Интоксикация, глава 2, Тигрёнок Бес

Глава  2 Тигрёнок Бес
 
     В четыре года — на день рождения — Рита получила в подарок самодельные деревянные кубики с буквами. Дед очень любил выжигать по дереву – постарался для любимой внучки.
Рита начала с восторгом складывать из кубиков паровозик на ковре.
— Это что ты тут понаписала? –  мать была вечно занята уборкой — лихорадочно, словно перед приходом особой комиссии, оттирала зеркало в спальне. – Эщкхйюибь? Не бывает таких слов! Учись читать сперва,  а потом пиши. Быстро убрала отсюда кубики, мне надо пропылесосить.
    И Рита учила буквы.  Слова привлекали её своей загадочностью и недоступностью. Счёт она освоила легко — даже не заметила, когда и как, но – странное дело! – цифры не манили её: просто существовали.
    Рита была упорна. Выучила слоги, научилась складывать слова, но из дедушкиных кубиков больше ничего не строила – задвинула коробку поглубже под кровать.
   В первый класс она пришла,  умея читать с фантастической, почти нечеловеческой скоростью: беглый взгляд на страницу учебника — и она могла сделать подробный пересказ текста.
    Соседка по парте, Катя, девочка тощая и вертлявая, к первому школьному дню  твёрдо знала лишь две буквы:  "А" и — почему-то  – "Щ". Первую букву своего имени писала задом наперёд.
    Как-то раз учительница начальных классов, Марина Васильевна, объясняя новую тему, дала задание придумать предложение. Дети наперебой кричали и тянули руки:
— А Маша Терентьева спит!
— Я не сплю!!!
 – Верно! Это – тоже предложения,  – хвалила учительница.
– Собака кусается!
– Наступила осень!
Рита в отчаянии молчала, чувствуя, как у неё начинает гореть лицо.
— Рита, придумай что-нибудь, – сказала Марина Васильевна.
Рита молчала.
— Самолёт летит, – прошептала ей глупенькая соседка Катя, которая успела выкрикнуть с места несколько своих вариантов предложений.
— Самолёт летит, – покорно повторила Рита, упорно рассматривая зарапину на гладкой поверхности парты и закручивая на указательный палец кончик длинной толстой косы.
– Молодец!  — сказала учительница.
   Так и повелось. Тандем плодотворно существовал до конца девятого класса: обязанностью Риты стали задачки и уравнения; Катя, вечно пребывавшая в состоянии вражды с точными науками, выполняла за двоих творческие задания. 
   Получив готовый текст, Рита могла его переработать – исправить и улучшить.  Но  учительница по русскому и литературе, Вера Ивановна – педагог весьма опытный   – обо всём догадывалась.  Когда Катя болела, Рита не могла в  сочинении выдавить из себя ни единой внятной фразы – сидела над тетрадью красная, вытирала глаза тыльной стороной ладони.  В конце урока сдавала учительнице чистый лист, покрытый расплывшимися  пятнышками...
   Катя была кошмарной  врунишкой – непрерывно придумывала невероятные истории.
– А ты знаешь, что у наших соседей с первого этажа в квартире живёт настоящий тигрёнок? – трещала она в ухо подруге на перемене, – его зовут Бесом, почти как моего котёнка! А у меня дома – Бесёнок, он полностью черный. Тетя Зоя и дядя Валера — укротители,  хотят надрессировать артиста для цирка. Представляешь,  сколько стоит такой ученый зверь?
    — Да что ты опять выдумала? Отцепись от меня, Катька!
  Сидя  на корточках возле двери в класс, Рита пыталась решать в черновике заданные на дом уравнения и устало отмахивалась от детского лепета подруги.
  – Нет, послушай! Вчера я помогала дрессировать этого тигрёнка! Мне сказали нагнуться, и он запрыгнул мне на спину и у меня на спине сделал стойку на задних лапах! Когда он подрастёт, мне разрешат выступать с ним в цирке!
    Рита вздыхала с наигранным терпением: хорошо, хорошо, я выслушаю этот бред,  давай уже побыстрее, а? В глубине души она отчаянно завидовала буйной
 фантазии соседки по парте, но всегда это тщательно скрывала.
     К девятому классу Рита вдруг осознала, что её призвание – литература. Она должна, должна написать великий роман! С придумыванием историй  по-прежнему всё было – хуже некуда, но она научилась виртуозно перерабатывать чужие тексты,  да и правила грамматики изучила блестяще. Кате же на все правила было чихать: она запоминала написание слов зрительно, словно китайские иероглифы. Знаки препинания расставляла интуитивно – "чтобы было красиво, понимаешь, Ритуся?" – и почти никогда не ошибалась.
После девятого класса глупенькая Катя ушла в колледж – учиться на корректора.
  Рита осталась за партой в одиночестве; сражалась за свою мечту всерьёз: записалась в школьный литературный кружок, играла в игры, развивающие воображение... Тщетно:  когда она видела перед собой чистый лист –  чувствовала, как в горле встаёт ком. Как ни бейся – для того, чтобы написать сочинение, ей по-прежнему нужен был исходный материал, чужой текст.