Тетя Дуня

Тетя Дуня была женщиной немного под семьдесят. Рыжая от природы, но сейчас почти седая. Красила волосы так же в рыжий, но цвета были уже блекло красные. Лоск некогда красивой шатенки был утрачен, возрастом и тяготами семейными. Но и это всё не суть, самое странное и многим не понятное в Дуне было, кроме тяжелого взгляда из под лба, это то, что Дуня умела гадать, наводить порчу, шептать на ветерок. Гадала она всю свою жизнь, гадала ещё её бабушка, и она всё это видела с рождения и впитывала, полностью, всей душой. И это ей льстило. Она знала и могла то, что многие не умеют и никогда не научатся.  Она могла, будучи маленьким ребёнком, на уроке просто так, между слов,  прочитать какую то молитву от которой у учительницы на лоб глаза лезли. Не то что бы учительница не знала "Отче наш" и "Богородицу", но это были другие молитвы, это были наговоры и шепотки. Это было то, чем простые селяне не занимались, это попахивало черной магией. Поэтому маленькую Дуню не трогали лишний раз, её благословенно боялись и дети и взрослые. А то, что бабушка у Дуни была кодуньей это знали все в округе. И порой темной ночью, что бы никто не видел, шли в дом колдуньи с просьбами.  Их семью обходили стороной, даже на субботники не звали. Дуня рано поняла свою исключительность. Какое то превосходство чувствовалось во всем. Даже в оценках. Ей их завышали. И когда Дуня пришла в институт поступать очень самоуверенная такая вся,  и её не приняли, то была очень крайне раздосадована. Она уже убежденная в своей исключительности, первый раз в жизни получила оплеуху. И от кого, от каких то училок, которые ничего о Дуне не знали. Да, в  городе об её исключительности не знали ничего, совершенно ничего. Почему только у приемной комисси выбыли сразу двое педагогов в один день никто не знал. Знала только Дуня. Она в порыве злости подкараулила кого могла, а смогла только двоих. Если могла бы, встретить больше, то пострадали бы больше. Но остальным повезло. Они задержались на работе, на своё счастье. А двоим, которые пошли домой вовремя, был прочитан шепоток вслед: ' гвоздей тебе в ноги, не пути тебе, ни дороги." И эти двое оказались обе в травмпункте. Чему очень удивлялись и даже смеялись. Их это позабавило в тот момент. Знали бы они поподробнее откуда ноги растут, то так бы не смеялись.

Следующий этап в её жизни это было очаровать своего будущего мужа. Когда Дуня проходила мимо стройки, то увидела веселого и очень юркого молодого человека, он сновал туда сюда с огромными тяжелыми бидонами. И был высоким и довольно симпатичным. Что незамедлительно Дуня отметила. Она тут же подсуетилась и прочитала заговор. И пошла дальше. Парень догнал Дуню и сказал что она самая красивая девушка на свете. Дуня зарделась, она не ожидала такой оперативности. Захар, так звали молодого человека Дуни, и догадаться не мог с кем связался. Со временем Дуня узнала, почему Захар так бегал по стройке, его поставили на испытательный срок, давеча он напился и создал на стройке аварийную ситуацию, бригадир хотел его уволить, но его бригада отстояла и взяла на поруки. И поэтому он старался как мог. Из шкуры вон лез. Боялся, что уволят. Дома у него мама и сестра несовершеннолетняя, которым надо помогать. Дуня хотела всё вернуть обратно, но это не так оказалось просто. Пришлось выйти за Захара замуж. Там где жила семья Захара была окраина города, в комунальной квартире, они занимали последнюю комнату, угловую. Из этой комнаты сделали две, перегородив шкафом. Там и зажили молодые. В тесноте, да не в обиде, часто говорила мама Захара. Так они прожили девять лет, пока получили квартиру от завода, где работала Дуня. Там же родились две дочери-погодки. Шинный завод стал единственной работой Дуни. В её трудовой книжке одна запись, принята и вторая: вышла на пенсию. Она там так очаровала всех, что когда уходила на пенсию, все плакали. Дуня была приятно удивленна. На время даже перестала колдовать. Она поняла, что можно завоевать уважение не только колдовством. После выхода на пенсию Дуня отдала всю себя даче. Только у Дуни росла самая крупная клубника и только у Дуни с трех соток земли собирали 24 мешка отборного картофеля. Всё цвело и полыхало на огороде Дуни. У неё первой появился абрикос и виноград. В Сибири это нонсенс. Но Дуня доказала, что нет. Яблоки были самые крупные у тети Дуни. Огурцы самые ранние. Помидоры наивкуснейшие. Все самое хорошее было у тети Дуни.
Но одно было не подвластно, дочери которые выросли ни как не могли найти себе хорошую партию. То какие то алкоголики попадались, то подкаблучники, то без желания работать,а только сидеть у жены и тёщи на шее. Прямо какое то наваждение. Тетя Дуся уже вся на нервах была. Как у неё, такой умной, тут прямо сбой произошел. Или карма стала работать. Ведь нельзя же всё время брать, надо же и отдавать. Платить по счетам. Дуня не понимала, как пересадить кустик какой то, без черенкования, а так просто в землю и полить и молитвой закрепить. То всё прекрасно получалось. А как приворожить богатого жениха, то  ничего не происходит. Какой то бардак. Ведь собственного мужа Захара она приворожила. И всё сработало хорошо. Даже слишком хорошо. Уже и не рада Захаром была тетя Дуня. Хотелось на старасти в тишине и покое пожить. Сильно пил и много сквернословил. Но ничего не поделать уже. Много воды утекло. И пуд соли вместе сьели. Нельзя в таком положении что либо менять. Да и совестно. Муж оказался очень работящим и дочерей любил. А когда запивался, был на даче, что бы не мешать родным и близким. За это ему спасибо. Дочерам уже было под сорок лет а нормальных женихов нет как нет. Может привороты перестали действовать? Нет этого не может быть. Достала Дуня старую бабушкину тетрадь с истлевшими страницами. Всё хотела переписать, да некогда. Дела, да заботы много времени занимали. Да видимо откладывать уже нельзя. Надо переписать. Листочки уже все отошли и истлели. Взяла большую амбарную тетрадь и стала переписывать. Многие молитвы тетя Дуня знала наизусть. Некоторые запамятовала. А некоторые и не знала вовсе. Дошла она странного изречения. " Не кляни не любимого, потеряешь милого". Ааа, так вот как тут всё работает! Бабушка не предупреждала о таком. И не сказывала. А Дуня вместо того, чтобы всю тетрадь изучить, занималась ерундой всякой. А ведь скольких она прокляла, вот и ответ на вопрос. Поэтому и муж покоя не имеет, пьёт без остановки. И страдает. И дочерям не везет. Ах, как все таки не правильно это всё. Дуня вскочила. Взяла коробку от обуви, сложила в неё старую бабушкину тетрадь, ту что только  что переписывала и карты. Завернула в газеты и заклеила. Убрала на антресоли. Подумала, что хорошо бы сжечь, но это надо увезти на дачу и там уничтожить.
Год Дуня не гадала, от пьянства умер муж Захар. У самой Дуни была настоящая ломка как у наркоманов, ей всё время хотелось произнести шепотки, которые она произносила всю свою жизнь. Но она справилась.
Спустя три года после опрометчивого поступка, у дочерей появились вторые половинки. С правильными взглядами на жизнь. Дуня только удивлялась. Она без конца молилась, отмаливала свои грехи. Но видимо молится надо ещё усерднее, свечки всё время чадят черным налётом. И трещат, как бы разговаривая с тетей Дуней. Как бы ругая её, толи за то что бросила кодовать, то ли за то что кодовала когда то. Пусть это останется тайной. Тайной за семью печатями. А колдовскую тетрадь всё тетя Дуня не может сжечь почему то, как только собирается на дачу, то помнит, как выходить позабыла. Что то ей мешает сделать задуманное...