ОТЕЦ

 


                = СУПРУГ, Князь Александр Иванович =
               
                — воспоминания -
                * быль *


… Князь Александр Иванович Щепин-Ростовский(1750 -1821.12), старый солдат суворовской гвардии, капитан в отставке, был инвалидом, (не было пальцев на левой ноге, оторваны при взрыве бомбы в сражении), последние годы жизни посвятил семье, почти полностью порвав связи с Обществом.Лишь в воскресные дни позволяя себе некие отношения с помещиками соседями, в основном лишь в вопросах земледелия и крепостных крестьян, некой возможности их обучения, и может быть даже открытия школы в центральной усадьбе, испрашивая у них юридически правильно исполненной помощи в этих сложных вопросах.Семья князя, была достаточно обеспеченной, не смотря на некие финансовые трудности преследовавшие её в последние годы.Особую же роль в хозяйственных вопросах, стоит нам отметить основываясь на дневниковых записях его сына,  была всё-таки у его супруги, княгини Ольги Мироновны, волевой и сильной, самостоятельной женщины. В большинстве случаях, именно она решала все основные вопросы в хозяйственной, либо юридически обоснованной сфере оформления документов и судебных тяжбах. Они помнили о беде, случившейся с их семьёй в марте 1660 года, когда из-за долгов, Князь Борис Владимирович Щепин-Ростовский вынуждено просрочил оплату по закладной, своего личного долга княгине Марфе Дмитриевой и Голицыным, потеряв из-за этого деревню Малахово, что в Московском уезде. Тогда свою вотчину князь потерял, чем обидел своих детей Якова и Ивана Борисовичей, оставив их в нужде, ибо их лишили и Никоновой и Халиной и Скалневой пустошей. Семья помнила о всех судебных решениях и не желали повторения сей беды для семьи.
Супруг Княгини Ольги Мироновны, когда был жив, по возможности помогал княгине чем мог, стараясь обезопасить её от домашних и хозяйственных забот, кадровых вопросов с крестьянами, а также по возможности, если она не успевала договариваться с кем либо из представителей банка о текущей оплате, либо отсрочке  накопившихся долгов. Долги семьи последние три года росли не по дням, а по часам, и всё только из-за того, что были неурожайные годы, которые под корень загубили прибыль от ранее продаваемой муки, зерна и пушнины, да и зазнавшегося управляющего финансами, немца Отто Грубера. Старый мерзавец, приворовывал все последние годы, но понемногу и не часто, в меру своей немецкой породы. Особо его деятельность развилась в Рыбинском уезде, в селе Юркино, деревнях Андроново, Кошелево и Гришкино, где по воле и распоряжению князя, развивая покосы и пашенные земли, сей хитрец умудрился присвоить себе урожаи, прикрыв воровство под видом паводков.Князь знал про это, ибо ему о сих проблемах докладывал верный ему староста Прохор, да и товарищи князя, помещики Михалковы и купцы из Ростова Великого, давненько поговаривали о всех манипуляциях проходимца. Князь знал, но жалел немца старика, ибо у того были дочери на выданьи, и он приворовывал из-за проблем в семье, ибо выдать за муж дочь, да без приданного, во все времена были проблемой.Вот князь и старался, тихо-тихо улаживать свои проблемы, наивно предполагая, что усидеть на двух стульях возможно, при этом он тщательно оберегал княгиню от злых языков помещиков соседей. По этой же причине он и охоту-то полюбил, чтобы хоть как-то отдохнуть на свободе от назойливых, тяжких проблем своей семьи. При этом князь, ещё более уважал и любил хозяйственную свободу, и по этой причине часто с сыном Дмитрием Александровичем, уезжал объездом по своим владениям, или по делам в Ростов Великий, в Яковлевский монастырь, Шую, или помолиться в древний Свято Николо–Шартомский монастырь, основан в 1425 г., где был похоронен(от первого брака)его первый сын Александр, невинно погибший под копытами лошади. Может именно из-за этой беды, большое внимание князь уделял богослужению и изучению с сыном служб, богословских книг, в чём тот особо преуспел, и матушка княгиня Ольга Мироновна, гордилась сыном, впрочем как и мужем в этих поучениях и науках. Князь полюбив охоту, и иногда под настроение, когда от мучительного деревянного протеза, хотя-бы чуть проходили мозоли и ревматические боли в ноге, он позволял себе часами бродить со старостой и со своим старым товарищем Юшневским Алексеем Петровичем по лесам, более с новыми пистолетами, чем с громоздким ружьём. Юшневский, редко, но иногда приезжал в усадьбу Иванково в гости, и сразу же тянул хозяина на охоту, хотя она и давалась князю нелегко и с огромным трудом.Их страсть к охоте была так невыносима, что княгиня хотя и ворчала на них, но раз, два в год, и то летом, отпускала мужа на свободу. Княжеская семья умела быть счастливой и довольной всем тем, что щедро давал им Бог. Ценя больше семью, чем мнение своих соседей помещиков, никому не завидуя и не злобствуя в суете дней. Князь Александр Иванович Щепин-Ростовский, несмотря на годы забот и проблем, как и его красавица княгиня, тайно, часто без имённо и частенько закрыто по христиански скромно, с материнской теплотой  и любовью делали по мере своих скромных сил вклады в Храмы и церковные приходы. Так, почти обыденно, без суеты и вражды проходила жизнь ростовских помещиков, в трудах и заботах о друзьях ближних.
Но, бывает жизнь и желания, и частенько не совместимы, и приходят чёрные дни.
… Как-то, мы уже упоминали вскользь, что усадьбу князей Ростовских села Иванково, как мы уже говорили, неоднократно посещали, пусть и не такие многочисленные, как в столицах, но уважаемые и дорогие для семьи гости, друзья семьи. Когда же, в 1821 году скончался супруг, Князь Александр Иванович, жизнь для княгини словно померкла и оборвалась.Почти все дни она проводила в Храмах и монастырях Ростова Великого, молясь и каясь в своих неосуществлённых грехах.Лишь её сын Дмитрий Александрович, спасал матушку от тягот одиночества и боли, от потери отца и супруга. Иногда, но с годами всё реже и реже, приезжали из Ростова и Ярославля, Житомира и Вятки, друзья батюшки, его старые солдаты и верные товарищи. Потом, уже когда произошли грозные события  в столице, в 1825 году, всё круто изменилось, арест сына, суд, смертный приговор, в последний момент изменённый на  ссылку и вечную каторгу в Сибирь. За княгиней тут-же был установлен строжайший надзор, трижды были  проведены обыски и изъятия писем сына и его друзей, к счастью лишь-то малое, что княгиня не смогла вовремя спрятать в потайную комнату в усадьбе. Чтобы быть ближе к новостям из суда, по причине возможности передавать прошения о смягчении участи сына, княгиня переехала в квартиру сына, которую он снимал до самого своего ареста, на Среднюю Подъяческую улочку, дом семь. Вскоре правда и туда, уже чуть позже, приезжавшие к ней гости, стали осторожничать и с опаской, стараясь не беспокоить особо лишними хлопотами надзиравших за ними чиновников от власти. Теперь, в нынешней нервозной обстановке, товарищи и друзья семьи Ростовских, старались не долго находиться в гостях, у матери государственного преступника. Многие из друзей княгини, и вовсе перестали с нею общаться и даже здороваться при встречи, делая вид, что заняты и отвлечены делами. Княгиня трижды ездила в Европу, в частности в Италию к родным, Шотландию, и даже на Святой Афон.Инкогнито в Сибирь и в другие регионы Отечества(Кавказ). Вот, как описывает сам декабрист в своих воспоминаниях, те возрастные годы всех лишений, и особо беззаботные годы своей молодости:
«… — Матушка с батюшкой, до его гибели, очень любили принимать в усадьбе гостей из приличного общества своих знакомых петербуржцев. Они прибывали частенько к нам со всей своей малой компанией, дядюшками и тётушками с детьми, полновесными семьями. Приезжали они правда не так часто, как желали Щепины-Ростовский, ибо у всех были свои дела и заботы, да и мы частенько выезжали в Европу, но когда все собирались, радость была неописуемой для всех. Чаще всех, приезжали полковник (позже, генерал-майор) Удом И.Ф., князья Трубецкие, Евлановы, молодая княгиня Лобанова -  Ростовская Мария Яковлевна с батюшкой.(впоследствии княгиня стала супругою Нарышкина К.А., обер — гофмейстера, члена госсовета. (Пояснения князя). Все они собирались у нас в доме, на втором этаже, в библиотеке или капитанском кабинете отца, князя Александра Ивановича, как он по старинке обзывал его « повалуша» и, они часами беседовали или обсуждали последние известия из столицы, прося дворовых без нужды их не беспокоить. Следил за исполнением в доме, староста Иван Федотов, распоряжавшийся всем по особому доверию хозяев. Даже доверенности выписывал на него я, Дмитрий Александрович..."
Автор: Александрович Щепин-ростовский, опубликовано 25 марта 2021