На всемирный день рок-н-ролла

– Лет через 100 фильм о рождении рок-н-ролла будет начинаться с Элвиса (в Америке) и с The Beatles (в Британии и Европе). Остальные имена – частности эпохи, которые можно опустить на дистанции пары столетий. Что подарит любимое миллионами клиповое восприятие: из ниоткуда появились парни, ставшие миллионерами.

– Я, к счастью, этот «исторический художественный фильм» не застану. Избавленный, таким образом, от необходимости нудных объяснений, что всё начиналось совсем не так, и Элвис/битлы/роллинги и даже сами братья Гэллахеры, Оззи и Лемми не были – ни пионерами жанра, ни, тем более, его невольными создателями.

– Там, на чёрно-белых фото, совсем иные парни. Билл Хэйли, обыкновенный американский фермер с абсолютным слухом, которому классические джазмены Макс Фридман и Джейсон Майерс ещё в 1952 году сочинили «неофокстрот» Rock around the Clock. Эдди Кокрэйн, дерзнувший, как и Чак Берри, сочинять самостоятельно. Более вторичные, но милые мальчики – Джин Винсент, Риччи Валенс, Джеки Уилсон. И Элвис – коего американский шоубиз мгновенно выделил для максимальной раскрутки европейской адаптации музыки чёрного гетто.

– Что само по себе логично и объяснимо в том историческом контексте, будь Элвис самостоятельной фигурой в искусстве, как Чак Берри. На деле, он так и остался парнем с американского Юга, идеально совпавшим с революцией эпохи второй половины 50-х. Кажется, он искренне не осознавал, что все его ценности, например – в Америке должны любить только своих исполнителей, а всякое государство священно – вскоре снесут те, кто восторгались Heartbreak Hotel в отрочестве по «Радио Люксембург».

– Ритмы «качающихся бёдер» с трёхаккордными песнями в ускоренном темпе ждала та же участь, что и твист Чаби Чеккера – хит нескольких летних сезонов с неминуемым угасанием и забвением. Рок-н-ролл, как явление искусства с претензией на поэтическую и музыкальную самобытность спасают The Beatles и Боб Дилан. До их появления если и называть кого-то королём, то Чака Берри, но он не годится на роль героя-любовника расистской в ту эпоху Америки.

– Парни из Ливерпуля и трогательно-гнусавый американец из Миннесоты уже в ранние 60-е далеки от того, что вкладывали в «неофокстрот» импровизирующие с ритмом джазмены, создающие простецкую песенку для плебса. Так рок-н-ролл трансформируется в рок, обретая интеллектуальные черты и разнообразие ответвлений. В этом смысле, моя любимая история – попытка поговорить с Биллом Хэйли «о задачах искусства». Тот чешет репу и отвечает: «вообще-то, я простой деревенский парень». (Сравните с любым интервью Джона Леннона).

– В этом смысле, рок-н-ролл, как культурное явление ХХ века, уникален. Его невольные создатели в начале 50-х «болтали по джазу», развлекаясь, его ранние звёзды оказались, за редкими исключениями, поющими мальчиками, не отягощёнными интеллектом, чей кумир – диджей Алан Фрид, но столь куцего пролога оказалось достаточно для битловского и пост-битловского поколений, чтобы осознать: отныне у нас есть своя музыка.

– Что было неизбежно в послевоенном контексте. Рок-н-ролл попросту снёс эстрадные рефлексии 20-30-х годов – «Жаль, что я не умер в своей колыбели (до того, как я вырос и полюбил тебя)» – хит Джина Остина 1928 года. Больше никакой меланхолии – ответили те, кто нёс память о войне с детства сороковых годов – я родился, я выжил, дайте мне гитару, и я расскажу о своей любви.

– Не заметить эту искренность было невозможно. Задолго до того, как «неофокстрот» превратился в подлинное искусство. Я счастлив, что почти совпал с ним во времени.      


На фото – одна из любимых ретроспекций. 9 декабря 1961 года. The Beatles (за год до признания в Англии и за три до успеха в Америке) играют в танцевальном зале «Пэлейс» (Palais Ballroom, Aldershot). Как легко увидеть, пришедшая в зал публика ждёт меланхоличных песен довоенной эпохи, а вовсе не рок-н-роллы.