Клин клином

 
      Молодые мужики, друзья-приятели Денис да Степан рыбачили на Каменушке. По снежку свежему, по наледи, местами выступившей, лунки бурят – вода аж фонтанирует.
От удочек пришлось отказаться. Поставили с дюжину экранов. Обозначили веточками – и в машину: время скоротать.
      Когда вышли улов проверить, за головы схватились. Вода съела снег. По этой каше, как журавли, к лункам. А лунок-то и нет. Одни веточки торчат. До рыбалки ли?!
Попалась пара щучек, из пруда, видно, ещё в половодье занесло, да окунишки. На ушицу хватит.
Всё бы хорошо. Настроение омрачали промокшие ноги. Глубокие галоши на валенках не спасли.
      В дороге носами зашмыгали. Договорились назавтра у Дениса встретиться. В баньку сходить. Подлечиться. В аккурат под выходной.
К утру оба засопатили окончательно. Денис баньку истопил. Степана с женой пригласил.
      Молодые пары по году прожили, детей пока не нажили. Дружно, красиво живут. На загляденье прочим. В любви и согласии.
Мужья в таких случаях традиционный салатик сварганили. «Летучий голландец» – адские компоненты в него входят. Слеза вмиг прошибает  и хворь уходит. Хрен, редька, соль, перец…  Со студенческой поры проверенный.
Жёны их, Люда да Настя, к ухе рыбку почистили, картошку…
      Тут и банька выстоялась.
Зима на весну повернула, а мужья носами шмыгают…  Каково?!
Посмотрели жёны на тепличных хлюпиков, переглянулись. И завели их с пол-оборота:
– А вам слабо? Как мы! Холодной водой перед банькой!?
– А не окочуримся? – поёжился Степан.
– А сам Порфирий Иванов!
– А он нам не указ! – отмахнулся Денис.
– А за компанию! – с задором.
– А потом?! – в предвкушении чего-то.
– А в баньку! Все вместе!
– Голышом! – искры в глазах озорные.
– Нет уж! Мы в купальниках, вы в плавках.
– Лады! Готовим вёдра. Окатываемся и – на полок. Клин клином!
      На снегу перед баней у каждого по ведру. Жёны окатились. Встряхнулись. Только парок пошёл. Хохочут: что, мол, слабо?
Сильный пол тоже жахнул на себя по ведру.
      Присели и как полоумные, с криком, в баню, на полок, к веникам. Поддали, пар потолок поднимает. Хлещутся. Хворь выгоняют. Вскоре и жёны к ним подсели. Каждая к своему. Мужья-то быстро вымылись.
     …Сидят перед телевизором, как султаны. Пивко потягивают. Тут и благоверные выплыли: в чалмах из полотенец, в халатиках.
Чуть остыли и стали уху варить. Стол сервировать.
К «летучему голландцу», что под крышкой томился, свой приготовили. Повкуснее.  Холодец выставили.
Уха в тарелках. Рыбка горкой. Сели. Чокнулись. По стопочке для аппетита. Всего отведали.
      Жёны о своих моционах речь повели. И опять Порфирий Иванов у них, как свет в оконце. Даже обидно. Ушли мужики телевизор смотреть.
Как и мода, поветрие приходит и уходит, так и причуды женские. Позабавятся и остынут. Забудут. А пока…
И как у красавиц силы воли хватает? Ранёшенько! Затемно! Тайком! Истязать своё тело, молодое, упругое.
      Делятся впечатлениями. Опытом.
Не удержались и на знакомых переключились. Кто, как и где. О сторонницах Порфирия Иванова. Нашли авторитет – старика с бородой. Будь он неладен.
– Верка! Та выходит в старом пальто, – начала Людмила, – в руке ведро, в другой вилы. Шагает отважно проторенной дорожкой в огород. Ставит ведро. Вилы в снег. На черенок пальто. Молитву творит. Обливается. Встряхивается. Пальто на плечи.
      Снаряжение в руки – и домой.
По-первости в валенках ходила. Не раз забывала их снимать. Так теперь босиком. Здоровьем пышет! Но появилась проблема. День стал прибывать. Огород со всех сторон просматривается. Место надо менять.
– А вот Наташка! Та за домом пристроилась, – вставила Настя. – Рядом. Голышом с крыльца – шмыг! С одной стороны тесовый соседский забор. С другой – угол веранды.
      Напротив – сугроб. Всю зиму обливалась. А тут… День прибыл. Соседка - мымрочка  углядела и свинью подложила. Упросила мужа пролёт своего тесового забора снять. Временно. Спектакль наблюдать. Эротику.
Выглядывают утречком в окно. Ждут. Наташка и не заметила, что забор исчез. Повернулась  к ним во всей своей красе. В наряде «ню». Ведро на себя опрокинула. А когда глаза открыла, увидела, как супруги, стукаясь лбами, раму чуть не вынесли.
      Наташка не растерялась. Пальцем у виска покрутила, по голой розовой попке похлопала и, покачивая бёдрами, удалилась.
Тут соседка спохватилась. На мужа накинулась, чтоб на чужую бабу не пялился.
До скандала дошло. Забор сама тужилась и  ставила. И Наталье место надо менять.
– А Татьяна! А Лида! А Ирина!
– Так вы не одни у нас такие отчаянные? – ахнули мужья, услышав концовку разговора.
– Нас – тьма! – был ответ. – Заботливые вы наши! За кабинки, что нам летом поставили, спасибо отдельное.
       Спустя неделю, на 8 марта, заботливые едва не окочурились в постелях. Жёны, тоже с юмором-розыгрышем, после моциона нырнули к своим безмятежно спящим под одеяло. Как русалки!
Ору-то было! Соседи проснулись!