Любовь и вишня

Жанр: анекдот
Категория: 18+
Аннотация: Пародия-продолжение Надежды Потешкиной и Сергея Комисарова на один из великолепнейших рассказов Елены Чистяковой-Шматко


      «Чавось табе, старый хрыч надыть? Чавось шноришь носом? Мал табе? Загубил жисть маю нисчастныю еще и вишню спилил. Пшел прочь, отродье акаянное» – блажила на своего незадачливого супруга баба Нюра.
       Дед Кирюха – плюгавенький старичок с кривыми ножонками – настойчиво искал выпивки. После вчерашней попойки с верным другом – соседом дедом Пантелеем душа требовала опохмела. И шутка ли сказать четверть едреного Пантелеевского самогона накануне выкушали.
        Сидел дед голову повесив, слушал бабкины причитания. Понимал, что дел наворочали с подельником своим. «Но не со зла же. Хотел жене новый змеевик к самогонному аппарату приладить, да неудачная технология вышла – перебрали малеха с друганом да и накрутили хреновину энту на любимую Нюркину вишню. Пришлось вишню спилить, а кады протрезвели, испужался Кирюха и понял, что сживет его со свету бабка. Так оно и вышло. Вот стоит, грымза старая, и орет почем зря, лучше б налила стопарик – окочурюсь же.» - размышлял про себя дед.
            – Иди, чучело паршивое, воды мне с колодцу принеси. Исть-то не откажисси, первым в чугунок полезишь, а щев нету. Без воды не сварются. Хочь какой с тя толк, ирод.
            Схватил дед ведра и айда из дома: «Побегу к Пантелею. Да и останусь у него жить. Нюрка опостылела проклятыя. Одна маята от этой дурной бабы.» Так с ведрами дед Кирилл и завалился к Пантелеймону. Пантелей бобылем на окраине деревне один жил. В хозяйстве козел Митька да пара гусей. Стали деды вместе жить-поживать да добра наживать.
        Узнала бабка, что еЯ дедуси к Пантелею жити отправилси, как напилася самогону свово на радостях. «Свалил морда протокольная - толку что с козла молока - хрен и тот пожух» - с этими мыслями пошла Нюрка вразнос на три деревни околи. Нашла себе маладога красавца. Все деньги со сберкнижки сняла и на него потратила. «Ну ниче-ниче - плявать. Не фига их жалети энтих денег - в последний раз оторвуся с молодым. Лебядиная песнь моя будеть..».
          А тем временем дедки дружно жили, не злобились. Решили друзья небольшой спиртовой заводик открыть. Взяли патент, смастерили новый перегонный аппарат, кредитов набрали в банке – открыли цех. Не узнать наших дедов – приоделись, золотыми цепями обвешались, купили каждому по Rolls-Royce Boat Tail. Уже через год купили свинофрему с перерабатывающим заводиком. Управляться одним тяжело было и позвали они к себе исполнительным директором бабу Нюру. «Она хоть и вреднючая бабенка, но пробивная. А? Пантелеймоша, возьмем маю сапругу? Пусть тута вошкается с нашими заводами, а мы хыть в Сочи слетаем. Не были ж нигде. Скажим ея, чебы не шалила тута и вела себя скромно.» - уговаривал дед Кирюха своего напарника.
       Пантелей не хотел Кирюхину жену брать: «На кой нам энта баба сдаласи? Хорошо ж без баб – хотим пряник едим, хотим халву)) Самогонкой запивам. Кирюх, а ты знаш, что твая баба с молодым живеть? Деньги на нево ваши тратить? А?». Ох, и взыграла ревность у деда Кирилла. Вспомнил он как по молодости вздыхал по своей Нюрке, как на сеновале ждал ее ночами летними жгучими, как целовалися под луной. Решил он отомстить баб Нюре: познакомить ее с каким-нибудь красавчиком нетрадиционной ориентации. Нанял такого да и подослал к бабке. 
           Но баб Нюра прознала про коварство сваво бывшего и была начеку. Подложила в кровать приторному красавчику козу бодливую. Тот долго с козою маялся. А бывший муж дурень Кирюха со своим недалеким другом-маломерком Пантелеймоном, оба в трезвость не входя, подсматривали. Своя-то жизнь личная у дедов всего на пол-оборота завернулась.
             Мстительной оказалась Анна Ивановна Пышнотелая – так по паспорту звали нашу Нюрку. Запугала дедов, что прокурору про их делишки напишет, тем пришлось ее все-таки к себе на завод взять. И пока они лупешками щелкали, обчистила их бабка: фирму обанкротила, деньги вывела за кордон и рванула на Мальдивы. Да на хрена ей деды порточные сиволапые – загорает Нюра на белом песочке, коктейли попивает.
           Несколько недель друзья не могли в себя прийти.
Обидно им стало. Даже аппетит пропал. Вроде ж помирились с бабкой: к себе взяли, а она коварная вот так с ними обошлась. Разыскали Кирюха с Пантелеем свою обидчицу: склерозом страдала старушка да и забыла GPS на айфоне отключить. Взяли новый кредит в банке и рванули на Мальдивы.
            Да только не все так просто оказалось...
- Белые! Совсем белые! Delirium tremens.
- Чавось, доктаар? Не разумею.
- Белая горячка. АннВана, подлечим. Не переживайте.
- Ох, матушки мои. Да нильзя на курорт съездить. Накуролесили обои. Долго им тута прохлаждатьси-та, доктар? Весна на пороги. Сеить надыть.
- Пару месяцев. Да, да, да. А что Вы, голубушка, хотите? Шутка ли - три недели запоя. Мужа Вашего с ели сняли. Волочкова голая ему привиделась. Друг его с двустволкой по деревне за женой гонялся. Хорошо, что не заряжено было. Завязывать надо с само гоном. У вас там винно-водочный завод какой-то. Ступайте, голубушка, домой. Передачу оставьте в приемном отделении.
Понятно теперь? Не рванули старички на Мальдивы. Да и бабки там не было. В санатории «Игуменка» от артрита на курортном лечении находилась Анна Ивановна. Деды ж самогоном упивались вдоволь бесконтрольно и всякие видения от лишнего возлияния стали им мерещиться. Пришлось медицине вмешаться.
«Милая моя Анюта! Забери ты меня отсель. Мочи больше нету здеся быть. Клянуся никогды не пить спирту и самогону. А Пантелеймона и близко к хате не подпущу. Твой любящай сапруг дед Кирюха.» - получила баб Нюра письмо от мужа непутевого. Поехала в клинику, забрала старых оболтусов. Простила им и змеевик, и вишню – русская женщина терпеливая, всепрощающая. Сейчас втроем над новым проектом работают – «Вишневый сад» называется – вот те варенье и джемы, вот те вино – красота да и только.