцы 14 пушками продолжилась. Противник стрелял по пространству между двумя разрушенными башнями, стеной и фашиной.
По сообщению из Равенны, у защитников крепости Фаэнцы было три знамени: белое с мёртвой головой, знамя с девизом и знамя с изображением синьора Асторджо: «Герцог кинул клич по лагерю, что кто снимет первое знамя, получит 200 дукатов, второе – 150, третье – 100».(404) 
В крепости находился наиболее непримиримый отряд защитников города, возглавляемый главой гарнизона Бернардино да Марцано. Там же находились синьор Асторджо с братом. По сообщению флорентийца Пьеро ди Марко Паренти,  в городе началось несогласие между представителями городской верхушки, начавшей подумывать о сдаче, и партией синьора, не желавшей сдаваться.  «Отчаянные эти» «объединились все в желании умереть за родину, и перешли в одну башню, на которой развевалось знамя с фигурой Мадонны и с окровавленной рубашкой, обозначая их желание биться с врагами. Находились в Фаэнце около 4000 пехотинцев иностранных и около 200 конников. Не могли поверить, что не будет помощи от мессера Джованни Бентивольо и других: оставались в таком ожидании…» (405)

Паренти указывал, что особая надежда у осаждённых была на помощь Джованни Бентивольо, синьора Болоньи и дедушки Асторджо Манфреди, поскольку его город после падения Фаэнцы должен был быть захвачен следующим Чезаре Борджа. Он полагал, что осторожный правитель Болоньи решился бы на что-то, если бы Флоренция предложила ему поддержку, однако республика никогда не подавала такой надежды, потому что считала бездействие самым безопасным способом для своего государства. (406)

16 апреля погиб капитан городского ополчения Плойя де Марради.(407)
Чезаре Борджа наметил на субботу, 17 апреля, дать сражение, в котором итальянцы должны были идти в бой первыми. Это вызвало бурное возмущение французских войск. Впрочем, в этот день ничего не произошло.
Наступление началось в воскресенье, 18 апреля, причем французские наёмники двинулись первыми. Им удалось подняться на укрепления и даже войти внутрь, но с большими потерями они были отброшены обратно. Увидев это, в бой  двинулся весь лагерь. Сражение длилось более 4 часов и закончилось неудачей для войск герцога. Число убитых и раненых составило около 150 человек.(408)
 
С 19 и до конца 21 апреля войска герцога не прекращали обстрел крепости Фаэнцы из 14 орудий, 3 пушек, кулеврины и фальконетов, завалив ров перед крепостью обломками.
В эти дни маркиза Мантуанская Изабелла д`Эсте написала письмо своему мужу: «Мне нравится, что фаэнтинцы так верны и постоянны в защите своего синьора, они вернули честь итальянцам. Бог дол-жен вознаградить их настойчивость; не потому, что я желаю зла герцогу Валентино, но потому, что бедный синьор и его верный народ не заслуживают такого крушения».(409)
 
22 апреля в промежуток между 19 и 24 часами, начался новый штурм города. В начале сражения перевес был на стороне людей одного из командиров Борджа – Вителоццо Вителли, но затем, с огромны-ми потерями с обеих сторон, враг отступил. За вторым без перерыва последовал третий штурм.(410)
 
Сиджисмондо деи Конти да Фолиньо отмечает, что «фаэнтинцы метали снаряды всеми способами из высоких укрытий, даже из угла башни возле крепости: и спереди, и сбоку нацеливаясь на врага, многие пали на поле битвы, и между ними Пьетро ди Мурсия и Акилле Тиберти да Чезена».(411)

Паренти пишет, что «была драка ужаснейшая», внутри убитых было около 300, а раненых среди осаждавших – более 800 человек. Подеста Равенны Соранцо отмечал роль женщин в сражении, которые под огнём заделывали пробоины в укреплениях. Он сообщает, что и после этого горожане  оставались бодры духом и полны решимости «сдаться скорее дьяволу, чем герцогу», «держаться любым способом».(412)
 
Флорентийский комиссар Луиджи де Стуфа в тот же день написал подробное донесение о битве своему правительству: «Что касается посланной пехоты, она этой ночью прошла, как донесли наши шпионы, в течение предыдущего дня к Фаэнце, и так как показалось великим делом написать это вашим милостям, я проверил это по всевозможным свидетельствам, по сообщениям наших шпионов и других, которые присутствовали, чтобы увидеть упомянутую битву. Хотя я уменьшаю количество погибших в этой битве, с теми, кто снаружи, обращались очень плохо, и кажется, что они начали приходить в беспорядок, который потребует длительных усилий, чтобы обрести снова возможность штурмовать Фаэнцу, как они делали в последнее время; потому что многие люди, пешие и конные, уходят, и те, кто капитаны здесь, когда спрашиваешь, почему они уходят, просто говорят, что Его Превосходительство герцог не платит деньги; и говорят, что они не хотят идти на смерть. И поскольку оправдание кажется разумным, они позволяют себе продолжить свое путешествие. Если бы Господь захотел, чтобы они ушли все!
Я нашёл большое количество людей, с которыми случились происшествия в битве; убит мессер Акилле Тиберто да Чезена, дон Микеле, как я уже писал, был ранен, имеется в виду в упомянутой битве, из скиопетты в голову; поэтому, вы знаете, чувствует себя плохо. И дон Джованни ди Кардона ранен; и умер дон Ферранте ди Фарнезе, что был главой «сломанных копий»(413)Его Превосходительства герцога.  Погиб благородный человек да Монте Акуто, говорили, что он был родственником Его Святейшества папы, и несколько солдат Вителоццо».
Далее комиссар описал настроения в лагере Борджа: «Вернулись наши шпионы и те, кого я послал сегодня утром в лагерь, и все они пришли к одному и тому же заключению, что число убитых было ве-лико, раненых — очень много, и что весь лагерь переполнен; и гово-рят, что слышно повсюду, что они не собираются снова воевать, если им не заплатят; таким образом, следует полагать, что некоторое время пройдет до следующей битвы. В эти дни они работали с жалобами на починку защитных сооружений, говоря, что копают напрасно, потому что те, кто внутри, сделали три укрытия с тремя рвами, примыкающими друг к другу. Завершить это дело будет сложнее, чем они вообразили, и они растратят казну, и можно предположить, что, в конце кон-цов, им будет стыдно ...» (414)
Все были уверены, что Фаэнца ещё сможет долго держаться, так что венецианец Джироламо Приули назвал народ Фаэнцы честью и славой итальянцев. (415)

Защитники города понесли большие потери. Согласно поэме о битве под Фаэнцей, был смертельно ранен инженер Маркион да Понтремоли, а молодой капитан городского ополчения Марко Антонио да Сиена погиб в бою (октавы 98,99).
 Глава городского гарнизона, граф Бернардино да Марцано был ранен в колено, что вызвало потерю духа в его отряде. Паника и уныние быстро перекинулись на других солдат, испуганных продолжающимися военными действиями Валентино, отсутствием денег, необходимых для продолжения обороны вещей и надежды на помощь. К ним присоединились представители городских властей, которые считали, что осталось последнее средство  –  пойти на переговоры.(416)
 
23 апреля между 16 к 17 часами  в лагерь герцога пришли пять фаэнтинских горожан, между которыми был некий Альбано де ла Клеркия. Они рассказали о расколе в Фаэнце на партию синьора и партию герцога.  Борджа  тут же ударил по замку, но засевший там отряд не собирался сдаваться, и его защитники кричали: «Эстор! Эстор! Подходите! Канальи!»  Герцогу пришлось отступить, но уже 24 апреля в 7 часу Фаэнца сдалась. Паренти тоже упоминает о неких посланных для переговоров  четырёх духовных лицах, но полагает, что это был лицемерный ход со стороны осаждённых для прекращения бомбардировок, тем более, что вроде бы как отряду из замка удалось сквозь блокаду снова послать гонцов  с просьбой о помощи. Переговорщики якобы просили о сохранении жизни гражданам со всеми их имуществами, а также, чтобы внутрь вошли одни итальянцы, а другие войска герцога не входили. Он также подтверждает, что переговоры были со-рваны сопротивлением партии синьора, засевшей в замке, но путает, полагая, что три страшных штурма произошли после первых переговоров.(417)
 
Против версии стратегической хитрости выступают условия договорённостей: они совпадают по тексту с кондициями, на которых действительно был сдан город.  Поздняя «Хроника города Фаэнцы» всю вину за случившееся сваливает на некоего предателя, красильщика Бартоломео Гранманте. Будучи часовым, он самовольно покинул свой пост и направился в лагерь противника, где был принят герцогом Ва-лентино. Красильщик рассказал, что в городе остался маленький гарнизон и указал слабые места в укреплениях. Заодно Гранманте доло-жил, что у синьора Асторджо уже давно нет собственных денег на оплату солдатам (в городской банк Монте ди пьета с этой целью  была заложена даже  недвижимость синьора, находившаяся в центре города), поэтому он вынужден брать у жителей взаймы. Последний сбор дал совсем мало денег.
«Слова эти так воодушевили герцога, уже приказавшего идти с Богом, что у него возникла мысль о новой осаде, и он настойчиво за-хотел воевать; и снова сделали приготовления для новой осады», - сообщает хронист Фаэнцы.(418)
 
Никакие исторические источники не подтверждают существование предателя-красильщика. Скорее всего, он был выдуман позже, чтобы спасти лицо правящей верхушки, которая давно колебалась и теперь, воспользовавшись паникой, молниеносно осуществила свой план сдачи города.
Согласно хронике, между предательством и решением городского совета капитулировать из-за невозможности сопротивляться, принятого за спиной синьора, прошло 8 дней. Автор утверждает, что   отцы города обсудили положение и пришли к выводу, что хотели бы много сделать, «но не могут ничего для сохранения государства синь-ора Асторре, потому что город разрушен». Через четыре дня они  по-становили сдать Фаэнцу. Никто из них не захотел лично сообщить об этом синьору. Через монаха - обсерванта (419)  отцы города предупредили синьора Асторджо  о своём решении и о пунктах, касающихся его лич-ной судьбы.  Затем якобы ещё 4 дня сдача Фаэнцы откладывалась  в надежде на помощь.(420) 
Как видно из донесений подесты Равенны, никакого ожидания не было: переговорщики посетили лагерь Чезаре Борджа 23 апреля, а 24 в Венецию полетело донесение, что соглашение о сдаче достигнуто.(421) Однако, соглашение было достигнуто только о сдаче города, но не крепости.
 О том, что город был сдан раньше замка, говорят следующие факты. В письме от 25 апреля, которое подеста Равенны писал в 6 часу ночи, содержится сообщение, что в Фаэнце произошёл обмен заложниками. От герцога внутрь города вошёл Паоло Орсини, а несколько горожан отправились в монастырь Оссерванца. На основании этих сведений подеста приходит к выводу, что далее, «последует соглашение, потому что невозможно, чтобы этот синьор, оставленный всеми, смог продержаться». В 7 часу ночи он приписал, что по новым сведениям, в 21 часу накануне из города вышли многие горожане и направились к герцогу. Вителоццо Вителли с отрядом в 800 человек, в том числе из жителей Валь ди Ламоне, хотел войти в крепость, но он был отвергнут. Тогда в крепость вошёл дон Микеле Корелья с 500 пехотинцами.(422) 
 
Паренти подтверждает, что город сдался ранее. Он пишет, что, оставшись без поддержки, синьор Асторджо согласился на переговоры о сдаче крепости, выдвинув  условием сохранение  жизни его людей и женщин, находившихся  с ним, его самого и графа Бернардино. Требования были приняты, жизнь синьору обещал Ив д` Аллегр, командир французского отряда Борджа, а жизнь Бернардино да Марцано – Вителоццо Вителли.  Асторджо Манфреди, лишившись после встречи с переговорщиками, любой надежды, уступил им.(423)  Пьетро Бембо в «Венецианской истории» также указывает, что жизнь синьору Борджа обещал не за сдачу города, а за сдачу крепости.(424)

400. Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.425.
401.Куртина – часть ограды между двумя башнями.
402. I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. Pubblicato per cura di Nicolo Barozzi. Venezia: a spese degli editori, 1880. – Colonna 22.
403.Tonduzzi, D.C. Op.cit. P.558- 559.
404.I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonna 23.
405.Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.425.
406.Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.426.
407. Tonduzzi, D.C. Op.cit. P.558.
  I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonna 23. По мнению Луки Ландуччи погибших было около 400. См. Diario fiorentino di Luca  Landucci  dal 1450 al 1516 continuato da un anonimo fino al 1542 pubblicato sui codici della communa di Siena e della Marucelliana da I. del Badia. – Firenza: G.C. Sansoni, editore, 1883. – Р.221.
408. Lettеre di Isabella d`Este al marchese di Mantova, suo marito. Da Mantova, li 20 aprile 1501. // Archivio storico italiano. Appendice.  - Tomo II. – Firenze: Gio. Pietro Vieusseux, direttore-editore, 1845. – P. 247.
409. I diarii di Marino Sanuto. T
410.I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonna 25.
411.Conti da Foligno, Sigismondo. Op.cit. – P.231.
412. Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.426; I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonna.25.
413.«Сломанные копья» - 1) Избранные рыцари из охраны государя; 2) подразделения из воинов, чей командир убит, или которые лично нанялись на службу, не являясь частью какого-либо отряда.
414.Burchardi, Johannis. Diarium (1483 – 1506): avec introduction, notes appendices, tables et Index par L. Thuasne. – Tome truisi;me (1500 – 1506). / Johannis Burchardi. – Paris: Ernest Leroux, ;diteur, 1885. – Р.444.
415.I diarii di Girolamo Priuli. Tomo II. – Р.124.
416.Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.427.
417. I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonne.26 - 27; Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). –P. 426.
418.La cronica della citt; di Faenza. – Р.254 - 255.
419.Обсерванты – монахи, ставившие своей целью особенно точное и строгое исполнение устава.
420.La cronica della citt; di Faenza. –  Р.255 - 256.
421. I diarii di Marino Sanuto. Tomo IV. – Colonne 26-27.
422.Item. – Colonna 27.
423.Parenti, Piero di Marco. Storia fiorentina. Vol. II (1496 – 1502). – Р.427.
424.Bembo, Pietro. Della storia viniziana. Volume primo.  / Pietro Bembo.  – Milano: Dalla societa tipografica de` classici italiani, 1809. – P.312.