Сказы деда Савватея. Эх, жаница ба!

ЭХ, ЖАНИЦА БА!

ЖЕНИТЬБА - ЭТО НЕ НАПАСТЬ,
ЖЕНИВШИСЬ КАК БЫ НЕ ПРОПАСТЬ.

(гротеск)*

   В нашем Сучковатом Лесу много небольших, даже можно сказать уютных болотец. Понятно, что не для всех и каждого уютных, кто желал бы поселиться там. А вот для тех, постоянных жителей - это райские места! Конечно, речь пойдёт не о затхлых, кишащих комарьём, пиявицами, змеючками, лягушками и прочей живностью, воняющих прелью болотах! Нет! Мы познакомимся с достойными жителями леса. А вы разве не знали, что в лесах такие проживают и считают лес и болото - своими владениями, а вас, приходящих по грибы да по ягоды - незваными гостями, сильно донимающими и отравляющими им жизнь? Так вот знайте теперь. Небольшими, чистыми прудами лесными владеют Водяные, а вот уж болотцами - конечно Болотные. Лесом, в котором испокон веков существуют эти болотца - Лесовики да Лешие с Лешачихами, а оврагами да косогорами - Овражники, ну и поля да цветистые луговины вокруг леса, облюбовали Полевички и Луговые. А над всеми ими величественно царствует, давая приют, Сучковатый Лес!
   Вот какие дела. У всех свои заботы, пристрастия, привычки и мудрости. Все по своему и вредные, и благодушные, в то же время.
   Об одном таком Болотном, Пияве Карповиче, а между своими, живущими в Сучковатом Лесу, просто - Карпыче и пойдёт речь, да о друге его закадычном упомянем, о мудром лешем - Дрёме Подосинковиче. Кстати сказать нужно, что эта история, взбаламутившая и «на уши поставившая» всех, выше упомянутых жителей Сучковатого Леса и его округу, случилась именно в болоте Пиявы Карповича и его, уже благоневерной теперь, супруги.
   Вы полагаете, что это всё сказки и такие в лесах не живут? Ошибаетесь! Я от бабушки своей слыхал о болотных, леших и прочих, а она от своей, а уж та - да кто знает от кого, но точно слыхала, это так! Теперь же начнём сказ сказывать.
   Всё, что взбултыхнуло, взъерепенило, взволновало и на нервы вывело это «разношерстное» сообщество, началось тогда, когда от Пиявы Карпыча, владельца немаленького болота в самом центре Сучковатого Леса, вылезла из того болота и ушла, взбаламутив ряску и подняв донный ил его супружница, болотная кикимора Осока Кувшинковна! Во, какие дела!
   Эта жудчайшая новость привела в ужас всех вышеупомянутых! А когда, друг по другу узнали причину ухода кикиморы, взволновались ещё больше. Она, уходя орала на весь Сучковатый Лес, а уж сороки разнесли, растрещали по окрестностям:
 - Ты мене не любишь, старай хрыч! - вопила Осока Кувшинковна,- подарков мене не даришь, по батюшке не величаишь. Тольки и слыхать: «Осока! Осока!» Ну и чаво? Я уж, почитай триста годов Осока, а всё так жа свяжа, молода и хвигуриста! А ты, тошшой, зялёнай, пляшивай да лянивай! За всюю жизню от табе имею бирюзоваю колечко, которую девка с пальца сронила омывая руки от грыбов в нашай болоте. Так ета было две сотни годов тому! А ящё жа старай башмак да сточёнай ножик, ета сто годов назад! Вота и все твои дары! Ну и накой, скажи, мене надоть-та старай башмак? Ет я уж об табе сказваю, мужунёк! Мене в свою болоту давненько сманьваить молодой, пузастай, так сказать - в теле, Мотыль Ершович, не чета табе! И хоть болотце его меньше тваво, но уютнинькае. Вот бусики уж преподнёс намедни, красинькия. Сказвал, краше мене нету ни в одной болоте и што много чаво имеить и всё мене отдасть за ласку и любовныя утехи!А уж кувшинками прям засыпал, прям засыпал всюю. А ты-та зароисси под корягу да дрыхнишь и ничаво ня видишь вовси!
- Да я, да я, - лепетал Пиява Карпыч.
   Но бывшая супружница оборвала его:
 - Заткнися! Не нагнятай страстя и прощавай!
   Пригорюнился Пиява Карпыч, как теперь одному в болоте время коротать, кто кормить станет его? Кто подаст ему разные болотные вкусности? Он уж к ним так привык за долгую, многовековую жизнь с Осокой Кувшинковной!
   А в округе уж всё взбутетенилось,* будто ураган над лесом пронёсся. Законная жена Сучковатого Леса обозвала своего муженька «пеньком с глазами», «чуркой» и «трухлявой коренюшкой»! Вот оно как!
   Она нервно шуршала листвою, подвизгивала и скрипела изящным стволом, раскинув кудрявую, пушистую крону, да вдруг и заявила:
 - Уйду от тебя! Меня давно Еловый Бор к себе зовёт!
 - Никуда не денешься,- самоуверенно кривился сучьями Лес,- ты ко мне корнями приросла!
 - О-о-о-й, застращал, гляди! Обрублю корни и уйду.
   Из под земли, подали голос, застонали корни супруги Сучковатого Леса:
 - Доченька-а-а! Не оставляй на-а-а-с! Мы засохнем без тебя-я-я, погибне-е-е м.
 - Вот,- выдохнула с горечью супруга Сучковатого Леса, - единственное, что держит. А так бы…
   Быстро смекнули об опасности измен и грядущего одиночества живущие в чистых лесных прудах Водяные. Эти хитрецы, вдруг вспомнив и пробулькав нежные слова, засыпали водяными лилиями свои вторые половины, не дав им даже возможности рассвирепеть, психануть и разбуяниться. Предотвратили психоз в прудах!
   Овражники да Луговые разугощали спелой, ароматной земляникой своих ненаглядных, Полевики - те насобирали на меже и по краю поля охапки васильков и ромашек и положили с поклоном перед своими разлюбезными, пока до них, до разлюбезных, не дошла неприглядная история про кикимору Осоку Кувшинковну. Тем самым предупредили неприятности и в своих семействах. Всяко же может случиться. Как знать!
   Ближе к вечеру того же дня возле болота друга своего, Пиявы Карпыча, появился, собиравший неподалёку грибы леший, Дрёма Подосинкович. Он присел на кочку рядом с вынырнувшим Пиявой, который имел жалкий вид, постанывал, вздыхал горестно и хныкал:
 - Эх, жаница ба мене, штоль! Как жа жить здеся, в болоте одному-та? Летом ящё туды-сюды, а как непогодь приспеить, как ветры завоють, да и ты не заглянешь к мене, грыбы сбирать уж ня станишь! Чаво тогда? Забица под корягу да сдохнуть? Во кака у мене судьбина, Дрёмушка! Аль по новай, жаница?
 - Будя уж табе, друг Пиява! Утри слёзы и подбяри сопли. Никуды она не деница, твоя Осока Кувшинковна. Возвярнёца, будь уверенай. Тому, как яво, а, Мотылю Яршовичу рази така нужна, взбаломошенная кикимора? Яму ба молоденьку, да богатеньку. У яво ж болотце крохотноя. За счёт кикиморы тваёй намерилси воспрять, када табе ня будить. Аль извести табе надумають сообча. Тожа вариянт. Сделай вид, што табе, как вон енту сосну, ни-ча-во не калышить. Пущай их, вскорости будить сдеся, прибягёть бегма. Верь мене, друг Пиява.
   Убедительно сказал мудрый Дрёма Подосинкович! Он жизнь знал и не один век коротал в одиночестве считая - женской половине веры нет! При случае любого стоящего да умильного, «продадут с потрохами».
   А ведь и верно! Прошло немного времени, лето ещё не окончилось даже, как к болоту Пиявы Карпыча припожаловала похудевшая и какая-то облезлая с виду, кикимора Осока Кувшинковна, растрёпанная и с синяком под глазом:
 - Пиява, роднай, прими мяне обратно, беднаю,- скулила, точно побитая собака жена болотного,- ошибилася я, возгордилася. Ентот Мотыль - прохиндей!Забижал мене, требовал, чтоба я с табе богатьства, што зарытыя под корягой, стрясла.
 - А ты, глупая, всё яму и растрындела,* а?- в голосе Пиявы Карпыча послышался металл,- да я уж как-то без табе привык. Мене и одному не плохо.
   Сказал так Пиява Карпыч и нырнул к себе, под корягу.
   Несколько дней рыдала и выла, и причитала у болота подлая кикимора.
   Наконец устал от неё муж и сжалился, пустил в болото.
   Живут, вновь притираются. Сучковатый Лес и всё живущее в его царстве лесном и поодаль, выдохнули и успокоились. А разбушевавшаяся ранее супруга самого Сучковатого Леса смекнула, что к чему и прикусила свой язычок, помалкивает теперь, прижукла понимая:
 - Да накой ляд я сдалась тому молодому и стройному Еловому Бору?
А и верно - накой?

17.04.24г.

СЛОВАРЬ ЮЖНО-ВЕЛИКОРУССКОГО ТАМБОВСКОГО ГОВОРА:

Гротеск - литературный жанр. Это причудливая, комичная, художественная форма, доведённая до абсурда.
растрындела - (сленг) разболтала
взбутетенило - взбудоражило