Океан Непонимания

               
                I


Алик был из обеспеченной еврейской семьи, обеспечивал семью папа, который виртуозно играл на скрипке. В далёком прошлом часть его родни с незапамятных времён уехала из Одессы в Америку, а другая часть, видимо не такая смышленая, осталась в Одессе и уже потом перебралась в Москву… В неё-то и входили Ефим Моисеевич с Розой Марковной….

Много лет Ефим Моисеевич был не выездным, но к счастью, правительство меняется и взгляды на заокеанских врагов тоже изменились, таким образом, на исходе своего творческого пути, Ефим Моисеевич Феллер дал свой последний в жизни концерт в Карнеги Холл.

Оглушительный успех виртуозной игры плюс ореол запретного гения сделали своё дело.

Фамилия Феллер достаточно распространённая, даже при том, что ещё в Одессе, до переезда в Москву, Ефиму Моисеевичу рекомендовали немного подрезать её, укоротить, так сказать, для удобства жизни…

Но в Америке, во Всевидящем Оке Божием, от которого не могли укрыться никакие тайны, некоторые члены общества, кому это было надо, приставили к укороченной фамилии её первоначальное существительное и нашли нашего запуганного еврея, давным-давно оставленного в Одессе.

Наутро после триумфального концерта вся Москва уже пестрила заголовками, что якобы один американский меценат подарил Одесской музыкальной консерватории миллион долларов за обучение гениального Ефима Феллера и ещё один миллион был перечислен на его специальный счёт, без права конфискации…

В ту же ночь, после концерта, Ефим Моисеевич был тайно похищен из отеля, но утром, сильно постаревший за ночь, он уже сидел белый, как мел, в боинге и летел первым классом в Москву, где его вместе с каретой скорой помощи встречала обезумевшая Роза Марковна… По дороге в больницу Ефим Моисеевич скончался, так и не успев рассказать Розочке о своем ночном похищении…

Алик не унаследовал от отца ни абсолютный слух, ни любовь к музыке, но унаследовал сахарный диабет и миллион долларов. Что и говорить, не лучшее взял он от родителей, от мамы небольшое косоглазие, но это полбеды, а вот от папы этот наследственный диабет проявился уже в раннем возрасте и к своим двадцати восьми годам, Алик значительно прибавил в весе и появилась уже отдышка. Наверное, свалившиеся ему на голову деньги, можно принять как извинение за “родственные гены”.

Алик был среднего роста, медлительный, чем он занимался…, трудно сказать, а вот в чём он себя пробовал, перечислить могу: сперва это было фотоателье, там он примерял на себя разные должности, ни одна не понравилось; потом он попробовал поучиться на зубного техника, не доучился, тоже не понравилось; всё не то, а что то, он пока не понял… Половину из непонравившихся работ они с мамой от папы скрывали… Теперь скрывать ничего ни от кого не надо и искать работу нет необходимости…

Роза Марковна считала, что ему пора завести семью, а ей, чтобы как-то снивелировать огромное горе, потерю родного человека, с которым она прожила тридцать лет бок о бок, пора бы и понянчить внука. Жизнь не всегда была сахарная, но она не жаловалась. Теперь бы внука, да с музыкальными способностями, чтобы Фимочкин рояль по-прежнему звучал и дай Бог скрипка пригодится. Но Алик не торопился этим маму порадовать, ему бы самому себя осчастливить какой-нибудь Марлен Монро, теперь-то, с такими деньжатами. А ему именно такие нравились, эротичные блондинки с ярко красными губами полуоткрытого рта. Только где ж такую найти… Но тут подсуетились добрые люди и затаскали его по ночным элитным клубам, где “Мадам Клико” и голубой дым сладкого табака заманивает в сети любви и порока…

- Только откуда там может родиться гениальный внук с дедушкиным талантом, - горестно думала Раиса Марковна, встречая под утро обкуренное чадо.

И ей ничего не оставалось, как взять в свои руки устройство его жизни, найти девушку из порядочной еврейской семьи… Найти сегодня такую нелегко, но, чтобы она ему понравилась, так это ещё труднее. Но есть сети, какое это замечательное приобретение. Перебрав уйму фотографий, стало ясно, все эти девушки ему понравятся, но какое они имеют отношение к хорошей еврейской семье-никакого.

Алик был хороший мальчик, но какой-то не приспособленный и, конечно, больной, что вызывало у Розы Марковны жалость к нему ещё с детства, а не требовательность. Поэтому, она всегда и во всём его покрывала и весь его слабовольный, ленивый характер видела и жила, как между двух огней, двух противоположностей… Но, если внимательно приглядеться, Фима был покладистый и тоже нерешительный, только с Божьей искрой.

- В этих барах, - как сам говорил Алик, - девицы глупые, но именно они вызывают интерес и тянут в эту запрещённую любовь.

И утянут, если Роза серьёзно не возьмётся за дело. Она всегда была паровозом и когда из Одессы в Москву переезжали, и когда квартиру выхлопотала в горисполкоме, и даже сейчас подняла всю Москву на ноги, чтобы место на кладбище получить достойное…


                II


Виола, она же Виолетта, собиралась к родной тётке, у которой не так давно умер муж. Тётя Зина позвала к себе племяшку с одной стороны, чтобы помочь ей выйти в люди, всё же Москва не Томск, а с другой стороны ей самой не помешает иметь помощницу по дому. Виолетта, и зачем только дочку называть, как героиню в известной опере Верди “Травиата”, что переводится с итальянского, как падшая женщина, не говоря о том, что куртизанка умерла в раннем возрасте от чахотки, но мы не обсуждаем вкусы Зининой сестры…

Виолетта была высокая, излишне широка в плечах, длинноногая, дерзкая, и упрямая, подстать своему борзому Герке, так её хахаля называли. Закончив Лицей Парикмахерского Искусства "Томская творческая мастерская", и овладев всеми необходимыми навыками в области мужских стрижек Виола, недолго думая, собралась в Москву. Гера не на шутку возмутился её порывом, вспылил и устроил скандал не по-детски, с милицией и с пятнадцатью сутками. Но потом они уладили этот скандал, что называется отмазали и решили вместе охватить Московские горизонты.

Герка нашёл работу с подвалом для проживания в тёткином же доме, а Виола устроилась в соседнюю парикмахерскую… Не скажу, чтобы приезд Виолы, которую она практически не знала обрадовал её, но куда теперь деться и к тому же племянница уже прописана. Вечерами, как думала Зина, они будут вместе проводить время, но не сложилось, Гера маячил все вечера в кухне с банкой пива да сигаретами или утаскивал Виолетту к себе в подвал.

Вскоре жизнь Зины от их присутствия стала невыносима, но Бог, как говорят, шельму метит и, несомненно, Зинин покой возвратится, а пока что Виола примоднилась, купив чёрные чулки в крупную сетку, обтягивающую грудь чёрный свитер и короткую красную кожаную юбку с длинными чёрными сапогами на высоком каблуке.

Гера присвистнул и сказал:

- Ну вооще…

А на работе все ахнули от этого прикида. Сказать, что она выглядела эффектно — это ничего не сказать…

Алик, который ненароком зашёл в салон подстричься, онемел. Это же нарочно не придумать, чтобы мечта его грёз, образ ночных сновидений, без всяких клубов, сама пришла к нему…

И не дожидаясь мастера, Алик привстал со словами:

- Я так долго Вас ждал…

А она, смеясь, ответила:

- И откуда ты такой шустрый взялся, я всего-то на пять минут опоздала и чего тут стричь-то, - выйдя в подсобку за фирменным халатом, буркнула себе под нос.

А уборщица сказала:

- Да ты что, это ж тот, золотой мальчик…

Словом, возвратясь из подсобки, Виолетта уже знала всю его биографию, где центром её вожделения светился миллион…

И пока она его стригла, судорожно думала, чем бы его завлечь и единственное, что ей пришло в голову – это смотреть на него в зеркало и улыбаться, и какого было её изумление, встретить его ответную улыбку. И заканчивая свою работу, предупредительно снимая пелеринку с его плеч, она, как бы невзначай, поправила воротничок, нежно дотронувшись до шеи.

У Алика от её прикосновения, очевидно, поднялся сахар, пересохло во рту и непрерывно облизывая губы, и неотрывно смотря на неё, он старательно подбирал в уме слова благодарности, и ничего другого не смог придумать, как спросить:

- Можно Вас пригласить на обед?

Виола, опешив, громко расхохоталась и сказала:

- Да запросто…

- Я заеду за вами, только скажите во сколько?

- Давай в четыре, - заговорчески сказала она по привычке на ты.

Он обрадовано взял её руку и неожиданно для себя поцеловал.

А она сама не своя от счастья, отпросилась с работы на час раньше, чтобы Герка не перехватил, а то припрётся и что тогда, накроется мой обед медной шляпой.
Оставшийся день она не ходила по залу, летала в предвкушении ещё не зная, какое счастье ей привалило, но спугнуть уже боялась.

Алик так долго стоял у шкафа, выбирая себе рубашку, что Роза Марковна с удивлением спросила:

- Ты что, на свидание с Богом собрался?

Роза Марковна не помнила, когда Алик был так улыбчив и ласков, и давно забыла, когда он ей говорил мамочка…

А тут Алик повернулся и сказал:

- Мамочка, не с Богом, с Богиней…

У Розы Марковны от удивления открылся рот, но через секунду она спросила:

- В Греции был и ходил в знаменитый на весь мир дом, где живут Боги? На Олимп поднимался?

- Нет, мамочка в соседней парикмахерской, она меня постригла.

- И приворожила, азохен вэй на эту богиню, если эта парикмахерша тебя окрутит, то шо вы знаете о еврейской печали?

- Она такая хорошая, я приведу её к нам, познакомишься, она такая простая…

- Не сомневаюсь. Как приведёшь, так она и останется. Она лимитчица?

- Что ты имеешь ввиду?

- Ну, из какого города, прописки, конечно, нет, жить негде… Ты уже проболтался про наследство? Хотя что я спрашиваю, когда эти Массоны раструбили на всю Москву.

- Почему Массоны?

- Потому что мне в банке всё рассказали, то, что папа не успел…

- Да нет мама, она, наверное, недавно приехала, в том месяце её не было в парикмахерской.

- Мне только цирюльника в доме не хватало...

- Ну, знаешь мама, я тоже не Эйнштейн.

- Знаю, таки плохо...

Разговор в этом ключе мог бы ещё продолжаться, если бы не время… Он ещё никогда не ходил на свидание с таким желанием, что даже заехал в цветочный и купил букет роз, красных, как её юбка.


                III


Алик подъехал пораньше, она уже стояла и озиралась по сторонам, не зная какая у него машина и увидев кинулась к двери, быстро открыла и весело сказала:

- А ты молодец, вовремя приехал, я так не люблю это фраерское опоздание, у нас в Томске тоже хватало показушников, не терплю их, а ты такой простой. Слушай, - сказала она и захохотала, - я ж с тобой вроде, как на свидании, а как тебя зовут не знаю и ты, я вон слышу запах роз, мне дарить собрался, а тоже не знаешь, как меня зовут…

И Алик сказал:

- И правда не знаю, - и тоже засмеялся.

Услышав, что его богиню зовут Виолетта, он покачал головой от восторга, сказав:

- Как тебе подходит такое красивое имя.

- А можно сокращённо, тогда Виола.

- Не надо сокращать, мы уже один раз фамилию сократили, и папа из-за этого умер.

Виолетта ничего не поняла, но сказала:

- Не, не надо нам умирать, нам жить надо, у меня на эту жизнь много планов. Если тебе нравится Виолетта, так и называй.

Ресторан он выбрал дорогой, заказал столик заранее и сказал:

- Виолетта, заказывай всё что хочешь, не стесняйся.

Она была из простой семьи, выросла без отца, жизнь широкой не была и к роскоши не привыкла. Скорее была бережлива, чем расточительна, поэтому сказала:

- Зачем много заказывать, съесть всё невозможно, - и она как-то естественно взяла меню в свои руки и сказала, — значит так, по салатику, да? И вот мне бефстроганов, я его люблю, мама иногда делала, а твоя мама что готовит?

- А ты может рыбу хочешь? Я, пожалуй, судак Орли возьму.

- Я такой не знаю, у тебя попробую.

Алику было с ней легко и его не шокировала её простота, панибратство что ли. Даже нравилось, что она такая длинноногая и без понтов.

- Ты вот в машине сказала, что не хочешь умирать, что у тебя много планов на жизнь. да?

- Ну да, а ты чё, хочешь, что ли?

- Нет, я тоже не хочу, только у меня нету планов. Вот скажи, что ты думаешь, что в жизни труднее, найти свою цель или имея цель стараться её осуществить?

Виолетта на минуту сосредоточилась и погрустнела, а потом сказала:

- Понимаешь Алик, мне было пять, когда я сказала маме, - я хочу рисовать, купи мне краски и бумагу, а мама ответила, - твоя цель нарисовать картину, добивайся этой цели усердно, тогда в твой душе будет радость. Мама купила всё необходимое и я занималась сама, денег на учителей не было, к семи годам я могла нарисовать и собаку, и мышку, и георгин, и фиалку, и дом, и дождь. Цель была достигнута и да, это была большая радость. А как жить без цели?

- Плохо Виолетта, плохо, а ты можешь помочь мне найти цель?

- Могу, если ты мне честно ответишь на вопросы. Я тебе понравилась…, ты хочешь со мной переспать? Это твоя цель?

- Отвечаю честно нет, ты мне не понравилась, вернее да, понравилась, но давно, во сне, а сегодня ты пришла из сна, и я сразу в тебя влюбился…

- Как это я к тебе во сне приходила…

- Ну понимаешь, когда я мечтал о девушке, то представлял точно такую как ты, так что ты мне давно нравилась, а теперь я уже влюбился, - повторил он.

- Чудно как-то, ну ладно и что теперь дальше, что ты будешь делать со своей любовью?

- Как что, с тобой встречаться.

- А я уже два года как встречаюсь с одним парнем, он и со мной сюда приехал, и давно влюбился.

У Алика похолодело всё внутри вместе с судаком, которым чуть не подавился.

- Что же мне теперь делать, - беспомощно произнёс он.

И тут сообразительная и хваткая Виолетта, у которой его миллион сверлил мозг сказала:

- Поставь себе в жизни цель меня добиться, отбить у Герки в конце концов. Как в старину за любовь сражались, на дуэль вызывали.

Алик обмяк, весь покрылся потом, тут, наверное, сработала обратная реакция и от стресса сахар упал, руки задрожали до того, что он не мог держать вилку с ножом. Виолетта испугалась, соскочив со своего стула и подлетев к нему, налила водички и сказала:

- Да ты что, испугался про дуэль?

- Да нет, я понимаю, что дуэль — это шутка, но то, что у тебя есть парень с которым ты уже два года живешь и он приехал с тобой, значит у меня нет никаких шансов…

Ух уж эти изворотливые женщины…

- Ну если бы у нас с ним всё было так гладко, я с тобой на свидание не пошла бы, нет, он конечно любит меня, что и говорить, но есть кое-что, что меня в нём не устраивает. Кстати, - схитрила она, - я тоже не знаю способен ли ты тоже зарабатывать или, как и Гера, на мои деньги будем жить, если поженимся. Я два года пашу, а он ничего не делает, тунеядец, а я устала так жить… Я согласна
работать, но и мужик должен зарабатывать. У тебя, ты говоришь, папа умер, а до этого он работал…, приносил деньги в дом?

Алик понял, что она про миллион ничего не слыхала, ну да, она же недавно приехала.

- Да, в нашей семье мама не работала, только папа, я, конечно, работаю, нам с тобой хватит, ты тоже можешь, как моя мама не работать.

Виолетта, продолжая свою интригу, сказала:

- Ну уж нет, я привыкла работать и если ты тоже, то у тебя уже есть один шанс. А ещё маме и моей тёте, у которой я живу, очень не нравится Гера и они против этого брака, так что у тебя есть два шанса, а ты сразу скис, не хочешь за меня бороться, значит не любишь, - ещё сказала она, словно промурлыкала…

И Алик как-то порозовел что ли, в руках дрожь уменьшилась. И чтоб опять поднять опустившийся градус, Виолетта сказала, зевая:

- Мне пора, а то Герка, небось, уже рвёт и мечет.

И Алик вспомнил что где-то слышанную пословицу – кого ждёт ад, кого карета…

И вторая мысль промелькнула у него в голове:

– Может откупиться, выкупить её у него…

Вроде и поговорили по душам, посидели, а вечер как-то был испорчен, и, подойдя к дому, она сказала:

- Заходи к закрытию в салон, а то смотри, ждёт уже, стоит Змей Горыныч.

Вялый, словно в воду опущенный, возвратился Алик домой и по шаркающим шагам Роза Марковна поняла, что пришёл её сын один и не ликующий:

- Неужели отпустила, неужели не знает про миллион или интрига впереди?

Да, Роза Марковна, впереди не интрига, а драма…

Дело в том, что затеяла-то Виолетта вызвать ревность у безвольного Алика, а вызвала ревность у Томского бандита, который по малолетке уже сидел и с кровью был на ты.

Гера действительно её поджидал у подъезда вечером, когда Алик её подвез к парадной, но Алик не знал, что Гера её встречал раньше возле работы в пять, и не встретив, спросил о ней у одной девушки, а та возьми да и расскажи всё в подробностях про золотого мальчика.

Вечером того же злополучного дня, убедившись, что Виола подъехала не одна, Гера в парадной лихо её упластал крича, что она шлюха, польстившаяся на кругленькую сумму с рыхлым евреем.

На утро, совершенно разбитая, надев чёрные очки, она всё же пошла на работу, лучше бы отлежалась дома…

Алик, придя расстроенный, пошёл к маме и вспомнив себя ребёнком, сидя у неё на кровати расплакался, и выплеснул из себя всё мучившее его горе, рассказывая со слезами, как он себя плохо чувствует, какая апатия сидит внутри него с детства от этой тяжёлой болезни, как у него нет никакой цели и главное, нет сил эту цель достигать, даже если бы она была.

Мама, в очередной раз, жалея сына сказала:

- Ну ничего, мой дедушка тоже был парикмахером и жил за чертой оседлости, ничего в этой профессии нет плохого, иди к ней на работу, перед закрытием и дай моё кольцо, мазел тов!

Выплакался с тихою радостью, словно исповедался, причастился и пошёл к закрытию парикмахерской с добрым сердцем и маминым кольцом. И Гера пошёл, но остановился, не доходя до салона, решив понаблюдать с каким настроением она выйдет, захочет ли помириться…

Но в эту минуту подъехал тот хмырь, она выбежала и кинулась ему на шею, а он лихорадочно её целовал и одновременно надевал ей кольцо дрожащими руками…

Гера побелел, как смерть и быстро подойдя выстрелил в упор, упали оба, только мамино кольцо одиноко катилось по тротуару…


P.S. Не принесли масонские деньги никому счастья, потому что счастье не в них.
Всевидящее Око Великого Архитектора Вселенной, наблюдающего за всем человечеством, не может понять, не может ничего увидать из-за океана, ведь между нашими чувствами и вами – лежит океан непонимания.


Благотворительно-таинственны масоны,
Всегда ль уместна ваша доброта…
Непрошено создали вы препоны,
Иль беспощадно прокляли Христа.

Одесский музыкант, скрипач от Бога,
Он тихо жил со скрипкой неразлучно,
Жена его, характера крутого
И сын больной, к несчастью, невезучий.

Но жили Феллеры не бедно
В квартире светлой и уютной,
Была Америка запретна,
Зато и день не знали судный.

Открыли разом врата Рая
Массоны брату милосердно,
И разлилась беда без края,
И золотом осыпали посмертно...


Наташа Петербужская. @2024. Все права защищены.
Опубликовано в 2024 году в Сан Диего, Калифорния, США.