Лекарь

1

Поле боя было устлано телами, многие из них еще были живы. Особенно часто крики раздавались из переулков, куда воины и той, и другой стороны во время затишья оттаскивали раненых: зажатые домами, там они сохраняли шанс выжить. Вонь стояла нестерпимая.
Мальчик поправил куртку и высморкался в рукав. Одежда на нем была уже порядком потрепана, что было неудивительно к концу третьего дня Исхода. Будучи на самом острие атаки, ответственный, как и еще шестеро ребят его возраста, за доставку воды раненым, он мало понимал, чего хотят гои.
Казалось, еще вчера молодой король Эдвард, после скоропостижной смерти своего отца взошедший на престол, чествовал свой народ и обещал, что вернет ему надежду на восстановление порядка. Старый Эдвард при всей своей внешней помпезности и невозмутимости был глубоко безумен и казнил каждого, кто не соглашался с его мнением, так что за последние десять лет его правления при дворе остались только прихлебатели и пронырливые воры. Люди поумнее спрятались на окраинах в своих замках, понаивнее – висели в петле. И вот теперь, через месяц после того, как за долгое время в полном составе был собран двор и все дворяне принесли клятву верности новому властелину, поднялся мятеж. Ходили слухи, что возглавлявшие его были недовольны переделом земель, учиненным молодым Эдвардом, но простому люду, из которого происходил и мальчик, было все равно, кто собирает подати. Лишь бы те не становились больше. А король пообещал, что каждый, кто встанет на защиту страны и короны будет освобожден от повинности на три года. Тогда мать и отправила мальчика в армию. Три года свободы от налогов за каждый год службы для бедной семьи были более чем достойной платой. Правда – мальчик опять потер воспаленные глаза – мать сразу отдала его на пожизненную службу, боялась отчима, который терпеть не мог чужих детей в доме, так что вряд ли он снова увидит родные края. Нет, конечно, старых воинов, не могущих держать меч, отправляли по домам, но доживали до этого состояния немногие. Хотя такие порядки были при старом короле, а молодой обещал мир и согласие. После того, как они победят гоев. И они, похоже, это делали.
Засыпав и отравив все колодцы в радиусе трех дней пути, военачальники Эдварда-младшего загнали повстанцев в самый центр страшного круга, вынудив принять бой. Исход – так назвали эту битву лекари, и это прозвище быстро распространилось среди солдат. Исход – потому что в живых оставались только победители.
Король Эдвард приказал не щадить никого, и его солдаты, уставшие от стрел из-за угла, раскаленного песка и противной теплой воды из бурдюков, выдаваемой строго по часам, были с ним согласны. К концу третьего дня, когда силы повстанцев были сломлены, началось побоище. И вот тут армию короля ждал неприятный сюрприз. Отчаявшиеся, загнанные в угол гои решили забрать с собой как можно больше жизней. В ход пошел огонь. Поджигая себя, повстанцы бросались на амбразуры, внося ужас в ряды регулярной армии. Солдаты, в свою очередь, тоже совсем ополоумели. Мальчик видел, как один из таких воинов наотмашь разрубил пополам пожилую женщину-лекаря, которая помогала повстанцам. А ведь лекари были неприкосновенны. Мальчик сам мечтал стать лекарем. Осторожно оглядываясь по сторонам, он оттащил женщину к домам и накрыл балахоном. Больше он ничего не мог для нее сделать.
- Ты уснул, мать твою? - резко оборвал его размышления грубоватый мужской голос. - Где вода? Или прикажешь поить их твоей мочей? Думаю, не больно-то много из тебя выдавишь.
- Сержант! - радостно завопил мальчуган и, рванув с места, бросился к черному от грязи, пота и сажи солдату. - Я думал, вас убили. Я сам видел, как…
Глаза мальчика расширились, когда перед лицом вновь всплыла картинка. Вот он со старым сержантом несет бурдюк с водой – и стрела, насквозь пробившая колено, занесенный меч и кровь на одежде, лице, во рту.
- Для чего еще нужны лекари, милок, - добродушно усмехнулся сержант. - На вот, выпей глоток и за дело. Осмотри все вокруг и, если увидишь живого, поставь метку, - он вручил мальчику кипу желтых флажков на тонких палочках.
- Для лекарей? - с придыханием спросил мальчик.
- Нет, для моей бабушки, - отрезал сержант и, резко развернувшись, зашагал прочь.
В руках у него тоже были флажки. Порой он останавливался и втыкал их в землю рядом с телами, два раза вместо флажка он поднимал меч, и мальчик понял, что это были повстанцы. Но все это было уже не важно. Лекари, настоящие лекари были здесь, а ведь он не видел ни одного из них во время битвы. Старые солдаты недовольно ворчали, что король Эдвард слишком бережет их для своих нужд. Кто-то говорил, что лекари отказались работать во время боя, потому что им запретили помогать повстанцам, что было против их правил. Как бы то ни было, бой был окончен, и лекари пришли, а значит, он сможет увидеть их работу своими глазами. Он должен их найти, непременно и привести к раненым живым, конечно, прежде всего, нашим.
Оглядевшись вокруг, мальчик заметил двое красных плащей – отличительный знак гильдии, и, подхватив флажки, рванулся к ним. Конечно, он бежал не прямо, обходя мертвые тела и стараясь быстро втыкать флажки в землю рядом с теми, кто, как ему казалось, еще дышал, но мысли его занимали не раненые. Он хотел видеть, как они лечат. Сержант рассказывал ему, что они обходятся без бинтов и лекарств, просто прикасаясь к людям, – и те выздоравливали. Но мальчик с трудом верил в эти истории. У них во дворе тоже жил лекарь, ненастоящий, конечно, все звали его знахарь, но он вылечил сестренку от кори, а еще срастил кость Большому Тому, трактирщику, когда на того упала бочка. Но в этом не было ничего удивительного. Мальчик видел, как знахарь готовил микстуру, а лечить переломы он умел и сам, научился, когда его пес сломал лапу, попав в крысиный капкан. Нет, то, что делал их знахарь было понятно, порою трудно, грязновато, но понятно, а вот истории про лекарей будили воображение куда больше: лечить прикосновением.
- Усилием воли.
- Что? - мальчик вздрогнул, услышав совсем рядом чужой голос.
- Усилием воли, так будет точнее, - сказал один из двоих, приближаясь к нему. - Ты хотел посмотреть, как мы работаем? Смотри.
Незнакомец в красном плаще положил руку на тяжело раненного, слегка надавил ладонью на грудь и поддержал, потом, так же резко, как появился, встал и пошел прочь.
- И это все? - разочарованно протянул мальчик.
- Он жив. Разве этого мало?
Раздался резкий кашель, и тот, кто только что лежал на земле, испуская дух, открыл глаза, медленно повернул голову в сторону голосов, как бы фокусируясь на происходящем, приподнял корпус. Мальчик ловко поддержал его. Он много раз помогал сержанту укладывать поудобнее раненых и знал, что тех всегда мотает из стороны в сторону. Но этот сидел прямо. Наклонившись, мальчик внимательно посмотрел ему в лицо, обвел глазами грудь, руки и ноги. На одежде было много следов крови, но открытых ран видно не было.
- Я цел, - ошарашено повторял солдат.
- Тебе повезло, - сказал ему второй лекарь, до сих пор молча стоящий рядом с мальчиком. - Он любит детей. Я бы тебя спасать не стал.
Произнеся это, он быстро направился к уходящему товарищу.
- Это точно, меня ранили вот сюда, под самое сердце. Я чувствовал, как смерть уже пришла за мной, - медленно, растягивая слова, словно еще приходя в сознание, проговорил солдат. - Ну и холодные же у нее руки, гораздо холоднее, чем у моей Эльзы, а я ведь всегда говорил, что у жены руки, как у покойницы.
- Разве они спасают не всех? - спросил мальчик.
- Ну, ты даешь! - усмехнулся солдат, возвращаясь к жизни. - Посмотри вокруг: сколько раненых ты видишь и сколько лекарей? Обычно они не спасают тех, кто уже одной ногой там.
- Тебя вылечил вот тот, первый, - мальчик ткнул пальцем вперед, чувствуя, что должен показать выжившему его спасителя.
- Ага, - равнодушно ответил тот. - А ты что здесь делаешь?
Спохватившись, мальчик опрометью бросился за ушедшими лекарями и, хотя чуда он не увидел, вернее, он думал, что оно будет каким-то другим, более волшебным что ли, про себя решил не отставать от них ни на шаг и разузнать секрет, как они это делают.
Так прошли весь вечер и вся ночь. Очумевший, уже ничего не соображающий мальчик плелся за лекарями по полю, отбрасывал камни, упавшие на раненых с черепиц домов, носил воду. В один из таких заходов он устало привалился к стене и заснул. Ему казалось, что он спал целую вечность, но когда открыл глаза, солнце только вставало из-за горизонта.
- Светает, - произнес чей-то голос рядом.
Мальчик вздрогнул и огляделся. Слева от него, придавленный большим куском крыши, лежал человек. Его руки и лицо сильно обгорели, и казалось, что голос идет не из груди, а как будто ниже, из живота.
- Вот я и дождался рассвета.
- Я сейчас, я позову на помощь, - поспешно вскочил мальчик.
- Не стоит, друг, со мной уже все кончено. Вот уже целый час я вижу свою умершую тетку, а она была не подарок. Еле уговорил ее подождать до восхода солнца, с детства боюсь темноты.
Смех умирающего походил на кашель. Мальчик, вскочив во весь рост, отчаянно всматривался в серый рассвет, пытаясь определить направление голосов ближайших лекарей. Наконец, он заметил одного и бросился за помощью. Но, подбежав ближе, разочарованно сбавил шаг. Это был тот, второй, который не будет спасать умирающего. За ночь мальчик видел, как лекарь дважды отходил от еще живых солдат. Нет, ему надо найти того, первого, тот добрее.
- Что-то потерял, мальчик? - словно в сказке раздался знакомый голос. Вот это было настоящее чудо.
- Вас.
Мальчик вцепился в теплую, мягкую руку и потащил за собой.
- Быстрее, он умирает.
- Прости, но я ничего не могу больше сделать. Я устал.
- Пожалуйста, последнего. И все. У него и раны-то небольшие. Он пролежал так целую ночь и выжил, - уговаривал мальчик.
Когда они подошли ближе, смрад от обгоревшего тела резко бросился им в нос. Солдат лежал тихо-тихо, его грудь, казалось, почти не двигалась, и только из уголков рта доносился слабый свист.
Лекарь наклонился вперед.
- Ну, хорошо. Но ты должен мне помочь. Возьми меня за руку. Вот так. И не отпускай. Сможешь?
Он внимательно посмотрел в глаза мальчика.
- Отпустишь – он умрет.
Мальчик судорожно сглотнул и сжал протянутую ему руку. И закричал. Боль была такая, как будто он горел. Ему казалось, что от него остались одни глаза и рука, держащаяся за другую руку, вернее, стремящаяся вырваться, но что-то или кто-то не пускало ее. На границе сознания мальчик помнил, что он должен сделать что-то очень важное, но сейчас ему казалось, что если он не вырвется из этого пламени, то погибнет. А это нечестно. Он не хотел умирать.
Потом, так же внезапно, как и началось, все кончилось.
Мальчик открыл глаза. Все поле кругом, дома и люди были розовые. Розовой была даже земля и его рука, и куртка, а он-то точно знал, что она зеленая, ну, не зеленая теперь, в грязи, почти черная, но не розовая же.
- Развлекаемся? - с угрозой прозвучал вкрадчивый голос.
«Второй!» - подумал мальчик и на миг потерял сознание.
- Ты спас одного, а скольких убил?..
Сквозь гул до мальчика доносились голоса спорящих.
- Брось, Сэм. Этот разговор никуда нас не приведет. Мы не можем спасти всех.
- Вот именно, Чарльз.
- Вот именно, Сэм. И я не пойду в Черную башню. Я сделал все, что мог.
- Этот?
- Нет, я превысил лимит пятнадцать жизней назад. Где-то пятнадцать.
- Тогда, на первом зове мальчика? Что с тобой стало, это было лишь начало дня?
Чарльз ответ глаза.
- Лечил повстанцев по ночам, - отвернувшись, бросил в сторону Сэм. - Что ты со мной делаешь?.. Ты же знаешь, что я должен сделать.
- Сэм, помоги мне. У нас мало времени, а я еще могу кого-то спасти.
- Хорошо.
- Есть вещи, которые изменить нельзя…
- Проверишь это утверждение на том свете, Чарльз, когда будешь думать о тех, кого бросил здесь. Ты спас пятнадцать, а мог сорок пять. Глупо.
Второй лекарь резко встал и, не оглядываясь, пошел вперед. Первый последовал за ним.
- Как думаешь, сколько у нас времени? - как сквозь вату, расслышал, приходя в себя, мальчик.
 - Судя по твоему лицу, до заката.
- Это хорошо. Конечно, рассвет был бы лучше, но закат тоже ничего. Правда, Сэм?..
- Ненавижу праведников, Чарльз. Ты знаешь, как я ненавижу праведников! Они совершают святые поступки, а в результате люди рядом вынуждены продавать душу дьяволу. Ты знал все, и все равно поступил по-своему, потому что это твоя жизнь. Но кто дал тебе право вмешиваться в мою?.. Кто дал тебе право?!.
Сэм резко обернулся и схватил друга за плечи, потом резко сбросил руки, повернулся и пошел вперед. Реплика осталась без ответа.
Схватившись за голову, мальчик тихо застонал. Все тело болело. Нет, если в этом и состоит лечение, он на такое не согласен. Вдруг он почувствовал, как кто-то отрывает его от земли, берет на руки.
- Ничего, дружок, вот сейчас мы с тобой найдем хороший бурдюк с вином, сделаем пару глотков, и ты придешь в себя.
- Кто вы? - с трудом размыкая потрескавшиеся губы, спросил мальчик.
- Я тот, кого ты нашел, - ответил голос.
Мальчик посмотрел вверх и увидел розовое пятно вместо лица. Его затошнило, и он быстро закрыл глаза.
- Мутит? - сочувственно произнес голос. - Ничего. Это пройдет. Меня вот тоже когда-то так приложили, еще до войны, при старом Эдварде. Я знаешь ли, дослужил до капрала. А после этой битвы мне, наверное, медаль дадут и отпуск. Вот бы пару месяцев отпуска. Надо только поесть и поспать, и все пройдет.
- И розовый цвет тоже?
- И он тоже.
Солдат оказался прав. К вечеру мальчик совсем оправился. Немалую роль в этом сыграл и сытный ужин. Капрал оказался интересным человеком. Оставив мальчика отдыхать в тени какой-то телеги, он вернулся назад уже с куском вяленого мяса и буханкой хлеба. Где он раздобыл эти сокровища, для мальчика оставалось загадкой, хотя он подозревал, что раз они победили, кухни должны были подъехать ближе. Но ему до сих пор казалось, что все это – и битва, и поиски выживших, и ужин– находятся где-то далеко-далеко, в другом измерении, а он завернул за угол и потерялся. Впрочем, розовый цвет ушел. А капрал пообещал, что к ночи он снова почувствует землю под ногами.
- Земля – это вещь, - глубокомысленно произнес он. - Вот я пока лежал, все время ее чувствовал. Поэтому и жив. Терпеть не могу лодки и море. Умирать в воде – собачья смерть.
Мальчик вполуха слушал солдатские рассуждения и прибаутки, в другой раз немало занявшие бы его, но сейчас малыша неотвязно мучила мысль, что он что-то забыл сделать. Что-то очень важное, что надо было успеть до заката.
Поддавшись смутному чувству, он воспользовался моментом, когда капрал отвернулся, чтобы поправить костер, и тихонько встал. Он шел медленно, не зная точно цели своих поисков, движимый одним чутьем, как вдруг замер, почувствовав опасность. Быстро прижавшись к стене, он заглянул за угол. В подворотне, в угле, расчищенном от мусора, сидели двое. Вернее, один почти лежал, облокотившись на оглоблю телеги, а второй, стоя на одном колене, склонился над ним.
Было понятно, что первый о чем-то просит второго, просит отчаянно, а тот вроде уже согласился, но никак не может решиться. Приглядевшись, мальчик узнал в двух фигурах знакомых лекарей.
- Ты должен сделать это сам, Чарльз. Я не пойду в Черную башню. Только не это.
Мальчик уже слышал эти слова.
- Никто не узнает. Здесь только ты и я, - продолжат тот, кто лежал на земле.
Потом они молча пожали руки.
- Спасибо.
И мальчик увидел: глаза того, второго, стали красными, как кровь, а потом он сложил на груди руки товарища, встал и, запахнув плащ, вышел во двор. Так стремительно, что мальчик едва успел отскочить в сторону, чтобы его не заметили. Почему-то ему казалось важным остаться незамеченным.
Выждав минуту – на большее не хватило терпения – мальчик бросился назад, в подворотню. Там лежал первый, безотказный лекарь, который был с ним сначала так добр, а потом сыграл злую шутку, но мальчик не обижался: благодаря этому они спасли капрала.
Лекарь был мертв. И убил его тот, второй. Мальчик не знал, как, но точно знал, что это он. А это было нечестно. Он должен был кому-то рассказать, кому-то взрослому, кто знает, что делать. «Капралу? Он уже давно служит. Да, он спросит у капрала», - решил мальчик и выбежал из подворотни.
- Куда-то спешишь?
Глаза лекаря-убийцы уже не горели огнем, но в них еще что-то светилось, как будто чудовище пожирало чью-то душу.
 - Боишься меня, мальчик?
- Нет, не боюсь, - но колени мальчика дрожали.
- Хорошо. Но ты никому ничего не скажешь. Я беру тебя в свои ученики.
- Но я не хочу убивать, только лечить.
- Вот и будешь лечить, молча.
Лекарь подошел к мальчику и провел рукой по его губам.
- Это чтобы ты не наделал глупостей. Захочешь поговорить, приходи. Я разведу костер вон у той башни.

2

Ранним утром король Эдвард приказал сворачивать полки, и в лагере поднялась привычная суматоха. Даже сержант, всегда отзывчивый на просьбы мальчика, лишь отмахивался от его просящих взглядов.
- Говори или не путайся под ногами, - под конец рассерженно бросил он.
Но как раз говорить мальчик и не мог.
Спасенный капрал ушел в свою часть. Исчезли куда-то и лекари. Один из солдат, бывший на дежурстве, мрачно проговорил, что еще до рассвета они покинули лагерь.
- Туда им и дорога. Что им еще здесь делать? Мертвых не поднимешь, а живых уже нет.
Мальчик был в отчаянии.
Устав от беспорядочных метаний, он спрятался от докучных распоряжений сержанта в одном из проулков и незаметно уснул. Разбудил его храп лошади. Подняв голову вверх, он увидел на свету силуэт всадника, который протягивал к нему руку.
- Ну, не хочешь – не надо. Я думал, ты более любопытный. Любопытный и храбрый. И сначала разберешься, что к чему, а потом будешь судить.
- Я не трус! - возмущенно вскрикнул мальчик и так и застыл с открытым ртом. - Я говорю…
- Томас, на самом деле меня зовут Томас Оуэн из Черной гильдии, Сэм – только для другзей. Это пригодиться тебе, если вздумаешь рассказать правду о случившемся, - спокойно произнес лекарь. - Кстати, за подобные преступления сжигают живьем на костре. Но если захочешь научиться лечить, можешь повременить с этим. Ты ведь почувствовал боль, когда мой друг взял тебя за руку?
Растерянный, мальчик кивнул. Лекарь снял походные перчатки, стряхнул ими пыль с сапог, соскочил с лошади.
- Это значит, что ты можешь лечить. Как и хотел. Я могу научить тебя. Конечно, не только я. Ты можешь вступить в гильдию, потратить лет десять-пятнадцать на мытье горшков. Это называется послушничество. Считается, что оно закаляет дух простых людей, наделенных даром. Ты же не дворянин? Конечно, нет. Но есть и другой путь – ученичество. Я стану твоим личным учителем. Ты не сможешь перейти к другому лекарю до конца обучения. Это условие, скрепленное твоей жизнью. Ты понимаешь меня?
- Вы ведь не будете больше никого убивать? - жалобно протянул мальчик.
- Обещаю. Обещаю, что не буду этого делать, - голос лекаря споткнулся, - пока я учу тебя.
С видимым усилием он завершил фразу и протянул мальчику руку.
- Скрипим договор, Чарльз?
- Но меня зовут…
- Пусть будет Чарльз. Как напоминание о нашей маленькой тайне и взаимной дружбе.
Они подали руки, как взрослые.
- А теперь собери вещи. Через час жду у тебя у той палатки. Мы отправляемся в путь.
- Но сэр… - нерешительно запнулся мальчик. - А как же сержант? Я ведь на службе.
- А это и есть хорошая сторона нашей профессии, Чарльз. Мы можем забрать с собой любого, разве что не короля.
«А что бы было, если бы я не согласился?» - промелькнуло в голове Чарльза, но он не успел зацепиться за эту мысль, потому что услышал гневный окрик сержанта.
- И куда запропастился этот негодник? Клянусь своей матушкой, то, что он вышел в люди, не помещает мне надрать ему уши.
Покраснев, мальчик стремглав бросился на знакомый голос. Сержант вполне мог исполнить свою угрозу, а являться к лекарю в первый день ученичества с красными ушами было бы невежливо.
Осторожно проезжая сквозь лагерь, Томас вздохнул. «Забавные мысли у этого мальчишки, и совсем открытые. И внезапно проснувшийся дар. Некоторым война на пользу, - подумал он. - А некоторых сводит с ума».
- Сэр Томас, Глава гильдии ждет вас.
Голос глашатая, взявшего под уздцы его коня, вернул лекаря к действительности.
- Веди, - как можно более холодно бросил слуге он.

3

Палатка главы Гильдии лекарей была расположена в центре лагеря, рядом с тем местом, где недавно еще стояла палатка короля. Впрочем, по роскоши она едва ли была не первой во всем королевстве, что неудивительно: любой человек, даже король, всего лишь смертный, который ищет исцеления.
- Милорд.
Томас, почтительно склонив голову, замер на пороге.
- Каковы наши потери, Томас?
Из глубины шатра вышел пожилой мужчина в доспехах и жезлом в руках.
- Трое лекарей убиты, двое отправлены в башню. Среди повстанцев оказалась лишь одна женщина-лекарь, но ее убили солдаты до того, как мы смогли допросить ее.
- Как удобно, не правда ли?
Глава гильдии Осмунг почти вплотную приблизился к Томасу.
- Не понимаю, о чем вы, милорд.
- А твой друг тоже умер до прихода вопрошающих?
- У него было слабое сердце. Он переутомился, но никому ничего не сказал, и я не успел спасти его. Сожалею.
Томас старался говорить размеренно, чувствуя, как на его шее затягивается петля. Сэр Осмунг любил поиграть со своими людьми в кошки-мышки. «Не делай резких движений, думай о приятном, - успокаивал себя Томас. - Твои мысли никто не прочтет просто так. Ты же не мальчишка. А вот твой голос может выдать тебя. Спокойнее».
- Перетрудился, спасая повстанцев? - ехидно произнес Осмунг, отходя к столу, на котором были разложены какие-то бумаги.
- Я не знал этого, милорд.
Томас постарался, чтобы его облегчение не было слишком заметно. Значит, его подозревают в помощи повстанцам? Ну, из этой ситуации он выкрутится. Теперь пора было делать напряженное лицо.
Пальцы главы гильдии ловко поправляли фитиль лампы. Огонь вспыхнул и загорелся с новой силой.
- Можете поклясться на жезле?
Томас подошел к столу иерарха, встал на одно колено, правую руку положил на сердце, а левую на протянутый тупым концом жезл.
- Клянусь, что во время битвы не знал, что Чарльз помогал повстанцам. И клянусь, что сам не делал этого ни до, ни после. Вы ведь это хотели услышать, милорд?
Жезл вспыхнул зеленым цветом. Осмунг удовлетворенно кивнул. Потом снова стал копаться в бумагах на столе.
- Я не буду спрашивать тебя о том, как умер твой друг.
«Старая лиса», - вздрогнув, вопросительно посмотрел на главу гильдии Томас. Тот выжидал. «Чарльзу теперь было хорошо, он больше не будет играть в эти игры. Эгоист, как будто Черная башня грозила только ему», - подумал Томас.

- Оставим это, - внезапно нарушил молчание глава ордена и сделал знак рукой.
Томас встал.
- Королю сейчас нужны все лекари и не только. Ему нужны и те, кто находится в башне.
- Милорд?
- Не надо скромничать, Томас. Гильдии известно и о ваших поисках, и о любви к заблудшим. Вы ведь кое-что нашли там, в своих путешествиях. - Я жил там некоторое время, сир.
Сердце Томаса на миг остановилось.
- Слухи, не более, сир. Нельзя сказать, что это верное средство. И это опасно, очень опасно – быть поводырем для слепого с оружием в руках, перед которым почти беззащитен.
- Вы поэтому не помогли своему другу?
Последовал легкий шорох платья, и пальцы иерарха отбили легкую дробь по груди лекаря.
- Испугались?
- Он не захотел, - впервые за весь разговор искренне ответил Томас, поняв, что правда сейчас – единственное его спасение. - Вы ведь знаете, эта форма жизни не совсем жизнь. Чарльз не хотел жить так.
- Понимаю.
Осмунг опять отошел к свету и взял в руки какой-то свиток.
- Слова могут обмануть, сэр Томас, но сердце обмануть сложнее. Видите ли, мне не обязательно нужен жезл, чтобы узнать, правду ли вы говорите или нет. Скажу так, - иерарх грозно навел свиток на грудь Томаса. - Жезл можно обмануть, а меня сложнее. Много сложнее, сэр Томас. Вопрошающим будет интересно узнать, знали ли вы, что Чарльз помогал повстанцам после битвы, но до того, как он умер, и что в таком случае вы должны были бы сделать. Как видите, не вы один умеете играть словами.
- Милорд желает дать мне какое-то особое поручение? - пошел на ва-банк Томас.
А что ему было терять?..
- Вы немедленно отправитесь в Калихард ко двору короля и будете ждать, пока вас вызовут. С вами поедет мой секретарь Доневан с несколькими воинами. Надеюсь, мне не надо просить вас не совершать опрометчивых поступков?
- Со мною едет мальчик, мой ученик.
- Конечно, вы вольны взять с собой того, кого пожелаете.
- Почему именно теперь? Почему вы вспомнили о моих исследованиях именно теперь, когда мы побеждаем? - обернувшись у выхода, дерзко спросил он иерарха.
Осмунг тяжело вздохнул.
- Не будьте ребенком, Томас. Нас ожидают трудные времена, и я надеюсь, вы выберете правильную сторону. В знак моей вежливости и милости к вам.
- Спасибо. Я буду хранить наш разговор у самого сердца.
- Не совершите ошибки, сэр Томас. Тем более теперь, когда у вас есть ученик. Какой пример мы должны показывать молодым?

4

Доневан отдал знак окружавшим их людям, и все пришло в движение.
- Вот это да! - восхищенно выдохнул мальчик. - Мы поедем с рыцарями, как в настоящей свите!
Томас улыбнулся.
- А ты как думал? Ты ведь теперь ученик лекаря, любимца самого иерарха.
Томас старался не изменять своему чувству юмора, как бы ни плохи были дела.
- Да, сэр.
Маленький Чарльз был в восторге. Приятно, когда тебя уважают. Возможно, этот лекарь не такой уж плохой человеком, если его привечает сам глава гильдии. И такая охрана!
Наивные, мысли мальчика, как в зеркале, отпечатывались у него на лице. «Продаст меня с потрохами, - с необъяснимой симпатией глядя на ученика, подумал Томас. - Да, Чарльз, ты на меня плохо действуешь. Я становлюсь добрым и глупым, как ты. Хотя, может быть, это будет не мальчишка. Хотелось бы знать ваши планы, иерарх. Хотелось бы…».
- Тронулись.
Заскрипели повозки, и колонна пришла в движение. Двенадцать специально обученных рыцарей с оруженосцами сопровождали их в Калихард, вторую столицу королевства. Небольшой эскорт? Несколько воинов? Ровно столько, сколько понадобится для его усмирения, если возникнет такая необходимость.
- Держись ближе к середине отряда, Чарльз, - бросил ученику Томас. - Наш ждет опасное путешествие.

5

Первые сутки пути прошли в повседневном режиме: несколько мелких стычек с остатками отрядов повстанцев – беглецами, пытающимися уйти от правосудия, пару раз попадались следы боевых волков. Стремясь уйти как можно дальше от места битвы, отряд Доневана ехал весь вечер и почти всю ночь, разбив лагерь почти перед самым рассветом. Неприятности начались на вторые сутки.
- Как думаешь, с чего они на нас так взъелись? - спросил секретаря Томас, приподнимаясь из-за укрытия. Тотчас же раздался звук сорванной тетивы, и голову пришлось убрать.
- Может, обиделись, что мы не сдержали клятву в битве при Исходе и не помогали всем нуждающимся? - спокойно предположил Доневан.
- А, может, обиделись на рыцарей, которые забрали часть земель, отданных им старым Эдвардом за верную службу? - высказал свою догадку Томас. - Иди сюда, Чарльз. Битва разгорится не скоро, у нас есть немного времени на учебу. Пожалуй, начнем с азов. Ты знаешь, как образовалась гильдия?
При этих словах сэр Доневан встрепенулся.
- Мальчик не посвящен в адепты, сэр Томас, - внезапно встрепенулся Доневан. - Не думаю, что это хорошая идея – начать с истории.
- Не волнуйтесь, секретарь, - елейным голосом парировал лекарь. - Я не буду углубляться дальше пятого века с момента образования союза.
Доневан пристально посмотрел на Томаса, потом на мальчика, осуждающе покачал головой.
- Не лишай своего ученика возможности наслаждаться пребыванием среди подобных себе. Если ты одиночка, это не значит, что другие не смогут ужиться в гильдии.
- Признателен за совет, я учту, - холодно ответил лекарь.
Мальчик молчал, внимательно следя за перепалкой. Он был достаточно взрослым, чтобы понимать, что есть вещи, в которые ему пока лезть не следует, но Доневан явно был на его стороне. Это хорошо. Бедному человеку нужен не один покровитель, тем более что, похоже, сэр Томас не особенно любим в гильдии, хотя его ценят и охраняют много лучше обычного лекаря.
- Ты умен и наблюдателен, Чарльз, - успокаивающе похлопал по спине Томас. – Но не забегай вперед. И не списывай так быстро меня со счетов. Может, я на что-то тебе и сгожусь.
Он улыбнулся. Чарльз сглотнул, вспомнив, что его мысли – не секрет для учителя.
- И сэра Доневана, Чарльз, - дружески заметил лекарь. - Да, он один из нас, хоть и не носит плаща. Лекарь, который не лечит. Такое тоже бывает. У всех есть свои причины. Тебе надо привыкать к многогранности мира.
- Лучше научи мальчишку экранировать мысли до того, как мы приедем в Калихард, - посоветовал Доневан.
Томас отрицательно покачал головой.
- Сейчас его открытость – лучшая защита. А когда он станет частью гильдии, ты позаботишься о нем. Верно, Чарльз? Ты же этого хочешь?
Словно загипнотизированный, мальчик кивнул.
- Дело в том, Чарльз, что до того, как была основаны гильдия лекарей, была большая война. Тебе ведь знакома война, не так ли? На той войне обычные люди воевали с теми, кто умел делать что-то не так, чуть лучше, чем это должно было быть.
- Они убивали лекарей? - спросил мальчик.
- Не только. Посмотри внимательно на наших рыцарей, разве у них нет особых способностей, недоступным простолюдинам? Наши касты сформировались не просто так. Конечно, кое-чему можно научиться и иногда способности просыпаются там, где не ждешь, и спят там, где должны бодрствовать, но, в целом, сложившаяся иерархия всех устраивает. Кроме лекарей.
- Стоит ли рассказывать эти байки мальчику сейчас? - проворчал Доневан, устраиваясь поудобнее. - Дела давно минувших дней. Ты ничего не можешь изменить, Томас, сколько бы не пытался.
Чарльз вопросительно посмотрел на учителя. Сэр Томас бросил на секретаря пронзительный взгляд, словно хотел что-то возразить, но сдержался.
- Давным-давно был заключен мир между людьми и Другими. Люди образовали две касты – знать и простолюдины, Другие – три.
- Рыцари, лекари и вопрошающие, - обрадованно перебил учителя Чарльз.
Эту часть истории он знал, потому что немного учился в школе. До тех пор, пока не умер папа. Из их семьи Чарльз был единственным, кто научился читать руны.
- Не стоит так гордиться рядовым умением, сынок, - охладил его пыл Доневан. – Чтобы стать лекарем, тебе придется выучить много больше, чем просто алфавит.
Чарльз тяжело вздохнул, живо представив стопки покрытых пылью книг.
- Не пугай мальчика, - улыбнулся Томас. – Учиться легко, если тебе нравится твое дело, Чарльз. Если хочешь в нем разобраться. Смотри.
Лекарь сложил, а потом медленно развел ладони, показав собеседникам маленький огонек. Пламя плясало в руках Томаса, не причиняя тому боль.
- У каждого из нас есть свой дар. Если хочешь поддерживать пламя, будешь подбрасывать и дрова.
- А когда вы научите меня этому, - нетерпелимо воскликнул Чарльз.
- Учитель из тебя так себе, - ехидно заметил Доневан. - Ладно, Чарльз, хорошего понемножку. Идем, я покажу, как надо лечить раны от стрелы. Тебе это может вскоре понадобится.
Секретарь хмуро посмотрел в глубину леса.
- Если охотники не справятся к полуночи, придется действовать нам, Томас. Мы не можем опаздывать.
- Я еще не рассказал мальчику про всех людей, которые умеют делать что-то лучше других. Это важно, Доневан. Он должен понять, - остановил их Томас.
Доневан разочарованно зевнул.
- Значит, есть и другие? - заинтересованно спросил мальчик.
- Что ж, из них получаются хорошие кузнецы, плотники, повара. Настоящие мастера своего дела всегда умеют делать что-то лучше других, - спокойно прокомментировал реплику лекаря Доневан. - Ты ищешь не в той стороне, Томас. Людям не нужны враги, чтобы уничтожать друг друга. Причину назвать другого чужаком мы найдем всегда.
Томас медленно передвинул соломинку из одного конца рта в другой, еще раз взглянул на Доневана, Чарльза.
- Возможно, ты прав, секретарь, я слишком увлекся своими изысканиями и забыл, что должен делать учитель. Займись с Чарльзом. У тебя лучше получиться преподать ему практический урок, а я буду рассуждать с ним о философии. Двое учителей, Чарльз, это ведь лучше, чем один? Согласен.
Чарльз радостно закивал головой и крепко схватил руку секретаря. Доневан лишь фыркнул.
- Узнаю старого приятеля, - насмешливо сказал он. – Пойдет, Чарльз, только осторожно, не поднимай головы. Твой учитель любит перекладывать ответственность на простых рабочих лошадок. Знатная кровь, сэр Томас, от нее так просто не избавишься?
На этом первый урок Чарльза был закончен, и почти сразу же начался второй. Сэр Доневан оказался вредным и настырным учителем. Он добивался полного понимания и четкого исполнения инструкций: как раз то, что нравилось Чарльзу. Он не стремился становится придворным лекарем, а в полях и деревне философией сыт не будешь. Практические навыки – вот, что позволит ему вырвать свою семью из нищеты. Возможно, создать и собственную. Не сразу, когда-нибудь.
После уроков Чарльз устроился у костра оруженосцев. Те попросили его спеть что-нибудь, и мальчик охотно согласился. За свою недолгую службу он заметил, что солдаты перед боем часто рассказывают друг другу истории, смеются, шутят. Сержант говорил, что это хорошо, что хуже мертвого солдата может быть только молчаливый солдат. «Понимаете, сопляки, - любил поучать он, - каждый справляется со своим страхом по-своему. Но умирать страшно. Уныние – первый враг воина. Так что, когда все ваши товарищи молчат, считай, вы уже мертвы. И берегите спину. Страх делает из человека зверя».

6

Разведчики вернулись, и Доневан, о чем-то пошептавшись с ними, велел устраиваться на ночевку.
- Мы задержимся здесь еще на некоторое время, - сказал он. - Сэр Томас, проводите меня в палатку.
Оставшись один, Чарльз проворно устроил уютный ночлег и лег лицом к звездам. Закинув руки за голову, нежась в теплом воздухе, слегка пахнущем шишкой и грибами, Чарльз думал.
Почему люди убивали лекарей и как они узнавали об их существовании, ведь в конце концов лекари просто могли не лечить? На чей стороне были вопрошающие? Сейчас они всегда следовали за королем и знатью. И кто были эти другие? Про кузнецов и плотников сэр Доневан явно придумал для отвода глаз, чтобы сбить его с толку. И почему его учителя вечно ссорятся, определяя, что следует, а что не следует говорить?
«А сэр Томас вообще-то ничего, даже веселый, - засыпая, подумал Чарльз. - Просто странный. Сразу видно, что ученый. То добрый, то злой. А сэр Донаван любит всеми командовать. Интересно, а может быть у человека несколько талантов?»
«Эту мысль я у тебя из головы выбью, - подслушав ученика, твердо решил Томас. - Станешь лекарем и точка. Хватит с меня грехов на душу. Хотя у мальчонки явно талант в другом, но это запрещено». «Тебе мало неприятностей? - спросил лекарь самого себя. – Нет? А, по-моему, тебе их хватает. Зря я затеял этот спор с Доневаном, правдолюб. Лучше бы учил мальчишку лечить. Доневан честный человек, но состоит на службе. Что будешь делать, если он возьмет и составит донесение о твоих методах воспитания? Будет мне и пятый, и шестой век… Если Доневан, конечно, вернется. Лечить людоедов… Надеюсь, секретарю удастся купить тем самым наш проезд в столицу».
- Сэр Томас, - позвал его один из рыцарей. - Сэр Доневан вернулся и хочет видеть вас.
- Иду.
Он нехотя встал в теплой подстилки, стряхнул прилипшую к штанам и куртке траву.
- Плохие новости, секретарь? - спросил он, входя в палатку Доневана.
- Они хотят вас и вашего мальчишку. Говорят, что не доверяют тому, кто носит палантин.
Томас улыбнулся. Что ж, дикари не были так уж простодушны и глупы. На их месте он тоже не стал бы доверять лекарю в роскошном плаще. Лучше иметь дело с простым специалистом, работающим на земле.
- Я говорил вам, оденьте черный плащ. А все ваша излишняя чистоплотность и гордость. «Нельзя обманывать тех, с кем заключаешь сделку»,- передразнил он секретаря. - Но зачем им мальчик?
Доневан несколько замешкался, но все же ответил.
- Для гарантии. На случай, если вам понадобится дополнительный стимул, как они сказали.
- Ловкие бандиты. Думается, сегодня днем не все людоеды воевали с рыцарями и обстреливали наши обозы. Кто-то был наблюдателем.
- Мы находимся на их территории, и у них больше возможностей, - огорченно подвел итог Доневан. - Если только мы не…
Томас резким жестом остановил секретаря.
- Нет. Исключено. Ситуация не столь катастрофична, чтобы прибегать к подобным мерам.
- Я должен доставить вас в Калихард вовремя, - упрямо повторил секретарь.
- Доставите. Обещаю. Или вы боитесь, что я сбегу вместе с мальчишкой?
- А вы на такое способны?
Томас помедлил, прежде чем дать ответ.
- Не в этот раз. Я вернусь, Доневан. Даю слово. И ничем не уроню чести нашей гильдии.
На том и порешили.
- Они согласны разрешить вам взять с собой двух рыцарей и их слуг и гарантируют безопасность для остальных, - добавил Доневан. - Они также готовы проводить оставшийся отряд до переправы, где мы потом и встретимся. Но мое мнение таково: они просто хотят быть уверены, что мы не ударим им в спину.
Томас кивнул.
- Вероятно. Впрочем, их мотивы для нас – загадка, а вот условия подходящие. Ты уже выбрал сопровождение для меня? Это должен быть рыцарь с крепкими нервами и холодным рассудком. Неизвестно, как повернется дело.
- Томас, - окликнул на прощание лекаря Доневан. - Сдержи обещание. Поверь, дело не в прихоти гильдии, иерарха или нашего молодого короля.
- Я догадался. Не волнуйся, Доневан. Даже если все было бы не так… я не имею привычку бросать людей, которые пошли со мной в поход. Мы отвечаем за них, Доневан, - Томас обвел рукой вокруг себя. - За Чарльза, за всех этих рыцарей, их оруженосцев, слуг. Возможно, иногда я выгляжу, как сумасшедший, и порою веду себя, как сумасшедший, но я еще не потерял совесть. Я помню клятву. Позаботься о моей лошади. Она слишком холеная для компании людоедов. Не хочу никого вводить в искушение.
Юмор. В таких ситуациях не умереть от страха ему всегда помогал юмор.

7

- Вот здорово! - не удержался от глупого восклицания Чарльз, услышав, что вскоре увидит настоящего вождя людоедов.
- Здорово будет, когда ты уйдешь от них живым, - заметил чей-то ехидный голос от костра. - На твоем месте я бы держался поближе к учителю. Знаешь, эти людоеды… так любят молодое мяско.
Раздался взрыв хохота. Мужская компания, Чарльз не обращал на такие шутки внимания: ни рыцари, ни тем более их оруженосцы не отличались деликатностью по отношению к простолюдинам, но недавно один из них закрыл его плечом от стрелы, Томас вылечил беднягу, так что это были надежные парни, хоть и жутко высокомерные и жесткие на язык.
Один из сопровождавших их рыцарей встал и легким шлепком поторопил замечтавшегося ученика лекаря.
- Живей, чего застыл. И рот закрой, а то разговариваешь сам с собой, как сумасшедшая бабка. Это вредная привычка, парень, до тех пор, пока ты не стал высокородным. Набери воды в бурдюки.
Чарльз ловко увернулся от очередного подзатыльника и бросился к лошадям.
- Удачной дороги, сэр Доневан, - попрощался с секретарем Томас.
- Я буду ждать вас у переправы через три дня. Не задерживайтесь.
- Не надейтесь, сэр секретарь, я не доставлю вам такого удовольствия.
Отряд, окруженный людоедами, тронулся в путь.
Сэр Доневан долго смотрел им вслед. Потом, встряхнувшись, отдал приказ трогаться. На вечернем привале он велел слугам поставить его палатку отдельно от остального лагеря. Оставшиеся рыцари попытались было выразить недовольство тем, что это ослабляет оборону, но секретарь хладнокровно указал им на сопровождающих их людоедов:
- Вот это ослабляет оборону. И еще – неподчинение приказам старшего.
Все замолчали. Рыцари не любили, когда придворные вмешивались в военные дела.
Дождавшись полуночи, Доневан незаметно вышел из палатки и прокрался вглубь леса. В шагах трехстах от лагеря он нашел подходящую полянку и, расчистив ее, развел небольшой костер. Чтобы в лагере не было видно дыма, сверху него он соорудил навес из хвойных веток. Прислушавшись к звукам леса и убедившись в своей безопасности, он с величайшей осторожностью достал из кармана мешочек, расшитый красной нитью, бросил щепотку содержимого в костер, сел рядом и закрыл глаза, вдыхая исходящий от огня аромат.
- Добрый вечер, сэр Доневан. Как продвигаются наши дела?
Голос иерарха звучал гулко, но изображение его отчетливо вырисовывалось на границе света и тени.
Пока секретарь вкратце докладывал о случившемся, лицо сэра Осмунга неуклонно менялось с приветственного на явно недовольное. Когда же он услышал о том, что сэр Томас с мальчишкой покинули лагерь, изображение задрожало, неустойчивая связь прервалась, и Доневану пришлось подбросить в костер еще порошка.
- Извините, милорд. Но если вы будете столь бурно выражать свои эмоции, моих запасов не хватит до Калихарда, - неосторожно заметил он.
- А вы еще надеетесь туда добраться? - голос иерарха не предвещал ничего хорошего.
- Сэр Томас дал твердое обещание присоединиться к нам на переправе. К тому же с ним наши верные люди – рыцари Слоум и Дуглас.
- Вы плохо знаете своего друга, Доневан. Он играет обещаниями, как игрушками. Да, весьма возможно, что сэр Томас присоединиться к вам на переправе, после того как заручиться поддержкой людоедов, а потом отправит вас всех кормить рыб, - заподозрил ловушку иерарх.
- При всем уважении к вашему таланту, милорд, сэр Томас не похож на подлеца, - и все-таки нотки неуверенности вкрались в речь Доневана. - К тому же, я принял дополнительные меры предосторожности, - секретарь еще раз оглянулся в темноту, на миг ему послышался какой-то посторонний звук, - На нем кольцо Шигрей.
Иерарх удивленно приподнял брови.
- Весьма предусмотрительно с вашей стороны. Не ожидал от вас такого шага. Но будьте осторожны. Нам наверняка известно, что старый король Эдвард пытался выведать у сэра Томаса секрет, но потерпел поражение и отказался от этой идеи, что крайне подозрительно. В этой игре мы должны выиграть.
- Я буду очень внимательным, милорд.
Сэр Доневан склонился над ветками и быстро сделал несколько пассов над костром. В последние две минуты разговора ему все время казалось, что кто-то следит за ним. Быстро погасив угли, он вернулся в лагерь. По пути Доневан несколько раз резко останавливался, прислушиваясь, но ничего или, вернее, никого, обнаружить не смог. Немного успокоившись, он зашел в палатку. «Завтра, к вечеру мы достигнем переправы и избавимся от этих людоедов, - как заклинание, повторял он про себя, пытаясь уснуть. -  А на следующий день вернется сэр Томас. И все пойдет по-прежнему. Эта задержка – не более чем маленькое отступление от плана, не может же все идти, как мы запланировали. Что-то должно было случиться…».
В лесу на поляне один из рыцарей, тот самый, что приказал Чарльзу запастись водой и провиантом, задумчиво рассматривал разбросанные вокруг ветки. Затем, оглядевшись он вытащил из кармана белый камень, внешне напоминавший большую слезу. Сосредоточившись, он стал смотреть в самый его центр, пока не почувствовал отклик.
- Все, как вы и думали, мой король. Похоже, милорд Осмунг ведет двойную игру за нашими спинами. Впрочем, есть и хорошая новость, милорд. Похоже, что между сэром Томасом и гильдией – весьма значительное напряжение. Мне не удалось узнать его истоки, но, полагаю, мы можем использовать этот факт в нашу пользу.
Изображение короля пришло в движение.
- Разумеется, милорд, - без слов понял своего господина Талли. - Для этого сэр Томас должен вовремя прибыть к месту встречи. Сэр Слоум позаботится об этом.
Закончив разговор, рыцарь убрал камень обратно в карман и потер виски. Он никогда не любил этот вид связи, слишком много сил тот отнимал. «И почему королю не отправить с нами какого-то чтеца, у него их сотни», - недовольно подумал Талли, пожав плечами. Конечно, вопрошающие и лекари терпеть не могли друг друга, это было известно всем. Если хочешь неприятностей, посади в одну палатку чтеца и лекаря, шутил народ. Но разве сейчас в их лагере была тишь да гладь, цвели розы, летали воздушные свинки? Всю жизнь Талли старался держаться подальше от дворцовых интриг, предпочитал им простое и верное поле боя, а теперь, на старости лет, вляпался. И за что? За паршивую крепость, по милости каких-то крючкотворцев, никак не могущую перейти к нему, законному наследнику, в руки… Столичную бюрократию могла победить лишь щедрость и милость короля… Такая жизнь… Лет пять назад Талли предпочел бы продать свой меч, но не душу, но старые раны, полученные в боях за славу и процветание отечества, давали о себе знать, и лекари стоили дорого, и хотелось понянчить внука, раз не удалось с сыном… Да что там говорить… За годы походов он привык к неизбежному, очерствел душой, и все же ему не нравилась затея молодого Эдварда. Тот покушался на традиции гильдии, а традиции, в этом Талли убежден был крепко, – это была не прихоть, но опыт их предков, опыт, основанный на крови.
Молодежь всегда стремится разрушить старое…

8

- Ты спросил, почему моя фамилия Оуэн, - произнес Томас, подъехав к мальчику.
- А? Что? - тот настолько увлекся разглядыванием оружия людоедов, что чуть было не свалился с седла, услышав голос лекаря.
- Оуэн на языке гильдии означает «хранитель». Когда я был чуть старше тебя, прежний магистр назначил меня хранителем и при посвящении мне дали это имя.
- Понятно, - скучающе протянул Чарльз.
- И это все, что ты смог извлечь из моих слов? - резко спросил сэр Томас. - Тогда урок окончен. А я хотел показать тебе, как лечить брюшные раны, но, видимо, ты не готов слушать.
- Нет, сэр, я слушаю очень внимательно, - обиженно встрепенулся мальчик.
- Тогда скажи, какие выводы ты можешь сделать из моих слов?
- Ну, - Чарльз с усилием наморщил лоб.
Он понимал, что сэр Томас спрашивает его отнюдь не о своей фамилии, но ведь именно об этом он рассказал ему. От напряжения Чарльз даже вспотел.
- Я думаю, - неуверенно протянул он, - я думаю, во-первых, есть особый язык гильдии, свои ключевые фразы и названия, и я должен научиться понимать их.
Сэр Томас довольно кивнул головой.
- А во-вторых?
- Во-вторых, - мальчик воспрял духом, - у лекарей тоже есть свои группы, ну как у рыцарей или купцов. Кто-то стреляет из лука, а кто-то ходит в разведку. Кто-то торгует шерстью, а кто-то вином. Так и лекари, они лечат, но каждый делает что-то еще. Например, сэр Доневан – секретарь, вы – хранитель. А хранитель чего?
- Я отвечаю за историю, что принадлежит гильдии, а сэр Доневан, помимо помощи иерарху, ведет учет всех тех, кто способен лечить.
- Понятно, - разочарованно произнес мальчик.
- Взрослым быть скучно? – по-доброму усмехнулся Томас.
- А кем был тот лекарь, сэр? Ваш друг?
- Он был миротворцем, Чарльз. Это очень редкое и опасное призвание. Так называют тех, кто не только лечит, но и примиряет людей на поле боя.
- Поэтому он помогал повстанцам?
Сэр Томас поднес руку к губам Чарльза.
- Обещай мне, что никогда не будешь говорить об этом вслух. Даже миротворцам не разрешено нарушать приказы короля, а король Эдвард отказался от мира. Ты понял?
Мальчик кивнул.
- Думать не просто, Чарльз, правда? - похлопал по плечу мальчика Томас. - Люди не всегда говорят самые интересные вещи напрямую. Даже при смерти многие боятся потерять свое лицо, поэтому часто обманывают лекарей. Если хочешь хорошо лечить, учись слушать между строк.
- А вы покажите мне, как лечить брюшину?
- Конечно, Чарльз, ты заслужил.
- Когда я стану лекарем, тоже буду миротворцем.
Оставшийся день пути прошел спокойно. Как всякий дерзкий мальчишка, отошедший от страха и освоившийся в новой компании, Чарльз то оказывался впереди отряда, то смешивался с людоедами. На свету они не казались такими уж страшными. Разве оружие у них было другое, в основном, булавы, луки и топоры, в то время как рыцари предпочитали мечи, кинжалы и арбалеты, а в остальном, даже в одеяниях людоеды походили на обычных воинов, но когда вечером сэр Дуглас, сэр Слоум и сэр Томас присоединились к костру предводителя отряда, а лекарь даже спел пару песен (оказалось, что он знает немного фольклор людоедов), Чарльз почувствовал растерянность.
- Что с тобой, мальчик? - участливо спросил сэр Дуглас, сидевший по правую от него руку. - Твой учитель совсем замучил тебя? Если надоест учить лекарства, переходи к нам. Рыцарем тебе, конечно, не стать, но наездник из тебя получился бы знатный.
- Нет, сэр, - покачал головой Чарльз, - Учитель сказал, что урок начнется, когда взойдет луна. Просто…- он помялся, подбирая слова, потом, понизив голос до шепота, спросил. - Я видел, как они разделывают труп своего же товарища, убитого нами…
- И? - не понял вопроса сэр Дуглас. - Они едят людей, а ты зайцев и коров, вот и вся разница.
- Но если они съели своего, то нас…
- Не думай об этом, - твердо приказал мальчику сэр Дуглас. - В любом случае наша жизнь сейчас полностью в их руках, так что ешь, как следует. Нам могут понадобиться все силы.
- И вы так спокойно говорите об этом?
- Я воин, Чарльз, а ты – будущий лекарь и должен знать, что на свете много вещей, непривычных для нас, но это не значит, что все чужое всегда   плохо. Скажу так, во время осады при Бэс-Кроули, когда мы отражали нашествие горных ящеров, мне и моим людям довелось попробовать человечину. Не так уж противное мясо, если правильно его приготовить. Конечно, нам не хватало опыта…
Даже в сгущавшихся сумерках можно было увидеть, как бледность покрывает лицо Чарльза. Мальчик судорожно сглотнул. Довольный произведенным эффектом, сэр Дуглас громко расхохотался.
- Обижаете моего ученика? Как не стыдно, сэр Дуглас? У мальчика живое воображение, - подоспел на помощь к Чарльзу лекарь.
- Забавно, забавно видеть будущего лекаря с живым воображением, - не переставая смеяться, заметил сэр Дуглас. - Я думал, его отбивают у вас с младенчества.
- Чарльз не учился в нашей школе. Он – самородок.
Смех резко стих, словно лекарь произнес запрещенное слово.
- Вот как? - растерянно произнес сэр Дуглас. - Редкость, по нашим временам, сэр Томас, вы наткнулись на редкость. Или это такой дар у хранителей – чувствовать скрытый потенциал?
- Пошли, Чарльз. Нам пора начинать урок, - проигнорировал вопрос лекарь.
Чарльз заметил, как его учитель недовольно поморщился при упоминании своего титула. Похоже, быть хранителем, что бы это ни означало, было не столь уж весело.
- Каждому приходится трудиться на своем месте, Чарльз, и порой не человек выбирает это место. Надеюсь, судьба будет благосклонна к тебе, мальчик, - подытожил разговор сэр Томас. - Однако нам пора приступить к практическим занятиям. За отсутствием сэра Доневана я побуду в роли вредного наставника. Придется потрудиться, ничего не поделаешь, не зря же я назначил себя твои мучителем.
Лекарь подмигнул Чарльзу и легонько подтолкнул его в спину.
- Пойдем. Вон за тем деревом я нашел чудную полянку с сочной ягодой.

9

В полдень они прибыли в деревню. Сэр Томас немедленно проследовал вглубь хижины, где находился больной вождь. В ожидании результатов лечения рыцари нарочито неспешно уселись под ближайшим деревом и стали играть в кости, но Чарльз, много раз наблюдавший за своими спутниками, видел, что они встревожены. Оруженосцы и слуги расположились рядом, как бы случайно образовав круг, в центре которого находились рыцари. Только Чарльз остался на той половине улицы, где стояли людоеды. Внезапно из хижины донесся голос:
- Ты ученик лекаря?
- Я, - оторопело ответил Чарльз.
- Принеси воды.
Мальчик послушно выполнил просьбу. Из темноты дома высунулась костлявая рука и схватила миску. Через мгновение рука показалась снова. На этот раз ее пальцы впились в воротник мальчика.
- Пропустите его.
Людоеды-охранники немного поддались в сторону, и Чарльз шустро прошмыгнул внутрь.
В хижине было душно и темно. Единственное окно, прорубленное на север, было занавешено какой-то серой, плотной тканью. Лучи солнца проникали сквозь щели крыши, через них же, подумал Чарльз, наверное, струился и дождь. Сэр Томас сидел, склонившись над изголовьем кровати, на которой лежал изможденный человек. В ногах вождя стояла какая-то старая женщина, одетая в грязное тряпье. Ее рука крепко держала Чарльза за воротник.
- Я слежу за тобой лекарь, - чуть слышно произнесла она. - Делай свое дело.
Сэр Томас положил руки на грудь больного, потом резко убрал их и оценивающе посмотрел на Чарльза. Потом, как бы споря со своими мыслями, он отрицательно покачал головой. Затем взял чашу с водой и вылил на пол.
- Чарльз, послушай меня внимательно. Сейчас ты выйдешь отсюда и принесешь мне кровь. Вот эту чашу с кровью живого взрослого человека.
- Я пойду с ним, - прокаркала старуха.
От ее голоса у Чарльза мурашки прошли по всему телу.
- Нет, останься. Он справится сам, - лекарь глубоко вздохнул и продолжил с просительной интонацией, как бы оправдываясь за резкий тон, - Не хочу, чтобы меня потом обвинили в смерти вождя, ведьма.
«Ведьма? Вот это да!» - восхищенно подумал Чарльз, пулей вылетая из хижины и направляясь к рыцарям: ведьма запретила брать кровь у кого-то из ее людей. Узнав о просьбе лекаря, рыцари о чем-то минуту посовещались, а потом сэр Дуглас велел Чарльзу подойти поближе, засучил рукав и сделал глубокий надрез.
- Держи, отнеси своему лекарю, - в голосе рыцаря слышалось явное неодобрение. - Надеюсь, этого ему будет достаточно.
Через минуту Чарльз понял, о чем говорил Дуглас, и его едва не стошнило. Принеся теплую кровь в хижину, он протянул чашу ведьме, но сэр Томас сам выпил ее.
- Успокойся, ученик лекаря, - почувствовав испуг Чарльза, снизошла до объяснений старая ведьма. - Твоему учителю нужно просто подкрепить силы. Наш вождь очень болен, и вылечить его непросто. Я слежу за тобой, лекарь.
Рука ведьмы как бы невзначай легла на плечо мальчика. Чарльз попробовал скинуть ее, но хватка была такой крепкой, что он почувствовал, как в шею впился ноготь. Он хотел попробовать еще раз, но в это время сэр Томас наклонился над вождем. Раздался вой. Испуганные, стражи, стоявшие у двери хижины, рванулись внутрь, но ведьма властным голосом остановила их.
Чудовищные вой исходил из груди вождя. Он кричал и метался по постели несколько минут, а сэр Томас крепко держал его за плечи, не давая встать. Потом все стихло. В наступившей тишине послышалось ровное дыхание.
Ведьма хрипло выдохнула и отпустила мальчика, осторожно приблизилась к изголовью кровати.
- Он спит, - осмотрев вождя, удовлетворенно проговорила она. Мои люди сделали правильный выбор, ты – хороший лекарь и получишь плату за свой труд.
- Принеси мне воды, Чарльз, - опустившись прямо на пол, устало произнес сэр Томас. - Обычной воды, хорошо? Только сполосни чашу.
Мог бы не напоминать.
Рука лекаря слегка подтолкнула мальчика в плечо, и Чарльз послушно вышел из хижины. Уже отойдя на добрый десяток шагов, он услышал, как вышедшая на порог ведьма объявила:
- Наш вождь будет жить.
Слова ее подхватили десятки голосов, и скоро по всей деревне раздавалась только одна фраза: «Наш вождь жив. Наш вождь будет жить».
Рыцари бросили кости и встали, убрав с колен мечи в ножны.
- Похоже, наш лекарь славно потрудился, - переглянувшись с напарником отметил сэр Слоум.
 - Надеюсь, вождь не умрет до тех пор, пока мы не достигнем переправы, - не спешил радоваться сэр Дуглас.
- Вы – пессимист, сударь. Ну что из того, что стрела попала вождю прямо в сердце? Вы же видели эту ведьму, она кого хочешь вытащит с того света.
- Вытащить – не значит оставить здесь. Вы, как никто, понимаете это, сэр Слоум. - Надеюсь, лекарю больше не придется прибегать к нашей крови. Я не уверен, что он настолько устойчив…
- Не будем пугать мальчика, - заметив Чарльза, прервал своего спутника Слоум. - Он пока еще не член лиги и не давал клятв. Обсудим случившееся позже.
- Разумеется, - скривившись, буркнул сэр Дуглас, не желая выслушивать замечание от равного. Когда вы найдете для этого подходящее время.

10

- Почему ты не использовал мальчишку? - пожевав губами, спросила старуха. - Это было бы проще и не вызвало бы такой реакции у твоих рыцарей. Они не любят делиться чем-либо.
- Я боялся, что не смогу остановиться, ведьма, - честно ответил Томас, разрывая ворот рубахи. - Дай воды.
- Мучает жажда? - пристально вглядываясь в глаза лекарю, спросила ведьма. - И давно?
- У тебя есть что-то от этого?
Старуха подошла вплотную к лекарю, послушала его пульс, заглянула в зрачки.
- Ты мог бы остаться в деревне на пару дней, - совсем другим голосом произнесла старая ведьма.
- Нас ждут.
- Преданные друзья? Вы, лекари, еще не наигрались в свои гильдии? Понимаю, оборотней и вопрошающих, они всегда были падки на сладкое, но зачем таким, как ты, связываться со двором. Король не может дать тебе ничего из того, что ты хочешь.
- Не будем об этом. Дискуссия в этом вопросе бессмысленна. Каждый из нас выбрал вою сторону, разве не так ведьма? Ты ведь тоже живешь не в одиночестве?
Старуха вздохнула.
- Взаимные обязательства. Что поделать, я мирная, добрая женщина. Держи, это поможет до поры до времени смягчить твою жажду.
Она достала из закромов своего сложного, обшитого карманами и мешочками, платья какой-то пузырек.
- Добавляй по две капли в воду, лучше в вино. И не лечи никого хотя бы с полгода.
- Души так сладки, - закрыв глаза и откинувшись на спину, мечтательно прошептал сэр Томас. - Удивляюсь тебе, ведьма. Как хватило у тебя сил держать ее так долго и не попробовать…
- Не разыгрывай из себя монстра, и не пугай мальчика, - резко оборвала лекаря ведьма. - Иди сюда. Чарльз? Не бойся. Твой учитель так шутит. Юмор помогает некоторым людям справляется с тоской, даже черный юмор. Но тебе это не грозит, - она внимательно посмотрела на ученика лекаря, накрутила на палец несколько волос мальчика.
- Ой, больно, - заверещал он.
- Ты полон сюрпризов, хранитель, - снова обернулась ведьма к сэру Томасу. - Думаешь этот мальчик спасет тебя?
- Позаботься о провианте, Чарльз. Нам надо как следует подкрепиться. И скажи рыцарям, что мы отправимся завтра. Пусть отдохнут, - приказал лекарь Чарльзу.
Мальчику было обидно, но ничего не поделаешь: надо было выполнять приказание. Когда он станет членом гильдии, больше никому не удастся так легко отсылать его прочь. И сэру Дугласу, и сэру Томасу, и сэру Слоуму – им всем придется рассказать ему правду.
- Настырный мальчик, - усмехнулась ведьма. – Может, оставишь его мне? Зачем отдавать иерарху такое сокровище? Старый проходимец…
- Собираются тучи, ведьма, и ты знаешь об этом не хуже меня.
Она пожала плечами.
- Я выбрала свою сторону. Жаль, что я не встретила тебя пару лет назад. Я была красивой, да и ты ничего.
- Спасибо, ты и сейчас милая женщина.
- Милая? Это оскорбление.
Она оба устало рассмеялись. Даже на самой страшной войне противникам бывает нужен маленький перерыв.

11

Молодой король Эдвард в бешенстве метался по залу, сбивая по пути кубки, стоящие на столах вдоль стен. Подумать только, эта старая лисица Осмунг опять думает надуть его. Кого?!. Короля, которому, согласно Кодексу, подчиняются все три гильдии!.. Но это по правилам, а в жизни...
«Интересно, как это удавалось отцу?». «Разделяй и властвуй, - любил приговаривать старик. - Надо уметь не просто творить правосудие. После каждой казни у тебя должен появляться друг, а твои враги должны подозревать друг друга в случившемся». Впрочем, успеха эта стратегия старого Эдварду не принесла. Конечно, при первом приближении все было прекрасно. Но вот умер король и что?.. У его наследника оказалось не так много власти. Эдвард подозревал, что даже восстание гоев было задумано лекарями или чтецами, чтобы вбить клинья между верными ему рыцарями. Не секрет, многие из них предпочитали сражаться с внешним врагом, чем подавлять внутренние беспорядки. Чистоплюю!.. Рыцари презрительно спихивали всю внутреннюю безопасность на вопрошающих, а те…
- Милорд, глава вопрошающих по вашему приказу прибыл, - доложил стражник.
- Пусти его.
Эдвард с силой сжал подлокотник трона, настраиваясь на разговор. Ему должно привести лигу чтецов к подчинению, иначе он решится короны. Конечно, придется заплатить… На первых порах… Но, если ему удастся самому реализовать задумку старика Осмунга, все лиги будут вынуждены поклониться ему в ножки и он обретет такую власть!..
- Вы звали, сир?..

12

Праздник в честь возвращения вождя людоедов к жизни был в самом разгаре, когда к центральному костру из темноты леса вышла девушка с длинными волосами, полностью закрывавшими ее лицо. Руки и ноги ее были в порезах и царапинах, а край платья подозрительно напоминал цвет крови. Людоеды не обращали на нее никакого внимания. Она спокойно ходила между танцующими, периодически дотрагиваясь то до одного воина, то до другого кончиками пальцев. Медленно, кругами, как хищник на охоте, она подбиралась к сидящим возле огня рыцарям.
- Ты, - указала она пальцем на Слоума, - я выбираю тебя.
Тотчас, как по сигналу, танец прекратился. Двое людоедов, внезапно оказавшихся сбоку от сэра Слоума, подхватили того под руки, не давая выхватить меч, и практически понесли в сторону говорившей. Сэр Дуглас и остальные вскочили, намериваясь дать отпор. Но Томас каким-то неуловимым движением вернул меч сэра Дугласа в ножны. Держа рыцаря за руку, он громко произнес:
- Сэру Слоуму выпала большая честь. Эта девушка местная предсказательница. Она видит судьбу человека.
И тише, обращаясь только к сэру Дугласу:
- Ради всего, что вам дорого, прикажите вашим людям взять себя в руки. Нам не нужно кровопролитие.
- Вы уверены, что сэр Слоум в безопасности?
Лекарь пожал плечами.
- Посмотрите, во всяком случае, его не собираются убивать прямо сейчас.
Действительно, пока шла эта сцена, еще несколько воинов вынесли из хижины стол и скамью, на которую и посадили рыцаря. Сэр Слоум был бледен, но держался невозмутимо. Он привстал и поправил плащ, всем своим видом показывая, что, безусловно, сам выбрал это уютное сидалище и готов поставить на место всякого, кто хотел бы это оспорить.
Сэр Дуглас кивнул и дал приказ оруженосцам об отмене атаки.
- Кто эта девушка? - спросил он лекаря.
- Дочь колдуньи.
- Но почему она так выглядит?
Томас усмехнулся.
- Нашему королю Эдварду тоже пришлось испытать некоторые лишения, будучи принцем, ведь отец родил его так рано, а жил так долго… У племени не могут быть две ведьмы, одной обычно приходится уйти или умереть. Но, похоже, здесь мать с дочерью нашли компромисс.
- Блаженная, - понимающе кивнул сэр Дуглас. - Не претендует на власть в племени, но пользуется почетом народа.
- Глас народа, - торжественно произнес сэр Томас. - Поэтому прикажите вашим людям быть предельно вежливыми. Она неприкосновенна.
Предсказательница откинула волосы и села напротив сэра Слоума. Наступила любопытствующая тишина. С минуту никто не двигался, затем девушка резко ударила раскрытыми ладонями в грудь Слоума. От неожиданности тот резко качнулся назад, но не упал, вернув себе равновесие, зацепившись за края стола.
- А что ты будешь делать, когда не за что будет держаться?
Голос, раздавшийся в тиши, мало походил на женский. Это был рык львицы.
- Ты сохранил клятву, но не служишь ей.
Сэр Слоум разочарованно повел плечами.
- Как и большинство живущих.
- Тише, я вижу твою душу. Ты предал меньшую честь за большую и сделаешь это снова. Твои руки держат меч у трона короля, но сердце обращено к тому, кто ушел во тьму. Бойся открытой луны, бойся крови и битв. Они делают тебя сильнее, но сильного легко сломать. Не так ли, Чарльз? - неожиданно обратилась провидица к мальчику. - Все тайное становится явным, и тот, кто скрывает, виновен не меньше того, кто делает.
Глаза девушки горели огнем. Чарльз попытался скрыться от них, шмыгнув в толпу, но даже отбежав на приличное расстояние от костра, он не мог отделаться от ощущения, что кто-то смотрит на него.
- На чьей стороне ты будешь, Чарльз? - в голове его не смолкал противный голос. - Помни, праведные не всегда правы, но тот, кто предал раз, предаст снова.
- Что это значит? - закричал он, и вдруг все стихло.
Оглядевшись, мальчик обнаружил, что стоит возле какого-то дерева и кричит на него. Повертев головой и убедившись, что никто не видел его глупости, он закусил губу и повернул обратно к лагерю.
- Мне надо поговорить с ним, - упрямо твердил Чарльз себе, но не трогался с места. - Мне надо поговорить с ним об этом сегодня, иначе я не решусь никогда.
Между тем сэр Слоум медленно поднялся со скамьи и, отвесив то ли шутливый, то ли серьезный поклон, вернулся к своим людям.
- Обычные угрозы для рыцарей. Луна, битвы, кровь, предательство. Эта молодая особа могла придумать что-нибудь более оригинальное, верно, не часто ей доводилось видеть таких красавцев, как мы.
Среди его людей раздался неуверенный смех.
- А теперь я погадаю тебе, лекарь.
- Спасибо, - сэр Томас почтительно склонил голову. - Но я не хочу знать свою судьбу.
- Ты уязвим, - будто не слышала его девушка. - Мертвые голоса ищут выхода. Избавься от кольца и иди в город теней. Только мертвый может помочь мертвым, но для этого он должен быть живым. А до тех пор держись за глаз тайфуна, если хочешь…
Она не договорила, так как лекарь стремительно подошел к ней и сильно сжал ее руку. Предсказательница вскрикнула от боли, послышался грозный шорох оружия, но на этот раз всех успокоила ведьма.
- Глас судьбы замолчал, так как наступил великий час. Смотрите все! Наш вождь вернулся!
И вправду из хижины вышел мужчина. Его лицо было еще бледно, одной рукой он опирался на посох, но все же было очевидно, что силы возвращаются к нему, а он был силен и ловок, хоть и изнурен болезнью.
-  Очень вовремя, вы не находите? - заметил сэр Дуглас, подойдя к лекарю и оттесняя его дальше от девушки. - И после этого вы призываете моих людей к осторожности? Кстати, ваш пациент неплохо выглядит. Куда лучше, чем вы сейчас.
Действительно, на лекаря жалко было смотреть. Его лицо было искажено не то страхом, не то предчувствием чего-то ужасного, руки дрожали, да и весь он нетвердо стоял на ногах. Казалось, еще одна маленькая искорка и он взорвется. Сэр Дуглас покачал головой, а потом, резко, без предупреждения ударил Томаса по лицу. Глаза лекаря приобрели осмысленное выражение.
- Спасибо.
 - Не за что, лекарь. Я тоже не люблю предсказательниц. Похоже, для вас в ее словах было больше смысла, чем для Слоума.
- Да, местами она действительно хороша.
- Надеюсь, вы о внешности девушки. Мне ее предсказания не понравились. От них веет безрадостной могилой. Вы не нравитесь мне, сэр Томас, но все же скажу: я кое-что повидал на своем веку, конечно, не так много, как какой-нибудь лекарь, живущий тысячу лет, но все же; иногда маленькая крупинка может изменить ход истории, не стоит хоронить себя раньше времени. Мы с вами должны добраться до переправы и пережить Калихард.
- Пережить Калихард? А вы не так просты, как кажется, сэр Дуглас. Я буду рад узнать вас лучше, если захотите. Не выпить ли нам вина в честь вашего метода…приведения лекарей в чувство?

13

В тот вечер все, кроме Чарльза и Слоума, пировали на славу. Слоум особенно не волновался за свою судьбу, но ему было интересно знать, в чем состоит тайна лекаря и как с этой тайно связан мальчишка. Никто никого не берет себе в ученики просто так. Чарльз должен был быть или вундеркиндом, или дело было не чисто. Слоум давно приглядывал за мальчиком и не находил в нем никаких выдающихся способностей. Возможно, если ему все-таки удастся разговорить Чарльза… Это даст ему преимущество не только перед лекарем, но и перед сэром Дугласом, а значит и шанс увеличить обещанную ему долю...
Слоум нашел мальчика у речушки, из которой в деревне брали воду. Чарльз только что окунулся, чтобы окончательно прийти в себя перед разговором с сэром Томасом, и стоял на берегу, подставив тело теплому ветру.
- Оденься, не хватало сэру Томасу тратить силы на то, чтобы лечить какого-то мальчишку от простуды.
Чарльз вздрогнул и непроизвольно отступил к реке. Слоум тоже поддался вперед и, выйдя из тени деревьев, стоял в лунном свете.
- О чем сэр Томас приказал тебе молчать? - напрямую спросил рыцарь мальчика, не давая тому одеться и отойти от реки.
- Ни о чем, сэр, - зубы Чарльза выдавали трещотку, не то от холода, не то от нахлынувшего страха.
- Неверный ответ. Невиновный бы сказал: «Я не понимаю, о чем вы говорите».
Слоум сделал еще один шаг вперед, практически вынудив Чарльза отступить к самой воде.
- Знаешь ли ты, какое наказание ждет мальчишку, вздумавшего лгать рыцарю? Ведь ты, если я не ошибаюсь, до того, как стать учеником лекаря, принял присягу на службу королю. А значит, ты должен говорить правду всем его слугам, и мне в первую очередь.
Чарльз упрямо молчал.
Посмотрев в лицо мальчика, рыцарь решил изменить тактику.
- Хорошо, расскажи, как ты познакомился с сэром Томасом. В этом ведь нет секрета?
- Я носил раненым воду, сэр, а сэр Томас с другим лекарем помогали им поправиться, - осторожно ответил мальчик. – Можно я оденусь? Я замерз.
- А что случилось потом? – проигнорировал просьбу Слоум.
- Потом я, кажется, помог им вылечить одного воина. Тот второй лекарь, его, как и меня, звали Чарльз, он сказал мне положить на него руки, ну и это как-то сработало. Я не знаю всего, сэр. А потом сэр Томас нашел меня и сказал, что у меня дар и я буду его учеником.
- Ты ничего не пропускаешь в своем рассказе? - вкрадчиво поинтересовался рыцарь, положив руку на голое плечо Чарльза.
- Все было так, как я рассказал, сэр. Позвольте мне идти. Сэр Томас ждет меня на урок.
- А что случилось со вторым лекарем? - повинуясь какому-то неясному наитию, спросил Слоум.
- Он очень устал тогда, и сэр Томас увел его от раненых. А потом мы уехали, и я его больше не видел.
- Хорошо, иди.
Чарльз вздохнул, лишь отойдя от реки на добрый десяток ярдов. Говорить правду и не солгать оказалось труднее, чем он думал. «Но это хороший урок, - успокаивал он себя, - сэр Томас говорит, что лекарь должен уметь обращаться со словами, потому что они тоже лечат. Правда, я не думаю, что он имел в виду что-то такое, но все я молодец. Не хочу выдавать сэра Томаса, пока не разберусь сам. И этот Слоум… Прорицательница говорила о нем худые вещи… С ним надо быть осторожнее. И мен надо быстрее найти учителя. Где он?».
Слоум стоял, прислушиваясь к едва уловимому биению воды о берег. Речушка и вправду была мелковата, но достаточна для того, чтобы удовлетворять нужды племени. Рыцарь понимал, что мальчишка ему солгал, и даже догадывался, о чем. Проведя рядом с сэром Томасом несколько дней, Слоум понял, что лекарь при всей своей словоохотливости не очень любил людей и только сильная нужда заставила бы его взять к себе в ученики мальчика. Нужда ценою в жизнь.
«Пожалуй, у нас будет козырь», - едва слышно произнес он, бросив в воду камешек. Наблюдая за появившимися кругами, он медленно считал про себя: «Раз, два, три…». Правая рука его с силой сжимала эфес меча, ноги были напряжены, готовясь к атаке. Досчитав до десяти, он заставил свои мышцы расслабиться.
- Сначала он послужит королю и нам, а потом заплатит за все. Я обещаю.

14

Томас требовательно постучал в проем хижины, где жила ведьма. Он мог бы постучать и в дверь, но у дикарей ее не было. Плотная накидка из шкур какого-то животного закрывала вход, преграждая путь ночной сырости и комарам. Не дождавшись ответа, он вошел вовнутрь. Ведьма сидела возле небольшого очага, тщательно помешивая какое-то зелье.
- Ты с самого начала задумала этот фарс или дочурка подсказала? - недовольно спросил лекарь.
Собеседница его промолчала.
- Да, старуха, все верно, я получил свои ответы, как и договаривались, но зачем надо было делать это публично?
- Скоро она займет мое место в племени, - отрешенно промолвила ведьма. - Ей нужно нарабатывать репутацию. А как у вас сменяются те, кто правят?
- Сама знаешь, - сбился с гневного тона Томас. - Погибают на войне или их убивают, некоторые, как прежний король, доживают до собственной смерти, но это редкость.
- Значит, чтобы другой взошел на престол, прежний король должен умереть?
- Не понимаю тебя, ведьма, - гнев лекаря набирал новую силу. - Тебе, кажется, не пять лет и ты не вождь. Хочешь уступить место дочери – уйди из деревни. Никто не станет преследовать старую женщину, оставшуюся без поддержки племени.
- Я родилась в этой хижине и прожила здесь долгую жизнь. Когда родилась дочь, я даже обрадовалась, что смогу передать ей свои знания. Но теперь… Она растет так быстро, ее силы требуют выхода, и она не может контролировать свое желание… А я… Я еще не хочу умирать.
- Приходи в нашу гильдию, - предложил лекарь.
- Нет, - покачала головой ведьма. - Этот путь не для меня. Не люблю суеты. Кстати, как ты оказался в этой толчее? Я всегда думала, что представители твоего рода держатся подальше от плащей и дворцов.
- Меня подобрали в младенчестве. Мои родители умерли и…
- Понимаю. В детстве всем нам хочется обрести подобие семьи. Но ты вырос. Почему же ты остаешься в гильдии?
- Я уходил.
- Уходил? Чтобы вернуться? Я не верю тебе, лекарь. В твоих словах нет правды. Умные люди так себя не ведут.
- А ты умный человек? Я был в городе мертвых. Они не приняли меня. Для них я – чужак.
- Значит, нам с тобой остается только родная хижина, где мы выросли? Мне повезло больше чем, тебе, лекарь. Я стара. Достаточно стара, чтобы не дожить до обидного. А вот тебе придется что-то делать со всеми своими родственниками. И с тем, что внутри тебя. Древняя кровь проснется рано или поздно, ты знаешь. Никакое воспитание не в силах изменить этого. И тебе придется выбрать сторону, которой твоя сила будет служить.
- А если я не хочу никому служить? - возразил Томас.
- Тогда оставайся со мной, - развела руками старая ведьма. – Уйдем в леса, на болота, обоснуем милый домик. Но ведь это не твой путь.
- С рассветом мы должны покинуть лагерь. Я не хочу опаздывать.
- А, я совсем забыла, что на тебе подарок друга, - хихикнула ведьма. - Но ты прав, не мне смеяться над тобой. Не волнуйся, этой ночью ты получишь свою плату сполна. Я даже сделаю тебе маленький подарок.
- Давайте обойдемся без сюрпризов, - поморщился Томас.
- Боишься? Люди, живущие во дворе, всегда боятся друг друга.
- Людям везде стоит опасаться людей и нелюдей, что с того? Давай закончим на этом, ведьма. Я устал, а завтра нам предстоит трудный путь.
- Как скажешь, лекарь, как скажешь. Сойдемся на том, что этой ночью каждый из выбрал вою судьбу.

15

Перед восходом разразилась гроза. Ветер бушевал, срывая с крыш целые снопы тростника и сена. Спрятавшись под навесом, Чарльз плотнее закутался в плащ. Промокший, он мало помогал сохранить тепло, но все же защищал от ветра.
Мальчик неотрывно смотрел на хижину ведьмы. Он заметил, как сэр Томас вошел туда незадолго до полуночи и теперь ждал лекаря. Глаза мальчика слипались, и он скорее чувствовал себя мокрой крысой, чем учеником, но природное упрямство брало вверх. К тому же Чарльз был достаточно проницателен, чтобы понять, что сэру Томасу надо знать о его разговоре с сэром Слоумом. Как бы не повернулось дело, Чарльз не хотел, чтобы лекарь считал его предателем.
Расчетливый и романтичный, как любой мальчишка, Чарльз сформулировал для себя несколько принципов и старался следовать им. Конечно, это были не то чтобы правила, облеченные в слова, скорее какие-то общие ощущения, но от этого они не становились слабее. Изменив им, он изменил бы самому себе, а он не собирался становиться таким, как отчим. Тот был готов вывернуть все наизнанку, если такого была выгода. Неудивительно, что с тех пор как он появился в доме, дела их пошли в гору. Но Чарльз скучал по отцу. Пусть тот и не умел так ловко находить клиентов и даже иногда работал себе в убыток, боясь отказом обидеть человека (эту черту мальчик презирал всей душой!), но он был верен себе. Не сказать, что отец был добрее или лучше других. Тех, кто побогаче одет, он обманывал без всякого зазрения совести, но делал это так естественно, как будто в этом и заключался порядок вещей.
Чарльз вспомнил, как однажды мать уехала навестить своих родных и они с отцом остались вдвоем. Вечером после работы отец пальцем поманил его в сарай, вытащил откуда-то коробочку с деньгами. «А сейчас, Чарльз, мы пойдем и купим тебе леденец, а папе – бутылочку хорошей настойки. И ничего не скажем маме. Договорились?». Отец подмигнул сыну, и они хорошо повеселились в тот вечер. Были даже в цирке. Чуть подрастя, Чарльз с некоторым чувством вины вспоминал этот эпизод. Ему было пять лет, но он знал, что у матери худые ботинки и надо было бы отдать ей эти деньги, но ничего с собой поделать не мог – ему было весело и до сих пор, когда что-то шло не так, он думал о подарке отца – лучшем дне в его жизни, и на душе становилось светлее.
Крупная капля сорвалась с крыши и упала на нос мальчика, заставив его поднять голову. Он испугался, что заснул и прозевал лекаря, но, бросив взгляд на хижину, успокоился. Сэр Томас стоял в проеме и что-то говорил ведьме. Казалось, он убеждал ее в чем-то, звал за собой, но та только качала головой. Наконец, убедившись в бессмысленности попыток, сэр Томас вышел на улицу и тотчас оказался под стеной дождя. Это открытие, по-видимому, вернуло лекаря на землю, и, накинув капюшон, он бегом ринулся под навес, где и наткнулся на Чарльза.
Укрывшиеся от дождя, они оба стояли, прижавшись к стволу дерева, служившему одной из стен этого весьма нехитрого, но надежного сооружения. Томас был рад непогоде. Она соответствовала его настроению. Ему хотелось выйти навстречу ветру, встретить стихию в лицо, но он останавливал свой порыв. Будь он один, он непременно так бы и сделал, но при свидетелях гулять в грозу было для него лишено всякого удовольствия. Высокомерие и застенчивость, шутливость и замкнутость постоянно боролись в душе лекаря. По сравнению с болезненной молодостью он уже умел посмеяться над собой – он долго этому учился, – но до сих пор не мог преодолеть в себе чувство, что все, кто смотрят на него, судят его поступки. Впрочем, долетавшие до них при порыве ветра капли дождя служили удобным прикрытием для молчания, и лекарь наслаждался тишиной. Пока ее не прервал Чарльз.
- Сегодня сэр Слоум расспрашивал меня о вас и другом лекаре.
- И что ты рассказал?
- Только то, что вы с сэром Чарльзом лечили воинов, а потом мы уехали и я больше его не видел.
- Значит, мне не о чем беспокоиться.
Мальчик насупился.
- Я думаю, он обо всем догадался. И провидица… Она сказала… Я хочу знать правду, - собравшись с духом, выпалил он. - Сегодня вы пили кровь, как людоед…
 -Ты думаешь, я убийца? - посмотрев на мальчика, напрямую спросил Томас.
- Не знаю. Но мне важно знать. Если вы хотите быть моим учителем…
- Хорошо. Я объясню тебе то, что обычно рассказывают после посвящения. Тебе ведь знакомо выражение «болит душа»? Вот что мы делаем: когда мы лечим, мы берем энергию души человека и, пропуская ее сквозь себя, направляем на больное тело. Иногда, если человек слаб, нам приходится добавлять кусочек своей души или помощника, как случилось с тобой.
- Значит моя душа? - испуганно спросил Чарльз.
- Не бойся. Это как круговорот воды в природе. Вода к воде, пепел к пеплу и все такое. Энергия восстанавливается.
- Как после сна?
- Чуть сложнее, но похоже.
-Тогда в чем опасность? Почему никто не любит лекарей?
- Ты задал верный вопрос, Чарльз. Силы лекаря отнимает, в основном, не лечение, а сдерживание. Представь, что ты голоден, а в руках у тебя ароматный кусок пирога или горячий, только что вытащенные из углей сочный кусок мяса.
Слюнки потекли по горлу мальчика.
- Я понял. Лекарю нельзя быть голодным, когда он лечит.
Сэр Томас согласно кивнул.
- Ты прав.
- И если лекарь так устает, что у него не хватает сил…
- Он начинает красть души, Чарльз. Мы называем это испытывать жажду. Таких лекарей помещают в Черную башню. Кого-то на время, кого-то навсегда. Это как жажда крови у оборотней.
- Поэтому они так реагируют на вас? - догадался мальчик.
- Да. Похожая беда редко сплочает людей, обычно мало кто любит смотреться в зеркало.
- Значит любой лекарь рано или поздно?..
- Нет, Чарльз. Для этого и существуют правила. Гильдия заботиться о том, чтобы юных лекарей правильно обучали, чтобы им нравилось лечить – отдавать, а не забирать; чтобы они понимали свои ограничения.
- Ваш друг Чарльз?
- Он достиг дна. Если бы меня не было рядом, он бы убил тебя тогда.
- Не хочу становиться лекарем. Это нечестно! - разозлился Чарльз. - Почему вы сразу не сказали?..
- Потому что у тебя есть дар, и ты в ответе за него. Помнишь, я рассказывал тебе о Других, Чарльз? Как думаешь, почему они скрываются? Не основывают гильдии? Почему эта старая ведьма торчит в забытой богом деревне, населенной людоедами? Она могла подыскать более выгодную партию своей дочери, если бы жила в городе и звали бы ее по-другому. Но она сделала свой выбор. Быть другим – тяжело.
- Это нечестно! - повторил Чарльз. - Вы украли мой выбор. Вы сделали его за меня.
Томасу нечего было ответить на обвинения мальчика.
- Вы играли со мной, как с куклой. Ненавижу вас!
- Прости, Чарльз.
- Не прощу!
Внезапно земля покачнулась под ногами лекаря. Томас рванул воротник и тяжело облокотился о дерево.
- Давай договорим позже, Чарльз. Когда ты остынешь.
От последних слов мальчишка окончательно взвился пламенем и бросился прочь под дождь.
- Занятный разговор, сэр лекарь, - как кошка, подкрался сзади Слоум. - Надеюсь, вы еще не учили мальчика убивать? В порыве горячки молодежь может натворить немало дел. Вам плохо? Нужна помощь?
- Сэр Слоум, как некстати. Я вижу, вам не спиться, - тяжело дыша, прохрипел Томас.
- Как и вам, - парировал рыцарь. - А еще я знаю, что кольцо, которое дал вам сэр Доневан очень чувствительно к эмоциям. На вашем месте я бы не стал говорить прочувственные речи, пока мы не доберемся до переправы.
- Я давал урок своему ученику.
- Не сомневаюсь.
- Это не ваше дело, сэр рыцарь. То, что происходит между лекарями, - дело гильдии. Вы это отлично знаете.
- Рыцари всегда поддерживали династию Эдвардов.
- Но сейчас вы работаете с сэром Доневаном.
- Это временно, - равнодушно пожал плечами Слоум. - Не думаю, что вы верите, что одна из гильдий может взять власть над остальными. Это путь в некуда. Мы это уже проходили.
- Проходили, - отрешенно подтвердил Томас.
- И чем это закончилось? Мертвый город… Талантливый мальчик…
- Иерарху не обязательно знать всю правду о моем ученике, сэр Слоум.
- Это будет стоить вам услуги.
- Хорошо, - сразу же согласился лекарь. - Но я попрошу у вас о двух. Дело в том, что мне не нравится, что Калихард столь близок к Черной башне.
- А вы говорите, чтобы я не вмешивался в дела гильдии, - усмехнулся Слоум. - Я согласен на некоторое время объединить наши усилия, но после каждый из нас получит тот, что заслужил, сэр Томас.
- Кого вы потеряли? - догадка озарила лицо лекаря.
- Не я потерял, вы – не вернули, - помрачнел рыцарь. - Верне вернули, но не то.
- Сожалею. Я не могу отвечать за всех своих братьев.
- Но кто-то же должен ответить…
Дождь закончился, и они расстались, выйдя из-под навеса. «Ночь прошла славно, сэр Томас? - посмеялся над собой лекарь. - Славно, дружок. Теперь у тебя на одного врага и одного кредитора больше. Ты плохой дипломат, сэр Томас». И все же лекарь надеялся, что Чарльз не догадается обо всей правде, а Слоум не расскажет. У этого рыцаря тоже были свои таланты. «Избавьте меня, боги, от талантливых людей!..» - воскликнул про себя лекарь и пошел спать. Утро вечера мудренее.

16

Сэр Слоум осторожно пробирался в глубину чащобы, прочь от приметных тропинок. Периодически останавливаясь, он прислушивался к раздававшимся звукам и, только убедившись, что не потревожил ничей стражи, двигался дальше. Такая аккуратная ходьба была ему привычна, а потому не отвлекала от мыслей. Долгое время прослужив в северных землях, он привык к иносказательности их жителей и потому не спешил с выводами. По говору сэра Томаса нельзя было точно понять, откуда он родом, но по поведению он напоминал жителей Приграничья, а верить таким людям было нельзя. Они умели предавать, не нарушая клятвы, и, если какой-то парень из приграничной таверны говорил, что бурдюк с вином хороший, это могло означать, например, что он достаточно хорош для отравы. Слоум усмехнулся, вспомнив молодость. Тогда его, неопытного рыцаря, не раз ловили за всякие проделки. Он не давал спуску таким насмешникам. А потом привык, притерпелся, даже иногда тосковал по их наивной хитрости.
На службе в столице Слоуму пришлось несладко, и все же он зарабатывал достаточно, чтобы, когда его сестра заболела, позвать лучшего лекаря. И что он получил?.. С бешенством он сжал рукоять меча. Проклятые лекари не дали ему утолить жажду справедливости. Забрали отступника в Черную башню… Спрятали концы в воду… Ну, ничего… Молодой Эдвард наведет порядок в королевстве и гильдиях, и каждый получит по заслугам. Лекари забыли, что рыцари тоже умеют стреноживать и убивать не только людей, и для этого им нет нужны дожидаться разрешения иерархов. Перед Древним законом все гильдии должны быть равны.

17

Молодой Эдвард сошел с трона и предложил Безликому сесть за стол рядом с ним.
- Итак, что же говорят ваши пташки? - насмешливо спросил король чтеца. - Говорят, сэр Осмунг обвел вас вокруг пальца. Где нужный нам лекарь? Его сопровождает сэр Доневан и пару рыцарей. И это ваш успех?
- Наших рыцарей, - спокойно возразил Безликий. - Надеюсь, сегодня вечером вы лично познакомитесь с одним из них.
Глава чтецов достал из глубин мантии какой-то невзрачный буро-желтоватый камень.
- Разрешите, милорд?
- Начинайте уже, - окончательно потерял терпение молодой король. - Если, конечно, есть, что начинать.
- Как скажите, милорд, - спокойно ответил Безликий. - Сэр Слоум, король слушает вас. Говорите кратко и по существу. Мы не хотим, чтобы ваши компаньоны заметили возмущение в пространстве. Это может повредить вашей работе с ними.
- Контакт установлен, милорд, - кратко отрапортовал сэр Слоум. - Как мы и полагали, сэр Томас не доверяет своему иерарху. У меня сложилось впечатление, что сэр Осмунг собирается встретиться с ним раньше, чем мы предполагали, и сэр Томас от этого не в восторге. Думаю, его преданность королю может перевесить верность гильдии, но он хотел бы заручиться гарантиями.
Король Эдвард удовлетворенно кивнул.
- Похоже, старик переиграл сам себя. Подозрительность иерарха оказалась нам на руку. Если он не хочет раньше времени ничего объяснять своим людям, это будем делать мы. Так и в таком ключе, как захотим. Вы понимаете меня, сэр Слоум.
- Да, милорд. Но мне нужна конкретика. Сэр Томас – опытный человек, и, как истинный лекарь, не доверяет словам. К тому же, он лично знал вашего отца.
Эдвард поморщился, недовольный намеком на кровавое прошлое своей семьи. Отец, действительно, не отличался ненавистью к предательству. Он с легкостью менял своих союзников, но рыцарю ли судить о государственных вещах?
- Оставим в покое политику. Выполняйте свою работу, и я награжу вас, - холодно приказал он Слоуму.
- Вы получите все необходимые инструкции позже. Нам с королем нужно посоветоваться, - смягчил тон приказа Безликий.
Не время было ссориться с тем, кто находился так далеко от короля и так близко от вожделенной ими цели.
Эдвард оценил тактичность вопрошающего. Король был молод и горяч, но умел признавать некоторые ошибки, разумеется, без потери своей репутации. Он знал: его приход к власти для многих был нежеланным и даже среди верных ему союзников не было единства. Не время делать резкие выпады против тех немногих, кто был на его стороне.
- Вы, как всегда, правы, Ваше величество.
- Я говорил вслух? - удивился Эдвард.
- Думаю, вам чаще следует заряжать медальоны, защищающие вас от случайного вмешательства, сир.
Король покраснел. Он и забыл, что глава вопрошающих требует особой защиты.
- Я польщен Вашим доверием ко мне, милорд, - как ни в чем не бывало продолжил Безликий. - И все же ваши привычки, как принца, следует пересмотреть. Теперь никто – ни я, ни ваш отец – не имеют права без вашего ведома слышать то, что вы не произносите.
«Старый … ворчун». Эдварду хватило выдержки, чтобы в последний момент заменить пару слов в своих мыслях.
- Займитесь нашими делами, - взяв в себя в руки, приказал он чтецу. - В этом деле я полностью полагаюсь на вас. Надеюсь, вы понимаете цену нашего с вами поражения или победы. Вы свободны.
- До свидания, милорд, - вежливо поклонился Безликий.
«Нахал и насмешник, но придется иметь с ним дело. Без вопрошающих одержать победу над остальными гильдиями невозможно».
Когда дверь за чтецом закрылась, со стола полетели кубки. Не то, чтобы Эдвард не мог сдержать себя. Он не был таким уж неуравновешенным, как, скажем, его дед, который, как поговаривали, мог за несколько минут разгромить всю мебель в покоях, но, следуя совету, данному ему одним из первых его лекарей, не сдерживал себя без нужды. Считалось, что это способствовало долголетию королей. Иногда надо выпускать пар из бутылки. К тому же, как заметил Эдвард, после такого представления слуги бывали более расторопны в исполнении прихотей короля.

18

На рассвете отряд под командованием сэра Дугласа тронулся в обратный путь. Сборы были быстрыми и, пожалуй, не запомнились бы нечем Чарльзу, если бы не одно происшествие. Неожиданно для всех, исключая только сэра Дугласа и сэра Томаса, с ними поехала дочь ведьмы. Вначале все думали, что она вместе с несколькими воинами, сопровождавшими ее, доедет с отрядом только до выезда на дорогу, выходящую кратчайшим путем к переправе, но отряд проехал развилку, а людоеды остались. Сэр Слоум недоуменно посмотрел на командира.
- Она поедет с нами, - скривившись, словно от зубной боли, объяснил своему рыцарю сэр Дуглас.
- Ваших рук дело, Томас? - подъехав к лекарю, поинтересовался сэр Слоум. - Только не говорите, что прониклись симпатией к этой ведьме.
- Во-первых, она не ведьма, а прорицательница, - поправил рыцаря лекарь. - А во-вторых, смиритесь с ее присутствием.
- А ее воины?
- О нет, они проводят нас только до переправы.
Слоум окинул взором пустынное поле впереди. После того, как они вышли из леса, пейзаж заметно изменился. Кругом была пыль и солнце, лишь изредка по бокам дороги виднелись чахлые деревца.
- И где же эта река? - насмешливо спросил он, но так и не дождался ответа.
Лекарь пришпорил коня и догнал сэра Дугласа, ехавшего впереди отряда.
- Не нравится мне это, - хмуро произнес Слоум, проезжая мимо Чарльза. - Приглядывай за своим господином, ученик. Как бы эта ведьма не опоила его каким-нибудь зельем. Лекари всегда были падки на жалость к красивым девушкам.
- Нечего дуться на меня, сэр Слоум, - пробурчал Дуглас, когда они наконец добрались до переправы. - О затее с ведьмой я узнал уже перед самым отъездом, и не мен вам объяснять, что значит – спорить с лекарем. Представители этой гильдии упрямы и высокомерны, как ослы.
Дуглас лукавил. Лекарь попросил его об услуге сразу же после вечернего шоу.
- У меня предчувствие. Эта девушка может понадобится, когда на нас нападут.
- А на нас собираются нападать? Вы теперь тоже прорицатель?
Томас раздраженно пожал плечами.
- Не говорите ерунды, сэр Дуглас. Но я, как и вы, не первый год в походе. Вы верите в солдатскую интуицию?
- На все сто, - согласился с лекарем Дуглас.
- Тогда возьмем ее. Давайте не будем спорить, сэр Дуглас. Развеем миф, что рыцарей и лекарей может объединить только одно – страх перед людьми.

19

Опасность нагрянула внезапно. Они были всего лишь в каких-то двух часах от места встречи с сэром Доневаном, когда солнце заволокло туманом. Он был таким густым и низким, что Чарльз не видел даже гриву собственной лошади.
- Отступники, - мрачно произнес лекарь. - Чарльз, держись ко мне ближе и не открывай рта. Больше чем членов гильдии, они не любят разве что их учеников.
- Вы думаете? - переспросил сэр Слоум. - Откуда бы им здесь взяться?
- Оттуда, откуда и мы, - мрачно предположил сэр Дуглас и скомандовал: «К оружию».
Отряд остановился, сбившись в круг. Клубы тумана немного рассеялись, и мальчик увидел впереди десятка два всадников. Некоторые из них были одеты в странные плащи, казалось, сшитые из разноцветных заплат. Это был знак тех, кто покинул свои гильдии и объявил себя свободным от Древнего договора.
- Будь осторожен, Чарльз. Не лезь на рожон, - обеспокоенно приказал мальчику Томас. - За их головы обещана награда, но и они тоже с радостью снимут наши.
Чарльз внимательно посмотрел на всадников, недвижно стоявших перед ними. Странно, но в отличие от остальных, он не чувствовал никакого страха. Руки воинов мирно держали поводья коней, а у многих на поясе не было видно никакого оружия.
- Чтобы убить человека, необязательно размахивать мечом, Чарльз, - прочитал его мысли лекарь. - Сэр Дуглас, сэр Слоум, присмотрите за мальчиком, кажется, я узнаю одного из их предводителей.
Томас медленно двинулся вперед, в сторону нападавших.
- Сдавайтесь и, возможно, останетесь живы, - последовало предложение с той стороны.
- Ай-яй-яй, сэр Ди, как невежливо. Где же ваше благородство? Вы могли бы давать более точные обещания.
- Томас?
- Он самый, милорд. Так мне, кажется, теперь следует называть вас?
Голос лекаря, искажаемый туманом, казался беспечным. Чарльз подумал, что, если прикрыть глаза и вслушаться в разговор, может показаться, что мирно беседуют два старых друга.
- Я заплатил вам за вашу услугу в прошлый раз, сэр Томас, так что у вас нет былого преимущества, - между тем заметил один из ряженых, осадив горячую, скучающую лошадь, явно рвущуюся в бой.
- Преимущества нет, но есть предложение.
Договаривающиеся стороны отъехали дальше, и Чарльз потерял возможность слышать их.
- Все в порядке, - через некоторое время вернулся к отряду сэр Томас. – Они пропустят нас в обмен на девушку.
- А она согласиться? - засомневался Дуглас.
- Конечно. У них нет лекаря, и это ее шанс. Быть первой в отряде отступников лучше, чем быть последней в столице, не так ли, сэр Слоум?
Вопрос застал рыцаря врасплох.
- Не знаю, никогда не думал об этом, - ушел от ответа тот.
- Правда? А мне казалось, вам, как и сэру Дугласу, не нравится служба при дворе. Вы предпочитаете поле.
- Во всем есть свои преимущества, - возразил лекарю Слоум.
- Но битва проще?
- И умереть там проще.
- Пойду порадую девушку. Ее предсказание сбывается. Уникальный дар. Редко, кому удается увидеть свою судьбу.
- А вы говорили предчувствие, - укорил лекаря сэр Дуглас.
- Извините, - невинно развел руками сэр Томас. – Я подумал, вы не согласитесь девушку с собой, зная правду.
- Разумеется. У нас здесь не благотворительный отряд.
- Но ведь иногда надо помогать нашим людям, сэр Дуглас. Она ведь одна из нас, если отбросить досадные мелочи. Хотя бы здесь, в поле, вдалеке от людей и короля давайте будем говорить друг другу правду. Среди нашего отряда нет ни одного человека, сэр Дуглас.
- Ладно, предоставим провидицу ее судьбе.
- Вы согласны, сэр Слоум?
- Я не пойду против воли командира.
- Отлично. Чарльз, помоги девушке собраться. Я обещал, что мы поделимся с ней нашими запасами.
Услышав шипение рыцарей, Чарльз поспешил выполнить поручение учителя. Похоже, сэр Дуглас метко охарактеризовал лекарей. Настойчивости и упрямства сэру Томасу было не занимать.
Вскоре дорога впереди снова оказалась свободной. Отступники исчезли вместе с туманом, оставив на память лишь слой поднявшейся от копыт лошадей пыли.
- Не думал, что благородство в вашем духе, - обратился к стоящему на дороге лекарю сэр Слоум. - Ваш иерарх мог знатно наградить вас, привези вы эту девушку.
- Ей не место в гильдии, - покачал головой Томас и вскочил на лошадь. - Поедем. Мне хочется побыстрее увидеть сэра Доневана. Я должен отдать ему кое-какую вещь, и будет лучше, если это удастся сделать до полуночи.
Не говоря ни слова, оба рыцаря кивнули. Отряд нарастил ход.

20

- До места встречи осталось всего ничего, - подбадривал лекаря сэр Дуглас. - Я ужу вижу дым от их костра.
- Лечение вождя слишком вымотало меня, - едва держась в седле, прошептал лекарь. - И этот туман. Он отнимает силы.
- Кольцо Шигрей – вот, что отнимает у вас силы, сэр Томас, - напрямик возразил лекарю рыцарь. - Носить эту вещицу больше трех дней – верная смерть. Не понимаю, как вы согласились на это.
- Может быть, любовь к гильдии, сэр Дуглас? - едва слышно пошутил Томас.
- Не думаю, - покачал головой рыцарь. – Может быть, немного крови. Это взбодрит вас.
- Спасибо, нет, - отказался лекарь. – Думаю, сэр Доневан хочет научить меня смирению.
- Смирению? - фыркнул подъехавший с другой стороны Слоум. - Да эти болваны просто перешли реку по другому мосту. Переправа… Знал, что нельзя верить людоедам. Одни ведь не уточнили, что имеют в виду одну и ту же переправу. Готов поспорить, они специально послали нас на встрече отступникам. Если бы не ваша затея с девушкой…
- В конце концов, интуиция меня не подвела, да, сэр Дуглас?
Чарльз переживал за учителя. Последние несколько часов лекарь горел огнем, а недавно даже свалился с лошади. Им пришлось привязать его.
- Смотри внимательно, Чарльз, - заметил мальчику Слоум. - Видишь, как обращаются лекари друг с другом. Уверен, что хочешь выбрать эту гильдию?
- А разве у меня есть выбор? Сэр Томас сказал, что у меня дар.
- Не только к лечению.
- Не суйтесь в это дело, сэр Слоум, - гневно прервал подчиненного Дуглас. - Мальчик уже поступил в ученики к лекарю. Они связаны.
- Насколько я знаю, Чарльз еще не приносил клятв.
- А кем еще я могу быть? - спросил двух ссорившихся рыцарей мальчик.
Оба замолчали.
- Довольны тем, что наделали, Слоум? Теперь разбирайтесь сами.
- Извини, Чарльз. Сэр Дуглас прав, мне не стоило вмешиваться. Закон запрещает развивать более одного дара, а ты ведь уже ученик лекаря. Я не могу объяснить тебе всего, но уверен, что, когда сэр Томас поправится, он сможет найти нужные слова.
- Почему вы все всегда врете?!
Грея руки у костра, Доневан вскинул голову, услышав пронзительный крик.
- Мальчик. Они едут, сэр Талли. Отправьте людей им навстречу. Думаю, сэру Томасу понадобится некоторая помощь. Время на исходе.

21

Никогда еще Томас не радовался так встрече с секретарем иерарха.
- Больше я такой глупости не повторю, - придя в себя, заявил он.
- Этого не потребуется, - спокойно отреагировал сэр Доневан. - Вы вернулись в базовый лагерь. Здесь у меня достаточно возможностей, чтобы не прибегать к подобным методам.
Лекарь вздохнул.
- Вам не надоело? И сколько еще мы будем разыгрывать из себя врагов? Может, наконец ответите, что потребует от меня иерарх. Какая разница, когда я узнаю? Вы же сами сказали, у вас столько сил, что у меня связаны руки.
- Не будем спешить. Я привык действовать осторожно. Мало ли что может случиться.
- Считаете, что я могу убежать? Несмотря на то, что я дал вам слово?
- «Слово можно забрать, если изменяться обстоятельства», - говаривал наш король, прежний король. Вам ли не знать, сэр Томас. Впрочем, думаю, у нас есть более важные вещи, которые стоит обсудить. Сколько крови вы в общей сложности выпили?
Поужинав и приведя в порядок лошадей, Чарльз скучающе бродил по ночному лагерю. Когда они наконец нашли стоянку сэра Доневана, лекари сразу же уединились, и с тех пор мальчик не видел учителя. Сэр Доневан тоже не выходил из палатки.
Чарльзу не спалось. Озлобленный и обиженный, он в конце концов уселся на берегу реки и стал бросать камни в воду. Обманщики – все эти храбрые, умные люди вокруг него были обманщиками, потому что не доверяли друг другу, потому что считали, что он, Чарльз, слишком мал, чтобы принимать самостоятельные решения, потому что привыкли распоряжаться чужой судьбой. Не состоя ни в однйо гильдии, Чарльз уже ненавидел их всех. Жаль, что он не узнал все раньше. Он бы уехал вместе с той девушкой, примкнул к отряду Отступников. Она могла бы научить его лечить, и, кто знает, может быть, среди тех ряженых нашелся бы и тот, кто помог бы ему справиться и со вторым даром, что бы это не было. Почему нельзя уметь многое?..
Чарльз не понимал этих глупых запретов. Его мать умела и готовить, и стирать, и шить, и рожала детей, и работала. Чем лекари или рыцари были хуже людей?
Внезапно догадка пронзила его, как молния. Он перестал бросать в воду камни. Что сэр Томас говорил о Других? Имеющих дары, не относящиеся к трем гильдиям? О причинах существования гильдий? О договоре, заключенном между гильдиями и людьми?
- Показать тебе фокус?
Мальчик вздрогнул, не ожидая услышать чей бы то ни было голос рядом.
- Размышляешь? Это хорошо, - обратился к нему сэр Томас.
Чарльз снова взял в руки камушек.
- Вы обманули меня, опять, - отстранённо, словно зачитывал строчку из приговора, заключил Чарльз.
- Извини. Впрочем, ты ведь не принял и первые извинения.
Томас осторожно, не желая спугнуть мальчика, присел на траву рядом.
- Иметь два дара запрещено.
- Это я уже понял.
- Но ведь дети не всегда делают то, что им говорят, не так ли Чарльз?
Мальчик удивленно посмотрел на Томаса.
- Не надо, Чарльз, не надо судить нас строго. Мы все прячем какие-то тайны. Даром больше, даром меньше. Что-то позволяет выжить, что-то быстрее подняться по служебной лестнице, о чем-то следует забыть. Я не хотел говорить тебе о твоем втором даре не потому, что завидовал или боялся. За свою жизнь я нарушил немало законов. Просто твой дар под запретом, Чарльз. Это случилось давно. Если люди узнают, они будут искать тебя до тех пор, пока не убьют. Гильдия сможет защитить тебя, на некоторое время. А потом, кто знает, может быть, ты станешь иерархом. Ты можешь объединять людей, Чарльз, вокруг того, во что веришь сам. Очень опасный дар, особенно среди простолюдинов. Будь ты благородным…
- Не надо объяснять, я понял.
- Спасибо, Чарльз. Я рад, что ты оправдал мои ожидания. Ты – умный мальчик. Но, если не хочешь разрушать свою и чужие жизни, этого мало. Ты должен стать мудрым. Прислушивайся к миру внимательно и задавай вопросы. И, Чарльз, сэр Слоум прав, ты не давал мне никаких клятв, а я не брал их. Если хочешь, ты можешь уйти. Я что-нибудь придумаю. Скажу сэру Доневану, что твоя мать заболела. В ближайшие дни ему недосуг будет проверять мою маленькую ложь.
- Он знает? Все вокруг меня знают?
- Не все, Чарльз. Видеть дар другого дано не каждому, плюс многое зависит от силы имеющихся у человека способностей.
- Слабый видит только своих?
- Явных своих и так далее.
- Как вы живете, сэр Томас? Как вы, сэр Дуглас, сэр Слоум, сэр Доневан живете со всем этим? Зачем мириться?
- Думаю, на этот вопрос ты должен найти свой ответ, Чарльз. Увидимся в лагере. Постарайся принять решение до того, как мы прибудем в Каллихард. Возможно, там мне не удастся защитить тебя в полной мере.

22

«Они все сами нуждаются в его защите», - решил для себя Чарльз, до рассвета просидев у реки. Взрослые запутались в своих играх и сделали жизнь слишком сложной. Возможно, когда-то закон, который они все соблюдали, помог им выжить, но времена меняются, и нужно придумывать новые законы. Чарльз пока не знал, какие и как он будет воплощать их в жизнь, но был уверен, что, когда поймет, многие последуют за ним и не потому, что у него этот «дар» – пока он мало что знал о нем и не умел им пользоваться, – но потому, что жить так, как живут все эти лекари, рыцари, ведьмы, отступники, другие, называющие себя людьми и прячущиеся среди людей, – нельзя. Немыслимо. Такая жизнь не приносит счастья, а значит приводит к беде.
Чарльз видел, что делает горе с человеком. А еще он видел, как опасна тоска. Его отчима весь этот сумасшедший порядок низвел до уровня грубой скотины, а сэра Доневана – человека доброго и отзывчивого, как чувствовал Чарльз, – превратил в зануду и сволочь. Ради принципов сэр Доневан чуть не убил своего бывшего друга, сэра Томаса, и почему?.. Хватило толики подозрения… А ведь Чарльз видел, как сэр Доневан работал: лечил, не жалея себя, наперекор своим же собственным правилам, которым учил мальчика.
Все они жили наперекор правилам, и все же не решались менять их. Чарльз не понимал. Он мог догадываться о мотивах сэра Томаса: по-видимому, лекарь был чем-то сломлен, давно сломлен, но остальные… Сэр Дуглас, сэр Слоум, сэр Доневан не были похожи на отчаявшихся или струсивших людей. Что было не так в этом мире, если сильные сдавались без боя?..
Чарльз решил, что найдет ответ. Свой ответ, как и посоветовал ему сэр Томас. А пока он останется с лекарем и будет защищать учителя, если потребуется, от самого себя, потому что сэр Томас…
Мальчик не хотел признаваться в этом даже самому себе… Но иногда, не всегда, скорее мгновениями, стоящими целых дней жизни, рядом с лекарем он чувствовал себя почти так же хорошо, как когда-то с отцом. Чарльз скучал по умершему. И сердился на живых, которые могли, но не старались сделать свою жизнь лучше. Не боролись за свое счастье. Как та ведьма, как ее дочь. А ведь им тоже было непросто.
Глядя на восход солнца, Чарльз решил: он остановит этот хаос, чего бы это ему ни стоило. И когда-нибудь, возможно, люди больше не будут бояться проявить свои таланты. Ни люди, ни Другие… Это и будет его мечта.

23

В полдень они разбили лагерь. До Каллихарда оставалось два дня пути, но путь этот частично лежал через пустынные земли, где царили солнце и ветер, и следовало запастись водой и провиантом. Пересекать Пустынную заводь, так называлась эта местность на карте, решено было ночью, ближе к полуночи. Песок к тому времени успеет остыть, а до следующего полудня они должны выйти к лесам, окружавшим второй по величине город страны.
- Откуда здесь пустыня? - спросил лекаря Чарльз, удобно расположившись в тени небольшого деревца. - Ведь здесь полно воды, и река.
- Легенда гласит, что когда-то один лекарь очень любил простую девушку. Его враги отравили ее смертельным ядом. Узнав об этом, он спешил день и ночь, но, когда добрался до ее родной деревни, девушка уже была мертва. Тогда он решил вернуть ее во что бы то ни стало. Он взял силу из земли, что кормила деревню, и воды, что дарила поселенцам жизнь, и вдохнул ее в свою возлюбленную.
- И она ожила? - нетерпеливо перебил учителя Чарльз.
- Не совсем, - с явной неохотой ответил лекарь. - Ему удалось вернуть в мир ее дух, но он не смог связать его с телом. А дух без тела очень уязвим и нуждается в пище.
- Я тоже ем, что тут такого?
- Такие души нуждаются в иной пище, мальчик, - вмешался в разговор Слоум. - Они питаются соками живых, делая их тенью теней. Верно, лекарь?
- Да, - с печалью в голосе подтвердил Томас. - Дух этой девушки привязан к родной земле и питается ею, а земля не может насытить умерших. Уже много лет, как здесь не встретишь ни деревца, ни животного, ни птицы.
- А это не опасно – проходить через эти земли, да еще ночью? – засомневался в предусмотрительности спутников Чарльз.
- Опасно, если ты не под защитой, - громко хмыкнул сэр Слоум, а потом, гораздо тише добавил, - Но тебе не о чем беспокоиться, Чарльз, ведь твой учитель знает, как вести себя с духами как никто другой.
- Не слушай его, мальчик, - по-кошачьи подкрался к сидевшей в тени компании сэр Доневан. - Любой может пересечь эту землю, если будет следовать правилам: не разговаривать с незнакомцами, не оставаться одному, не уходить от остальных. Духи вовсе не так уж безумны, чтобы бросаться на первого встречного. Они выбирают свою жертву.
- Удобную жертву, - согласился сэр Слоум. - Они, как шакалы, нападают, если чувствуют слабость. В тебе, Чарльз, есть сомнения? Советую избавиться от них до захода. У духов потрясающая способность раздувать из мухи слона.
- Отстаньте от мальчика. Мы итак наговорили довольно, - прекращая разговор, поднялся со своего места лекарь. - Пойдем, Чарльз, у нас еще есть немного времени для занятий. Вы не возражаете, сэр Доневан? Сегодня мне хотелось бы преподавать пару уроков своему ученику.

24

Чарльз разочарованно пошел за учителем. Он чувствовал, что лекарь рассказал ему не всю историю. Впрочем, недостаток информации восполнили оруженосцы. После ужина Чарльз, как и прежде, уселся у их костра, с удовольствием вытянул ноги, гудевшие от долго ходьбы. Днем сэр Томас знатно погонял его пешком по буеракам, собирая какие-то травы. Обычно он объяснял мальчику их назначение, но в этот раз только сердился и командовал, что принести.
- Лекарям, должно быть, не по себе в этой местности, - приводя в порядок оружие, ехидно заметил оруженосец Талли. - Поделом.
- Говорят, местный дух предпочитает мужчин, обагривших руки в крови невинных. Так что, если ты, мальчик, не убивал женщин и детей, тебе не о чем волноваться, а если да – попроси сэра Дугласа дать тебе защитный амулет. Он есть у всех рыцарей и оруженосцев.
- А что случилось с тем лекарем? - решился спросить Чарльз.
- Он стал первым жителем Черной башни, - удивленно посмотрев на мальчика, ответил оруженосец Талли. - Да, куда китится образование? В наши годы любой ребенок знал эту историю.
- Не начинай, - остановил товарища оруженосец сэра Дугласа.
- Разве до этого случая лекари не сходили с ума? - невинно спросил Чарльз, чем вызвал взрыв хохота у костра.
- Еще как сходили. Ты – просто чудо, мальчик. Конечно, сходили. Но тогда их просто убивали. Он был первым, кого не смогли убить сразу.
- Он был очень сильным?
- Наверное, - подал плечами оруженосец Талли. - Это было давно. Да, он был очень сильным. Говорят, им потребовалось целое войско лекарей, рыцарей и чтецов, чтобы просто загнать его в башню и заточить там, пока не придет время что-то делать.
- И он до сих пор в той башне, вместе с остальными лекарями?
Оруженосцы переглянулись.
- Не знаю, стоит ли? - поделился своим сомнением оруженосец сэра Слоума. - Мальчик все же не проходил посвящения.
- Расскажите, пожалуйста, мне важно это знать, -попросил Чарльз.
- Не подходящие темы для разговора вы выбрали, господа, - внезапно возник из мрака сэр Дуглас. - Готовьтесь. Через полчаса мы отправляемся. Чарльз, твой учитель уже искал тебя.
- И вы тоже не хотите сказать мне правду? Я ведь все равно узнаю, - обиженно выдохнул Чарльз, но рыцарь не поднял и брови.
Он отвел мальчика к лекарю и не терпящим возражения голосом приказал:
- Прекращайте эти игры, сэр Томас, и вы, сэр Доневан. Мои мальчики не обязаны объяснять вашему ученику прописные истины. Если вам неприятно говорить об этом, дайте ему какую-нибудь книжку. Слышал, у лекарей много таких «пояснений». Я не хочу, чтобы на пути через Пустошь ваш ученик доставил нам неприятности.
- Извините, сэр Дуглас, вы правы. Я пренебрег своими обязанностями, - послушно согласился сэр Томас, чем поставил Чарльза в тупик: обычно рыцари не позволяли себе так разговаривать с лекарями, а те чутко реагировали на любое нарушение субординации – иерархия гильдий между собой была так же неприкосновенна, как и их тайны.
- Древний закон обязует меня объяснить тебе, Чарльз, что происходит с теми, кто заблудился. Лекари, перешедшие грань закона, не умирают, как люди или рыцари. Их тело истлевает, а душа погружается во мрак безумия, образуя Черный вихрь. Именно он и содержится в башне. Он кормится душами заблудших и стремиться вырваться наружу.
- Но почему тогда вы кормите его? - недоуменно спросил Чарльз. - От этого он становится сильнее, разве нет?
Сэр Томас покачал головой.
- Верный вопрос. Официальная версия: потому что следить за одним Черным вихрем проще, чем за сотнями, а убивать лекарей – негуманно. Некоторых получается вернуть до того, как они окончательно растворяться во тьме.
- А неофициальная?
Перед тем как ответить сэр Тома оглянулся вокруг, присел на карточки и шепнул прямо в ухо Чарльзу.
- Черный вихрь – это огромная сила. На свете много желающих управлять ею. И много башен, где ставятся подобные эксперименты. Но об этом лучше вслух не говорить. Только лекарь с лекарем имеет право обсуждать дела Башни. Ты запомнишь это, Чарльз? Не нарушая этого закона.
- А какая тайная сила есть у рыцарей и чтецов?
Сэр Томас рассмеялся и щелкнул мальчика по носу.
- Вот за это я и люблю тебя, Чарльз. Тебя не запугать страшными сказками. Ты всегда задаешь нужные вопросы, но на некоторые из ответы придется искать тебе самому.
Все еще смеясь и качая головой, сэр Томас повернулся к мальчику спиной и пошел прочь от лагеря.
- Куда вы?
- Спокойно, Чарльз, - положил кто-то руку на плечо мальчика.
Чарльз оглянулся.
- Сэр Доневан?
- Твоему учителю нужно несколько минут побыть одному. Мы отправляемся, Чарльз. Иди к лошадям. Сэр Томас и нагоним вас чуть позже.
Тайны, кругом кишели тайны, но Чарльз не отчаивался. За сегодняшний вечер он понял, что секреты не так уж неприступны, а его спутники не так уж бдительны в разговоре с ним. Быть учеником лекаря оказалось выгодно. Это развязывало окружающим языки. Он словно вышел из небытия и попал в касту посвященных, несмотря на все их шуточки и недомолвки.
Чарльз понимал: его спутники по-своему берегли его, давая постепенно освоиться в новом мире, не вываливая на него сразу кучу знаний, способных оглушить и взрослого человека. И лекари, и рыцари, и оруженосцы заботились о том, чтобы он почувствовал себя Другим… Чтобы он думал… И что удивительно – не сговариваясь, они действовали вместе, как единое целое. Они словно отрывали его от мира людей и принимали рождение его в мире Других...
«Новая жизнь – это чудо», - любила повторять мать Чарльза, хотя и уставала от своих многочисленных ребятишек. А чудо способно объединять. Чарльз обнаружил: гильдии умели работать вместе не только на войне. И они могли жить, а не просто сосуществовать и драться за власть, охраняя свои тайны от людей. Жить и растить потомков. И, как убедился на своем опыте Чарльз, в этом между гильдиями не было различий: своих надо растить и беречь, и все детеныши, обладавшие даром, были для представителей любых гильдий своими. Таков был Древний закон.
Что ж, возможно, не все было плохо в том порядке, который он хотел изменить. Кое-что из прежнего мира ему стоит оставить.

25

-  У мальчика большое самомнение, сэр Томас, - медленно продвигаясь вперед по пустыни тихо промолвил сэр Доневан.
- А вы разве не мечтали о чем-то таком в молодости?
- Почему вы стали таким циником, Томас? - покачал головой секретарь. - Я помню вас другим. Разве не вы говорили, что несчастье одного – еще не повод для обрушения системы.
- Времена меняются, сэр Доневан, когда меняются люди. Мы с вами на пороге новой эры, но, боюсь, мне не хватит сил дожить до ее овеществления, а вот крови рушащегося старого мира я попил уже порядочно и, судя по тому, как гонит нас с вами иерарх в эту западню, придется испить еще больше. Я устал, сэр Доневан.
- Но вы ведь держитесь?
- Это вопрос или констатация факта? Держусь. Не хочу перекладывать на кого-то другого неприятные обязанности. Раз уж эксперимент удался, давайте воспользуемся его результатами сполна. Обещайте мне одно, сэр Доневан…
- Что вам угодно?
- Если мальчик решит вернуться к себе домой, вы отпустите его.
Секретарь замешкался, прежде чем дать ответ.
- Пожалуйста, сэр Доневан, поддержите во мне эту маленькую иллюзию – пообещайте. В крайнем случае, если что-то пойдет не так, вы всегда сможете договориться со своей совестью.
- Вы странный человек, сэр Томас. Требуете обещаний, в которые не верите.
- Надежда, сэр. Вы забываете, что иногда в этом мире нас держит лишь надежда.
- Опасное чувство для лекаря, вы не находите, особенно в этой местности.
Томас усмехнулся.
- Не бойтесь. Я никогда не был фанатом возвращения мертвых. Кстати, вы знаете, что сэр Слоум работает на короля и очень злиться на нашу гильдию? На вашем месте я бы не доверял ни ему, ни его рыцарям. Он пытался купить меня.
- Вы – удивительный человек, сэр Томас,- натянув поводья, резко остановился второй лекарь. – И вы говорите это только сейчас, когда у меня нет возможности связаться с иерархом?
- Вот видите. Паршивое чувство – быть не в состоянии что-то изменить, - горько рассмеялся сэр Томас. - Я просто не хотел мучиться им один. Не обольщайтесь, сэр Доневан. Будьте бдительны. Сколько бы добрых, на ваш взгляд дел, я не совершил, грань, по которой я хожу, тонка, и голоса зовут меня преступить ее. Вы должны будете опередить меня на полшага, если понадобиться. Не хочу, чтобы Чарльз видел это.
- Вот это уже настоящая просьба, сэр Томас, - протянул секретарь руку лекарю. - И я выполню ее. Обещаю.
- Пусть будет так. Вы будете верить в это, а я надеяться, - завершил разговор Томас и, пришпорив лошадь, примкнул к голове колонны, где находился Чарльз и рыцари.
- Не бойся, мальчик, - веселым голосом приободрил он Чарльза. - Сегодня с тобой ничего не случится. Ты вернешься домой, обязательно вернешься, и заготовишь своей матери все травы, которые она любит.
- А у вас есть семья, сэр Томас?
Но лекарь уже ринулся дальше.
- Куда он? - недовольно проворчал сэр Слоум.
- Во тьму. Похоже, сэра Томаса мучает жажда, - обеспокоенно заметил сэр Дуглас. – Надеюсь, это просто усталость. Предупредите наших людей, сэр Слоум. Мы не можем позволить событиям идти не так, как полагается.

26

Гонка нарастала. И люди, и животные как будто обезумели. Чарльз поминутно оглядывался назад, стараясь при этом не свалиться на землю, но не мог разглядеть ничего: ни загадочных призраков, ни лекаря. Факел, горевший в его правой руке, мешал равновесию, и пару раз, когда лошадь резко дернулась в сторону, обходя какое-то невидимое его взгляду препятствие, он едва удержался в седле.
- Ногу из стремени, - громко скомандовал чей-то голос рядом.
И почти сразу же мальчик почувствовал, как лошадь заваливается на бок. Властная рука сэра Дугласа подхватила мальчика.
- Сиди спокойно, - раздраженно буркнул за спину рыцарь, где теперь, плотно прижавшись всем телом к доспехам, устроился Чарльз. - Ученику лекаря стоит быть проворнее.
Следующие полчаса Чарльз вспоминал с трудом. В голове, как в компоте, перемешались картинки: вот они скачут позади всех, и он все еще держит факел в онемевшей руке; вот лицо сэра Томаса, появившееся наконец-то из тьмы, почему-то черное, как будто измазанное сажой; острая боль под лопаткой, и опять чья-то тяжелая рука грубо перекидывающая его через седло. Чарльз помнил, как голова его противно колотилась о дорожную сумку, а потом опять наступила тишина: он потерял сознание.
Когда Чарльз очнулся, отряд уже спокойно стоял на месте. Солнце неторопливо поднималось из-за горизонта. Встав с земли, на которой он почему-то оказался, мальчик беспомощно протянул руку ко лбу. Голова была тяжелой и горячей.
- Выпей, станет легче.
 Этот голос показался ему знакомым. Память постепенно возвращалась к Чарльзу.
- Почему мы стоим? Что случилось?
- Нам некуда больше спешить.
Сэр Дуглас показал куда-то вперед. Мальчик посмотрел в направлении жеста. В трехстах шагах от них впереди зеленела трава, но между зеленью и пустыней стояли они – призраки. Бело-серые, с вытянутыми лицами. Их руки и рты были черными, чернее ночи, а глаза, Чарльз не мог разглядеть глаз; казалось, его душа проваливалась куда-то вниз, в пропасть, когда он пытался встретиться с преследователями взглядом.
- Проклятая деревня. Все, что уцелело от жителей. Не смотри им в лицо и не слушай, что они говорят, - посоветовал мальчику сэр Дуглас.
- А они говорят?
- Если не слышишь, считай, что тебе повезло. Значит на твоей совести нет невинных душ.
Чарльз еще раз посмотрел вперед, прислушался: ничего, – потом оглянулся назад. Там тоже стояла такая же пелена.
- Справа и слева тоже самое, - заметив страх Чарльза, пояснил воин. - Но пока наши амулеты действуют. Во всяком случае, они не приближаются к нам, хотя и не пропускают вперед. Эх, нам бы немножко форы, и мы бы проскочили.
- А что случилось с моей раной? - растеряно спросил Чарльз, пытаясь дотронуться до спины. - Не думал, что призраки стреляют из лука.
- Сэр Доневан вылечил тебя. И это не призраки. Еще нет. Живые люди, застрявшие между миром духов и живых. Убить их можно, но трудно. А они любят убивать тех, кто приходит на их землю.
- Я думал, это случилось давно, - непонимающе протянул Чарльз.
- Иногда смерть занимает у людей много времени, - вытаскивая меч, хладнокровно пояснил сэр Дуглас. - Девушка, что жила здесь, не желала смерти своим соплеменникам. Она делилась с ними жизнью, такой, которая осталась у нее. Ты видишь, что из этого получается. Ошибки лекарей дорого обходятся всем нам. Большая ответственность, Чарльз, ждет тебя, если выберешь этот путь.
- Вы знаете?
Не отрываясь от предполагаемого поля боя, сэр Дуглас кивнул.
- И чтобы вы решили, будь вы на моем месте?
- Нет, Чарльз. В этом деле не следует слушаться советов. Какой бы путь ты ни выбрал, он будет трудным и извилистым, со многими достижениями, но и ошибками, возможно, изменами и предательствами, так что пусть это будет твой путь.
- Это закон заставляет вас так говорить со мной? - решительно посмотрел в глаза воину мальчик.
- Нет, - покачал головой сэр Дуглас. - Такого закона нет. Но есть традиции. Приличные люди стараются соблюдать их. Одна из них – давать выбор молодым. Хотя не все представители гильдий согласны с этим.
- Но вы, да? А сэр Слоум?
- В моем отряде нет места спорам, - ушел от ответа сэр Дуглас. - Посмотри, кажется наши лекари что-то придумали.
Прошло всего несколько минут с тех пор, как отряд остановил свое стремительное движение, но Чарльзу казалось, что прошла целая вечность. Люди и животные нервничали, несмотря на разгорающийся рассвет, а может, и благодаря ему.
- Будет жарко, прикажите людям укрыться чем-нибудь. На этой пустоши мы как на сковородке, - отдал приказ Слоуму сэр Дуглас.
Рыцари и оруженосцы вопросительно поглядывали на лекарей, находящихся чуть в стороне от всего отряда. Вид у них был не очень. Черные круги под глазами, осунувшиеся лица, тяжелое дыхание. Было похоже, что эти двое бежали всю ночь пешком, а не мчались на лошадях. Впрочем, вид некоторых оруженосцев и рыцарей был не лучше. Невозмутимыми оставались лишь сэр Дуглас и сэр Слоум.
- Как вам удается сохранять присутствие духа при этих…
Чарльз кивнул в сторону полупризраков-полулюдей.
- Но ведь и ты не боишься.
- Боюсь. Но сэр Дуглас сказал, что они не тронут, если у тебя чистая совесть.
- Ни у кого не бывает слишком чистой совести, Чарльз, это лишь уверенность в своей правоте и нужности для дела. Мы с сэром Дугласом отвечаем за этих людей, живых людей, а перед мертвыми мы будет держать ответ, когда умрем. Как-то так…
Командиры действительно всем своим видом подбадривали уставших и растерянных воинов.
- Сэр Томас попросил дать ему время. У нас есть, я бы сказал, несколько кардинальное решение нашей проблемы, - наконец закончив совещание, подошел к командирам сэр Доневан. - Необходимо увести мальчика.
- Куда? - не спросил, сплюнул сэр Слоум.
- Мы образуем круг и, связав, положим его в центр, накроем плащами.
Чарльз попробовал было запротестовать, но сэр Доневан опустил свою руку на плечо мальчика.
- Так надо, Чарльз. Дело опасное. Твой учитель должен быть уверен, что тебе не будет причинено большого вреда.
Рыцари не стали дожидаться окончания разговора, они были людьми дела.
- Мальчик в безопасности? - спросил лекарь подошедшего к нему секретаря.
- На столько, на сколько это возможно, - ответил сэр Доневан. - Сэр Дуглас и сэр Слоум хорошо обучены, как и их люди. Они справятся.
- Главное, чтобы справился я, не так ли, сэр Доневан? Впрочем, теперь вам будет что докладывать и королю, и иерарху. Ваши мечты в действии. Можно подумать, эти призраки заключили с вами сделку.
- Не стоит подозревать измену там, где ее нет, - спокойно отреагировал на обвинение секретарь.
- Надеюсь. Но это было бы в духе иерарха и, кстати, старого Эдварда тоже. Говорят, сын пошел в отца.
- Дайте знать, когда будете готовы, сэр Томас. Не волнуйтесь, мы не бросим ни вас, ни мальчика.
- Я слышу их голоса, сэр Доневан, они разгорячены, а наша защита держится из последних сил. Стоит им попробовать крови одного из нас, другим не спастись, поэтому если у меня не получится…
- Мы знаем, что следует делать. Мы все здесь воины, сэр Томас, и мы понимаем цену.
Все еще колеблясь, Томас протянул секретарю небольшую фляжку, украшенную серебряной вязью.
- Привяжите себя к седлу и выпейте все до конца.
- Что это?
- Особое зелье. На время оно усыпит вашу душу, и вы станете невидимыми и для них, и для меня в той ипостаси. На всякий случай.

27

Хохот лекаря потонул в стоне, как гром, обрушившемся на них сверху. Даже Чарльз, до того ничего не слышащий, схватился за голову. Призраки и вовсе обезумели. Их стройные ряды, держащие отряд в кольце, распались, и тени заметались в бешеном ритме, сбивая друг друга с ног. А потом они стали истончаться.
Чарльз лежал под десятком крепких плащей, ему было душно, и он ничего не должен был видеть, но он видел. Мальчик не понимал, как. Внутреннее зрение? О таком рассказывал ему лекарь. Оно приходит, когда на пороге стоит смерть. Неужели он умирает?
Чарльз пошевелил руками, головой, дернул пару раз ногой.
- Не двигайся, - приказал голос сэра Дугласа сверху. – Мы должны держать круг. Это поможет твоему учителю.
Мальчик видел, как рыцари и оруженосцы завязывали себе глаза и обвязывались веревками. Теперь ни один из них не мог выйти вперед, не разорвав цепь
«О чем я только думаю? Жаль, что я ничем не могу помочь учителю»
Вой и гул нарастал, становясь невыносимым. А потом Чарльз почувствовал дуновение ветра. Вслед за этим песок пополз под ним, образуя воронку, и Чарльзу показалось, что его засасывает куда-то вглубь, в темноту, под землю.
- Не бойся.
Сэр Слоум и сэр Дуглас наклонились и крепко навалились на мальчика, заставляя того еще глубже погружаться в землю.
- Пустите! - отчаянно закричал Чарльз.
Но рыцари были сильнее. Песок уже засыпал рот и ноздри мальчика, когда все кончилось. Раздался пронзительный свист, будто кто-то приманивал все эти заблудшие души к себе, как собак, а потом Чарльз увидел вихрь. Он исходил из груди сэра Томаса и засасывал в себя, как в водоворот, тени, окружавшие их отряд.
- Несладко, - в упоении шипел ветер. - Еще.
То, что сэр Томас делал с этими полуживыми людьми, было страшнее смерти. Он забирал их души, но не давал умирать. Энергия вихря. Чарльз понял, почему никто из лекарей не хотел оказаться в Черной башне.
Внезапно вихрь повернул в его сторону.
- Сладко.
- Довольно! - приказал сэр Доневан, стоящий рядом с лекарем.
И, словно не доверяя силе приказа, резко опустил руку с чем-то блестящим на затылок лекаря. Чарльз закричал.

28

- Все в порядке, мальчик. Я живой, все живые, посмотри, какая вокруг зелень! - привел ученика в чувство сэр Томас.
Но что-то было не в порядке. Учитель разговаривал с ним ласково, как и прежде, но старался не смотреть в глаза.
- Извини, Чарльз. Я не хотел, чтобы ты видел это. Неприглядная картина. Мне потребуется некоторое время, чтобы…
- Переварить, - с ужасом прошептал мальчик.
- Как всегда, точно. Похоже, ты недолго пробудешь в учениках, Чарльз. Ты очень смышлёный мальчик, - грустно заметил лекарь.
Чарльз рьяно замотал головой.
- Они не должны были заставлять вас делать это. Так нельзя.
- Выход, Чарльз. Людям всегда нужен выход. И они готовы за него заплатить, особенно если платить придется не им. Отдыхай, ты устал. Увидимся позже, Чарльз.
Лекарь положил руку на голову мальчика. Тот было дернулся, отстраняясь, но поздно – сон уже настигал его.
- Тебе следовало стереть ему память, Томас, - заметил сэр Доневан, подходя ближе. - Это было бы благородно.
- Нет, - не согласился лекарь. - Пусть помнит. Кто знает, может быть, он придумает иной способ, как все нам жить в мире. Сегодняшний день может послужить хорошим стимулом для размышлений.
- И это говорит циник? Все еще надеетесь, Томас, что есть другой выход? Люди думали столетиями – и ничего не нашли.
- Люди меняются.
- Но не становятся умнее.
- Они становятся другими, а значит, появляются другие пути. Я хочу, чтобы Чарльз выбирал осознанно, зная все те тропы, по которым уже прошли до него.
- Романтик. Ты сделаешь из него великого Отступника или Иерарха. Это опасно. Нельзя так играть чужими судьбами, - неодобрительно покачал головой сэр Доневан.
- Но вы же играете моей. Почему я не имею права?
- Я думал, вы лучше.

29

Король Эдвард не доверял ни Осмунгу, ни Томасу. Впрочем, лекарь, похоже тоже не был фанатом своей гильдии, как и многие. В последнее время идеи Отступников все глубже проникали в ряды посвященных, а сэр Томас к тому же был явно из породы свободолюбивых упрямцев.
- Вы правильно сделали, сир, что оставили мальчика у себя, - одобрил его решение глава вопрошающих. - На нужны гарантии.
- Как вы думаете, Безликий, сэр Томас поможет нам справиться с новой напастью?
- С этими борцами за равноправие? Он – Хранитель, а хранители не любят раздавать знания кому попало.
Король Эдвард задумчиво кивнул.
- Не понимаю, - обратился он за советом к вопрошающему. - Откуда у них столько сторонников, ведь даже Отступники не поддерживают идей Освободителей.
- Люди. Если людям пообещать, что они будут могущественны и бессмертны, почти бессмертны, по сравнению с нынешней жизнью, а потом показать пальцем на тех, кто виноват в том, что это не так…
- Гильдии существуют века, а это…
Эдварда не устраивало объяснение Безликого.
- Не верю, что возмущение существующим порядком способно сделать народ сильным и собранным. На нас движется целая армия, и ее сторонники прибывают. Освободители не могли бы быть столь успешны без поддержки изнутри. Мне кажется, вопрошающий, что кто-то у нас собрался переделить власть. Кто-то, кого мы не учитываем, и это опасно. Не люблю воевать с кошмарами. Врага нужно знать в лицо. Займитесь этим. Это приказ.
Безликий послушно склонил голову. Он и сам разделял опасения властителя. Им с королем, в отличие от сэра Осмунга с лекарями или рыцарей, не имеющих собственного главы, но подчиняющихся королю напрямую, было, что терять. Рыцари могут переметнуться, лекари – уйти в тень или устроить такой хаос… Кто захочет связываться с безумцами?.. А вот вопрошающих обычно меняли полностью.
Безликий не хотел терять заработанное столь долгими трудами положение. Хорошо сэру Осмунгу говорить о рисках – старик одной ногой в могиле, а вот он стал самым молодым главой чтецов за вековую историю. И променять все это на каких-то людишек, нашедших возможность наделять обычных людей особыми талантами? Как управлять такой массой?.. Даже Отступники понимали, что это закончится большой кровью.
Все хотят быть могущественными и бессмертными, уметь читать мысли, перевоплощаться, лечит, летать, предсказывать… И все это одновременно… Без каких-либо обязательств… не взирая на темную сторону дара…
А если даров будет много?..
И как остановиться желающих приобрести их, если у каждого есть такой шанс?..
«Король прав, - пришел к выводу Безликий. - Кто-то внутри государства затеял передел власти. Уйти что ли на полсотни лет в пещеры, помедитировать над судьбами мира? Когда все успокоится, тем, кто придет править, понадобятся талантливые вопрошающие». Осмотрев эту мысль с разных сторон, он отверг ее как излишне затратную. Чтецы не живут так долго, как лекари и рыцари. Еще одна причина, почему вопрошающие всегда были ближе к людям, чем остальные гильдии.
«А ты сам не хотел бы приобрести пару-тройку других даров?».
Смирение – хорошее средство от искуса. Безликий видел, что происходит с рыцарями и лекарями под конец их жизни. Жажда крови, жажда душ… Одних приходилось убивать, других – изолировать, если не удавалось уничтожить раньше, чем наступала тьма и вихрь вырывался на свободу. Черная, неблагодарная работа, большая ответственность. Кто, как не чтецы, видевшие души, защищали этих людишек от тлетворных желаний и гибели, и как те отплатили за добро?..
Освободители не гнушались талантами вопрошающих, разбуженными в своих сторонниках, но убивали всех, кто был обучен не ими. Где же их справедливость?..
Король Эдвард прав: тому, кто затеял все это, не нужно солнце, а значит, не нужны те, кто могут вывести его на свет. Но своих людей и свое место Безликий просто так не отдаст. Пусть гибнут армии. Пусть даже рухнут все Черные башни… Они справятся с последствиями.
Зло должно было быть выявлено и уничтожено.

30

- Вы предлагаете мне заключить соглашение с Отступниками? - удивился предложению иерарха король Эдвард.
- Да, сейчас нам не помешает любая помощь. Даже если мы разобьем их армию, возможно, нам не удастся победить.
- О чем вы?
- Разрешите присесть, ваше величество.
- Разумеется.
Осмунг тяжело опустился в кресло по правую руку короля, прошелестел разложенными на столе картами.
- Ваше величество, наш противник умен и дальновиден. Он выбрал наилучше время для вторжения. У нас только что закончилась гражданская война. Скопилось много недовольных: кто-то бежал с поля боя, кто-то   потерял семью, кто-то разорился, а кого-то мучает зависть, потому что Ваше величество недостаточно обогрели его своим теплом.
- Давайте ближе к делу, сэр Осмунг, - поморщился король Эдвард. - Недовольные есть всегда, и враги этим пользуются, поэтому их армия становится все больше.
- Не только армия, сир. Возможно, нам придется иметь дело с партизанской войной. Представьте себе, что будет, если на улицы Каллихарда выйдет несколько десятков людей с разными дарами, которые будут делать то, что захотят, и обещать другим свободу выбора и действий.
- Это была бы плохая история, - согласился Эдвард. - Вы думаете, их шпиона?..
- Среди нас, ваше величество. Уверен. Никто не начинает такую компанию без плана Б. Мы тоже должны подумать о втором фронте.
- И вы думаете Отступники?..
- У них тоже есть свои сети, с которыми мы миримся, по общей договоренности. Вы знаете не хуже меня, есть те, кто не может жить по правилам гильдии, но оставлять владеющих некоторыми дарами без присмотра – безумия.
- Да, я читал об этом. Хотя ваша идея не нравится Безликому.
- Господин чтец молод и амбициозен. Но что плохого в том, что у вас будет вторая полиция? Вашему отцу не удалось прийти к соглашению, не было подходящих условий, но теперь, думаю, Отступники будут за нас.
- Вы правы. Кому хочется терять власть…
- Независимость, сир, их дары дают им возможность жить независимо от людей и нес, более или менее.
- Да, я замечал, что отщепенцы более высокомерны к простолюдинам, чем даже мои рыцари.
- Вот видите, сир. Освободители грозятся уничтожить их стиль жизни, а мы всего лишь периодически казним одного-двух из них, когда сможем поймать. У нас честная игра, не нарушающая их нежных чувств.
- Вы – знатный юморист, сэр Осмунг, - заметил король Эдвард. - Теперь я понимаю, почему батюшка не хотел, чтобы я общался с вами. Надеюсь, вы не откажитесь и в дальнейшем давать пару-тройку советов молодому королю? Мне не хватает вашего опыта.
- Польщен, сир, - не вставая с кресла, ухитрился поклониться Осмунг. - Всегда приятно служить под началом мудрого короля.
После ухода иерарха Эдвард поостерегся бить тарелки. Не время проявлять свое истинное отношение к случившемуся. Он разберется с иерархом позже, но мысль старика была дельной. Эдварду только не нравилось, что иерарх знает о его государстве больше, чем сам король и, как оказалось, чем глава вопрошающих. А еще говорят, что лекари далеки от политики… Их дело – смерть…. Как же…

31

Чарльз остался один. После аудиенции у короля сэр Томас и сэр Доневан куда-то уехали, оставив мальчика в распоряжение рыцарей. Однако тем было некогда заниматься маленьким лекарем, и Чарльз, предоставленный самому себе, лежал на траве, считая предзакатные облака. Один-два-три-четыре…Вот по небу проплыла лошадь, а там охотник преследовал дикую лань. Глаза Чарльза слипались, а тело было таким тяжелым, что лень было даже повернуться на бок. Так он и уснул, лежа на спине с открытым ртом. Не лучшая поза для воина, зато сладкая для мальчика.
- Ты знаешь, почему лекари наравне с рыцарями считаются боевым орденом? - спросил его во сне сэр Томас.
- Лечить – оборотная сторона от убивать, - без запинки повторил урок мальчик.
- Тебе надо быть осторожным, Чарльз, пока я не вернусь. За тобой будут следить, пристально.
Безликий задумчиво склонился над спящим мальчиком. Похоже, сэр Томас протоптал широкую дорогу к сознанию ученика. Возможно, он готовил из мальчика нового Хранителя или даже Иерарха. Будет полезно заручиться симпатией Чарльза. В его возрасте друзей и врагов приобретаешь быстро, зато на всю жизнь.

32

- Вы в порядке, Томас?
Лекарь вздрогнул, почувствовав на своем плече тяжелую руку Дугласа. Значит, он заснул. Это было не очень хорошо, но сон был короткий, а он не отдыхал целую вечность. «Чуть меньше, - насмешливо прошептал внутренний голос. - Намного меньше».
- Да, все в порядке, я просто задремал. Но к делу. Мне надо поговорить с вами, господа…
Король Эдвард мрачно мерил шагами палатку. Массовое отравление рыцарей и чтецов в столице не было случайностью.
- Мы потеряли не одно поколение, - с ужасом произнес он, услышав новости от вопрошающего. - Как вы могли это допустить?
- Не все так плохо. Спасибо лекарям. Мы сохранили почти весь гарнизон. Спасали прежде всего зрелых воинов, так что больше всего пострадали чтецы.
- Значит они готовы нанести удар, а мы еще собираем наших союзников, - до боли сжав кулаки, разочарованно подытожил Эдвард. - Если ваш лекарь не справится…
- Пусть сэр Томас занимается своим делом, а мы – своим, - успокоил короля иерарх. - Для нас сейчас важно заручиться поддержкой Отступников. Они могут помочь нам вычислить негодяев, осмелившихся на такое злодеяние. Уверен, это отравление можно обернуть в нашу пользу.
- Вы неисправимый… оптимист, - пристально посмотрев на сэра Осмунга, ответил король Эдвард.
- Я просто старый человек, милорд, видевший много смертей. Наша задача – не сохранять жизни, а сделать так, чтобы государство устояло, а король достиг своих целей. Уверен, после случившегося многие сомневающиеся отвернуться от наших врагов.
Эдвард замер, потрясенный страшной догадкой.
- Что-то случилось, милорд? - улыбаясь, спросил сэр Осмунг, дождавшись когда гонец покинет королевский шатер.
- Вам никогда не нравился гарнизон, подобранный мне Безликим, - осторожно озвучил часть мысли молодой король.
- Возможно. Впрочем, я думаю, что мои антипатии – не повод убивать кого-то, а вот воспользоваться сложившимся положением я мог бы с радостью. Давайте вернемся к нашему договору с Отступниками. Их представитель, милорд Ди, прибудет уже этим вечером.
«Опасайтесь иерарха, - посоветовал королю Томас на тайной встрече, устроенной для них сэром Слоумом. - В этой битве он, несомненно, за вас, но, если ему покажется, что власть выскальзывает у него из рук… Поверьте, сир, лучше не представлять себе, на что способен иерарх в таком случае. Будьте осторожны. У сэра Осмунга не мало союзников: и среди рыцарей, и среди чтецов, и среди людей. Иерарх не брезгует ничьей дружбой».
«Поэтому вы разошлись с ним, сэр Томас?» - предположил Эдвард.
«Хранители редко не ссорятся с иерархами, - пожал плечами лекарь. - Нас учат осторожности в использовании любых средств, а вот иерарх отвечает в нашей гильдии за инициативу. Как видите, ничего страшного, всего лишь динамического равновесие».
«И в использовании каких же средств вы разошлись с иерархом?» - поинтересовался король.
Но сэр Томас ушел от ответа.
«Я так понимаю, это не связано с Черными башнями? Вы упрямились, но согласились достаточно быстро», - предположил Эдвард.
«Это было давно, милорд. И теперь не имеет значения. На свете много способов уничтожить жизнь и столь мало ее сохранить. Давайте попробуем вместе хотя бы не разрушить то, что есть. Я страшусь перемен, поэтому я согласился на предложение сэра Слоума о встрече с Вами. Но я хочу, чтобы Вы понимали: я – Хранитель, и я верен своей гильдии и ее тайнам».
«Я понимаю, сэр Томас. И благодарю вас за откровенность. И за предостережение. Это много больше, чем я мог ожидать от вас».

33

Томас с трудом сдерживал вихрь, так давно не вырывавшийся наружу в полную силу. Вот уже больше получаса он не слышал никаких голосов, внутри была только пустота, такая, что хотелось завыть от боли. Как будто что-то вырвали из самого сердца, и, хотя оно продолжало биться, в этом не было смысла.
Единственным ощущением, связывающим Томаса с реальностью, был легкий ветерок, наискось, по касательной, дотрагивающийся до его щеки и уходящий туда, вниз и вбок, расползаясь по ложбине, захватывая все новые и новые деревья.
Ветер был голоден. Передовой отряд Освободителей лишь разжег его аппетит, и он искал основной лагерь неприятеля. Для него не было ничего запретного или святого. Вихрь работал, поглощая новые души. То, что не могло постоять за себя, должно было умереть.
Томас знал, что, когда все закончится, по земле еще долго будут кататься они – остатки людей с пустыми глазами. Некоторые, особенно упорные, будут бороться за каждый удар своего сердца до самого заката, но конец все равно будет один. Лишившись души – капитана, тело начинало лихорадочно расточать энергию в некуда просто потому, что не было того, кто бы остановил бессмысленные траты. И вихрь проходил по полю снова и снова, подбирая остатки. Уже не души, клочки энергии.
Томас чувствовал, как энергия переполняла его. После этой битвы, если он устоит, ему в самом деле придется вернуться в мертвый город. Для людей он будет опасен, а вот тени с радостью примут его. Прорицательница была права. Лучшее средство избавиться от вихря… Осмунг будет доволен. Прошло столько лет после их ссоры, а старик все-таки оказался прав. После такого пиршества ни одна Черная башня не могла бы удержать лекаря. Ес ли он справится…
Тело пронзила боль, и Томас, согнувшись пополам, рухнул на пол пещеры, возвышающейся над полем истребления. «Чарльз, - протянул он ниточку к ученику. – Покажи мне, что ты сейчас видишь».
Мальчик фыркал и умывался, брызгаясь на сэра Дугласа, который не стеснялся во всю поливать Чарльза в ответ. За игрой холодная река казалась милее для утреннего купания.
«Спасибо».
Он не стал больше рисковать мальчиком и прервал связь. Вихрь равнялся вверх, а потом осел в пыль по приказу пока еще его хоязина.
- Сэр Слоум, - повернулся к рыцарю Томас. - У нас мало времени. Надеюсь, король выберет правильного игрока.

34

Эффект был страшный. Со времени генеральной битвы прошло несколько дней, прежде чем Чарльзу разрешили отправится в путь.
- Не волнуйся, мы нагоним твоего учителя, - сказал ему сэр Дуглас. - Ему потребуется твоя помощь.
Поле, которое они проезжали, было покрыто телами. Люди, лошади, птицы. Мертвая лиса, зажавшая в зубах пойманную мышь, но так и не успевшая ее съесть, навеки застыла на границе поля. Деревья.
- Что случилось с деревьями? - спросил рыцаря Чарльз.
Сэр Дуглас мрачно сплюнул.
-  У них тоже есть душа. Ненавижу, когда лекари прибегают к этому средству.
- Значит это случилось не в первый раз? - догадался Чарльз.
- А ты как думаешь? Как только они наловчились более или менее контролировать эту силу, перестали убивать своих сумасшедших. Это же такой кладезь могущества! Посмотрел бы я на них, если бы делали тоже самое со своими воинами.
Сэр Дуглас снова сплюнул и постигнул лошадь.
- Давай быстрее проедем это чертово место, Чарльз.
- Но сэр Томас не похож на сумасшедшего, - засомневался в черствости лекарей мальчик.
- Он – Хранитель, а значит имеет доступ к душам всех лекарей, принесших клятву. Всех, кто заперт в Черных башнях.
- Его ветер – их ветер?
- Да, Чарльз. И это чертовски опасно. Нам, рыцарям и чтецам, не нравятся подобные эксперименты. Но что мы можем сделать? Лекари всегда творили все, что им заблагорассудиться.
- Мне казалось, вам нравится сэр Томас.
Рыцарь усмехнулся.
- Твой дар становится все сильнее, Чарльз. Тебе очень трудно отвечать вполсилы.
- Тогда скажите откровенно.
- Нравится. Он не худший Хранитель и не одержим славой. Но он, как и я, Чарльз, часть системы, а система заставляет нас выбирать иногда не ту сторону, которую мы хотим.
- Поэтому вы ведете меня к учителю? Вы хотите повлиять на него? Он должен сделать для вас что-то еще?
- Ты умный мальчик, Чарльз, - покачал головой рыцарь.  – Сэр Тома сне зря выбрал тебя. Но ты будешь еще умнее, если перестанешь озвучивать все свои мысли вслух. Разве учитель не говорил тебе об осторожности?
Чарльз удовлетворенно кивнул.
- Спасибо, сэр Дуглас. Я не знаю пока, на чей вы стороне, но знаю, что, если у вас будет возможность, вы выберите правильную.
- Поживем – увидим, Чарльз, поживем – увидим.

35

«Истории – лучший способ выучить знания, в них люди всегда что-то делают с тем, что умеют. Это хорошо запоминается», - любил приговаривать сэр Томас. Где он сам?..
Открыв глаза, Чарльз с тоской посмотрел вперед. Судя по последней стоянке, они были в дне пути от лекаря и сэра Слоума.
- Нам пора. Собирайся, - скомандовал сэр Дуглас, давая сигнал о подъеме.
Они снова тронулись в путь. Голова Чарльза горела, глаза слезились, и мучила жажда. Он выпил две полные фляги, но это не помогло. Его буквально выворачивало наизнанку, и сэру Дугласу пришлось привязать мальчика к лошади.
- Зачем вы притащили его сюда? - недовольно вскричал сэр Томас, соскакивая с лошади. - С ума сошли? Они выпьют его до дна, он же не умеет защищаться.
- Вот и позаботься о нем, лекарь, - грубовато ответил сэр Дуглас. - Это была не моя идея.
Рыцари переглянулись друг с другом, и каждый сделал шаг назад, опустив руку на меч.
- Этого еще не хватало! - остановил их Томас.  – Если вы не остановитесь, я оживлю какую-нибудь дохлую лисицу. Ваши хозяева будут довольны?
Несмотря на головную боль, Чарльз рассмеялся, вспомнив незадачливого хищника.
- Выпей это, Чарльз. Да, знаю, горько. Но это поможет на некоторое время. А долго, как я надеюсь, мы здесь не задержимся, не правда ли рыцари?
Сэр Тома наклонился к мальчику и поднес к его губам флягу.
- Неужели сэр Осмунг не мог дать вам с собой защитного зелья. Скупердяй. А вы, сэр Дуглас…
- Я не нянька, - резко ответил рыцарь.
- То-то и видно, что ваша совесть спокойна и чиста. Ну, что, поговорим, друзья, пока мальчик спит? Как я понимаю, внутри команды возникли некоторые разногласия?

36

Зрелище было величественное. Очнувшись ужу в городе, Чарльз увдел перед собой храм, вытесанный из скалы. Вокруг центральной башни, словно орнаментом, были вырезаны семь больших кругов, внутри каждого – свой символ. «Веруй, даруй, проси, надейся, чти, милосердствуй, смирись, - перевел Чарльзу надписи сэр Слоум. - Я немного читаю руны. Нас учили в Академии. Правда, я многое позабыл».
Сэр Дуглас, сделав остальным знак оставаться на месте, подошел к огромной двери, требовательно постучал. Раздался скрип, и Чарльзу показалось, что у него двоится в глазах. Нижняя часть двери распалась на части, образовав узкий проход.
- Проходите, если достойны, - раздался голос.
Первым внутрь проследовал сэр Слоум, за ним – второй рыцарь. Сэр Томас даже не сделал попытки попасть внутрь. А когда к двери подошел Чарльз, она захлопнулось.
- Буквоеды! - громко крикнул лекарь. - Он даже не прошел посвящение.
Чарльз вопросительно посмотрел на учителя.
- Не бойся, - успокоил мальчика Томас. - Этой ночью ты в безопасности даже снаружи. Лекарям нельзя в храм. Эти святоши боятся, что мы протащим внутрь тени. Вполне разумное беспокойство.
- Сэр Дуглас сказал, что вернется за мной, - зачем-то повторил слова рыцаря Чарльз.
- Раз сказал, значит вернется. Не о чем переживать, - с какой-то злой иронией заметил лекарь. - А солнце-то почти село. Ты веришь в призраки, Чарльз? Скажу по секреты: они в нас точно верят. Забавно, но похоже эти двое доверили тебе выбирать того, кто очнется.

37

О гибели чтецов Осмунг жалел меньше всего. Чтецов всегда было вдоволь. Больше чем достаточно. Особенно в столицах. Верные ему рыцари получили помощь первыми. Так что король Эдвард напрасно подозревал иерарха в случившимся. Если кому и была выгодна эта неприятность, так это Безликому. Гнев короля, конечно, неприятен, но, если одним махом можешь избавиться от старой гвардии, а заодно высветить тех, кто работает на соперника… Осмунг вздохнул. Придется разворачивать новые сети. И почему вопрошающим вечно не жилось в мире и согласии?.. Так и тянуло их что-нибудь переделать…
Из трех законных даров чтение был самым распространенным, а вот лекарей, настоящих лекарей приходилось искать долго, потом годами воспитывать. Это тебе не чтец или рыцарь – пару уроков, несколько практических тренировок и стратегия для особо одаренных. Чтобы воспитать настоящего лекаря, нужно потратить много времени, а потом надеется на то, что ученик, покинувший академию, не оступиться на первом же самостоятельном исцелении. В первые два года после выпуска гильдия теряла треть своих воспитанников: часть погибали, часть оказывались в башне, некоторые подавались в отступники. «Неладно что-то с нашим воспитанием», - в который раз подумал сэр Осмунг, но его недовольное бормотание прервали.
- Тоскуете по несбывшимся мечтам? - ласковый голос главы вопрошающих звучал насмешкой над планами иерарха. - Не стоит недооценивать идеологию. Я давно говорил вам, сэр Осмунг, вам следует усилить эту часть обучения своих подопечных.
 - У вас прекрасный слух, сэр. Хотите чаю?
- Не откажусь от вашего, особого.
Иерарх сделал знак рукой, и слуга подал гостью полную кружку крепкой смолистой настойки.
- Всегда к вашим услугам.
Они подождали, пока слуги покинут шатер.
- Я думаю, нам с вами следует поговорить о справедливости... разделения властей, - первым нарушил тишину Безликий.
- Мы никогда не покушались на вашу территорию, - возразил иерарх.
- Да будет вам. Согласен, рыцари не в счет, но в последнее время ваш орден стал недопустимо сильным. Это нарушает равновесие. Думаю, нам надо проредить жителей Черных башен, хотя бы наполовину. И установить квоты.
- С какой стати?
- А с такой, что я знаю, где сейчас находится сэр Томас, и рядом с ним мой человек.
- Вот как, - задумчиво поковырял рукой в зубах Осмунг. - А я думал, это человек короля.
- Разумеется.
- Тогда вам должно быть известно, что он там не один, а в компании с моим человеком.
- Предлагает дождаться результатов встречи?
Осмунг равнодушно пожал плечами.
- Мне спешить некуда.
- Уверен, сэр Томас выберет правильную сторону, - возразил глава вопрошающих. - Мы связали мальчика и сэра Дугласа цепью.
Иерарх нарочито зевнул.
- Банальный фокус.
- Но действенный. Или вы полагаетесь на свою победу?
Почесывая спину, сэр Осмунг встал с кресла, подошел ближе к огню.
- Четно говоря, приятель, я бросил кости. Нам с вами повезет, если сэр Томас не сотрет нас всех с лица земли.
- Тогда зачем вы отправили его в город?
- А у нас был выбор? - развернулся лицом к вопрошающему сэр Осмунг. - Ваши люди могли бы справится с ним после битвы? Мои – нет, рыцари не стали бы. Я просто играю выпавшими мне картами, что делать. Приходится довольствоваться тем, что есть. Вы молоды, поэтому торопитесь, а мне, старику, торопиться некуда, зато у меня есть преимущество: если я проиграю, я умру, но я итак скоро умру, так что мне нечего терять. Представляете, как это забавно наблюдать за вашими потугами, Безликий?..
Гость покраснел.
- И все же я не могу поверить в то, что вы не подстраховались, - попытался вернуть себе инициативу разговора глава вопрошающих
- Вы тоже, - возразил Осмунг. - А еще сэр Ди. Вы знали, что Томас встретился на пути в Каллихард и даже совершил какой-то обмен?
- Заключил сделку о ведьме? - отмахнулся от подозрений иерарха Безликий.
- Это он так сказал? Мне сэр Томас не рассказывал ничего, а я его иерарх. И, насколько я знаю, наших рыцарей не было рядом, когда принималось решение.
- Вы думаете, он может?..
Сэр Осмунг вздохнул.
- Наконец-то мы приходим к пониманию. Я не враг вам, Безликий. И да, сэр Томас непредсказуем в своих решениях. Если бы не его знания... Как я обрадовался, когда он взял себе в ученики Чарльза. Представляете, в отличие от своих коллег сэр Томас категорически не признает записей. Вот с какими людьми мне приходится работать, милейший!.. Это вам не вопрошающие, зависящие от милости власти. Каждый из моих лекарей самодостаточен, и ни у вас, ни у меня не хватит сил, чтобы сдержать их всех, если они решаться на бунт. Кстати, насчет вашего предложения. Я полагаю, сэр Томас был бы не против. Он всегда считал, что смерть милосерднее. Но это решение не должно отразиться на положении гильдии. Если вы хотите отобрать у нас эту часть власти, предложите что-то взамен. Не шантажируйте. Договаривайтесь.
Отповедь была справедливой. Выпив чашечку чаю, главы гильдий решили еще немного подождать.

38

В храме их приняли радушно, хотя не обошлось без неожиданностей.
- Какие люди! - насмешливо воскликнул сэр Ди, встречая рыцарей. - А мы вас заждались.
- Кто это мы? - настороженно спросил Слоум.
- А вы забыли? Вы предоставили для моей компании такую красавицу, сэр. А сколько талантов!..
Из полумрака на свет вышла молодая провидица.
- Они снаружи? - то ли спросила, то ли подтвердила она. – И мальчик голоден. Вынесите ему еды.
- Уже вечер, -возразил сэр Дуглас.
- Не бойтесь, когда горит пожар, маленькие огоньки незаметны. Вы успеете.

39

Услышав скрип двери, Чарльз нехотя оторвался от стены, отдававшей приятное солнечное тепло. Впрочем, он знал, что камни быстро остывают, так что все равно не стоило оставаться на ветру. Сделав шаг в сторону вышедшего к ним рыцаря, Чарльз почувствовал, что головокружение почти прошло. Осталась только противная слабость в ногах и жуткий голод. Трели в его животе могли, наверное, разбудить и медведя.
- Это тебе, - стесняясь, сэр Дуглас подал Чарльзу сверток, пропитанный маслом, и флягу.
- А учителю?
- Ему не понадобится. Ты помнишь, Чарльз, о чем мы говорили? Постарайся убедить сэра Томаса сделать правильный выбор. От этого зависит моя и твоя жизнь.
Чарльз принял еду и воду, но не поблагодарил рыцаря.
- Понимаю, - кивнул своим мыслям рыцарь. - Только помни, Чарльз, сэр Слоум тоже имеет свои претензии, и он не столь добродушен, как я. Вас с учителем нужна защита, и я могу предоставить ее.
- Как? Вы даже не можете взять меня с собой в храм? Впрочем, сэр Томас говорит, что здесь нам безопаснее. Ему я верю, сэр Дуглас, и знаете почему? Он не всегда был со мной честен, как и вы, и он иногда заставлял меня делать то, что мне не нравится, но он никогда не решал, что и как мне думать.
- Ты ведь не простишь меня, Чарльз, за ту встречу с вопрошающим? – отступив на шаг от мальчика, мрачно заключил сэр Дуглас.
- Этой ночью сэр Томас разорвет все цепи. Он пообещал.
- Ты можешь умереть.
- Неважно. Но если вы хотите вернуть себе свободу, вспомните, кто вы есть. вы все, кто скрываетесь там, и выйдите наружу. Вы, сэр Слоум, сэр Ди, провидица. Да, учитель рассказал мен все. Он сказал, что мы можем основать новые гильдии, если решимся.
- Не делай так, мальчик, - еще на шаг отступил от Чарльза рыцарь.
- Я мог бы заставить вас, но здесь нужна добрая воля. Не хочу, чтобы союз распался, не оставив плода. Просто передайте мои слова другим.
- Твои слова? - удивился сэр Дуглас.
- Да, это мое предложение. Сэр Томас теперь всего лишь проводник.

40

- Возможно, ты разговаривал не с мальчиком, - выслушав рассказ товарища, предположил сэр Слоум. - Возможно, им овладела одна из теней.
Сэр Дуглас покачал головой.
- Не думаю. Он не был похож на одержимого. Мне кажется, он давно задумывался об этом.
- Или сэр Томас умело вел его по своему пути, -откликнулась провидица. – Какая разница!.. Нам поступило предложение. Почему бы не воспользоваться им?
- И как это будет выглядеть на практике? Заявимся в столицу и скажем, что мы теперь главы гильдий?
- Нет, - покачала головой девушка. - Мы вернем к жизни весь этот город, и те, кто захотят, смогут присоединиться к нам. Эти тени так долго ждали своего возвращения. Они заслужили вторую попытку.
- Только без меня, - категорично махнул рукой Слоум. - И вам не советую. Вам мало мертвецов, хотите вызвать к жизни полуживых?
- Если мы не придумаем другой выход, он сделает это, - внезапно вмешался в разговор отступник. - Я знаю сэра Томаса, наверное, лучше любого из вас, и я говорю: если не предложим ему что-то иное, он исполнит угрозу. С нами или без нас. Он зол, и ему уже все равно. Давно все равно.

41

Чарльз сидел за столом и уминал теплую булку. Корочка обжигала пальцы, но он упрямо не хотел выпускать ее из рук. Еда заметно приподняла ему настроение. К тому же здесь, в стенах храма, он совсем не чувствовал Томаса. Это радовало и беспокоило мальчика одновременно. Радовало – потому что в голове больше не теснились обрывки чужих образов, а тело вело себя так, как будто снова полностью принадлежало ему. Беспокоило – потому что Чарльз не знал, что происходит там, за стенами. Когда сэр Томас отпустил его, переговоры уже подошли к своему концу, но ученик лекаря чувствовал, что ни одна из сторон не доверяет другой. И все же сэру Томасу удалось совершить маленькое чудо: жрицы пустили Чарльза внутрь храма; побоялись, что лекарь разнесет им все вокруг. С сэром Томасом сейчас лучше было не спорить: он едва сдерживал бурлящую в нем энергию.
- Наверное, хочешь знать, что сейчас происходит за воротами? - подошла к нему с бокалом вина провидица. - Не бойся, Чарльз. Рыцари не понимают сути происходящего. Сэр Томас не причинит зла этим душам. Он хочет, чтобы они обрели мир. Для этого они и приходят сюда, на кладбище.
- Кладбище? - удивленно переспросил Чарльз. - Я думал, это заброшенный город.
- Храм семи лун может быть и больше. Мы находимся лишь в малой его части, предназначенной для живых, желающих говорить с мертвыми.
- Значит, он хочет отпустить их? Но почему сэр Томас…
Мальчик не договорил, увидев знак молчания, поданный молодой ведьмой.
- Ему нужна их помощь, - догадался Чарльз. - Но сразу бы они ни за что не согласились.
- Еще одна причина, почему никто не любит лекарей. Иногда им обманывать тех ,кого они лечат.
- Тебе тоже приходится обманывать?
Девушка недовольно встряхнула волосами.
- Не надо сравнивать. Я не играю в игры с гильдиями, и я свободна. Я пришла, потому что сэр Томас попросил мою мать об одолжении. Как плату за возвращение вождя.
Чарльз призадумался.
- А почему мне опасно находиться снаружи? – наконец, после долгого перерыва спросил он ведьму.
- Потому что ты молод, а некоторые призраки не хотят уходить. Дети уязвимы.
- Я не ребенок, - от души возмутился Чарльз.
- Ты юн, и веришь, что можно изменить будущее, и не умеешь защищаться. Этого достаточно, чтобы сэр Томас проявил беспокойство о тебе.
- А остальные? Почему они считают, что они в безопасности. И почему ты не с ними?
- Мое время еще пришло. Я выйду позже. А твой вопрос, Чарльз… Неужели ты всерьез полагаешь, что я отвечу на него?..

42

Ее глаза были добры, а руки (хотя он и не любил, когда его гладят по голове) теплые и мягкие. На мгновение она отвернулась от него, а потом перед его носом возникла чаша с каким-то пряным напитком.
- Пейте, это поможет справиться с жаждой.
- Так заметно? - усмехнулся сэр Томас.
Одна из безликих жриц Храма семи лун покачала головой.
- Вы не первый лекарь, которого я видела. Я рада, что вы нашли выход.
- Могил бы подсказать.
- Нам запрещено вмешиваться. Ваши гильдии итак норовят стереть нас с лица земли. Думаю, после случившегося сегодня, в мире станет на один Храм меньше, - она грустно вздохнула, предвидя будущее. – Ваш иерарх разозлится, и новый Безликий, и король. Жаль, что вы выбрали именно это место. Здесь было красиво.
Сэр Томас виновато опустил глаза. Он не подумал о хранителях и теперь уже ничем не мог помочь им. Сейчас он не мог защитить себя сам. Гнев иерарха будет ужасен.
- Ловко вы обманули своих друзей, лекарь, - вошел в келью сэр Ди.
- Спасибо за помощь.
- Не за что, - размашисто отмахнулся отступник. - Всегда рад вставить палки в колеса любимой гильдии. Вы знаете, они намерены заключить с нами мирное соглашение, пока не переловят всех этих чокнутых? Хорошо, что я не ваш друг. Вы играете ими, как мышками.
- Давайте не будем ссориться, - устало покачал головой лекарь. - Мне нельзя сейчас повышать градус чувств.
- Боитесь не удержаться и начать все заново? Заманчивое предложение. Только чур без меня. Все эти тени… Б-р-р.. Не желаю видеть смерть раеьше времени.
- Спасибо, сэр Ди, - искренне повторил лекарь. - Мне нужно по представителю от каждого клана, чтобы тени рискнули довериться нам и покинуть этот мир. Вы были очень убедительны.
- Всегда пожалуйста. Но думаю, что сэр Слоум превзошел нас всех. Кто бы мог подумать, что за такой невзрачной внешностью скрывается выдающийся оратор.
- У него были личные причины, - осторожно, не желая раскрыть лишнего, пояснил лекарь.
- А у кого их не было? Сэр Томас, вы – хороший Хранитель и знаете не только своих людей. Почту за честь, если вы пожелаете присоединиться к моему отряду. Зачем вам возвращаться в столицу? Поверьте, там вас не ждет ничего хорошего.
- Это не моя дорога, сэр Ди, - с сожалением отказал Томас. – А вот мальчик. Я хотел бы, чтобы вы забрали его.
- Сейчас, не тогда?
- Тогда он не был готов.
- Вы утяжеляете свое возвращение, сэр Томас, но это ваш выбор. Будете проезжать мимо, заглядывайте на огонек. Не обещаю радушного приема, но пару слов перед смертью сказать дадим.
- Пара слов – это очень много для лекаря, - пошутил в ответ сэр Томас.
Они рассмеялись, скрепляя соглашение о распаде союза.

43

- Если все граждане станут ворами, кто же будет ловить их?
Хор голосов ширился, к нему присоединялись все новые и новые действующие лица, каждый говорил что-то свое. Понять общий смысл в этой сумятице было невозможно. В конце концов, все звуки слились в один монотонный шум, как на базаре. «У-у-у…», - звенело зеркало. Такого с Безликом еще никогда не было.
- Томас, сэр Слоум, вы меня слышите? Отзовитесь, - упрямо пытался он пробиться сквозь странный гул.
- Какого черта, магистр, - раздраженно воскликнул король. - Что происходит? Почему вы оба молчите? Сэр Осмунг?
- Я думаю, сир, - неохотно ответил иерарх, - сэр Томас нашел иной способ справиться с проблемой. Хорошая новость: ни один из нас с вами не проиграл.
- Издеваетесь?
Напускная сдержанность Эдварда грозилась исчезнуть, как легкое летнее облачко.
- Успокойтесь, король. Мы начнем с самого начала. Рано или поздно секрет лекаря о том, как контролировать Черный вихрь, будет у нас в руках. Найдем нового хранителя, не будем разрушать черные башни, ведь нам без сэра Томаса нет от них особого прока, не так ли, Безликий? Попробуем поискать подходящие таланты среди Освободителей. Кое-кого мы взяли в плен, кого-то сдадут нам Отступники. Не все так плохо, милорд.
- И сколько это займет? Хватит моей жизни?
Иерарх невозмутимо развел руками.
- Я заинтересован в скорости больше, чем вы, сир, и больше, чем глава вопрошающих. Мой путь к могиле гораздо ближе…
- Прекратите. Не люблю, когда лекари начинают прибедняться, - желая хоть в малом уколоть старика, заметил король. - И почему ваши лекари никогда не следуют плану? Дурное воспитание. Разогнать бы всю вашу гильдию.
Сэр Осмунг с мнимым согласием закивал головой.
- И не говорите, милорд. Безобразие. Но, к сожалению, хорошо лечить могут только свободные люди или те, кто считает себя свободными. Близость смерти делает ничтожным многие из наших посулов. Возможно, и правда, мне следует взять пару уроков у вопрошающих. Как им удается воспитывать таких преданных гильдии членов, несмотря на все «исторические казусы» и волнения.
Безликий криво улыбнулся, оценив шутку иерарха.
- Не хватало только нам переругаться, - решительно остановил препирательства глав гильдии король. – Лучше займитесь этим сэром Томасом. Оба. Может быть, вместе у вас получиться что-то дельное, а делать добычу будем после.
- Мудрое решение, - согласился Безликий.
- Разумеется, ваше величество, - ушел от ответа иерарх.
Как не хватало королю Эдварду сейчас пару-тройки дешевых кубков.

44

Осмунг ударил, и Томас ударил в ответ. Их битва проходила молча и наедине, разумеется. Простым членам гильдии не нужна знать о разногласиях, периодически возникающих между Иерархом и Хранителем.
- Вам не справится со мной, - спокойно произнес Томас. - Зная ваш нрав, я позаботился о своем быстром восстановлении.
Иерарх отступил.
- Извините, вы правы, это было лишнее.
- Но не мешало проверить? – ехидно заметил лекарь.
- Попытка не пытка. Простите ошибку старику.
- Я не вернусь в город, так и передайте вопрошающему. Было очень мило встретить меня здесь, на нейтральной земле.
- Никто не желает причинить вам вред, сэр Томас, - попытался разубедить лекаря иерарх.
- Ваша польза иногда опаснее всякого вреда. Я устал, и мне надо отдохнуть. К тому же дела гильдии требуют моего присутствия на Севере. Скоро состоится испытание новых хранителей. Как их глава, я должен присутствовать на церемонии. Чужим там не место.
Возражений у сэра Осмунга не было.

45

Безликому было жаль сэра Осмунга. Несмотря на вредный нрав, это был человек, верный своей гильдии, а таких вопрошающий не любил, но уважал. Сожалел о смерти иерарха и король. Сэр Томас письмом сообщил обоим о случившемся.
Эдварду хватило ума не отправить ответ. Что он мог написать? «Подозрительная и крайне выгодная для вас смерть, сэр Томас?». При сложившихся обстоятельствах не стоило делать резких движений. Правосудию придется подождать. Пусть лекари выберут себе нового иерарха, а там посмотрим. Сэр Томас, правда, пережил уже двоих, но и лекарь не был всесилен, тем более безгрешен. Рано или поздно он ошибется, или они найдут способ обойтись без него. А пока…
Мир вернулся к своему первоначальному существованию. Порой их еще беспокоили отдельные отряды Освободителей, но их замашки на развитие талантов у всех быстро прошли после знакомства с Черным вихрем. Оказывается, их лидеры тоже не желали, чтобы слишком много людей вокруг их спин имело в руках такую силу.
Хоть в чем-то они все были согласны друг с другом!..
Жаль, исчез мальчишка. Король подозревало, что сэр Тома сне случайно спрятал своего ученика. Тот мог бы им пригодиться. Юные души податливы на влияние, а первый учитель часто разочаровывает. Жаль, что сэр Томас не дал им воспользоваться таким шансом. Впрочем, глава вопрошающих активно искал мальчика. Еще одна сволочь, претендующая на власть…
Как тяжело быть человеком и королем среди скота!..
Но король понимал, что пока не может обойтись без Безликого. Они оба слишком нуждались друг в друге. Если бы удалось выстроить другую систему… На это могут уйти годы, но он бы сделал неплохой подарок своему сыну.
Эдвард тепло улыбнулся. Его жена недавно принесла ему двойню: мальчика и девочку. В честь победы. Сама судьба посылала ему знак.

46

- В войне ты должен убивать, чтобы не быть убитым. Иначе ты не сможешь найти в будущем такую девушку, как твоя мама, жениться, у тебя не родятся дети, и ты останешься без внуков, - на прощание сказал Чарльзу Томас. – Но убивать – это еще не все. Убивать надо, чтобы можно было строить, и строить, если можно не убивать. Мой последний урок. Извини за напыщенность, но думаю, моя роль учителя подошла к концу. Сэр Ди и его спутница помогут тебе освоиться на новом месте.
- Я не хочу! - возразил Чарльз. - Почему ты вечно решаешь за других?!.
- Моя вина, - согласился сэр Томас. – Но тебе нужно время, чтобы подумать о том, какой мир ты хочешь построить, а, если вернешься со мной, тебе не дадут этого времени. Времени думать. Прими это не как мой приказ, а как подарок. Последний подарок, который я могу преподнести тебе.
- Подарки обычно нравятся, - резонно возразил мальчик.
- Да? А как же пословица про даренного коня?
Чарльз оставлял учителя с неспокойным сердцем.
- Удачи! - на прощанье пожелал ему сэр Томас. - И постарайся не падать духом раньше времени. Наведи порядок в этом мире!
Но в каком мире собирался жить сам учитель? Чарльз не понимал поступков лекаря. А кто бы понял?..

47

Безликий задумчиво ходил по комнате.
- Плохо, плохо, когда тебе приходится доверять свою судьбу в чужие руки, - вздохнул он. - Однако время на моей стороне. Сэр Осмунг умер, но договор с Отступниками был заключен, а значит, пройдет время, и им захочется большего. Тогда и настанет пора торговаться. Если, конечно, он не найдет мальчика раньше.
- Вы уверены, что сэр томас связал себя с Чарльзом? – переспросил он сэра Дугласа.
Рыцарь кивнул.
- Да, таким образом он разрушил нашу цепь.
- Хорошо. Идите. Вы сделали, что могли. Король благодарен вам.

48

Дверь захлопнулась, и провидица задумчиво посмотрела вслед ушедшим. Она присоединиться к отряду сэра Ди позже, когда он решит изменить клятве. Сэр Томас не сомневался в своем друге, и она тоже не сомневалась. Мальчик – это очень дешевая цена для реабилитации целого народа, почти народа. Когда сэр Ди поймет цену Чарльза…
- Защити его, - попросил на прощание сэр Томас. - Он может стать нашим будущим властителем.
Как будто она нуждалась в королях!..
- Мы все нуждаемся в новом порядке, и ни у одного из нас нет идей, как это сделать. А мальчик думает…
- Он может никогда и не придумать, - с сарказмом возразила она.
- Возможно, - согласился Томас. – Готова поставить на кон свой дар провидицы? Неужели ты хочешь, чтобы твоя дочь повторила твою судьбу?..

49

- Остановись, - мысленно приказал себе Чарльз. - Вначале надо завершить первое дело.
- Мы подойдем к столице с двух сторон, - между тем комментировал расположение войск сэр Ди. - Так мы отрежем им путь к отступлению и лишим связи с верными гарнизонами на востоке.
Томас медленно брел по тусклому коридору, соединявшему апартаменты короля с тронным залом. Он снова решил помочь мальчику. Цена крови была не столь велика.
Черный вестник дважды являлся к лекарю, и каждый раз отступал, чувствуя надежду в его сердце. В этот раз Томас решил не торговаться за будущее. Он принял необходимые меры, чтобы не попасть в Черную башню, и ему осталось только забрать с собой короля и Безликого.
- Почему?
- Чтобы вы не мешали, - покачал головой Томас.
- Сэр Осмунг не зря опасался вас. Мне следовало принять более действенные меры.
Воспитывая двойняшек, король Эдвард почти избавился от приступов ярости. Воспитание детей тренирует терпение.
- Не волнуйтесь, я тоже не увижу будущего. Это справедливо.
Тело Безликого лежало между королем и лекарем.
- Он мог причинить мне вред, а я хотел поговорить с вами, напоследок, - извинился за свое вторжение сэр Томас.
- Дети?
- Я спрятал вашу жену и детей, как когда-то Чарльза. Некоторое время он не сможет найти их. Большего я обещать не в силах.
- Некоторое время, - попробовал на вкус слова Томаса король. – Почему мы довели до этого? Разве у каждого из нас не было идей, как сделать мир лучше?
- Не хочу видеть, как воплощаются ваши идеи, милорд, и не хочу увидеть, как рухнут замысла Чарльза.
- Вы так не уверены в своем ученике?
- Люди, вы верите в будущее, а лекари видят в нем только отчаяние и новые войны. Позвольте мне помечтать напоследок.
- Вы просто эгоистичный старик, сэр Томас. Всегда говорил вашему бывшему иерарху, что с воспитанием лекарей у нас дело поставлено плохо.

50

- Что ты наделал? - встревоженно спросила провидица, входя в тронный зал.
- Это не я, - покачал головой Чарльз. - По-видимому, вихрь все-таки добрался до него, и он напоследок решил сделать доброе дело.
- Доброе дело?
Сэр Ди пожал плечами.
- Хорошую услугу, если не нравится вариант Чарльза. Нам все равно пришлось бы убивать короля. Кстати, где его дети? Сэр Слоум, найдите их. Нам не нужны неприятности.
Провидица с бешенством выдохнула.
- Сейчас у каждого из нас есть своя миссия, - попытался успокоить е Чарльз. - Ты сама говорила о том, насколько она важна. Постараемся не ошибаться, но, если ошибемся, не будем горевать об ошибках. Мы будем учиться на собственном опыте. Этого всегда желал о меня сэр Томас.

51

Сэр Дуглас дал сигнал к отступлению. С амулетами, принесёнными ему вместе с королевскими малышами сэром Томасом, они смогут добраться до ближайшего Храма семи лун, а там даже Чарльз не достанет их. Если, кончено, не поможет провидица. Но сэру Дугласу почему-то казалось, что ведьма не будет помогать.
«Пойдем с нами», - позвал его когда-то с собой Чарльз, но сэр Дуглас привык хранить верность своим клятвам. Жаль, что тогда он не смог добраться до лекаря. Сэр Томас сыграл с ними всеми злую шутку и еще пришел просить об услуги. Наглость – второе лицо всей этой безумной гильдии. В этом сэр Дуглас был согласен с Чарльзом: лекарей следовало расформировать. Уж слишком сомнительные бои вели эти представители мертвых среди живых, бои не за людей…
Ночь пахла мокрой травой и жизнью, и сэр Дуглас, натянув поглубже капюшон на лицо малюток, спорым шагом отправил свою лошадь в сторону Приграничья. Храмы семи лун всегда располагались там, где надо, словно ждали путников, бегущих от смерти и войны. Что ж, он не был согласен с планом лекаря, но как рыцарь дал тому слово и сдержит его. Конечно, в нынешние времена словам уже нельзя было верить, но еще оставались люди, на чьи дела можно было положиться.