Роза хочет стать человеком

(намурлыкивала я, записывал дядя Аф)

   «…Глаза у нее изумрудные, да никому их не украсть; лапки бархатные, да не
   стопчутся; сама невеличка, а усы богатырские; шерстка искры мечет, да не
   сгорит; и есть у нее шестнадцать карманов, в тех карманах шестнадцать ножей,
   да она ими не обрежется!..»               
               
                Карел Чапек. – «Большая кошачья сказка»

  Меня постоянно спрашивают, зачем повторятся? Столько кошек и котов оставили своих мемуаров, хватит сотни наших кошачьих недолгожительных лет! И все только про хозяина, людей, собак, мышей, мух, как мы жрем, как, извините, мы ходим куда и когда, про нашу лень и изнеженность, эгоизм, гипноз, телепатию, злоупотребление внушением…
  А я не об этом.  Я просто хочу стать человеком.
  Я бы никогда не начала писать, если дядя Аф не сотворил надо мной то, что делают люди с любимцами ради своего спокойствия. Я простила его, конечно же. Проявила неслыханное кошачье благородство. Но об этом потом.
  Для начала предоставлю вам первый аргумент, что я постепенно становлюсь ближе к человеку. Я пишу стихи.
   «Я родилась на свет, а его нет!
   Кто-то меня вылизывал,
   а я не знаю кто,
   какие то теплые тельца толкались
   и меня отпихивали
   от сиськи, наверно, моей мамы.
   потом прозрела,
   всех разобрали
   за деньги или благотворительность.
   А я несчастная кошечка,
   и мне нужен говорить по-человечьи учитель,
   чтобы понять: будет ли он мерзкий мучитель 
   иль обожатель, забравший меня
   в свою теплую мягкую
   кроватку-обитель»
  `Сначала было такое. Почти ненавидела его. Вот – мой человек. Я его не боюсь. Он очень сильный, потому что очень много ест; он – Всеядный. Что ты жрешь? Дай мне! Он некрасив, потому что без шерсти. У него мало слюней, и ему приходится умываться водой. Мяучит он грубо и слишком много. Иногда со сна мурлычет`.
  Это самое отвратительное первое впечатление от хозяина и оно почти совпадает с тем, что кто-то это уже писал. Я пока не умею читать, но слышала, что какой-то чешский любитель кошек решил исследовать нашу психологию. Отчасти получилось.
Очень не люблю, когда ходят мимо меня без дела, когда я отдыха, и начинают тискать и щекотать. Начинаю выражать свое недовольство – цапну или поцарапаю – получаю щелчок по носу. Варварство!
  Сразу развею сомнение о моей осведомленности, каким образом я появилась на свет. Подслушала. Мама дяди Аф умерла 14 июля. А я родилась 14 июля. Совпадение? Нет. Как хотите, назовите, - но самое легкое объяснение этого - карма. Но карма это понятие взаимное. Я буду такая же красивая как бабушка Люда, чтобы в нее переродится? Или бабушка Люда всю жизнь заводила красивых кошек, чтобы в меня переродиться?
  Узнала от бабушки Люды по поводу ее кошек. Начинать с голодомора?
Думаю, что надо именно так.
  Когда прошелся рой обжорских кузнечиков по Волге где-то в тридцатых и сожрал все урожаи, и так скудные, маленькая Люська прижимала малюсенького котенка под верблюжьим одеялом, который не подпускал к Люське и грыз от голода этих хрустящих оглоедов.
  Вот так и пошло поколение любимых кошечек в семье Афанасьевых. Всех перечислять не буду. Остановлюсь на двух последних.
  Вы знаете, я им завидую. Почему? Ну, дядьки-мужики не умеют любить нас, кошечек, как женщины. Мужики и ужасные дети могут быть грубыми, пнуть, обозвать под свое настроение. А еще когда и впьяну. Мириться? – нет.
  Нам - обозначить свое пространство, не подпускать, а потом смотреть за исправлением их поведения. А мы-то умеем!
  Пропущу семьдесят лет и расскажу про любимую бабушки кошку Касю. Она научилась мыть посуду. Я сначала не поверила и лапкой поскребла по миске. Легко. Лапку положи на быстрые ручки своей любимой хозяйки и не убирай. Она получит удовлетворение от того, что умеет руководить кошками, и также и мы с ней довольны - помогаем как-ни-как.
  Аська потом рассказала, что Каська, ее предшественница, спрыгнула с третьего этажа, и как бы ее не искали и не зазывали назад, не вернулась. Заболела и избавила от себя.
  А Аська то? Сколько же мы её уговаривали (не-е, не напрямую, общались по наши известным информационным каналам – вы же знаете про нас всё!), влюбилась в жирного рыжего кота Блина, названного за счет своей неизменной плоской слюнявой рожи, который взял и растерзал её.
  По поводу факта, что кошки прыгают с небоскребов и остаются живыми. Да, иногда такое бывает. Маленький дядя Аф потом признался, что в своем военном детстве получил пиз.юлей от Сильвы и урок на всю жизнь. Вот такой он дурачок маленький. Мне он поведал об этом, но и я еще кое-какие подробности получила.
  Работал он с родителями во Вьетнаме. Сиамская кошка Сильва жила свободно в том высокоэтажном доме во Вьетнаме, но не взлюбила маленького Аф, потому что он её бесконечно то потискает, то отпихнет, то щелбана даст по мокренькому носику. Не больно, но подло. А потом решил тот просто сбросить Сильву с самого высокого двухэтажного дома в Ханое, чтобы  проверить кошачьи пресловутые акробатушки.
  Сильве удалось приземлиться на лысые лапки, было больно, свет в её глазках – таких же, как и у нас всех проницательных, померк на мгновение, и зародилось у неё великое желание отомстить. Мы её, конечно, отговаривали – да брось ты это глупово, с людьми бороться бесполезно, пожалей его, не убивай, он же мелкий идиотик!
Сильва сказала, что он достал ее, этот белобрысый Аф-лиенсо, и решила его подставить.
С Аф там во Вьетнаме была особенная история. Почетный он был там гражданин, даже несмотря на свой незначительный возраст. Единственный иностранный ребенок, который осмелился жить во Вьетнаме во время войны и бомбежек.
Дядюшка Хо, который работал в главном советском домике после резиденции советских послов- доме журналистов, и его сиамка (наша заговорщица, хи-хи) работали во славу советского народа: чистил двор, подрезал деревья манго и личи, вручную стирал белье, ну и просто согбенный елозил шваброй для поднятия собственного рейтинга, читал сидя на огороде, скрестив ноги в позе Конфуция, молитвы за Хо Ши Мина.
  Хо любил черепах. У него во дворе ползала любимая черепаха под именем Нгуен Ай Куок, или покороче - Куок - в честь любимого освободителя.
  И Сильва, прекрасно зная, что ее ненавистный советский малыш игрался с черепахой, придумала месть.
  Убедившись, когда дядюшка Хо напился московской, подаренной отцом за достойную работу, пробралась в ванну, где плавала невинная черепаха и разгрызла ее. Внутренностями с удовольствием поделилась с местными котами и подкинула останки черепа на кроватку беспечного малыша.
Дядя Хо утром вопил безмерно - он не обнаружил свою любимую черепаху. А когда увидел, что мелкий Аф любуется неизвестно кем подкинутым кусочком -прекрасным образчиком черепашьего панциря – ему точно лет сто! - обратился к Хо Ши Мину за компенсацией. Компенсация безусловно последовала, только не от Хо Ши Мина (кстати нашу семью любил безмерно), - а от советского посла Домотацкого.
С Сильвой, с этой прекрасной благородной таиландской кошкой, искрящейся и обжигающейся шерстью, мы постепенно теряли связь, да и понятно – пятьдесят лет нас разделяло, и четыре или пять самых выносливых поколений кошек, не смогли удержать эту связь.
  Я уже потом от Аф, который перед ней извинялся уже поздно, но рядом со мной, узнала - Сильва пережила бомбежки, и вся ее кошачья деревня в Сонгми была сожжена просто ради так – ради удовольствия янки (не путать с большим любителем животных Бианки). Незавидная судьба сожженных и замордованных кошек идет наряду с такими же людскими историями в Хатыни, Дрездене, Сребренице,  деревнях тутси, Белграде, Буче…  можно долго перечислять.
Ладно, возвращаюсь к непутевому Аф.
Как же мы хохотали, когда перед его отъездом на ЭсэсэсэСэр Сильва кинулась ему на ручки на прощание и разодрала все его белесые советские щечки. Умничка -  глаза сохранила. Не успокоилась, сука! (любила ее, хоть и заочно). Аф долго хвастался своими победоносными шрамами, полученными во вьетнамской войне, перед своими односадовсцами. 
  Дядя Аф потом передо мной реабилитировался. Оказывается, злобная, по его словам, Сильва постоянно ходила мимо него в том далеком детстве, пугала, шипела, гоняла его из ее туалета. Ладно. Я выслушала это противное мнение. Значит, мучали другие ненавистники лысых благородных кошек (завидую – аллергии на нее нет), и к Аф не должна была приставать и не обижаться. Просто смириться.
  Иногда компромиссы между нами и людьми найти очень сложно.

***

     «Его зовут Аф (прям как котенка по имени Гаф!)
     так сказала моя мама
     он взял меня в корзину
     нес долго
     я кричала
     а-а
     плевать
     я в чужом доме
     буду строить
     свою личную мину»
Хотите знать, почему меня зовут Роза? Очень просто. Когда очередной претендент на обладание своих забав стал выбирать из наших оставшихся мамкиных котят и взял меня на руки, посмотрев на свет, увидел мои розовые внутренности, розовый носик и лапки и присвоил мне это драгоценное имя. Я горжусь им. Ведь роза это цветок, который любят все. Значит, и меня любят.
Что касается породы, то приведу слова дяди Аф, когда он с кем-то меня обсуждает. Толстожопая сибирская длинношерстная аллергенная ангорка. Вот сами и решайте!
`Открой мне дверь!
Не понимаю, отчего он стал Хозяином: может, сожрал что-нибудь необыкновенное. Он содержит в чистоте мои комнаты. Он берет в лапку острый черный коготь и царапает им по белым листам. Ни во что больше играть он не умеет. Спит ночью, а не днем; в темноте ничего не видит; не знает никаких удовольствий: не жаждет крови, не мечтает об охоте и драке, не поет, разнежившись`.
Любимое имя дяди Аф – викуууль. У него две викули. У всех викуль есть кошки, у кого две, у кого три. Я с ними со всеми общаюсь. Аф часто общается с викулями на нашу кошачью тему – и это правильно.
Вот такое решила написать, пожертвовать собой ради щастя моего Аф и тех разных викуль.
     «Черный котик, а, нет, не черный,
     Ты рыжеватый, глуповатый –
     Давай отойди.
     Ага! Вот проказник!
     ты где, мой любимый?
     Противный, ну да противный,
     Вислоухий тупой безразличный
     В блюдце с водой в свое посмотри!
     Сказала я честно,
     Но именно для тебя –
     я знаю, что ты любимец Викули, -
     мой хвостик - моя честь и девственность.
     Поскольку мой хозяин Аф знает английский язык,
     я замуж за тебя готова шотландца пойти.
     Естественно
     Будет много пищалок,
     но я обеспечу едой.
     Новая порода выйдет.
     Аф просил передать –
     Вику любит.
     Но вот денег, откуда столько нам взять...»
  Ответа я не дождалась и написала котам другой викули.
     «Холодные лапки
     Топают по животу
     Розовый язычок лижет
     свои собственные кошачьи ножки
     Глазки красивые
     На загадочной красивой кошачьей башке,
     Не любит свободное существо питаться с ложки.
     А ты, неизвестная девушка Викуля
     Абсолютно не похожа на наших друзей,
     маленьких и беззащитных
     Но в тебе искренность,
     которая все-таки с питомцами
     нашими сближает с ней
     ауры далеко не слабой
     - охоронцами».

       ***

`Часто ночью, когда я слышу таинственные, волшебные голоса, когда вижу, как все оживает во тьме, он сидит за столом и, наклонив голову, царапает, царапает своим черным коготком по белым листам. Не воображай, будто я думаю о тебе; я только слушаю тихое шуршание твоего когтя. Иногда шуршание затихает: жалкий глупец не в силах придумать никакой другой игры, и мне становится жаль его, я – уж так и быть! – подойду к нему и тихонько мяукну в мучительно-сладкой истоме. Тут мой Человек поднимет меня и погрузит свое теплое лицо в мою шерсть. В такие минуты в нем на мгновение бывает заметен некоторый проблеск высшей жизни, и он, блаженно вздохнув, мурлычет что-то почти приятное.
   Но не воображай, будто я думаю о тебе. Ты меня согрел, и я пойду опять слушать голоса ночи`.
  Аф привел примеры высшего проявления любви человека к кошкам.
  Это знаменитый певец Фреди Меркьюри. Всего у Меркьюри было очень много кошек: Тиффани, Дороти, Делайла, Голиаф, Лили, Мико, Оскар, Ромео... И у каждой на Рождество был свой чулок с лакомствами. При выборе кошек певец отдавал предпочтение тем, которые содержались в приютах. Считается, что музыку Мистер Плохой Парень Меркьюри целиком посвятил своему коту Джерри. И Делайла удостоилась одноимённой песенки.
  Я слушала эту музыку, ничего особенного - нам, кошкам, милы другие звуки – из природы, некоторые, кстати, люди слышать не могут, потому что у них плохой слух. Да и радио порядком надоело, которое мой дядя включает с утра до вечера. Там сплошные новости и комментарии, а в мире животных мне не ставят. Так же как Тома и Джерри.
  Между прочим, я уже давно не поддаюсь на провокации из ютуба типа мяуканье котят или котов и пищание мышек. Слава богу, последних вокруг моего дома полно даже зимой.
  Но странно, когда я приношу трофей в дом, и не только мышей, а еще ящериц и лягушек, чтобы побахвалиться,  Аф гоняет меня и выкидывает наружу мою недокушенную жертву. 
  А еще Аф говорит, что я похожа на египетского сфинкса, потому могу часами покоиться в подобной позе не шевелясь, кроме как ушами. Я уверена, что в Египте из меня сделали бы мумию, потому что я очень красивая и меня должны помнить вечно.
  Дядя иногда любуется мною. Он привел мне литературные образцы любования. Вот что написал знаменитый японский художник Хокусаи - То, что умиляет:
  «Детское личико, нарисованное на дыне.
  Ручной воробышек, который бежит вприпрыжку за тобой, когда ты пищишь на мышиный лад: тю-тю-тю!
  Ребенок лет двух-трех быстро-быстро ползет на чей-нибудь зов и вдруг замечает своими острыми глазками какую-нибудь крошечную безделицу на полу. Он хватает ее пухлыми пальчиками и показывает взрослым.
  Девочка, подстриженная на манер монахини, не отбрасывает со лба длинную челку, которая мешает ей рассмотреть что-то, но наклоняет голову набок. Это прелестно!».
  Вообще японцы признают три главных вида любования: любование хризантемами, припорошенные снегом, любование луной, неожиданно открывшейся из за плотных туч и любование синицами на обледенелой ветке сакуры. А китайцы, сидя на берегу, любуются трупом своего врага, медленно проплывающего в размеренных водах Хуанхэ.
  А на самом деле, самое важное для любого человека – это любование тем, как кошка умывается после сна и вылизывает лапки после прогулки в ненастную погоду, как кошка катается на спинке в знак благодарности своему хозяину и как она застыла в подготовке к меткому прыжку на свою жертву.

***

    Их было двое. Они почти всегда ходили вместе. Один – толстый, грязно-желтый со свалявшейся шерстью, обладал фантастически противным голосом, который люди называют не мартовским пением, а безнадежным блеянием. Другой – очевидно, из начинающих бездомных, гладкий, темно-коричневой масти, умело владел нежными трелями.
  Я выбрала, безусловно, последнего.
  Три месяца пролетели незаметно. Перенесла легко, потому что мне было всего лишь два с половиной года, выпало на конец зимы – весну, снега много, и я, в основном, сидела дома. Непонятно одно: почему все эти месяцы, когда я постепенно толстела, требовала от Аф больше еды и ласки, он ничего не замечал? Вот поэтому его удивление, а вернее сказать, изумление, было настолько велико, что он со мной не разговаривал несколько дней. Да, впрочем, я и не нуждалась, занималась своими обычными стандартными делами.
  Дядя Аф советовался по телефону, что делать с моим потомством, раз он не хочет его оставлять. Большинство  предложений он отвергал. И вы догадываетесь, какие.
  Люди - странные существа - с надуманными убеждениями, связанными, как правило, с религиями и суевериями. Если утопить слепого котенка, оказывается, это не грех! Мол, он же глазки на божий свет не открыл, то есть ещё не успел увидеть бога, и значит, он еще не существо божье, а такое - ненужная пустая  бутылка, которую можно просто выкинуть с беспомощным бульканьем в воду.
  Ни фига себе - цивилизация гуманизма!
    Детки были уникальные. Две пары близнецов: двое темно-коричневых мальчик и девочка, мелких, и двое бело-серых, покрупнее, тоже мальчик и девочка. Дядя умничал потом, когда пристраивал моих детей, что он прекрасно разбирается  в полах, мол, какая разница кто есть кто – берите, потом разберетесь.
  Он называл их ласково огурцами или сусликами. Сидят они утром вокруг него и наблюдают, как он похрапывает. Я в сторонке, присматриваю, чтоб он не раздавил их, когда ворочается. Подозреваю, что он их также любил, и так и не поняла, почему решил избавиться. То ли жалко стало денег на дополнительный корм, то ли от лени приучить их к лотку. Он жаловался потом, что месяц выгребал их окаменелые какушки из разных углов и под кроватями.
  Первых двоих он пристроил на строительном рынке местному населению. Их взяли с удовольствием. Молилась нашему кошачьему богу, что не для шаурмы. Двух других он пристроил более изощренно: пригласил соседскую тетю, угостил её, и утром в качестве награды вручил моих последних. Две недели орала я, искала детишек… А они рядом оказались. И мы хоть изредка, но общаемся на нейтральной территории.
  У меня есть два замечательных соседа, которых я хорошо знаю лично. Тетя Света и дядя Илья. Когда Аф лежал в больницах, он просил их за мной ухаживать. Вот они и ходили ко мне по очереди. А один раз, когда они куда-то разъехались, меня отвезли в приют. Я там провела целый месяц и там же мне сделали операцию. Дядя Аф вздохнул облегченно и теперь не беспокоится за мое потомство. А мне конечно немного обидно.
  Стану большим человеком, - издам указ номер ноль один, - но не в защиту бывшего руководства, - внесу в уголовный кодекс статью за кошачьи казни, запрещу стерилизацию и аборты – всё, как у людей. Раз государство выделяет материнский капитал на человечьих детенышей - вот и нам пусть выделяет, тем более, деньгами не надо, а лишь бесплатным питанием и лечением.
  Их было двое. Они почти всегда ходили вместе. Один – толстый, грязно-желтый со свалявшейся шерстью, обладал фантастически противным голосом, который люди называют не мартовским пением, а безнадежным блеянием. Другой – очевидно, из начинающих бездомных, гладкий, темно-коричневой масти, умело владел нежными трелями.
  Я выбрала, безусловно, последнего.
  Три месяца пролетели незаметно. Перенесла легко, потому что мне было всего лишь два с половиной года, выпало на конец зимы – весну, снега много, и я, в основном, сидела дома. Непонятно одно: почему все эти месяцы, когда я постепенно толстела, требовала от Аф больше еды и ласки, он ничего не замечал? Вот поэтому его удивление, а вернее сказать, изумление, было настолько велико, что он со мной не разговаривал несколько дней. Да, впрочем, я и не нуждалась, занималась своими обычными стандартными делами.
  Дядя Аф советовался по телефону, что делать с моим потомством, раз он не хочет его оставлять. Большинство  предложений он отвергал. И вы догадываетесь, какие.
  Люди - странные существа - с надуманными убеждениями, связанными, как правило, с религиями и суевериями. Если утопить слепого котенка, оказывается, это не грех! Мол, он же глазки на божий свет не открыл, то есть ещё не успел увидеть бога, и значит, он еще не существо божье, а такое - ненужная пустая  бутылка, которую можно просто выкинуть с беспомощным бульканьем в воду.
  Ни фига себе - цивилизация гуманизма!
    Детки были уникальные. Две пары близнецов: двое темно-коричневых мальчик и девочка, мелких, и двое бело-серых, покрупнее, тоже мальчик и девочка. Дядя умничал потом, когда пристраивал моих детей, что он прекрасно разбирается  в полах, мол, какая разница кто есть кто – берите, потом разберетесь.
  Он называл их ласково огурцами или сусликами. Сидят они утром вокруг него и наблюдают, как он похрапывает. Я в сторонке, присматриваю, чтоб он не раздавил их, когда ворочается. Подозреваю, что он их также любил, и так и не поняла, почему решил избавиться. То ли жалко стало денег на дополнительный корм, то ли от лени приучить их к лотку. Он жаловался потом, что месяц выгребал их окаменелые какушки из разных углов и под кроватями.
  Первых двоих он пристроил на строительном рынке местному населению. Их взяли с удовольствием. Молилась нашему кошачьему богу, что не для шаурмы. Двух других он пристроил более изощренно: пригласил соседскую тетю, угостил её, и утром в качестве награды вручил моих последних. Две недели орала я, искала детишек… А они рядом оказались. И мы хоть изредка, но общаемся на нейтральной территории.
  У меня есть два замечательных соседа, которых я хорошо знаю лично. Тетя Света и дядя Илья. Когда Аф лежал в больницах, он просил их за мной ухаживать. Вот они и ходили ко мне по очереди. А один раз, когда они куда-то разъехались, меня отвезли в приют. Я там провела целый месяц и там же мне сделали операцию. Дядя Аф вздохнул облегченно и теперь не беспокоится за мое потомство. А мне конечно немного обидно.
    Их было двое. Они почти всегда ходили вместе. Один – толстый, грязно-желтый со свалявшейся шерстью, обладал фантастически противным голосом, который люди называют не мартовским пением, а безнадежным блеянием. Другой – очевидно, из начинающих бездомных, гладкий, темно-коричневой масти, умело владел нежными трелями.
  Я выбрала, безусловно, последнего.
  Три месяца пролетели незаметно. Перенесла легко, потому что мне было всего лишь два с половиной года, выпало на конец зимы – весну, снега много, и я, в основном, сидела дома. Непонятно одно: почему все эти месяцы, когда я постепенно толстела, требовала от Аф больше еды и ласки, он ничего не замечал? Вот поэтому его удивление, а вернее сказать, изумление, было настолько велико, что он со мной не разговаривал несколько дней. Да, впрочем, я и не нуждалась, занималась своими обычными стандартными делами.
  Дядя Аф советовался по телефону, что делать с моим потомством, раз он не хочет его оставлять. Большинство  предложений он отвергал. И вы догадываетесь, какие.
  Люди - странные существа - с надуманными убеждениями, связанными, как правило, с религиями и суевериями. Если утопить слепого котенка, оказывается, это не грех! Мол, он же глазки на божий свет не открыл, то есть ещё не успел увидеть бога, и значит, он еще не существо божье, а такое - ненужная пустая  бутылка, которую можно просто выкинуть с беспомощным бульканьем в воду.
  Ни фига себе - цивилизация гуманизма!
    Детки были уникальные. Две пары близнецов: двое темно-коричневых мальчик и девочка, мелких, и двое бело-серых, покрупнее, тоже мальчик и девочка. Дядя умничал потом, когда пристраивал моих детей, что он прекрасно разбирается  в полах, мол, какая разница кто есть кто – берите, потом разберетесь.
  Он называл их ласково огурцами или сусликами. Сидят они утром вокруг него и наблюдают, как он похрапывает. Я в сторонке, присматриваю, чтоб он не раздавил их, когда ворочается. Подозреваю, что он их также любил, и так и не поняла, почему решил избавиться. То ли жалко стало денег на дополнительный корм, то ли от лени приучить их к лотку. Он жаловался потом, что месяц выгребал их окаменелые какушки из разных углов и под кроватями.
  Первых двоих он пристроил на строительном рынке местному населению. Их взяли с удовольствием. Молилась нашему кошачьему богу, что не для шаурмы. Двух других он пристроил более изощренно: пригласил соседскую тетю, угостил её, и утром в качестве награды вручил моих последних. Две недели орала я, искала детишек… А они рядом оказались. И мы хоть изредка, но общаемся на нейтральной территории.
  У меня есть два замечательных соседа, которых я хорошо знаю лично. Тетя Света и дядя Илья. Когда Аф лежал в больницах, он просил их за мной ухаживать. Вот они и ходили ко мне по очереди. А один раз, когда они куда-то разъехались, меня отвезли в приют. Я там провела целый месяц и там же мне сделали операцию. Дядя Аф вздохнул облегченно и теперь не беспокоится за мое потомство. А мне конечно немного обидно.
  Стану большим человеком, - издам указ номер ноль один, - но не в защиту бывшего руководства, - внесу в уголовный кодекс статью за кошачьи казни, запрещу стерилизацию и аборты – всё, как у людей. Раз государство выделяет материнский капитал на человечьих детенышей - вот и нам пусть выделяет, тем более, деньгами не надо, а лишь бесплатным питанием и лечением.
  Их было двое. Они почти всегда ходили вместе. Один – толстый, грязно-желтый со свалявшейся шерстью, обладал фантастически противным голосом, который люди называют не мартовским пением, а безнадежным блеянием. Другой – очевидно, из начинающих бездомных, гладкий, темно-коричневой масти, умело владел нежными трелями.
  Я выбрала, безусловно, последнего.
  Три месяца пролетели незаметно. Перенесла легко, потому что мне было всего лишь два с половиной года, выпало на конец зимы – весну, снега много, и я, в основном, сидела дома. Непонятно одно: почему все эти месяцы, когда я постепенно толстела, требовала от Аф больше еды и ласки, он ничего не замечал? Вот поэтому его удивление, а вернее сказать, изумление, было настолько велико, что он со мной не разговаривал несколько дней. Да, впрочем, я и не нуждалась, занималась своими обычными стандартными делами.
  Дядя Аф советовался по телефону, что делать с моим потомством, раз он не хочет его оставлять. Большинство  предложений он отвергал. И вы догадываетесь, какие.
  Люди - странные существа - с надуманными убеждениями, связанными, как правило, с религиями и суевериями. Если утопить слепого котенка, оказывается, это не грех! Мол, он же глазки на божий свет не открыл, то есть ещё не успел увидеть бога, и значит, он еще не существо божье, а такое - ненужная пустая  бутылка, которую можно просто выкинуть с беспомощным бульканьем в воду.
  Ни фига себе - цивилизация гуманизма!
    Детки были уникальные. Две пары близнецов: двое темно-коричневых мальчик и девочка, мелких, и двое бело-серых, покрупнее, тоже мальчик и девочка. Дядя умничал потом, когда пристраивал моих детей, что он прекрасно разбирается  в полах, мол, какая разница кто есть кто – берите, потом разберетесь.
  Он называл их ласково огурцами или сусликами. Сидят они утром вокруг него и наблюдают, как он похрапывает. Я в сторонке, присматриваю, чтоб он не раздавил их, когда ворочается. Подозреваю, что он их также любил, и так и не поняла, почему решил избавиться. То ли жалко стало денег на дополнительный корм, то ли от лени приучить их к лотку. Он жаловался потом, что месяц выгребал их окаменелые какушки из разных углов и под кроватями.
  Первых двоих он пристроил на строительном рынке местному населению. Их взяли с удовольствием. Молилась нашему кошачьему богу, что не для шаурмы. Двух других он пристроил более изощренно: пригласил соседскую тетю, угостил её, и утром в качестве награды вручил моих последних. Две недели орала я, искала детишек… А они рядом оказались. И мы хоть изредка, но общаемся на нейтральной территории.
  У меня есть два замечательных соседа, которых я хорошо знаю лично. Тетя Света и дядя Илья. Когда Аф лежал в больницах, он просил их за мной ухаживать. Вот они и ходили ко мне по очереди. А один раз, когда они куда-то разъехались, меня отвезли в приют. Я там провела целый месяц и там же мне сделали операцию. Дядя Аф вздохнул облегченно и теперь не беспокоится за мое потомство. А мне конечно немного обидно.
    Их было двое. Они почти всегда ходили вместе. Один – толстый, грязно-желтый со свалявшейся шерстью, обладал фантастически противным голосом, который люди называют не мартовским пением, а безнадежным блеянием. Другой – очевидно, из начинающих бездомных, гладкий, темно-коричневой масти, умело владел нежными трелями.
  Я выбрала, безусловно, последнего.
  Три месяца пролетели незаметно. Перенесла легко, потому что мне было всего лишь два с половиной года, выпало на конец зимы – весну, снега много, и я, в основном, сидела дома. Непонятно одно: почему все эти месяцы, когда я постепенно толстела, требовала от Аф больше еды и ласки, он ничего не замечал? Вот поэтому его удивление, а вернее сказать, изумление, было настолько велико, что он со мной не разговаривал несколько дней. Да, впрочем, я и не нуждалась, занималась своими обычными стандартными делами.
  Дядя Аф советовался по телефону, что делать с моим потомством, раз он не хочет его оставлять. Большинство  предложений он отвергал. И вы догадываетесь, какие.
  Люди - странные существа - с надуманными убеждениями, связанными, как правило, с религиями и суевериями. Если утопить слепого котенка, оказывается, это не грех! Мол, он же глазки на божий свет не открыл, то есть ещё не успел увидеть бога, и значит, он еще не существо божье, а такое - ненужная пустая  бутылка, которую можно просто выкинуть с беспомощным бульканьем в воду.
  Ни фига себе - цивилизация гуманизма!
    Детки были уникальные. Две пары близнецов: двое темно-коричневых мальчик и девочка, мелких, и двое бело-серых, покрупнее, тоже мальчик и девочка. Дядя умничал потом, когда пристраивал моих детей, что он прекрасно разбирается  в полах, мол, какая разница кто есть кто – берите, потом разберетесь.
  Он называл их ласково огурцами или сусликами. Сидят они утром вокруг него и наблюдают, как он похрапывает. Я в сторонке, присматриваю, чтоб он не раздавил их, когда ворочается. Подозреваю, что он их также любил, и так и не поняла, почему решил избавиться. То ли жалко стало денег на дополнительный корм, то ли от лени приучить их к лотку. Он жаловался потом, что месяц выгребал их окаменелые какушки из разных углов и под кроватями.
  Первых двоих он пристроил на строительном рынке местному населению. Их взяли с удовольствием. Молилась нашему кошачьему богу, что не для шаурмы. Двух других он пристроил более изощренно: пригласил соседскую тетю, угостил её, и утром в качестве награды вручил моих последних. Две недели орала я, искала детишек… А они рядом оказались. И мы хоть изредка, но общаемся на нейтральной территории.
  У меня есть два замечательных соседа, которых я хорошо знаю лично. Тетя Света и дядя Илья. Когда Аф лежал в больницах, он просил их за мной ухаживать. Вот они и ходили ко мне по очереди. А один раз, когда они куда-то разъехались, меня отвезли в приют. Я там провела целый месяц и там же мне сделали операцию. Дядя Аф вздохнул облегченно и теперь не беспокоится за мое потомство. А мне конечно немного обидно.
  Стану большим человеком, - издам указ номер ноль один, - но не в защиту бывшего руководства, - внесу в уголовный кодекс статью за кошачьи казни, запрещу стерилизацию и аборты. Раз государство выделяет материнский капитал на человечьих детенышей - вот и нам пусть выделяет, тем более, деньгами не надо, а лишь бесплатным питанием и лечением.
  Вот и всё! Погода налаживается, и теперь я много гуляю. В наш сад стали залетать красивые птицы из соседнего леса. Надо бы дяде одну такою подарить, а то ему порядком надоели задушенные мышки да лягушки под его кроватью!..


                (Приведены выдержки из произведения
                Карела Чапека «С точки зрения кошки»