Альтернативные историки Кузбасса. Часть 1

Альтернативные историки Кузбасса. Часть 1. Иосиф Федорович и другие дельцы «Копикуза»


При изучении литературы советского периода, посвященной как истории России в целом, так и Кузбасса в частности, создается полное впечатление, что до октября 1917 года наша Родина была дремучей, отсталой, неграмотной и погрязшей в мракобесии страной. А управляла ей клика пауков-кровопийц во главе с царем и его приспешниками — попами, помещиками, фабрикантами и прочей нечистью. И только после победы Великой Октябрьской Социалистической Революции, сплотившийся в едином порыве трудовой народ вымел поганой метлой всех кровопийц и под мудрым руководством ВКП(б) семимильными шагами направился вперед к победе Коммунизма. А история страны в книжках времен СССР рассматривалась исключительно в контексте классовой борьбы рабочих и крестьян с феодалами и капиталистами, и щедро перемежалась упоминаниями о В.И. Ленине и его цитатами, без которых ни одна серьезная книга тех лет просто не увидела бы свет.

Подобные установки еще со времен школы намертво вбиты в сознание людей, выросших в СССР. Все мы искренне верили, что, если бы не свершилась Октябрьская революция, то наша страна так навсегда и осталась бы лапотной и дремучей. А ее население продолжило бы влачить свое полуголодное и неграмотное существование под гнетом помещиков и капиталистов.

Но соответствуют ли эти утверждения действительности? В качестве примера мы рассмотрим два взгляда на историю нашего родного края, изложенные в двух научных трудах с одним и тем-же названием, но выпущенные с разницей в полвека. Итак, откроем две «Истории Кузбасса», 1970 и 2021 года издания соответственно, и сравним, каким образом в них описаны одни и те же события, происходившие на территории современной Кемеровской области в первые десятилетия 20 века.

Приведем несколько характерных цитат из книги 1970 года.

«Великая Октябрьская Революция, осуществленная под руководством В.И. Ленина и выпестованной им коммунистической партии, направила социально-экономическое развитие Кузбасса по новому, социалистическому руслу. Ни феодалы, ни капиталисты не сумели в сколь-нибудь значительных масштабах освоить богатейшие природные ресурсы Кузнецкого бассейна».

«Вплоть до 1917 года Кузнецкий и Мариинский уезды Томской губернии оставались глухим сибирским захолустьем. Немногочисленное население пахало землю, разводило скот, вело полунатуральное хозяйство».

«Земли Кузнецкого уезда были собственностью императорской фамилии и входили в Алтайский горный округ кабинета его императорского величества. В 1912 году кабинет передал большую часть Кузбасса в концессию акционерному обществу Кузнецких каменноугольных копей. Однако, ни дельцы Копикуза, ни другие капиталисты, захватив в свои руки огромные природные богатства края, не спешили их разрабатывать».

«Великий Октябрь покончил с капитализмом и колониализмом на шестой части планеты, ввел в действие новые экономические законы социалистического общества, открыл возможности беспредельного экономического и культурного развития дремавшего колосса, которым еще недавно была Россия».

«В судьбе советского Кузбасса с исключительной убедительностью проявилась гигантская преобразующая сила ленинских идей, действенность руководства ленинской Коммунистической партии, творческие возможности народа, ставшего хозяином своей страны. Здесь, в глубине Сибири, воплощаются в жизнь гениальные замыслы В.И. Ленина, поднимаются бастионы социалистической индустрии, крепнет материально-техническая база коммунизма». Конец цитаты.

Запомним эти слова, а теперь от альтернативной истории перейдем к настоящей, и посмотрим, как же все было на самом деле.

Большая часть территории современной Кемеровской области еще с 18 века относилась к Кузнецкому уезду (округу), который в 1804 году вошел в состав вновь образованной Томской губернии. Земли Кузнецкого уезда принадлежали действующему императору, то есть доход от расположенных здесь предприятий шел непосредственно в карман царю. А управлял всем имуществом монарха Кабинет Его Императорского величества.

Последний император Николай II, как показало время, был крайне неэффективным собственником. Кабинетские чиновники не желали вкладывать сколько-нибудь серьезные средства в освоение богатств Кузбасса и его угольных месторождений. Поэтому управляемые ими предприятия одно за другим закрывались, не выдерживая конкуренции с частными заводами и рудниками. Но и в аренду свои владения царские администраторы сдавать не хотели, несмотря на достаточное количество желающих. И только в 1912 году бывший член Государственного совета Владимир Фёдорович Трепов, пользуясь личным расположением царя, сумел получить у него привилегию на добычу угля в Кузнецком уезде  (подробнее об этом см. в заметке «Как Николай II основал Кольчугинский рудник» http://proza.ru/2024/02/11/408).

Созданное для разработки богатств Кузнецкого бассейна акционерное общество назвали «Копикузом» (Копи Кузбасса). Его председателем стал сам Трепов, а директором-распорядителем горный инженер из Донбасса Иосиф Иосифович Федорович (на фото). И, благодаря притоку частного капитала, наш край наконец-то начал активно развиваться. В связи с этим еще раз перечитаем одну из приведенных выше цитат:

«…дельцы Копикуза, захватив в свои руки огромные природные богатства края, не спешили их разрабатывать».

Интересно бы посмотреть в глаза тем альтернативным историкам, что недрогнувшей рукой писали подобный бред, а потом вбивали его в головы подрастающего поколения. Ведь в соответствии с договором, «Копикуз» ежегодно обязывался добывать определенный объем угля: в 1914 году — 2 млн пудов, в 1915-м — 3, в 1916-м — 5, а в 1917-м — уже 12. С каждого пуда общество платило Кабинету полкопейки, независимо от того, добыт тот или нет. За земли, отведенные под угольные шахты, «Копикуз» выплачивал Императору по 2 рубля с десятины в год, а за пристани, склады и другие постройки — по 100 рублей в год. Неужели авторы советской «Истории Кузбасса» на полном серьезе считали, будто бы капиталисты заключили концессию с Кабинетом лишь для того, чтобы ежегодно дарить последнему по несколько десятков тысяч рублей, не получая взамен никакой прибыли?

В действительности же новое общество под руководством Федоровича без малейшего промедления взялось за дело. Только за первые полтора года работы (с июня 1913 по декабрь 1914 года) «Копикуз» построил две новые и реконструировал одну действующую шахту на Кольчугинских копях (с суммарным объемом добычи 15,5 млн. пудов в год); запустил в работу две шахты на Кемеровских копях; приобрел у Кабинета Гурьевский металлургический завод (в реконструкцию которого впоследствии вложил более 2 млн. рублей); построил четыре коксовые печи на Кемеровском руднике и провел успешные опыты по коксованию углей; организовал масштабные разведочные работы на Кузнецком угольном бассейне а также уложил рельсы на 35 из 187 верст строящейся железнодорожной ветки от Юрги до Кольчугино. А добыча угля в 1914 году составила 3 млн. пудов, при плане в 2. Знал бы Иосиф Иосифович, что «захватив в свои руки огромные природные богатства края, он не спешил их разрабатывать», знатно бы посмеялся над недалекими потомками.

Грандиозные планы общества серьезно спутала начавшаяся в августе 1914 года Первая мировая война. «Копикузу» пришлось отложить в сторону все новые проекты. Причин тому было несколько. Во-первых, многие рабочие и служащие общества ушли в действующую армию, даже управляющие (!) Кемеровским и Кольчугинским рудниками. Во-вторых, часть оборудования, заказанного за границей (в том числе и в воюющей с Россией Германии), просто-напросто не поступила заказчику. Ну а в-третьих, с началом войны в несколько раз выросли цены на все товары и строительные материалы.

Но даже тогда Федорович не опустил руки. Он сосредоточился на достройке уже начатых сооружений и продолжил детальные разведочные работы на юге Кузнецкого бассейна. В таких сложных условиях «Копикуз» в 1915 году смог добыть 4,4 млн. пудов угля, вновь перевыполнив договорные обязательства. А кроме того, достроил железнодорожную ветку от Юрги до Кольчугино, с ответвлением на Кемеровский рудник, длиной в 187 верст, и запустил на ней рабочее движение поездов, тем самым обеспечив выход Кузнецкого угля на Транссиб. А в октябре 1915 года Трепов, используя свои старые связи, добился заключения контракта с Главным артиллерийским управлением на поставку бензола и толуола (побочные продукты коксования углей), из которых производились крайне необходимые воюющей стране взрывчатые вещества для снарядов. И работа закипела с новой силой.

Получив от военных кредит в 2 млн. рублей, «Копикуз» приступил к строительству еще одной шахты для добычи коксующегося угля, мощностью в 20-25 млн. пудов в год, коксового завода на 2 батареи по 50 печей, а также химического предприятия для производства бензола и аммиака. Шахту и заводы, находящиеся на разных берегах Томи, связывала канатная дорога (ее левобережная опора сохранилась в Кемерово до нашего времени).

Однако, Федорович не собирался ограничиваться только угольными копями. Ведь на юге Кузбасса ждали своего часа богатейшие залежи железных руд. Причем первым об их промышленном использовании задумался даже не «Копикуз», а горный инженер И.Н. Урбанович, еще в начале века исследовавший эти места. В январе 1912 года он направил в Кабинет прошение, в котором предлагал построить крупный железоделательный завод вблизи города Кузнецка, вместе с железной дорогой к нему. Царские чиновники одобрили прошение, и Урбанович на деньги своих французских инвесторов приступил к детальной разведке месторождений на юге Кузбасса. Но отец-основатель «Копикуза» Владимир Фёдорович Трепов, не собирался делиться таким лакомым куском территории с кем-то еще. Он добился от Кабинета исключительного права на разведку угля и железных руд не только в центре, но и на юге Кузбасса. А Урбановича, вместе с его французскими друзьями, потратившими на полевые исследования 30 тыс. рублей, царские чиновники просто кинули, наотрез отказавшись возмещать незадачливым инвесторам понесенные расходы (увы, но в любые времена все решают связи).

Уже в 1914 году «Копикуз» разработал подробную смету на строительство целого металлургического комплекса вблизи города Кузнецка стоимостью 40 млн рублей. Предполагалась постройка железных рудников, доменного, мартеновского, коксового и прокатного производств, а также электростанции и поселка рабочих (оцените масштабность планов). Разумеется, такой огромной суммы у акционеров не было, и они обратились в правительство России с просьбой об оказании помощи. Причем лоббировал вопрос все тот-же Трепов через своего брата, министра путей сообщения. И он добился желаемого! В феврале 1916 года проект был согласован на межведомственном совещании, и правительство приняло решение о выделении беспроцентной ссуды в 20 млн. рублей на постройку завода и железной дороги к нему.

А теперь ненадолго отвлечемся от реальных событий, и вновь обратимся к альтернативной истории Кузбасса образца 1970 года. Цитата:

«Лихорадочной погоней за прибылями определилась в годы войны и деятельность Копикуза. Русские и зарубежные дельцы рассчитывали полностью использовать благоприятную рыночную конъюнктуру и, не ограничиваясь добычей угля, стремились захватить в свои руки строительство железных дорог, производство черных металлов, кокса и различных химических продуктов». Конец цитаты.

Вдумайтесь в эти слова! Проводимая небывалыми темпами в 1914-1917 годах мощнейшая индустриализация Кузбасса, включающая в себя строительство множества заводов, шахт и железных дорог, была всего лишь «лихорадочной погоней за прибылями». А о том, что эта так называемая «погоня» ставила своей целью превратить богом забытый Кузнецкий уезд в один из центров угольной и металлургической промышленности России (и превратила бы, если б не Октябрь 1917 года), советские историки скромно умалчивали. Ведь они исключали саму мысль о том, что лапотная империя могла встать на рельсы индустриализации. А писали они примерно так:

«Копикузовское строительство велось стихийно, непланово, в зависимости от складывающейся рыночной конъюнктуры. Дельцы Копикуза стремились урвать как можно больше прибыли. Добыча угля росла главным образом за счет мелких шахт и штолен с примитивным оборудованием и отсталой техникой добычи». Конец цитаты.

Ни о какой «стихийности и неплановости», не могло быть и речи, это очередная ложь. Прежде чем строить заводы и копи, Федорович организовывал тщательные полевые исследования, привлекая для этого известнейших российских специалистов, и не жалея денег на оплату их услуг. На «Копикуз» работали геолог Леонид Иванович Лутугин, донецкий металлург Михаил Константинович Курако и многие другие ученые. Ну а насчет техники добычи… Спору нет, технологии в то время были отсталыми, причем не только в Кузбассе, но и во всех других угольных регионах, однако «Копикуз» сумел нарастить добычу угля с 4,4 млн. пудов в 1915 году до 12 млн. в 1916-м и до 18 млн. в труднейшем 1917-м, многократно превысив договорные обязательства! А по поводу сверхприбылей напомним, что и 2 полученных миллиона рублей от военного ведомства и 20 обещанных миллионов от правительства были всего лишь ссудами, которые полагалось вернуть в виде поставляемой продукции!

Впрочем, с государственными деньгами ничего не вышло. Выделение двадцатимиллионного аванса на постройку металлургического завода необходимо было провести через Государственную думу. Но депутаты, которые плевать хотели на богом забытый Кузбасс, отказали «Копикузу». Ну а пока акционеры пытались самостоятельно собрать необходимый капитал, грянул 1917 год, и власть в России сменилась.

Февральская революция обесценила все старые связи Трепова, а главным лицом в обществе неожиданно стал Федорович, бывшие друзья-однокурсники которого заняли высшие посты во Временном правительстве. Иосиф Иосифович сумел добиться для «Копикуза» сохранения исключительного права на разработку Кузнецкого бассейна, но в октябре власть в России снова сменилась. А не успевшего вовремя сбежать Трепова большевики весной 1918 года сначала взяли в заложники, вместе с другими буржуями, а в сентябре без суда и следствия расстреляли в отместку за убийство Владимира Володарского.

Но Федорович и теперь не опустил руки. В апреле 1918 года он направил в ВСНХ РСФСР подробную записку с приложением программы дальнейшего развития своих предприятий. Иосиф Иосифович планировал в последующие девять лет не только увеличить добычу угля до 220 млн. пудов в год, но также организовать выплавку 30 млн. пудов чугуна и выжег 70 млн. пудов кокса. Две недели он бегал по высоким кабинетам и главкам, несколько раз побывал на приеме у председателя ВСНХ Алексея Ивановича Рыкова (через 10 лет расстрелянного), и каким-то чудом добился немыслимого! Советская власть мало того, что не стала национализировать «Копикуз», но наоборот, выдала Федоровичу 10 миллионов рублей ссуды. Однако, и это еще не все! За отдельную плату ВСНХ поручил Иосифу Иосифовичу разработку проекта «единой хозяйственной организации, охватывающей область горно-металлургической промышленности Урала и Кузнецкого каменноугольного бассейна», или Урало-Кузнецкого проекта, включающего в себя и строительство крупного завода на юге Кузбасса.

В июне Федорович выехал из Москвы в Томск (там находилась контора «Копикуза»). Однако, в то же самое время власть большевиков в Сибири пала (о причинах этого см. в заметке: «Как советская власть сама себя свергла» http://proza.ru/2023/09/03/1045). Однако Иосиф Иосифович и здесь не растерялся. Он умудрился заключить договор с Сибирским правительством в Омске на поставку угля и даже получил кредит в 1,5 миллиона рублей на развитие производства! Кстати, ему предлагали пост министра в этом правительстве, но он отказался, не желая становиться чиновником.

Федорович выкручивался как мог, делая все, чтобы Кемеровские и Кольчугинские копи продолжили работу. Он даже выпустил собственные деньги, боны от одного рубля до сотни, которые в народе прозвали «копикузовками». Они использовались как платежное средство на предприятиях общества, и распространялись среди местных купцов, в обмен на ссуды. Не забыл Иосиф Иосифович и про Урало-Кузнецкий проект. В столь неопределенных условиях, когда власть в Сибири менялась каждые несколько месяцев, Федорович продолжил проектировать металлургический завод в Кузнецке! Ведь он прекрасно понимал, что и уголь, и металл нужен будет любой России, независимо от того, кто встанет у руля страны.

В конце 1919 года, после победы над армией Колчака, советская власть в Сибири окончательно восстановилась. В Томск приехал младший брат Якова Свердлова Вениамин, заместитель наркома путей сообщения (в 1939 году его расстреляют). После беседы с Федоровичем, Свердлов назначил его на пост заведующего горнотехническим отделом Правления угольных копей Западной Сибири, или «Сибугля». Правлению отошли все национализированные 19 февраля 1920 года угольные копи Кузбасса, в том числе и принадлежащие «Копикузу» (советские историки утверждали, что предприятия общества были национализированы еще в 1918 году, но это очередная ложь). «Сибуголь» разместился в бывшей конторе «Копикуза» в Томске, а Федорович вернулся в собственный кабинет, на непродолжительное время вновь став хозяином своих бывших предприятий. Молодой советской власти было пока не до строительства новых металлургических заводов, поскольку ей требовалось срочно восстановить добычу угля на существующих копях. Поэтому все перспективные идеи Иосифа Иосифовича отложили в сторону, а в июне его, как особо ценного специалиста, по приказу А.И. Рыкова отправили в Москву, в Главуголь.

Но Федорович не унимался. Он добился перевода в Госплан СССР, где на основе старых наработок составил подробную программу действий, предусматривающую строительство Кузнецкого металлургического комбината в Кузбассе. И в марте 1926 года Госплан принял историческое решение «о разработке и практической постановке урало-кузнецкого проекта как одного из крупнейших капитальных сооружений Союза».  В том же месяце была создана научно-исследовательская и проектная организация «Тельбесбюро», которой поручили изучение запасов полезных ископаемых в Кузбассе и проектирование строительства крупного металлургического завода. А бывший директор-распорядитель «Копикуза» вошел в состав проектной группы.

Но ему не суждено было увидеть свое детище. Федорович, к сожалению, разделил судьбу многих чиновников и администраторов, имевших несчастье поработать при царском режиме. В 1928 году Иосифа Иосфовича арестовали, после трех лет заключения отправили в ссылку в Караганду, где в 1937 году вновь арестовали и расстреляли в возрасте 62 лет. Вот так и окончил свою жизнь великий русский горный инженер, благодаря которому началась промышленная революция в Кузбассе, и появились на свет такие города, как Кемерово, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск, Киселевск и Новокузнецк. И этого человека, вместе с другими энтузиастами и патриотами своей Родины, альтернативные историки называли «дельцами, стремящимися урвать как можно больше прибыли».

Фамилия Федоровича упоминается в «Истории Кузбасса» 1970 года всего пару раз, да и то мельком. А про то, что именно Иосиф Иосифович превратил захудалый Кузнецкий округ в крупный угледобывающий центр и обосновал необходимость строительства металлургического комбината в Кузнецке, вообще не сказано ни слова! Имя Федоровича сейчас практически никому не известно и никак не увековечено, за исключением малюсенькой улочки в частном секторе Кемерово. Да и памятников ему не ставят, в отличие от Николая II, непонятно как оказавшегося на одной из центральных площадей Ленинска-Кузнецкого, и ничем не заслужившего подобной почести. Но это уже совершенно другая история…

Итак, на примере Кузбасса мы убедились в том, что Российская империя совсем не была такой промышленно отсталой страной, какой ее представляли в советской историографии. Благодаря своевременной постройке великой Транссибирской магистрали, обеспечившей логистическую связность страны, а также вследствие активного привлечения акционерного капитала, развитие России в целом и Кузбасса в частности, в 20 веке шло семимильными шагами. Немало поспособствовала этому и Первая мировая война, волей-неволей заставившая империю модернизировать промышленное производство и активно строить новые заводы. Можно долго рассуждать о том, как развивался бы Кузбасс в индустриальном плане, не случись Октябрьской революции. Но абсолютно ясно одно — развитие нашего региона шло бы как минимум не хуже, чем при советской власти, да еще и с опережением примерно лет на десять. Ведь вплоть до начала 30-х годов руководство СССР почти не строило новых планов, а в основном лишь реализовывало дореволюционные задумки великих русских инженеров, таких как Федорович, своевременно неосуществленные из-за страшной катастрофы, в которую ввергли страну новые вожди.

Тот же Кузнецкий металлургический комбинат, запущенный в работу в 1932 году и восторженно воспетый Ильей Эренбургом и Владимиром Маяковским, как пример трудового героизма, был бы спокойно и без никому не нужных подвигов построен «Копикузом» на десятилетие раньше. Ведь Федорович планировал начать выплавку железа в Кузнецке еще в 1921 году! Справедливости ради надо отметить, что построенный советской властью КМК стал гораздо производительнее, чем задумывал Иосиф Иосифович. Однако, решение об увеличении мощности завода было принято уже в ходе его строительства. А по первоначальному плану 1927 года, проектная мощность предприятия примерно соответствовала дореволюционной.

Но, как бы то ни было, в 1929 году неподалеку от города Кузнецка, на Горбуновской площадке, где предстояло родиться на свет будущему заводу-гиганту, появились первые рабочие. А о том, как строился Кузнецкий металлургический комбинат, и как этот процесс описывали альтернативные историки Кузбасса, мы поговорим во второй части статьи.


При подготовке материала использовалась информация из следующих изданий:

1. История Кузбасса в 3 томах. Том II. Кузнецкий край на переломе эпох в 1890-х — начале 1940-х годов. Кемерово, 2021 год.
2. История Кузбасса. Кемерово, 1970 год.
3. А. Бек. Главы истории Кузнецкстроя. Москва, 1933 год.

03.04.2024