Мамма мия!

Моя приятельница Сима - мы с ней на языковых курсах в 1993 году вместе учились - на старости лет решила родить ребенка. Ну, это была ещё относительная старость - 38 лет, но старшей девочке её было уже 15, взрослая девица, а тут вдруг - новый малыш! Но ничего, справились, тем более малый был ангельски красив: личико - как у фарфоровой куклы, голубые глаза, на голове копна кудряшек пепельного цвета, прямо не ребенок, а готовая реклама какого-нибудь детского продукта. Был он, правда, изрядной шкодой, но тут уж ничего не поделаешь, что с малого ребенка взять. Его обожали все, прямо как у Ильфа и Петрова: "Его любили домашние хозяйки, домашние работницы, вдовы и даже одна женщина – зубной техник". И я в том числе. Виделись мы, правда, нечасто - жили в разных городах, но иногда пути наши пересекались: то они к нам заедут, то мы к ним. В последний наш приезд Сима мне жаловалась:

- Представляешь, полтора года ребенку, а не говорит совсем, только мама, мия, эй и дать.

Я удивилась:

- А чего вдруг по-итальянски? Это ж надо - мамма мия!

- Да нет, мия - это Мила, он говорит только мама и Мила, ко всем остальным обращается: "Эй!", даже "папа" не говорит... Милочка в полтора года уже предложениями говорила. А Додик - всё понимает, но не говорит!

Я её успокоила, у меня была такая же история: старший начал говорить в год и четыре месяца, а младший - на год позже, зато сразу как взрослый.

- Ладно, успокоила, - говорит Сима, - но ведь он и от пустышки отказываться не хочет, не знаю, как отучить. Здоровый лоб, а не отдает пустышку ни за что!

- Слушай, у Лёвки есть способ отлучения детей от пустышки. Он нашего Мишку в 8 месяцев отлучил.

Я позвала мужа:

- Лёва, надо Додика от пустышки отучить. Берешься?

Ещё бы мой муж отказался! У него страсть - воспитывать детей. Своих, чужих - значения не имеет.

Пробегавший мимо с пустышкой в зубах Додик был пойман. Лёва поставил его перед собой и, глядя ему в глаза, очень убедительно сказал:

- Ты взрослый мужик, Додик! Тебе не нужна пустышка!

Додик от изумления приоткрыл рот, чем и воспользовался Лёва. Пустышка была извлечена из додикова рта без всякого сопротивления. Но ребенок тут же опомнился. Он протянул к Лёве раскрытую ладонь, очень убедительно сказал: "Дать!" - и, видя, что Лёва пустышку отдавать не торопится, взвыл, как пароходный гудок.

- Да, - сказал Лёва, - опоздали вы, раньше надо было отучать.

Мы все дружно расхохотались. Инцидент был исчерпан.

Но это ещё не конец истории. Где-то через полгода мы опять заехали к Симе. Увидев подросшего Додика, муж радостно заорал:

- О, Додик, как ты вырос! Совсем взрослый стал!

На что Додик, сверкая глазами, четко и ясно ответил:

- Ты зачем отбирал у меня соску?

- Ух ты! - удивился Лёва. - Как ты заговорил-то! Ну, ошибся я, брат. Ты тогда ещё не был взрослым. Вот сейчас ты точно взрослый мужик! Но какой злопамятный!

- Вот так, - сказала Сима. - Похоже, он только для того и говорить научился, чтобы тебе вопрос задать.

Шутки шутками, но вообще-то случай уникальный.